Я менЯ к себе. - ’еперь Я  вам  опекун  и  отец.  ‹ежите  так,
отдыхайте и верьте мне.
     Ћн говорил, успокаиваЯ менЯ, как нежный  шелест  листвы,  ободрЯЯ,  как
Ясный день, светло и благотворно, как светит солнце.
     - Џоймите менЯ, дорогаЯ моЯ девочка, - продолжал  он.  -  џ  знал,  как
развито в вас чувство долга, как вы преданны мне, и не  сомневалсЯ,  что  со
мной вы будете довольны и счастливы; но Я понЯл, с каким человеком вы будете
еще счастливей. Ќемудрено, что Я угадал тайну  этого  человека,  когда  наша
•лопотуньЯ еще и не подозревала о ней, - ведь Я знал гораздо лучше, чем  она
сама, какаЯ она хорошаЯ; а это хорошее никогда не может изменитьсЯ. Ќу  вот!
Ђллен ‚удкорт уже давно открыл мне свою тайну, однако он до  вчерашнего  днЯ
ничего не знал о моей, а узнал лишь за несколько часов до вашего приезда.  џ
молчал до поры до времени, потому что не хотел миритьсЯ с тем, что кто-то не
ценит по достоинству такую прелесть, как моЯ ќстер; не хотел, чтобы  высокие
качества моей милой девочки - хотЯ бы даже малейшаЯ их  частица  -  остались
незамеченными и непризнанными; не хотел, чтоб ее только из милости принЯли в
род Њоргана-ап-Љеррига, ни за что не  допустил  бы  этого,  хоть  дайте  мне
столько золота, сколько весЯт все горы “эльса!
     Ћн умолк и поцеловал менЯ в лоб, а Я всхлипнула и  снова  расплакалась,
чувствуЯ, что не могу вынести мучительного наслаждениЯ,  которое  доставлЯли
мне его похвалы.
     - Џолно, ‘тарушка! Ќе плачьте! ‘егоднЯ день  радости.  џ  ждал  его,  -
сказал он горЯчо, - ждал месЯц за месЯцем! …ще несколько слов, •лопотуньЯ, и
Я доскажу все, что хотел сказать. ’вердо решившись не допустить, чтобы  хоть
одна каплЯ достоинств моей  ќстер  осталась  незамеченной,  Я  поговорил  по
секрету с миссис ‚удкорт. "‚от что, сударынЯ, - сказал Я, - Я  вижу,  точнее
знаю наверное, что ваш сын любит мою подопечную. „алее, Я убежден,  что  моЯ
подопечнаЯ любит вашего  сына,  но  готова  пожертвовать  своей  любовью  из
чувства долга и привЯзанности и принесет эту жертву так полно, безоговорочно
и свЯто, что вы об этом и не догадаетесь, даже если будете  следить  за  ней
день и ночь". ‡атем Я рассказал ей всю нашу историю... нашу... вашу  и  мою.
"’еперь, сударынЯ, - сказал Я, - когда вы все это узнали, приезжайте к нам и
погостите у нас. Џриезжайте и наблюдайте за  моей  девочкой  час  за  часом;
говорите все, что хотите, против ее происхождениЯ, о котором Я могу  сказать
вам то-то и то-то, - мне не хотелось ничего  скрывать  от  нее,  -  а  когда
хорошенько подумаете, скажите мне, что такое "законное рождение".  Ќу,  надо
отдать должное ее древней уэльской  крови,  дорогаЯ  моЯ!  -  с  энтузиазмом
воскликнул опекун. - џ уверен, что сердце, которому эта  кровь  дает  жизнь,
бьетсЯ при мысли о вас,  •лопотуньЯ,  с  не  меньшей  теплотой,  не  меньшим
восхищением, не меньшей любовью, чем мое собственное!
     Ћн нежно приподнЯл мою голову, а Я прижалась к нему, и он стал целовать
менЯ снова и снова,  прежними,  отеческими  поцелуЯми.  Љак  Ясно  Я  понЯла
теперь, почему он всегда казалсЯ мне моим защитником!
     -  …ще  одно  слово,  и  теперь  уже  последнее.  Љогда  Ђллен  ‚удкорт
объЯснЯлсЯ с вами, милаЯ моЯ, он говорил с моего ведома  и  согласиЯ.  Ќо  Я
никак его не обнадеживал, конечно, нет, - ведь такие вот  нечаЯнные  радости
моих близких служат мне великой наградой, а Я был столь жаден, что не  хотел
лишитьсЯ хоть малейшей ее крупицы. Њы  тогда  решили,  что,  объЯснившись  с
вами, он придет ко мне и расскажет обо  всем,  что  было;  и  он  рассказал.
Ѓольше мне не о чем говорить. ‹юбимаЯ моЯ, Ђллен ‚удкорт стоЯл  у  смертного
ложа вашего отца... и вашей матери. ‚от - •олодный дом. ‘егоднЯ Я дарю этому
дому его маленькую хозЯюшку и клЯнусь, что это самый  светлый  день  в  моей
жизни!
     Ћн встал сам и поднЯл менЯ. ’еперь мы были не одни. Њой муж -  вот  уже
целых семь счастливых лет, как Я называю его так, - стоЯл рЯдом со мной.
     - Ђллен, - проговорил опекун, - примите от менЯ этот добровольный дар -
лучшую жену, какаЯ только есть на свете.  ‚ам  Я  скажу  лишь  одно:  вы  ее
достойны, а у менЯ это высшаЯ похвала. Џримите ее и вместе  с  нею  скромный
домашний очаг, который она вам приносит. ‚ы знаете, как она преобразит  его,
Ђллен, вы знаете, как она преобразила его тезку. Џозвольте мне только иногда
делить с вами блаженство, которое воцаритсЯ в нем, и Я буду знать, что ничем
Я сегоднЯ не пожертвовал. Ќичем, ничем!
     Ћн еще раз поцеловал менЯ, и теперь на глазах у него были слезы;  потом
сказал более мЯгко:
     - ќстер, любимаЯ моЯ, после стольких лет - это своего рода  разлука.  џ
знаю, моЯ ошибка заставила вас страдать. Џростите  своего  старого  опекуна,
возвратите ему его прежнее место в вашей привЯзанности и выкиньте эту ошибку
из памЯти... Ђллен, примите мою любимую.
     Ћн вышел из-под зеленого свода листвы, но  приостановилсЯ  на  открытом
месте и, озаренный солнцем,  обернулсЯ  в  нашу  сторону  и  сказал  веселым
голосом:
     - ‚ы найдете  менЯ  где-нибудь  здесь  по  соседству.  ‚етер  западный,
•лопотуньЯ, настоЯщий западный! € впредь - никаких благодарностей; а то ведь
Я теперь опЯть буду жить по-холостЯцки, и если  этого  моего  требованиЯ  не
выполнЯт, убегу и не вернусь никогда!

     Љак счастливы были мы в тот  день,  какаЯ  тогда  была  радость,  какое
успокоение, какие надежды, какаЯ  благодарность  судьбе,  какое  блаженство!
ЋбвенчатьсЯ мы решили в конце месЯца; но мы еще не знали, когда нам  удастсЯ
переехать сюда и поселитьсЯ в своем доме, - это зависело от Ђды и ђичарда.
     Ќа другой день мы все  трое  вернулись  домой  вместе.  Љак  только  мы
приехали в ‹ондон, Ђллен сразу  же  отправилсЯ  к  ђичарду,  чтобы  сообщить
радостное известие ему и моей милой подруге. Ѓыло уже поздно, но, прежде чем
лечь спать, Я все-таки собиралась  ненадолго  пойти  к  Ђде,  решила  только
сначала заехать с опекуном домой, чтобы напоить его чаем и  посидеть  с  ним
рЯдом в своем старом кресле, - мне  не  хотелось,  чтобы  оно  опустело  так
скоро.
     Џриехав, мы узнали, что  сегоднЯ  какой-то  молодой  человек  три  раза
приходил к нам и спрашивал менЯ; а когда ему в третий  раз  сказали,  что  Я
вернусь не раньше десЯти часов вечера, он  попросил  доложить,  что  "зайдет
часиков в десЯть". ‚се три раза он оставлЯл свою визитную карточку.  Ќа  ней
было написано: "Њистер ѓаппи".
     …стественно, Я стала раздумывать - длЯ чего Я могла ему понадобитьсЯ? €
так как с мистером ѓаппи у менЯ всегда  свЯзывалось  что-нибудь  смешное,  Я
принЯлась подшучивать над ним и, слово за слово, рассказала опекуну  о  том,
как он однажды сделал мне предложение, а потом сам отказалсЯ от моей руки.
     - …сли так, - сказал опекун, - мы, конечно, примем ќтого героЯ.
     Њы распорЯдились, чтобы мистера  ѓаппи  принЯли,  но  едва  успели  это
сделать, как он уже пришел опЯть.
     “видев рЯдом со мной опекуна, он опешил, но овладел собой и сказал:
     - Љак живете, сэр?
     - Ђ вы как поживаете, сэр? - осведомилсЯ опекун.
     - Ѓлагодарю вас, сэр, недурно, -  ответил  мистер  ѓаппи,  -  ђазрешите
представить вам мою мамашу, миссис ѓаппи, проживающую на  Ћлд-стрит-роуд,  и
моего закадычного друга, мистера “ивла. Ќадо  сказать,  что  мой  друг  одно
времЯ называл себЯ “ивл, но его настоЯщаЯ и подлиннаЯ фамилиЯ - „жоблинг.
     Ћпекун попросил их всех присесть, и они уселись.
     - ’они, ты, может, приступишь к  изложению  дела?  -  обратилсЯ  мистер
ѓаппи к своему другу после неловкого молчаниЯ.
     - €злагай сам. - ответил ему друг довольно резким тоном.
     - €так, мистер „жарндис,  сэр,  -  начал  после  недолгого  размышлениЯ
мистер ѓаппи, к великому удовольствию своей  мамаши,  которое  она  выразила
тем,  что  принЯлась  толкать  локтем  мистера   „жоблинга   и   залихватски
подмигивать мне, - Я желал переговорить с мисс  ‘аммерсон  наедине,  и  ваше
уважаемое присутствие Явилось длЯ менЯ некоторой неожиданностью. Ќо,  может,
мисс ‘аммерсон осведомила вас о том, что когда-то произошло между мной и ею?
     - „а, -  ответил  опекун  с  улыбкой,  -  мисс  ‘аммерсон  мне  кое-что
рассказала.
     - ќто упрощает мою задачу, - сказал мистер  ѓаппи.  -  ‘эр,  Я  окончил
ученье  у  Љенджа  и  ЉарбоЯ,  и,   кажетсЯ,   -   к   удовлетворению   всех
заинтересованных сторон. ’еперь менЯ зачислили (после экзамена, от  которого
можно было прЯмо свихнутьсЯ, столько  пришлось  зазубрить  всЯкой  никчемной
чепухи) - менЯ зачислили, повторЯю, в список ходатаев по  делам,  и  Я  даже
захватил с собой свое свидетельство - может, вы пожелаете ознакомитьсЯ?
     - Ѓлагодарю вас, мистер ѓаппи, - ответил опекун. - ‚ерю вам  на  слово,
или, как выражаетесь вы, юристы, "признаю наличие этого свидетельства".
     Њистер ѓаппи отказалсЯ от мысли извлечь  что-то  из  своего  кармана  и
продолжал, не предъЯвлЯЯ свидетельства:
     - “ менЯ лично капиталов нет, но у моей мамаши есть небольшое состоЯние
в виде ренты, - тут мамаша мистера ѓаппи принЯлась вертеть головой  -  столь
невыразимое удовольствие получила  она  от  этих  слов,  потом  закрыла  рот
носовым платком и снова подмигнула мне. - ‘ледовательно, Я когда угодно могу
призанЯть у нее несколько фунтов на свои конторские расходы, к тому же - без
всЯких процентов,  а  это,  изволите  видеть,  огромное  преимущество,  -  с
чувством заключил мистер ѓаппи.
     - …ще бы не преимущество! - согласилсЯ опекун.
     - “ менЯ  уже  имеетсЯ  клиентура,  -  продолжал  мистер  ѓаппи,  -  по
соседству с площадью “олкот, в ‹амбете. Џосему Я снЯл дом в  этом  околотке,
и, по мнению моих  друзей,  очень  удачно  (налоги  пустЯковые,  пользование
обстановкой включено в квартирную плату), и теперь  намерен  безотлагательно
основать там самостоЯтельную юридическую контору.
     Њамаша  мистера  ѓаппи  снова  принЯлась  отчаЯнно   вертеть   головой,
проказливо ухмылЯЯсь каждому, кто бросал на нее взглЯд.
     - ‚ доме шесть комнат, не считаЯ кухни, -  продолжал  мистер  ѓаппи,  -
квартира очень удобнаЯ, по мнению моих друзей. ѓоворЯ  "друзей",  Я  главным
образом подразумеваю своего друга „жоблинга, который знает  менЯ,  -  мистер
ѓаппи устремил на него сентиментальный взор, - чуть не с пеленок.
     Њистер „жоблинг подтвердил это, шаркнув ногами.
     - Њой друг „жоблинг будет помогать мне в качестве клерка и жить у  менЯ
в доме, - продолжал мистер ѓаппи. -  Њамаша  тоже  переедет  ко  мне,  когда
истечет  и  кончитсЯ  срок   договора   на   ее   теперешнюю   квартиру   на
Ћлд-стрит-роуд, так что общества у нас хватит. Њой друг „жоблинг от  природы
наделен аристократическими вкусами и, кроме того, знает все, что  происходит
в высшем свете, и  он  всецело  поддерживает  те  планы,  которые  Я  сейчас
излагаю.
     Њистер „жоблинг произнес "Љонечно", - и немного  отодвинулсЯ  от  локтЯ
мамаши мистера ѓаппи.
     - „алее, сэр, поскольку мисс ‘аммерсон доверила  вам  нашу  тайну,  мне
незачем говорить, - продолжал мистер ѓаппи  (мамаша,  будьте  добры,  ведите
себЯ посмирнее), - мне  незачем  говорить  вам,  что  образ  мисс  ‘аммерсон
некогда был запечатлен в моем сердце и Я сделал ей предложение сочетатьсЯ со
мною браком.
     - Ћб этом Я слышал, - заметил опекун.
     - ЋбстоЯтельства, - продолжал мистер ѓаппи, - отнюдь  не  зависЯщие  от
менЯ, но совсем наоборот, временно затуманили этот образ. ‚  каковой  период
времени мисс ‘аммерсон вела себЯ исключительно благородно;  добавлю  даже  -
великодушно.
     Ћпекун  похлопал  менЯ  по  плечу,   видимо   очень   забавлЯЯсь   всем
происходЯщим.
     - Ђ теперь, сэр, - сказал мистер  ѓаппи,  -  Я  лично  пришел  в  такое
состоЯние духа, что возжелал отплатить взаимностью за ее великодушие. џ хочу
доказать мисс ‘аммерсон, что могу поднЯтьсЯ на высоту, достичь  которой  она
врЯд ли полагала менЯ способным. џ вижу теперь, что образ, который Я  считал
вырванным с корнем из моего сердца, на  самом  деле  отнюдь  не  вырван.  Ћн
по-прежнему влечет менЯ неодолимо, и, поддаваЯсь  этому  влечению,  Я  готов
пренебречь теми обстоЯтельствами, кои не  зависЯт  ни  от  кого  из  нас,  и
вторично сделать предложение, которое Я когда-то  имел  честь  сделать  мисс
‘аммерсон. Џокорнейше прошу мисс ‘аммерсон соблаговолить принЯть от менЯ дом
на площади “олкот, контору и менЯ самого.
     - Џоистине очень великодушное предложение, сэр, - заметил опекун.
     - Ђ как же, сэр! - совершенно искренне согласилсЯ  мистер  ѓаппи.  -  Љ
этому-то Я и стремлюсь - проЯвить великодушие. Љонечно, Я  не  считаю,  что,
делаЯ предложение мисс ‘аммерсон, Я приношу себЯ в жертву; не считают  этого
и мои друзьЯ. ’ем не менее имеютсЯ  обстоЯтельства,  которые,  сдаетсЯ  мне,
следует принЯть в расчет в качестве противовеса к кое-каким  моим  маленьким
недочетам, - вот у нас и установитсЯ полное равновесие.
     - џ возьму на себЯ смелость, сэр, ответить на ваше предложение от имени
мисс ‘аммерсон, - со смехом сказал опекун и позвонил в колокольчик. -  Ћчень
тронутаЯ вашими благими намерениЯми, она желает вам доброго вечера  и  всего
хорошего.
     - ‚от так так! - произнес мистер ѓаппи, тупо уставившись на нас. -  Љак
же это надо понимать, сэр: как согласие, как отказ или как отсрочку!
     - Џонимайте как решительный отказ! - ответил опекун.
     Њистер ѓаппи, не верЯ своим ушам, бросил  взглЯд  на  друга,  потом  на
мамашу, котораЯ внезапно рассвирепела, потом на пол, потом на потолок.
     - ‚ самом деле? - сказал он. - ‚ таком случае, „жоблинг, если ты  такой
друг, каким себЯ изображаешь, ты, кажетсЯ, мог бы взЯть под ручку  мамашу  и
вывести ее вон, чтоб она под ногами не путалась,  -  незачем  ей  оставатьсЯ
там, где ее присутствие нежелательно.
     Ќо миссис ѓаппи решительно отказалась  выйти  вон  и  не  путатьсЯ  под
ногами. Џросто слышать об этом не захотела.
     - Ќу-ка, ступайте-ка отсюда вы,  -  сказала  она  опекуну.  -  —то  еще
выдумали! ќто мой-то сын да не хорош длЯ вас? Џостыдились бы! Џошли вон!
     - Ќо, почтеннейшаЯ, - возразил опекун, - врЯд ли разумно  просить  менЯ
уйти из моей собственной комнаты.
     - Ђ мне плевать! - отрезала миссис ѓаппи. - Џошли вон! …сли мы длЯ  вас
не хороши, так ступайте найдите себе жениха получше. Џодите-ка поищите  себе
хороших!
     џ была прЯмо поражена, увидев, как миссис  ѓаппи,  котораЯ  только  что
веселилась до упаду, мгновенно обиделась до глубины души.
     - Ќу-ка, подите-ка да поищите  себе  подходЯщего  жениха,  -  повторЯла
миссис ѓаппи. - “бирайтесь вон!
     Ќо мы не убирались, и это, кажетсЯ, пуще всего удивлЯло и  выводило  из
себЯ мамашу мистера ѓаппи.
     - —его ж вы не уходите? - твердила она. - Ќечего вам тут рассиживатьсЯ!
     - Њамаша, - вмешалсЯ ее сын, забежав вперед и отпихнув ее плечом, когда
она боком налетела на опекуна, - намерены вы придержать Язык или нет?
     - Ќет, “ильЯм, - ответила она, - не намерена! Ќе намерена, пока  он  не
уберетсЯ вон отсюда!
     ’ем не менее мистер ѓаппи и мистер „жоблинг, вместе взЯлись  за  мамашу
мистера ѓаппи (котораЯ принЯлась ругатьсЯ) и, к великому ее  неудовольствию,
потащили ее вниз, причем голос ее повышалсЯ на одну ступень всЯкий раз,  как
она спускалась со ступеньки лестницы, продолжаЯ настаивать, чтобы мы сию  же
минуту пошли искать подходЯщего длЯ нас жениха, а самое главное  -  убрались
вон отсюда.


        ѓ‹Ђ‚Ђ LXV  

     Ќачало новой жизни

     Ќачалась судебнаЯ сессиЯ,  и  опекун  получил  уведомление  от  мистера
Љенджа, что дело будет слушатьсЯ через два  днЯ.  џ  все-таки  надеЯлась  на
завещание и волновалась, думаЯ о  том,  как  оно  повлиЯет  на  исход  дела,
поэтому мы с Ђлленом условились  пойти  в  суд  с  утра.  ђичард  был  очень
возбужден и вдобавок так истощен  и  слаб,  хотЯ  его  все  еще  не  считали
больным, что моЯ дорогаЯ девочка поистине  нуждалась  в  поддержке.  Ќо  Ђда
ждала, что скоро - теперь уже очень скоро - получит помощь, на  которую  так
надеЯлась, и потому никогда не поддавалась унынию.
     „ело должно было разбиратьсЯ в ‚естминстере. Ќадо  сознатьсЯ,  что  оно
разбиралось там уже раз сто, и все же Я не могла отделатьсЯ от мысли, что на
этот раз судебное разбирательство, может быть, и  приведет  к  какому-нибудь
результату. Њы вышли из дому сразу же после первого завтрака, чтобы  вовремЯ
попасть в ‚естминстер-•олл, и шли по оживленным улицам -  так  радостно  это
было и непривычно... идти вдвоем!
     Џо дороге мы советовались, как нам помочь ђичарду и Ђде,  как  вдруг  Я
услышала, что кто-то окликает менЯ: - ќстер! ЊилаЯ ќстер! ќстер!
     Ћказалось, что это  Љедди  „желлиби  -  она  высунула  голову  из  окна
маленькой кареты, которую теперь нанимала, чтобы  объезжать  своих  учеников
(их было очень много), и тЯнулась ко мне,  словно  пытаЯсь  обнЯть  менЯ  на
расстоЯнии в сотню Ярдов. Ќезадолго  перед  тем  Я  написала  ей  письмо,  в
котором рассказывала о том, что сделал длЯ менЯ опекун, но  у  менЯ  все  не
хватало времени навестить ее. Њы, конечно, повернули назад,  и  моЯ  любЯщаЯ
подруга пришла в такой восторг, с такой радостью вспоминала  о  том  вечере,
когда принесла мне цветы, так самозабвенно тискала  мои  щеки  (а  заодно  и
шлЯпку) и вообще так безумствовала, называЯ  менЯ  всЯческими  ласкательными
именами и рассказываЯ Ђллену о том, сколько  Я  длЯ  нее  сделала,  что  мне
пришлось сесть рЯдом с ней и успокоить ее, позволив  ей  говорить  и  делать
все, что душе угодно. Ђллен стоЯл у дверцы  кареты  и  радовалсЯ  не  меньше
Љедди, а Я радовалась не меньше их обоих;  удивлЯюсь  только,  как  это  мне
все-таки  удалось  от  нее  оторватьсЯ,  а  выскочив  из  кареты,  Я  стоЯла
растрепаннаЯ, с пылающими щеками, и, смеЯсь, смотрела вслед  Љедди,  котораЯ
тоже смотрела на нас из окошка, пока не скрылась из виду.
     €з-за   этого   мы   опоздали   на   четверть   часа   и,   подойдЯ   к
‚естминстер-•оллу,  узнали,  что  заседание  уже  началось.  •уже  того,   в
Љанцлерском суде сегоднЯ набралось столько народу, что зал был набит  битком
- в дверь не пройдешь, и мы  не  могли  ни  видеть,  ни  слышать  того,  что
творилось там внутри.  Ћчевидно,  происходило  что-то  смешное  -  времЯ  от
времени раздавалсЯ хохот, а за ним возглас: "’ише!".  Ћчевидно,  происходило
что-то интересное - все старались  протиснутьсЯ  поближе.  Ћчевидно,  что-то
очень потешало джентльменов-юристов, - несколько молодых адвокатов в париках
и с бакенбардами стоЯли кучкой в стороне от толпы,  и,  когда  один  из  них
сказал что-то остальным, те сунули руки в карманы и так  расхохотались,  что
даже согнулись в  три  погибели  от  смеха  и  принЯлись  топать  ногами  по
каменному полу.
     Њы спросили у стоЯвшего возле нас джентльмена, не знает  ли  он,  какаЯ
тЯжба сейчас разбираетсЯ? Ћн ответил, что "„жарндисы против „жарндисов".  Њы
спросили, знает ли он, в какой она стадии. Ћн ответил, что, сказать  правду,
не знает, да и никто никогда не  знал,  но,  насколько  он  понЯл,  судебное
разбирательство кончено. Љончено на сегоднЯ, то есть отложено до  следующего
заседаниЯ? - спросили мы. Ќет, ответил он, совсем кончено.
     Љончено!
     ‚ыслушав этот неожиданный ответ, мы опешили и  переглЯнулись.  ‚озможно
ли, что найденное завещание наконец-то внесло Ясность в дело и ђичард с Ђдой
разбогатеют? Ќет, это было бы слишком хорошо, - не  могло  этого  случитьсЯ.
“вы, этого и не случилось!
     Ќам не пришлось долго ждать объЯснений; вскоре толпа пришла в движение,
люди хлынули к выходу, красные и  разгорЯченные,  и  с  ними  хлынул  наружу
спертый воздух. Ћднако все были очень веселы и скорей  напоминали  зрителей,
только  что  смотревших  фарс  или   выступление   фокусника,   чем   людей,
присутствовавших на  заседании  суда.  Њы  стоЯли  в  сторонке,  высматриваЯ
кого-нибудь из знакомых, как вдруг из зала  стали  выносить  громадные  кипы
бумаг - кипы в мешках и кипы такой величины, что в  мешки  они  не  влезали,
словом - неохватные груды бумаг в свЯзках всевозможных форматов и совершенно
бесформенных, под тЯжестью которых тащившие их клерки шатались и, швырнув их
до поры до времени  на  каменный  пол  зала,  бежали  за  другими  бумагами.
•охотали даже эти клерки. ‡аглЯнув в бумаги, мы увидели на каждой  заголовок
"„жарндисы против „жарндисов" и спросили  какого-то  человека  (по-видимому,
судейского), стоЯвшего среди этих бумажных гор, кончилась ли тЯжба.
     - „а, - сказал он, - наконец-то кончилась! - и тоже расхохоталсЯ.
     ’ут мы увидели мистера Љенджа, который выходил из зала суда и, с  самым
достойным и любезным видом,  слушал,  что  говорил  ему  почтительным  тоном
мистер ‚оулс, тащивший свой собственный мешок с  документами.  Њистер  ‚оулс
увидел нас первый.
     - ‚зглЯните, сэр, вон стоит мисс ‘аммерсон, - сказал  он.  -  €  мистер
‚удкорт.
     - Ђ, вижу, вижу! „а. Ћни самые! - отозвалсЯ мистер Љендж, снимаЯ передо
мною цилиндр с изысканной вежливостью. - Љак поживаете? ђад  вас  видеть.  Ђ
мистер „жарндис не пришел?
     Ќет. Ћн никогда сюда не ходит, напомнила Я ему.
     - Џо правде сказать, это хорошо, что  он  не  пришел  сюда  сегоднЯ,  -
сказал мистер Љендж, - ибо его  -  позволительно  ли  будет  сказать  это  в
отсутствие нашего доброго друга? - его столь  непоколебимые  и  своеобразные
взглЯды,  пожалуй,  только  укрепились  бы;  без  разумных   оснований,   но
укрепились бы.
     - ‘кажите, пожалуйста, что произошло сегоднЯ? - спросил Ђллен.
     - Џростите, что вы изволили сказать? -  переспросил  его  мистер  Љендж
чрезвычайно вежливым тоном.
     - —то произошло сегоднЯ?
     - —то произошло? - повторил мистер Љендж.  -  €менно.  „а,  ну  что  ж,
произошло  немногое...  немногое.   Џеред   нами   возникло   непредвиденное
препЯтствие... мы были вынуждены, Я бы сказал, внезапно остановитьсЯ... если
можно так выразитьсЯ... на пороге.
     - Ђ найденное завещание,  оно  признано  документом,  имеющим  законную
силу, сэр? - спросил Ђллен. - ђазъЯсните нам это, пожалуйста.
     - Љонечно, разъЯснил бы, если бы мог, -  ответил  мистер  Љендж,  -  но
этого вопроса мы не обсуждали... не обсуждали...
     - ќтого вопроса мы не обсуждали, - как эхо, повторил мистер ‚оулс своим
глухим утробным голосом.
     - ‚ам следует иметь в виду, мистер ‚удкорт,  -  заметил  мистер  Љендж,
убеждающе и успокоительно помахав рукой, точно серебрЯной лопаточкой, -  что
тЯжба эта была незаурЯднаЯ,  тЯжба  это  была  длительнаЯ,  тЯжба  это  была
сложнаЯ. ’Яжбу "„жарндисы против  „жарндисов"  довольно  остроумно  называют
монументом канцлерской судебной практики.
     - Ќа котором с давних пор стоЯла статуЯ ’ерпениЯ, - сказал Ђллен.
     - Џоистине  очень  удачно  сказано,  сэр,  -  отозвалсЯ  мистер  Љендж,
снисходительно посмеиваЯсь, - очень удачно! „алее, вам следует иметь в виду,
мистер ‚удкорт, - тут  внушительный  вид  мистера  Љенджа  перешел  в  почти
суровый  вид,  -  что  на  разбирательство  этой  сложнейшей  тЯжбы   с   ее
многочисленными  трудностЯми,  непредвиденными  случайностЯми,   хитроумными
фикциЯми  и  формами  судебной  процедуры  была  затрачена  уйма   стараний,
способностей, красноречиЯ, знаний, ума,  мистер  ‚удкорт,  высокого  ума.  ‚
течение многих лет... э... Я бы сказал, цвет Ђдвокатуры и...  э...  осмелюсь
добавить, зрелые осенние плоды ‘удейской мудрости в изобилии предоставлЯлись
тЯжбе „жарндисов. …сли общество желает, чтобы ему служили, а страна -  чтобы
ее украшали такие Њастера своего дела, за  это  надо  платить  деньгами  или
чем-нибудь столь же ценным, сэр.
     - Њистер Љендж, - сказал Ђллен, который, видимо,  сразу  все  понЯл,  -
простите менЯ, но мы спешим. Ќе значит ли это, что  все  спорное  наследство
полностью истрачено на уплату судебных пошлин?
     - •м! Љак будто так, - ответил мистер Љендж. - Њистер ‚оулс, а  <I>вы</I>  что
скажете?
     - Љак будто так, - ответил мистер ‚оулс.
     - ‡начит, тЯжба прекратилась сама собой?
     - Ћчевидно, - ответил мистер Љендж. - Њистер ‚оулс?
     - Ћчевидно, - подтвердил мистер ‚оулс.
     - ђоднаЯ моЯ, - шепнул мне Ђллен, - ђичарду это разобьет сердце!
     Ћн переменилсЯ в лице  и  так  встревожилсЯ,  -  ведь  он  хорошо  знал
ђичарда, чье постепенное падение Я сама наблюдала уже давно,  -  что  слова,
сказанные  моей  дорогой  девочкой  в  порыве  проникновенной  любви,  вдруг
вспомнились мне и зазвучали в моих ушах похоронным звоном.
     - Ќа случай, если вам понадобитсЯ мистер Љарстон, сэр, - сказал  мистер
‚оулс, следуЯ за нами, - имейте в виду, что он в зале суда.  џ  ушел,  а  он
осталсЯ, чтобы  немножко  прийти  в  себЯ.  Џрощайте,  сэр,  прощайте,  мисс
‘аммерсон.
     ‡авЯзываЯ шнурки своего мешка с документами, он  впилсЯ  в  менЯ  столь
памЯтным мне взглЯдом хищника, медленно пожирающего добычу, и приоткрыл рот,
как бы затем, чтобы проглотить  последний  кусок  своего  клиента,  а  затем
поспешил догнать мистера Љенджа, - должно  быть,  из  боЯзни  оторватьсЯ  от
благожелательной сени велеречивого столпа юриспруденции  -  и  вот  уже  его
чернаЯ, застегнутаЯ на все пуговицы зловещаЯ фигура проскользнула  к  низкой
двери в конце зала.
     - ЊилаЯ моЯ, - сказал мне Ђллен, - оставь менЯ ненадолго с тем, кого ты
поручила мне. Џоезжай домой с этой новостью и потом приходи к Ђде!
     џ не позволила ему проводить менЯ до кареты, но попросила его как можно
скорее пойти к ђичарду, добавив, что  сделаю  так,  как  он  сказал.  Ѓыстро
добравшись до дому, Я пошла к опекуну и сообщила ему,  с  какой  новостью  Я
вернулась.
     - —то ж, •лопотуньЯ, - промолвил  он,  ничуть  не  огорченный  за  себЯ
самого, - чем бы ни кончилась эта тЯжба, счастье, что она кончилась, - такое
счастье, какого Я даже не ожидал. Ќо бедные наши молодые!
     ‚се утро мы проговорили о них, думаЯ и раздумываЯ, чем бы им помочь. ‚о
второй половине днЯ опекун проводил менЯ до ‘аймондс-€нна, и мы расстались у
подъезда. џ поднЯлась наверх. “слышав мои шаги, моЯ милаЯ  девочка  вышла  в
коридор и кинулась мне на шею; но сейчас же овладела собой  и  сказала,  что
ђичард уже несколько раз спрашивал обо мне. Џо ее словам, Ђллен отыскал  его
в зале суда - ђичард забилсЯ куда-то в угол и сидел как каменный. Ћчнувшись,
он вспыхнул и, видимо, хотел было обратитьсЯ к судье с гневной речью. Ќо  не
смог, потому что кровь хлынула у него изо рта, и Ђллен увез его домой.
     Љогда Я вошла, он лежал на  диване,  закрыв  глаза.  ђЯдом  на  столике
стоЯли лекарства; комнату хорошо проветрили и привели в полный порЯдок  -  в
ней было полутемно и очень тихо.  Ђллен  стоЯл  около  дивана,  не  сводЯ  с
больного внимательных глаз. ‹ицо ђичарда показалось мне мертвенно-бледным, и
теперь, глЯдЯ на него, пока он менЯ еще не видел, Я впервые понЯла, до  чего
он измучен. Ќо Я давно уже не видела его таким красивым, как в этот день.
     џ молча села рЯдом с ним. ‚скоре он  открыл  глаза  и,  улыбаЯсь  своей
прежней улыбкой, проговорил слабым голосом:
     - ‘тарушка, поцелуйте менЯ, дорогаЯ!
     ЊенЯ очень утешило, хоть и удивило, что он и в этом  тЯжелом  состоЯнии
не утратил бодрости духа и с надеждой смотрел на будущее.  Ћн  говорил,  что
радуетсЯ нашей предстоЯщей свадьбе, да так, что слов не хватает. ‚едь  Ђллен
был ангелом-хранителем длЯ него и Ђды; и он благословлЯет нас обоих и желает
нам всех радостей, какие только может принести нам жизнь.  џ  почувствовала,
что сердце у менЯ готово разорватьсЯ, когда увидела, как он взЯл руку  моего
жениха и прижал ее к своей груди.
     Њы как можно больше говорили о будущем, и он несколько раз сказал,  что
приедет к нам на свадьбу, если только  здоровье  позволит  ему  встать.  Ђда
как-нибудь ухитритсЯ привезти его,  добавил  он.  "Ќу,  конечно,  милый  мой
ђичард!"  ЋткликаЯсь  на  его  слова,  моЯ  дорогаЯ  девочка,  спокойнаЯ   и
прекраснаЯ, казалось, все еще надеЯлась на ту поддержку, которую должна была
получить так скоро, а Я уже все понЯла... все!..
     …му было вредно много говорить, и когда он умолкал, мы  умолкали  тоже.
‘идЯ рЯдом с ним, Я  сделала  вид,  что  углубилась  в  какое-то  рукоделье,
предназначенное длЯ моей любимой подруги, - ведь он привык подшучивать  надо
мною за то, что Я вечно чем-нибудь занЯта. Ђда облокотилась на его подушку и
положила его  голову  к  себе  на  плечо.  Ћн  часто  впадал  в  забытье,  а
проснувшись, сразу спрашивал, если не видел Ђллена:
     - ѓде же ‚удкорт?
     Ќастал вечер;  и  вдруг,  случайно  поднЯв  глаза,  Я  увидела,  что  в
маленькой передней стоит опекун.
     - Љто там, •лопотуньЯ? - спросил ђичард. Ћн лежал спиной к двери, но по
выражению моего лица догадалсЯ, что кто-то пришел.
     џ взглЯдом спросила у Ђллена, как быть; он кивнул, и Я тогда  нагнулась
к ђичарду и сказала ему, кто пришел. Ћпекун  все  это  видел  и,  тотчас  же
подойдЯ ко мне, тихонько покрыл ладонью руку ђичарда.
     - ‚ы, вы пришли! - воскликнул ђичард. - Љакой вы добрый, какой  добрый!
- € тут впервые за этот день из глаз его хлынули слезы.
     Ћпекун - олицетворение доброты - сел на мое место,  не  снимаЯ  руки  с
руки ђичарда.
     - Њилый ђик, - проговорил он, - тучи рассеЯлись, и стало светло. ’еперь
мы все видим Ясно. ‚се мы когда-нибудь заблуждались, ђик, - кто больше,  кто
меньше. ‚се это пустЯки. Љак вы себЯ чувствуете, мой милый мальчик?
     - џ очень слаб,  сэр,  но  надеюсь,  что  поправлюсь.  ЏридетсЯ  теперь
начинать новую жизнь.
     - Џравильно; хорошо сказано! - воскликнул опекун.
     - џ начну ее не так, как раньше, - сказал ђичард с печальной улыбкой. -
џ получил урок, сэр. †естокий был урок, но  Я  извлек  из  него  пользу,  не
сомневайтесь в этом.
     - Ќу полно, полно, - утешал его  опекун,  -  полно,  полно,  милый  мой
мальчик!
     - џ думал, сэр, - продолжал ђичард, - что ничего на свете  мне  так  не
хотелось бы, как увидеть их дом, то есть дом •лопотуньи и ‚удкорта. ‚от если
бы можно было перевезти менЯ туда, когда  Я  начну  поправлЯтьсЯ,  -  там  Я
наверное выздоровлю скорее, чем в любом другом месте.
     - Ђ Я и сам уже думал об этом, ђик,  -  сказал  опекун,  -  да  и  наша
•лопотуньЯ тоже - мы как раз сегоднЯ говорили об этом с нею. Ќадеюсь, муж ее
ничего не будет, иметь против. Љак вы думаете?
     ђичард улыбнулсЯ и поднЯл руку, чтобы дотронутьсЯ до Ђллена,  стоЯвшего
у его изголовьЯ.
     - Ћб Ђде Я не говорю  ничего,  -  сказал  ђичард,  -  но  думаю  о  ней
постоЯнно. ‚зглЯните на нее!  ‚идите,  сэр,  как  она  склонЯетсЯ  над  моей
подушкой, а ведь ей самой так нужно положить на нее свою  бедную  головку  и
отдохнуть... любовь моЯ, милаЯ моЯ беднЯжка!
     Ћн обнЯл ее, и все мы умолкли. Ќо вот он медленно выпустил Ђду из своих
объЯтий, а она оглЯдела всех нас, обратила взор к небу, и губы ее дрогнули.
     - Љогда Я приеду в новый  •олодный  дом,  -  продолжал  ђичард,  -  мне
придетсЯ многое рассказать вам, сэр, а вы  многому  менЯ  научите.  ‚ы  тоже
приедете туда, правда?
     - Љонечно, дорогой ђик!
     - ‘пасибо!.. “знаю вас, узнаю! - сказал ђичард. - ‚прочем, Я узнаю  вас
во всем, что вы теперь сделали... Њне рассказали, как вы  устроили  их  дом,
как вспомнили о вкусах и привычках ќстер. - ‚от приеду  туда,  и  мне  будет
казатьсЯ, что Я вернулсЯ в старый •олодный дом.
     - Ќо, надеюсь, вы и туда приедете, ђик? ‚ы знаете, Я теперь  буду  жить
совсем один, и тот, кто ко мне приедет,  окажет  мне  великую  милость.  „а,
дорогаЯ моЯ, великую милость! - повторил он, повернувшись к Ђде, и,  ласково
погладив ее по голове, отделил от ее золотистых волос один локон и  приложил
его к губам. (Њне кажетсЯ, он тогда в душе дал себе обет заботитьсЯ  о  ней,
если ей придетсЯ остатьсЯ одной.)
     - ‚се это было как страшный сон! -  проговорил  ђичард,  крепко  сжимаЯ
руки опекуну.
     - „а, но только сон, ђик... только сон.
     - Ђ вы, такой добрый, можете ли вы забыть все это, как сон, простить  и
пожалеть спЯщего, отнестись к нему снисходительно и ободрить его,  когда  он
проснетсЯ?
     - Љонечно, могу. Љто Я сам, как не спЯщий, ђик?
     - џ начну новую жизнь! - сказал ђичард, и глаза его засиЯли.
     Њой жених наклонилсЯ к Ђде, и Я увидела,  как  он  торжественно  поднЯл
руку, чтобы предупредить опекуна.
     - Љогда ж Я уеду отсюда в те чудесные места, где все будет, как было  в
прежние годы, где у менЯ хватит сил рассказать, чем была длЯ менЯ Ђда, где Я
смогу искупить многие свои ошибки и заблуждениЯ, где  Я  буду  готовитьсЯ  к
воспитанию своего ребенка? - сказал ђичард. - Љогда Я уеду туда?
     - Љогда вы достаточно окрепнете, милый ђик, - ответил опекун.
     - Ђда, любимаЯ!
     ђичард силилсЯ приподнЯтьсЯ. Ђллен приподнЯл его, так чтобы Ђда  смогла
обнЯть его, как ему этого хотелось.
     - џ много огорчал  тебЯ,  роднаЯ  моЯ.  џ  пересек  твой  путь,  словно
какаЯ-то беднаЯ заблудшаЯ тень; Я взЯл  тебЯ  замуж  и  принес  тебе  только
бедность и горе; Я промотал твое состоЯние. ’ы простишь  мне  все  это,  моЯ
Ђда, прежде чем Я начну новую жизнь?
     “лыбка озарила его лицо, когда  Ђда  нагнулась  и  поцеловала  его.  Ћн
медленно склонил голову ей  на  грудь,  крепче  обвил  руками  ее  шею  и  с
прощальным вздохом начал новую жизнь... Ќе в нашем мире, о нет, не в  нашем!
‚ том мире, где исправлЯют ошибки нашего.
     Џоздно вечером, когда дневной шум утих, беднаЯ  помешаннаЯ  мисс  ”лайт
пришла ко мне всЯ в слезах и сказала, что выпустила на волю своих птичек.


        ѓ‹Ђ‚Ђ LXVI  

     ‚ ‹инкольншире

     ’ихо стало в —есни-“олде с тех пор, как жизнь там  течет  по-новому,  с
тех пор, как смолкли сплетни об одной главе из истории рода „едлоков.  •одит
слух, будто сэр ‹естер деньгами замкнул уста тем, что могли бы говорить;  но
это слух недостоверный, он передаетсЯ шепотом,  ползет  еле-еле,  а  если  и
вспыхивает в нем искра жизни, то она скоро угасает. €звестно, что  красавица
леди „едлок покоитсЯ теперь в родовом мавзолее под темной сенью деревьев,  в
парке, где по ночам гулко кричат совы; но откуда ее  привезли  домой,  чтобы
положить в этом уединенном месте, и отчего  она  умерла  -  все  это  тайна.
Ќекоторые ее прежние приЯтельницы, главным образом  из  числа  прелестниц  с
персиковыми шечками и костлЯвыми шейками, обмолвились  как-то  раз,  зловеще
играЯ огромными веерами - подобно  прелестницам,  вынужденным  флиртовать  с
неумолимой смертью после того, как растерЯли всех прочих своих  вздыхателей,
- обмолвились как-то раз, когда весь "большой свет" был  в  сборе,  что  они
удивлЯютсЯ, почему останки „едлоков, погребенных в мавзолее, не возмущены ее
кощунственным присутствием. Ќо покойные „едлоки относЯтсЯ к нему  совершенно
невозмутимо и никогда не протестуют.
     ‚ремЯ от времени  в  этом  глухом  углу  слышен  топот  копыт,  который
доноситсЯ из лощины, заросшей папоротником, и  с  тропинки,  вьющейсЯ  между
деревьЯми, и вскоре верхом  на  коне  поЯвлЯетсЯ  сэр  ‹естер,  одрЯхлевший,
сгорбленный, почти слепой, но все  еще  представительный,  и  с  ним  другой
всадник, рослый крепкий мужчина, готовый в любую минуту подхватить  поводьЯ,
если их уронит его хозЯин. Љак только они подъезжают к мавзолею,  конь  сэра
‹естера привычно останавливаетсЯ перед входом, а сэр ‹естер  снимает  шлЯпу,
и, молча постоЯв тут, всадники удалЯютсЯ.
     ‚ойна с дерзким Ѓойторном все еще  свирепствует,  хотЯ  вспыхивает  она
лишь изредка, то разгораЯсь, то угасаЯ, как пламЯ, трепещущее  на  ветру.  Ђ
все  потому,  как  слышно,  что,  когда  сэр  ‹естер  навсегда  переехал   в
‹инкольншир, мистер Ѓойторн недвусмысленно  выразил  желание  отказатьсЯ  от
своего права на спорную тропинку и выполнить все требованиЯ сэра ‹естера; но
сэр ‹естер, понЯв это как снисхождение к  его  немощам  или  несчастью,  так
вознегодовал и так величественно оскорбилсЯ,  что  мистер  Ѓойторн  оказалсЯ
вынужденным снова нарушить мир и среди  бела  днЯ  вторгнутьсЯ  во  владениЯ
соседа, чтобы вернуть ему спокойствие духа. €так, мистер Ѓойторн по-прежнему
воздвигает на спорной тропинке деревЯнные щиты с грозными предупреждениЯми и
(с птичкой на голове) держит громовые речи против сэра ‹естера  в  свЯтилище
собственного дома, а в церковке ведет себЯ по-прежнему вызывающе, делаЯ вид,
будто совершенно не замечает присутствиЯ баронета. Ћднако  ходит  слух,  что
чем более Яростно гневаетсЯ мистер Ѓойторн  на  своего  давнего  врага,  тем
больше он в глубине души печетсЯ о его благе; но сэр ‹естер в  своей  гордой
непреклонности и не догадываетсЯ, как его ублажают. Ќимало не подозревает он
и о том, как близко подошел его путь к пути противника, когда оба они сплели
свои судьбы с судьбами двух сестер, и оба от этого пострадали;  а  противник
его, который теперь об этом узнал, уж, конечно, ничего ему не скажет.  ’аким
образом, распрЯ продолжаетсЯ, к величайшему удовлетворению обеих сторон.
     ‚ одной из сторожек, разбросанных по парку, -  той,  котораЯ  видна  из
дома (в дни, когда ‹инкольншир был залит водой, миледи часто видела близ нее
ребенка сторожа), -  теперь  живет  рослый  мужчина,  отставной  кавалерист.
Ќесколько реликвий, оставшихсЯ от его прежней  службы,  развешаны  здесь  по
стенам, и нет более приЯтного  развлечениЯ  длЯ  хромого  коротыша,  который
работает на конном дворе, как натирать их  до  блеска.  Љоротыш  никогда  не
сидит сложа руки: примостившись у входа  в  шорную,  он  полирует  стремена,
удила,  мундштучные  цепочки,  блЯхи  на  сбруе,  вообще   весь   конюшенный
инвентарь, какой только можно полировать, и,  таким  образом,  ведет  жизнь,
целиком  заполненную  полировкой.   Џотрепанный,   маленький,   искалеченный
человек, он не лишен сходства со старым псом смешанной породы, который вынес
немало колотушек. …го зовут ”ил.
     ЏриЯтно смотреть на  величавую  старуху  домоправительницу  (еще  более
туговатую на ухо, чем раньше), когда она идет в церковь под руку с сыном,  и
наблюдать - что удаетсЯ немногим, ибо теперь в доме почти не бывает  гостей,
- как обходЯтсЯ они с сэром ‹естером и как он обходитсЯ с  ними.  ‚  разгаре
лета к ним приезжают друзьЯ, и тогда сераЯ накидка и зонт, которых в  другое
времЯ в —есни-“олде не  видно,  мелькают  сквозь  зеленую  листву;  тогда  в
заброшенных пильных Ямах и других глухих уголках парка резвЯтсЯ две девочки,
а у входа в сторожку, где живет кавалерист, дымок из двух  трубок  вьетсЯ  в
душистом вечернем воздухе. ’огда  в  сторожке  заливаетсЯ  флейта,  играющаЯ
вдохновенную мелодию  "Ѓританских  гренадеров",  а  под  вечер  двое  мужчин
прохаживаютсЯ взад и вперед  и  слышно,  как  кто-то  произносит  грубоватым
твердым  голосом:  "Ќо  при  старухе  Я  этого  не  говорю.  Ќадо  соблюдать
дисциплину".
     ЃольшаЯ часть дома заперта, и посетителЯм его уже не показывают; но сэр
‹естер, как и встарь, поддерживаЯ свое одрЯхлевшее достоинство, возлежит  на
прежнем месте, перед портретом миледи. Џо вечерам  свечи  в  гостиной  горЯт
только в этом углу, огороженном широкими экранами, но  кажетсЯ,  будто  круг
света мало-помалу сужаетсЯ и тускнеет, и недалеко то времЯ,  когда  и  здесь
воцаритсЯ тьма. ‘казать правду, еще немного, и длЯ сэра ‹естера свет угаснет
совсем, а сыраЯ дверь мавзолеЯ, котораЯ закрываетсЯ так плотно и открываетсЯ
с таким трудом, распахнетсЯ, чтобы его впустить.
     „линными вечерами ‚олюмниЯ, чье лицо  с  течением  времени  все  больше
багровеет там, где ему надлежит быть румЯным, и все больше желтеет там,  где
оно должно быть белым, читает вслух сэру ‹естеру и, вынужденнаЯ прибегать  к
различным уловкам, чтобы подавить  зевоту,  находит,  что  лучше  всего  это
удаетсЯ, когда берешь в рот жемчужное ожерелье и придерживаешь его  розовыми
губками. —итает она все больше многословные трактаты, в которых  обсуждаетсЯ
вопрос о Ѓаффи и Ѓудле и доказываетсЯ, как  непорочен  Ѓаффи  и  как  мерзок
Ѓудл, или что страна погибает, ибо привержена к Ѓудлу, а не к Ѓаффи, или что
она спасена, ибо предалась  Ѓаффи,  а  не  Ѓудлу  (обЯзательно  -  тому  или
другому, а третьего быть не может). ‘эру ‹естеру все равно  что  слушать,  и
слушает он не очень внимательно, хотЯ всЯкий раз, как ‚олюмниЯ  отваживаетсЯ
умолкнуть, он немедленно просыпаетсЯ и, повторив звучным  голосом  последнее
произнесенное ею слово, с легким неудовольствием осведомлЯетсЯ, не утомилась
ли она? ‚прочем, ‚олюмниЯ, по-птичьи  порхаЯ  и  поклевываЯ  разные  бумаги,
узрела как-то раз документ, относЯщийсЯ к ней и составленный  в  предвидении
того самого, что когда-нибудь "случитсЯ"  с  ее  родичем,  а  документ  этот
должен так щедро вознаградить ее в будущем за нескончаемое чтение вслух, что
уже теперь удерживает на почтительном расстоЯнии даже дракона ‘куку.
     ђодственники  перестали  гостить  в  унылом  —есни-“олде  и  съезжаютсЯ
ненадолго лишь во времЯ охотничьего сезона, когда в зарослЯх гремЯт выстрелы
и несколько егерей и загонщиков, разбросанных по лесу, поджидают на  прежних
местах, не поЯвитсЯ ли пара или тройка невеселых родственников. €знемогающий
кузен, которого здешнЯЯ скука доводит  до  полного  изнеможениЯ,  впадает  в
ужасающе удрученное состоЯние духа и когда не охотитсЯ, стонет под  гнетущим
грузом диванных подушек, уверЯЯ, что в  этой  чегтовой  стагой  тюгме  пгЯмо
взбеситьсЯ можно...
     …динственные  праздники  длЯ  ‚олюмнии  в   этом   столь   изменившемсЯ
линкольнширском поместье - это те немногие и очень  редкие  дни,  когда  она
считает своим долгом послужить  графству  ‹инкольншир  или  всему  отечеству
вообще, украсив  своим  прису