а, водрузив очки на нос и узнав на снимке
могилу. - Њогила Љсавье...
     - „а, тетЯ ќмма...
     - Ѓоже мой, вот уж не ожидала,
     - ‡начит, не надо было показывать тебе эту карточку?
     -  Ќет,  нет!  - запротестовала крестнаЯ мать Љсавье. - џ часто пытаюсь
вспомнить!  ’ак часто возвращаюсь туда. Њысленно. Ђ теперь и вовсе запрещено
ехать куда хочетсЯ.
     ‚ течение всей своей жизни тетЯ ќмма, владелица мыса Ѓайю, доставшегосЯ
ей  от  покойной  матери и подаренного затем крестнику Љсавье, посетила свое
поместье всего раз пЯть-шесть, так как не выносила морских путешествий, даже
самых  коротких.  Ќо через месЯц после смерти Љсавье она прибыла в Џор-Љро и
возложила  на могилу бисерный венок потихоньку от Ђгнессы. —ерез одиннадцать
месЯцев, в годовщину смерти, уже в дни "странной войны", она снова пустилась
в путь и снова возложила венок.
     -  Ђ  у  тебЯ  нет  других  снимков  кладбища?..  ‘пасибо... Џрелестное
местечко! Ћтсюда даже море видно.
     -  „а. ќто очень старинное матросское кладбище. ‡аброшенное. ’еперь там
больше  не  хоронЯт.  „лЯ  менЯ  сделали  исключение.  Џотому что речь шла о
тамошнем  землевладельце. € потом Љсавье очень любили... ‚от видишь, на этой
фотографии  твой  последний  венок,  а  вот  на  этой  -  нынешнего года. €х
возлагают очень аккуратно, тетЯ ќмма. ‚ каждую годовщину смерти.
     -  Ђх  так?  Њне  это  очень  приЯтно.  ЋбЯзательно  пошлю межзональную
открытку  в  ѓиерское  агентство и поблагодарю их... Џодержи-ка, пожалуйста,
снимок.
     ’етЯ ќмма снЯла очки и утерла слезы.
     - „ай мне их, детка. Њне хотелось бы на них еще раз поглЯдеть.
     - Ћни специально длЯ тебЯ сделаны, тетЯ ќмма. ‚озьми их совсем.
     - Џравда? Љак это мило с твоей стороны! Ќикогда бы Я не осмелилась их у
тебЯ попросить.
     ’етЯ убрала снимки в сумочку, но украдкой бросила взглЯд на фотографии,
которые Ђгнесса держала в руках.
     - ’ы мне их все показала? “ тебЯ в руках копии?
     -  Ќет,  - ответила Ђгнесса, не выпускаЯ из рук карточек. - ќто другие,
но тут снЯта не только могила.
     ‘тараЯ девица взглЯнула на племЯнницу с непонимающим видом, а возможно,
просто притворилась, что не понимает, и Ђгнесса молча протЯнула ей следующий
снимок. ’етЯ ќмма увидела маленького мальчика, возлагавшего на могилу цветы.
Ћна сразу догадалась, кто это, но не могла сдержать восклицаниЯ.
     - Ћ! Љакой прелестный мальчик!
     €  удивленно замолчала, словно он непременно должен был быть иным, и по
ее  представлению было бы вполне естественно, если бы незаконный сын Ђгнессы
именно  в  силу  своего происхождениЯ получилсЯ бы кривобоким или уродливым.
’огда как красота и здоровье ђокки как раз достались ему в наследство от его
незаконного отца.
     Ђгнесса  вручила  тете все недавние снимки мальчика, с которыми никогда
не расставалась, и тетЯ по-настоЯщему расчувствовалась.
     -  Ќо  мы  уже  совсем  взрослые!  -  говорила она и даже пришепетывать
начала, блаженно улыбаЯсь, как улыбаютсЯ только бабушки.- ЌастоЯщий мужчина!
‘мотрите-ка,  какие  мы  прЯменькие!..  Ђ  он хорошо развит длЯ своих лет? -
спросила она неожиданно серьезным тоном.
     -  Џредставь, говорить он начал довольно поздно, но Я его не понуждала.
€  хорошо сделала: он быстро наверстал упущенное. ’еперь он уже легко строит
фразы.
     -  ’акой  крошка!  -  пробормотала тетЯ ќмма, погрузившись в созерцание
фотографий, которое грозило никогда не кончитьсЯ.
     ‚ эту минуту раздалсЯ голос Њари Ѓуссардель:
     - Ђгнесса, ты в саду?
     - „а, мама. ‚ саду. ‘ тетей ќммой.

     - ‘ейчас Я приду.
     ’етЯ  ќмма  поспешно  отдала  племЯннице  карточки.  Љ ним подошла Њари
Ѓуссардель. Ћна хотела, чтобы Ђгнесса ей помогла. „ва раза в году, объЯснила
мать,  весной  и  осенью,  она просматривает одежду ‘имона. Љостюмы и пальто
пленного  необходимо  держать  в  порЯдке,  а  это  нелегко,  так как нет ни
нафталина,  ни  камфары,  ни  перца.  Ћднако  Њари Ѓуссардель неукоснительно
выполнЯла  все  требуемые  процедуры,  никому  она не доверила бы хранение и
заботу  о  роскошном  гардеробе  сына,  и Ђгнесса понЯла, что длЯ несчастной
женщины  важнее всего не просто сохранЯть все эти вещи, а почаще перебирать,
трогать  их,  обманываЯ этим фетишизмом самое себЯ, боль своего материнского
сердца.
     -  џ  быстрее  справлЯюсь  с  делом,  когда  мне кто-нибудь помогает, -
объЯснила  Њари  Ѓуссардель. - ќто довольно утомительно. “ †анны-‘имон и так
много возни с четырьмЯ ребЯтишками, поэтому она отдала мне ключ от чемоданов
и  гардеробов.  Ђ  горничнаЯ...  ты  сама  понимаешь,  что в таких делах мне
неприЯтно пользоватьсЯ трудом прислуги. Џоскольку ты находишьсЯ в Џариже как
раз во времЯ очередной уборки, не поможешь ли ты мне немного?
     -  Љонечно, помогу, - охотно согласилась Ђгнесса. Њать обратилась к ней
с  просьбой сразу же после того, как тетЯ ќмма умилилась, глЯдЯ на снимки, и
Ђгнессу в свою очередь тронули слова матери. - Ђ когда? ‘ейчас?
     - „а. ’ы свободна?
     -  Ћсобых  дел у менЯ нет, мама, и во всЯком случае... —удесно. ‘пасибо
тебе. џ сейчас пойду возьму все необходимое. Ќадену шлЯпу, а ты подожди менЯ
в передней.
     "Ћна  хочет со мной поговорить, - решила Ђгнесса. - •очет поговорить со
мной о намерениЯх семьи в отношении ђено. Ђ помощь - это только предлог".
     ’етЯ ќмма проводила обеих женщин до калитки.
     -  Џоцелуй менЯ, детка, - сказала она Ђгнессе и шепнула ей на ухо: - Ќо
пусть все это останетсЯ между нами.
     Њать и дочь пошли пешком на площадь Њальзерб. Ђгнесса несла захваченные
матерью  вещи  и несколько раз ловила себЯ на том, что хочет поддержать мать
под  руку,  ибо  Њари Ѓуссардель, утратившаЯ свою тучность, но не утратившаЯ
своей неуклюжести, казалось, еле передвигала ноги.
     Љогда  они добрались до особнЯка ‘имона, им сказали, что †анна повела в
Ѓулонский  лес двух младших детей, и дамы Ѓуссардель поднЯлись в гардеробную
комнату   отсутствующего  хозЯина  дома.  ЊаленькаЯ  комнатка  сообщалась  с
спальней  и ванной; вдоль стен шли шкафы длЯ одежды. Њать устремилась к ним,
открыла  дверцы.  Љостюмы  военнопленного  безжизненно  висели  на  плечиках
рЯдами,  неподвластные  времени. Ђгнесса с первого же взглЯда убедилась, что
туалеты  брата  находЯтсЯ  в  образцовом  порЯдке и не требуют ни чистки, ни
сушки.  ‡начит,  она  не  обманулась насчет характера забот матери. ‘транный
полусвет,  к которому Ђгнесса успела привыкнуть, царил в комнатушке. Ћконные
стекла  были  густо замазаны синей краской. Ќо не из-за затемнениЯ, поЯснила
Њари  Ѓуссардель,  котораЯ  своими  собственными  руками  закрасила их еще в
первое лето оккупации, а из-за моли, котораЯ не выносит синего цвета. “трата
чувства меры во всех этих хлопотах, равно как неестественно блестевшие глаза
матери  показывали, до какого почти бредового неистовства доходила ее любовь
к ‘имону.
     €  когда  под  руководством  матери  Ђгнесса начала снимать с плечиков,
вытаскивать  из шкафов и раскладывать один за другим костюмы ‘имона, удалЯть
из   рукавов,   из  штанин  комки  газеты,  которые  были  подложены,  чтобы
предохранить   их   от   порчи,  она  вдруг  почувствовала  себЯ  во  власти
неописуемого  смЯтениЯ.  Ћткрыли  ставни,  выходившие  во двор, где зеленели
деревьЯ,  и все-таки свет, проходЯ через синие стекла, по-вечернему меркнул,
достигнув  противоположного  угла,  и  мысли Ђгнессы тоже менЯлись сообразно
этому  освещению.  ‘реди  смешанных запахов закупоренного помещениЯ, одежды,
старых газет и пучков коровЯка, знаменитой "травы против моли", которую Њари
привезла  из  своей  последней  экспедиции  в Ѓлотьер, Ђгнесса различила еще
какой-то  незнакомый запах, запах полутлениЯ. ‚сЯкий раз, когда она вынимала
костюм,  ее  обдавало затхлым духом, от которого мутило рассудок, и без того
усыпленный монотонностью движений. “же не первый раз она отдавала себе отчет
в  том,  что  свЯзывало  ее,  помимо  воли, со старшим братом, ощущала черты
сходства,  сближавшие  их, черты, которые она сама нередко подмечала, причем
чаще всего это случалось в разгар очередной родственной распри.
     Ђгнесса  узнавала  большинство вещей брата, проходивших сейчас через ее
руки:  черный  смокинг  и  смокинг синий длЯ больших семейных обедов, фрак -
словом,  все  то,  что  обычно  надевалось  в  дни  "больших тарарамов", как
говорили  на  авеню  ‚ан-„ейка; дорожное пальто, в котором ‘имон приезжал ее
встречать  в ѓавр, когда она вернулась из Ђмерики, и даже костюм длЯ гольфа,
который  он  себе  сшил,  намереваЯсь  завоевать  кубок в ‘ен-Љлу в тридцать
седьмом,  и  Ђгнесса  заменЯла  ему  партнеров,  -  все  было  на месте, ибо
страстнаЯ мать отказывалась произвести отбор среди вещей сына и не позволЯла
никому ничего отдавать, даже когда собирали одежду длЯ пострадавших от войны
беженцев.
     -  †анна твердит, что к тому времени, когда ‘имон вернетсЯ, все это уже
выйдет  из  моды,  -  сказала  мать, ожесточенно орудуЯ щеткой. - Ќо что мне
мода!  Ћдного  Я  хочу,  чтобы, вернувшись, ‘имон застал все в таком виде, в
каком  оставил  перед  отъездом.  ‚от  мы  и  стараемсЯ  все сберечь, забота
невелика, Ќо Я уверена, что ты менЯ поймешь.
     - „а... да... - ответила сестра пленного, ошалевшаЯ, доведеннаЯ чуть ли
не  до  тошноты  возней с бренным трЯпьем в этом одежном морге. - Љонечно, Я
тебЯ понимаю...
     €,  взглЯнув  при  этих словах на мать, котораЯ чуть не валилась с ног,
Ђгнесса  подумала:  "…сли она сейчас заговорит со мной о мальчике, Я даже не
смогу достойно поддержать беседу".
     Ќо  Њари  Ѓуссардель  говорила  лишь об одном ‘имоне, о выпавших на его
долю  испытаниЯх,  прошлых и нынешних. ђассказала, при каких обстоЯтельствах
он  попал  в  плен, в сущности, пожертвовал собой, не пожелав покинуть своих
людей,  хотЯ  у  него  была  легковаЯ машина и он вполне мог бы бросить свою
часть  по  примеру всех прочих. “знала она об этом не из писем ‘имона, но со
слов  одного  из  его  товарищей  по  лагерю,  которого  репатриировали, как
тЯжелораненого,  и  Њари  Ѓуссардель  специально  ездила  с ним повидатьсЯ в
госпиталь  в  свободную  зону.  Ђх,  кстати,  она  даст  адрес этого офицера
Ђгнессе,  чтобы та могла посылать ему посылки. Ђгнесса обещала, но не так-то
легко  оказалось  остановить  поток  материнского  красноречиЯ.  Њать  знала
мельчайшие  подробности  о  лагере  ‘имона.  ‹агерь  находитсЯ в Љольдице, в
‘аксонии,  там,  слава  богу,  не такой влажный климат, как в ‹юбеке, где их
сначала содержали. Ќо, увы, с некоторых пор от ‘имона приходЯт очень мрачные
письма,  очевидно,  он  пал духом. € она, мать, ничем не может ему помочь! Ђ
власти,  которые  могут,  ровно  ничего  не делают, со вздохом добавила она,
потому  что единственной темой ее разговоров были страданиЯ сына, только его
одного и видела она среди густого народонаселениЯ лагерей.
     -  Ћн  в  плену  вот  уже  целых двадцать восемь, целых двадцать восемь
месЯцев, представлЯешь себе, Ђгнесса. ‘коро будет два с половиной года этого
существованиЯ,  где все организовано длЯ того, чтобы методически, постепенно
лишить  его  активности, инициативы, возможности самому обо всем судить, длЯ
того,  чтобы  обезличить его. џ уже не говорю об ужасных условиЯх, в которых

его  насильно  держат:  подстилка  вместо  постели,  пища, которую собаки не
станут есть... да, да, Я знаю, что говорю... Ђ холод: ведь в ‘аксонии ужасно
холодно! ‚арварское отсутствие малейшего комфорта, и это он, он, который так
любил  удобства  и  уют,  вынужден  жить  в  таких условиЯх!- заключила она,
выразив  словами  ту  самую  мысль,  котораЯ первой пришла в голову Ђгнессе,
когда  новость  о  том, что ‘имон в плену, стала ей известна на мысе Ѓайю, и
общность мыслей с матерью взволновала Ђгнессу.
     -  Ћтсутствие  гигиены,  - продолжала мать, - отсутствие ухода во времЯ
болезни.  Џосле  двадцати восьми месЯцев лишениЯ любой пустЯк может привести
к...  Ћх!  -  простонала  она,  приложив  руку  к сердцу, как будто ее вдруг
пронзила боль, и лицо, повернутое к онемевшей Ђгнессе, осветилось внутренним
светом, придавшим чертам ее настоЯщее обаЯние.
     -  Ћх!  …сли  бы  мне  разрешили  заменить  его  там!  џростные рыданиЯ
судорожно  сотрЯсли  ее  тело,  как приступ кашлЯ, голова бессильно упала на
грудь, и она, сморкаЯсь, произнесла:
     -  Ћ,  если  бы это было возможно!.. џ бы все, все вытерпела. џ была бы
счастливее всех на свете.
     Љак   только  утихла  эта  жалоба,  брошеннаЯ  в  пустоту,  мать  молча
уставилась  в  угол,  потом,  вернувшись  к  действительности,  вспомнила  о
присутствии дочери.
     -  Ђ  знаешь, от чего ‘имон особенно жестоко страдает? - продолжала она
просветленным тоном, в котором звучала непоколебимаЯ уверенность. - Ћт того,
что  чувствует  себЯ  отрезанным  от  нас.  Ћтрезанным  от  дела,  от  авеню
‚ан-„ейка, от дома, от детей, от всего, что составлЯет смысл его жизни. џ-то
хорошо знаю ‘имона: прежде всего он живет длЯ других. € вот его пересадили в
этот  лагерный  мир,  за  тысЯчи  лье от нас! Ћн в каждом письме пишет: "—то
делаетсЯ  в  конторе? —то делаетсЯ на авеню ‚ан-„ейка, на площади Њальзерб?"
„ает  нам советы, указаниЯ и в следующем письме справлЯетсЯ, выполнили мы их
или нет. Ћн хочет... хочет уцепитьсЯ за что-нибудь. Њы-то здесь считаем себЯ
достойными жалости, а в его глазах мы потерЯнный рай.
     Ћна с трудом поднЯлась со стула.
     -  Ќу  ладно,  -  проговорила она. - „авай кончать. ‚озьмемсЯ сейчас за
свитеры. Ќичего другого мы, к сожалению, длЯ него сделать не можем.
     ‘ помощью Ђгнессы она закончила уборку скорее, чем обычно. ’ем временем
вернулась домой †анна-‘имон, и Њари Ѓуссардель предложила посидеть с ней.
     - Ђ который час? - вдруг спросила Ђгнесса. - “же половина шестого? Ђ вы
не знаете, в котором часу закрывают мэрию? Ќашу мэрию на ‹иссабонской улице.
Њне надо навести там справку.
     -  ‚се  зависит  от  того,  в  какой  вы  обратитесь  отдел,  - сказала
†анна-‘имон  и,  так  как  Ђгнесса  не уточнила, в какой именно, добавила: -
Њэрию закрывают не раньше шести.
     - ђазрешите, Я побегу?
     -  ’олько  идите пешком по бульвару Њальзерб. ќто скорее, чем на метро.
‘танциЯ Њальзерб закрыта.
     - ‘пасибо.
     Ђгнесса  вернулась  домой  лишь  к  обеду. Љ трапезе сошлись всего трое
постоЯнных обитателей особнЯка: отец, мать и тетЯ ќмма.
     Џосле обеда они перешли в маленькую гостиную на втором этаже, и Ђгнесса
сразу же, как о само собой разумеющемсЯ, заговорила о необходимости собрать,
вернее,  учредить  семейный совет, воспользовавшись ее кратким пребыванием в
Џариже. Љ сожалению, она не может больше задерживатьсЯ: ее ждет мыс Ѓайю, да
и  зачем  откладывать  до  следующего  приезда назначение второго опекуна ее
сына?  ‚первые  с  момента  своего поЯвлениЯ в родительском особнЯке Ђгнесса
упомЯнула о ђено в присутствии отца и матери и теперь ждала, как подействуют
на  них  эти  слова.  Ќо  трое родственников молча слушали и смотрели на нее
скорее  выжидательно,  чем  удивленно; первым нарушил молчание отец Ђгнессы,
подтвердив   необходимость   назначениЯ   второго   опекуна   и   подчеркнув
правомочность их теперешнего собраниЯ.
     Њежду четырьмЯ участниками этой сцены наступила минута, вообще редкаЯ у
Ѓуссарделей и почти небывалаЯ в истории их взаимоотношений с Ђгнессой, когда
никто  не  пыталсЯ  ни  лицемерить, ни скрывать что-то. ’рое родичей Ђгнессы
дали ей понЯть, что ждали, когда она подымет этот вопрос, а Ђгнесса, котораЯ
славилась среди своих юридическим неведением, дала им понЯть в свою очередь,
что тщательно изучила данный вопрос и знает, чего хочет. ќта предварительнаЯ
семейнаЯ  конференциЯ  заседала  в  гостиной,  котораЯ  в  течение  полувека
считалась   бабусиной  и  где  в  годы  своей  юности  Ђгнесса  десЯтки  раз
представала пред ее очи. Ћкна были тщательно закрыты портьерами, и, как бы в
предвидении  близкой  зимы,  все  кресла  уже сдвинули полукругом к печушке,
которой  суждено  было  еще  несколько дней пребывать в бездействии. Ђгнесса
подумала,  что их маленькаЯ группка, среди которой она занимала полагающеесЯ
ей место, представлЯет собой последнее семейное каре авеню ‚ан-„ейка: прочие
обитатели  особнЯка  или умерли, или переехали, ‘имон находитсЯ в плену, а у
нее, в сущности, нет в Џариже иного жильЯ, кроме этого.
     Ћна  предложила  первым  делом  наметить  шестерых участников семейного
совета, без лишних процедур и без лишних споров, из представителей отцовской
и материнской линии. - Њы тебЯ слушаем, - сказал отец.
     Џервой   Ђгнесса   назвала   тетю   ќмму,   участие  которой  в  совете
предполагалось  само собой. Џотом попросила родителей самим подумать, кто из
них  двоих  войдет в совет, и предложила дЯдю архивиста, если никто не будет
возражать  против  его  кандидатуры.  ‚се  вопросы  были  решены с небывалой
легкостью. Њари Ѓуссардель поспешила стушеватьсЯ в пользу мужа.
     -  Џо-моему, ”ердинанд, ты должен войти в совет, - сказала она. - ’аким
образом  наша  контора  будет представлена в совете официальным лицом, а это
много удобнее.
     ‚  конце концов список членов совета был принЯт единогласно в следующем
составе:  ќмма, биржевой маклер, архивист, ‚алентин, из кузенов - ѓастон как
самый  старший  и  †анна-Џоль  как  особа,  компетентнаЯ  во  всех вопросах,
поскольку  она  окончила  колу  политических  знаний.  ’етЯ ќмма предложила
немедленно  известить  всех  кандидатов  об  их избрании. ’елефон заработал.
Ћбщее  собрание  было  назначено  на  завтра на три часа; каждый постараетсЯ
освободитьсЯ к этому времени.
     -  Ќу  вот,  одно дело сделано, - заключила тетЯ ќмма, усаживаЯсь перед
холодной  печуркой, возле которой участники совещаниЯ молча ждали завершениЯ
первого  его  этапа.  -  ’аким образом, Ђгнесса, как только захочет, может с
миром ехать домой.
     Ќикаких оговорок не было сделано. Ќичто не позволЯло сомневатьсЯ в том,
что  при  таком составе семейного совета будет незамедлительно выбран второй
опекун.  ‘  минуту  участники  совещаниЯ  посидели  в  гостиной, но, так как
разговор  не  клеилсЯ,  все  разошлись  по  своим  комнатам, причем никто из
присутствующих не назвал имени будущего опекуна.
     Ќа   следующий  день  совещание  началось  в  еще  менее  торжественной
обстановке,  чем  накануне.  Љазалось,  что по молчаливому соглашению каждый
стремитсЯ  свести  это  собрание  к  обычному  семейному  разговору. естеро
Ѓуссарделей, которые, таким образом, встретились в качестве членов семейного
совета, настолько прижились на авеню ‚ан-„ейка, что каждый уселсЯ в свое уже
давно  облюбованное  кресло.  ‘овещание происходило в гостиной, обставленной

мебелью  в  стиле  ‹юдовика  XV,  в  нижнем  этаже,  где кресла заранее были
расставлены  кружком.  ’ак  что  не пришлось даже придвигатьсЯ друг к другу.
Њать  Ђгнессы,  по просьбе самой Ђгнессы, не ушла и села напротив тети ќммы,
возле  камина,  в  уголку, который, с общего согласиЯ, числилсЯ за ней. Ћтец
Ђгнессы,  тоже  по  просьбе  дочери,  вкратце  изложил  суть  дела  и тут же
предложил  спросить  сначала  мать  ђено,  кого  она  сама  прочит во вторые
опекуны.  ‡атем  члены совета сделают свои замечаниЯ и будут голосовать. ќто
предложение   одобрили,   и   Ђгнесса   почувствовала,   что   взглЯды  всех
присутствующих обратились к ней.
     Ќе   воспользовавшись   произведенным  ее  словами  эффектом,  ибо  все
удивились и растрогались, Ђгнесса поспешила добавить:
     -  ’от  факт,  что  он  в плену, не может служить препЯтствием. џ вчера
после  обеда  справлЯлась  у  мирового  судьи,  того  самого, который должен
подтвердить ваше решение. Ћн мне ответил, что это вполне возможно и он лично
знает  подобные  случаи.  ‘имон,  второй  опекун,  назначит  на  срок своего
отсутствиЯ  заместителЯ,  ad  hoc  {на  случай  - лат.}, который и будет его
представлЯть.  Ќо,  ведь  не всегда же ‘имон будет отсутствовать, - добавила
она, повернувшись к матери.
     Њари  Ѓуссардель плакала. ‚се единодушно поднЯли руки. ‘емейному совету
нечего  было  больше  решать.  ‚се  уже  было  решено.  Џопросили  ‚алентина
составить  короткий  протокол  заседаниЯ;  он  же  взЯл на себЯ переговоры с
мировым судьей и все прочие формальности.
     ’олько  давайте,  пусть  мама  сама сообщит об этом ‘имону, - попросила
Ђгнесса.
     Њари Ѓуссардель по своему обыкновению громко, по-мужски высморкалась.
     -  ‘имон  будет  потрЯсен,  - проговорила она. - Ћт радости. ќто лучший
способ  поднЯть  его  дух.  Ћн почувствует себЯ среди своих. Ђгнесса, Я хочу
сказать  тебе  два  слова,  и  притом  публично...  Џрости, но Я должна. ’ак
слушай.  “  нас с тобой могли быть недоразумениЯ, несогласиЯ, но после того,
что  ты  сейчас  сделала... ‘ловом, если Я когда-либо причинила тебе боль, Я
перед лицом всей семьи прошу у тебЯ прощениЯ. Џодойди поцелуй менЯ.
     €  хотЯ  Ђгнесса  заранее  побаивалась  этой минуты всеобщего умилениЯ,
избежать ее не удалось. ’етЯ ќмма велела подать портвейн.
     -  ’ы  не порицаешь мой выбор, дЯдЯ Ђлександр? - спросила Ђгнесса дЯдю,
отведЯ его в сторону.
     -  ’олько  не  объЯснЯй  мне,  почему  ты  это  сделала, это тебЯ одной
касаетсЯ,   -   ответил   он,  еле  заметно  улыбнувшись.  -  ‚озможно,  это
действительно удачный ход с твоей стороны. ‚о всЯком случае, это вполне fair
play {честнаЯ игра - англ.}. ‚от-то ‹уиза ахнет.
     - ’ы идешь отсюда прЯмо на улицу ђенкэн?
     -  Ќет,  у  менЯ  дела  в  городе. ’ак что раньше вечера тетЯ ничего не
узнает.
     - ’огда Я ей сама позвоню.
     Љогда члены совета разъехались, Ђгнесса поднЯлась к себе, снЯла трубку,
но  вместо  гудка  услышала  вдруг  голос  матери,  говорившей  с  кем-то по
телефону.
     -  Ђгнесса  вела  себЯ  очень  мило, - говорила Њари Ѓуссардель кому-то
находившемусЯ  на  противоположном конце провода. - Ќет, действительно очень
мило,  должна  это  признать. џ, впрочем, публично выразила ей свои чувства,
она это вполне заслужила. ‚ конце концов Я очень рада: все получилось, как Я
хотела.
     Ђгнесса  в  буквальном смысле слова боЯлась дохнуть. ‡лой демон прежних
лет мешал ей положить на место телефонную трубку.
     - € значит, все прошло легко? - спросил голос †анны-‘имон.
     -  …ще  как, гораздо легче, чем Я думала! Ћна сама предложила ‘имона. џ
ни слова не сказала, ”ердинанд тоже. ’ак что мой сценарий от начала до конца
прошел без нашего участиЯ.


        ѓлава X


     Ђгнесса  решила  уехать  в ближайшие сутки. Ћна достаточно хорошо знала
себЯ  и  понимала,  что  отныне  любой  контакт  между  нею и матерью чреват
опасностЯми.  „олго  себЯ  сдерживать  она не сможет, а ведь ее единственное
оружие,  да  и  то  слабое, - скрывать, не показать виду, что она подслушала
признание  своей  давнишней  неприЯтельницы, восторжествовавшей над дочерью.
Ћна  даже  удивлЯлась  себе,  как  это ей удалось овладеть собой у телефона,
тихонько повесить трубку, не помчатьсЯ тут же к матери. "‘тарею", - подумала
Ђгнесса.
     ’олько одно в ней оставалось неизменным - наивность. € самоуверенность.
Ћна  решила,  что  делает  великодушный  жест, а, по словам дЯди Ђлександра,
возможно,  и  в самом деле удачный; она-то думала удивить семью, а поступила
именно  так, как от нее ждали. …сли бы хоть на нее оказали давление, внушили
бы  ей  эту  мысль! Љак бы не так, она сама пошла в расставленные сети, сама
сдуру  попалась  в ловушку. € самое идиотское во всей этой истории - что это
так на нее похоже!
     €  как  это  похоже  на  ее семью. €бо за спиной матери она видела всех
Ѓуссарделей,  сплоченно  и  дружно участвовавших и маленьком заговоре. Џусть
даже  молча.  ‚озможно,  только одна тетЯ ќмма составлЯла исключение. Ќо как
они тонко действовали! € как они ее хорошо знают! ‚се, начинаЯ с телеграммы,
извещавшей  о  смерти  дЯди  ’еодора,  нейтральнаЯ  подпись под телеграммой,
любезный  прием и непринужденное гостеприимство, полнейшее забвение прошлого
и   деликатное  умолчание  насчет  ђено,  горе  матери  перед  разбросанными
смокингами  ‘имона,  горе  несомненно  искреннее,  но проЯвившеесЯ как раз к
месту,  -  все  это  без  малейшего риска направлЯлось невидимой, но твердой
рукой,  дабы  в  нужный  момент  выбить  у нее оружие. „ЯдЯ ’еодор скончалсЯ
весьма  кстати.  ‚идЯ,  что он не жилец на этом свете, Ѓуссардели немедленно
пустили в ход весь механизм интриг.
     Ђгнесса  решила  уехать.  Ћна  задыхалась  под родительским кровом. Ћна
злилась,  чувствовала  себЯ уЯзвленной. ‘овершить такой промах... „а, именно
промах.  Џотому  что  ее  мать, разрабатываЯ план назначениЯ ‘имона опекуном
ђено, действовала вовсе не из сентиментальных побуждений, вовсе не длЯ того,
чтобы  восстановить символическую свЯзь между авеню ‚ан-„ейка и лагерем: как
бы  не  так!  ќто  значит,  что  опекунство  ‘имона  на руку ЃуссарделЯм, а,
следовательно,  угрожает  интересам ребенка. “гроза пока что еще неЯснаЯ, но
тем  не менее угроза. ‹адно, каковы будут последствиЯ, мы еще увидим, но так
или  иначе  Ђгнесса  решила  защищать  своего  сына  всеми  имеющимисЯ  в ее
распорЯжении  средствами.  ‘амое  главное  сейчас  - быть с ним вместе. Ќадо
уезжать, и как можно скорее.
     Џришлось  отказатьсЯ  от  намерениЯ  уехать  в тот же вечер. ’етЯ ќмма,
которую Ђгнессе не хотелось подозревать в причастности к коварным замыслам -
скорее  уж  она  бессознательно  сыграла  на  руку  матери,  что тоже было в
характере  отношений  золовки и невестки, - тетЯ ќмма, узнав об отъезде, так
опечалилась,  что  трудно  было  усомнитьсЯ  в искренности ее чувств. ‘тараЯ
девица Ѓуссардель протестовала, уверЯла, что при теперешних условиЯх уезжать
вечером в переполненном вагоне - значит простоЯть всю ночь на ногах в битком
набитом   коридоре.   Ђгнесса   решила  уступить  доводам  тетки,  чтобы  не

насторожить  ее  и  не  оттолкнуть  теперь,  когда  ей больше чем когда-либо
требовались   союзники   во  враждебном  стане,  которые  ни  о  чем  бы  не
догадывались.   Ќадо   смирить   себЯ,  попрощатьсЯ  по  телефону  со  всеми
родственниками,   причем  в  провожатые  Ђгнесса  согласилась  взЯть  только
безобидного  Ѓернара,  он  должен  был  завтра посадить ее в первый утренний
поезд;  после  обеда,  на  который  были  приглашены  ‚алентин с женой - что
позволило Ђгнессе не так остро ощущать присутствие матери, - она постаралась
как можно раньше поднЯтьсЯ к себе в комнату чтобы уложить вещи.
     Њетро открывалось по немецкому времени, еще до рассвета. Ѓернар ЯвилсЯ,
когда  Ђгнесса  завтракала с тетей ќммой в столовой, на том самом месте, где
ужинала  в  первый день приезда. …е парижское и семейное приключение, полное
всевозможных  перипетий и длившеесЯ менее недели, завершалось в тех же самых
ночных  декорациЯх.  ‚есь особнЯк еще спал. Џока Ѓернар, стараЯсь не шуметь,
ходил  за  ее  чемоданом  на  четвертый этаж, Ђгнесса, чувствовавшаЯ на себе
печальный  взглЯд  тетки, вдруг вытащила из сумочки фотографии своего сына и
протЯнула  ей.  ’етЯ  ќмма,  накинувшаЯ  поверх ночной сорочки еще довоенный
капот,  на сей раз обошлась без помощи очков, сразу же узнала, кто изображен
на  снимках,  и  молча  засунула пакетик с карточками за вырез сорочки таким
знакомым  Ђгнессе  жестом.  Ђгнесса встала с места, надела перчатки. †енщины
расцеловались.  ’етЯ  ќмма  молчала,  что  служило  у  нее  верным признаком
волнениЯ.
     ЏересекаЯ  по-ночному  темный  двор,  Ђгнесса  дважды  оборачивалась  и
просила  тетку  войти  в  дом.  Ќо стараЯ девица Ѓуссардель упорно стоЯла на
крыльце, с ручным фонариком в руке, Явно рискуЯ простудитьсЯ.
     Ђгнесса  прибыла на вокзал слишком рано, состав еще не подали. Љогда же
поезд  наконец  подошел  к  перрону,  там  в  темноте  уже  столпились сотни
пассажиров.  Ѓернар вскочил на подножку еще не остановившегосЯ вагона, и ему
удалось  занЯть  длЯ Ђгнессы местечко. Ћн усадил ее, постоЯл рЯдом с ней, но
она  поспешила  отправить  его  домой.  Џрошел  целый  час, громкоговоритель
наконец  скомандовал:  "Џо  местам!"  -  и  это ожидание, под синим огоньком
ночника  в  уголке  купе, где ощупью во мраке передвигались пассажиры, было,
пожалуй, самым мучительным моментом ее обратного путешествиЯ.
     ‘умрак  начал  рассеиватьсЯ  только  над  парижскими  пригородами,  над
деревушками. Ђгнесса удалЯлась от погруженного во мглу города, направлЯЯсь к
свету.  €  постепенно  она почти перестала думать о семье, о своей матери, а
думала  только о сыне и горько упрекала себЯ. Љак это она не предвидела, что
Ѓуссардели,  которым некогда не удалось обездолить ђено и которые до поры до
времени  просто  его  игнорировали,  рано  или  поздно  обратЯт на него свой
взглЯд.  Ћни и обратили. Ќо с какой целью? ‚от это уже неизвестно: поживем -
увидим.   Ћдно  лишь  Ясно:  расставленнаЯ  ловушка  не  подвела  -  решетка
захлопнулась за этой невинной душой.
     Ђгнесса  не  могла  также  отогнать  мысль,  что в ее отсутствие с ђено
что-нибудь  случилось.  Ћн  мог  заболеть  гриппом, свалитьсЯ со скалы или в
воду.  Ѓудь  это  серьезно,  смертельно, тогда, конечно, телеграмма бы к ней
дошла,  ну  а  если  просто  бронхит, просто ушиб? „аже Њано не сумела бы ее
известить.  —то-то  ждет  ее по приезде? —то бы ни было - это будет ее вина.
‡ачем  она  уезжала?  ‚сЯ  ее  жизнь  -  на  мысе Ѓайю, в их красном домике,
отрезанном  от прочего мира. Ќет, больше того: всЯ ее жизнь в его детской, в
кроватке, где в этот ранний час спит ђено. ‚се прочее - иллюзии.
     ‚  конце  концов  она  принимала  эти  угрызениЯ совести, эту тоску как
заслуженную  кару.  ‚се  она  брала  на себЯ, согласна была промучитьсЯ весь
путь,  лишь бы дома найти сынишку здоровым и невредимым. ‚ремЯ шло, а голода
она  не  чувствовала. ’етЯ ќмма дала ей бутерброды, и Ђгнесса заставила себЯ
поесть,  чтобы  быть  в  силах  встретить любую трудность, вдруг ей, скажем,
придетсЯ из ’улона или ѓиера идти пешком.
     Џутешествие   шло  без  всЯких  помех;  Ђгнесса  дивилась,  но  все  же
тревожилась:  уж  слишком  это  было  бы  хорошо. ‚ ’улон приехала вечером в
половине  одиннадцатого  по  французскому времени, ей посчастливилось нанЯть
газогенераторное  такси,  доставившее ее в ‘ален де ѓиер. Ћна отлично знала,
что отсюда в такой час ее никто не повезет по морю: но, слава богу, она хоть
очутилась  на  пристани.  …й  удалось устроитьсЯ на ночлег в семье знакомого
рыбака,  и,  потушив свет, она еще долго глЯдела в окно на свой невидимый во
мраке остров.
     Љатер  ежедневно  уходил  только  в половине девЯтого утра и прибывал в
Џор-Љро  через  час  с  лишним;  но еще до зари Ђгнесса отправилась в порт и
постучалась к таможенникам. Ћни были ей хорошо знакомы, она пристала к ним с
просьбой,   показала   им   свой   аусвейс,  ЯвлЯющийсЯ  вполне  официальным
документом,  и,  наконец,  добилась  своего:  таможенники взЯли ее на первый
катер,  отходивший в шесть часов утра. ‚о времЯ пути поднЯлось солнце, катер
уходил  все  дальше  в  море,  и  особнЯк  Ѓуссарделей, оккупированный Џариж
отступили куда-то вдаль, полоненные мраком.
     Љогда  катер  обогнул  ато  и  Ђгнесса  увидела впереди в свете нового
встающего  днЯ  их  маленькую  бухточку,  она  блаженно  засмеЯлась и, желаЯ
оправдать свой смех в глазах таможенников, сказала, что очень рада вернутьсЯ
домой.  Ћна  спрыгнула  на берег. Ќо чета Ѓегу, уже открывшаЯ булочную, куда
она  бросилась  чуть  ли  не  бегом,  ничего не знала о ребенке. €рма, по их
словам, не приходила накануне за покупками.
     Ђгнесса  оставила  у  них  свой  чемодан.  ‘нова  ее охватило тоскливое
предчувствие.  Ћна шла в глубь острова, и ей казалось, что она не была здесь
долгие  месЯцы.  Ќо  она не упивалась здешним вольным воздухом, одновременно
лесным  и  морским;  и даже хорошо известные ей особые вехи, отмечавшие путь
длЯ  нее  одной,  повороты  проселочной  дороги, тропинки, следуЯ по которым
можно  выиграть  времЯ,  словно лишились своей обычной прелести. Ќаконец, не
выдержав,  она  побежала  и  только  усилием  воли заставила себЯ на тропке,
идущей к дому, перейти на шаг.
     ‡арЯ  залила  уже  полнеба,  когда она одолела последний перевал, и мыс
Ѓайю,  скалы  и дом возникли перед ней - все густо-розовое, на крутом берегу
бирюзового  морЯ.  Ћно  уходило  куда-то  в даль, в свободную, беспредельную
даль,  к  югу, и Ђгнессе захотелось окликнуть свой дом, прокричать всем, что
она вернулась.
     Ћна  обнаружила  ђено  еще  в  постели,  он мирно спал в своей детской,
заставленной игрушками, заселенной целым народцем плюшевых зверушек. Љомнату
наполнЯл мирный полумрак, занавески преграждали доступ утру, разлипшемусЯ за
окном. Њать присела на корточки возле постели и, не отрываЯ глаз, глЯдела на
сына,  грудку  которого  ритмично  приподымало  дыхание.  Ђ  снаружи  к  ней
доносились равномерные вздохи морЯ. Ћна твердила про себЯ: "ѓосподи, а вдруг
он  перестанет  дышать,  вот так сразу, на моих глазах..." Ќо два ритмически
чередующихсЯ  дыханиЯ - ребенка и морЯ - не прекращались. ђено спал на боку,
уткнув  лицо  в  плечо,  и его голаЯ ладошка лежала на белом валике подушки,
живаЯ, полуоткрытаЯ, как венчик какого-то мЯсистого растениЯ.
     Џрошла минута, и искушение разбудить мальчика побороло благоразумие.
     - ђено, - шепнула Ђгнесса.
     Ћн  не  проснулсЯ.  Ћна  повторила:  "ђено... ђено..." - с каждым разом
повышаЯ  голос, но тут же опомнилась, позвала его: "ђокки", и при этом имени
он  открыл  глаза.  Ћн  увидел  мать,  ничуть  не  изумилсЯ  ее неожиданному
поЯвлению и, вскинув ручонки, обнЯл ее за шею.
     Ћна  замерла.  ђебенок,  тЯжелый,  разомлевший  от сна, снова задремал,
уцепившись  за мать. ‚ этой позе €рма, вошедшаЯ в детскую поднЯть занавески,
и застала хозЯйку мыса Ѓайю.
     Ђгнесса  узнала,  что  ђокки  был  очень  умненький, что он здоров, что
ничего особенного в доме не произошло. Џрибежала ‚икторина и довольно быстро
истощила  запас  своих рассказов, как ни пыталась Ђгнесса узнать все во всех
подробностЯх.
     - Ђ нам-то казалось, что мадам целый месЯц как уехала!
     Ќи за что бы ни поверила, что всего  неделЯ  прошла. ‚от  ведь  дело-то
какое!
     Ћна   недоуменно  пожала  плечами  и  стала  в  свою  очередь  подробно
расспрашивать о путешествии, о родственниках мадам и о том, как живут сейчас
в Џариже.
     - “ нас еще будет времЯ об этом поговорить, - сказала Ђгнесса. - Џока Я
буду  принимать  душ,  вы,  ‚икторина,  приготовьте мне полотнЯное платье: Я
просто задыхаюсь в черном костюме. “верена, что в полдень будет жара!
     -  ’емпература по сезону! - глубокомысленно заметила ‚икторина. - Њадам
сама знает, какаЯ тут погода в октЯбре.
     Љогда  Ђгнесса  принЯла  душ,  переоделась,  подставив голые руки и шею
ласковым утренним лучам, она сунула босые ноги в сандалии и вышла поиграть с
ђокки  на  террасу,  громко  смеЯсь  и  вороша  его волосенки. Ћна тщательно
изгонЯла из памЯти последние отголоски своего путешествиЯ и семейных встреч,
но вдруг без всЯкого повода вспомнила тетю ќмму, - возможно, просто поза или
лепет ребенка навели ее на эту мысль, но, так или иначе, она не могла забыть
ее  образ  и сразу помрачнела. Ћна кликнула €рму, поручила ей присмотреть за
ребенком и позвонила Њано, понимаЯ, что иначе ей не избыть тЯжелых мыслей.
     - Ќу как? - раздалсЯ в трубке милый грубоватый голос, совсем такой, как
десЯть дней назад. - Ќе слишком было мучительно?
     -  Ђх,  Њано... мне столько вам нужно рассказать, - произнесла Ђгнесса,
сама  еще  не  знаЯ в эту минуту, собираетсЯ ли она ограничитьсЯ рассказом о
своих дорожных злоключениЯх  или   ей   просто  надо  поведать  подруге  все,
что ей открылось в ЃуссарделЯх, все, что она  натерпелась  от  них,  включаЯ
последний трюк, который они с ней проделали. - Ќадеюсь, вы приедете  ко мне?
‘егоднЯ, хорошо?
     -  ‘егоднЯ, миленький, увы, не выйдет. Ќе могу отлучитьсЯ из дому ни на
минуту.
     - “ вас люди?
     -  Ђгнесса,  Я  вам  все объЯсню при встрече. Ќу а теперь в двух словах
расскажите о вашем путешествии.
     Ќетерпение  Ђгнессы  вдруг исчезло. Ћткровенный разговор по телефону не
очень ее прельщал. Њано обещала приехать при первой же возможности.
     -  џ  не  могу  ручатьсЯ, что приеду в Љань, - сказала Ђгнесса. - џ так
долго не видела мальчика...
     -  Ќу  Ясно.  €  потом,  повторЯю, сегоднЯ Я очень занЯта. џ сама к вам
приеду, Ђгнесса. Ѓез предварительных сговоров, как только сумею.
     ‚се  утро  Ђгнесса  не  могла  найти себе дела. …е работы на мысе Ѓайю,
прерванные неделю назад в свЯзи с отъездом, оказались не такими уж срочными.
ЉакаЯ-то непонЯтнаЯ сила побудила ее поднЯтьсЯ на второй этаж, в те комнаты,
где они жили с Љсавье и которые после его смерти стоЯли пустыми. Ћна открыла
комнаты,  проветрила  их,  оглЯдела  стены  и  вдруг решила произвести здесь
кое-какие изменениЯ. "Џора перевернуть страницу, - подумалось ей. - ЏамЯть о
Љсавье  живет  во  мне, а не среди этих оштукатуренных стен. ‡десь на втором
этаже  сухо,  холодновато.  Ђ  что,  если все переставить по-другому?" —асть
мебели,  принадлежавшей Љсавье, перенесли в нижний этаж: теперь она стоЯла в
спальне  Ђгнессы  и  в ее кабинете. Ђ на втором можно будет устроить комнаты
длЯ  гостей.  "Љсавье  одобрил бы. Џора, пора перевернуть страницу", - снова
повторила она про себЯ.
     Њысль  о  будущих переменах в доме и о начинающемсЯ новом периоде жизни
отчасти  восстановила  ее  душевное  равновесие.  Љак и всегда, она находила
опору  в  самой  себе.  Џосле обеда она решила прогулЯтьсЯ и долго бродила в
одиночестве  по острову, обходЯ стороной дома, и не стала спускатьсЯ в порт.
‘овсем   как  в  былые  девичьи  годы.  Љогда  с  ней  случалось  что-нибудь
неприЯтное,  когда  она  разочаровывалась в чем-то или в ком-то или же после
очередной  семейной  сцены,  Ђгнесса не бросалась к подруге излить душу, она
выходила  из  дому,  шла  куда  глаза глЯдЯт по парижским улицам, забегала в
музеи,   облюбовывала   себе   какой-нибудь  ресторанчик  и  обедала  там  в
одиночестве,  шла  в  театр  или  в  кино,  а  потом проводила еще полчаса в
каком-нибудь дансинге, славившемсЯ хорошим оркестром, и отказывала танцорам.
€  возвращалась,  наконец,  в  особнЯк  Ѓуссарделей,  погруженный в дремоту,
ложилась  спать  просветленнаЯ,  примирившаЯсЯ  с  родом человеческим, после
доброй порции пребываниЯ наедине с самой собой.
     ‚  первый  же  день  после  возвращениЯ  остров  вновь завладел ею, как
завладевают  человеком  чары,  как  завладевает любовь, в которой начал было
сомневатьсЯ.  ‘  удивительной  способностью  к  обновлению,  доставлЯвшей ей
радость,  ибо  она  сама  отдавала  себе  в ней отчет и благодарЯ этой своей
душевной  гибкости  особенно  полно  ощущала  себЯ  женщиной, она постепенно
забывала  Џариж,  родных,  а  возможно, и войну, с головой окунувшись в свое
обычное  существование  на  мысе  Ѓайю.  Ћна вновь обретала свою отчизну. €,
однако,  этот Џор-Љро, скорее уж греческий, чем латинский остров, был отнюдь
не  похож,  даже  находилсЯ  в  разладе  с ее родной страной. "€менно так! -
подумала  она,  вернувшись  домой  и  вполне  искренне  забыв  свои недавние
волнениЯ в оккупированном Џариже. - €менно потому, что мыс Ѓайю не та землЯ,
где Я родилась, Я чувствую себЯ здесь по-настоЯщему дома".
     ЋктЯбрь  в  Џор-Љро  как  бы  вызывает к жизни второе лето, и все здесь
тогда  -  короткие дни, особаЯ прозрачность и мЯгкость воздуха - все мило, и
трудно  поверить, будто еще где-нибудь на земном шаре бывает нечто подобное.
’очно  так  же,  как  в  апреле, когда уже навернЯка знаешь, что на мыс Ѓайю
пришла весна, внезапно к концу днЯ повеет холодом изо всех углов, так же и в
разгар  осени  упорствует еще жара, хранимаЯ расселинами скал и утесов, даже
когда  на  землю рано спускаетсЯ темнота. Ќочи по-прежнему полны хрустальным
лунным  сиЯнием,  Ярким  и  чистым  одновременно,  и в состав его входЯт все
краски:   морской   волны  и  морской  пены,  бурунов,  деревьев,  двух-трех
запоздалых  цветков,  все оттенки, приглушенные полуночным небом, подернутые
ломкой  звездной  глазурью.  Џор-Љро  живет своей независимой жизнью, у него
свой особый климат, отличный от климата материка, он, Џор-Љро, обращенный на
все  четыре  стороны света, со своими двенадцатью неиссЯкаемыми источниками,
со  своими  ложбинами,  где наливаютсЯ соком дикие плоды, созревающие тогда,
когда  им  положено  от  господа бога. Ќа ѓиерских островах все одновременно
опережает  сезон  и  отстает  от  него, да и каждый сезон затЯгиваетсЯ сверх
сроков.  €  в  эту  осень  здесь  снова,  неизвестно откуда и как, поЯвились
фазаны.  ђаньше  их  тут  водилась  тьма-тьмущаЯ  и двое-трое старожилов еще
помнили  то  времЯ,  когда  остров был настоЯщим земным раем. Ќо в последние
годы  минувшего века, когда морские офицеры открыли прелести Џор-Љро и стали
наезжать  сюда  охотитьсЯ, фазаны почти перевелись. “шли в глушь, укрылись в
каких-то  укромных  тайниках,  отступили в самую глубь лесов, и близилсЯ тот
день,  когда  фазаны  вообще должны были исчезнуть. Ќо со времени оккупации;
даже  с  начала  войны,  еще перед перемирием, остров, брошенный на произвол
судьбы,  между  небом  и  землей,  отрезало от суши и вернуло к первобытному
состоЯнию.  ђакитник и асфоделии снова покрыли ковром все пространство между
сирийскими  соснами,  заполонили  тропинки.  €  наконец  как-то утром, когда
Ђгнесса  шла  в  направлении  Џуант  де ѓалер, она услышала тЯжелое хлопанье
крыльев  и  прЯмо из-под ее ног вылетела самка фазана, на редкость крупна