ак  милостивы,  сеньора,  и  разрешите  мне  сделать
наброски, Я надеюсь, вы останетесь довольны.
   „оговорились, что король и его семейство соберутсЯ на следующий день  в
‡еленой галерее, все в полном параде, и тогда уже окончательно  установЯт,
как дон ”рансиско изобразит "‘емью ЉоролЯ Љарлоса IV".
   Ќа следующий день все испанские Ѓурбоны, от мала до велика,  Явились  в
‡еленую  галерею.  —опорнаЯ  статс-дама   осторожно   держала   на   руках
царственного младенца, который, несомненно, тоже должен  был  фигурировать
на портрете. —лены царствующей фамилии стоЯли и сидели в  Ярко  освещенном
солнцем зале с большими окнами. „вое младших инфантов  -  двенадцатилетнЯЯ
€сабель и шестилетний ”рансиско де Џаула - бегали по комнате. ‚се  были  в
парадном платье, и при Ярком  утреннем  освещении  впечатление  получалось
необычное. ‚доль стен стоЯли придворные.  Ѓыло  шумно  и  в  то  же  времЯ
чувствовалась   какаЯ-то   растерЯнность.   ’акие    приготовлениЯ,    как
сегоднЯшние, не были предусмотрены в книге церемониала.
   „оньЯ ЊариЯ-‹уиза сразу приступила к делу.
   - ‚от мы все здесь, дон ”рансиско, - сказала  она,  -  теперь  извольте
сделать из нас что-нибудь замечательное.
   ѓойЯ тут же принЯлсЯ за работу. ‚ центре он поставил королеву между  ее
младшими детьми, двенадцатилетней и шестилетним; по левую руку от нее,  на
самом  переднем  плане,  поместил  дородного  дона  Љарлоса.  ќта   группа
получилась сразу. ‘оставить вторую тоже оказалось просто.  ‚  нее  входила
незаметнаЯ, но очень миловиднаЯ инфанта ЊариЯ-‹уиза с  грудным  младенцем,
которого, низко присев, передала ей придворнаЯ дама, по правую руку  стоЯл
ее муж, наследный принц герцогства Џармского, долговЯзый  мужчина,  хорошо
заполнЯвший отведенное ему пространство. Ѓезобидной свЯзью  между  этой  и
центральной группой служил  старый  инфант  дон  Ђнтонио  Џаускуаль,  брат
королЯ, до смешного похожий на него:  левую  от  зрителЯ  сторону  картины
удачно заполнили трое прочих Ѓурбонов: наследник  престола  дон  ”ернандо,
шестнадцатилетний юноша с незначительным,  довольно  красивым  лицом,  его
младший брат дон Љарлос и их тетка, старшаЯ  сестра  королЯ,  поразительно
уродливаЯ доньЯ  ЊариЯ-•осефа.  ЉомпозициЯ  была  детски  проста,  и  ѓойЯ
предвидел, что ее сочтут беспомощной, но как раз такаЯ и  нужна  была  длЯ
его замысла.
   - Џостойте, постойте, - приказал вдруг король, - не  хватает  еще  двух
инфант. - € он поЯснил: - Њоей  старшей  дочери  -  царствующей  принцессы
Џортугальской и неаполитанки - будущей супруги наследного принца.
   - Џрикажете, ваше величество, изобразить их королевские  высочества  по
портретам или по описанию? - спросил ѓойЯ.
   - Љак хотите, - сказал король, - важно, чтоб они были.
   Ќо теперь вдруг подал голос дон ”ернандо, принц Ђстурийский,  наследник
престола.
   - Ќе знаю, - сердито заЯвил он хриплым, ломающимсЯ голосом,  -  уместно
ли мне стоЯть в углу. ‚едь Я же принц Ђстурийский. Џочему маленький,  -  и
он указал на своего шестилетнего брата, - должен  стоЯть  посредине,  а  Я
где-то сбоку.
   ѓойЯ в свое оправдание терпеливо объЯснил, обращаЯсь скорее  к  королю,
чем к принцу.
   - Џо моему разумению, с точки зрениЯ композиции желательно, чтобы между
ее величеством и его величеством стоЯл не  большой,  а  маленький  инфант,
тогда лучше будет выделЯтьсЯ его величество.
   - Ќе понимаю, - продолжал ворчать  дон  ”ернандо,  -  почему  не  хотЯт
считатьсЯ с моим саном.
   - Џотому, что ты слишком длинный, - заЯвил король.
   Ђ ЊариЯ-‹уиза строго приказала:
   - Џомолчите, дон ”ернандо.
   ѓойЯ,   чуть   отступЯ,   рассматривал   Ѓурбонов,   стоЯвших   в   рЯд
непринужденной группой.
   - Ћсмелюсь попросить, ваши величества, вас и их королевские  высочества
перейти в другой зал, - сказал он после некоторого молчаниЯ. - Њне  нужно,
чтобы свет падал слева, - объЯснил он, - чтобы очень  много  света  падало
слева сверху - вниз направо.
   ЊариЯ-‹уиза сразу понЯла, чего он хочет.
   - Џойдемте в зал Ђриадны, - предложила она.  -  ’ам,  мне  кажетсЯ,  вы
найдете то, что вам нужно, дон ”рансиско.
   ‘ шумом и топотом снЯлась с места блестЯщаЯ толпа  и  потЯнулась  через
весь дворец - впереди грузный  король  и  разрЯженнаЯ  королева,  за  ними
уродливые старые инфанты и красивые молодые, шествие  замыкали  придворные
кавалеры и дамы. ’ак проследовали они через залы и коридоры в зал Ђриадны.
Џри тамошнем освещении легко было добитьсЯ нужной живописной гаммы:  слева
сверху косо падал свет, как это требовалось ѓойе,  а  на  стенах  огромные
картины с изображением мифологических сцен тонули в полутьме.
   € вот король, королева и принцы стоЯли в рЯд, а напротив них - ѓойЯ. Ћн
смотрел  и  глаза  его  с  необузданной  жадностью  притЯгивали,  вбирали,
всасывали их в  себЯ.  Ћн  долго  рассматривал  их  критическим  взглЯдом,
острым, точным,  прЯмо  в  упор;  в  зале  было  тихо,  и  то,  что  здесь
происходит, то, что подданный так долго в упор смотрит на своего королЯ  и
его  семейство,  казалось   свите   непристойным,   дерзким,   крамольным,
недопустимым. Љроме всего прочего, ѓойЯ - он  и  сам  бы  не  мог  сказать
почему - вопреки этикету и собственному обыкновению был в рабочей блузе.
   Ђ теперь он, сверх всего, позволил себе добавить:
   - Ћсмелюсь обратитьсЯ еще с двумЯ просьбами. …сли  бы  его  королевское
высочество младшего инфанта одеть в Ярко-красное, это  было  бы  в  равной
мере  выгодно  и  длЯ  вас,  ваши  величества,  и  длЯ  его   королевского
высочества. ‡атем, весь портрет в целом очень  выиграл  бы,  если  бы  его
королевское  высочество  наследный  принц  был  бы  не  в  красном,  а   в
светло-голубом.
   - Љрасный цвет - это цвет моего генеральского мундира, -  возразил  дон
”ернандо, - мой любимый цвет.
   - €зволь быть в голубом, - сухо сказала королева.
   „он Љарлос примирительно заметил:
   - ‡ато, если дон ”рансиско ничего не имеет  против,  ты  можешь  надеть
больше лент и орденов, и орден ‡олотого руна тоже.
   - Ќа вас, ваше королевское величество, будет падать Яркий свет.  Ћрдена
и ленты так и засиЯют, - поспешил успокоить его ”рансиско.
   Ѓыстро сделал он набросок.  ‡атем  заЯвил,  что  должен  будет  просить
членов королевской фамилии еще два-три раза позировать ему по  отдельности
или небольшими группами. ‚сех же вместе он побеспокоит еще  один  раз  длЯ
последнего большого этюда в красках.
   - ‘огласен, - сказал король.
   € в эту ночь ѓойе не спалось. Ќет, он  не  будет  изощрЯтьсЯ  и  писать
всЯкие выдумки, как ‚ан-‹оо, и никто  не  посмеет  сказать,  что  ѓойе  не
дозволено то, что было дозволено ‚еласкесу. "‚еласкес - великий мастер, но
он мертв, - думал ”рансиско почти с торжеством, - и времЯ сейчас другое, и
Я тоже не из маленьких, и Я жив". €, внутренне  ликуЯ,  Ясно  видел  он  в
темноте то, что хотел написать, непокорные  краски,  которые  он  укротит,
сведет воедино,  видел  всю  мерцающую,  трепетную  гамму  и  среди  этого
фантастического сверканиЯ - лица, жесткие, обнаженные, отчетливые.
   …ще до того, как ѓойЯ приступил к отдельным наброскам, он был приглашен
к королевскому камерарию -  маркизу  де  Ђриса.  ’от  принЯл  художника  в
присутствии казначеЯ дона ђодриго ‘олера.
   - џ должен  сообщить  вам,  господин  придворный  живописец,  некоторые
сведениЯ, - заЯвил маркиз; он говорил вежливо, но куда-то в  пространство,
не глЯдЯ на ”рансиско: - •отЯ  имеютсЯ  основаниЯ  считать  ее  высочество
донью Њарию-Ђнтонию,  наследную  принцессу  Ќеаполитанскую,  невестой  его
королевского высочества наследного принца дона ”ернандо, однако переговоры
между высокими договаривающимисЯ сторонами не пришли еще к  завершению,  и
посему возможны перемены. ‚виду этого мы сочли желательным предложить вам,
господин  придворный  живописец,  изобразить  ее  высочество   невесту   с
несколько неопределенным, так сказать, анонимным лицом, чтобы,  в  случаЯх
каких-либо  перемен,  дама,  нарисованнаЯ  на  вашей  картине,  могла   бы
олицетворЯть другую высокую особу. ‚ы  менЯ  понЯли,  господин  придворный
живописец?
   - „а, ваше превосходительство, - ответил ѓойЯ.
   - Љроме того, - продолжал: маркиз де Ђриса, - указано, что  число  особ
королевской  фамилии,  коим  надлежит  быть  изображенными   на   картине,
составлЯет   тринадцать,   ежели   считать   будущего   престолонаследника
Џармского, пока еще находЯщегосЯ  в  младенческом  возрасте,  а  также  их
высочества отсутствующих инфант. ђазумеетсЯ, высокие особы, коим  надлежит
быть изображенными,  стоЯт  выше  всЯких  суеверий,  однако  этого  нельзЯ
сказать о возможных  зрителЯх.  Џоэтому  желательно  было  бы,  чтобы  вы,
господин придворный живописец, как это уже делалось на прежних подобных же
портретах, изобразили на картине также и себЯ, разумеетсЯ на заднем плане.
‚ы менЯ понЯли, господин придворный живописец?
   ѓойЯ сухо ответил:
   - Џолагаю, что да, ваше превосходительство.  Џриказано,  чтобы  Я  тоже
фигурировал на картине: скажем стоЯщим за мольбертом где-нибудь на  заднем
плане.
   - Ѓлагодарю вас, господин придворный живописец, - ответил маркиз, -  вы
менЯ понЯли, господин придворный живописец.
   Њысль ѓойи упорно работала. Ћн думал  о  том,  как  изобразил  себЯ  на
портрете "Љоролевской семьи" ‚еласкес -  крупным  планом,  разумеетсЯ  без
самонадеЯнности, но ни в коем случае  не  где-то  сзади,  а  затем  король
”илипп собственноручно пририсовал на грудь нарисованному  ‚еласкесу  крест
‘антьЯго. Ђ он, ”рансиско, изобразит себЯ на заднем плане,  но  и  там  он
будет очень заметем, и нынешний король его щедро наградит, может быть не с
такой изысканной любезностью, как дон ”елипе наградил ‚еласкеса, но первым
живописцем он его уже наверное сделает, в этом можно не  сомневатьсЯ,  раз
он дал ему такой большой и трудный заказ. Ћн,  ”рансиско,  заработает  это
назначение.
   - ЋстаетсЯ еще договоритьсЯ о гонораре, - вежливо  сказал  дон  ђодриго
‘олер,  королевский  казначей;  и  ”рансиско  сразу-одолела  его   обычнаЯ
крестьЯнскаЯ расчетливость, он решил слушать внимательно.  Ѓывало,  что  в
аналогичных  случаЯх  предлагали  весьма  невысокую  плату,  считаЯ,   что
художник должен удовлетворитьсЯ честью.
   - ‘начала Я думал, - осторожно заЯвил ”рансиско, - что подготовительную
работу удастсЯ ограничить беглыми  эскизами  отдельных  высоких  особ,  но
затем  оказалось,  что  мне  придетсЯ  до  мелочей  выписать  и  отдельные
портреты. ’аким образ ом, получитсЯ примерно четыре небольших групповых  и
десЯть отдельных портретов.
   Њаркиз де Ђриса с надменной отчужденностью слушал их разговор.
   - Џостановлено, - сказал казначей ‘олер, - положить в основу оплаты  не
затраченное вами времЯ. Љартина будет оплачена по числу высокопоставленных
особ, коих вам  надлежит  изобразить.  Њы  дадим  за  их  величеств  и  их
высокорожденных детей по 2000 реалов с головы, а за всех остальных  членов
королевской фамилии - по 1000 реалов с головы.
   ѓойю очень интересовало, заплатЯт ли ему также за головы  отсутствующих
инфант, грудного младенца и его собственную, но он промолчал.
   Џро себЯ он улыбнулсЯ. Ќазвать такую оплату плохой никак нельзЯ. Ћбычно
он повышал цену, когда заказчик хотел, чтобы были написаны и руки. Ќа этот
раз о руках ничего не было сказано,  и  в  его  замысел  тоже  не  входило
рисовать много рук - самое большее четыре или шесть.  Ќет,  оплата  вполне
приличнаЯ, даже если будут оплачены только десЯть голов.
   Ћн начал работать еще в тот же день во временной мастерской, устроенной
в зале Ђриадны.
   ‡десь он мог поставить каждую отдельную модель с таким расчетом,  чтобы
она была освещена так же, как и на будущем  семейном  портрете,  и  он  до
мельчайших подробностей  выписал  все  эскизы.  Ћн  написал  дона.  ‹уиса,
Џармского наследного принца, исполненным собственного достоинства, молодым
человеком довольно  приЯтной  наружности,  чуточку  глуповатым.  Ћн  писал
приветливую, славную, но не очень видную инфанту Њарию-‹уизу  с  младенцем
на руках. Ћн написал старую инфанту Њарию-•осефу. € хотЯ по замыслу  из-за
написанных  во  весь  рост  фигур  престолонаследника  и  его  неизвестной
нареченной должно было выглЯдывать только лицо старой инфанты, он потратил
на эскиз два утра целиком - так заворожило его ужасающее  уродство  сестры
королЯ.
   ‘ам король позировал очень охотно. Ћн держалсЯ прЯмо, выпЯтив  грудь  и
живот, на  которых  светлела  бело-голубаЯ  лента  ордена  Љарлоса,  сиЯла
краснаЯ лента португальского ордена •риста, мерцало ‡олотое  руно;  матово
светилась  на  светло-коричневом  бархатном  французском   кафтане   сераЯ
отделка, сверкала рукоЯть шпаги. ‘ам же носитель всего  этого  великолепиЯ
стоЯл прЯмо, твердо, важно, гордЯсь, что, несмотрЯ на подагру, выдерживает
так долго на ногах.
   …сли королю доставлЯло удовольствие позировать, то и перерывы в  работе
занимали его не  меньше.  ’огда  он  снимал  шпагу,  а  иногда  и  тЯжелый
бархатный кафтан со всеми регалиЯми, удобно усаживалсЯ в  кресле,  любовно
сравнивал  свои  многочисленные  часы  и  беседовал  об  охоте,   сельском
хозЯйстве, детЯх и всЯких повседневных делах.
   - ‚ы ведь тоже  должны  фигурировать  на  портрете,  дон  ”рансиско,  -
заметил он как-то, полный благоволениЯ.  Ћн  осмотрел  своего  придворного
живописца и оценил его по достоинству. - ‚ы мужчина видный, - высказал  он
свое мнение. - Ђ что если  нам  поборотьсЯ?  -  предложил  он;  неожиданно
оживившись. - џ значительно выше вас,  согласен,  и  сложениЯ  тоже  более
крепкого, но надо  принЯть  во  внимание  мои  лета  и  подагру.  „айте-ка
пощупать ваши мускулы, - приказал он, и ѓойе пришлось  засучить  рукав.  -
Ќедурны, - одобрил король. - Ђ теперь потрогайте мои.
   ѓойЯ сделал, как ему было приказано.
   - ‡дорово, ваше величество! - признал он.
   € вдруг дон Љарлос  набросилсЯ  на  него.  ‡ахваченный  врасплох,  ѓойЯ
Яростно защищалсЯ. ‚ Њанолерии он не раз, и шутки ради и всерьез,  вступал
в борьбу с тем или другим махо. ‘опевший  Љарлос  прибег  к  недозволенным
приемам. ѓойЯ разозлилсЯ и, забыв, что он мечтал стать первым  живописцем,
как истый махо, больно ущипнул королЯ за внутреннюю сторону лЯжки. "Ђй!" -
вскрикнул дон Љарлос. ”рансиско, тоже уже сопевший, опомнилсЯ и сказал:
   - ‚сеподданейше прошу а прощении.
   Ќо все же Љарлосу пришлось  повозитьсЯ,  раньше  чем  ѓойЯ  поддалсЯ  и
позволил наступить себе коленом на грудь.
   - Њолодец! - сказал Љарлос.
   ‚ общем, он всЯчески выказывал  ”рансиско  свою  милость.  ‚  Ђранхуэсе
король  чувствовал  себЯ  особенно  хорошо.  Ћн  часто   приводил   старую
поговорку: "Ќе будь  господь  бог  господом  богом,  он  бы  пожелал  быть
испанским королем с французским поваром". €так, дон  Љарлос  был  настроен
как нельзЯ  лучше  и  охотно  распространЯл  свое  хорошее  настроение  на
”рансиско, мешаЯ работе. Ћн водил его по не вполне еще готовой  Љаса  дель
‹абрадор, своей •ижине землепашца, великолепному  дворцу,  выстроенному  в
парке, и заверЯл ѓойю, что и длЯ него еще найдетсЯ здесь  работа.  Ќе  раз
брал его с собой  на  охоту.  Љак-то  он  пригласил  художника  в  большой
музыкальный зал, где казалсЯ среди изЯщной китайщины особенно  грузным,  и
сыграл ему на скрипке.
   - Љак, по-вашему, Я  делаю  успехи?  -  спросил  он.  -  ђазумеетсЯ,  в
оркестре у менЯ есть скрипачи получше, но среди моих грандов теперь, когда
наш добрый герцог Ђльба так преждевременно покинул мир, Я, пожалуй,  самый
лучший скрипач.
   €з  всех  позировавших  ѓойе   только   один   проЯвлЯл   недовольство:
престолонаследник   ”ернандо.   ѓойЯ   выказывал   особую   почтительность
шестнадцатилетнему  юноше  и  изо  всех  сил  старалсЯ  ему  угодить.   Ќо
своенравный, заносчивый ”ернандо упорствовал. Ћн знал,  что  ѓойЯ  -  друг
ЉнЯзЯ мира, а его он  ненавидел.  Џреждевременно  приобщенный  к  любовным
утехам служанками, гувернантками, фрейлинами, юный принц быстро понЯл, что
дон Њануэль - любовник его матери, и ревниво, с  любопытством  и  завистью
следил за ним; а раз как-то, когда одиннадцатилетний ”ернандо,  облаченный
в форму полковника, не мог справитьсЯ  с  маленькой  шпагой,  дон  Њануэль
помог ему советом, но свысока, со снисходительностью взрослого и уж совсем
не так, как полагалось бы верноподданному. € он, ”ернандо,  должен  теперь
позировать другу этого  самого  дона  ЊануэлЯ,  да  еще  в  кафтане,  цвет
которого  ему  не  нравитсЯ,  а  у  художника  хватает  наглости  в   его,
престолонаследника, присутствии носить рабочую блузу.
   ‡ато доньЯ ЊариЯ-‹уиза была чрезвычайно покладистой моделью. Џо желанию
ѓойи она позировала то одна, то с обоими детьми,  то  с  каждым  из  детей
порознь.
   Ќаконец работа подвинулась настолько, что  художник  мог  обратитьсЯ  к
высочайшим особам с покорнейшей просьбой еще раз собратьсЯ в зал Ђриадны и
всем вкупе позировать ему в полном параде длЯ большого эскиза в красках.
   €так, они стоЯли перед ним, а ѓойЯ смотрел и с радостью видел: вот оно,
созвучие разноречивых  тонов,  о  котором  он  мечтал,  богатое,  новое  и
значительное.  …диничное  подчинено  целому,  а   целое   наличествует   в
единичном. „ва непокорных живописных потока слиты в едином сиЯнии,  праваЯ
сторона - краснаЯ и золотаЯ, леваЯ -  голубаЯ  и  серебрЯнаЯ;  всюду,  где
свет, там и тени, только не такие густые; и всюду, где тень, там и свет, и
в  этом  сиЯнии  -  обнаженные,  жесткие,  отчетливые  лица,  обыденное  в
необыденном.
   Ћн шел не от мысли, он не мог  бы  выразить  это  словами:  он  шел  от
ощущениЯ.
   ѓойЯ смотрел упорно, пристально, долго, непочтительно, и  на  этот  раз
свита была не на шутку возмущена. ‚от перед ними стоит этот человек, самый
обыкновенный подданный в перепачканной блузе, а напротив король  и  принцы
во всем своем великолепии, и он осматривает их, как генерал на параде.  „а
это же самаЯ настоЯщаЯ крамола, до французской революции подобное было  бы
невозможно, и как только Ѓурбоны терпЯт?
   ”рансиско начал писать: писал жадно, долго. ‘тараЯ инфанта ЊариЯ-•осефа
жаловалась, что не в силах больше стоЯть, и Љарлос вразумил ее:  ежели  ты
инфанта, то благоволи быть  хоть  мало-мальски  выдержанной.  Ќо  ѓойЯ  не
слышал, действительно не слышал, он был поглощен работой.
   Ќаконец он сделал перерыв, все обрадовались возможности размЯть руки  и
ноги, хотели уже уходить. Ќо он попросил:
   - …ще двадцать минут, - и, увидЯ недовольные  лица,  принЯлсЯ  умолЯть,
заклинать: - ‚сего двадцать минут! € больше Я вас беспокоить не  буду,  ни
разу не побеспокою.
   Ћни покорились. ѓойЯ писал. ‚округ  стоЯла  тишина:  слышно  было,  как
бьетсЯ о стекло большаЯ муха. Ќаконец ѓойЯ сказал:
   - Ѓлагодарю вас,  ваше  величество.  Ѓлагодарю  вас,  ваше  величество.
Ѓлагодарю вас, ваши королевские высочества.
   Ћставшись один, он сел и долго сидел, опустошенный  и  счастливый.  ’о,
что он раньше видел, теперь принЯло определенную форму и не может уже быть
утерЯно.
   € вдруг его охватило страстное, неудержимое желание видеть Љаэтану.  Џо
силе чувства он понЯл, каким напрЯжением воли отгонЯл все это времЯ думы о
ней.
   ‘амым  разумным,  единственно  разумным  было  бы  остатьсЯ  здесь,   в
Ђранхуэсе, и не прерывать работы. Ќо он уже задавал себе вопрос: в Њадриде
ли она еще? € на какой срок там осталась - на долгий или на короткий?

   € в Њадрид письмо послал он,
   €звещаЯ герцогиню,
   —то вернетсЯ завтра утром.
   Ћставалось похитрее
   ‚ыдумать причину, чтобы
   Љоролю и королеве
   ЋбъЯснить отъезд свой... ‘кажем,
   —тобы завершить работу,
   „олжен он пробыть в Њадриде
   „ва-три днЯ. € хоть все это
   Ѓыло страшно глупо, ѓойЯ
   ’ак и поступил. ќтюды
   ‚зЯл, в рулон свернул эскизы
   €, гордЯсь собою, полный
   ЋкрылЯющей надежды,
   Џокатил в Њадрид.


        28

   ‚ первую же ночь по его возвращении у Њадрид она была  у  него.  ‹етние
ночи коротки, и Љаэтане могло бы повредить, если бы ее встретили утром  на
пути от ѓойи домой. € все же она осталась до рассвета.
   Ќа следующий вечер она пришла очень рано. Ћн говорил ей о своей работе,
показывал эскизы в красках; пробовал объЯснить то новое, то  значительное,
что задумал. Ќо она  рассеЯнно  слушала  его  невразумительную  речь,  она
рассматривала эскизы, эту коллекцию чванных, напыщенных лиц над роскошными
нарЯдами, и вдруг сделала гримасу и рассмеЯлась. Љаэтана смеЯлась  громко,
весело. ѓойЯ обиделсЯ. ’ак вот какое получаетсЯ впечатление?  Ћн  пожалел,
что показал ей свою работу.
   Ћгорчение его длилось недолго. Ћн был счастлив, что видит, что  ощущает
ее, что она тут. ‚се в ней давало ему счастье, "Ven ventura, ven у dura  -
счастье, повремени, счастье, не уходи", - думал он и  все  снова  и  снова
напевал эти слова.
   € вторую ночь она провела у него, может быть,  свои  последние  часы  в
Њадриде; наутро истекали те три недели, которые  ЊариЯ-‹уиза  предоставила
ей. Ќо она не верила, что ей  действительно  посмеют  прислать  письменный
приказ ехать в изгнание, и он тоже не верил.
   Ќа следующий день после полуднЯ он получил от Љаэтаны короткую записку:
"Џриходи немедленно". ’еперь ”рансиско знал, что ее высылают. Ћн побежал к
ней.
   ‚ большом дворце ‹ириЯ царило  смЯтение.  Њногочисленные  слуги  бегали
взад и вперед,  распорЯжениЯ  отдавались,  потом  отменЯлись,  даже  доньЯ
ќуфемиЯ,  обычно   исполненнаЯ   собственного   достоинства,   была   Явно
взволнована. „а, Љаэтана получила carta orden, письменный указ королЯ.
   Ћна принЯла ”рансиско у себЯ в спальне без платьЯ, без  башмаков  -  ее
как раз одевали длЯ отъезда. Ћна разговаривала с  ним  и  в  то  же  времЯ
отдавала распорЯжениЯ служанкам. …й приказано еще сегоднЯ покинуть столицу
и на неопределенное времЯ удалитьсЯ в одно из своих андалусских  поместий.
‚предь до особого разрешениЯ ей категорически запрещено  покидать  пределы
Ђндалусского королевства.
   - џ поеду кружным путем, - сказала она. - џ поеду  таким  путем,  чтобы
останавливатьсЯ на ночлег только в  своих  собственных  владениЯх.  -  Ћна
смеЯлась над поднЯвшейсЯ вокруг суматохой. ЏушистаЯ белаЯ собачка тЯвкала.
   ѓойЯ всем сердцем рвалсЯ ехать с ней, не покидать ее, такую обаЯтельную
и поразительно мужественную. € разве можно упустить  как  раз  те  недели,
когда она будет всецело принадлежать ему, ему одному. Ќет, он  не  упустит
их, не откажетсЯ от счастьЯ! ‹учше  отказатьсЯ  от  картины,  котораЯ  уже
созрела у него внутри, лучше отказатьсЯ от славы и карьеры. Ћн хочет  быть
с ней, его переполнЯет жгучее желание сделать то же, что  и  она,  бросить
вызов всему миру, как сделала она, пожаловав чудака лекарЯ  своим  смелым,
великолепным,  опрометчивым,  поразительным  подарком.  Ќо   в   следующее
мгновенье его переполнило  такое  же  жгучее  желание  закончить  картину.
Љартина властно зовет его, вот она тут, у него  внутри,  вот  он,  могучий
поток красок, искрЯщийсЯ, переливчатый, ослепительный,  сверкающий,  и  из
него встают обнаженные лица: "ЉоролевскаЯ семьЯ"  ѓойи,  не  вступающаЯ  в
соперничество с "Љоролевской семьей" ‚еласкеса, но тоже неплохаЯ  картина.
Ћн сказал хрипловатым голосом:
   - ‚ы позволите мне сопровождать вас,  доньЯ  Љаэтана?  -  €  сейчас  же
малодушно прибавил: - •отЯ бы во времЯ первого днЯ пути?
   Ћна следила в течение нескольких мгновений за тем, что творилось у него
в душе, следила глазами сердцеведа, и у  ѓойи  было  неприЯтное  ощущение,
будто она отлично знает все, что творитсЯ у него в душе. ‚  ответ  на  его
довольно сдержанное предложение она рассмеЯлась, пожалуй даже  добродушно.
€ все же ѓойЯ был  оскорблен.  Ќеужели  так-таки  ничего  не  значит,  что
придворный живописец бросает работу над произведением, которое  сулит  ему
титул первого королевского живописца, и выражает готовность сопровождать в
изгнание впавшую в немилость знатную даму?
   - џ ценю ваше предложение, дон ”рансиско, - сказала она.  -  Ќо  вы  же
благоразумный человек, и на этот раз Я тоже хочу быть благоразумной.  …сли
вы в течение одного днЯ будете скакать позади моей кареты и глотать пыль и
в награду за такое ваше доброе дело не  станете  живописцем,  то  три  днЯ
спустЯ вы уже об этом пожалеете и будете жалеть всю жизнь. ђазве  не  так?
Њне даже  подумать  страшно,  какими  лестными  именами  вы  будете  потом
награждать менЯ в душе, а может быть, и не только в  душе.  €так,  большое
спасибо, ”рансиско, - и она поднЯлась на цыпочки и поцеловала  его.  Џотом
сказала как бы вскользь:
   - Љ тому же менЯ сопровождает  дон  •оакин,  значит,  Я  буду  во  всех
смыслах под надежной охраной.
   Ћн должен был примиритьсЯ с тем, что ее провожает доктор Џераль,  иначе
и быть не могло. € все же это его задело.

   Њежду тем ее позвали
   Љ экипажу... "Ќу, ”рансиско,
   Џриезжайте!" ‘квозь пустую
   ”разу властно пробивалось
   Ќетерпенье.
   "’ак-то, ”ранчо!
   Љончите свою картину
   € скачите поскорее
   ‚ Ђндалусию, как если б
   Џо пЯтам гналась за вами
   €нквизициЯ!"


        29

   „о сих пор Ђгустин не имел случаЯ длЯ серьезного разговора с ѓойей.  Ќо
когда Љаэтана уехала, ”рансиско сказал:
   - ’ак, а теперь Я покажу тебе, хмурый мой друг Ђгустин, что Я сделал. -
Ћн развернул этюды и прикрепил их гвоздиками к доскам.
   Ђгустин постоЯл перед ними, отступил, снова  подошел  поближе,  ткнулсЯ
большой шишковатой  головой  в  один,  в  другой  этюд,  проглотил  слюну,
почмокал длинными тонкими губами.
   - џ сейчас объЯсню, - начал было ѓойЯ.
   Ќо Ђгустин отмахнулсЯ:
   - Њолчи, сам знаю.
   - Ќичего ты не знаешь, - сказал ѓойЯ, но  замолчал  и  не  стал  мешать
Ђгустину.
   - Carajo! - воскликнул наконец Ђгустин.
   ‘лово   это   было   настоЯщим,   смачным,   невероЯтно    непристойным
ругательством погонщиков мулов, и по тому, как Ђгустин его выкрикнул, ѓойе
стало Ясно, что  друг  понЯл  картину.  Ћднако  ”рансиско  не  мог  дольше
выдержать, он должен был наконец рассказать, что он  задумал,  должен  был
объЯснить.
   - џ не хочу  никаких  сложных  композиций,  -  сказал  он.  -  Ќе  хочу
изощрЯтьсЯ, как ‚еласкес,  в  выдумках,  понимаешь?  џ  ставлю  их  в  рЯд
попросту, без затей, примитивно.
   Ћн чувствовал, что слова, особенно его собственные, слишком неуклюжи  и
грубы длЯ того тонкого и сложного,  что  он  стремилсЯ  выразить,  но  его
неудержимо влекло высказатьсЯ.
   - ‚се единичное должно, конечно, быть  дано  совершенно  Явственно,  но
так, чтобы ничто не выпирало. ’олько  лица  будут  глЯдеть  из  картины  -
жесткие, подлинные, такие, как  они  есть.  Ђ  позади  темно,  чуть  видны
гигантские алЯповатые полотна на стенах зала Ђриадны.  ’ы  видишь,  что  Я
хочу написать? ’ы понимаешь?
   - џ же не дурак, - ответил Ђгустин. €  с  тихим,  спокойным  торжеством
сказал: - Hombre! Њолодчага! ’ы действительно  создашь  нечто  великое.  €
новое... ”ранчо, ”ранчо, какой ты художник!
   - Ђ ты только сейчас это заметил! - отозвалсЯ обрадованный ”рансиско. -
Џослезавтра мы поедем в Ђранхуэс, -  продолжал  он.  -  ’ебЯ  Я,  конечно,
возьму с собой. Њы быстро справимсЯ. ЋстаетсЯ только перенести портреты на
полотно. ‚се, что нужно, в них уже есть. ЏолучитсЯ замечательно.
   - „а, - убежденно сказал Ђгустин. Ћн с трепетом ждал, пригласит ли  его
”рансиско ехать вместе в Ђранхуэс; теперь он был по-детски рад.  €  сейчас
же начал обсуждать практическую  сторону  дела.  -  €так,  послезавтра  мы
отправлЯемсЯ, - сказал он. - „о этого надо кучу дел переделать. Њне надо к
„аше за подрамником и холстом, к ќскерра за красками, и о лаке тоже надо с
ним договоритьсЯ. - Ћн минутку подумал, потом робко сказал: -  ’ы  за  все
это времЯ ни разу не повидалсЯ с друзьЯми -  с  •овельЯносом,  Ѓермудесом,
Љинтаной. ’еперь ты снова на несколько недель уезжаешь в Ђранхуэс.  ’ы  не
собираешьсЯ с ними повидатьсЯ?
   ѓойЯ нахмурилсЯ, и Ђгустин боЯлсЯ, что он вспылит. Ќо ѓойЯ взЯл себЯ  в
руки. Ћн уже не понимал, как мог так долго  обходитьсЯ  без  Ђгустина,  не
представлЯл себе, как стал бы продолжать работу в Ђранхуэсе без него,  без
самого своего понимающего друга, нет, он, ”рансиско, должен доставить  ему
эту радость. Љроме того, Ђгустин прав; не повидать друзей было бы длЯ  них
обидой.
   “ •овельЯноса он встретил ЊигелЯ и Љинтану.
   - Њы долго не виделись, Я по уши ушел в работу, - оправдывалсЯ он.
   - €з всех приЯтных вещей в жизни только работа не  оставлЯет  какого-то
осадка, - с горечью заметил дон Њигель.
   Џотом разговор, само собой понЯтно, перешел на политику.  „ела  €спании
шли плохо, хуже, чем хотелось бы думать ѓойе, сознательно  отгородившемусЯ
в Ђранхуэсе от всего, что творилось на свете.  ‚тЯнутый  в  войну  союзной
”ранцузской республикой, флот так и не оправилсЯ после тЯжелого  поражениЯ
при мысе ‘ан-‚исенти. Ђнгличане захватили ’ринидад, они  преграждают  путь
товарам из €ндии, нападают  даже  на  побережье  самой  €спании.  Ћгромные
военные издержки породили голод и нищету. Ђ „иректориЯ в Џариже наказывает
€спанию  за  то,  что  она  так  долго  колебалась  с  заключением  союза.
ЏобедоноснаЯ республика  почила  на  лаврах,  завоеванных  ее  войсками  в
€талии, и предоставлЯет €спании выкручиватьсЯ собственными силами. ѓенерал
Ѓонапарт дошел до того, что свергнул итальЯнских родственников  испанского
царствующего дома и забрал их государства. ђазумеетсЯ, союз с  ”ранцией  -
правильный политический шаг, и  сейчас,  как  и  прежде,  это  единственно
возможный путь. Ќо вместо того, чтобы настаивать на выполнении республикой
обЯзательств, предусмотренных договором, €спаниЯ только  уступает.  Ђ  все
потому, что королева и дон Њануэль роздали все  должности  своим  любимцам
или даже попросту продали. Ћтветственные посты занимают недостойные  люди,
которые не только не пекутсЯ об интересах €спании, но берут от  республики
взЯтки. ЊариЯ-‹уиза сама тоже слишком  сговорчива.  ‚сЯкий  раз,  как  она
наконец соберетсЯ  с  духом  и  предъЯвит  решительные  требованиЯ,  Џариж
посылает ей ценные подарки, и негодующее обвинение превращаетсЯ в  кроткую
жалобу.
   ѓойЯ слушал с немым протестом. Ћн принадлежит  ко  двору,  значит,  эти
люди, раз они так восстают против двора, его враги. “дивительно - что  длЯ
€спании гибельно, ему идет на благо. Ћн согласен: добродушный, веселый дон
Љарлос, больше интересующийсЯ своим игрушечным корабликом,  чем  настоЯщим
"‘антисима  ’ринидад",  -  плохой  король;   он   согласен,   царствование
Њарии-‹уизы - несчастье длЯ страны; но если бы они  оба  были  другими,  у
него не было бы заказов. „аже то, что генерал  Ѓонапарт  отобрал  у  брата
Њарии-‹уизы герцогство Џармское, ему, ѓойе, пошло на  пользу.  Љто  знает,
ведь  если  бы   именно   это   обстоЯтельство   не   вынудило   пармского
престолонаследника и его супругу инфанту провести лето в  Ђранхуэсе,  дону
Љарлосу, может быть, не пришла бы в голову блестЯщаЯ мысль повелеть своему
придворному живописцу изобразить "всех нас вместе".
   ЌесмотрЯ   на   такие   рассуждениЯ,   негодование   собеседников    на
своекорыстных правителей €спании передалось и  ѓойе.  "ѓоспода  правители,
верно, положили немало трудов, чтоб довести до  такого  полного  истощениЯ
столь благословенную страну, как наша". ќти слова •овельЯноса и тон, каким
они были сказаны, звучали в ушах у ѓойи.
   Ќо он мотнул массивной головой;  у  него  свои  заботы,  он  собираетсЯ
обратно в Ђранхуэс.
   •осефе за эти несколько дней он почти не уделЯл  вниманиЯ;  сейчас  это
его мучило. ‚ конце концов, он не собиралсЯ прЯтать  от  нее  свою  работу
теперь, после того,  как  показал  ее  Љаэтане  и  Ђгустину.  ‘  несколько
смущенной улыбкой подвел  он  ее  к  эскизам.  Џопробовал  объЯснить,  что
задумал. Ћна достаточно разбиралась в  живописи,  чтоб  из  его  этюдов  и
объЯснений понЯть, к чему он стремитсЯ. Ћна  представила  себе  картину  в
законченном виде и не могла  решить,  хорошо  это  или  нет.  Ћт  полотна,
несомненно, будет исходить то чудесное, ослепительное сиЯние, о котором он
говорил, и лица королевской четы и принцев будут резко выступать из  него.
Ќо с этюдов на нее глЯдели злобные лица, а от законченной картины, которую
она себе представила, ей стало холодно. Ћна боЯлась, что в  картине  будет
какой-то вредный дух, какое-то еретическое,  опасное,  крамольное  начало.
Љонечно, их величества и в жизни не очень красивы, но на портретах ђафаэлЯ
Њенгса, Њаэльи, ее брата, да и на прежних портретах самого  ”рансиско  они
не казались такими уж уродливыми, хотЯ сходство было большое. Ђ  что  если
они разгневаютсЯ? Ќе будет от этой картины добра.

   "Ќу, что скажешь?" - молвил ѓойЯ.
   Ђ она: "’ы не находишь,
   —то король, и королева,
   € в особенности эта
   ‘тараЯ инфанта..." - трудно
   Ѓыло подыскать ей слово...
   "‘лишком на себЯ похожи"? -
   Џодсказал он. € •осефа
   ѓоловой кивнула. „олго
   ‘ ужасом и с интересом
   ‚глЯдывалась и сказала
   Ќаконец: "€ все же очень
   •орошо. Ќо только слишком
   Ќеожиданно..."


        30

   ‚ Ђранхуэсе, в зале Ђриадны, Ђгустин следил  восхищенным  и  понимающим
взглЯдом, как под умелой рукой его друга оживает длЯ  всех  то,  что  ѓойЯ
видел своим внутренним оком.
   € еще в одном с великой радостью убедилсЯ Ђгустин - в том,  что  "‘емьЯ
Љарлоса IV" перерастает в политическое произведение. ’олько он остерегалсЯ
говорить об этом вслух. Џотому что у ”рансиско, понЯтно,  и  в  мыслЯх  не
было  давать  в  своих  картинах  "политику".  Ћн  был   предан   принципу
неограниченной  королевской   власти,   он   чувствовал   расположение   к
добродушному, преисполненному веры в собственное достоинство государю и  к
донье Њарии-‹уизе, котораЯ, дабы удовлетворить  свой  ненасытный  аппетит,
отхватила себе огромный кусок от мирового пирога. Ќо хотел того  ѓойЯ  или
нет, он не мог не думать за работой о тЯжелых испытаниЯх, выпавших на долю
€спании, о  разбитых  кораблЯх,  разграбленной  государственной  казне,  о
слабостЯх и заносчивости королевы, о нищете народа. € как раз потому,  что
в картине его не было ненависти, особенно обнаженно и  грубо  выпирало  на
фоне гордо сверкающих мундиров,  орденов  и  драгоценностей  -  всех  этих
атрибутов освЯщенной богом власти  -  человеческое  ничтожество  носителей
королевского сана.
   …ще ни разу не  работали  они  так  дружно.  ‘тоило  только  преданному
ворчуну Ђгустину слегка нахмуритьсЯ,  и  ”рансиско  уже  знал:  что-то  не
ладитсЯ.
   - ‘кажи, как, по-твоему, рот у королевы? - спрашивал, например, ѓойЯ.
   Ђгустин  задумчиво  почесывал  затылок,   и   ”рансиско   уже   рисовал
Њарии-‹уизе сжатый "фамильный" рот, а не улыбающийсЯ, как на этюде.
   -  ‘обственно  говорЯ,  у  инфанта  Ђнтонио  поразительное  сходство  с
королем,   -   замечал   Ђгустин,   и   ”рансиско   тут   же   подчеркивал
напрЯженно-величественное выражение дона  Љарлоса,  делаЯ  его  еще  более
похожим на надутого чванством инфанта, его брата, стоЯщего непосредственно
за ним.
   ѓойЯ работал упорно, с усердием. Љак и после того  аутодафе,  когда  он
писал свои пЯть картин на тему об  инквизиции,  он  и  теперь  работал  до
поздней ночи, при свете свечей, которые так умело  прикрепил  к  жестЯному
щитку  своей  низкой  цилиндрической  формы  шлЯпы,  что  мог  как  угодно
варьировать освещение.
   Ћн работал очень добросовестно, но с царственным пренебрежением к вещам
второстепенным.  …му  было  предложено  оставить   "анонимным"   лицо   ее
высочества  невесты  наследника  престола,  выбор  которой  еще   не   был
окончательно  решен:  не  долго  думаЯ,  он  изобразил   пышно   разодетую
неизвестную инфанту, лица ее не было видно - она стоЯла отвернувшись. Ђ  о
старшей дочери королЯ, отсутствующей принцессе-регентше Џортугальской,  он
и совсем позабыл. Ђгустин напомнил о ней. ”рансиско замотал головой:
   - ‹адно, на нее мне двух минут за глаза хватит, - и продолжал  работать
над  одутловатым  лицом  инфанта  дона  Ђнтонио  ЏаскуалЯ,  брюзгливым   и
высокомерным. Џозвали обедать, он продолжал работать. ѓолова инфанта  была
закончена, позвали во второй раз.
   - ‘тупай садись за стол, - сказал он Ђгустину. - џ сейчас приду, только
быстренько напишу принцессу-регентшу.
   € действительно, не успел суп остынуть, как уже из-за инфанта Ђнтонио и
наследного принца ‹уиса выглЯдывало безразличное и  ничего  не  выражающее
лицо инфанты.
   —тоб написать себЯ самого, ему тоже потребовалось не больше часа. € вот
живой ѓойЯ, довольный и лукавый, подмигивал нарисованному, выглЯдывавшему,
согласно  королевскому  желанию,  из  полумрака,  призрачному,  но   очень
Явственно видному и совсем не смиренному.
   Џротив ожиданиЯ Ђгустина, настроение  ѓойи  все  времЯ  было  ровное  и
хорошее. Љороль и  королева  на  этот  раз  всЯчески  старались  облегчить
художнику его работу. Ћни присылали ѓойе  парадные  одежды  и  нужные  ему
ордена, и тот, смеЯсь, вешал на шею Ђгустину ленту и крест  ‡олотого  руна
или же, к мрачной радости друга, напЯливал на толстого  лакеЯ  королевский
кафтан и приказывал ему принЯть горделивую позу.
   € вот в один прекрасный день он положил последние мазки. Ђ затем  задал
вопрос и самому себе и Ђгустину:
   - Љончено?
   Ђгустин посмотрел. Џеред ним были тринадцать Ѓурбонов. Џеред  ним  была
жестокаЯ,  страшнаЯ  правда  жалких   лиц   и   волшебное,   многообразное
великолепие красок, подобающее наследственной королевской власти.
   - „а, кончено, - сказал Ђгустин.
   - Џохоже на "‘емью ”илиппа" ‚ан-‹оо? - спросил ѓойЯ и ухмыльнулсЯ.
   - Ќет, - сказал Ђгустин и ухмыльнулсЯ еще веселей. - €  на  "‘татс-дам"
‚еласкеса тоже не  похоже,  -  прибавил  он,  и  его  глухой  смех  вторил
звонкому, счастливому смеху ѓойи.
   - ‘тоило бы показать дону Њигелю, - предложил Ђгустин; сеньор  Ѓермудес
находилсЯ в Ђранхуэсе у дона ЊануэлЯ,  и  Ђгустин  радовалсЯ,  представлЯЯ
себе, какую удивленную физиономию скорчит этот великий знаток живописи.
   „он Њигель пришел, посмотрел и сейчас же составил себе твердое  мнение.
Љартина переворачивала все у него внутри, отталкивала его: при всем  своем
совершенстве она была варварской. Ћднако он медлил и молчал. ђазве  он  не
был уверен в ‹усии и разве в конце  концов  не  оказалсЯ  прав  ”рансиско,
написавший такой двусмысленный ее портрет? Њожет быть, и на сей  раз  прав
”рансиско,  который  руководствуетсЯ  не  подлинным   пониманием   законов
искусства, а таинственными велениЯми инстинкта.
   - Ќеобычайный портрет, - вымолвил наконец Њигель. - Љакой-то особенный,
своеобразный. Ќо... - он замолчал, однако приготовилсЯ к нападению. Ћн  не
допускал, чтобы та теориЯ искусства, которую он постигал упорным трудом  в
течение десЯтилетий, могла оказатьсЯ ошибочной.  Ћн  обЯзан  вступитьсЯ  и
защитить  от  такого  варварства  эстетическое  учение  великих   античных
мудрецов, через гуманистов унаследованное им,  доном  Њигелем  Ѓермудесом,
два тысЯчелетиЯ спустЯ.
   - џ восхищен твоей живописной гаммой, ”рансиско, -  сказал  он.  -  Ћна
противна всем правилам, но Я допускаю, что  эта  феерическаЯ  игра  света,
этот укрощенный хаос красок - высокое искусство. ’олько зачем ты вносишь в
прекрасное  столько  омерзительного?  ‡ачем  навЯзываешь  зрителю  столько
уродливого и отталкивающего? Ћбо мне никак  не  скажешь,  что  Я  не  умею
ценить новые эффекты, даже если они очень смелы, но этого Я не понимаю. Ќе
понимаю и еще кое-чего в твоей  картине.  ЋтклонениЯ  от  правил,  хорошо,
допускаю. Ќо здесь Я вижу только отклонениЯ. џ радуюсь каждому  проЯвлению
здорового реализма, но твои Ѓурбоны - не портреты,  это  карикатуры;  и  к
чему такаЯ архипростаЯ, примитивнаЯ  композициЯ?  џ,  право,  не  знаю  ни
одного произведениЯ, ни у старых мастеров, ни у современных, на которое ты
мог бы сослатьсЯ. Ќе обижайсЯ, ”рансиско, Я восхищаюсь тобой, Я твой друг,
но здесь мы стоим на разных позициЯх.  -  €  он  авторитетно  заключил:  -
Љартина не удалась.
   Ђгустин раскаивалсЯ, что  они  показали  портрет  этому  ученому  ослу,
которого даже тоска по ‹усии не научила уму-разуму.  Ћбидевшись,  наклонил
он вперед свою большую шишковатую голову и хотел уже  возражать.  Ќо  ѓойЯ
подмигнул ему: брось, не стоит.
   - џ не обижаюсь, голубчик, - сказал он Њигелю легким тоном.
   Ќо Њигель никак не мог успокоитьсЯ.
   - Ђ король и королева видели? - озабоченно спросил он.
   - џ писал этюды с каждого в отдельности, их они видели, - ответил ѓойЯ.
- ‚сю картину целиком Я им не показывал.
   - Џрости, ”рансиско, - сказал дон Њигель. - џ  знаю,  чужие  советы  не
всегда  приЯтны,  но  Я  обЯзан  быть  с  тобой  откровенным  и  не   могу
воздержатьсЯ от совета. Ќе показывай картину в  таком  виде,  как  сейчас!
“молЯю тебЯ. - €, не испугавшись  разгневанного  лица  ѓойи,  прибавил:  -
ЌельзЯ  ли  сделать  немножечко...  -  он  поискал  подходЯщее  слово,   -
приветливее хотЯ бы твоих Љарлоса и Њарию-‹уизу? ‚ конце  концов  ты  чаще
нас всех видишь их милостивыми.
   - џ не вижу их милостивыми и не вижу жестокими. џ вижу их такими, какие
они на самом деле. ’акие они на самом деле, и  пусть  такими  остаютсЯ  на
веки вечные.
   Љартина  сохла,  ее  покрыли  лаком,  сеньор  •улио   „аше,   известный
французский багетчик, вставил ее в  раму  своей  работы.  Ќазначили  день,
когда портрет должен был предстать пред очи королевской семьи.
   € вот ѓойЯ в последний раз отправилсЯ в зал  Ђриадны,  он  прохаживалсЯ
перед своим законченным произведением, ждал.
   „вери распахнулись, их величества и их королевские высочества  вошли  в
зал. Ћни возвращались с прогулки по двор