еса, и
Я  увидела ЏейролЯ - пленника в четырех стенах лицеЯ, одинокого мечтателЯ за
пюпитром  в классной комнате, набитой учениками, или ночью вслушивающегосЯ у
открытого  окна  в  спЯщий город. ќта картина сделала длЯ менЯ образ ЏейролЯ
более  рельефным,  осЯзаемым,  а  его  слова  об  одиночестве  среди  людей,
казалось,  на  миг поднЯли из глубин его существа того ЏейролЯ, каким был он
на  деле  и  какого  Я  не  знала.  ѓосподи,  до чего же бедное у менЯ порой
воображение!
     Ћпершись  на  локоть,  он  задумчиво  молчал,  а  Я  глЯдела  на  него.
Љазалось,  он,  позируЯ художнику, нарочно застыл в позе озабоченного юноши,
и  забота  эта,  напрЯжение  мысли,  расслаблЯла  мускулы  тела. ЌесмотрЯ на
возраст,  сложение  уже  мужское,  но в нем все-таки чувствуетсЯ ещё обаЯние
подростка,  Я  ощутила  это особенно сильно сейчас, видЯ его полуобнаженным.
Ќевольно  приписываЯ ему собственные мысли, Я твердила себе, что он измерЯет
в  уме  своем  тот  путь,  который  ему  ещё осталось пройти, чтобы получить
диплом,  такой  далекий  от  исходной  точки,  а  его происхождение... мысль
вполне  буржуазнаЯ,  более естественнаЯ длЯ менЯ, чем длЯ него. € та, другаЯ
дистанциЯ,  социальнаЯ,  отделЯвшаЯ  его  от  ђено, делала его мне ещё более
близким.  џ  была  счастлива,  что  Я  попалась  ему на пути, мечтала, чтобы
представилсЯ  случай,  когда Я смогу оказать ему серьезную поддержку. Ќо тут
†юстен  вышел  из  своей задумчивости, поднЯл глаза на друга, и Я проследила
его  взглЯд.  ђено,  тоже  думавший  о  чем-то своем, все с той же радостной
улыбкой  на  губах  играл  в  камешки. „о сих пор у него сохранилась детскаЯ
привычка  выуживать  из  песка  длЯ  своей  коллекции маленькие разноцветные
камешки, которые он называл солеными конфетками.
     -  Ћх, мальчики, - сказала Я. - Љак жаль, что нам придетсЯ расставатьсЯ
в  воскресенье  вечером  ещё до ужина! Ђ то бы мы непременно спрыснули такое
событие.
     -  Ќо,  мама,  тебЯ же здесь не было, значит, в свой поселок он попасть
не мог и предупредил домашних, чтобы его не ждали.
     -  ‚ таком случае ура! ЋстанемсЯ здесь и выедем завтра на заре, вас это
устраивает?  €рма,  €рма,  иди  сюда. ђено стал хорошо учитьсЯ. Ћтыщи-ка нам
бутылочку  шампанского  к  ужину,  пошарь  по  окрестностЯм. ’олько, смотри,
марочное,  а  не какое-нибудь пойло. џ бы сама съездила, но тогда Я не успею
с ними искупатьсЯ, а купатьсЯ мне хочетсЯ. Ђ ну, пошли в воду!
     Ќа  следующий  день,  вечером,  сидЯ наедине с ђено, Я подала ему новую
мысль:  до  экзаменов  пригласить  ЏейролЯ  жить  у нас. ‚ смысле работы это
будет  выгодно  обоим  (менЯ  и  мою  диковатость  мы,  конечно, в расчет не
брали),  и,  раз  уж  взЯта  перваЯ  математическаЯ  твердынЯ, успех следует
закрепить.  ђено слушал, что-то соображаЯ про себЯ, что-то мЯмлил, пока Я не
сказала  ему:  «…сли  ты  согласен,  то  сам  его пригласишь, предложение, в
сущности,  исходит  от  тебЯ.  ‡наешь,  эта  мысль пришла мне в голову вчера
вечером  у  морЯ,  когда  ты  оставил  его  ночевать».  ђоль  гостеприимного
хозЯина,  видимо,  польстила  ђено,  но важно другое - Я заметила между ними
все  признаки зарождающейсЯ дружбы, без чего совместное проживание под одной
крышей врЯд ли было бы особенно приЯтным.
     Ќа  переговоры с лицеем и поселком ушла неделЯ; Я взЯла напрокат второй
мопед  сроком  на  два  месЯца,  и  юный  лигуриец  с картонным чемоданчиком
обосновалсЯ  у  нас в ”он-‚ерте в нижнем этаже, в так называемой комнате длЯ
гостей.  Ќаходилась  она прЯмо под моим кабинетом, попадали в неё из залы, а
примыкала  к  ней  одна  из наших четырехугольных башенок, переоборудованнаЯ
под   душевую.   ‚прочем,   в   смысле  гигиенических  навыков  Џейроль  был
безупречен,  что  Я  сумела  заметить  в  первый  же  день  и  вывела отсюда
заключение,  что  в наши дни неравенство бытовых условий стираетсЯ благодарЯ
занЯтиЯм  спортом  и  свЯзанными  с ним водными процедурами; и таким образом
люди,  живущие  в  деревнЯх,  догнали  в  смысле  гигиены горожан. ‚о всЯком
случае, молодежь.
     Ќе  сразу  мы  нашли  свой  «модус  вивенди» или, скорее, как выражалсЯ
склонный  к  школьному  педантизму  ђено,  «модус  лаборанди». Џоначалу ђено
разрывалсЯ  между  залой,  где  его репетировал Џейроль, и моим кабинетом на
втором  этаже,  где  мы  обычно  работали  вдвоем.  Ќо  выЯснилось,  что это
неудобно. € не слишком вежливо в отношении нашего гостЯ.
     -  „авайте-ка  устраивайтесь оба внизу. ‡ала - самаЯ прохладнаЯ комната
во  всем  доме,  недаром  же там сводчатый потолок. Ђ мне, хочешь не хочешь,
придетсЯ  остатьсЯ  на  втором: тут все мои дела, бумаги, чертежнаЯ доска. Ђ
работать там втроем невозможно, слишком тесно.
     џ,  конечно,  не  добавила,  что  присутствие  ЏейролЯ будет мешать мне
работать.
     - ‘колько Я причинил вам беспокойства, - сокрушалсЯ Џейроль.
     -  „аже  думать  так  не  смейте! џ счастлива, что вы поселились у нас.
‘просите-ка  у  ђено,  в моем ли это стиле - приглашать к себе на жительство
людей, с которыми мне скучно...
     -  ‚ерно, †юстен, можешь ей поверить. Љогда она хочет, чтобы кто-нибудь
смоталсЯ  поскорее,  она,  конечно,  в глаза не скажет, потому что она у нас
вежливаЯ,  но  по её лицу сразу чувствуетсЯ. ЏритворЯтьсЯ не умеет. Ќи с кем
она так не обращаетсЯ, как с тобой.
     …ще  одна  перемена:  с  переездом  ЏейролЯ  в  ”он-‚ерт  настала эпоха
серьезных  бесед.  Љ  этому  Я  готова  не  была.  ‚ течение многих лет наши
разговоры  с ђено шли, как то обычно бывает, довольно бестолково, касались в
основном  злобы  днЯ,  да  и сама Я остерегалась говорить с ним поучительным
тоном.  Ќадо  полагать,  эти примитивные беседы уже не устраивали ђено, и он
ждал  партнера  более  искушенного, чем Я, дабы поднЯть их уровень. € теперь
между  двумЯ  приЯтелЯми в моем присутствии разгорались настоЯщие споры. “же
давно   ушли  в  прошлое  те  немые  и  достаточно  тЯжелые  сцены,  которые
разыгрывались  в  дни  наших  первых  встреч.  ‡а  столом  или  после ужина,
наконец,   в   минуты  передышки  между  нашими  трудами  Я  не  без  опаски
прислушивалась   к  этим  чисто  лицейским  спорам,  повторЯвшим  вперемешку
высказываниЯ  учителей  и  идеи плохо усвоенных книг, прислушивалась к этому
краснобайству,  когда  два школьника, почуЯв первый зуд мысли, поддразнивают
друг  друга  и утверждают себЯ как два молодых оленЯ, оттачивающие в стычках
рога.  € в такие минуты именно Я чувствовала себЯ непрошеной гостьей, да ещё
некомпетентной,  что  было  бы  полбеды,  веди  они  спор  о  своих школьных
занЯтиЯх,   но  они  затрагивали  любые  вопросы,  в  том  числе  вопросы  о
профессиональной  деформации  своих  учителей,  о  том, суррогат ли джазоваЯ
музыка  или  нет,  о  близости  к  природе,  проповедуемой ђуссо, и просто о
близости  к  природе,  о  нашествии варваров и о нашествии кибернетики. Ђ Я,
начисто   лишеннаЯ  способности  мыслить  отвлеченно,  только  наблюдала  со
стороны  за  двумЯ спорщиками, и, когда Я пыталась перевести ђено, склонного
к  безапеллЯционным  высказываниЯм,  на  более земные рельсы, мои слова Явно
его разочаровывали.
     -  ’ы  вообще-то  не  умеешь  спорить!  -  говорил  он  мне с гримаской
превосходства, видимо отказываЯсь от дальнейших разговоров со мной.
     ‘порить!  ‚от  он,  идеал! Љлючевое слово, которое в устах этого ещё не
достигшего  шестнадцати  лет  юнца  звучало  торжественно, будто под сводами
ќколь Ќормаль. Ћдним словом, ђено взрослел, умнел.
     Ћднако  все  это  в  ущерб  занЯтиЯм  не  шло.  €  мне  не  было  нужды
справлЯтьсЯ  о  его  успехах  в той области науки, котораЯ, несмотрЯ на все,
оставалась  до  сих  пор  его  слабым местом. Ћн сам об этом заЯвлЯл. Љак-то
вечером,  за  ужином,  в присутствии ЏейролЯ, когда ђено в болтовне старалсЯ
разрЯдить  напрЯжение  школьного  днЯ  и  заодно освободитьсЯ от наваждениЯ,
каким  стало  длЯ него ожидание приближавшихсЯ экзаменов, Я, не удержавшись,
заметила,   что  все  пройдет  хорошо,  раз  он  полюбил  науку,  и  зрЯ  не
удержалась,  так  как  мои  слова  разбудили  в  сыне  и дух противоречиЯ, и
роковую склонность к «дискуссиЯм».
     -  Ќичего  Я  не  полюбил! џ о науках мнениЯ не менЯю. Љогда Я ничего в
них  не  понимал,  они  внушали  мне ужас, и что же, оказалось, мой инстинкт
менЯ  не  обманул. Ђ теперь, когда Я кое-как в них разобралсЯ, Я по-прежнему
ими не увлекаюсь.
     - Ћго-го! Ђ чем же ты тогда увлекаешьсЯ? Њожет, сообщишь нам?
     -   ‚сем   прочим  -  литературой,  искусством,  чувствами,  творческим
воображением.
     -  —то  же,  по-твоему, в математике отсутствует элемент воображениЯ? -
воскликнул Џейроль.
     - Љакое же это воображение, это абстракциЯ.
     -  Ќе играй словами, просто ты не любишь математику. € заметь, это твое
право.
     -  €звини,  Я  просто рассуждаю. Љогда Я чего-нибудь не люблю, Я всегда
могу  объЯснить,  почему не люблю: науки - это нечто бесплодное, это сизифов
труд.  Ћни лишь раздвигают границы познаниЯ, все времЯ раздвигают, громоздЯт
один  закон  на  другой  и  не  способны  найти  первопричину.  ’огда скажи,
пожалуйста, на что же они нужны?
     -  ‚от,  например,  мне,  -  кротко  начал  Џейроль,  и  в  его глазах,
обращенных  ко  мне,  блеснула  лукаваЯ  искорка. - ‚от мне они послужат длЯ
того,  чтобы  не быть простым деревенским каменщиком, как мой отец и брат. џ
буду изучать архитектуру и, возможно, когда-нибудь стану архитектором.
     ђено  согласилсЯ, что в практическом плане это, конечно, так. Ќо тут же
добавил,  что  поиски ѓраалЯ сильнее воздействовали на чувства человека, чем
теориЯ  относительности, и что он лично больше хотел бы быть ђембо, чем Ђнри
Џуанкаре.  џ  выслушала  его  слова  без  особого удовольствиЯ. ‚ парадоксах
ђено,  в  его зажигательных речах, увлекавших только его самого, Я без труда
распознавала  некоторую  примитивность  его,  да  отчасти  и  моего  ума, но
присутствие  ЏейролЯ  менЯло  все, присутствие того самого Џейро-лЯ, который
терпеливо,  день  за  днем  восполнЯл  пробелы  знаний  нашего общественного
обвинителЯ.  Ђктерское  самодовольство  моего сына начинало менЯ раздражать,
равно  как  и  его  презрение  к  мнениЯм  противника.  Ќо Џейроль с улыбкой
пропускал слова ђено мимо ушей.
     -  …динственное, что, по моему мнению, ещё может представлЯть интерес в
развитии  науки,  так  это новые мифы, - продолжал оратор, вышедший из моего
чрева.  - џ имею в виду современные научные мифы. „а и то корабль аргонавтов
мне дороже всех искусственных спутников...
     ќто уж было чересчур.
     -  •ватит,  мальчики, вы менЯ совсем загонЯли. ‚ы весь день работали, Я
весь  день  работала,  и к тому же сейчас безумно жарко. —его вам ещё нужно:
сидим  под  сенью дерев, на столе великолепное заливное мЯсо, так давайте же
наслаждатьсЯ жизнью.
     - Ќо, мама, мы спорим! ‚идишь, видишь, †юстен, она не умеет спорить.
     -  ‘огласна,  не  умею. Џоэтому сжальтесь над несчастной непросвещенной
рабыней.
     Џейроль  расхохоталсЯ. џ удивленно взглЯнула на него: ничего смешного Я
вроде  не  сказала.  Ќеужели  и  он  тоже  выступит против менЯ? ‘идит себе,
хохочет, блестЯ зубами и глазами.
     -  Џростите  мой  идиотский  смех,  -  наконец  проговорил  он,  и  его
провансальский  акцент  показалсЯ  мне  каким-то особенно певучим. - ђабынЯ?
•ороша  несчастнаЯ  рабынЯ, стоит только посмотреть на вас, - всЯ золотаЯ, в
легком платьице, да ещё держит на зубцах вилки корнишон...
     € в самом деле Я так и сидела с корнишоном, подцепленным на вилку.
     - Ћго, - сказал ђено. - Ќу, если ты ещё за ней ухаживать начнешь!..
     €  он  жестом застолбил те рубежи, за которые не полагалось выходить их
здоровым спорам.
     €  вот  наступил тот день, который Я называла, да ещё и сейчас называю,
вспоминаЯ о нем, днем морских ежей.
     ЌастоЯщаЯ   наша   жизнь   все-таки   начиналась  только  в  прибрежном
сарайчике.  –елую  неделю  Я  была  занЯта  выше  головы, мои мальчики тоже,
готовЯсь  каждый  к  своим экзаменам, и Я не принимала никакого участиЯ в их
работах,  равно  как  и  они  в  моих.  ‡ато  на  берегу  морЯ длЯ нас троих
наступала  передышка,  и  там  мы  были  постоЯнно вместе; на тридцать шесть
часов  времЯ  как  бы  останавливалось,  и мы забывали обо всем, что не было
солнцем, морем, спортом, нами, вернее, нашими загорелыми телами.
     џ  считала  делом  чести  приноравливатьсЯ  к  мальчикам,  принимать на
равных  участие в их играх. ‚ этом помощницей мне стала вода. џ и сейчас ещё
недурно  плавала,  и  хотЯ  уступала в скорости сыну, зато побивала ЏейролЯ.
‘тараЯсь  не  отстать  от их спортивных соревнований, которые они изобретали
сами,  Я  чуточку  форсировала  свои силы, зато с наслаждением забывала свой
возраст  и свой пол. ‚ воде мы играли в чехарду, под водой боролись. Џейроль
восхищалсЯ  моим  дыханием,  и  действительно,  Я  не  утратила  с молодости
привычки правильно дышать в воде.
     ђено  решил проверить, сможет ли он и теперь, как в детстве, взобратьсЯ
мне  на  плечи  -  Я  должна  была стоЯть по шею в воде - и нырнуть словно с
помоста.  Ћн  менЯ  подначивал, Я его подначивала, и в результате Я с честью
выдержала  испытание  и  даже,  хотЯ толчок был довольно сильный, устоЯла на
ногах.  Џейроль  смотрел на менЯ с улыбкой, мне было приЯтно его удивить. Љо
мне  постепенно  возвращалась  любовь  к  диким  играм, где присутствует дух
соревнованиЯ,  эксгибиционизм,  хотЯ  кончаютсЯ они обычно болью в поЯснице.
Ћсобенно когда в мальчишеских забавах принимает участие женщина.
     - ‚от видишь, ђено, Я ещё не гожусь в пенсионерки.
     -  Џо-моему,  ты  просто  потрЯснаЯ!  -  крикнул он, хотЯ Я была совсем
рЯдом, потому что пловцы обычно не говорЯт, а кричат.
     Ќо тут менЯ словно черт за Язык дернул, и Я добавила:
     - “верена, что Я и †юстена на плечах удержу.
     ’ут  наши  взглЯды  -  мои  и  †юстена  - встретились, и Я услышала его
благоразумный  ответ,  что  он  предпочел  бы  забратьсЯ на плечи ђено. € он
вскарабкалсЯ  ему на плечи. Џосле чего мы все трое, кто кролем, кто брассом,
поплыли в открытое море.
     -  Џосмотри,  видно  ли  дно? - крикнул мой сын, обогнавший нас, и Я не
понЯла, к кому из нас двоих он обращаетсЯ.
     ‹учи,  преломленные  массой  воды,  нелепо  искажали линии наших тел, а
сама  вода  под  нами  была  бутылочного цвета, не синЯЯ, не зеленаЯ, и даже
Яркий  полуденный  свет,  казалось,  добираЯсь  до  самого дна, не высветлЯл
ее...  Џо прЯмой от нас линии на глубине двух, а может быть, и пЯти метров -
определить  Я  не  сумела  -  лежала прогалина светлого песка среди мшистого
хаоса  водорослей,  и  она  манила к себе, прельщала взоры, до того казалась
она гладкой. ђено подпрыгнул и нырнул, как дельфин.
     -   Њирово!   -  крикнул  он,  вынырнув  на  поверхность  свечечкой.  -
„остигаешь  дна,  там  поворачиваешьсЯ  вверх головой, сильно отталкиваешьсЯ
пЯтками  от песка и выныриваешь совсем прЯмо, только нужно вытЯнуть обе руки
по швам. ‘мотри, Я снова нырну.
     €  нырнул. Ћпустив в воду лица и приставив ладони к глазам, мы следили,
как  он  опускаетсЯ,  словно  лот,  весь  в  жемчужной  кольчуге  пузырьков,
тЯнущихсЯ  вверх;  прошла  секунда,  другаЯ,  и  он вынырнул на поверхность,
словно  его  выбросило  из  воды.  Ћн  отдышалсЯ  немножко на солнышке и лег
неподвижно на спину.
     -  ќто  надо уметь, предупреждаю. ‘делай глубокий вдох перед спуском. Ђ
когда  будешь  выныривать,  главное, старайсЯ посильнее оттолкнутьсЯ от дна.
†юстен, попробуй.
     †юстен  попробовал,  но  попытка его не сразу увенчалась успехом, когда
наконец он поЯвилсЯ на поверхности, он восторженно крикнул:
     - Ќикогда бы не поверил, что это так здорово!
     ђискнуть или нет? Ђ рискнуть ужасно хотелось.
     - Њама, не решаешьсЯ? •очешь, Я нырну с тобой? Ќачинаем.
     - Ќе стоит!
     џ  сделала  глубокий  вдох, но с первой попытки тоже не достигла дна. €
всплыла  наверх,  помогаЯ  себе ногами. Ћчевидно, было много глубже, чем мне
сначала  показалось.  Џри  второй  попытке  Я  коснулась руками дна, сделала
кульбит,  дважды  с  силой  ударила ногами о песок, и вдруг произошло что-то
ужасное  - сумасшедшаЯ, остраЯ боль. џ инстинктивно вскрикнула и наглоталась
воды.
     - џ наступила на морского ежа!
     џ вынырнула, Я задыхалась и, чтобы прийти в себЯ, легла на спину.
     Ћба  мальчика  шумно  подплыли  ко  мне,  подымаЯ  фонтаны  брызг, менЯ
относило в сторону. Ћни осмотрели мои ступни, и глаза их стали огромными.
     - “ тебЯ их тысЯчи! € на обеих ногах!
     -  Ћй-ой,  словно  подушечка  длЯ иголок. ‚идно, там была целаЯ колониЯ
ежей!
     - ЊенЯ как током ударило.
     - Џлыви к берегу...
     - ‹адно...
     џ поплыла между ними. Ѓоль не унималась, ноги сводила судорога.
     -  Ќо  как  же  Я  выйду из воды?.. ‚едь Я не могу наступить на ногу...
колючки совсем вопьютсЯ... тогда их не вытащить...
     - Њолчи, а то задохнешьсЯ...
     -  “  вас  потому  было шоковое состоЯние, что вы наступили на них всей
подошвой.
     -  џ  уже  стою,  -  крикнул ђено. - Џлыви к берегу на спине. Ђ мы тебЯ
донесем на руках.
     Ћни   встали  один  против  другого,  взЯли  друг  друга  за  запЯстьЯ,
переплели  руки;  и Я обхватила одной рукой шею сына, другой - шею ЏейролЯ и
уселась на импровизированных носилках.
     Ћни  шли  мелкими шажками, нащупываЯ ступней надежное место среди осыпи
гальки.  ‡десь  как  раз начиналсЯ крутой подъем к берегу. Џод тЯжестью ноши
они  спотыкались, мы чуть было не рухнули все трое. џ судорожно цеплЯлась за
них, впивалась пальцами им в плечи.
     - Љак все это глупо...
     ЋказываетсЯ,  эти  слова  произнесла  Я. ѓолова у менЯ кружилась. Ќикто
уже не смеЯлсЯ.
     Ќаконец  мальчики  выбрались  на  песчаную косу. Ќо не спустили менЯ на
землю; оба, отдуваЯсь, постоЯли с минуту, свЯзанные моими руками.
     -  џ  один  её  донесу,  ђено,  -  вдруг сказал Џейроль, - а ты беги за
шезлонгом, он удобнее, чем лежак...
     џ  запротестовала,  Я слишком тЯжелаЯ, Џейроль менЯ не донесет, но, так
как  он  не  соблаговолил  ответить,  Я обхватила его шею. Ћн чуть откинулсЯ
назад,  ловко высвободил свои запЯстьЯ из рук ђено, взЯл менЯ одной рукой за
талию,  а  другой  под  коленки, напрЯгаЯсь под моей тЯжестью, и менЯ крепко
сжали  его  сильные  объЯтиЯ.  †юстен слегка нагнулсЯ, потом выпрЯмилсЯ, и Я
почувствовала,  как  он  силен.  џ  старалась приноровитьсЯ к его движениЯм,
всем  телом  прильнув  к  нему.  Ќеужели  с  нас  так  быстро  стекла  вода?
ЏрижимаЯсь  к †юстену, Я ощущала жар его тела; видела совсем рЯдом его лицо,
все  в  жемчужинках пота. Ћн смотрел на менЯ, чуть расширив глаза, но на сей
раз  не  позволЯл  себе  улыбнутьсЯ.  Ќа покрывавшем его торс пушке блестело
несколько  капелек,  что  это  -  море  или  пот?  ‚ремЯ  шло, а ђено все не
возвращалсЯ  с  шезлонгом,  мне  чудилось,  будто  каждаЯ последующаЯ минута
становитсЯ   длиннее   предыдущей,  замирает,  вовсе  останавливаетсЯ.  ЊенЯ
охватила  слабость,  мой  лоб  клонилсЯ  все  ниже, ниже и наконец уперсЯ во
что-то теплое и влажное, в нежное и плотское, в нежность его кожи.
     Љогда  Я  очнулась,  Я  лежала  на  шезлонге,  под  щиколотки  мне была
подсунута подушка. ‚ тени, под нашим навесом.
     - ’ы совсем побелела, - произнес ђено. - ’ебе нехорошо?
     Ћн наклонилсЯ надо мной.
     -  „а,  Џейроль прав, подошва ужасно чувствительное место. Ќет, до чего
же глупо!
     Џейроль,  не  спросив  моего  разрешениЯ,  налил мне виски. џ протЯнула
руку. Џока Я пила, он не отрываЯсь глЯдел на менЯ.
     ђено притащил домашнюю аптечку.
     - џ взЯл ещё из твоего несессера два пинцета.
     џ  уже знала, какие легкие у него руки, в кабинете естественной истории
он  всегда  шел  первым  или  вторым.  Џоэтому Я не раздумываЯ протЯнула ему
ногу.
     -  ќто  долго,  -  сказал  он, принимаЯсь за работу. - €х там тысЯчи. џ
начну с самых легких, только не смотри на менЯ.
     џ  откинулась  на  подушку,  Я  ничего не чувствовала. ‚ремЯ от времени
ђено,  стоЯвший  возле  шезлонга  на коленЯх, чертыхалсЯ, и это значило, что
колючка  сломалась  или  ушла  в  мЯсо. Ќо мало-помалу пальцы его утрачивали
свою  природную  ловкость, Я понЯла, что ђено нервничает; Я охнула, тогда он
отложил  пинцет,  поднЯлсЯ  на  ноги.  ‘огнутой  в  локте  рукой он каким-то
странно звериным жестом утер свое потное лицо и с трудом перевел дыхание.
     - Ќе могу больше, у менЯ руки трЯсутсЯ, боюсь сделать ей больно.
     ’ак он и стоЯл передо мной, бессильный, ужасно несчастный.
     -  Ѓедные  мои  ребЯтишки!  џ  испортила вам все воскресенье! Ђ вам так
нужно сейчас хорошенько отдохнуть.
     -  Ђ  что, если попробовать смолу? - вполголоса спросил ђено, обращаЯсь
к †юстену.
     -  ‡дешние  сосны  длЯ  этого  не  пригодны, из их смолы нельзЯ сделать
подходЯщего шарика, чтобы вытащить иголки.
     ќто  были  первые  слова, которые произнес Џейроль после того, как менЯ
уложили на шезлонг.
     -  ’огда  давай отвезем её к доктору, только где они здесь? - продолжал
ђено.
     Џейроль,  взЯв у менЯ из рук пустой стакан из-под виски, все ещё держал
его,  потом  поставил на землю, обошел кругом шезлонг, встал на колени в его
изножье и, чуть не тычась носом, осмотрел мои несчастные подошвы.
     - …сть у тебЯ тоненький стальной ножик? - спросил он ђено.
     - џсно, - буркнул тот в ответ.
     Џейроль  даже  не счел нужным спросить мое мнение. Ћни хлопотали вокруг
менЯ,  а  Я слушала их разговоры. € ответила, что в аптечке есть специальный
Ящичек  и  там  должен  быть  ножик длЯ надсечки нарывов, а также все, чтобы
прокипЯтить инструменты. Џейроль взЯл Ящик, раскрыл его.
     - ’олько смотри, чтобы ей не было больно, - попросил мой сын.
     -  ’ы  лучше  не  позволЯй ей шевелитьсЯ, это куда полезнее, чем давать
мне такие советы. ’ы же сам видишь, она не боитсЯ.
     Њне захотелось им помочь.
     -  ‘Ядь  мне  на  ноги,  ђено.  Џлотнее,  ещё плотнее. џ могу дернутьсЯ
просто  рефлекторно  и  помешать.  ‚от  так,  хорошо.  € не говори с ним, не
отвлекай его.
     €  тут  Я  узнала  руки  ЏейролЯ. Ќе такие легкие, как руки моего сына,
зато  уверенные,  точные  в  движениЯх. € это не удивило менЯ. џ заметила их
раньше,  уже  не помню когда, оценила их бросающуюсЯ в глаза силу, чуть-чуть
тЯжеловатую,  привыкшую  к  более грубым работам, чем препарирование лЯгушек
на  уроках  естественной  истории.  Ќо  тут началось самое тЯжкое испытание.
ђено  вытащил  только самые поверхностные иголки, теперь приходилось удалЯть
ушедшие  глубоко  под кожу. Џейроль обрабатывал мне свод ступни. џ вцепилась
в  ручки  шезлонга, искусала себе изнутри все щеки. € не так от боли, как от
злости,  от  отчаЯниЯ.  џ  заорала  бы в голос, как тогда в море. ЊенЯ снова
охватила  слабость,  разбежавшаЯсЯ множеством точек по всему телу, а тут ещё
это  ощущение  непереносимой щекотки на манер китайских пыток - словом, менЯ
будто  всю исхлестали. џ не желала кричать, Я плакала, сжимаЯ веки, чтобы не
выкатилась слеза, так как ђено, следивший за мной, видел мое смЯтение.
     Ђ  потом что-то произошло, что именно, Я не понЯла. Џорог был перейден,
Я  перестала  чувствовать  боль,  свЯзывать  её  с какой-нибудь определенной
точкой  -  словом,  перестала  вообще  что-либо ощущать. ‚прочем, нет, Я ещё
чувствовала  руки,  руки  ЏейролЯ.  ’ак  по  крайней  мере  мне  казалось. €
доверилась  им.  ’еперь он мог вспороть мне всю подошву, до крови, коснутьсЯ
кости:  Я  бы  и стона не издала. Њежду мною и им установилось понимание. Ћн
тоже,  не  знаю  по каким признакам, догадалсЯ о моей покорности; Я слышала,
как  он сказал, что Я молодчина, что другаЯ бы орала во всю глотку. € хотЯ Я
находилась   под   воздействием  этой  анестезии,  Я  ощущала  всю  прелесть
предвечерьЯ.  Њоре,  гнавшее  перед  собой  небольшие волны, что-то говорило
мне;  по  воде  бежало  гудение  моторок,  то  приближаЯсь, то удалЯЯсь; все
запахи  летнего  днЯ  трепетали  в  воздухе, солнце лило струи света, где-то
крикнул  ребенок,  ко  мне  полностью  вернулось сознание. џ открыла глаза и
увидела  не  встревоженное  лицо ђено, а только его голую спину. “бедившись,
что  Я  совсем  спокойна,  он  смотрел на хирургические подвиги ЏейролЯ; два
загара  различного  оттенка  - медь и бронза - почти касались друг друга. Џо
поведению мальчиков Я понЯла, что самое страшное уже позади.
     Њне  показалось,  будто  ноги  мои окутывают влажным, прохладным куском
марли.
     - Љончено?
     €збавление совершилось.
     -  Ќу  как,  долго  показалось? - спросил Џейроль и стал объЯснЯть, как
прошла  операциЯ,  сколько иголок он вытащил, причем вытащил все до одной, и
чем теперь надо лечить ноги, но Я слушала плохо.
     џ  только  поблагодарила  его,  мысли  мои  путались,  затылок  налилсЯ
свинцом.  ‚еки сами смежались. ‘квозь неплотно сомкнутые ресницы Я различала
силуэты  моих  мальчиков, стоЯвших рЯдом, и заметила, что Џейроль смотрит на
менЯ,  распростертую  перед ними. Ћба молчали. ђено наблюдал за нами, глЯдел
на  нас,  его  взглЯд  переходил  от менЯ к Џейролю, от ЏейролЯ ко мне, и он
ждал  -  чего  ждал?  ‚друг  он  быстро  опустилсЯ  на колени, поцеловал мою
лодыжку  и поднЯлсЯ, бросив на †юстена хмурый взглЯд. Ќо Я уже снова закрыла
глаза.
     Ћни  дали  мне поспать, и Я только потом догадалась, что они поели, они
действовали  абсолютно бесшумно. Џотом оба легли отдохнуть на своих надувных
матрасах  неподалеку  от  менЯ,  и  солнце,  просвечиваЯ сквозь щели навеса,
окрашивало  их  тела  уже  в  оранжевый  цвет.  Џо мерному дыханию ЏейролЯ Я
догадалась, что он спит, но спит ли ђено, в этом Я была не так уверена.
     ’о,  что  в  последующие  недели  удерживало  менЯ,  исстрадавшуюсЯ,  в
”он-‚ерте,  были не только мои израненные ноги. Ќа следующий день после моих
злоключений  Я  отправилась  в город к своему врачу, который, осмотрев раны,
назначил  только  дальнейшее  лечение.  џ  передала  Џейролю  хвалы, которые
расточал  по  его  адресу  специалист,  но  скомкала  фразу,  хотЯ и улучила
момент, когда ђено стоЯл к нам спиной.
     Ќет,  Я поддалась состоЯнию общей расслабленности. € под тем предлогом,
что   лучше  мне  не  обуватьсЯ,  отложила  все  деловые  встречи  и  прочно
облюбовала  себе  шезлонг.  Џриближались  экзамены, становилось все жарче, и
оба  мои мальчика нуждались во мне. ‚ полдень и вечерами они ЯвлЯлись домой,
разбитые  и  неспокойные.  Џричем  у  ЏейролЯ это сказывалось на свой особый
лад,  и  теперь  Я  сразу научилась догадыватьсЯ, в каком он настроении. …ще
долго  после  ужина  Я  лежала  в  саду  на  шезлонге,  наслаждаЯсь вечерней
прохладой,  и,  бывало,  вопреки  своей привычке не вмешиватьсЯ в их занЯтиЯ
бросала:  «Ќу  как,  мальчики,  дело  идет  на  лад?  Ќичего  не нужно?» - и
поворачивала  голову  к  освещенным  окнам, открытым во мрак, к окну ђено во
втором  этаже  и к окну ЏейролЯ - на первом. Ќа последнем этапе подготовки к
экзаменам  они  занимались  врозь  и  ожесточенно  трудились поодиночке: они
словно   бы   стали   членами   какой-то   масонской   ложи.  Ђ  Я  измерЯла
продолжительность  их  занЯтий по большим стенным часам с боем, составлЯвшим
Џейролю  компанию  в сводчатом зале, их басистый голос, раздававшийсЯ каждые
полчаса, не мешал †юстену и доносилсЯ сюда ко мне, под шелковицы.
     Ќередко  мне  приходилось  напоминать  им,  что уже поздно. “слышав мой
зов,  мальчики  решали, что они достаточно наработались, и до менЯ доносилсЯ
стук  отодвигаемых  стульев, и затем оба поЯвлЯлись вместе, с блуждающими от
усталости  взглЯдами,  подходили ко мне и жадными глотками выпивали холодный
напиток,  приготовленный  €рмой.  Ђ мне в такие минуты чудилось, будто рЯдом
со  мною  два  больших  живых плода, полные соков, только вот этот из той же
плоти,  что  и Я, а тот из другой; лишь в этом и была всЯ разница. Џотом они
возвращались  в  дом, снова расходились по своим углам и заваливались спать.
‘вет  в  окнах  гас.  Ђ Я ещё медлила, мне чудилось, будто Я слышу их сонное
дыхание, раздававшеесЯ в унисон под нашей кровлей.
     “трами  из  города приезжала моЯ машинистка, потом мальчишки ЯвлЯлись к
обеду  минута в минуту, с чисто школьной пунктуальностью, и после их второго
отъезда  вплоть  до  возвращениЯ уже к вечеру Я ленилась, ждала их, мечтала,
как ещё никогда не мечтала за всю свою жизнь.
     €  вот  именно  в такой день Я попалась на телефонный звонок, более чем
нежелательный.  Њеа  culpa  (ЊоЯ  вина  (лат.)):  если  бы Я была, как мне и
полагалось  быть, на работе, у поставщиков или где-нибудь на стройке, умница
€рма  сумела  бы  избавить  менЯ  от  этого звонка с присущим ей искусством,
инстинктивно  чуЯ  ненужных  мне людей; ответила бы, что, когда Я буду дома,
неизвестно,  а  Я попросила бы её сообщить, что уехала, скажем, на неделю. Ђ
тут  Я  сама  снЯла телефонную трубку - благо аппарат стоЯл рЯдом с диваном,
на котором Я отдыхала, и мне оставалось только принЯть удар на себЯ.
     Џо  правде  говорЯ, удар не слишком сильный. Људа менее чувствительный,
чем,  очевидно,  полагала  та,  что  назвала  в  телефон свое имЯ. ‚о всЯком
случае,  менее  чувствительный,  чем  если  бы  был  нанесен  он несколькими
неделЯми  раньше. ’от случай с морскими ежами привел менЯ поначалу в шоковое
состоЯние,  а  затем дни в ”он-‚ерте, дни полного бездельЯ, подействовали на
менЯ  как  успокоительное  средство. Ћб этой неделе, когда само времЯ словно
остановилось,  когда  Я  забыла  про  работу,  всей  душой  предавшись своим
мальчикам,  Я  вспоминаю  как  о  самых  светлых  минутах  этого не очень-то
гладкого  периода  моей  жизни.  Ћдна  из тех передышек, дарованных судьбой,
когда  душа  переполнена  радостью удачи, достигнутой гармонии, забрезжившим
счастьем,  когда  говоришь  себе:  «„а  будь  что  будет,  пускай все идет к
черту».  € когда не думаешь, что затишье это только временное, что ждет тебЯ
суровое завтра.
     Љ  тому  же  диссонанс  был слишком велик между моим миром и тем миром,
откуда  ко  мне  дошел,  долетел  сквозь  толщу  пространства голос той, что
находилась  на  другом конце провода. €бо это моЯ прежнЯЯ семьЯ, неотвратимо
моЯ   семьЯ,  согласно  официальным  документам,  говорила  со  мной  устами
Ђнриетты.
     “слышав  её  имЯ, Я сказала, что закрою дверь, а то здесь шумно; и это,
конечно,  было  выдумкой.  Ќе  поднимаЯсь  с  дивана,  Я засунула трубку под
подушку  и,  пользуЯсь  последней передышкой, с наслаждением обвела взглЯдом
залу  со сводчатым потолком, пустынную, прохладную, защищенную от солнца. Ќо
та, другаЯ, очевидно, начала беспокоитьсЯ, и Я поднесла трубку к уху.
     ќта  Ђнриетта  звонила мне не из Џарижа, а из отелЯ нашего города, куда
она  только  что  прибыла  утренним  курьерским  поездом,  и,  по её словам,
специально  приехала  в  Џрованс  вместе  со  своей  невесткой †анной, чтобы
повидатьсЯ  со мной. Ђнриетта, †анна?.. Ћбе эти женщины были оттуда, из моей
прежней  жизни,  и  раньше  их  называли, да и теперь, должно быть, называют
Ђнриетта-ѓастон  и †анна-Џоль, прибавлЯЯ к имени жены имЯ мужа по старинному
обычаю  Ѓуссарделей.  ‡начит, супруги моих двоюродных братьев, мои невестки.
џ не могла опомнитьсЯ.
     Џоначалу  Я  наотрез  отказалась  их принЯть, но они ожидали этого, и Я
почувствовала,   что  мое  упорство  длЯ  них  лишь  ничтожное  и  последнее
препЯтствие  после  утомительного  нудного  пути,  а  особенно  после бурных
споров,  борьбы  самолюбий,  что  решение предпринЯть этот демарш, очевидно,
дорого  обошлось  не  только  им  двоим,  а,  возможно,  и всей нашей семье.
Ђнриетта  громоздила  аргумент  за  аргументом, и Я догадывалась, что это не
импровизациЯ,  что  дамы  не уедут, не повидавшись со мной; Я должна понЯть,
раз  они  прибыли  сюда, то, значит, на то имелась серьезнаЯ причина; они не
забыли,  что  Я  окончательно  порвала  с  семьей уже десЯть лет назад, и их
визит   не   имеет   ничего   общего  с  «продолжением  прежней  юридической
процедуры»,  как  Я  могла  подумать, добавила Ђнриетта с чисто нотариальной
точностью,  какую  Я сразу уловила даже по прошествии стольких лет; наконец,
она  чуть  что  не  обрушилась на «тетю Њари», другими словами, на мою мать,
единственную,  дескать,  виновницу  этой  распри, жертвами которой стали Я и
мой  сын. € когда Я посоветовала им обратитьсЯ к моему поверенному, Ђнриетта
возразила,  что  нецелесообразно  втЯгивать  в  такие  дела  адвокатов и тем
задала мне загадку.
     Љороче,  Я  почувствовала, что Ђнриетта знает назубок свою роль и полна
решимости,  но  Я  также  знала,  что  и  Я  полна  не  меньшей решимости не
примирЯтьсЯ  с  ними и не вмешиватьсЯ в их дела, словом, не делать того, что
они  от  менЯ  попросЯт,  и в голове у менЯ была только одна мысль: поскорее
отделатьсЯ  от  назойливых родственниц. џ боЯлась, что в город прибыла также
и  моЯ  мать, а с ней мне особенно не хотелось встречатьсЯ; в конце концов Я
высчитала,  что  до  возвращениЯ мальчиков Я успею их принЯть: сегоднЯ такаЯ
жара, что ђено с Џейролем обЯзательно задержатсЯ - пойдут в бассейн.
     Љогда  Я  наконец  положила трубку, Я встрЯхнулась. ЏоднЯлась на второй
этаж,  не  беспокоЯсь,  что  гости  могут  застать  менЯ в плЯжном халатике,
который  Я  накидывала  почти  на  голое  тело, а после несчастного случаЯ с
ногами  ходила  в  нем  с  утра до вечера. џ пошла в душ, помассировала себе
затылок, во рту у менЯ было горько.
     -  Џринеси  мне  виски! - крикнула Я €рме, открыв окошко. - € ради бога
похолоднее.
     Њне   необходимо   было   самомобилизоватьсЯ,  ощутить  себЯ  достойной
противницей,  хочешь  не  хочешь,  стать  Ѓуссардель  потому,  что  обе  мои
невестки  Явились  именно  к  Ѓуссардель  и  надо было противостоЯть им тоже
по-буссарделевски.   €ного   выбора  у  менЯ  не  было.  Ќо  вернутьсЯ  мне,
теперешней,  к  той  оставшейсЯ  где-то далеко Ђгнессе, снова пойти с ней об
руку  и снова сжитьсЯ с ней, возможно, было бы мне не под силу, если бы менЯ
вовремЯ  не  поддержала  мысль,  что  к концу днЯ Я снова буду со спутниками
моей подлинной жизни.
     Ќо  Я была слишком встревожена, как и всегда, когда мне чудилась угроза
интересам  моего сына, однако оказалось, что речь шла совсем о другом... ’о,
чего  ждали  от менЯ мои родственницы, не могло повредить ђено; больше того,
они  намекнули, что все может рикошетом обернутьсЯ к его выгоде. Ќо то, чего
они  требовали,  было  столь немыслимо с моей стороны, даже непристойно, так
противоречило  моему  характеру и всей линии моего поведениЯ, что Я с первых
же  их  слов  понЯла,  что откажусь наотрез. Љак только они смели надеЯтьсЯ?
Ћдним лишь ЃуссарделЯм могла прийти в голову подобнаЯ мысль.
     ’ем  не  менее  это  доказывало, что в их клане на Џлэн-Њонсо поЯвилась
перваЯ  трещина.  џ  догадалась  даже,  что  красные  их деньки миновали, но
неужели  вместе  с ними ушел и простой здравый смысл? € достоинство? ‚ былые
времена  они  готовы  были  на  все  -  на жертвы, на испытаниЯ, на личные и
общесемейные  муки,  даже на банкротство, - лишь бы их уважаемое имЯ не было
запЯтнано.  ‹учше  пустить  себе  пулю  в лоб, как некогда говаривали отец и
дЯдЯ  -  биржевые  маклеры,  когда  речь  заходила  о каком-нибудь банкроте,
нежели по доброй воле выставлЯть на свет божий свои гнусные секреты.
     Ђ  теперь  они  хотели  именно  этого,  и хотели этого от менЯ. Ћдин из
молодых  Ѓуссарделей,  а  именно  Џатрик,  младший  сын  моего брата ‘имона,
погибшего  в  немецких  лагерЯх,  выросший  без  отца,  избалованный матерью
мальчик,  попал  в  скверную  историю.  Ќасколько Я понЯла, дело шло о краже
автомобилЯ,  за  ним ночью гналась полициЯ, а кончилось тем, что он насмерть
задавил  человека.  Ќашему  юному  герою, ещё до суда заключенному в тюрьму,
грозило  самое  худшее;  и всЯ семьЯ встала под ружье, надеЯсь вызволить его
из  беды;  они готовы были открыть огонь по первому знаку, лишь бы уменьшить
долю  его  ответственности.  ‘амым действенным средством в делах такого рода
считалась ссылка на плохое окружение, на губителные примеры.
     Ђ  какаЯ  мне  во всем этом отводилась роль? Ћчень простаЯ. ‚ыступить в
качестве  общественного обвинителЯ всего клана Ѓуссарделей, потому что никто
лучше  менЯ  не мог справитьсЯ с этой задачей. Ќикто лучше не мог изобличить
их,   доказав,  что  ради  корысти  они  способны  на  все.  „остаточно  мне
рассказать  судьЯм  о  нашем  конфликте,  заЯвить,  что они действовали всем
скопом  против  троих  родственников из соображений наживы, добились полного
успеха,  не  посрамив уважаемого имени Ѓуссарделей, и все это происходило на
глазах самого Џатрика, тогда ещё совсем мальчика.
     Љогда  после  моего  калифорнийского приключениЯ Я, беременнаЯ тем, кто
стал  теперь  ђено,  согласилась  выйти  замуж за моего кузена и поверенного
моих  тайн  Љсавье,  родственники  скрыли  и  от  менЯ  и  от  него,  что он
бесплоден,  так  как  ещё  в  детстве  перенес туберкулез половых органов; и
скрыли  лишь  потому, что брак двоих самых «непутевых» Ѓуссарделей устраивал
всю  семью.  Љогда родным стало известно, что Я беременна, чего они никак не
ожидали,   они   поспешили  открыть  моему  мужу  глаза  с  целью  устранить
незаконнорожденного    ребенка.    Љсавье,    натура    в   высшей   степени
впечатлительнаЯ,  после  этого  неожиданного удара упал - случайно, нет ли -
из  окна. ‚ результате этого падениЯ он скончалсЯ. џ увезла его, умирающего,
из  нашего  особнЯка  на  авеню  ‚ан-„ейка.  Ђ  много лет спустЯ наша стараЯ
родственница,   знавшаЯ  тайну  моего  мужа,  перед  смертью  сделала  своим
единственным   наследником   ђено   -  «сына  Љсавье»,  по  собственному  её
выражению,  но  моЯ  мать  добилась непризнаниЯ ђено законным сыном и лишила
его  наследства. ‚от какую миленькую историю могла бы Я рассказать судьЯм, и
об  этом  просили  менЯ Ѓуссардели. Ђ уж если бы Я привела все драматические
перипетии  этого  дела,  представила  бы  доказательства,  сослалась  бы  на
неоспоримые  свидетельства,  сенсациЯ  была  бы  полной. Ћдна лишь Я в силах
выставить  на всеобщее позорище наше могущественное семейство, ввергнуть его
в  такие пучины, что положение юного преступника сразу же облегчитсЯ, снимет
с  него  ответственность  за  свои  поступки.  ’аким образом, Я представлЯла
собой единственный шанс на оправдание Џатрика, на смЯгчение его участи.
     Ђнриетта  с  помощью  †анны  опытной  рукой  обнажила  передо  мной все
пружины   своего   замысла,   и  обе  женщины,  объединенные  общим  усилием
продемонстрировать   его,   напомнили  мне  двух  злоумышленников,  которые,
задумав  hold  up  (ѓрабеж  (англ.)),  набросав  предварительный  план, сами
подвергают  его  всесторонней  критике,  и в конце концов всЯ эта сложнейшаЯ
система  начинает  казатьсЯ  им простейшей и безотказной. Љогда Я возразила,
что  эта махинациЯ бессмысленна хотЯ бы уже потому, что она разрушит то, что
желают  сохранить,  -  семью, Ђнриетта, снисходительно улыбнувшись, поведала
мне:  все  это  разработано  защитником  Џатрика,  одним  из «душек-теноров»
адвокатуры.  Ћн  ссылаетсЯ на прецеденты, делает ставку именно на теперешнюю
тенденцию - судьи весьма
     охотно  обвинЯют  родителей  в  грехах детей - и, наконец, так уверен в
выбранном  им  способе  защиты,  что  прибыл  из Џарижа вместе с двумЯ моими
невестками,  откомандированными  сюда  в  качестве послов; он теперь сидит в
городе, в отеле, и ждет результатов наших переговоров.
     -  ‚ы  сами  понимаете,  Ђгнесса, что он не мог приехать сюда, к вам, -
это  было  бы  серьезным  профессиональным  промахом. Ђдвокат не имеет права
встречатьсЯ   со   свидетелЯми.  Ђ  мы  не  желаем  совершить  ни  малейшего
нарушениЯ.
     -  Ћднако  это  в ваших возможностЯх, - †анна указала на стоЯвший рЯдом
телефонный аппарат. - ‚ам-то ничто не мешает ему позвонить.
     - Ќо... - начала Я. - Ђ мать?
     -  Ќет.  ’етЯ  Њари  не  приехала.  ‚прочем, вы, должно быть, не знаете
того, что мы вам сейчас сообщим: у неё неважно со здоровьем - коллибацилоз.
     - ‚ы не понЯли моего вопроса. џ спрашиваю: согласна ли она?
     -  Ќа ваше вмешательство в судебный процесс? Ђгнесса! ђазве иначе мы бы
приехали  сюда  длЯ  переговоров?  Џолностью согласна. ‚ы же знаете, как она
привЯзана к своим внукам.
     ‚ерно.  ЊоЯ  мать  перенесла  на  детей ‘имона всю силу своей страстной
любви,  какую  питала  к  нему. ‚озможно даже, что именно матери, которой на
суде  Я  должна  была  нанести  самый сильный удар, котораЯ была полностью в
курсе  дела  моего  предполагаемого  выступлениЯ на процессе, - возможно, ей
первой пришло это на ум.
     -  ‚ы только представьте, - продолжала Ђнриетта, - при одной мысли, что
её  внук,  в  котором она видит как бы живого ‘имона... а вы знаете, до чего
Џатрик  похож  на  отца!..  ’ак вот, при одной мысли, что бедному мальчугану
придетсЯ  ещё  месЯцы  и месЯцы находитьсЯ в предварительном заключении, что
он  рискует  на долгие годы попасть в тюрьму, при этой мысли несчастнаЯ тетЯ
Њари  совсем  перестала  спать,  грызет  себЯ  и окончательно разболелась. €
ничего  удивительного  - с тех пор как произошла эта драма, она отказываетсЯ
лечитьсЯ.
     -  Ќе забудьте еще, - вставила †анна, - что состоЯние Џатрика - он ведь
несовершеннолетний,  и мать назначена его опекуншей - будет урезано, так как
придетсЯ  выплатить  значительную  сумму сиротам полицейского, который попал
под   машину.   Ђ  придетсЯ  ещё  возмещ