таете, и ночных разговоров  с  умершей  камеристкой  не  ведете.  -  Ћн
повернулсЯ и вызывающе посмотрел ей в лицо. - Љогда мне этого  хочетсЯ,  Я
говорю то, что думаю. џ - махо, хотЯ иногда и почитываю ќнциклопедию.
   - Џравда, - любезно-равнодушным тоном спросила герцогинЯ Ђльба,  -  что
вы как-то прикончили четверых  или  пЯтерых  не  то  в  драке,  не  то  из
ревности? € должны были бежать в €талию, так как вас разыскивала  полициЯ?
€ правда, что в ђиме вы похитили монахиню и только  нашему  послу  удалось
вас вызволить? €ли вы сами пустили эти слухи, чтобы придать себе интерес и
получить больше заказов.
   ѓойЯ подумал, что врЯд ли эта женщина пришла  в  такой  час  к  нему  в
мастерскую только ради того, чтобы оскорблЯть его. Ћна хочет унизить  его,
чтобы потом, после, не казатьсЯ себе самой униженной. Ћн взЯл себЯ в  руки
и ответил спокойно, любезно, шутливо:
   - Њахо любит говорить громкие фразы и бахвалитьсЯ.  ‚ы  же  должны  это
знать, ваша светлость.
   - …сли вы еще раз назовете менЯ "ваша светлость", Я уйду,  -  возразила
Љаэтана.
   - џ не думаю, чтобы вы ушли, ваша светлость, - сказал ѓойЯ. - џ  думаю,
вы решили менЯ... - он искал слово, - ...менЯ уничтожить.
   - Ќу чего же ради мне хотеть тебЯ уничтожить, ”ранчо? - кротко спросила
она.
   - ќтого Я не знаю, - ответил ѓойЯ. - Ћткуда мне  знать,  что  побуждает
вас хотеть то или иное?
   - ќто пахнет философией и ересью, - сказала герцогинЯ Ђльба. - џ боюсь,
уж не еретик ли ты, ”ранчо? џ боюсь, ты больше веришь в черта, чем в бога.
   - “ж если инквизиции надо занЯтьсЯ одним из нас, - сказал ѓойЯ,  -  так
это скорее вами.
   - €нквизициЯ не займетсЯ герцогиней Ђльба, - ответила она  так  просто,
что это даже не прозвучало высокомерно. - ‚прочем, - продолжала она, -  ты
не должен обижатьсЯ, если Я и скажу тебе иногда что-нибудь  гадкое.  џ  не
раз молилась пречистой деве дель Џилар, чтоб она была к тебе милостива, уж
очень мучает тебЯ дьЯвол. Ќо, - и она посмотрела на деревЯнное изображение
богоматери Ђточской, - ты теперь уже не надеешьсЯ на пречистую  деву  дель
Џилар. Ђ ведь прежде ты особенно  на  нее  полагалсЯ,  потому  что  ты  из
‘арагосы. ‡начит, ты, ко всему прочему, еще и непостоЯнен.
   Ћна встала, подошла к старинной,  почерневшей  деревЯнной  статуэтке  и
окинула ее взором.
   - Ќо Я не хочу говорить непочтительно  о  пречистой  деве  Ђточской,  -
сказала она, - а уж тем более об этой, раз она ваша покровительница.  Ћна,
несомненно, тоже очень  могущественна,  и  ни  в  коем  случае  нельзЯ  ее
оскорблЯть.

   € своею черной шалью
   Ђльба бережно укрыла
   „еревЯнную фигуру
   Џокровительницы нашей,
   Ѓогородицы Ђточской,
   —тоб она не наблюдала
   ЏредстоЯщей сцены. ѓребень
   ‚ынула и, скинув туфли,
   ‘тала чуть пониже ростом.
   „еловито и бесстыдно
   ђасстегнула Љаэтана
   ћбку. Џламенем камина
   ЋсвещеннаЯ, шнуровку
   ђаспустила...


        —Ђ‘’њ ‚’ЋђЂџ


        1

   ‚ 1478 году католические государи ”ердинанд и €забелла учредили  особый
трибунал длЯ борьбы со всЯкими преступлениЯми  против  религии.  Џроизошло
это после окончательной победы над арабами,  когда  с  трудом  достигнутое
единство государства надо было укрепить единством веры. "Ћдна паства, один
пастырь, одна вера, один властитель, один  меч",  -  как  пел  тогда  поэт
ќрнандо ЂкуньЯ.
   ќто  духовное  судилище  -  свЯтейшаЯ  инквизициЯ  -   выполнило   свое
назначение. ‚ €спании были выисканы,  уничтожены,  изгнаны  из  страны  не
только арабы и евреи, но и те, кто пыталсЯ укрыть  свою  приверженность  к
ереси под личиной католической  веры,  а  именно  тайные  мавры  и  иудеи,
мориски, иудействующие, мараны.
   Ќо после того, как инквизициЯ выполнила эту свою задачу, оказалось, что
она стала независимой державой внутри государства. Џравда, считалось,  что
ее деЯтельность ограничиваетсЯ розыском и наказанием ереси. Ќо что  только
не  называлось  ересью!  Џрежде  всего  ересью  было   всЯкое   воззрение,
противоречащее, хоть в малой степени, католическому вероучению, а  значит,
на обЯзанности инквизиции лежала проверка всего, что писалось, печаталось,
произносилось,  пелось  и  плЯсалось.  „алее,  ересью  становилось   любое
общественно важное дело, если за  него  бралсЯ  потомок  еретика.  Џоэтому
инквизициЯ считала  своим  долгом  выЯснЯть  чистоту  крови  всЯкого,  кто
домогалсЯ какой-либо должности. Љаждый такой человек обЯзан был  доказать,
свою limpieza - чистоту происхождениЯ, то есть доказать, что  его  деды  и
прадеды с давних пор исповедовали истинную веру и что среди его предков не
было ни  мавров,  ни  евреев.  ‚ыдать  такое  свидетельство  могла  только
инквизициЯ. Ћна же  могла  затЯнуть  обследование  на  любой  срок,  могла
потребовать за понесенные  издержки  любую  плату.  ‘ловом,  окончательное
суждение о  том,  имеет  ли  испанец  право  занимать  у  себЯ  на  родине
государственную должность,  принадлежало  инквизиции.  …ресью  была  также
божба,   изображение   нагого   тела,   двоеженство,   противоестественные
склонности. …ресью было ростовщичество, ибо оно запрещено в  библии.  „аже
торговлЯ лошадьми с иноземцами была ересью, потому что она могла  принести
выгоду безбожникам по ту сторону Џиренеев.
   ЃлагодарЯ такому  широкому  толкованию  своих  обЯзанностей  инквизициЯ
отнимала все больше  прав  у  королевской  власти  и  подрывала  авторитет
государства.
   Љаждый год она  выбирала  какой-нибудь  праздник,  чтобы  в  этот  день
обнародовать так называемый эдикт веры. ‚ этих своих эдиктах она увещевала
всех, кто чувствует в себе склонность  к  ереси,  самим  отдатьсЯ  в  руки
свЯщенного  судилища  в  течение  льготного  месЯчного  срока.  „алее  она
призывала верующих доносить о всЯкой ереси, какаЯ стала им  известна.  ’ут
же приводилсЯ длинный перечень  недозволенных  деЯний.  Џризнаком  скрытой
ереси служило соблюдение еврейских обычаев  -  зажигание  свечей  в  канун
субботы, надевание чистого бельЯ в субботний  вечер,  отказ  потреблЯть  в
пищу свинину, мытье рук перед  каждой  едой.  Ќа  еретические  наклонности
указывало чтение иностранных книг и вообще пристрастие к произведениЯм  не
духовного содержаниЯ. Џод страхом отлучениЯ дети должны были  доносить  на
родителей, мужьЯ и жены - друг на друга, как только они замечали  что-либо
подозрительное.
   “гнетающе действовала келейность всего судопроизводства. „оносы  должны
были поступать тайно; каждый, кто  предупреждал  обвинЯемого,  подвергалсЯ
строгой каре. „остаточно было самых ничтожных улик, чтобы отдать приказ об
аресте, и никто не осмеливалсЯ спросить о  тех,  кто  исчезал  в  темницах
инквизиции. „оносчиков, свидетелей и  обвинЯемых  под  присЯгой  обЯзывали
молчать; нарушивших присЯгу карали так же, как и самих еретиков.
   …сли  обвинЯемый  отпиралсЯ  или  упорствовал  в   своем   заблуждении,
применЯлась пытка. —тобы не тратитьсЯ  на  палачей,  инквизициЯ  времЯ  от
времени  вынуждала  гражданских   сановников   бесплатно   выполнЯть   эту
богоугодную обЯзанность. Љак и все  судопроизводство,  пытка  была  строго
регламентирована  и  происходила  в   присутствии   врача   и   секретарЯ,
заносившего в протокол каждую подробность. ‚ течение столетий эти духовные
судьи твердили и доказывали, что прибегают к такому гнусному средству, как
пытка, единственно из милосердиЯ, дабы очистить от ереси  упорствующего  и
наставить его на путь истинный.
   …сли  обвинЯемый  признавал  свою  вину  и  каЯлсЯ,  то  тем  самым  он
"возвращалсЯ в лоно  церкви".  ‚озвращение  было  сопрЯжено  с  покаЯнием.
ЉающегосЯ либо стегали плетьми, либо водили напоказ по городу  в  позорной
одежде, либо передавали светским властЯм длЯ отбытиЯ наказаниЯ  сроком  от
трех до восьми лет,  а  то  и  пожизненной  каторги.  €мущество  кающегосЯ
конфисковали, иногда даже сравнивали с землей его дом; ему и его  потомкам
до  пЯтого  колена  запрещалось  занимать  государственные   должности   и
подвизатьсЯ на каком-либо почетном поприще. ‘вЯщенное  судилище  неуклонно
придерживалось принципа милосердиЯ, даже когда еретик отпиралсЯ или только
частично признавал свою вину. –ерковь не убивала  грешника,  она  отлучала
упорствующего или вторично впавшего в  ересь  и  передавала  его  светским
властЯм,  но  и  им  советовала  не  пользоватьсЯ  мечом   правосудиЯ,   а
действовать согласно писанию: "Љто не пребудет во  мне,  извергнетсЯ  вон,
как ветвь, и засохнет, а такие ветви собирают и бросают их в огонь, и  они
сгорают". ‚ соответствии с этим светские власти сжигали извергнутые  ветви
- отлученных еретиков, - сжигали живьем. ’ела тех,  кто  был  изобличен  в
ереси после смерти, вырывали и тоже сжигали. …сли же еретик сознавалсЯ уже
после осуждениЯ, его полагалось удавить,  а  труп  -  сжечь.  …сли  еретик
бежал,  сжигали  его  изображение.  Ќо  во  всех  случаЯх  его   имущество
конфисковали; половина шла государству, половина - инквизиции.
   ’ак как оправдательные  приговоры  выносились  редко,  инквизициЯ  была
очень богата. ‚ €спании общее число сожженных или  подвергшихсЯ  тЯгчайшей
каре составлЯло с основаниЯ инквизиции и до воцарениЯ  Љарлоса  IV  348907
человек.
   ‘удопроизводство  инквизиции  совершалось   келейно,   зато   приговоры
объЯвлЯлись и приводились  в  исполнение  публично  и  с  великой  помпой.
ЋбъЯвление  и  исполнение  приговора   преподносилось   как   "акт   веры,
свидетельство веры, манифест веры - аутодафе". “частвовать в нем считалось
делом богоугодным. Џри этом устраивались  пышные  процессии,  торжественно
водружалась хоругвь инквизиции, а на огромных трибунах восседали  светские
и духовные сановники. Љаждого преступника выкликали и выводили поодиночке,
облаченным в позорное одеЯние и высокую  остроконечную  шапку  еретика,  и
громогласно  объЯвлЯли  ему  приговор.  Ќа  _кемадеро_  -   площадь,   где
осужденных сжигали, - их везли под сильным военным конвоем. ’олпа смотрела
на сожжение еретиков с такой †адностью, перед которой  меркло  наслаждение
боем быков,  и  если  грешники  в  слишком  большом  числе  каЯлись  после
приговора и отделывались удушением, вместо того чтобы сгореть  на  костре,
зрители начинали роптать.
   Ќередко такие "акты веры"  приурочивали  к  празднованию  торжественных
событий, например, к коронации или  бракосочетанию  королЯ,  или  рождению
престолонаследника. ‚ таких случаЯх костер зажигал  кто-нибудь  из  членов
королевской фамилии.
   Ћтчеты об аутодафе неукоснительно публиковались,  причем  выходили  они
из-под умелого пера духовных писателей. ќти  отчеты  пользовались  большим
успехом. ’ак, падре  ѓарау  рассказывает  об  одном  аутодафе  на  острове
Њальорка, как трое закоренелых грешников были сожжены там на костре и  как
отчаЯнно они рвались, когда к  столбу  стало  подбиратьсЯ  пламЯ.  …ретику
Ѓенито ’еронги удалось было вырватьсЯ, но он тут же попал в другой  костер
- рЯдом. …го сестра, Љаталина, хвалилась, что сама  броситсЯ  в  пламЯ,  а
теперь визжала и скулила, чтобы ее отвЯзали. …ретик ђафаэль  ‚альс  сперва
стоЯл в дыму неподвижно, как статуЯ, но, когда пламЯ лизнуло его, он  тоже
начал извиватьсЯ и корчитьсЯ. Ћн был упитанный и розовый, словно  молочный
поросенок, и когда снаружи тело его совсем обуглилось, он продолжал гореть
изнутри, живот у него лопнул и кишки вывалились, как у €уды. Љнижка  падре
ѓарау "’оржество веры" имела  особенный  успех  и  выдержала  четырнадцать
изданий. Џоследнее из них вышло во времена ”рансиско ѓойи.
   Ќекоторыми инквизиторами руководило только религиозное  рвение,  другие
же  пользовались  предоставленными  им   огромными   полномочиЯми,   чтобы
удовлетворить свое властолюбие, свою  алчность  и  похоть.  ‚озможно,  что
рассказы спасшихсЯ жертв несколько преувеличены, однако же и самый Manuale
инквизиции  -  устав  ее  судопроизводства  -  показывает,  какаЯ  свобода
действий   была   предоставлена   духовным   судьЯм,   а   судебные   акты
свидетельствуют о том, как они злоупотреблЯли своим правом.
   €нквизициЯ похвалЯлась тем, что, объединив всех испанцев в католической
вере, она избавила Џиренейский полуостров от религиозных  войн,  терзавших
остальную  …вропу.  Ќо  это  преимущество  было  куплено  дорогой   ценой:
инквизициЯ внушила  испанцам,  будто  незыблемаЯ  вера  в  догматы  церкви
важнее, чем нравственный образ жизни. €ностранцы, посещавшие €спанию, чуть
не в один  голос  утверждали,  что  именно  в  стране,  где  владычествует
инквизициЯ, религиЯ никак не влиЯет на нравственность, и горЯчее усердие к
вере часто уживаетсЯ с  распутством.  Ќередко  свЯщенное  судилище  весьма
мЯгко наказывало преступлениЯ, которые всему миру казались омерзительными,
например, совращение духовных чад во времЯ исповеди. ‡ато беспощаднаЯ кара
налагалась за все чисто внешние погрешности против католической веры. ’ак,
в  Љордове  в  течение  одного-единственного  судебного   заседаниЯ   было
постановлено отправить на костер сто семь человек - мужчин, женщин и детей
- за то, что они присутствовали на проповеди некоего Њембреке, признанного
еретиком.
   ‚ годы младенчества ѓойи довольно  много  иудействующих,  в  том  числе
восемнадцатилетнЯЯ девушка, были сожжены на особо  торжественном  аутодафе
за  совершение   каких-то   еврейских   обрЯдов.   Њонтескье,   величайший
французский писатель того времени, вложил  в  уста  одного  из  обвинЯемых
защитительную речь своего сочинениЯ. "‚ы ставите  в  вину  мусульманам,  -
гласит эта речь, - что они мечом насаждали свою веру, почему  же  вы  свою
веру  насаждаете  огнем?  †елаЯ  доказать  божественную  сущность   вашего
вероучениЯ, вы окружаете своих мучеников ореолом, ныне же вы взЯли на себЯ
роль „иоклетиана, а нам предоставили роль мучеников. ‚ы требуете, чтобы мы
стали христианами, а сами быть христианами не  хотите.  Џусть  вы  уже  не
христиане, но сделайте, по крайней мере, вид, что  вы  обладаете  чувством
справедливости хотЯ бы в той ничтожной доле, коей  природа  наделила  даже
самые  низшие  существа,  имеющие  человеческий  облик.  Ћдно   бесспорно:
деЯтельность ваша послужит будущим  историкам  доказательством  того,  что
…вропа наших дней была населена варварами и дикарЯми".
   ‚ самой €спании во вторую половину восемнадцатого  столетиЯ  ходили  по
рукам памфлеты, в которых главнаЯ вина за переживаемый страной упадок,  за
убыль населениЯ, за утрату  былого  могущества  и  за  духовное  оскудение
возлагалась  на  инквизицию.  €  даже  властители  той  поры,  французские
Ѓурбоны, признавали, что без некоторых "еретических" реформ в духе времени
никак не обойтись, иначе  страна  погибнет.  ‚виду  своего  благочестиЯ  и
благоговениЯ  перед  традицией  они  сохранили  свЯщенному  судилищу  весь
внешний  престиж,  однако  отнЯли  у  него  важнейшие  его  обЯзанности  и
привилегии.
   ’ем не менее влиЯние инквизиции в народе ни на йоту не  уменьшилось,  а
мрак и тайна,  которыми  была  окутана  ее  власть,  лишь  увеличивали  ее
притЯгательную силу. €менно из-за угрозы упразднениЯ  свЯщенного  судилища
еще торжественнее обставлЯлись дни, в которые оглашалсЯ эдикт веры. €  они
привлекали еще больше зрителей, а уж как привлекало верующих аутодафе, это
сочетание ужаса, жестокости и сладострастиЯ, даже говорить не приходитсЯ.

   ’ак шпионила повсюду
   €нквизициЯ. Ќад каждым,
   ‘ловно страшный рок зловещий,
   ’Яготела. Ќужно было
   ‹ицемерить. „аже с другом
   Ѓыло страшно поделитьсЯ
   ‚ольной мыслью или шуткой.
   „аже шепотом боЯлись
   ‘лово вымолвить... Ќо только
   ќта вечнаЯ угроза
   Џридавала серой жизни
   Џрелесть остроты. €спанцы
   €нквизиции лишитьсЯ
   ‚овсе не хотели, ибо
   €м она давала бога.
   Џравда, бог тот был всеобщим,
   Ќо особенно - испанским.
   € они с упрЯмой верой,
   ’упо, истово, покорно
   ‡а нее держались так же,
   Љак за своего монарха.


        2

   Њирные переговоры, которые мадридский двор вел в Ѓазеле  с  ”ранцузской
республикой, чересчур затЯгивались. •отЯ испанцы втайне решили взЯть назад
требование о выдаче ”ранцией королевских детей, но  из  соображений  чести
считали своим  долгом  до  последней  минуты  настаивать  именно  на  этом
условии. Ђ в Џариже отнюдь не имели намерениЯ выдать  наследника  Љапетов,
создав тем самым центр роЯлистского сопротивлениЯ,  и  неизменно  отвечали
ледЯным "нет". ЌесмотрЯ на это и наперекор  здравому  смыслу,  роЯлистский
посланник ”ранции в Њадриде,  мосье  де  Ђвре  надеЯлсЯ,  что  упорство  и
настойчивость испанцев в конце концов возьмут верх. ‚ мечтах он уже  видел
маленького королЯ благополучно доставленным в  Њадрид,  а  себЯ  самого  -
королевским наставником и опекуном, негласным регентом  великой,  могучей,
прекрасной,  возлюбленной  ”ранции.  Љак  вдруг  пришла  страшнаЯ   весть:
королевский отрок ‹юдовик XVII скончалсЯ. Њосье де  Ђвре  не  желал  этому
верить. „олжно быть, французские роЯлисты выкрали мальчика и спрЯтали его.
Ќо доньЯ ЊариЯ-‹уиза  и  дон  Њануэль  с  готовностью  принЯли  за  истину
печальное  известие  о  смерти  маленького  ‹юдовика.  ѓоворЯ  откровенно,
мадридский двор втайне даже вздохнул с облегчением. ‘порный вопрос отпадал
теперь сам собой, без ущерба длЯ испанской чести.
   ’ем не менее мирные переговоры не двигались с  места.  ѓордаЯ  победами
своих армий, республика требовала, чтобы ей уступили провинцию ѓипускоа  с
главным городом ‘ан-‘ебастьЯн и  возместили  военные  издержки  в  размере
четырехсот миллионов. "џ рассчитываю, что  заключение  мира  позволит  нам
вести более широкую жизнь", - заЯвила  доньЯ  ЊариЯ-‹уиза  своему  первому
министру, и дон Њануэль понЯл, что не смеет выплатить четыреста миллионов.
Џепа, в свою очередь, сказала: "Ќадеюсь, что вашими трудами, дон  Њануэль,
€спаниЯ выйдет из войны великой державой", - и  Њануэлю  стало  Ясно,  что
нельзЯ отдавать баскскую провинцию.
   - џ - испанец, - высокопарно и мрачно заЯвил он дону Њигелю. - Ќе  могу
Я уступать ‘ан-‘ебастьЯн и платить такую огромную дань.
   Ћднако хитроумный Њигель уже успел, не бросаЯ тени на своего господина,
прощупать почву в Џариже  и  вскоре  сообщил  весьма  любопытные  новости:
парижскаЯ „иректориЯ стремитсЯ не только к миру, но и к союзу с  €спанией;
если ей гарантируют такой союз,  республика  готова  значительно  смЯгчить
условиЯ мира.
   - Ќасколько Я понЯл, - осторожно закончил дон Њигель,  -  Џариж  вполне
удовольствуетсЯ  вашим,  дон  Њануэль,  обещанием   способствовать   столь
желанному союзу.
   „он Њануэль был приЯтно удивлен.
   - Њоим? - переспросил он, приосанЯсь.
   - „а, сеньор, - подтвердил  дон  Њигель.  -  …сли  бы  вы,  разумеетсЯ,
совершенно  доверительно,   направили   соответствующее   собственноручное
послание кому-нибудь из членов „иректории, ну, скажем, аббату ‘иесу, тогда
республика не стала бы настаивать на этих двух неприЯтных пунктах.
   „он Њануэль был польщен, что его особе придают в Џариже такое значение.
Ћн заЯвил королеве, что рассчитывает добитьсЯ не  только  приемлемого,  но
даже  и  почетного  мира,  если  его  уполномочат   вступить   в   личные,
неофициальные переговоры с парижскими властЯми.  ЊариЯ-‹уиза  отнеслась  к
этому недоверчиво.
   - Њне кажетсЯ, chico, мой мальчик, ты себЯ  переоцениваешь,  -  сказала
она.
   „он Њануэль обиделсЯ.
   - —то ж, доньЯ ЊариЯ-‹уиза,  -  ответил  он,  -  тогда  Я  предоставлЯю
спасение королевства вам, - и, несмотрЯ на уговоры дона  ЊигелЯ,  не  стал
писать аббату ‘иесу.
   ”ранцузам надоело торговатьсЯ, и они отдали своему  генералу  Џериньону
приказ  наступать.  ђеспубликанскаЯ  армиЯ  стремительным  маршем   занЯла
Ѓильбао, Њиранду, ‚иторию и продвинулась до  границ  Љастилии.  ‚  Њадриде
поднЯлась паника. •одили слухи, что двор собираетсЯ бежать в Ђндалусию.
   - џ спасу вас, Madame, - объЯвил дон Њануэль, -  вас  и  €спанию.  -  €
написал в Џариж.
   Ќеделю спустЯ был  подписан  предварительный  мирный  договор.  ”ранциЯ
удовольствовалась тем, что ей уступили испанскую часть острова ‘ан-„оминго
из Ђнтильского архипелага, а от своих  притЯзаний  на  баскскую  провинцию
отказалась. Љроме того, республика принЯла  испанское  предложение,  чтобы
военные издержки выплачивались в  течение  десЯти  лет  -  и  в  поставках
натурой. ‡атем республика обЯзывалась  отпустить  принцессу  Њарию-’ерезу,
дочь ‹юдовика XVI, правда не в €спанию, а в Ђвстрию.
   ‚сЯ страна несказанно дивилась и радовалась, что из  проигранной  войны
удалось выйти почти без территориальных уступок. ‚от так Њануэль ѓодой!
   - ’ы у менЯ молодчага! - сказал дон Љарлос и хлопнул его по плечу.
   - ђассказать тебе, как Я это устроил? - спросил Њануэль королеву.
   - Ќе  надо,  не  надо,  -  отмахнулась  та;  она  подозревала  какие-то
махинации и не хотела их знать.
   ’ак как выгодный мир был  всецело  делом  рук  дона  ЊануэлЯ,  на  него
посыпались почести, каких давно не выпадало ни на чью долю. Ћн  получил  в
дар коронное имение под ѓранадой, ему был присвоен титул  Principe  de  la
Paz - ЉнЯзЯ мира и генералиссимуса всех испанских войск.
   ‚ форме генералиссимуса ЯвилсЯ он  принести  благодарность  королевской
чете. Ѓелые лосины туго  обтЯгивали  лЯжки,  грудь  гордо  вздымалась  под
расшитым мундиром, на шлЯпе, которую  он  держал  под  мышкой,  колыхалось
пышное перо.
   - Љакой же у тебЯ величественный вид! - заметил дон Љарлос  и  поспешил
добавить: - ЏокройсЯ!
   ’олько двенадцать первых грандов королевства имели право  надеть  шлЯпу
прежде чем ответить монарху. ѓрандам  второго  ранга  разрешалось  покрыть
голову лишь после  ответа,  а  грандам  третьего  -  после  того,  как  их
пригласЯт сесть.
   „оньЯ ЊариЯ-‹уиза подозревала, что не сам Њануэль добилсЯ такого  мира,
а его советчики, эти подозрительные просвещенные непокорные  _афранчесадо_
- франкофилы, и что столь блистательный с виду  успех  может  еще  повлечь
новые войны и всЯкие непредвиденные, скорее всего  пагубные,  последствиЯ.
Ќо пока что был достигнут славный и почетный мир, и заключил его  Њануэль.
Ћна сама надела на молодого счастливца этот мундир и  все  же  чувствовала
невольный трепет перед его воинственным великолепием, и  сердце  ее  чисто
по-женски билось ему навстречу.
   ‚ €спании еще существовало двенадцать грандов первого ранга, двенадцать
потомков тех родов,  что  владычествовали  на  €берийском  полуострове  со
времен ‘анчо ‚еликого, то есть девЯтьсот лет; друг к другу они  обращались
по-братски - на "ты". ’еперь же, когда, милостью королЯ, он, сиЯтельнейший
ЉнЯзь мира, был тринадцатым включен в их круг, Њануэль поборол  врожденное
благоговение перед ними и стал  говорить  "ты"  герцогам  Ђркосу,  Ѓехару,
Њедина-‘идонии, €нфантадо и всем прочим. Ћни сперва чуть-чуть удивились, а
потом тоже стали говорить ему "ты"; он был в восторге.
   Ќо вот он обратилсЯ на "ты" и к герцогу Ђльба:
   - џ очень рад, •осе, что у тебЯ сегоднЯ такой здоровый вид.
   Ќичего не выразило спокойное лицо хрупкого, изЯщного  вельможи,  ничего
не  выразили  его  прекрасные  темные  задумчивые  глаза,  и  он   ответил
приветливым тоном:
   - Ѓлагодарю  за  внимание,  ваша  светлость.  -  „а,  он  сказал  "ваша
светлость", но от обращениЯ на "ты" уклонилсЯ.
   €  к  дону  ‹уису  ЊариЯ  де  Ѓурбон  графу  де  —инчон,   архиепископу
‘евильскому, обратилсЯ Њануэль:
   - Њы давно с тобой не виделись, ‹уис.
   ќтот юный и суровый вельможа посмотрел на ЊануэлЯ, словно перед ним был
не человек, а воздух, и прошел мимо. Ђ  ведь  сам-то  дон  ‹уис  ЊариЯ  де
Ѓурбон был Ѓурбон лишь  наполовину:  правда,  он  был  сыном  Љастильского
инфанта и, значит, приходилсЯ королю двоюродным  братом,  но  матерью  его
была  попросту  доньЯ  ЊариЯ-’ереса  де  ‚альЯбрига,  родом  из  захудалых
арагонских дворЯн, и король не жаловал дону  ‹уису  ЊариЯ  титул  инфанта.
‘ледовательно, хотЯ в жилах дона ‹уиса ЊариЯ и текла королевскаЯ кровь, но
теперь-то он, дон Њануэль, был,  пожалуй,  повыше  званием  и  положением.
Љонечно, он не тщеславен, но этому бастарду, этому подмоченному Ѓурбону он
попомнит его заносчивость.
   —тобы загладить обиды, нанесенные ее любимцу, ЊариЯ-‹уиза придумала длЯ
него новые почести. Џридворный астролог на основе обстоЯтельных вычислений
сделал вывод, что род ѓодой  кровными  узами  свЯзан  с  родом  курфюрстов
Ѓаварских и с королевским родом  ‘тюартов.  Љоролевский  генеалог,  изучив
длинные родословные таблицы, заЯвил,  что  дон  Њануэль  ѓодой  -  отпрыск
древних готских королей. ‘амо его имЯ свидетельствует  об  этом,  ибо  имЯ
ѓодой произошло от слов: "Godo soy - гот есмь".
   „алее король Љарлос повелел, чтобы при поЯвлении ЉнЯзЯ мира в  качестве
официального лица герольд нес перед ним  голову  двуликого  џнуса  в  знак
того, что ему дано верно судить о прошлом и будущем.
   ‚первые дон Њануэль щегольнул этим новым отличием на открытии  Ђкадемии
наук.

   ‚ экипаже, запрЯженном
   ‹учшей в городе четверкой,
   Ћн окольною дорогой
   ‚ Ђкадемию поехал,
   ‘делав крюк немалый, чтобы,
   ‘реди всех его знакомых
   Џена ’удо самой первой
   ‘озерцать его могла бы
   ‚ новом и двуликом блеске.
   “ окна ее увидев,
   Ћн с почтеньем поклонилсЯ,
   Ђ она была безмерно
   ‘частлива, горда сознаньем,
   —то она его сумела
   ‘делать первым человеком
   ‚ государстве и героем,
   ‚роде тех, кого в романсах
   ‚оспевала, благородным
   €збавителем отчизны.
   "„а. ’аким, - она решила, -
   Џусть его напишет ѓойЯ".


        3

   Џод давлением советчиков и друзей из числа  просветителей  дон  Њануэль
пользовалсЯ своей необычной популЯрностью, чтобы проводить  преобразованиЯ
в духе освободительных идей.  Ћн  всегда  старалсЯ  прослыть  покровителем
искусств и наук; кстати, такой либеральной политикой он подтверждал  перед
парижскими властЯми искреннее стремление способствовать обещанному союзу.
   Ќо его мероприЯтиЯ ни к чему не приводили:  церковь  восставала  против
них всей своей  властью.  „рузьЯ  советовали  ему  еще  больше  ограничить
судебные полномочиЯ инквизиции и отобрать в пользу государства  еще  более
значительную часть ее доходов; теперь, когда любовь и уважение  к  нему  в
народе так велики, он должен  отменить  закон,  освобождающий  церковь  от
налогов, и осуществить тем самым старую мечту -  одним  ударом  оздоровить
государственные финансы и навсегда сломить сопротивление церкви  каким  бы
то ни было новшествам.
   Ќо такаЯ открытаЯ борьба была не в характере дона ЊануэлЯ.  ‚добавок  и
Џепа всеми силами старалась удержать его от решительных действий. ђебенком
ей довелось увидеть аутодафе, и  его  жестокаЯ,  угрюмаЯ  торжественность,
хоругви и свЯщенники, осужденные грешники и пожирающие  их  Языки  пламени
неизгладимо запечатлелись у нее в памЯти. „уховник  Џепы  упорно  старалсЯ
увлечь ее воображение мрачной таинственностью свЯщенного судилища. „еЯтели
инквизиции запросто бывали  у  нее;  и  даже  сам  архиепископ  ѓранадский
„еспиг, праваЯ рука ‚еликого инквизитора, принЯл ее, когда  последний  раз
был в Њадриде.
   ‚  шестидесЯтых  и  семидесЯтых  годах  власть   инквизиции   потерпела
значительный урон, но, когда по ту сторону Џиренеев поднЯли голову мЯтеж и
безбожие, она снова окрепла. ‹иберальный  ‚еликий  инквизитор  ‘ьерра  был
смещен, и его  заменил  жестокий  фанатик  кардинал-архиепископ  ’оледский
”рансиско ‹оренсана. ‘ согласиЯ правительства инквизициЯ  клеймила  всЯкое
сочувственное французским теориЯм направление  мыслей  как  безбожие,  как
вольнодумство  и  уже   возбудила   преследование   против   целого   рЯда
франкофилов. Ќо теперь, когда с ”ранцузской республикой  заключили  мир  и
даже носились с проектом союза, свободомыслЯщие опЯть взЯли верх, и заново
завоеваннаЯ власть инквизиции очутилась под угрозой.
   Ћпытный политик и  интриган  ‹оренсана  принЯл  свои  меры.  Џочти  все
министры и  высшие  чины  государства  с  доном  Њануэлем  во  главе  были
заподозрены в вольнодумстве, в приверженности к лжефилософии, в  том,  что
они приравнивают бога к природе. ‹оренсана собирал  против  них  улики,  в
архивах его судов росли кипы доносов.  „обровольные  и  платные  пособники
следили за жизнью ЉнЯзЯ мира, чему помогла и дружба кое-кого из прелатов с
Џепой ’удо, так что каждый  день  и  каждаЯ  ночь  первого  министра  были
подробно описаны в  протоколах  свЯщенного  судилища.  ‚еликий  инквизитор
тщательно изучал, как менЯютсЯ отношениЯ фаворита и королевы в зависимости
от горЯчности его чувства к Џепе ’удо. ‚ конце концов ‹оренсана  пришел  к
выводу, что положение дона ЊануэлЯ не так прочно,  а  положение  свЯтейшей
инквизиции отнюдь не так шатко, как думают.
   Ћн объЯвил  поход  против  нечестивого  министра  и  рикошетом  бил  по
еретикам.  ‚  главных  городах  многих  провинций  инквизициЯ  обвинила  в
вольнодумстве весьма почтенных людей  -  профессоров,  высших  должностных
лиц. Ћна арестовала и осудила бывшего посла во  ”ранции  графа  де  Ђсора,
Языковеда €ереги, состоЯвшего при Љарлосе III наставником инфанта, а также
знаменитого математика, профессора  ‘аламанкского  университета  ‹усиа  де
‘аманьего.
   ‚еликий инквизитор с нетерпением ждал,  вмешаетсЯ  ли  первый  министр,
сделает ли попытку отнЯть у него своих приЯтелей вольнодумцев. „он Њануэль
на это не отважилсЯ. Ћн смалодушничал и обратилсЯ к свЯщенному судилищу  с
просьбой не слишком строго покарать  этих  людей  ввиду  их  заслуг  перед
государством.
   ’огда ‹оренсана приготовилсЯ к решительному удару: к уничтожению  вождЯ
свободомыслЯщих, известного на  всю  …вропу  ЏисателЯ  и  государственного
деЯтелЯ Ћлавиде.
   „он Џабло Ћлавиде родилсЯ в столице Џеру - ‹име. ‘ детских лет он  слыл
необыкновенно одаренным мальчиком  и  совсем  еще  молодым  человеком  был
назначен  судьей.  Љогда  страшное  землетрЯсение  разрушило  город  ‹иму,
Ћлавиде поручили управление  поместьЯми  и  капиталами,  ставшими  спорным
имуществом после гибели  владельцев.  ‚ыморочные  деньги,  на  которые  не
нашлось  законных  наследников,  были  употреблены  молодым   судьей   длЯ
постройки  церкви  и  театра.  ќто   вызвало   недовольство   духовенства.
Ќаследники, притЯзаниЯ которых были признаны недостаточно  основательными,
при  поддержке  влиЯтельных  перуанских  свЯщеннослужителей  обратились  с
жалобой в Њадрид. Ћлавиде вызвали в столицу, привлекли к  суду,  отставили
от должности, признали  в  рЯде  случаев  обЯзанным  возместить  убытки  и
присудили к тюремному заключению. ‚скоре он был выпущен ввиду болезненного
состоЯниЯ, и  все  просвещенные  люди  в  стране  приветствовали  его  как
мученика. ЃогатаЯ вдова вышла за него замуж. …му удалось  добитьсЯ  снЯтиЯ
неотбытого наказаниЯ. Ћн отправилсЯ путешествовать. —асто бывал в Џариже."
Џриобрел по дворцу в испанской и французской столицах.  ‡авЯзал  дружбу  с
‚ольтером и ђуссо, переписывалсЯ с ними. Ћн содержал в Џариже  театр,  где
ставились новейшие французские пьесы в его переводе.  Ђранда,  либеральный
глава кабинета при Љарлосе III, пользовалсЯ в  особо  важных  случаЯх  его
советами. ‚сЯ …вропа  почитала  Ћлавиде  как  одного  из  просвещеннейших,
передовых умов. Ќадо сказать, что на южном  склоне  ‘ьерра-Њорены  имелись
обширные земли, которые раньше обрабатывались, а после изгнаниЯ  мавров  и
морисков пришли в запустение. ‘оюз скотоводов  -  Њэста  -  добилсЯ  того,
чтобы эти земли были безвозмездно отданы ему под пастбища длЯ его  больших
кочующих овечьих стад. Ќо вот, по настоЯнию Ћлавиде, правительство  лишило
Њэсту этих преимуществ и уполномочило Ћлавиде устроить на  пустошах  новые
поселениЯ, Nuevas Poblaciones. ‘ помощью баварского полковника ’юрриглЯ он
поселил там около десЯти тысЯч крестьЯн, большей частью  немцев,  а  также
шелководов и ткачей из  ‹иона.  …го  самого  назначили  губернатором  этой
местности с весьма широкими полномочиЯми. …му  разрешили  управлЯть  новой
колонией на  самых  либеральных  началах.  Љроме  того,  новым  поселенцам
позволили привезти  с  родины  своих  свЯщенников  -  допущены  были  даже
протестанты.  ‡а  несколько  лет  Ћлавиде  превратил  пустыню  в  цветущую
местность,  застроенную   деревнЯми,   селами,   небольшими   городами   с
гостиницами, мастерскими, фабриками.
   Ќо поселенцы из Џфальца привезли с собой капуцина, брата  ђомуальда  из
”рейбурга, дабы он пексЯ об их душах. Љапуцин  никак  не  мог  ужитьсЯ  со
свободолюбивым Ћлавиде. ђазногласиЯ все росли, и в конце  концов  ђомуальд
донес на него инквизиции как на  вольнодумца  и  материалиста.  Џо  своему
обыкновению,  инквизициЯ  тайно  собрала  улики  и  допросила  свидетелей.
Ћлавиде ничего не подозревал: духовные  судьи  пока  что  не  осмеливались
открыто  обвинить  такого  уважаемого  человека.  Ћднако  у  Њэсты  имелсЯ
могущественный покровитель в лице архиепископа ѓранадского „еспига. ‚месте
с королевским духовником,  епископом  Ћсмским,  они  добились  от  Љарлоса
весьма неопределенного заЯвлениЯ, что он не будет чинить препЯтствий, если
инквизициЯ длЯ выЯснениЯ обстоЯтельств арестует Ћлавиде.
   ‚се это совершилось еще до  того,  как  дон  Њануэль  пришел  к  власти
‘урового ‚еликого инквизитора сменил либеральный, на смену ему ЯвилсЯ  еще
более либеральный ‘ьерра, а Ћлавиде  все  это  времЯ  просидел  в  тюрьмах
инквизиции. …го не выпускали,  чтобы  не  подрывать  авторитет  свЯщенного
судилища, но и не осуждали.
   ‘орок третий по счету ‚еликий инквизитор, вышеупомЯнутый дон  ”рансиско
‹оренсана, был человек иного склада, нежели его предшественники. Ћн  решил
вынести еретику Ћлавиде приговор. ќто послужит предостережением глумителЯм
даже самого высокого званиЯ, показав им, что инквизициЯ еще жива и что она
не сложила оружиЯ.
   ‹оренсана не замедлил понЯть, какой нерешительный человек дон  Њануэль.
’ем не менее ему  хотелось  обеспечить  себе  поддержку  ‚атикана;  он  не
сомневалсЯ, что  встретит  сочувствие  у  ЏиЯ  VI,  человека  крутого.  Ћн
почитает своим долгом, писал ‹оренсана папе, снЯть с Ћлавиде прегрешениЯ в
очистительном аутодафе. ‘  другой  же  стороны,  при  нынешнем  вселенском
нечестии, публичное осуждение еретика,  столь  обожаемого  и  оберегаемого
лжемудрецами, вызовет нападки, в первую голову, на испанскую инквизицию, а
возможно, и на церковь  всего  обитаемого  мира.  Ђ  посему  он  просит  у
свЯтейшего отца указаний.
   Ђббат, как один из секретарей свЯщенного  судилища,  узнал  о  замыслах
‚еликого инквизитора. € он и дон Њигель требовали от ЉнЯзЯ мира, чтобы тот
принЯл меры и заблаговременно предупредил ‹оренсану, что правительство  не
допустит такого аутодафе.
   Њануэль в первую  минуту  растерЯлсЯ.  Ќо  все  еще  надеЯлсЯ  избежать
открытой борьбы с ‚еликим инквизитором.  Џабло  Ћлавиде,  заЯвил  он,  был
арестован, когда первым министром состоЯл еще либеральный деЯтель  Ђранда,
и король одобрил действиЯ инквизиции. Џри таких условиЯх не в  его  власти
помешать приговору. ‚ообще же  он  считает,  что  ‹оренсана  хочет  только
запугать правительство, а сам, в  крайнем  случае,  объЯвит  приговор  при
закрытых дверЯх, не устраиваЯ публичного аутодафе. Ћн думал только о  Џепе
и отмахивалсЯ от увещеваний ЊигелЯ,  отгородившись  от  всего  беззаботной
самоуверенностью.

   „он ѓаспар, и дон Њигель, и
   „он „ьего совещались
   ‚ самом мрачном настроенье.
   Ќаконец они решили
   ЋбратитьсЯ к дон ”рансиско
   ‘ просьбой дружескую помощь
   Ћказать им. Љак известно,
   ‚ эти дни портрет писал он
   ЉнЯзЯ мира по заказу
   Џепы ’удо.


        4

   ѓойЯ был всецело  поглощен  своей  страстью  к  Љаэтане.  Ћн  боЯлсЯ  и
надеЯлсЯ, что любовь, так внезапно налетевшаЯ на него,  так  же  быстро  и
развеетсЯ; сколько раз уже  он  воображал,  будто  безгранично  влюблен  в
какую-нибудь женщину, а недели через две-три не мог понЯть, что ему в  ней
понравилось. Ќо в Љаэтане всЯкий  раз  было  что-то  новое,  неизведанное.
€зощренным взглЯдом художника он изучил ее облик до  мельчайших  черточек,
так, что мог нарисовать ее по памЯти. ЌесмотрЯ  на  это,  сна  при  каждой
встрече казалась ему иной и оставалась длЯ него непостижимой.
   —то бы он ни делал: думал ли, рисовал  ли,  говорил  ли  с  другими,  -
где-то в тайниках его сознаниЯ неизменно пребывала Љаэтана.  ‘вЯзь  с  ней
ничуть не была похожа на спокойный, надежный союз его  с  •осефой,  ни  на
прежние радостные или мучительные увлечениЯ другими женщинами.
   ‚ ней  то  и  дело  происходили  перемены,  и  каждому  настроению  она
отдавалась целиком. “ нее было много лиц, и многие из  них  он  видел,  не
видел только самого последнего. Ћн знал и чувствовал, что оно  существует,
но под мучительно разными масками не мог найти  это  одно  объединЯющее  и
свЯзующее лицо. Ћна принимала облик то того, то иного  изваЯниЯ  и  всЯкий
раз вновь обращалась в безликий камень,  недоступный  и  непостижимый  длЯ
него. Ћн не оставлЯл своей старой игры и рисовал на песке то или  иное  ее
лицо. Ќо подлинное ее лицо растекалось, как песок.
   Ћн писал ее на лоне природы. Ѓережно и тщательно выписывал ландшафт, но
так, что ландшафт стиралсЯ и оставалась  одна  Љаэтана.  ЃелаЯ,  гордаЯ  и
хрупкаЯ, с неправдоподобно выгнутыми бровЯми под черными волнами волос,  с
высокой талией и с красным бантом на груди, а перед  ней  -  до  нелепости
крохотнаЯ белаЯ мохнатаЯ собачка с красным бантом на задней лапке, смешной
копией ее банта. ‘ама же  она  грациозным,  жеманным  и  надменным  жестом
указывала вниз,  себе  под  ноги,  где  тонкими  мелкими  буквами  стоЯло:
"ѓерцогине Ђльба - франсиско ѓойЯ", - и буквы были почтительно повернуты к
ней.
   …ще он писал ее сидЯщей на возвышении, как впервые увидел у нее в доме,
или же на прогулке перед ќскуриалом. Ћн писал ее часто, много раз. Ќо  все
был недоволен. ‚ картинах не чувствовалось того, что покорило  его  тогда,
на возвышении, что одурманило его во времЯ  прогулки,  что  его  постоЯнно
раздражало и притЯгивало к ней.
   ЌесмотрЯ на это, он был счастлив. Ћна открыто показывалась с ним, и ему
льстило, что он, обрюзгший немолодой человек незнатного происхождениЯ, был
ее кортехо. Ћн одевалсЯ  с  предельным  щегольством  даже  когда  работал,
особенно когда работал. ’ак было  заведено,  когда  он  только  приехал  в
Њадрид. Ќо •осефа требовала, чтобы он не пачкал дорогой одежды  и  надевал
рабочую блузу; уступаЯ ее уговорам и голосу собственной бережливости,  он,
в конце концов, напЯлил традиционную блузу. ’еперь она снова исчезла.
   Њежду тем он знал, что куцый новомодный нарЯд придает ему нелепый  вид,
и сам смеЯлсЯ над собой.  Ћднажды  он  нарисовал  щеголЯ,  смотрЯщегосЯ  в
зеркало: неимоверный воротник подпирает шею, не дает повернуть  голову,  в
огромных перчатках не пошевельнешь пальцами, в  узких  рукавах  -  руками,
открытые длинноносые туфли отчаЯнно жмут.
   Ћн был теперь  снисходителен  к  себе  и  к  другим.  ’ерпеливо  сносил
нравоучениЯ ЊигелЯ, изЯщную, ученую деловитость аббата,  ворчливые  заботы
Ђгустина. ‚ семейном кругу он был внимателен и весел.  …му  хотелось  всем
уделить частицу своего счастьЯ.
   Љак ни ребЯчлива бывала Љаэтана, он порой не уступал ей в  этом.  Љогда
она приходила неожиданно, он мог стать на голову и болтать ногами  в  знак
приветствиЯ. Ћн охотно пользовалсЯ своим искусством, чтобы  посмешить  ее.
€зображал себЯ самого в виде какой-нибудь дикой рожи, рисовал великолепные
карикатуры на ее дуэнью ќуфемию, на фатоватого маркиза де ‘ан-Ђдриана,  на
добродушного дурашливого и осанистого королЯ. Ћни часто бывали в театре, и
он искренне смеЯлсЯ немудреным шуткам и куплетам. Ќередко бывали они  и  в
Њанолерии; их, как желанных гостей,  встречали  в  кабачках,  облюбованных
махами.
   Ќа пороге  старости  он  вновь  переживал  молодость.  ‚се  успело  ему
прискучить - и хорошее и дурное, все было одно и то же, знакомое, как вкус
привычных кушаний. ’еперь мир снова стал длЯ него богатым и новым; то была
втораЯ молодость, с большим опытом в страсти и наслаждении.
   Џри этом он сознавал, что злые  духи  настороже  и  что  такое  большое
счастье неизбежно породит большую беду. Ќедаром ему привиделсЯ  полуденный
призрак. Ќо Љаэтана была в его жизни таким безмерным счастьем, что  он  не
испугалсЯ бы любой расплаты. ‘частье отражалось и на его работе: он  писал
много, с увлечением. ђука была легкой, глаз - быстрым, зорким, точным.  Ћн
написал портрет герцога де Љастро ’еррено, писал дона ЊигелЯ, аббата;  дон
Њануэль заказал еще два своих портрета в разных позах.
   Ќаконец ”рансиско написал картину,  которую  никто  ему  не  заказывал,
написал длЯ собственного удовольствиЯ - картина была сложнаЯ  и  требовала
кропотливой работы  миниатюриста.  Ћна  изображала  _ромерию_  -  народное
празднество в честь свЯтого €сидро, покровителЯ столицы.
   ‚еселые гулЯниЯ на лугу  у  обители  свЯтого  €сидро  были  излюбленным
развлечением жителей Њадрида; и сам он, ”рансиско,  по  поводу  последнего
благополучного разрешениЯ от бремени своей •осефы устроил  на  лугу  перед
храмом пиршество на триста человек; приглашенные,  по  обычаю,  прослушали
мессу и угостились индейкой.
   €зображение таких празднеств издавна привлекало мадридских  художников.
ђомерию писали и ЊаэльЯ и Ѓайеу, шурин ”рансиско;  и  сам  он  десЯть  лет
назад  нарисовал  праздник   свЯтого   €сидро   длЯ   шпалер   королевской
мануфактуры. Ќо то было  не  настоЯщее  праздничное  веселье,  а  деланнаЯ
веселость кавалеров и дам в масках;  теперь  же  он  изобразил  стихийную,
необузданную радость свою и своего Њадрида.

   ‚далеке, на заднем плане,
   ЏоднЯлсЯ люби