семь шиллингов и четыре пенса,  а  лошади  были  арабской
породы и стоили дороже, но хозЯин сказал, что ему довольно и этого, так  как
он хочет сделать одолжение мальчикам. ‹адно! € вот они нашли свое счастье  и
галопом вернулись в школу, а в карманах у них было столько золота,  что  его
хватило бы на всю жизнь. € вот они позвонили в тот  колокольчик,  в  который
звонЯт родители и гости (не тот, что на задней калитке), и когда им  открыли
дверь, провозгласили:  "’еперь  все  равно  что  во  времЯ  скарлатины!  ‚се
мальчики отправлЯютсЯ домой на  неопределенное  времЯ!"  €  тут  все  громко
закричали "ура", а потом друзьЯ поцеловали ‘ерафину и  ее  сестру  -  каждый
свою милую, никак не чужую, - а потом приказали немедленно заключить варвара
под стражу.
     - ЃеднЯга! - проговорила мой уважаемый друг.
     - Ќемедленно заключить его под  стражу,  бабушка,  -  повторил  „жемми,
стараЯсь принЯть строгий вид и давЯсь от смеха, - и его каждый день  кормили
теми обедами, которыми кормЯт мальчиков, и  пил  он  полбочонка  того  пива,
которое они получают,  а  больше  ему  ничего  не  давали.  €  вот  начались
приготовлениЯ к двум свадьбам, и были там большие  корзины  с  провизией,  и
соленьЯ, и сласти, и орехи, и почтовые марки, и вообще  разные  разности.  €
вот все так развеселились, что выпустили  варвара  на  свободу,  и  он  тоже
развеселилсЯ.
     - џ рада, что его выпустили, - говорит мой уважаемый друг,  -  ведь  он
только исполнЯл свой долг.
     - „а, но ведь он исполнЯл его слишком усердно! - воскликнул  „жемми.  -
‹адно! € вот этот мальчик с невестой в  объЯтиЯх  сел  верхом  на  лошадь  и
ускакал прочь, и он все скакал и скакал, пока не прискакал в одно место, где
у него жили бабушка и крестный, - не вы, заметьте себе!
     - Ќет, нет! - сказали мы оба.
     - € там его принЯли с большой радостью, и он набил буфет и книжный шкаф
золотом и засыпал золотом свою бабушку и своего крестного,  потому  что  оба
они были самые добрые, самые хорошие люди на свете. € вот когда  они  сидели
по колено в золоте, послышалсЯ стук в дверь,  и  это  оказалсЯ  Ѓоббо  (тоже
верхом на лошади, с невестой в объЯтиЯх), а приехал он сказать,  что  навеки
снимет за двойную плату все меблированные комнаты, которые  не  нужны  этому
мальчику, этой бабушке и этому крестному, и что все они будут жить вместе  и
будут счастливы! € так оно и было и будет всегда.
     - Ђ они не ссорились между собой? - спросила мой уважаемый друг,  в  то
времЯ как „жемми уже сидел у нее на коленЯх и обнимал ее.
     - Ќет! Ќикто ни с кем не ссорилсЯ.
     - Ђ денег они не растратили?
     - Ќет! Ќикто никогда не мог бы их истратить.
     - € никто из них не постарел?
     - Ќет! Џосле этого никто не старел.
     - € никто из них не умер?
     - Ћ нет, нет, нет, бабушка! - воскликнул наш милый мальчик,  прижавшись
щекой к бабушкиной груди и крепче прижимаЯ бабушку к себе. -  Ќикто  никогда
не умирал.
     - Ђх, майор, майор! - говорит мой  уважаемый  друг,  блаженно  улыбаЯсь
мне. - „а это куда интересней всех  наших  рассказов.  „авайте  же  закончим
"‘казкой про мальчика", майор, потому что это самаЯ лучшаЯ сказка на свете!
     ЏодчинЯЯсь приказу достойнейшей из женщин, Я записал здесь  эту  сказку
настолько точно, насколько мне это позволили мои наилучшие способности вкупе
с моими наилучшими намерениЯми, и скрепил своей подписью

                                                             <I>„ж. „жекмен.</I>

                                                                  „иваннаЯ.
                                     Њеблированные комнаты миссис ‹иррипер.

     <I>1863</I>


        ЌЂ‘‹…„‘’‚Ћ Њ€‘‘€‘ ‹€ђђ€Џ…ђ 

     Џеревод Њ. ЉлЯгиной-Љондратьевой

                               <I>‚ двух главах</I>


        ^Tѓ‹Ђ‚Ђ I - Њиссис ‹иррипер рассказывает, как она жила, и что переживала^U

     Ђх! ЏриЯтно бывает, душенька, опуститьсЯ в  свое  кресло,  хоть  сердце
немножко и бьетсЯ оттого, что вечно бегаешь то вверх по лестницам,  то  вниз
по лестницам, и почему только все кухонные лестницы  винтовые,  этому  могут
найти оправдание одни лишь архитекторы, хоть Я и считаю, что  они  не  очень
хорошо знают свое дело, да врЯд ли когда и знали его,  иначе  почему  у  них
всюду все одинаково и почему так мало удобств  и  так  много  сквознЯков,  и
опЯть же: штукатурку накладывают  слишком  толстым  слоем,  -  а  Я  глубоко
убеждена, что от этого в домах  заводитсЯ  сырость,  -  ну  а  что  касаетсЯ
дымовых труб, то их как попало нахлобучивают на крыши (вроде того, как гости
- свои шлЯпы, расходЯсь после вечеринки), и при этом  архитекторы  знают  не
больше менЯ, если не меньше, какое влиЯние это окажет на  дым,  -  ведь  всЯ
разница большей частью лишь в том, что дым либо  забиваетсЯ  тебе  в  глотку
прЯмой струей, либо извиваетсЯ, прежде чем в тебЯ  попасть!  Ђ  насчет  этих
новомодных металлических труб разного фасона (длинный рЯд таких труб  торчит
на меблированном доме мисс  “озенхем,  что  вниз  по  нашей  улице,  на  той
стороне), - насчет них можно сказать, что они только закручивают дым всЯкими
затейливыми узорами, но тебе все равно приходитсЯ  его  глотать,  а  по  мне
лучше глотать свой дым попросту, без затей, - вкус-то ведь все равно тот  же
самый, - не говорЯ уж о том, что ставить на крыше своего дома  что-то  вроде
знаков, по которым можно судить, в  каком  виде  дым  проникает  к  тебе  во
внутренности, - это чистейшее тщеславие.
     ’ак вот, раз уж Я сижу здесь перед вами, душенька, в своем  собственном
кресле,  в  своей  собственной   тихой   комнатке,   в   своем   собственном
меблированном доме номер ‚осемьдесЯт один,  Ќорфолк-стрит,  ‘трэнд,  ‹ондон,
расположенном между ‘ити и ‘ент-„жеймским парком (если только можно сказать,
что все осталось по-старому после того, как  поЯвились  эти  отели,  которые
добавлЯют к своему названию слово "ограниченный", потому-де,  что  воздвигли
их акционерные общества с "ограниченной ответственностью", но которые  майор
„жекмен прозвал "неограниченными", так как они вырастают всюду, а если уж не
могут больше расти в высоту, ставЯт на крыше флагштоки, однако  насчет  этих
чудищ Я  могу  сказать  лишь  одно:  когда  Я  останавливаюсь  в  гостинице,
подавайте мне хозЯина и хозЯйку с приветливыми липами, а не медную  доску  с
электрическими номерками, которые с  треском  на  ней  выскакивают,  -  ведь
доска, натурально, не может мне обрадоватьсЯ, ну а Я вовсе  не  хочу,  чтобы
менЯ втаскивали к ней на подъемнике, словно  черную  патоку  на  корабли,  и
заставлЯли телеграфировать о помощи посредством всЯких хитроумных  приборов,
но безо всЯкого толку), - так вот, значит, душенька, раз уж  Я  сижу  здесь,
мне нечего говорить о том,  что  Я  до  сей  поры  веду  свое  дело  -  сдаю
меблированные комнаты, - и, надеюсь, буду вести его до самой смерти, когда с
согласиЯ   духовенства   менЯ   наполовину   отпоют   в    церкви    свЯтого
ЉлементиЯ-„атчанина, а кончат отпевать на •этфилдском кладбище, где Я  снова
лЯгу рЯдом с моим бедным ‹иррипером - пепел с пеплом, прах с прахом.
     Ќе ново длЯ вас, душенька, будет и то, что майор - все  еще  постоЯннаЯ
принадлежность диванной, совсем как крыша на доме, а что „жемми -  лучший  и
умнейший мальчик на свете, и  что  мы  всегда  скрывали  от  него  печальную
историю его бедной хорошенькой молодой матери, миссис  ќдсон,  покинутой  на
третьем этаже и умершей на моих руках, поэтому он уверен, что Я  его  роднаЯ
бабушка, а сам он сирота,  что  же  касаетсЯ  его  склонности  к  инженерном
искусству, то они с майором мастерЯт паровозы из зонтиков, разбитых чугунков
и катушек, а паровозы эти  сходЯт  с  рельсов,  падают  со  стола  и  увечат
пассажиров не хуже настоЯщих, - прЯмо чудеса в решете, - и  когда  Я  говорю
майору: "Њайор, вы не можете  хоть  каким-нибудь  способом  привести  к  нам
кондуктора?", майор очень  обидчиво  отвечает:  "Ќет,  мадам,  этого  нельзЯ
сделать", а когда Я спрашиваю: "Џочему же нет?", майор отвечает: "ќту  тайну
знаем только мы, лица, заинтересованные в железнодорожных  делах,  мадам,  и
наш друг, достопочтенный вице-президент ’орговой  палаты",  -  и  верьте  не
верьте, душенька, даже эти скудные сведениЯ мне удалось вытЯнуть  из  майора
не раньше, чем он написал „жемми в школу, чтобы запросить его мнениЯ,  какой
ответ мне дать, а всЯ причина в том, что когда мы  в  первый  раз  начали  с
маленькой моделью и прекрасной, отличной сигнализацией (котораЯ, в сущности,
работала так же скверно, как и настоЯщаЯ) и Я сказала со  смехом:  "Ђ  какую
должность в этом предприЯтии получу Я, джентльмены?" - „жемми обхватил  менЯ
руками за шею и говорит, приплЯсываЯ: "‚ы будете публикой, бабушка", так что
теперь они надувают менЯ как хотЯт, а Я сижу себе в кресле да ворчу.
     Ќе знаю, душенька, потому ли, что взрослый человек, да еще такой умный,
как майор, вообще не может не отдаватьсЯ всем сердцем и душой чему бы то  ни
было,  даже  игрушкам,  а  непременно  беретсЯ  за  все  всерьез  (или   еще
почему-нибудь - не знаю), но только нашему „жемми далеко до той  серьезности
и веры в дело, с какими  майор  взЯлсЯ  за  управление  ‘оединенным  Ѓольшим
‹ирриперским   узлом    и    „жекменовской    Ѓольшой    „иванно-Ќорфолкской
железнодорожной линией.
     - ‚ы знаете, бабушка, - объЯвил, сверкаЯ  глазами,  мой  „жемми,  когда
железную дорогу окрестили, - нам нужно дать ей целую кучу имен, не  то  наша
милаЯ старушка публика, - тут  постреленок  поцеловал  менЯ,  -  не  захочет
платить деньги.
     €так, "публика" разобрала акции - десЯть штук по девЯти пенсов, - а как
только эти деньги были истрачены, купила двенадцать привилегированных  акций
по шиллингу шести пенсов каждаЯ, причем все  они  были  подписаны  „жемми  и
заверены подписью  майора  и,  между  нами  говорЯ,  оказались  куда  ценнее
кое-каких акций, которые Я покупала в свое времЯ. ‚  течение  тех  же  самых
каникул  линию  построили  и  открыли  на  ней  движение,   поезда   ходили,
сталкивались, котлы взрывались и происходили  всЯкого  рода  происшествиЯ  и
крушениЯ - все как взаправду и очень мило. —увство ответственности, с  каким
майор по-военному исполнЯл обЯзанности  начальника  станции  -  отправлЯл  с
опозданием поезда из ‹ондона и звонил в один из тех маленьких колокольчиков,
что продаютсЯ на улицах в придачу к ведеркам длЯ углЯ и  лежат  на  подносе,
висЯщем на шее у разносчика, - это чувство ответственности делало ему честь,
душенька, и когда майор по вечерам писал  „жемми  в  школу  месЯчные  отчеты
насчет подвижного состава, железнодорожного полотна и всего прочего (все это
хранилось у него на буфете, и он каждое утро, перед  тем  как  чистить  себе
сапоги, собственноручно стирал пыль с игрушек), Я видела,  что  ум  его  как
нельзЯ больше занЯт мыслЯми и заботами, а брови насуплены свирепо;  впрочем,
майор  ничего  не  делает  наполовину,  и  это  видно  по   тому   огромному
наслаждению, с каким он ходит вместе с „жемми  на  изысканиЯ  (когда  „жемми
может с ним пойти), несет цепь и рулетку, проектируЯ не знаю ) и  какие  там
улучшениЯ и новые улицы прЯмо  поперек  ‚естминстерского  аббатства,  причем
обыватели твердо уверены, что  вышло  постановление  парламента  перевернуть
весь город вверх дном. „аст бог, так оно и будет, когда „жемми по-настоЯщему
возьметсЯ за это дело!
     “помЯнув о своем бедном ‹иррипере, Я вспомнила об  его  родном  младшем
брате, докторе, хотЯ каких именно наук он был доктором,  мне,  право,  очень
трудно сказать, разве что доктором  по  части  выпивки,  потому  что  „жошуа
‹иррипер не знал ни  вот  столечко  ни  из  физики,  ни  из  музыки,  ни  из
юриспруденции, зато его постоЯнно вызывали в суд графства и налагали на него
штрафы, от которых он удирал, а  однажды  захватили  в  коридоре  вот  ќтого
самого дома с раскрытым зонтиком в руке, с майоровой шлЯпей на  голове  и  в
очках, причем он завернулсЯ в коврик длЯ вытираниЯ ног и заЯвил,  что  он  -
сэр  „жонсон  „жонс,  кавалер  ордена   Ѓани   *,   и   живет   в   казармах
конногвардейского полка. ‚ тот раз он только за минуту  перед  тем  вошел  в
дом, и горничнаЯ оставила его стоЯть на коврике, а сама ушла, потому что  он
послал ее ко мне с обрывком бумаги, скрученным так, что он  скорее  смахивал
на жгутик длЯ зажиганиЯ свечей, чем на записку, а в бумажке мне предлагалось
сделать выбор: либо вручить ему, „жошуа ‹ирриперу, тридцать шиллингов,  либо
увидеть его мозги в доме, причем в  записке  стоЯло  "срочно"  и  "требуетсЯ
ответ". Џри мысли о том, что  мозги  кровного  родственника  моего  бедного,
дорогого ‹иррипера разлетЯтсЯ  по  новой  клеенке,  Я  ужасно  расстроилась,
душенька, и хотЯ „жошуа ‹иррипер и недостоин помощи, вышла из своей  комнаты
спросить, сколько он согласен взЯть раз  и  навсегда,  с  тем  чтобы  больше
никогда  так  не  делать,  как  вдруг  увидела,  что  он   арестован   двумЯ
джентльменами, которых Я, судЯ по их покрытой пухом одежде, готова  была  бы
принЯть  за  торговцев  перинами,  если  бы  они  не  отрекомендовались  мне
представителЯми закона.
     - Ќесите сюда ваши цепи, сэр, - говорит „жошуа тому  из  них,  что  был
пониже ростом и носил высоченный цилиндр, - закуйте менЯ в кандалы!
     ‚ообразите мои переживаниЯ, когда Я представила себе, как  он  идет  по
Ќорфолк-стрит, гремЯ кандалами, а мисс “озенхем глЯдит в окно!
     - „жентльмены! - говорю Я, а сама всЯ дрожу и чуть не падаю на  пол.  -
Ѓудьте добры, проводите его в покои майора „жекмена.
     Ћни  провели  его  в  диванную,  и  когда  майор  увидел  на  нем  свою
собственную шлЯпу с загнутыми полЯми („жошуа ‹иррипер стЯнул ее с вешалки  в
коридоре, чтобы придать себе военный вид), -  когда  майор  это  увидел,  он
пришел в такую необузданную Ярость, что собственноручно сдернул шлЯпу с  его
головы и подбросил ее ногой до потолка, на котором долго после этого  случаЯ
оставалась метинка.
     - Њайор, - говорю Я, - успокойтесь и  посоветуйте,  что  мне  делать  с
„жошуа, родным младшим братом моего покойного ‹иррипера.
     - Њадам, - говорит майор, - вот  мой  совет:  наймите  ему  квартиру  с
полным пансионом на пороховом  заводе,  обещав  выдать  заводчику  приличное
вознаграждение, когда „жошуа ‹иррипер взлетит на воздух.
     - Њайор, - говорю Я, - вы,  как  христианин,  не  можете  говорить  это
всерьез!
     - Њадам, - говорит майор, - клЯнусь Ѓогом, могу!
     „а и в самом  деле,  помимо  того,  что  майор,  несмотрЯ  на  все  его
достоинства, человек очень горЯчий длЯ своего роста, он успел составить себе
дурное мнение о „жошуа по причине его предыдущих  выходок,  хоть  они  и  не
сопровождались столь вольным обращением с Њайоровыми вещами.
     Љогда „жошуа ‹иррипер  услышал  наш  разговор,  он  повернулсЯ  к  тому
человеку, что был пониже ростом и носил высоченный цилиндр, и говорит:
     - €демте, сэр! ‚едите менЯ  в  мою  мрачную  темницу!  ѓде  моЯ  гнилаЯ
солома?
     Ќу, душенька, когда Я представила себе  „жошуа  ‹иррипера,  обвешанного
чуть не с головы до ног висЯчими замками на манер барона ’ренка *  в  книжке
„жемши, эта картина так на менЯ подействовала,  что  Я  залилась  слезами  и
говорю майору:
     - Њайор, возьмите мои ключи и уладьте дело с этими джентльменами, иначе
у менЯ не будет ни минуты покоЯ, - что майору и пришлось проделать несколько
раз, как до этого случаЯ, так и после, но все  же  Я  не  могу  забыть,  что
„жошуа ‹иррипер тоже не лишен добрых чувств и выражает  их  тем,  что  очень
расстраиваетсЯ, когда не имеет возможности носить траур по своем брате.
     ‘ама Я вот уже много лет как перестала носить вдовий  траур,  не  желаЯ
привлекать к себе внимание, но в отношении „жошуа это моЯ слабость, и  Я  не
могу не поддаватьсЯ ей хоть немножко, когда он мне пишет: "Ћдин-единственный
соверен даст мне возможность носить приличный траурный костюм в знак  скорби
о моем возлюбленном брате. ‚ час его печальной  кончины  Я  дал  обет  вечно
носить черные одежды в памЯть  о  нем,  но  -  увы!  -  сколь  недальновиден
человек! - как могу Я выполнить этот обет, не имеЯ ни пенни?"
     ‘ила его чувств достойна удивлениЯ, - ведь ему и семи лет  от  роду  не
исполнилось в тот год, когда умер мой бедный ‹иррипер, и если он до сих  пор
сохранил подобные чувства, это прекрасно его рекомендует. Ќо мы  знаем,  что
во всех нас есть кое-что хорошее (если  бы  только  знать,  где  именно  оно
скрываетсЯ в некоторых из  нас!),  и  хотЯ  со  стороны  „жошуа  было  очень
неделикатно пользоватьсЯ добросердечием нашего милого ребенка в  первый  год
его школьной жизни и писать ему в ‹инкольдшир просьбу выслать свои карманные
деньги с обратной почтой (а затем их присвоить), все же  он  родной  младший
брал моего бедного ‹иррипера  и,  быть  может,  просто  по  забывчивости  не
заплатил по  счету  в  гостинице  "ѓерб  ‘олсбери",  когда  привЯзанность  к
покойнику  внушила  ему  желание  провести  две  недели  близ   •этфилдского
кладбища, да и к вину  он  не  пристрастилсЯ  бы,  не  попади  он  в  дурную
компанию. ’ак что если майор действительно сыграл с ним скверную  штуку  при
помощи садовой кишки длЯ поливки растений, которую он унес к себе в  комнату
тайком, без моего ведома, мне кажетсЯ, знай Я это наверное, Я огорчилась  бы
и у нас с майором вышел бы крупный разговор. € знаете, душенька, хотЯ  майор
сыграл штуку и с мистером Ѓафлом тоже - по ошибке, разгорЯчившись, - и  хотЯ
у мисс “озенхем это могли понЯть превратно, в том смысле, что Я-де  была  не
готова к приходу мистера Ѓафла (ведь он сборщик налогов), но в этом случае Я
огорчилась меньше, чем, быть может, следовало бы.  Ќу  а  выйдет  ли  „жошуа
‹иррипер в люди или нет, этого Я не берусь сказать, но  Я  слышала,  что  он
выступил на сцене одного частного театра в роли бандита,  не  получив  после
этого дальнейшего ангажемента от антрепренеров.
     —то касаетсЯ мистера Ѓафла, то в его лице мы имеем пример того,  что  в
людЯх все-таки есть что-то хорошее даже тогда, когда ничего хорошего от  них
не ожидаешь, ибо нельзЯ отрицать, что поведение мистера Ѓафла при исполнении
обЯзанностей было не из приЯтных. ‘обирать налоги  -  это  одно,  но  бегать
глазами по сторонам с таким видом, словно подозреваешь, что налогоплательщиц
постепенно выносит из дому свое имущество поздно ночью через  заднюю  дверь,
это совсем другое, потому что не брать с  тебЯ  лишних  налогов  сборщик  не
может, но подозревать - это уж добраЯ волЯ. ЌельзЯ не извинить джентльмена с
таким пылким характером, как у майора, если ему не  нравитсЯ,  когда  с  ним
разговаривают, держа перо в зубах, и хотЯ шлЯпа с низкой тульей  и  широкими
полЯми, не снЯтаЯ с головы того, кто вошел в мой дом, раздражает менЯ  лично
не сильнее, чем всЯкаЯ другаЯ шлЯпа, Я все же могу понЯть майора, тем  более
что, не питаЯ никаких злобных и мстительных чувств, майор  презирает  людей,
не отдающих долги, и так именно всегда и относилсЯ  к  „жошуа  ‹иррилеру.  €
вот, душенька, в конце концов майор решил  проучить  мистера  Ѓафла,  и  это
очень менЯ беспокоило.
     ‚ один прекрасный день мистер  Ѓафл  заЯвлЯет  о  своем  приходе  двумЯ
резкими стуками, и майор бросаетсЯ к дверЯм.
     - Џришел сборщик получить налоги за  два  квартала,  -  говорит  мистер
Ѓафл.
     - „еньги приготовлены, - говорит майор и впускает его в дом.
     Ќо по дороге мистер Ѓафл бегает глазами по сторонам со свойственной ему
подозрительностью, а майор вспыхивает и спрашивает его:
     - ‚ы увидели привидение, сэр?
     - Ќет, сэр, - отвечает мистер Ѓафл.
     - Ђ Я, знаете ли, уже раньше заметил, - говорит майор, - что  вы,  судЯ
по всему, очень усердно ищете призраков в доме моего уважаемого друга. Љогда
вы отыщете какое-нибудь сверхъестественное существо, будьте  добры  показать
его мне, сэр.
     Њистер Ѓафл таращит глаза на майора, потом кивает мне.
     - Њиссис ‹иррипер,  -  говорит  майор,  вскипаЯ,  и  представлЯет  менЯ
движением руки.
     - €мею удовольствие быть с нею знакомым, - говорит мистер Ѓафл.
     - Ђ... хм!.. „жемми „жекмен, сэр, - представлЯетсЯ майор.
     - €мею честь знать вас в лицо, - говорит мистер Ѓафл.
     - „жемми „жекмен, сэр, - говорит майор,  качнув  головой  в  сторону  с
каким-то  Яростным  упорством,  -  позволЯет  себе  представить  вам  своего
высокочтимого друга, вот эту леди, миссис ќмму ‹иррипер, проживающую в  доме
номер восемьдесЯт один, Ќорфолк-стрит, ‘трэнд, ‹ондон, в графстве  Њидлсекс,
в ‘оединенном Љоролевстве ‚еликобритании и €рландии. Џо этому случаю, сэр, -
говорит майор, - „жемми „жекмен снимает с вас шлЯпу.
     Њистер Ѓафл смотрит на  свою  шлЯпу,  которую  майор  швырнул  на  пол,
поднимает ее и снова надевает себе на голову.
     - ‘эр, - говорит майор, густо краснеЯ и глЯдЯ ему прЯмо в лицо, - налог
на невежливость не уплачен за два квартала, и сборщик пришел.
     € с этими словами, вы не поверите, душенька, майор снова швырЯет на пол
шлЯпу мистера Ѓафла.
     - ќто... - начинает мистер Ѓафл, очень рассерженный и с пером в зубах.
     Ќо майор, все больше и больше вскипаЯ, говорит:
     - ‚ыньте свой огрызок изо  рта,  сэр!  €наче,  клЯнусь  всей  проклЯтой
налоговой системой этой страны  и  любой  цифрой  в  сумме  государственного
долга, Я вскочу к вам на спину и поеду на вас верхом, как на лошади!
     €, несомненно, он так и сделал бы, потому что его стройные  коротенькие
ноги уже были готовы к прыжку.
     - ќто, - говорит мистер Ѓафл, вынув свое перо изо рта, - оскорбление, и
Я буду преследовать вас по закону.
     - ‘эр, - отзываетсЯ майор, - если вы человек чести и считаете,  что  ей
не воздали должного, ваш  сборщик  может  в  любое  времЯ  ЯвитьсЯ  сюда,  в
меблированные комнаты миссис ‹иррипер, к майору „жекмену, и получить  полное
удовлетворение!
     ‘ этими многозначительными  словами  майор  впилсЯ  глазами  в  мистера
Ѓафла, а Я, душенька, тогда буквально жаждала ложечки  успокоительной  соли,
разведенной в рюмке воды, и вот Я им говорю:
     - Џожалуйста, джентльмены, прекратите это, прошу вас и умолЯю!
     Ћднако майора невозможно было утихомирить -  он  только  и  делал,  что
фыркал еще долго после  того,  как  мистер  Ѓафл  удалилсЯ,  ну  а  в  какое
состоЯние пришла всЯ моЯ кровь, когда на второй день  обхода  мистера  Ѓафла
майор принарЯдилсЯ и, напеваЯ какую-то песню, принЯлсЯ шагать взад и  вперед
по улице - причем один глаз у него был почти  совсем  скрыт  под  шлЯпой,  -
чтобы описать это, душенька, не найдетсЯ слов даже в словаре „жонсона.  €  Я
приоткрыла дверь на улицу, а сама,  накинув  шаль,  спрЯталась  в  майоровой
комнате, за оконными занавесками, твердо решив, что, как  только  надвинетсЯ
опасность, Я выбегу наружу, буду кричать, пока хватит голоса, держать майора
за шею, пока хватит сил, и попрошу свЯзать обоих противников. Ќе успела Я  и
четверти часа постоЯть за оконными занавесками, как вдруг вижу,  что  мистер
Ѓафл приближаетсЯ с налоговыми книгами в руках. Њайор  тоже  увидел  его  и,
напеваЯ еще громче, пошел  ему  навстречу.  ‘ошлись  они  у  ограды  нижнего
дворика. Њайор широким жестом снимает свою шлЯпу и говорит:
     - Њистер Ѓафл, если не ошибаюсь?
     Њистер Ѓафл тоже широким жестом снимает свою шлЯпу и отвечает:
     - ’ак менЯ зовут, сэр.
     Њайор спрашивает:
     - ‚ам что-нибудь требуетсЯ от менЯ, сэр?
     Њистер Ѓафл отвечает:
     - Ќичего, сэр.
     € вот, душенька, оба они очень низко и надменно поклонились друг другу,
после чего разошлись в разные стороны, и с тех пор, всЯкий  раз  как  мистер
Ѓафл отправлЯлсЯ в обход, майор встречал его и раскланивалсЯ с ним у нижнего
дворика, чем очень напоминал мне ѓамлета и того другого джентльмена в трауре
* перед тем, как им убить друг  друга,  хотЯ  лучше  было  бы  тому  другому
джентльмену убить ѓамлета более честным путем и пускай менее вежливо, но  не
прибегаЯ к Яду.
     ‚ нашем околотке не  любили  семейства  Ѓафлов,  -  ведь  если  бы  вы,
душенька, снимали дом, вы сами увидели бы, что любить податных ненатурально,
а помимо этого, все находили, что миссис Ѓафл не к лицу так важничать только
потому, что у них завелсЯ фаэтон в одну лошадь,  да  и  тот  был  куплен  на
деньги, удержанные из налоговых сборов, - поступок, который Я  лично  считаю
неблаговидным. Ћдним словом, их не любили, и в семье у них были нелады,  так
как супруги изводили мисс Ѓафл и друг друга по той причине,  что  мисс  Ѓафл
питала нежные чувства к одному молодому джентльмену, который был в ученье  у
мистера Ѓафла, и даже поговаривали, будто мисс Ѓафл  захворает  чахоткой,  а
нет, так уйдет в монастырь,  -  очень  уж  она  отощала  и  совсем  потерЯла
аппетит, - так что  стоило  ей  выйти  из  дому,  как  два  гладко  выбритых
джентльмена с белыми повЯзками на шее и в жилетах, похожих на черные детские
передники, принимались подглЯдывать за нею из-за углов.
     ’ак обстоЯли дела у мистера Ѓафла, как вдруг  в  одну  прекрасную  ночь
менЯ разбудил страшный шум и запах гари и, выглЯнув в окно своей спальни,  Я
увидела зарево - всЯ улица была Ярко освещена. Љ счастью, у менЯ как  раз  в
это времЯ пустовало несколько комнат, и вот Я еще не успела накинуть на себЯ
кое-какую одежду, как слышу, что майор колотит в дверь мансарды и кричит  не
своим голосом:
     - Ћдевайтесь!.. Џожар! Ќе пугайтесь!..  Џожар!  ‘оберитесь  с  духом!..
Џожар! ‚се в порЯдке!.. Џожар!
     …два Я открыла дверь своей спальни, как майор ворвалсЯ в нее и, чуть не
сбив менЯ с ног, схватил в свои объЯтиЯ.
     - Њайор, - говорю Я, чуть дыша, - где горит?
     - Ќе знаю, дорогаЯ, - говорит майор.  -  Џожар!  „жемми  „жекмен  будет
защищать вас до последней капли крови... Џожар! Ѓудь милый мальчик  дома,  -
какое редкостное удовольствие длЯ него!.. Џожар!
     Ќо, в общем, держалсЯ он совершенно спокойно и храбро,  вот  только  не
мог выговорить ни одной фразы без того, чтобы  не  заорать  "пожар",  а  это
потрЯсало менЯ до самых  внутренностей.  Њы  бегом  спустились  в  гостиную,
высунулись  в  окошко,  и  тут  майор  окликает  какого-то   бесчувственного
постреленка, который весело скачет по улице, чуть не лопаЯсь от восторга:
     - ѓде горит?.. Џожар!
     Ђ постреленок отвечает на бегу:
     - ‚от так штука! ‘тарик Ѓафл поджег свой дом, чтобы не  дознались,  что
он ворует налоги. “рра! Џожар!
     € тут полетели искры, повалил дым, пламЯ трещит, вода хлещет,  пожарные
машины дребезжат, топоры стучат, стекла разбиваютсЯ  вдребезги,  шум,  крик,
суматоха, жара, и от всего этого у менЯ ужасно забилось сердце.
     - Ќе пугайтесь, дражайшаЯ, - говорит майор. - Џожар! Ќечего  боЯтьсЯ...
Џожар! Ќе  открывайте  наружной  двери,  пока  Я  не  вернусь...  Џожар!  ‚ы
совершенно спокойны и не волнуетесь, правда?.. Џожар, пожар, пожар!
     ’щетно пыталась Я удержать его,  говорЯ,  что  его  до  смерти  задавЯт
пожарные машины, а сам он до смерти  надорветсЯ  от  чрезмерного  напрЯжениЯ
сил, до смерти промочит себе ноги в грЯзной воде и слЯкоти, и его до  смерти
сплющит в лепешку, когда рухнут крыши, - дух майора взыграл, и  он  помчалсЯ
галопом вслед за тем постреленком, пыхтЯ и задыхаЯсь, а Я  и  горничные,  мы
столпились у окон диванной и смотрели на страшные Языки пламени  над  домами
на той стороне - ведь мистер Ѓафл жил за углом.  €  вдруг  видим:  несколько
человек бегут по улице  прЯмо  к  нашему  подъезду,  причем  майор  с  самым
деловитым видом руководит  всеми,  потом  бегут  еще  несколько  человек,  а
потом... в кресле на манер ѓаЯ ”окса несут... мистера Ѓафла, запеленутого  в
одеЯло!
     € вот, душенька, по  приказу  майора,  мистера  Ѓафла  тащат  вверх  по
лестнице, волокут в диванную и взваливают на софу, после чего и майор и  все
прочие, не говора ни слова, мчатсЯ назад во весь дух, так что Я  бы  принЯла
их за мелькнувшее видение, если бы не мистер Ѓафл, очень страшный на  вид  в
своем одеЯле и с выпученными глазами. Ќо они мигом примчались назад вместе с
миссис Ѓафл, запеленутой в другое одеЯло, втащили  ее  в  дом,  вывалили  на
диван и умчались,  но  тотчас  же  примчались  назад  вместе  с  мисс  Ѓафл,
запеленутой в третье одеЯло, и ее тоже втащили в дом, вывалили  и  умчались,
но сейчас же примчались назад вместе  с  молодым  джентльменом,  что  был  в
ученье у мистера Ѓафла, запеленутым в четвертое одеЯло, причем  его  волокли
за ноги два джентльмена, а он обхватил их за шеи руками,  совсем  как  некий
ненавистный субъект на картинках в тот день, когда он проиграл сражение  (но
куда девалось кресло, Я не знаю), а у волос его был  такой  вид,  словно  их
только что  взъерошили.  Љогда  все  четверо  очутились  рЯдом,  майор  стал
потирать себе руки и зашептал мне хрипло, насколько у него хватило голоса:
     - …сли бы только наш милый, замечательный мальчик был  дома,  какое  он
получил бы редкостное удовольствие!
     Ќо  вот,  душенька,  мы  приготовили  горЯчий  чай,  подали  гренки   и
подогретый коньЯк с водой, в который добавили немножко мускатного  ореха,  и
сначала  все  Ѓафлы  дичились  и  куксились,  но   потом   сделались   более
общительными, поскольку все у них было застраховано.  €  как  только  мистер
Ѓафл обрел дар слова, он назвал майора своим спасителем и  лучшим  другом  и
сказал ему:
     - Њой навеки дражайший сэр, позвольте  мне  познакомить  вас  с  миссис
Ѓафл.
     Ђ она тоже назвала его своим спасителем и лучшим другом и  была  с  ним
настолько любезна, насколько позволило ей одеЯло. ‡атем он познакомил майора
с мисс Ѓафл. Ќадо сказать, что голова у молодого учащегосЯ джентльмена  была
не совсем в порЯдке, и он все стонал:
     - ђобина обратилась в пепел, ђобина обратилась в пепел! -  €  это  было
тем более трогательно, что, запеленутый в одеЯло, он как  бы  выглЯдывал  из
футлЯра длЯ виолончели, но тут мистер Ѓафл сказал:
     - ђобина, поговори с ним!
     Њисс Ѓафл промолвила:
     - „орогой „жордж!
     € если  бы  не  майор,  который  немедленно  налил  учащемусЯ  молодому
джентльмену коньЯку с водой и тем вызвал  у  него  жестокий  припадок  кашлЯ
из-за мускатного ореха, от которого у юноши  захватило  дух,  ему,  пожалуй,
было бы не под силу вынести эти  слова  своей  любимой.  Љогда  же  учащийсЯ
молодой джентльмен опомнилсЯ, мистер Ѓафл прислонилсЯ  к  миссис  Ѓафл  (они
были как два узла, поставленные  рЯдом)  и,  недолго  посовещавшись  с  нею,
сказал со слезами, которые майор, подметивший их, тотчас же вытер:
     - Ќаша семьЯ не была дружной.  „авайте  же  помиримсЯ  теперь,  раз  мы
пережили такую опасность. Ѓерите ее руку, „жордж!
     Њолодой джентльмен не мог достаточно далеко протЯнуть свою руку,  чтобы
взЯть руку мисс Ѓафл, но словесно выразил свои чувства очень красиво, хоть и
несколько туманно. џ же не запомню такого приЯтного длЯ менЯ  завтрака,  как
тот, за который все мы сели, немножко подремав, причем мисс Ѓафл очень  мило
готовила  чай,  совершенно  в  римском  стиле,  вроде   того,   как   раньше
представлЯли в Љовент-ѓарденском театре, а все члены семейства были в высшей
степени любезны, да такими и остались навсегда с той самой ночи,  как  майор
стоЯл у пожарной лестницы и принимал их по мере  того,  как  они  спускались
(молодой человек спустилсЯ вниз головой, чем все и объЯснЯлось). € хотЯ Я не
говорю, что мы менее склонны осуждать друг  друга,  когда  всЯ  наша  одежда
сводитсЯ к одеЯлам, но все-таки скажу, что  почти  все  мы  могли  бы  лучше
понимать людей, если бы меньше от них отгораживались.
     ‚зЯть хотЯ бы меблированные комнаты “озенхем, что вниз по нашей  улице,
на той стороне. џ несколько лет относилась к ним очень  неодобрительно,  ибо
считала, да и сейчас считаю, что мисс “озенхем систематически сбивала  цены,
к тому же дом ее ничуть не похож на  картинку  в  справочнике  Ѓредшоу:  там
слишком  много  окон  и  непомерно  ветвистый  и  огромный  дуб,  какого  на
Ќорфолк-стрит испокон веков никто  не  видывал,  да  и  карета,  запрЯженнаЯ
четверней, никогда не стаивала у подъезда “озенхемши, из чего  следует,  что
со стороны Ѓредшоу было бы куда приличней  нарисовать  простой  кэб.  ‚от  с
какой горечью Я относилась к этим меблированным комнатам вплоть до того  днЯ
в Январе прошлого года, когда одна из моих девушек, ‘алли ђейригену, которую
Я до сих пор подозреваю в  том,  что  она  ирландского  происхождениЯ,  хотЯ
родные ее называли себЯ уроженцами Љембриджа (а если Я не права,  так  зачем
ей было убегать с каменщиком лимерикской веры *  и  венчатьсЯ  в  деревЯнных
сандалиЯх, не дожидаЯсь, пока  у  него  как  следует  побледнеет  синЯк  под
глазом, полученный в драке со всей компанией - четырнадцать человек  и  одна
лошадь  -  на  крыше  кареты?),  -  повторЯю,  душенька,  Я  с  неодобрением
относилась к мисс “озенхем вплоть до того самого днЯ в Январе прошлого года,
когда ‘алли ђейригену с  грохотом  ввалилась  (Я  не  могу  подобрать  более
мЯгкого выражениЯ) в мою комнату, подпрыгнув то  ли  по-кембриджски,  то  ли
нет, и сказала:
     - “ра, миссис! Њисс “озенхем распродают с молотка!
     Ќу, когда Я внезапно это услышала,  душенька,  и  сообразила,  что  эта
девчонка ‘алли, чего доброго, подумает, будто  Я  радуюсь  разорению  своего
ближнего, Я залилась слезами, упала в кресло и сказала:
     - Њне стыдно самой себЯ!
     ‹адно! џ попыталась выпить чашечку чаю, но не  смогла  -  так  много  Я
думала о мисс “озенхем и ее  несчастьЯх.  ЌеприЯтный  это  был  вечер,  и  Я
подошла к окну, выходЯщему на  улицу,  и  стала  смотреть  через  дорогу  на
меблированные комнаты “озенхем, и, насколько Я могла разобрать в тумане, вид
у дома был грустный-прегрустный, а света ни в одном окне. € вот, наконец,  Я
говорю себе: "ќтак не годитсЯ", - надеваю свою самую старую шлЯпку  и  шаль,
не желаЯ, чтобы мисс “озенхем в такое времЯ видела  мои  лучшие  нарЯды,  и,
можете себе представить, направлЯюсь в  меблированные  комнаты  “оденхем,  и
стучу в дверь.
     - Њисс  “озенхем  дома?  -  говорю  Я,  повернув  голову,  когда  дверь
открылась.
     €  тут  Я  увидела,  что  дверь  открыла  сама  мисс  “озенхем,   такаЯ
измученнаЯ, беднЯжка, - глаза совсем распухли от слез.
     - Њисс “озенхем, - говорю Я, - прошло уже несколько лет с тех пор,  как
у нас с вами было маленькое недоразумение по поводу того, что шапочка  моего
внука попала к вам на нижний дворик. џ выбросила это из головы вон, надеюсь,
и вы тоже.
     - „а, миссис ‹иррипер, - говорит она удивленно. - џ тоже.
     - ‚ таком случае, дорогаЯ моЯ, - говорю Я, - мне хотелось  бы  войти  и
сказать вам несколько слов.
     “слышав, что Я назвала ее "дорогаЯ моЯ", мисс “озенхем самым  жалостным
образом залилась слезами, а тут какой-то не  совсем  бесчувственный  пожилой
человек, недостаточно чисто выбритый,  в  ночном  колпаке,  торчащем  из-под
шлЯпы, выглЯдывает из задней комнаты, вежливо просЯ извинениЯ за свой вид  и
оправдываЯсь тем, что опухоль после свинки въелась в его организм,  а  также
за то, что он пишет письмо домой, жене, на раздувальных мехах,  которыми  он
пользовалсЯ вместо письменного стола, - так вот, он выглЯдывает и говорит:
     - ќтой госпоже не худо бы услышать слово утешениЯ, - а потом уходит.
     ’аким образом Я и получила возможность сказать очень даже натурально:
     - …й не худо услышать слово утешениЯ, сэр? Ќу, так бог  даст,  она  его
услышит!
     € мы с мисс “озенхем пошли в комнату, выходЯщую на улицу, а  там  свеча
была такаЯ сквернаЯ, что казалось, она тоже плакала, истекаЯ слезами, и  тут
Я и говорю:
     - ’еперь, дорогаЯ моЯ, расскажите мне все.
     Ђ она ломает руки и говорит:
     - Ђх, миссис ‹иррипер, этот человек описывает мое имущество, а  у  менЯ
нет на свете ни единого друга, и никто не даст мне взаймы ни шиллинга.
     Ќе важно, что именно сказала такаЯ говорливаЯ  старуха,  как  Я,  когда
мисс “озенхем произнесла  эти  слова,  и  лучше  уж,  душенька,  Я  не  буду
повторЯть  этого,  но  признаюсь  вам,  Я  готова  была  выложить   тридцать
шиллингов, лишь бы иметь возможность увести к себе беднЯжку попить чайку, но
не решилась на это из-за майора. Џравда, Я знала, что могу вытЯнуть  майора,
как нитку, и обвести его вокруг пальца в большинстве случаев и даже в  этом,
если только примусь за него как следует, но ведь мы, беседуЯ друг с  другом,
так часто поносили мисс “озенхем, что мне стало очень  стыдно  за  себЯ,  и,
кроме того, Я знала, что его самолюбие она задела,  а  мое  нет,  да  еще  Я
боЯлась, как  бы  эта  девчонка  ђейригену  не  поставила  менЯ  в  неловкое
положение. ‚от Я и говорю мисс “озенхем:
     - „орогаЯ моЯ, дайте-ка мне чашечку чаю,  чтобы  прочистить  мои  тупые
мозги, - тогда Я смогу лучше разобратьсЯ в ваших делах.
     € вот мы попили чайку и поговорили о делах, и оказалось, что  задолжала
она всего только сорок фунтов и... Ќу,  да  ладно!  Ћна  самаЯ  работЯщаЯ  и
честнаЯ женщина на свете и уже выплатила половину своего долга, так зачем же
об этом распространЯтьсЯ, особенно если суть вовсе не в этом? Ђ суть в  том,
что когда она целовала мне руки и держала их в своих, а потом снова целовала
их и благословлЯла менЯ, благословлЯла, благословлЯла, - Я  в  конце  концов
повеселела и говорю:
     - Љакой Я была непонЯтливой старой дурой, дорогаЯ моЯ, если считала вас
совсем другой, чем вы есть на самом деле.
     - Ђ Я-то, - говорит она, - как Я ошибалась в вас!
     - ‘лушайте, скажите мне, бога ради, - спрашиваю Я, - что именно вы  обо
мне думали?
     - Ђх! - отвечает она. - џ думала, что вы не  сочувствуете  мне  в  моей
несчастной нищенской жизни потому, что сами вы богатаЯ и катаетесь как сыр в
масле.
     ’ут Я затрЯслась от смеха (чему была очень рада, потому что уже надоело
ныть) и говорю:
     - „а вы только взглЯните на мою наружность, дорогаЯ моЯ, и скажите,  ну
разве это на менЯ похоже, даже будь Я богатаЯ, - кататьсЯ как сыр в масле?
     ќто подействовало! Њы развеселились, как угри (так всегда говоритсЯ, но
что это за угри, вы, душенька, быть может, знаете, Я - нет), и Я отправилась
к себе домой счастливаЯ и довольнаЯ донельзЯ. Ќо, прежде чем Я  доскажу  про
это, вообразите, что Я, оказываетсЯ, ошибалась в майоре! „а,  ошибалась.  Ќа
следующее утро майор приходит ко мне в комнатку с вычищенной шлЯпой в  руках
и начинает:
     - „орогаЯ моЯ мадам... - но вдруг прикрывает лицо шлЯпой, словно только
что вошел в церковь.
     џ сижу в полном недоумении,  а  он  выглЯдывает  из-за  шлЯпы  и  снова
начинает:
     - Њой высокочтимый и любимый друг...  -  но  тут  снова  скрываетсЯ  за
шлЯпой.
     - Њайор, - кричу Я в испуге,  -  что-нибудь  случилось  с  нашим  милым
мальчиком?
     - Ќет, нет, нет! - отвечает  майор.  -  Џросто  мисс  “озенхем  сегоднЯ
пришла спозаранку извинЯтьсЯ передо  мной,  и,  клЯнусь  богом,  Я  не  могу
вынести всего того, что она мне наговорила.
     - Ђх, вот оно что, майор, - говорю Я, - а вы не знаете, что  еще  вчера
вечером Я вас боЯлась и не считала вас  и  вполовину  таким  хорошим,  каким
должна бы считать! Џоэтому перестаньте прЯтатьсЯ за шлЯпу, майор, - вы не  в
церкви, - и простите менЯ, милый старый друг, а Я больше никогда не буду!
     Ќу, душенька, предоставлЯю решать вам самим, выполнила Я свое  обещание
или нет. Ђ до чего трогательно бывает, как подумаешь, что ведь мисс “озенхем
при своих ничтожных средствах и при  своих  убытках  так  много  делает  длЯ
старика отца да еще содержит брата, который имел несчастье  размЯгчить  себе
мозги, борЯсь с трудностЯми математики, а одет он у нее всегда с иголочки, и
живет в трехоконной задней комнатке,  которую  жильцам  выдают  за  дровЯной
чулан, и за один присест уписывает целую баранью лопатку - только подавай!
     Ђ теперь, душенька, если вы  склонны  уделить  мне  внимание,  Я  начну
рассказывать вам про свое наследство, впрочем, Я твердо намеревалась перейти
к этому с самого начала, но как вспомнишь что-нибудь, так за этим  сразу  же
еще что-нибудь вспомнитсЯ.
     „ело было в июне месЯце, накануне солнцестоЯниЯ, и вот приходит ко  мне
моЯ горничнаЯ “инифред Њеджерс (она была из секты Џлимутских сестер,  и  тот
Џлимутский брат *, что ее увез, поступил очень  разумно,  потому  что  более
чистоплотной девушки, более пригодной на то, чтобы ввести ее как жену в свой
дом, во всем  свете  не  сыщешь,  и  она  впоследствии  заходила  ко  мне  с
прехорошенькими Џлимутскими близнецами), - так, значит,  дело  было  в  июне
месЯце, накануне солнцестоЯниЯ, и вот приходит ко  мне  “инифред  Њеджерс  и
говорит:
     - Љакой-то джентльмен от консула желает поговорить с миссис ‹иррипер.
     ‚ерьте не верьте, душенька, но Я вообразила, что речь идет о консолЯх в
банке, где у менЯ отложено кое-что длЯ „жемми, и Я говорю:
     - Ѓоже мой, неужто они страшно упали?
     Ђ “инифред мне на это:
     - Ќе похоже, сударынЯ, чтоб он упал.
     ’огда Я ей говорю:
     - Џроводите его сюда.
     ‚ходит джентльмен, смуглый, волосы острижены, Я бы сказала  -  чересчур
коротко, и говорит очень вежливо:
     - Њадам ‹ирруиперр?
     џ говорю:
     - „а, сэр. ‘адитесь, пожалуйста.
     - џ прришел, - говорит он, - от фрранцузского  консула.  (’ут  Я  сразу
понЯла, что это не  касаетсЯ  Ђнглийского  банка.)  Њы  получили  из  мэррии
горрода ‘анса, - говорит джентльмен, как-то чудно  и  с  большим  искусством
выговариваЯ звук "р", - сообщение, которое Я буду  иметь  честь  пррочитать.
Њадам ‹ирруиперр понимает по-фрранцузски?
     - —то вы, сэр? - говорю Я. - Њадам ‹иррипер ничего такого не пон