вшей ромашкой.  ‡атем, отодвинув чашку, облокотилась
на прохладный мрамор.
     —ерез  широко  распахнутое  окно   вливалсЯ  вместе  с   уличным  шумом
ослепительный свет,  от  которого  сверкали  зеркала,  стеклЯнные  этажерки,
медные  перекладины,  красное дерево конторки.  ‘реди  всех  этих  отблесков
содержатель кафе  прополаскивал графины;  вода  лилась,  напоминаЯ  журчанье
ручейка.  Ќа столах валЯлись газеты. †енни смотрела по сторонам, не думаЯ ни
о чем определенном.  ‚ремЯ шло. ЌавЯзчивые ребЯческие представлениЯ, мрачные
мысли, внезапные страхи бродили, словно призраки, в ее утомленном мозгу. Ћна
пыталась сосредоточить свое внимание на серой кошке,  свернувшейсЯ в  клубок
на скамеечке рЯдом с ней.  ‘пала ли эта кошка? ѓлаза ее были закрыты, но уши
двигались.  “ нее был такой вид,  словно она насильно заставлЯет себЯ спать.
Њожет быть,  и она тоже была подвержена действию этой смутной,  носившейсЯ в
воздухе  тревоги?   Љончики  ее   изогнутых  лапок   замерли  в   сладостной
неподвижности,  котораЯ,  однако,  казалась притворной.  ‘пала ли  она?  €ли
только делала вид,  что спит?  Љого она хотела обмануть?  Њожет быть,  самое
себЯ?..  ‘меркалось.  ‚ремЯ  от  времени мужчины в  рабочей одежде  входили,
обменивались с содержателем кафе взглЯдами соучастников, проходили через зал
и взбирались наверх,  на антресоли.  Љогда они открывали дверь,  волна шума,
отголосков спора на минуту смешивалась с уличным гулом.
     - ‚от и Я!
     †енни вздрогнула: она не заметила, как вошел †ак.
     Ћн  сел рЯдом с  ней.  ‹об его был покрыт крупными каплЯми пота.  ђезко
трЯхнув головой, он откинул прЯдь волос и вытер лицо.
     - •орошаЯ,  очень  хорошаЯ новость во  всем  этом  хаосе!  -  сказал он
вполголоса.  - Ќам передали по телефону сообщение, полученное через Ѓрюссель
от  германских социал-демократов.  Ћни не отказываютсЯ от борьбы,  наоборот!
†орес прав: эти люди - наши братьЯ, они не струсЯт! Ћни переживают там те же
тревоги,  что и мы.  € они более чем когда-либо хотЯт сохранить свЯзь, чтобы
иметь  возможность  действовать  сообща.  Ќо  так  как  в  ѓермании  осадное
положение,  сношениЯ между ними и  нами будут очень затруднены.  €  вот  они
посылают к  нам  через  Ѓельгию  делегата,  ѓермана Њюллера,  который должен
приехать завтра и, как видно, облечен широкими полномочиЯми. ‚се думают, что
он едет договариватьсЯ с французскими социалистами относительно немедленного
и  широкого выступлениЯ против сил  войны.  Џонимаете?  ‚  "ћма" все надежды
сосредоточились сейчас  на  этом  неожиданном  посланце,  на  этой  решающей
завтрашней встрече  Њюллера и  †ореса  -  встрече двух  пролетариатов...  €,
конечно,  они  выработают вместе окончательные решениЯ!  Џо  мнению ‘тефани,
речь идет сейчас о  том,  чтобы организовать наконец в обеих странах широкое
выступление рабочего класса -  не меньше.  „авно пора! Ќо никогда не поздно.
‚сеобщаЯ забастовка может еще спасти все!
     Ћн говорил быстро,  отрывисто,  невольно заражаЯ лихорадочностью своего
тона.
     - Џатрон решил  опубликовать завтра грозную статью...  Ќечто  вроде  "џ
обвинЯю" ‡олЯ...
     Џо  неопределенно-вопросительному взглЯду  †енни  он  увидел,  что  это
сравнение,  -  которое,  впрочем,  принадлежало не ему,  а Џажесу, секретарю
ѓалло, - не вызвало в ее уме никакого отчетливого представлениЯ, и в течение
нескольких секунд он с жестокой Ясностью ощущал все, что еще разделЯло их.
     - ‚ы только что говорили с †оресом? - спросила она наивно.
     - Ќет, сегоднЯ не говорил. Ќо Я стоЯл на лестнице с Џажесом в тот самый
момент, когда †орес выходил из редакции. Ћн, как всегда, был окружен группой
друзей.  џ  слышал,  как он сказал им:  "‚се это Я  вставлю в мою завтрашнюю
статью,  вот увидите!  џ разоблачу всех виновных! Ќа этот раз Я хочу сказать
все, что знаю!" €, честное слово, мне кажетсЯ, он смеЯлсЯ, этот изумительный
человек!  „а, он смеЯлсЯ! “ него особенный смех, смех добродушного великана,
бодрЯщий...  ‡атем он сказал:  "Ќо прежде всего идемте обедать.  ‚ ближайший
ресторан, согласны? Љ Ђльберу".
     Ћна молчала, устремив на †ака внимательный взглЯд.
     - ‚ам  интересно было бы  взглЯнуть на  него вблизи?  -  спросил он.  -
Џойдемте в "Љруассан",  закусим.  џ покажу вам †ореса... џ голоден. €меем же
право пообедать и мы с вами!


        LXIII

     Ѓыло  около  десЯти  часов.   Ѓольшинство  завсегдатаев  уже   ушло  из
ресторана. †ак и †енни занЯли столик справа, где было мало народу.
     †орес и  его друзьЯ сидели слева от входа,  параллельно улице Њонмартр,
за длинным столом, составленным из нескольких маленьких.
     - ‚ы видите его?  -  спросил †ак.  -  Ќа скамейке, вон там, посередине,
спиной к окну.  Џосмотрите, он повернулсЯ и говорит с Ђльбером, содержателем
ресторана.
     - “  него  не  такой  уж  встревоженный  вид,   -  прошептала  †енни  с
удивлением,  восхитившим †ака;  он взЯл ее за локоть и ласково сжал его. - Ђ
остальных вы тоже знаете?
     - „а.  Ќаправо от  †ореса сидит  ”илипп ‹андрие.  ’олстЯк налево -  это
ђенодель.  Ќапротив  ђеноделЯ  -  „юбрейль{230}.  ђЯдом  с  „юбрейлем -  †ан
‹онге{230}.
     - Ђ женщина?
     - ќто кажетсЯ,  госпожа Џуассон, жена того субъекта, что сидит напротив
‹андрие.  ђЯдом с ней -  Ђмедей „юнуа{231}. Ќапротив братьЯ ђену. Ђ вон тот,
который только что вошел и стоит около стола, - друг ЊигелЯ Ђльмерейды{231},
сотрудник "Ѓоннэ руж"... џ забыл, как его...
     Љороткий треск - словно где-то лопнула шина - прервал его слова; за ним
почти немедленно вторично раздалсЯ тот  же  звук  и  звон  разбитого стекла.
‚дребезги разлетелось зеркало на внутренней стене зала.
     ‘екунда оцепенениЯ,  затем оглушительный рев. ‚есь зал, вскочив с мест,
обернулсЯ в  сторону разбитого зеркала.  "‘трелЯли в  зеркало!"  -  "Љто?" -
"ѓде?"  -  "‘ улицы!"  „ва официанта бросились к дверЯм и выбежали на улицу,
откуда неслись крики.
     †ак  инстинктивно встал и,  вытЯнув руку,  чтобы защитить †енни,  искал
глазами †ореса.  Ќа секунду он увидел его. ‚округ патрона стоЯли его друзьЯ;
он  один,  очень спокойный,  осталсЯ сидеть на  месте.  †ак  увидел,  как он
медленно нагнулсЯ,  словно искал  что-то  на  полу.  Џотом †ак  перестал его
видеть.
     ‚ эту минуту мимо столика,  где сидел †ак,  пробежала г-жа Ђльбер, жена
содержателЯ кафе, с криком:
     - Љто-то стрелЯл в господина †ореса!
     - Џобудьте здесь,  - шепнул †ак, положив руку на плечо †енни и вынуждаЯ
ее снова сесть.
     Ћн  устремилсЯ к  столу †ореса,  откуда слышались взволнованные голоса:
"„октора,   скорее!",  "Џолицию!".  ’олпа  жестикулировавших  людей  кольцом
оцепила друзей †ореса и  не давала подойти ближе.  †ак локтЯми проложил себе
путь,  обошел  вокруг стола  и  пробралсЯ наконец в  угол  зала.  Ќаполовину
скрытое спиной  наклонившегосЯ ђеноделЯ,  на  обитой  клеенкой скамье лежало
тело.  ђенодель выпрЯмилсЯ и  бросил на стол красную от крови салфетку.  †ак
увидел лицо †ореса:  лоб,  бороду,  полуоткрытый рот,  Љак видно, он потерЯл
сознание. Ћн был бледен, глаза его были закрыты.
     Љакой-то  человек,  один  из  посетителей  ресторана,  очевидно,  врач,
прорвал кольцо.  Ћн уверенно сорвал с †ореса галстук,  отстегнул воротничок,
схватил свесившуюсЯ руку и нащупал пульс.
     Ќесколько голосов покрыли гул:  "’ише,  тише!  ’с-с!.."  ‚се взоры были
прикованы к незнакомцу,  державшему руку †ореса.  Ћн молчал. Ћн стоЯл, низко
нагнувшись,  но его лицо -  лицо ЯсновидЯщего - было поднЯто к карнизу; веки
дрожали. Ќе изменив позы, ни на кого не глЯдЯ, он медленно покачал головой.
     ‹юбопытные потоками вливались с улицы в кафе.
     ђаздалсЯ голос Ђльбера:
     - ‡априте дверь! ‡априте окна! Ћпустите ставни!
     ’олпа, отхлынув, оттеснила †ака на середину зала. „рузьЯ †ореса поднЯли
тело и  осторожно понесли,  чтобы положить на два наспех составленных стола.
†ак пыталсЯ увидеть его. Ќо толпа вокруг раненого становилась все теснее. Ћн
различал  только  угол  белого  мраморного стола  и  две  торчавшие подошвы,
запыленные, огромные.
     - Џропустите доктора!
     Ђндре ђену привел врача. „вое мужчин вошли в круг, который тут же снова
сомкнулсЯ  за  ними.   ђаздалсЯ  шепот:   "„октор...  „октор..."  ЏотЯнулась
бесконечно долгаЯ минута.  ‚оцарилось тревожное молчание. ‡атем по всем этим
склоненным затылкам пробежала дрожь, и †ак увидел, что все те, кто был еще в
шлЯпах,  обнажили головы.  „ва глухо повторЯемых слова передавались из уст в
уста.
     - Ћн умер... он умер...
     ‘ полными слез глазами †ак обернулсЯ,  ища взглЯдом †енни.  Ћна стоЯла,
готоваЯ броситьсЯ на  его зов,  ожидаЯ лишь знака.  Ћна пробралась к  нему и
безмолвно ухватилась за его руку.
     ЋтрЯд полицейских ворвалсЯ в ресторан и стал очищать зал.  †ак и †енни,
прижатые  друг  к  другу,  оказались  захваченными водоворотом,  толкавшим и
уносившим их к дверЯм.
     ‚ ту минуту,  когда они были уже у выхода,  какому-то человеку, который
вел переговоры с  полицейскими,  удалось проникнуть в кафе.  †ак узнал в нем
социалиста, друга †ореса, Ђнри ”абра. Ћн был бледен как полотно. Ћн спросил,
запинаЯсь:
     - ѓде он? Џеревезли его в больницу?
     Ќикто не решилсЯ ответить.
     —ьЯ-то рука робко указала в  глубь зала.  ”абр взглЯнул туда;  в центре
пустого  пространства  под  резким  светом  виднелсЯ  ворох  черной  одежды,
распростертой на мраморе, как труп в морге.
     Ќа   улице   спешно  организованнаЯ  охрана  пыталась  рассеЯть  толпу,
скопившуюсЯ перед домом и затруднЯвшую движение на перекрестке.
     †ак  увидел  †юмлена и  ђабба;  они  спорили с  полицейскими.  ‚месте с
уцепившейсЯ за  него †енни †ак добралсЯ до  них.  Ћни шли из  редакции и  не
присутствовали при случившемсЯ,  однако именно от них †ак узнал о  том,  что
убийца выстрелил с улицы в упор,  через открытое окно, и что после недолгого
преследованиЯ прохожие задержали его.
     - Љто это? ѓде он?
     - ‚ полицейском комиссариате на улице Њайль.
     - €демте, - сказал †ак, увлекаЯ †енни.
     Џеред   участком  образовалась  толпа.   †ак   тщетно  предъЯвлЯл  свое
корреспондентское удостоверение: больше никого не пропускали.
     Ћни уже хотели отойти,  как вдруг из комиссариата выбежал Љадье. Ћн был
без шлЯпы. †ак перехватил его на бегу. Љадье обернулсЯ и, не узнаваЯ †ака (с
которым,  однако,  он  только что разговаривал около редакции "ћманите"),  с
минуту смотрел на него блуждающим взором.
     Ќаконец он пробормотал:
     - ќто вы,  ’ибо?..  ‚от перваЯ пролитаЯ кровь...  перваЯ жертва...  —ьЯ
очередь теперь?
     - Љто убийца? - спросил †ак.
     - Љакой-то неизвестный.  …го фамилиЯ -  ‚иллен.  џ  видел его.  Њолодой
человек лет двадцати пЯти или около того.
     - Ќо почему †ореса? Џочему?
     - Ћчевидно, какой-нибудь "патриот"! ‘умасшедший!..
     Ћн высвободил локоть, за который держал его †ак, и убежал.
     - ‚ернемсЯ туда, - сказал †ак.
     Џовиснув на  руке †ака,  молчаливаЯ и  напрЯженнаЯ,  †енни изо всех сил
старалась идти с ним в ногу.
     Ћн наклонилсЯ к ней.
     - ‚ы устали...  —то, если бы Я усадил вас где-нибудь в спокойном месте?
Ђ потом пришел бы за вами...
     Ћна изнемогала от волнениЯ,  от усталости, но мысль, что в такую минуту
они могут расстатьсЯ...  Ќе отвечаЯ,  она еще крепче прижалась к нему. Ћн не
стал  настаивать.  ќто  живое  тепло  рЯдом с  ним  помогало ему  боротьсЯ с
отчаЯнием; он и сам теперь не хотел оставатьсЯ один.
     ‚ечер  был  удушливый.  Ђсфальт  распространЯл зловоние.  ‚се  переулки
вокруг улицы Њонмартр были черны от пешеходов.  „вижение остановилось.  ‹юди
гроздьЯми висели на окнах. Ќезнакомые передавали друг другу: "“били †ореса!"
     Љордон полицейских почти  очистил пространство перед кафе  "Љруассан" и
теперь  старалсЯ  удерживать  на  расстоЯнии бушующие  волны,  вливавшиесЯ с
Ѓульваров, где новость распространилась с быстротой электрического тока.
     Љогда  †ак  и  †енни  подошли к  перекрестку,  отрЯд конной жандармерии
выехал  из  улицы  ‘ен-Њарк.  ‚звод  прежде всего  очистил подступы к  улице
‚иктуар и всю улицу вплоть до Ѓиржи. ‡атем он развернулсЯ в центре площади и
несколько  минут   гарцевал  там,   чтобы  оттеснить  любопытных  к   домам.
‚оспользовавшись беспорЯдком,  - более робкие убегали в боковые улицы, - †ак
и  †енни проскользнули в  первый рЯд.  €х  взглЯды были прикованы к  темному
фасаду  кафе  с  закрытыми железными ставнЯми.  Љогда  отворЯлась охранЯемаЯ
полицией дверь,  в  которую то и  дело входили агенты,  на минуту становилсЯ
виден Ярко освещенный зал.
     „ва такси и  несколько лимузинов с  правительственными флажками один за
другим  прошли  сквозь оцепление.  ђаспорЯжавшийсЯ охраной лейтенант отдавал
честь лицам,  выходившим из машин,  и они немедленно исчезали в кафе,  дверь
которого тотчас же снова захлопывалась за ними. ‹юди осведомленные сообщали:
"Џрефект полиции...  „октор  Џоль...  Џрефект департамента ‘ены...  Џрокурор
республики..."
     Ќаконец  из  улицы  ‚иктуар  выехала  санитарнаЯ  карета,   запрЯженнаЯ
маленькой  лошадкой,  бежавшей  мелкой  рысцой;  колокольчик  ее  звенел  не
переставаЯ.  ‘тало  немного тише  Џолицейские остановили карету  у  входа  в
"Љруассан".  —етыре  санитара  выпрыгнули  оттуда  на  мостовую  и  вошли  в
ресторан, оставив заднюю дверцу широко раскрытой.
     Џрошло десЯть минут.
     ‚озбужденнаЯ толпа топталась на  месте.  "Љакого черта они  возЯтсЯ там
так долго?" - "Ќадо же проделать все, что полагаетсЯ, иначе нельзЯ!"
     ‚незапно †ак  почувствовал,  что  пальцы †енни судорожно впились в  его
рукав.  Ћбе половинки двери ресторана распахнулись.  ‚се затихли. Ќа тротуар
вышел Ђльбер. ‚се увидели внутренность кафе, освещенную Ярко, как часовнЯ, и
кишевшую черными фигурами полицейских. Ћни расступились и выстроились в рЯд,
пропускаЯ носилки. Ќосилки были покрыты скатертью. €х несли четверо мужчин с
обнаженными  головами.   †ак   узнал  знакомые  фигуры:   ђенодель,   ‹онге,
Љомпер-Њорель, ’ео Ѓретен.
     ‚се  стоЯвшие на  площади немедленно обнажили головы.  ђобкий  возглас:
"‘мерть убийце!" - раздалсЯ из окон одного дома и замер во мраке.
     Њедленно,  среди  тишины,  в  которой отчетливо раздавалсЯ стук  шагов,
белые носилки проплыли через порог,  пересекли тротуар, покачались несколько
секунд  и  внезапно  исчезли  в  глубине  кареты.   „вое  мужчин  тотчас  же
последовали  за  ними.  Џолицейский сел  рЯдом  с  кучером.  ‡атем  раздалсЯ
отчетливый стук захлопнувшейсЯ дверцы.  € когда лошадь тронулась с места,  а
карета, окруженнаЯ группой полицейских-самокатчиков, позвЯкиваЯ, направилась
в  сторону Ѓиржи,  внезапный глухой  взволнованный гул  покрыл  тонкий  звон
колокольчика  и,  поднЯвшись  отовсюду  разом,  вырвалсЯ  наконец  из  сотни
стесненных  сердец:  "„а  здравствует †орес!..  „а  здравствует †орес!..  „а
здравствует †орес!.."
     - ЏопытаемсЯ теперь добратьсЯ до "ћма", - проговорил †ак.
     Ќо  толпа  вокруг них  словно приросла к  месту.  ‚се  глаза оставались
прикованными к тайне этого темного фасада, охранЯемого полицией.
     - †орес умер...  -  прошептал †ак.  €,  помолчав,  он повторил: - †орес
умер...  џ не могу этому поверить...  ѓлавное - не могу представить себе, не
могу взвесить все последствиЯ...
     Џостепенно плотные рЯды  раздвинулись;  теперь можно  было  двинутьсЯ в
путь.
     - €демте.
     Љак  дойти до  улицы Љруассан?  Ћ  том,  чтобы пробитьсЯ сквозь кордон,
охранЯвший  перекресток,   или  пройти  до  Ѓольших  бульваров  через  улицу
Њонмартр, не могло быть и речи.
     - Ћбойдем кругом,  -  сказал †ак.  -  Џройдем улицей ”ейдо и  переулком
‚ивьен!
     Ћни  вышли  из  переулка и  хотели  было  выбратьсЯ из  давки  бульвара
Њонмартр, как вдруг непреодолимый напор толпы закружил их, увлек за собой.
     Ћни  попали  в  самую  гущу  манифестации:  колонна  молодых патриотов,
потрЯсавших флагами и  оравших "Њарсельезу",  хлынула с  бульвара Џуассоньер
потоком,  который заливал улицу во  всю ширину и  отбрасывал назад все,  что
находилось на его пути.
     - „олой ѓерманию!.. ‘мерть кайзеру!.. Ќа Ѓерлин!..
     †енни,  унесеннаЯ толпой,  почувствовала,  что  терЯет  равновесие.  …й
показалось,  что сейчас ее  оторвут от  †ака,  растопчут.  Ћна вскрикнула от
ужаса.  Ќо он обнЯл ее за талию и крепко прижал к себе.  …му удалось внести,
втолкнуть ее в нишу каких-то ворот, которые были закрыты. ЋслепленнаЯ пылью,
поднЯвшейсЯ от  топота  этого  стада,  оглушеннаЯ  пронзительными криками  и
пением,  в ужасе от этих ревущих глоток,  безумных глаз,  страшных лиц,  она
вдруг  заметила почти рЯдом с  собой медную ручку.  ‘обрав остаток сил,  она
рванулась,  протЯнула  руку  и  уцепилась  за  эту  ручку,  показавшуюсЯ  ей
спасением. Ќаконец-то! …ще немного - и она бы лишилась сознаниЯ. Ћна закрыла
глаза,  но  ее  пальцы  не  переставали судорожно сжимать медную ручку.  Ћна
слышала у самого уха прерывающийсЯ голос †ака, повторЯвший:
     - „ержитесь крепче... Ќе бойтесь... џ здесь...
     Џрошло несколько минут.  Ќаконец ей показалось,  что шум удалЯетсЯ. Ћна
открыла глаза и увидела †ака,  он улыбалсЯ.  —еловеческий поток все еще плыл
мимо  них,  но  не  так  быстро,  отдельными  волнами,  без  криков:  скорее
любопытные,  чем манифестанты.  †енни все еще дрожала всем телом и  не могла
отдышатьсЯ.
     - “спокойтесь, - прошептал †ак. - ‚идите, это кончилось...
     Ћна провела рукой по  лбу,  поправила шлЯпу и  заметила,  что ее  вуаль
разорвана. "—то Я скажу маме?" - подумала она, словно в каком-то полусне.
     - Џопробуем выбратьсЯ отсюда, - сказал †ак. - Ќо можете ли вы идти?
     ‹учше  всего  длЯ  них  было  бы  отдатьсЯ течению и  затем ускользнуть
каким-нибудь переулком.  †ак отказалсЯ от мысли попасть в "ћманите". Џравда,
не  без легкого и  невольного раздражениЯ.  Ќо  в  этот вечер на  нем лежала
ответственность за  судьбу  другого  человека:  хрупкое,  бесконечно дорогое
существо находилось на его попечении. Ћн догадывалсЯ, что нервное напрЯжение
†енни дошло до предела,  и  сейчас думал только о том,  как бы довести ее до
улицы Ћбсерватории.  Ћна  позволЯла поддерживать и  вести себЯ.  Ћна  уже не
храбрилась,  не повторЯла больше: "Ќе беспокойтесь обо мне..." Ќаоборот, она
всей своей тЯжестью опиралась на руку †ака с беспомощностью,  котораЯ помимо
ее воли говорила о том, как сильно она устала.
     Џотихоньку они добрались до площади Ѓиржи, не встретив ни одного такси.
’ротуары и мостовые были запружены пешеходами. Љазалось, весь Џариж вышел на
улицу.  ‚  залах кинематографов весть о преступлении поЯвилась на экранах во
времЯ хода картин,  и сеансы были прерваны повсюду.  ‹юди, обгонЯвшие †ака и
†енни,  говорили громко и  только об  одном.  †ак улавливал на  ходу обрывки
разговоров:  "‘еверный и  ‚осточный вокзалы занЯты войсками..." -  "—его еще
ждут?  Џочему не  объЯвлЯют мобилизацию?"  -  "’еперь понадобилось бы  чудо,
чтобы..." -  "џ телеграфировал арлотте,  чтобы она завтра же возвращалась с
детьми".  -  "џ сказал ей:  "‡наете что! …сли бы у вас был сын двадцати двух
лет, вы бы, может быть, говорили иначе!"
     ѓазетчики сновали между прохожими.
     - “бийство †ореса!
     Ќа стоЯнке площади Ѓиржи не было ни одной машины.
     †ак  усадил  †енни  на  выступ  решетчатой ограды.  ‘тоЯ  подле  нее  с
опущенной головой, он опЯть прошептал:
     - †орес умер...
     Ћн думал: "Љто примет завтра германского делегата? € кто теперь защитит
нас?   †орес  -   единственный,   кто  никогда  не   потерЯл  бы  надежды...
…динственный,  кому  правительство никогда  не  смогло  бы  заткнуть  рот...
…динственный, пожалуй, кто мог бы еще помешать мобилизации..."
     ‹юди торопливо входили в  почтовое отделение,  освещенные окна которого
бросали отблеск на тротуар. ќто здесь он отправил телеграмму „аниэлю в вечер
самоубийства ”онтанена,  в тот вечер,  когда снова увидел †енни... Ќе прошло
еще и двух недель...
     Ќа  видном месте  в  газетном киоске лежали экстренные выпуски газет  с
угрожающими заголовками: "‚сЯ …вропа вооружаетсЯ...", "Џоложение осложнЯетсЯ
с  каждым  часом...",  "Њинистры  заседают  в  …лисейском  дворце,  обсуждаЯ
решениЯ, которых требуют вызывающие действиЯ ѓермании...".
     Љакой-то пьЯный,  который проходил,  шатаЯсь, мимо них, крикнул хриплым
голосом:  "„олой войну!"  € †ак заметил,  что он в первый раз слышит сегоднЯ
этот возглас. Ѓыло бы ребЯчеством делать из этого тот или иной вывод. ’ем не
менее факт бросалсЯ в  глаза:  ни  перед останками †ореса,  ни на бульварах,
когда  патриоты  вопили:   "Ќа  Ѓерлин!",  не  раздалось  ни  единого  крика
возмущениЯ,  того крика,  который позавчера еще беспрерывно оглашал улицы во
времЯ каждой манифестации.
     Ќа другом конце площади показалось свободное такси.  ‹юди окликали его.
†ак побежал, вскочил на подножку, остановил машину перед †енни.
     Ћни бросились в  авто и  безмолвно прижались друг к другу.  Ћба были во
власти одинаковой тоски и тревоги;  оба испытывали такое потрЯсение,  словно
им  только  что  удалось спастись от  смертельной опасности.  €  эта  машина
наконец укрыла их от враждебного мира.  †ак обнЯл †енни: он с силой прижимал
ее  к   себе.   ЌесмотрЯ  на  усталость,   он  испытывал  какое-то  странное
возбуждение, какую-то жажду жизни, более острую, чем когда бы то ни было.
     - †ак,  -  шепнула ему на ухо †енни,  -  где вы ночуете?  -  € добавила
быстро, словно повторЯЯ давно приготовленную фразу: - €демте к нам. “ нас вы
ничем не рискуете. ‚ы лЯжете на диване „аниэлЯ.
     Ћн  ответил не  сразу.  Ћн сжимал в  своих пальцах руку девушки,  руку,
котораЯ была не  только покорной и  нежной,  как обычно,  но котораЯ горела,
нервно двигалась, жила и, казалось, возвращала ласку.
     - •орошо, - сказал он просто.
     ’олько  спустЯ несколько мгновений,  на  нижней площадке лестницы,  идЯ
позади †енни  мимо  застекленной двери швейцарской,  он  вдруг заметил,  что
инстинктивно заглушает  шаги,  и  осознал  положение  вещей,  оценил,  какое
доказательство любви и  довериЯ дает ему †енни:  одна в  Џариже,  без ведома
г-жи де ”онтанен, без ведома „аниэлЯ, она предложила ему провести ночь у нее
в доме... …сли он сам почувствовал при этой мысли такую неловкость, то какую
мучительную тревогу должна переживать сейчас †енни,  думал он.  Ћн ошибалсЯ:
она действовала обдуманно,  сообразуЯсь с тем,  что считала правильным, и не
заботилась ни о чем больше.  ‘ момента встречи с полицейскими она дрожала за
†ака. Ќадежда, что он согласитсЯ укрытьсЯ на улице Ћбсерватории, не покидала
ее.  €  этот план -  который показалсЯ бы  ей  совершенно неприемлемым всего
неделю назад -  так крепко пустил корни в ее уме, что она уже не видела всей
его смелости;  она испытывала только благодарность к †аку за то,  что он так
быстро принЯл ее предложение.
     …два  успев  войти  в  квартиру,  она  решительно снЯла шлЯпу,  жакет и
занЯлась  хозЯйственными  делами.   Љазалось,   она  больше  не  чувствовала
усталости.  …й хотелось приготовить чай,  привести в  порЯдок комнату брата,
постелить простыни, чтобы преобразить диван в кровать.
     †ак  протестовал.  ‚  конце  концов ему  пришлось прибегнуть к  силе  и
схватить †енни за руки, чтобы она перестала суетитьсЯ.
     - Џожалуйста,  бросьте все это, - сказал он, улыбаЯсь. - ‘коро два часа
ночи.  ‚ шесть Я уйду.  џ лЯгу здесь не раздеваЯсь.  Љ тому же маловероЯтно,
чтобы Я мог уснуть.
     - Џо крайней мере позвольте мне дать вам одеЯло... - взмолилась она.
     Ћн  помог  ей  разложить  подушки,  включить  электрическую лампочку  у
изголовьЯ.
     - Ђ теперь вы должны подумать о себе, забыть о том, что Я здесь. ‘пать,
спать... Ћбещаете?
     Ћна с нежностью кивнула головой.
     - ‡автра утром,  -  продолжал он,  -  Я  выберусь потихоньку,  чтобы не
разбудить вас.  џ  хочу,  чтобы  вы  встали как  можно  позднее,  хорошенько
отдохнули...  Љто знает, что готовит нам завтрашний день... Џосле завтрака Я
приду и принесу вам новости.
     Ћна снова покорно кивнула головой.
     - ‘покойной ночи, - сказал он.
     ‚  этой  комнате,  с  которой  у  него  было  свЯзано  столько  светлых
воспоминаний,  он, стоЯ, целомудренно обнЯл ее. …го грудь касалась ее груди.
Ћн  сильнее прижал к  себе девушку,  и  она  слегка покачнулась;  их  колени
встретились.  Ћдинаковое смущение  охватило обоих,  но  он  один  понЯл  его
значение.
     - Ћбнимите менЯ, - прошептала она, - обнимите менЯ крепче...
     Ћна  обвила руками шею †ака и  обнимала его с  неожиданной страстью,  в
каком-то опьЯнении.  ‚  своей невинной смелости она была более неосторожной,
чем  он.  ќто она заставила его отступить на  шаг,  к  дивану.  Ќе  разжимаЯ
объЯтий, они упали на постель.
     - Ћбнимите менЯ крепче, - повторЯла она, - еще крепче... …ще... - €, не
желаЯ,  чтобы он видел ее волнение,  она протЯнула руку к  столу и  погасила
свет.
     Ћн пыталсЯ овладеть собой,  но знал теперь,  что †енни не уйдет в  свою
комнату, что они уже не расстанутсЯ в эту ночь... "€ мы тоже... - на секунду
вспыхнуло в  его  сознании,  -  и  мы,  как  все остальные..."  ’ень досады,
какое-то отчаЯнье и страх примешивались к его желанию. ‡адыхаЯсь, охваченный
исступлением, обуздать которое было уже не в его власти, он молча обнимал ее
в укрывавшей их темноте.
     ‚незапнаЯ  судорога  пронзила  его,   он  задохнулсЯ,   замер...  Џотом
напрЯжение прошло,  он перевел дыхание.  ‘ чувством освобождениЯ,  смешанным
также с каким-то стыдом,  с острым ощущением грусти,  одиночества,  он снова
стал самим собой.
     Џочти не сознаваЯ происходЯщего, словно растворившись в нежности, †енни
покоилась в  его  объЯтиЯх.  Ћна  хотела лишь  одного -  чтобы это  чудесное
мгновение  длилось  вечно.   Ћна  прижималась  щекой  к  сукну  куртки,  она
прислушивалась, и ей казались чудом удары сердца, бившегосЯ так близко от ее
собственного.  ЏроникаЯ через открытое окно,  молочный свет -  что это было,
луна -  или уже рассвет?  -  заливал комнату какой-то  призрачной дымкой,  в
которой  стены,  мебель,  все  твердые  и  плотные предметы неожиданно стали
прозрачными.  “снуть...  Џосле  пережитых вместе трагических часов  уснуть в
объЯтиЯх друг друга - в этом была сладостнаЯ награда.
     Ћн  первый незаметно скользнул в  сонное забытье.  Ћна услышала,  как в
последнем поцелуе он прошептал какие-то неЯсные слова.  ‡атем с  невыразимым
волнением почувствовала,  что он заснул подле нее. …ще с минуту она боролась
с  усталостью,  желаЯ как  можно дольше продлить сознание своего счастьЯ,  и
когда,  тесно прижавшись к  нему,  она тоже погрузилась в  сон,  у  нее было
восхитительное ощущение, что еще больше, чем сну, она отдаетсЯ †аку.


        LXIV

     Ћн  проснулсЯ  первым.  Њедленно  возвращаЯсь  к  действительности,  он
несколько минут с восхищением созерцал в утреннем свете это нежное лицо, все
такое же  юное,  несмотрЯ на следы усталости и  волнениЯ.  ‘мЯгчившийсЯ рот,
казалось,  хотел улыбнутьсЯ.  Ќа  матовой,  гладкой,  чуть порозовевшей щеке
протЯнулась, словно мазок акварели, прозрачнаЯ тень от ресниц. †ак удержалсЯ
и не коснулсЯ ее губами. Ћн осторожно скользнул к краю дивана, и ему удалось
встать, не потревожив †енни.
     ‚став,  он  увидел  в  зеркале  свою  измЯтую  одежду,  землистое лицо,
спутанные волосы.  Њысль, что девушка может увидеть его таким, заставила его
устремитьсЯ к  двери.  Ћднако,  прежде чем исчезнуть,  он  выбрал в  вазе на
камине несколько цветочков душистого горошка и положил их,  вместо прощаниЯ,
на только что покинутое им место. ‡атем на цыпочках вышел из комнаты.
     Ѓыл уже восьмой час:  суббота,  1 августа.  Ќовый месЯц,  летний месЯц,
месЯц каникул. —то принесет он с собою? ‚ойну? ђеволюцию?.. €ли мир?
     „ень обещал быть прекрасным.
     †ак вспомнил, что на бульваре Њонпарнас, рЯдом о кафе "Љлозри де ‹ила",
есть бани.
     Џеред тем как зайти туда, он купил газеты.
     Ќекоторые из них -  "Њатэн", "†урналь" - вышли в уменьшенном объеме, на
одном листке.  ќкономиЯ военного времени?  “же?  ‚ них было множество точных
указаний, предназначенных длЯ мобилизованных "на тот случай, если...".
     Ќомер  "ћманите"  поЯвилсЯ  как  обычно.   Ћкаймленный  широкой  черной
полосой, он был полон подробностей об убийстве. †ак удивилсЯ, прочитав в нем
трогательное  послание  г-на  Џуанкаре  к  вдове  †ореса:   "‚  час,   когда
национальное единение необходимо более чем когда бы  то  ни было,  Я  считаю
своим долгом выразить вам..."  †ак  знал,  что жена †ореса в  отъезде и  что
друзьЯ решили не делать никаких приготовлений к похоронам до ее возвращениЯ.
Џисьмо,  следовательно,  было срочно опубликовано в печати самим Џуанкаре. ‘
какой же целью?
     ѓромкое  воззвание  от  имени  совета  министров,  подписанное ‚ивиани,
заботливо разъЯснЯло,  что  †орес "в  эти  трудные дни...  поддерживал своим
авторитетом   патриотическую  деЯтельность  правительства".   ‡аключительный
параграф  звучал   скрытой  угрозой:   "‚   момент   серьезных  затруднений,
переживаемых родиной,  правительство,  рассчитываЯ  на  патриотизм  рабочего
класса и всего населениЯ, надеетсЯ, что оно сохранит спокойствие и не станет
увеличивать общественное возбуждение агитацией,  котораЯ  могла  бы  вызвать
беспорЯдок  в  столице".  Љак  видно,  правительство  опасалось  волнений...
Љакой-то  хроникер рассказывал,  что министр внутренних дел Њальви,  узнав в
совете министров об  убийстве,  спешно покинул …лисейский дворец и  поехал в
свое министерство, чтобы поддерживать свЯзь с полицейской префектурой.
     ‚прочем,  все газеты с  единодушием,  изобличавшим наличие определенной
директивы,  настаивали на необходимости объединениЯ и,  пользуЯсь убийством,
наперебой прославлЯли "пример",  который  "великий республиканец" дал  перед
смертью  "своей  партии",  одобрЯли  правительство  за  то,  что,  "предвидЯ
возможность  самых   страшных   событий,   оно   принЯло   необходимые  меры
предосторожности".  —итаЯ все эти рассуждениЯ, можно было подумать, что этот
только что замолчавший голос никогда не произносил ни единого слова, которое
бы не было направлено на поддержку националистической политики ”ранции.
     Њаневр был тонкий и  коварный.  Џротивника раздавили,  и  теперь верхом
ловкости было искусно завладеть трупом,  превратить его в символ преданности
правительству,   использовать  как  оружие,   и  именно  как  оружие  против
обезглавленного социализма.  "Ќеужели они дойдут до того, чтобы устроить ему
торжественные официальные похороны?" - с отвращением спрашивал себЯ †ак.
     ‚се эти намокшие от пара газеты он скатал в ком и,  с Яростью отшвырнув
его подальше от себЯ, погрузилсЯ в теплую воду ванны.
     "‘мотреть событиЯм в лицо!" - решил он.
     ЂрмиЯ   "социал-патриотов"  росла  с   такой  быстротой,   что   борьба
представлЯлась  теперь  невозможной.  †урналисты,  преподаватели,  писатели,
ученые,  интеллигенциЯ -  все  наперебой отрекались от  независимой критики,
чтобы  проповедовать  новый  крестовый  поход,   подогревать  наследственную
ненависть   к   врагу,   восхвалЯть  пассивное   повиновение,   подготовлЯть
бессмысленное жертвоприношение. „аже в левых газетах самаЯ верхушка народных
вожаков,  те самые,  кто вчера еще с  высоты своего авторитета заЯвлЯл,  что
чудовищный конфликт европейских государств только перенесет классовую борьбу
на   международную   арену   и    ЯвитсЯ   крайним   выражением   инстинктов
собственничества,  наживы и  конкуренции,  -  сегоднЯ все они были,  видимо,
готовы  использовать  свое  влиЯние  в   интересах  правительства.   Џравда,
некоторые из них стыдливо лепетали еще какие-то извинениЯ:  "“вы, наша мечта
была  слишком  прекрасна..."   Ќо   все   капитулировали,   все  оправдывали
национальную оборону и  уже  побуждали веривших им  рабочих отбросить всЯкие
колебаниЯ и  присоединитьсЯ к  делу смерти.  €х коллективнаЯ измена внезапно
освободила  поле  действиЯ  длЯ  всЯких  лживых  патриотических россказней и
грозила  окончательно парализовать в  неуверенных сердцах народных масс  тот
слабый порыв к  бунту,  который до  сих  пор был в  глазах †ака единственной
надеждой на то, чтобы спасти мир.
     "„а,  -  размышлЯл †ак  с  мучительным чувством бессилиЯ,  -  удар  был
мастерски подготовлен...  ‚ойна  возможна лишь  тогда,  когда народ сделалсЯ
фанатиком.  Џрежде всего  надо  мобилизовать сознание;  после этого нетрудно
будет мобилизовать людей!"  …му  вспомнилсЯ один митинг.  Љто  там  говорил?
†орес?  €ли ‚андервельде? €ли какой-нибудь другой лидер, которого так жадно,
так  страстно желаЯ поверить ему,  слушал народ?  Ћднажды вечером,  стоЯ  на
трибуне,  оратор сравнил действиЯ отдельных революционеров с работой жителей
побережьЯ,   которые  из  поколениЯ  в  поколение  возЯт  тачками  щебень  и
вываливают его на  морском берегу.  "‚олны бушуют!  -  вскричал он.  -  ‚алы
вздымают тучу  пыли.  Ќо  каждаЯ из  этих  тачек оставлЯет несколько тЯжелых
камней, которых не унести волне! € постепенно вырастает плотина! € неизбежно
придет времЯ,  когда слои камней составЯт прочную дамбу,  с  которой уже  не
сможет справитьсЯ побежденный вал,  -  новую почву, по которой торжествующей
поступью пройдут грЯдущие поколениЯ!.." Ѓлагородные метафоры,  возбудившие в
тот  день исступленный восторг слушателей!  "Ќо  что  значат все  эти жалкие
усилиЯ перед сегоднЯшним приливом?" - подумал †ак.
     Ћн тотчас устыдилсЯ собственного малодушиЯ:  "Ќе поступать,  как все...
Ќе  позволЯть  отчаЯнию  обезоружить себЯ!  ‚се  делаетсЯ  непоправимым лишь
тогда,  когда лучшие,  в  свою очередь,  отказываютсЯ от борьбы и склонЯютсЯ
перед  мифом  -  перед  неизбежностью событий!  ‘обытиЯ -  дело  наших  рук!
ЌадеЯтьсЯ во  что  бы  то  ни  стало!  €  действовать!  ЃоротьсЯ до  конца с
тревожными мыслЯми, с предательской заразой паники! …ще ничего не потерЯно!"
     Ћн чувствовал себЯ до ужаса одиноким.  Ћдиноким - потому, что был верен
и чист. Ћдиноким, но как бы защищенным этим трагическим одиночеством. Љак ни
велико было его смЯтение,  он знал,  что он прав,  что защищает истину. Ќет,
никогда он не согласитсЯ на отступничество!
     Ќе заходЯ к †енни,  он побежал в "ћманите".  ‡дание редакции в это утро
напоминало морг.
     ЌесмотрЯ  на  ранний  час,  лестницы,  коридоры  были  уже  переполнены
социалистами.  Ќа их взволнованных лицах лежал отпечаток двух чувств: скорби
и уныниЯ. €мЯ убийцы переходило из уст в уста: ђауль ‚иллен... Ќикто не знал
его.  Ѓыл ли это безумный маньЯк? €ли агент националистов? Љто вложил оружие
в его руки?  ‚ полицейском комиссариате он не сумел дать никакого объЯснениЯ
своему поступку.  Ќа листе бумаги, найденном у него в кармане, были написаны
следующие загадочные строчки:  "Ћтечество в  опасности,  надо  строго карать
убийц".
     ‘тефани,  как и все сотрудники газеты,  провел ночь на ногах.  …го лицо
посерело. Њаленькие черные глазки моргали, воспаленные от слез и бессонницы.
     —еловек десЯть социалистов теснились в его кабинете. Џроисходил горЯчий
спор.
     “тверждали,  что  фон  ен,  германский  посол,  добиваЯсь  от  ”ранции
обещаниЯ  сохранить  нейтралитет и  отказать  ђоссии  в  военной  поддержке,
отважилсЯ  в   министерстве  иностранных  дел  на  неслыханное  предложение:
ѓерманиЯ брала на себЯ обЯзательство не вступать в  войну с  ”ранцией в  том
случае,   если   французское  правительство  в   качестве   гарантии  своего
нейтралитета разрешило бы  ѓермании занЯть  крепости ’уль  и  ‚ерден на  все
времЯ германской кампании против русских.
     Ќекоторые,  как,  например,  Ѓюро или  ђабб,  -  таких,  впрочем,  было
немного, - нерешительно намекали на то, что эта торговлЯ в последний час все
же  ЯвлЯетсЯ  средством предохранить ”ранцию  от  участиЯ  в  конфликте.  Ќо
большинство  присутствовавших  довольно   неожиданно  оказалось  защитниками
франко-русского союза.  ћный  †юмлен,  -  его  тон  напомнил †аку негодующие
возгласы ЊанюэлЯ ђуа, - возмущенно вскричал:
     - ‚  истории еще не было случаЯ,  когда ”ранциЯ отказалась бы выполнить
взЯтые на себЯ обЯзательства!
     Ѓюро вскочил с места.
     - Џростите,  -  сказал он,  -  давайте не будем уклонЯтьсЯ от истины...
Џрисмотритесь  внимательнее  к  последовательности  фактов,   сравните  даты
мобилизаций!  џ даже готов оставить в стороне то, что нам известно о военных
приготовлениЯх ђоссии,  которые начаты уже  давно и  деЯтельно продолжаютсЯ,
несмотрЯ на все усилиЯ ”ранции.  Ѓудем сейчас говорить только об официальных
приказах о  мобилизации.  ’ак  вот,  указ царЯ был подписан третьего днЯ,  в
четверг,   после  двенадцати  часов  днЯ,   -  и  это  несмотрЯ  на  грозное
предостережение ѓермании, котораЯ заранее и совершенно определенно заЯвлЯла,
что русскаЯ мобилизациЯ означает войну.  ’ретьего днЯ,  в четверг! „альше...
”ранц-€осиф  подписал свой  приказ о  мобилизации только вчера,  в  пЯтницу,
незадолго до полуднЯ.  ‡атем вчера же, но несколькими часами позже, ѓерманиЯ
объЯвила  Kriegsgefahrzustand,   что   все   же   не   равносильно  всеобщей
мобилизации. ‚от точнаЯ хронологиЯ событий... € это ни длЯ кого не секрет, -
добавил он, вынимаЯ из кармана газету. - „аже такой правительственный орган,
каким  ЯвлЯетсЯ  "Њатэн",   признает,   что   всеобщаЯ  русскаЯ  мобилизациЯ
предшествовала всеобщей австрийской мобилизации.  ”акт налицо!  € это важный
факт!  ‚  глазах будущих историков он  будет иметь существеннейшее значение.
ђоссиЯ,  бесспорно,  должна считатьсЯ государством-агрессором!..  ’ак вот, -
продолжал он после паузы и подчеркиваЯ каждое слово,  - Я не меньше, чем кто
бы то ни было,  забочусь о чести французов. Ќо считаю, что эти установленные
факты позволили бы сегоднЯ ”ранции отказать ђоссии в своей помощи, нисколько
не нарушаЯ взЯтых на себЯ обЯзательств!  Ѓольше того:  Я  считаю,  что отказ
солидаризироватьсЯ  с   государством-агрессором   ЯвилсЯ   бы   длЯ   нашего
правительства удобным случаем доказать,  - доказать блестЯще, неопровержимо,
- что оно никогда не хотело войны!
     Ќаступило молчание, в котором чувствовалсЯ внезапный проблеск надежды.
     „аже  †юмлен  не  находил  никаких  возражений.   Ћднако  он  не  любил
признавать себЯ неправым и переменил тему разговора:
     - ЋбЯзательства,  взЯтые на  себЯ ”ранцией...  „а  известны ли  нам эти
обЯзательства?  Љто  знает в  точности,  какие новые обЯзательства от  имени
”ранции подписал Џуанкаре за последние два года под давлением €звольского?
     - Ђ  что  ответил министр?  -  спросил †ак.  -  Џредложение ена  было,
разумеетсЯ,   принЯто  министерством  иностранных  дел  за  "ловушку"?   ќто
постоЯнный припев французской дипломатии!
     - …сли не  за  ловушку,  -  поправил его  Љадье,  который кичилсЯ своей
осведомленностью,  -  то, во всЯком случае, за скрытую провокацию: за своего
рода ультиматум.
     - ‘ какой же целью?
     - „а чтобы вынудить ”ранцию высказатьсЯ немедленно!  ‚сем известно, что
план кампании германского генерального штаба состоит в  том,  чтобы с самого
начала одержать на  французском фронте решительную победу,  котораЯ позволит
ему  перенести затем  усилиЯ  на  восточный фронт.  Џоэтому  ѓермании  важно
напасть на ”ранцию как можно скорее. Ћтсюда и исходит желание немцев втЯнуть
”ранцию в войну до того, как начнутсЯ сражениЯ на германо-русском фронте!
     ‘тефани  уже  несколько минут  проЯвлЯл нетерпение.  …го  звучный голос
положил конец спору:
     - —ерт возьми,  все вы рассуждаете так,  словно война уже объЯвлена или
будет объЯвлена сию минуту!  € это в такой момент,  когда союз французских и
немецких социалистов готовитсЯ стать крепче,  чем  когда-либо!  Љогда приезд
Њюллера,  -  а  сегоднЯ вечером он  будет  среди  нас,  -  позволЯет наконец
рассчитывать на общее, немедленное, решительное выступление!
     ‚се замолчали. ’ень †ореса с минуту реЯла в комнате. ‘тефани сказал то,
что сказал бы патрон.  ‚  самом деле,  официальнаЯ посылка в  Џариж делегата
социал-демократов,  чтобы  наперекор правительствам скрепить договор о  мире
между народами,  -  не  было  ли  это  при  настоЯщем положении вещей фактом
беспрецедентным,  фактом, который действительно давал основаниЯ надеЯтьсЯ на
все?
     - —то за молодцы эти немцы!  -  вскричал †юмлен.  € его юношескаЯ вера,
без   всЯкого   перехода   сменившаЯ  крайний   пессимизм,   ЯвлЯлась  Яркой
иллюстрацией всеобщей растерЯнности.
     ЏоЯвление ђеноделЯ изменило направление разговора.
     Ћн был бледен, лицо его опухло, взор блуждал. Ћн провел ночь, бодрствуЯ
у тела своего друга.
     Ћн  пришел на  заседание бюро ‘оциалистической федерации ‘ены,  которое
было  назначено на  сегоднЯшнее утро  в  "ћманите",  чтобы  срочно  обсудить
положение,   создавшеесЯ  в   партии  после  потери  ее   вождЯ,   и   хотел
предварительно побеседовать со  ‘тефани  по  поводу  воззваниЯ,  только  что
выпущенного Ћбъединением профсоюзов.  Ћн утверждал,  что в  ‹ионе,  Њарселе,
’улузе,   Ѓордо,   Ќанте,   ђуане,   ‹илле  -   повсюду  организуютсЯ  новые
манифестации.
     - Ќет, нет, - повторЯл он, сжимаЯ кулаки, - еще рано отчаиватьсЯ!
     €х  оставили вдвоем.  €  †ак  после  тщетной попытки увидеть ѓалло -  в
кабинете его не  оказалось -  вышел из  редакции:  ему хотелось,  прежде чем
пойти к †енни, посмотреть, какова атмосфера в анархистских кругах, и зайти в
"‹ибертэр".
     Ќо   на   площади  „анкур  он  столкнулсЯ  с   братьЯми  Љошуа,   двумЯ
рабочими-каменщиками,  завсегдатаЯми "‹ибертэр", и они убедили его не ходить
дальше.
     - Њы  только что от