будь  Ђманда  настоЯщей  женщиной,  она  бы  ответила  "в  пЯть"  и
потребовала бы ответа на свой вопрос. Ќо она говорит:
   - ‚ам это совершенно неинтересно, когда Я встаю, господин  ђедер!  -  €
начинаютсЯ бесконечные препирательства.
   Ћднако после долгих разговоров господин ђедер узнает  в  конце  концов,
что Ђманда встает вместе с солнышком, так как куры просыпаютсЯ на заре.  €
он узнает, что сейчас, в июле, солнце восходит часа в четыре и что  Ђманда
должна быть на работе самое позднее в пЯть.
   Ћн находит, что это довольно рано, сам он  встает  только  в  шесть,  а
иногда и позже.
   - Ќу да, вы... - замечает Ђманда довольно презрительно, так как, говорЯ
по правде, мужчина, прибирающий комнаты, заслуживает презрениЯ. €  он  еще
посылает ее спать!
   - Ђ куда же все-таки барышнЯ с  тем  господином  пошла  так  поздно?  -
спрашивает Ђманда весьма Ядовито. - …й-то ведь только пЯтнадцать  и  давно
пора быть в постели!
   - Ќу, Я не в курсе, когда барышнЯ ложитсЯ, -  говорит  ђедер.  -  Љогда
как.
   Ћднако Ђманда не отступает.
   - Ђ кто он, господин ђедер? џ его что-то не помню.
   Ќо лакей ђедер решил, что свой долг он выполнил. ЃарышнЯ с лейтенантом,
наверное, теперь уже в доме. Ѓольшего он сделать  не  в  состоЯнии,  чтобы
защитить, их от соглЯдатаев.
   - ‚озможно, что и не помните, - соглашаетсЯ он. -  ‚едь  у  нас  бывает
очень много господ. Ќу, спокойной ночи!
   €, не дав Ђманде задать больше ни одного вопроса, он  шествует  дальше.
Ћна долго смотрит с досадой ему вслед и только потом решает  пойти  домой.
•оть он и очень хитер, этот молодчик ђедер, а все же она понЯла, что он ее
провел. € так как он невесть что о себе воображает и обычно никогда с  ней
не разговаривает, то уж, наверное, не зрЯ водил он ее  за  нос!  Ќет,  это
неспроста!
   ‡адумчиво идет  Ђманда  дальше.  „вор  уже  позади,  она  огибает  угол
неосвещенной конторы и в нерешительности останавливаетсЯ под окнами своего
дружка.
   ‘перва окна были распахнуты, потом  он  закрыл  их.  ‡атем,  когда  она
бросила беглый взглЯд на ту сторону двора, в окне горел свет, а теперь там
темно. Ђманда уверЯет себЯ, что все в порЯдке, что ее ѓензекен  спит,  что
пьЯному надо дать выспатьсЯ - а тем более после ее  объЯснениЯ  с  ѓартиг.
„ействительно, смысла нет снова подымать историю - да ей совсем и неохота.
Ѓольше ѓартиг с ѓензекеном не спутаетсЯ - в этом Ђманда твердо уверена.
   ‡начит, можно дать ему выспатьсЯ, можно лечь и самой - ей сон  тоже  не
повредит, очень даже не повредит. Ќо в пальцах у нее точно  зуд  какой-то,
она чувствует себЯ так чудно, и постель еще совсем не манит, даром что  ей
хочетсЯ спать. Ђманда всегда знает, чего ей хочетсЯ, но сейчас, хоть она и
не намерена ему мешать, ее так и тЯнет постучать пальцем в стекло,  только
чтобы услышать его злой, заспанный голос и знать, что там все в порЯдке...
Ћна решает то так, то этак...
   - Џодумаешь! ‚озьму да и постучу, - наконец говорит себе Ђманда и вдруг
видит в комнате ѓензекена маленький белый круг света,  как  от  карманного
фонарЯ. Ќевольно отступает  она  в  сторону,  хотЯ  успела  заметить,  что
занавески задернуты. ’очь-в-точь такой круг света был  направлен  на  нее,
когда они с ѓартиг стоЯли возле навозной кучи, ну точь-в-точь.
   ђастерЯнно стоит она и ломает голову, стараЯсь понЯть, зачем барышнЯ  и
незнакомый барин так поздно тайком забрались к ее ѓензекену и что они  там
ищут с электрическим фонарем. Ћна видит, как  луч  света  бродит,  гаснет,
снова вспыхивает, снова бродит...
   Ќо не такой она человек, чтобы долго торчать  без  дела  под  окном  да
раздумывать. Ѓыстро идет она к входной двери, осторожно  пытаетсЯ  открыть
ее. Љогда она нажимает на дверь плечом, та поддаетсЯ.
   ’ихонько входит Ђманда в темные сени и снова закрывает за собою дверь.


   <b>5. ‹…‰’…ЌЂЌ’ ЌЂ•Ћ„€’ Џ€‘њЊЋ</b>

   —ерез чердак и  чердачную  лестницу  лейтенант  проник  в  темные  сени
конторы. ‚спышка карманного фонарЯ показала ему,  что  ключ,  слава  богу,
торчит в замке входной двери, - он отпер, и ‚айо впорхнула к нему.
   Џравда,  дверь  в   контору   была   заперта,   но   уж   тут   ‚иолета
ориентировалась: ключ с двойной бородкой лежал в жестЯном почтовом  Ящике,
висевшем на двери конторы, и она этим ключом  легко  открывалась  -  очень
удобный длЯ Њейера порЯдок, так как ему не надо было утром вставать, когда
конюх приходил за ключами от конюшни.
   ‚айо и лейтенант  вошли  в  контору.  ‡апах  стоЯл  здесь  удушающий  -
лейтенант осветил осколки бутылки и сказал:
   - •лороформ или алкоголь - надеюсь, он ничего над  собой  не  сотворил,
этот прохвост? Ћсторожно, ‚иолета, стекло, не наступи!
   Ќет, он ничего над собой не  сотворил.  „остаточно  было  прислушатьсЯ,
чтобы в этом убедитьсЯ по  доносившимсЯ  из  спальни  звукам.  Њейер-губан
храпел и сопел так, что просто жуть брала. ‚иолета взЯла своего друга  под
руку и почувствовала себЯ  здесь,  посреди  этой  разгромленной,  вонючей,
душной комнаты, в полной безопасности.
   Ѓольше того: она находила эту ночную вылазку,  эти  волнениЯ  из-за  ее
письма "чертовски интересными", а своего ”рица "удивительным молодцом"! …й
было пЯтнадцать лет, ее аппетит к жизни был очень велик, а в Ќейлоэ жилось
невероЯтно скучно. ќтот лейтенант, о существовании  которого  ее  родители
даже не подозревали (она сама знала его только по имени),  встреченный  ею
во времЯ прогулок по лесу, причем он с первого же взглЯда ей понравилсЯ, -
этот вечно торопЯщийсЯ, иногда непонЯтно рассеЯнный, а чаще всего холодный
и  дерзкий  человек,  из  холодности  которого  времЯ  от  времени  словно
вырывалось пожирающее  пламЯ,  казалсЯ  ей  воплощением  мужественности  и
безмолвного героизма...
   Ћн представлЯлсЯ ей совсем другим, чем остальные знакомые мужчины. •оть
он и был офицером, но ничем не напоминал тех офицеров  рейхсвера,  которые
приглашали ее танцевать на балах в Ћстаде и во ”ранкфурте. Ћни  обращались
с ней безукоризненно вежливо, и всегда она  была  длЯ  них  "фройлЯйн",  с
которой  они  добродетельно  и  скучно  рассуждали  об  охоте,  лошадЯх  и
непременно - об урожае.
   ‹ейтенант  ”риц  не  обнаруживал  по  отношению  к  ней  и  следа  этой
вежливости. Ћн шаталсЯ с ней по лесу, болтал, словно она перваЯ попавшаЯсЯ
девчонка; однажды схватил  ее  за  локоть,  взЯл  под  руку,  потом  снова
отпустил, словно  это  с  ее  стороны  никакаЯ  не  милость.  ЏротЯнул  ей
покоробленный портсигар с таким  равнодушным  "пожалуйста",  точно  строго
запрещенное курение само собой разумелось, а затем, когда она  закуривала,
сжал ладонЯми ее голову и расцеловал... как будто так и надо...
   -  „а  не  притворЯйсЯ  же!  -  засмеЯлсЯ  он.  -   „евчонки,   которые
притворЯютсЯ, мне просто противны!
   Ђ она не желала, чтобы он считал ее "просто противной".
   Њожно предостерегать молодое существо от опасностей, может быть даже  -
уберечь его. Ќо как быть  с  опасностЯми,  которые  кажутсЯ  чем-то  самым
обыкновенным,  чем-то  само  собой  разумеющимсЯ,  ничуть  не  похожим  на
опасности?  ‚  отношении  лейтенанта  ”рица  у  ‚иолеты  никогда  не  было
ощущениЯ, что она совершает что-то запретное, что ей грозит  опасность.  Ђ
когда это случилось, и в ней все же проснулось  чувство  какого-то  ужаса,
инстинктивное желание защититьсЯ, он сказал с таким искренним возмущением:
   - Џрошу тебЯ, ‚иолета, не ломайсЯ! џ не  выношу  это  нелепое  дурацкое
притворство! ’ы думаешь, не со всеми девушками так  бывает?  ‚едь  ты  длЯ
этого и создана! Ќу, так, пожалуйста...
   "џ длЯ этого создана?" - чуть не спросила она, но тут  же  понЯла,  что
она просто дура. …й было бы стыдно не сделать того, чего он хотел.  €менно
потому, что он ни во что ее не ставил, что его посещениЯ были так случайны
и кратки, а все обещаниЯ так ненадежны ("џ в пЯтницу хотел быть? Ќе говори
глупостей, ‚иолета, право же, у менЯ, кроме тебЯ,  есть  заботы"),  потому
что он никогда не был с ней вежлив, - именно  поэтому  она  отдалась  ему,
почти не сопротивлЯЯсь.
   Ћн ведь был так непохож на всех! Ћт него веЯло тайной и  приключениЯми.
‚се его недостатки становились в ее глазах  достоинствами,  оттого  что  у
других этих недостатков не было. …го холодность,  его  внезапнаЯ  страсть,
столь же быстро угасавшаЯ, его  развЯзность  и  презрение  к  условностЯм,
отсутствие уважениЯ к чему бы  то  ни  было,  все  это  представлЯлось  ей
деловитостью, безумной любовью, мужественностью!
   ‚се,  что  он  делал,  было  хорошо.  ќтот  ветреный  молодой  человек,
разъезжавший по стране с весьма  неопределенным  поручением  -  на  всЯкий
случай мобилизовать сельских жителей, этот холодный  авантюрист,  которого
увлекала  не  цель  борьбы,  а  самаЯ  борьба,  этот  ландскнехт,  готовый
сражатьсЯ за любую партию, лишь  бы  возник  беспорЯдок  -  ибо  он  любил
беспорЯдок, а порЯдок ненавидел и сразу же испытывал  скуку  и  чувствовал
свою никчемность, не знал куда  себЯ  деть,  -  этот  ѓанс-удалец  был  ее
героем! € сожги он всю вселенную, он длЯ нее и тогда осталсЯ бы героем!
   ’о, как он, держа карманный фонарь в руке, которую повыше локтЯ  слегка
сжимают ее дрожащие пальцы, освещает развороченную постель, с  лежащим  на
ней голым человеком, и равнодушно предупреждает ее, набрасываЯ на  спЯщего
одеЯло.
   - ‹учше не смотри, ‚иолета! - потом рычит: - ‘виньЯ! - и  усаживает  ее
на стул возле кровати, говорЯ: - ‘леди, чтобы он не проснулсЯ! џ  посмотрю
в его карманах! - ќта его бесшабашность, котораЯ по сути  есть  хамство  и
прикрывает  жестокость,  неуважение  и  грубость,  -   она   все   находит
великолепным!
   ‚иолета сидит на стуле, почти совсем темно, лунный свет едва  проникает
сквозь грЯзно-желтые занавески. —еловек в постели храпит, хрипит,  стонет,
ей не видно его, но он начинает метатьсЯ, словно чует  во  сне  врагов.  Ђ
тот, за ее спиной, роетсЯ в вещах и бранитсЯ вполголоса:
   - Ќе  так-то  легко  с  одним  карманным  фонарем  найти  что-нибудь  в
незнакомой комнате!
   Ћн шуршит, натыкаетсЯ  на  стульЯ,  круг  света,  заплЯсав  на  оконных
занавесках, гаснет. ‡атем снова слышитсЯ шуршанье...
   Љонечно, она должна вечером вовремЯ ложитьсЯ спать; правда,  ее  иногда
берут с собой на бал - до одиннадцати, ну, до двенадцати часов, или в виде
особой милости разрешают ей ходить с лесничим и  лакеем  на  тЯгу.  ‚торую
половину днЯ  мать  говорит  с  ней  -  один  день  по-французски,  другой
по-английски: "—тобы ты не забыла Языки, ‚айо! ’ебе потом придетсЯ  играть
роль в обществе,  не  то,  что  твоей  маме,  Я  ведь  всего-навсего  жена
арендатора!" Ћ, каким чопорным, каким изолгавшимсЯ  и  пошлым  кажетсЯ  ей
мир,  когда  она  дома.  Ђ  вот  сейчас  она  сидит  в   вонючей   комнате
управлЯющего, и жизнь имеет вкус крови, хлеба и грЯзи. †изнь -  она  вовсе
не такаЯ спокойнаЯ, ласковаЯ, вежливаЯ, как уверЯют родители, учительницы,
пасторы, она темнаЯ... и это волшебнаЯ темнота!..
   Ђ из темноты выступает рот, - белые сверкающие зубы, острые клыки, губы
сухие, тонкие, дерзкие... этот рот, рот мужчины, создан, чтобы целовать, а
хищные зубы, чтобы кусатьсЯ. € этот рот  выступает  из  темноты  навстречу
ей...
   ђодители, дед и бабушка, Ђльтлоэ и Ќейлоэ,  Ћстаде  с  его  горизонтом,
осеннЯЯ Ярмарка во ”ранкфурте-на-Ћдере, кафе "Љанцлер" в Ѓерлине -  тесный
допотопный мирок, в котором  все  стоит  на  месте.  ‘идишь  за  мраморным
столиком, перед тобой склонЯетсЯ обер-кельнер, папа и мама  спорЯт,  можно
ли их подрастающей дочке съесть еще одно  пирожное  со  сбитыми  сливками,
нахал за соседним столиком дерзко уставилсЯ на тебЯ, и  подрастающаЯ  дочь
отводит глаза - добропорЯдочный мирок, которого уже давно не существует  -
уцелевшаЯ развалина! €бо наступила другаЯ жизнь,  в  которой  все  это  не
имеет цены, она мчитсЯ, переливаетсЯ, сверкает  -  о,  бесконечное  пламЯ,
таинственные приключениЯ, чудеснаЯ темнота, где можешь  быть  нагой  и  не
стыдитьсЯ! ЃеднаЯ мама, она никогда ничего подобного не испытывала! Ѓедный
папа - такой старый, с его седыми висками! џ живу, пьЯнею, танцую - дороги
и снова дороги (а какую чувствуешь легкость!), вихрем нестись по  ним,  по
все новым дорогам, к новым приключениЯм! ѓлупый и безобразный Њейер-губан,
ни на что не годный, - только и добилсЯ того, что у менЯ  четверть  часика
мурашки бегали по спине - и вот его должны подвергнуть суровому и  долгому
наказанию!
   - Ќе это? - спросил лейтенант и осветил  сырой,  измаранный  лоскут.  -
Џрохвост вымочил его в водке!
   - Ћ, пожалуйста, дай мне! - восклицает  она,  вдруг  устыдившись  своей
злосчастной писульки.
   - Ќу уж нет, покорно благодарю, деточка! - решительно возражает  он.  -
—тобы ты опЯть потерЯла его, а Я гонЯйсЯ за ним! - Џисьмо  уже  у  него  в
кармане. - € вот что Я скажу тебе, ‚иолета, не вздумай еще раз писать мне!
Ќикогда! Ќи слова!
   - џ же так стосковалась по тебе! - восклицает  она,  обвив  руками  его
шею.
   - „а, естественно. Џонимаю, Я  все  понимаю,  -  а  скажи,  дневник  ты
ведешь?
   - џ? „невник? ‡ачем? Ќет, конечно, нет!
   - Ћй! Ѓоюсь, что ты врешь!  ЏридетсЯ  мне  как-нибудь  и  твою  комнату
обыскать!
   - Ћ да! Џрошу, прошу, прошу тебЯ, ”риц, приходи ко мне в  комнату,  это
замечательно, если бы ты побывал в моей комнате!
   - ‹адно! ‹адно! Љак-нибудь устроим! Ђ теперь мне надо торопитьсЯ,  ведь
у менЯ собрание; там, наверно, уже ругаютсЯ!
   - ‘егоднЯ... ты сегоднЯ придешь  ко  мне?  Џосле  собраниЯ?  Ђх,  ”риц,
приходи!
   - ‘егоднЯ? €сключено! Њне же придетсЯ после собраниЯ еще раз  вернутьсЯ
сюда -  поговорить  с  этим  типом,  выведать,  не  разболтал  ли  он  еще
кому-нибудь о письме...
   ‹ейтенант размышлЯет.
   - „а, ”риц, проучи его хорошенько. Ќадо, чтобы он  боЯлсЯ,  а  то  всем
раззвонит. Ћн такой гадкий и пошлый...
   - € ты еще рекомендовала мне  его  как  свЯзного!  -  Ћднако  лейтенант
спохватываетсЯ, умолкает. Ѓесполезно  указывать  женщинам  на  их  ошибки,
вступать с ними в спор, спор сейчас же становитсЯ бесконечным.  ‹ейтенанту
пришла другаЯ, гораздо более страшнаЯ мысль: этот вот тип на кровати может
разболтать не только насчет письма; ведь он знает и кое-что  другое;  что,
если Љнибуш проболталсЯ...
   - „а, Я непременно должен с ним еще поговорить! - повторЯет он.
   Ћна словно угадала его мысли.
   - Ђ что ты сделаешь с ним, ”риц, если он предал вас?..
   ‹ейтенант стоит неподвижно. „аже этой дурочке  пришла  в  голову  такаЯ
мысль, даже она  почуЯла  опасность,  котораЯ  всегда  угрожает  "делу"  и
которой все  боЯтсЯ:  предательство!  Џоэтому  все  и  держитсЯ  в  тайне,
посвЯщены только немногие. Џочти никто  не  знает,  что  именно  задумано.
’олько намеки  в  самой  общей  форме.  ‚  деревне  накопилось  достаточно
недовольства, ненависти, отчаЯниЯ. ‘танок, печатающий в Ѓерлине  банкноты,
каждой новой волной бумажных денег вызывает новую волну озлоблениЯ, -  тут
достаточно двух-трех слов, заглушенного брЯцаниЯ оружием пустЯка!
   Ќо вовсе не нужно все понимать, вовсе не нужно знать много, достаточно,
если ландрату шепнут: кто-то ездит по  округе,  подбиваЯ  людей  на  путч.
‘егоднЯ прошел слух, будто в деревне даже оружие считают...
   ‹ейтенант наводит фонарь на лицо спЯщего - нехорошее лицо, такому  лицу
нельзЯ доверЯть. €нстинкт, видно, не обманывал его, когда  он  был  против
участиЯ этого прохвоста... Ќо тут вмешалась ‚иолета. Ћна предложила его, -
такой удобный, незаметный посредник между ними. Ћн один  имеет  постоЯнный
доступ в дом ротмистра, и всегда его встретишь в поле,  в  лесу...  Ђ  при
первом же поручении вот что вышло - и вечно эти  бабы,  эти  длинноволосые
дуры напортЯт! Ќи о чем они не способны думать, кроме  их  так  называемой
любви!
   ‹ейтенант резко оборачиваетсЯ и говорит со злостью:
   - ‘ию же минуту отправлЯйсЯ спать, ‚иолета!
   Ћна перепугана его тоном.
   - Ќо, ”риц, Я же хотела тебЯ здесь подождать!  €  потом  мне  еще  надо
переговорить с лесничим относительно косули...
   - ‡десь подождать? Ќе будь смешна! Ђ что, если  негодЯй  проснетсЯ  или
кто-нибудь зайдет сюда?
   - Ќо как же быть, ”риц? ‚друг он проснетсЯ и хватитсЯ своего письма, то
есть моего письма, побежит к дедушке или к маме и все выложит...
   - „овольно, ‚иолета! Џрошу тебЯ! џ все улажу, после собраниЯ Я  займусь
им, и основательно, будь уверена!
   - Ђ если он до того убежит?
   - Ќе убежит! Ћн же пьЯн!
   - Ќу, а если все-таки убежит?
   - ѓосподи боже мой, да не ори же ты, ‚иолета! - почти кричит он. €, сам
напуганный, шепчет: - Џрошу тебЯ,  будь  благоразумна,  здесь  тебе  ждать
совершенно невозможно. Ќу, если хочешь, следи за домом...  Џримерно  через
час Я вернусь.
   Ћни выходЯт вместе. Ћщупью пробираютсЯ через темную  комнату  и  темные
сени. € вот они опЯть перед домом.
   Ќочь, полнаЯ луна, кругом все тихо и мирно, очень тепло.
   - ЏроклЯтаЯ луна! Љаждый дурак может нас увидеть! €ди  туда,  в  кусты.
‡начит, через час...
   - ”риц! - кричит она ему вслед. - ”риц!
   - Ќу что еще? ’ы когда-нибудь замолчишь?
   - ”риц! ’ы даже не поцелуешь? Ќи разу?
   "Ћ черт! Ћ дьЯвол!" - € вслух:
   - Џотом, детка, потом все наверстаем.
   ‘крипит гравий. ‹ейтенант ушел. ‚иолета фон  Џраквиц  стоит  в  тех  же
кустах, где стоЯла Ђманда Ѓакс. Љак и та, она смотрит  на  окна  Њейеровой
комнаты.
   Ћна слегка разочарована и вместе с тем гордитсЯ, что стоит на страже.


   <b>6. ‹…‘Ќ€—€‰ ЉЌ€Ѓ“ ‹Ћ‚€’ ЃђЂЉЋЌњ…ђЂ</b>

   ‹есничий Љнибуш с перекинутой через плечо трехстволкой медленно брел по
ночному лесу. ЏолнаЯ луна стоЯла уже  довольно  высоко,  но  внизу,  между
стволами, ее свет  придавал  неверным  очертаниЯм  еще  большую  зыбкость.
‹есничий знал лес, как горожанин - свою квартиру. ‚о все часы днЯ  и  ночи
ходил он здесь. Ћн знал каждый поворот дороги, каждый куст  можжевельника,
который возникал как призрак человека то  там,  то  здесь  между  стволами
сосен. ‡нал, что вот это прошуршал еж, охотЯсь за  мышами.  Ќо,  хотЯ  все
здесь было Љнибушу известно и переизвестно, сейчас он брел  через  лес  не
слишком охотно.
   ‹ес-то осталсЯ тем же, каким был испокон веков, но времена стали иными,
а с временами и люди. Љонечно, порубщики и раньше крали. Ќо то были просто
темные личности, промышлЯвшие сомнительными делами  и  имевшие  еще  более
сомнительную репутацию. €х ловили, - но что с такого  возьмешь,  и  именно
оттого, что взЯть было нечего, сажали в тюрьму. Ќе стоило тратить  на  них
свою досаду и злость - досада и убыток приходились всегда на  их  долю,  в
наказание за воровство.
   Ќо слыханное ли дело, чтобы целаЯ деревнЯ, человек за человеком, дом за
домом, крала лес? ‚от и бегаешь, следишь, из себЯ выходишь, а  поймаешь  в
кои веки одного, так или ждешь, что он тебе отомстит, или стыд берет,  что
такой человек стал вором.
   Љогда лесничий Љнибуш еще  был  молод,  в  первые  годы  его  службы  в
нейлоэвском  лесничестве,  в  этих   местах   жил   знаменитый   браконьер
Њюллер-’омас,   впоследствии   повесившийсЯ   в    камере    Њейенбургской
исправительной тюрьмы. „олго шла борьба с этим негодЯем не на жизнь, а  на
смерть: хитрость против хитрости, насилие  против  насилиЯ,  но  как-никак
борьба велась одинаковыми средствами... Ђ теперь эти бандиты  выходЯт  "на
промысел" целой шайкой с пистолетами военного образца и с карабинами.  Ћни
поднимают дичь там, где ее находЯт, не щадЯ ни котных животных, ни самок с
детенышами, стрелЯют пулЯми в фазанов и даже куропаток! …сли бы еще  охота
была длЯ них тем же, что длЯ Њюллер-’омаса, или хоть средством добыть себе
жаркое и утолить голод, - но они убивают просто из жажды убийства,  они  -
убийцы и разрушители!
   ‘тарик наконец вышел из строевого леса, он идет  узкой  просекой  через
заказник. ‘осенкам пЯтнадцать лет, их уже  два-три  года  назад  следовало
прочистить - да ведь  где  людей  возьмешь?  ’ак  заказник  превратилсЯ  в
непролазные заросли, в чащу тесно переплетенных  ветвей  и  бурелома,  где
даже днем на три метра вперед ничего не видно! Ђ сейчас, при лунном свете,
все это стоит черной стеной... …сли у тебЯ есть враг и  он  должен  пройти
этой дорогой, достаточно засесть в зарослЯх, и ты уж  ни  за  что  его  не
упустишь!
   Ќапрасно лесничий уверЯет себЯ, что никто не  может  поджидать  его  на
этой просеке, ведь это совершенно  непредвиденнаЯ  охотничьЯ  прогулка;  а
держал бы Язык за зубами, так и ее не было бы! Ќет, никто не  подстерегает
его в чащобе!
   ‚се же он стараетсЯ ступать бесшумно. Ћн  знает,  где  тЯнетсЯ  мшистаЯ
полоска травы, по которой шагаетсЯ так неслышно. € все же стоит  хрустнуть
веточке под ногой,  он  останавливаетсЯ,  настораживаетсЯ,  и  сердце  его
испуганно стучит. ’рубку он давно уже сунул в карман, в лесу запах  курева
слышен издалека. Љурок он держит на взводе, ибо выстрелить и  промахнутьсЯ
все же лучше, чем не выстрелить вовсе.
   ‹есничий очень стар, ему хотелось  бы  давно  уйти  на  покой.  Ќо  это
оказалось невозможным, и вот теперь тащись ночью  через  эту  чащу  только
потому, что глупаЯ девчонка не  уберегла  своего  сердца  и  своих  писем.
Ѓессмысленное путешествие, не встретит он косулю, а если встретит, так  не
попадет в нее! Ђ если даже  и  подстрелит  -  что  толку?  Ќи  барынЯ,  ни
господин ротмистр - никто не удивитсЯ, если барышнЯ заЯвит, что  охота  не
удалась. "‚от видишь, - самое  большее,  что  скажет  ротмистр:  -  ’ы  бы
сделала умнее,  ‚айо,  если  бы  осталась  в  постели".  €  только  слегка
посмеетсЯ над ней.
   ’ак нет, об этом они и не думают.  Ћни  послали  его  взаправду  искать
косулю, и вот теперь бегай по лесу,  пока  те  трое  улаживают  историю  с
окаЯнным Њейером! Ђ кому они обЯзаны тем,  что  узнали?  ‚едь  только  ему
одному! Љто вытащил от старосты ѓаазе ветрогона лейтенанта? €менно  он!  €
этот нахальный щенок, задрав нос, еще заЯвлЯет ему:
   - ‚ы нам здесь не нужны, Љнибуш.  ‘тупайте  и  пристрелите  косулю!  Ќо
чтобы вы у менЯ  тут  в  кустах  не  подслушивали!  џ  с  вами  разделаюсь
по-своему, сударь!
   Ђ фройлЯйн ‚иолета стоЯла тут же и слышала каждое слово  этого  нахала.
Њогла бы, кажетсЯ, хоть немного быть благодарной  Љнибушу,  так  нет,  она
только сказала:
   - „а, идите, Љнибуш, и постарайтесь,  чтоб  завтра  было  что  показать
папе!
   ’ут уж ничего не оставалось, как ответить:  "‘лушаюсь,  барышнЯ",  и  -
марш в лес! ’ак и не узнаешь никогда, что они там  сделают  с  управлЯющим
Њейером. ‘ам-то Њейер,  конечно,  словечка  не  проронит,  лакей  ђедер  -
могила, лейтенанта завтра и  след  простынет,  а  барышнЯ  тоже  не  любит
рассказывать, хоть и очень любит, чтобы ей рассказывали.
   —его же он достиг этим столь  тщательно  обдуманным  наушничеством,  на
которое возлагал такие надежды?  Ћхотничьей  прогулки  ночью  по  лесу  да
вечной ненависти  коротышки  Њейера!  Ђ  уж  тот  -  прЯмо  гадюка,  когда
взбеленитсЯ!
   ‚здохнув, лесничий Љнибуш останавливаетсЯ и вытирает лоб -  ему  жарко,
очень жарко! Ќо не от парной и неподвижной духоты в  лесу  его  бросает  в
жар, а от досады на самого себЯ. ‚ тысЯчный, в десЯтитысЯчный  раз  решает
он больше не слышать, не видеть того, что его не касаетсЯ,  ни  о  чем  не
болтать, что бы ни  довелось  проведать.  €дти  просто  своей  дорогой  те
несколько лет, что ему осталось жить, больше  не  быть  умным,  сметливым,
хитрым, предусмотрительным - нет, нет!
   € словно точка, поставленнаЯ  вслед  за  этим  бесповоротным  решением,
словно  аминь,  провозглашенный  в  церкви,  по  лесу  гулким  эхом  вдруг
прокатываетсЯ выстрел!
   ‹есничий вздрагивает, останавливаетсЯ  и  слушает,  окаменев.  ђужейный
выстрел - резкий, как удар кнута. џвно стрелЯл браконьер - кому же  еще  в
такой поздний час околачиватьсЯ в лесу?
   € то и другое лесничему Ясно, но ему не вполне Ясно,  с  какой  стороны
раздалсЯ выстрел. ‚ысокаЯ стена леса, обступающаЯ со всех сторон заказник,
перебрасывает звук  туда  и  сюда,  словно  мЯч.  ‚се  же  лесничий  готов
поклЯстьсЯ, что выстрел донессЯ именно  оттуда,  куда  он  направлЯл  свои
стопы: из засеЯнного сераделлой  участка  ѓаазе,  куда  забралась  косулЯ!
Љто-то другой выстрелил по барышниной косуле!
   ‹есничий все еще стоит на том же  месте,  где  стоЯл,  когда  прогремел
выстрел. …му незачем спешить, он полон непоколебимой решимости. ‚едь он  -
мужчина, он делает только то, что захочет, и ничего  другого!  Ќеторопливо
вешает он на плечо трехстволку, неторопливо вытаскивает из кармана трубку,
набивает  ее  и  после  минутного  колебаниЯ  чиркает   спичкой.   ѓлубоко
затЯнувшись, зажимает спичку между большим пальцем и указательным, еще раз
осторожно приминает табак, захлопывает никелевую крышку трубки и пускаетсЯ
в путь. ‚полне сознательно, полный непоколебимой решимости, удалЯетсЯ  он,
шаг за шагом, от того места,  где  раздалсЯ  выстрел!  Њое  дело  сторона.
’очка. Ђминь.
   Ќо ведь бывает же так, что за иным человеком,  даже  против  его  воли,
новости прЯмо следом бегут, а другой проживет целую жизнь и  ничего-то  не
услышит. Ћн всегда жует вчерашний хлеб. Џо сути дела  лесничий  и  сегоднЯ
ведь пальцем не шевельнул, чтобы узнать про барышнино письмо. Ќапротив, он
с омерзением отверг Њейерову  клевету,  он  и  слушать  не  захотел  этого
бахвала - и тем не менее узнал все про письмо!
   € что же, лесничий,  благодушно  посасываЯ  трубку  и  посмеиваЯсь  над
собственной хитростью, попросту уходил от браконьера, он  решил  не  спеша
обойти самые безопасные участки леса,  чтобы  потом  с  полным  основанием
утверждать, что как он ни старалсЯ, как ни высматривал, косулЯ  нигде  ему
не попалась. € все-таки этот отчаЯнный трус волею судеб подстрелил зверЯ -
и даже без ружьЯ!
   Ќовость, от которой он так усердно удирал, неслышно и  поспешно  катила
на велосипеде по ложбинке между высокими елЯми, куда не проникал  ни  один
луч месЯца. Ђ лесничий шел, посасываЯ трубку, именно по этой ложбинке.
   ‘толкновение было жестоким. Ќо если старику Љнибушу был уготован мЯгкий
песок, достаточно толстый слой его, чтобы  предохранить  старые  кости  от
ушиба, то велосипедиста подстерегал огромный валун: незнакомец налетел  на
него сначала плечом и крепко выругалсЯ, хотЯ в этот миг еще не подозревал,
что сломал ключицу. Џотом проехалсЯ щекой по шершавой  поверхности  камнЯ,
содрав кожу до живого мЯса так, что щеку будто  ожгло  огнем.  Ќо  упавший
велосипедист  врЯд  ли  это  почувствовал,  ибо  его  висок  тут  же  свел
знакомство  с  другим  острым  выступом.   ’огда   велосипедист,   уже   в
беспамЯтстве, произнес: "“х!" - и затих.
   —естный лесничий Љнибуш сидел на песке и растирал себе  лЯжку,  которой
больше всего досталось при столкновении. Ћн был бы очень доволен, если  бы
упавший снова сел на свой велосипед и покатил дальше; он, Љнибуш, не  стал
бы предъЯвлЯть каких-либо требований или задавать вопросы, ведь он  раз  и
навсегда решил больше ни  во  что  не  ввЯзыватьсЯ,  и  его  решение  было
непоколебимо.
   Ћн всматривалсЯ в темноту, отыскиваЯ незнакомца. Ќо так  как  в  лощине
под елЯми было слишком темно, чтобы  разглЯдеть  хоть  что-нибудь  (только
тот, кто знал лес как  свои  пЯть  пальцев,  мог  отважитьсЯ  проехать  на
велосипеде по этой дороге, тонувшей в  непроглЯдной  тьме!),  то  лесничий
постепенно внушил себе, будто все же видит что-то. Ћн вообразил, что видит
черную фигуру, сидЯщую, подобно ему, на песке и растирающую себе бока.
   Џоэтому лесничий не двигалсЯ и только вглЯдывалсЯ в темноту. ’еперь  он
был совершенно убежден, что и велосипедист сидит и наблюдает за ним, сидит
и ждет его ухода. ‘начала лесничий не знал, на  что  решитьсЯ,  затем,  по
зрелом размышлении, пришел к выводу,  что  незнакомец  прав.  Љнибушу  как
представителю власти надлежало уйти первым, тем самым дав понЯть,  что  от
расследованиЯ этого случаЯ он отказываетсЯ.
   Ќе  спускаЯ  глаз  с  черного  пЯтна,  лесничий  медленно,  неслышно  и
осторожно поднЯлсЯ, сделал шажок, еще шажок, но  на  третьем  снова  упал,
разумеетсЯ споткнувшись именно об того, от кого хотел уйти. ’ам,  где  ему
примерещилось черное пЯтно, ничего не было; и вот  возле  своего  открытиЯ
лесничий и шлепнулсЯ - почти что на него!
   Ћн охотно тут же вскочил бы на ноги и  пустилсЯ  наутек,  но  угодил  в
велосипедную раму и крепко в ней застрЯл,  к  тому  же  в  первый  миг  он
растерЯлсЯ, запутавшись в педалЯх, цепЯх, ружейных чехлах и сумках, уже не
говорЯ о том, что он ушибсЯ при стремительном падении на  тонкие  стальные
трубки рамы и зубцы педали.
   ’ак лесничий и сидел,  еще  не  опомнившись  от  весьма  чувствительной
встрЯски, телесной и душевной, но  если  им  сперва  владела  единственнаЯ
мысль - "надо убиратьсЯ подобру-поздорову", - то спустЯ немного он все  же
заметил, что тело, в которое  уперлась  его  рука,  было  как-то  чересчур
неподвижно.
   Ћднако прошло еще немало  времени,  прежде  чем  непоколебимое  решение
уступило место другим решениЯм. Ќаконец Љнибуш все же принудил себЯ зажечь
карманный электрический фонарик. Ђ когда это было сделано и световой конус
упал на бледное, с ободранной скулой лицо лежавшего без  памЯти  человека,
дело пошло живее: и от сознаниЯ, что известный всей округе бродЯга  Ѓеймер
из Ђльтлоэ сам далсЯ  ему  в  руки,  беззащитный  как  баран,  до  решениЯ
упрЯтать драчуна и браконьера в кутузку - оставалсЯ уже один только шаг.
   Џока лесничий с помощью ремней и веревок увЯзывал  Ѓеймера  как  пакет,
искусней и крепче, чем  любаЯ  продавщица  в  универсальном  магазине,  он
раздумывал о том, что этой "поимкой" стЯжает себе славу не только в глазах
тайного советника и ротмистра. „ело в  том,  что  Ѓеймер  был  отъЯвленный
негодЯй и забиЯка, первый вор  и  буЯн  в  округе,  Язва  на  теле  любого
хозЯйства, о чем достаточно наглЯдно  свидетельствовали  и  косулЯ  в  его
рюкзаке, и пристегнутый к велосипеду карабин! Ќо важнее, чем  слава,  было
длЯ старика Љнибуша сознание того, что  он  без  всЯкого  длЯ  себЯ  риска
избавитсЯ теперь от опаснейшего врага, не раз грозившегосЯ  разделатьсЯ  с
лесничим, если только тот вздумает обыскать его тачку с дровами. —то  этот
опаснейший враг, втрое сильнее его, попал к нему в руки беззащитным,  было
поистине милостью неба, это могло поколебать самое непоколебимое решение и
даже  вовсе  его  отменить.  €  лесничий   затЯгивал   узлы   с   истинным
удовольствием, словно ему выпала необыкновеннаЯ удача.
   Џравда, фройлЯйн ћтта  фон  Љукгоф,  наверное,  заметила  бы  по  этому
случаю, что цыплЯт по осени считают.


   <b>7. ЌЂ “‹€–… Џ…ђ…„ €ѓЋђЌ›Њ „ЋЊЋЊ</b>

   ‚ольфганг  Џагель  смотрел  то  в  один  конец  темной   улички   возле
‚иттенбергплац, то  в  другой.  €зредка  еще  попадались  спешившие  домой
прохожие. Ѓыло самое начало первого. Џозади, там, где в белесоватом  свете
ширилась площадь,  стоЯл,  прислонЯсь  к  стене  дома,  какой-то  человек.
‘пекулЯнтскаЯ кепка, во рту  сигарета,  руки,  несмотрЯ  на  летнюю  жару,
засунуты в карманы - словом, все как полагаетсЯ.
   - ‚от он, - сказал ‚ольфганг и мотнул головой. …го  вдруг  зазнобило  -
ведь он так близок к цели. ‚олнение и тревога овладели им.
   - Љто это? - спросил тудман довольно равнодушно. ‘кучнаЯ штука,  когда
тебЯ, смертельно уставшего, тащат ночью через весь Ѓерлин и  в  результате
показывают человека в спекулЯнтской кепке.
   - ‘тремный, - сказал ‚ольфганг без всЯкого сочувствиЯ к усталости своих
спутников.
   - „елает честь вашему знанию Ѓерлина! - сердито воскликнул ротмистр фон
Џраквиц. - ќто, без сомнениЯ, страшно интересно, что такого субъекта зовут
стремным, - но не будете ли вы так добры, наконец, объЯснить нам, что  вы,
собственно говорЯ, затеЯли?
   - ‘ейчас! - отозвалсЯ Џагель, продолжаЯ вглЯдыватьсЯ.
   ‘тремный свистнул и исчез в свете ‚иттенбергплац, а где-то совсем рЯдом
с тремЯ мужчинами скрипнул ключ в воротах, но никто не поЯвилсЯ.
   - Ћни заперли входную дверь;  дом  все  тот  же,  номер  семнадцать,  -
поЯснил Џагель. - ‚он идут полицейские. ЏройдемсЯ пока вокруг площади.
   Ћднако ротмистр взбунтовалсЯ. Ћн топнул ногой и запальчиво воскликнул:
   - џ отказываюсь, Џагель, участвовать в этих глупостЯх,  вы  должны  нам
сию же минуту объЯснить, что вы затеЯли! …сли это что-нибудь сомнительное,
тогда покорно благодарю! Ћткровенно говорЯ, Я очень хотел бы  лечь  спать,
да и тудман, верно, тоже.
   - —то такое стремный, Џагель? - мЯгко спросил тудман.
   - ‘тремный, - с готовностью поЯснил  Џагель,  -  это  человек,  который
стоит на страже и следит, не идет ли полициЯ, и вообще все ли спокойно.  Ђ
тот, который только что запер входную дверь,  это  зазывала,  он  зазывает
гостей наверх...
   -  ‡начит,  там  что-то  запрещенное!   -   воскликнул   ротмистр   еще
запальчивее. - Ћчень благодарен вам, уважаемый господин Џагель, но на менЯ
не рассчитывайте! џ не желаю иметь дело с полицией,  тут  Я  придерживаюсь
старомодных взглЯдов...
   Ћн замолчал, так как приближались двое полицейских.  Ћни  брели  рЯдом,
один - плечистый верзила, другой - низенький толстЯк, под его  подбородком
темнел ремешок от каски;  тихонько  звЯкали  цепочки,  на  которых  висели
резиновые дубинки. ‘тук подбитых гвоздЯми башмаков, подхваченный каменными
стенами, раздавалсЯ в ночи.
   - „обрый вечер, - сказал Џагель вполголоса, вежливо.
   ’олько верзила, ближайший к ним,  слегка  повернул  голову.  Ќо  он  не
ответил. Њедленно проследовали мимо блюстители порЯдка. € вот  уже  издали
донессЯ стук подбитых гвоздЯми башмаков, врываЯсь  в  молчание  этих  трех
людей.  ‡атем  полицейские  свернули  в  Ђугсбургерштрассе,  и  Џагель   с
облегчением расправил плечи.
   - „а, - сказал он, почувствовав, как сердце стало битьсЯ ровнее, ибо до
последней минуты боЯлсЯ, что возникнет какое-нибудь препЯтствие. -  ’еперь
они прошли, и мы можем поднЯтьсЯ наверх!
   - …дем домой, тудман! - заЯвил ротмистр с досадой.
   - Ђ что  там  наверху?  -  спросил  тудман,  кивнув  головой  на  окна
неосвещенного дома.
   - Ќочной клуб, - ответил Џагель и посмотрел в  сторону  ‚иттенбергплац.
‘тремный снова вынырнул из светового квадрата площади, и все так же - руки
в карманах, сигарета в углу рта, - медленно зашагал по улице.
   - ”у, дьЯвол! - воскликнул ротмистр. - ‡начит - раздетые бабы,  дешевое
шампанское, голые танцовщицы, Я так и знал! џ сразу же  решил,  что  будет
именно это, когда увидел вас. €демте, тудман.
   - Ќу что  же,  Џагель?  -  спросил  тудман,  не  обращаЯ  вниманиЯ  на
ротмистра. - ќто верно?
   - Ќичего подобного, - отвечал Џагель.  -  ђулетка!  ‘амаЯ  обыкновеннаЯ
рулетка.
   ‘тремный остановилсЯ в  пЯти  шагах,  под  фонарем,  и,  насвистываЯ  с
глубокомысленным видом "Њуки, назови менЯ нуки!",  глЯдел  вверх.  Џагель
понЯл, что стремный подслушивает, что он, худший  из  посетителей  игорных
притонов, узнан, и боЯлсЯ, что его не впустЯт.
   ђаздраженный задержкой, помахивал он зажатой в руке пачкой денег.
   - ђулетка! - воскликнул ротмистр удивленно и сделал  шаг  к  Џагелю.  -
ђазве она разрешена?
   - ђулетка? - изумленно повторил  за  ним  и  тудман.  -  €  с  помощью
подобного жульничества, Џагель, вы и пытаете судьбу?
   - €гра ведетсЯ честно, - вполголоса возразил Џагель, не спускаЯ глаз со
стремного.
   - Ќет на свете человека,  который  признал  бы,  что  его  надувают,  -
отозвалсЯ тудман.
   - џ, когда-то давно, еще желторотым лейтенантом,  играл  в  рулетку,  -
мечтательно проговорил ротмистр. - Њожет быть, мы все-таки заглЯнем  туда,
тудман? ђазумеетсЯ, Я не поставлю ни пфеннига.
   - „а уж не знаю, - нерешительно ответил тудман.  -  Ќаверно,  все-таки
жульничество. € потом всЯ эта мрачнаЯ обстановка,  понимаешь,  Џраквиц,  -
поЯснил он с некоторым смущением, - Я, разумеетсЯ, времЯ от  времени  тоже
играл в азартные игры. €  мне  не  хотелось  бы...  говорЯт  -  лиха  беда
начало... а в моем сегоднЯшнем состоЯнии.
   - „а, конечно, - согласилсЯ ротмистр, однако не уходил.
   - ‡начит, идем? - спросил своих колеблющихсЯ спутников Џагель.
   Ћни вопросительно переглЯнулись, им  и  хотелось  и  не  хотелось,  они
боЯлись жульничества, а еще больше боЯлись самих себЯ.
   - ‚ы же можете просто посмотреть, господа! -  сказал  стремный,  волоча
ноги и небрежно сдвинув на затылок кепку. Ћн подошел  ближе.  -  Џростите,
что Я вмешиваюсь.
   Ћн стоЯл, поднЯв к ним бледное лицо, темные  мышиные  глазки  испытующе
перебегали с одного на другого.
   - ‡а это денег не берут. “чтите, господа, ни  залога,  ни  вешалки,  ни
алкоголЯ, ни женщин... только солиднаЯ игра...
   - Ќу, Я иду наверх, - решительно заЯвил Џагель. -  џ  _должен_  сегоднЯ
играть.
   “же не в  силах  терпеть,  он  поспешно  направилсЯ  к  входной  двери,
постучал, его впустили.
   - Џодождите же, Џагель! - крикнул ротмистр ему вслед. - Њы тоже идем...
   - Џраво, вам следовало бы пойти с вашим другом, - убеждал его стремный.
- Ћн-то знает, он-то видел, в какую игру там играют. Ќе  проходит  вечера,
чтобы он не уносил оттуда кучу денег... …го у нас все знают...
   - ЏагелЯ? - воскликнул ротмистр удивленно.
   - Љак его настоЯщаЯ фамилиЯ, нам, конечно, не известно, у нас гости  не
представлЯютсЯ. Њы называем его просто "Ѓарс аль-пари", так как он  всегда
ставит только на черное и красное... Ќо как! Ћн игрок до мозга костей! …го
у нас каждый знает. Џусть себе идет вперед, он и в темноте дорогу  отыщет.
Ђ Я посвечу вам...
   - ‡начит, он часто играет? - осторожно осведомилсЯ фон тудман, так как
Џагель интересовал его все больше.
   - —асто? - переспросил стремный с Явным уважением. - „а  он  ни  одного
вечера не пропускает... и всегда сливки снимает! “ж и злимсЯ  мы  на  него
иной раз! Ќу и хладнокровен же он, скажу Я вам, таким хладнокровным  Я  бы
не мог быть. Џросто диву даешьсЯ, как это он умеет остановитьсЯ,  когда  у
него в кармане  достаточно!  …го  мне,  собственно,  совсем  не  следовало
пускать наверх! ‚се там очень настроены против него. Ќу да сегоднЯ уж  так
и быть, раз вы с ним, господа...
   ”он тудман от души расхохоталсЯ.
   - —его ты смеешьсЯ? - спросил ротмистр, недоумеваЯ.
   - Ђх, прости, Џраквиц, - ответил  тудман,  все  еще  смеЯсь.  -  ’аким
комплиментам Я всегда рад.  Љак  ты  не  понимаешь:  они  решили  впустить
хитрого, хладнокровного ЏагелЯ потому, что  с  ним  мы  -  дуралеи.  €дем,
теперь и мне  захотелось!  Џосмотрим,  сможем  ли  и  мы  быть  хитрыми  и
хладнокровными.
   ‚се еще смеЯсь, он подхватил ротмистра под руку.
   ‡асмеЯлсЯ и стремный.
   - ‚от что Я натворил! „а вы не обижайтесь, господа. Ђ  так  как  вы  на
него не похожи, то не дадите ли вы  мне  сколько-нибудь?  џ,  конечно,  не
знаю, но, судЯ по вас, - с поместьем в кармане вы отсюда не выйдете.
   ‘тоЯ на площадке  лестницы,  он  ловко  осветил  бумажник  Џраквица,  в
котором тот искал мелочь.
   - Ћн  действительно  воображает,  что  мы  выйдем  оттуда  без  единого
пфеннига, - раздраженно сказал ротмистр. - ‹учше бы не каркал!
   - Ќемножко поныть перед игрой никогда не мешает, - заметил стремный и с
мЯгкой убедительностью добавил: - …ще  один  банкнот,  господин  барон.  џ
вижу, вы не знаете наших обычаев. џ-то всегда, так  сказать,  одной  ногой
уже в полицейской тюрьме на Ђлексе!
   - Ђ Я? - чуть не вскипел ротмистр, рассерженный этим новым напоминанием
о запретности того, что он собиралсЯ делать.
   - ‚ы? - отозвалсЯ тот сочувственно. - Ќу, с вами-то ничего не случитсЯ!
’от, кто играет, самое большое лишитсЯ своих денег. Ќо тому, кто подбивает
на игру, не миновать тюрьмы. џ же подбиваю вас, господин барон...
   Џо лестнице спускалась чьЯ-то темнаЯ фигура.
   - ќй! ќмиль! ‚от эти двое господ пришли с Ѓарсом  аль-пари.  Џроводи-ка
их наверх, а Я пошел сторожить. —то-то у менЯ сегоднЯ под ложечкой  сосет,
как бы чего не вышло.
   Ћни втроем стали подниматьсЯ по лестнице. ‘тремный громким шепотом  еще
раз их окликнул:
   - ќй, ќмиль! Џослушай-ка!
   - Ќу что такое? ЌельзЯ шуметь!
   - џ уже получил с них! Ќе вздумай доить еще раз!
   - Ђх, заткнись! ‘торожи-ка лучше!
   - ‹адно, ќмиль! Ѓуду сторожить, что бы там ни случилось.
   € он исчез в темноте.


   <b>8. ЏЂѓ…‹њ ЏђЋ€ѓђ›‚Ђ…’</b>

   ‚ольфганг Џагель уже сидел в игорном зале.
   ‚есть об огромной сумме, обмененной Ѓарсом аль-пари на фишки,  каким-то
образом успела проникнуть из вестибюлЯ  в  зал  и  дойти  до  похожего  на
коршуна крупье и его двух помощников, после чего Џагелю тотчас  освободили
место на верхнем конце стола. Ђ Џагель обменЯл  у  вахмистра  с  печальным
лицом только четверть своих денег.  Ћстальные  банкноты  он  снова  наспех
рассовал по карманам и вошел в зал,  перебираЯ  рукой  лежавшие  в  кителе
прохладные  костЯные  фишки.  Ћни  негромко,  с  приЯтным   сухим   звуком
постукивали.
   ќтот звук тотчас вызвал у него представление об игорном столе:  неровно
натЯнутое зеленое сукно с плоскими,  нашитыми  на  него  желтыми  цифрами,
озаренными светом электричества, несмотрЯ на все смЯтение  вокруг,  всегда
так тихо и бело сиЯвшего над столом; жужжание и постукивание шарика; тихое
гудение колеса.
   ‘ глубоким облегчением вдохнул Џагель привычный воздух этой комнаты.
   €горный зал был переполнен. ЌесмотрЯ на поздний  час,  позади  сидевших
двумЯ плотными рЯдами толпились игроки. „лЯ  ‚ольфганга  все  эти  бледные
напрЯженные лица сливались в одно.
   Џомощник крупье проводил его на освобожденный длЯ  него  стул,  -  этой
чести ему еще ни разу не оказывали.
   Љогда Џагель проходил мимо одной  из  женщин,  на  него  пахнуло  почти
одурЯющими духами, - и запах этот  показ