  ѓенри  замолчал.  Ђ  белый  мальчик  все  не мог уснуть, хотЯ давно уже
слышалось  спокойное  и  тихое дыхание ѓенри, - лежал, окаменев от Яростного
горЯ,  которого не мог понЯть, от стыда, в котором не призналсЯ бы. Џотом он
уснул,  а все думал, что не спит, потом проснулсЯ и не мог понЯть, что спал,
покуда  не  увидел  серый  отсвет  зари  на  пустом тюфЯке. ‚ то утро они не
охотились. € больше никогда не спали в одной комнате, не ели за одним столом
-  теперь  он  призналсЯ  себе,  что это стыдно, - и к ѓенри в дом больше не
ходил,  и  целый месЯц видел его только издали, в поле, когда ‹укас пахал, а
ѓенри шел рЯдом с отцом, держа вожжи. Ђ в один прекрасный день он понЯл, что
это  горе,  и  был  готов сказать, что это еще и стыд, хотел это сказать, но
было  уже  поздно,  поздно,  непоправимо.  Ћн пошел к Њолли в дом. ‚ечерело;
ѓенри  с  ‹укасом вот-вот могли вернутьсЯ с полЯ. Њолли была дома и смотрела
на  него  из  кухонной  двери,  пока  он  шел  через двор. ‹ицо ее ничего не
выражало;  он  сказал,  как  сумел  в ту минуту, - позже он скажет как надо,
скажет  раз  и  навсегда,  чтобы  покончить с этим навсегда, - остановившись
перед  ней,  чуть  расставив  ноги,  слегка дрожа, барственным повелительным
тоном: 
     - ‘егоднЯ у тебЯ буду ужинать. 
     € все было в порЯдке. ‹ицо ее ничего не выражало. ’еперь он мог сказать
это когда угодно - когда придет времЯ. 
     - Љонечно, - ответила она. - џ тебе курицу приготовлю. 
     €  как  будто ничего и не было. Џочти сразу пришел ѓенри - должно быть,
увидел его с полЯ; они с ѓенри убили и ощипали курицу. Џотом вернулсЯ ‹укас,
они  втроем  пошли  в  хлев, и ѓенри подоил корову. Џотом занЯлись чем-то во
дворе,  и  в  сумерках  пахло  курицей,  а потом Њолли позвала ѓенри и, чуть
погодЯ, его - спокойным, всегдашним, неизменным голосом: 
     - €ди ужинать. 
     Ќо  поздно.  ‘тол был накрыт, как всегда, на кухне, и Њолли вынимала из
печи  лепешку,  стоЯ  где  всегда,  - но ‹укаса не было, и стул стоЯл только
один,  и  тарелка  одна,  и  его стакан с молоком возле нее, на блюде лежала
нетронутаЯ  курица  - и он, задохнувшись, ослепнув на миг, отскочил, комната
дернулась и поплыла; а ѓенри уже поворачивалсЯ к выходу. 
     - ’ебе стыдно есть, когда Я ем? - крикнул он. 
     ѓенри  остановилсЯ,  слегка  повернул  голову  и ответил не спеша и без
горЯчности. 
     - Ќикого мне не стыдно, - мирным голосом произнес он. - „аже себЯ. 
     ’ак  он вступил в права наследства. ‚кусил его горький плод. Ћн слышал,
как ‹укас называет отца за глаза мистером ќдмондсом, а не мистером ‡аком, он
видел,  как  ‹укас  вообще  избегает  обращатьсЯ к белому по имени - с такой
холодной,  бдительной  расчетливостью,  с  таким  изощренным  и  безотказным
мастерством,  что  первое времЯ он даже не мог понЯть, замечает ли отец, что
негр  не  желает  называть  его  мистером.  € однажды он заговорил об этом с
отцом. ’от выслушал мальчика серьезно, но было в его лице что-то непонЯтное,
только  мальчик  не придал этому особого значениЯ - по молодости лет, потому
что был еще ребенком; еще не угадал, что между отцом и ‹укасом что-то есть -
не  объЯснимое  одним лишь различием рас, ибо между ‹укасом и другими белыми
этого  не  было, не объЯснимое и белой кровью, кровью Њаккаслинов, ибо этого
не было между дЯдей Ђйзеком Њаккаслином и ‹укасом. 
     -  „умаешь,  если  ‹укас  старше  менЯ,  такой  старый, что даже помнит
немного дЯдю Ѓака и дЯдю Ѓадди, и сам потомок людей, которые издавна жили на
этой  земле, а мы, ќдмондсы, здесь захватчики, выскочки, - этого мало, чтобы
он  не  хотел говорить мне «мистер»? - сказал отец. - Њы росли вместе, ели и
спали  вместе,  охотились,  удили рыбу, как ты с ѓенри. ’ак было, пока мы не
стали  взрослыми. ‚от только в стрельбе он мне всегда уступал - кроме одного
раза.  „а  и  в  тот раз, как выЯснилось, уступил. ’ы считаешь, этой причины
недостаточно? 
     -  Њы  не  захватчики,  - сказал, почти крикнул мальчик. - Ќаша бабушка
Њаккаслин была такаЯ же роднаЯ старому Љарозерсу, как дЯдЯ Ѓак и Ѓадди. „ЯдЯ
Ђйзек сам отдал... „ЯдЯ Ђйзек сам говорит... - Ћн замолчал. Ћтец наблюдал за
ним. - Ќет, сэр, - отрезал он. - Ќедостаточно. 
     - Ђга, - сказал отец. 
     ’огда  мальчик  понЯл, что было на его лице. …му случалось видеть это и
раньше,  как  всЯкому ребенку, - в те минуты, когда, окруженный, как обычно,
теплом   и  откровенностью,  он  обнаруживает,  что  умолчание,  с  которым,
казалось,   покончено,   просто  отступило,  поставило  новую  стену,  опЯть
непроницаемую;  в  те минуты, когда ребенок с болью и негодованием осознает,
что  родитель  ему предшествовал, переживал событиЯ, и славные и позорные, к
которым он непричастен. 
     -  Џредлагаю сделку, - сказал отец - ’ы позволишь нам с ‹укасом решать,
как ему со мной обходитьсЯ, а Я позволю вам с ним решать, как ему обходитьсЯ
с тобой. 
     Џозже,  подростком,  он  понЯл,  что увидел в то утро на лице родителЯ,
какую  тень,  какое  пЯтно,  какую  метку  - след случившегосЯ между отцом и
‹укасом  столкновениЯ,  о  котором  никто,  кроме них, не знает и никогда не
узнал  бы,  если бы это зависело только от них, - и случившегосЯ потому, что
они  это  они,  люди,  а не потому, что они принадлежат к разным расам, и не
потому,  что  в  жилах  у обоих течет одна и та же кровь. Ђ потом, в юности,
почти  взрослым, он понЯл даже, что случилось между ними. {†енщина}, подумал
он.  {Ћтец  с  негром,  из-за  женщины. Ћтец с негром, из-за негритЯнки}, не
просто отвергаЯ мысль из-за белой женщины, но отказываЯсь даже понимать, что
отвергает  эту  мысль.  €мЯ  Њолли  просто  не пришло ему в голову. ќто было
неважно.  {€,  ей-богу,  ‹укас  победил его, подумал он. ќдмондс, думал он с
неприЯзнью,  со злостью. ќдмондс. „аже нигеру Њаккаслину мы не ровнЯ. ‘тарый
Љарозерс  наделал  негритЯнских  ублюдков  у  себЯ  на  дворе,  и хотел бы Я
посмотреть,  как  муж  или  кто-нибудь еще сказал ему «не смей»... „а, ‹укас
победил  его, иначе бы ‹укаса здесь не было. …сли бы отец победил ‹укаса, он
не  позволил  бы  ‹укасу остатьсЯ здесь даже длЯ того, чтобы получить у него
прощение.  ЋстатьсЯ  мог только ‹укас, потому что он неуЯзвим длЯ людей - до
такой степени, что не способен даже прощать их или желать им зла.} 
     €  длЯ  времени  неуЯзвим.  ‡ахариЯ  ќдмондс  умер, и он в свою очередь
унаследовал плантацию, хотЯ жив был наследник истинный - по мужской линии и,
конечно,  по  справедливости,  а  если  бы  истину знали, то, вероЯтно, и по
закону,  - и жил на нещедрую пенсию, которую правнучатый племЯнник продолжал
высылать  каждый  месЯц.  €  вот  уже двадцать лет Љарозерс ќдмондс управлЯл
имением,  стараЯсь  не  отставать  от  времени, как до него - отец, и дед, и
прадед.  Ќо  когда  он  оглЯдывалсЯ  на  эти  двадцать лет, они казались ему
длинной  и  сплошной  полосой  возмутительных  неприЯтностей и борьбы - не с
землей, не с погодой (и не с федеральным правительством, хотЯ и оно донимало
в последнее времЯ), а со старым негром, который не затруднЯлсЯ даже не звать
его  мистером,  а  звал  и  мистером  ќдмондсом,  и  мистером  Љарозерсом, и
Љарозерсом,  и  ђосом,  -  а  когда  ќдмондс  стоЯл в группе молодых негров,
собирательно  именовал  их  «вы,  ребЯта».  ‚се  эти  годы  ‹укас  продолжал
возделывать  свои  участки,  все  теми же устарелыми, примитивными методами,
которыми пользовалсЯ, наверно, еще Љарозерс Њаккаслин, не слушаЯ советов, не
признаваЯ  новых  орудий,  не  даваЯ  трактору  проехать  по  земле, которую
Њаккаслины  предоставили ему пожизненно, не позволЯЯ летчику, опрыскивавшему
остальной  хлопок Ядом от долгоносиков, даже пролететь над его гектарами, но
забираЯ  товары  из лавки так, словно гектаров этих была тысЯча и он получал
от  них  неслыханные, умопомрачительные доходы, - хотЯ долги его в гроссбухе
накручивались  тридцать  лет,  и  ќдмондс знал, что он не выплатит их по той
простой  и уважительной причине, что переживет не только нынешнего ќдмондса,
как  пережил  двух  предыдущих,  но  и сам гроссбух, где записаны эти долги.
‡атем  эта винокурнЯ, которую ‹укас устроил чуть ли не на дворе у него и, по
словам  дочери,  двадцать  лет  гнал  водку,  пока не попалсЯ из-за своей же
алчности;  затем трехсотдолларовый мул, которого он украл не просто у своего
компаньона  и  покровителЯ,  а  у  кровного  родича  и обменЯл на машину длЯ
отыскиваниЯ  кладов; и теперь еще одно: после сорока пЯти лет брака разрушил
дом  женщины, котораЯ ему, ќдмондсу, заменила мать, вырастила его, вскормила
грудью  вместе  со  своим  ребенком,  заботилась  не  только  о его телесном
здоровье, но и о его душе, учила манерам, правилам поведениЯ - быть мЯгким с
низшими,  честным  с  равными,  великодушным  со  слабыми  и  внимательным к
старикам,  вежливым,  правдивым  и смелым со всеми, - не скупЯсь и не ожидаЯ
награды,  дарила ему, полусироте, постоЯнную, надежную преданность и любовь,
какой  ему  больше  не от кого было ждать; разрушил ее дом, и теперь на всем
белом  свете  у  нее  осталсЯ только старик брат в „жефферсоне, но с ним она
десЯть  лет  не виделась, да восемнадцатилетнЯЯ замужнЯЯ дочь, с которой она
жить  навернЯка  не  станет,  потому  что  и  зЯть  оказалсЯ подвержен бесу,
вселившемусЯ в ее мужа. 
     €  длЯ  времени  неуЯзвим.  ќдмондс в одиночестве сидел за ужином, не в
силах  проглотить  кусок,  и  ему  мерещилось, что в комнате перед ним стоит
‹укас,  чье лицо в шестьдесЯт семь лет выглЯдит моложе, чем его в сорок три,
меньше  повреждено страстЯми, мыслЯми, пресыщенностью, крушениЯми, - и видел
ќдмондс  не  копию их пращура, старого Љарозерса, и не карикатуру на него, а
лицо,  в  котором  сохранились по наследству и воспроизвелись с совершенной,
ошеломлЯющей  точностью  черты  и  образ  мыслей целого поколениЯ предков, -
именно  такое,  каким его увидел утром сорок пЯть лет назад Ђйзек Њаккаслин:
собирательное  лицо,  забальзамированное  и слегка усохшее, целого поколениЯ
Яростных  и  непобежденных молодых солдат-южан, - и он подумал с изумлением,
очень,  близким  к  ужасу:  {Ћн  больше Љарозерс, чем все мы, вместе взЯтые,
включаЯ  самого  Љарозерса.  Ћн и порождение, и вместе с тем модель длЯ всей
географии,  климата,  биологии,  которые произвели старого Љарозерса, и нас,
остальных, весь наш несметный, неисчислимый род, утративший ныне лицо и даже
имЯ,  -  за исключением его, который сам себЯ сотворил и сохранилсЯ, осталсЯ
цельным,  презирал, как, наверно, презирал старый Љарозерс, всЯкую кровь - и
белых, и желтых, и краснокожих, и в том числе свою собственную.} 
     
     
        II 
     
     
     “же  в  потемках он привЯзал лошадь к забору ‹укаса, прошел по каменной
дорожке  с  бордюром  из  битого  кирпича,  закопанных торчмЯ бутылок и тому
подобного и поднЯлсЯ на крыльцо. ‹укас в шапке, стоЯ, ждал у входа, силуэтом
на  фоне  горЯщего  очага.  ‘таруха не встала. Ћна сидела, как днем в лавке,
неподвижно,  чуть  подавшись  вперед,  сложив  высохшие  руки  поверх белого
фартука;  на  сморщенной  трагической маске лежали блики от очага, и сегоднЯ
ќдмондс  в  первый  раз увидел старуху без глинЯной трубки, с которой она не
расставалась  ни  во  дворе,  ни дома. ‹укас подтащил к нему стул. Ќо сам не
сел.  Ћн отошел и встал по другую сторону очага. ’еперь огонь осветил и его:
широкую  бобровую  шапку ручной работы, подаренную пЯтьдесЯт лет назад дедом
ќдмондса,   лицо   бедуинского   склада,  тЯжелую  золотую  цепочку  поперек
расстегнутого жилета. 
     - Ќу, что это все значит? - сказал ќдмондс. 
     - Ћна хочет разводитьсЯ, - сказал ‹укас. - •орошо. 
     - •орошо? - сказал ќдмондс. - •орошо? 
     - „а. ‘колько это будет мне стоить? 
     -  ЏонЯтно,  - сказал ќдмондс. - …сли платить должен ты, она развода не
получит.  Ќу, на этот раз дело такое, что тебе никого облапошить не удастсЯ.
’ы, старик, не золотоискательную машину сейчас продаешь или покупаешь. € мул
ей ни к чему. 
     -  џ согласен разводитьсЯ, - сказал ‹укас. - Џросто хочу знать, сколько
это  будет  мне стоить. Џочему вы не разведете нас, как Ћскара с этой желтой
девкой  из Њемфиса, которую он привез прошлым летом? „а не просто развели, а
еще сами отвезли ее в город и купили ей билет на поезд до Њемфиса. 
     -  Џотому что они не очень крепко были женаты, - сказал ќдмондс. - Ћна,
видишь  ли,  бритву  носила  и  рано  или поздно полоснула бы его. Ђ если бы
сплоховала, промахнулась, Ћскар оторвал бы ей голову. Ћн только этого случаЯ
и дожидалсЯ. ‚от почему Я развел. Ђ ты не Ћскар. ќто другое дело. ЏослушайсЯ
менЯ,  ‹укас.  ’ы старше менЯ; не спорю. Њожет, у тебЯ и денег больше, чем у
менЯ,  - Я лично в этом не сомневаюсь; и разума у тебЯ, может, больше, - а в
этом ты не сомневаешьсЯ. Ќо так нельзЯ. 
     - Ќе мне говорите, - ответил ‹укас. - …й скажите. ќто не моЯ затеЯ. Њне
и так неплохо. 
     - Ќу да. Љонечно. Џока ты делаешь то, что хочешь - проводишь все времЯ,
не  занЯтое сном и едой, на речке и заставлЯешь „жорджа “илкинса таскать длЯ
тебЯ  эту  чертову...  эту  чертову...  -  ’ут он остановилсЯ и начал снова,
стараЯсь говорить не только потише, но и поспокойнее, и сначала это ему даже
удавалось:  - ‘колько Я твердил тебе, что никакого клада тут нет. —то ты зрЯ
терЯешь  времЯ.  Ќо  это  полбеды.  Џо  мне,  вы с „жорджем “илкинсом можете
бродить там, пока не свалитесь. Ђ тетю Њолли... 
     -  џ  мужчина,  -  сказал  ‹укас.  -  џ  тут  хозЯин.  ‚  моем  доме  Я
распорЯжаюсь,  все  равно  как  вы,  или  ваш  отец, или его отец - в вашем.
„овольны вы тем, как Я на своей земле работаю и сколько урожаЯ снимаю? ’ак? 
     - „оволен? - сказал ќдмондс. - „оволен? 
     Ќо ‹укас даже не прервал свою речь: 
     -  €  пока  Я это делаю, Я буду распорЯжатьсЯ свои ми делами - и был бы
здесь  папаша  ваш,  он  первый  бы вам сказал, что так и надо. Ђ потом, мне
скоро  хлопок  собирать,  и  тогда перестану искать каждую ночь. Ѓуду искать
только  в субботу ночью и в воскресенье ночью. - „о сих пор он обращалсЯ как
будто  к потолку. Ђ теперь посмотрел на ќдмондса. - Ќо эти две ночи - мои. ‚
эти  две  ночи мне ничью землю пахать не надо - пускай кто хочет называет ее
своей. 
     -  —то  ж,  -  сказал  ќдмондс.  -  „ве ночи в неделю. € начнетсЯ это с
будущей  недели  -  хлопок  у  тебЯ  кое-где  уже  поспел. - Ћн повернулсЯ к
старухе.  –  Ќу  вот,  тетЯ  Њолли,  -  сказал  он.  -  „ве ночи в неделю, и
одумаетсЯ, даже ‹укас твой скоро одумаетсЯ... 
     -  џ  не  прошу,  чтобы  две ночи в неделю искал, - сказала она. Ћна не
пошевелилась  и  говорила  монотонным речитативом, не глЯдЯ ни на того ни на
другого. - џ вообще ничего не прошу, пускай себе ищет. ’еперь уже поздно. Ћн
с собой не совладает. Ђ Я уйти хочу. 
     ќдмондс опЯть посмотрел на непроницаемое, невозмутимое лицо под широкой
старинной шапкой. 
     - •очешь, чтобы она ушла? - сказал он. - ’ак, что ли? 
     -  џ  буду  хозЯином  в моем доме, - сказал ‹укас. ‚ его голосе не было
упрЯмства.  Ѓыло  спокойствие:  решимость.  ‚зглЯд его был так же тверд, как
взглЯд ќдмондса, но несравненно холоднее. 
     -  ‘лушай,  -  сказал  ќдмондс.  -  ’ы  стареешь.  Ќе так уж много тебе
осталось.  Њинуту назад ты тут сказал про отца. ‚се так. Ќо когда настал его
час,  он отошел с миром. – {Џотому что ничего не держал...} ’ьфу, он чуть не
произнес  это вслух. {„ьЯвол, дьЯвол, дьЯвол, подумал он... ничего не держал
такого при жене-старухе, из-за чего пришлось бы сказать: ѓосподи, прости мне
это.}  —уть  не  сказал  вслух;  едва  удержалсЯ. - Ѓлизок час, когда и тебе
захочетсЯ отойти с миром, - а когда он наступит, ты не знаешь. 
     - € вы тоже. 
     - Џравильно, но мне сорок три года. ’ебе – шестьдесЯт семь. 
     Ћни  смотрели  друг  на друга. Џо-прежнему лицо под меховой шапкой было
невозмутимо,  непроницаемо.  Ќаконец ‹укас пошевелилсЯ. Ћн повернул голову и
аккуратно сплюнул в очаг. 
     -  ‹адно,  -  спокойно сказал он. - џ тоже хочу отойти с миром. џ отдам
машину. Џодарю „жорджу “илкинсу. 
     €  тут  зашевелилась  старуха.  Љогда  ќдмондс  оглЯнулсЯ, она пыталась
встать  с  кресла,  опираЯсь  на одну руку, а другую вытЯнув вперед - не длЯ
того, чтобы отстранить ‹укаса, а к нему, к ќдмондсу. 
     -  Ќет!  -  крикнула  она. - Њистер ‡ак! Љак вы не понимаете? ‹адно, он
опЯть  ходить  с  ней  будет,  все  равно  как  со  своей,  он еще Ќат, моей
младшенькой,  последней  моей,  это проклЯтье передаст, - кто тронул то, что
Ѓогу  обратно  отдано, того он погубит! Ќет, пускай у себЯ оставит! Џотому и
уйти  хочу,  чтобы  у  себЯ  оставил  и не думал „жорджу отдавать! Љак вы не
понимаете? 
     ќдмондс  тоже  вскочил,  его  стул с грохотом отлетел назад. Ћн свирепо
смотрел на ‹укаса, и его трЯсло. 
     -  ’ак  ты  и  менЯ решил надуть. ЊенЯ, - сказал он дрожащим голосом. -
‹адно.  Ќикакого  развода  ты не получишь. € машину отдашь. ‡автра чуть свет
принесешь ее ко мне. ‘лыхал? 
     Ћн  вернулсЯ домой, вернее в конюшню. Џри свете луны белел раскрывшийсЯ
хлопок;  не  сегоднЯ-завтра  его  надо  собирать.  Ѓог накажет. Ћн понЯл ее,
понЯл,  что  она  пыталась сказать. …сли предположить почти невероЯтное: что
где-то  здесь,  в  пределах досЯгаемости длЯ ‹укаса, зарыта и забыта хотЯ бы
тысЯча  долларов,  и  еще  более невероЯтное: что ‹укас ее найдет, - как это
подействует на человека, пусть ему уже шестьдесЯт семь лет и на счету у него
в  „жефферсоне,  насколько  известно  ќдмондсу, сумма втрое большаЯ; хотЯ бы
тысЯча  долларов,  на  которых  нет  пота,  во  всЯком случае его пота? Ђ на
„жорджа,  зЯтЯ,  у которого и доллара нигде нет, и самому ему не исполнилось
двадцати пЯти, и жене восемнадцать, и весной она родит ребенка? 
     ЏринЯть у него лошадь было некому; „ану он не велел ждать. Ћн расседлал
ее  сам,  потом  стал чистить, наконец открыл ворота на выгон, снЯл уздечку,
хлопнул  по  крупу,  высветленному  луной,  и она унеслась вскачь, выкидываЯ
курбеты,  а  когда  обернулась  на  миг,  все  три  ее чулка и лысина словно
блеснули  под  луной.  «—ерт побери, - проворчал он. - Љак обидно, что Я или
‹укас Ѓичем не лошадь. Ќе мул». 
     ‹укас  не  ЯвилсЯ на другое утро с золотоискательной машиной. „о девЯти
часов,  когда  ќдмондс уехал сам (это было воскресенье), он так и не пришел.
ќдмондс  уехал  на автомобиле; он даже подумал завернуть к ‹укасу по дороге.
Ќо  было  воскресенье;  он  решил,  что  с маЯ и так портит себе кровь из-за
‹укаса  по  шесть дней в неделю и, вероЯтнее всего, завтра с восходом солнца
тревоги  и  хлопоты  возобновЯтсЯ,  а поскольку ‹укас сам объЯвил, что с той
недели  будет  посвЯщать  машине  только  субботу и воскресенье, он, видимо,
счел,  что  эти  два  днЯ  имеет право воздерживатьсЯ от нее самостоЯтельно.
Џоэтому  ќдмондс  проехал  мимо.  Ћтсутствовал  он  весь день - сперва был в
церкви,  в  пЯти  милЯх от дома, потом еще на три мили дальше, на воскресном
обеде  у  друзей, и там всю вторую половину днЯ рассматривал чужие хлопковые
полЯ  и  присоединЯл свой голос к хору, поносившему правительство за то, что
оно  вмешиваетсЯ  в  выращивание  и  продажу хлопка. ’ак что к воротам своим
вернулсЯ  и  снова  вспомнил ‹укаса, Њолли и золотоискательную машину только
вечером.  ‚  пустом  доме,  без него, ‹укас машину бы не оставил, поэтому он
сразу  повернул  и  поехал к ‹укасу. ‚ доме было темно; он крикнул; никто не
отозвалсЯ.  ’огда  он проехал еще четверть мили, до дома „жорджа и Ќат, но и
тут  было  темно,  никто не отозвалсЯ на его голос. {Њожет быть, угомонились
наконец,  подумал  он.  Њожет быть, они в церкви. ‚се равно через двенадцать
часов уже будет завтрашний день и новые неприЯтности с ‹укасом, а пока будем
считать так, по крайней мере, это что-то обычное, известное.} 
     Ќа  другое  утро,  в  понедельник,  он провел в конюшне битый час, а ни
Ћскар,  ни  „ан  так  и  не поЯвились. Ћн сам открыл стойла, выгнал мулов на
пастбище  и  как раз выходил из кобыльего денника с пустой корзиной, когда в
проход  ровной  усталой  рысцой вбежал Ћскар. ’ут ќдмондс увидел, что на нем
еще  воскресный  костюм  -  светлаЯ  рубашка, галстук и диагоналевые брюки с
одной разорванной вдоль штаниной, до колена залЯпанные грЯзью. 
     -  ’етЯ  Њолли  Ѓичем, - сказал Ћскар. - ‘о вчерашнего днЯ пропала. ‚сю
ночь  искали.  “видели,  где  она к речке спускалась, по следу пошли. ’олько
больно  маленькаЯ  и  легкаЯ  - следов почти не оставлЯет. „ЯдЯ ‹укас, Ќат с
„жорджем, „ан и еще люди пока ищут. 
     -  џ заседлаю лошадь, - сказал ќдмондс. - Њулов Я выгнал; тебе придетсЯ
поймать длЯ себЯ. †ивее. 
     Ќа  большом  пастбище  поймать  кого-нибудь  было  непросто;  почти час
прошел,  прежде  чем  Ћскар  приехал  верхом  на неоседланном муле. € только
спустЯ  два  часа  они  нагнали  ‹укаса,  „жорджа,  Ќат,  „ана  и еще одного
человека,  которые  шли  по следу - терЯли, искали, находили, терЯли и снова
находили  слабые,  легкие  отпечатки  старушечьих ног, как будто бы без цели
блуждавших у реки среди колючих зарослей и бурелома. Ќашли ее около полуднЯ,
она  лежала  ничком  в  грЯзи, ее чистые вылинЯвшие юбки и белый фартук были
порваны, измазаны, одна рука все еще сжимала ручку золотоискательной машины.
Ћна  была  жива. Љогда Ћскар поднЯл ее, она открыла ничего не видЯщие глаза,
потом закрыла. 
     -  Ѓеги,  -  сказал  ќдмондс  „ану.  -  ‚озьми лошадь. ‘качи к машине и
привези доктора ђайдаута. †ивее... „онесешь ее? 
     -  „отащим,  -  сказал  Ћскар.  -  Ћна  не  весит  ничего. Њеньше этого
искательного Ящика. 
     - џ ее потащу, - сказал „жордж. - ‚се ж таки Ќат ей до... 
     ќдмондс обернулсЯ к нему и ‹укасу. 
     -  Њашину  неси,  -  сказал он. - ‚двоем несите. ‚аше счастье, если она
что-нибудь  найдет  по  дороге отсюда до дома. Џотому что если эти стрелки и
шевельнутсЯ  когда-нибудь  на моей земле, вам этого все равно не видать... Ђ
разводом  Я займусь, - сказал он ‹укасу. - Џока она себЯ не убила. Џока вы с
этой  машиной вдвоем ее не убили. …й-богу, не хотел бы Я сейчас быть в твоей
шкуре.  Ќе  хотел бы Я лежать сегоднЯ на твоей кровати и думать о том, о чем
тебе придетсЯ думать. 
     €  вот  день  настал.  ‚есь  хлопок  был собран, очищен, увЯзан в кипы;
ударил  мороз, досушили и меркой засыпали в закрома кукурузу. Џосадив ‹укаса
и  Њолли  на  заднее  сиденье,  он  приехал в „жефферсон и остановилсЯ перед
судом. 
     -  ’ебе  идти не обЯзательно, - сказал он ‹укасу. - ’ебЯ, может, вообще
не  впустЯт. Ќо далеко не уходи. џ тебЯ ждать не буду. € запомни. ’етЯ Њолли
получает  дом,  половину  твоего  нынешнего  урожаЯ и половину твоего урожаЯ
каждый год, пока ты живешь на моей земле. 
     - Џока, значит, обрабатываю мою землю. 
     -  Џока  ты живешь на моей земле, нелегкаЯ ее возьми. €менно так, как Я
сказал. 
     - Љас ќдмондс дал мне эту землю на всю... 
     - ’ы менЯ слышал, - сказал ќдмондс. 
     ‹укас посмотрел на него. ЏрищурилсЯ. 
     - •отите, чтоб Я съехал с вашей земли? – сказал он. 
     - ‡ачем? - сказал ќдмонс. - —его ради? …сли ты все равно будешь бродить
по  ней ночами, каждую ночь искать клад? ’ак можешь на ней и поспать днем. Ђ
кроме  того, ты должен остатьсЯ, чтобы выращивать пол-урожаЯ длЯ тети Њолли.
€ не только в нынешнем году. Ђ до тех пор, пока... 
     -  „а  хоть  весь, - сказал ‹укас. - € посеем, и соберем. Џусть весь ее
будет.  “  менЯ  вон  тут  в  банке три тысЯчи долларов, старый Љарозерс мне
оставил.  Ќа  мой  век  хватит  -  если  только  вы  не  прикажете  подарить
кому-нибудь половину. Ђ когда мы с „жорджем “илкинсом найдем деньги... 
     - ‚ылезай из машины, - сказал ќдмондс. - Ќу. ‚ылезай. 
     Џредседатель  суда  справедливости сидел в своем кабинете - в отдельном
домике  рЯдом  с  главным  зданием.  Џо  дороге ќдмондсу пришлось поддержать
старуху  -  он  схватил  ее вовремЯ и снова нащупал под несколькими рукавами
почти   бесплотную   руку,  сухую,  легкую,  хрупкую,  как  хворостинку.  Ћн
остановилсЯ, поддерживаЯ ее. 
     -  ’етЯ  Њолли,  -  сказал  он,  -  ты не раздумала? ’ебЯ ведь никто не
обЯзывает. џ отберу у него эту дрЯнь. …й-богу... 
     Ћна хотела идти дальше, тЯнула вперед. 
     -  Ќадо,  -  сказала  она.  - Ћн другую добудет. € первым делом „жорджу
отдаст, чтобы вы не отобрали. € найдут, не дай бог, а менЯ в живых не будет,
и  помочь  не  смогу.  Ђ  Ќат - моЯ младшенькаЯ, моЯ последнЯЯ. Ћстальных не
увижу до смерти. 
     - ’огда идем, - сказал ќдмондс. - €дем. 
     ‚  суд  шли еще несколько человек, другие выходили; люди были и там, но
немного.  Ћни  тихо  стоЯли  позади,  дожидаЯсь  своей  очереди. ‚ последнюю
секунду  он  сообразил,  что  она держитсЯ на ногах только с его помощью. Ћн
повел  ее вперед и все времЯ держал под руку, боЯсь, что, если отпустит хотЯ
бы  на  миг,  она  упадет к его ногам вЯзаночкой сухого истлевшего хвороста,
прикрытой старым чистым вылинЯвшим трЯпьем. 
     - Ђ-а, мистер ќдмондс,- сказал судьЯ. - ќто истица? 
     - „а, сэр, - ответил ќдмондс. 
     ‘удьЯ  (он  был  совсем  старик)  наклонил  голову и посмотрел на Њолли
поверх  очков.  Џотом  посадил  их на переносицу и посмотрел на Њолли сквозь
очки. Ћн тихонько закудахтал: 
     - Џрожили сорок пЯть лет. ‚ы не могли их помирить? 
     - Ќет, сэр, - сказал ќдмондс. - џ пробовал. џ... 
     ‘удьЯ  опЯть  закудахтал.  Ћн  посмотрел  на  иск, который ему подложил
секретарь. 
     - Ћна, конечно, будет обеспечена? 
     - „а, сэр. џ об этом позабочусь. 
     ‘удьЯ задумалсЯ над бумагой. 
     - Ћтветчик, видимо, не оспаривает иск? 
     - Ќет, сэр, - ответил ќдмондс. 
     €  тут - он только тогда и понЯл, что ‹укас пришел в зал, когда увидел,
что  судьЯ нагнул голову и опЯть посмотрел поверх очков куда-то мимо него, а
секретарь  поднЯл  глаза  и  сказал:  «’ы,  нигер! апку сними!» - тут ‹укас
отодвинул Њолли и подошел к столу, на ходу снЯв шапку. 
     - Ќи оспаривать не будем, ни разводитьсЯ, - сказал он. 
     ‹укас ни разу не взглЯнул на ќдмондса. Ќасколько ќдмондс мог судить, он
и  на судью не смотрел. ‚ голове мелькнула дурацкаЯ мысль: сколько лет он не
видел ‹укаса без шапки; кажетсЯ, он и не знал, что ‹укас седой. 
     - Њы не хотим разводитьсЯ, - сказал ‹укас. – џ передумал. 
     - ‚ы - муж? - спросил судьЯ. 
     - џ? „а. 
     - ѓовори судье: «сэр», - сказал секретарь. 
     ‹укас взглЯнул на секретарЯ. 
     - —то? - сказал ‹укас. - ‘удьЯ нам не нужен. џ переду... 
     - Ђх ты, наглаЯ... - начал секретарь. 
     -  Џодождите,  -  вмешалсЯ  судьЯ.  Ћн посмотрел на ‹укаса. - ‚ы поздно
спохватились.  €ск подан по форме, должным порЯдком. ‘ейчас Я вынесу по нему
решение. 
     -  ‘ейчас  не  надо, - сказал ‹укас. - Њы не хотим развода. ђос ќдмондс
знает, про что Я говорю. 
     - —то? Љто знает? 
     - Ђх, наглаЯ... - сказал секретарь. - ‚аша честь... 
     ‘удьЯ опЯть остановил его жестом. Ќо смотрел он на 
     ‹укаса. 
     - Њистер ђос ќдмондс, - сказал ‹укас. 
     ќдмондс, держа старуху под руку, быстро шагнул 
     вперед. Џредседатель повернулсЯ к нему. 
     - ‘лушаю, мистер ќдмондс? 
     - „а, сэр, - сказал ќдмодс. - ‚се правильно. Њы больше не хотим. 
     - ‚ы хотите отозвать иск? 
     - „а, сэр. …сли можно, сэр. 
     - ’ак, - сказал председатель. Ћн сложил иск и отдал секретарю. - Њистер
•ьюлетт, вычеркните это из списка дел к слушанию, - сказал он. 
     ‘таруха  старалась идти сама, но на улице ќдмондсу пришлось почти нести
ее. 
     - Ќу, ну, - сказал он грубовато, - все в порЯдке. 
     ‘удью  слышала?  ‘лышала,  как  ‹укас  сказал: ђос ќдмондс знает, в чем
дело? 
     Ћн  чуть ли не на руках внес ее в машину; ‹укас стоЯл позади. Ќо с ними
в машину не сел, а сказал: 
     - Ћбождите минуту. 
     -  Ћбождать?  -  переспросил  ќдмондс. - •ватит, дождались. € все, чего
можно от тебЯ ждать, получили. 
     Ќо  ‹укас уже пошел прочь. Ђ ќдмондс осталсЯ ждать. ќдмондс стоЯл возле
машины  и видел, как ‹укас перешел на ту сторону площади, где были магазины,
-  прЯмой,  в  старой, красивой, ухоженной шапке, он двигалсЯ с непоколебимо
важной медлительностью, в которой ќдмондс узнавал - всЯкий раз ощущаЯ укол в
сердце  -  нечто, доставшеесЯ по наследству от своих старших родичей, так же
как эта шапка. ‹укас отсутствовал недолго. ‚ернулсЯ не спеша, влез в кабину.
Ћн принес пакетик - конфеты, центов на десЯть. ‚ложил пакетик Њолли в руку. 
     - ‚от, - сказал он. - ‡убов у тебЯ не осталось, так во рту покатай. 
     
     

        III 
     
     
     Ќочью  похолодало.  “  него горел камин, на ужин была перваЯ ветчина из
коптильни,  он  сидел  в  одиночестве  и  ел  с таким удовольствием, какого,
кажетсЯ,  не  испытывал  уже  много  месЯцев; внезапно в передней части дома
послышалсЯ  стук  -  стучались  в край галереи, негромко и неторопливо, зато
властно. Ћн крикнул в кухню: «‘кажи, чтобы шел сюда». Ќо есть не перестал. €
продолжал   есть,   когда  поЯвилсЯ  ‹укас,  прошел  мимо  него  и  поставил
золотоискательную  машину  на другой конец стола. ‘ машины не просто обтерли
грЯзь,  она  выглЯдела  так,  будто  ее  начистили, - сложнаЯ и вместе с тем
лаконично-деловитаЯ,  со  светлыми  загадочными  шкалами и тускло блестЯщими
регулЯторами.  ‹укас постоЯл, глЯдЯ на нее. Џотом отвернулсЯ. € после этого,
до самого ухода, ни разу на нее не посмотрел. 
     - ‚от она, - сказал он. - ‘плавьте ее. 
     -  ‹адно.  “берем  на  чердак.  Њожет  быть, к весне тетЯ Њолли про нее
забудет, и ты попробуешь... 
     - Ќет. ‘плавьте ее куда-нибудь. 
     - ‘овсем? 
     -  „а.  —тобы  ее  тут  не было, чтобы Я ее никогда не видел. ’олько не
говорите  мне  куда.  Џродайте,  если  сумеете,  а  деньги возьмите себе. Ќо
продайте подальше, чтобы Я ее больше не видел и чтобы слуху об ней не было. 
     -  ’ак,  - сказал ќдмондс. - ’ак. - Ћн отодвинулсЯ со стулом от стола и
смотрел  на  этого человека, на старика, который возник где-то в трагических
переплетениЯх его полусиротского детства - муж женщины, ставшей ему матерью,
который  ни разу не сказал ему, белому, «сэр» и звал его за глаза - а в лицо
тем  более  - ђосом. - ‘лушай, - сказал он. - ќто не обЯзательно. ’етЯ Њолли
стараЯ,  у нее бывают странные идеи. Ќо о чем она не знает... Ќикаких денег,
закопанных,  незакопанных,  ты  все  равно не найдешь, ни здесь, ни в другом
месте.  €  если  тебе иногда захочетсЯ взЯть эту чертову игрушку, скажем раз
или два в месЯц, и побродить с ней ночь возле речки, будь она неладна... 
     -  Ќет,  - сказал ‹укас. - ‘плавьте ее куда-нибудь. џ не хочу ее больше
видеть.  Џисание  говорит,  человеку  отпущено  на  этой земле семь десЯтков
лет{*}. ‡а это времЯ ему много чего хочетсЯ, и он много чего может получить,
если  возьметсЯ  вовремЯ. Ђ Я поздно взЯлсЯ. „еньги тут есть. ’е двое белых,
что пробрались 
     сюда  ночью,  они выкопали двадцать две тысЯчи долларов и ушли, пока их
никто  не  заметил.  џ  знаю.  € где они Яму забросали, видел, и кувшин, где
деньги  лежали. Ќо мои семь десЯтков подходЯт к концу, и, видно, не про менЯ
эти деньги.