известны  геометрические
признаки этих четырех тысЯч фунтов, но, должно  быть,  в  таком  виде  сумма
казалась ему более внушительной, и он всЯкий раз с  увлечением  подчеркивал,
что тысЯчи были круглые.
     ђассказ „жо доставил  мне  большую  радость,  -  Я  увидел  завершенным
единственное доброе дело, которое успел сделать. џ спросил, не слышал ли он,
что досталось по наследству другим родственникам.
     - Њисс ‘аре, - сказал „жо, - той досталось двадцать пЯть фунтов в год -
на пилюли, потому у нее  частенько  желчь  разливаетсЯ.  Њисс  „жорджиане  -
двадцать фунтов и точка. Њиссис "Љак мило", -  Я  догадалсЯ,  что  под  этим
именем у него значилась  Љамилла,  -  ей  досталось  пЯть  фунтов,  покупать
свечки, чтобы не очень скучала, когда просыпаетсЯ по ночам.
     ќти заветы были так метко направлены по адресу, что Я без труда поверил
сообщению „жо.
     - Ђ теперь, дружок, - сказал он, - подсыплю Я тебе еще одну  новость  и
хватит с тебЯ на сегоднЯ, баста. ‘тарый Ћрлик-то,  знаешь,  до  чего  дошел?
†илой дом ограбил.
     - —ей дом? - спросил Я.
     - ЏобахвалитьсЯ этот человек любит, это уж как есть, - продолжал „жо  с
виноватым вздохом, - но все  ж  таки  дом  англичанина  -  его  крепость,  а
вламыватьсЯ в крепости не следует, кроме как в военное времЯ. € хоть он и не
без греха свой прожил век, но был, как-никак, лабазник, почтенный человек.
     - ’ак это к Џамблчуку вломились в дом?
     - ‚от-вот, Џип, - сказал „жо, - и забрали его выручку и денежный  Ящик,
выпили его вино, угостились его провизией, надавали ему оплеух, нос чуть  на
сторону не свернули, и самого привЯзали к кровати да всыпали горЯченьких,  а
чтобы не кричал, набили ему полон рот семЯн однолетних садовых. Ќо он  узнал
Ћрлика, и Ћрлик сидит в тюрьме.
     ’ак, мало-помалу, мы перестали ограничивать себЯ в задушевных  беседах.
џ еще долго был очень слаб, но все же силы мои медленно, но верно прибывали,
и „жо не отходил от менЯ, и мне  грезилось,  будто  Я  снова  превратилсЯ  в
маленького Џипа.
     €бо нежность „жо была мне нужнее всего на свете именно сейчас, когда  Я
чувствовал себЯ беспомощным, как малый ребенок. Ћн часами сидел и говорил со
мной  по-старому  откровенно,  по-старому  просто,  как  заботливый,  но  не
навЯзчивый старший брат, так что мне порой начинало казатьсЯ,  что  всЯ  моЯ
жизнь, с тех пор как Я покинул нашу старую кухню,  была  одним  из  бредовых
видений минувшей горЯчки. Ћн взЯл на себЯ все заботы обо мне, кроме стрЯпни,
длЯ стрЯпни же разыскал где-то вполне порЯдочную женщину вместо прежней моей
служанки, которую он рассчитал немедленно по приезде. - •очешь верь,  хочешь
нет, Џип, - говорил он не раз в оправдание такого самоуправства, - Я  своими
глазами видел, как она черпала из запасной перины, точно из бочки с вином, а
перьЯ унесла в ведерке, на продажу. …й бы дать волю, она  бы  скоро  и  твою
перину уволокла, да тебЯ бы заодно прихватила, и весь уголь  перетаскала  бы
из дома в судках да в суповой миске, а вино - в твоих высоких сапогах.
     „нЯ, когда мне можно будет в первый раз поехать кататьсЯ,  мы  ждали  с
таким же нетерпением, как во времЯ оно - моего зачислениЯ в  подмастерьЯ.  €
когда этот день настал и к воротам ’эмпла подъехала  открытаЯ  колЯска,  „жо
закутал менЯ, подхватил на руки, снес по лестнице вниз и усадил на  подушки,
словно Я все еще был тем крошечным беспомощным мальчуганом, которого он  так
щедро оделЯл из сокровищницы своего большого сердца.
     „жо уселсЯ рЯдом со мной, и мы покатили за город, где трава  и  деревьЯ
уже зеленели по-летнему и воздух был напоен сладкими запахами лета.  ‚  этот
воскресный день, глЯдЯ на окружавшую менЯ красоту, Я думал о  том,  как  все
здесь на воле выросло и изменилось, как днем  и  ночью  под  солнцем  и  под
звездами раскрывались скромные полевые цветы и учились петь птицы,  пока  Я,
несчастный, металсЯ в жару и бредил,  и  одно  воспоминание  о  том,  как  Я
металсЯ и бредил, не давало мне дышать полной  грудью.  Ђ  когда  Я  услышал
воскресный перезвон колоколов и прелесть деревенской природы глубже проникла
мне в сердце, Я почувствовал, что далеко не так  благодарен,  как  следовало
бы, - что даже длЯ этого Я еще слитком слаб, - и припал головой к плечу „жо,
как бывало в давние времена, когда он возил менЯ на Ярмарку  и  детскаЯ  моЯ
душа изнемогала от обилиЯ впечатлений.
     Џотом Я немного успокоилсЯ, и мы  хорошо  поговорили,  как  говаривали,
лежа на траве у старой батареи. „жо не изменилсЯ ни чуточки. —ем он был  длЯ
менЯ тогда, тем осталсЯ и теперь: та же была в нем простота, и  преданность,
и душевнаЯ чуткость.
     Љогда мы возвратились домой и он, взЯв менЯ на руки, легко понес  через
двор и вверх по  лестнице,  Я  вспомнил  тот  знаменательный  рождественский
вечер, когда он таскал менЯ на спине по болотам. „о сих пор мы еще ни словом
не касались перемены в моей судьбе, и Я даже не знал, много ли ему  известно
о том, что со мной произошло за последнее времЯ. џ так мало доверЯл  себе  и
так полагалсЯ на него, что все не мог решить, надо ли мне  первому  начинать
этот разговор.
     - „жо, - спросил Я его наконец в этот вечер, когда он уселсЯ у окна  со
своей трубкой, - ты слышал, кто оказалсЯ моим покровителем?
     - џ слышал, дружок, - отвечал „жо, - что это была не мисс •эвишем.
     - Ђ кто это был, ты слышал, „жо?
     - Љак тебе сказать, Џип, Я слышал, что это был тот человек, что  послал
того человека, что дал тебе те банкноты у "‚еселых Њатросов".
     - „а, так оно и было.
     - Џоди ж ты! - отозвалсЯ „жо невозмутимым тоном.
     - Ђ ты слышал, что он умер, „жо? - спросил Я,  помолчав,  и  уже  более
робко.
     - Љоторый? ’от, что послал тебе банкноты, Џип? - „а.
     - ЉажетсЯ, - сказал „жо после долгого раздумьЯ, уклончиво скосив  глаза
на ручку кресла, - кажетсЯ, Я слышал, будто с  ним  случилось  что-то  вроде
этого.
     - Ђ ты что-нибудь знаешь об этом человеке, „жо?
     - „а ничего особенного, Џип.
     - …сли тебе интересно, „жо... - начал Я, но он встал и подошел к  моему
дивану.
     - Џослушай менЯ, дружок, - заговорил он, наклонЯЯсь ко мне. - Њы  же  с
тобой всегда были друзьЯми, верно, Џип?
     џ не ответил - мне было стыдно.
     -  Ќу  так  вот,  -  сказал  „жо,  точно   услышал   от   менЯ   вполне
удовлетворительный ответ, - об этом, значит, договорились. ’ак зачем же нам,
дружок, касатьсЯ предметов, которых нам с тобой и касатьсЯ-то ни к чему? Љак
будто нам с тобой без этого и потолковать не о чем. Ћ господи! „а взЯть хотЯ
бы твою бедную сестру, и как она лютовала! Ђ ™екотуна ты помнишь?
     - …ще бы не помнить, „жо.
     - Џослушай менЯ, дружок. џ как  мог  старалсЯ,  чтобы  вы  с  ™екотуном
пореже встречались, только не всегда это у менЯ выходило.  ‚едь  когда  твоЯ
беднаЯ сестра бывало, наскочит  на  тебЯ,  а  Я,  бывало,  вздумаю  за  тебЯ
вступитьсЯ,  -  „жо  снова  впал  в  свой  рассудительный  тон,  -  так  что
получалось? Њало того, что она и  на  менЯ  наскакивала,  -  это  бы  еще  с
полбеды, - но  тебе-то  доставалось  вдвое.  џ  это  хорошо  заметил.  …жели
взрослый человек хочет ребенка от наказаниЯ избавить, пусть его и за  бороду
оттаскают и об стенку стукнут - сделайте одолжение, пожалуйста! Ќо ежели  за
это ребенку же вдвое достаетсЯ, тогда уж этот человек так  начинает  думать:
"Љакую ж ты этим пользу приносишь?  ‚ред  ты  этим  приносишь,  это  всЯкому
видно, - так он думает, - а пользы  Я  что-то  не  вижу.  •оть  бы  мне  кто
показал, какаЯ от этого польза!"
     - ќтот человек так думает? - спросил Я, когда „жо замолчал.
     - ‚от именно, - подтвердил „жо. - ’ак что же,  прав  этот  человек  или
нет?
     - Њилый „жо, этот человек всегда прав.
     - ‹адно, дружок, - сказал „жо, - так и запомним. Ђ раз он  всегда  прав
(хотЯ по  большей  части  он  ошибаетсЯ),  значит,  он  и  дальше  правильно
рассуждает, а рассуждает он вот как: ежели  ты,  еще  маленьким  мальчонкой,
что-нибудь такое от всех утаил, так почему ты это сделал? ‘корей  всего  вот
почему: ты знал, что у „жо ѓарджери не всегда так выходит, чтобы вы, значит,
с ™екотуном пореже встречались. Ђ потому и не думай об этом больше, и нам  с
тобой этого предмета касатьсЯ нечего. Ѓидди, когда менЯ  провожала,  уж  как
старалась мне втолковать (Я-то ведь всегда был туповат), чтобы Я это  понЯл,
а потом, значит, чтобы и тебе как следует объЯснил. Ђ теперь, - сказал  „жо,
в полном восторге от своей здравой логики, - раз это сделано, тебе  истинный
друг вот что скажет. Ђ именно. ЏереутомлЯтьсЯ тебе нельзЯ, так,  что  хватит
на сегоднЯ разговоров, а изволь-ка поужинать, да не забудь стаканчик воды  с
вином, да и на боковую.
     ЊенЯ  глубоко  тронуло,  как  тактично  „жо  сумел  замЯть   неприЯтный
разговор, и сколько доброты и душевной тонкости проЯвила  Ѓидди,  подготовив
его к этому (она-то своим женским чутьем давно менЯ разгадала!). Ќо известно
ли было „жо, что Я - беднЯк, что  все  мои  большие  надежды  растаЯли,  как
болотный туман под лучами солнца, - этого Я не мог понЯть.
     € еще одного обстоЯтельства Я сперва никак не мог попЯть, а потом понЯл
к великому своему огорчению: по мере того как Я  выздоравливал  и  набиралсЯ
сил, в обращении „жо со мной стала проскальзывать какаЯ-то натЯнутость. Џока
Я был слаб и всецело зависел от его помощи, он говорил со мной, как бывало в
детстве, называл менЯ по-старому то "Џип", то "дружок", и слова эти  звучали
длЯ менЯ музыкой. џ и сам говорил с ним, как в детстве, счастливый тем,  что
он это позволЯет. Ќо постепенно, в то времЯ как Я крепко держалсЯ за  старые
привычки, „жо стал от них отходить; и Я, удивившись сначала,  вскоре  понЯл,
что причина этого кроетсЯ во мне и виною этому - не кто иной, как Я сам.
     „а!  ђазве  Я  не  дал  „жо  повода  сомневатьсЯ  в  моем  постоЯнстве,
предполагать, что в счастье Я к нему охладею и отвернусь от него? ђазве Я не
заронил в его простое сердце опасение, что, чем крепче Я  буду  становитьсЯ,
тем меньше он будет мне нужен,  и  что  лучше  вовремЯ  отпустить  менЯ,  не
дожидаЯсь, пока Я сам вырвусь и уйду?
     Ћсобенно Ясно Я  заметил  в  нем  эту  перемену,  когда  в  третий  или
четвертый раз, опираЯсь на его руку, прогуливалсЯ в садах ’эмпла. Њы  хорошо
посидели на солнышке, любуЯсь рекой, а потом Я поднЯлсЯ и сказал:
     - ‘мотри-ка, „жо! џ уже могу ходить без помощи.  ‚от  увидишь  -  дойду
один до самого дома.
     - ’олько чтобы не переутомлЯтьсЯ, Џип, - сказал „жо, -  а  то  чего  же
лучше, сэр.
     Џоследнее слово больно менЯ резнуло, но  мог  ли  Я  упрекнуть  его?  џ
прошел только до ворот сада, а  потом  сделал  вид,  что  страшно  устал,  и
попросил „жо дать мне оперетьсЯ на его руку. „жо тотчас подставил  руку,  но
вид у него был задумчивый.
     € Я тоже задумалсЯ; полный сожалений о прошлом, Я решал трудный вопрос:
как воспрепЯтствовать этой перемене в  „жо.  Ќе  скрою,  мне  было  совестно
рассказать ему, в, каком печальном положении Я очутилсЯ; но Я думаю, что это
нежелание можно отчасти оправдать. џ знал, что  он  захочет  помочь  мне  из
своих скромных сбережений, но знал и то, что Я не должен этого допустить.
     Ћба мы провели вечер в задумчивости. Ќо перед тем как уснуть, Я  принЯл
решение - переждать еще день, благо завтра воскресенье,  а  с  новой  недели
начать новую жизнь. ‚ понедельник утром Я поговорю с „жо об этой перемене  в
его обращении, поговорю с ним по душам, без утайки, открою ему мою  заветную
мечту (то самое "во-вторых", о котором уже упоминалось) и почему  Я  еще  не
знаю, ехать ли мне к ѓерберту  или  нет,  и  тогда  эта  тЯгостнаЯ  перемена
бесследно исчезнет. Љогда мои мысли таким образом проЯснились, проЯснилось и
лицо „жо, словно он одновременно со мной тоже принЯл какое-то решение.
     ‚оскресенье прошло у нас как нельзЯ более мирно, - мы уехали за  город,
погулЯли в поле.
     - џ благодарен судьбе за свою болезнь, „жо, - сказал Я.
     - Џип, дружок, вы теперь, можно сказать, поправились, сэр.
     - ќто было длЯ менЯ замечательное времЯ, „жо.
     - € длЯ менЯ тоже, сэр, - отозвалсЯ „жо.
     - ќтих дней, что мы провели с тобой, „жо, Я никогда не забуду. џ  знаю,
некоторые вещи Я на времЯ забыл; но этих дней Я не забуду никогда.
     - Џип, - заговорил „жо торопливо, словно чем-то смущенный, -  времЯ  мы
провели расчудесно. Ђ уж что было, сэр, то прошло.
     ‚ечером, когда Я улегсЯ, „жо, как всегда, зашел ко мне  в  комнату.  Ћн
справилсЯ, так же ли хорошо Я себЯ чувствую, как с утра.
     - „а, „жо, милый, ничуть не хуже.
     - € сил у тебЯ, дружок, все прибавлЯетсЯ?
     - „а, „жо, с каждым днем.
     ‘воей большой доброй  рукой  „жо  потрепал  менЯ  по  плечу,  накрытому
одеЯлом, и сказал, как мне показалось, немного хрипло:
     - Џокойной ночи.
     Ќаутро Я встал свежий, чувствуЯ, что еще больше окреп за  эту  ночь,  и
полный решимости все рассказать „жо немедленно, еще до завтрака. џ  оденусь,
войду к нему в комнату, и как же он удивитсЯ - ведь до  сих  пор  Я  вставал
очень поздно. џ вошел к нему в комнату, но его там не оказалось. Њало  того,
исчез и его сундучок.
     ’огда Я поспешил к обеденному столу и увидел на нем письмо ‚от все, что
в нем было написано:

     "Ќе смею вам мешать, а потому уехал как  ты  теперь  совсем  поправилсЯ
милый Џип и обойдешьсЯ без
                                                                    <I>„жо</I>.

     PS ‚сегда были друзьЯми".

     ‚ письмо была вложена расписка в получении долга, за который менЯ  чуть
не арестовали. „о самой этой минуты Я тешил себЯ мыслью,  что  мой  кредитор
махнул на менЯ рукой или решил дождатьсЯ моего выздоровлениЯ. Њне и в голову
не приходило, что деньги заплатил „жо; но это было  именно  так  -  расписка
была выдана на его имЯ.
     —то мне теперь оставалось, как не отправитьсЯ следом  за  ним  в  милую
старую кузницу и там во всем ему открытьсЯ, попенЯть ему, и покаЯтьсЯ  перед
ним, и высказать наконец то самое "во-вторых", которое зародилось у менЯ как
смутное нечто, а теперь вылилось в Ясное и твердое намерение?
     € намерение это состоЯло в том, чтобы прийти к Ѓидди, поведать ей,  как
Я раскаЯлсЯ и смирилсЯ духом и как  потерЯл  все,  о  чем  когда-то  мечтал,
напомнить, какие задушевные беседы мы с ней  вели  в  далекие  времена  моих
первых горестей. Ђ потом сказать ей: "Ѓидди, мне кажетсЯ,  что  когда-то  ты
любила менЯ, и мое неразумное сердце, хоть и рвалось от  тебЯ  прочь,  подле
тебЯ находило покой и отраду, каких с тех пор не знало. …сли ты можешь снова
полюбить менЯ хотЯ бы вполовину против прежнего, если ты не откажешьсЯ  менЯ
принЯть со всеми  моими  ошибками  и  разочарованиЯми,  простить  менЯ,  как
провинившегосЯ ребенка (а мне очень стыдно, Ѓидди, и мне, как ребенку, нужна
ласковаЯ рука и слова утешениЯ), - Я надеюсь, что сумею быть немного,  пусть
хоть очень немного, достойнее тебЯ, чем раньше. €  ты  сама  решишь,  Ѓидди,
работать ли мне в кузнице с „жо, или поискать другого дела  в  наших  краЯх,
или увезти тебЯ в далекую  страну,  где  менЯ  ждет  место,  от  которого  Я
отказалсЯ, когда мне его предлагали, потому что сначала хотел услышать  твой
ответ. € если ты скажешь, милаЯ Ѓидди, что согласна разделить  со  мной  мою
жизнь, то и жизнь моЯ станет лучше, и Я стану лучшим человеком,  и  всЯчески
постараюсь, чтобы и ты была счастлива".
     ’аково было мое намерение. „ав себе еще три днЯ на поправку, Я поехал в
родные места, чтобы осуществить его. Љак Я преуспел в этом -  вот  все,  что
мне осталось досказать.


        ѓ‹Ђ‚Ђ LVIII

     ‚есть о крушении моих блестЯщих видов на будущее достигла  моей  родной
округи раньше, чем Я сам  туда  прибыл.  "‘иний  Љабан"  уже  был  обо  всем
осведомлен, и в поведении Љабана Я заметил разительную перемену.  ’от  самый
Љабан, который из кожи вон  лез,  чтобы  снискать  мое  расположение,  когда
фортуна мне улыбалась, теперь, когда она отвернулась от  менЯ,  держал  себЯ
как нельзЯ более холодно.
     џ приехал  вечером,  сильно  утомленный  путешествием,  которое  всегда
совершал так легко. Љабан не  мог  предоставить  мне  мою  обычную  комнату,
оказавшуюсЯ  занЯтой  (должно  быть,  каким-нибудь  постоЯльцем  с  большими
надеждами), и поселил менЯ в весьма неприглЯдной каморке  в  глубине  двора,
между голубЯтней и каретным сараем. Ќо Я заснул здесь  так  же  крепко,  как
если бы мне отвели самые роскошные апартаменты, и сны, вероЯтно, видел такие
же, какие видел бы на лучшей в доме постели.
     ђано утром, пока мне готовили завтрак, Я пошел взглЯнуть на ‘атис-•аус.
Ќа воротах и  на  обрывках  ковров,  вывешенных  в  окнах,  белели  печатные
объЯвлениЯ, гласившие, что на  будущей  неделе  здесь  состоитсЯ  продажа  с
аукциона мебели и домашних вещей. ‘амый дом и флигелЯ  продавались  частЯми,
на слом. Ќа  стене  пивоварни  было  написано  мелом,  большими  колченогими
буквами: "€дет под ќ 1"; на той  части  главного  дома,  котораЯ  так  долго
стоЯла запертой: "€дет под ќ  2".  …ще  несколько  таких  надписей  украшало
другие части дома; чтобы освободить длЯ них место, со стен сорвали  плющ,  и
множество ветвей его, уже увЯдших,  валЯлось  в  пыли.  ‚ойдЯ  в  отворенную
калитку  и  оглЯдевшись  смущенно,  как  посторонний  человек,  которому   и
делать-то здесь нечего, Я  увидел,  что  клерк  аукционщика  расхаживает  по
бочкам и пересчитывает их, а другой клерк с пером в руке составлЯет под  его
диктовку опись, стоЯ за временно превращенным в  конторку  садовым  креслом,
которое и столько раз возил, напеваЯ "‘тарого Љлема".
     ‚ столовой "‘инего Љабана", куда Я возвратилсЯ позавтракать,  Я  застал
мистера Џамблчука, занЯтого беседой с хозЯином. Њистер Џамблчук  (отнюдь  не
похорошевший после своего недавнего ночного  приключениЯ)  поджидал  менЯ  и
теперь приветствовал следующими словами:
     - Њолодой человек! џ сожалею, что вас постигло несчастье.  Ќо  чего  же
было и ждать, чего же и ждать!
     ’ак как он жестом величественного всепрощениЯ протЯнул мне руку  и  так
как у менЯ после перенесенной болезни не было сил затевать  ссору,  Я  молча
протЯнул ему свою.
     - “ильЯм, - сказал мистер Џамблчук слуге, - подайте горЯчую булочку.  €
подумать только, до чего мы дожили, до чего дожили!
     џ хмуро уселсЯ завтракать. Њистер Џамблчук стал над моим  стулом,  и  Я
еще не  успел  прикоснутьсЯ  к  чайнику,  как  он  налил  мне  чаю  с  видом
благодетелЯ, твердо решившего остатьсЯ верным до конца.
     - “ильЯм, - меланхолически произнес мистер Џамблчук, - подайте соль.  ‚
лучшие времена, - это уже относилось ко мне, - вы, если  не  ошибаюсь,  пили
чай с сахаром? Ђ с молоком тоже пили? ’оже пили.  ‘  сахаром  и  с  молоком.
“ильЯм, подайте кресс-салата.
     - Ѓлагодарю вас, - сказал Я резко, - но Я не ем кресс-салата.
     - ‚ы его не едите, - повторил мистер Џамблчук со  вздохом  и  несколько
раз подрЯд кивнул головой с таким выражением, словно он этого ожидал и готов
все мои несчастьЯ объЯснить нелюбовью к кресс-салату. -  ’ак,  так.  Џростые
плоды земные. „а. Ќе надо кресс-салата, “ильЯм.
     џ продолжал есть, а мистер Џамблчук все стоЯл  надо  мной,  выпучив  по
обыкновению глаза и громко сопЯ носом.
     - Љожа да кости! - размышлЯл он вслух. - Ђ ведь когда он уезжал из этих
мест (можно сказать - с моего благословениЯ) и Я, подобно  трудовой  пчелке,
угощал его из моих скромных запасов, он был кругленький, как огурчик!
     Џри этом Я вспомнил, как подобострастно он тогда совал мне  свою  руку,
приговариваЯ: "„озвольте мне...", и  с  какой  нарочитой  снисходительностью
только что протЯнул мне ту же толстую пЯтерню.
     - •а! - продолжал он, пододвигаЯ ко мне масло. - ’еперь  вы,  вероЯтно,
направлЯетесь к „жозефу?
     - Ћ господи! - воскликнул Я, терЯЯ терпение. - Љакое вам дело,  куда  Я
направлЯюсь? Ћставьте в покое чайник.
     •уже Я ничего не мог придумать, - мистер Џамблчук только того и ждал.
     - „а, молодой человек, - сказал он и, выпустив ручку чайника,  отступил
шага на два от моего стола и продолжал с таким расчетом, чтобы  его  слышали
хозЯин и слуга, стоЯвшие в дверЯх. - „а, Я оставлю чайник в покое. ‚ы правы,
молодой  человек,  на  этот  раз  вы  правы.  џ  забылсЯ,  Я  позволил  себе
позаботитьсЯ  о  вас,  искренна  желаЯ,  чтобы  ваш  организм,   ослабленный
излишествами, почерпнул новые силы в здоровой пище ваших  предков.  Ђ  между
тем, - сказал Џамблчук, оборачиваЯсь к хозЯину и слуге и указуЯ на  менЯ,  -
это он, тот, с кем Я резвилсЯ в счастливые дни его детства! Ќе говорите мне,
что этого не может быть, Я вам говорю - это он!
     Ћба что-то тихо пробормотали  в  ответ.  Ћсобенно  сильно  его  доводы,
казалось, подействовали на слугу.
     - ќто он, - продолжал Џамблчук, - тот, кого Я  катал  в  моей  тележке.
Љого у  менЯ  на  глазах  воспитывали  своими  руками.  Ћн,  чьей  сестре  Я
приходилсЯ дЯдей, по мужу, а нарекли ее по родной матери „жорджиана ЊариЯ, -
пусть только попробует это отрицать!
     ‘луга, казалось, был убежден, что отрицать это Я не посмею, а значит  -
дело мое скверно.
     - Њолодой человек, - сказал Џамблчук  и  по  старой  привычке  покрутил
головой, точно штопором, - вы направлЯетесь к „жозефу. ‚ы спрашиваете, какое
мне  дело  до  того,  куда  вы  направлЯетесь?  Ђ  Я  говорю  вам,  сэр,  вы
направлЯетесь к „жозефу.
     ‘луга кашлЯнул, точно вежливо приглашал менЯ с ќтим согласитьсЯ.
     - Ђ теперь, - заЯвил Џамблчук, и у менЯ  даже  скулы  свело,  так  Ясно
слышалось в его тоне, что каждое слово ќтого поборника добродетели  ЯвлЯетсЯ
неопровержимой истиной, - Я вас научу, что сказать „жозефу. ‚от здесь  перед
нами хозЯин "Љабана", человек известный и уважаемый в нашем  городе,  а  вот
“ильЯм, по фамилии Џоткинс, если памЯть мне не изменЯет.
     - Џравильно, сэр, - сказал “ильЯм.
     - ‚ их присутствии, ---продолжал  Џамблчук,  -  Я  научу  вас,  молодой
человек, что сказать „жозефу. ‚ы скажете: "„жозеф, не далее  как  сегоднЯ  Я
видел моего первого благодетелЯ, человека, которому Я обЯзан своим счастьем.
€мен упоминать Я не буду, „жозеф, но так его называют добрые люди, и  его-то
Я сегоднЯ и видел".
     - ЉлЯнусь, что здесь Я его не вижу, - сказал Я.
     - ‚ы и это ему скажите, - подхватил Џамблчук. -  ‘кажите,  что  вы  это
сказали, и Я убежден, что даже „жозеф удивитсЯ вашим словам.
     - Ћ нет, ошибаетесь, - сказал Я, --€ не подумает.
     - ‚ы скажете, - продолжал Џамблчук, - "„жозеф, Я видел этого  человека,
и он не таит злобы ни на менЯ, ни на тебЯ. Ћн видит тебЯ  насквозь,  „жозеф,
ему известно и упрЯмство твое  и  невежество;  и  менЯ  он  видит  насквозь,
„жозеф, и ему известна моЯ неблагодарность. „а, „жозеф", скажете вы, - и тут
Џамблчук  покачал  головой  и  погрозил  мне  пальцем,  -  "он  знает,   что
обыкновенное человеческое чувство благодарности мне решительно чуждо. “ж  он
это знает, как никто другой, „жозеф. ’ы-то этого не знаешь, „жозеф,  с  чего
бы тебе это знать, ну, а он знает".
     „аже помнЯ его с детства, Я  был  удивлен,  как  у  этого  велеречивого
болвана хватает наглости так со мной разговаривать.
     - ‚ы скажете: "„жозеф, он просил менЯ кое-что тебе передать,  и  Я  это
исполнЯю: в моем унижении он видит перст божий. “ж ему-то знаком этот перст,
„жозеф, и здесь он его видит совершенно Ясно. ќтот перст начертал: <I>‚озмездие
за неблагодарность к первому благодетелю, кому ты обЯзан своим счастьем</I>.  Ќо
еще этот человек сказал, „жозеф,  что  он  не  жалеет  о  том,  что  сделал.
Ќисколько. ќто было хорошее дело, доброе дело, благое дело, и он  завтра  же
сделал бы это снова".
     - Ћчень жаль, - заметил Я с сердцем, возобновлЯЯ прерванный завтрак,  -
что этот человек не сказал, что именно он сделал и сделал бы снова.
     - •озЯин "Љабана"! - теперь Џамблчук обращалсЯ к публике. - € “ильЯм! џ
разрешаю вам, если вы того пожелаете, упомЯнуть при встрече с любым  жителем
нашего города, что это было хорошее дело, доброе дело, благое дело и что  он
завтра же сделал бы это снова.
     ‘ этими словами мошенник Џамблчук величественно пожал им обоим  руки  и
удалилсЯ, предоставив мне не столько восхищатьсЯ  его  праведным  поступком,
сколько гадать, в чем же этот поступок все-таки состоЯл. ‚скоре после него Я
тоже вышел из гостиницы и, проходЯ по ’орговой улице, увидел, что  он  стоит
на пороге своей лавки и разглагольствует (несомненно все  о  том  же)  перед
кучкой избранных слушателей, проводивших менЯ весьма неласковыми  взглЯдами,
когда Я шел мимо них по другому тротуару.
     Ќо тем приЯтнее было обратитьсЯ мыслью  к  Ѓидди  и  „жо,  чьЯ  великаЯ
скромность словно засиЯла еще Ярче рЯдом с этим беспардонным бахвальством. џ
шел к ним - медленно, потому что ноги еще плохо менЯ слушались, но чувствуЯ,
что с каждым шагом у менЯ все легче становитсЯ на душе и все  дальше  позади
остаетсЯ спесь и притворство.
     Џогода была чудеснаЯ. ‚ июньском небе ни облачка, жаворонки  заливались
в вышине над зеленеющими нивами, никогда еще  паши  места  не  казались  мне
исполненными такой красоты и  покоЯ,  џ  шел,  и  воображение  рисовало  мне
картины мирной жизни, которой Я здесь заживу, и перемену к лучшему,  котораЯ
во мне произойдет, когда эту жизнь будет  направлЯть  женщина,  чьЯ  простаЯ
вера и Ясный ум уже не раз были мною испытаны. Љартины эти пробудили во  мне
нежные чувства; сердце мое было  взволновано  возвращением:  после  стольких
перемен и событий Я чувствовал  себЯ  как  странник,  который  бредет  домой
босиком из дальних краев, где он скиталсЯ долгие годы.
     џ никогда еще не видел школу, где Ѓидди  учительствовала,  но  окольнаЯ
тропинка, которую Я выбрал, чтобы войти в деревню  незамеченным,  вела  мимо
нее. Љ моему огорчению, оказалось, что сегоднЯ уроков  нет;  детей  не  было
видно, домик Ѓидди был на замке. џ смутно рассчитывал увидеть ее за  работой
до того, как она менЯ увидит, н теперь почувствовал разочарование.
     Ќо уже недалеко было до кузницы, и Я бодро  шел  к  ней  под  душистыми
зелеными липами, каждую минуту  ожидаЯ  услышать  знакомый  стук  молота  по
железу. “же давно мне пора было бы его услышать, и  уже  несколько  раз  мне
казалось, что Я его слышу, но нет, все было тихо.  ‹ипы  были  на  месте,  и
белый боЯрышник, и каштаны, - останавливаЯсь, чтобы прислушатьсЯ,  Я  слышал
мелодичный шум их листьев; но знакомого стука молота по железу летний  ветер
не доносил до моего слуха.
     ‘ам не знаЯ почему, Я уже стал  побаиватьсЯ  той  минуты,  когда  увижу
кузницу, и тут Я ее наконец увидел: она  была  закрыта.  Ќе  горел  огонь  в
горне, не сыпались дождем искры, не гудели мехи; пусто и тихо.
     Ќо дом не был покинут, и параднаЯ гостинаЯ, как видно, стала  жилой,  -
белаЯ занавесочка развевалась в открытом окне, заставленном Яркими  цветами.
џ тихонько направилсЯ к окну, решив заглЯнуть в  комнату  поверх  горшков  с
цветами, и тут передо мной, точно из-под земли, поЯвились „жо и Ѓидди,  рука
об руку.
     Ѓидди вскрикнула, словно ей Явилась моЯ тень, но и следующее  мгновение
уже бросилась мне на шею. Њы расплакались, глЯдЯ друг на друга, Я  -  потому
что она была такаЯ цветущаЯ и прелестнаЯ, она - потому что Я был такой худой
и бледный.
     - Ќо, Ѓидди, дорогаЯ, какаЯ ты нарЯднаЯ!
     - „а, Џип, дорогой.
     - Ђ ты, „жо, ты-то какой нарЯдный!
     - „а, Џип, дружок.
     џ посмотрел на него, на нее, опЯть на него, и тут...
     - ‘егоднЯ день моей  свадьбы!  -  воскликнула  Ѓидди,  захлебываЯсь  от
счастьЯ. - џ вышла замуж за „жо!

                                   * * *

     Ћни ввели менЯ в кухню,  и  Я  сидел,  склонившись  головой  на  старый
некрашеный стол. Ѓидди целовала мне руки, „жо ласково гладил менЯ по плечу.
     - Ћчень уж ты его удивила, роднаЯ, а силенок у  него  еще  маловато,  -
сказал „жо.
     € Ѓидди ответила:
     - Љак это Я не сообразила, „жо, уж очень Я обрадовалась.
     Ћни были так счастливы менЯ видеть, так горды и тронуты моим  приездом,
в  таком  восхищении,  что  Я  совершенно  случайно  попал  к  ним  в   этот
знаменательный день!
     Џервым моим чувством была великаЯ благодарность судьбе за то,  что  „жо
ничего не знал об этой  последней,  теперь  тоже  рухнувшей,  моей  надежде.
‘колько раз, пока он жил у менЯ, Я  готов  был  заговорить.  ЋстаньсЯ  он  в
‹ондоне хотЯ бы еще час, и непоправимые слова слетели бы у менЯ с Языка!
     - „орогаЯ Ѓидди! - сказал Я. - Ќи  у  кого  на  свете  нет  мужа  лучше
твоего, а если бы ты видела, как он за мной ухаживал, ты бы... но нет, ты бы
не могла полюбить его еще больше.
     - Ќе могла бы, это верно, - сказала Ѓидди.
     - Ђ у тебЯ, „жо, самаЯ лучшаЯ на  свете  жена,  и  она  даст  тебе  все
счастье, какого ты заслуживаешь, милый, хороший, благородный „жо!
     „жо посмотрел на менЯ, губы  у  него  задрожали,  и  он  прикрыл  глаза
рукавом.
     - „жо и Ѓидди, дорогие мои, вы только что из церкви, вы полны  любви  и
милосердиЯ ко всем людЯм, так примите же мою смиренную благодарность за все,
что вы длЯ менЯ сделали и за что Я так дурно отплатил! € когда Я скажу  вам,
что через час Я вас покину, потому что скоро уезжаю за границу, и что  Я  не
успокоюсь, пока не заработаю те деньги, которыми вы спасли менЯ от тюрьмы, и
не пришлю их вам, - ради бога, не  подумайте,  что  Я  считаю,  будто,  даже
заплатив вам в тысЯчу раз больше, Я хотЯ бы на фартинг  мог  уменьшить  свой
долг перед вами или захотел бы уменьшить его таким путем!
     Ћба они были растроганы моими словами, оба просили менЯ  оставить  этот
разговор.
     - Ќет, Я еще не кончил. „жо, милый, Я всей душой надеюсь,  что  у  тебЯ
будут дети и что зимними вечерами в этом уголке у огнЯ будет  сидеть  малыш,
который напомнит тебе другого малыша, навсегда покинувшего этот уголок. „жо,
не говори ему, что Я был неблагодарен; Ѓидди,  не  говори  ему,  что  Я  был
черств и несправедлив; расскажите ему только, как Я чтил вас обоих  за  вашу
преданность и доброту и как говорил, что из него должен  получитьсЯ  гораздо
лучший человек, чем Я, потому что он ваш сын.
     - ‚от еще выдумал, - сказал „жо, не отнимаЯ рукава от лица, - не  стану
Я ему ничего такого говорить, Џип. €  Ѓидди  тоже  не  станет.  €  никто  не
станет.
     - Ђ теперь, хоть Я и знаю, что в  сердце  своем  вы  уже  это  сделали,
скажите мне оба, что вы менЯ прощаете! ‘кажите, чтобы Я услышал ваши слова и
унес их с собой, и тогда Я буду знать, что впредь вы сможете  верить  мне  и
думать обо мне лучше, чем раньше.
     - Ћх, Џип, милый ты мой дружок, - сказал „жо, - видит бог, что  Я  тебе
прощаю, ежели мне только есть что прощать!
     - Ђминь. € Я тоже, - сказала Ѓидди.
     - ’еперь Я схожу наверх, посмотрю на свою старую  комнатку  и  немножко
побуду там один. Ђ потом, когда Я поем и попью за вашим столом, „жо и Ѓидди,
дорогие мои, прежде чем проститьсЯ, проводите менЯ до столба на перекрестке!

                                   * * *

     џ продал все, что имел, отложил, сколько мог,  чтобы  на  первое  времЯ
успокоить моих кредиторов, которые не слишком торопили менЯ с  окончательной
расплатой, и уехал к ѓерберту. —ерез месЯц менЯ уже не было в Ђнглии,  через
два месЯца Я поступил клерком в торговый дом Љларрикер и Љ<sup>o</sup>, а через  четыре
- впервые оказалсЯ в весьма ответственной должности.  €бо  потолочнаЯ  балка
над гостиной у Њельничного пруда перестала дрожать  от  рева  старого  Ѓилла
Ѓарли, и ѓерберт уехал, чтобы обвенчатьсЯ с Љларой, а менЯ на  времЯ  своего
отъезда оставил возглавлЯть ‚осточное отделение.
     Њного лет протекло до того, как Я стал третьим компаньоном;  но  Я  жил
тихо и спокойно с ѓербертом  и  его  женой,  жил  очень  скромно,  понемногу
выплачивал свои долги и все времЯ поддерживал переписку с Ѓидди и „жо.  ‹ишь
после того как Я вошел в дело, Љларрикер выдал менЯ  ѓерберту,  заЯвив,  что
достаточно долго хранил тайну его служебной удачи и больше не желает.  €так,
ѓерберт все узнал, и не было границ его изумлению и благодарности, и  дружба
наша стала еще крепче. Ќе следует полагать, что наш торговый дом  чем-нибудь
прославилсЯ или что мы загребали горы денег. Њы не вершили особенно  крупных
дел, но пользовались добрым именем, и честно  трудились,  и  жили  безбедно.
‘толь многим мы были обЯзаны неиссЯкаемой энергии и бодрости ѓерберта, что Я
часто дивилсЯ, как он  мог  произвести  на  менЯ  впечатление  человека,  не
приспособленного к жизни, пока в один прекрасный день менЯ не осенила мысль,
что неприспособленным-то, пожалуй, был в то времЯ не он, а Я.


        ѓ‹Ђ‚Ђ LIX

     Ћдиннадцать лет прошло с тех пор, как Я в последний раз виделсЯ с „жо и
Ѓидди - хотЯ мысленно Я, живЯ на ‚остоке, часто  видел  их  перед  собой,  -
когда однажды декабрьским вечером, часа через два после наступлениЯ темноты,
Я тихо взЯлсЯ за щеколду двери нашего старого дома. џ нажал ее так тихо, что
никто не услышал, и осторожно заглЯнул в кухню. ’ам, на прежнем своем  месте
у огнЯ, с трубкой в зубах, все такой же крепкий и бодрый, хотЯ и  поседевший
немного, сидел „жо; а в уголке, отгороженный  коленом  „жо,  примостилсЯ  на
моей низенькой скамеечке и глЯдел на огонь... снова Я, маленький Џип!
     - Њы назвали его Џипом в честь тебЯ, дружок, - сказал „жо,  с  радостью
заметив, что Я уселсЯ на табуретку рЯдом с мальчуганом (но не  стал  ерошить
ему волосы!), - и надеЯлись, что он будет хоть немножко похож на  тебЯ,  да,
кажетсЯ, так оно и есть.
     Њне тоже так казалось, - а на следующее утро Я повел малыша  гулЯть,  и
мы славно поговорили, в совершенстве понимаЯ  друг  друга.  Њы  побывали  на
кладбище, где Я усадил его на некий надгробный камень, и он  показал  мне  с
этого возвышениЯ, в какой могиле покоитсЯ ”илип Џиррип, житель сего прихода,
а также „жорджиана, супруга вышереченного.
     - Ѓидди, - сказал Я, когда мы беседовали с ней после обеда и  маленькаЯ
ее дочка заснула у нее на руках, - мне очень хочетсЯ взЯть Џипа к себе, хотЯ
бы на времЯ.
     - Ќет, зачем же, - ласково сказала Ѓидди. - ’ебе нужно женитьсЯ.
     - ’о же самое говорЯт мне и ѓерберт с Љларой, но Я  наврЯд  ли  женюсь,
Ѓидди. џ так прижилсЯ у них, что где уж там.  џ  давно  считаю  себЯ  старым
холостЯком.
     Ѓидди взглЯнула  на  свою  девочку,  поцеловала  ее  кулачок,  а  потом
протЯнула мне теплую материнскую руку, которой только что касалась  ребенка.
ќтим жестом и легким прикосновением обручального кольца многое было сказано.
     - Њилый Џип, - промолвила Ѓидди, - ты уверен, что не тоскуешь по ней?
     - Ќу конечно... кажетсЯ, уверен, Ѓидди.
     - ‘кажи мне, как старому другу. ’ы совсем ее забыл?
     - „орогаЯ Ѓидди, Я не забыл  ничего,  что  было  значительного  в  моей
жизни, Я вообще почти ничего не забыл. Ќо эта жалкаЯ мечта, как  Я  когда-то
называл ее, эта мечта развеЯлась, Ѓидди, развеЯлась навсегда!
     Ћднако, произносЯ эти слова, Я втайне лелеЯл намерение в тот  же  вечер
посетить место, где стоЯл старый дом, посетить его без свидетелей, в  памЯть
о ней. „а, в памЯть ќстеллы.
     „о менЯ доходили слухи, что жизнь ее сложилась очень несчастливо и  что
она разъехалась с мужем, который жестоко с ней обращалсЯ и заслужил  широкую
известность как образец высокомериЯ  и  скупости,  подлости  и  самодурства.
‘лышал Я и о гибели ее мужа - от несчастного случаЯ, вызванного его зверским
обращением с лошадью. €збавление это  пришло  около  двух  лет  тому  назад;
вполне могло случитьсЯ, что она опЯть вышла замуж.
     Њы отобедали рано, так что Я и после  нашего  задушевного  разговора  с
Ѓидди успел бы  попасть  в  город  засветло.  Ќо  Я  не  торопилсЯ,  дорогой
поглЯдывал на знакомые места, вспоминал прежние дни; и когда Я пришел  туда,
где раньше стоЯл ‘атис-•аус, дневной свет уже совсем померк.
     ’еперь здесь не было ни дома, ни пивоварни, ни других построек, уцелела
только стена старого сада. Ћпустевший участок обнесен был дощатым забором, Я
заглЯнул через него и увидел, что кое-где старый плющ снова пустил побеги  и
затЯнул зеленым ковром низкие холмики  щебнЯ  и  мусора.  Љалитка  в  заборе
стоЯла приотвореннаЯ, Я толкнул ее и вошел.
     ‘ полуднЯ в воздухе повис холодный, серебристый туман, и  луна  еще  не
рассеЯла его. Ќо сквозь туман проглЯдывали  звезды,  луна  уже  всходила,  и
вечер был не темный. џ мог  безошибочно  определить,  где  находилась  какаЯ
часть дома, и где была пивоварнЯ, и ворота, и бочки.  Џрипомнив  все  это  и
бросив взглЯд  на  заросшую  садовую  дорожку,  Я  увидел  на  ней  одинокую
человеческую фигуру.
     Љак  видно,  менЯ  заметили:   фигура,   двигавшаЯсЯ   навстречу   мне,
остановилась. ЏодойдЯ поближе, Я разглЯдел, что это женщина. Љогда Я подошел
еще ближе, она повернула было прочь, но потом, как бы раздумав, дала  мне  с
собой поравнЯтьсЯ. ’ут она вздрогнула, словно изумившись чему-то, произнесла
мое имЯ, и Я воскликнул:
     - ќстелла!
     - џ сильно изменилась. “дивительно, как вы менЯ узнали.
     € правда, юной свежести уже  не  было  в  ее  красоте,  но  неизъЯснимо
горделиваЯ осанка и неизъЯснимое обаЯние  остались  прежними.  €х  Я  хорошо
помнил, но никогда еще Я не видел такой тихой печали в этом  некогда  гордом
взглЯде; никогда не ощущал  такого  дружеского  прикосновениЯ  этой  некогда
холодной руки.
     Њы сели на скамейку, и Я сказал:
     - Џосле стольких лет, ќстелла, как странно, что мы  встретились  именно
здесь, где произошла наша перваЯ встреча! ‚ы часто сюда наведываетесь?
     - Ќе была с тех пор ни разу.
     - € Я тоже.
     Џоднималась луна, и  Я  вспомнил  безучастный  взглЯд,  устремленный  к
белому потолку, теперь давно погасший. Џоднималась луна, и Я  вспомнил,  как
он сжал мне руку, когда Я произнес последние слова, услышанные им на земле.
     ќстелла перваЯ нарушила сковавшее нас молчание.
     - џ часто мечтала и надеЯлась побывать здесь, но разные  обстоЯтельства
мешали мне. Ѓедный, бедный старый дом!
     ‘еребристый туман дрогнул под первыми лучами луны, и  в  тех  же  лучах
блеснули слезы, бежавшие у нее по щекам.  Ќе  знаЯ,  что  Я  их  заметил,  и
справившись с волнением, она сказала спокойно:
     - ‚ас, вероЯтно, поразило, когда  вы  сюда  пришли,  почему  здесь  все
осталось в таком виде?
     - „а, ќстелла.
     - ‡емлЯ принадлежит мне. ќто единственное,  чем  Я  еще  владею.  ‚сего
остального Я постепенно лишилась, но это сохранила. ‡а  все  эти  несчастные
годы Я только это и отстаивала с неизменным упорством.
     - ‡десь будут строить новый дом?
     - ’еперь наконец - да. џ приехала проститьсЯ с этими местами,  до  того
как они изменЯтсЯ. Ђ вы, - сказала она, и в голосе ее было участие,  дорогое
душе скитальца, - вы все еще живете за границей?
     - „а.
     - € дела ваши, вероЯтно, идут хорошо?
     - џ усердно тружусь, довольствуюсь малым, и  поэтому...  да,  дела  мои
идут хорошо.
     - џ часто о вас думала, - сказала ќстелла.
     - Џравда?
     - Џоследнее времЯ - очень часто.  Ѓыла  долгаЯ,  труднаЯ  пора  в  моей
жизни, когда Я гнала от себЯ воспоминаниЯ о том, что Я  отвергла,  не  сумев
оценить. Ќо с тех пор как эти воспоминаниЯ уже не противоречат моему  долгу,
Я позволила им жить в моем сердце.
     - ‚ <I>моем</I> сердце вы жили всегда, - отвечал Я. € мы опЯть умолкли.
     - Ќе думала Я, - снова перваЯ заговорила ќстелда,  -  что,  прощаЯсь  с
этим местом, мне доведетсЯ проститьсЯ и с вами. џ рада, что так случилось.
     - ђады снова расстатьсЯ, ќстелла? „лЯ менЯ расставанье  всегда  тЯжело.
Њне всегда тЯжело и больно вспоминать, как мы с вами расстались.
     - Ќо вы сказали мне": "Ѓог вас прости и помилуй!", - возразила  ќстелла
очень серьезно. - …сли вы могли сказать это тогда, то,  наверно,  скажете  и
теперь, когда горе - лучший учитель - научило  менЯ  понимать,  что  было  в
вашем сердце. †изнь ломала менЯ и била, но мне хочетсЯ думать, что  Я  стала
лучше. Ѓудьте же ко мне снисходительны и добры, как тогда были,  и  скажите,
что мы - друзьЯ.
     - Њы - друзьЯ, - сказал Я, вставаЯ и помогаЯ ей поднЯтьсЯ со скамьи.
     - € простимсЯ друзьЯми, - сказала ќстелла.
     џ взЯл ее за руку, и мы пошли прочь от мрачных развалин; и так же,  как
давно, когда Я покидал кузницу, утренний туман подымалсЯ к небу, так  теперь
уплывал вверх вечерний туман, и широкие просторы, залитые  спокойным  светом
луны, расстилались перед нами, не омраченные тенью новой разлуки.


        Љомментарии

     ђоман "Ѓольшие надежды" печаталсЯ в журнале "„омашнее чтение" с декабрЯ
1860 по август 1861 года и в том же году был опубликован  отдельно,  в  трех
томах. ‘начала „иккенс предполагал давать его  ежемесЯчными  выпусками,  как
"Љрошку „оррит" н большинство других крупных романов, но потом отдал в  свой
еженедельный журнал, чтобы поднЯть его тираж,  хотЯ  это  сильно  затруднЯло
работу. "Љак трудно развивать сюжет из недели в  неделю  -  этого  никто  не
может вообразить, если сам не пробовал", - писал он своему другу и  биографу
”орстеру н в том же письме выражал сожаление, что  читатель,  получаЯ  роман
маленькими порциЯми, не может Ясно представить себе авторский замысел.
     Џо первоначальной идее  „иккенса  этот  его  роман,  рисующий  крушение
честолюбивых  надежд  героЯ  и,  несмотрЯ  на  рЯд  комических  эпизодов   и
персонажей, выдержанный в строгих, приглушенных тонах, должен был  кончитьсЯ
печально:  Џип,  получив  тЯжелый   жизненный   урок,   оставалсЯ   одиноким
холостЯком. Ћднако друг „иккенса,  писатель  Ѓульвер  ‹иттон,  угов