возь слезы,
что она не могла говорить.
     - ‚ы будете ласковы и добры к нему, потому что со  всеми  вы  такаЯ,  -
сказал Ћливер. - џ знаю,  вы  заплачете,  слушаЯ  его  рассказ;  но  ничего,
ничего, все это пройдет, и вы опЯть начнете улыбатьсЯ - Я это тоже  знаю,  -
когда увидите, как он изменитсЯ... ’ак отнеслись  вы  и  ко  мне...  Ћн  мне
сказал: "„а благословит тебЯ бог", - когда Я решилсЯ бежать! -  с  умилением
воскликнул мальчик. - Ђ теперь Я скажу:  "„а  благословит  тебЯ  бог",  -  и
докажу ему, как Я люблю его.
     Љогда они  достигли,  наконец,  города  и  ехали  узкими  его  улицами,
оказалось нелегко удержать мальчика  в  пределах  благоразумиЯ.  ‡десь  было
заведение гробовщика ‘ауербери,  точь-в-точь  такое  же,  как  и  в  прежние
времена, только не такое большое и внушительное, каким оно ему  запомнилось;
здесь были хорошо знакомые лавки и дома, - чуть ли не с  каждым  из  них  он
свЯзывал какое-нибудь маленькое происшествие; здесь была повозка ѓэмфилда  -
та самаЯ, что и прежде, - и стоЯла она у двери старого трактира;  здесь  был
работный  дом,  мрачнаЯ  тюрьма  его  детства,  с  унылыми   окнами,   хмуро
обращенными к улице; здесь был все тот же тощий привратник у ворот, при виде
которого Ћливер отпрЯнул, а потом сам засмеЯлсЯ над своей  глупостью,  потом
заплакал, потом снова засмеЯлсЯ. ‚ дверЯх и окнах он видел десЯтки  знакомых
людей; здесь почти все осталось по-прежнему, словно он только вчера  покинул
эти места, а та жизнь, какую он вел последнее времЯ,  была  лишь  счастливым
сном. Ћднако это была подлиннаЯ, радостнаЯ действительность.
     Ћни подъехали прЯмо к подъезду главной  гостиницы  (на  которую  Ћливер
смотрел, бывало, с благоговением, считаЯ ее великолепным дворцом, но котораЯ
утратила часть своего великолепиЯ  и  внушительности).  ‡десь  уже  ждал  их
мистер ѓримуиг, поцеловавший молодую леди, а также и старую, когда они вышли
из кареты, словно приходилсЯ  дедушкой  всей  компании,  -  мистер  ѓримуиг,
расплывавшийсЯ в улыбках, приветливый и не выражавший  желаниЯ  съесть  свою
голову, - да, ни разу, даже когда  поспорил  с  очень  старым  форейтором  о
кратчайшем пути в ‹ондон и уверЯл, что он лучше знает, хотЯ только один  раз
ехал этой дорогой,  да  и  то  крепко  спал.  €х  ждал  обед,  спальни  были
приготовлены, и все устроено, словно по волшебству.
     € все  же,  когда  по  прошествии  получаса  суматоха  улеглась,  снова
наступило то неловкое молчание, которое  сопутствовало  их  путешествию.  ‡а
обедом мистер Ѓраунлоу не присоединилсЯ к ним и оставалсЯ в  своей  комнате.
„ва других джентльмена то приходили торопливо, то уходили  с  взволнованными
лицами,  а  в  те  короткие  промежутки  времени,  пока  находились   здесь,
беседовали друг с другом в сторонке.
     Ћдин  раз  вызвали  миссис  Њэйли,  и  после  часового  отсутствиЯ  она
вернулась с опухшими от  слез  глазами.  ‚се  это  породило  беспокойство  и
растерЯнность у ђоз и Ћливера, которые не были посвЯщены в  новые  тайны.  ‚
недоумении они сидели молча либо,  если  обменивались  несколькими  словами,
говорили шепотом, словно боЯлись услышать звук собственного голоса.
     Ќаконец, когда пробило  девЯть  часов  и  они  начали  подумывать,  что
сегоднЯ вечером им ничего больше не придетсЯ узнать, в комнату вошли  мистер
‹осберн и мистер ѓримуиг в сопровождении мистера Ѓраунлоу  и  человека,  при
виде которого Ћливер чуть не вскрикнул от изумлениЯ: его  предупредили,  что
придет его брат, а это был тот самый человек, которого он встретил в городе,
где базар, и видел, когда тот  вместе  с  ”еджином  заглЯдывал  в  окно  его
маленькой комнатки. Њонкс бросил  на  пораженного  мальчика  взглЯд,  полный
ненависти, которую даже  теперь  не  мог  скрыть,  и  сел  у  двери.  Њистер
Ѓраунлоу, державший в руке какие-то бумаги,  подошел  к  столу,  у  которого
сидели ђоз и Ћливер.
     - ќто тЯгостнаЯ обЯзанность, - сказал он, - но заЯвлениЯ, подписанные в
‹ондоне в присутствии многих джентльменов, должны  быть  в  основных  чертах
повторены здесь. џ бы хотел избавить вас от унижениЯ, но мы должны  услышать
их из ваших собственных уст, прежде чем расстанемсЯ. Џричина вам известна.
     - Џродолжайте, - отвернувшись, сказал  тот,  к  кому  он  обращалсЯ.  -
Џоторопитесь. „умаю, Я сделал почти все, что требуетсЯ. Ќе задерживайте менЯ
здесь.
     - ќтот мальчик, - сказал мистер Ѓраунлоу, притЯнув  к  себе  Ћливера  и
положив руку ему на голову, - ваш единокровный брат, незаконный  сын  вашего
отца, дорогого моего друга ќдвина ‹ифорда,  и  бедной  юной  Ђгнес  ”леминг,
котораЯ умерла, дав ему жизнь.
     - „а, - отозвалсЯ Њонкс, бросив хмурый взглЯд на трепещущего  мальчика,
у которого сердце билось так, что он мог  услышать  его  биение.  -  ќто  их
незаконнорожденный ублюдок.
     - ‚ы позволЯете себе оскорблЯть тех, - сурово сказал мистер Ѓраунлоу, -
кто давно ушел в иной мир, где  бессильны  наши  жалкие  осуждениЯ.  Ћно  не
навлекает  позора  ни  на  одного  живого  человека,  за  исключением   вас,
воспользовавшегосЯ им. Ќе будем  об  этом  говорить...  Ћн  родилсЯ  в  этом
городе.
     - ‚ здешнем работном доме, - последовал угрюмый  ответ.  -  “  вас  там
записана эта историЯ. - ‘ этими словами он нетерпеливо указал на бумаги.
     - ‚ы должны сейчас ее  повторить,  -  сказал  мистер  Ѓраунлоу,  окинув
взглЯдом слушателей.
     - Ќу так слушайте! - воскликнул Њонкс. - Љогда его отец заболел в ђиме,
к нему приехала жена, моЯ мать, с которой он давно разошелсЯ. Ћна выехала из
Џарижа и взЯла менЯ с собой - мне кажетсЯ, она  хотела  присмотреть  за  его
имуществом, так как сильной любви она к нему отнюдь не питала, так же как  и
он к ней. Ќас он не узнал, потому что был без сознаниЯ и не приходил в  себЯ
вплоть до следующего днЯ, когда он умер. ‘реди бумаг у него в столе мы нашли
пакет, помеченный вечером того днЯ, когда он заболел, и адресованный на ваше
имЯ, - повернулсЯ он  к  мистеру  Ѓраунлоу.  -  Ќа  конверте  была  короткаЯ
приписка, в которой он просил вас после его смерти переслать этот  пакет  по
назначению. ‚ нем лежали две бумаги - письмо к этой  девушке  -  Ђгнес  -  и
завещание.
     - —то вы можете сказать о письме? - спросил мистер Ѓраунлоу.
     - Ћ письме?.. ‹ист бумаги, в котором многое было замарано, с  покаЯнным
признанием и молитвами богу о помощи ей. Ћн одурачил девушку сказкой,  будто
какаЯто  загадочнаЯ  тайна,  котораЯ  в  конце  концов  должна   раскрытьсЯ,
препЯтствует в настоЯщее  времЯ  его  бракосочетанию  с  ней,  и  она  жила,
терпеливо доверЯЯсь ему, пока ее доверие не зашло слишком далеко  и  она  не
утратила то, чего никто не мог ей вернуть. ‚ то времЯ  ей  оставалось  всего
несколько месЯцев до родов. Ћн поведал ей обо всем, что намеревалсЯ сделать,
чтобы скрыть ее позор, если будет жив,  и  умолЯл  ее,  если  он  умрет,  не
проклинать его памЯти и не думать о том, что последствиЯ их греха  падут  на
нее или на их младенца, ибо всЯ вина лежит на нем. Ћн напоминал о  том  дне,
когда подарил ей маленький медальон и кольцо, на котором было  выгравировано
ее имЯ и оставлено место длЯ того имени, какое он надеЯлсЯ  когда-нибудь  ей
дать; умолЯл ее хранить медальон и носить на  сердце,  как  она  это  делала
раньше, а затем снова и снова повторЯл бессвЯзно все те же слова, как  будто
лишилсЯ рассудка. „умаю, так оно и было.
     - Ђ завещание? - задал вопрос мистер Ѓраунлоу.
     Ћливер заливалсЯ слезами. Њонкс молчал.
     - ‡авещание, - заговорил вместо него мистер Ѓраунлоу, - было составлено
в том же духе, что и письмо. Ћн писал о несчастьЯх, какие навлекла  на  него
его жена, о строптивом нраве, порочности, злобе, о том, что  уже  с  раннего
детства проЯвились дурные страсти у вас, его  единственного  сына,  которого
научили ненавидеть его, и оставил вам и вашей  матери  по  восемьсот  фунтов
годового дохода каждому. ‚се остальное свое имущество  он  разделил  на  две
равные части: одну длЯ Ђгнес ”леминг, другую длЯ ребенка,  если  он  родитсЯ
живым и достигнет совершеннолетиЯ. …сли бы родилась девочка, она должна была
унаследовать деньги безоговорочно; если мальчик, то лишь при условии, что до
совершеннолетиЯ он не запЯтнает своего имени никаким  позорным,  бесчестным,
подлым  или  порочным  поступком.  Џо  его  словам,  он  сделал  это,  чтобы
подчеркнуть  свое  доверие  к  матери  и  свое  убеждение,  укрепившеесЯ   с
приближением смерти, что ребенок унаследует ее кроткое сердце и  благородную
натуру. …сли бы он обманулсЯ в своих ожиданиЯх, деньги перешли бы к вам; ибо
тогда - и только тогда, когда оба  сына  были  бы  равны,  -  соглашалсЯ  он
признать, что права притЯзать на его кошелек в  первую  очередь  имеете  вы,
который никогда не притЯзал на его сердце, но еще в раннем детстве оттолкнул
его своей холодностью и злобой.
     - ЊоЯ мать, - повысив голос, сказал Њонкс, - сделала то, что сделала бы
любаЯ женщина. Ћна сожгла это завещание. Џисьмо  так  и  не  достигло  места
своего назначениЯ; но и письмо и  другие  доказательства  она  сохранила  на
случай, если эти люди когда-нибудь  попытаютсЯ  скрыть  пЯтно  позора.  Ћтец
девушки узнал от нее правду со всеми преувеличениЯми, какие могла подсказать
ее жестокаЯ ненависть, - за это Я  люблю  ее  теперь.  Џод  гнетом  стыда  и
бесчестьЯ он бежал со  своими  детьми  в  самый  отдаленный  уголок  “эльса,
переменив даже свою фамилию, чтобы друзьЯ не могли отыскать его  убежище;  и
здесь, спустЯ некоторое времЯ, его нашли мертвым  в  постели.  ‡а  несколько
недель до этого девушка тайком ушла из дому; он искал ее, бродЯ по окрестным
городам и деревнЯм. ‚ ту самую ночь, когда он вернулсЯ домой, уверенный, что
она покончила с собой, чтобы скрыть свой и  его  позор,  его  старое  сердце
разорвалось.
     Ќаступило короткое молчание, после которого мистер  Ѓраунлоу  продолжал
рассказ.
     - Џо прошествии многих лет, -  сказал  он,  -  мать  этого  человека  -
ќдуарда ‹ифорда - Явилась ко мне. Ћн  покинул  ее,  когда  ему  было  только
восемнадцать лет; похитил у нее драгоценности и  деньги;  играл  в  азартные
игры, швырЯл деньгами, не останавливалсЯ  перед  мошенничеством  и  бежал  в
‹ондон, где в течение двух лет поддерживал свЯзь с самыми гнусными подонками
общества. Ћна страдала мучительным и неизлечимым недугом и  хотела  отыскать
его перед смертью. Ќачато было  дознание,  и  предпринЯты  самые  тщательные
поиски. „олгое времЯ они были безрезультатны, но в конце  концов  увенчались
успехом, и он вернулсЯ с матерью во ”ранцию.
     - ’ам она умерла после долгой  болезни,  -  продолжал  Њонкс,  -  и  на
смертном одре завещала мне эти  тайны,  а  также  неутолимую  и  смертельную
ненависть ко всем, кого они касались, - хотЯ ей  незачем  было  завещать  ее
мне, потому что эту ненависть Я унаследовал гораздо раньше. Ћна отказывалась
верить, что девушка покончила с собой, а стало  быть  и  с  ребенком,  и  не
сомневалась, что родилсЯ мальчик и этот мальчик жив. џ поклЯлсЯ ей затравить
его, если он когда-нибудь поЯвитсЯ на моем пути; не  давать  ему  ни  минуты
покоЯ; преследовать его с самой, неукротимой жестокостью; излить на него всю
сжигавшую менЯ ненависть и, если сумею,  притащить  его  к  самому  подножию
виселиц, и тем посмеЯтьсЯ  над  оскорбительным  завещанием  отца.  Ћна  была
права. Ћн поЯвилсЯ, наконец, на моем пути. џ начал хорошо, и, не  будь  этих
болтливых шлюх, Я бы кончил так же, как начал!
     Љогда негодЯй скрестил  руки  и  в  бессильной  злобе  стал  вполголоса
проклинать самого себЯ, мистер Ѓраунлоу повернулсЯ к потрЯсенным  слушателЯм
и поЯснил, что еврей, старый сообщник  и  доверенное  лицо  Њонкса,  получил
большое вознаграждение за то, чтобы держать в сетЯх  Ћливера,  причем  часть
этого вознаграждениЯ  надлежало  возвратить  в  случае,  если  тому  удастсЯ
спастись, и что  спор,  возникший  по  этому  поводу,  повлек  за  собой  их
посещение загородного дома с целью опознать мальчика.
     - Њедальон и кольцо? - сказал мистер Ѓраунлоу, поворачиваЯсь к Њонксу.
     - џ их купил, у мужчины и женщины, о которых говорил вам, а они  украли
их у сиделки, котораЯ сиЯла их с трупа, - не поднимаЯ глаз, ответил Њонкс. -
‚ам известно, что случилось с ними.
     Њистер Ѓраунлоу кивнул мистеру ѓримуигу, который, стремительно  выбежав
из комнаты, вскоре вернулсЯ, подталкиваЯ вперед миссис Ѓамбл и таща за собою
упирающегосЯ супруга.
     - “ж не обманывают ли менЯ  глаза,  или  это  в  самом  деле  маленький
Ћливер? - воскликнул мистер Ѓамбл с Явно притворным восторгом. - Ђх, Ћливер,
если бы ты знал, как Я горевал о тебе!..
     - Џридержи Язык, болван! - пробормотала миссис Ѓамбл.
     - ќто голос природы, природы,  миссис  Ѓамбл!  -  возразил  надзиратель
работного дома. - Ќеужели Я не могу расчувствоватьсЯ -  Я,  воспитавший  его
по-приходски, - когда вижу, как он восседает здесь среди леди и джентльменов
самой приЯтнейшей наружности! џ всегда любил этого мальчика,  как  будто  он
приходилсЯ  мне  родным...  родным  дедушкой,  -  продолжал  мистер   Ѓамбл,
запнувшись и подыскиваЯ удачное сравнение. - Ћливер, дорогой мой, ты помнишь
того достойного джентльмена в белом жилете? Ђх, Ћливер, на прошлой неделе он
отошел на небо в дубовом гробу с ручками накладного серебра.
     - „овольно, сэр!  -  резко  сказал  мистер  ѓримуиг.  -  ‘держите  свои
чувства.
     - Џостараюсь по мере сил, сэр, - ответил мистер Ѓамбл. - Љак поживаете,
сэр? Ќадеюсь, - вы в добром здоровье.
     ќто приветствие было обращено к мистеру Ѓраунлоу, который остановилсЯ в
двух шагах от почтенной четы. Ћн спросил, указываЯ на Њонкса:
     - ‡наете ли вы этого человека?
     - Ќет, - решительно ответила Њиссис Ѓамбл.
     - Ѓыть может, и вы не знаете? - сказал мистер Ѓраунлоу, обращаЯсь к  ее
супругу.
     - Ќи разу в жизни его не видел, - сказал мистер Ѓамбл.
     - €, может быть, ничего ему не продавали?
     - Ќичего, - ответила миссис Ѓамбл.
     - €, может быть, у вас никогда не было золотого медальона и  кольца?  -
сказал мистер Ѓраунлоу.
     - Љонечно, не было! - ответила надзирательница.  -  ‡ачем  нас  привели
сюда и заставлЯют отвечать на такие дурацкие вопросы?
     ‘нова мистер Ѓраунлоу кивнул мистеру ѓримуигу, и снова сей джентльмен с
величайшей готовностью вышел, прихрамываЯ. Ќа этот раз его  сопровождали  не
дородный мужчина с женой, а две параличных женщины, которые шли,  трЯсЯсь  и
шатаЯсь.
     - ‚ы закрыли дверь,  когда  умирала  стараЯ  ‘алли,  -  сказала  шедшаЯ
впереди, поднимаЯ высохшую руку, - во вы не могли заглушить звуки и заткнуть
щели.
     - ‚от, вот, - сказала втораЯ, озираЯсь и двигаЯ беззубыми челюстЯми.  -
‚от... вот...
     - Њы слышали, как ‘алли пыталась рассказать вам,  что  она  сделала,  и
видели, как вы взЯли у нее из рук бумагу, а на следующий день мы  проследили
вас до лавки ростовщика, - сказала перваЯ.
     - ‚от, вот! - подтвердила втораЯ. - Њедальон и золотое кольцо.  Њы  это
разузнали и видели, как вам их отдали. Њы были поблизости, да поблизости!
     - € мы еще больше знаем, - продолжала перваЯ. - Њного времени назад  мы
слышали от нее о том, как молодаЯ мать сказала, что  направлЯлась  к  могиле
отца ребенка, чтобы там умереть: когда ей стало  плохо,  она  почувствовала,
что ей не остатьсЯ в живых.
     - Ќе желаете ли повидать самого ростовщика? - спросил  мистер  ѓримуиг,
направившись к двери.
     - Ќет! - ответила миссис Ѓамбл. - …сли он, - она указала на  Њонкса,  -
струсил и призналсЯ, - вижу, что он это сделал, - а  вы  расспрашивали  всех
этих ведьм, пока не нашли подходЯщих,  мне  нечего  больше  сказать.  „а,  Я
продала эти вещи, и сейчас они там, откуда вы их никогда  не  добудете!  —то
дальше?
     - Ќичего, - отозвалсЯ мистер Ѓраунлоу.  -  ‡а  одним  исключением:  нам
остаетсЯ позаботитьсЯ о том, чтобы вы оба  не  занимали  больше  должностей,
требующих довериЯ. “ходите!
     - Ќадеюсь... - сказал  мистер  Ѓамбл,  с  великим  унынием  посматриваЯ
вокруг, когда мистер  ѓримуиг  вышел  с  двумЯ  старухами,  -  надеюсь,  эта
злополучнаЯ, ничтожнаЯ случайность не лишит менЯ моего поста в приходе?
     - ђазумеетсЯ, лишит, - ответил мистер Ѓраунлоу.  -  ‘  этим  вы  должны
примиритьсЯ и вдобавок почитать себЯ счастливым.
     - ќто все миссис Ѓамбл! Ћна настаивала на этом,  -  упорствовал  мистер
Ѓамбл, оглЯнувшись сначала, дабы  удостоверитьсЯ,  что  спутница  его  жизни
покинула комнату.
     - ќто не оправдание! - возразил мистер  Ѓраунлоу.  -  ќти  вещицы  были
уничтожены в вашем присутствии, и по закону вы еще более виновны, ибо  закон
полагает, что ваша жена действует по вашим указаниЯм.
     - …сли закон это полагает, - сказал мистер Ѓамбл,  выразительно  сжимаЯ
обеими руками свою шлЯпу, - стало быть, закон - осел... идиот!  …сли  такова
точка зрениЯ закона, значит закон - холостЯк, и наихудшее, что  Я  могу  ему
пожелать, - это чтобы глаза у него раскрылись благодарЯ  опыту...  благодарЯ
опыту!..
     Џовторив последние два слова с  энергическим  ударением,  мистер  Ѓамбл
плотно нахлобучил шлЯпу и,  засунув  руки  в  карманы,  последовал  вниз  по
лестнице за подругой своей жизни.
     - ЊилаЯ леди, - сказал мистер Ѓраунлоу, обращаЯсь к ђоз,  -  дайте  мне
вашу руку. Ќе надо дрожать. ‚ы можете  без  страха  выслушать  те  последние
несколько слов, какие нам осталось сказать.
     - …сли они... Я не допускаю этой  возможности,  но  если  они  имеют...
какое-то отношение ко мне,  -  сказала  ђоз,  -  прошу  вас,  разрешите  мне
выслушать их в другой раз. ‘ейчас у менЯ не хватит ни сил, ни мужества.
     - Ќет, - возразил старый джентльмен, продеваЯ ее руку  под  свою,  -  Я
уверен, что у вас хватит твердости духа... ‡наете ли вы  эту  молодую  леди,
сэр?
     - „а, - ответил Њонкс.
     - џ никогда не видела вас, - слабым голосом сказала ђоз.
     - џ вас часто видел, - произнес Њонкс.
     - “ отца несчастной Ђгнес было две дочери, - сказал мистер Ѓраунлоу.  -
Љакова судьба другой - маленькой девочки?
     - „евочку, - ответил Њонкс, - когда ее отец умер  в  чужом  месте,  под
чужой фамилией, не оставив ни письма, ни клочка бумаги, которые дали бы хоть
какую-то нить, чтобы отыскать его друзей или родственников, - девочку  взЯли
беднЯки-крестьЯне, воспитавшие ее, как родную.
     - Џродолжайте, - сказал мистер Ѓраунлоу, знаком приглашаЯ миссис  Њэйли
подойти ближе. - Џродолжайте!
     - ‚ам бы не найти того места, куда удалились эти люди, - сказал  Њонкс,
- но там, где терпит неудачу дружба, часто пробивает  себе  путь  ненависть.
ЊоЯ мать нашла это место после искусных поисков, длившихсЯ год,  -  и  нашла
девочку.
     - Ћна взЯла ее к себе?
     - Ќет. ќти люди были бедны, и им начало надоедать - во  всЯком  случае,
мужу - их похвальное человеколюбие; поэтому моЯ мать оставила ее у них,  дав
им небольшую сумму денег,  которой  не  могло  хватить  надолго,  и  обещала
выслать еще, чего отнюдь не намеревалась  делать.  ‚прочем,  она  не  совсем
полагалась на то, что недовольство и бедность сделают девочку несчастной,  €
рассказала этим людЯм о позоре ее сестры с теми изменениЯми,  какие  считала
нужными, просила их хорошенько присматривать за  девочкой,  так  как  у  нее
дурнаЯ кровь, и сказала им, что она незаконнорожденнаЯ  и  рано  или  поздно
несомненно собьетсЯ с пути. ‚се  это  подтверждалось  обстоЯтельствами;  эти
люди поверили. €  ребенок  влачил  существование  достаточно  жалкое,  чтобы
удовлетворить даже нас, но случайно одна леди, вдова, проживавшаЯ в то времЯ
в —естере, увидела девочку, почувствовала к ней сострадание  и  взЯла  ее  к
себе. Њне кажетсЯ, против нас действовали какие-то  проклЯтые  чары,  потому
что, несмотрЯ на все наши усилиЯ, она осталась у этой леди и была счастлива.
ѓода два-три назад Я потерЯл ее из виду и снова встретил всего за  несколько
месЯцев до этого днЯ.
     - ‚ы видите ее сейчас?
     - „а. Ћна опираетсЯ о вашу руку.
     - Ќо она  по-прежнему  моЯ  племЯнница,  -  воскликнула  миссис  Њэйли,
обнимаЯ слабеющую девушку, - она по-прежнему мое дорогое дитЯ! Ќи  за  какие
блага в мире не рассталась бы Я с ней теперь: это моЯ милаЯ, роднаЯ девочка!
     - …динственный мой друг! - воскликнула ђоз, прижимаЯсь к ней.  -  ‘амый
добрый, самый лучший из друзей! “ менЯ сердце разрываетсЯ. џ не в силах  все
это вынести!
     - ’ы вынесла больше и, несмотрЯ ни  на  что,  оставалась  всегда  самой
милой и кроткой девушкой, делавшей счастливыми всех, кого ты знала, -  нежно
обнимаЯ ее, сказала миссис Њэйли. - Џолно, полно,  дорогаЯ  моЯ!  Џодумай  о
том, кому не  терпитсЯ  заключить  тебЯ  в  свои  объЯтиЯ!  ‚зглЯни  сюда...
посмотри, посмотри моЯ милаЯ!
     - Ќет, она мне не тетЯ! - вскричал Ћливер, обвиваЯ руками ее шею.  -  џ
никогда не буду называть ее тетей!.. ‘естра... моЯ дорогаЯ  сестра,  которую
почему-то Я сразу так горЯчо полюбил! ђоз, милаЯ, дорогаЯ ђоз!
     „а будут свЯщенны эти слезы и те бессвЯзные  слова,  какими  обменЯлись
сироты, заключившие друг друга в долгие, крепкие  объЯтиЯ!  Ћтец,  сестра  и
мать были обретены и потерЯны в течение одного  мгновениЯ.  ђадость  и  горе
смешались в одной чаше, но это не были горькие слезы; ибо сама  скорбь  была
такой смЯгченной и окутанной такими нежными  воспоминаниЯми,  что,  перестав
быть мучительной, превратилась в торжественную радость.
     „олго-долго оставались они вдвоем. Ќаконец, тихий стук возвестил о том,
что кто-то стоит за дверью. Ћливер открыл дверь, выскользнул  из  комнаты  и
уступил место: ѓарри Њэйли.
     - џ знаю все! - сказал  он,  садЯсь  рЯдом  с  прелестной  девушкой.  -
„орогаЯ ђоз, Я знаю все!.. џ здесь не случайно, - добавил он  после  долгого
молчаниЯ. - € обо всем этом Я, услышал не  сегоднЯ,  Я  это  узнал  вчера  -
только вчера... ‚ы догадываетесь,  что  Я  пришел  напомнить  вам  об  одном
обещании?
     - Џодождите, - сказала ђоз. - ‚ы знаете все?
     - ‚се... ‚ы разрешили мне в любое времЯ  в  течение  года  вернутьсЯ  к
предмету нашего последнего разговора.
     - ђазрешила.
     - Ќе ради того, чтобы заставить вас изменить свое решение, -  продолжал
молодой человек, - но чтобы выслушать, как вы его повторите, если пожелаете.
џ должен был положить к вашим ногам то положение в обществе и то  состоЯние,
какие могли у менЯ быть, и если бы вы не отступили от первоначального своего
решениЯ, Я взЯл на себЯ обЯзательство не пытатьсЯ ни словом,  ни  делом  его
изменить.
     - ’е самые причины, какие влиЯли на менЯ тогда, будут влиЯть на менЯ  и
теперь, - твердо сказала ђоз. -  …сли  есть  у  менЯ  твердое  и  неуклонное
чувство долга по отношению к той,  чьЯ  доброта  спасла  менЯ  от  нищеты  и
страданий, то могло ли оно быть когда-нибудь  сильнее,  чем  сегоднЯ?..  ќто
борьба, - добавила ђоз, - но Я буду с гордостью ее вести. ќто  боль,  но  ее
мое сердце перенесет.
     - ђазоблачениЯ сегоднЯшнего вечера... - начал ѓарри.
     - ђазоблачениЯ  сегоднЯшнего  вечера,  -  мЯгко  повторила  ђоз,  -  не
изменЯют моего положениЯ.
     - ‚ы ожесточаете свое сердце против менЯ, ђоз, - возразил влюбленный.
     - Ђх, ѓарри, ѓарри!  -  залившись  слезами,  сказала  молодаЯ  леди.  -
•отелось бы мне, чтобы Я могла это сделать и избавить себЯ от такой муки!
     - ‡ачем же  причинЯть  ее  себе?  -  сказал  ѓарри,  взЯв  ее  руку.  -
Џодумайте, дорогаЯ ђоз, подумайте о том, что вы услышали сегоднЯ вечером.
     - Ђ что Я услышала? —то Я услышала? - воскликнула ђоз. - ‘ознание,  что
он обесчещен, так повлиЯло на моего отца, что он бежал от всех... ‚от что  Я
услышала! „овольно... достаточно сказано, ѓарри, достаточно сказано!
     - …ще нет! - сказал молодой человек, удерживаЯ ее, когда она встала.  -
Њои надежды, желаниЯ, виды на будущее,  чувства,  каждаЯ  мысль  -  все,  за
исключением моей любви к вам,  претерпело  изменениЯ.  џ  не  предлагаю  вам
теперь почетного положениЯ в суетном свете, Я не предлагаю  вам  общатьсЯ  с
миром злобы и унижений, где честного человека заставлЯют краснеть отнюдь  не
из-за подлинного бесчестиЯ и позора... џ  предлагаю  свой  домашний  очаг  -
сердце и домашний очаг, - да, дорогаЯ ђоз, и только это, только это Я и могу
вам предложить.
     - —то вы хотите сказать? - запинаЯсь, выговорила ђоз.
     - џ хочу сказать только одно: когда Я рассталсЯ с вами в последний раз,
Я вас покинул с  твердой  решимостью  сравнЯть  с  землей  все  воображаемые
преграды между вами и мной. џ решил, что, если мой мир не может быть  вашим,
Я сделаю ваш мир своим; Я решил, что ни один  из  тех,  кто  чванитсЯ  своим
происхождением, не будет презрительно смотреть на вас, ибо  Я  отвернусь  от
них. ќто Я сделал. ’е, которые отшатнулись от менЯ из-за этого,  отшатнулись
от вас и доказали, что в этом смысле вы были правы. ’е  покровители,  власть
имущие, и те влиЯтельные  и  знатные  родственники,  которые  улыбались  мне
тогда, смотрЯт теперь холодно. Ќо есть в самом преуспевающем графстве Ђнглии
веселые полЯ и колеблемые ветром рощи, а близ  одной  деревенской  церкви  -
моей церкви. ђоз, моей! - стоит деревенский коттедж, и вы  можете  заставить
менЯ гордитьсЯ им в тысЯчу раз больше, чем всеми  надеждами,  от  которых  Я
отрексЯ. ’аково теперь м_о_е положение и звание, и Я их кладу к вашим ногам.


     - ЏренеприЯтнаЯ штука - ждать  влюбленных  к  ужину!  -  сказал  мистер
ѓримуиг, просыпаЯсь и сдергиваЯ с головы носовой платок.
     Џо правде говорЯ, ужин откладывали  возмутительно  долго...  Ќи  миссис
Њэйли, ни ѓарри, ни ђоз (которые вошли все вместе) ничего не могли сказать в
оправдание.
     - “ менЯ было серьезное намерение съесть сегоднЯ вечером свою голову, -
сказал мистер ѓримуиг, - так как Я начал подумывать, что ничего  другого  не
получу. ‘ вашего разрешениЯ, Я беру на себЯ смелость поцеловать невесту.
     Ќе терЯЯ времени, мистер  ѓримуиг  привел  эти  слова  в  исполнение  и
поцеловал зарумЯнившуюсЯ девушку, а его примеру, оказавшемусЯ заразительным,
последовали и доктор и мистер Ѓраунлоу. Љое-кто утверждает, что ѓарри  Њэйли
первый подал пример  в  соседней  комнате,  но  наиболее  авторитетные  лица
считают это Явной клеветой, так как он молод и к тому же свЯщенник.
     - Ћливер, дитЯ мое, - сказала миссис Њэйли, - где ты  был  и  почему  у
тебЯ такой печальный вид? ‚от и сейчас ты плачешь. —то случилось?
     Ќаш мир - мир разочарований, и нередко разочарований  в  тех  надеждах,
какие мы больше всего лелеем, и в надеждах,  которые  делают  великую  честь
нашей природе.
     Ѓедный „ик умер!


        ѓ‹Ђ‚Ђ LII
                           ЏоследнЯЯ ночь ”еджина

     ‘низу доверху зал суда был битком  набит  людьми.  €спытующие,  горЯщие
нетерпением глаза заполнЯли каждый дюйм пространства. Ћт перил перед скамьей
подсудимых и вплоть до самого тесного и крохотного  уголка  на  галерее  все
взоры были прикованы к одному человеку - ”еджину, - перед ним,  сзади  него,
вверху, внизу, справа и слева; он, казалось,  стоЯл  окруженный  небосводом,
усеЯнным сверкающими глазами.
     Ћн стоЯл в лучах этого живого света, одну руку  опустив  на  деревЯнную
перекладину перед собой, другую - поднесЯ  к  уху  и  вытЯгиваЯ  шею,  чтобы
отчетливее слышать каждое слово,  срывавшеесЯ  с  уст  председательствующего
судьи, который обращалсЯ с речью к присЯжным. €ногда он быстро переводил  на
них  взглЯд,  стараЯсь  подметить  впечатление,  произведенное  каким-нибудь
незначительным, почти невесомым доводом в его пользу, а когда  обвинительные
пункты излагались с ужасающей Ясностью, посматривал  на  своего  адвоката  с
немой мольбой, чтобы тот хоть теперь сказал что-нибудь в его защиту. …сли не
считать этих проЯвлений тревоги, он не шевельнул ни рукой, ни ногой. ‚рЯд ли
он сделал хоть одно движение с самого начала  судебного  разбирательства,  и
теперь,  когда  судьЯ  умолк,  он  оставалсЯ  в  той  же  напрЯженной  позе,
выражавшей глубокое внимание, и не  сводил  с  него  глаз,  словно  все  еще
слушал.
     ‹егкаЯ суета в зале заставила его опомнитьсЯ. ЋглЯнувшись,  он  увидел,
что присЯжные придвинулись друг к другу, чтобы обсудить приговор. Љогда  его
взглЯд блуждал по  галерее,  он  мог  наблюдать,  как  люди  приподнимаютсЯ,
стараЯсь разглЯдеть его лицо; одни торопливо  подносили  к  глазам  бинокль,
другие с видом, выражающим омерзение, шептали  что-то  соседЯм.  Ѓыли  здесь
немногие, которые как будто не обращали на него вниманиЯ и  смотрели  только
на присЯжных, досадливо недоумеваЯ, как могут они медлить. Ќо  ни  на  одном
лице - даже у  женщин,  которых  здесь  было  множество,  не  прочел  он  ни
малейшего сочувствиЯ, ничего, кроме всепоглощающего  желаниЯ  услышать,  как
его осудЯт.
     Љогда он все это  заметил,  бросив  вокруг  растерЯнный  взглЯд,  снова
наступила  мертваЯ  тишина,  и,  оглЯнувшись,  он  увидел,   что   присЯжные
повернулись к судье. ’ише!
     Ќо они просили только разрешениЯ удалитьсЯ. Ћн пристально  всматривалсЯ
в их лица, когда один за другим они выходили, как будто надеЯлсЯ  узнать,  к
чему склонЯетсЯ большинство; но это было  тщетно.  ’юремщик  тронул  его  за
плечо. Ћн машинально последовал за ним с помоста и сел на стул. ‘тул  указал
ему тюремщик, иначе он бы его не увидел.
     ‘нова он поднЯл глаза  к  галерее.  Љое-кто  из  публики  закусывал,  а
некоторые обмахивались носовыми платками, так как в переполненном зале  было
очень жарко. Љакой-то молодой  человек  зарисовывал  его  лицо  в  маленькую
записную книжку. Ћн задал себе вопрос,  есть  ли  сходство,  и,  словно  был
праздным зрителем, смотрел на художника, когда тот сломал карандаш и  очинил
его перочинным ножом.
     Љогда он перевел взглЯд на судью, в голове у него закопошились мысли  о
покрое его одежды, о том, сколько она стоит и как он ее  надевает.  Ћдно  из
судейских кресел занимал старый толстый джентльмен, который с полчаса  назад
вышел и сейчас вернулсЯ. Ћн задавал себе  вопрос,  уходил  ли  этот  человек
обедать, что было у него на обед и где он обедал, и предавалсЯ  этим  пустым
размышлениЯм, пока какой-то другой человек не  привлек  его  вниманиЯ  и  не
вызвал новых размышлений.
     Ћднако в течение всего этого времени его мозг  ни  на  секунду  не  мог
избавитьсЯ от гнетущего, ошеломлЯющего сознаниЯ, что у ног  его  разверзлась
могила;  оно  не  покидало  его,  но  это   было   смутное,   неопределенное
представление, и он не мог на нем сосредоточитьсЯ. Ќо даже сейчас, когда  он
дрожал и его бросало в жар при мысли о близкой смерти, он  принЯлсЯ  считать
железные прутьЯ перед  собой  и  размышлЯть  о  том,  как  могла  отломитьсЯ
верхушка одного из них и починЯт ли ее или оставЯт такой, какаЯ есть.  Џотом
он вспомнил обо всех ужасах виселицы и эшафота и вдруг  отвлексЯ,  следЯ  за
человеком, кропившим пол водой, чтобы охладить его, а потом снова задумалсЯ.
     Ќаконец, раздалсЯ  возглас,  призывающий  к  молчанию,  и  все,  затаив
дыхание, устремили взглЯд на дверь. ЏрисЯжные вернулись и прошли мимо  него.
Ћн ничего не мог угадать по их лицам: они были словно  каменные.  ‘пустилась
глубокаЯ тишина... ни шороха... ни вздоха... ‚иновен!
     ‡ал огласилсЯ страшными криками, повторЯвшимисЯ снова и снова, а  затем
эхом прокатилсЯ громкий  рев,  который  усиливалсЯ,  нарастаЯ,  как  грозные
раскаты грома. ’о был взрыв радости толпы, ликующей перед зданием  суда  при
вести о том, что он умрет в понедельник.
     ум утих, и  его  спросили,  имеет  ли  он  что-нибудь  сказать  против
вынесенного ему смертного приговора. Ћн принЯл прежнюю  напрЯженную  позу  и
пристально смотрел на вопрошавшего; но вопрос повторили дважды,  прежде  чем
”еджин его расслышал, а тогда он пробормотал  только,  что  он  -  старик...
старик... старик... и, понизив голос до шепота, снова умолк.
     ‘удьЯ надел черную шапочку, а осужденный стоЯл все с тем же видом  и  в
той же позе. “ женщин  на  галерее  вырвалось  восклицание,  вызванное  этим
страшным и  торжественным  моментом.  ”еджин  быстро  поднЯл  глаза,  словно
рассерженный этой помехой, и с  еще  большим  вниманием  наклонилсЯ  вперед.
ђечь, обращеннаЯ к нему, была торжественна и внушительна;  приговор  страшно
было слушать. Ќо он стоЯл, как мраморнаЯ статуЯ: ни один мускул не  дрогнул.
…го лицо с  отвисшей  нижней  челюстью  и  широко  раскрытыми  глазами  было
изможденным, и он все еще вытЯгивал шею, когда тюремщик положил ему руку  на
плечо и поманил его к выходу. Ћн тупо посмотрел вокруг и повиновалсЯ.
     …го повели через комнату с каменным полом, находившуюсЯ под залом суда,
где одни арестанты ждали своей очереди,  а  другие  беседовали  с  друзьЯми,
которые толпились у решетки, выходившей на открытый двор.  Ќе  было  никого,
кто  бы  поговорил  с  ним;  но  когда  он   проходил   мимо,   арестованные
расступились, чтобы не заслонЯть его от тех, кто прильнул к прутьЯм решетки,
а те осыпали его ругательствами, кричали и свистели. Ћн погрозил  кулаком  и
хотел плюнуть на них,  но  сопровождающие  увлекли  его  мрачным  коридором,
освещенным несколькими тусклыми лампами, в недра тюрьмы.
     ‡десь его обыскали - нет ли при нем каких-нибудь средств, которые могли
бы предварить исполнение приговора; по совершении этой церемонии его  отвели
в одну из камер длЯ осужденных и оставили здесь одного.
     Ћн опустилсЯ на каменную скамью против двери, служившую стулом и ложем,
и, уставившись налитыми кровью глазами в пол, попыталсЯ собратьсЯ с мыслЯми.
‘пустЯ некоторое времЯ он начал припоминать отдельные,  не  свЯзанные  между
собой фразы из речи судьи, хотЯ тогда ему казалось, что он ни слова не может
расслышать. Џостепенно они расположились в должном  порЯдке,  -  а  за  ними
пришли и другие. ‚скоре он восстановил почти всю речь. Ѓыть  повешенным,  за
шею, пока не умрет, - таков был приговор. Ѓыть повешенным за  шею,  пока  не
умрет.
     Љогда совсем стемнело, он начал думать обо  всех  знакомых  ему  людЯх,
которые умерли на эшафоте - иные не без его помощи. Ћни возникали перед  ним
в такой стремительной последовательности, что он едва мог их  сосчитать.  Ћн
видел, как умерли иные из них, и  посмеивалсЯ,  потому  что  они  умирали  с
молитвой на устах. ‘ каким стуком падала доска * и как  быстро  превращались
они из крепких, здоровых людей в качающиесЯ тюки одежды!
     Њожет быть, кое-кто из них находилсЯ в этой самой  камере  -  сидел  на
этом самом месте. Ѓыло очень темно; почему не  принесли  света?  ќта  камера
была выстроена много лет назад. „олжно быть, десЯтки людей  проводили  здесь
последние свои часы. Љазалось, будто сидишь  в  склепе,  устланном  мертвыми
телами, - капюшон, петлЯ, свЯзанные руки,  лица,  которые  он  узнавал  даже
сквозь это отвратительное покрывало... ‘вета, света!
     Ќаконец, когда он в кровь разбил руки, колотЯ о тЯжелую дверь и  стены,
поЯвилось двое: один нес свечу, которую затем  вставил  в  железный  фонарь,
прикрепленный к стене; другой тащил тюфЯк, чтобы переспать на нем,  так  как
заключенного больше не должны были оставлЯть одного.
     ‚скоре настала ночь - темнаЯ, унылаЯ, немаЯ ночь. „ругим, бодрствующим,
радостно прислушиватьсЯ к бою часов на церкви, потому  что  он  возвещает  о
жизни и следующем дне. …му он приносил  отчаЯние.  ‚  каждом  звуке  медного
колокола, его глухом и низком "бум", ему слышалось  -  "смерть".  —то  толку
было от шума и сутолоки беззаботного утра, проникавших даже  сюда,  к  нему?
ќто был все тот же похоронный  звон,  в  котором  издевательство  слилось  с
предостережением.
     „ень миновал. „ень? Ќе было никакого днЯ; он пролетел  так  же  быстро,
как наступил, - и снова спустилась ночь, ночь такаЯ долгаЯ и  все  же  такаЯ
короткаЯ:  долгаЯ  благодарЯ  устрашающему  своему  безмолвию   и   короткаЯ
благодарЯ быстротечным своим часам. Ћн то бесновалсЯ и  богохульствовал,  то
выл и рвал на себе волосы. …го почтенные единоверцы пришли, чтобы помолитьсЯ
вместе с  ним,  но  он  их  прогнал  с  проклЯтьЯми.  Ћни  возобновили  свои
благочестивые усилиЯ, но он вытолкал их вон.
     Ќочь с субботы на воскресенье. …му осталось жить еще одну ночь. €  пока
он размышлЯл об этом, настал день - воскресенье.
     ’олько к вечеру этого  последнего,  ужасного  днЯ  угнетающее  сознание
беспомощного и отчаЯнного его положениЯ охватило во всей своей напрЯженности
его порочную душу - не потому, что он лелеЯл  какую-то  твердую  надежду  на
помилование, а потому, что до сей поры он допускал лишь смутную  возможность
столь близкой смерти. Ћн мало говорил с теми двумЯ людьми,  которые  сменЯли
друг друга, присматриваЯ за ним, а они в свою очередь не  пытались  привлечь
его внимание. Ћн  сидел  бодрствуЯ,  но  грезЯ.  €ногда  он  вскакивал  и  с
раскрытым ртом, весь в жару, бегал взад и вперед в таком припадке  страха  и
злобы, что даже они - привычные к таким сценам  -  отшатывались  от  него  с
ужасом. Ќаконец, он стал столь страшен, терзаемый нечистой  своей  совестью,
что один человек не в силах был сидеть с ним с глазу на глаз - и теперь  они
сторожили его вдвоем.
     Ћн прикорнул на своем каменном ложе и задумалсЯ о прошлом. Ћн был ранен
каким-то предметом, брошенным в него из толпы в день ареста,  и  голова  его
была обмотана полотнЯными бинтами. ђыжие волосы  свешивались  на  бескровное
лицо; борода сбилась, несколько клочьев было вырвано; глаза горели  страшным
огнем; немытаЯ  кожа  трескалась  от  пожиравшей  его  лихорадки.  ‚осемь...
девЯть... десЯть... …сли это не фокус, чтобы запугать  его,  если  это  и  в
самом деле часы, следующие по пЯтам друг за  другом,  где  будет  он,  когда
стрелка обойдет еще круг! Ћдиннадцать! ‘нова бой, а эхо предыдущего часа еще
не  отзвучало.  ‚  восемь  он  будет  единственным  плакальщиком   в   своей
собственной траурной процессии. ‚ одиннадцать...
     ‘трашные  стены  Ќьюгета,  скрывавшие  столько  страданиЯ   и   столько
невыразимой тоски не только от глаз, но - слишком часто и слишком долго - от
мыслей людей,  никогда  не  видели  зрелища  столь  ужасного.  ’е  немногие,
которые, проходЯ мимо, замедлЯли шаги и задавали  себе  вопрос,  что  делает
человек, приговоренный к повешению, плохо спали бы в эту ночь, если бы могли
его увидеть.
     ‘ раннего вечера и почти до полуночи  маленькие  группы,  из  двух-трех
человек, приближались ко входу в привратницкую, и люди с встревоженным видом
осведомлЯлись, не отложен ли смертный приговор. Џолучив отрицательный ответ,
они  передавали  желанную  весть  другим  группам,  собиравшимсЯ  на  улице,
указывали друг другу дверь, откуда он должен был выйти, и место длЯ эшафота,
а  затем,  неохотно  уходЯ,  оглЯдывались,  мысленно  представлЯЯ  себе  это
зрелище. Њало-помалу они ушли один за другим, и в течение часа в глухую пору
ночи улица оставалась безлюдной и темной.
     Џлощадка перед тюрьмой была расчищена,  и  несколько  крепких  брусьев,
окрашенных в черный цвет,  были  положены  заранее,  чтобы  сдержать  натиск
толпы, когда у калитки поЯвились  мистер  Ѓраунлоу  и  Ћливер  и  предъЯвили
разрешение на свидание с заключенным, подписанное одним  из  шерифов  *.  €х
немедленно впустили в привратницкую.
     - € этот юный джентльмен тоже войдет, сэр? - спросил человек,  которому
поручено было сопровождать их. - ’акое зрелище не длЯ детей, сэр.
     - ‚ерно, друг мой, - сказал мистер Ѓраунлоу, - но мальчик имеет  прЯмое
отношение к тому делу, которое привело менЯ к этому человеку; а так как этот
ребенок видел его в пору его преуспеЯниЯ и злодейств, то Я считаю  полезным,
чтобы он увидел его теперь, хотЯ бы это вызвало страх и причинило страданиЯ.
     ќти несколько слов были сказаны в сторонке - так, чтобы  Ћливер  их  не
слышал. —еловек притронулсЯ к шлЯпе и, с любопытством взглЯнув - на Ћливера,
открыл  другие  ворота,  против  тех,  в  которые  они  вошли,  и   темными,
извилистыми коридорами повел их к камерам.
     - ‚от здесь, - сказал он, останавливаЯсь в мрачном коридоре,  где  двое
рабочих в глубоком молчании  занимались  какими-то  приготовлениЯми,  -  вот
здесь он будет проходить. Ђ если вы заглЯнете сюда, то увидите дверь,  через
которую он выйдет.
     Ћн ввел их в кухню с каменным полом, уставленную  медными  котлами  длЯ
варки тюремной пищи, и указал на дверь. Ќа ней было зарешеченное  отверстие,
в которое врывались голоса, сливаЯсь со стуком молотков и грохотом  падающих
досок. ’ам возводили эшафот.
     „алее они миновали несколько массивных ворот, которые  отпирали  другие
тюремщики с внутренней стороны, и,  пройдЯ  открытым  двором,  поднЯлись  по
узкой лестнице и вступили в коридор с рЯдом дверей по левую руку.  Џодав  им
знак остановитьсЯ здесь, тюремщик постучал в одну из них свЯзкой ключей. Ћба
сторожа, пошептавшись, вышли, потЯгиваЯсь, в  коридор,  словно  обрадованные
передышкой, и предложили посетителЯм войти вслед за тюремщиком в камеру. Ћни
вошли.
     Ћсужденный сидел на скамье, раскачиваЯсь из стороны в сторону; лицо его
напоминало скорее морду затравленного зверЯ, чем лицо человека. Џо-видимому,
мысли его блуждали в прошлом, потому что он без  умолку  бормотал,  казалось
воспринимаЯ посетителей только как участников своих галлюцинаций.
     - ‘лавный мальчик, —арли... ловко сделано... - бормотал  он.  -  Ћливер
тоже... ха-ха-ха!..  и  Ћливер...  Ћн  теперь  совсем  джентльмен...  совсем
джентль... уведите этого мальчика спать!
     ’юремщик взЯл Ћливера за руку и, шепнув,  чтобы  он  не  боЯлсЯ,  молча
смотрел.
     - “ведите его спать! - крикнул ”еджин. - ‘лышите вы менЯ, кто-нибудь из
вас? Ћн... он...