,  Ясные,  как  у  ребенка,  глаза так чудесно сверкали под
белесыми  ресницами! € Я так же, как в ‡ейнилер, улыбнулась ему прЯмо в лицо
и ответила:
     - ‚ы  ведь  знаете, что Я учительница, доктор-бей. ђазъезжаю по стране.
’еперь менЯ назначили сюда.
     ‘  беспредельной  грустью  в  голосе,  точно  ему было известна всЯ моЯ
жизнь, все, что у менЯ на сердце, доктор сказал:
     - ’ы все еще не получила известий, крошка?
     џ  вздрогнула,  словно  мне  плеснули  в  лицо  холодной  водой,  часто
заморгала, стараЯсь казатьсЯ изумленной:
     - Ћт кого, доктор-бей?
     ‘тарик нахмурилсЯ и погрозил пальцем:
     - ‡ачем  менЯ  обманываешь, крошка? ’вои губы научились лгать. Ќо глаза
и  лицо  еще  совсем  неискушенные. Ћ ком Я говорю? „а о том, кто заставлЯет
тебЯ кочевать из краЯ в край...
     џ засмеЯлась, пожала плечами.
     - ’о  есть,  хотите  сказать министерство образованиЯ? Ќо вы же знаете,
учительница должна служить детЯм своей страны.
     „октор,  как  в  ‡ейнилер, опЯть усомнилсЯ в искренности моих слов. …го
доводы очень менЯ огорчили, и Я запомнила их слово в слово.
     - ‚  таком  возрасте?..  ‘ такой внешностью?.. ‘ таким лицом?.. •орошо,
пусть так, крошка, пусть так. ’олько не будь дикаркой...
     „октор  забыл про свои лекарства, Я - про свои книги. Њы продолжали наш
разговор.
     - ’ак ты учительствуешь в этой школе? Ќе так ли?
     - Љак нехорошо, что вы забрали нашу школу, доктор-бей!
     - џ  думаю  о  другом.  Љак  называлась  та  злополучнаЯ деревнЯ, где Я
обучал  тебЯ профессии медсестры? Џомнишь? Ќу, а теперь будешь мне помогать?
„а  и  разница  небольшаЯ:  у  тебЯ маленькие мартышки, у менЯ - мои дорогие
медвежата.  „ушой  они  очень похожи друг на друга. € те и другие искренние,
простодушные,  чистосердечные.  ‚ремЯ-то  сейчас какое! ‚ойна. Џомогать моим
медвежатам более благородное дело.
     Ћн  неожиданно улыбнулсЯ, и мне стало радостно и легко на душе. „а, да,
пусть у менЯ будет дело, которому Я смогу отдавать свои силы, свою любовь.
     - џ согласна, доктор-бей. Џриступлю, когда скажете.
     - „а  хоть  сейчас.  Џосмотри,  что  здесь натворили. Ѓудто работали не
руками, а...
     Џоследовало грубое, неприличное слово. џ смутилась и сказала:
     - ‘  одним  условием,  доктор-бей: вы не будете при мне выражатьсЯ, как
солдафон.
     - Џостараюсь,  крошка,  постараюсь,  - улыбнулсЯ доктор. - Ќо если иной
раз вдруг не сдержусь, ты уж извини менЯ.
     Њы  с  доктором  до  самого  вечера  приводили  в  порЯдок  госпиталь и
готовились  к приему раненых, которые, как нам сообщили, должны были прибыть
на следующий день.


                                                        Љушадасы, 26 ЯнварЯ.

     ‚от  уже  месЯц,  как  Я  работаю  сестрой  милосердиЯ у доктора. ‚ойна
продолжаетсЯ.  ђаненые  нескончаемым  потоком  поступают в госпиталь. ђаботы
столько,  что  иногда  Я  не прихожу домой ночевать. ‚чера всю ночь пришлось
ухаживать  за  тЯжело  раненым пожилым капитаном. Џод утро Я так устала, что
заснула прЯмо в кресле в аптекарской комнате.
     ‘квозь  сон  Я  почувствовала,  как  до  моего плеча кто-то дотронулсЯ.
Ћткрываю  глаза  -  •айруллах-бей.  Ћн  боЯлсЯ, что Я продрогну, и осторожно
набросил на менЯ легкое одеЯло.
     ѓолубые  глаза  доктора  ласково  улыбались. Ќо в лунном свете его лицо
казалось таким бледным и утомленным.
     - ‘пи, крошка, спи спокойно...
     Љак  приЯтны  были  мне  эти  слова! џ хотела что-то ответить, выразить
доктору  свою  признательность,  но  усталость  и сон одолели менЯ. џ только
улыбнулась и снова закрыла глаза.
     џ   очень   полюбила  старого  доктора,  несмотрЯ  на  его  недостатки.
‚о-первых,   он  любит  непристойно  выражатьсЯ.  Џравда,  окружающие  часто
заслуживают  этого,  но есть ли оправдание сквернословию? ‘ его Языка иногда
срываютсЯ  такие  неприличные  слова, что Я убегаю и по несколько дней потом
не смотрю ему в лицо.
     „октор сам знает о своем пороке.
     - Ќе обращай вниманиЯ, крошка. ’акова уж солдатскаЯ служба.
     •айруллах-бей   напоминает   мне   маленького   ребенка,  которому  все
прощаетсЯ за его простодушное раскаЯние и милую застенчивость.
     ‚торой  недостаток,  по-моему,  еще  более  ужасен, чем первый. “ этого
грубого  человека  поразительно  тонкаЯ душа. Ћн мастерски выуживает у людей
признаниЯ  о  самом  сокровенном, о чем они боЯтсЯ говорить даже самим себе.
Ћн  знает  почти  все  мои приключениЯ, хотЯ Я стараюсь ни с кем не делитьсЯ
своими  секретами.  ‘ама  того  не  замечаЯ, Я все ему рассказала. €ногда он
задавал  мне  вопросы,  обычно  Я  отвечала  очень  коротко и сухо. Ђ доктор
собирал по словечку и все узнал.
     •айруллах-бей  одинок.  ‹ет  двадцать  пЯть назад он женилсЯ. —ерез год
жена  умерла  от  тифа.  ‘  тех  пор  он живет холостЯком. ђодилсЯ доктор на
ђодосе.  Ћднако  в  Љушадасы  у  него  есть  какое-то поместье. ‘ловом, этот
человек  не  нуждаетсЯ  в  жалованье полковника. Ћн гораздо больше тратит на
больных  из  своих  личных  средств.  Ќапример,  позавчера Я прочла раненому
солдату  письмо  из  дому.  ‘тараЯ  мать  писала,  что нищета и голод совсем
задушили их, дети пошли по миру. ‚ыслушав письмо, солдат глубоко вздохнул.
     •айруллах-бей осматривал рЯдом раненого. Ќеожиданно он обернулсЯ.
     - ‚от  это  мне  нравитсЯ?  Ќа что же вы надеетесь, когда плодите толпы
нищих?
     ‡лаЯ  шутка  стрелой  вонзилась  в  мое сердце. Ѓудь это не в палате, Я
непременно  отчитала  бы  доктора.  Ћднако немного погодЯ он сам заговорил о
письме:
     - Љрошка,  узнай  осторожно адрес матери того медвежонка. Џошлем пЯть -
десЯть лир.
     Њне  кажетсЯ,  старый  доктор  служит  в армии не из чувства долга и не
ради  денег.  “  него  только  одна  страсть:  любовь  к  бедным, несчастным
солдатам,  которых  он  называет "мои дорогие медвежата". Ќе знаю почему, но
он стараетсЯ скрыть эту любовь, словно в ней есть что-то постыдное.


                                                        Љушадасы, 28 ЯнварЯ.

     Љогда  Я  сегоднЯ  утром  пришла в госпиталь, мне сказали, что привезли
четырех тЯжело раненых офицеров. •айруллах-бей искал менЯ.
     ‚сегда,  когда  предстоЯла  сложнаЯ операциЯ, доктор брал в ассистентки
только менЯ.
     - Љонечно,  -  говорил  он,  -  нехорошо показывать тебе такие страшные
вещи,  крошка,  но  ведь  надежнее тебЯ никого нет. „ругие только раздражают
менЯ, заставлЯют кричать, и Я сбиваюсь.
     џ  снЯла  чаршаф,  быстро  надела  халат.  Ќо было уже поздно: операциЯ
закончилась, раненого на носилках отнесли наверх.
     - Љрошка,  -  сказал  доктор,  -  мы  тут без тебЯ серьезно портнЯжили.
(Ћперацию  он обычно называл портнЯжничеством). Њолоденький штабной майор...
ѓранатой  искалечило  правую руку и лицо. Ћн лежит у менЯ в кабинете. Ѓудешь
за ним ухаживать. ЃеднЯга нуждаетсЯ в большой заботе и внимании.
     Њы  вошли  в  кабинет  доктора.  Ќа  кровати неподвижно лежал раненый с
перевЯзанной  головой  и  рукой.  Њы  подошли  к нему. Ќезабинтованными были
только  леваЯ  щека  и  подбородок.  ‹ицо  мне  показалось  знакомым, но под
бинтами трудно было что-либо разглЯдеть.
     •айруллах-бей   взЯл   левую   руку   раненого,  пощупал  пульс,  затем
наклонилсЯ к его лицу и позвал:
     - €хсан-бей... €хсан-бей...
     €  тут  словно  молниЯ  озарила мой мозг: да ведь это тот самый штабной
капитан,  с которым Я познакомилась в доме Ђбдюррахима-паши в —... џ сделала
шаг  назад,  хотела выбежать из палаты и попросить доктора больше никогда не
посылать  менЯ  к  этому раненому. Ќо тут больной открыл глаза, посмотрел на
менЯ  и  узнал.  ‚прочем, кажетсЯ, он не поверил тому, что видит. Љто знает,
сколько  раз  с  той минуты, как его ранили, он терЯл сознание и в бреду или
забытьи  видел  безумные  сны.  „а,  по  выражению  его  затуманенных глаз Я
понЯла: он не верит, что это Я. Ѓольной слабо улыбнулсЯ бескровными губами.
     €хсан-бей!  Ќесколько  месЯцев  назад  люди  воспользовались тем, что у
менЯ  нет  ни  отца, ни брата - никого, кто бы мог менЯ защитить, и заманили
на  ночную  пирушку.  ЏокидаЯ  —...,  Я  вынуждена была закрывать лицо, всем
сердцем  переживала  унижение  обычной уличной женщины, которую отправлЯют в
ссылку.  Њир казалсЯ мне исполненным бессмысленной жестокости, а сама Я была
несчастной,  которой  не  оставалось  ничего  другого, как только смиритьсЯ,
склонить  голову  перед жестокой судьбой. € тогда вы защитили менЯ, проЯвили
благородство,  рискуЯ  карьерой,  своим будущим, возможно даже своей жизнью.
Џечальный  случай  свел нас сегоднЯ лицом к лицу. џ не убегу и в эти трудные
дни буду ухаживать за вами, как ваша младшаЯ сестра.


                                                        Љушадасы, 7 февралЯ.

     ђанение  €хсана-беЯ не очень опасное. —ерез месЯц он встанет с постели.
Ќо  лицо  его будет изуродовано страшным шрамом, который протЯнетсЯ по всему
лицу, от правой брови до подбородка.
     џ  не  присутствую,  когда  •айруллах-бей делает раненому перевЯзки. Ќе
потому,  что  у  менЯ  слабые нервы (мне ежедневно приходитсЯ сталкиватьсЯ с
более  ужасными вещами), - просто Я вижу, что мой взглЯд приносит ему больше
страданий, чем если бы до его раны дотронулись ножом.
     ЃеднЯга   знает,   каким  обезображенным  покинет  он  госпиталь.  …му,
наверно,  очень  тЯжело,  хотЯ он не говорит об этом открыто. „октор утешает
его:
     - —уточку  терпениЯ, молодой человек. —ерез двадцать дней будешь совсем
здоров! - Ќо €хсана-беЯ эти слова приводЯт в отчаЯние.
     џ  отдаю  раненому  всю  теплоту,  на какую только способно мое сердце,
лишь бы все эти дни ему было хорошо. “ его постели Я читаю книги.
     „а,  беднЯга  молчит,  но  Я  знаю,  что он все времЯ терзаетсЯ и ни на
минуту  не  перестает  думать  о  своем изуродованном лице. €ногда, стараЯсь
утешить   его,   Я  пускаюсь  на  хитрость,  завожу  разговор  о  совершенно
посторонних   вещах  и  говорю,  между  прочим,  что  на  свете  нет  ничего
бессмысленнее  и  даже  вреднее  красоты  лица,  что  подлинную красоту надо
искать в душе человека, в его сердце.


                                                       Људашасы, 25 февралЯ.

     €хсан-бей  выздоровел  гораздо быстрее, чем мы ожидали. ‘егоднЯ утром Я
принесла  ему  в  комнату  чай  с  молоком  и увидела его одетым. џ невольно
вспомнила   блестЯщего   штабного   капитана,   которого  встретила  в  саду
Ђбдюррахима-паши,  красивого,  с  гордым  лицом.  ‘ейчас  передо  мной стоЯл
изможденный,  больной человек. …го тонкаЯ шеЯ, казалось, болталась в широком
вороте  майорского  мундира.  Ћн  стыдилсЯ  своего шрама, словно в этом было
что-то зазорное. Ќеужели это и есть тот самый красавец офицер?..
     Ќаверно,  мне  не  удалось  скрыть  своего  огорчениЯ,  но Я попыталась
выдать его за нечто другое и сделала вид, будто сержусь.
     - —то  за  ребЯчество,  €хсан-бей?  ‚едь  вы еще не выздоровели! Џочему
оделись?
     Ћфицер потупилсЯ и ответил:
     - Џостель делает человека совсем больным.
     Ќаступило   молчание.   Џотом   €хсан-бей   добавил,   стараЯсь  скрыть
раздражение:
     - џ хочу уйти. ‚се в порЯдке. ЏоправилсЯ...
     Њое  сердце  обливалось  кровью от жалости. џ попыталась обратить все в
шутку:
     - €хсан-бей,  вижу,  вы  не  хотите  менЯ  слушать.  ‚  вас  проснулось
солдатское  упрЯмство.  Џредупреждаю:  Я  буду  протестовать,  все  расскажу
вашему доктору. Џусть отчитает вас как следует. ‚от тогда узнаете...
     џ бросила поднос и быстро вышла. Ќо за доктором не пошла.


                                                     25 февралЯ (под вечер).

     џ  разругалась с доктором. Ќе на службе. Џросто он распустилсЯ: слишком
уж вмешиваетсЯ в дела других.
     Њы  только  что  говорили об €хсане-бее. џ сказала, что молодого майора
очень   огорчает  его  изуродованное  лицо.  •айруллах-бей  скривил  губы  и
ответил:
     - Ћн  прав.  џ бы на его месте бросилсЯ в море. ’акаЯ физиономиЯ только
и годитсЯ, что на корм рыбам.
     Љровь бросилась мне в лицо.
     - Ђ  Я-то  о  вас  думала  совсем иначе, доктор-бей. —то значит красота
лица по сравнению с красотой души!
     •айруллах-бей захохотал и принЯлсЯ подшучивать надо мной:
     - ‚се  это  только  слова,  крошка.  Љ  человеку  с такой рожей никто и
подходить не будет. Ћсобенно девушки твоего возраста...
     €  доктор  пожал  плечами,  как  бы  подчеркиваЯ  уверенность  в  своей
правоте.
     џ запротестовала:
     - ‚ы  почти  насильно  украли мои тайны и теперь немного знакомы с моей
жизнью.  “  менЯ был красивый, даже очень красивый жених. Ћн обманул менЯ, и
Я выбросила его из своего сердца. џ ненавижу его.
     •айруллах-бей   опЯть   захохотал.  …го  голубые  смеющиесЯ  глазки,  с
белесыми  ресницами,  уставились  на  менЯ, словно хотели проникнуть в самую
глубину моей души.
     - Џослушай,  крошка.  ќто  вовсе  не  так.  ‘мотри в глаза! Ќу, говори,
разве ты не любишь его?
     - џ его ненавижу.
     „октор  взЯл  менЯ  за  подбородок  и,  продолжаЯ пристально смотреть в
глаза, сказал:
     - Ђх,  беднаЯ  крошка! ‚се эти годы ты сгораешь из-за него, горишь, как
лучина.  €  тот  скот  страдает  вместе  с  тобой.  ’акой любви ему нигде не
найти...
     џ задыхалась от гнева.
     - ЉакаЯ страшнаЯ клевета? Ћткуда вы все это знаете?
     - Џрипомни...  џ понЯл это еще в тот день, когда мы встретились с тобой
в  ‡ейнилер.  Ќе  пытайсЯ  скрыть.  Ќапрасный  труд.  €з детских глаз любовь
брызжет, как слезы...
     Џередо  мной  поплыли  темные  круги,  в  ушах  зазвенело, а доктор все
говорил:
     - ’ы  так  отличаешьсЯ  от  всех.  ’ы такаЯ чужаЯ длЯ всех, ко всему. “
тебЯ  задумчиваЯ, горькаЯ улыбка, так улыбаютсЯ только во сне. “ менЯ сердце
надрываетсЯ,  крошка.  ’ы  и  создана  не  так,  как  все.  ђассказывают про
прекрасных  пери*, рожденных от волшебного поцелуЯ и вскормленных поцелуЯми.
ќто  не  выдумка. Џодобные существа есть и в действительности. ЊилаЯ ”еридэ,
ты  -  одна  из  них.  ’ы  создана  любить  и  быть любимой. Ђх, сумасшедшаЯ
девчонка!  ’ы  поступила так опрометчиво. ’ебе ни за что нельзЯ было бросать
того глупого парнЯ. ’ы непременно была бы счастлива.
     ______________
     * Џери - феЯ, добрый дух, красавица.

     џ залилась слезами и закричала, топаЯ ногами:
     - ‡ачем вы все это говорите? —его вы от менЯ хотите?
     ’ут доктор опомнилсЯ, стал менЯ утешать:
     - ‚ерно,  крошка,  ты  права.  ќтого  не  надо было тебе говорить. Ќу и
глупость Я спорол! Џрости менЯ, крошка.
     Ќо Я была вне себЯ от злости и не могла даже смотреть на доктора.
     - ‚от  увидите!  џ  вам  докажу, что не люблю его! - и, хлопнув дверью,
вышла.


                                                     ЋпЯть 25 февралЯ, ночь.

     Љогда  Я  принесла лампу €хсану-бею, он стоЯл одетый у окна и любовалсЯ
багрЯным закатом на море.
     —тобы нарушить молчание, Я сказала:
     - ‚ероЯтно, вы соскучились по своей форме, эфендим...
     Љомната  уже  была  окутана  вечерними  сумерками.  Љазалось,  полумрак
придал  €хсану-бею смелость. Ћн покачал головой, грустно улыбнулсЯ и впервые
откровенно заговорил о своем горе:
     - ‚ы  сказали: форма, ханым-эфенди?.. „а, теперь надежда только на нее.
Ћна   сделала   мое  лицо  таким,  и  только  она  может  избавить  менЯ  от
несчастьЯ...
     џ  не  понЯла  смысла  его  слов и удивленно смотрела на €хсана-беЯ. Ћн
вздохнул и продолжал:
     - ‚се  очень  просто, ”еридэ-ханым. Ќет ничего непонЯтного. џ вернусь в
действующую  армию, и пусть война доведет до конца дело, начатое гранатой...
€ Я избавлюсь от...
     ‚идно  было, молодой майор глубоко страдает. ‚ своей искренности он так
был похож на ребенка.
     џ  стоЯла  к  нему  спиной  и  зажигала  лампу,  но  после  этих слов Я
незаметно задула спичку и склонилась над лампой, будто поправлЯю фитиль.
     - Ќе  говори  так,  €хсан-бей.  …сли  вы  захотите,  вы  можете обрести
счастье... †енитесь на хорошей девушке. Ѓудет семьЯ, дети, и все забудетсЯ.
     џ  стоЯла  к нему спиной, но чувствовала, что он по-прежнему не смотрит
на менЯ и продолжает любоватьсЯ вечерним морем.
     - …сли  бы  Я  не  знал,  какое  у  вас чистое сердце, ”еридэ-ханым, то
подумал  бы,  что  вы  смеетесь  надо мной. Љому Я нужен с таким лицом? ‚ те
дни,  когда на менЯ можно было по крайней мере смотреть без смеха, Я и то не
понравилсЯ одной девушке. Ђ теперь такой урод...
     €хсан-бей  не  захотел  дальше  продолжать  и,  чуть помолчав, добавил,
стараЯсь взЯть себЯ в руки:
     - ”еридэ-ханым,  это  все  пустые  слова.  Џростите,  нельзЯ  ли зажечь
лампу?
     џ  еще  раз  чиркнула спичкой, но рука моЯ никак не могла дотЯнутьсЯ до
фитилЯ.  “ставившись  в  дрожащее пламЯ спички, Я задумчиво ждала, когда оно
погаснет. ‚ комнате опЯть стало темно.
     џ тихо сказала:
     - €хсан-бей,   прежде  вы  были  гордым,  самоуверенным.  Ќи  пережитые
неудачи,  ни  утраченные  надежды  не  сделали ваше сердце таким чутким, как
сейчас.  ЏренебрегаЯ  карьерой,  возможно,  даже  рискуЯ жизнью, вы защитили
молоденькую  девушку,  бедную  учительницу  начальной  школы. Ќо тогда вы не
были  убиты  горем, как сегоднЯ, зачем скрывать? џ понимаю ваши страданиЯ!..
Џочему  бы  теперь этой бедной учительнице начальной школы не посвЯтить свою
жизнь вашему счастью?
     ђаненый майор ответил срывающимсЯ голосом:
     - ”еридэ-ханым!  ‡ачем  вы даете повод к несбыточным мечтам? Ќе делайте
менЯ совсем несчастным!
     џ решительно повернулась к нему, потупилась и сказала:
     - €хсан-бей,  прошу вас, женитесь на мне. Џримите менЯ... ‚ы увидите, Я
сделаю вас счастливым. Њы будем счастливы с вами.
     Њои  глаза  застилали  слезы,  и  Я не могла рассмотреть в темноте лица
майора.  €хсан-бей  поднес  к  губам  мою  руку  и  робко  поцеловал кончики
пальцев.


     ‚се кончено. ’еперь уже никто не осмелитсЯ сказать, что Я люблю его...


                                                       Љушадасы, 26 февралЯ.

     ‘  того днЯ ты сделалсЯ длЯ менЯ только чужим, только врагом, ЉЯмран. џ
знала:  мы  никогда  больше  не  встретимсЯ с тобой лицом к лицу, никогда не
увидимсЯ  на этом свете, не услышим голоса друг друга. € все-таки Я никак не
могла  вырвать  из  сердца  ощущение  того,  что Я твоЯ невеста. —то бы Я ни
говорила,  что  бы ни делала, Я смотрела на себЯ, как на вещь, принадлежащую
тебе. џ не могла пересилить себЯ.
     „а,  к  чему  лгать?  ЌесмотрЯ  на  мою ненависть, возмущение, протест,
несмотрЯ  на  все  пережитое  мной,  Я  все-таки  оставалась немножко твоей.
‚первые  Я  это  понЯла  сегоднЯ  утром,  проснувшись  невестой другого. „а,
невестой  другого!  ‘колько  лет  просыпатьсЯ твоей невестой, а потом в один
прекрасный  день  проснутьсЯ невестой другого!.. ЉЯмран, только этим утром Я
рассталась  с  тобой.  €  как  рассталась... ’очно несчастный переселенец, у
которого  нет  права  увезти  с  собой  дорогие  воспоминаниЯ,  нет  права в
последний раз обернутьсЯ и посмотреть на то, что он оставлЯет за собой!..


     “  менЯ  был план: пойти сегоднЯ утром с €хсан-беем в кабинет доктора и
сообщить ему о нашей помолвке.
     Њне  казалось,  длЯ  такого  событиЯ  будничный халат медсестры слишком
прост и может огорчить моего жениха.
     ‚  саду  росла  тощаЯ  повилика. џ сделала из нее букетик и приколола к
груди.
     ‚  это  утро  Я  опЯть  застала  €хсана-беЯ  одетым.  “видев  менЯ,  он
заулыбалсЯ,  простодушно, как ребенок. џ подумала, что делать его счастливым
с сегоднЯшнего днЯ - мой долг.
     ‘тараЯсь казатьсЯ веселой, Я протЯнула ему свои руки.
     - Ѓонжур,  €хсан-бей, - затем выдернула из букетика несколько веточек и
приколола к его мундиру. - „умаю, этой ночью вы спали спокойно?
     - —удесно. Ђ вы?
     - ђадостно и безмЯтежно, как новорожденный.
     - Џочему же тогда вы такаЯ бледнаЯ?
     - € счастье может сделать человека бледным.
     Њы замолчали.
     ѓубы  €хсана-беЯ  были  бесцветны,  как молоко. Џосле короткой паузы он
медленно  заговорил,  запинаЯсь,  нерешительно,  стараЯсь  сдержать  дрожь в
голосе:
     - ”еридэ-ханым,  Я  буду  вам  признателен до самой смерти. ‚ы дали мне
возможность  пережить неповторимую ночь, какой у менЯ не было даже в прежние
счастливые  времена.  џ  вам  только  что  солгал. ‘егоднЯ не спал до самого
утра.  Њне все времЯ слышались ваши слова: "Џрошу вас, женитесь на мне..." џ
не  сомкнул  глаз,  потому  что  нельзЯ  было  терЯть  ни  одной минуты этой
единственной  счастливой  ночи,  когда Я был вашим женихом. Ѓлагодарю вас. џ
не забуду этого до конца своих дней.
     џ взглЯнула на €хсана-беЯ и сказала:
     - џ сделаю вас навеки счастливым.
     Њолодой  человек  был  взволновал.  Ћн  хотел  взЯть  мои  руки,  но не
осмелилсЯ.  Ќежным,  ласкающим голосом, словно обращаЯсь к больному ребенку,
он сказал мне:
     - Ќет,  ”еридэ-ханым,  Я  знаю,  что  у  сегоднЯшней ночи не может быть
"завтра".  џ  был  так  счастлив.  €  все-таки через несколько часов Я уеду,
расстанусь с вами.
     - Џочему  же, €хсан-бей? ‚ы отвергаете менЯ?.. ќто нехорошо. Ћбнадежить
и потом уехать. ђазве так можно?
     Ћфицер прислонилсЯ спиной к стенке, закрыл глаза и глубоко вздохнул.
     - Ђх,  этот  голос...  -  он  вздрогнул  и почти сурово произнес: - …ще
немного  усилий,  и  сострадание  заставит  вас думать, что вы действительно
любите менЯ.
     - Џочему  бы  и нет, €хсан-бей? ђаз Я решила обручитьсЯ с вами, значит,
на это есть причина.
     €хсан-бей ответил с горькой иронией:
     - Ќу,  конечно,  раз  вы  решили  выйти  за менЯ замуж, значит, вы менЯ
любите.  Ќо  Я  не  хочу,  чтобы  вы  вот  так  менЯ  любили...  Ќеужели  вы
действительно допускаете возможность нашего брака, ”еридэ-ханым?
     џ ничего не ответила.
     - ”еридэ-ханым,  неужели  вы  считаете  менЯ  таким  низким  человеком,
который  может  принЯть милостыню? ‚едь в вашем отношении ко мне нет ничего,
кроме жалости к несчастному калеке...
     џ потупилась, охваченнаЯ беспредельной грустью.
     - ‚ы  правы. Њы оба несчастные люди. џ думала, если соединить два горЯ,
может  получитьсЯ  счастье...  ќто  была  ошибка...  -  џ  указала на саблю,
висЯщую  на  стене,  и  добавила:  -  “  вас  все-таки есть утешение, как вы
сказали - возвращение на фронт. Ђ Я женщина... џ более несчастна, чем вы...


     Ѓыло  холодное зимнее утро. †ених и невеста стоЯли друг против друга. “
каждого  на груди - букетик из тоненьких веточек повилики, на губах - жалкие
улыбки,  такие  же  жалкие,  как  эта  тощаЯ  зелень.  Ќо через десЯть минут
молодые  люди  расстались  со  слезами на глазах. ‚от так несчастный старший
брат прощалсЯ с одинокой маленькой сестренкой.


                                                         Љушадасы, 2 апрелЯ.

     ’ри  днЯ  тому  назад  нам  вернули школу. Џосле пЯтимесЯчного перерыва
начались занЯтиЯ. Ќо к чему? “же конец года.
     ‚есна.  Љлассы  наполнились Ярким солнечным светом. Ќа стенах колышутсЯ
зеленые  волнистые  полосы  -  то  "зайчики",  отраженные  зеркальной гладью
‘редиземного морЯ. Ќи у детей, ни у взрослых нет желаниЯ работать.
     ‘таршаЯ  учительница  ни  за что не хотела оставатьсЯ в Љушадасы. ЊесЯц
тому  назад  ее перевели в другой город. Ќа ее место назначили менЯ. Џрежнюю
должность  "старшей  учительницы"  упразднили, и теперь Я считаюсь "мюдюре".
Ќо  Я  не радуюсь, мои коллеги-учительницы начали на менЯ косо посматривать.
ЌельзЯ  сказать,  что  они очень культурные и образованные люди, но все-таки
надо  уважать  их  возраст;  у  каждой  за плечами, говорЯ Языком чиновников
министерства  образованиЯ, стаж в пЯтнадцать - двадцать лет. Ќаверно, и Я бы
на  их  месте  обиделась, если бы в один прекрасный день надо мной поставили
маленькую девчонку, котораЯ годитсЯ мне в дочери.
     ‚  начале  марта •айруллаха-беЯ перевели на пенсию. Ћн человек богатый,
в жалованье не нуждаетсЯ. Ќо это его огорчило.
     - ‘колько  раз вот этой рукой Я закрывал глаза моим дорогим медвежатам.
џ  хотел,  чтобы  и  мои  глаза  закрыли  они,  чтобы  они  проводили менЯ в
последний путь. Ќе вышло...
     •айруллах-бей  всю  молодость  посвЯтил  науке  и  был поистине кладезь
всевозможных  знаний.  ‚  доме  у него хранилась огромнаЯ библиотека, хотЯ и
сам  он  говорил, будто в мире нет ничего бесполезнее книг, и утверждал, что
и  те,  кто  пишет  книги,  и  те,  кто  их  читает,  -  остолопы, ничего не
понимающие в жизни.
     ‚чера Я пыталась сразить его убедительным доводом:
     - •орошо,  но  почему  тогда  вы  сами  так  много  читаете и менЯ даже
подстрекаете к этому?
     ‘толь  веский  аргумент мог сбить с толку кого угодно. Ќо •айруллах-бей
ничуть не смутилсЯ, напротив, даже расхохоталсЯ и ответил:
     - ’ы очень ловко заметила, крошка. Ќо кто тебЯ заставлЯет верить мне?
     Ќе  понимаю  этого  старого  доктора.  Ћн в оппозиции ко всему, что ему
дорого. џ даже чувствую: бранЯсь, он любит менЯ больше, чем обычно.
     Ћставив  службу, •айруллах-бей целые дни проводит дома за чтением книг.
€ногда  он  надевает свои сапожищи, памЯть об армии, вешает через плечо, как
жандарм,  винтовку,  садитсЯ  на  „юльдюлЯ  (это его любимаЯ сераЯ лошадь) и
ездит  по  деревнЯм,  лечит  крестьЯн.  „ома остаютсЯ его восьмидесЯтилетнЯЯ
кормилица и старый садовник, которого он величает онбаши*.
     ______________
     * Ћнбаши - ефрейтор, капрал.

     ’ри  днЯ назад доктор пригласил нас с Њунисэ в гости. Ќастроение у него
было  чудесное.  џ  копалась в его книгах, а он возилсЯ с Њунисэ, отдаваЯ ей
серьезным тоном приказаниЯ. џ умирала со смеху, глЯдЯ на них.
     - Ђ  сейчас,  - гремел доктор, - сыграем с тобой в прЯтки. ’олько, чур,
не  прЯтатьсЯ  в  непроходимые  места!  ’ы  величиной  с  пальчик,  залезешь
куда-нибудь  -  потом часами ищи тебЯ. Ђ если вдруг тебе придетсЯ долго менЯ
искать, не удивлЯйсЯ, очевидно, Я задремал где-нибудь в укромном уголке.
     —ерез   несколько   дней   надену  на  Њунисэ  чаршаф.  …й  исполнЯетсЯ
четырнадцать  лет.  ђостом она уже с менЯ. ЊоЯ малышка расцвела, как роза. “
нее  светло-рыжие, почти соломенные волосы, белое личико, темно-синие глаза,
которые  менЯют оттенок в зависимости от освещениЯ - утром они одни, вечером
-  другие.  Њунисэ похожа на сказочную пери, у которой, когда она улыбаетсЯ,
на щеках распускаютсЯ розы, а если плачет - из глаз струитсЯ жемчуг.
     •айруллах-бей  решительно  возражает  против  чаршафа. џ сама знаю, что
девочка  еще  слишком  мала.  Ќо  что  делать?  џ боюсь. Љое-кто из знакомых
говорит:  "”еридэ-ханым,  пора  уже  прЯтать Њунисэ от мужских глаз, а то ты
преждевременно станешь тещей".
     Ќа  сердце  у  менЯ неспокойно. џ радуюсь и злюсь. Ќедаром говорЯт, что
тещи злы.
     ‚чера,   когда  мы  возвращались  из  школы,  Я  обратила  внимание  на
симпатичного   школьника  лет  шестнадцати  -  семнадцати,  который  шел  по
противоположной  стороне. Њне показалось странным, что юноша посматривает на
нас.  џ  украдкой  взглЯнула  на Њунисэ. € что же Я увидела! Џротивный рыжий
скорпион  исподтишка  дарил  улыбка  молодому человеку. џ была так поражена,
что  едва  не  лишилась  чувств  прЯмо на улице. „ернув негодницу за руку, Я
принЯлась  ругать  ее.  Њунисэ ни в чем не сознавалась, но, увидев, что Я ни
капли  ей  не  верю,  притворно  захныкала. ‚от хитраЯ, ведь знает, что Я не
переношу слез и могу сама разреветьсЯ.
     џ сказала:
     - ‡наю,  как  тебЯ  наказать!  џ  купила на базаре темно-зеленый шелк и
начала шить тебе чаршаф.
     ‘егоднЯ  утром  мы  опЯть  поссорились  с  Њунисэ из-за розового масла.
Ќесколько  месЯцев  назад  Я  в  разговоре между прочим упомЯнула, что очень
люблю  розовое  масло. —ерез три днЯ старый доктор раздобыл где-то маленький
флакончик  и  принес  мне. џ очень экономно его расходую, трЯсусь над каждой
каплей.  Ќо  моЯ  шалуньЯ  словно сошла с ума. ‘тоит ее на час оставить дома
одну,  как  все  комнаты  начинают  благоухать.  џ  выговариваю  ей,  а  она
отказываетсЯ: "Ќе брала, абаджиим, клЯнусь аллахом!"


                                                            Љушадасы, 5 маЯ.

     ‘егоднЯ  Њунисэ  проснулась вЯлой, бледной, с красными глазами. ‚ школе
менЯ  ждало  множество  дел,  поэтому остатьсЯ дома было нельзЯ. џ попросила
нашу  соседку-старушку  присмотреть  за  больной и побежала к доктору, чтобы
попросить  его  зайти  к  нам.  Ќо мне не повезло: полчаса назад он уехал на
своем „юльдюле в какую-то деревню.
     Љогда  Я  вернулась домой, Њунисэ по-прежнему лежала в постели. ‘оседка
(большое  ей  спасибо)  весь  день  до  самого  вечера  не  отходила от моей
девочки, вЯзала у кровати чулок.
     “  Њунисэ  был  сильный  насморк,  голова  ее горела, как в огне. ѓолос
охрип,  кашель  усилилсЯ.  „евочка жаловалась, что ей трудно дышать. џ взЯла
ее  за  подбородок,  чтобы  посмотреть  горло,  и вдруг ощутила под пальцами
плотную  опухоль.  ‚округ маленького Язычка был белый налет. Ћт света лампы,
которую Я держала у самого лица Њунисэ, у нее болели глаза.
     „евочка посмеивалась над моей тревогой:
     - Џодумаешь,  кашель!..  —то тут страшного, абаджиим? ‚ ‡ейнилер Я тоже
простуживалась... ’ы забыла?
     Њунисэ  была  права.  ђазве  она  не кашлЯла в ‡ейнилер после той ночи,
когда  мы  нашли  ее  в  снегу?..  „ети  так  часто  простуживаютсЯ. —то тут
страшного?..  Ћдно  менЯ  сильно  тревожило:  Я  не  могла  посоветоватьсЯ с
доктором.  ’олько  что заходил онбаши и сказал, что его господин заночевал в
деревне. …сли аллаху будет угодно, моЯ крошка к его возвращению поправитсЯ.


                                                          Љушадасы, 18 июлЯ.

     ‘егоднЯ  утром  Я подсчитала: прошло ровно семьдесЯт три днЯ с тех пор,
как Я предала земле свою девочку.
     Џостепенно  Я  сживаюсь  и  с этим, начинаю привыкать к тЯжелой утрате.
—его только человек не вытерпит!
     „нем  мы  гулЯли  с  моим  старым  доктором по песчаному берегу морЯ. џ
подбирала  перламутровые  ракушки,  плоские  камешки  и кидала их, чтобы они
скользили по воде.
     •айруллах-бей  радовалсЯ, точно ребенок. …го простодушные голубые глаза
под белесыми ресницами искрились смехом.
     - Ђх,  молодость!  -  восклицал  он.  -  ‘лава  аллаху,  мы  и это горе
победили.  ’ы  посмотри,  к  тебе  возвращаетсЯ  твой  прежний цвет лица, ты
повеселела.
     џ улыбалась.
     - —ему  удивлЯтьсЯ? ‚едь у менЯ есть такой доктор, как вы. —то же здесь
неестественного?
     •айруллах-бей медленно покачал головой.
     - Ќет,  крошка, неестественно. ‚се это - и профессиЯ доктора, и люди, и
книги,  и  правда,  и  верность  - фантастика, нереальность. Ќадо плюнуть на
науку, раз мы не смогли спасти нашу маленькую девочку.
     - —то  же  делать, доктор-бей? Ќе огорчайтесь... Љак захотел аллах, так
и случилось.
     „октор печально взглЯнул на менЯ.
     - ЊоЯ  беднаЯ  крошка,  сказать,  почему  мне  так  жалко  тебЯ?  ‘тоит
случитьсЯ  беде,  как  ты  забываешь,  что  сама  нуждаешьсЯ  в  утешении, и
принимаешьсЯ  успокаивать  других.  ’вои кротость и смирение до слез трогают
менЯ...  - „октор помолчал и добавил: - џ сам становлюсь каким-то никчемным,
никудышным... Ќаверно, из ума выживаю. Ќу, крошка, вставай, пойдем.
     Њы   возвращались   домой  пожелтевшими  полЯми,  на  которых  работали
крестьЯне.  ‚се они хорошо знали доктора. Ћколо копны пшеницы стоЯла пожилаЯ
женщина.  Њы  разговорились. Ќедавно •айруллах-бей вылечил ее внука. ‘таруха
долго  возносила  благодарность  аллаху,  потом окликнула крепкого паренька,
который гонЯл волов на току под жарким июльским солнцем.
     - Џойди  сюда,  •юсейн!  Џоцелуй  руку  своего  благодетелЯ. …сли бы не
доктор, ты бы сейчас лежал в земле.
     •айруллах-бей погладил загорелую плотную щеку •юсейна:
     - Ќе  надо,  юноша,  длЯ  менЯ  поцелуй руки ничего не значит. Ђ ну-ка,
покатай нас...
     Њы  прыгнули  на  раму, которую тЯнули два сильных вола, и минут десЯть
медленно плыли по желтым волнам пшеничного морЯ.


     ‘егоднЯ Я уже в состоЯнии рассказать об всем.
     Ќа  следующее  утро  после того, как Я в последний раз сделала запись в
дневнике.  Њунисэ  стало  еще  хуже. Ћпухоль в горле уже мешала ей говорить.
ЃеднаЯ  девочка задыхалась, ей не хватало воздуха. Ќадо было во что бы то ни
стало вызвать доктора. ‹юбого...
     џ  надела чаршаф, как вдруг поЯвилсЯ •айруллах-бей. Ћн осмотрел больную
и  сказал,  что  серьезного  ничего  нет. Ќо лицо у него было угрюмое, глаза
озабоченные.
     џ  робко заметила, что мне не нравитсЯ выражение его лица. „октор пожал
плечами и раздраженно ответил:
     - Љ  чему  придиратьсЯ?  џ  только  что  с  дороги. …хал четыре часа...
“мираю  от  усталости.  Њало  того, что Я вам служу, вы еще хотите заставить
менЯ угодничать?
     џ  знала:  когда •айруллаху-бею приходилось иметь дело с тЯжелобольным,
он всегда становилсЯ раздражительным и грубым.
     €збегаЯ смотреть мне в лицо, он распорЯдилсЯ:
     - Ѓыстро  дай  бумагу и перо. Ћсобой необходимости нет, но осторожность
никогда не мешает. Џожалуй, приглашу нескольких врачей - своих приЯтелей.
     ‚  тот  день  все  складывалось  неудачно.  ‘  утра  из  школы прислали
уборщицу:  туда  прикатили  два  члена  совета  министерства  образованиЯ  и
инспектор.  Ћни хотели поговорить со мной. Љогда уборщица прибежала в третий
раз, Я чуть ли не в шею прогнала ее.
     •айруллах-бей рассердилсЯ на менЯ:
     - —то  тебе  здесь  надо?  €ди  на работу. € без тебЯ смертельно устал.
Њало  у  менЯ  дел! Ќе хватало только с тобой нЯнчитьсЯ. Ђ ну, живо! Ќадевай
чаршаф  -  и  марш!  ‘идишь дома и менЯ с толку сбиваешь. Ђ то уйду, клЯнусь
аллахом!
     ‘тарый  доктор говорил так сердито и решительно, что невозможно было не
повиноватьсЯ.  џ не посмела возразить и, обливаЯсь слезами под чадрой, пошла
в школу.
     …сли  даже  министерство образованиЯ одарит менЯ всеми земными благами,
все  равно  ему  не  рассчитатьсЯ  за  мою  самоотверженность  в  тот  день.
—иновники  ходили  по  классам,  устраивали  ученикам экзамены, требовали их
тетради, задавали самые неожиданные вопросы.
     ‚  голове  у  менЯ  был  сумбур, не знаю, как Я отвечала на их вопросы.
Ѓыло  уже далеко за полдень, а чиновники все не уходили. Ќаконец один из них
обратил внимание на мой удрученный вид.
     - ‚ы нездоровы, мюдюре-ханым? “ вас такое огорченное лицо.
     Ќервы  мои  не  выдержали,  Я  потупилась,  сжала на груди руки, словно
молила о пощаде, и сказала:
     - „ома умирает ребенок...
     —иновники  пожалели  менЯ,  принЯлись  утешать  обычными бессмысленными
словами и разрешили уйти.


     Ћт  школы  до  дома  пЯть  минут ходьбы. ‚ тот день Я тащилась полчаса,
если  не  больше.  ‚се утро Я мучалась, страдала, рвалась к Њунисэ, а сейчас
ноги  не  шли  домой.  џ  останавливалась и прислонЯлась к заборам на пустых
улицах, садилась на камни у источников, как усталый путник.
     ‚  открытом  окне  нашего дома Я увидела незнакомых мужчин. Љалитку мне
отворил  онбаши.  џ  боЯлась что-либо спрашивать и глазами, всем своим видом
молила ничего мне не говорить.
     Ћн встретил менЯ неожиданными словами:
     - ЃеднаЯ девочка больна... Ќо если аллах захочет, он исцелит ее.
     ђаздалсЯ  грохот:  на лестничной площадке поЯвилсЯ •айруллах-бей. ѓрудь
его была обнажена, голова не покрыта, рукава засучены:
     - Љто там, онбаши? - закричал он.
     џ  в  изнеможении  опустилась  на  ступеньку.  ‚  каменном дворике было
темно. ђазглЯдев наконец менЯ, доктор растерЯнно спросил:
     - ќто ты, ”еридэ? Ћтлично, дочь моЯ, отлично...
     Ћн  медленно  спустилсЯ  с  лестницы  и взЯл менЯ за руки. Ќа моем лице
было написано, что Я все знаю.
     - „очь  моЯ,  стисни  зубы  и  крепись,  -  прерывистым  голосом сказал
доктор.  - …сли аллаху будет угодно, девочка поправитсЯ. Њы ввели сыворотку.
„елаем все, что в наших силах. Ђллах велик. ЌельзЯ терЯть надежду.
     - „октор-бей, позвольте мне взглЯнуть на нее...
     - Ќе  сейчас,  ”еридэ,  подожди  чуточку...  Ћна только что забылась...
ЉлЯнусь  аллахом,  ничего  не  случилось.  —естное слово... „евочка просто в
забытьи, клЯнусь тебе!..
     џ сказала спокойно и настойчиво:
     - Њне  непременно нужно ее увидеть! ‚ы не имеете права, доктор-бей... -
‚  моем  голосе  звучали  слезы;  Я перевела дыхание и добавила: - џ гораздо
сильнее, чем вы думаете. Ќе бойтесь, Я не совершу глупость.
     •айруллах-бей молча слушал менЯ, потом кивнул головой и согласилсЯ:
     - •орошо,  дочь  моЯ,  только  не забывай: бесполезные причитаниЯ могут
испугать больную.
     Џримирившись  с  неизбежностью,  какой  бы ужасной она не была, человек
становитсЯ  спокойным  и покорным. џ прижалась виском к плечу •айруллаха-беЯ
и вошла в комнату без волнениЯ в сердце, без слез на глазах.
     ‘  тех пор прошло семьдесЯт три днЯ, длинных, как семьдесЯт три года, а
Я помню каждую деталь, каждую мелочь.
     ‚  комнате  находились  два  молодых  доктора, в распахнутых халатах, с
засученными рукавами, и пожилаЯ женщина.
     ‘олнце  пробивалось  сквозь листву деревьев, наполнЯло комнату светом и
жизнью.  ‡а  окном  слышалось  щебетание  птиц,  стрекот  кузнечиков.  ‚дали
заливалсЯ  граммофон.  ‚  комнате царил беспорЯдок. Џовсюду стоЯли пузырьки,
лежали  пакеты  ваты.  Џо полу были разбросаны вещи Њунисэ. “ зеркала в вазе
одиноко  торчал букетик цветов, девочка нарвала их в саду •айруллаха-беЯ. Ќа
комоде  Я  увидела  горсточку  разноцветных  камней и перламутровых ракушек,
которые  она  подобрала  на  берегу  морЯ.  Џод стулом валЯлась туфелька. Ќа
стене  висел акварельный портрет моей дорогой девочки, сделанный мной в Ѓ...
(на  голове венок из полевых цветов, в руках - Њазлум). Ќа столе - множество
разных  бус,  лоскутки,  еловые  шишки,  открытка  с  изображением невесты в
дуваке - словом, всевозможные безделушки, дорогие ее сердцу.
     „ней  за  десЯть  до  этого  Я  купила  Њунисэ настоЯщую никелированную
кроватку,  украсила  ее кружевами, словно постельку длЯ куклы. ‚едь она была
уже взрослой девушкой, котораЯ скоро наденет чаршаф!
     Њунисэ  лежала  на  этой  белоснежной  постели  под  шелковым  одеЯлом,
бледнаЯ,  как призрак. ѓолова ее чуть склонилась набок. Љазалось, она спала.
‘о  спинки  свешивалась пелерина ее темно-зеленого чаршафа, которую Я еще не
закончила.  Ќаверху  на  полке сидела кукла, купленнаЯ мною в Ѓ... Љраска на
ней  поблекла  от  поцелуев моей крошки. Ћна смотрела на свою хозЯйку широко
раскрытыми, неподвижными голубыми глазами.
     ‹ицо  моей  девочки  не  выражало  ни  боли, ни мук. ‚ усталых складках
около  рта теплились последние признаки жизни. ѓубы, приоткрытые, словно длЯ
улыбки,  обнажали  рЯд жемчужных зубов. ЃеднЯжка! ќто красивое личико делало
менЯ  счастливой  все  времЯ,  начинаЯ с той минуты, когда Я впервые увидела
его в мрачной школе ‡ейнилер.
     Џтицы  по-прежнему  щебетали  за окном. ѓраммофон продолжал наигрывать.
‘олнечные  лучи  пробивались  сквозь листву деревьев и окрашивали бескровное
детское  лицо  в  светло-розовый  цвет,  похожий на золотистую пыльцу, какаЯ
остаетсЯ  на  пальцах,  державших  за  крыльЯ бабочку. ‘олнце переливалось в
рыжих локонах, упавших на лоб девочки.
     џ  не  закричала,  не забилась, не бросилась к ней. ‘омкнув руки вокруг
шеи  старого доктора, прижавшись головой к его плечу, Я, как зачарованнаЯ, с
болью в сердце, любовалась этой необыкновенной красотой.
     ‘мерть  осторожно подкрадывалась к моей крошке и, стараЯсь не разбудить
ее, нежно, как мать, поцеловала в лоб и губы.


     ‚рачи  подошли  к  кровати. Ћдин откинул край шелкового одеЯла и поднес
шприц к обнаженной руке Њунисэ.
     •айруллах-бей повернулсЯ боком, чтобы Я не видела всю эту процедуру.
     - Ћдеколону, немного одеколону... - сказал молодой доктор.
     •айруллах-бей кивнул головой на полку.
     Ђ птицы все щебетали и щебетали. ‚есело играл граммофон.
     ‚друг  в  комнате  резко  запахло  розовым  маслом. ‚идимо, одеколон не
нашли.
     ђозовое  масло...  џ сердилась и отнимала его у моей девочки. Ќеужели в
благодарность  за  то  счастье,  которое  она  мне  дарила, Я, бессердечнаЯ,
ревновала к ее любимому запаху.
     - „октор-бей,  вылейте  весь флакон на постель... - простонала Я. - ЊоЯ
крошка умрет спокойней, если будет дышать этим ароматом.
     ‘тарый доктор гладил мои волосы и говорил:
     - ‘тупай, ”еридэ, ступай, дитЯ мое... „авай уйдем.
     џ  хотела  в последний раз поцеловать Њунисэ. Ќо не осмелилась. „евочка
иногда  целовала  мои ладони. џ тоже взЯла ее голую руку и покрыла поцелуЯми
бедную  сморщенную  ладошку. џ благодарила девочку за все добро, которое она
сделала своей "абаджиим".
     Ѓольше  Я  не  видела  Њунисэ. ЊенЯ увели, уложили в постель и оставили
одну.
     џ  дрожала,  обливаЯсь  холодным  потом.  Ћстрый  запах  розового масла
разливалсЯ  по  всему дому, волной захлестывал менЯ, мешал дышать. Љазалось,
на  свете существуют только этот терпкий запах, этот неЯркий свет угасающего
днЯ  и  щебетанье  птиц.  —асы  тЯнулись  медленно, как годы. Ќаконец пришли
сумерки...  Џеред  глазами  стоЯла  Њунисэ,  одетаЯ  в лохмотьЯ, дрожащаЯ от
холода,  как  в  ту  темную  вьюжную  ночь, когда мы нашли ее у порога нашей
школы  в  ‡ейнилер.  џ слышала, как она скребетсЯ в дверь и стонет тоненьким
голоском под завывание снежной бури.
     Ќе  знаю,  сколько  прошло  времени.  ‘ильный свет ослепил менЯ. —ьЯ-то
рука  тронула мои волосы, лоб. џ приоткрыла глаза. ‘тарый доктор со свечой в
руках  наклонилсЯ  к  моему  лицу. ‚ его