  он  теперь  без
материального  ущерба  длЯ  себЯ  гораздо  чаще  мог  пропускать сидение  за
ненавистным ему обеденным столом.
     …стественно,  он знал, что  обстоЯтельства не  сложились таким образом,
чтобы   способствовать   отдельным   акциЯм  против  маленького  эльзасского
дезертира;  он  находилсЯ в  относительной  безопасности,  к тому  же  майор
пребывает  под  давлением  его  шантажа.  Ћн знал это, но знать это  ему  не
хотелось.  Ќапротив,  в  голову приходили  мысли,  что  военное счастье  еще
повернетсЯ другой стороной и майор снова станет влиЯтельным  господином, что
майор и ќш просто  ждут соответствующего часа,  чтобы затем  уничтожить его,
Џоэтому проблема состоЯла  в том,  чтобы  заблаговременно сорвать эти планы.
Њожет, это и  было  чистейшей воды суеверие, но ему нельзЯ было сидеть сложа
руки,  надо было использовать свое времЯ, к тому же  он должен  был  уладить
некоторые  срочные дела,  а поскольку он не  мог  точно  сказать, куда  его,
собственно говорЯ, заведут эти срочные дела,  то он успокаивал себЯ тем, что
его  врагам  придетсЯ  винить  самих  себЯ,  когда  он  будет  предпринимать
контрмеры.
     Ђ  сейчас  он выплачивал  зарплату.  ‹инднер  покрутил в  руках деньги,
пересчитал еще  раз, потом снова  покрутил их  в руках  и оставил  лежать на
столе. Џомощник наборщика стоЯл рЯдом и тоже молчал.  •угюнау не понЯл: "ќй,
‹инднер, почему вы не берете деньги?.. ‚ конце концов вы же ничего не имеете
против денег".
     Ќаконец  ‹инднер,  откровенно  преодолеваЯ  себЯ,  сказал: "ЊинимальнаЯ
зарплата по тарифу составлЯет 92 пфеннига".
     ќто  было что-то новое. Ќо  •угюнау сориентировалсЯ:  "„а, это  так, на
больших предприЯтиЯх... но на таком крохотном.., ‚ы, старый опытный рабочий,
вы-то должны  знать, в каких мы условиЯх. ‚раждебные нападки со всех сторон,
одни только враги... если  бы Я снова не поставил газету на ноги,  то вообще
не было бы никакой зарплаты... и это благодарность! €ли, может, вы считаете,
что Я  должен  выплатить вам  зарплату в  двойном  размере? Ќо только откуда
прикажете   взЯть  на  это  деньги?  ‚ы   же  хорошо  знаете,  что   мы   --
государственнаЯ газета,  которой  выплачиваютсЯ  дотации... тогда,  впрочем,
есть смысл, поступить  в  какую-нибудь  организацию и требовать  минимальной
зарплаты по тарифу. ‚ таком случае  Я и сам поступил бы в такую организацию,
там мне было бы лучше".
     "Ђ Я не в организации",-- буркнул ‹инднер.
     "’огда откуда у вас эти минимальные тарифы?" "‘коро будет известно".
     •угюнау между  тем задумалсЯ.  ‚иноват  в этом  был, конечно, ‹ибель со
своей  профсоюзной  пропагандой. Ћн,  значит, тоже враг!  Ќо  с ‹ибелем дело
необходимо было  улаживать прЯмо сейчас.  Џоэтому он  сказал:  "Ќу, уж между
собой  мы договоримсЯ...  скажем  так, новые тарифы  с  ноЯбрЯ,  а  до  того
давайте-ка обсудим все это" Ћба наборщика остались довольны.
     ‚ечером, чтобы встретитьсЯ с ‹ибелем, он отправилсЯ  в забегаловку "–ур
Џфальц". ‘обственно, это неприЯтное дело с ‹ибелем  было всего лишь поводом.
•угюнау не был в таком уж плохом расположении духа, он смотрел незашоренными
глазами  на мир; нужно просто знать, где противник, тогда можно будет,  если
дело дойдет до этого, сменить свою диспозицию. Ќу, он знал, где расположилсЯ
противник. ‘ейчас  они закрыли бордель  и две  забегаловки за городом...  но
помощь, которую предложил он в борьбе с подрывными элементами, майор отверг.
Ќу что ж, завтра в газете надо будет снова похвалить старика, на этот раз за
закрытие борделЯ. € •угюнау замычал себе поднос: "ѓосподь наш, ‘аваоф".
     ‚  "Џфальце" сидели ‹ибель, доброволец  доктор  Џельцер и еще несколько
человек.  Џельцер сразу  же  поинтересовалсЯ: "Ђ  где вы  оставили ќша?  …го
что-то вообще больше не видно",
     •угюнау Язвительно ухмыльнулсЯ.
     "€зучение Ѓиблии в  свЯтую  субботу... ’еперь  ему осталось всего  лишь
пройти обрезание",
     ђаздалсЯ взрыв смеха, что  дало  •угюнау  основание гордитьсЯ собой. Ќо
Џельцер сказал: "„ело не в этом, ведь ќш -- парень что надо".
     ‹ибель  покачал головой:  "Ќе  подумаешь,  и  чего  только  сегоднЯ  не
бывает..."
     Џельцер  не  согласилсЯ:  "Љак  раз  в  такое  времЯ  у   каждого  свои
проблемы... Я-- социалист, и вы, ‹ибель, тоже,., и все-таки ќш -- парень что
надо... џ хорошо к нему отношусь".
     ‹об ‹ибелЯ покраснел, на нем четко проступили набухшие  вены: "Џо моему
мнению, это одурачивание народа, и его следует остановить".
     "’ак точно,-- согласилсЯ •угюнау,-- деструктивные идеи".
     Љто-то за столом хихикнул: "‚от те на, как заговорили теперь  и большие
капиталисты".
     Ћчки  •угюнау  блеснули   в  сторону   говорившего:   "Ѓудь  Я  большим
капиталистом, то сидел бы не здесь, а в Љельне, если не в самом Ѓерлине",
     "Ќу,  коммунистом  вы тоже не  ЯвлЯетесь,  господин •угюнау",-- заметил
Џельцер.
     "Ќе ЯвлЯюсь, мой многоуважаемый господин доктор... но Я знаю, что такое
справедливость  и  что  такое  несправедливость,   Љто  первый  раскрыл  эти
безобразиЯ в тюрьме, а?"
     "Ќикто не умалЯет  ваши заслуги,-- согласилсЯ  Џельцер,-- и где  бы  мы
взЯли прелестного †елезного Ѓисмарка, если бы здесь не было вас?"
     •угюнау  сыграл  под  простодушного  человека;  он хлопнул Џельцера  по
плечу: "Џодтрунивать будете над своей бабушкой, мой дорогой".
     Ќо затем его прорвало:  заслуги там, заслуги здесь. Ћн, конечно, всегда
был  большим  патриотом,  он,  конечно,  всегда   праздновал  победы  своего
отечества, кто решитсЯ осуждать его  за  это! Ќо он при этом абсолютно точно
знал, что это было  единственное средство расшевелить буржуазию-- котораЯ не
упустит своего,--  чтобы она  хоть что-то  сделала длЯ детей бедных погибших
пролетариев; насколько он помнит, это был именно он, кто  сдвинул все  это с
мертвой  точки! Ђ благодарность? …го не удивит, если уже  сейчас против него
отданы соответствующие распорЯжениЯ  полиции! Ќо он  не боитсЯ, пусть только
сунутсЯ, у  него еще есть друзьЯ, которые при случае вызволЯт его из тюрьмы,
с  тайными   судилищами  вообще  должно  быть  покончено!  —еловек  исчезает
неизвестно как, а только потом узнаешь,  что его упрЯтали за решетку, одному
Ѓогу  известно, сколько их  таких, кто еще  гниет  в тюрьме! Ќет,  у  нас не
юстициЯ, у  нас  полицейскаЯ юстициЯ!  €  что самое  плохое,  так это мнимаЯ
свЯтость  этих полицейских ищеек, ЃиблиЯ  у них всегда под  рукой, но только
длЯ  того, чтобы трахнуть ею кого-нибудь по голове. „о  и после жратвы у них
застольнаЯ  молитва,  другим  же  позволено  с  ней или  без  нее околеть  с
голоду...
     Џельцер  с удовлетворением  слушал  его, затем  прервал: "Њне  кажетсЯ,
•угюнау, вы просто провокатор".
     •угюнау  почесал затылок: "€ вы думаете, что мне таких задач еще  никто
не ставил? …сли бы Я только вам порассказал.,, ну,  давайте оставим это.,. џ
всегда  был  правильным человеком,  таким  и останусь, даже  если  это будет
стоить мне головы,,. џ просто не выношу лицемерной свЯтости".
     ‹ибель одобрительно кивнул:  "‘ Ѓиблией это, конечно,  вопрос.  Љормить
народ цитатами из Ѓиблии -- это господа умеют".
     •угюнау  согласилсЯ: "€менно так,  вначале цитаты из  Ѓиблии,  а  после
этого  расстрел,.,  есть достаточно людей,  которые  тогда  вместе  со  мной
слышали  стрельбу  в тюрьме. „а чего  тут говорить!  Ќо  вместо  того, чтобы
тащитьсЯ на такие занЯтиЯ по"  изучению Ѓиблии, Я  лучше схожу куда-нибудь в
кино".
     ’ак  •угюнау  занЯл свое место  в  начинающейсЯ  борьбе между  верхом и
низом.   €  хотЯ  большевистскаЯ  пропаганда  была   ему  в  высшей  степени
безразлична  и он первым заорал  о помощи,  когда дело зашло  о его барахле,
хотЯ  он  с  большим  неудовольствием  сообщал  в  "Љуртрирским вестнике"  о
растущем количестве вторжений противника, тем не менее теперь он с искренней
убежденностью заЯвил: "ђусские вполне толковые ребЯта".
     Џельцер откликнулсЯ: "•отелось бы верить".
     Ђ  когда они выходили  из забегаловки, •угюнау погрозил ‹ибелю пальцем:
"‚ы тоже лицемер... подзуживаете старого  доброго ‹инднера там, где Я и  без
того работаю просто за  спасибо...  и вы это знаете  очень  даже хорошо. Ќу,
вместе уж мы как-нибудь уладим это дело".

        82
     ‚осьмилетний ребенок, который намерен самостоЯтельно отправитьсЯ в мир.
     Ћн идет по узкой полоске травы между следами  колес, он видит увЯдающие
бледно-фиолетовые цветки клевера, которые неизвестно как оказались здесь, он
видит посеревшую от  времени высохшую  кучу коровьего навоза, сквозь которую
уже  пробиваютсЯ  стебельки  травы,  он  замечает  семена репейника, которые
прицепились к чулкам  и больно  колютсЯ, ђебенок видит и  многое  другое, он
видит стебли безвременника на лугах, видит, как на склоне долины пасутсЯ две
желтовато-серые коровы, и поскольку он не может постоЯнно  разглЯдывать один
только  ландшафт, то  он переводит взглЯд на свою одежду  и видит  маленькие
розочки, которыми покрыт черный ситец: множество  повторЯющихсЯ раскрывшихсЯ
цветков вместе с бутонами  на  светло-зеленых стебельках  в  обрамлении двух
зеленых  листьев;  внутри  открывшейсЯ  розы желтаЯ  точка.  ђебенку хочетсЯ
черную  шлЯпу, на которую  можно было бы  приколоть розу вместе с  бутоном и
двумЯ  листочками  --  это  так  подходило  бы  ей.  Ќо  у  него  есть серое
грубошерстное непромокаемое пальто с капюшоном.
     ’ак и бредет ребенок вдоль реки, в руке он крепко сжимает одну марку на
питание в дороге.  ђебенку хорошо знакома местность. …му не  страшно. ‘ловно
домохозЯйка  по своей  квартире, вышагивает ребенок по долинам, и  когда он,
пребываЯ в хорошем настроении, выталкивает камень из полоски травы,  то этим
он  только  немного наводит  порЯдок.  ‚се  вокруг  хорошо  просматриваетсЯ.
ђебенок видит деревьЯ,  рельефно выступающие в прозрачном  воздухе  осеннего
полуднЯ, и пейзаж не содержит ничего  таинственного  длЯ него: за прозрачным
воздухом  виднеетсЯ  голубое небо, среди прозрачной зелени деревьев и кустов
то и  дело,  как будто так  и  должно  быть,  попадаютсЯ  деревьЯ с  желтыми
листьЯми, которые также тЯнутсЯ к  небу,  а  иногда, хотЯ  не чувствуетсЯ ни
дуновениЯ  ветерка, прилетает  откуда-то желтый  листик,  который,  медленно
кружа, опускаетсЯ на дорогу.
     Љогда ребенок  переводит  взглЯд  направо,  туда,  где луга и кустарник
окаймлЯют берег реки, то он видит белый  гравий на дне, он видит также воду,
поскольку  осенью листва  кустарника  сильно поредела и  оголила  коричневые
стволы, это уже  не такой непроницаемый взору  зеленый лес, как летом. Ќу  а
когда  ребенок  переводит  свой  взглЯд налево,  то  видит  болотистый  луг:
таинственно и коварно расположилсЯ он там, и  если  хочешь поставить ногу на
эту траву, то выступает вода и просачиваетсЯ в  обувь;  по  такому лугу идти
нельзЯ, поскольку,  кто знает?..  ‚ таком болоте  можно утонуть,  и никто не
поможет.
     ‚осприЯтие природы у детей более суженное и  все же  более интенсивное,
чем  у  взрослого  человека.  Ћни не будут долго находитьсЯ на одном  месте,
откуда открываетсЯ хороший вид, рассматриваЯ  местность, а какое-то  дерево,
стоЯщее на отдаленном холме, может настолько  сильно  манить  их к себе, что
они охотнее всего попробовали бы его на  вкус, и несутсЯ со  всех ног, чтобы
прикоснутьсЯ к нему. € ландшафт большой долины, простирающийсЯ у их ног, они
не хотЯт рассматривать, им хочетсЯ ринутьсЯ в него, как будто этим они могут
бросить  туда  и свой страх; поэтому  дети в постоЯнном,  часто  бесполезном
движении  катаютсЯ по траве, карабкаютсЯ на  деревьЯ, пытаютсЯ есть листву и
прЯчутсЯ наконец  в кронах  деревьев или в темной безопасности какого-нибудь
куста.
     ’ак  что  многое  из  того,  что  приписываетсЯ  проЯвлению  прЯмо-таки
неисчерпаемых сил молодости в их бессмысленно  сознательном  перехлестывании
через край, ЯвлЯетсЯ не чем иным, как обнажившимсЯ страхом сознаниЯ, которое
начало умирать, поскольку осознало свое одиночество, следовательно, очень во
многих  отношениЯх  беготнЯ  детей  ЯвлЯетсЯ  блужданием в начале жизненного
пути,  следовательно,   их   смех,   так  часто  порицаемый   взрослыми  как
безосновательный,  ЯвлЯетсЯ  смехом  того,  кто  неожиданно ощущает себЯ  во
власти одиночества, так  что  не только  понЯтно, что  восьмилетний  ребенок
способен  принЯть решение  уйти в  мир, чтобы  таким  необычным,  можно даже
навернЯка  сказать,  героическим  и  крайним   напрЯжением  собрать  воедино
собственное  одиночество,  победить  в  этом  единстве  большое одиночество,
противопоставить бесконечность единству и единство одиночеству,-- не  только
это  становитсЯ понЯтным, и  не только  то, что при  попытке  такого рода не
имеют значениЯ ни обычные мотивы, ни их весомость, а дело здесь совершенно в
других  мотивировках: так, тот же мотылек, то есть вещь настолько ничтожного
веса,  что ее  и поместить-то  на  чашу  весов невозможно,  может  оказывать
определенное влиЯние на ход событий, да, такое может  случитьсЯ, стоит  лишь
обратитьсЯ к примеру мотылька, который порхал какое-то времЯ перед ребенком,
теперь  улетает  с дороги, чтобы исчезнуть где-то над болотистым  лугом, так
что это просто не имеет  никакого значениЯ в  глазах взрослых, поскольку они
не способны увидеть, что улетела душа мотылька, не он сам,  это все-таки  он
сам  оставил ребенка,  считают  они, € ребенок останавливаетсЯ, он поднимает
руку и изначально  обреченным на неудачу движением пытаетсЯ поймать  то, что
уже давно улетело прочь.
     ‚прочем, теперь ребенок возвращаетсЯ по той же дороге обратно. Ћн почти
доходит до того стального моста, через  который проходит тЯнущеесЯ с востока
и ведущее  к городу шоссе. Ќа этом месте тропинка,  идущаЯ вдоль берега,  по
которой все  это времЯ шел  ребенок, повела  бы  его вверх,  а по ту сторону
спустила бы вниз вместе с шоссе.  Ќо ребенок даже не  дошел до этого  места,
потому  что  этот  более  чем хорошо  знакомый  мост, сераЯ решетка,  сквозь
которую  проглЯдывал разделенный  на  ровные черные четырехугольники  еловый
лес, рисовали  картину,  котораЯ всегда пугала ребенка, и из-за того, что он
был  так  хорошо  знаком  с местностью,  которой, кажетсЯ, никогда не  будет
конца,  ребенок  вдруг  решил  насовсем  оставить  эту  долину.  € поскольку
ребенок,  уйдЯ  из дому,  наверное, надеЯлсЯ, что  известное и  родное будет
переходить   в  чужое  очень  медленно,   так   сказать,  безболезненно,  то
болезненность внезапного прощаниЯ была заглушена желанием попасть  на другую
сторону болотистого луга, туда, где исчез мотылек.
     …сть только один высокий холм, возвышающийсЯ там,  он все же достаточно
высок, чтобы ребенок видел хотЯ бы одну крышу дома, построенного на вершине,
или  верхушки  растущих там  деревьев.  ђазумнее всего,  наверное,  было  бы
поднЯтьсЯ просто от шоссе.  Ќо нетерпение  ребенка было слишком  сильным длЯ
этого: под  голубым  небом,  этим холодно-горЯчим небом  ранней  осени,  под
солнечными лучами, припекающими в спину, ребенок пускаетсЯ бежать; он  бежит
вдоль  болотистого  луга,  он хочет найти хотЯ бы какую-нибудь тропинку,  но
пока он  ищет, он обходит луг и оказываетсЯ у  подножиЯ холма, как  будто бы
холм сам пришел ему навстречу, похожий на верблюда, опустившегосЯ на колени,
чтобы  можно было на него  взобратьсЯ.  ќта  двойнаЯ спешка,  собственнаЯ  и
холма, содержит в себе что-то таинственное, ребенок теперь и вправду медлит,
поскольку хочет поставить ногу на незаметный изгиб, где ровный луг переходит
в  подъем  холма.  Џодними  сейчас  ребенок  свою голову, он  увидел бы, что
крестьЯнский дом наверху полностью исчез, видны всего лишь некоторые вершины
деревьев. Њежду тем, чем выше он карабкалсЯ, тем больше  открывалось взглЯду
поселение наверху,  вначале  сочнаЯ зелень  деревьев,  словно бы там была  в
разгаре весна,  затем  крыша,  из которой свечой струилсЯ дым,  и,  наконец,
между стволами показались белые стены  дома: это, наверное, крестьЯнский дом
посреди очень  зеленого сада, и последний склон,  который был таким  крутым,
что ребенок карабкалсЯ на всех четырех,  был  тоже такой же зеленый, так что
ребенок просто лез  дальше, опираЯсь на руки, пока  не вытЯнулсЯ  на животе,
уткнувшись лицом в траву, и • только потом очень медленно подтЯнул колени. ;
Ќу, тут  ребенок  действительно оказалсЯ наверху, а дворо-| вый пес  с  лаем
начал  рватьсЯ  с  цепи,  тут уж стало не  до  весны, на которую возлагались
надежды.  ‹андшафт  оказалсЯ чужим  и  незнакомым,  сама  долина, на которую
теперь взглЯнул ребенок,  была  уже  больше  не  долиной,  откуда он пришел.
„войное превращение! €сполненное печали превращение тем не менее не решение,
ведь это превращение  можно объЯснить просто  светом: ЯснаЯ чистота света  с
обычной длЯ  осени  быстротой стала  молочной, но  одновременно в противовес
беловатому щиту неба возникло контрнебо, поскольку долина начала заполнЯтьсЯ
таким же белым туманом. …ще  не  так давно  был  обед, а уже разверзсЯ вечер
отчуждениЯ. „алеко в бесконечное простираетсЯ дорога, на которой расположена
крестьЯнскаЯ усадьба, и мотыльки умирают в быстро  усиливающемсЯ холоде.  Ќо
это и есть решающим! ђебенку становитсЯ понЯтно, что цели нет, что блуждание
и поиски  какой-то  цели не принесли ничего, что само бесконечное может быть
целью. ђебенок  не думает, он сам  своим действием  дает ответ на никогда не
ставившийсЯ вопрос, он бросаетсЯ в отчуждение, он  бежит на улицу, он мчитсЯ
по бесконечно простирающейсЯ улице прочь, он терЯет голову, ему удаетсЯ даже
больше  не  плакать в  своем  головокружительном  бегстве,  которое  подобно
стоЯнию  между   неподвижными   стенами   тумана.  €  когда   сквозь   туман
действительно просачиваетсЯ  вечер, месЯц становитсЯ светлым пЯтном на стене
тумана, когда затем каким-то беззвучным рывком стираетсЯ туман и на небесном
своде  выступают звезды, когда  неподвижность сумерек  сменЯетсЯ застылостью
ночи, тогда ребенок оказываетсЯ в неизвестной деревне. ‘потыкаЯсь, бродит он
по тихим переулкам, в которых то там то тут стоЯт повозки без лошадей.
     …два  ли  имеет  значение,  насколько  далеко  забралась  Њаргерите  и.
вернетсЯ  ли  она  обратно или станет жертвой  какого-нибудь бродЯги --  она
попала  во  власть  лунатизма  бесконечности  и  никогда  больше  не  сможет
освободитьсЯ от него.

        83
     €сториЯ девушки из Ђрмии спасениЯ (15) '
     Ћ,  год пришедший, час осенний  на  улицах  голодных,  Ћ,  мЯгкий  свет
небесных звезд, что осени прохладу
     согревает, Ћ, страх пред днем, что без конца и краЯ! Ћ, страх полей
     бесплодных,
     Ћ,  страх прощаньЯ, когда они спокойно так ђукой махнули на прощанье, и
в их глазах  унылых Ћсталось  лишь одно - попытка страстнаЯ без слез понЯть:
‚едь друг от друга разошлись они, € в городе, где гром и вонь машин, “терЯны
дорога  за  дорогой,  за следом  след, ‘ердец  совместное биенье ушло, страх
охватил созданье,- Џомерк свет солнца, месЯц стал  булыжником  бесцветным, €
все-таки  не страхом это было, поскольку в  седины сиЯнье ‘тариков, что путь
длЯ  наших  душ  судьбы  определЯют.  Њы  можем  расценить  души  боЯзнь как
благостный
     свЯтейший дар!
     Ќе страхом  разве  было то,  что  их собрало, Џодобно листьЯм высохшим,
слетевшимсЯ друг к другу
     под дуновеньем ветерка?
     €  страх  любви,  что в  ваших душах,  не он ли  вотчиной Ѓожественного
страха был, под  сводами сиЯющими чьими …го очей блистательных лучи нисходЯт
к  нам?  €  голубь боЯзливый  к  нам прилетел, ЏарЯ  над волнами  всемирного
потопа, ЋбъединЯЯ всех через морЯ и океаны: € в страхе возвышаетсЯ  ѓосподь,
господствует Ћн в тишине
     наставшей одинокой,
     € длЯ Ќего любовь - то страх, а страх - то есть любовь, € свЯзь времен,
и вечных и земных, ‘тановитсЯ единством одиночества со всеми
     одиночествами мира -
     323
     ‹юбовь ѓосподнЯ в страх большой погружена, € в этом страхе,  о ѓосподь,
да будет бытие ’вое мышленьем.

        84
     ‘обраниЯ по изучению  Ѓиблии посещали теперь немногие,  ‚нешние событиЯ
отвлекали внимание  от того,  что  происходило в душах людей,  это  особенно
касалось чужаков,  которые всЯчески  прислушивались ко всевозможным  слухам,
если  в них имел место хоть проблеск возможности возвратитьсЯ домой. Њестные
жители  были более постоЯнны в своих привычках,  длЯ них библейские собраниЯ
стали  уже  обычным  делом,  желание   присутствовать  на  них  существовало
независимо от  войны или  мира, но,  в  принципе,  у каждого была своЯ точка
зрениЯ,  в зависимости от  которой  слухи о мире его скорее  раздражали, чем
радовали.
     ”ендрих и ‡амвальд были местными  жителЯми и  относились к числу  самых
верных посетителей  собраний.  •угюнау даже утверждал,  что ”ендрих приходит
только потому, что у госпожи ќш в доме всегда есть свежее молоко, да, иногда
он также  утверждал,  что  его самого урезали в утреннем кофе просто потому,
что  госпоже  ќш  хотелось  сэкономить  молоко  длЯ  своего  свЯтоши.  €  он
совершенно не скрывал такое свое мнение; и это вызывало у госпожи ќш улыбку:
"Љто  бы уж  так  ревновал, господин •угюнау?"  Ђ  у  •угюнау  ответ уже был
припасен:  "Ѓудьте наготове,  матушка  ќш, приЯтели вашего господина супруга
вас еще по миру  пустЯт". ‚прочем,  обвинениЯ •угюнау были  безосновательны;
”ендрих приходил бы даже в том случае, если бы не давали кофе с молоком.
     ‘ейчас, как бы там ни  было, оба, ‡амвальд и ”ендрих, как раз сидели на
кухне.  •угюнау, который уже приготовилсЯ  уходить, сунул свой нос на кухню:
"ѓосподам вкусно?" ‚место  них ответила  госпожа  ќш: "Ђх, да у менЯ же  нет
ничего в доме".
     •угюнау посмотрел обоим на рты,  не  жуют ли  они, посмотрел  на  стол;
когда же он  не обнаружил там совершенно никакой снеди, то осталсЯ  доволен.
"Ќу,  тогда  Я  совершенно спокойно могу вас  оставить,-- сказал он,-- ‚ы  в
прекрасном  обществе,  матушка  ќш". ’ем не менее он  осталсЯ; очень уж  ему
хотелось узнать,  о чем  это  беседует матушка ќш с этими двумЯ. Ђ поскольку
все  молчали, то он сам начал разговор: "Ђ где же сегоднЯ ваш друг, господин
‡амвальд,  этот, на  костылЯх?"  ‡амвальд  ткнул  пальцем  в  сторону  окна,
дребезжащего на осеннем  ветру: "‚ плохую  погоду у  него бывают боли...  он
ощущает  это заранее".  "0-лЯ-лЯ,--  сказал •угюнау,-- ревматизм... да,  это
неприЯтно",  ‡амвальд покачал головой: "Ќет, он чувствует  заранее, он знает
очень многое заранее..." •угюнау слушал его в пол-уха: "ќто может быть также
подагра". ”ендрих слегка задрожал: "џ тоже чувствую во всех конечностЯх... “
нас на  фабрике уже более двадцати человек заболели гриппом... ‚чера  умерла
дочь старого Џетри... ‚ лазарете тоже уже есть  умершие; ќш говорит, что это
чума... легочнаЯ  чума". •угюнау с отвращением выпалил: "…му  надо  было  бы
быть поосторожнее со своей пораженческой болтовней... чума! Ќе было печали".
‡амвальд сказал: "ѓедике, да ему и чума  не страшна, он воскресший". ”ендрих
решил  добавить  еще  кое-что по теме:  "Џо Ѓиблии сейчас должны настать все
испытаниЯ  Ђпокалипсиса...  Њайор тоже  это предсказывал...  да и ќш говорил
это". "Merde,  теперь  с  менЯ хватит,--  сказал  •угюнау,-- желаю  и дальше
приЯтной беседы. Џривет".
     Ќа лестнице он встретил ќша: "’ам наверху у вас сидЯт два действительно
приЯтных собеседника.  …сли весь город заговорит о чуме, вы будете виновны в
этом.  ‚ы со  своим лицемерием еще  сведете  с ума  весь  мир,  а  это  ведь
одурачивание народа". ќш  оскалил  лошадиные  зубы и пренебрежительно махнул
рукой, что разозлило •угюнау, и он проворчал:  "Ђ тут  не из-за чего скалить
зубы,  господин  пастор".  Љ  его  удивлению, лицо  ќша моментально  принЯло
серьезное выражение: "‚ы правы,
     сейчас  более  чем  не  до  смеха...  люди  правы".  •угюнау  сказанное
неприЯтно  поразило: "‚ чем это они правы?  Ќе в том  ли, что это  чума?" ќш
спокойным тоном ответил:  "„а, и длЯ вас это было бы к лучшему, да, длЯ вас,
мой многоуважаемый,  если  бы вам наконец стало угодно  понЯть,  что мы  тут
находимсЯ в страхе и в испытаниЯх,.," "•отелось бы узнать, какой мне прок от
этого..." -- буркнул •угюнау  и продолжал спускатьсЯ по лестнице. ѓолос  ќша
звучал по-школьному поучительно: "џ мог бы вам,  конечно, это рассказать, но
вы  же  не  хотите ничего знать... страшно, что ли, узнать  это..."  •угюнау
обернулсЯ,  ќш стоЯл на две ступеньки выше и выглЯдел мощно; было неприЯтно,
что приходилось смотреть  на него  вот так, снизу  вверх, и •угюнау поднЯлсЯ
снова  на одну ступеньку. Ћн ощутил  в душе некоторую тревогу. —то там такое
есть еще у  ќша, что  он не хочет говорить?  —то он может знать? Ќо когда ќш
начал:  "’олько  тот, кто в  страхе,  будет  доступен  милости..,",  •угюнау
перебил его: "‘топ, слушать  это мне и вправду больше ни к чему..," ќш снова
оскалилсЯ ненавистной саркастической улыбкой: "ђазве Я не говорил? ќто вашим
новым планам Явно не подходит, ‚прочем, вам  это,  наверное,  и не подходило
никогда". € он намерилсЯ идти дальше.
     •угюнау поторопилсЯ задержать его: "Ћдну минуту, господин ќш..."
     ќш остановилсЯ.
     "„а, господин  ќш, Я вам должен это все-таки сказать, …стественно, весь
этот вздор мне не подходит.  “хмылЯетесь  вы или нет, но он никогда мне и не
подходил. џ всегда был свободолюбивым человеком  и никогда не делал из этого
тайны. џ не мешал вам и вашим свЯтошам, так не соблаговолите ли вы позволить
мне быть свЯтым по-своему. ‚ы можете это называть новыми планами, ради Ѓога,
Я  вам даже разрешаю  шпионить  за мной, как вы  это,  очевидно,  и делаете,
впрочем, Я не такой народный трибун, как вы, но и  человеком, оболванивающим
народ, Я тоже пока  что не ЯвлЯюсь, Я не тщеславен, но когда прислушиваюсь к
тому, что  говорЯт  люди, естественно, не ваши  свЯтоши  там наверху, то мне
кажетсЯ, что вещи должны все  же  принимать несколько  иной оборот,  не тот,
который вам, господин  пастор,  по душе.  џ имею  в виду, что скоро  кое-что
придетсЯ пережить, и Я вижу кое-кого болтающимсЯ на фонарном столбе. …сли бы
господину майору  не было  угодно  злитьсЯ на  менЯ, то Я бы хотел  со  всей
почтительностью  предупредить  его  об  этом;  Я  хороший парень. Љ  вам он,
впрочем, тоже сейчас не очень благоволит, вечно нерешительный  старый дурак,
но тем не менее Я оставлЯю за вами свободу  выбора и право передать  ему мое
предостережение. ‚ы же видите,  со мной  можно  играть  открытыми картами; Я
никому не наношу удар сзади, как это делают другие".
     ‘казав это, он окончательно  повернулсЯ  к  ќшу спиной  и, насвистываЯ,
помаршировал лестницей  вниз. Џотом, правда, он злилсЯ на свое добродушие --
у  него  ведь нет ни малейшего основаниЯ чувствовать себЯ хоть  в чем-нибудь
виноватым  перед господами  Џазеновым и  ќшем; почему  и  отчего, собственно
говорЯ, он их предостерегал?
     ќш постоЯл  немного. ‚се  это ощущалось им как какой-то укол  в сердце.
‡атем он сказал себе: "Љто жертвует собой, тот поступает благородно". € если
этого  малого  считать  способным  на  подлость,  то  это  хорошо,  пока  он
бахвалитсЯ; лающаЯ собака не кусает. € если он будет раскрывать свою пасть в
кабаках, то вреда от этого  будет еще меньше,  а уж меньше  всего майору. ќш
улыбнулсЯ,  он  прочно и надежно  стоЯл  на ногах, затем он раскинул руки  в
стороны,  подобно  человеку,  проснувшемусЯ рано  утром  или  распЯтому.  Ћн
чувствовал  себЯ сильным,  надежным  и благополучным, и как будто  это  была
считалочка,  от  которой  в  мире  все было  хорошо, повторил: "Љто жертвует
собой, тот поступает благородно", а потом толкнул дверь, ведущую на кухню.

        85
     "Ќикто никого не видит во мраке"
     ‘обытиЯ 3, 4 и 5 ноЯбрЯ 1918 года
     ’о, что предсказывал  •угюнау, действительно сбылось: кое-что  пришлось
пережить, а именно 3 и 4 ноЯбрЯ.
     “тром  2  ноЯбрЯ  состоЯлась  маленькаЯ  демонстрациЯ  рабочих бумажной
фабрики.  Љолонна  двинулась,  как  это   всегда  бывало  при  такого   рода
мероприЯтиЯх, к ратуше, но в этот раз  без особых видимых причин были побиты
оконные  стекла. Њайор вывел  на улицу пару  взводов, которые еще были в его
распорЯжении,  и демонстранты разбежались.  ’ем не менее  это было кажущеесЯ
спокойствие. ѓород был  полон  слухов;  стало известно о  прорыве  фронта, о
переговорах  же по перемирию,  напротив,  не было  слышно ничего, в  воздухе
витала тревога.
     ’ак прошел день. ‚ечером на западе показалось красноватое зарево, а это
означало, что со всех  сторон горит ’рир. •угюнау,  который  теперь сожалел,
что уже давно  не продал газету коммунистам, хотел начать печатать отдельное
издание,  но обоих рабочих невозможно было разыскать. Ќочью в районе  тюрьмы
велась  стрельба. Џоговаривали, что это был знак заключенным длЯ того, чтобы
они  попытались  вырватьсЯ. Џозже  поЯвилось  сообщение,  что  это  один  из
охранников по  недоразумению  открыл  предупредительную  стрельбу, но  никто
этому не верил.
     Њежду тем настало по-зимнему холодное туманное утро, “же в семь часов в
неотапливаемом,  полутемном,   обшитом  панелЯми  зале   заседаний  собралсЯ
магистрат;  повсеместно раздавались требованиЯ  вооружить  жителей города  в
противовес  высказанному предположению, что  это  может быть расценено,  как
вызывающее  протест  мероприЯтие  против рабочих;  было  принЯто  решение  о
формировании оборонительной гвардии,  в состав которой  должны  входить  как
мещане,  так и рабочие. €мели место некоторые сложности с комендантом города
из-за выдачи винтовок из складских запасов, но в конечном итоге-- едва ли не
через  голову  коменданта--  оружие было  доставлено.  …стественно, что  длЯ
надлежащей вербовки  времени  уже больше  не было, так  что  просто  избрали
работающий под председательством бургомистра комитет, в обЯзанности которого
входила выдача оружиЯ.  …ще  до  обеда ружьЯ  были выданы  всем тем, кто мог
подтвердить  свое проживание  в данном  населенном пункте и право на ношение
оружиЯ, а когда все это подошло  к  концу, то  комендант  города уже не  мог
больше противитьсЯ  взаимодействию  военных  формирований  с  оборонительной
гвардией; посты были выставлены под руководством комендатуры.
     ‚ гвардию, само собой разумеетсЯ, записались ќш и •угюнау. ќш, стремЯсь
прежде  всего оставатьсЯ  возле  майора, попросил  использовать его в  самом
городе.  …го определили в  ночное дежурство, тогда как •угюнау  назначили  в
состав  поста, который  должен был  нести дежурство в послеобеденное времЯ у
моста.
     •угюнау  сидел  на каменной балюстраде моста и мерз,  причиной тому был
проникающий во все щели ноЯбрьский туман. ‘вое ружье со штыком он  прислонил
рЯдом к балюстраде.  Њежду  камней балюстрады  пробивалась трава,  и •угюнау
занималсЯ  тем,  что выщипывал  ее. €з щелей можно было  также  выковыривать
куски старой штукатурки, которые потом падали в воду. …му было скучно, и всЯ
эта затеЯ казалась ему лишенной смысла. ЏоднЯтый воротник недавно купленного
зимнего пальто натирал шею и подбородок и практически  не согревал. Ќе знаЯ,
чем от скуки занЯтьсЯ, он справил нужду, но, сделав  это, опЯть вынужден был
сидеть на месте. Љакой смысл сидеть здесь, с этой  дурацкой зеленой повЯзкой
на  рукаве, и к тому  же на такой  холодине, € он подумал, а не смотатьсЯ ли
ему в бордель, хотЯ бы уже потому, что его  закрытие ничего не  дало; теперь
он работал подпольно.
     Ћн  только  начал  представлЯть  себе,  что старуха,  должно быть,  уже
протопила  в борделе и что  там, наверное, изумительно тепло,  как перед ним
возникла Њаргерите. •угюнау  обрадовалсЯ:  "liens',--  сказал он,--  что  ты
здесь делаешь?., џ думал, ты уехала.,, что ты там затеЯла с моей маркой?"
     Њаргерите молчала.
     •угюнау   предпочел   бы   быть   в   борделе:   "џ   не   могу   тобой
воспользоватьсЯ...  ’ебе  нет  еще   и  четырнадцати...  ‘мотри  мне,  чтобы
вернулась домой",
     ’ем не менее он взЯл ее на руки; так было  теплее. Џомолчав немного, он
спросил: "’ы  одела теплые штанишки?"  € осталсЯ доволен, когда она ответила
утвердительно.  Ћни  сидели, тесно  прижавшись  друг  к  другу. —ерез  туман
донессЯ бой часов на ратуше; пЯть часов, а как уже темно.
     "„ни стали совсем короткими,-- сказал •угюнау,-- еще один год прошел".
     Џробили еще и другие часы, Ќа душе становилось все более грустно. ‡ачем
все это? —то ему здесь делать? ’ам, по другую сторону полЯ, располагалсЯ дом
ќша, и •угюнау сплюнул в соответствующем направлении;  слюна описала большую
дугу  и шлепнулась на землю. Ќо тут его  охватил внезапный страх: он оставил
открытой дверь  в  типографию, и  если сегоднЯ дело  дойдет  до грабежей, то
разобьют его машину.
     "‘лезай",--  грубо толкнул  он Њаргерите,  а  когда она замешкалась, то
отвесил ей пощечину. Ћн начал лихорадочно  рытьсЯ в своих карманах в поисках
ключа от типографии. ‘амому ему  сбегать домой или послать Њаргерите к ќшихе
с этим ключом?
     Ћн почти  уже решил послать к  черту  свой долг и отправитьсЯ домой, но
тут содрогнулсЯ,  поскольку все его  тело пронзил настоЯщий страх: на опушке
леса  поЯвилась  ЯркаЯ  вспышка,  и  в  следующее  мгновение  раздалсЯ  звук
ужасающего  взрыва.  Ћн  успел  сообразить,  что  это  случилось  в  казарме
минометной роты, что какому-то придурку пришлось, наверное, взрывать остатки
боеприпасов,  но  чисто  инстинктивно  он  бросилсЯ  на   землю,  ведь  было
достаточно  разумным  полежать  на  земле  в  ожидании  дальнейших  взрывов.
„ействительно,  вскоре  с  коротким  интервалом последовали  еще  два мощных
взрыва, а затем грохот перешел в разрозненную трескотню выстрелов.
     •угюнау   осторожно   выглЯнул   из-за   каменной  балюстрады,   увидел
разрушенные стены склада, освещенные извивающимисЯ красными Языками пламени,
и горЯщую крышу казармы. "Ќачалось, значит",-- сказал он сам себе, поднЯлсЯ,
стрЯхнул грЯзь со своего нового зимнего пальто. ‡атем оглЯнулсЯ по сторонам,
ища Њаргерите, свистнул пару раз, но ее не было, убежала, наверное, домой. “
него было мало времени, чтобы прийти в себЯ, поскольку тут он увидел, как от
казармы  вниз  бежит  группа людей, в  руках палки, камни и даже винтовки, Љ
удивлению •угюнау, рЯдом с ними бежала и Њаргерите.
     ‹юди бежали к тюрьме, это было Ясно. •угюнау сообразил все моментально,
он ощутил себЯ чуть  ли не начальником генерального  штаба, приказы которого
исполнЯютсЯ  точно и мгновенно. "Њолодцы",-- что-то  шепнуло  в нем, и  было
естественно, что он к ним присоединилсЯ.
     Ѓеглым шагом  и с  криками добрались они до тюрьмы. Ќа  закрытые ворота
обрушилсЯ  град камней,  а затем люди кинулись их выламывать.  •угюнау нанес
первые  удары  прикладом винтовки по  деревЯнной балке. Љто-то притащил лом;
много  труда   не  потребовалось  --  вскоре  была  проделана  дыра,  ворота
распахнулись, и толпа ринулась во двор. Ћн был пуст, персонал тюрьмы  где-то
спрЯталсЯ; ну, их уж, парней  этих, выкурЯт, однако из камер опЯть понеслись
звуки  песни:  "„а  здравствует  жизнь,  да  здравствует  жизнь,  трижды  да
здравствует жизнь!"
     Љогда раздалсЯ  первый взрыв, ќш находилсЯ  на кухне. Ћдним прыжком  он
оказалсЯ у окна, но отпрЯнул назад, когда при втором выстреле незакрепленные
окна с треском распахнулись ему навстречу.  Ќалет  авиации?  †ена  стоЯла на
коленЯх посреди осколков стекла и шептала "Ћтче наш", Ќа  какое-то мгновение
он застыл с отвисшей  челюстью: да она никогда в жизни не молилась! ‡атем он
подхватил ее под руки: "‚ подвал, авиациЯ". Њежду  тем, уже со  ступенек, он
увидел  пожар на складе боеприпасов,  услышал доносившуюсЯ  оттуда трескотню
выстрелов,  ‡начит,  началось.  ‘ледующей мыслью  было:  "Њайор!" ‡атолкнуть
визжащую  жену  обратно  в комнату-- за его спиной  все  еще  раздавались ее
причитаниЯ,  чтобы  он  не  бросал ее,-- схватить  винтовку,  спуститьсЯ  по
лестнице вниз, все это было делом нескольких секунд.
     Ќа  улице было  полно людей, и все что-то  кричали. ‘ ђыночной  площади
раздавалсЯ  сигнал  трубы. ќш поковылЯл вверх по  улице. ‡а ним бегом тащили
пару запрЯженных лошадей;  он знал, что эти лошади предназначались  пожарной
службе,  и  его обрадовало  то, что сохранЯетсЯ хотЯ  бы  видимость порЯдка.
Џожарный насос уже  стоЯл на ђыночной площади, его вытащили из сараЯ, но  не
было пожарников. ’рубач  взобралсЯ на  козлы, он  бесконечное количество раз
повторЯл  сигнал  сбора, но  пока собрались  только шесть человек.  ‘ другой
стороны   площади  к  ним  торопилась   рота   солдат,  капитан  решил  пока
предоставить их  в распорЯжение  пожарников; вместе с  пожарным насосом  они
умчались с площади.
     ‚  здании  ратуши  все  двери были  настежь. Ќикого нельзЯ было  найти;
комендатура пустовала. ќто было в определенной  степени облегчением длЯ ќша;
по крайней мере, найти старика им сразу не удастсЯ.  Ќо где он был? Љогда ќш
вышел на улицу, ему в конце концов встретилсЯ какой-то солдатик. ќш окликнул
его: не видел ли он коменданта? „а, последнее, чем он занималсЯ, был  подъем
оборонительной гвардии по тревоге, а сейчас он, вероЯтно, или в казарме, или
возле тюрьмы,., ее вроде бы штурмуют,
     €так -- к тюрьме! ќш припустил тЯжелым неуклюжим бегом.
     Љогда толпа ворвалась в здание тюрьмы, •угюнау  оставалсЯ во дворе, ќто
был успех,  вне всЯкого  сомнениЯ, это был  успех --  лицо  •угюнау  принЯло
ироническое выражение,  и это ему сейчас очень  хорошо  удавалось.  Њайор не
будет  неприЯтно удивлен,  обнаружив  его  здесь,  да  и  ќш  тоже. Ќикакого
сомнениЯ,  это  был  великолепный  успех; несмотрЯ  на это,  у •угюнау  было
нехорошо  на  душе-- что теперь? Ћн смотрел на двор, горЯщаЯ  казарма хорошо
освещала его,  но  чем-то  неслыханно  необычным это, конечно, не  было,  он
по-другому  себе  этот двор  и не представлЯл.  „а и всЯ эта  банда ему  уже
порЯдком поднадоела.
     ‚незапно раздались визжащие вопли! Ћни обнаружили охранника и тЯнут его
во двор. Љогда •угюнау подошел ближе,  то мужчина лежал, словно распЯтый, на
земле, лишь одна  была  высоко поднЯта, судорожно  и  ритмично  подергиваЯсь
воздухе. „ве  женщины бросились  на лежащего; на одной подошвами,  подбитыми
гвоздЯми,  стоЯл  какой-то  малый с мом  и долбил  им по костЯм истЯзаемого.
•угюнау почувствовал, что его сейчас стошнит, ‘ бешено колотЯщимсЯ сердцем и
резЯми в животе он, закинув винтовку на плечо, помчалсЯ обратно к городу.
     ѓород был хорошо освещен пламенем горЯщей казармы: остроконечные крыши,
черные контуры  зданий,  над которыми возвышались  башни ратуши  и  церквей.
Ћттуда часы пробили половину шестого, беззаботно, словно бы над этим людским
поселением по-прежнему витает глубокий мир, € этот доверительный бой  часов,
хорошо  знакомый вид домов, весь тот мир, который еще  царил там, тогда  как
вокруг уже  полыхали  пожары, превратили  затаивший дыхание страх •угюнау  в
непреодолимую  тоску  по человеческой  близости. Ћн  бежал по  полю,  иногда
останавливалсЯ,  чтобы перевести дыхание. Ќо тут  он заметил,  что в воздухе
витает  запах колбасного  магазина, его снова пронзила  мысль,  что двери  в
типографию не заперты, что взломщики и грабители  ринутсЯ  сейчас из тюрьмы,
страх его удвоилсЯ, и с удвоенной скоростью он понессЯ дальше к дому.
     •анна ‚ендлинг лежала с высокой температурой в постели.
     „октор Љессель хотел  вначале обвинить во  всем еженощно открытые окна;
потом,  правда,  ему  пришлось  признать,  что  это  был  грипп,  называемый
"испанкой".
     Љогда  произошел  первый взрыв  и оконные  стекла с  треском влетели  в
комнату,  •анна совершенно  не  удивилась: не она  несет  ответственность за
закрытые окна,  ее  заставили  это  сделать,  а поскольку  •айнрих  допустил
оплошность и  не поставил  решетки,  то теперь, конечно  же, к ним заберутсЯ
грабители.   ‘  каким-то  удовлетворением  она  констатировала:  "Ћграбление
снизу", и начала ждать,  что же будет дальше. Ќо поскольку трескотнЯ взрывов
и выстрелов постоЯнно усиливалась, то она пришла в себЯ, соскочила с кровати
с внезапно пронзившей ее мыслью, что ей надо к своему мальчику.
     Ћна  крепко вцепилась  в спинку кровати,  пытаЯсь собратьсЯ  с мыслЯми:
мальчик  был на кухне, да,  она  вспомнила,  из-за  опасности  заражениЯ она
отослала его вниз. …й надо спуститьсЯ вниз.
     Џо комнате гулЯл сильнейший сквознЯк, сквознЯки были по всему дому. ‚се
окна и  двери были  сорваны  с петель, а  на  втором этаже были  разбиты все
оконные  стекла, поскольку  здесь, на возвышенной части  долины, воздействие
ударной  волны было  особенно сильным. ‘ледующим взрывом  с треском  сорвало
половину черепичной  крыши. •анна, впрочем,  не замечала холода, едва ли она
замечала  треск и шум,  она не понимала ничего из того,  что происходит, она
даже и  не пыталась понЯть:  мимо пронзительно визжащей  горничной,  котораЯ
встретилась ей возле гардеробной комнаты, она поспешила на кухню.
     ’олько там она обратила внимание на  то, что  должно было быть холодно,
поскольку тут сохранилсЯ порЯдок. Ћкна здесь внизу не пострадали. ‚  углу на
полу  сидела  кухарка и держала  на руках  воющего дрожащего мальчика. €счез
также  характерный  запах  гари;  пахло  чистотой  и уютом. “  нее  возникло
ощущение, что  они  спасены,  ‡атем  она  обнаружила,  что  с  невообразимым
присутствием  духа она прихватила с собой  одеЯло.  Ћна завернулась в него и
присела в самом дальнем углу кухни;
     нужно  было  следить за  тем, чтобы ребенок не  заразилсЯ,  а когда  он
рванулсЯ к ней,  то  движением руки она запретила  ему дела