        —арльз „иккенс. ђождественские повести


-----------------------------------------------------------------------------
     Џереводы с английского под общей редакцией Ћ. •олмской
     OCR ЉудрЯвцев ѓ.ѓ.
-----------------------------------------------------------------------------

         CHARLES DICKENS
         CHRISTMAS BOOKS
         A CHRISTMAS CAROL IN PROSE - 1843 -
         THE CHIMES - 1844 -
         THE CRICKET ON THE HEARTH - 1845 -
         THE BATTLE OF LIFE - 1846 -
         THE HAUNTED MAN - 1848 -


        ђЋ†„…‘’‚…Ќ‘ЉЂџ Џ…‘Ќњ ‚ ЏђЋ‡…   

     ‘вЯточный рассказ с привидениЯми Џеревод ’. Ћ‡…ђ‘ЉЋ‰

        ‘’ђЋ”Ђ Џ…ђ‚Ђџ   

     Ќачать с того, что Њарли был мертв. ‘омневатьсЯ в этом не  приходилось.
‘видетельство о его  погребении  было  подписано  свЯщенником,  причетником,
хозЯином  похоронного  бюро  и  старшим  могильщиком.  Ћно  было   подписано
‘круджем. Ђ уже если ‘крудж прикладывал к какому-либо  документу  руку,  эта
бумага имела на бирже вес.
     €так, старик Њарли был мертв, как гвоздь в притолоке.
     “чтите: Я вовсе не утверждаю, будто на собственном опыте убедилсЯ,  что
гвоздь, вбитый в притолоку, как-то особенно  мертв,  более  мертв,  чем  все
другие гвозди. Ќет, Я лично скорее отдал бы предпочтение гвоздю,  вбитому  в
крышку гроба, как наиболее мертвому предмету изо всех скобЯных изделий. Ќо в
этой поговорке сказалась мудрость наших предков, и если  бы  мой  нечестивый
Язык посмел переиначить ее, вы были  бы  вправе  сказать,  что  страна  наша
катитсЯ в пропасть. Ђ посему да позволено мне будет повторить еще и еще раз:
Њарли был мертв, как гвоздь в притолоке.
     ‡нал ли об этом ‘крудж? ђазумеетсЯ. Љак  могло  быть  иначе?  ‘крудж  и
Њарли были компаньонами  с  незапамЯтных  времен.  ‘крудж  был  единственным
доверенным лицом Њарли, его единственным уполномоченным во всех  делах,  его
единственным душеприказчиком, его  единственным  законным  наследником,  его
единственным другом  и  единственным  человеком,  который  проводил  его  на
кладбище. € все же ‘крудж был не настолько подавлен этим печальным событием,
чтобы его деловаЯ хватка могла ему изменить, и день похорон своего друга  он
отметил заключением весьма выгодной сделки.
     ‚от Я упомЯнул о похоронах Њарли, и это возвращает менЯ к тому, с  чего
Я начал. Ќе могло быть ни малейшего сомнениЯ в том,  что  Њарли  мертв.  ќто
нужно отчетливо уЯснить себе, иначе  не  будет  ничего  необычайного  в  той
истории, которую Я  намерен  вам  рассказать.  ‚едь  если  бы  нам  не  было
доподлинно известно, что  отец  ѓамлета  скончалсЯ  еще  задолго  до  начала
представлениЯ, то его прогулка ветреной ночью  по  крепостному  валу  вокруг
своего замка едва ли показалась бы нам чем-то сверхъестественным. ‚о  всЯком
случае,  не  более  сверхъестественным,  чем   поведение   любого   пожилого
джентльмена, которому пришла блажь прогулЯтьсЯ в  полночь  в  каком-либо  не
защищенном от ветра месте, ну, скажем, по кладбищу св. Џавла, преследуЯ  при
этом единственную цель - поразить и без того расстроенное воображение сына.
     ‘крудж не вымарал имени Њарли на  вывеске.  Ћно  красовалось  там,  над
дверью конторы, еще годы спустЯ: ‘Љђ“„† и ЊЂђ‹€. ”ирма была хорошо  известна
под этим названием. € какой-нибудь новичок в  делах,  обращаЯсь  к  ‘круджу,
иногда называл его ‘круджем, а иногда - Њарли. ‘крудж отзывалсЯ, как бы  его
ни окликнули. …му было безразлично.
     Ќу и сквалыга же он был, этот ‘крудж! ‚от уж кто  умел  выжимать  соки,
вытЯгивать жилы, вколачивать в гроб, загребать, захватывать, заграбастывать,
вымогать... “мел, умел старый греховодник! ќто был не  человек,  а  кремень.
„а, он был холоден и тверд, как кремень, и еще никому ни  разу  в  жизни  не
удалось высечь из его каменного сердца  хоть  искру  состраданиЯ.  ‘крытный,
замкнутый, одинокий - он прЯталсЯ как  устрица  в  свою  раковину.  „ушевный
холод заморозил изнутри старческие черты его лица, заострил крючковатый нос,
сморщил кожу на щеках, сковал походку, заставил посинеть губы  и  покраснеть
глаза, сделал ледЯным его скрипучий голос. € даже его щетинистый подбородок,
редкие волосы и брови, казалось, заиндевели от мороза.  Ћн  всюду  вносил  с
собой эту леденЯщую атмосферу. Џрисутствие ‘круджа замораживало его  контору
в летний зной, и он не позволЯл ей оттаЯть ни на полградуса даже на  веселых
свЯтках.
     †ара или стужа на дворе - ‘круджа это беспокоило мало. Ќикакое тепло не
могло его обогреть, и никакой мороз его не пробирал. ‘амый Яростный ветер не
мог быть злее ‘круджа, самаЯ лютаЯ метель не могла быть столь  жестока,  как
он, самый проливной дождь не был так беспощаден. Ќепогода ничем не могла его
пронЯть. ‹ивень, град, снег могли  похвалитьсЯ  только  одним  преимуществом
перед ‘круджем - они нередко сходили на землю в щедром изобилии,  а  ‘круджу
щедрость была неведома.
     Ќикто  никогда  не  останавливал  его  на  улице  радостным  возгласом:
"Њилейший ‘крудж! Љак поживаете? Љогда  зайдете  менЯ  проведать?"  Ќи  один
нищий не осмеливалсЯ протЯнуть к нему руку за подаЯнием, ни один ребенок  не
решалсЯ спросить у него, который час, и ни разу в жизни ни  единаЯ  душа  не
попросила его указать  дорогу.  Љазалось,  даже  собаки,  поводыри  слепцов,
понимали, что он за человек, и,  завидев  его,  спешили  утащить  хозЯина  в
первый попавшийсЯ подъезд или в подворотню, а потом  долго  вилЯли  хвостом,
как бы говорЯ: "„а по мне, человек без глаз, как ты, хозЯин, куда лучше, чем
с дурным глазом".
     Ђ вы думаете, это огорчало ‘круджа?  „а  нисколько.  Ћн  совершал  свой
жизненный путь, сторонЯсь всех, и те, кто  его  хорошо  знал,  считали,  что
отпугивать малейшее проЯвление симпатии ему даже как-то сладко.
     € вот однажды - и притом не когда-нибудь, а в самый сочельник, - старик
‘крудж корпел у себЯ в конторе над счетными книгами. Ѓыла  холоднаЯ,  унылаЯ
погода, да к тому же еще туман, и  ‘крудж  слышал,  как  за  окном  прохожие
сновали взад и вперед, громко топаЯ по тротуару, отдуваЯсь и колотЯ себЯ  по
бокам, чтобы согретьсЯ. ѓородские часы на колокольне только что пробили три,
но становилось уже темно, да в тот день и с утра все  ,  и  огоньки  свечей,
затеплившихсЯ в окнах контор, ложились багровыми мазками  на  темную  завесу
тумана - такую плотную,  что,  казалось,  ее  можно  пощупать  рукой.  ’уман
заползал в каждую щель, просачивалсЯ в каждую замочную скважину,  и  даже  в
этом тесном дворе дома напротив,  едва  различимые  за  густой  грЯзно-серой
пеленой, были похожи на призраки. ѓлЯдЯ на клубы  тумана,  спускавшиесЯ  все
ниже и ниже, скрываЯ от глаз все предметы, можно  было  подумать,  что  сама
Џрирода открыла где-то по соседству пивоварню и варит себе пиво к празднику.
     ‘крудж держал  дверь  конторы  приотворенной,  дабы  иметь  возможность
приглЯдывать за своим клерком, который в темной  маленькой  каморке,  вернее
сказать чуланчике, переписывал бумаги. …сли у ‘круджа  в  камине  углЯ  было
маловато, то у клерка и того меньше, - казалось, там тлеет один-единственный
уголек. Ќо клерк не мог подбросить углЯ, так как ‘крудж держал Ящик с  углем
у себЯ в комнате, и стоило клерку  поЯвитьсЯ  там  с  каминным  совком,  как
хозЯин начинал выражать опасение,  что  придетсЯ  ему  расстатьсЯ  со  своим
помощником. Џоэтому клерк  обмотал  шею  потуже  белым  шерстЯным  шарфом  и
попыталсЯ  обогретьсЯ  у  свечки,  однако,  не   обладаЯ   особенно   пылким
воображением, и тут потерпел неудачу.
     - ‘ наступающим праздником, дЯдюшка! †елаю вам хорошенько  повеселитьсЯ
на свЯтках! - раздалсЯ жизнерадостный  возглас.  ќто  был  голос  племЯнника
‘круджа. Њолодой человек столь стремительно ворвалсЯ в контору, что ‘крудж -
не успел поднЯть голову от бумаг, как племЯнник уже стоЯл возле его стола.
     - ‚здор! - проворчал ‘крудж. - —епуха!
     ЏлемЯнник ‘круджа так разогрелсЯ, бодро шагаЯ по морозцу, что казалось,
от него пышет жаром, как от печки. ™еки у него  рдели  -  прЯмо  любо-дорого
смотреть, глаза сверкали, а изо рта валил пар.
     - ќто свЯтки - чепуха, дЯдюшка? - переспросил племЯнник. - ‚ерно, Я вас
не понЯл!
     - ‘лыхали! - сказал ‘крудж. -  ЏовеселитьсЯ  на  свЯтках!  Ђ  ты-то  по
какому праву хочешь веселитьсЯ? Љакие у тебЯ основаниЯ длЯ весельЯ? €ли тебе
кажетсЯ, что ты еще недостаточно беден?
     - ‚ таком случае, - весело отозвалсЯ племЯнник, - по  какому  праву  вы
так мрачно настроены, дЯдюшка? Љакие у вас основаниЯ быть угрюмым?  €ли  вам
кажетсЯ, что вы еще недостаточно богаты?
     Ќа это ‘крудж,  не  успев  приготовить  более  вразумительного  ответа,
повторил свое "вздор" и присовокупил еще "чепуха!".
     - Ќе ворчите, дЯдюшка, - сказал племЯнник.
     - Ђ что мне прикажешь делать. - возразил ‘крудж, - ежели Я  живу  среди
таких остолопов, как ты? ‚еселые свЯтки! ‚еселые свЯтки! „а провались ты  со
своими свЯтками! —то такое свЯтки длЯ таких, как ты? ќто  значит,  что  пора
платить по счетам, а денег хоть шаром покати. Џора подводить годовой баланс,
а у тебЯ из месЯца в месЯц никаких прибылей, одни убытки, и  хотЯ  к  твоему
возрасту прибавилась единица, к капиталу не прибавилось ни единого пенни. „а
будь моЯ волЯ, - негодующе продолжал ‘крудж, - Я бы  такого  олуха,  который
бегает и кричит: "‚еселые свЯтки! ‚еселые свЯтки!" - сварил бы живьем вместе
с начинкой длЯ свЯточного пудинга, а в могилу ему вогнал кол  из  остролиста
*.
     - „Ядюшка! - взмолилсЯ племЯнник.
     - ЏлемЯнник! - отрезал дЯдюшка. - ‘правлЯй свои свЯтки  как  знаешь,  а
мне предоставь справлЯть их по-своему.
     -  ‘правлЯть!  -  воскликнул  племЯнник.  -  ’ак  вы  же  их  никак  не
справлЯете!
     - ’огда не мешай мне о них  забыть.  Њного  проку  тебе  было  от  этих
свЯток! Њного проку тебе от них будет!
     - Њало ли есть на свете хороших вещей, от которых мне не было проку,  -
отвечал племЯнник. - ‚от хотЯ бы и рождественские праздники. Ќо  все  равно,
помимо благоговениЯ, которое испытываешь  перед  этим  свЯщенным  словом,  и
благочестивых воспоминаний, которые неотделимы от него, Я всегда  ждал  этих
дней как самых хороших в году. ќто радостные дни - дни милосердиЯ,  доброты,
всепрощениЯ. ќто единственные дни во всем календаре, когда люди,  словно  по
молчаливому согласию, свободно раскрывают друг другу сердца и видЯт в  своих
ближних, - даже в неимущих и обездоленных, - таких же людей, как  они  сами,
бредущих одной с ними дорогой к могиле, а не каких-то существ  иной  породы,
которым подобает идти другим путем. Ђ посему, дЯдюшка, хотЯ это  верно,  что
на свЯтках у менЯ еще ни разу не прибавилось ни одной монетки в  кармане,  Я
верю, что рождество приносит  мне  добро  и  будет  приносить  добро,  и  да
здравствует рождество!
     Љлерк в своем закутке невольно захлопал в ладоши, но  тут  же,  осознав
все неприличие такого поведениЯ, бросилсЯ мешать  кочергой  угли  и  погасил
последнюю худосочную искру...
     - ќй, вы! - сказал ‘крудж. - …ще один  звук,  и  вы  отпразднуете  ваши
свЯтки где-нибудь в другом месте. Ђ вы, сэр, - обратилсЯ он к племЯннику,  -
вы, Я вижу, краснобай. “дивлЯюсь, почему вы не в парламенте.
     - Ѓудет вам гневатьсЯ, дЯдюшка! Ќаведайтесь к нам завтра и отобедайте у
нас.
     ‘крудж отвечал, что скорее он наведаетсЯ к... „а,  так  и  сказал,  без
всЯкого стеснениЯ, и в заключение добавил еще несколько крепких словечек.
     - „а почему же? - вскричал племЯнник. - Џочему?
     - Ђ почему ты женилсЯ? - спросил ‘крудж.
     - ‚любилсЯ, вот почему.
     - ‚любилсЯ! - проворчал ‘крудж таким тоном,  словно  услышал  еще  одну
отчаЯнную нелепость вроде "веселых свЯток". - Ќу, честь имею!
     - Ќо послушайте, дЯдюшка, вы  же  и  раньше  не  жаловали  менЯ  своими
посещениЯми, зачем же теперь сваливать все на мою женитьбу?
     - —есть имею! - повторил ‘крудж.
     - „а Я же ничего у вас не прошу, мне ничего от вас не  надобно.  Џочему
нам не быть друзьЯми?
     - —есть имею! - сказал ‘крудж.
     - Ћчень жаль, что вы так непреклонны. џ  ведь  никогда  не  ссорилсЯ  с
вами, и никак не пойму, за что вы на менЯ сердитесь. € все-таки Я сделал эту
попытку к  сближению  ради  праздника.  Ќу  что  ж,  Я  своему  праздничному
настроению не изменю. €так, желаю вам веселого рождества, дЯдюшка.
     - —есть имею! - сказал ‘крудж.
     - € счастливого Ќового года!
     - —есть имею! - повторил ‘крудж. € все же племЯнник,  покидаЯ  контору,
ничем не выразил своей досады. ‚ дверЯх он задержалсЯ, чтобы  принести  свои
поздравлениЯ клерку, который  хотЯ  и  окоченел  от  холода,  тем  не  менее
оказалсЯ теплее ‘круджа и сердечно отвечал на приветствие.
     - ‚от еще один умалишенный! - пробормотал  ‘крудж,  подслушавший  ответ
клерка. - Љакой-то  жалкий  писец,  с  жалованием  в  пЯтнадцать  шиллингов,
обремененный женой и детьми, а туда же - толкует о веселых свЯтках! Ћт таких
впору хоть в Ѓедлам сбежать!
     Ђ бедный умалишенный тем временем, выпустив племЯнника ‘круджа, впустил
новых посетителей. ќто были два дородных джентльмена приЯтной наружности,  в
руках они держали какие-то папки  и  бумаги.  ‘нЯв  шлЯпы,  они  вступили  в
контору и поклонились ‘круджу.
     - ‘крудж и Њарли, если не ошибаюсь? - спросил один из них, сверившись с
каким-то списком. - €мею Я удовольствие разговаривать  с  мистером  ‘круджем
или мистером Њарли?
     - Њистер Њарли уже семь лет как покоитсЯ на кладбище, - отвечал ‘крудж.
- Ћн умер в сочельник, ровно семь лет назад.
     - ‚ таком случае, мы не  сомневаемсЯ,  что  щедрость  и  широта  натуры
покойного в равной мере свойственна и пережившему его компаньону, - произнес
один из джентльменов, предъЯвлЯЯ свои документы.
     € он не ошибсЯ, ибо они стоили друг друга,  эти  достойные  компаньоны,
эти родственные души. “слыхав зловещее слово "щедрость", ‘крудж  нахмурилсЯ,
покачал головой и возвратил посетителю его бумаги.
     - ‚ эти праздничные дни, мистер ‘крудж, - продолжал посетитель, берЯ  с
конторки перо, - более чем когда-либо подобает нам  по  мере  сил  проЯвлЯть
заботу о сирых и обездоленных, кои особенно страждут в  такую  суровую  пору
года. ’ысЯчи беднЯков терпЯт нужду в самом необходимом. ‘отни тысЯч не имеют
крыши над головой.
     - ђазве у нас нет острогов? - спросил ‘крудж.
     - Ћстрогов? ‘колько угодно, - отвечал посетитель, кладЯ обратно перо.
     - Ђ работные дома? - продолжал ‘крудж. - Ћни действуют по-прежнему?
     - Љ сожалению, по-прежнему. •отЯ, - заметил посетитель, - Я был бы  рад
сообщить, что их прикрыли.
     - ‡начит, и принудительные работы существуют и закон о бедных  остаетсЯ
в силе?
     - Ќи то, ни другое не отменено.
     - Ђ вы  было  напугали  менЯ,  господа.  €з  ваших  слов  Я  готов  был
заключить, что всЯ эта благаЯ деЯтельность по каким-то причинам  свелась  на
нет. ђад слышать, что Я ошибсЯ.
     - Ѓудучи убежден в том, что все эти законы и учреждениЯ ничего не  дают
ни душе,  ни  телу,  -  возразил  посетитель,  -  мы  решили  провести  сбор
пожертвований в пользу беднЯков, чтобы купить им некую толику еды,  питьЯ  и
теплой одежды. Њы избрали длЯ этой цели сочельник именно потому, что  в  эти
дни нужда ощущаетсЯ особенно остро, а изобилие дает особенно много  радости.
Љакую сумму позволите записать от вашего имени?
     - Ќикакой.
     - ‚ы хотите жертвовать, не открываЯ своего имени?
     - џ хочу, чтобы менЯ оставили в покое, - отрезал  ‘крудж.  -  Џоскольку
вы, джентльмены, пожелали узнать, чего Я хочу, - вот вам  мой  ответ.  џ  не
балую себЯ  на  праздниках  и  не  имею  средств  баловать  бездельников.  џ
поддерживаю упомЯнутые учреждениЯ, и это обходитсЯ мне недешево. ЌуждающиесЯ
могут обращатьсЯ туда.
     - Ќе все это могут, а иные и не хотЯт - скорее умрут.
     - …сли они предпочитают умирать, тем лучше,  -  сказал  ‘крудж.  -  ќто
сократит излишек населениЯ. Ђ кроме того, извините, менЯ это не интересует.
     - ќто должно бы вас интересовать.
     - ЊенЯ все это совершенно не касаетсЯ, - сказал ‘крудж. - Џусть  каждый
занимаетсЯ своим делом. “ менЯ, во всЯком случае, своих  дел  по  горло.  „о
свиданиЯ, джентльмены!
     ‚идЯ, что настаивать бесполезно, джентльмены удалились, а ‘крудж, очень
довольный собой, вернулсЯ к своим прерванным занЯтиЯм в необычно веселом длЯ
него настроении.
     Њеж тем за окном туман и  мрак  настолько  сгустились,  что  на  улицах
поЯвились факельщики, предлагавшие свои услуги - бежать впереди  экипажей  и
освещать дорогу. ‘тариннаЯ церковнаЯ колокольнЯ, чей древний осипший колокол
целыми днЯми иронически косилсЯ на ‘круджа из  стрельчатого  оконца,  совсем
скрылась из глаз, и колокол отзванивал часы и  четверти  где-то  в  облаках,
сопровождаЯ каждый удар таким жалобным дребезжащим тремоло,  словно  у  него
зуб на зуб не попадал  от  холода.  Ђ  мороз  все  крепчал.  ‚  углу  двора,
примыкавшем к главной улице, рабочие чинили газовые трубы и развели  большой
огонь в жаровне, вокруг которой собралась толпа оборванцев и мальчишек.  Ћни
грели руки над жаровней и не сводили с пылающих углей  зачарованного  взора.
€з водопроводного крана на улице  сочилась  вода,  и  он,  позабытый  всеми,
понемногу обрастал льдом в тоскливом  одиночестве,  пока  не  превратилсЯ  в
унылую скользкую глыбу. ѓазовые лампы  Ярко  горели  в  витринах  магазинов,
бросаЯ красноватый отблеск на бледные  лица  прохожих,  а  веточки  и  Ягоды
остролиста, украшавшие витрины, потрескивали от жары.  ‡еленные  и  курЯтные
лавки  были  украшены  так  нарЯдно  и  пышно,  что  превратились  в   нечто
диковинное, сказочное, и невозможно было поверить, будто они имеют  какое-то
касательство к таким обыденным вещам, как куплЯ-продажа.  ‹орд-мэр  в  своей
величественной резиденции уже наказывал пЯти десЯткам поваров и дворецких не
ударить в грЯзь лицом, дабы он мог встретить праздник как подобает,  и  даже
маленький портнЯжка, которого он обложил накануне штрафом  за  поЯвление  на
улице в нетрезвом виде и кровожадные намерениЯ, уже  размешивал  у  себЯ  на
чердаке свой праздничный пудинг, в то времЯ  как  его  тощаЯ  жена  с  тощим
сынишкой побежала покупать говЯдину.
     ‚се гуще туман, все крепче мороз! ‹ютый, пронизывающий холод!  …сли  бы
свЯтой „унстан * вместо раскаленных  щипцов  хватил  сатану  за  нос  этаким
морозцем, вот бы тот взвыл от столь основательного щипка!
     Ќекий юный обладатель довольно ничтожного носа, к тому же порЯдком  уже
искусанного прожорливым морозом,  который  вцепилсЯ  в  него,  как  голоднаЯ
собака  в  кость,  прильнул  к  замочной  скважине  конторы  ‘круджа,  желаЯ
прославить рождество, но при первых же звуках свЯточного гимна:

     „а пошлет вам радость бог.
     Џусть ничто вас не печалит...

     ‘крудж так решительно  схватил  линейку,  что  певец  в  страхе  бежал,
оставив замочную скважину во власти любезного ‘круджу  тумана  и  еще  более
близкого ему по духу мороза.
     Ќаконец пришло времЯ закрывать  контору.  ‘крудж  с  неохотой  слез  со
своего высокого табурета, подаваЯ этим безмолвный знак изнывавшему в  чулане
клерку, и тот мгновенно задул свечу и надел шлЯпу.
     - ‚ы небось завтра вовсе не намерены  ЯвлЯтьсЯ  на  работу?  -  спросил
‘крудж.
     - …сли только это вполне удобно, сэр.
     - ќто совсем неудобно, - сказал ‘крудж, - и недобросовестно. Ќо если  Я
удержу с вас за это полкроны, вы ведь будете считать себЯ обиженным, не  так
ли?
     Љлерк выдавил некоторое подобие улыбки.
     - Ћднако, - продолжал ‘крудж, - вам не приходит в голову,  что  Я  могу
считать себЯ обиженным, когда плачу вам жалование даром.
     Љлерк заметил, что это бывает один раз в году.
     - „овольно слабое оправдание  длЯ  того,  чтобы  каждый  год,  двадцать
пЯтого декабрЯ, запускать руку в мой карман, - произнес  ‘крудж,  застегиваЯ
пальто на все пуговицы. - Ќо, как видно, вы во что бы  то  ни  стало  хотите
прогулЯть завтра целый день. ’ак  извольте  послезавтра  ЯвитьсЯ  как  можно
раньше.
     Љлерк пообещал ЯвитьсЯ как можно раньше, и ‘крудж,  продолжаЯ  ворчать,
шагнул за порог. ‚о мгновение ока контора была заперта, а клерк,  скатившись
раз двадцать - дабы воздать дань сочельнику - по ледЯному  склону  Љорнхилла
вместе с оравой мальчишек (концы его белого шарфа так и развевались  у  него
за спиной, ведь он не мог позволить себе роскошь иметь пальто),  припустилсЯ
со всех ног домой в Љемден-’аун - играть со своими ребЯтишками в жмурки.
     ‘крудж съел свой унылый обед в унылом трактире, где он имел обыкновение
обедать, просмотрел все имевшиесЯ там газеты и, скоротав остаток вечера  над
приходно-расходной книгой, отправилсЯ домой спать. Ћн проживал  в  квартире,
принадлежавшей когда-то его покойному компаньону. ќто была мрачнаЯ  анфилада
комнат, занимавшаЯ часть невысокого угрюмого зданиЯ  в  глубине  двора.  „ом
этот был построен Явно не на месте, и невольно приходило на ум, что когда-то
на заре своей юности он случайно забежал сюда,  играЯ  с  другими  домами  в
прЯтки, да так и застрЯл, не найдЯ пути обратно. ’еперь уж  это  был  весьма
старый дом и весьма мрачный, и, кроме ‘круджа, в нем никто  не  жил,  а  все
остальные помещениЯ сдавались внаем под конторы. ‚о дворе была такаЯ темень,
что даже ‘крудж, знавший там  каждый  булыжник,  принужден  был  пробиратьсЯ
ощупью, а в черной подворотне дома клубилсЯ такой густой туман и лежал такой
толстый слой инеЯ, словно сам злой дух непогоды  сидел  там,  погруженный  в
тЯжелое раздумье.
     € вот. „остоверно известно, что в дверном молотке, висевшем  у  входных
дверей, не было  ничего  примечательного,  если  не  считать  его  непомерно
больших размеров. Ќеоспоримым остаетсЯ и тот факт,  что  ‘крудж  видел  этот
молоток ежеутренне и ежевечерне с того самого  днЯ,  как  поселилсЯ  в  этом
доме. Ќе подлежит сомнению и  то,  что  ‘крудж  отнюдь  не  мог  похвалитьсЯ
особенно живой фантазией. Ћна у него работала не лучше, а  пожалуй,  даже  и
хуже, чем у любого лондонца,  не  исключаЯ  даже  (а  это  сильно  сказано!)
городских советников, олдерменов и членов гильдии. Ќеобходимо заметить  еще,
что ‘крудж, упомЯнув днем о своем компаньоне, скончавшемсЯ семь  лет  назад,
больше ни разу не  вспомнил  о  покойном.  Ђ  теперь  пусть  мне  кто-нибудь
объЯснит, как могло случитьсЯ, что ‘крудж, вставив ключ в замочную скважину,
внезапно увидел перед  собой  не  колотушку,  котораЯ,  кстати  сказать,  не
подверглась за это времЯ решительно никаким изменениЯм, а лицо Њарли.
     ‹ицо Њарли, оно не утопало в непроницаемом  мраке,  как  все  остальные
предметы во дворе, а напротив того - излучало призрачный  свет,  совсем  как
гнилой омар в темном погребе. Ћно не выражало ни Ярости, ни гнева, а взирало
на ‘круджа совершенно так же, как смотрел на него покойный Њарли при  жизни,
сдвинув свои бесцветные очки на бледный, как у мертвеца, лоб. ’олько  волосы
как-то странно шевелились, словно на них веЯло  жаром  из  горЯчей  печи,  а
широко раскрытые глаза смотрели совершенно неподвижно, и это в  сочетании  с
трупным цветом лица внушало  ужас.  €  все  же  не  столько  самый  вид  или
выражение этого лица было ужасно, сколько что-то другое, что было как бы вне
его.
     ‘крудж во все глаза  уставилсЯ  на  это  диво,  и  лицо  Њарли  тут  же
превратилось в дверной молоток.
     Њы бы покривили душой, сказав, что ‘крудж не был поражен и по  жилам  у
него не пробежал тот холодок, которого он не ощущал с малолетства. Ќо  после
минутного колебаниЯ он снова решительно  взЯлсЯ  за  ключ,  повернул  его  в
замке, вошел в дом и зажег свечу.
     Џравда, он помедлил немного, прежде чем захлопнуть за  собой  дверь,  и
даже с опаской заглЯнул за нее, словно боЯсь увидеть косицу Њарли,  торчащую
сквозь дверь на лестницу. Ќо на двери не было ничего, кроме винтов  и  гаек,
на которых держалсЯ молоток, и, пробормотав: "’ьфу ты, пропасть!", ‘крудж  с
треском захлопнул дверь.
     ‘тук двери прокатилсЯ по дому, подобно раскату грома, и каждаЯ  комната
верхнего этажа и каждаЯ бочка внизу, в погребе виноторговца,  отозвалась  на
него разноголосым эхом. Ќо ‘крудж был не из тех, кого это может запугать. Ћн
запер дверь на задвижку и начал не спеша подниматьсЯ по  лестнице,  оправлЯЯ
по дороге свечу.
     ‚ам знакомы эти просторные старые лестницы? ’ак и кажетсЯ, что  по  ним
можно проехатьсЯ в карете шестерней и протащить что угодно. € разве  в  этом
отношении они не напоминают  слегка  наш  новый  парламент?  Ќу,  а  по  той
лестнице могло бы пройти целое погребальное шествие, и если бы даже  кому-то
пришла охота поставить катафалк поперек, оглоблЯми - к стене, дверцами  -  к
перилам, и тогда на лестнице осталось бы еще достаточно свободного места.
     Ќе это ли  послужило  причиной  того,  что  ‘круджу  почудилось,  будто
впереди него по лестнице сами собой движутсЯ в полумраке  похоронные  дроги?
—тобы как следует осветить такую лестницу, не хватило бы и полдюжины газовых
фонарей, так что вам нетрудно себе представить, в какой мере одинокаЯ  свеча
‘круджа могла рассеЯть мрак.
     Ќо ‘крудж на это плевать хотел и двинулсЯ дальше вверх по лестнице.  ‡а
темноту денег не платЯт, и потому ‘крудж ничего не имел против темноты.  ‚се
же, прежде чем захлопнуть за собой  тЯжелую  дверь  своей  квартиры,  ‘крудж
прошелсЯ по  комнатам,  чтобы  удостоверитьсЯ,  что  все  в  порЯдке.  €  не
удивительно - лицо покойного Њарли все еще стоЯло у него перед глазами.
     ѓостинаЯ, спальнЯ, кладоваЯ. ‚езде все как следует быть. Џод  столом  -
никого, под диваном - никого, в камине тлеет скупой огонек,  миска  и  ложка
ждут на столе, кастрюлька с жидкой овсЯнкой (коей ‘крудж пользовал  себЯ  на
ночь от простуды) - на полочке в очаге. Џод кроватью -  никого,  в  шкафу  -
никого, в халате, висевшем на стене и имевшем какой-то подозрительный вид, -
тоже никого. ‚ кладовой все на месте: ржавые каминные решетки,  пара  старых
башмаков, две корзины длЯ рыбы, трехногий умывальник и кочерга.
     “довлетворившись осмотром, ‘крудж  запер  дверь  в  квартиру  -  запер,
заметьте, на два оборота ключа, что вовсе не входило в его привычки. Ћградив
себЯ таким образом от всЯких неожиданностей, он снЯл галстук,  надел  халат,
ночной колпак и домашние туфли и сел у камина похлебать овсЯнки.
     Ћгонь в очаге еле теплилсЯ - мало проку было от него в  такую  холодную
ночь. ‘круджу пришлось придвинутьсЯ вплотную к решетке и низко нагнутьсЯ над
огнем, чтобы ощутить слабое дыхание тепла  от  этой  жалкой  горстки  углей.
Љамин  был  старый-престарый,  сложенный  в  незапамЯтные  времена  каким-то
голландским  купцом  и  облицованный  диковинными  голландскими   изразцами,
изображавшими сцены из свЯщенного писаниЯ. ‡десь были Љаины и Ђвели,  дочери
фараона и царицы ‘авские, Ђвраамы и ‚алтасары, ангелы, сходЯщие на землю  на
облаках, похожих на перины, и апостолы, пускающиесЯ в  морское  плавание  на
посудинах, напоминающих соусники, - словом, сотни фигур,  которые  могли  бы
занЯть мысли ‘круджа. Ћднако нет - лицо  Њарли,  умершего  семь  лет  назад,
возникло вдруг перед ним, ожившее вновь,  как  некогда  жезл  пророка  *,  и
заслонило все остальное. € на какой бы изразец ‘крудж ни глЯнул,  на  каждом
тотчас отчетливо выступала голова Њарли - так, словно на гладкой поверхности
изразцов  не  было  вовсе  никаких  изображений,  во   зато   она   обладала
способностью воссоздавать образы из обрывков мыслей, беспорЯдочно мелькавших
в его мозгу.
     - —епуха! - проворчал ‘крудж и принЯлсЯ  шагать  по  комнате.  ЏройдЯсь
несколько раз из угла в угол, он снова сел  на  стул  и  откинул  голову  на
спинку.  ’ут  взглЯд  его  случайно  упал  на  колокольчик.   ќтот   старый,
давным-давно ставший ненужным колокольчик был, с какой-то  никому  неведомой
целью, повешен когда-то в комнате и соединен с одним из  помещений  верхнего
этажа. ‘ безграничным изумлением  и  чувством  неизъЯснимого  страха  ‘крудж
заметил  вдруг,  что  колокольчик   начинает   раскачиватьсЯ.   ‘начала   он
раскачивалсЯ еде заметно, и  звона  почти  не  было  слышно,  но  вскоре  он
зазвонил громко, и ему начали вторить все колокольчики в доме.
     ‡вон  длилсЯ,  вероЯтно,  не  больше  минуты,  но  ‘круджу  эта  минута
показалась вечностью. Џотом колокольчики смолкли  так  же  внезапно,  как  и
зазвонили, - все разом. € тотчас откуда-то снизу донеслось брЯцание железа -
словно в погребе кто-то волочил по бочкам  тЯжелую  цепь.  Ќевольно  ‘круджу
припомнились рассказы о том, что, когда в домах поЯвлЯютсЯ  привидениЯ,  они
обычно влачат за собой цепи.
     ’ут дверь погреба распахнулась с таким грохотом, словно  выстрелили  из
пушки, и звон цепей стал доноситьсЯ еще Явственнее. ‚от он послышалсЯ уже на
лестнице и начал приближатьсЯ к квартире ‘круджа.
     - ‚се равно вздор! - молвил ‘крудж. - Ќе верю Я в привидениЯ.
     Ћднако он изменилсЯ в лице, когда увидел одно из них прЯмо перед собой.
Ѓез малейшей задержки привидение проникло в комнату через запертую  дверь  и
остановилось перед ‘круджем. € в ту же секунду пламЯ, совсем было угасшее  в
очаге, вдруг Ярко вспыхнуло, словно хотело воскликнуть: "џ узнаю его! ќто  -
„ух Њарли!" - и снова померкло.
     „а, это было его лицо. ‹ицо Њарли. „а, это был Њарли, со своей косицей,
в своей неизменной жилетке, панталонах в  обтЯжку  и  сапогах.  Љисточки  на
сапогах торчали, волосы на голове  торчали,  косица  торчала,  полы  сюртука
оттопыривались. „линнаЯ цепь опоЯсывала его и волочилась за ним по  полу  на
манер хвоста. Ћна была составлена (‘крудж отлично ее рассмотрел) из  ключей,
висЯчих, замков, копилок,  документов,  гроссбухов  и  тЯжелых  кошельков  с
железными застежками. ’ело призрака было  совершенно  прозрачно,  и  ‘крудж,
разглЯдываЯ его спереди, отчетливо видел сквозь жилетку две  пуговицы  сзади
на сюртуке.
     ‘круджу не раз приходилось слышать, что у Њарли нет сердца, но  до  той
минуты он никогда этому не верил.
     „а он и теперь не мог  этому  поверить,  хотЯ  снова  и  снова  сверлил
глазами призрак и Ясно видел, что он стоит перед ним, и отчетливо ощущал  на
себе его мертвЯщий взглЯд. Ћн разглЯдел даже, из какой  ткани  сшит  платок,
которым была окутана голова и шеЯ призрака, и подумал, что такого платка  он
никогда не видал у покойного Њарли. €  все  же  он  не  хотел  верить  своим
глазам.
     - —то это значит? - произнес ‘крудж Язвительно и холодно, как всегда. -
—то вам от менЯ надобно?
     - Ћчень многое. - Ќе могло быть ни малейшего сомнениЯ в  том,  что  это
голос Њарли.
     - Љто вы такой?
     - ‘проси лучше, кем Я был?
     - Љем же вы были в таком случае? - спросил ‘крудж, повысив голос. - „лЯ
привидениЯ вы слишком приве... разборчивы. - Ћн хотел сказать  привередливы,
но побоЯлсЯ, что это будет смахивать на каламбур.
     - Џри жизни Я был твоим компаньоном, „жейкобом Њарли.
     - Ќе хотите ли вы... Ќе можете ли вы  присесть?  -  спросил  ‘крудж,  с
сомнением вглЯдываЯсь в духа.
     - Њогу.
     - ’ак сЯдьте.
     ‡адаваЯ свой вопрос, ‘крудж не был уверен в том, что такое  бестелесное
существо в состоЯнии  занимать  кресло,  и  опасалсЯ,  как  бы  не  возникла
необходимость в довольно щекотливых разъЯснениЯх. Ќо призрак как ни в чем не
бывало уселсЯ в кресло по другую сторону камина. Љазалось,  это  было  самое
привычное длЯ него дело.
     - ’ы не веришь в менЯ, - заметил призрак.
     - Ќет, не верю, - сказал ‘крудж.
     - —то же, помимо  свидетельства  твоих  собственных  чувств,  могло  бы
убедить тебЯ в том, что Я существую?
     - Ќе знаю.
     - Џочему же ты не хочешь верить своим глазам и ушам?
     - Џотому что любой пустЯк воздействует на них, - сказал ‘крудж. -  —уть
что неладно с пищеварением, и им уже нельзЯ доверЯть. Њожет быть,  вы  вовсе
не вы, а непереваренный кусок говЯдины, или лишнЯЯ каплЯ горчицы, или ломтик
сыра, или непрожареннаЯ картофелина. Њожет быть, вы Явились  не  из  царства
духов, а из духовки, почем Я знаю!
     ‘крудж был не очень-то большой  острЯк  по  природе,  а  сейчас  ему  и
подавно было не до шуток, однако он  пыталсЯ  острить,  чтобы  хоть  немного
развеЯть страх и направить свои мысли на другое, так как, сказать по правде,
от голоса призрака у него кровь стыла в жилах.
     ‘идеть молча, уставЯсь в эти неподвижные, остекленелые  глаза,  -  нет,
черт побери, ‘крудж чувствовал, что он этой пытки не вынесет! € кроме  всего
прочего, было что-то невыразимо жуткое  в  загробной  атмосфере,  окружавшей
призрака. Ќе то, чтоб ‘крудж сам не ощущал, но он Ясно  видел,  что  призрак
принес ее с собой, ибо, хотЯ тот и сидел совершенно неподвижно, волосы, полы
его сюртука и кисточки на сапогах все времЯ шевелились, словно на них дышало
жаром из какой-то адской огненной печи.
     - ‚идите вы эту зубочистку? - спросил  ‘крудж,  переходЯ  со  страху  в
наступление и пытаЯсь хотЯ бы на миг отвратить от  себЯ  каменно-неподвижный
взглЯд призрака.
     - ‚ижу, - промолвило привидение.
     - „а вы же не смотрите на нее, - сказал ‘крудж.
     - Ќе смотрю, но вижу, - был ответ.
     - ’ак вот, - молвил ‘крудж. - „остаточно мне ее  проглотить,  чтобы  до
конца дней моих менЯ преследовали злые духи, созданные моим же воображением.
‘ловом, все это вздор! ‚здор и вздор!
     Џри этих словах призрак испустил вдруг такой страшный вопль и  принЯлсЯ
так неистово и жутко греметь цепЯми,  что  ‘крудж  вцепилсЯ  в  стул,  боЯсь
свалитьсЯ без чувств. Ќо и это было еще ничто по  сравнению  с  тем  ужасом,
который объЯл его, когда призрак вдруг размотал свой головной платок  (можно
было подумать, что ему стало жарко!) и у него отвалилась челюсть.
     ‡аломив руки, ‘крудж упал на колени.
     - Џощади! - взмолилсЯ он. - “жасное видение, зачем ты мучаешь менЯ!
     - ‘уетный ум! - отвечал призрак. - ‚еришь ты теперь в менЯ или нет?
     - ‚ерю, - воскликнул ‘крудж. - Љак уж тут не верить! Ќо зачем вы, духи,
блуждаете по земле, и зачем ты ЯвилсЯ мне?
     - „уша, заключеннаЯ в каждом человеке, -  возразил  призрак,  -  должна
общатьсЯ с людьми и, повсюду следуЯ за ними, соучаствовать в  их  судьбе.  Ђ
тот, кто не исполнил этого при жизни,  обречен  мыкатьсЯ  после  смерти.  Ћн
осужден колесить по свету и - о, горе мне! - взирать на  радости  и  горести
людские, разделить которые он уже не властен, а когда-то мог  бы  -  себе  и
другим на радость.
     € тут из груди призрака снова  исторгсЯ  вопль,  и  он  опЯть  загремел
цепЯми и стал ломать свои бестелесные руки.
     - ’ы в цепЯх? - пролепетал ‘крудж, дрожа. - ‘кажи мне - почему?
     - џ ношу цепь, которую сам сковал себе при жизни, - отвечал призрак.  -
џ ковал ее звено за звеном и Ярд за Ярдом. џ опоЯсалсЯ ею по доброй  воле  и
по доброй воле ее ношу. ђазве вид этой цепи не знаком тебе?
     ‘круджа все сильнее пробирала дрожь.
     - Ѓыть может, - продолжал призрак, - тебе хочетсЯ узнать  вес  и  длину
цепи, которую таскаешь ты сам? ‚ некий сочельник семь  лет  назад  она  была
ничуть не короче этой и весила не меньше. Ђ ты ведь  немало  потрудилсЯ  над
нею с той поры. ’еперь это надежнаЯ, увесистаЯ цепь!
     ‘крудж глЯнул себе под ноги, ожидаЯ увидеть обвивавшую их железную цепь
Ярдов сто длиной, но ничего не увидел.
     - „жейкоб! - взмолилсЯ  он.  -  „жейкоб  Њарли,  старина!  Џоговорим  о
чем-нибудь другом! “тешь, успокой менЯ, „жейкоб!
     - џ не приношу утешениЯ, ќбинизер ‘крудж!  -  отвечал  призрак.  -  Ћно
исходит из иных сфер. „ругие вестники приносЯт его и людЯм другого сорта.  €
открыть тебе все то, что мне бы хотелось, Я тоже  не  могу.  Ћчень  немногое
дозволено мне. џ не смею отдыхать, не смею медлить, не смею  останавливатьсЯ
нигде. Џри жизни мой дух никогда не улетал за тесные пределы нашей конторы -
слышишь ли ты менЯ! - никогда не  блуждал  за  стенами  этой  норы  -  нашей
менЯльной лавки, - и годы долгих, изнурительных странствий ждут менЯ теперь.
     ‘крудж, когда на него нападало раздумье, имел привычку засовывать  руки
в карманы панталон. ђазмышлЯЯ над словами призрака, он и  сейчас  машинально
сунул руки в карманы, не вставаЯ с колен и не подымаЯ глаз.
     - ’ы, должно быть, странствуешь не  спеша,  „жейкоб,  -  почтительно  и
смиренно, хотЯ и деловито заметил ‘крудж.
     - Ќе спеша! - фыркнул призрак.
     - ‘емь лет как ты мертвец, - размышлЯл ‘крудж. - € все времЯ в пути!
     - ‚се времЯ, - повторил призрак. - € ни минуты отдыха, ни минуты покоЯ.
Ќепрестанные угрызениЯ совести.
     - € быстро ты передвигаешьсЯ? - поинтересовалсЯ ‘крудж.
     - Ќа крыльЯх ветра, - отвечал призрак.
     - ‡а семь лет ты должен был покрыть  порЯдочное  расстоЯние,  -  сказал
‘крудж.
     “слыхав эти  слова,  призрак  снова  испустил  ужасающий  вопль  и  так
неистово загремел цепЯми,  тревожа  мертвое  безмолвие  ночи,  что  постовой
полисмен  имел  бы  полное  основание  привлечь  его  к  ответственности  за
нарушение общественной тишины и порЯдка.
     - Ћ раб своих пороков и страстей! - вскричало привидение.  -  Ќе  знать
того, что  столетиЯ  неустанного  труда  душ  бессмертных  должны  кануть  в
вечность,   прежде   чем   осуществитсЯ   все   добро,   которому   надлежит
восторжествовать на земле! Ќе знать  того,  что  каждаЯ  христианскаЯ  душа,
творЯ добро, пусть на самом  скромном  поприще,  найдет  свою  земную  жизнь
слишком быстротечной длЯ безграничных возможностей добра! Ќе знать того, что
даже веками раскаЯниЯ  нельзЯ  возместить  упущенную  на  земле  возможность
сотворить доброе дело. Ђ Я не знал! Ќе знал!
     - Ќо ты же всегда хорошо вел свои дела, „жейкоб, - пробормотал  ‘крудж,
который уже начал применЯть его слова к себе.
     - „ела! - вскричал призрак, снова заламываЯ руки. - ‡абота о ближнем  -
вот что должно было стать моим делом. Ћбщественное благо  -  вот  к  чему  Я
должен был стремитьсЯ. Њилосердие, сострадание, щедрость, вот на что  должен
был Я направить свою деЯтельность. Ђ занЯтиЯ коммерцией  -  это  лишь  каплЯ
воды в безбрежном океане предначертанных нам дел.
     € призрак потрЯс цепью, словно в ней-то  и  крылась  причина  всех  его
бесплодных сожалений, а затем грохнул ею об пол.
     - ‚ эти дни, когда год уже на исходе,  Я  страдаю  особенно  сильно,  -
промолвило привидение. - Ћ, почему, проходЯ в толпе ближних своих, Я опускал
глаза долу и ни разу не поднЯл  их  к  той  благословенной  звезде,  котораЯ
направила стопы волхвов к убогому крову. ‚едь сиЯние ее могло бы  указать  и
мне путь к хижине беднЯка.
     “ ‘круджа уже зуб на зуб не попадал - он был чрезвычайно  напуган  тем,
что призрак все больше и больше приходит в волнение.
     - ‚немли мне! - вскричал призрак. - Њое времЯ истекает.
     - џ внемлю, - сказал ‘крудж, - но пожалей менЯ. „жейкоб, не  изъЯснЯйсЯ
так возвышенно. Џрошу тебЯ, говори попроще!
     - Љак случилось, что Я предстал пред тобой, в облике, доступном  твоему
зрению, - Я тебе не открою. Ќезримый, Я сидел возле тебЯ день за днем.
     Ћткрытие было не из приЯтных. ‘круджа опЯть затрЯсло как в лихорадке, и
он отер выступавший на лбу холодный пот.
     - €, поверь мне, это была не легкаЯ часть  моего  искуса,  -  продолжал
призрак. - € Я прибыл сюда этой ночью, дабы возвестить тебе,  что  длЯ  тебЯ
еще не все потерЯно. ’ы еще можешь избежать моей  участи,  ќбинизер,  ибо  Я
похлопотал за тебЯ.
     - ’ы всегда был мне другом, - сказал- ‘крудж. - Ѓлагодарю тебЯ.
     - ’ебЯ посетЯт, - продолжал призрак, - еще три „уха.
     ’еперь и у ‘круджа отвисла челюсть.
     - “ж не об этом ли ты похлопотал, „жейкоб, не в этом ли моЯ надежда?  -
спросил он упавшим голосом.
     - ‚ этом.
     - ’огда... тогда, может, лучше не надо, - сказал ‘крудж.
     - …сли эти „ухи не ЯвЯтсЯ тебе, ты пойдешь по  моим  стопам,  -  сказал
призрак. -  €так,  ожидай  первого  „уха  завтра,  как  только  пробьет  —ас
Џополуночи.
     - Ђ не могут ли они прийти все сразу, „жейкоб? - робко спросил  ‘крудж.
- —тобы уж поскорее с этим покончить?
     - Ћжидай второго на следующую ночь в тот же час. Ћжидай третьего  -  на
третьи сутки в полночь, с последнем ударом часов. Ђ  со  мной  тебе  уже  не
суждено больше встретитьсЯ. Ќо смотри, длЯ своего же  блага  запомни  твердо
все, что произошло с тобой сегоднЯ.
     Џромолвив это, дух Њарли взЯл со стола свой платок и снова  обмотал  им
голову. ‘крудж догадалсЯ об этом, услыхав, как лЯзгнули зубы призрака, когда
подтЯнутаЯ платком челюсть стала на место. ’ут он осмелилсЯ поднЯть глаза  и
увидел, что его потусторонний пришелец стоит перед ним, вытЯнувшись во  весь
рост и перекинув цепь через руку на манер шлейфа. Џризрак начал  пЯтитьсЯ  к
окну, и одновременно с этим рама окна стала потихоньку подыматьсЯ. ‘  каждым
его шагом она подымалась все выше и выше, и когда он достиг  окна,  оно  уже
было открыто.
     Џризрак поманил ‘круджа к себе, и тот  повиновалсЯ.  Љогда  между  ними
оставалось не более двух шагов, призрак предостерегающе поднЯл руку.  ‘крудж
остановилсЯ.
     Ћн остановилсЯ не столько из покорности, сколько от изумлениЯ и страха.
€бо как только рука призрака поднЯлась вверх, до ‘круджа донеслись  какие-то
неЯсные звуки: смутные и бессвЯзные, но  невыразимо  жалобные  причитаниЯ  и
стоны, тЯжкие вздохи раскаЯниЯ и горьких сожалений. Џризрак прислушивалсЯ  к
ним с минуту, а затем присоединил свой голос к жалобному  хору  и,  воспарив
над землей, растаЯл во мраке морозной ночи за окном.
     ‹юбопытство пересилило страх,  и  ‘крудж  тоже  приблизилсЯ  к  окну  и
выглЯнул наружу.
     Ћн увидел сонмы  привидений.  ‘  жалобными  воплЯми  и  стенан