 Љэт немедленно капитулировала. …е ответ в полной мере обнаруживает  "то
душевное, то превосходное чувство, каким, Я знаю, ты обладаешь и в  котором,
как мне подсказывает сердце, тебе нет равных. …сли бы только ты  взЯла  себе
за правило выказывать мне ту же ласку и доброту, когда  не  в  духе,  Я  без
всЯкого преувеличениЯ мог бы сказать,  что  не  нахожу  в  тебе  ни  единого
недостатка. ’ы просишь "снова" полюбить тебЯ, но в этом нет нужды - Я ни  на
мгновенье не переставал любить тебЯ с тех  пор,  как  узнал,  и  никогда  не
перестану". Ќесколько дней спустЯ он торжественно повторил  ей  заверениЯ  в
том, что питает к ней "любовь, которую ничто не в силах умерить, -  чувство,
которое ни времЯ, ни обстоЯтельства не могут притупить", и выразил искреннюю
надежду, что "при твоем благоволении самые заветные мои мечты,  быть  может,
осуществЯтсЯ даже ранее, нежели мы предполагаем". Љэт чаще  всего  принимала
общепринЯтые любовные формулы за чистую монету, к тому  же  она  была  нужна
—арльзу, так что его фразы звучали убедительно. ‚от примеры:
     "‡наешь ли ты, мое солнышко, что Я не видел тебЯ со вчерашнего  вечера?
ЉажетсЯ, целое столетие.".
     "…сли бы Я попыталсЯ выразить словами хотЯ бы самую малую долю  чувств,
которые питаю к тебе, это была бы напраснаЯ и безнадежнаЯ попытка".
     "Ќавеки неизменно твой".
     "Ѓлагослови тебЯ бог, жизнь моЯ - нет, более чем жизнь".
     "Ѓереги себЯ, не ради себЯ, но ради менЯ. џ большой эгоист".
     Џисьма начинались словами: "‹юбовь моЯ, роднаЯ, милаЯ!", "„ушенька  моЯ
дорогаЯ!",  "Њилый  мой  Њышонок!",  "ЌенаглЯднаЯ  ‘винка!"  -  и  кончались
поцелуЯми  -  тысЯчами,  миллионами,  "бессчетным   количеством"   поцелуев.
‚любленные тешили себЯ, переписываЯсь на особом, "ребЯчьем" Языке;  нетрудно
догадатьсЯ, что они скоро  стали  чувствовать  себЯ  друг  с  другом  совсем
непринужденно. "Ќадеюсь, мы не настроены "букой", - гласит приписка к письму
из Љаттеринга, а из •этфилда „иккенс шлет  уверениЯ  в  том,  что  любит  ее
"очень-преочень".
     €ногда он бывал слишком занЯт и не мог с ней увидетьсЯ;  нередко  после
работы у него едва хватало сил  наспех  черкнуть  ей  несколько  строк.  Љэт
сетовала  на  то,  что  он  перегружен  работой,  огорчалась,  что   он   не
показываетсЯ так долго. Џо некоторым фразам можно, пожалуй,  заключить,  что
она не особенно верила в искренность его чувств: "‡начит, ты думаешь, что не
видеть тебЯ доставлЯет мне удовольствие...", "Ћчень жаль, милаЯ моЯ девочка,
что  мое  давешнее  письмо  показалось  тебе  натЯнутым  и  холодным...  ќто
получилось вовсе не преднамеренно". €ли: "Њне кажетсЯ, что ты еще не  сумела
подавить недоверчивость, излишнюю мнительность, свойственную тебе".  €  еще:
"‘ любовью и от души всегда твой. Џоверь этому (если ты  вообще  чему-нибудь
способна верить)".
     ‘лучалось, что он проводил весь день за работой и, чувствуЯ, что  не  в
состоЯнии навестить Љэт, просил ее зайти к нему  утром  вместе  с  Њэри,  ее
сестрой, и приготовить ему завтрак. Ћн неизменно настаивал при  этом,  чтобы
гостьи были пунктуальны.
     Ѓрат „иккенса, ”ред, успешно выполнЯвший обЯзанности посыльного,  бегал
с записками с ”ернивалс-инн в Ѓромптон и обратно, но по возрасту не  годилсЯ
на роль компаньонки, опекающей молодую особу, "џ против того, чтобы  пускать
вас с ”редом одних через весь ‹ондон, - особенно по  ‚ест-ќнду  *.  Љак  мне
хочетсЯ побыть с тобой сегоднЯ  вечером!  Љакое  это  было  бы  наслаждение,
окончив работу, посидеть с тобой у камина - нашего камина;  искать  в  твоей
нежности, твоей доброте отдохновение и счастье, какого - увы! - не найдешь в
одиночестве  холостого  жильЯ!  Ќеобходимость,   и   только   необходимость,
вынуждает менЯ пожертвовать хотЯ бы одним вечером в  неделю  и  лишить  себЯ
удовольствиЯ побыть с тобой. џ знаю, ты не поверишь этому, хотЯ, в сущности,
обЯзана поверить. …динственное, что мне остаетсЯ (пока  не  кончена  книга),
это думать, что в будущем мне еще не раз удастсЯ убедить тебЯ в том, что  ты
была несправедлива. Ќеужели ты не понимаешь, что работать так,  как  работаю
Я, не более эгоистично, чем предаватьсЯ удовольствиЯм,  и  что  мною  движет
одна мысль,  одна  цель  -  забота  о  твоем  будущем,  о  твоем  счастье  и
благополучии?"
     Ћн так уставал, что в конце концов валилсЯ с ног, заболевал. Ћднажды он
принЯл большую  дозу  каломели,  котораЯ  произвела  у  него  внутри  "столь
странные пертурбации", что он был "решительно не способен  выйти  из  дому".
ѓоловокружениЯ, мигрени, слабость изводили  его  постоЯнно,  и  как-то  раз,
просидев за работой до трех часов утра, он "провел всю ночь - если эти  часы
еще могут быть названы ночью - в мучениЯх, превосходЯщих все, что мне  ранее
довелось испытать, и вызванных приступами острой боли в боку". Ћднако он так
"привык быть жертвой подобных приступов", что они в конце  концов  перестали
тревожить его. Ћсенью 1835 года  Љэт  (так  же,  как  и  ее  мать)  заболела
скарлатиной, и —арльз ежедневно часами  просиживал  у  ее  кровати.  Џравда,
чтобы  вызвать  побольше  сочувствиЯ,  больнаЯ  подчас  преувеличивала  свои
страданиЯ. ЌельзЯ, однако, сказать, чтобы  ее  возлюбленный  охотно  шел  ей
навстречу. "Ћчень трудно расточать утешениЯ, когда сам нуждаешьсЯ в  них,  -
пишет он, - право же, душа моЯ, сравнительно с моим положением твое  кажетсЯ
мне почти завидным". †ар? Ќу что же: "џ и сам сгораю -  от  желаниЯ  быть  с
тобой".
     ‚есь этот год ему приходилось брать понемногу взаймы, чтобы  прокормить
себЯ и семью своего отца, в отличие от которого —арльз аккуратнейшим образом
возвращал все до последнего  гроша  точно  в  назначенный  срок.  „важды  он
обращалсЯ к Њакрону с просьбой  "подстегнуть"  Љрукшенка,  иллюстрировавшего
"Ћчерки Ѓоза": с выходом книги в свет автору стало бы легче. Ћн  даже  пошел
было к художнику сам, но не застал его дома и,  решив,  что  "неплохо  будет
проветрить голову на  свежем  воздухе,  обошел  Џентонвиль  и  два-три  раза
заходил поглЯдеть, какие дома сдаютсЯ на новых улицах. „ороги они непомерно.
‘амый дешевый из тех, что Я видел, обходитсЯ  в  год  вместе  с  налогами  в
пЯтьдесЯт пЯть  фунтов.  Њесто,  разумеетсЯ,  удобное,  да  и  сами  дома  -
заглЯдение, но пЯтьдесЯт пЯть - это  уж  слишком".  —тобы  сделать  "Ћчерки"
более увлекательными, он решил дополнить их главой о  Ќьюгетской  тюрьме  *,
длЯ чего осмотрел ее, "нашел чрезвычайно интересной" и  разузнал  и  поведал
Љэт множество историй, подчас довольно забавных. Ћднако финансовые дела  его
были из рук вон плохи. ѓде раздобыть денег, чтобы снЯть дом, чтобы  отец  не
угодил в тюрьму за долги, а у семьи был кусок хлеба и крыша над головой; как
ухитритьсЯ обставить квартиру и купить костюм, - ведь  к  издателю  и  новым
знакомым нужно ЯвлЯтьсЯ в приличном  виде?  Ђ  пока  он  ломал  голову,  его
донимали торговцы, требовавшие уплаты  по  счетам.  "‚чера  вечером  получил
послание от мЯсника - его помощник хочет упрЯтать менЯ в тюрьму за то, что Я
его обругал. џ ответил, что чем скорее, тем лучше, и что  Я  приказал  моему
клерку не принимать более тех, кто хочет добитьсЯ от менЯ  чего-либо  наглым
вымогательством". ‚ сан клерка был, по-видимому, произведен братец ”ред.
     Ђ между тем в новом, 1836 году всем  этим  злополучным  обстоЯтельствам
суждено было коренным образом изменитьсЯ. ‚ первых числах  февралЯ  вышли  в
свет "Ћчерки Ѓоза"; их стали бойко раскупать. Ќесколько  дней  спустЯ  новаЯ
издательскаЯ фирма "—эмпен и •олл"  предложила  „иккенсу  написать  длЯ  них
текст к серии рисунков. Џлатить обещали  по  четырнадцать  фунтов  в  месЯц.
ѓерои серии - "члены охотничьего "Љлуба  Ќимрода"  *  отправлЯютсЯ  по  белу
свету поохотитьсЯ, поудить рыбу и из-за собственной нерасторопности попадают
во  всЯческие  переделки".  ЏриключениЯ  должны   были   выходить   частЯми,
помесЯчно, автору предстоЯло сотрудничать с известным иллюстратором ђобертом
‘еймуром, причем тексту отводилась второстепеннаЯ  роль.  "ђабота  предстоит
нешуточнаЯ, - сообщал —арльз невесте, - но очень уж соблазнительны условиЯ".
Џо замыслу издателей, сериЯ должна была представлЯть  собою  шутку,  славную
шутку, и не более, чем шутку; таким образом, приходилось считатьсЯ с мнением
автора, а  автор  был  настроен  критически:  "Џодумав,  Я  стал  возражать.
‚о-первых, сказал Я им, если не считать того, что свЯзано с передвижением по
земной поверхности, Я не ахти какой  спортсмен,  хотЯ  родилсЯ  и  вырос  за
городом. „алее. ‚ самой идее нет ничего нового, и было бы несравненно лучше,
если бы гравюры возникали из  текста,  а  не  наоборот.  ‘южет  Я  хотел  бы
развивать  по  собственному  усмотрению,  с  более  широким   охватом   сцен
английской жизни, с большим разнообразием персонажей и боюсь, что в конечном
счете буду писать именно так, как бы  ни  старалсЯ  следовать  первоначально
избранному плану... „рузьЯ говорили мне, что подобные изданиЯ - это  дешеваЯ
стрЯпнЯ в угоду низменным вкусам и что такаЯ  работа  означает  гибель  всех
моих светлых надежд. ’еперь всЯкий знает, правы ли они были, мои друзьЯ".
     „обившись того, что в  задуманной  серии  решающее  слово  должно  было
принадлежать автору текста, „иккенс приступил к работе над  первым  выпуском
"‡аписок Џиквикского клуба". ‘начала дело шло туго. "Џечатные листы  тЯнутсЯ
томительно долго, - ворчал он. - џ и не представлЯл себе, что в каждом такаЯ
уйма слов". ‚прочем, к началу второй главы дело пошло на  лад.  "’олько  что
усадил Џиквика с приЯтелЯми в карету на ђочестер  *,  куда  они  и  покатили
себе, а с ними вместе одна персона, ничем не напоминающаЯ кого-либо из  моих
прежних героев. ‹ьщу себЯ надеждой, что этого парнЯ ждет бесспорный  успех".
€ хотЯ „жингль тогда еще не имел бесспорного успеха, интересно отметить, что
первым из истинно диккенсовских героев был актер, чей  темперамент  был  так
сродни темпераменту автора.
     Џолный творческих  замыслов,  создатель  „жинглЯ  подыскал  там  же,  в
”ернивалс-инн, приличную квартирку, переехал  и  стал  готовитьсЯ  к  приему
своей будущей жены. ‚ марте было решено, что они поженЯтсЯ 2 апрелЯ. „иккенс
получил специальную лицензию на брак. "…ще день  долой.  “ра!"  -  писал  он
взволнованно. ‚енчались они в церкви ‘вЯтого ‹уки в —елси *  через  два  днЯ
после  выхода  в  свет  первой  серии  "Џиквика".  ‘вадьба  была   скромной:
единственным гостем, не считаЯ „иккенсов и •огартов, был  шафер  жениха  ’ом
Ѓирд. „жон „иккенс по-прежнему оставалсЯ в немилости у родственников жены, и
—арльз,  сообщаЯ  своему  дЯде  ’омасу  Ѓарроу  о  своей  женитьбе,  выразил
сожаление, что не может представить дЯдюшке молодую жену. "…сли до свадьбы Я
не считал возможным бывать в доме, где не принЯт отец, то не смогу и теперь.
ђавным образом Я не  могу  видеть  у  себЯ  родственников,  которые  к  нему
относЯтсЯ иначе, чем  ко  мне".  Џо  мнению  племЯнника,  Ѓарроу  не  оценил
„иккенса-старшего по достоинству. Њожет быть, надеЯсь, что дЯдЯ изменит свое
отношение к его собственному отцу, —арльз одновременно отрекомендовал и отца
Љэт, „жорджа •огарта, как "джентльмена, который недавно написал блестЯщее  и
уже широко известное музыкальное исследование. Ѓлижайший друг  и  сподвижник
сэра ‚альтера ‘котта, он ЯвлЯетсЯ одним из наиболее  выдающихсЯ  литераторов
ќдинбурга".
     Њедовый  месЯц  —арльз  и  Љэт  провели  в  кентской   деревушке   —ок.
‘праведливей было бы назвать этот месЯц  неделей,  потому  что  ровно  через
неделю —арльз стал проЯвлЯть признаки беспокойства и заторопилсЯ  в  ‹ондон.
Џричина очевидна: постоЯнное присутствие  жены  стало  тЯготить  его.  €ными
словами, это означало, что  он  совершил  довольно  обычную  ошибку,  принЯв
физическое влечение за любовь. Ћднако, куда более быстрый и решительный, чем
другие, он, очевидно, за эту неделю все понЯл и  решил,  как  вести  себЯ  в
дальнейшем. …го последнее письмо к ней перед  свадьбой  начиналось  словами;
"Ѓесценный мой Љритик!"; первое после свадьбы "ЊилаЯ Љэт!"
     ‚ернувшись к себе в ”ернивалс-инн,  „иккенс  получил  эскиз  гравюры  к
"ђассказу странствующего актера" во втором выпуске  "Џиквика".  ѓравюра,  по
мнению „иккенса, не удалась, и он попросил ‘еймура прийти и обсудить работу.
Ћни еще не встречались, и ситуациЯ была щекотливой - не только  потому,  что
многообещающий замысел „иккенса вытеснил первоначальную идею ‘еймура,  но  и
потому, что ‘еймур был на двенадцать лет  старше  „иккенса  и  завоевал  уже
громкую  известность.  —еловек  он  был   нервный,   вспыльчивый,   успевший
повздорить не с одним литератором, и то обстоЯтельство, что в данном  случае
привычные длЯ него отношениЯ изменились, без сомнениЯ, чрезвычайно досаждало
ему. „иккенс, понимаЯ всю важность сотрудничества со знаменитым  художником,
держалсЯ  как  нельзЯ  лучше,  и  письмо  его  было   составлено   в   самом
умиротворЯющем тоне: "џ давно собиралсЯ написать ‚ам,  какаЯ  это  длЯ  менЯ
огромнаЯ радость, что ‚ы отдаете столько сил нашему  общему  другу,  мистеру
Џиквику, и насколько результаты ‚ашего труда превзошли мои ожиданиЯ". Ћднако
эскиз к "ђассказу странствующего актера", хотЯ и "очень хороший", не  вполне
соответствует его замыслу, и он сочтет "за личное  одолжение",  если  ‘еймур
сделает другой рисунок. "Њне будет весьма приЯтно увидеть  ‚ас,  а  также  и
новый эскиз, когда он будет готов". “помЯнув о тех  изменениЯх,  которые  он
хотел бы видеть в эскизе,  „иккенс  добавлЯет:  "Ћбстановка  комнаты  у  ‚ас
получилась замечательно. џ взЯл на себЯ смелость подсказать  ‚ам  кое-что  в
полной уверенности, что ‚ы примете мои замечаниЯ так же доброжелательно, как
Я отдаю их на ‚аш суд".
     ‘еймур пришел. Ћ том, что произошло, нам остаетсЯ только  догадыватьсЯ.
‡наЯ „иккенса, можно с уверенностью сказать, что он  был  в  высшей  степени
радушен, предупредителен и мил. …му  еще  предстоЯло  пробить  себе  дорогу.
"Џиквик" пока еще не  пользовалсЯ  успехом.  ‘еймур  же  славилсЯ  работами,
изображавшими сцены из жизни спортсменов; сотрудничаЯ с ним, автор попадал в
орбиту его славы.  Ћчевидно  прекрасно  понимаЯ,  что  если  не  поладить  с
художником, трудно будет найти другого, лучшего,  „иккенс  старалсЯ  сделать
все, что было в его силах. Ќо уступить - о нет! Ћн точно знал, чего хочет, и
был полон решимости добитьсЯ своего во что бы то ни стало. „ва полководца не
могут командовать одной армией, и,  если  уговоры  ни  к  чему  не  привели,
„иккенс, очевидно, перешел  к  требованиЯм.  ‘еймур,  по-видимому,  держалсЯ
важно и  был  немногословен.  Љакой-то  молокосос,  выскочка,  самоуверенный
журналистик, каким он, безусловно, считал „иккенса, заЯвлЯет  ему,  что  его
эскиз  изображает   героев   антипатичными,   а   одного   даже   "предельно
омерзительным!" …го достоинство было  глубоко  задето,  тщеславие  художника
уЯзвлено. Ѓеседа, несомненно, едва не перешла в ссору и оборвалась внезапно.
‘еймур ушел. Ќа другой день он приступил к новому эскизу.  Ќо,  по-видимому,
нараставшее чувство обиды, унижениЯ и беспомощности в конце концов настолько
овладело им, что он вдруг бросил работу, выбежал в сад и застрелилсЯ. ’рудно
объЯснить причину этого  неожиданного  шага.  Ћчевидно,  такова  уж  природа
людей, и вину остаетсЯ возложить на того, кто создал их такими.
     Џоложение  издателей   было   незавидным.   €деЯ   созданиЯ   "Џиквика"
принадлежала ‘еймуру, и они рассчитывали, что его имЯ  будет  приманкой  длЯ
читателей. Џервый выпуск расходилсЯ туго, а теперь еще и ‘еймура  не  стало.
„лЯ будущего молодой фирмы дела  принимали  угрожающий  оборот.  Ќо  энергиЯ
„иккенса, его вера в свои силы придали  и  издателЯм  храбрости.  Џригласили
другого художника - ђоберта Ѓасса.  …го  иллюстрации  оказались  неудачными.
Ѓыли и другие претенденты, и среди  них  два  молодых  человека,  одного  из
которых звали „жон ‹ич *, а другого “ильЯм Њейкпис  ’еккерей.  Џервый  шесть
лет спустЯ проиллюстрировал "ђождественскую песнь" „иккенса, а второй  через
одиннадцать лет - свою собственную "џрмарку тщеславиЯ". Ќо ни тот, ни другой
не угодил „иккенсу. …му удалось внушить —зпмену и  •оллу,  что  единственный
человек, которому сам бог велел делать иллюстрации к "Џиквику",  это  •эблот
Љ. Ѓраун *, только что закончивший под псевдонимом "”из" несколько гравюр  к
его памфлету "‚оскресенье под "’ремЯ головами". Ѓраун и принЯлсЯ за  работу,
и ни у кого не было повода когда-либо пожалеть об этом. Ћн уловил самый  дух
диккенсовских героев, сделал их чуточку - как раз в меру - карикатурными,  и
по сей день трудно себе  представить  персонажей  "Џиквика"  иными,  чем  их
изобразил ”из. Љогда двадцать три года спустЯ „иккенс  порвал  с  ”изом,  он
делал все, чтобы порвать и с самим собою - с человеком, которым  он  был  до
тех пор.
     Љ осени 1836 года Џиквик пользовалсЯ в Ђнглии большей известностью, чем
премьер-министр. Џервоначально книга  была  задумана  по  образцу  "†изни  в
‹ондоне" и "”иниша" Џирса €гэна *, фамилиЯ главного героЯ и та  представлЯет
собою  название  деревни,  где  на  сцену  выходит  ’олстый  ђыцарь.  Ћднако
„иккенсом был создан совершенно особый,  его  собственный  мир,  и  этим  он
нисколько не обЯзан писателЯм, у  которых  заимствовал  ту  или  иную  идею.
‹юбопытно, что "Џиквикские записки", выходившие  ежемесЯчно,  начинаЯ  с  31
марта 1836 года и кончаЯ  ноЯбрем  1837-го,  первые  четыре  месЯца  терпели
полный провал. ЏерваЯ часть была напечатана всего в четырехстах экземплЯрах,
но вот в пЯтом  выпуске  поЯвилсЯ  ‘эмюэл  “эллер,  и  тираж  стал  расти  с
головокружительной быстротой, достигнув еще раньше,  чем  была  опубликована
всЯ сериЯ, сорока тысЯч экземплЯров в месЯц. ‘лаву "Џиквику" принес ‘эм,  но
большинству современных читателей Ясно, как близок  он  был  к  тому,  чтобы
"Џиквика" погубить. ‚ литературе нет ни одного  комического  героЯ,  который
был бы менее комичен, разве что шекспировский Ћселок *, которому  не  сыщешь
равных. Њы считаем величайшей удачей книги образ отца  ‘эма,  ’они  “эллера,
чей рассказ о том, как умирала его жена, достоин занЯть  место  чуть  ли  не
рЯдом с рассказом мистрис Љвикли  о  смерти  ”альстафа  *.  Ћтдельные  сцены
"Џиквика" - нечто единственное в своем роде; кроме того, не считаЯ двух-трех
романов  ‚альтера  ‘котта,  эта  книга  содержит  наиболее  блистательные  в
английской литературе юмористические страницы.
     ’акова, например, знаменитаЯ сцена суда. €нтересно,  что  „иккенс  дает
наибольший простор своей фантазии именно там, где он ближе всего  к  фактам.
Џо свидетельству сэра —артра Ѓайрона, длЯ человека, не имеющего отношениЯ  к
судопроизводству,   диккенсовские   познаниЯ   в   этой    области    просто
сверхъестественны. "…ще ни один писатель не сумел  так  точно  воспроизвести
атмосферу судебного процесса и все переживаниЯ, свЯзанные  с  ним.  …два  ли
найдетсЯ  хотЯ  бы  одна  сторона  судопроизводства,  котораЯ  не  была   бы
изображена и увековечена в cause celebre "Ѓардл  против  Џиквика"..."  ‹учше
всего „иккенсу удаютсЯ второстепенные персонажи, которые живут на  двух-трех
страницах и затем навсегда исчезают. ’ак, одно из  самых  курьезных  мест  в
романе свЯзано с поЯвлением „аулера, которого пиквикисты встречают по дороге
в Ѓат и жене которого предстоит ехать с ними в одной карете.
     "- ЏревосходнаЯ женщина, - сказал мистер „аулер. - ѓоржусь ею. € не без
причин.
     - Ќадеюсь, Я буду иметь удовольствие в  этом  убедитьсЯ,  -  с  улыбкой
отозвалсЯ мистер Џиквик.
     - Ѓудете, - ответил „аулер.  -  Ћна  узнает  вас.  Ћна  вас  оценит.  џ
ухаживал за ней при поразительных обстоЯтельствах. џ добилсЯ  ее  руки,  дав
необдуманную клЯтву. „ело было так. џ ее увидел, Я полюбил ее, Я  сделал  ей
предложение.  џ  был  отвергнут.  "‚ы  любите  другого?"  -  "Џощадите,   не
заставлЯйте менЯ краснеть". - "џ с ним знаком". - "„а". - "Ћтлично, если  он
здесь останетсЯ, Я спущу с него шкуру".
     - ѓосподи помилуй! - вырвалось у мистера Џиквика.
     - € вы действительно спустили  с  джентльмена  шкуру,  сэр?  -  спросил
бледный как полотно мистер “инкль.
     - џ послал ему записку. џ написал, что это  болезненнаЯ  операциЯ.  ’ак
оно и есть.
     - ђазумеетсЯ, - вставил мистер “инкль.
     - џ написал, что поручилсЯ словом джентльмена спустить  с  него  шкуру.
ќто вопрос моей  чести.  “  менЯ  не  было  выбора.  Љак  офицер  армии  его
величества, Я был  поставлен  в  необходимость  спустить  с  него  шкуру.  џ
говорил, что сожалею, но раз нужно, значит нужно. Ћн не осталсЯ глух к  моим
доводам. Ћн понЯл, что интересы службы прежде всего. Ћн обратилсЯ в бегство.
Ћна стала моей женой. ‚от карета. Ђ вот голова моей жены".
     €сториЯ  литературы  не  знает  ничего  подобного  фурору,   вызванному
"Џиквиком". ’е, кому он не слишком понравилсЯ, называли  всеобщий  энтузиазм
"бозоманией". ЏоЯвились "пиквикские" шлЯпы, пальто, трости, сигары. ‘обак  и
кошек называли "‘эм", "„жингль", "Ѓардл", "’роттер". ‹юди получали  прозвища
"’апмен", "“инкль",  "‘нодграсс"  и  "‘тиггинс".  "†ирный  парень"  вошел  в
словарь английского Языка. ‘тоило поЯвитьсЯ очередному  выпуску,  как  целые
главы перепечатывались в дешевых периодических изданиЯх.  Љнигу  жульнически
переиздавали, крали из нее кто во что горазд,  переделывали  длЯ  театра,  и
единственным человеком, который не извлекал из всего этого  непосредственной
выгоды, был автор, написавший своим издателЯм: "џ  буду  весьма  признателен
вам, если, покончив с подсчетом соверенов, вырученных от продажи  "Џиквика",
вы несколько штук пришлете и мне". Ќа банкете, устроенном в ноЯбре 1837 года
в честь окончаниЯ книги, говорилось о том, что письменного договора не  было
и все шло путем устных соглашений, причем заинтересованные стороны  остались
вполне довольны результатом. “читываЯ, что —эпмен  и  •олл  получили  что-то
около двадцати тысЯч фунтов стерлингов чистой прибыли, а заработок  „иккенса
составил около двух с половиной тысЯч,  представлЯетсЯ  сомнительным,  чтобы
автор был так же доволен, как издатели. ‚о  всЯком  случае,  „иккенс  твердо
решил, что впредь будет руководствоватьсЯ главным образом именно  интересами
автора и что с устными соглашениЯми покончено раз и навсегда.
        
        
        ^TђЂ‡ЌЋѓ‹Ђ‘€џ^U        
        
     Џервые плоды успеха выразились в том, что „иккенс, во-первых,  ушел  из
"Њорнинг кроникл" и, во-вторых, снЯл в Џитершеме на остаток лета  1836  года
загородный коттедж ќлм ‹одж с полной обстановкой. Џолучив уведомление о том,
что через месЯц он их покинет, владельцы газеты пришли в бешенство. „иккенс,
в свою очередь, был возмущен тем, что в газете  его  не  оценили,  и  разрыв
произошел в холодной или, может быть, весьма накаленной атмосфере. Ќо что за
важность! €здатели, редакторы  и  театральные  директора  сбивались  с  ног,
стремЯсь во что бы то ни стало разделить с автором  его  трофеи,  и  он  мог
позволить себе держатьсЯ со своими прежними хозЯевами  свысока.  Љак  только
стало Ясно, что любаЯ его вещь будет непременно выхвачена из его рук, издана
сериЯми, выпущена отдельной книжкой, переделана длЯ сцены, „иккенс обратилсЯ
к театру. Ћн написал два фарса: один - в двух актах, под названием "‘транный
джентльмен", другой - одноактный, "†ена ли она  ему?",  и  комическую  оперу
"‘ельские кокетки". ‚се три пьесы были поставлены в только  что  отстроенном
театре "‘ент-„жеймс"; первые две - в сентЯбре 1836 года и марте  1837  года,
третьЯ - в декабре 1836 года, и, хотЯ они пользовались большим успехом,  нет
сомнений, что „иккенсу это дело быстро наскучило. …сли бы он был  не  только
автором, но и постановщиком, причем таким, который мог бы  поручить  главную
роль автору, все  было  бы  хорошо.  Ќо  миритьсЯ  с  капризами  актеров,  с
прихотЯми певиц и режиссеров - это было выше его сил. „вум актрисам пришлась
не по вкусу  строчка  "ђазгорЯченные,  в  постель  они  пошли",  и  Љрамерс,
издатель, напечатавший оперу, попросил внести в текст  некоторые  изменениЯ.
"…сли юные дамы, - парировал автор, - приходЯт в такой неслыханный ужас  при
одном лишь упоминании о том, что  кто-то  ложитсЯ  спать,  пусть  крамольную
строчку заменЯт словами "Џо всей деревне  клЯузы  пошли",  не  возражаю.  Ќо
можете самым почтительным образом довести до  сведениЯ  Љрамерса,  что  если
понадобитсЯ изменить еще что-нибудь, то пусть  они  лучше  катЯтсЯ  ко  всем
чертЯм". ‚ более зрелые годы он слышать не хотел об этих произведениЯх.  “же
через семь лет после их  поЯвлениЯ  на  сцене  он  говорил,  что  писал  их,
"совершенно не считаЯсь с тем, что они могут повредить моей репутации. џ  не
написал бы их снова, даже если бы мне посулили тысЯчу фунтов  за  каждый,  и
искренне хотел бы забыть о них навсегда". Ђ за год  до  смерти  он  заметил,
что, если бы все экземплЯры оперы хранились у него в доме  и  иного  способа
избавитьсЯ от них не было, он устроил бы пожар в том  крыле  дома,  где  они
находЯтсЯ.
     “слышав, что Љрукшенк предлагает кое-что  переделать  в  тексте  второй
серии  "Ћчерков  Ѓоза",  „иккенс,  и  без  того  раздосадованный   актерами,
воспользовалсЯ этим предлогом, чтобы дать волю своему раздражению. ‚  письме
к „жону Њакрону он уже со знанием  дела  мечет  громы  и  молнии:  "џ  давно
считаю, что Љрукшенк не в своем уме, и поэтому его  письмо  менЯ  ничуть  не
удивило. …сли ‚ам еще доведетсЯ писать ему, ‚ы весьма обЯжете менЯ,  сообщив
от моего имени, что  менЯ  от  всей  души  позабавила  эта  идеЯ!  Ћн  будет
переделывать мою  рукопись!  …сли  бы  это  случилось,  Я  сохранил  бы  его
исправлениЯ как "литературный курьез". џ с полной определенностью  предлагаю
ему убиратьсЯ к дьЯволу, и баста! „о тех пор пока Я имею какое-то  отношение
к этой книге, Я решительно возражаю против того, чтобы к ней прикасалась его
рука". Ђ если понадобЯтсЯ иллюстрации, писал он, их отлично сделает ”из.
     ’от факт, что, завоевав успех, „иккенс  сразу  же  захотел  писать  длЯ
театра, раскрывает нам наиболее важную особенность его натуры: этот  человек
был прирожденным актером. Љак  на  сцене,  так  и  в  жизни  существуют  две
основные категории актеров: есть "герой", который лишь тогда счастлив, когда
изображает самого себЯ, и есть актер "характерный", который чувствует себЯ в
своей тарелке  только  под  видом  кого-нибудь  другого.  „ва  представителЯ
девЯтнадцатого  века,  Ѓенджамин  „израэли  и  Ћскар  “айльд,  ЯвлЯют  собой
превосходный образец исполнителей первого типа - актеров в жизни. ќто  люди,
вполне поглощенные собою, обдуманно избравшие длЯ себЯ одну  какую-то  роль.
Љаждый их жест, каждое слово стали типичными только  длЯ  них.  ‚еликолепным
примером актера, постоЯнно воображающего себЯ кем-то другим  и  воплощающего
себЯ в бесчисленном множестве образов, был —арльз „иккенс. ќто „эвид  ѓаррик
в жизни, который мог бы стать вторым ѓарриком на  сцене.  ‘ледует  заметить,
что он стал вдвойне ѓарриком на  концертной  эстраде.  ‡аветной  мечтой  его
юности было сделатьсЯ профессиональным актером, и о том, что это не удалось,
он горько сожалел в зрелые годы. Љ нашему счастью,  его  сценический  талант
проЯвилсЯ в создании литературных  героев,  от  которых  почти  всегда  веет
чем-то специфически театральным и которые написаны так выпукло и  живо,  что
если бы автору удалось хоть десЯток из них  сыграть  в  театре,  он  был  бы
величайшим актером своего времени. ‘ такой  полнотой  жил  он  жизнью  своих
героев, что никогда не знал, сколько в каждом из них его самого. Њы находим,
что самые разнородные персонажи чем-то похожи  на  него.  ‚сЯчески  стараЯсь
изобразить их комичными и в то же времЯ отталкивающими, он  не  догадывалсЯ,
что живаЯ искра, сверкающаЯ в них, - это кипучее  жизнелюбие,  присущее  его
собственной актерской натуре.
     Џрирожденный актер - тот,  у  кого  все  обычные  человеческие  чувства
приобретают преувеличенную форму и кто жаждет эти  свои  ощущениЯ  выставить
напоказ.  ’акой  человек  смеетсЯ  более  раскатисто,  чем  другие,   рыдает
безудержно, его реакции стремительны и остры. ‚ этом  отношении  „иккенс  не
похож ни на кого из  великих  писателей.  ’рудно  представить  себе  актером
”илдинга или ‘моллетта, ’еккереЯ, •арди, “эллса, но „иккенс  был  актером  с
головы до пЯт. …го герои, его юмор, его чувства сценичны; он живо  подмечает
причудливые  стороны  человеческой  натуры,  умеет   воспроизводить   их   с
фотографической точностью и, как истинный ѓаррик или Љин *,  возвращаетсЯ  к
ним снова и снова. Ћн описывает свои ощущениЯ с актерской  выразительностью;
он не пишет, а ставит бурю, как поставил бы ее на сцене режиссер; его злодеи
мелодраматичны, его герои так и просЯтсЯ на подмостки; некоторые  сцены  его
произведений как будто созданы длЯ театра. ‚от почему  его  романы  с  такой
силой привлекали к себе актеров и драматургов. ‚ наши дни он стал бы королем
киносценаристов, и ѓолливуд лежал бы у его ног.
     Ћн  и  сам  был  сродни  своим  творениЯм:  живой,  неугомонный,  легко
возбудимый, веселый, полный энергии и энтузиазма, жадно вбирающий в себЯ все
происходЯщее вокруг,  эмоциональный,  с  часто  менЯющимисЯ  настроениЯми  -
сегоднЯ общительный, завтра расположенный к уединению. Ћн  смеЯлсЯ  с  теми,
кому было весело, рыдал с теми, кто грустил, и  всЯкий  раз  безудержно.  Ћн
целиком отдавал себЯ всему,  за  что  бы  ни  взЯлсЯ:  забывал  весь  мир  в
творческом восторге, с головой уходил в любую роль, которую был вынужден или
склонен играть. "’акое лицо в светском салоне - бог ты мой! - пишет ‹и  •ант
* о своем первом впечатлении от встречи с  „иккенсом.  -  „а  в  нем  больше
жизни, больше души,  чем  в  пЯтидесЯти  других".  Љарлейль,  увидевший  уже
знаменитого  „иккенса   на   званом   обеде,   оставил   нам   замечательный
"моментальный снимок": "Ђ он, по-моему, малый хоть  куда,  этот  Ѓоз:  синие
умные Ясные глаза, брови, которые взлетают удивительно высоко, рот  большой,
не  слишком  плотно  сжатый,  с  выдающимисЯ  вперед   губами,   физиономиЯ,
необычайнаЯ по своей подвижности, - когда он говорит, его брови, глаза,  рот
- все вместе взЯтое так и ходит ходуном. Ћчень  своеобразно!  “венчайте  все
это танцующими кольцами волос ничем не примечательного оттенка, посадите  на
ладную фигурку, очень миниатюрную, разодетую скорее a la д'Ћрсэ, чем  просто
хорошо, - и вот  вам  Џиквик.  ќто  немногословный  человек,  на  вид  очень
смышленый  и,  по-видимому,  прекрасно  знающий  цену  и  себе  и   другим".
Џримечательно, что на другого его современника, знаменитого  актера  Њакриди
*, человека мнительного и вспыльчивого, общество  „иккенса  оказывало  самое
благотворное влиЯние. Ћн был единственным другом, с которым Њакриди ни  разу
не повздорил. „а и в последние годы жизни  одним  из  тех,  кто  пользовалсЯ
особенной привЯзанностью „иккенса, был тоже актер - француз ”ехтер.
     Љарлейль, с высоты своего немалого роста, сгущает краски, говорЯ о том,
как мал и хрупок был „иккенс. ‚прочем, там, где речь идет о росте,  очевидцы
неизменно расходЯтсЯ во мнениЯх, равнЯЯсь, по-видимому,  на  себЯ.  Ќаполеон
счел бы герцога ‚еллингтонского верзилой; „жон Ќикольсон назвал бы карликами
обоих. ‚ "Ђмериканских заметках" „иккенс говорит, что он пЯти  футов  девЯти
дюймов роста - должно быть, от каблуков до макушки. Ќасколько  может  судить
автор этой книги, сам человек высокий, в „иккенсе - без ботинок - было  пЯть
футов восемь дюймов - очень подходЯщий рост длЯ "характерного"  актера,  длЯ
энергичного, подвижного человека.  ѓлаза  у  него,  по  воспоминаниЯм  одной
женщины, были Яркие и определенно карие; по  словам  другой  -  темно-синие.
Ѓольшинство очевидцев (в том числе и Љарлейль) все же  склонЯетсЯ  к  синему
цвету.  ‚олосы  у  него  были  не  "ничем  не  примечательного  оттенка",  а
темно-каштановые - роскошнаЯ волнистаЯ шевелюра, и носил он их  длинными  по
моде тридцатых годов прошлого века. ЏринЯто считать, что на портрете Њаклиза
он как живой. ‚се чувства  -  будь  то  гнев  или  восхищение,  жалость  или
удовольствие - мгновенно отражались  на  его  лице,  в  котором  угадывались
необычайнаЯ живость, проницательность, прЯмодушие и недюжинный ум.  ЌесмотрЯ
на щегольское платье и девически свежий цвет лица,  он  все-таки  производил
впечатление не "свободного  художника",  а  человека  трезвого  и  делового.
„вижениЯ его были энергичными,  осанка  -  горделивой,  манера  держатьсЯ  -
бодрой, решительной. ’вердые линии носа, широкие ноздри выдавали в нем силу,
а порою, по выражению „жейн Љарлейль, лицо его было  как  будто  "отлито  из
стали". Ѓок о бок с темпераментным актером в нем уживалсЯ расчетливый делец,
в чем мы скоро убедимсЯ, увидев, как он вел себЯ с издателЯми.
     ‡имою 1836 года в доме  ѓаррисона  ќйнсворта  „иккенс  встретил  своего
будущего биографа „жона ”орстера. ‘импатию друг к  другу  они  почувствовали
сразу же, хотЯ ”орстер, кажетсЯ, был столь же удивлен, сколь и восхищен  той
стремительностью, с которой  „иккенс,  повинуЯсь  своей  порывистой  натуре,
превратил знакомство  в  тесную  дружбу.  —тобы  добитьсЯ  расположениЯ  или
благодарности иных людей, полезно обращатьсЯ к ним за советом  или  помощью;
„иккенс завоевал любовь и уважение ”орстера, делаЯ и то и другое.  „обившись
двадцати четырех лет от роду феноменального успеха, стремЯсь воспользоватьсЯ
им как можно лучше, „иккенс действительно испытывал острую  необходимость  в
помощи и советах осмотрительного человека. „ружба с  ”орстером  была  именно
тем, в чем он нуждалсЯ, но и ”орстер испытывал глубокую потребность в дружбе
с „иккенсом. ‚ избытке творческой энергии, вызванной быстро растущей  славой
и крепнущим сознанием своих сил, „иккенс написал (пока  еще  в  воображении)
множество новых книг и заключал договоры еще до того, как было написано хоть
слово. Љазалось, что он был рад снабдить своей  книгой  каждого  лондонского
издателЯ и вслепую  подписать  любой  договор.  ”орстер  с  первых  же  дней
знакомства взЯл его дела в свои  руки  и  прежде  всего  попробовал  уладить
конфликт с Њакроном.
     ‚ мае 1836 года, когда судьба "Џиквика" еще висела на волоске,  „иккенс
договорилсЯ с „жоном Њакроном, что напишет  роман  под  названием  "ѓабриэль
‚ардон", сдаст рукопись в конце ноЯбрЯ и тогда же получит за первое  издание
двести фунтов. ‚ августе того же года, когда на свет поЯвилсЯ ‘эм “эллер и в
успехе  "Џиквика"  уже  не  оставалось  сомнений,  „иккенс  обещал   другому
издателю,  ђичарду  Ѓентли,  написать  еще   два   романа   (на   этот   раз
вознаграждение составлЯло тысЯчу фунтов). Ђ 1 ноЯбрЯ в порыве благодарности,
настроенный игриво и дружески, он написал издателЯм "Џиквика": "‘им назначаю
и утверждаю “ильЯма •олла и ќдварда —эпмена из дома ќ 186 по улице ‘трэнд, а
также их наследников, душеприказчиков, опекунов и правопреемников издателЯми
всех моих работ, пока в газетах не поЯвитсЯ  сообщение  о  том,  что  —арльз
„иккенс вышел в своем последнем  издании  -  однотомник,  переплет  дощатый,
иллюстрации  медные".  —ерез  три  днЯ  он  согласилсЯ  начинаЯ   с   ЯнварЯ
редактировать за двадцать фунтов в месЯц журнал, издаваемый ђичардом Ѓентли,
и подготовить роман длЯ серийного изданиЯ  в  этом  журнале.  ‚ещь  эта  под
названием "Ћливер ’вист" поЯвилась в февральском номере "Ђльманаха Ѓентли" и
выходила до марта 1839 года.  ‚оцарившись  в  редакторском  кресле,  „иккенс
пришел к выводу, что  такое  количество  соглашений  непременно  приведет  к
разногласиЯм, и предпринЯл шаги к тому, чтобы расторгнуть хотЯ бы первое  из
них. ‡а сто фунтов он отдал  Њакрону  все  права  на  издание  обеих  частей
"Ћчерков Ѓоза", и договор на  "ѓабриэлЯ  ‚ардона"  был  аннулирован.  Ћднако
Њакрон не зрЯ называл себЯ опытным издателем. ‚  момент,  когда  "бозоманиЯ"
достигла наивысшего предела, две книжки  Ѓоза  стоили  большего,  чем  новаЯ
книга, существующаЯ лишь в воображении автора, и Њакрон решил заново  издать
все "Ћчерки"  помесЯчными  выпусками,  с  такими  же  иллюстрациЯми,  как  у
"Џиквика".
     “слыхав о замысле Њакрона, „иккенс поспешно написал  ”орстеру:  "‚полне
естественно,  что  Я   решительно   возражаю.   Њогут   предположить,   что,
воспользовавшись успехом "Џиквика", Я из  материальных  соображений  нарЯдил
старую вещь в новое платье и пытаюсь навЯзать ее читателЯм".  Њакрон  уже  и
так "извлек очень большую выгоду"  из  "Ћчерков"  и,  получаЯ  права  на  их
издание, ни словом не обмолвилсЯ о том, что собираетсЯ вновь  издать  их.  ‚
это времЯ две вещи „иккенса уже печатались выпусками: "Џиквикские  записки",
выходившие ежемесЯчно, и "Ћливер ’вист" в альманахе Ѓентли. …ще одно издание
подобного типа серьезно повредило бы репутации  автора,  и  „иккенс,  уже  в
полном негодовании, пишет то, о чем ”орстер благоразумно  умалчивает  в  его
биографии: "џ считаю необходимым добавить, и это не опрометчиваЯ  угроза,  а
зрелое  и  обдуманное  решение:   если   эта   новаЯ   публикациЯ   все-таки
осуществитсЯ, Я помещу во всех газетах объЯвление о том, что  это  произошло
вопреки не только моему желанию, но  недвусмысленному  требованию  и  что  Я
убедительно прошу всех моих друзей и сторонников не покупать этих  выпусков.
ѓде бы он ни поместил рекламу о  новом  издании,  Я  там  же  напечатаю  это
заЯвление". ‚ последних строках письма он говорит, что если Њакрон уже пошел
на значительные издержки, —эпмен и  •олл  готовы  купить  у  него  права  на
издание. ‘ этими жалобами и угрозами и с предложением о выкупе прав  ”орстер
направилсЯ к Њакрону, который, естественно, заЯвил, что может  распорЯжатьсЯ
своею  собственностью,  как  пожелает.  Љогда  ”орстер  заговорил  о  выкупе
авторских прав на "Ћчерки", с тем чтобы  подобнаЯ  историЯ  не  повторилась,
Њакрон заЯвил, что автор может  получить  очерки  за  две  тысЯчи  фунтов  с
небольшим. ‚ ужасе от алчности издателЯ ”орстер посоветовал „иккенсу  ничего
не предпринимать. Љак, сидеть сложа руки,  когда  затронуты  его  интересы?!
Ќет, это было не в характере „иккенса; он немедленно  передал  дело  в  руки
—эпмена и •олла. Џоследовали переговоры с  Њакроном,  в  результате  которых
—эпмен и •олл согласились, что две тысЯчи двести пЯтьдесЯт фунтов стерлингов
- цена божескаЯ. ‘делка состоЯлась.  "Ћчерки"  все-таки  вышли  сериЯми,  но
только в издательстве —эпмена и  •олла,  ибо  это  был  единственный  способ
покрыть издержки и остатьсЯ в барыше.  ’аким  образом,  в  пылу  переговоров
главное возражение „иккенса  Њакрону  было  забыто.  ‚прочем,  точку  зрениЯ
„иккенса  нетрудно  понЯть.  …сли  кто-то  хочет  набить  карман,   подсунув
читателЯм старую вещь, то  уж  пустькакаЯ-то  долЯ  останетсЯ  и  в  кармане
автора, даже если он в принципе и против этой затеи. Ћднако  в  значительной
степени позициЯ „иккенса объЯснЯетсЯ  вольным  обращением  с  его  работами:
"Џиквику" подражали, писали на него пародии, сокращали и  переделывали.  …го
печатали в виде отдельных книжек и сериЯми и длЯ театра.  Џроделывалось  все
это с неподдельным воодушевлением, которое, быть может, и льстило автору, но
одновременно приводило его в бешенство. € хотЯ, здраво рассуждаЯ, „иккенс не
мог иметь особых возражений против плана Њакрона, пиратские  набеги  на  его
авторские права настроили его так, что  вполне  разумный  шаг  Њакрона  стал
выглЯдеть в его глазах коварным замыслом грабителЯ. —еловек сильных  эмоций,
очень вспыльчивый, он легко поддавалсЯ и гневу и  жалости.  ’ак  года  через
два,  когда  Њакрон  умер,  оставив  семью  в   бедности,   „иккенс   взЯлсЯ
редактировать  сборник  рассказов  и  очерков,  среди  которых  были  и  его
собственные, озаглавил сборник "‡аписки с Џикника" (что очень способствовало
его быстрой распродаже) и, таким образом, выручил длЯ вдовы и  детей  триста
фунтов стерлингов.
     Ћн был  не  всегда  в  состоЯнии  управлЯть  своими  чувствами,  и  это
сказалось особенно сильно в свЯзи с одним событием, случившимсЯ вскоре после
его женитьбы и повлиЯвшим на него, как ничто другое  -  кроме,  может  быть,
безнадежной любви к Њарии Ѓиднелл. ђезультатом этого событиЯ Явилась  книга,
затопившаЯ слезами целую эпоху и во многом  способствовавшаЯ  тому,  что  он
стал самым любимым и популЯрным писателем Ђнглии.
     Ћсенью 1836 года у „иккенсов в ”ернивалс-инн поселилась  сестра  Љэт  -
шестнадцатилетнЯЯ Њэри. „обившись признаниЯ, „иккенс  быстро  расширЯл  круг
своих друзей, в который теперь входили известные художники „эниэл  Њаклиз  и
Љларксон ‘тэнфилд *, знаменитый актер “ильЯм Њакриди, выдающийсЯ адвокат  ’.
Ќ. ’альфур *, два блестЯщих критика, “ильЯм „жердан  *  и  „жон  ”орстер,  и
видный  редактор  ‹и  •ант.  Ћбедал  он  зачастую  не  дома  и,   случалось,
перехватывал через край. "Џрибыл сегоднЯ домой в час ночи и был  водворен  в
постель любЯщей супругой", - писал он как-то одному из друзей. 6 ЯнварЯ 1837
года поЯвилсЯ на свет его первый ребенок  -  мальчик.  Џосле  того  как  это
произошло, здоровье  Љэт  стало  внушать  ее  мужу  некоторое  беспокойство,
поэтому они ненадолго уехали в —ок - туда, где прошел их медовый  месЯц.  Ћт
чрезмерных трудов и волнений у „иккенса поЯвились отчаЯнные головные боли, и
тут ему "были немедленно предписаны лекарства - в дозе, рассчитанной на  то,
чтобы на неделю приковать к стойлу лошадь средних  размеров".  “  "Ђльманаха
Ѓентли" дела сразу же пошли  успешно,  и  по  предложению  издателЯ  „иккенс
вступил в члены ѓаррик-клуба. Ћн начал уставать, и