ки, и в то же времЯ клан оставалсЯ в стороне.
     Ђгнесса  сунула  открытку  в  карман  длинного  передника,  который она
надевала  длЯ  работы  в  саду.  ђЯдом стоЯла €рма, это она получила почту и
прибежала сюда на виноградник лично вручить ее Ђгнессе. ‚ последнее времЯ не
хватало химикатов, и Ђгнесса подолгу задерживалась на винограднике, ухаживаЯ
за  лозами  и еще совсем зелеными кистЯми винограда. Ђгнесса молча выслушала
обычную  порцию  пересудов  и  слухов, затем €рма ушла, и тогда хозЯйка мыса
Ѓайю  уселась  в прозрачной тени оливкового дерева, чтобы спокойно прочитать
письмо.
     Ћна   внимательно   рассматривала  прЯмоугольник  дешевой  бристольской
бумаги,  внешним  видом  напоминавший  проспект:  все - и скупо отмеренные в
печатном   тексте   пробелы   длЯ   ответа,  и  грозные  предостережениЯ,  и
напоминаниЯ,  -  все  обезличивало  этот  листок, обесчеловечивало. € все же
Ђгнесса  сразу  увидела  слово  "Џариж",  выведенное  перед  датой,  и у нее
забилось  сердце: слова посланиЯ глЯдели на нее сквозь решетку рукописного и
печатного текста:
     "‘емьЯ  здорова,  за  исключением  дЯди  ’еодора - болен грудной жабой.
‘имон в плену, адрес следует ниже. Џосылка с продовольствием получена".
     …е  брат  в  лагере  длЯ военнопленных! ‘тарший брат! Ќаконец-то сердце
всколыхнулось  в Ђгнессе, горло сжалось. Ћтовсюду наплывали образы прошлого,
и,  сидЯ под оливковым деревом, она почувствовала, как вокруг нее сплетаетсЯ
хоровод  воспоминаний,  радостей  и  бед,  которыми  до  краев было полно ее
детство,  юность  со  всеми  пылкими  и  животворными спорами, с мгновенными
взрывами  неприЯзни,  скреплЯвшей  взаимное  уважение, ибо Ђгнесса во многих
событиЯх  личной  и  семейной  жизни  находила  себе  в  лице  умницы ‘имона
достойного противника. € обе брачные церемонии представились Ђгнессе во всей
их  пышности,  похожие,  как  две  капли  воды,  обе  происходили  в  соборе
‘ент-Ћноре  д'ќйлау,  где  ‘имон, похоронивший первую жену, вскоре сочеталсЯ
новыми  узами с молоденькою сестрою покойной лишь длЯ того, чтобы не ушло из
рук состоЯние тестЯ.
     ‘имон  в  лагере  длЯ  военнопленных!  ќтот  уверенный в себе и в своем
будущем  ‘имон,  в  сущности  уже  ставший  главой  семьи, сильный, красивый
мужчина...  ’рудно  было  представить  себе  этого  ‘имона,  подвергавшегосЯ
лишениЯм,   мукам  холода  или  жары,  поедаемого  насекомыми,  вынужденного
валЯтьсЯ  рЯдом  бог  знает  с  кем,  терпеть  всЯческие унижениЯ со стороны
немцев;  а  ведь,  кроме  этих  страданий, было еще отчаЯние, утрата надежд,
репрессии,  которыми кончаютсЯ неудачные попытки к бегству, не говорЯ уже об
опасности   бомбардировок...   Ђгнесса   не  очень  Ясно  представлЯла  себе
повседневный быт военнопленных, зато она вспомнила, как полгода тому назад в
Њарселе  почти наобум заЯвила гостЯм Њано, будто у нее родственники в плену,
и  теперь подумала, что ведь так оно и есть, что этим родственником оказалсЯ
‘имон,  что  она  в сущности сказала жестокую правду, и от этого у нее жарко

вспыхнуло  лицо. Ћна устыдилась своей ненужной лжи, и в то же времЯ возникло
смутное ощущение ответственности.
     Ћна поднЯлась, направилась к дому. ‚ письме был указан адрес брата; это
неслучайно  -  значит, можно ему писать. „олжно быть, именно беда, в которую
попал  ‘имон,  заставила  их ответить. Љак все-таки хорошо и удачно, что она
послала тогда эту посылку с продуктами. Ћна была довольна собой сверх всЯкой
меры.  ђешила,  не откладываЯ, собрать новую посылку длЯ брата, постаратьсЯ,
чтобы  она  была  еще  лучше,  чем  перваЯ. Ћна заперлась в кладовке, начала
готовить  тару и вдруг сообразила, что у нее нет посылочного Ярлыка, который
требовалсЯ,  согласно  распорЯжению  немецких властей. ЋтчаЯние охватило ее,
она села на табурет, руки у нее опустились.
     Ќеобходимо  завтра  же пораньше отправитьсЯ в ѓиер. ‘егоднЯ уже поздно,
она  не  успеет добратьсЯ туда, а главное - возвратитьсЯ вовремЯ. Ћстров был
отрезан  от  мира. „ругое дело ѓиер, там у нее имелось множество знакомых, и
уж кто-нибудь, черт побери, поможет ей выйти из затруднениЯ, добудет Ярлык.
     ’аким  образом,  у  нее еще было сколько угодно времени, чтобы читать и
перечитывать  "семейную открытку". ‚читываЯсь, она вопрошала, искала ответа.
Ћдно стало ей Ясно: семейство Ѓуссарделей, укрывшеесЯ за спиной †анны-‘имон,
по-прежнему  держалось  холодно  и  настороженно.  ‚никнув  в  каждое слово,
Ђгнесса  понЯла,  что  послание  было  намеренно  сведено  к  минимуму. Ѓыли
перечеркнуты  даже  несколько граф, которые можно было бы заполнить, ответив
на  вопросы,  напечатанные типографским способом; из десЯти строчек открытки
были  заполнены  только  пЯть;  две  линеечки  внизу  содержали  лишь  адрес
военнопленного;  наконец,  еще  ниже,  слева,  где  имелась готоваЯ формула,
напечатаннаЯ  курсивом: любим, помним, целуем, - были зачеркнуты два крайних
слова  и оставлено только среднее. Љстати сказать, в открытке подтверждалось
получение посылки, но без всЯких выражений благодарности.
     Ђгнесса  вскинула  голову:  ну и пусть! ѓлупо было сентиментальничать и
выторговывать  что-то. Ћтложив открытку, Ђгнесса вышла на кухню предупредить
‚икторину,  что намерена отлучитьсЯ завтра на целый день, и так как наступил
час  завтрака и за столом в кухне уже устроилсЯ ќмильен, она тут же объЯвила
ему,  что  в  завтрашней прогулке в Џор-Њан участвовать не может: у нее есть
важные дела, и ей придетсЯ пропустить купание.
     Љогда  она  на  следующий  день  прибыла  в  ѓиер, ее постигла неудача:
организациЯ  помощи  военнопленным  не  имела  в своем распорЯжении немецких
Ярлыков  и  могла  только  отправить  от  имени Ђгнессы стандартную посылку;
частные  лица  сразу  же  использовали  Ярлыки,  которые  получали  от своих
военнопленных  и  на  которых  военнопленные  сами  указывали  лагерь,  куда
следовало  направлЯть  посылку.  Ћдним  словом,  Ярлыков  никому  никогда не
хватало.   Љогда  же  Ђгнесса,  не  видЯ  другого  выхода,  намекнула  своим
собеседникам насчет поддельных Ярлыков, те сделали удивленный вид, и Ђгнесса

не    могла    скрыть    своего   возмущениЯ   всеобщей   приниженностью   и
верноподданничеством.  ’Яжелый  это  был  день,  Ђгнесса старалась придумать
какой-нибудь  выход  из  положениЯ, бродила по старым, отлого спускавшимсЯ к
морю  кварталам  с  широкими  ровными  и безлюдными проспектами, обсаженными
чахлыми городскими пальмами.
     Ѓезрадостен   был  этот  ѓиер  без  обычного  длЯ  современных  городов
движениЯ, без транспорта, без прохожих, терзаемый жарой и безветрием.
     Ђгнесса  вернулась  к  себе на мыс Ѓайю, приунывшаЯ, недовольнаЯ собой,
ноги  у  нее ныли, на душе было неспокойно, никак она не могла примиритьсЯ с
мыслью, что посылка в лагерь не будет отправлена, что прозрачный намек †анны
на  положение  брата  останетсЯ без отклика. Џосле первого волнениЯ, которое
вызвало в Ђгнессе письмо, наступил упадок, и ей захотелось хоть с кем-нибудь
поделитьсЯ своей бедой. Ќо с кем, кто здесь мог ее понЯть? Ќе ‚икторина же в
самом  деле, котораЯ дрожит над продовольственными запасами, и уж, во всЯком
случае, не ќмильен, ограниченный, ушедший в себЯ. € впрЯмь она живет слишком
изолированно от людей.
     Ћна  вызвала  по  телефону Њано, чьЯ отзывчивость, пожалуй даже дружба,
проЯвившаЯсЯ  в  ту  рождественскую  ночь,  была  еще свежа в ее памЯти. Ћна
пожаловалась ей на неудачу.
     - ’олько не впадайте в мировую скорбь, - сказала Њано, и Ђгнесса, сразу
приободрившись,  представила  себе свою подругу у телефонной трубки с вечным
мундштуком в зубах. - ђастерЯлись? Ќу что ж, приезжайте, поговорим.
     -  ќто  очень  мило  с  вашей  стороны,  Њано,  Я  сама бы охотно у вас
побывала,  но  у менЯ ребенок, да еще мой раненый. € до вашего Љань довольно
далеко.
     --  „алеко  или  близко  - не в этом дело. ‚ы что-то хнычете там насчет

почтового Ярлыка, а раз так, то извольте приехать.
     ’ут Ђгнесса понЯла и поторопилась дать согласие. ђано утром она сделала
укол  ќмильену  и  тут  же отправилась в путь. Ђвтомотриса до Љань шла через
‘ен-ђафаэль.
     -  ‚от  вам  ваша  бумажонка,-  сказала  Њано,  вынув из книжного шкафа
толстый том, где между страниц оказалсЯ Ярлычок длЯ посылок военнопленным.
     -  ‚едь  это  же  просто  чудо,  Њано!  Љак  вам только удалось? ’ам, в
ѓиере...
     -  Ќет  уж,  увольте  от  расспросов, дорогаЯ. …сли Ярлычок кажетсЯ вам
недостаточно похожим, не берите его и все.
     - Џо крайней мере скажите, сколько вы за него заплатили.
     -  Џерестаньте,  пожалуйста!  ‹юди, которые изготовлЯют их, работают не
ради денег. Њне помогли друзьЯ.
     Њано  уселась  за  стол  и  снова  взЯлась за дело, прерванное приходом
Ђгнессы:  положив  себе на колени крышку от картонной коробки, где хранилась
целаЯ  куча окурков, она стала сортировать свои драгоценные запасы. „линными
наманикюренными ногтЯми цвета сурика она отбирала, раскладывала на две кучки
уцелевшие  кусочки  папиросной  бумаги  и  крошки табаку так, что в середине
оставалась лишь труха да пепел.
     Ќо Ђгнесса, словно не видЯ этого, вглЯдывалась с еле заметной улыбкой в
лицо  подруги.  Љак  многие  жители свободной зоны, Ђгнесса не скрывала, что
такие  вещи,  как  черный  рынок,  аусвейсы,  поддельные  документы,  должны
вызывать протест у порЯдочных людей. …й казалось, что гражданскаЯ совесть не
позволЯет прибегать ко всем этим уловкам, миритьсЯ с подобными приемами. —то
в   этом  есть  уступка  людЯм,  наживающимсЯ  на  оккупации,  даже  уступка
оккупантам, ибо именно от оккупантов исходЯт все эти ограничениЯ. ‚от почему
Ђгнесса   стоЯла   на   своих  позициЯх  столь  же  прочно,  сколь  люди  из
оккупированной  зоны  держались  своих  взглЯдов;  взглЯды же их сводились к
тому,  что  обман  оккупационных  властей есть не только необходимость, но и
особый  вид  реванша.  ’ельма  ‹еон-Њартен  в ту рождественскую ночь бросила
фразу,  показавшую  Ђгнессе,  что  существуют  эти две противоположные точки
зрениЯ.
     ’огда ’ельма сказала:
     -  Ћтказывать  себе  в  пЯтидесЯти граммах масла только потому, что его
достают  на  черном  рынке, это, знаете ли, роскошь, которую могут позволить
себе только "неоки".
     €  Ђгнесса догадалась, что за демаркационной линией такое прозвище дано
жителЯм неоккупированной зоны.
     Ќесколько  сбивало  с  толку еще и другое: видЯ, как Њано легко достала
поддельную  бумажку,  Ђгнесса понЯла, что подруга ее совсем не так далека от
всех  бед  эпохи  и  не  стоит  в  стороне  ни  от событий, ни от людей с их
повседневной  жизнью.  ’ак или иначе Ђгнесса сдалась и, поскольку уже поздно
было  возвращатьсЯ  в  ‘ален,  откуда  моторка отходила рано утром, осталась
ночевать у подруги.
     Ќезадолго  до  отъезда  она  выразила  желание  осмотреть  мастерскую в
верхнем  этаже.  Ћна  признавалась, что не очень-то разбираетсЯ в живописи и
воспринимает  ее  лишь  чувством.  Ћна даже вздрогнула, когда, поднЯвшись по
лесенке  в  просторное  помещение  мастерской, устроенной на чердаке, обвела
взглЯдом этот храм воспоминаний, служивший также выставочным залом.
     - Љак? ‚ы продали вашего ‘езанна?
     - Ќет, - сказала Њано. - …го здесь нету, но Я его не продала.
     -  Ђ ваш очаровательный ђенуар позднего периода! Ђ мой любимый ‚юйар "“
открытого окна"!
     Ђгнесса  поворачивалась  во  все  стороны,  обводила глазами наполовину
опустевшие  стены.  Њано, откинув голову назад, следила за ней, держа во рту
пустой мундштук, как держит во рту трубку завзЯтый курильщик.
     -  „а  вы  не  расстраивайтесь, милочка. ‚се мои чада укрыты в надежном
месте. Љогда имеешь дело с уважаемыми господами из ‚иши, столь же уважаемыми
господами из Џарижа и Ѓерлина, всего можно ожидать.
     - Љонечно, вы поступили мудро. Љартинам ‘езанна цены нет.
     -  „ело  даже не в этом. џ уже давно многим не дорожу, но у менЯ волосы
дыбом  встают,  когда  Я  подумаю,  что  лучшие  мои  полотна могут уплыть в
известном  направлении если не непосредственно, то через вторые руки. ‘ейчас
поклонников ‘езанна расплодилось видимо-невидимо. Ћсобенно один толстЯк.
     - „огадываюсь. Ќо вы уверены, что место действительно надежное?
     -  „рузьЯ  у  менЯ надежные. ‚ы их не знаете, Ђгнесса. ‘ недавних пор у
нас тут в нашем уголке организовалась маленькаЯ группка.
     Ђгнесса  покраснела,  сама  не  понимаЯ,  что  ее, собственно, смутило.
Џохожее  чувство  охватило  ее  и  вчера.  Ѓыло что-то в объЯснениЯх, да и в
мыслЯх  Њано, что ускользало теперь от Ђгнессы. Џодруги обменЯлись взглЯдом,
и Њано перваЯ улыбнулась.
     - Ќу хватит, а то опоздаете на поезд.
     Џеред тем как выйти на улицу, Њано дала Ђгнессе еще два Ярлычка.
     - ‚сего их у менЯ было три. „умаю, не надо объЯснЯть  вам, Ђгнесса, что
посылки следует отправлЯть не слишком часто.
     - Ћ, Я буду экономно пользоватьсЯ вашим подарком. Њожет быть, мой брат,
получив первую посылку, вышлет мне Ярлычок. Ќо должна вам признатьсЯ, беднаЯ
моЯ   Њано,   что  отныне  сигареты,  которые  мне  удастсЯ  собрать,  будут
предназначатьсЯ длЯ него.
     Ђгнесса собственноручно отвезла посылку в ’улон, приготовив ее с той же
тщательностью,  как  ту,  что отправила на авеню ‚ан-„ейка. …й хотелось быть
особенно  осторожной  из-за поддельной наклейки, котораЯ, кстати сказать, не
вызвала никаких подозрений.
     ‡атем  Ђгнесса написала межзональную открытку своей невестке с просьбой
известить  ‘имона  о посылке. Ћна снова начала строить всЯкие предположениЯ,
стараЯсь  представить себе, как будет принЯта посылка с мыса Ѓайю. Ќо на сей
раз  адресатом  был  ее  брат.  "Љогда-то  Я  считала его своим непримиримым
противником.  € отнюдь не пассивным противником. Ѓыть может, он решит, что Я
стараюсь  умаслить  его,  нейтрализовать?"  €бо  Ђгнессу никогда не покидала
мысль,  что  ее недоразумениЯ с ЃуссарделЯми еще дадут себЯ знать в будущем,
и,  быть может, в глубине души она не только не страшилась этой перспективы,
но и желала ее.
     Џрождав  недели  три,  Ђгнесса приготовила новую посылку длЯ семьи. Ћна
адресовала   ее   просто  "ѓосподину  и  госпоже  Ѓуссардель",  трудно  было
выразитьсЯ  более  сдержанно  и  безлично.  “  себЯ  в  кладовке  она завела
специальную  полку отборных продуктов, предназначенных длЯ ее военнопленного
и  длЯ  оккупированных.  Ћна уподобилась сотнЯм и сотнЯм женщин, длЯ которых
семейные  открытки,  письма  военнопленных, отправка посылок определЯли ритм
всей  их  жизни  в  течение  долгих дней и месЯцев, поддерживали еле слышное
биение сердец, зажатых кулаком оккупации.
     ќмильен с того днЯ, как был отвергнут его букет, несколько раз уходил в
порт.  Ћднажды,  к  великому  удивлению родителей, он поЯвилсЯ в булочной на
своем  протезе  с  палочкой и без костылей. Ћн специально попросил ‚икторину
предупредить  мать,  чтобы не было никаких охов и ахов, никаких разговоров о
его  протезе,  в  противном  случае  он больше никогда не придет. “знав, что
ќмильен  решилсЯ  открыто  дать  такое  распорЯжение,  Ђгнесса,  понЯла, что

моральное состоЯние ее подопечного, несомненно, изменилось к лучшему.
     ‚се  та же ‚икторина начала переговоры об отъезде ќмильена с мыса Ѓайю.
‘ам  он  не  осмелилсЯ заговорить об этом с мадам Ђгнессой. Џредлог он нашел
самый  благовидный:  раз  его  страданиЯ  кончились,  а  они  кончились,  уж
поверьте,  -  пора  ему  вернутьсЯ  домой и помогать отцу. ‚ последнее времЯ
торговлЯ  в  булочной  пошла чуть оживленнее; с первого августа, несмотрЯ на
тЯжелые  времена,  маленькаЯ гостиница в порту и даже пристройка к гостинице
не пустовали. ‘ другой стороны, Ђгнесса, видимо, и сама устала от прогулок и
купаний  в  Џор-Њан.  Ћна  как-то  меньше,  чем  весной,  общалась  теперь с
маленькой  колонией  мыса  Ѓайю, к тому же и солнце с каждым днем все раньше
склонЯлось  к  закату, и длинными вечерами особенно остро чувствовалось, что
лето  на  исходе.  ќмильену  уже наскучило подолгу сидеть в кухне при слабом
свете  лампы  и  еще  больше  -  одному  в  своей комнатке. Џоэтому Ђгнесса,
прекрасно  разбиравшаЯсЯ  в  настроениЯх  своего  пациента,  не стала чинить
препЯтствий к его уходу.
     ЋтношениЯ  с  семьей  Ѓегу  от  этого не переменились. Ќо так или иначе
ќмильен вернулсЯ под отчий кров. ‚скоре €рма рассказала Ђгнессе, что ќмильен
спустилсЯ  со  своих  высот  на  грешную  землю  и,  конечно,  встретилсЯ  с
‹юсьенной.
     ‚  конце  сентЯбрЯ он повенчалсЯ с ней, и известие об этом браке вывело
Ђгнессу  из  апатии.  Ќевольно  она,  как  будто  через плечо, оглЯнулась на
миновавшее,   уже  кончавшеесЯ  лето,  вспомнила  весенние  месЯцы,  которые
казались  совсем  близкими.  Њилый ее ќмильен, прибывший на мыс Ѓайю в пору,
когда  цвели  нарциссы,  стремительно прошел период отрешенности от мира и к
окончанию  сбора  винограда  возвратилсЯ  к  жизни.  ‚  общем  все произошло
довольно  быстро  и  довольно  удачно. ЃессоннаЯ тень, стучавшаЯ костылЯми о
плиты  террасы  в  дымке голубой зари, постепенно исчезла из памЯти. Ђгнесса
стрЯхнула с себЯ предрассветные грезы.
     •озЯйка  мыса  Ѓайю,  благодетельница  ќмильена,  почтила свадьбу своим
присутствием.  Ћна  понимала,  что отказыватьсЯ нельзЯ. Љак объЯснила бы она
свое  отсутствие?  ’оржественный  завтрак был дан в гостинице в †иене. ‘емьЯ
‹юсьенны  жила на полдороге между поселком и новой солеварней в Џескье, где,
кстати  сказать,  работали  ее  родные. Ђгнессу посадили на почетное место -
рЯдом с отцом невесты. € как раз напротив молодоженов.
     Џосле трапезы, когда отзвучали песни и гости встали, чтобы поразмЯтьсЯ,
‹юсьенна  обошла вокруг стола и села рЯдом с Ђгнессой. Џока молодаЯ отрезала
кончик своей фаты, чтобы преподнести его Ђгнессе, та опытным взглЯдом успела
рассмотреть  почти  в  упор  свежее личико с оживленными чертами, безгрешную
шейку, которой был не страшен резкий свет, падавший сквозь стеклЯнный купол.
ЏередаваЯ  Ђгнессе  клочок  тюлЯ,  на котором еще держалось несколько цветов
флердоранжа,  ‹юсьенна  начала  говорить  о том, как она благодарна Ђгнессе,
которой  обЯзана  своим  счастьем.  Ђгнесса  растроганно  зашикала  на  нее,
стараЯсь  пресечь  хвалу, но напрасно - ‹юсьенна продолжала, и тогда Ђгнесса
рукой закрыла ей рот. ‘тремительным движением ‹юсьенна ухватила ее пальцы и,
прижав к губам, успела запечатлеть на них поцелуй.
     -  Ђ  все-таки, мадам Ђгнесса, Я должна вам кое в чем признатьсЯ, - она
улыбнулась, шутливо нахмурившись, и фраза ее прозвучала особенно певуче.
     - „а в чем же, бог мой?
     - џ ведь вас приревновала, мадам Ђгнесса. „а, да, Я вас ревновала.
     - € напрасно, ‹юсьенна.

     - Ќет, вправду, напрасно?
     - Љонечно, вправду, - сказала Ђгнесса, глЯдЯ ей прЯмо в глаза.


        ѓлава V


     Ђгнессе   казалось,   что  ее  разбудил  грохот  моторки,  стремительно
удалЯвшейсЯ  от  берега,  на  котором она осталась в полном одиночестве. Ћна
открыла  глаза. ќто звонил телефон, нарушаЯ тишину тускловатого октЯбрьского
рассвета.  …два  успев  удивитьсЯ  столь раннему звонку, Ђгнесса спрыгнула с
постели.
     „евушка  с  почты  предупредила ее, что должна сообщить дурную весть, и
прочла текст телеграммы, прибывшей из оккупированной зоны:

     "„едушка  Ѓуссардель  внезапно скончалсЯ похороны пЯтницу утром глубоко
опечаленный Ѓернар Ѓуссардель".

     ’ут  же,  не  отходЯ  от  телефона,  еще  не  отослав  €рму  в  порт за
телеграммой, Ђгнесса вспомнила, что почти в тех же официальных выражениЯх, с
той же официальной деликатностью четыре года назад ей сообщили на мыс Ѓайю о
смерти  бабушки.  €  Ђгнесса сразу, не думаЯ, решила: "Ќа этот раз Я поеду".
Ћна  не  поехала в Џариж на похороны бабуси, хотЯ очень ее любила, хотЯ в те
времена  путешествовали  еще  со  всем  комфортом, выбираЯ себе по вкусу или
спальный  вагон,  или самолет. Ђ на похороны своего дЯди, о которых известил
Ѓернар  Ѓуссардель,  один  из  многочисленных  ее племЯнников - совсем как в
Ѓретани,  где  у  всех  великое  множество  племЯнников,  -  Ђгнесса  решила
отправитьсЯ,  презрев все трудности и продолжительность путешествиЯ из одной
зоны в другую.
     Ќе  стоило  даже  об  этом задумыватьсЯ. Ђгнесса чувствовала себЯ уже в
пути.  “же предвосхищала лихорадку отъезда, множество хлопот, приготовлений,
уже  напрЯгала  волю,  которой  потребуют от нее бесчисленные трудности, уже
готовилась  ко  всем  сюрпризам, ожидающим ее в дороге и в Џариже. € все эти
вдруг  нахлынувшие  мысли  и  чувства как-то отодвинули на задний план горе,
причиненное смертью дЯди ’еодора. ‡а последние несколько месЯцев, вдалеке от
Џарижа  и  втайне  ото  всех,  Ђгнесса восстановила свои свЯзи с близкими, и
теперь  все  привычки и обычаи семьи снова вошли в ее плоть и кровь. Џоэтому
она  сразу  уловила  незамысловатую  хитрость,  заключенную  в этой двуликой
формулировке  извещениЯ  о смерти "дедушки" ЃуссарделЯ, поскольку телеграмма
была  подписана внуком дЯди ’еодора; очевидно, надеЯлись, что так телеграмма
вернее  достигнет  неоккупированной зоны. € родные тоже хорошо ее знали и не
сомневались,  что  она  все поймет с полуслова. ќто был знак круговой поруки
клана, ей протЯгивали руку; она звалась Ѓуссардель, урожденнаЯ Ѓуссардель, и
могла,  если  понадобитсЯ,  убедить  власти,  что  речь  идет  о  смерти  ее
собственного  деда.  ‘емьЯ  как бы спрашивала: "†елаешь ли ты приехать? ’ебе
предоставлЯетсЯ  эта возможность, но тебЯ не принуждают". Ђгнесса подсчитала
в уме: похороны в пЯтницу утром, нынче вторник, она успеет прибыть вовремЯ.
     Ђгнесса  надавала  поручений  обеим  женщинам,  перерыла  весь шкаф, из
которого  несло нафталином, уложила вещи, записала все инструкции касательно
распорЯдка  днЯ  ђокки, а также номер телефона Њано на случай непредвиденных
осложнений,  собрала  кое-какую  провизию длЯ обитателей авеню ‚ан-„ейка, не
забыла  захватить  с  собой  черную  шаль,  из которой вполне мог получитьсЯ
тюрбан,  вообще не забыла ни одной мелочи, и в траурной одежде быстрым шагом
прошла  от дома до порта, сопровождаемаЯ €рмой, несшей чемодан. ’ам она села
на утренний катер.
     ‚  ’улоне  все формальности были улажены с такой неожиданной легкостью,
что  Ђгнесса совсем успокоилась. —иновники супрефектуры невозмутимо отвечали
на  все  ее  вопросы,  заверили,  что  не потребуетсЯ никаких дополнительных
документов,  что  на  контрольном  пункте  ей  достаточно  будет  предъЯвить
телеграмму,  и,  разъЯснив  ей  все  это,  углубились в свои бумаги. Ђгнессе
оставалось отправитьсЯ на вокзал. Ђ чего только не рассказывали им с первого
днЯ  перемириЯ!  Џутешествие в Џариж, пересечение демаркационной линии - все
это  превращалось в полулегендарное предприЯтие, столь же героическое, сколь
и  гибельное...  ‚идно,  людЯм  мало тех реальных бед, которые обрушились на
”ранцию:  еще  от  себЯ  добавлЯют! € если кому-нибудь удаетсЯ совершить это
путешествие,  то  он думает лишь об одном - как бы выставить себЯ в наиболее
романтическом  свете.  Ђ  между тем достаточно было посмотреть, как спокойно
работали в канцелЯриЯх супрефектуры, чтобы убедитьсЯ: страна продолжает жить
своей жизнью. Ђгнесса легкими стопами продвигалась по авеню ‚обана. —емодан,
содержавший  несколько  банок  с консервами длЯ Ѓуссарделей, показалсЯ ей не
очень тЯжелым.
     ЏриближалсЯ полдень. ‚ окошко вокзальной кассы ей без всЯких осложнений
продали  билет  на  Џариж  и на вопрос о ближайшем поезде информировали, что
дневной  скорый  поезд из Ќиццы, идущий по маршруту Њарсель - ‹ион - „ижон -
Џариж,  еще  не  прибыл.  „ожидатьсЯ  пришлось  недолго,  и  вскоре  Ђгнесса
очутилась  в  поезде.  Ќароду  было не так уж много. Ђгнесса нашла свободное
место  в  одном  из  купе.  Џоезд  тронулсЯ,  и  не  успел  он  еще обогнуть
Ѓандольскую  пристань, как Ђгнесса вздрогнула. ‚ глубине коридора послышалсЯ
звон  колокольчика,  давно  уже  забытый  звук. Ђгнесса узнавала его по мере
того,  как он приближалсЯ. Њимо дверей купе прошел официант вагон-ресторана,
приглашаЯ  пассажиров  первой  очереди  к столу. Ђгнесса обратилась к нему с
вопросом: есть ли свободные места? Ћна ведь не заказывала... Ќо и на сей раз
ответ был успокоительный.
     Љормили   в   вагон-ресторане  не  бог  весть  как,  и  от  Ђгнессы  не
ускользнуло, что на стограммовый талон ей подали от силы восемьдесЯт граммов
хлеба,   но   сама  атмосфера,  любезность  официантов,  сервировка  и  даже
характерное позвЯкивание посуды - все напомнило Ђгнессе о милых путешествиЯх
мирного  времени.  ‘толики, за которыми сидели обедавшие пассажиры, занимали
меньше  половины  вагон-ресторана.  —ерез  стеклЯнную перегородку можно было
видеть  отдельно  обедавшую  группу  -  всего  четверо  пассажиров,  которых
обслуживал  специальный  официант.  ’ак  как  завтрак  подавалсЯ  по  самому
упрощенному  меню,  разборчивые  клиенты,  отделившиесЯ от простых смертных,
налегали  на вино; им принесли ведерко, из которого глыбой торчал лед, а изо
льда  -  бутылка  шампанского с золотым горлышком. Џосмотрев на них, Ђгнесса
вспомнила  тетю  ќмму  и ее рассуждениЯ насчет железных дорог. ‘тараЯ девица
Ѓуссардель,  похвалЯвшаЯсЯ тем, что помнит еще дилижансы, считала поездки по
железной  дороге напрасным расточительством. „лЯ нее путешествие было некоей
неприЯтной  повинностью,  которую люди, знающие жизнь, должны переносить без
ропота.  ‘ама тетЯ ќмма не решалась пользоватьсЯ спальными вагонами, ибо, по
ее  уверениЯм, рано или поздно ты в случае крушениЯ очутишьсЯ в одной ночной
рубашке  на насыпи; тетЯ ќмма предпочитала таскать с собой провизию, лишь бы
не   притрагиватьсЯ   к  отвратительным  обедам  вагон-ресторана.  Љогда  ей
приходилось   видеть   в  общественном  месте,  в  ресторане  и  особенно  в
вагон-ресторане  людей,  старавшихсЯ блеснуть, показать себЯ требовательными
гастрономами,  она  заЯвлЯла:  "Ќашлись  тоже  ‹укуллы". € при случае любила
громким  голосом  сообщить  своему  спутнику или спутнице, посвЯщенным в эту
игру: "‘ нами, кажетсЯ, едет ‹укулл".
     Ђгнесса  невольно  улыбнулась этому воспоминанию и продолжала наблюдать
двух  ‹укуллов и их спутниц за стеклЯнной перегородкой. ’ут были две девушки
и  двое  юношей,  в которых все выдавало завсегдатаев ‹азурного берега, или,
скорее,  мыса  Љруазет:  и  костюм,  и  прическа,  и загар, не сошедший даже
осенью.  ѓоворили  они  громко,  выкрикиваЯ  английские слова: dear {дорогой
(англ.)},  good  gracious  {большое  спасибо  (англ.)},  официанта подзывали
криком:  Steward!  {Ћфициант!  (англ.)}  -  и  все  это делалось, конечно, в
расчете, что их услышит весь вагон.
     ‚друг  Ђгнесса  вспомнила, что двоих из этой группы она знает. ќто были
брат  и  сестра ‘иксу-ѓерц. …й приходилось встречатьсЯ с ними в свете еще до
войны;  Ѓуссардели не сближались с господами ‘иксу-ѓерц, хотЯ семьЯ эта была
в  почете в кругах крупных банкиров и акционеров. Љонтора Ѓуссарделей вела с
ними  дела,  но  домами они знакомы не были. Ђгнесса нисколько не удивилась,
обнаружив  их  здесь,  в неоккупированной зоне, но ее ошеломил их хвастливый
тон.  Љогда  же поезд подошел к Њарселю и они поднЯлись, готовЯсь выйти, она
постаралась  отвернутьсЯ  и низко нагнулась над сумочкой, будто искала в ней
что-то;  ей  не  хотелось  здороватьсЯ  с этими господами. Ћни прошли совсем
близко,  и  Ђгнесса  еще  раз  услышала  громкую  речь и плохую подделку под
оксфордское произношение.
     - We Gaullists,- воскликнула одна из молоденьких дам, - we know how all
this will end {Њы, деголлевцы, мы знаем, чем все это кончитсЯ (англ.)}.
     Ќаконец  можно было поднЯть голову. Ђрена была свободна; официант долго
стирал салфеткой прописную букву V {Victoire - победа (франц.)}, начертанную
губной  помадой  на  стеклЯнной  перегородке, и только потом стал убирать со
стола.   ‚стреча  с  господами  ‘иксу-ѓерц  несколько  омрачила  беспечность
Ђгнессы, и вдруг, будто подчинЯЯсь какому-то рефлексу, она захотела услышать
подтверждение  того,  что  путешествие  не  сопрЯжено с особыми трудностЯми.
Џоэтому,  когда  поезд  тронулсЯ,  покидаЯ  Њарсель,  и  официант подошел со
счетом, она разговорилась с ним.
     -  “  вас  нет  аусвейса,  мадам? ‚ таком случае вам нельзЯ ехать через
„ижон. ‚ас задержат в алон-сюр-‘он. …динственный путь - это через Њулэн. Ќа
мулэнском контрольном пункте вам выдадут пропуск.
     -  Ќо  Я  еду  на  похороны!  Џохороны близкого родственника- деда, и в
’улоне мне сказали, что менЯ пропустЯт на основании телеграфного извещениЯ о
смерти.
     Ћна достала из сумочки драгоценную депешу.
     -  ’елеграммы  недостаточно, мадам. Џопасть в оккупированную зону можно
только   с  пропуском,  подписанным  немцами.  Ќужно  написать  заЯвление  и
заполнить анкету. Љ тому же Я не уверен, что дед... что этого достаточно.
     Ћфициант подозвал своего товарища. Љасательно деда мнениЯ их разошлись,
но   насчет   контрольного   пункта   в   Њулэне  сомнений  быть  не  могло:
путешественнице  необходимо  пересесть в ‹ионе и далее следовать по маршруту
‘ент-ќтьен и ђоанн.
     Ђгнесса  поспешила расплатитьсЯ, хотЯ, в сущности, спешить было некуда:
до  ‹иона оставалось еще добрых шесть часов. Ќо ей уже не сиделось на месте,
ей  захотелось  скорее  вернутьсЯ  в  свое купе, к своим вещам. Ћна натЯнула
перчатки и встала из-за стола.
     -  Љак  хорошо,  что Я с вами посоветовалась, - сказала она, протЯгиваЯ
официантам  деньги.  -  €наче  Я  потерЯла  бы столько драгоценного времени.
     Ћдин  из  официантов  отошел  со  счетом  к соседнему столику. „ругой с
философским  спокойствием  поЯснил Ђгнессе, что такие случаи бывают сплошь и
рЯдом.
     -  „а  что  там  говорить, ‹азурный берег, мадам, совсем другое дело...
Ќемцев  там  не  видели  ни  вблизи,  ни издали. Ђ в ’улоне даже стоит флот,
говорЯт,  вооруженный  флот.  ’ак  что  там  до сих пор не понЯли, что у нас
оккупациЯ.
     ‚ыйдЯ  из  вагон-ресторана,  Ђгнесса  увидела,  что все коридоры забиты
пассажирами.  Ћчевидно,  новые  путешественники  сели  в  Њарселе.  Њесто ее
занЯли,  и  теперь  в  купе  находилось уже не шесть, а девЯть пассажиров. ‚
сознании   Ђгнессы   произошел   решительный   переворот,  она  вернулась  к
действительности.  Џравду  сказал  официант:  там,  на ‹азурном берегу, люди
терЯют  представление  о  реальных вещах. ќти два-три солнечных департамента
ЯвлЯли  собой  в свободной зоне как бы особую зону, некий отрезанный от мира
заповедник,  куда  гул  событий  доходил  смЯгченным  и с запозданием. Ђ вот
сейчас  этот  счастливый берег уже далеко, поезд мчитсЯ все дальше к северу,
все  ближе  к  миру  оккупации,  к нынешней ”ранции. „а, не случайно господа
‘иксу-ѓерц  и  их  друзьЯ  во  всем  параде, с их Ярким загаром, с их особым
жаргоном и их салонным деголлизмом вышли, не доезжаЯ ЊарселЯ.
     Ђгнесса  чувствовала,  как  растет  ее беспокойство. Ћна даже перестала
замечать  усталость, хотЯ простоЯла до самого Ѓаланса; по мере приближениЯ к
‹иону  трудности  пересадки так завладели ее сознанием, что она лишь мельком
припомнила свое прошлое, свЯзанное с ‹ионом: в ‹ионе состоЯлась ее встреча с
Љсавье,  куда  он приехал с мыса Ѓайю после ее телефонного звонка; в ‹ионе в
самом начале беременности Ђгнесса доверила свою тайну Љсавье, и он предложил
ей выйти за него замуж.
     Ќа вокзале в Џерраше их встретила ночь; под стеклЯнным сводом, открытым
с  обеих  сторон,  освещение  было  еще  более  скупое, чем минувшей зимой в
Њарселе.  Ђгнесса  с  трудом  выбралась  из  вагона  и  стала метатьсЯ вдоль
длинного  темного перрона, где лишь с трудом можно было обнаружить служащих.
Џрошел  час,  прежде  чем во мраке образовалсЯ состав того поезда, в котором
предстоЯло  ехать Ђгнессе. ‚агоны имели такой вид, как будто уже побывали на
свалке железного лома. ‚доль вагона, в который попала Ђгнесса, шел коридор и
находились  скамейки спинкой друг к другу; все напоминало не столько обычные
купе,  сколько  отделениЯ  в старых трамвайных вагонах. ‘тоЯл тЯжелый запах,
сиденьЯ  были  обиты плюшем, вытертым чуть не до дыр. Ќо Ђгнесса решила, что
отдохнуть  на  такой  скамейке  все-таки  можно.  Ћднако уже в ‘ен-амоне ее
счастливому  одиночеству  пришел  конец,  а  в ‘ент-ќтьене набилось пропасть
народу. Џоезд заполнилсЯ толпой рабочих и служащих местного завода; тут были
мужчины  и  женщины, пассажиры проходили в вагон любого класса независимо от
купленного  билета.  ‚се они, закончив свой рабочий день, возвращались домой
на  близлежащие станции. Џо их усталому и безразличному виду Ђгнесса понЯла,
что  в  отличие  от  нее,  попавшей  сюда в силу чрезвычайных обстоЯтельств,
прочие  пассажиры  пользовались этим поездом каждый день. ‚ их-то общество и
попала  Ђгнесса,  затесалась  сюда,  как  чужеземка.  € теперь вместе с ними
проезжала один из тех металлургических и угольных районов, которые оккупанты
не  вывели  из  строЯ,  поскольку  они  работали на немцев. ѓолубоватый свет
затемненных  лампочек  не  позволЯл  Ђгнессе  читать,  а ее спутники сидели,
согнувшись,  свесив  усталые  руки,  и  упорно  молчали. ’олько одна пожилаЯ
женщина   занималась   вЯзаньем.   ‘танциЯ  за  станцией  пассажиры  убывали
маленькими группками. Џоезд останавливалсЯ каждые десЯть минут.
     ’ак  он  шел  в течение нескольких часов при наглухо затЯнутых шторках;
только  по  полусонному  ритму  колес  можно  было  догадатьсЯ, как медленно
движетсЯ  вперед  поезд.  Ѓольше  уже никто не входил на остановках, да и не
выходил.  •отЯ  Ђгнесса по-прежнему никого не видела, никого не слышала, она
угадывала,  что  в  соседних отделениЯх сидЯт люди, незнакомые спутники, лиц
которых  она  не  могла  себе  представить.  Ќочью  стало  свежо, и это было
единственной приметой, указывавшей, что проделан уже немалый путь.
     ‚ Њулэн прибыли около одиннадцати часов ночи. Ђгнесса сразу устремилась
к выходу, но, проходЯ коридором, с удивлением заметила, что прочие пассажиры
остались  сидеть на своих местах. Ћна притронулась к ручке двери, нажала ее,
но  дверь  не  открылась,  и  Ђгнесса  не сразу понЯла, что двери заперты на
засов.  ‘наружи  грубо постучали два раза свирепым стуком, и Ђгнесса отошла.
Ћна вернулась на место и села.
     ‘идевшаЯ рЯдом женщина догадалась о ее беспокойстве и объЯснила, что во
всех  вагонах двери наглухо закрываютсЯ, контроль производитсЯ внутри вагона
постепенно и что на это уходит не менее часа...
     -  „ело  в  том, что у менЯ нет аусвейса! Џросто менЯ вызвали из Џарижа
телеграммой,  извещающей  о  смерти одного моего родственника. Њне говорили,
что надо просить пропуск в Њулэне.
     -  ‚ерно,  -  подтвердил  чей-то  голос,  - но Њулэн в свободной зоне у
французских властей. Ђ здесь оккупированнаЯ зона.
     - ѓосподи, где же мне нужно было сходить?
     …й  ответило  несколько  человек, причем каждый называл другую станцию;
Ђгнесса побоЯлась надоесть пассажирам своими бесконечными расспросами.
     -  Ќо  ведь никто толком слова не скажет, - произнесла она извинЯющимсЯ
тоном.
     - Ќичего, они скажут.
     Ђгнесса  понЯла,  что "они" значит немцы. Џосле этой фразы, завершившей
беседу,  вагонный люд снова растворилсЯ в синеватом полумраке, снова замер в
терпеливой неподвижности.
     ‚сем   своим   существом,  физически,  Ђгнесса  ощутила  смЯтение,  она
почувствовала себЯ обездоленной, и чувство это стало еще острее, когда дверь
открылась,  пропустив в вагон немецкого офицера в сопровождении двух солдат.
‘вет  электрического  фонарика  упиралсЯ поочередно в лица пассажиров, глаза
ослепленно  моргали,  бумажка  из  голой  руки  переходила  в  руку, облитую
перчаткой,  затем  аусвейс  возвращалсЯ  владельцу или же невидимые во мраке
уста  изрекали  краткий  приговор и прерванное на миг шествие робота с двумЯ
сателлитами возобновлЯлось вновь.
     Ђгнесса ждала своей очереди. Ћчередь наступила. ‡аЯвлениЯ, что она едет
без  аусвейса,  оказалось  достаточно,  чтобы  незамедлительно  очутитьсЯ на
перроне  вокзала с чемоданом в руках, под охраной солдата в каске с ремешком
и  автоматом на груди. "Њой первый немец", - подумала Ђгнесса, шагаЯ рЯдом с
солдатом,  как будто те, что выставили ее из вагона и чьих лиц она не успела
рассмотреть, были не в счет... …й захотелось разглЯдеть "своего немца", но в
темноте она тоже не сумела различить его физиономию.
     …е заперли на замок в зале ожиданиЯ, весь пол здесь был усеЯн бумажками
и  мусором.  Ќесколько  человек  томилось  на  скамейках,  сдвинутых к стене
справа.  ‘лева  тЯнулась  деревЯннаЯ  перегородка, заканчивавшаЯсЯ у потолка
крепкой  металлической решеткой. Џрежде чем сесть на скамью, Ђгнесса бросила
взглЯд  на  этот  загон. Џо ту сторону решетки тоже сидели люди и тоже ждали
чего-то.
     Џрошло  довольно  много  времени, и Ђгнесса вдруг услышала, как там, на
перроне,  жалобно  засвистел  паровоз,  заскрипели, застонали сдвинувшиесЯ с
места  вагоны.  Ћна понЯла, что ее поезд ушел без нее. ‚ эту минуту поЯвилсЯ
майор   в  feldgrau  {cеро-зеленаЯ  немецкаЯ  военнаЯ  форма  (нем.).}.  Џри
красноватом  свете электрической лампочки Ђгнессе наконец удалось разглЯдеть
немца.  ќтот  оказалсЯ  коротышкой,  лицо  у него было грубое и угрюмое, под
тЯжелыми веками - мертвенный взглЯд.
     Ђгнессе  пришлось  еще  раз  выслушать  подтверждение  того, что ей уже
говорили:  нужно  вернутьсЯ  в  свободную  зону  и  там  добратьсЯ  -  а как
добратьсЯ,  это  уже  ее дело - до предместьЯ Њулэна, которое расположено на
левом  берегу Ђлье. ’олько французские власти имеют право решить ее дело и в
случае  необходимости выдадут ей пропуск. „лЯ очистки совести, не надеЯсь на
успех,   Ђгнесса   сказала,  что  ее  вызывают  на  похороны.  “мер  близкий
родственник,  мой дед, опЯть повторила она давно ей самой надоевший припев и
развернула  телеграмму,  на  которую  майор  даже  не  взглЯнул.  ѓоворил он
по-французски превосходно и велел Ђгнессе показать бумаги, удостоверЯющие ее
личность,  и  открыть  чемодан,  содержимое  которого он осмотрел. “ходЯ, он
сообщил,  что  поезд  в  противоположном  направлении пойдет только завтра в
девЯть  часов утра: придетсЯ ночь провести здесь, и он жестом руки указал на
скамейку.
     Ћна  без сил опустилась на скамью, но голос майора не умолкал. Ђгнессе,
у которой слегка закружилась голова, почудилось, будто он снова обращаетсЯ к
ней.  Ќо  нет,  немец  удалилсЯ.  Ћн  перешел в другую половину залы и начал
расспрашивать собранных там людей, как только что расспрашивал ее самое. …го
вопросы  и  ответы  пассажиров громко раздавались в тишине и проникали через
перегородку.  €з  этих переговоров Ђгнесса понЯла, что с людьми, запертыми в
соседнем загоне, стрЯслась та же беда, что и с ней, только пробирались они в
обратном  направлении:  хотели попасть в свободную зону, и их тоже ссадили с
поезда  за  то,  что  в оккупированной зоне они не проделали всех положенных
формальностей.  €х  оттеснЯт  к северу от демаркационной линии, как ее самое
оттеснили  к  югу.  ЌамерениЯ некоторых путешественников вызывали подозрение
немецких  властей,  ибо  до Ђгнессы доносились жалобы и сетованиЯ на то, что
люди здесь мучаютсЯ уже по нескольку дней.
     -  Ђ  мы,  -  шепнула  Ђгнессе  сидевшаЯ  с ней рЯдом женщина со спЯщей
девчушкой на руках,- а мы здесь уже вторую ночь торчим.
     Ђгнесса  молча  протЯнула  ей  несколько  Ягод сушеного инжира, который
захватила  с  собой  из дома, но сама даже подумать о еде не могла. •отЯ она
проголодалась,    при   одном   воспоминании   о   завтраке,   съеденном   в
вагон-ресторане, к горлу подступала тошнота. “силием, воли Ђгнесса заставила
себЯ  сидеть  неподвижно,  закрыла  глаза и напомнила себе, что завтра будет
всего  только среда... Ќо вскоре она почувствовала, что ей необходимо выйти.
Џутешествие,  а  особенно тревоги последних часов ускорили приход очередного
недомоганиЯ.
     Ћна  подождала  еще  немного,  потом,  попросив  соседку  посмотреть за
багажом,  подошла  к  двери  и постучала. —асовой дал ей вволю настучатьсЯ и
только  после  этого  отодвинул  засов, приоткрыл дверь и, еще не знаЯ, чего
хочет от него эта пассажирка, отрицательно покачал головой.
     -  Ich  bin unwohl. Ich muss zur Toilette {Њне нездоровитсЯ. Њне надо в
туалетную  комнату  (нем.)}, - произнесла Ђгнесса, впервые прибегаЯ к помощи
немецкого Языка.
     —асовой  крикнул  кого-то  невидимого  отсюда. Ќа его зов ЯвилсЯ второй
солдат, тоже в каске и при оружии, он-то и повел Ђгнессу в уборную. Џоставив
ногу  в  сапоге  на  порог  уборной,  он  придержал  створку двери, и, таким
образом, Ђгнесса не могла заперетьсЯ. Ћднако она принЯла это с легкостью, за
которую  сама себЯ похвалила: "џ определенно делаю успехи - уже научилась не
видеть в них людей".
     ‚ернувшись  в  свой  загон,  Ђгнесса  повЯзала  черный  шарф  тюрбаном,
закуталась  в  пальто,  устроилась  поудобнее,  закрыла  глаза  и  по старой
привычке,  оставшейсЯ еще с юности от авеню ‚ан-„ейка, стала читать про себЯ
стихи,  чтобы  скоротать  часы  бессонницы,  и  читала  все, что приходило в
голову.

     ‹авины золота с извечной синевы,
     ‚ день первый...

     Ќа  следующее  утро  ее  все  так же manu militari {под стражей - лат.}
отвели  в  пустой вагон, одиноко стоЯвший на путЯх в стороне от вокзала. Љак
только  она  поднЯлась  в  вагон,  за  ней заперли дверцу, и, решив, что все
другие  вагоны  тоже  заперты, она смело отправилась в конец коридора, чтобы
хоть  немного  привести себЯ в порЯдок без свидетелей. €з крана текла мутнаЯ
вода,  отдававшаЯ  жел