о неловко.
   - ‡начит, ты все-таки не хочешь, чтобы  Я  родила?  -  проговорила  она
наконец.
   - ЏовторЯю, - тут же отозвалсЯ он  (так  сразу  взлаивает  собака,  чуЯ
беду). - џ очень хочу ребенка, лишь бы не пострадала наша любовь.  Ђ  если
пострадает, то убей менЯ, Я против.
   —то возразить? “ Љонни стыла душа от страха и презрениЯ. Њужнины  слова
- ровно лепет идиота. Ћн сам не понимает, что говорит.
   - Ќе беспокойсЯ, мои чувства к тебе не изменЯтсЯ, - сказала она не  без
Яда.
   - Ќу, вот и ладно! ќто самое главное! - воскликнул он. - ‚ таком случае
Я не возражаю. Ќаоборот: очень даже мило  слышать,  как  по  дому  топочет
малыш, сознавать ответственность за его будущее. ђодишь ребенка,  дорогаЯ,
и, согласись, у менЯ поЯвитсЯ цель в жизни. Ђ твой ребенок - все равно что
мой собственный. €бо кто, как не мать, дает жизнь?! ’ы-то, Я надеюсь,  это
понимаешь. Ђ менЯ вообще можно сбросить со  счетов.  џ  -  ноль.  ‚сЯ  моЯ
значимость - в тебе! ’ак устроена жизнь. ‚едь ты же  это  и  сама  знаешь!
‚идишь, каково мое положение. Ѓез тебЯ Я - ничто! џ живу ради  тебЯ,  ради
твоего будущего. ‘ам по себе Я - ноль.
   Љонни слушала,  а  в  душе  нарастали  отвращение  и  ужас.  ’акаЯ  вот
полуправда и отравлЯет человеческую жизнь. ЌайдетсЯ ли мужчина  в  здравом
рассудке, чтобы говорить  такое  женщине!  Ќо  нынешние  мужчины  потерЯли
здравый рассудок. ЋстаньсЯ у  мужчины  хоть  капелька  чести,  неужели  он
возложит на женщину страшную ношу - ответственность за жизнь -  и  оставит
ее в пустоте, без опоры и поддержки?
   „альше - больше. —ерез полчаса Љонни услышала, как  Љлиффорд  горЯчо  -
насколько хватало запала в его  холодной  натуре  -  изливал  душу  миссис
Ѓолтон, точно она была ему и любовницей и матерью. Ђ та заботливо облачала
его в вечерний костюм - в усадьбе ждали важных деловых гостей.
   ‚ такие минуты Љонни казалось,  что  она  вот-вот  умрет,  ее  раздавит
непосильное бремЯ  изощренного  мужнина  притворства  и  поразительных  по
жестокости и  недомыслию  признаний.  Ћна  благоговела  и  удивлЯлась  его
необъЯснимой деловой хватке и страшилась его преклонениЯ перед ней, слабой
женщиной. €х ничто не свЯзывало. ‚ последнее времЯ ни она, ни он  даже  не
коснулись друг друга. Ћн больше не брал ее ласково за руку, не  держал  ее
ладонь в своей. Ќо когда порвалась даже эта тонкаЯ ниточка, он вдруг начал
истЯзать ее своим поклонением. †естокость  эта  исходила  от  его  полного
бессилиЯ. € Љонни чувствовала: либо она тронетсЯ умом, либо умрет.
   Љак только выпадала возможность, она убегала в лес. Ћднажды за  полдень
она сидела у €оаннова ключа и  задумчиво  смотрела,  как,  пузырЯсь,  бьет
холоднаЯ струЯ. ‚друг к ней подошел егерь.
   - ‚аша милость, Я выполнил заказ, - сказал он и козырнул.
   - Ѓольшое вам спасибо! -  смешавшись  от  неожиданности,  поблагодарила
Љонни.
   - Џростите, в сторожке не очень-то чисто. џ прибрал там, как мог.
   - Џраво, Я не хотела вас беспокоить.
   - Љакое там беспокойство. —ерез неделю посажу квочек  Яйца  высиживать.
‚ас они не испугаютсЯ. Џравда, мне придетсЯ по утрам  и  вечерам  за  ними
присматривать, но Я уж постараюсь вам не докучать.
   - „а не будете вы мне докучать!  -  взмолилась  она.  -  ‘корее  Я  вам
работать помешаю, так что, может, мне в сторожке лучше и не поЯвлЯтьсЯ.
   Ћн с любопытством взглЯнул на нее. ѓолубые глаза  приветливы,  но,  как
прежде, отчужденны. Ќо зато перед ней здравомыслЯщий, нормальный  человек,
хотЯ и исхудалый, и нездоровый на вид. …го бил кашель.
   - ‚ы больны! - заметила Љонни.
   - ЏустЯки! —уток простыл. Љак-то воспаление легких схватил, с тех  пор,
чуть что, - кашлЯю. Ќо это пустЯки!
   Џо-прежнему он держалсЯ отчужденно и никак не шел на сближение.
   Љонни часто наведывалась в сторожку, когда утром, когда после обеда, но
ни разу не заставала егерЯ. Ћчевидно, он сознательно избегал ее,  старалсЯ
уберечь свое уединение.
   Ћн прибрал в сторожке, поставил у камина маленький стол и стул,  сложил
кучкой щепу длЯ растопки и  охапку  дров.  “брал  подальше  инструменты  и
капканы, чтобы ничто не  напоминало  о  нем.  Ќа  полЯне  перед  сторожкой
устроил навес из веток и соломы, под ним устроил пЯть клетей с гнездами. Ђ
однажды, придЯ в сторожку, Љонни увидела двух рыжих куриц - они ревниво  и
бдительно высиживали фазаньи Яйца, важно распушив  перьЯ,  утвердившись  в
исполненности своего материнства. Љонни едва не заплакала.  Ќикому-то  она
не нужна, ни  как  мать,  ни  как  женщина.  ЉакаЯ  она  женщина,  -  так,
средоточие страхов.
   ‘коро занЯтыми оказались всЯ пЯть гнезд, в  них  восседали  три  рыжие,
пестраЯ и чернаЯ курицы. Ќахохлились, нежно  и  бережно  распушили  перьЯ,
укрываЯ Яйца, - инстинкт  материнства,  присущий  любой  самке.  ЃлестЯщие
глаза-бусинки внимательно следили за Љонни - она примостилась подле гнезд.
Љвочки сердито и резко  кудахтали  -  самку,  ждущую  детеныша,  лучше  не
сердить.
   ‚ сторожке Љонни нашла банку с зерном, насыпала  на  ладонь,  протЯнула
курам. ‹ишь одна злобно клюнула ладонь - Љонни даже испугалась. Ќо ей  так
хотелось угостить чем-нибудь наседок, ведь они не отлучались от  гнезд  ни
поесть, ни попить. Ћна принесла воды в жестЯнке, одна  наседка  попила,  и
Љонни обрадовалась.
   Ћна стала заглЯдывать в сторожку каждый день.  Ќаседки  -  единственные
существа на свете, согревавшие ей душу. Ћт мужниных  клЯтвенных  признаний
она холодела с головы до пЯт. € от голоса миссис Ѓолтон  по  спине  бежали
мурашки, и от разговоров "деловых" гостей. „аже редкие письма от Њикаэлиса
пронизывали  ее  холодом.  Ћна  чувствовала,  что  долго  такой  жизни  не
выдержит.
   Ђ весна, меж тем, брала свое. ‚ лесу поЯвились  колокольчики,  зелеными
дождевыми капельками проклюнулись  молодые  листьЯ  на  орешнике.  “жасно:
наступает весна, а согреть душу нечем. ђазве что куры, важно восседающие в
гнездах, теплые, живые, исполнЯющие природное назначение. Љонни  казалось,
что ее разум вот-вот померкнет.
   Ћднажды чудесным солнечным днем  -  в  лесу  под  лещиной  вовсю  цвели
примулы, а вдоль тропок выглЯнули фиалки  -  Љонни  пришла  в  сторожку  и
увидела, что у одного из гнезд вышагивает на  тоненьких  ножках  крохотный
фазаненок, а мама-клушка в ужасе зовет его обратно. ‚ этом буром крапчатом
комочке таилось столько жизни! Ћна играла, сверкала, как самый драгоценный
алмаз. Љонни присела и восторженно засмотрелась на птенца. †изнь! †изнь! “
нее на глазах начиналась новаЯ, чистаЯ, не ведающаЯ  страха  жизнь.  ЌоваЯ
жизнь! ’акое крохотное и такое бесстрашное существо!  „аже  когда,  внимаЯ
тревожным призывам наседки, он неуклюже взобралсЯ в гнездо и  скрылсЯ  под
материнским крылом, он не ведал страха. „лЯ него это игра. €гра  в  жизнь.
‚скоре   маленькаЯ   остроконечнаЯ   головенка   высунулась   из   пышного
золотисто-рыжего опереньЯ и уставилась на Љонни.
   Љонни любовалась малышом и в то же времЯ, как никогда мучительно остро,
ощущала свою ненужность, - ненужность женщины! Ќевыносимо!..
   ‹ишь одно желание было у нее в те дни: поскорее уйти в лес, к сторожке.
Ђ все остальное в жизни - мучительный сон. €ногда, правда, ей  приходилось
целый день проводить в ђагби,  исполнЯть  роль  гостеприимной  хозЯйки.  ‚
такие дни она чувствовала, как пуста ее душа, пуста и ущербна.
   Ђ однажды она сбежала из дома в пЯть часов, после чаЯ, даже  не  узнав,
ожидают ли вечером гостей. Ћна едва не бегом  бежала  через  парк,  словно
боЯлась: вот-вот окликнут, вернут. Љогда она дошла  до  леса,  солнце  уже
садилось. Ќо закатный румЯнец будет еще долго играть в небе, поэтому Љонни
решительно пошла дальше, не замечаЯ цветов под ногами.
   Љ сторожке она прибежала раскрасневшись, запыхавшись, едва помнЯ  себЯ.
…герь, в одной рубашке, как раз закрывал клетки с выводком на  ночь,  чтоб
их маленьким обитателЯм покойно  спалось.  ‹ишь  три  тонконогих  птенчика
бегали под навесом, не внимаЯ призывному кудахтанью заботливых матерей.
   -  Њне  непременно  нужно  увидеть  малышей!  -  еще  не   отдышавшись,
проговорила она и смущенно взглЯнула на егерЯ, хотЯ в эту  минуту  он  длЯ
нее почти не существовал. - ‘колько их уже?
   - Џока тридцать шесть! ‘овсем неплохо! - ответил егерь.
   Ћн тоже с необъЯснимой радостью смотрел на новорожденных.
   Љонни присела перед крайней клеткой. ’рое малышей  тут  же  спрЯтались,
выставив любопытные головки из-под  золотистых  материнских  крыльев.  ‚от
двое скрылись совсем, осталсЯ лишь один - на  фоне  пышного  тела  наседки
темнаЯ головка его казалась маленькой бусинкой.
   - ’ак хочетсЯ их потрогать! - Ћна робко просунула ладонь  меж  прутьЯми
клетки. Ќаседка  тут  же  Яростно  клюнула  ладонь,  и  Љонни,  вздрогнув,
испуганна отдернула руку.
   - Љак больно! ‡а что ж она менЯ так не любит? ‚едь Я  их  не  обижу!  -
изумленно воскликнула она.
   …герь, стоЯвший подле нее, рассмеЯлсЯ, присел, спокойно и уверенно,  не
торопЯсь, сунул руку в клетку. ‘тараЯ курица клюнула  и  его,  но  не  так
злобно. Ђ он спокойно, осторожно, зарывшись пальцами  в  оперенье  квочки,
вытащил в пригоршне слабо попискивающего птенца.
   - ‚от, пожалуйста! - раскрыл ладонь и протЯнул  его  Љонни.  Ћна  взЯла
щуплое, нежное  существо  обеими  руками.  –ыпленок  попыталсЯ  встать  на
тоненькие ножки,  Љонни  чувствовала,  как  бьетсЯ  сердце  в  этом  почти
невесомом тельце. Ќо вот малыш поднЯл красиво очерченную  головку,  смело,
зорко оглЯделсЯ и слабо пискнул.
   - Љакой прелестный! Љакой отважный! - тихо проговорила Љонни.
   …герь, присев на корточки рЯдом, тоже с улыбкой смотрел  на  маленького
смельчака в руках Љонни. ‚друг он заметил,  как  ей  на  запЯстье  капнула
слеза.
   Ћн сразу же поднЯлсЯ, отошел к другой клетке. ‚незапно внутри вспыхнуло
и ударило в чресла пламЯ. Љак он надеЯлсЯ, что пламЯ это  потухло  навеки.
Ћн постаралсЯ справитьсЯ с искушением, отвернувшись от Љонни. Ќо пламЯ  не
унималось, оно опускалось все ниже, кружа у колен.
   Ћн вновь повернулсЯ, взглЯнул на Љонни. ’а по-прежнему стоЯла у клетки,
вытЯнув  руки,  очевидно,  чтобы   птенчикам   было   удобнее   бежать   к
матери-наседке. €  столько  во  всем  ее  облике  невысказанной  тоскливой
неприкаЯнности, что все внутри у него перевернулось от жалости.
   Ќе сознаваЯ, что делает, он быстро подошел, присел рЯдом,  взЯл  из  ее
рук птенца - она по-прежнему боЯлась наседкиного клюва - и посадил  его  в
клетку. Ђ пламЯ в паху все разгоралось и разгоралось.
   Ћн с опаской поглЯдел на Љонни. Ћна сидела, отвернувшись, закрыв глаза,
горько оплакиваЯ свое поколение одиноких и  неприкаЯнных.  ‘ердце  у  него
дрогнуло, наполнилось теплом, словно кто заронил искру, он протЯнул  руку,
положил ей на колено и тихо проговорил:
   - Ќе нужно плакать.
   Ћна закрыла лицо руками - надломилось что-то в душе, а все остальное не
столь важно.
   Ћн положил руку ей на плечо и начал нежно-нежно гладить  по  спине,  не
понимаЯ, что делает. ђука бессознательно двинулась вниз, дошла до ложбинки
меж Ягодицами и стала тихонечко, как в полусне, ласкать округлое бедро.
   Љонни отыскала скомканный носовой платок и  принЯлась  вытирать  слезы.
Ћна тоже ничего не видела вокруг.
   - Њожет, зайдете в сторожку? - донессЯ до нее  спокойный,  бесстрастный
голос егерЯ.
   ЋбнЯв ее за плечо, он помог ей поднЯтьсЯ и неспешно повел  в  сторожку.
’олько там снЯл руку с плеча, отодвинул в сторону стульЯ, стол, достал  из
шкафчика с инструментами бурое солдатское одеЯло, аккуратно  расстелил  на
полу. Љонни стоЯла как вкопаннаЯ и не сводила глаз с его лица - бледного и
застывшего, как у человека, который смирилсЯ перед судьбой.
   - ‹ожитесь, - тихо произнес он и закрыл дверь - в сторожке сразу  стало
темным-темно.
   ‘ необъЯснимой покорностью легла  она  на  одеЯло.  Џочувствовала,  как
нежные руки, не в силах унЯть страстную дрожь, касаютсЯ ее тела. ‚от  рука
на ощупь нашла ее лицо,  стала  осторожно  поглаживать,  с  беспредельным,
уверенным спокойствием. ‚от щекой она почувствовала прикосновение губ.
   Ћна лежала не шевелЯсь, словно в забытьи, словно в волшебном сне. „рожь
пробежала по телу - его рука,  путаЯсь  в  складках  ее  одежды,  неуклюже
тЯнулась к застежкам. Ќо, найдЯ их, стала действовать умело и  сноровисто.
Њедленно и осторожно освободил он ее от узкого  шелкового  платьЯ,  сложил
его в ногах. ‡атем, не скрываЯ сладостного трепета,  коснулсЯ  ее  теплого
тела, поцеловал в самый пупок. €, не в силах сдерживатьсЯ  долее,  овладел
ею. ‚торгшись в ее  нежную,  словно  спЯщую  плоть,  он  исполнилсЯ  почти
неземным покоем. „а, в близости  с  этой  женщиной  он  испытал  наивысший
покой.
   Ћна по-прежнему лежала недвижно, все в том же полузабытьи;  отдала  ему
полностью власть над своей плотью, и собственных  сил  уже  не  было.  …го
крепкие объЯтьЯ, ритмичное движение тела и,  наконец,  его  семЯ,  упругой
струей ударившее внутри, - все это согрело и  убаюкало  Љонни.  Ћна  стала
приходить в себЯ, лишь когда он, устало дыша, прильнул к ее груди.
   ’олько сейчас у нее в сознании тускло промелькнула мысль: а  зачем  это
все? Џочему  так  вышло?  Ќужно  ли?  Џочему  близость  с  этим  человеком
всколыхнула ее, точно ветер - облако, и принесла покой? ЌастоЯщее  ли  это
чувство?
   ‘овременнаЯ женщина не в силах отключить разум, и бесконечные  мысли  -
хуже всЯких пыток. ’ак что ж это за чувство?  …сли  отдаешь  себЯ  мужчине
всю, без остатка - значит, чувство  настоЯщее,  а  если  душа  твоЯ  точно
замкнутый сосуд - любаЯ свЯзь пуста и  ничтожна.  Љонни  чувствовала  себЯ
такой старой, словно  прожиты  миллионы  лет.  €  душа  ее  будто  свинцом
налилась - нет больше сил выносить самое себЯ. Ќужно, чтоб кто-то разделил
с ней эту ношу. „а, разделил ношу.
   Њужчина рЯдом лежит молча. ‡агадка. —то  он  сейчас  чувствует?  Ћ  чем
думает? …й неведомо. Ћн чужой,  она  его  пока  не  знает.  €  нужно  лишь
терпеливо дожидатьсЯ - нарушить столь загадочную тишину у нее  не  хватает
духа. Ћн по-прежнему обнимал ее, она чувствовала тЯжесть его потного тела,
такого близкого и такого незнакомого. Ќо рЯдом с ним так покойно.  Џокойно
лежать в его объЯтиЯх.
   Ћна понЯла это, когда  он  пошевелилсЯ  и  отстранилсЯ,  точно  покидал
навсегда.  Ќашел  в  темноте  ее  платье,  натЯнул  ей  до  колен,  встал,
застегнулсЯ и оправил одежду на себе. Џотом тихо открыл дверь и вышел.
   Љонни увидела, что на верхушках дубов догорали закатные блики, а в небе
уже поднЯлсЯ молодой серебрЯный месЯц. Ћна  вскочила,  застегнула  платье,
проверила, все ли опрЯтно, и направилась к двери.
   Љустарник подле дома уже сокрылсЯ  в  сумеречных  тенЯх.  Ќо  небо  еще
светло и прозрачно, хотЯ солнце и зашло. …герь вынырнул из темных  кустов,
белое лицо выделЯлось в густеющих сумерках, но черты не разобрать.
   - Ќу что, пойдем? - спросил он.
   - Људа?
   - Џровожу до ворот усадьбы.
   Ќаскоро управившись кое с какими делами, он запер дверь и  пошел  вслед
за Љонни.
   - ‚ы не жалеете, что так вышло? - спросил он, поравнЯвшись с ней.
   - Ќет! Ќет! Ђ вы?
   - Ќисколько! - и, чуть погодЯ, прибавил: - •отЯ много всЯких "но".
   - Љаких "но"? - не понЯла Љонни.
   - ‘эр Љлиффорд. ‚се прочее. „а мало ли нервотрепки.
   - Џочему нервотрепки? - огорчилась Љонни.
   - ’ак уж испокон веков. € вам нервы помотают тоже. €спокон веков так, -
и размеренно зашагал дальше.
   - ‡начит, вы все-таки жалеете? - переспросила она.
   - Ћтчасти, - взглЯнув на небо, ответил он. - „умал, что уж  навсегда  с
этим разделалсЯ. € на тебе - все сначала!
   - —то - все сначала?
   - †изнь.
   - †изнь?! - повторила она почему-то трепетно.
   - „а, жизнь, - сказал он. - Ћт нее не  спрЯчешьсЯ.  Ђ  если  и  удаетсЯ
тихую заводь найти, почитай, что уж и не живешь, а похоронил себЯ  заживо.
—то ж, если суждено кому снова мне душу всю разворотить, значит, так  тому
и быть.
   Љонни все представлЯлось по-иному, и все же...
   - „аже если это любовь? - улыбнулась она.
   - —то бы там ни было, - ответил он.
   Џочти до самых ворот они шли по темному лесу молча.
   - ђазве вы и менЯ ненавидите? - спросила она задумчиво.
   - Ќет, конечно же нет! - € он вдруг крепко прижал ее к  груди,  страсть
снова потЯнула его к этой женщине. - Ќет, мне было очень-очень  хорошо.  Ђ
вам?
   - € мне было хорошо, - немного слукавила она, ибо тогда почти ничего не
чувствовала.
   Ћн нежно-нежно поцеловал ее, нежно и страстно.
   - Љак жаль, что на свете так много других людей, - грустно заметил он.
   Љонни рассмеЯлась. Ћни подошли к усадебным воротам. Њеллорс открыл  их,
впустил Љонни.
   - „альше Я не пойду, - сказал он.
   - •орошо! - Ћна протЯнула руку, наверное, попрощатьсЯ. Ќо он взЯл ее за
обе руки.
   - Џрийти ли мне еще? - неуверенно спросила она.
   - Љонечно! Љонечно!
   € Љонни направилась через парк к дому.
   Ћн отошел за  ворота  и  долго  смотрел  ей  вслед.  ‘ерые  сумерки  на
горизонте сгущались подле дома, и в  этой  мгле  все  больше  растворЯлась
Љонни. Ћна пробудила в нем едва ли не  досаду:  он,  казалось  бы,  совсем
отгородилсЯ от жизни, а Љонни снова вовлекает его в мир.  „орого  придетсЯ
ему заплатить  -  свободой,  горькой  свободой  отчаЯвшегосЯ  человека.  €
нужно-то ему лишь одно: оставатьсЯ в покое.
   Ћн повернулсЯ и пошел темным лесом. Љругом спокойно, безлюдно, на  небе
уже властвует  луна.  €  все-таки  чуткое  ухо  улавливало  ночные  звуки:
далеко-далеко на шахте чухают маленькие составы с вагонетками,  шуршат  по
дороге машины. Ќе спеша влез он на плешивый пригорок. Ћттуда видна долина:
рЯдами бежали огоньки на "Ћтвальной", чуть поменьше - на "’ивершолльской".
Ључка желтых огней - в самой деревне. Џовсюду рассыпались огни по  долине.
‘овсем издалека прилетали слабые розоватые сполохи сталеплавильных  печей.
‡начит, в эти минуты по желобу устремлЯетсЯ огненно-белаЯ  струЯ  металла.
"ЋтвальнаЯ" светит резкими,  недобрыми  электрическими  огнЯми.  ‚  них  -
средоточие зла, хотЯ словами это не  объЯснить.  ‚  них  -  напрЯженнаЯ  и
суетливаЯ рабочаЯ  ночь.  ‚от  в  подъемники  на  "Ћтвальной"  загрузилась
очереднаЯ партиЯ углекопов - шахта работает в три смены.
   Ћн снова нырнул во мрак леса: там  уединение  и  покой.  Ќет,  нет  ему
покоЯ, он просто пытаетсЯ себЯ обмануть. “единение  его  нарушаетсЯ  шумом
шахт  и  заводов,  злые  огни  вот-вот  прорежут  тьму,  выставЯт  его  на
посмешище. Ќет, нигде не сыскать человеку покоЯ, нигде  не  спрЯтатьсЯ  от
суеты. †изнь не терпит отшельников. Ђ теперь, сблизившись с этой женщиной,
он вовлек себЯ в новую круговерть  мучений  и  губительства.  Ћн  знал  по
опыту, к чему это приводит.
   € виновата не женщина, не любовь,  даже  не  влечение  плоти.  ‚иновата
жизнь, что вокруг: злобные электрические огни, адский шум и лЯзг машин.  ‚
царстве жадных механизмов и механической жадности, там, где  слепит  свет,
льетсЯ раскаленный металл, оглушает шум улиц, и живет  страшное  чудовище,
виновное  во  всех  бедах,  изничтожающее  всех  и  всЯ,  кто   смеет   не
подчинитьсЯ. ‘коро изничтожитсЯ и этот лес, и не взойдут больше  по  весне
колокольчики. ‚се хрупкие, нежные созданиЯ природы обратЯтсЯ в  пепел  под
огненной струей металла.
   ‘ какой нежностью вдруг вспомнилась ему женщина! ЃеднЯжка.  „о  чего  ж
обделена она вниманием, а ведь красива, хоть и сама этого не  понимает.  €
уж конечно, не место  такой  красоте  в  окружении  бесчувственных  людей;
беднЯжка, душа у нее хрупка, как лесной  гиацинт,  не  в  пример  нынешним
женщинам: у тех души  бесчувственные,  точно  из  резины  или  металла.  €
современный мир погубит ее, непременно погубит, как и все, что по  природе
своей нежно. „а, нежно! ‚ душе этой женщины жила нежность, сродни той, что
открываетсЯ в  распустившемсЯ  гиацинте;  нежность,  неведомаЯ  теперешним
пластмассовым женщинам-куклам. € вот ему выпало ненадолго согреть эту душу
теплом своего сердца. Ќенадолго, ибо скоро ненасытный бездушный мир  машин
и мошны сожрет и их обоих.
   Ћн пошел домой, ружье за спиной да собака - вот и все его  спутники.  ‚
доме темно. Ћн зажег свет, затопил камин, собрал ужин, хлеб, сыр,  молодой
лук да пиво. Ћн любил посидеть  один,  в  тишине.  ‚  комнатке  чистота  и
порЯдок, только уюта недостает. ‚прочем, Ярко горит огонь в камине, светит
керосиноваЯ лампа над столом, застеленным белой клеенкой. Ћн  взЯлсЯ  было
за книгу об €ндии, но сегоднЯ что-то не читалось. ‘нЯв  куртку,  присел  к
камину, однако, изменив привычке, не  закурил,  а  поставил  рЯдом  кружку
пива. € задумалсЯ о Љонни.
   Џо правде говорЯ, он жалел о случившемсЯ.  …му  было  страшно  за  нее.
Ѓередили душу дурные предчувствиЯ. Ќет, отнюдь не сознание содеЯнного  зла
или греха. €з-за этого совесть его не мучила. €бо что такое  совесть,  как
не страх перед обществом или страх перед самим собой. ‘ебЯ он не боЯлсЯ. Ђ
вот общества -  и  это  он  сознавал  отчетливо  -  нужно  боЯтьсЯ.  —утье
подсказывало, что общество - чудовище злонамеренное и безрассудное.
   ‚от если б на всем белом свете остались только двое: он и эта  женщина!
‘нова всколыхнулась страсть, птицей встрепенулось его естество. Ќо  вместе
с этим давил, гнул к земле страх - нельзЯ показыватьсЯ —удищу, что  злобно
таращитсЯ электрическим  глазом.  ЊолодаЯ  страдалица  виделась  ему  лишь
молодой женщиной, которой он овладел и которую возжелал снова.
   Ћн потЯнулсЯ, зевнул (неужели зевают и от  страсти?).  ‚от  уже  четыре
года живет отшельником - ни мужчины, ни женщины  рЯдом.  Ћн  встал,  снова
надел куртку, взЯл ружье, прикрутил фитиль в лампе и вышел; на темном небе
горели россыпи звезд. ‘обака  увЯзалась  следом.  ‘трасть  и  страх  перед
злокозненным —удищем погнали его из дома.  Њедленно,  неслышно  обошел  он
лес. ’ак приЯтно укрыватьсЯ в ночи,  прЯтать  переполнЯющую  его  страсть,
прЯтать, точно сокровище. € тело его чутко внимало чувству, в  паху  вновь
занималсЯ огонь! ќх,  если  б  у  него  нашлись  соратники,  чтоб  одолеть
сверкающее электрическое —удище, чтоб сохранить нежность  жизни,  нежность
женщин и дарованные природой богатства - чувства. …сли  б  только  у  него
нашлись соратники! “вы, все  мужчины  там,  в  мире  суеты,  они  гордЯтсЯ
—удищем, ликуют, жадные механизмы и механическаЯ жадность сокрушают людей.
   ЉонстанциЯ же спешила тем временем через парк  домой  и  ни  о  чем  не
задумывалась. Џока не задумывалась. “спеть бы к ужину.
   “ входа она досадливо поморщилась:  дверь  заперта,  придетсЯ  звонить.
Ћткрыла ей миссис Ѓолтон.
   - Ќаконец-то, ваша милость! џ уже подумала, не  заблудились  ли  вы?  -
игриво защебетала она. - ‘эр Љлиффорд, правда, еще о вас не справлЯлсЯ.  “
него в гостЯх мистер ‹инли, они сейчас беседуют. ‚ероЯтно, гость останетсЯ
на ужин?
   - ‚ероЯтно, - отозвалась Љонни.
   - Џрикажете задержать ужин минут  на  пЯтнадцать?  —тоб  вы  успели  не
торопЯсь переодетьсЯ.
   - „а, пожалуйста.
   Њистер ‹инли - главный управлЯющий  шахтами  -  пожилой  северЯнин,  по
мнению Љлиффорда, недостаточно напорист. ‚о всЯком случае  по  теперешним,
послевоенным Њеркам и длЯ работы с теперешними шахтерами, которым  главное
"не особенно надрыватьсЯ". ‘амой Љонни мистер ‹инли нравилсЯ, хорошо,  что
приехал без льстивой жены.
   ‹инли осталсЯ отужинать, и  Љонни  разыграла  столь  любимую  мужчинами
хозЯйку: скромную, предупредительную и любезную, в больших голубых  глазах
- смирение и покой, надежно скрывающие ее истинное  состоЯние.  ’ак  часто
приходилось играть эту роль, что она стала второй натурой Љонни, ничуть не
ущемлЯЯ натуру истинную. Ћчень странно: во времЯ "игры" из сознаниЯ  Љонни
все остальное улетучивалось.
   Ћна терпеливо дожидалась, пока сможет поднЯтьсЯ  к  себе  и  предатьсЯ,
наконец, своим мыслЯм. Џохоже, долготерпение - самаЯ сильнаЯ ее сторона.
   Ќо и у себЯ в комнате она не смогла  сосредоточитьсЯ,  мысли  путались.
—то  решить,  как  ей  быть?  —то  это  за  мужчина?  ‚прЯмь  ли  она  ему
понравилась?  Ќе  очень,  подсказывало  сердце.  „а,  он   добр.   ’еплаЯ,
простодушнаЯ доброта, нежданнаЯ и внезапнаЯ, подкупила не столько ее душу,
сколько плоть. Ќо как знать, может, и с другими женщинами он добр, как и с
ней? Џусть, все равно, ласка его чудесным образом  успокоила,  утешила.  €
сколько  в  нем  страсти,  крепкого  здоровьЯ!  Њожет,  не   хватает   ему
самобытности, ведь к  каждой  женщине  нужен  свой  ключ.  Ђ  он,  похоже,
одинаков со всеми. „лЯ него она всего лишь женщина.
   Њожет, это и к лучшему. ‚ конце концов, он, в отличие от других мужчин,
увидел в Љонни женщину и приласкал.  Џрежде  мужчины  видели  в  ней  лишь
человека,  а  женского  начала  попросту  не  замечали  или  того  хуже  -
презирали. ‘ Љонстанцией ђид или леди —аттерли  мужчины  были  чрезвычайно
любезны, а вот на ее плоть любезности не хватало. ќтот же мужчина увидел в
ней не Љонстанцию или леди —аттерли, а  женщину  -  он  гладил  ее  бедра,
грудь.
   Ќазавтра она снова пошла в лес. „ень выдалсЯ  тихий,  но  пасмурный.  “
зарослей лещины на земле уже показалсЯ сочно-зеленый пушок, деревьЯ  молча
тужились, выпускаЯ листьЯ  из  почек.  Ћна  чувствовала  это  всем  телом:
накопившиесЯ соки ринулись вверх по могучим стволам к  почкам  и  напитали
силой крохотные листочки, огненно-бронзовые капельки.  ‘ловно  полноводный
поток устремилсЯ вверх, к небу и напитал кроны деревьев.
   Ћна вышла на полЯну, но егерЯ  там  не  было.  „а  она  и  не  очень-то
надеЯлась встретить его. ”азанЯта уже  выбирались  из  гнезд  и  носились,
легкие как пушинки, по полЯне, а рыжие куры в гнездах тревожно  кудахтали.
Љонни села и принЯлась ждать. Џросто ждать. Ћна смотрела  на  фазанЯт,  но
врЯд ли видела их. Ћна ждала.
   ‚ремЯ едва ползло, как в дурном сне. …герЯ все не было.  „а  она  и  не
очень-то надеЯлась встретить его. Џосле обеда он обычно не приходил. Ђ  ей
пора домой, к чаю. Љак ни тЯжко, нужно идти.
   Џо дороге ее захватило дождем.
   - —то, снова льет? - спросил  Љлиффорд,  увидев,  что  жена  отрЯхивает
шлЯпу.
   - „а нет, чуть моросит.
   —ай она пила молча, поглощеннаЯ своими мыслЯми. Љак хотелось ей увидеть
сегоднЯ егерЯ, убедитьсЯ, что все - самаЯ взаправдашнЯЯ правда.
   - •очешь, Я почитаю тебе? - спросил Љлиффорд.
   Ћна взглЯнула на мужа. Ќеужели что-то почуЯл?
   - ‚есной со мной всегда непонЯтное творитсЯ. Џожалуй, Я немного полежу.
   - Љак хочешь. Ќадеюсь, ты не заболела?
   - Ќу что ты. Џросто сил нет - так всегда по весне. ’ы  позовешь  миссис
Ѓолтон поиграть в карты?
   - Ќет. ‹учше Я послушаю радио.
   € в его голосе ей послышалось  довольство.  Ћна  поднЯлась  в  спальню.
“слышала, как муж включил  приемник.  „иктор  дурацким  бархатно-въедливым
голосом, распространЯлсЯ об уличных зазывалах и сам  весьма  усердствовал:
любой глашатай стародавних времен позавидует.
   Љонни натЯнула старый лиловый плащ и вышмыгнула из дома  через  боковую
дверь.
   €зморось кисеей накрыла все вокруг -  таинственно,  тихо  и  совсем  не
холодно. Ћна быстро шла парком, ей даже стало жарко - пришлось  распахнуть
легкий дождевик.
   ‹ес  стоЯл  под  теплым   вечерним   дождем,   молчаливый,   спокойный,
загадочный, зарождаетсЯ жизнь и в птичьих Яйцах, и в набухающих почках,  и
в распускающихсЯ цветах. „еревьЯ голые, черные,  словно  сбросили  одежды,
зато на земле уже выстлалсЯ зеленый-зеленый ковер.
   Ќа полЯне по-прежнему никого. Џтенцы укрылись под крыльЯми квочек, лишь
два-три самых отчаЯнных бродили по сухому пЯтачку под соломенным  навесом.
Ќа ножках держались они еще неуверенно.
   €так, егерь не приходил. ‚идно, нарочно обходил  сторожку  стороной.  Ђ
может, что случилось? Њожет, наведатьсЯ к нему домой?
   Ќаверное, ей на роду написано ждать. ‘воим ключом она отперла дверь.  ‚
сторожке чисто. ‚ банке - зерно, в углу - аккуратно сложена свежаЯ солома.
Ќа гвозде висит фонарь-"молниЯ". ‘тол и  стул  на  том  месте,  где  вчера
лежала она.
   Љонни села на табурет у двери. Љак все покойно! Џо крыше шуршит  дождь,
на окне - паутина мелких капель, ни ветерка. ‚ сторожке  и  в  лесу  тихо.
ЃогатырЯми высЯтсЯ деревьЯ, темные в сумеречных тенЯх, молчаливые,  полные
жизни. ‚се вокруг живет!
   ‘коро ночь, значит, пора уходить. …герь, видно, избегает ее.
   € тут он неожиданно поЯвилсЯ на полЯне,  в  черной  клеенчатой  куртке,
какие  носЯт  шоферы,  блестЯщей   от   дождЯ.   ‚зглЯнул   на   сторожку,
приветственно поднЯл руку и круто повернул к клеткам. Њолча  присел  подле
них, внимательно оглЯдел, тщательно запер на ночь. € только потом  подошел
к Љонни. Ћна все сидела на табурете у порога. Ћн остановилсЯ у крыльца.
   - ‡начит, пришли! - по-местному тЯгуче проговорил он.
   - Џришла! - Ћна посмотрела ему в лицо. - Ђ вы что-то припоздали.
   - „а уж, - и он отвел взглЯд в сторону леса.
   Ћна медленно встала, отодвинула табурет и спросила:
   - Ђ вы хотели прийти?
   Ћн пытливо посмотрел на нее.
   - Ђ что люди  подумают?  „ескать,  чего  это  она  наладилась  сюда  по
вечерам?
   - Љто, что подумает? - Љонни растерЯнно уставилась на егерЯ. - џ ж  вам
сказала, что приду. Ђ больше никто не знает.
   - ‡начит, скоро узнают. € что тогда?
   Ћна снова растерЯлась и ответила не сразу.
   - ‘ чего бы им узнать?
   - Ђ о таком всегда узнают, - обреченно ответил он.
   ѓубы у нее дрогнули.
   - —то ж поделать, - запинаЯсь, пробормотала она.
   - „а ничего. ђазве что не приходить сюда... если будет на то ваша волЯ,
- прибавил он негромко.
   - Ќе будет! - еще тише ответила она.
   Ћн снова отвел взглЯд, помолчал.
   - Ќу, а когда все-таки  узнают?  -  наконец  спросил  он.  -  Џодумайте
хорошенько. ‚ас с грЯзью смешают: надо ж, с мужниным слугой спуталась.
   Ћна взглЯнула на него, но он по-прежнему смотрел на деревьЯ.
   - ‡начит ли это... -  она  запнулась,  -  значит  ли  это,  что  Я  вам
неприЯтна?
   - Џодумайте! - повторил он.  -  Џрознают  люди,  сэр  Љлиффорд,  пойдут
суды-пересуды.
   - џ могу и уехать.
   - Људа?
   - Људа угодно. “ менЯ есть свои деньги. Ћт мамы мне  осталось  двадцать
тысЯч, Я уверена, Љлиффорд к ним не притронетсЯ. ’ак что Я могу и уехать.
   - Ђ если вам не захочетсЯ?
   - Њне все равно, что со мной будет.
   - ќто так кажетсЯ! ‘овсем не все равно!  Ѓезразличных  к  своей  судьбе
нет, и вы не исключение. Ќе забудете вы, ваша  милость,  что  свЯзались  с
егерем. Ѓудь Я из благородных - дело совсем иное.  Ђ  так  -  как  бы  вам
жалеть не пришлось.
   - Ќе придетсЯ. Ќа что мне  всЯкие  титулы!  ’ерпеть  их  не  могу!  Њне
кажетсЯ, люди всЯкий раз насмехаютсЯ, обращаЯсь ко мне "ваша  милость".  €
впрЯмь, ведь насмехаютсЯ! „аже у вас и то с насмешкой выходит.
   - “ менЯ?!
   ‚первые за вечер он посмотрел ей прЯмо в лицо.
   - џ над вами не насмехаюсь.
   € она увидела, как потемнели у него глаза, расширились зрачки.
   - Ќеужто вам все равно, даже когда вы так  рискуете?  -  ѓолос  у  него
вдруг сделалсЯ хриплым. - Џодумайте. Џодумайте, пока не поздно.
   ‚ словах его удивительно сочетались угроза и мольба.
   - Ђх, да что мне терЯть, - досадливо бросила Љонни. - ‡нали б  вы,  чем
полнитсЯ моЯ жизнь, понЯли б, что Я рада со всем этим расстатьсЯ, но, быть
может, вы боитесь за себЯ?
   - „а, боюсь! - резко заговорил он. - Ѓоюсь! ‚сего боюсь.
   - Ќапример?
   Ћн лишь дернул головой назад - дескать, вон, кругом все страхи.
   - ‚сего боюсь! € всех! ‹юдей!
   € вдруг нагнулсЯ, поцеловал ее печальное лицо.
   - Ќе верьте. Њне тоже наплевать. Ѓудем вместе, и пусть  все  катЯтсЯ  к
чертовой бабушке. ’олько б вам потом жалеть не пришлось!
   - Ќе отказывайтесь от менЯ, - истово попросила она.
   Ћн погладил ее по щеке и снова поцеловал - опЯть  так  неожиданно  -  и
тихо сказал:
   - ’огда хоть пустите менЯ в дом. € снимайте-ка плащ.
   Ћн повесил ружье, стащил с себЯ мокрую куртку, полез за одеЯлами.
   - џ еще одно принес. ’ак что теперь есть чем укрытьсЯ.
   - џ совсем ненадолго, - предупредила Љонни. - ‚ половине восьмого ужин.
   Ћн взглЯнул не нее, тут же перевел взглЯд на часы.
   - Ѓудь по-вашему. - ‡апер дверь, зажег маленький огонек в фонаре.
   - Ќичего. Њы свое еще возьмем, успеетсЯ.
   Ћн аккуратно расстелил одеЯла, одно скатал валиком ей под голову. Џотом
присел на табурет, привлек Љонни к  себе,  обнЯл  одной  рукой,  а  другой
принЯлсЯ гладить ее  тело.  Ћна  почувствовала,  как  у  него  перехватило
дыхание. Џод плащом на Љонни были лишь нижнЯЯ юбка да сорочка.
   - „а такого тела и коснутьсЯ -  уже  счастье!  -  прошептал  он,  нежно
оглаживаЯ ее торс - кожа у Љонни была шелковистаЯ, теплаЯ, загадочнаЯ.  Ћн
приник лицом к ее животу, потерсЯ щекой, стал целовать бедра. Ћна не могла
взЯть в толк, что  приводит  его  в  такой  восторг,  не  понимала  красы,
таившейсЯ в  ней,  красы  живого  тела,  красы,  что  сама  -  восторг!  €
откликаетсЯ на нее лишь страсть. Ђ если страсть спит или ее нет вообще, то
не понЯть величиЯ и великолепиЯ  тела,  оно  видитсЯ  едва  ли  не  чем-то
постыдным. Ћна ощущала, как льнет его щека то к ее бедрам, то к животу, то
к Ягодицам. —уть щекотали усы и короткие мЯгкие волосы. “ Љонни  задрожали
колени. ‚нутри все сжалось - будто с нее снЯли последний  покров.  "‡ачем,
зачем он так ласкает, - в страхе думала она, -  не  надо  бы".  …го  ласки
заполнЯли ее, обволакивали со всех сторон. € она напрЯженно выжидала.
   Ќо вот он  вторгсЯ  в  ее  плоть,  неистово,  жадно,  словно  торопилсЯ
сбросить тЯжкое бремЯ, и сразу  исполнилсЯ  совершенным  покоем,  она  все
выжидала, чувствуЯ себЯ обойденной. Ћтчасти сама  виновата:  внушила  себе
эту отстраненность. ’еперь, возможно, всю  жизнь  страдать  придетсЯ.  Ћна
лежала не шевелЯсь, чувствуЯ глубоко внутри биение его сильной плоти.  ‚от
его пронзила дрожь, струей ударило семЯ, и  мало-помалу  напрЯжение  стало
спадать. Љак смешно напрЯгал он Ягодицы, стараЯсь глубже внедритьсЯ  в  ее
плоть. „а, длЯ женщины, да  еще  причастной  ко  всему  этому,  сокращение
Ягодиц, да и все телодвижениЯ мужчины кажутсЯ в высшей  степени  смешными.
„а и сама поза мужчины, и все его действиЯ так смешны!
   Ћднако Љонни лежала не шевелЯсь, и душа ее не корчилась от омерзениЯ. €
когда он кончил, она даже не попыталась возобладать над ним,  чтобы  самой
достичь удовлетворениЯ (как некогда с Њикаэлисом). Ћна лежала не шевелЯсь,
и по щекам у нее катились слезы.
   Ћн тоже лежал тихо, но по-прежнему крепко обнимал ее, старалсЯ  согреть
ее худые голые ноги меж своими. ’есно прижавшись к ней, он отдавал ей свое
тепло.
   - ‡амерзла? - прошептал он нежно, как самой близкой душе. Ђ  душа  эта,
меж тем, была далеко, чувствуЯ себЯ обойденной.
   - Ќет. Њне пора, - тихо отозвалась она.
   Ћн вздохнул, еще крепче обнЯл и отпустил. Ћ том, что она плакала, он  и
не догадывалсЯ. Ћн думал, что она здесь, рЯдом,  не  только  телом,  но  и
душой.
   - Њне пора, - повторила она.
   Ћн приподнЯлсЯ и, стоЯ на коленЯх, поцеловал ей ноги. Џотом оправил  на
ней юбку, застегнул одежду на себе. „елал  он  все  механически,  даже  не
глЯдЯ по сторонам, - его слабо освещал фонарь на стене.
   - ‡аглЯдывай ко мне, когда захочетсЯ, - сказал он, глЯдЯ на нее  сверху
вниз, и лицо у него было ласковое, покойное и уверенное.
   Љонни недвижно лежала на полу, смотрела на егерЯ и  думала:  нет,  этот
мужчина чужой, чужой! ‚ душе даже шевельнулась неприЯзнь.
   Ћн надел куртку, поднЯл упавшую шлЯпу, повесил на ружье.
   - Ќу же, вставай! - € взглЯд его был все так же ласков и покоен.
   Ћна медленно поднЯлась. …й не хотелось уходить. Ќо и оставатьсЯ  тошно.
Ћн накинул ей на плечи тонкий плащ, оправил его. Џотом  открыл  дверь.  ‡а
порогом уже стемнело. ‘обака у крыльца вскочила и преданно  уставилась  на
хозЯина. ‘ мглистого неба сыпал унылый дождь. Ѓлизилась ночь.
   - Њожет, мне фонарь засветить? - спросил егерь.  -  ‚се  равно  в  лесу
никого нет.
   Ћн шагал впереди, освещаЯ узкую тропу фонарем,  держа  его  низко,  над
блестЯщей от дождЯ травой, над свитыми в змеиный клубок  корневищами,  над
поникшими цветами. Ђ все вокруг за  кисеей  измороси  тонуло  в  кромешной
тьме.
   - ‡аглЯдывай в сторожку, когда захочетсЯ, - повторил он. - •орошо?  ‚се
одно: семь бед - один ответ.
   …й была удивительна и непонЯтна его ненасытнаЯ тЯга к ней. ‚едь их  же,
по сути, ничто не свЯзывало. Ћн толком ни разу с ней не поговорил.  Ђ  то,
что она слышала, резало слух Љонни, хоть в душе она  и  сопротивлЯлась,  -
грубостью, просторечием. ќто его "заглЯдывай ко мне",  казалось,  обращено
не к ней, Љонни, - а к простой бабе. ‚от под лучом фонарЯ мелькнули листьЯ
наперстЯнки, и Љонни сообразила, где они находЯтсЯ.
   - ‘ейчас четверть восьмого, - успокоил он, - ты успеешь.
   Џочувствовав, что его речь отвращает ее, он заговорил по-иному.  ‚от  и
последний поворот аллеи, сейчас покажутсЯ заросли орешника, а  за  ними  -
ворота. Ћн потушил фонарь.
   - ‡десь уже не заплутаемсЯ, - сказал он и ласково взЯл ее под руку.
   €дти в темноте трудно, не угадать, что под ногами - кочка или  рытвина.
…герь шел едва ли не на ощупь, ему не привыкать, и  вел  ее  за  собой.  “
ворот он дал ей свой электрический фонарик.
   - ‚ парке-то хоть и не так  темно,  все  ж  возьми,  вдруг  с  тропинки
собьешьсЯ.
   €  верно,  деревьЯ  в  парке  росли   реже,   и   меж   ними   курилась
серебристо-сераЯ призрачнаЯ дымка. ‚друг егерь привлек Љонни к себе, сунул
холодную, мокрую руку ей под плащ и принЯлсЯ гладить ее теплое тело.
   - ‡а то, чтоб такой женщины, как ты, коснутьсЯ,  жизни  не  пожалею.  -
ѓолос у него сорвалсЯ. - Џодожди, ну хоть минутку подожди.
   € вновь она почувствовала его неуемную страсть.
   - Ќет-нет, мне и  так  бегом  придетсЯ  бежать.  -  Љонни  даже  слегка
испугалась.
   - Џонимаю, - кивнул он, понурилсЯ и отпустил ее.
   Ћна уже на ходу вдруг задержалась на мгновенье и обернулась.
   - Џоцелуй менЯ.
   ‚о тьме его было уже не различить, она лишь почувствовала, как его губы
коснулись левого глаза. —уть отвела голову, нашла его губы  своими,  и  он
скоро и нежно поцеловал ее. ђаньше он терпеть не мог целоватьсЯ в губы.
   - џ приду завтра, - пообещала она, отходЯ, - если смогу.
   - •орошо! ’олько не так поздно, - донеслось до нее  из  тьмы.  ЊглистаЯ
ночь поглотила егерЯ.
   - ‘покойной ночи! - попрощалась она.
   - ‘покойной ночи, ваша милость! - откликнулась мгла.
   Љонни  остановилась,  пристально  вглЯдываЯсь  в  дождливую  ночь.   Ќо
разглЯдела лишь темный силуэт егерЯ.
   - Џочему ты так сказал? - спросила она.
   - „а так, - донеслось до нее. - Џокойной ночи. ’ебе нужно спешить.
   € она  нырнула  в  кромешную  мглу.  ЃоковаЯ  дверь  усадьбы  оказалась
открытой, и ей удалось незаметно прошмыгнуть наверх. Ќе успела она закрыть
за собой дверь, как прозвучал гонг - пора ужинать. Ќет, сперва она  примет
ванну,  нужно  непременно  принЯть  ванну.  "Ќи  за  что  больше  не  буду
опаздывать! - пообещала она самой себе. - ’олько нервы трепать".
   Ќа следующий день она не пошла в лес, а поехала с Љлиффордом в  Ђтуэйт.
€зредка он позволЯл себе  выезжать  из  усадьбы.  офером  у  него  служил
крепкий парень, способный, в случае надобности, вынести хозЯина из машины.
Љлиффорду вдруг захотелось повидать своего крестного отца, ‹если  “интера.
Ћн жил в усадьбе ипли неподалеку от Ђтуэйта. Ѓыл он уже немолод, богат  -
из тех шахтовладельцев, кто процветал при короле ќдуарде. …го ‚еличество и
сам наведывалсЯ в ипли  поохотитьсЯ.  ‘ердце  усадьбы  -  старинный  дом,
изукрашенный  лепниной,  со  вкусом  обставленный:   мистер   “интер   жил
холостЯком и весьма гордилсЯ убранством дома. ‚печатление  портили  только
бесчисленные шахты окрест. Љлиффорда он любил, но особого уважениЯ  как  к
писателю не питал - уж слишком часто мелькали в газетах и журналах  имЯ  и
фотографии крестника. ‘тарик, как  неколебимый  эдвардианец,  считал,  что
жизнь есть жизнь и всЯкие щелкоперы к ней касательства не имеют.  ‘  Љонни
старый  дворЯнин  держалсЯ  неизменно  любезно.  Ћн  считал  ее  красивой,
скромной женщиной, и жизнь ее с Љлиффордом,  конечно  же,  лишена  смысла.
‚есьма прискорбно, что ей не доведетсЯ  дать  жизнь  наследнику  ђагби.  “
самого “интера наследника не было.
   €нтересно, думала Љонни, что старик скажет,  узнай  он  о  ее  свЯзи  с
мужниным  егерем,  который  предлагает  "заглЯнуть   в   сторожку,   когда
захочетсЯ".  ‘тарый  джентльмен,  наверное,  поморщитсЯ  от  презрениЯ   и
отвращениЯ. Ћн не выносил, когда чернь тщилась попасть "из грЯзи в кнЯзи".
Ѓудь у нее любовник ее круга, он бы и словом не попрекнул:  ведь  у  Љонни
такой дар - женственность в сочетании со скромностью и смирением, именно в
этом ее суть. “интер звал ее "милаЯ девочка"  и  буквально  навЯзал  ей  в
подарок красивую миниатюру, портрет дамы в костюме восемнадцатого века.
   Љонни невольно  сравнивала  каждого  с  егерем.  ‚от  мистер  “интер  -
настоЯщий джентльмен, светский, воспитанный человек, относитсЯ к ней как к
личности, выделЯет ее среди прочих, длЯ него она не просто одна из  тысЯчи
обыкновенных женщин, он не позволит себе обратитьсЯ к ней на "ты".
   Ќе пошла она в лес и через день, и через два. Џока  он  ждет  ее,  пока
вожделеет (как ей представлЯлось), она не пойдет. Ћднако на четвертый день
она уже не находила себе места, ее охватила тревога.  Ќет,  все  равно  не
пойдет в лес, не отдаст свое тело этому мужчине. Ќадо себЯ чем-то  занЯть:
поехать ли в еффилд, навестить  ли  кого.  Ћднако  даже  думать  об  этом
невыносимо. Ќаконец, она решила прогулЯтьсЯ, но  пошла  не  к  лесу,  а  в
противоположную сторону - через желе