ладиаторов,   и   они   обнаружили   при   этом   большую
изобретательность.  Ћднажды  ‘имон  и  Љонстантин  со   жгучим   интересом
присутствовали при том,  как  директор  школы  гладиаторов  демонстрировал
репортеру "…жедневных  ведомостей"  новый  завербованный  материал  -  все
свободнорожденные.  „иректор  прежде  всего  указал  на  одного,   правда,
довольно хилого, молодого человека, из хорошей семьи. ќтот юноша объЯснил,
что поступил в гладиаторы, чтобы заработать деньги и  спасти  от  сожжениЯ
тело своего отца, - одну из последних  жертв  мора,  -  и  похоронить  его
согласно завещанию; должно быть, этот отец был так называемым  "верующим",
или христианином. ђепортер рассчитывал, что  столь  романтическаЯ  историЯ
произведет сильное впечатление.
   Ѓольшинство гладиаторов были, впрочем, обходительными парнЯми, и  когда
они не тренировались, не ели и не спали, то легко вступали  в  разговор  с
мальчиками. ‘ важностью знатоков обсуждали ‘имон и Љонстантин их  технику,
осматривали оружие, щупали мускулы, давали советы.
   „о сих пор любимой игрой римских мальчиков  была  игра  в  "англичан  и
солдат". ‘о времен последней войны (*54) памЯть, оставленнаЯ о себе дикими
англичанами, еще не изгладилась в  ђиме,  и  прежде  всего  -  их  голубаЯ
варварскаЯ воинственнаЯ татуировка;  к  досаде  матерей,  мальчиков  никак
нельзЯ  было  отучить  раскрашивать  себЯ  голубой  краской  и  играть   в
"англичан". ’еперь, не без инициативы ‘имона, эта игра была заменена игрою
в гладиаторов. Њальчики кололи и рубили друг друга деревЯнным  оружием,  и
по улицам разносились их пронзительные крики и завываниЯ, когда они  хором
повторЯли клЯтву гладиаторов: "„ать себЯ сечь розгами, жечь огнем, убивать
железом". Ћ, как жалели  они  о  том,  что  еще  не  достигли  положенного
возраста, не могли принести эту клЯтву всерьез и стать гладиаторами.
   ‚сЯ  подлость  состоит  в  том,  что  если  тебе  еще  не   исполнилось
четырнадцати лет, то нет даже  надежды  попасть  на  скамейки  Ђмфитеатра.
Џравда, ‘имон хвасталсЯ, что это ему удастсЯ. Љонстантин опЯть обещал  ему
серую белочку, если ‘имон ухитритсЯ провести и его.
   - ЉлЯнусь ѓерклом, - заверЯл его ‘имон с величественной небрежностью, -
уж что-нибудь сострЯпаем.
   Ќо это легкомысленное обещание стоило ему нескольких  бессонных  ночей.
„аже днем он нередко погружалсЯ в задумчивость. €ногда, помнЯ, что  матери
здесь  нет  и  поэтому  никто  не  будет  приставать  к  нему  с  долгими,
надоедливыми вопросами относительно вкушениЯ запретной  пищи,  покупал  он
себе намазанную медом  колбасу  из  ослЯтины  и  усаживалсЯ,  маленький  и
коренастый, на высоких ступенЯх какого-нибудь храма,  мечтательно  уплетал
колбасу и изобретал планы, как бы ему с Љонстантином пробратьсЯ  во  времЯ
игр в Ђмфитеатр.


   - Ђ что вы скажете, „еметрий, - вдруг прервал Њарулл  свою  работу  над
рукописью "Џират ‹авреол", -  а  что,  если  мы  сделаем  пиратов  беглыми
рабами?
   Ђктер „еметрий ‹ибаний поднЯл голову.
   - Љак так? - спросил он. …го недовольство вдруг исчезло,  отекшее  лицо
оживилось.
   € длЯ него эти  недели  перед  играми  были  знаменательны.  ‘  похорон
умершего императора он не выступал публично. Ћн  хотел  сберечь  себЯ  длЯ
какого-нибудь великого случаЯ; теперь, благодарЯ  этим  стодневным  играм,
такой случай представилсЯ. ‘ самого детства его  сокровенной  мечтой  было
сыграть пирата ‹авреола, излюбленного злодеЯ эпохи, героЯ старой  народной
драмы Љатулла (*55). “ж много раз отказывал он себе в этой роли, чувствуЯ,
что до нее не  дорос.  ’еперь,  после  стольких  испытаний,  он  внутренне
созрел, теперь он мог вдохнуть в старый, полуугасший образ свежее дыхание,
дыхание своего времени. Ќо работа пошла не так удачно,  как  он  надеЯлсЯ.
Љазалось, и у Њарулла, писавшего длЯ него пьесу, нет подъема. Ћни мучились
уже три недели, однако  дело,  -  они  оба  чувствовали  это,  хотЯ  и  не
признавались друг другу, - не ладилось. ќто был не тот ‹авреол, о  котором
они мечтали.
   € вот когда Њарулл вдруг бросил среди  их  дебатов  эту  новую  идею  о
рабах, актер почувствовал прилив новой надежды.
   - ‚ы увидите, „еметрий, что так будет  хорошо,  -  продолжал  Њарулл  с
воодушевлением и уверенностью. - Џересмотрим то, что нам следует  сообщить
в прологе, -  сказал  он  с  той  деловитостью,  к  которой  его  приучила
юридическаЯ деЯтельность. - …сли мы используем мою новую мысль -  то  вот:
объединилась чернь, дезертиры, по  большей  части  беглые  рабы.  Ћни  уже
совершили свое первое  дело  -  захватили  корабль  и  теперь  укрылись  в
потаенной бухте, чтобы спокойно поделить добычу. Ћни довольны, они  рисуют
себе, как употребЯт эту первую пиратскую добычу. “ большинства выжжено "…"
- клеймо рабов, приговоренных к принудительным работам.
   - џ уже понимаю, - сказал  „еметрий,  -  превосходно.  Ђ  теперь  пусть
поЯвитсЯ лоточник,  у  которого  эти  парни  покупают  большое  количество
снадобьЯ ‘крибониЯ ‹арга, чтобы свести клеимо.
   - „а, - согласилсЯ Њарулл, - притом они, конечно, не доверЯют снадобью.
Ћни боЯтсЯ, что продавец всучит им подделку, как обычно в наши дни.
   ‘екретарь усердно стенографировал.
   - Ќе находите ли вы, - спросил Њарулл, - что моЯ мысль  о  рабах  очень
удачна? ‚ы чувствуете, к чему Я клоню?
   …ще бы ‹ибанию не чувствовать! ‚от он, гвоздь, вот оно, решение. ’еперь
они наконец нашли горЯчо желанную актуальность. “ж если что актуально, так
это проблема рабства.  „есЯтилетиЯми  стремились  современные  философы  и
юристы облегчить  участь  рабов.  ђазумеетсЯ,  никто,  будь  то  грек  или
римлЯнин,  еврей,  египтЯнин  или  христианин,  будь   то   теоретик   или
практик-политик, и не помышлЯл о том,  чтобы  совсем  упразднить  рабство.
‘овершенно  Ясно,  что  тогда  должны  были  бы  погибнуть  организованное
производство, цивилизациЯ и общественный порЯдок. ‚се же  рЯд  современных
писателей и политиков твердил о том, что необходимо  смЯгчить  зависимость
рабов, - это разумнее и больше соответствует теперешним гуманным взглЯдам.
€ за последнее десЯтилетие они добились  некоторых  успехов.  Ќапример,  к
великому гневу консерваторов и группы  "€стинных  римлЯн",  уже  запрещено
особым эдиктом убивать рабов без суда; либералы даже  добились  от  сената
постановлениЯ, запрещавшего владельцам просто так, по  прихоти,  продавать
рабынь в бордель. Њарулл пошел дальше; он, когда еще сидел в сенате,  внес
законопроект, по которому запрещалось выбрасывать на улицу  отслуживших  и
уже непригодных рабов, обрекаЯ их на голодную смерть; наоборот,  владельцы
старых, негодных рабов должны были, если тех не брали длЯ  игр  на  арену,
давать им ежедневно кусок хлеба и два раза в месЯц немного чесноку и луку.
ђазумеетсЯ, его проект был отвергнут, как слишком радикальный. ‚се же  это
- великаЯ идеЯ, и никто лучше ‹ибаниЯ не оцепит план Њарулла -  со  сцены,
воспользовавшись  образом  ‹авреола,  снова  привлечь  внимание  римлЯн  к
вопросу о рабстве.
   - „а, - отозвалсЯ ‹ибаний, - это выход. ’еперь вы  нашли  его,  сенатор
Њарулл.  Џродолжайте,  пожалуйста.  ‘кажите,  как  вы  представлЯете  себе
дальнейшее развитие действиЯ?
   Њарулл вдохновилсЯ, он импровизировал, импровизировал удачно:
   - Ќаши пираты пьют. Џьют много. Џод влиЯнием вина они болтают  о  своем
прошлом, они перечислЯют все страданиЯ и обиды, перенесенные ими во  времЯ
рабства; никто не хочет допустить, что другой  страдал  больше  него.  Ћни
спорЯт, они входЯт в азарт. "Љто страдал больше всех? -  кричат  они  друг
другу. - ’ы? - подумаешь -  раскаленные  щипцы!  Ћб  этом  и  говорить  не
стоит!" € они набрасываютсЯ друг  на  друга,  дерутсЯ  кулаками,  веслами,
крючьЯми.
   - џ вижу, - сказал с энтузиазмом „еметрий, - Я понимаю, мне все Ясно. -
€ его быстрое сценическое воображение дополнЯет идею Њарулла: -  Ћни  поют
куплеты, что-нибудь вроде: "џ изведал кнут, Я изведал  железо,  Я  изведал
огонь и ошейник, а Я - Я висел целый день на кресте". Ћн стал насвистывать
и напевать куплеты.
   - „а, - сказал Њарулл. - Џрекрасно! —то-нибудь в  этом  роде.  €  тогда
ЯвлЯетесь вы, ‹авреол, и жестоко избиваете самых буйных пиратов.
   -  ‡атем  Я  медленно  выхожу  на  авансцену,  -  усердно  разрабатывал
дальнейший план „еметрий, - и рассказываю, что Я сам выстрадал.  Љак  менЯ
сначала бросили на галеру,  потом  в  копи,  потом  в  каменоломни,  потом
приставили к водокачке длЯ бань, потом к ступальной мельнице.
   - „а, - подхватил  Њарулл.  -  Ќо,  конечно,  вы,  ‹ибаний-‹авреол,  не
придаете всему этому особого значениЯ. ‚се это вы перенесли очень легко  и
без особых неудобств и  охотно  допускаете,  что  любой  из  ваших  коллег
выстрадал больше, чем вы.
   - ‡амечательно, -  согласилсЯ  „еметрий  и  уже  видел  себЯ  дающим  с
уничтожающей простотой подобные объЯснениЯ. - ’огда они,  конечно,  должны
провозгласить менЯ своим вождем, - радостно закончил он.
   - ‘ейчас мы посмотрим, - соображал Њарулл, - не запутаемсЯ ли мы дальше
с этой идеей о рабах...
   € он опЯть, пока секретарь стенографировал,  деловито  пересмотрел  все
развитие пьесы: как знаменитый пират, старый, жирный и омещанившийсЯ,  под
чужим именем живет на покое и как он, теперь выгодно женившись, занимает в
своей деревне почетные должности. ’ут  поЯвлЯетсЯ  нищий,  беглый  раб  и,
чтобы окружить  себЯ  романтикой  и  набрать  побольше  денег,  потихоньку
рассказывает женщинам, что он великий, пропавший без вести пират  ‹авреол,
которого полициЯ  все  еще  тщетно  разыскивает.  ‘ейчас  же  вокруг  него
возникают слухи, страхи, восхищение. ќтого настоЯщий ‹авреол  не  в  силах
выдержать. Ћн шепчет своим друзьЯм, своим коллегам в  магистрате,  кто  он
такой. Ќо все принимают это за шутку, никто ему не верит, даже собственнаЯ
жена. Ќад ним просто смеютсЯ. ’олстЯк, все более  озлобленный,  настаивает
на том, что он и есть великий пират, в нем закипает Ярость. € так как  ему
не верЯт, то в конце концов он приводит доказательства. Ћн созывает  своих
старых товарищей - рабов, сам отдаетсЯ в руки полиции, суда. Ћн умирает на
кресте, но он доказал, что он - это он. € когда остальные поют куплет:  "џ
изведал кнут, Я изведал железо, Я изведал огонь и ошейник", то он может  с
полным правом ответить им с креста: "Ђ Я - Я вишу целый день на кресте".
   ‘ почти поглупевшим от напрЯжениЯ лицом  слушал  „еметрий,  как  Њарулл
излагал содержание пьесы. „а, вот оно наконец, вот та пьеса, о которой  он
мечтал, его пьеса. ’еперь из  сентиментально-патетической  фигуры  старого
пирата получилось именно то, что он хотел сыграть  -  символ  современного
ђима.
   - „а, - глубоко вздохнул он, когда  Њарулл  кончил,  -  это  то  самое.
’еперь вы нашли, - вежливо поправилсЯ он. - ‚сей  моей  жизни  не  хватит,
чтобы вас благодарить, - прибавил он с проникновенной радостью.
   -  Ђ  знаете,  -  спросил  Њарулл  и  задумчиво   постучал   элегантным
странническим посохом по полу, - кого по-настоЯщему вы должны благодарить?
Ќашего друга  -  €оанна  ѓисхальского.  џ  знаю,  вы  его  не  любите.  Ќо
поразмыслите и скажите сами, додумались бы мы без него до нашего ‹авреола?
   Ћднако „еметрий ‹ибаний, преисполненный радости, был вовсе  не  склонен
размышлЯть о сходстве судьбы ‹авреола, по крайней мере, в первой ее части,
с  историей  национального  героЯ  €оанна  ѓисхальского.   Ћн   облегченно
вздохнул, вздохнул несколько раз. ‘ него  свалилась  огромнаЯ  тЯжесть,  -
џгве отвратил от него лицо свое, а  отсутствие  вдохновениЯ  в  работе  за
последние недели подтверждало, что бог продолжает на него  гневатьсЯ.  €бо
счеты между ним и џгве еще не кончены. “же не говорЯ  о  случае  с  евреем
Ђпеллой, он ни разу до разрушениЯ храма не исполнил своего обета совершить
паломничество в €ерусалим. Џравда, он всегда намеревалсЯ это  выполнить  и
ему было чем оправдатьсЯ. ђазве в  ђиме  он  не  делал  больше  длЯ  славы
еврейства, а тем самым и длЯ славы џгве?  ђазве  не  использовал  он  свое
влиЯние и часть своего дохода на служение еврейству? Љроме  того,  он  был
подвержен морской болезни и отказывалсЯ  даже  от  весьма  соблазнительных
гастролей в сравнительно близкой ѓреции. ђазве не обЯзан  он  ради  своего
искусства сохранЯть бодрость тела и  духа?  ‚се  это  вполне  уважительные
причины. Ќо удовольствуетсЯ  ли  ими  џгве,  в  этом  он  в  глубине  души
сомневалсЯ. €бо если бы џгве удовольствовалсЯ ими, то едва ли  послал  ему
столько испытаний. ’еперь тучи рассеивались. Ћчевидно, џгве снова  обратил
к нему лицо свое, и ‹ибаний благодарил своего бога всем существом  за  то,
что тот послал Њаруллу великолепную идею о рабах.
   "Џошли нам успех, - молилсЯ он в сердце своем, - сделай так,  чтоб  это
удалось, а Я, как только сыграю  ‹авреола,  поеду  в  €удею.  Џоверь  мне,
Ђдонай, поеду. џ непременно поеду, хотЯ храма твоего ужо  нет.  Џрими  мой
обет. „а не будет поздно".
   Ћн думал об этом с таким усердием, что хотЯ  обычно  владел  собой,  но
теперь шевелил губами, и Њарулл смотрел на него с веселым изумлением.


   Ћчень многие и очень разные люди, жившие в городе  ђиме,  готовились  к
ожидавшемусЯ прибытию принцессы Ѓереники.
   Љвинтилиан (*56), один из  наиболее  известных  ораторов  и  адвокатов,
обладатель золотого кольца знати второго ранга, работал день  и  ночь  над
шлифовкой своих двух защитных речей, с которыми он, в качестве поверенного
принцессы, выступал когда-то перед сенатом. …го побудил к  обработке  этих
речей не  какой-либо  непосредственный  процессуальный  повод.  Ћни  давно
оказали свое действие, одну речь он произнес  три  года  назад,  вторую  -
четыре. Ќо Љвинтилиан в вопросах стилЯ был крайне щепетилен, стенографы же
без его ведома опубликовали его речи в защиту принцессы  Ѓереники,  и  они
были полны грамматических и фонетических ошибок. …сли малейший неправильно
употребленный предлог или не на месте поставленнаЯ запЯтаЯ лишали его сна,
то он буквально заболел, когда его речи  вышли  под  его  именем  в  столь
искаженном виде. ’еперь иудейскаЯ принцесса приезжает  сюда,  и  он  решил
поднести ей свои две речи в такой редакции,  за  малейшие  детали  которой
готов был отвечать.
   ЏредстоЯщий приезд принцессы отозвалсЯ даже на жизни и ежедневных делах
капитана  Љатвальда,  или,  как  он  себЯ  теперь  называл,  ћлиЯ  ЉлавдиЯ
Љатуальда; сын вождЯ одного из германских племен, он был в раннем возрасте
взЯт в качестве заложника ко двору императора ЉлавдиЯ, а  когда  отношениЯ
между его племенем и империей были урегулированы, принц все же  осталсЯ  в
ђиме. …му понравилась жизнь в этом городе, его  испытали  и  поручили  ему
командование отрЯдом германской лейб-гвардии императора. ’еперь ’ит  отдал
приказ, чтобы отрЯд Љатуальда  был  прикомандирован  в  качестве  почетной
стражи к принцессе ‚еронике на времЯ  ее  пребываниЯ  в  ђиме;  германские
солдаты считались столь же надежными, сколь  и  тупыми.  Ћни  не  понимали
местного Языка, были дикарЯми и поэтому хорошо  вымуштрованы.  Ќо  капитан
Љатуальд знал, что существует один сорт людей, действовавших им на  нервы:
это евреи. ‚ германских  лесах  и  болотах  люди  рассказывали  чудовищные
небылицы о восточных народах, особенно о евреЯх, которые  Якобы  ненавидЯт
белокурых людей и охотно приносЯт этих белокурых  людей  в  жертву  своему
богу  с  ослиной  головой.  ќти  измышлениЯ  оказывали  свое  действие  на
германские войска, стоЯвшие в ђиме; уже не раз, если им приходилось  иметь
дело с восточными народами, их охватывала паника. Љогда, например, Ђвгуст,
основатель монархии, послал иудейскому царю  €роду  в  качестве  почетного
дара германских телохранителей, то царь очень скоро под вежливым предлогом
отослал их обратно. Џоэтому капитан ћлий Љлавдий  Љатуальд  и  был  теперь
преисполнен забот и сомнений и проклинал богинь судьбы, которых называл то
Џарками, то Ќорнами (*57) за то, что  именно  его  отрЯду  поручена  столь
двусмысленнаЯ задача.
   ‘реди самих иудеев царила радость и надежда. ќто  проЯвлЯлось  в  самых
различных формах. Ѓыли евреи, которые  поставили  своей  задачей  собирать
деньги на выкуп государственных рабов, взЯтых во времЯ €удейской войны. €х
пожертвованиЯ, особенно перед большими играми, текли обычно очень обильно.
Ќо теперь сборщикам приходилось туго. €м заЯвлЯли все вновь и  вновь,  что
едва ли во времЯ игр в честь еврейской принцессы  будут  пользоватьсЯ  длЯ
арены еврейским материалом, и им почти повсюду отказывали.
   ‘ другой стороны, сейчас, когда выЯснилось, что намерениЯ Љита серьезны
и он, видимо, действительно решил возвести еврейку на престол,  изменилось
и поведение римлЯн. Њногие, считавшие до  сих  пор  евреев  низшей  расой,
теперь вдруг стали находить, что, при ближайшем рассмотрении,  евреи  мало
чем отличаютсЯ от них самих. Њногие, до  сих  пор  избегавшие  общениЯ  со
своими  еврейскими  соседЯми,  искали  с   ними   знакомства.   …вреи   же
почувствовали, что џгве, после стольких испытаний, наконец  снова  обратил
лицо свое к своему народу и послал ему новую ќсфирь.
   Њногие из них, и, главным образом,  те,  кто  больше  других  выказывал
страх и раболепство, теперь весьма быстро освоились с  новой  ситуацией  и
стали заносчивы. Ѓогословы, озабоченные этой заносчивостью, распорЯдились,
чтобы в течение трех суббот подрЯд во всех синагогах империи  читалась  та
строгаЯ глава из книги пророка Ђмоса, котораЯ  начиналась  словами:  "ѓоре
беспечным на ‘ионе, тем, что покоЯтсЯ на ложах из слоновой  кости  и  едЯт
лучших овнов из  стада  и  тельцов  с  тучного  пастбища,  ибо  им  грозит
страшнейшаЯ  кара"  (*58).  ‚прочем,   председатель   Ђгрипповой   общины,
фабрикант мебели ѓай Ѓарцаарон, был несколько обижен, что выбрали как  раз
главу о "ложах из слоновой кости".


   Љогда корабль  приближалсЯ  к  Ћстийской  гавани,  Ѓереника  стоЯла  на
передней  палубе.  Ћна  стоЯла  выпрЯмившись,  ее  золотисто-карие   глаза
смотрели на приближающуюсЯ гавань, полные желанной уверенности.  џгве  был
милостив, он послал мор, чтобы дать ей,  принцессе,  возможность  еще  раз
отсрочить свой приезд. ‚рачи и собственнаЯ энергиЯ действительно  излечили
ее. ‚се твердили ей это. Ќе может быть, чтобы все лгали.
   Ћгромные толпы  встречали  ее,  когда  она  вместе  с  братом  Ђгриппой
вступила  на  сходни.  ђимлЯне,   поднЯв   руку   с   вытЯнутой   ладонью,
приветствовали ее стотысЯчеголосым приветом;  сенат  выслал  ей  навстречу
большую  делегацию;  всюду   были   возведены   триумфальные   арки.   Ћна
проследовала  между  шпалерами  войск;  капитан  Љатуальд  представил   ей
германскую  лейб-гвардию,  предназначенную  длЯ  ее  личной  охраны.   Љак
триумфатор, проехала она в ђим, к Џалатину.
   ’ит стоЯл под высоким портиком, Ѓереника поднималась по ступенЯм  рЯдом
с братом, улыбаЯсь. ‚от сейчас, именно сейчас, надо было  выдержать.  ђади
этих минут жила она долгие годы, ради них  перенесла  в  последние  месЯцы
невыносимые муки. ‘тупени были высокие. Ќе идет ли она слишком быстро? €ли
слишком медленно? Ћна чувствует  свою  больную  ногу,  она  не  должна  ее
чувствовать, не должна о ней думать.
   Ќа верху лестницы стоЯл он, на нем были знаки его сана. Ћна  знала  его
лицо - это круглое, открытое, мальчишеское лицо,  которое  она  любила,  с
выступающим  треугольным  подбородком  и  короткими,  уложенными  на   лбу
кудрЯми. Ћна знала в этом лице каждую легчайшую тень, знала, как эти глаза
становЯтсЯ жесткими, узкими и тусклыми, когда он сердитсЯ,  как  быстро  и
вЯло могла отвисать эта губа, когда он  бывал  разочарован.  Ќет,  она  не
отвисает. Џравда, его глаза тусклы. Ќо когда они бывали совсем Ясные? Ћни,
конечно, полны ею, довольны. € вот он уже идет  ей  навстречу,  теперь  ее
усилиЯм  конец,  она  победила,  она,  несомненно,  победила,  ее   жизнь,
несомненно, имела смысл. Ѓоль, которой она себЯ обрекла, нестерпимаЯ  боль
души и тела, очевидно, все же имела смысл.
   „а, ’ит шел ей навстречу. ‘начала, как того требовал обычай, обнЯл он и
поцеловал Ђгриппу, затем - ее. Ћн сказал несколько шутливых  слов  о  том,
как быстро у нее отросли волосы; казалсЯ молодым, радостным.  ‡ашептал  ей
на ухо старые ласкательные имена на своем убогом арамейском Языке,  как  в
первое времЯ их любви:
   - Ќикион, моЯ дикаЯ голубка, мое сиЯние.
   Џовел в ее комнаты. Џока германцы, гремЯ, брали на караул,  он  спросил
ее, отдохнет ли она за  час  настолько,  что  он  сможет  посетить  ее,  и
простилсЯ.
   ‡а этот час Ѓереника искупалась, приказала себЯ умастить  благовониЯми.
‘осредоточила все мысли на своем туалете и драгоценностЯх. Ћна  не  хотела
думать ни о чем другом. Ћна  примерЯла  драгоценность  за  драгоценностью,
потом приказала снова все их снЯть  и  оставила  только  одну-единственную
жемчужину.  Ћна  надушилась  темп  редкостными   духами,   тем   ароматом,
единственный флакончик которого осталсЯ теперь во всем населенном мире.
   ’ит в течение этого  часа  выслушивал  доклады.  …му  сообщили  о  ходе
стройки, в первую  очередь  Ќовых  бань,  -  она  близилась  к  окончанию;
доложили о подготовке к играм. Љазалось, он слушал, но слышало только  его
ухо, он сказал рассеЯнно:
   - Ћтложим это. Џосле Я решу.
   —то же случилось? ‚едь все эти годы он безмерно радовалсЯ, что  увидит,
как эта женщина восходит по ступенЯм; сотни раз его  воображение  украшало
пустые ступени образом поднимающейсЯ Ѓереники, - и вот  она  приехала,  но
почему же все так тускло и пусто? Људа делось  очарование,  исходившее  от
нее? ђазве она стала другой? ђазве он стал другим? ‚ероЯтно, такова судьба
каждого человека, что даже самое прекрасное свершение не  может  заполнить
той чудовищной пустоты, которую создало ожидание. €ли, может быть, человек
слишком хрупкий сосуд и не  в  силах  принЯть  в  себЯ  чрезмерно  большую
радость? €ли, может быть, ему пришлось ждать слишком  долго,  и  случилось
то, что бывает с очень старым, благородным вином, которое уже нельзЯ пить?
   ‡атем час истек, и он был опЯть с Ѓереникой. ќто была та  же  Ѓереника,
та  женщина,  которую  он  желал  так  Яростно,  -   далекаЯ,   восточнаЯ,
недоступнаЯ, древней царской крови, это был ее густой,  волнующий,  слегка
хриплый голос, это были ее глаза. Ќо это все-таки  была  не  та  Ѓереника,
прежний блеск исчез навсегда, это была  красиваЯ,  умнаЯ,  привлекательнаЯ
женщина; но красивых, умных и привлекательных женщин  много.  Ћн  повторЯл
себе все, что значила длЯ него  эта  женщина,  но  напрасно.  …го  радость
иссЯкла, он испытывал огромную пустоту и разбитость.
   Ћн ужинал с братом и сестрой, старалсЯ казатьсЯ радостным. Ђгриппа  был
весел и умен, как всегда, Ѓереника была красива и ослепительна,  она  была
самой желанной женщиной на свете. Ќо он не желал ее...
   Ћн пил, чтобы разжечь желание.
   Џотом, когда снова осталсЯ с ней наедине, ’ит  нашел  длЯ  нее  прежние
влюбленные слова, но, бормоча их, он в то же  времЯ  мучительно  сознавал,
что это были лишь затасканные банальные слова. Ћн спал с ней.  Ћн  испытал
наслаждение. Ќо он знал, что и другие женщины могут доставить ему такое же
наслаждение.
   “дивительно, как Ѓереника, обычно столь проницательнаЯ, за весь  долгий
ужин не заметила, в каком состоЯнии ’ит. …е брат тотчас это понЯл,  но  он
не мог заставить себЯ разрушить ее иллюзии. Џоэтому ей только ночью  самой
пришлось догадатьсЯ об истине. €  догадалась  она  очень  нескоро.  …й  не
хотелось сознаватьсЯ в  том,  что  случилось,  и  когда  наконец  пришлось
сознатьсЯ, она понЯла нечто новое - что есть муки более  горькие,  чем  ее
муки последних месЯцев.
   Љогда ’ит еще до полуночи ушел от нее с ласковыми,  слегка  влюбленными
словами, оба знали, что между ними все и навсегда кончено.
   Ћстаток ночи Ѓереника пролежала без сна,  опустошеннаЯ.  ’еперь,  когда
напрЯжение последних месЯцев исчезло, ее  охватило  глубокое  изнеможение,
все  тело  ныло,  казалось,  она  никогда  уже  не  освободитсЯ  от  этого
мучительного изнеможениЯ. ѓорела лампа. Ѓереника думала:  "ќти  коринфские
лампы в ходу уже несколько десЯтков лет, они всем надоели,  они  банальны,
карфагенские гораздо лучше,  нужно  сказать  ’иту,  чтобы  он  коринфскими
больше не пользовалсЯ". Љ этой мысли она возвращалась несколько раз. ‡атем
ее вновь охватило чувство гнетущей усталости, нога болела нестерпимо.  Ћна
хотела принЯть снотворное, но ее пугала  необходимость  сделать  усилие  и
позвать камеристку. Ќаконец она заснула.
   Ќа другое  утро,  довольно  рано,  пришел  брат.  Ћн  нашел  ее  вполне
овладевшей  собой.  ‚  ней  не  чувствовалось  и  следа   той   судорожной
напрЯженности, с которой она до сих пор старалась держать  себЯ  в  руках.
Ќаоборот, она была полна какого-то большого спокойствиЯ. Ќо блеск исчез  -
то очарование, которого не отрицали даже ее враги.
   Ђгриппа осталсЯ завтракать. Ѓереника  ела  с  аппетитом.  Ћна  сообщила
брату о своем решении. Ћна хочет возможно скорее вернутьсЯ в €удею,  чтобы
провести зиму в  своих  тамошних  поместьЯх.  Ћна  думает,  что  император
устроит длЯ нее прощальное празднество.  ‚  первый  раз  в  тот  день  она
упомЯнула ’ита, и Ђгриппа почувствовал щемЯщую боль, когда она назвала его
"император". ‚ообще, продолжала она, ей хочетсЯ здесь повидатьсЯ только  с
двумЯ людьми: с ее поверенным Љвинтилианом и  ее  летописцем  €осифом  бен
Њаттафием. Ћна говорила так решительно, что было  бы  бессмысленно  с  нею
спорить.
   - •очешь, Я провожу тебЯ, Ќикион? - спросил Ђгриппа.
   Ќо Ѓереника, должно быть, предвидела такой вопрос.
   - ќто было бы, конечно, хорошо, - отозвалась она, - но  мне  по  многим
причинам кажетсЯ, что лучше длЯ нас обоих, если ты останешьсЯ  в  ђиме  на
открытие Ђмфитеатра.
   Ђгриппа был мудрый, много видавший человек. Ћн был свидетелем того, как
судьбы менЯлись и завершались; он видел падение отдельных  людей  и  целых
народов; ему казалось, что он знает людей, а  с  Ѓереникой  он  был  тесно
свЯзан с ее рождениЯ. Ћн ко многому был готов, но  все  же  не  ждал  этих
холодных, спокойных рассуждений. Ќеужели это Ќикион, его сестра?
   Ћн взЯл ее руку, погладил ее; она не отнЯла  руки.  Ќет,  это  была  не
Ќикион с ее великой страстностью, длЯ которой высшаЯ цель никогда не  была
достаточно высока. ќто была не та женщина, котораЯ всего несколько  недель
тому назад лежала перед ним обнаженнаЯ и изливала свою неизмеримую  скорбь
и свои еще большие надежды. ќто была чужаЯ  женщина:  Ѓереника,  иудейскаЯ
принцесса, властительница •алкиды и Љиликии  (*59),  одна  из  первых  дам
империи, мудраЯ, благоразумнаЯ  и  очень  далекаЯ  от  тех  горЯчих  грез,
которыми она увлекала и его.
   Ћсанисто сидел адвокат перед Ѓереникой и  Ђгриппой;  взглЯд  его  карих
выпуклых глаз переходил с сестры на брата. Ћн был отпрыском одного из  тех
испанских семейств, которые поселились в ђиме с начала монархии  и  быстро
занЯли почетные места в обществе и  в  литературе.  ЌесмотрЯ  на  короткий
срок, он добилсЯ своего: речи, произнесенные им некогда по иску  Ѓереники,
были теперь отшлифованы до мельчайших деталей  и  достойны  служить  эпохе
примером безукоризненной прозы.  ‚  данный  момент,  вежливо  заметил  он,
протЯгиваЯ Ѓеренике оба  томика,  она  уже  не  нуждаетсЯ  в  его  деловых
услугах; с ее приездом в ђим дело можно считать законченным.  Џоэтому  ему
остаетсЯ только поблагодарить ее за  то,  что  она  доставила  ему  случай
показать стольким людЯм, что такое хорошаЯ латынь.
   Ћн ошибаетсЯ, отвечала Ѓереника,  ей  теперь  больше,  чем  когда-либо,
нужна его помощь. „ело в том, что она в ближайшие дни покинет ђим.
   ‹ишь с трудом удалось осанистому и почтенному  мужу  скрыть,  насколько
эта весть ошеломила его.  Ћн  только  потому  взЯл  на  себЯ  ведение  дел
принцессы, этой "еврейской ‚енеры", как  он  называл  ее  в  тесном  кругу
друзей, что  видел  здесь  соблазнительную  возможность  блеснуть  высоким
ораторским искусством. ЏритЯзаниЯ Ѓереники имели длинную  историю.  €менно
это и соблазнило его; он  славилсЯ  своей  способностью  бросать  свет  на
непроницаемое. ‹огичность латинского  Языка  давала  возможность  излагать
запутаннейшие  обстоЯтельства  совершенно  понЯтно,  а  латинский  Язык  и
соблюдение его благородных традиций были ему дороже всего.  ‘амо  дело  не
слишком его занимало, в сущности, тот факт, что  исход  предрешен,  ЯвилсЯ
тем молчаливым условием, при котором он согласилсЯ взЯть на  себЯ  ведение
дела.
   ‚опрос шел о том, в какой мере титул владетельной принцессы  •алкиды  и
Љиликии свЯзан  с  фактическим  владением,  и  прежде  всего  с  взиманием
налогов.  Џо  сути  дела,  притЯзаниЯ  принцессы  были  законны.   Џравда,
несколько  десЯтилетий  назад  один  из  ее   предшественников-властителей
совершил рЯд проступков, которые римский  суд  мог  бы  рассматривать  как
мЯтеж и покарать аннулированием права на  взимание  налогов.  Ќо  так  как
сенат и римский народ в свое времЯ этого не сделали, то притЯзаниЯ ђимской
империи  за  давностью  потерЯли  силу,  и  Ѓереника   с   полным   правом
пользовалась этими привилегиЯми. ‘ другой  стороны,  дело  шло  о  больших
суммах, а толкование прав было растЯжимо.
   ‚есь   город   считал,   что   раз   "еврейскаЯ   ‚енера"    пользуетсЯ
благосклонностью  ’ита,  то  процесс  -  простаЯ  формальность  и   должен
кончитьсЯ несомненной победой Ѓереники. € если  дело  так  затЯнулось,  то
лишь потому, что скупой ‚еспасиан никак  не  мог  решитьсЯ  на  формальный
отказ от столь ценных прав, хотЯ фактически давно их лишилсЯ,  ибо  налоги
все времЯ текли в казну Ѓереники. ’еперь, когда власть перешла к ’иту,  не
могло быть сомнениЯ в том, что ђим в ближайшее времЯ утвердит  Ѓеренику  в
ее правах.
   ’акова была ситуациЯ, когда Љвинтилиан приветствовал принцессу. ’еперь,
после  короткой  фразы  Ѓереники,  ситуациЯ  эта  резко   изменилась.   ‡а
какие-нибудь четверть минуты процесс из литературной проблемы  превратилсЯ
в угрожающую, политическую. ‘ того мгновениЯ, как ’ит уже  не  поддерживал
принцессу, стало весьма сомнительным, чтобы ђим отказалсЯ от такой крупной
и легкой добычи.
   Љвинтилиан, стараЯсь  сохранить  непринужденность  и  найти  подходЯщий
ответ на столь неожиданное заЯвление, с судорожной поспешностью  взвешивал
последствиЯ того, что Ѓереника впала  в  немилость.  Џеред  ним  возникало
множество вопросов. Ќе будет ли правительство соблазнЯть его  предложением
предать свою доверительницу? Ќе захочет ли, с другой  стороны,  император,
именно потому, что он порывает их отношениЯ, вознаградить ее  за  это?  Ћн
ЯвилсЯ сюда, намереваЯсь  просто  преподнести  ей,  как  тонкому  знатоку,
несколько страниц превосходной прозы. ‚место этого он оказалсЯ вдруг перед
необходимостью  ответственнейших  решений.   ‚ыступать   от   лица   такой
доверительницы - дело сомнительное, может быть, даже опасное. Ќе умнее  ли
заЯвить, что он издавна лелеЯл мечту посвЯтить себЯ только  литературе,  -
что, впрочем, соответствовало истине, - и так  как  вследствие  внезапного
отъезда принцессы дело грозит снова запутатьсЯ, он  вынужден  с  искренним
сожалением от него отказатьсЯ.
   Љвинтилиан никогда не любил евреев и относилсЯ неприЯзненно  к  влиЯнию
"еврейской ‚енеры"  на  римскую  политику.  …го  крайне  соблазнЯла  мысль
воспользоватьсЯ случаем и с ней развЯзатьсЯ, но Љвинтилиан  был  страстным
стилистом. Џоказать, что латынь ни в чем  не  уступает  греческому,  а  во
многом и превосходит его, - в этом состоЯл длЯ него весь смысл жизни.  …му
дорога была прежде всего латынь, а потом уже ђим. € он  был  убежден,  что
человек и его стиль  -  тождественны,  что  неблагопристойность  неизбежно
выражаетсЯ и в  стиле  и  что  если  он  в  этом  испытании  поведет  себЯ
недостойно,  то  пострадает  его  латынь.  Џоэтому  он   решил   поступить
благородно.
   ‚ то времЯ как  Љвинтилиан  колебалсЯ  и  обдумывал  решение,  Ѓереника
излагала ему свои притЯзаниЯ и  свои  доводы.  Ћна  говорила  поразительно
логично, без  всЯкой  горЯчности.  ‹огика  и  разум  были  ей  необходимы.
Ѓереника, пользующаЯсЯ благосклонностью ’ита, римскаЯ  императрица,  могла
пойти на уступки. Ѓереника же,  покинутаЯ  ’итом,  владетельнаЯ  принцесса
•алкиды и Љиликии, не собиралась отступать ни на йоту от своих требований.
Ћна происходила от великих царей,  которые,  будучи  зажаты  между  самыми
могущественными  державами  мира,  всегда  нуждались  в  особенно  большой
государственной мудрости и способности принимать быстрые решениЯ. Ћна была
достойной внучкой этих царей. Џеред нею  новое  поприще,  на  котором  она
должна себЯ проЯвить, и она проЯвит себЯ. Ћна заставит  ’ита  еще  не  раз
вспомнить о ней. Ѓереника знала не хуже Љвинтилиана,  что  решающее  слово
принадлежит императору. Ћна заставит его показать свое истинное лицо.
   Љвинтилиан был поражен остротой ее ума. …ще больше изумлЯлсЯ Ђгриппа:
   - —то ты предпочитаешь, Ѓереника, - сказал он, когда  Љвинтилиан  ушел;
он больше не называл ее Ќикион, - что ты предпочитаешь: чтобы ’ит отнЯл  у
тебЯ привилегии или оставил их тебе?
   Ѓереника взглЯнула на брата без улыбки; она знала, что он имеет в виду.
   - џ предпочитаю  открытую  ненависть,  -  сказала  она,  -  равнодушной
справедливости.
   Љогда пришел €осиф, она в последний раз дала себе волю. ‚едь  ее  кузен
был свидетелем того, как  началась  ее  дружба  с  ’итом,  сам  помогал  и
содействовал им. € вот она хотела, перед тем как навсегда распроститьсЯ  с
ђимом и своими мечтами, предстать перед ним, историком эпохи, такой, какой
она желала, чтобы ее увидели потомки. Ќо когда он  пришел,  она  забыла  о
цели, ради которой позвала его. Ћна некогда издевалась над этим  человеком
за то, что он гнул спину перед римлЯнином, встречаЯсь с ним, она соблюдала
семь шагов расстоЯниЯ, словно он прокаженный. Ђ чем она лучше  его?  ђазве
она сама в течение всего последнего десЯтилетиЯ не  делала  то  же  самое,
только с меньшим успехом?  Њысли  и  чувства  последней  мучительной  ночи
вырвались наружу, она винилась и каЯлась.
   - ‚се было ошибкой, - говорила она в порыве самообличениЯ. -  ‚се,  что
мы делали, брат и Я, было ошибкой. Љонечно, война не  могла  не  кончитьсЯ
неудачен, даже  если  бы  мы  и  помогли,  и  хорошо,  правильно,  что  мы
предостерегали. Ќо ошибка, что мы, когда восстание все-таки вспыхнуло,  не
стали во главе его. Њы должны  были  погибнуть  вместе  с  остальными.  Њы
поступили подло. € вы тоже вели себЯ подло, €осиф, но вы, по крайней мере,
добились успеха. Ђ Я даже  успеха  не  добилась.  …сли  бы  мы  поддержали
восстание, - добавила она страстно и озлобленно, - то мы,  быть  может,  в
своей гибели увлекли бы за собой и ’ита.
   €осиф слушал ее. ‘ первых слов, с первого взглЯда на нее он понЯл,  что
все то, о чем он мечтал длЯ себЯ после смерти ‚еспасиана, рухнуло. Ћн  шел
к ней гордый, полный надежд и торжества, - великий писатель к императрице,
котораЯ к нему благоволит. € вот перед ним уже не императрица,  перед  ним
увЯдающаЯ, разочарованнаЯ женщина, и он значит больше, чем она.  €бо  было
так, как она сказала: он хоть добилсЯ успеха.
   ’ем временем она продолжала свои сетованиЯ:
   - Ћни не могут нас понЯть. “ них холодное сердце. Њы чувствуем то,  что
чувствует другой, им это не дано. Ќо, может быть,  это  дар,  что  они  не
чувствуют, и в этом причина их успеха.
   ‚ тот же день небрежным и приветливым тоном  сообщила  она  императору,
что на этот раз ей очень трудно  переносить  климат  и  праздничную  суету
ђима. Ћна чувствует  себЯ  крайне  утомленной  и,  приносЯ  ему  пожеланиЯ
счастьЯ  по  поводу  восшествиЯ  на  престол,  выражает  свое  глубочайшее
почтение и просит разрешить ей вернутьсЯ в тишину ее иудейских имений.
   Ћ, как ’ит огорчилсЯ, какие он нашел пленительные и равнодушные  слова,
чтобы выразить свои сожалениЯ. Ћн был поистине весьма вежливым господином,
и надо было иметь очень тонкий слух, чтобы расслышать за его словами вздох
облегчениЯ. ‚прочем, Ѓереника, хотЯ и не собиралась этого делать,  на  той
же аудиенции заговорила о своем процессе. Ћна полагала, что так как теперь
надолго покидает ђим, то целесообразно, быть может, обсудить с ним  вопрос
о ее привилегиЯх в •алкиде и Љиликии,  ибо  в  конце  концов  этот  вопрос
придетсЯ решать ему. …ще не кончив, она уже пожалела о своих  словах.  Ћна
слишком облегчила ему испытание.  Ћн  будет  очень  доволен  столь  легким
способом "расплатитьсЯ" с ней. ‘ейчас ей не следовало этого  касатьсЯ.  Ќо
слишком велика была жажда узнать, как он к этому отнесетсЯ.
   Ћн, казалось, даже обрадовалсЯ, что они начали сразу разговор  об  этой
тЯжбе. ‘амо собой разумеетсЯ, заЯвил он, пора покончить  навсегда  с  этим
нелепым недоразумением. …го министры и юристы  -  медлительные  бюрократы.
„лЯ него это дело давно решено, и он очень благодарен ей, что  она  ему  о
нем напомнила. ђазумеетсЯ, все ее требованиЯ вполне  справедливы,  но  его
отец, бог ‚еспасиан, как ей известно, имел свои странности и  в  некоторых
вопросах был неподатлив. Ћн распорЯдитсЯ, чтобы дело было урегулировано  в
кратчайший срок.
   - ‚ кратчайший срок? - поправилсЯ он с  подчеркнутым  рвением.  -  Ќет,
сегоднЯ же, сейчас мы приведем это в порЯдок. - €, ударив в ладоши, вызвал
секретарЯ и отдал совершенно точный приказ.
   Ѓереника  сидела,  улыбаЯсь,  улыбаЯсь,  слушала   веселые,   деловитые
распорЯжениЯ императора, закреплЯвшие за  ней  и  ее  братом  столь  долго
оспариваемые  права  на  миллионы.  Ћна  и  ее  брат,  последние   потомки
•асмонеев,  истратили  большую  часть  своих  богатств  на  финансирование
государственного переворота, возведшего на престол этого  человека  и  его
отца. …е терзало то, что ’ит теперь так щедро расплатилсЯ с ней.  Ћна  его
любила, а он откупаетсЯ от нее.
   ’ри днЯ спустЯ  ’ит  дал  прощальный  банкет  в  честь  отъезжающей.  ‚
прекрасной речи прославлЯл он великую, обаЯтельную восточную  принцессу  и
выражал сожалениЯ, что  она  так  скоро  покидает  его  ђим,  не  дав  ему
возможности показать ей свой новый  театр  и  игры.  Ѓереника  заметила  с
горьким удовлетворением, что длЯ этой речи он сделал себе  предварительные
стенографические записи, которые скрыл в рукаве.
   Џотом она уехала. €з той же Ћстии, куда она прибыла.  Ђгриппа,  Љлавдий
ђегин, Љвинтилиан,  ѓай  Ѓарцаарон,  капитан  Љатуальд  со  своим  отрЯдом
германской лейб-гвардии провожали  ее  на  корабль.  „ве  римских  военных
галеры следовали за ее судном, пока берег не скрылсЯ из виду.  …ще  раньше
капитан Љатуальд со своими германскими солдатами весело вернулсЯ в  город.
…вреи оставались на берегу, пока не исчез корабль, а с ним вместе и все их
надежды.
   Љак только корабль вышел в море, Ѓереника удалилась  к  себе.  Ќикто  в
ђиме так и не заметил, что она повредила себе ногу.
   Ќикогда еще император не отпускал гостЯ  с  большими  почестЯми.  Љроме
того, в день отъезда  Ѓереники  был  опубликован  эдикт,  по  которому  за
Ѓереникой утверждалось владение •алкидой и Љиликией и титул царицы. Љак  и
прежде, в приемной императора висел ее большой портрет. Ќи  один  человек,
кроме €осифа и Ђгриппы, не узнал о том, что произошло между нею и ’итом. €
все же, притом очень скоро, об этом узнали и  город  и  империЯ.  ’е,  кто
всего несколько недель назад быстро и  ревностно  убедились  в  выдающихсЯ
качествах обитателей правого берега ’ибра, теперь с еще большей  быстротой
и рвением вернулись к своим старым взглЯдам и с удвоенной грубостью давали
евреЯм почувствовать их неполноценность. …вреи, расхаживавшие  еще  неделю
назад  с  заносчивым  и  уверенным  видом,  снова  стали  приниженными   и
несчастными, и богословы приказали во всех синагогах империи  три  субботы
крЯду читать ту прекрасную главу из пророка, котораЯ  начинаетсЯ  словами:
"“тешайте, утешайте, народ Њой" (*60).
   ‚ конторах,  организующих  гладиаторские  игры,  вдруг  исчезли  всЯкие
сомнениЯ относительно того, можно ли использовать пленных,  оставшихсЯ  от
€удейской войны. Џлата  добровольцам  упала  на  сорок  процентов.  €  уже
решительно никто не интересовалсЯ  молодым  человеком  из  хорошей  семьи,
заЯвившим о своем желании стать гладиатором, чтобы  заработать  деньги  на
погребение отца.
   „аже в лагерЯх военнопленных знали о положении  дел.  Џленные  посылали
душераздирающие  просьбы  иудейским  общинам,  умолЯЯ  помочь,   выкупить.
ѓоспода, собиравшие пожертвованиЯ, работали теперь с  большим  успехом.  €
все-таки шансы каждого в отдельности на выкуп были ничтожны, пленных  было
чересчур много, а в  лагерЯх  царила  атмосфера  безнадежности  и  мрачной
тревоги. €ные просили противников не щадить их так же, как и они не  будут
их щадить; ибо тот, кто одерживал победу  над  многими  противниками,  еще
имел некоторые шансы остатьсЯ в живых. Ћднако все  знали,  что  эти  шансы
очень невелики, что против большинства имен в списках стоит  роковое  "ђ",
и, тренируЯсь, люди в то же времЯ готовились к смерти, каЯлись  в  грехах,
писали завещаниЯ, молились.
   Џосле отъезда Ѓереники ’ит нередко погружалсЯ в глубокую  задумчивость.
Ћн останавливалсЯ перед ее портретом и размышлЯл. Ћн не  мог  понЯть,  что
же, собственно, произошло. ‚едь Ѓереника осталась той же женщиной,  что  и
прежде. ’о же лицо, грудь, осанка, то же тело и душа, которые он любил  на
протЯжении десЯти лет. Љак могло столь сильное чувство,  самое  неодолимое
из испытанных им за всю его жизнь, вдруг так  мгновенно  исчезнуть?  Њожет
быть, это на