том, что ’эсс рассталась с мужем.
   - ’эсс... миссис Љлэр... милаЯ жена милого мистера Љлэра! Ќеужели  тебе
и вправду так плохо приходитсЯ, моЯ девочка? €  почему  ты  обвЯзала  свое
хорошенькое личико? Љто-нибудь избил тебЯ? Ќеужели он?
   - Љонечно, нет! џ это сделала только длЯ того, чтобы никто  ко  мне  не
приставал.
   Ћна с отвращением сорвала  повЯзку,  котораЯ  могла  навести  на  такие
нелепые мысли.
   - € воротничка у тебЯ нет.
   (Ќа мызе ’эсс обычно носила белый воротничок.)
   - „а, Њэриэн.
   - ’ы потерЯла его дорогой?
   - Ќет, не потерЯла. Ќо, по правде сказать, мне  совершенно  все  равно,
какой у менЯ вид, и потому Я его не надела.
   - € обручального кольца ты не носишь?
   - Ќошу, но так, чтобы его не видели. џ продела в него ленту и  повесила
на шею. џ не хочу, чтобы люди знали, за кем Я замужем, да и вообще  что  Я
замужем. ќто было бы неудобно теперь, когда  мне  приходитсЯ  вести  такую
жизнь.
   Њэриэн задумалась.
   - Ќо ведь ты жена джентльмена! € не очень-то это справедливо, что  тебе
приходитсЯ так жить.
   - Ћ нет, это справедливо... хотЯ Я очень несчастна.
   - Ќу-ну! Ћн на тебе женилсЯ, а ты несчастна!
   - †ены бывают несчастными, и не мужьЯ в этом виноваты, а они сами.
   - ’ы ни в чем не виновата, милочка, в этом Я уверена. „а и он  тоже  не
виноват. „олжно быть, вы оба тут ни при чем.
   - Њэриэн, милаЯ, будь добра, не задавай мне вопросов. Њой муж уехал  из
Ђнглии, а Я слишком быстро истратила деньги, которые  он  мне  оставил,  и
теперь должна работать по-старому. Ќе называй менЯ миссис Љлэр, зови  менЯ
’эсс, как раньше. ‡десь нужна работница?
   - Ћ да! ђаботницы здесь всегда нужны, потому что сюда  мало  кто  идет.
’ощее здесь место. Љроме ржи да шведской брюквы,  ничего  тут  не  растет.
•оть Я сама здесь работаю, но жаль мне, что такаЯ, как ты, пришла сюда.
   - Ќо ведь ты была такой же хорошей доильщицей, как Я.
   - „а, но Я отбилась от работы с тех пор, как стала  пить.  Ћ,  господи,
теперь это  единственное  мое  утешение!  …сли  ты  сюда  наймешьсЯ,  тебЯ
заставЯт копать брюкву. џ тоже это делаю, но тебе такаЯ работа придетсЯ не
по вкусу.
   - Ћ, все равно! Ќе поговоришь ли ты-обо мне?
   - ‹учше будет, если ты сама поговоришь.
   - •орошо. Џослушай, Њэриэн, - ни слова о нем, если Я здесь останусь.  џ
не хочу пачкать его имЯ.
   Њэриэн была в самом деле славной девушкой, хотЯ и грубее, чем ’эсс; она
обещала исполнить ее просьбу.
   - ‘егоднЯ платЯт жалованье, - сказала она. - …сли бы ты пошла со  мной,
сразу разузнала бы все. Ћчень мне тебЯ жалко! Ќу, да ты  несчастна  только
потому, что он уехал. џ знаю - будь он здесь, ты бы не была несчастна даже
если бы он не давал тебе денег и заставил взЯтьсЯ за черную работу.
   - „а, это верно... џ была бы счастлива.
   „альше они пошли вместе и скоро увидели ферму, такую унылую, что было в
ней даже что-то величественное. Ќи одного деревца поблизости, даже зеленых
лугов не видно было в эту пору года, повсюду только брюква  да  землЯ  под
паром, - разгороженные плетнЯми огромные полЯ, которые тЯнулись до  самого
горизонта.
   ’эсс ждала у двери, пока работники  получали  жалованье;  потом  Њэриэн
повела ее в дом. ‘ам фермер был в отлучке, но жена, заменЯвшаЯ его  в  тот
вечер, нанЯла ’эсс с условием, что она останетсЯ до благовещеньЯ.  †енщины
редко предлагали свои услуги длЯ полевых работ, а  так  как  женский  труд
оплачивалсЯ дешево, хозЯева охотно нанимали работниц, которые  справлЯлись
с делом не хуже мужчин.
   ’эсс  подписала  договор,  и  теперь  ей  оставалось  только  подыскать
пристанище. Ћна снЯла комнату в том самом доме, у стены которого  грелась.
Ќа жалкое существование обрекла  она  себЯ,  но  во  всЯком  случае  могла
кое-как прожить зиму.
   ‚ечером она написала родителЯм, сообщаЯ свой новый адрес, - на  случай,
если в Њарлоте получено будет письмо от ее мужа. Ќо  о  бедственном  своем
положении она ни одним словом  не  обмолвилась,  чтобы  никто  не  вздумал
осуждать Љлэра.


        43

   Њэриэн   не   преувеличивала,   называЯ   ”линтком-ќш   тощим   местом.
…динственным жирным существом была здесь сама Њэриэн, но она  пришла  сюда
со стороны. ‚се деревни можно разбить на три разрЯда:  одни  находЯтсЯ  на
попечении помещика, другие сами о себе заботЯтсЯ, и, наконец, о третьих не
заботЯтсЯ ни они сами, ни их помещик. (€ными словами: деревни, находЯщиесЯ
во владении проживающего  там  помещика;  деревни,  арендуемые  на  правах
фригольда или копигольда; и деревни, брошенные на произвол  судьбы  всегда
отсутствующим помещиком.) ”линтком-ќш принадлежал к третьему разрЯду.
   ’эсс энергично принЯлась за работу. ’ерпение - качество, вырастающее из
духовного мужества и физической слабости, было  теперь  основой  характера
миссис ќнджел Љлэр. Ћно-то и поддерживало ее.
   Џоле,  где  она  работала  со   своей   товаркой,   выкапываЯ   брюкву,
простиралось больше чем на сотню  акров  и  находилось  на  возвышенности,
поднимавшейсЯ  над  каменистыми  буграми;  бугры   эти   были   образованы
выходившими на поверхность кремневыми жилами в меловой породе  и  состоЯли
из множества белых кремней луковичной,  роговидной  и  фаллической  формы.
Ѓотва и верхнЯЯ часть каждой  брюквы  были  уже  объедены  скотом,  и  обе
женщины должны были особыми кривыми вилами выкапывать остатки  корнеплода,
чтобы и они пошли в пищу скоту. ’ак как от зеленых листьев не  осталось  и
следа, то ровное коричневое поле имело вид унылый и отталкивающий - словно
лицо, плоское от подбородка до лба. € небо напоминало  поле,  только  было
другого цвета - белое плоское лицо со  стертыми  чертами.  ќти  два  лица,
наверху и внизу, целый день взирали друг на друга; белое смотрело вниз  на
коричневое, а коричневое смотрело вверх на белое; и  не  было  между  ними
ничего, кроме двух девушек, ползавших; словно мухи, по темному лицу.
   Ќикто  не  подходил  к  ним,  и  движениЯ  их  были  автоматическими  и
однообразными.  Ћни  работали  в  грубых  робах  -   коричневых   халатах,
завЯзанных сзади, чтобы юбка не развевалась по ветру; ботинки  поднимались
выше щиколотки, руки были защищены желтыми рукавицами  из  бараньей  кожи.
Љапоры с оборками придавали им задумчивый вид,  и  случайному  наблюдателю
эти склоненные головы напомнили бы двух Њарий в изображении  какого-нибудь
итальЯнского художника эпохи раннего ‚озрождениЯ.
   Ћни работали час за часом, не сознаваЯ унылости картины, частью которой
они были, и не задумываЯсь о том, справедлива ли к ним судьба. „аже  такаЯ
работа не мешала им  предаватьсЯ  мечтам.  Џотом  пошел  дождь,  и  Њэриэн
сказала, что им можно бросить работу, но только в этом случае им ничего не
заплатЯт: и они не ушли с полЯ. Џлоскогорье было таким  высоким,  что  под
напором воющего ветра дождь хлестал горизонтально,  колючий,  как  осколки
стекла, и они промокли до костей - ’эсс впервые понЯла, как это бывает  на
самом деле. ‚едь промокнуть можно по-разному, и выражение  "промокнуть  до
костей"  часто  пускают  в  ход  по  пустЯкам.  Ќо  работать  на  поле   и
чувствовать, как дождеваЯ вода стекает сначала по ногам и плечам, потом по
бедрам и голове, по спине, груди и бокам, и все-таки  не  бросать  работы,
пока не потемнеет свинцовое небо, возвещаЯ заход солнца,  -  такаЯ  работа
требует стоицизма и непреклонной воли.
   Ћднако они страдали от дождЯ меньше, чем можно было  предположить.  Ћбе
были молоды, а разговаривали они о том времени, когда вместе жили и любили
на мызе ’элботейс, в этом благословенном зеленом уголке  земли,  где  лето
щедро раздавало свои дары. ’эсс  предпочла  бы  не  говорить  с  Њэриэн  о
человеке, который по закону считалсЯ ее мужем, но эта  тема  была  слишком
увлекательна, и, помимо своей воли,  ’эсс  начала  отвечать  Њэриэн.  •отЯ
мокрые оборки капоров били по лицу, а робы назойливо липли к телу  -  весь
этот  день,  как  уже  говорилось,  они  жили  воспоминаниЯми  о  зеленой,
солнечной и романтической мызе ’элботейс.
   - ‚ Ясный день отсюда  можно  увидеть  холм,  который  совсем  рЯдом  с
долиной ”рум, - сказала Њэриэн.
   - „а неужели! -  воскликнула  ’эсс,  оцениваЯ  новое  достоинство  этой
местности.
   €так, здесь, как везде, боролись  две  силы:  врожденное  стремление  к
счастью и ему препЯтствующаЯ сила обстоЯтельств. “ Њэриэн был особый метод
поддержаниЯ бодрости духа: к концу днЯ она извлекла  из  кармана  пинтовую
бутылку, заткнутую белой трЯпкой, и предложила ’эсс выпить. Ќо сейчас ’эсс
довольствовалась  своими  мечтами   и   не   нуждалась   в   искусственном
подхлестывании. Ћна сделала только маленький глоток,  но  Њэриэн  хлебнула
основательно.
   - Џривыкла Я к спиртному,  -  сказала  она,  -  и  теперь  ух  не  могу
отвыкнуть. …динственное мое утешение! ‚идишь ли, Я ведь его потерЯла, а ты
нет... вот потому ты и можешь обходитьсЯ без спиртного.
   ’эсс думала, что потерЯла она не меньше,  чем  Њэриэн,  но  спорить  не
стала: все-таки она считалась женой ќнджела, и эта мысль ее поддерживала.
   ‚от так работала ’эсс в утренние заморозки и в дождливые дни. Љогда  не
нужно было выкапывать  брюкву,  они  ее  чистили,  то  есть  кривым  ножом
соскребали присохшую землю и  срезали  корешки,  а  затем  ее  ссыпали  на
хранение. ќтой работой они могли заниматьсЯ под навесом, если  шел  дождь;
но в морозные дни даже толстые кожаные перчатки  не  защищали  пальцев  от
холода, когда приходилось-перебирать мерзлые комьЯ. ’ем не менее  ’эсс  не
терЯла надежды. Ћна  была  убеждена,  что  рано  или  поздно  великодушие,
которое она по-прежнему считала основной  чертой  Љлэра,  одержит  верх  и
побудит его вернутьсЯ к ней.
   Њэриэн, подвыпив и развеселившись, взвизгивала от смеха, когда находила
кремни упоминавшейсЯ причудливой формы, но ’эсс пропускала ее  шутки  мимо
ушей. —асто посматривали они в ту сторону, где лежала долина реки ‚ар, или
”рум, хотЯ увидеть ее они  не  могли.  €,  всматриваЯсь  в  пелену  серого
тумана, они вспоминали дни, прожитые там.
   - Ђх, - сказала Њэриэн,  -  как  бы  Я  хотела,  чтобы  здесь  был  еще
кто-нибудь из старой  нашей  компании!  ’огда  бы  мы  каждый  день  могли
говорить здесь, на поле, о мызе ’элботейс, и о нем, и о  том,  как  славно
нам жилось и что мы там делали. € нам казалось бы, что все опЯть как будто
по-старому.
   ‚зглЯд Њэриэн стал мЯгче  и  голос  дрогнул,  когда  перед  ней  встали
видениЯ прошлого.
   - Ќапишу-ка Я €зз •юэт, - продолжала она. -  џ  знаю,  что  она  теперь
живет дома и ничего не делает. Ќапишу, что мы здесь и просим ее  приехать.
Њожет быть, и ђэтти уже поправилась.
   ’эсс не стала возражать против предложениЯ, а  днЯ  через  два-три  она
узнала о результатах этого проекта воскресить  счастливые  дни  ’элботейс:
Њэриэн сообщила ей, что €зз ответила на письмо и постараетсЯ приехать.
   „авно уже не было такой зимы. Џодкралась она незаметно,  и  приближение
ее напоминало строго рассчитанные ходы шахматиста. Љак-то утром  несколько
чахлых деревьев  и  кустов  в  живой  изгороди,  казалось,  принЯли  облик
животных. ЉаждаЯ ветка покрылась белым ворсом, словно за одну ночь обросла
мехом, и сделалась в четыре раза толще: и теперь кусты и деревьЯ  казались
рисунком, набросанным мелом по хмурому серому небу.  Ћбнаружилась  паутина
на стенах и навесах, там, где никто ее не  заметил  бы,  не  покройсЯ  она
мельчайшими кристаллами; петлЯми  белой  прЯдей  висела  она  на  выступах
сараев, на столбах и воротах.
   Џосле изморози ударили морозы, и с ‘еверного полюса начали прилетать на
плоскогорье ”линтком-ќш странные птицы - худые, призрачные,  с  печальными
глазами; там, за недоступным ЏолЯрным кругом, где от холода стынет в жилах
кровь, были  они  свидетелЯми  страшных  катастроф,  о  которых  не  имеют
представлениЯ люди: они видели столкновениЯ  айсбергов  и  обвалы  снежных
холмов при свете северного сиЯниЯ, и вихри снежных бурь почти ослепили их;
глаза их хранили ужас, рожденный этим зрелищем. Џтицы  подпускали  ’эсс  и
Њэриэн совсем близко, но не рассказывали о том, что видели и чего  никогда
не увидит человек. €м чуждо было тщеславие путешественника,  повествующего
о виденном; немые и бесстрастные,  они  не  хранили  впечатлений,  ибо  не
придавали значениЯ, - этих залетных странников интересовало только то, что
происходило на плоскогорье: две  женщины  поднимали  вилами  комьЯ  земли,
обнажаЯ корни, которые могли оказатьсЯ съедобными.
   Ќо вот однажды на этом открытом плоскогорье повеЯло  чем-то  особенным.
Ѓыло холодно,  но  не  морозно,  в  воздухе  чувствовалась  влажность,  не
предвещавшаЯ, однако, дождЯ. “ ’эсс и Њэриэн ныли глаза, болел лоб, и хотЯ
холод не  щипал  кожи,  он  пронизывал  до  костей.  Ћни  знали,  что  это
предвещает  снег,  -  и  действительно,  ночью  началсЯ   снегопад.   ’эсс
по-прежнему жила в том самом домике с теплой стеной, вселЯвшей бодрость во
всЯкого путника,  прислонЯвшегосЯ  к  ней.  Џроснувшись  среди  ночи,  она
услышала над головой такой шум, словно все ветры обрушились на  соломенную
кровлю дома. “тром она зажгла лампу и увидела, что снег проник сквозь щель
в оконной раме и у стены вырос  конус  из  мельчайшей  белой  пудры.  ‘нег
ворвалсЯ в комнату и через дымовую трубу,  покрыв  пол  тонким  слоем,  на
котором оставались следы башмаков ’эсс. ‘наружи бушевал ветер, и  в  кухне
стоЯла снежнаЯ мгла, но было еще  слишком  темно,  чтобы  разглЯдеть,  что
делаетсЯ на улице.
   ’эсс понЯла, что работать  на  брюквенном  поле  немыслимо.  Љогда  она
завтракала при свете маленькой лампы, пришла Њэриэн и сообщила, что,  пока
погода не изменитсЯ, они  будут  работать  в  риге  с  другими  женщинами,
отделЯвшими солому от колосьев.  Љак  только  чернаЯ  мантиЯ  ночи  начала
светлеть, принимаЯ сероватый оттенок, они  погасили  лампу,  надели  самые
теплые  свои  чепцы,  обмотали  шеи  шерстЯными  шарфами,  концы   которых
перекрещивались на груди, и отправились  к  риге.  ‘нег  ЯвилсЯ  вслед  за
птицами с ЏолЯрного круга, словно белый облачный столб, -  не  видно  было
отдельных хлопьев. ‚етер принес запах айсбергов, арктических морей,  китов
и белых медведей и с такой стремительностью гнал снег, что он только лизал
землю, но не покрывал  ее.  ‘горбившись,  брели  они  по  полЯм,  стараЯсь
держатьсЯ ближе к изгородЯм, которые, впрочем,  не  защищали  от  ветра  и
скорее играли роль фильтров. ‚оздух  побелел  от  насыщающей  его  снежной
пыли, а ветер крутил и кружил ее, превращаЯ мир в бесцветный хаос. Ќо  обе
молодые женщины  были  настроены  бодро:  такаЯ  бурЯ  на  плоскогорье  не
нагонЯет тоски.
   - •а-ха! Ђ ведь эти хитрые северные  птицы  знали,  что  быть  буре,  -
сказала Њэриэн. - “ж можешь мне поверить - они летели  от  самой  ЏолЯрной
звезды, чтобы уйти от метели. Ђ твой муж, моЯ милаЯ, наверно, изнывает все
времЯ от жары. Џосмотрел бы он сейчас на свою хорошенькую жену! Ђ впрочем,
от этой погоды ты ничуть не подурнела, пожалуй, даже лучше стала.
   - Њэриэн, не говори мне о нем, - строго сказала ’эсс.
   - ‹адно, но ведь ты же его любишь, правда?
   ‚место ответа ’эсс со слезами на глазах повернулась в ту сторону,  где,
по ее мнению, находилась  ћжнаЯ  Ђмерика,  и  послала  страстный  поцелуй,
подхваченный снежным ветром.
   - Ќу да, знаю, что любишь! Ђ все-таки чуднаЯ вы пара! ‹адно,  Я  больше
ни слова не скажу! ‚ риге нам нечего боЯтьсЯ метели,  но  отделЯть  солому
ужасно тЯжелаЯ  работа  -  куда  хуже,  чем  копать  брюкву.  џ-то  с  ней
справлюсь, потому что Я толстаЯ, но ведь ты худее менЯ.  ЏонЯть  не  могу,
почему хозЯин послал тебЯ на эту работу!
   Ћни добрались до риги. ‚ одном конце  длинного  строениЯ  было  ссыпано
зерно, посредине отделЯли солому и еще с вечера положили под пресс столько
снопов пшеницы, чтобы работницам хватило  работы  -  отделЯть  колосьЯ  от
соломы - на целый день.
   - Љак, да ведь это €зз! - воскликнула Њэриэн.
   „ействительно, их встретила €зз. Ќакануне она  отправилась  пешком,  не
подозреваЯ, какой длинный путь ей предстоит, шла целый день  и  запоздала.
‚прочем, метель не застигла ее в пути,  а  переночевала  она  в  харчевне.
”ермер договорилсЯ на базаре с ее матерью и обещал нанЯть  €зз,  если  она
придет сегоднЯ, поэтому девушка спешила, боЯсь опоздать.
   Љроме ’эсс, Њэриэн и €зз, здесь работали еще две  женщины  из  соседней
деревни - две сестры-амазонки. ’эсс вздрогнула, узнав смуглую Љар  -  „аму
Џик и ее младшую сестру - „аму Ѓубен, которые  хотели  вступить  с  ней  в
драку во времЯ полуночной ссоры в ’рэнтридже.  Ћни  не  подали  виду,  что
узнали ее, а может быть, действительно не узнали, так как были в  ту  пору
под  хмельком,  да  и  прожили  они  в  ’рэнтридже  недолго.  Ћни  брались
преимущественно за работу, выполнЯемую  обычно  мужчинами:  рыли  колодцы,
канавы, Ямы, ставили изгороди и, казалось, никогда не уставали. ‘ейчас они
высокомерно посматривали на трех остальных  работниц,  так  как  славились
своим умением отделЯть солому от колосьев.
   Ќадев перчатки, все принЯлись за  работу  и  выстроились  в  рЯд  перед
прессом - сооружением из двух столбов, соединенных поперечной балкой,  под
которой лежали снопы колосьЯми наружу; балка  поддерживалась  колышками  и
опускалась по мере того, как уменьшалась гора снопов.
   „ень разгоралсЯ, свет проникал в двери сараЯ снизу, отражаЯсь от снега,
вместо того чтобы падать с неба. „евушки  охапками  тащили  солому  из-под
пресса. ‚ присутствии незнакомых женщин, сплетничавших между собой, Њэриэн
и €зз молчали,  хотЯ  им  очень  хотелось  поговорить  о  прошлом.  ‚скоре
послышалсЯ заглушенный топот копыт, и к  риге  подъехал  фермер.  ‘ойдЯ  с
лошади, он подошел к ’эсс и остановилсЯ, задумчиво всматриваЯсь в ее лицо,
обращенное к нему в профиль. ‘начала она не оглЯдывалась, но  упорный  его
взглЯд заставил ее повернуть голову, и тогда она узнала  в  своем  хозЯине
того самого человека, родом из ’рэнтриджа, от которого убежала,  когда  он
заговорил о ее прошлом.
   Ћн подождал, пока она вынесет охапку соломы из риги, а потом сказал:
   - ‡начит, ты и есть та самаЯ  молодка,  котораЯ  так  ответила  на  мою
вежливость? —ерт менЯ побери, если Я сразу не догадалсЯ, кто ты такаЯ, как
только узнал, что ты к нам нанЯлась! ’ы, верно, думала,  что  ты  с  твоим
дружком оставила менЯ в дураках там, в  харчевне,  а  потом  и  здесь,  на
дороге, когда от менЯ удрала? Ќу, зато теперь ты у менЯ запоешь!
   € он грубо захохотал.
   ’эсс в присутствии амазонок и фермера чувствовала себЯ, словно птица  в
западне.  Ћна  молчала,  продолжаЯ  тащить  из-под  пресса   солому.   Ћна
достаточно умела разбиратьсЯ в  людЯх  и  теперь  понЯла,  что  ей  нечего
боЯтьсЯ ухаживаниЯ со стороны  своего  хозЯина:  он  казалсЯ  озлобленным,
видно,  не  забыл  оскорблениЯ,  нанесенного  ему  Љлэром.  Џожалуй,   она
предпочитала возбуждать в нем злобу, чувствуЯ, что мужество ей не изменит.
   - Ђ ты, верно, подумала, что Я в тебЯ влюблен? …сть такие дуры, которые
каждый взглЯд принимают всерьез. Ќу да зимнЯЯ  работа  на  поле  -  лучшее
средство, чтобы выбить дурь из головы у молодой девки, а ведь ты обЯзалась
работать до благовещеньЯ. Њожет быть, попросишь у менЯ прощениЯ?
   - Њне кажетсЯ, не Я у вас, а вы у менЯ должны просить прощениЯ.
   - Ќу, как знаешь. Ќо скоро мы увидим, кто здесь хозЯин. Ђ вон те  снопы
- это все, что ты сегоднЯ сделала?
   - „а, сэр.
   - Њало. Џосмотри, сколько они  сделали,  -  он  указал  на  двух  дюжих
женщин. - „а и остальные работают лучше тебЯ.
   - Ћни с этой работой свыклись, а Я нет. Ђ вам, мне кажетсЯ, все  равно,
потому что работа сдельнаЯ, платЯт нам только за то, что сделано.
   - ’ак-то оно так, но Я хочу поскорее очистить ригу.
   - ‚се кончают работу в два часа, а Я останусь здесь до вечера.
   Ћн хмуро посмотрел на нее и вышел. ’эсс чувствовала, что с местом ей не
повезло, но  все-таки  это  было  лучше,  чем  ухаживание.  Љ  двум  часам
профессиональные вЯзальщицы допили бутылку виски, положили на место кривые
ножницы, свЯзали последние снопы и ушли. Њэриэн и €зз  охотно  последовали
бы их примеру, но, узнав, что ’эсс остаетсЯ, надеЯсь лишними часами работы
возместить недостаток сноровки, решили остатьсЯ с ней.  Њэриэн  посмотрела
на падавший снег и воскликнула:
   - Ќу, вот мы и одни!
   ’огда речь зашла наконец о днЯх, прожитых на мызе, и, разумеетсЯ, об их
любви к ќнджелу Љлэру.
   - €зз и Њэриэн, - сказала миссис ќнджел Љлэр с достоинством, в  котором
было что-то бесконечно трогательное, если вспомнить о том, как  мало  прав
жены было ей дано, - теперь Я не могу говорить с вами о мистере Љлэре, как
бывало раньше; вы сами это знаете. •отЯ он от менЯ и уехал, но все-таки он
мой муж.
   €з четырех девушек, любивших Љлэра, €зз от природы была самой дерзкой и
насмешливой.
   - Љонечно, ухаживал он как никто, - сказала  она.  -  „а  только  мужем
оказалсЯ не очень любЯщим, если так скоро от тебЯ уехал.
   - …му пришлось уехать, он должен  был  уехать,  чтобы  присмотреть  там
участок земли, - возразила ’эсс.
   - Ћн мог бы прожить с тобой зиму.
   - Ђх, это вышло случайно... недоразумение... не будем говорить об этом,
- со слезами в голосе отозвалась ’эсс. - Ѓыть может, многое можно  сказать
в его оправдание. Ћн не уехал, как уезжают другие  мужьЯ,  не  предупредив
менЯ... € Я всегда могу узнать, где он.
   Џосле этого  на  них  нашла  задумчивость,  и  они  долго  не  нарушали
молчаниЯ. ђабота шла своим чередом: они  захватывали  колосьЯ,  вытЯгивали
солому, совали ее под мышку и кривыми ножницами  срезали  колосьЯ;  только
шелест соломы да щелканье ножниц  нарушали  тишину  в  сарае.  ‚друг  ’эсс
покачнулась и упала на кучу колосьев.
   - џ знала, что у тебЯ сил не хватит! - воскликнула Њэриэн. - „лЯ  такой
работы нужно быть посильнее, чем ты.
   Љак раз в эту минуту вошел фермер.
   - ‚от как ты работаешь, когда менЯ нет! - сказал он.
   - Ќо от этого Я одна остаюсь в убытке, - возразила она.
   - џ хочу, чтобы дело было сделано, - упрЯмо сказал он, пересек  ригу  и
вышел в другую дверь.
   - ’ы, милочка, не слушай его, - сказала Њэриэн.  -  џ  и  раньше  здесь
работала. ‘тупай прилЯг, а мы с €зз за тебЯ отработаем.
   - Ќе хочу Я, чтобы вы за менЯ работали. ђостом Я выше вас...
   Ћднако она была до такой  степени  измучена,  что  согласилась  сделать
передышку и прилегла в углу на куче мЯтых стеблей, которые отделЯлись  от,
хорошей соломы и выбрасывались. “падок сил вызван был  не  только  тЯжелой
работой, но и разговором о ее разлуке с мужем. ‘ознание  ее  бодрствовало,
но волЯ ослабела - шорох соломы  и  щелканье  ножниц  причинЯли  ей  почти
физическое страдание.
   Љроме этих звуков, до нее доносилсЯ и шепот. Ћна была уверена, что  они
возобновили прерванный  разговор,  но  слов  разобрать  не  могла.  …й  не
терпелось узнать, о чем они говорЯт, и, убедив себЯ,  что  уже  отдохнула,
она встала и снова принЯлась за работу.
   ’еперь выбилась из сил €зз •юэт. Ќакануне она прошла больше  двенадцати
миль, спать легла в полночь, а встала в пЯть утра. Ћдна  Њэриэн  благодарЯ
бутылке виски и крепкому своему сложению  работала,  не  чувствуЯ  боли  в
спине и руках. ’эсс убедила €зз идти домой, заЯвив, что ей теперь лучше  и
она может работать, а затем они разделЯт все снопы поровну.
   €зз с благодарностью принЯла предложение и, выйдЯ из сараЯ, побрела  по
заснеженной тропинке домой. Љ этому  времени  бутылка  всегда  настраивала
Њэриэн на романтический лад.
   - ‚от уж никогда бы Я этого о нем не подумала! - мечтательно произнесла
она. - Ђ как Я его любила! € мне было все равно, что он на  тебе  женилсЯ.
Ќо с €зз он обошелсЯ скверно!
   ’эсс,  испуганнаЯ  ее  словами,  чуть  было  не  отрезала  себе   палец
ножницами.
   - ’ы о моем муже говоришь? - пробормотала она.
   - Ќу да! €зз говорит: "Ќе рассказывай ей",  а  Я  не  могу  удержатьсЯ!
‡наешь, чего он добивалсЯ от €зз? Ћн ее звал с собой в Ѓразилию!
   ‹ицо ’эсс побелело, как снег, падавший на землю, и сразу осунулось.
   - Ђ €зз отказалась ехать? - спросила она.
   - Ќе знаю. Ќо потом он передумал.
   - ЏустЯки! ‡начит, он говорил не всерьез. Џросто он пошутил!
   - Ќет, он не шутил; он даже проехал с ней по дороге на станцию.
   - Ќо все-таки не увез ее!
   Ћбе продолжали молча работать. ‚друг ’эсс расплакалась.
   - ќх! - сказала Њэриэн. - ‡рЯ Я тебе рассказала.
   - Ќет. ќто ты хорошо сделала! џ совсем руки опустила и не понимала, чем
это может кончитьсЯ! џ  должна  была  чаще  ему  писать.  Ћн  сказал,  что
приехать Я к нему не могу, но не запрещал писать сколько  мне  вздумаетсЯ.
Ѓольше Я не буду так жить! џ была не права, когда  позволила  ему  все  за
менЯ решать!
   ‚ полутемном сарае сгущались сумерки, и больше  нельзЯ  было  работать.
‚ернувшись в тот вечер  домой,  в  свою  маленькую,  выбеленную  известкой
комнату, ’эсс тотчас же начала писать письмо  Љлэру.  Ќо  кончить  его  не
могла, потому что ею овладели сомнениЯ. Џотом она снЯла кольцо с ленточки,
на которой носила его у сердца, надела на палец и так легла спать,  словно
хотела убедить себЯ в том, что она действительно жена  этого  ушедшего  от
нее человека, который сразу после разлуки с ней мог предложить €зз ехать с
ним за море. ‡наЯ это, могла ли она обращатьсЯ к  нему  с  мольбами  и  не
скрывать, что продолжает его любить?


        44

   Џосле того, что ’эсс услышала в риге, мысли ее снова обратились к  дому
пастора в далеком ќмминстере - не раз она вспоминала о  нем  за  последнее
времЯ. …й было сказано, что письмо Љлэру она  может  отправить  через  его
родителей, если пожелает ему написать, а в случае  каких-либо  затруднений
может обратитьсЯ непосредственно к ним. Ќо сознание, что она не  имеет  на
него никаких моральных прав, не позволЯло  ей  писать;  в  результате  длЯ
семьи Љлэра ее словно и на свете не было, -  так  же,  как  перестала  она
после замужества существовать длЯ своих родителей.  Ћна  как  бы  отрезала
себЯ и от тех и от других,  что  вполне  соответствовало  независимому  ее
характеру: ничего не хотела  она  получать  из  милости  или  состраданиЯ,
которых, по здравому рассуждению, не заслуживала.  Ћна  решила  положитьсЯ
только на себЯ и не извлекать пользы из формального родства с чужой семьей
- родства, обретенного ею только потому, что один из  членов  этой  семьи,
действуЯ под влиЯнием минутного порыва, написал свое имЯ в церковной книге
рЯдом с ее именем.
   Ќо  рассказ  €зз  задел  ее  так  больно,  что  подобное  самоотречение
оказалось свыше ее сил. Џочему муж ей не написал? Ћн Ясно сказал, что даст
знать, где обоснуетсЯ; но он не написал  ни  строчки,  не  сообщил  своего
адреса. Ќеужели он действительно равнодушен к ней? Ђ может быть, он  болен
и первый шаг следует сделать ей? Љонечно, у нее хватит  смелости  зайти  к
его родителЯм, навести справки и сказать, как огорчает  ее  его  молчание.
…сли отец ќнджела действительно хороший человек, как она  слыхала,  то  он
поймет, в каком она отчаЯнии. Ћ своем бедственном положении она умолчит.
   “йти с фермы в будний день она не могла. Ћставалось только воскресенье.
—ерез  меловое  плоскогорье,  где  находилсЯ  ”линтком-ќш,  еще  не   была
проложена железнаЯ дорога, и ей предстоЯло идти пешком.  ‚  оба  конца  ей
нужно было сделать тридцать миль, и, чтобы вернутьсЯ вовремЯ,  она  решила
встать как можно раньше.
   —ерез две недели, когда  снег  стаЯл  и  ударили  морозы,  ’эсс  решила
отправитьсЯ в путь, пользуЯсь тем, что дорога хорошаЯ.  ‚  воскресенье,  в
четыре часа утра, она спустилась по лестнице и вышла  под  звездное  небо.
Џогода ей благоприЯтствовала, землЯ звенела под ее ногами, как наковальнЯ.
   Њэриэн и €зз принЯли близко к сердцу эту экскурсию, знаЯ, что она имеет
отношение к Љлэру. †или они в домике на той же улице  и  пришли  снарЯдить
’эсс в путь. Ћни убедили ее надеть лучшее платье,  чтобы  покорить  сердце
свекра и свекрови, хотЯ ’эсс колебалась,  знаЯ,  что  старый  мистер  Љлэр
придерживаетсЯ суровых кальвинистских догматов. “же год прошел со  днЯ  ее
свадьбы, но у ’эсс еще осталось кое-что из нарЯдов, и  она  могла  одетьсЯ
очень мило, как простаЯ деревенскаЯ девушка, не гонЯющаЯсЯ за модой: серое
платье из мЯгкой шерстЯной материи,  отделанное  рюшем  из  белого  крепа,
подчеркивающим розовый тон шеи и щек, черный бархатный жакет и шлЯпа.
   - ЉакаЯ жалость, что твой муж не может сейчас  на  тебЯ  поглЯдеть!  ’ы
настоЯщаЯ красавица! - сказала €зз •юэт, любуЯсь ’эсс, когда та стоЯла  на
пороге дома, освещеннаЯ стальным светом звезд,  а  за  спиной  ее  мерцало
желтое пламЯ свечи.
   €зз великодушно забыла о самой себе - да иначе и быть не могло: ни одна
женщина, если сердце у нее было больше ореха, не  могла  питать  вражду  к
’эсс, потому что ее доброта и исключительнаЯ душевнаЯ сила легко побеждали
низменные женские чувства - злобу и зависть.
   …ще раз оправив ее платье и смахнув пылинки с жакета, они отпустили ее,
и она исчезла в жемчужных предрассветных сумерках. Ћни  услышали,  как  ее
башмаки начали постукивать по твердой дороге,  когда  она  ускорила  шаги.
„аже  €зз  желала  ей  удачи,  и,  не  видЯ  в  этом  особой  добродетели,
радовалась, что в минуту искушениЯ не причинила зла своей подруге.
   ѓод тому назад Љлэр женилсЯ на ’эсс, и почти год прошел с тех пор,  как
он с ней  рассталсЯ.  Ќо  в  это  Ясное,  сухое  зимнее  утро  на  меловом
плоскогорье ’эсс, помнЯ о своей цели,  не  унывала  и  бодро  шла  вперед,
вдыхаЯ разреженный воздух. ‚ эту минуту она, несомненно,  мечтала  о  том,
чтобы понравитьсЯ свекрови, рассказать ей всю  свою  историю,  сделать  ее
своей союзницей и в конце концов вернуть скитальца.
   ‚скоре она дошла  до  краЯ  плоскогорьЯ,  у  подножиЯ  которого  широко
раскинулась  ЃлекмурскаЯ  долина,  туманнаЯ  и  тихаЯ   в   предрассветных
сумерках. ‡десь, на ’шато, воздух был бесцветный, а  там,  внизу,  отливал
синевой. ’эсс привыкла теперь работать на полЯх в сотню акров, а в  долине
отдельные полЯ занимали меньше шести акров, и столько их было, что с  этих
высот они напоминали петли рыболовной сети. ‡десь, на  плато,  пейзаж  был
выдержан в тонах беловато-коричневых, а внизу, как и в долине  реки  ”рум,
всегда в зеленых. €, однако, там, в  этой  долине,  настигло  ее  горе,  и
теперь она любила ее не так, как раньше. „лЯ ’эсс, как  и  длЯ  всех,  кто
познал горе, красота заключалась не в самой вещи, а в том,  что  эта  вещь
символизировала.
   Ћставив долину с правой стороны, она по-прежнему держала путь на запад:
миновала  •инток,  пересекла  под  прЯмым   углом   проезжую   дорогу   из
ертен-ќббес в Љэстербридж,  обогнула  „огбери-•илл,  •ай-‘той  и  ложбину
между  ними,  которую  называли  "Љухней  дьЯвола".  ЏридерживаЯсь  горной
дороги, она достигла перекрестка "Љрест  в  руке",  где  выситсЯ  немой  и
одинокий каменный столб, отмечаЯ место, ознаменованное каким-то чудом  или
убийством, а может быть,  и  тем  и  другим.  ЏройдЯ  еще  три  мили,  она
пересекла прЯмую и безлюдную римскую  дорогу,  носившую  название  "„ороги
‚Язов", и проселком спустилась с холма в маленький городок,  или,  вернее,
деревню ќверсхэд. Џолпути было пройдено. ‡десь она  отдохнула  и  еще  раз
плотно позавтракала - не в харчевне "‘виньЯ и желудь",  так  как  харчевен
она избегала, а в коттедже около церкви.
   ‚торую половину пути она шла по Ѓэнвилльской дороге, и здесь пейзаж был
более приветлив. Ќо по мере того как уменьшалось расстоЯние, отделЯвшее ее
от цели путешествиЯ, ’эсс все  больше  терЯла  уверенность,  и  задуманное
предприЯтие начинало ее пугать. Ћна так Ясно видела  предстоЯщую  встречу,
что не обращала вниманиЯ на дорогу и едва не заблудилась. Ћднако в полдень
она остановилась у ворот на склоне котловины,  в  которой  был  расположен
ќмминстер.
   ЉвадратнаЯ колокольнЯ церкви, где, как  знала  ’эсс,  находилсЯ  в  это
времЯ свЯщенник со своей паствой, показалась ей грозной. Ћна пожалела, что
не могла прийти в будний день. ’акой благочестивый человек  может  осудить
женщину, отправившуюсЯ в путь в воскресенье,  и  не  поймет,  что  другого
выхода у нее не было. Ќо не возвращатьсЯ же ей  назад!  Ћна  снЯла  грубые
башмаки, в которых вышла из  дому,  надела  другие,  из  тонкой  кожи,  и,
спрЯтав старую пару в живую изгородь у ворот, где  легко  было  ее  найти,
стала спускатьсЯ с холма. Ћт ходьбы и свежего воздуха  она  раскраснелась,
но румЯнец сбежал с ее щек, когда она приблизилась к дому свЯщенника.
   ’эсс надеЯлась, что какой-нибудь счастливый случай придет ей на помощь,
но надежда не оправдалась. •олодный ветер неприветливо шелестел  в  кустах
на  лужайке  перед  домом.  •отЯ  ’эсс  и  надела  лучшее   свое   платье,
представить, что в этом доме живут ее близкие родственники,  она  все-таки
не могла. Ђ ведь по существу невелика была пропасть, их разделЯющаЯ: те же
страданиЯ, те же радости и размышлениЯ, рождение  и  смерть,  и  загробнаЯ
жизнь - это был их общий удел.
   Ћна сделала над собой усилие, вошла в калитку и позвонила у двери. „ело
сделано, путь назад отрезан. Ќет, не отрезан. Ќикто не  вышел  на  звонок.
Ќужно было  снова  овладеть  собой  и  повторить  попытку.  Ћна  позвонила
вторично. ‚олнение и пройденные пЯтнадцать миль дали себЯ знать:  усталаЯ,
она ждала, опустив руку  на  бедро  и  прислонившись  к  стене  дома.  Џод
холодным ветром листьЯ плюща сморщились и посерели; они  шуршали,  задеваЯ
друг друга, и шелест этот  действовал  ей  на  нервы.  Љлочок  запЯтнанной
кровью бумаги из мусорной кучи - в него когда-то  было  завернуто  мЯсо  -
металсЯ вдоль улицы, слишком легкий, чтобы опуститьсЯ  на  землю,  слишком
тЯжелый, чтобы улететь; вместе с бумагой металось несколько соломинок.
   ‚торой звонок был громче, но все-таки никто  не  отозвалсЯ.  ’огда  она
сошла с крыльца, открыла калитку и вышла на улицу. € хотЯ  она  оглЯнулась
нерешительно, словно хотела вернутьсЯ, но, закрываЯ калитку,  вздохнула  с
облегчением. …е преследовала мысль, что ее узнали  (хотЯ  это  и  казалось
невозможным) и приказали не принимать.
   ’эсс дошла до угла. Ћна сделала все, что могла: но, не желаЯ  облегчать
себе задачу, чтобы потом раскаиватьсЯ, она вернулась и прошла  мимо  дома,
посматриваЯ на окна.
   Ђ, вот в чем дело! Ћни все ушли в церковь. Ћна вспомнила,  как  муж  ее
рассказывал, что по настоЯнию отца все  домочадцы,  не  исключаЯ  и  слуг,
ходЯт к утренней службе и в результате едЯт по возвращении домой  холодный
обед. ‘ледовательно, нужно только подождать конца службы. ЏобоЯвшись ждать
около дома, чтобы не обращать на себЯ вниманиЯ, она  пошла  к  церкви.  Ќо
когда она дошла до церковной ограды, молЯщиесЯ начали расходитьсЯ, и  ’эсс
очутилась в толпе.
   ќмминстерские прихожане глазели на нее так, как  могут  глазеть  только
возвращающиесЯ из церкви досужие жители маленького городка  на  незнакомую
женщину незаурЯдной внешности. Ћна ускорила шаги и  стала  подниматьсЯ  по
той самой  дороге,  по  которой  пришла,  чтобы  где-нибудь  между  живыми
изгородЯми переждать, пока семьЯ свЯщенника пообедает и  будет  готова  ее
принЯть. ‚скоре ’эсс оставила далеко  позади  всех  прихожан,  кроме  двух
молодых людей, которые быстро шли рука об руку.
   Љогда они к ней приблизились, она услышала,  как  они  что-то  серьезно
обсуждают; и женское чутье  помогло  ей  уловить  сходство  их  голосов  с
голосом ее мужа. ќти двое были его братьЯ. ‡абыв обо  всех  своих  планах,
’эсс  боЯлась  только,  как  бы  они  ее  не  догнали  сейчас,  когда  она
взволнована и не подготовлена к встрече с ними. •отЯ она понимала, что они
не могут догадатьсЯ, кто она, но  инстинктивно  боЯлась  попастьсЯ  им  на
глаза. Ћни ускорили шаги, и она тоже пошла быстрее.  џсно  было,  что  они
озЯбли в церкви во времЯ длинной службы и хотЯт размЯтьсЯ перед обедом.
   Ћдин только человек опередил ’эсс,  поднимавшуюсЯ  на  холм,  -  хорошо
одетаЯ молодаЯ женщина, довольно миловиднаЯ, но, пожалуй, слегка  чопорнаЯ
и жеманнаЯ. ’эсс почти нагнала ее, когда  братьЯ  ее  мужа  очутились  так
близко за, ее спиной, что она могла расслышать каждое  их  слово.  ‘начала
они не говорили ничего, что представлЯло бы длЯ нее интерес, потом один из
них, заметив идущую впереди молодую женщину, сказал:
   - ќто Њерси —ант. „огоним ее.
   ’эсс слышала это имЯ. ќто была та самаЯ девушка, которую прочили в жены
ќнджелу его и  ее  родители.  €,  вероЯтно,  он  женилсЯ  бы  на  ней,  не
повстречайсЯ ему на пути ’эсс. …сли бы ’эсс  не  знала  этого  раньше,  то
узнала бы сейчас, так как один из братьев продолжал:
   - Ђх, бедный  ќнджел,  бедный  ќнджел!  ‘тоит  мне  увидеть  эту  милую
девушку, и Я опЯть жалею о том, что он так поторопилсЯ с этой женитьбой на
доильщице, или кто она там такаЯ!  ‘траннаЯ  какаЯ-то  историЯ.  Ќе  знаю,
поехала она к нему или еще нет. ‚о всЯком случае, несколько месЯцев назад,
когда Я получил его последнее письмо, ее там не было.
   - Ќичего  не  могу  сказать.  ’еперь  он  никогда  не  бывает  со  мной
откровенен.  …го  неудачнаЯ  женитьба,   по-видимому,   еще   усилила   то
отчуждение, начало которому положили его нелепые убеждениЯ.
   ’эсс опЯть ускорила шаги, но, если бы пошла еще быстрее,  она  обратила
бы на себЯ их внимание. ‚ конце концов они ее догнали и прошли мимо. Њерси
—ант, услышав за собой шаги, оглЯнулась, поздоровалась с  ними,  и  дальше
они пошли втроем.
   ‚скоре они поднЯлись на вершину холма. „олжно быть, это и было целью их
прогулки, так как они замедлили шаги и повернули к воротам, где час  назад
отдыхала ’эсс и смотрела  вниз  на  город,  прежде  чем  спуститьсЯ  туда.
ђазговариваЯ, один из братьев шарил  зонтиком  в  кустах  и  вдруг  что-то
вытащил оттуда.
   - ‘тарые башмаки,  -  объЯвил  он.  -  ‚ероЯтно,  брошены  каким-нибудь
бродЯгой.
   - €ли каким-нибудь обманщиком-попрошайкой, который решил войти в  город
босиком, чтобы мы его пожалели, - сказала мисс —ант. - „а, несомненно, это
так! Ѓашмаки прекрасные и совсем  не  изношены.  Љакой  гнусный  обман!  џ
отнесу их домой и отдам какому-нибудь беднЯку.
   Љатберт Љлэр, нашедший башмаки, подцепил их на ручку  зонта  -  и  ’эсс
лишилась своей обуви.
   Ћна  слышала  этот  разговор,  когда,  закрыв  лицо  шерстЯной  вуалью,
проходила мимо них. Џотом, оглЯнувшись, она увидела,  что  они  отошли  от
ворот и спускаютсЯ с холма, уносЯ ее башмаки.
   ’огда наша героинЯ побрела дальше. ‘лезы, горькие слезы струились по ее
лицу. Ћна понимала, что только чрезмернаЯ впечатлительность  заставила  ее
истолковать разыгравшуюсЯ сцену как свой приговор, но справитьсЯ  с  собой
она  не  могла  и  чувствовала  себЯ  беззащитной  перед  этими  зловещими
предзнаменованиЯми. Ќе могло быть и речи  о  том,  чтобы  вернутьсЯ:  жене
ќнджела чудилось, будто эти утонченные, на ее взглЯд, клерикалы загнали ее
на  холм,  словно  какое-то  презренное  существо.  Ћбида  была   нанесена
неумышленно, но все-таки жаль, что ’эсс  встретила  сыновей,  а  не  отца,
который, несмотрЯ на узкий свой кругозор, был далеко не так накрахмален  и
выутюжен, как эти двое, и обладал высоким даром милосердиЯ.
   ‚спомнив запыленные свои башмаки, ’эсс готова была пожалеть  их  за  те
насмешки, какие они вызвали, и невольно подумала  о  том,  как  безнадежно
складываетсЯ жизнь владелицы этих башмаков.
   "Ђх! - подумала она, все еще плача от жалости к самой себе.  -  Ћни  не
знали, что в этих башмаках Я шла по каменистой дороге, чтобы  сберечь  эти
хорошенькие туфли, которые он мне купил! „а, этого  они  не  знали!  €  не
знали, что он выбирал материю длЯ лучшего моего платьЯ... Ћткуда им знать?
Ђ если бы и знали, то, пожалуй, не было бы им дела до этого, потому что не
очень-то любЯт они его, бедного!"
   ’еперь она плакала от жалости к любимому, к тому, чьи предрассудки были
причиной всех ее последних страданий. € она брела своей дорогой, не  ведаЯ
того, что величайшее несчастье постигло  ее  сейчас,  когда  она  о  своем
свекре судила по его сыновьЯм и в этот критический момент по-женски  упала
духом. Ћна находилась в таком жалком положении, что, несомненно, мистер  и
миссис Љлэр отнеслись бы к ней сочувственно. €х сердца всегда были открыты
длЯ несчастных, дошедших до последней черты, тогда  как  более  утонченные
душевные страданиЯ людей, чье положение нельзЯ было назвать отчаЯнным,  не
вызывали у них ни интереса, ни вниманиЯ. ироко раскрываЯ объЯтиЯ  мытарЯм
и грешникам, они забывали  о  том,  что  можно  замолвить  словечко  и  за
книжников и фарисеев, у которых тоже бывают свои невзгоды. ЃлагодарЯ  этой
ограниченности они оказали бы своей невестке радушный прием - ее несчастьЯ
давали ей все права на их любовь.
   ’эсс возвращалась той самой дорогой, по которой шла если не с радостной
надеждой, то, во всЯком случае, с уверенностью, что в ее  жизни  наступает
кризис. Ќо никакого кризиса, по-видимому, не произошло, и ей ничего  иного
не оставалось, как трудитьсЯ на тощих полЯх до тех пор, пока она снова  не
наберетсЯ  храбрости,  чтобы  пойти  к  родителЯм  Љлэра.  Ћднако  она  не
настолько отчаЯлась, чтобы и на обратном пути не откинуть вуаль: пусть все
видЯт, что  она  красивее  Њерси  —ант.  ‚прочем,  она  печально  покачала
головой. "ќто ни к чему, ни к чему! - сказала она себе. - Ќикто моего лица
не любит, никто его не видит! Ќикому нет дела до такого жалкого  существа,
как Я!"
   Ћна шла, еле волоча ноги. …й некуда  и  незачем  было  спешить,  и  она
двигалась по инерции. Ќа скучной длинной Ѓэнвилльской  дороге  она  начала
устав