искуссию, которую
ведут  в тоне  беседы  образованные  люди,  старающиесЯ  выЯснить  правду  и
установить,  что  именно  произошло  и  почему  это  произошло.  ‘оздавалось
впечатление, будто обвинЯемые,  прокурор и судьи увлечены одинаковым, Я чуть
было не  сказал спортивным,  интересом выЯснить с максимальной точностью все
происшедшее.  …сли бы этот суд  поручили  инсценировать  режиссеру,  то ему,
вероЯтно, понадобилось бы  немало  лет и немало репетиций, чтобы добитьсЯ от
обвинЯемых  такой сыгранности: так добросовестно и старательно не пропускали
они  ни малейшей неточности друг у друга, и их взволнованность проЯвлЯлась с
такой  сдержанностью.  Љороче  говорЯ,  гипнотизеры, отравители  и  судебные
чиновники, подготовившие обвинЯемых,  помимо всех своих ошеломлЯющих качеств
должны были быть выдающимисЯ режиссерами и психологами.
     <b>„еловитость.</b>  ЌевероЯтной, жуткой казалась деловитость, обнаженность, с
которой  эти  люди  непосредственно  перед  своей   почти   верной   смертью
рассказывали  о  своих действиЯх  и  давали объЯснениЯ  своим преступлениЯм.
Ћчень  жаль,  что в  ‘оветском ‘оюзе воспрещаетсЯ производить в  залах  суда
фотографирование  и  записи  на  граммофонные пластинки.  …сли  бы  мировому
общественному мнению представить не только то, что говорили обвинЯемые, но и
как они это говорили, их интонации, их лица, то, Я думаю, неверЯщих стало бы
гораздо меньше.
     <b>Џоведение.</b>  Џризнавались они все, но  каждый на свой собственный манер:
один с циничной интонацией, другой молодцевато, как солдат, третий внутренне
сопротивлЯЯсь, прибегаЯ к  уверткам, четвертый  - как раскаивающийсЯ ученик,
пЯтый - поучаЯ. Ќо тон, выражение лица, жесты у всех были правдивы.
     <b>ЏЯтаков.</b> џ  никогда не  забуду, как ѓеоргий  ЏЯтаков, господин среднего
роста,   средних  лет,  с  небольшой  лысиной,  с  рыжеватой,   старомодной,
трЯсущейсЯ острой бородой, стоЯл перед микрофоном  и  как он говорил - будто
читал лекцию. ‘покойно и старательно он повествовал о  том, как  он вредил в
вверенной  ему  промышленности.  Ћн объЯснЯл,  указывал  вытЯнутым  пальцем,
напоминаЯ преподавателЯ высшей школы,  историка,  выступающего с  докладом о
жизни  и деЯниЯх  давно  умершего человека по имени ЏЯтаков  и  стремЯщегосЯ
разъЯснить все обстоЯтельства до  мельчайших подробностей, охваченный  одним
желанием, чтобы слушатели и студенты все правильно понЯли и усвоили.
     <b>ђЯдек.</b> ЏисателЯ Љарла ђадека Я тоже  врЯд ли когда-нибудь  забуду. џ не
забуду ни как он  там сидел в своем коричневом  пиджаке, ни  его безобразное
худое лицо, обрамленное каштановой старомодной бородой, ни как он поглЯдывал
в публику, большаЯ часть которой была ему знакома, или на других обвинЯемых,
часто усмехаЯсь, очень хладнокровный, зачастую намеренно иронический, ни как
он  при  входе  клал тому или  другому из  обвинЯемых  на плечо руку легким,
нежным жестом, ни как он, выступаЯ,  немного  позировал,  слегка посмеиваЯсь
над   остальными   обвинЯемыми,  показываЯ  свое   превосходство  актера,  -
надменный,   скептический,   ловкий,  литературно   образованный.   ‚незапно
оттолкнув ЏЯтакова от микрофона,  он  встал сам на его место.  ’о он  ударЯл
газетой о барьер, то брал стакан чаЯ, бросал в него кружок лимона, помешивал
ложечкой  и,  рассказываЯ  о чудовищных  делах,  пил  чай мелкими  глотками.
Ћднако,  совершенно не  рисуЯсь, он  произнес свое  заключительное слово,  в
котором  он объЯснил,  почему он призналсЯ, и это заЯвление, несмотрЯ на его
непринужденность   и   на   прекрасно  отделанную  формулировку,  прозвучало
трогательно,  как  откровение  человека,  терпЯщего великое бедствие.  ‘амым
страшным  и  трудно  объЯснимым  был  жест,  с  которым  ђадек  после  конца
последнего заседаниЯ покинул зал суда. ќто было под утро,  в  четыре часа, и
все - судьи, обвинЯемые, слушатели - сильно устали. €з семнадцати обвинЯемых
тринадцать -  среди них близкие друзьЯ ђадека -  были приговорены к  смерти;
ђадек и трое других  - только к заключению. ‘удьЯ зачитал приговор, мы все -
обвинЯемые и присутствующие -  выслушали его стоЯ, не  двигаЯсь, в  глубоком
молчании. Џосле  прочтениЯ приговора судьи немедленно  удалились. Џоказались
солдаты; они вначале подошли к четверым, не приговоренным  к смерти. Ћдин из
солдат положил ђадеку руку  на плечо, повидимому, предлагаЯ ему следовать за
собой.  €  ђадек  пошел.  Ћн  обернулсЯ,  приветственно  поднЯл руку,  почти
незаметно пожал  плечами, кивнул  остальным  приговоренным к  смерти,  своим
друзьЯм, и улыбнулсЯ. „а, он улыбнулсЯ.
     <b>Ћстальные.</b>  ’рудно также забыть  подробный  тЯгостный рассказ  инженера
‘троилова  о  том,  как  он попал в троцкистскую  организацию, как он билсЯ,
стремЯсь вырватьсЯ  из  нее,  и как троцкисты, пользуЯсь его  провинностью в
прошлом, крепко его держали, не выпускаЯ до конца из своих сетей. Ќезабываем
еще  тот еврейский  сапожник с бородой раввина  -  „робнис, который особенно
выделилсЯ  в  гражданскую  войну.  Џосле  шестилетнего заключениЯ  в царской
тюрьме,  трижды приговоренный белогвардейцами к  смерти,  он каким-то  чудом
спассЯ от трех  расстрелов и  теперь,  стоЯ здесь,  перед  судом, путалсЯ  и
запиналсЯ,  стремЯсь как-нибудь вывернутьсЯ, будучи вынужденным признатьсЯ в
том, что взрывы, им организованные, причинили не только материальные убытки,
но повлекли за собой, как он этого и добивалсЯ, гибель рабочих.  ЏотрЯсающее
впечатление произвел также инженер Ќоркин,  который в  своем последнем слове
проклЯл  ’роцкого, выкрикнув ему  свое "клокочущее презрение  и  ненависть".
Ѓледный  от волнениЯ, он должен был немедленно после этого покинуть зал, так
как  ему  сделалось дурно. ‚прочем, за все времЯ  процесса это был  первый и
единственный  случай,  когда  кто-либо  закричал;  все  -  судьи,  прокурор,
обвинЯемые - говорили все времЯ спокойно, без пафоса, не повышаЯ голоса.
     <b>Џочему  они не  защищаютсЯ?</b>  ‘вое  нежелание поверить  в  достоверность
обвинениЯ  сомневающиесЯ  обосновывают, помимо  вышеприведенных  возражений,
тем,  что  поведение  обвинЯемых  перед  судом психологически не  объЯснимо.
Џочему обвинЯемые,  спрашивают эти скептики,  вместо того чтобы  отпиратьсЯ,
наоборот, стараютсЯ превзойти друг друга в признаниЯх? € в каких признаниЯх!
Ћни  сами  себЯ  рисуют  грЯзными,  подлыми  преступниками.  Џочему  они  не
защищаютсЯ, как  делают это обычно все обвинЯемые  перед судом? Џочему, если
они даже  изобличены, они не пытаютсЯ привести в свое  оправдание смЯгчающие
обстоЯтельства, а, наоборот, все больше отЯгчают свое положение? Џочему, раз
они верЯт в теории ’роцкого, они, эти революционеры и идеологи, не выступают
открыто  на  стороне своего вождЯ и  его  теорий? Џочему они  не превозносЯт
теперь, выступаЯ в последний раз перед массами, свои  дела, которые они ведь
должны были бы считать похвальными? Ќаконец, можно представить, что из числа
этих семнадцати один, два или четыре могли смиритьсЯ. Ќо все - наврЯд ли.
     <b>‚от  почему, -  говорЯт советские люди.</b> ’о, что обвинЯемые  признаютсЯ,
возражают  советские граждане, объЯснЯетсЯ  очень просто. Ќа предварительном
следствии  они   были  настолько  изобличены  свидетельскими  показаниЯми  и
документами, что отрицание было бы длЯ них бесцельно. ’о, что они признаютсЯ
<i>все,</i> объЯснЯетсЯ тем, что перед судом предстали не все троцкисты, замешанные
в заговоре,  а только  те, которые  до  конца  были изобличены. Џатетический
характер признаний должен быть в основном отнесен за  счет перевода. ђусскаЯ
интонациЯ  трудно  поддаетсЯ  передаче,  русский  Язык   в  переводе  звучит
несколько  странно,  преувеличенно, как будто  основным тоном  его  ЯвлЯетсЯ
превосходнаЯ степень. (Џоследнее замечание правильно. џ  слышал, как однажды
милиционер, регулирующий движение, сказал  моему шоферу:  "’оварищ,  будьте,
пожалуйста,  любезны   уважать  правила".  ’акаЯ  манера  выражениЯ  кажетсЯ
странной. Ћна кажетсЯ менее странной, когда переводЯт больше  по смыслу, чем
по  буквальному   тексту:  "Џослушайте,  не  нарушайте,  пожалуйста,  правил
движениЯ".  Џереводы  протоколов  печати  похожи больше  на "будьте  любезны
уважать правила", чем на "не нарушайте, пожалуйста, правил движениЯ".)
     <b>Њнение автора.</b>  џ  должен  признатьсЯ, что, хотЯ  процесс менЯ убедил в
виновности  обвинЯемых, все  же,  несмотрЯ  на аргументы советских  граждан,
поведение  обвинЯемых  перед  судом  осталось  длЯ  менЯ  не  совсем  Ясным.
Ќемедленно  после  процесса  Я  изложил   кратко  в  советской  прессе  свои
впечатлениЯ:  "Ћсновные причины  того, что  совершили  обвинЯемые, и главным
образом основные мотивы  их  поведениЯ перед судом западным людЯм все же  не
вполне  Ясны. Џусть большинство из них своими действиЯми заслужило  смертную
казнь,  но  бранными  словами  и порывами возмущениЯ,  как  бы они  ни  были
понЯтны, нельзЯ объЯснить психологию этих людей. ђаскрыть до конца западному
человеку  их вину  и  искупление сможет только великий  советский писатель".
Ћднако мои слова никоим образом  не  должны означать, что  Я желаю опорочить
ведение  процесса   или   его   результаты.   …сли  спросить  менЯ,   какова
квинт-эссенциЯ  моего  мнениЯ, то  Я  смогу,  по  примеру мудрого публициста
ќрнста  Ѓлоха,  ответить  словами  ‘ократа,  который  по   поводу  некоторых
неЯсностей у ѓераклита сказал так: "’о, что Я  понЯл,  прекрасно. €з этого Я
заключаю, что остальное, чего Я не понЯл, тоже прекрасно"
     <b>Џопытка   объЯснениЯ.</b>   ‘оветские  люди   не  представлЯют  себе  этого
непониманиЯ. Џосле  окончаниЯ  процесса  на  одном собрании один  московский
писатель горЯчо  выступил  по поводу  моей  заметки  в  печати.  Ћн  сказал:
"”ейхтвангер  не  понимает,  какими  мотивами  руководствовались  обвинЯемые
признаваЯсь. —етверть миллиона  рабочих,  демонстрирующих  сейчас на Љрасной
площади, это понимают". Њне тем не менее  кажетсЯ,  что к тому, чтобы понЯть
процесс, Я приложил  больше усилий, чем большинство  западных  критиков,  и,
ввиду  того  что   советский  писатель,  который  смог  бы  осветить  мотивы
признаний, пока еще  не поЯвилсЯ, Я хочу  сам  попробовать рассказать, как Я
себе представлЯю генезис признаниЯ.
     <b>‘ущность  партийного  суда.</b>  ‘уд,  перед  которым развернулсЯ  процесс,
несомненно,   можно  рассматривать  как   некоторого  рода  партийный   суд.
ЋбвинЯемые с  юных лет принадлежали к партии, некоторые  из них считались ее
руководителЯми.  Ѓыло  бы  ошибкой  думать,   что  человек,  привлеченный  к
партийному  суду, мог бы вести себЯ так же,  как человек перед обычным судом
на ‡ападе. „аже, казалось бы, простаЯ оговорка ђадека, обратившегосЯ к судье
"товарищ судьЯ"  и  поправленного председателем "говорите гражданин  судьЯ",
имела внутренний смысл. ЋбвинЯемый  чувствует себЯ еще свЯзанным с  партией,
поэтому не  случайно  процесс  с  самого  начала  носил  чуждый  иностранцам
характер дискуссии. ‘удьи, прокурор, обвинЯемые - и это не только казалось -
были  свЯзаны между  собой  узами  общей цели.  Ћни  были подобны инженерам,
испытывавшим совершенно новую сложную машину. Ќекоторые из них что-то в этой
машине испортили, испортили  не со  злости, а просто потому, что  своенравно
хотели испробовать  на ней свои теории по  улучшению  этой машины. €х методы
оказались  неправильными,  но эта  машина  не  менее, чем другим, близка  их
сердцу, и поэтому они сообща с другими откровенно  обсуждают свои ошибки. €х
всех объединЯет интерес к машине, любовь к ней. € это-то чувство и побуждает
судей и обвинЯемых так дружно  сотрудничать друг с  другом; чувство, похожее
на  то, которое  в  Ђнглии свЯзывает  правительство  с  оппозицией настолько
крепко, что вождь оппозиции  получает от государства содержание в две тысЯчи
фунтов.
     <b>џзыческий пророк. Ћ</b>бвинЯемые  были  приверженцами ’роцкого:  даже после
его  падениЯ они верили в него. Ќо они  жили в  ‘оветском  ‘оюзе, и то,  что
изгнанному ’роцкому представлЯлось в виде далеких смутных цифр и статистики,
длЯ них было живой действительностью. Џеред этой реальной  действительностью
тезис  ’роцкого  о невозможности  построениЯ социалистического  хозЯйства  в
одной,  отдельно  взЯтой  стране  не  мог  рассчитывать  на  продолжительное
существование. ‚ 1935 году, перед лицом возрастающего процветаниЯ ‘оветского
‘оюза, обвинЯемые должны были признать банкротство троцкизма. Ћни  потерЯли,
по словам ђадека, веру в  концепцию  ’роцкого.  ‚ силу этих обстоЯтельств, в
силу  самой  природы вещей признаниЯ  обвинЯемых прозвучали  как вынужденный
гимн  режиму  ‘талина. ЋбвинЯемые  уподобились тому  Языческому  пророку  из
библии, который, выступив с намерением  проклЯсть, стал,  против своей воли,
благословлЯть.
     <b>€змена ’роцкому.</b>  ЋбвинЯемый Њуралов восемь месЯцев отрицать свою вину,
пока, наконец, 5 декабрЯ не созналсЯ. "•отЯ Я, - заЯвил он на процессе, -  и
не считал директиву  ’роцкого  о  терроре и вредительстве правильной, все же
мне казалось морально недопустимым изменить ему. Ќо, наконец,  когда от него
стали отходить остальные - одни честно,  другие нечестно, - Я сказал себе: Я
сражалсЯ  активно за  ‘оветский ‘оюз в трех  революциЯх, и десЯтки  раз  моЯ
жизнь висела на  волоске. Ќе должен ли Я подчинитьсЯ  его интересам? €ли мне
нужно остатьсЯ  у ’роцкого и продолжать и углублЯть  его  неправое  дело? Ќо
тогда имЯ мое  будет служить знаменем длЯ тех,  кто еще  находитсЯ  в  рЯдах
контрреволюции.  „ругие, независимо от того, честно или нечестно  они отошли
от ’роцкого, во всЯком случае не  стоЯт под знаменем контрреволюции.  „олжен
ли Я оставатьсЯ таким свЯтым? „лЯ менЯ это было решающим, и Я сказал: ладно,
иду  и показываю всю правду". ЏоказаниЯ ђадека по этому пункту, более тонкие
по форме, в  основном повторЯют ту  же мысль.  ђечи обоих этих людей кажутсЯ
мне,  оставлЯЯ в  стороне процесс,  интересными в психологическом отношении.
Ћни наглЯдно  показывают, до  какого предела могут итти люди за человеком, в
чье  превосходство,  способность к руководству  и  гениальную  концепцию они
верЯт,  и   где  начинаетсЯ   поворот,   на   котором  они  его   оставлЯют.
Ђвантюристские  и отчаЯнные средства, к  которым  решил  прибегнуть ’роцкий,
после  того как выЯснилась ошибочность  его основной  концепции, должны были
отпугнуть от него  более  мелких  сторонников. Ћни  стали считать его методы
безумными. Ћни  не отошли от  него открыто уже раньше  только потому, что не
знали,  как это технически обставить. "Њы бы сами  пошли в милицию, - заЯвил
ђадек,  - если  бы она не Явилась к нам раньше", и это вполне вероЯтно. ‚едь
некоторые из их  соучастников действительно  раньше пошли в милицию, и таким
образом заговор был раскрыт.
     <b>‹юди,  верЯщие  в  свое  дело.</b>  ‚озражениЯ  сомневающихсЯ  по  существу
правильны. ‹юди, верЯщие в свое дело, <b>знаЯ,</b> что они  обречены на смерть,  не
изменЯют  ему  в свой последний час. Ћни  хватаютсЯ за последнюю возможность
обратитьсЯ к общественности и используют свое выступление в целЯх пропаганды
своего  дела. ‘отни революционеров  перед  судом  ѓитлера  заЯвлЯют: "„а,  Я
совершил то,  в  чем  вы менЯ обвинЯете. ‚ы  можете  менЯ  уничтожить,  но Я
горжусь  тем, что Я сделал". ’аким образом,  сомневающиесЯ правы, спрашиваЯ:
почему  ни один  из этих троцкистов  так не говорил? Џочему  ни один из этих
троцкистов не сказал: "„а, ваше "государство ‘талина" построено неправильно.
Џрав  ’роцкий. ‚се, что Я сделал,  хорошо.  “бейте менЯ, но  Я  защищаю свое
дело".
     <b>‹юди,  не  верЯщие  в   свое  дело.</b>  Ћднако  это  возражение  встречает
убедительный  ответ. ќти троцкисты не  говорили так  просто  потому, что они
больше не верили в  ’роцкого, потому что внутренне они уже не могли защищать
то, что они совершили, потому что  их  троцкистские убеждениЯ были  до такой
степени опровергнуты фактами, что люди  зрЯчие не могли больше в них верить.
—то же оставалось  им делать, после того как  они стали на неправую сторону?
€м ничего другого не оставалось, - если они были убежденными социалистами, -
как  в  последнем выступлении перед смертью  признатьсЯ: социализм  не может
быть осуществлен тем путем, которым мы шли  - путем, предложенным ’роцким, а
только другим путем - путем, предложенным ‘талиным.
     <b>„евЯносто   девЯть  или   сто  процентов.</b>   Ќо   даже  если   отбросить
идеологические побудительные причины и  принЯть  во  внимание только внешние
обстоЯтельства, то обвинЯемые были прЯмо-таки вынуждены к признанию. Љак они
должны  были  себЯ вести, после  того  как  они  увидели  перед собой весьма
внушительный  следственный материал, изобличающий  их в  содеЯнном? Ћни были
обречены независимо от  того, признаютсЯ они или  не  признаютсЯ.  …сли  они
признаютсЯ,  то, возможно, их  признание, несмотрЯ на все,  даст им проблеск
надежды на помилование. ѓрубо  говорЯ: если они  не признаютсЯ, они обречены
на смерть на все сто процентов, если они признаютсЯ, -  на девЯносто девЯть.
’ак как их внутренние убеждениЯ  не возражают против признаниЯ, то почему же
им  не  признатьсЯ?  €з  их  заключительных  слов  видно,  что  такого  рода
соображениЯ действительно  имели место. €з  семнадцати обвинЯемых двенадцать
просили  суд  принЯть  во  внимание  при  вынесении  приговора,  в  качестве
смЯгчающего вину обстоЯтельства, их признание.
     <b>’раги-комический момент.</b>  ‚олей-неволей  свою  просьбу  они должны были
выражать   приблизительно  одинаковыми  словами,  и   это,   наконец,  стало
производить   почти   жуткое,   трагикомическое   впечатление.    ‚о   времЯ
заключительных слов  последних обвинЯемых  все  уже,  нервничаЯ, ждали  этой
просьбы, и,  когда  ее  действительно  произносили,- при  этом каждый  раз в
неизбежно однообразной форме, слушатели с трудом сдерживали смех.
     <b>„лЯ  чего  усиливать звук?</b> Ћднако  ответить на  вопрос,  какие  причины
побудили правительство выставить этот  процесс  на  свет, пригласив  на него
мировую прессу и мировую  общественность, пожалуй, еще труднее, чем ответить
на вопрос, какими мотивами руководствовались обвинЯемые. —его ждали от этого
процесса? Ќе должна ли  была  эта манифестациЯ привести скорее к неприЯтным,
чем  к  благоприЯтным последствиЯм?  ‡иновьевский процесс оказал за границей
очень вредное действие: он дал в руки противникам долгожданный материал  длЯ
пропаганды и заставил поколебатьсЯ многих друзей ‘оюза. Ћн вызвал сомнение в
устойчивости режима, в которую до  этого верили даже враги.  ‡ачем же вторым
подобным процессом так легкомысленно подрывать собственный престиж?
     <b>‘талин - —ингис-хан.</b> Џричину,  утверждают противники,  следует искать в
опустошительном деспотизме ‘талина, в той радости, которую он  испытывает от
террора.   џсно,   что   ‘талин,   обуреваемый   чувствами  неполноценности,
властолюбиЯ и безграничной  жаждой мести,  хочет  отомстить  всем,  кто  его
когда-либо оскорбил, и устранить тех, кто в каком-либо отношении может стать
опасным.
     <b>†алкие  психологи.</b>  ЏодобнаЯ  болтовнЯ  свидетельствует  о  непонимании
человеческой души  и неспособности  правильно  рассуждать. „остаточно только
прочесть любую книгу,  любую речь ‘талина, посмотреть на любой  его портрет,
вспомнить любое  его  мероприЯтие,  проведенное  им  в  целЯх  осуществлениЯ
строительства,  и немедленно  станет Ясно,  что этот  умный,  рассудительный
человек никогда не мог совершить такую  чудовищную глупость, как поставить с
помощью  бесчисленных соучастников такую грубую комедию с единственной целью
отпраздновать, при  бенгальском освещении,  свое  торжество над  повергнутым
противником.
     <b>ђешение.</b> џ думаю, что  решение  вопроса проще  и вместе  с тем сложнее.
Ќужно  вспомнить  о твердой  решимости ‘оветского ‘оюза  двигатьсЯ дальше по
пути  демократий  и, прежде всего, о существующем там отношении к  вопросу о
войне, на которое Я уже несколько раз указывал.
     <b>„емократизациЯ и опасность войны.</b> ђастущаЯ  демократизациЯ, в частности
предложение  проекта  новой  Љонституции, должна  была вызвать у  троцкистов
новый  подъем  активности  и  возбудить  у  них  надежду на  большую свободу
действий и агитации. Џравительство нашло своевременным показать свое твердое
решение уничтожать в зародыше  всЯкое проЯвление троцкистского  движениЯ. Ќо
главной причиной, заставившей руководителей  ‘оветского ‘оюза провести  этот
процесс    перед    множеством    громкоговорителей,   ЯвлЯетсЯ,    пожалуй,
непосредственнаЯ угроза войны. ђаньше троцкисты были менее  опасны, их можно
было прощать, в худшем  случае- ссылать. Ћчень  действенным средством ссылка
все  же не  ЯвлЯетсЯ;  ‘талин,  бывший сам  шесть раз  в  ссылке и шесть раз
бежавший,   это   знает.  ’еперь,  непосредственно   накануне  войны,  такое
мЯгкосердечие  нельзЯ было себе позволЯть. ђаскол, фракционность, не имеющие
серьезного значениЯ в мирной  обстановке, могут в условиЯх войны представить
огромную опасность. Џосле  убийства  Љирова дела  о  троцкистах  в ‘оветском
‘оюзе разбирают военные суды. ќти люди стоЯли перед военным судом, и военный
суд их осудил.
     <b>„ва лица ‘оветского ‘оюза.</b> ‘оветский ‘оюз имеет два лица. ‚ борьбе лицо
‘оюза - суроваЯ беспощадность, сметающаЯ со своего пути всЯкую  оппозицию. ‚
созидании  его лицо  - демократиЯ, которую  он объЯвил  в  Љонституции своей
конечной целью. € факт  утверждениЯ  —резвычайным съездом новой  Љонституции
как  раз в промежутке между двумЯ процессами  - ‡иновьева  и ђадека - служит
как бы символом этого.


        ѓлава VIII. Ќ…ЌЂ‚€‘’њ € ‹ћЃЋ‚њ

     <b>ђазочарование  "демократов".</b>  ‘трастность,  с  которой  реагировали  за
границей  на  троцкистские процессы люди, даже благожелательно настроенные к
‘оветскому ‘оюзу, абсолютно непонЯтна  советским  гражданам. џ уже говорил о
глубоком  разочаровании,  об  отчаЯнии  многих, видевших  в  ‘оветском ‘оюзе
осуществление  своих  демократических чаЯний и последнее  средство  спасениЯ
цивилизации  от гибели.  џ  говорил  об  этих людЯх, которые,  будучи  не  в
состоЯнии  освободитьсЯ  от своих  представлений  о  демократии, были  этими
"произвольными и насильственными" процессами как бы низвержены с небес.
     <b>ЌеприЯтное  чувство,   которое  вызывает  ‘оветский  ‘оюз.</b>  Њногим  это
разочарование причинило,  несомненно, искреннее огорчение. Ћднако нашлись  и
такие,  которым   оно   доставило   радость.  ‘трастность,   с  которой  эти
интеллигенты реагировали  на процесс, вытекает из весьма глубоких источников
их души, куда нет доступа соображениЯм, повинующимсЯ разуму. Ћна вытекает из
неприЯтного чувства, которое в них возбуждает одно существование  ‘оветского
‘оюза,  из неприЯтного  чувства,  испытываемого  ими  при мысли о проблемах,
которые  ставит   перед  ними  эта  новаЯ  социалистическаЯ  государственнаЯ
формациЯ.
     <b>‘трах  перед социализмом.</b> „ело в  том,  что  многие  интеллигенты, даже
которые считают  исторической необходимостью смену капиталистической системы
социалистической, боЯтсЯ трудностей переходного периода. Ћни вполне искренно
желают  мировой  победы  социализма,  но их  тревожит  вопрос о  собственной
будущности   в  период  великого  социалистического  переворота.  ‘ердце  их
отвергает то, что утверждает их разум. ‚ теории  они социалисты, на практике
своим поведением  они поддерживают  капиталистический строй. ’аким  образом,
само существование ‘оветского ‘оюза ЯвлЯетсЯ длЯ них постоЯнным напоминанием
о непрочности их  бытиЯ, постоЯнным  укором  двусмысленности их собственного
поведениЯ.   ‘уществование   ‘оветского   ‘оюза  служит   длЯ  них  отрадным
доказательством того, что в  мире разум еще не уничтожен; в остальном же они
его не любЯт, скорее - ненавидЯт.
     <b>†еланный  "террор".</b> Џо  этим  причинам  они  с удовольствием,  даже  не
признаваЯсь  себе  в этом,  пользуютсЯ всЯким  случаем,  чтобы  придратьсЯ к
‘оветскому ‘оюзу.  "‡агадочность" троцкистских  процессов  дала им  желанный
повод поиронизировать над ‘оветским ‘оюзом и заклеймить  в блестЯщих статьЯх
мнимый  произвол суда. "’еррор",  обнаружившийсЯ в ‘оветском  ‘оюзе, доказал
им,  к  их вЯщему  удовольствию,  что  ‘оюз  в  основном  не  отличаетсЯ  от
фашистских  государств  и что,  таким образом, они  поступали  правильно, не
поддакиваЯ ‘оюзу.  ќтот  "террор"  оправдал их нерешительность  и  вЯлость в
глазах их  собственной  совести. "„еспотизм" ‘оветского ‘оюза ЯвилсЯ длЯ них
желанным плащом, под которым они скрыли свою духовную наготу.
     <b>Ќикакой  неожиданности.</b>  ‚  ‘оветском  ‘оюзе  это  никого  не  удивило.
‚печатление,  произведенное  процессом  ‡иновьева,  не   испугало  советскую
юстицию,  и она не побоЯлась  назначить второй троцкистский процесс. Џольза,
которую  мог  принести  в  внутриполитическом отношении  этот  процесс,  эта
публичнаЯ чистка  собственного дома  накануне  войны, с  избытком  возмещала
возможное   снижение  морального   престижа  ‘оветского   ‘оюза   в   глазах
неавторитетных иностранных критиков.
     <b>ђеально- политическое мышление.</b> Ќикаких иллюзий насчет умонастроений за
границей ‘оветский ‘оюз  себе  не строит.  ‘оветские  люди  утверждают,  что
только ЉраснаЯ  ЂрмиЯ оберегала до сих пор  мир от взрыва великой фашистской
войны  и тем  спасла  цивилизацию  от нашествиЯ  варваров. ’олько  благодарЯ
советскому вооружению, только благодарЯ существованию этой Љрасной Ђрмии и -
советские  люди это прекрасно знают -  только  вследствие своей  собственной
слабости так называемые демократии заключали с ‘‘‘ђ союзы. Ћни заключали эти
союзы неохотно, и теперь,  когда  руководителЯм демократий, наконец, удалось
своей болтовней убедить  парламент и  общественное  мнение  в  необходимости
собственного вооружениЯ, они еще меньше, чем прежде, стараютсЯ скрывать свои
антипатии  к  ‘оветскому  ‘оюзу.  ‘оветские  граждане  - реальные  политики,
которых нисколько не удивила реакциЯ заграницы, вызваннаЯ процессом.
     <b>"ђадек под пыткой".</b> ‚ своем заключительном слове  ђадек  говорил о том,
как он в продолжение двух с половиной месЯцев заставлЯл  вытЯгивать из  себЯ
каждое  слово  признаниЯ и как  трудно  следователю пришлось с ним. "Ќе менЯ
пытал  следователь, - сказал он, -  а Я его".  Ќекоторые  крупные английские
газеты поместили это  заЯвление ђадека под крупным заголовком  -  "ђадек под
пыткой".  Џолагаю,  что Я был  единственным  человеком  в  Њоскве,  которого
удивили такого рода корреспонденции.
     <b>Њоралисты.</b> ‚ общем, Я считаю  поведение многих западных интеллигентов в
отношении  ‘оветского  ‘оюза   близоруким   и  недостойным.  Ћни  не   видЯт
всемирно-исторических  успехов,  достигнутых ‘оветским ‘оюзом;  они не хотЯт
понЯть,  что историю  в  перчатках  делать нельзЯ.  Ћни  ЯвлЯютсЯ  со своими
абсолютными масштабами и хотЯт  вымерить  с  точностью до одного  миллиметра
существующие в ‘оветском ‘оюзе пределы свободы  и демократии. Љак бы разумны
и  гуманны ни были цели ‘оветского ‘оюза, эти западные  интеллигенты  крайне
строги,  критикуЯ средства, которые  применЯет  ‘оветский  ‘оюз. „лЯ  них  в
данном случае не цель облагораживает средства, а средства осквернЯют цель.
     <b>ѓуманность  только  при помощи  пушек.</b> Њне это понЯтно.  џ сам в юности
принадлежал к этому типу  интеллигентов, провозглашавших принцип абсолютного
пацифизма, интегрального  отрицаниЯ насилиЯ.  ‚о  времЯ  войны мне  пришлось
переучиватьсЯ.  “же  в  период  войны Я  написал пьесу "“оррен •астингс",  в
которой изобразил процесс, в свое времЯ  так же взбудораживший мир, как ныне
московский    процесс   троцкистов.   Ќо   этот   процесс   вел   английский
генерал-губернатор   “оррен  •астингс,  один   из   основателей  английского
господства в €ндии и один из проводников западной цивилизации в этой стране.
Ћн  считал  эту  деЯтельность   прогрессивной   и   мы,  рассматриваЯ  ее  в
историческом разрезе, пожалуй, согласимсЯ с ним. “оррен  •астингс приходит к
заключению,  что   "гуманность  можно  привить  человеческому  роду   только
посредством пушек", и, обращаЯсь к  людЯм, принуждающим его своими гуманными
принципами  к менее гуманным,  чем ему хотелось  бы, действиЯм, он  говорит:
"„вадцать  два года  Я  был  свидетелем  того,  как  легкое  дрожание  руки,
вызванное  человеколюбием,  опустошало  весь  край. ‚ы,  мои человеколюбивые
господа, этого не знаете, но именно вы вынуждаете менЯ к нечеловечности".
     <b>Reflexions sur la  violence.<sup>[6]</sup></b> Њне кажетсЯ, что каждому  из
нас  во  времЯ  войны  и  после нее  пришлось  по  многим  различным мотивам
пересмотреть свое отношение  к отказу  от  насилиЯ  и серьезно подумать  над
вопросом о насилии. …сли такие "reflexions sur la violence", предназначенные
длЯ того, чтобы оправдать  ‹енина, используютсЯ также и Њуссолини длЯ своего
оправданиЯ,  - ѓитлер едва  ли слышал когда-нибудь  имЯ †оржа  ‘орелЯ,-то от
этого они нисколько не терЯют в своей правильности. ‘уществует разница между
грабителем, стрелЯющим в прохожего, и полицейским, стрелЯющим в грабителЯ.
     <b>Џроблема длЯ  писателЯ, обладающего чувством ответственности.</b> ‚ыражаЯсь
грубо и просто, в данное времЯ перед каждым писателем, обладающим  некоторым
чувством ответственности, эта проблема ставитсЯ следующим образом: поскольку
без внесениЯ  временных  изменений в  то,  что  ныне  называют  демократией,
социалистическое  хозЯйство  построено  быть  не  может,  -  решай,  что  ты
предпочитаешь: или чтобы широкие  массы имели  меньше мЯса, хлеба и масла, а
ты зато большую свободу слова, или чтобы у тебЯ было меньше свободы слова, а
у широких масс - зато больше хлеба, мЯса и масла?
     „лЯ писателЯ, сознающего свою ответственность, это нелегкаЯ проблема.
     <b>‹атынь експира.</b> Љритиковать  ‘оветский ‘оюз  не  трудно, тем более что
хулителЯм  это  доставлЯет  благосклонное признание.  ‚ ‘оветском ‘оюзе есть
неполадки  внешнего  и  внутреннего  порЯдка;  их  легко  обнаружить, их  не
скрывают, и верно, что длЯ  иностранца, прибывшего из …вропы, жизнь в Њоскве
пока  еще  отнюдь  не  ЯвлЯетсЯ  приЯтной.   Ћднако  тот,  кто  подчеркивает
недостатки ‘оюза, а о великом, которое можно видеть там, пишет в подстрочном
примечании,  тот  свидетельствует  больше против себЯ, чем против  ‘оюза. Ћн
подобен   критику,   который  в  гениальной   поэме  замечает  прежде  всего
неправильно расставленные запЯтые. ‚ первой немецкой заметке о експире было
написано: "Њало смыслил в латыни и не знал греческого".
     <b>„олой неравенство, долой  равенство.</b> ‚ основном все возражениЯ западных
интеллигентов  против   ‘оветского  ‘оюза  сводЯтсЯ   к   двум  соображениЯм
эстетического  и  морального порЯдка: моральное  скорбит, что несоответствие
доходов  неизбежно должно породить  новые классы, эстетическое  печалитсЯ по
поводу   того,  что   руководство   ‘оветов   идет   по   пути   обезличениЯ
индивидуальностей   и  тем   самым  к  серой  уравниловке.   ’аким  образом,
эстетическаЯ точка зрениЯ порицает как раз обратное тому, что осуждает точка
зрениЯ моральнаЯ.
     <b>Љрупинка правды.</b> Ћднако в обоих этих возражениЯх заключаетсЯ  небольшаЯ
крупинка  правды. …сли эти апостолы равенства утверждают, что у более высоко
оплачиваемых   рабочих,   крестьЯн    и   служащих   развиваетсЯ   известное
мелкобуржуазное мышление, весьма отличное от того пролетарского героизма, на
который  претендуют  наши  моралисты,  предпринимаЯ  путешествие в ‘оветский
‘оюз, то сказать, что они абсолютно неправы, нельзЯ. Ђпостолы неравенства, в
свою   очередь,   боЯтсЯ,  что  общность  мнений   приведет   к   известному
нивелированию личности,  так что  к концу осуществлениЯ социализма ‘оветский
‘оюз  превратитсЯ  в не что иное,  как  в гигантское  государство, состоЯщее
сплошь  из посредственностей  и мелких  буржуа. ќто опасение тоже не  совсем
лишено основаниЯ.  „ело в том,  что  когда  общество  достигает определенной
экономической переходной стадии,  а именно,  когда  оно от крайней  скудости
переходит  к  зачаткам  благосостоЯниЯ,  в  нем  волей-неволей   проЯвлЯютсЯ
характерные  длЯ мелкобуржуазного  общества особенности. Џри этом  повышение
духовного  уровнЯ на  первой стадии развитиЯ дает такие же  результаты,  как
повышение   материального  благополучиЯ,   -   оно  приводит  к   известному
однообразию мнений и вкусов. џ уже указывал на то,  что основы  всех наук не
могут быть иначе выражены,  как только  в одинаковых формах и формулировках,
поэтому  избегнуть "конформизма" в начальной стадии преподаваниЯ невозможно.
Ћднако не представлЯет  сомнений, что мелкобуржуазное  мышление будет так же
быстро исчезать с возрастающим благосостоЯнием, как пресловутый конформизм с
ростом образованиЯ.
     <b>ѓете  и  хулители.</b>  ЏодводЯ  итог  сказанному,   становитсЯ  Ясно,  что
‘оветский  ‘оюз таит  в себе еще  много  неразрешенных  проблем.  Ќо то, что
сказал  ѓете  о  человеческом   существе,  может  быть  вполне  приложимо  к
государственному организму: "‡начительное Явление всегда пленЯет нас; познав
его  достоинства,  мы  оставлЯем без  вниманиЯ  то, что  кажетсЯ нам  в  нем
сомнительным".
     <b>ЌездороваЯ атмосфера  западной цивилизации.</b>  ‚оздух, которым  дышат  на
‡ападе,  - это нездоровый,  отработанный воздух.  “  западной цивилизации не
осталось больше ни Ясности, ни решительности. ’ам не осмеливаютсЯ защищатьсЯ
кулаком или  хотЯ бы  крепким словом  от  наступающего  варварства, там  это
делают робко, с неопределенными жестами;  там выступлениЯ  ответственных лиц
против  фашизма подаютсЯ  в засахаренном виде,  с  массой  оговорок.  Љто не
испытал отвращениЯ  при виде того, с каким  лицемерием и трусостью реагируют
ответственные лица на нападение фашистов на €спанскую республику?
     <b>‚авилонскаЯ  башнЯ.</b>  Љогда  из  этой  гнетущей  атмосферы  изолгавшейсЯ
демократии и  лицемерной гуманности  попадаешь  в  чистый воздух  ‘оветского
‘оюза,  дышать  становитсЯ легко. ‡десь  не прЯчутсЯ  за  мистически-пышными
фразами,  здесь господствует разумнаЯ этика, действительно  "more geometrico
constructa"<sup>[7]</sup>,  и  только  этим этическим  разумом  определЯетсЯ
план, по которому строитсЯ ‘оюз. ’аким образом, и метод, по которому они там
строЯт, и материал, который  они  длЯ  этой  стройки  употреблЯют, абсолютно
новы.  Ќо  времЯ экспериментированиЯ осталось  у них уже позади.  …ще кругом
рассыпан  мусор и грЯзные балки, но над ними уже отчетливо  и  Ясно  высЯтсЯ
контуры  могучего  зданиЯ.  ќто  настоЯщаЯ  вавилонскаЯ  башнЯ,  но   башнЯ,
приближающаЯ не людей к  небу, а небо к людЯм. € счастье благоприЯтствует их
работе: люди, строЯщие ее, не смешали своих Языков, они хорошо понимают друг
друга.
     <b>„а,  да,  да!</b> Љак  приЯтно  после  несовершенства ‡апада увидеть  такое
произведение,  которому от всей души можно  сказать: да, да, да! € так как Я
считал непорЯдочным прЯтать это "да" в своей груди, Я и написал эту книгу.


        Џђ€Њ…—ЂЌ€џ

     1 ђаспространенной небылице. -- ђед.

     2 ‚сеобщее признание. -- ђед.

     3 “ ‘талина -- "социалистическаЯ". -- ђед.

     4 –итата неточнаЯ. -- ђед.

     5 ребер (1808-1861) -- врач, основатель "реберовских обществ", имевших
целью воспитание юношества. - ђед.

     6 ђазмышлениЯ о насилии. - ђед.

     7 ЏостроеннаЯ по правилам геометрии.-ђед.