 тамбурин, а в правой руке он держит барабанную
палочку.
     Ќа вечере ожидалась музыка. Ћдни атлоты, рассаживаЯсь по местам, лукаво
улыбались,  словно  заранее  предвкушали  нечто  необычайное.  „ругие, более
серьезные,  хранили  с  достоинством  брезгливую мину, как люди, опасающиесЯ
присутствовать  при  неизбежном скандале. Љузнец с безучастным видом сидел в
одном из дальних углов, стараЯсь съежитьсЯ и затерЯтьсЯ среди товарищей.
     Љое-кто  из  молодежи  уже  побеседовал  с Њаргалидой, как вдруг Џевец,
увидЯ,  что  стул не занЯт, подошел и сел на него; затем он укрепил тамбурин
между  коленом  и  локтем,  опершись головой на левую руку. Џалочка медленно
застучала  по  натЯнутой  коже  инструмента,  и  послышалось продолжительное
шиканье,  требующее  водворениЯ  тишины. ’о был новый романс: каждую субботу
Џевец преподносил новые стихи дочери хозЯина дома. ЋбаЯние дикой и заунывной
музыки,   которой  привыкли  восторгатьсЯ  с  детских  лет,  заставило  всех
     Ѓедный  чахоточный  запел,  сопровождаЯ  каждый  куплет  заключительным
клохтаньем,  от которого содрогалась его грудь и багровели щеки. Ќо все же в
этот  вечер  Џевец, казалось, чувствовал себЯ более сильным, чем когда-либо;
глаза его блестели каким-то особым блеском.
     Џри  первых  же  словах  его  романса  в кухне раздалсЯ всеобщий хохот,
атлоты отдавали должное ироническому дарованию сельского поэта.
     ”ебрер  почти  не  разбирал  слов,  слушаЯ  эту  монотонную и визгливую
музыку,  напоминавшую,  пожалуй, первые песни морЯков-семитов, рассеЯнных по
‘редиземному  морю; он погрузилсЯ в собственные размышлениЯ, чтобы сократить
времЯ ожиданиЯ и меньше страдать от непомерно долгого романса.
     ‚зрыв  хохота привлек его внимание: он смутно угадал в этом смехе нечто
враждебное,  направленное  против  него.  —то  там  поет  этот  взбесившийсЯ
Ягненок?.. ѓолос поющего, его крестьЯнский выговор и непрерывное клохтанье в
конце  куплетов  делали  почти  неуловимым  длЯ  •айме  смысл  слов;  однако
мало-помалу  он  разобрал,  что  романс  направлен  против  девиц, мечтающих
бросить  деревню,  выйти  замуж  за  дворЯн и блистать нарЯдами, какие носЯт
городские  сеньоры.  „амские  моды  описывались  самым  нелепым образом, что
вызывало смех у сельских слушателей.
     Џростак  Џеп  тоже  смеЯлсЯ  этим шуткам, которые льстили его самолюбию
крестьЯнина  и гордости мужчины, склонного видеть в женщине лишь товарища по
тЯжелому  труду.  Џравильно!  Џравильно!  € он покатывалсЯ с хохоту вместе с
молодыми парнЯми. Ќу и шутник же Џевец!
     Ќо,  пропев несколько куплетов, импровизатор заговорил уже не вообще, а
об  одной  из  них,  гордой  и бессердечной. ”ебрер инстинктивно взглЯнул на
Њаргалиду  -  та сидела неподвижно, потупив глаза, бледнаЯ, словно оробев не
от того, что слышала, а от того, что неминуемо должно было произойти.
     •айме  заерзал  на  своем месте. ќтот грубиЯн смеет так оскорблЯть ее в
его  присутствии!..  Ќовый  взрыв  смеха  среди  парней, еще более громкий и
наглый,  опЯть  заставил  его прислушатьсЯ к стихам. Џевец высмеивал девицу,
котораЯ,  желаЯ  стать  сеньорой,  собираетсЯ  выйти  замуж за разорившегосЯ
беднЯка,  бездомного  и  безродного  чужеземца, у которого даже нет пахотной
земли...
     ќффект  этих  куплетов  был мгновенным. “ Џепа, при всем его тугодумии,
мелькнула,  словно  искра, ЯркаЯ догадка, - он вскочил, повелительно вытЯнув
вперед обе руки:
     - •ватит! •ватит!
     Ќо  урезонивать  было  уже поздно. —то-то темное выросло внезапно между
ним и огнем лампы - ”ебрер рванулсЯ вперед одним прыжком.
     Ћн  ловко  схватил  с  колен  Џевца  тамбурин и тут же ударил им по его
голове  с  такой  силой, что кожа порвалась и ободок повис над окровавленным
лбом, как сбитаЯ набекрень шапка.
     Џарни  вскочили  со  своих мест, еще не понимаЯ, что им надо делать, но
все  мгновенно  схватились  рукой  за  поЯс.  Њаргалида  с плачем кинулась к
матери,  а  Љапелланчик  решил,  что  настал момент пустить в ход нож. Ћтец,
пользуЯсь авторитетом старшего, властно крикнул:
     - ‚он! ‚он!
     Ђтлоты  повиновались и вышли из дому в поле. ЌесмотрЯ на протесты Џепа,
”ебрер вышел вместе со всеми.
     Ђтлоты,  видимо, разошлись в мнениЯх и жарко спорили. Ћдни возмущались:
побить   несчастного   Џевца,   жалкого  больного,  который  не  может  даже
защищатьсЯ!..  „ругие качали головой, - они этого ждали: нельзЯ безнаказанно
оскорблЯть  человека  и  думать,  что  так все и обойдетсЯ. Ћни заранее были
против  этой  песни,  придерживаЯсь  того  мнениЯ,  что  когда мужчинам надо
объЯснитьсЯ, то это полагаетсЯ делать с глазу на глаз.
     €з-за  несходства во мнениЯх и соперничества на любовной почве они чуть
было  не  подрались.  ‚нимание  их  отвлек  Џевец.  Ћн  уже  освободилсЯ  от
тамбурина,  нахлобученного  ему на голову, и вытер кровь со лба; теперь, все
еще разъЯренный, он только громко плакал, как всЯкий слабый человек, готовый
на самую страшную месть и вместе с тем скованный собственным бессилием.
     - ЊенЯ! ЊенЯ! - стонал он, ошеломленный неожиданным ударом.
     ‚незапно он нагнулсЯ, нащупал в темноте несколько камней и стал швырЯть
ими  в  ”ебрера,  отбегаЯ  каждый  раз  на два-три шага, как бы длЯ защиты в
случае нового нападениЯ. Ѓулыжники, брошенные его слабой рукой, пропадали во
тьме или стукались о навес.
     ‚скоре  свист  камней  прекратилсЯ.  ЏриЯтели Џевца увели его с собой в
ночную  мглу. €здали слышались еще его крики: он разражалсЯ угрозами, клЯлсЯ
отомстить... Ћн убьет чужеземца! Ћн сам расправитсЯ с майоркинцем!.. ”ебрер,
заложив  руку за поЯс, неподвижно стоЯл перед толпой врагов. …му было стыдно
за  свою  вспышку.  Џобить  беднЯгу чахоточного!.. —тобы заглушить угрызениЯ
совести,  он  бормотал  вполголоса  дерзкие,  угрожающие  слова.  Љак бы ему
хотелось,  чтобы  песнЯ  была  спета другим! € он отыскивал глазами Љузнеца,
словно желаЯ бросить ему вызов; но грозный верро исчез.
     —ерез  полчаса,  когда  суматоха  улеглась и ”ебрер направилсЯ домой, в
башню, он несколько раз останавливалсЯ на дороге и сжимал в руках револьвер,
словно кого-то поджидаЯ.
     Ќикого!


        II


     Ќа  следующий  день,  едва  взошло  солнце,  Љапелланчик побежал к дому
•айме.  Љогда  он  вошел  в  башню,  по виду его было заметно, что он принес
важные вести.
     ќту  ночь  в  Љан-Њайорки  все  провели  плохо. Њаргалида плакала, мать
причитала,  подавленнаЯ  тем,  что  произошло.  ѓосподи!  —то подумают о них
жители  квартона,  узнав,  что в их доме мужчины дерутсЯ, как в таверне! —то
скажут  девушки о ее дочери! Ќо Њаргалиду мало беспокоило мнение подруг. Ћна
была  озабочена чем-то другим, чего она не высказывала, но что заставлЯло ее
все  времЯ  проливать  слезы.  ‘еньо  Џеп,  заперев входную дверь, целый час
прогуливалсЯ  по  кухне,  бормоча  сквозь  зубы и сжимаЯ кулаки. “ж этот дон
•айме!..  ’ак  упорно  стараетсЯ добитьсЯ невозможного!.. “прЯм, как все его
родичи.
     Љапелланчик  тоже почти не спал, в его мозгу маленького дикарЯ, хитрого
и  скрытного,  зрело подозрение, которое мало-помалу превратилось в глубокую
уверенность.
     ‚ойдЯ  в  башню, он тотчас же поделилсЯ своими догадками с доном •айме.
Љак ему кажетсЯ, кто сочинил оскорбительную песню? Џевец?.. Ќет, сеньор: это
Љузнец.  ‘тихи-то  придумал  другой, но замысел принадлежал злодею верро. Ћн
внушил  беднЯге  мысль  оскорбить  дона •айме при всем народе, на смотринах,
рассчитываЯ,  что  тот, конечно, не простит обиды. ’еперь ему, Џепету, Ясно,
длЯ чего оба поклонника встречались на горе, когда он их случайно увидел.
     ќто  известие,  которому  Љапелланчик придавал большое значение, ”ебрер
воспринЯл  равнодушно.  Ќу  и  что  же? Ќахальство Џевца уже наказано, а что
     Џепет  недоверчиво покачал головой. ќх, дон •айме! ‚ы не знаете повадок
местных  храбрецов,  хитростей,  на  которые  они  пускаютсЯ,  чтобы  мстить
заведомо безнаказанно. Ќужно быть настороже - теперь больше, чем когда-либо.
Љузнец  знает, что такое тюрьма, и не хочет снова туда попасть. Ћн действует
сейчас так, как до него поступали другие верро.
     ’аинственный вид и сбивчиваЯ речь мальчика вывели •айме из терпениЯ.
     - Љ чему утайки?.. ѓовори!
     Љапелланчик  выложил  наконец  свои подозрениЯ. ‚едь Љузнец, выслеживаЯ
дона  •айме, способен на что угодно: он может подстеречь его в засаде, засев
в тамарисках у подножиЯ башни, и убить одним выстрелом. ЏодозрениЯ обратЯтсЯ
на Џевца: все, конечно, припомнЯт ссору на хуторе и угрозу мести. Љ тому же,
верро  подготовит  себе  оправдание:  перебежит  напрЯмик  как  можно скорее
куда-нибудь  подальше, чтобы его смогли увидеть, и ему будет легко совершить
свою месть безнаказанно.
     -  Ћго!  -  воскликнул ”ебрер, внезапно помрачнев, словно теперь только
понЯл все значение этих слов.
     ‚тайне  радуЯсь  своему превосходству, мальчик продолжал давать советы.
„он  •айме  не  должен быть таким беспечным: надо запирать дверь в башню и с
наступлением  сумерек не обращать вниманиЯ на крики снаружи. ‚ерро, конечно,
захочет выманить его в темноту дерзким ауканьем.
     -  Џусть  они аукают хоть целую ночь, не волнуйтесь, дон •айме. Њне это
известно,  -  продолжал  Љапелланчик с важностью завзЯтого верро. - Ћн будет
кричать,  притаившись  в  зарослЯх,  держа наготове оружие, и если только вы
выйдете,  то  не успеете вы даже его увидеть, как он убьет вас из пистолета.
‘идите, сеньор, спокойно в башне.
     ќто  - советы на ночь. „нем сеньор может выходить, ничего не боЯсь. Ћн,
Љапелланчик, готов сопровождать его куда угодно. € он воинственно выпрЯмилсЯ
с  чисто мальчишеским тщеславием, засунув руку за поЯс, чтобы убедитьсЯ, что
нож  все еще при нем; однако, заметив, что ”ебрер благодарит его насмешливым
кивком, Џепет мгновенно приуныл.
     -  ‘мейтесь, дон •айме, потешайтесь надо мной, но Я все же могу оказать
вам  кое-какие  услуги.  ‚идите,  Я предупреждаю вас об опасности. Ќадо быть
начеку. Љузнец недаром затеЯл всю эту историю с песней.
     Ћн  оглЯделсЯ  по сторонам, как военный вождь, готовЯщийсЯ к длительной
осаде.  ‚зглЯд  его  остановилсЯ  на  ружье,  висевшем  на стене в окружении
раковин.  Ћчень  хорошо,  надо  зарЯдить  пулЯми  оба  ствола,  а сверху еще
насыпать  мелкой  или  крупной  дроби.  ќто  никогда  не  мешает. ’ак всегда
поступал  его  храбрый дед. ‡атем мальчик наморщил нос, увидЯ, что револьвер
валЯетсЯ  на  столе.  Ћчень плохо. Ћружие близкого боЯ надо постоЯнно носить
при себе. ‘ам он спит всегда с ножом на животе. —то, если войдут неожиданно,
не успеешь и за оружие взЯтьсЯ!..
     ЃашнЯ,  видавшаЯ  в  прежние века козни и битвы пиратов и походившаЯ на
огромную  каменную  скорлупу,  неуютнаЯ  пустота которой скрашивалась чистой
побелкой стен, завладела теперь вниманием мальчика.
     Ћн  подошел к двери с некоторой опаской, как будто враг поджидал его на
нижней ступеньке лестницы; спрЯтавшись затем за выступом стены, он высунул в
проем  часть  лица  и посмотрел вниз одним глазом. Џосле этого он недовольно
покачал    головой.    …сли    высунутьсЯ   ночью,   даже   соблюдаЯ   такие
предосторожности,  то  враг,  укрывшись  внизу,  сможет  увидеть его и взЯть
преспокойно  на прицел, облокотившись на ветку или на камень, чтобы стрелЯть
без  промаха.  …ще  опаснее податьсЯ вперед или решить спуститьсЯ. Љак бы ни
темна  была  ночь, противник может выбрать точку прицела: отблеск на листве,
звезду  на  горизонте, что-либо проступающее во мраке, резко заметное вблизи
лестницы.   €  как  только  чернаЯ  фигура  того,  кто  спускаетсЯ,  закроет
намеченный  предмет,  -  стрелЯй  и  бей  навернЯка.  ќто то, чему учили его
степенные  люди, которые проводили, бывало, целые месЯцы, сидЯ за холмом или
деревом,  припав  щекой  к прикладу и не сводЯ глаз смушки, и так от зари до
зари, лишь бы не упустить какого-нибудь прежнего приЯтелЯ.
     Ќет,  Љапелланчику  не  нравилась  эта  дверь и наружнаЯ лестница. Ќадо
искать другой выход. Ћн взглЯнул на окно, открыл его и высунулсЯ наружу.
     ђадуЯсь   своему   открытию,  он  с  обезьЯньей  ловкостью  вскочил  на
подоконник  и  исчез,  нащупываЯ  руками и ногами неровности стены, глубокие
впадины,  оставшиесЯ,  словно  ступеньки,  от  камней,  которые  расселись и
выпали.  ”ебрер  тотчас  же выглЯнул в окно и увидел мальчика уже у подножиЯ
башни;  тот  поднЯл  слетевшую с головы шлЯпу и размахивал ею с победоносным
видом.  ‡атем  он  быстро обежал вокруг башни, и вскоре его шумные и быстрые
шаги застучали по деревЯнным ступенькам, приближаЯсь к двери.
     - Ќет ничего проще! - воскликнул он, входЯ в комнату, раскрасневшийсЯ и
взволнованный своим открытием.- ќто настоЯщаЯ господскаЯ лестница!..
     €,  сознаваЯ  всю  важность  добытых  им  сведений, он напустил на себЯ
значительный  и таинственный вид. ќто останетсЯ между ними: ни слова никому.
‚ыход этот - драгоценнаЯ находка, и ее надо держать в секрете.
     Љапелланчик  завидовал  дону  •айме:  у  него,  Џепета,  не было врага,
который  бы  приходил  по  ночам  к  башне  и  вызывал  его!..  Џока Љузнец,
спрЯтавшись  в засаде и глЯдЯ на лестницу, вызывал бы его своим ауканьем, он
спустилсЯ  бы  через  окно с другой стороны башни и, тихо обойдЯ ее, стал бы
охотитьсЯ  за  охотником.  ‚от  это  ловко! Ћн злорадно рассмеЯлсЯ, и на его
темно-красных губах, казалось, внезапно запылала жестокость славных предков,
считавших самым благородным занЯтием охоту на человека.
     ”ебрер  как  будто  заразилсЯ  весельем  мальчика. Ђ что, если ему тоже
попробовать  выйти  через окно? Ћн свесил моги с подоконника и медленно, так
как  ему  мешала  тЯжесть  его  сильного  тела, стал нащупывать пальцами ног
неровности  стены,  пока  не  нашел  выбоин,  служивших ступеньками. ‘бросив
несколько  отскочивших  камней, он потихоньку спустилсЯ и наконец со вздохом
облегчениЯ  почувствовал  под  ногами  землю.  Џрекрасно! ‘пуск, оказываетсЯ
легкий.  Ќемного  поупражнЯвшись,  он будет спускатьсЯ с такой же ловкостью,
как Љапелланчик. Џепет, проворно последовавший за ним и соскочивший со стены
почти у него над головой, улыбнулсЯ, как учитель, довольный уроком, и тут же
принЯлсЯ  повторЯть  свои  советы. Џусть дон •айме их не забудет! Љак только
его  станут  вызывать,  он должен выскочить в окно и напасть на противника с
тыла.
     ‚  полдень,  когда ”ебрер осталсЯ один, его охватил воинственный пыл; у
него  возникло  желание немедленно перейти в наступление, и он долго смотрел
на то место стены, где висело ружье.
     “  подножиЯ  мыса,  где была вытащена на берег лодка дЯдюшки ‚ентолера,
раздалсЯ  голос  этого  старика,  певшего  мессу.  ”ебрер  стал  на пороге и
приложил руки ко рту, чтобы окликнуть его.
     ЊорЯк  с  помощью  какого-то  мальчика спускал лодку на воду. ‘вернутый
парус  трепетал  наверху  мачты.  •айме  отказалсЯ  от  приглашениЯ: большое
спасибо, дЯдюшка ‚ентолера! ’от продолжал настаивать, и голосок его звучал в
воздухе, как отдаленный детский плач. „ень сегоднЯ хорош; ветер переменилсЯ,
возле  ‚едры у них будет обильный улов. ”ебрер лишь пожал плечами. Ќет, нет,
большое спасибо, но у него дела.
     …два  окончилсЯ разговор с морЯком, как Љапелланчик вторично поЯвилсЯ в
башне,   несЯ   обед.   Њальчик   казалсЯ  сердитым  и  расстроенным.  Ћтец,
раздраженный  вчерашней  сценой,  избрал  его жертвой и выместил на нем свой
гнев.  ќто  же  несправедливо,  дон •айме! Ћн кричал, расхаживаЯ по кухне, а
женщины,  смущенные и заплаканные, старались не попадатьсЯ ему на глаза. ‚се
случившеесЯ  отец  приписывает  слабости своего характера, излишней доброте.
Ќо, заЯвил он, дело немедленно будет исправлено: сватовство прерываетсЯ - ни
смотрин,  ни  простых  посещений  он  больше не допустит. Ќу, а что касаетсЯ
Љапелланчика,  этого  скверного  мальчишки, непокорного и строптивого, то во
всем виноват он!
     Џеп  и  сам  хорошенько не знал, как присутствие сына могло повлиЯть на
вчерашний  скандал. Ќо он припомнил его упорное нежелание стать свЯщенником,
бегство  из  семинарии,  и  воспоминание об этих неприЯтностЯх вызвало в нем
гневное  возмущение,  которое  он  обрушивал  на мальчика. “говоры и потачки
кончились.  ‚  следующий  понедельник он отвезет его в семинарию. Ђ если тот
вздумает  противитьсЯ  и  попытаетсЯ удрать еще раз, то длЯ него будет лучше
нанЯтьсЯ  юнгой на какой-нибудь парусник, потому что, вернись он домой, отец
перебьет ему ноги дверным засовом. € только чтобы отвести душу, размЯть руки
и  показать,  как  сильно  он  разгневаетсЯ  в  дальнейшем,  он  влепил сыну
несколько  пощечин,  сопровождаЯ их пинками, и этим способом выместил на нем
свою досаду за то, что сын его в свое времЯ удрал из €висы.
     Љапелланчик,  обычно  робкий  и  терпеливый,  забилсЯ в угол под защиту
многочисленных  юбок,  которыми  плачущаЯ  мать оградила его от Ярости Џепа.
’еперь  же, придЯ в башню и вспомнив обиду, он скрежетал зубами, дико вращал
глазами и, бледный как полотно, сжимал кулаки.
     ЉакаЯ  несправедливость!  ђазве так можно - дратьсЯ без всЯкого повода,
только  чтобы  сорвать на ком-нибудь свое дурное настроение. Ѓить его, когда
он  носит  за поЯсом нож и не боитсЯ никого на острове! € все только потому,
что  он  его  отец!  ‚  такие  минуты  отцовскаЯ  власть и сыновнее почтение
казались  Љапелланчику  выдумками  трусов, созданными только длЯ того, чтобы
досадить храбрецам и унизить их. Ќо еще унизительнее побоев длЯ его мужского
самолюбиЯ  было неизбежное заключение в семинарию, чернаЯ сутана, похожаЯ на
женскую  юбку,  короткаЯ  стрижка  взамен  кудрей,  лихо выбивающихсЯ из-под
шлЯпы,  да  тонзура, способнаЯ лишь рассмешить девиц или внушить им холодное
уважение. Џрощайте, танцы и смотрины! Џрощай, верный нож!
     ‘коро  они  перестанут  видетьсЯ с доном •айме. Њеньше чем через неделю
намечена  поездка  в  €вису. Ћбед в башню будут приносить другие... ‚ глазах
”ебрера  мелькнула надежда: может быть, Њаргалида, как в прежние времена? Ќо
Љапелланчик,  несмотрЯ  на  грустное настроение, лукаво улыбнулсЯ: нет, нет,
кто угодно, но только не Њаргалида! ‘ам сеньо Џеп вызвалсЯ это делать! Љогда
беднаЯ  мать, защищаЯ своего мальчика, робко вставила, что на то и паренек в
доме,  чтобы  помочь  сеньору, Џеп снова разбушевалсЯ. Ћн сам будет носить в
башню  обед  дону  •айме,  а  не он - так жена; да, наконец, можно подыскать
какую-нибудь  девушку  длЯ  прислуживаниЯ  сеньору, если тот во что бы то ни
стало желает жить подле них.
     Љапелланчик  больше  ничего  не  добавил,  но  ”ебрер догадалсЯ, какими
словами поносил его этот добрЯк, позабывший в приступе гнева о своем прежнем
уважении  и  разъЯренный  тем, что присутствие сеньора вносит в семью только
смуту.
     Њальчик взЯл корзину и пошел домой, бормоча про себЯ угрозы и проклЯтиЯ
и  даваЯ  обеты не идти в семинарию, хотЯ и не знал, как этого добитьсЯ. …го
противодействие  принимало  в  его собственных глазах характер бескорыстного
покровительства.  Џокинуть  дона  •айме,  когда  ему со всех сторон угрожает
опасность!..  Ѓыть  запертым  в  этом  огромном и унылом доме среди господ в
черных  юбках, говорЯщих на диковинном Языке, в то времЯ как здесь, в чистом
поле,  среди  бела  днЯ  или глухой ночью люди собираютсЯ резать друг друга.
ЏредстоЯт такие событиЯ, а он их не увидит!..
     Ћставшись  один,  ”ебрер  снЯл  со  стены  ружье и долго стоЯл у двери,
рассеЯнно  смотрЯ  на  него.  Њысли  его  витали далеко, так далеко, что он,
видимо,  позабыл,  что в руках у него двустволка, дула которой направлены на
гору...  Ќу и Љузнец! Ќесносный задира! ‘ первого же днЯ, как он его увидел,
что-то  всколыхнулось  в  его душе, вызвав непреодолимую антипатию. Ќикто на
острове не раздражал его так, как этот мрачный франт.
     •олодное  ощущение  стали  в  руках  вернуло его к действительности. Ћн
решил  выйти  на  охоту  в горы. Ќо на какую охоту?.. •айме вынул патроны из
обоих  стволов  -  патроны,  начиненные  мелкой дробью длЯ птиц, пролетавших
стаЯми над островом на пути из Ђфрики. Ћн достал из Ягдташа другие патроны и
два  из  них  вложил  в  стволы, а остальные оставил в сумке. Џатроны были с
пулЯми. ЉрупнаЯ охота!
     Ћн перекинул ружье через плечо и, посвистываЯ, бодрыми шагами спустилсЯ
по лестнице, ведущей из башни, словно принЯтое решение развеселило его.
     Љогда  он  проходил  мимо Љан-Њайорки, собака бросилась ему навстречу с
радостным  лаем.  Ќикто  не вышел на порог, как бывало раньше. …го, конечно,
заметили  из  кухни,  но не двинулись с места. ‘обака бежала за ним довольно
долго, но, убедившись, что он держит путь в горы, повернула обратно.
     ”ебрер  быстро  шел между стенами из дикого камнЯ с отвесными склонами,
вдоль  тропинок,  вымощенных  синеватым  булыжником  и  превращенных зимними
дождЯми в узкие и глубокие овраги. ‚скоре исчезли из виду обработанные полЯ,
вспаханные   плугом:   землЯ   была   сплошь   покрыта   дикой   и   колючей
растительностью.  ‚место  фруктовых деревьев, высокого миндалЯ и смоковниц с
пышною  кроной теперь встречались ели и сосны, согнутые прибрежными ветрами.
Ћстановившись  на  минуту  и  посмотрев  назад,  ”ебрер  увидел  у своих ног
Љан-Њайорки,  похожий  на  белые игральные кости, выброшенные из стаканчика,
который  напоминала  прибрежнаЯ скала. Ќа ее острой вершине высилась, словно
фигура  постового,  башнЯ Џирата. Џодъем он совершил почти бегом, как, будто
боЯлсЯ   опоздать   в  назначенное  место,  которого  в  точности  не  знал.
ЋглЯдевшись,  он  снова  пустилсЯ  в  путь.  €з зарослей вылетели два лесных
голубЯ,  шелест  крыльев  которых  напоминал  шум  раскрывающегосЯ веера, но
охотник,  казалось,  не  замечал  их.  Ќесколько  черных человеческих фигур,
притаившихсЯ  в  кустарнике,  заставили •айме взЯтьсЯ правой рукой за ружье,
чтобы  снЯть  его  с  плеча.  ќто  были угольщики, складывавшие дрова. Љогда
”ебрер  проходил  мимо  них, они пристально взглЯнули на него, и в их глазах
ему почудилась страннаЯ смесь удивлениЯ и любопытства,
     - „обрый день!
     —ерные  люди  едва  ответили  ему, но зато долго провожали его глазами,
блестевшими  на  их  закопченных  лицах, словно прозрачнаЯ вода. Ќесомненно,
горные  отшельники  уже  знали обо всем случившемсЯ накануне в Љан-Њайорки и
удивлЯлись тому, что сеньор, живущий в башне, идет один, как бы бросаЯ вызов
врагам и считаЯ себЯ неуЯзвимым.
     Ѓольше он никого по дороге не встретил. ‚скоре сквозь шум сухих ветвей,
колеблемых  ветром,  он услышал отдаленный стук молота по железу. ЏробиваЯсь
сквозь листву, вилсЯ легкий столбик дыма. Љузница!
     •айме,  слегка  свесив  с плеча ружье, как будто оно само соскользнуло,
вышел  на  просеку, простиравшуюсЯ в виде широкой полЯны перед кузницей. ќто
был  закопченный  одноэтажный  домишко  из необожженного кирпича, с горбатой
крышей,  выпиравшей  местами так, что, казалось, она вот-вот развалитсЯ. Џод
навесом,  подобно  огненному  глазу,  сверкал  раздутый горн, а рЯдом, перед
наковальней,  стоЯл  Љузнец  и  бил  молотом  по полосе раскаленного железа,
походившей на ствол карабина.
     ЌельзЯ  сказать, что ”ебрер осталсЯ недоволен своим театральным выходом
на  полЯну.  ‚ерро,  услышав  звук  шагов  в промежутке между двумЯ ударами,
взглЯнул  в  сторону просеки и застыл с поднЯтым молотом при виде сеньора из
башни.  Ќо  его холодные глаза были не способны отразить какое бы то ни было
впечатление.
     •айме подошел к кузнице, устремил пристальный и вызывающий взглЯд на ее
хозЯина, но тот, казалось, его не понЯл. Ќи слова, ни поклона. ‘еньор прошел
дальше,  но  на краю полЯны остановилсЯ и, постоЯв возле одного из деревьев,
уселсЯ наконец на его выступающих корнЯх, зажав ружье коленЯми.
     Џрилив задорного мужского тщеславиЯ наполнил душу •айме. Ћн был доволен
своей  дерзостью.  ’еперь  этот  хвастун  видит,  что  он  ЯвилсЯ  к нему на
пустынную  гору  и подошел к самому его дому; он может воочию убедитьсЯ, что
”ебрер его не боитсЯ.
     €,  желаЯ  показать  свое спокойствие, •айме достал из-за поЯса кисет и
стал сворачивать сигаретку.
     Њолот  снова  зазвенел  по металлу. ”ебреру с его места было видно, что
Љузнец  с  беспечной  самонадеЯнностью  повернулсЯ  к нему спиной, словно не
замечал  больше  его присутствиЯ, и, казалось, весь углубилсЯ в свою работу.
ќта  Ќевозмутимость  несколько  обескуражила  •айме. Ѓоже мой, неужели он не
разгадал  его  намерений?.. •ладнокровие Љузнеца его раздражало, но вместе с
тем  он  был  крайне  признателен  своему противнику за то, что тот спокойно
повернулсЯ  к  нему  спиной;  он, видимо, был уверен, что сеньор не способен
воспользоватьсЯ этим обстоЯтельством и послать ему предательский выстрел.
     Њолот  перестал  стучать.  Љогда  ”ебрер  вторично  взглЯнул  в сторону
навеса, Љузнеца уже не было видно. ќто исчезновение заставило его взЯтьсЯ за
ружье  и  нащупать  курки. ’от, наверно, выйдет с оружием: ему, должно быть,
надоело  терпеть  эту безмолвную выходку у дверей собственного дома. Ђ может
быть,  он  собираетсЯ  выстрелить  в  него  через  одно из крохотных окошек,
освещающих  темную  избушку?  Ќужно  быть  настороже,  чтобы не попастьсЯ на
удочку  бывшему арестанту. ”ебрер встал и постаралсЯ незаметно спрЯтатьсЯ за
древесным стволом, выглЯдываЯ оттуда лишь одним глазом.
     ‡а дверью хижины зашевелились; что-то черное и неопределенное поЯвилось
на  пороге.  ‚раг  сейчас  выйдет,  внимание!  •айме  взЯл  на прицел, решив
стрелЯть,  как  только  покажетсЯ дуло неприЯтельского ружьЯ. Ќо внезапно он
застыл  в  смущении,  увидев  черную изношенную юбку, под ней - голые ноги в
старых  альпаргатах,  а  выше  -  тщедушное  и  сгорбившеесЯ костлЯвое тело,
смуглое  и  морщинистое  лицо  с  единственным глазом и жидкие седые волосы,
между космами которых блестел лысый череп.
     ”ебрер  узнал  старуху.  ќто была тетка Љузнеца, та самаЯ одноглазаЯ, о
которой  ему  говорил Љапелланчик, единственнаЯ спутница верро в его угрюмом
одиночестве. †енщина стала под навесом, подбоченилась, выпЯтила тощий живот,
казавшийсЯ огромным из-за многочисленных юбок, и устремила свой единственный
глаз,  горЯщий  ненавистью,  на непрошеного гостЯ, нагло ЯвившегосЯ сюда длЯ
того, чтобы оторвать порЯдочного человека от работы. Ћна смотрела на •айме с
гневной  заносчивостью  женщины, котораЯ, будучи уверена в уважении к своему
полу,  держитсЯ  смелее  и  настойчивее  мужчины.  Ћна  бормотала  угрозы  и
оскорблениЯ,  которых  сеньор  не мог расслышать, взбешеннаЯ тем, что кто-то
осмелилсЯ  пойти  против  ее племЯнника, любимого ее детища, к которому она,
бесплоднаЯ   женщина,   привЯзалась   со   всем   пылом   неудовлетворенного
материнства.
     •айме  внезапно  понЯл  неблаговидность своего поступка. ’акой человек,
как  он,  ЯвилсЯ,  чтобы бросить вызов противнику в его же собственном доме!
‘таруха имеет право оскорблЯть его. ‡адира не Љузнец, а он, сеньор, владелец
башни,  потомок доблестных мужей, кичащийсЯ своим происхождением. Ћн оробел,
смутилсЯ,  почувствовал себЯ неловко. Ћн не знал, как ему уйти, куда бежать.
Ќаконец  он  вскинул  ружье,  на  плечо  и,  устремив  взглЯд кверху, словно
преследуЯ  птицу,  перелетавшую  с  ветки  на  ветку, тронулсЯ в путь сквозь
деревьЯ и кусты, чтобы не проходить лишний раз мимо кузницы.
     Ћн  спустилсЯ по склону горы в долину, поспешно удалЯЯсь от того места,
куда  его  завлекла жажда кровавой расплаты: теперь ему стало стыдно за свои
недавние  побуждениЯ.  Џо  пути  он  снова встретил черных людей, выжигавших
уголь:
     - „обрый вечер!
     Ћни ответили на приветствие, но в их глазах, странно выделЯвшихсЯ своей
белизной  на  закопченных  лицах,  ”ебреру  почудилась  враждебнаЯ  усмешка,
неприЯзненнаЯ  отчужденность,  словно он - человек другой касты, совершивший
неслыханный поступок, который навсегда исключал длЯ него возможность общениЯ
с жителЯми острова.
     ‘осны  и  ели  остались  позади, на склоне горы. •айме шел теперь вдоль
полос  вспаханной  земли. ‚ поле виднелись работающие крестьЯне. Ќа пригорке
ему  пришлось  пройти мимо нескольких девушек, которые, пригнувшись к земле,
пололи  траву. Џо дороге он столкнулсЯ с тремЯ стариками, медленно шагавшими
рЯдом со своими ослами.
     ”ебрер  со  смущением  человека,  кающегосЯ  в дурном поступке, ласково
здоровалсЯ со всеми:
     - „обрый вечер!
     ЉрестьЯне,  работавшие в поле, ответили ему глухим ворчанием; девушки с
досадой  отвернулись,  чтобы  не  смотреть  на  него;  старики  ответили  на
приветствие  с грустным видом, вглЯдываЯсь в него своими пытливыми глазками,
словно в нем было что-то необыкновенное.
     Џод  смоковницей,  как под черным зонтом из сплетенных веток, несколько
крестьЯн   слушали  кого-то,  стоЯвшего  и  середине  группы.  Љогда  ”ебрер
приблизилсЯ,  в  толпе  Џроизошло движение. Љакой-то человек в порыве Ярости
выскочил  было  из  круга,  но  другие  не  пустили  его и, схватив за руки,
удержали на месте. •айме узнал его по белому платку, повЯзанному под шлЯпой:
это   был   Џевец.  ‘ильные  крестьЯне  без  труда,  одной  рукой  заставили
подчинитьсЯ  болезненного  юношу;  тот же, лишенный возможности двигатьсЯ, в
бешенстве грозил кулаком в сторону дороги и, захлебываЯсь, выкрикивал угрозы
и  ругательства.  „олжно  быть,  он  рассказывал  своим  друзьЯм  о событиЯх
минувшей  ночи. ‚ пронзительных криках угадывалось то, чем грозил Џевец, то,
о  чем  он кричал накануне в Љан-Њайорки. Ћн клЯлсЯ убить обидчика, грозилсЯ
прийти ночью в башню Џирата, поджечь ее и растерзать хозЯина.
     ‚здор!  •айме  презрительно  пожал  плечами  и пошел дальше; однако ему
стало грустно: его приводила в отчаЯние атмосфера недоброжелательства и даже
враждебности,  которую  он ощущал с каждым часом все больше. —то он наделал!
„о  чего  дошел!  Џобил  коренного  жителЯ  острова! Ћн, чужеземец... да еще
майоркинец!
     ‚ приступе охватившей его тоски ему показалось, что весь остров со всем
своим   миром   безгласных   вещей   присоединЯетсЯ  к  этому  убийственному
сопротивлению людей. „ома, казалось, становились безлюдными, стоило ему лишь
поравнЯтьсЯ  с  ними;  обитатели  их  прЯтались, чтобы не здороватьсЯ с ним;
собаки  выбегали  на дорогу с Яростным лаем, как будто никогда его раньше не
видели.
     Ћбнаженные  скалистые  вершины  гор  казались более суровыми и хмурыми;
леса   -   более   мрачными,  более  черными;  деревьЯ  в  долине  выглЯдели
облетевшими,  жидкими.  Љамни  на  дороге скатывались под его ногами, словно
убегали, как только он к ним прикасалсЯ: небо будто отталкивало его от себЯ;
даже  воздух на острове, казалось, вот-вот ускользнет от его дыханиЯ. ”ебрер
чувствовал  себЯ  безнадежно  одиноким. ‚се против него; остаетсЯ лишь Џеп с
семьей, да и те кончат тем, что отойдут от него, - ведь им нужно жить в ладу
с соседЯми.
     —ужеземец  не  пыталсЯ  восставать  против  своей участи. Ћн чувствовал
раскаЯние  и стыд, за то что вспылил накануне вечером и за то что предпринЯл
сегоднЯшнюю  вылазку  на  гору.  „лЯ  него  на  острове нет места. Ћн чужой,
посторонний,  пришелец,  смутивший  своим  присутствием патриархальную жизнь
этих  людей.  Џеп  принЯл его с почтительностью бывшего слуги, а он отплатил
ему  за  гостеприимство тем, что взбудоражил весь дом и нарушил мир в семье.
‹юди   встретили  его  с  несколько  холодной,  но  спокойной  и  неизменной
вежливостью, как знатного сеньора, приехавшего издалека, а он в ответ на эту
почтительность  побил  самого  тщедушного  из  них  -  того,  к  кому за его
болезненность  все  жители  округи  относились с отеческим покровительством.
Џрекрасно,  владелец майората ”ебреров! ‚от уже сколько времени он ходит как
помешанный  и  говорит  одни  глупости!  € ради чего все это?.. ђади нелепой
любви  к  девушке,  котораЯ  годитсЯ  ему  в  дочери; ради почти старческого
каприза,  так  как  он, несмотрЯ на свою относительную молодость, чувствовал
себЯ  пожилым  человеком,  несчастным  и  жалким по сравнению с Њаргалидой и
деревенскими  парнЯми,  увивавшимисЯ  вокруг  красавицы.  Ћ,  это окружение!
ЏроклЯтое окружение.
     …сли  бы  в  счастливые  времена, когда он жил в своем дворце в Џальме,
Њаргалида  была  горничной  его  матери,  он, наверно, почувствовал бы к ней
влечение, внушенное ее юной свежестью, но уж никак не любовь. „ругие женщины
покорЯли  его  в то времЯ изЯществом и утонченностью. Ќо здесь, в глуши, под
влиЯнием  самого  могущественного из инстинктов, пробужденного воздержанием,
увидев   Њаргалиду,  кажущуюсЯ  на  фоне  ее  смуглых  и  грубоватых  подруг
прекрасной  белой  богиней,  внушающей  религиозное  преклонение  темнокожим
народам,  он  испытывал безумное желание, и все его поступки были совершенно
лишены здравого смысла, словно он окончательно потерЯл разум.
     …му  надо  бежать: на острове длЯ него нет места. Ѓыть может, пессимизм
обманывал  его  в  оценке того чувства, которое влекло его к Њаргалиде. Ѓыть
может,  это  не  желание,  а любовь, перваЯ настоЯщаЯ любовь в его жизни: он
почти  уверен в этом. Ќо как бы то ни было, надо забыть и бежать, бежать как
можно скорее.
     ‡ачем  ему  здесь оставатьсЯ? ЉакаЯ надежда удерживает его?.. Њаргалида
избегала  его, словно неожиданное открытие, что он ее любит, оказалось ей не
по силам, - молча прЯталась и все только плакала, а слезы - это не ответ. …е
отец,  в  силу  некоторой  доли  прежнего  уважениЯ,  втайне  мирилсЯ с этой
причудой знатного сеньора, но с минуты на минуту мог обрушитьсЯ на человека,
смутившего  его  обычный  "покой.  Ћстров,  радушно  принЯвший  его вначале,
теперь,   казалось,  восставал  против  чужеземца,  приехавшего  издалека  и
потревожившего его патриархальное уединение, его замкнутую жизнь, самобытную
гордость  его  населениЯ,  -  восставал  так  же Яростно, как некогда против
норманнов, арабов или берберов, которые высаживались на его берегах.
     ‘опротивление  невозможно - он сбежит. …го взор с любовью задержалсЯ на
огромной   ленте  морЯ,  протЯнутой  между  двух  холмов,  подобно  голубому
занавесу, скрывающему земную впадину. ќтот кусочек морЯ - спасительный путь,
надежда  -  то  неведомое,  что простирает к нам свои таинственные объЯтиЯ в
самые  трудные  минуты  жизни.  Ѓыть  может,  он вернетсЯ на Њайорку и будет
влачить существование всеми уважаемого нищего, найдЯ приют у друзей, которые
еще  помнЯт  о  нем;  может  быть, он отправитсЯ на Џолуостров и поищет себе
работу  в Њадриде; может быть, он уедет в Ђмерику. ‚се лучше, чем оставатьсЯ
здесь.  Ќет,  он  не боитсЯ: ему не страшна враждебность местных жителей, но
его мучат угрызениЯ совести, стыд за вызванную им смуту.
     Њашинально  он  свернул  в  сторону  морЯ, к которому влекли его теперь
любовь  и  надежда.  Ћн обошел Љан-Њайорки и, очутившись у воды, пошел вдоль
берега;  волны  терЯлись  здесь  в  последнем трепетном всплеске, разбиваЯсь
тончайшими  хрустальными  брызгами  о  мелкие камешки, смешанные с черепками
обожженной глины.
     Ћказавшись   у   подножиЯ  мыса,  на  котором  стоЯла  башнЯ,  он  стал
карабкатьсЯ  по скалам, чтобы забратьсЯ на утес, подточенный волнами и почти
отколотый от берега. ’ам в бурную ночную пору он однажды предавалсЯ раздумью
-  в  тот  самый  вечер,  когда он впервые ЯвилсЯ в дом Њаргалиды в качестве
поклонника.
     ‚ечер был тихий и Ясный, море отливало густой синевой и было необычайно
прозрачно.  Џесчаное  дно  отражалось молочными пЯтнами; подводные рифы с их
темной  растительностью  словно  передавали  скрытое  волнение  таинственной
жизни.  Џлывшие  по  небу  белые облака, проходЯ мимо солнца, отбрасывали на
воду  большие тени. —асть синего пространства оставалась темной и матовой, а
дальше,   за   движущейсЯ  пеленой,  освещенные  волны  вспыхивали  золотыми
брызгами.  Џорою  солнце,  скрытое  летучей драпировкой, выпускало из-под ее
каймы  Яркую струю света, похожую на рукав, огромный треугольник, белеющий и
искрЯщийсЯ, как на голландском пейзаже.
     ‚ид морЯ ничем не напоминал теперь ”ебреру о той бурной ночи, и, тем не
менее,  в  силу  ассоциации,  воскрешающей  в нашей памЯти забытые мысли при
возвращении  на  прежние  места, •айме вернулсЯ к давнишним размышлениЯм; но
только  теперь ход их не был поступательным: они как бы бежали назад, смутно
и беспорЯдочно.
     Ћн  горько  смеЯлсЯ над своим тогдашним оптимизмом, над уверенностью, с
которой  он  презрительно  отверг  все  свои  взглЯды  на  прошлое.  Њертвые
повелевают:  их  власть и могущество неоспоримы. Љак только он мог в приливе
любовного  восторга  не признать этой великой и безотрадной истины?.. ’еперь
тираны,  омрачающие  нашу  жизнь,  Ясно  дали ему почувствовать всю гнетущую
тЯжесть  своей  власти.  —то  он  сделал  длЯ того, чтобы в этом уголке, его
последнем  убежище  на  земле,  на него смотрели как на чужого, пришельца?..
Ѓесчисленные поколениЯ людей, прах и души Љоторых смешались с землей родного
острова,   завещали   ныне  живущим  ненависть  к  иностранцу,  страх  перед
чужеземцем,  отвращение  к тому, с кем они всегда воевали. ’ого, кто ЯвлЯлсЯ
из  других мест, встречали с враждебной отчужденностью, продиктованной теми,
кого не было в живых.
     Љогда, пренебрегаЯ старинными предрассудками, он пыталсЯ приблизитьсЯ к
женщине,  эта  женщина  становилась  замкнутой  и  отступала, испуганнаЯ его
приближением,   а  ее  отец  в  силу  своей  рабской  психологии  противилсЯ
неслыханному  делу.  Ћн,  •айме,  затеЯл  нечто  безрассудное: союз петуха с
чайкой,  о  котором  мечтал  сумасбродный  монах,  вызывавший  такой  смех у
крестьЯн.  ‹юди  в давние времена, образуЯ общество, решили разделить его на
классы  -  так  и  должно  быть.  Ѓесполезно восставать против установленных
порЯдков. —еловеческаЯ жизнь коротка. …е не хватит на борьбу с сотнЯми тысЯч
жизней,  существовавших раньше и незримо подстерегающих ее ныне; на борьбу с
теми, кто готов подавить обилием материальных фактов, напоминающих о прошлом
на  земле; кто готов навЯзать свои мысли, рассеЯнные повсюду и пригодные длЯ
всех бессильных от рождениЯ, неспособных на что-то новое.
     Њертвые повелевают, и живым бесполезно отказыватьсЯ от повиновениЯ. ‚се
мЯтежные  попытки  сбросить это рабство, разорвать вековые цепи - обманчивы.
”ебреру  вспомнилось свЯщенное колесо индусов, буддийский символ, который он
видел  в  Џариже,  присутствуЯ на восточной религиозной церемонии в одном из
музеев.  Љолесо-это  символическое изображение нашей жизни. Њы полагаем, что
идем  вперед, ибо мы движемсЯ; мы думаем, что прогрессируем, ибо мы идем все
дальше и дальше; но стоит колесу совершить полный оборот, как мы оказываемсЯ
на  прежнем  месте.  †изнь  человечества,  его  историЯ  -  это нескончаемый
"круговорот   вещей".   Ќароды   рождаютсЯ,   растут,   развиваютсЯ;  хижина
превращаетсЯ  в  замок,  а  затем  -  в фабрику. ‚озникают огромные города с
миллионным  населением,  потом наступают катастрофы, войны за хлеб, которого
многим  не  хватает,  слышатсЯ протесты обездоленных, совершаютсЯ чудовищные
убийства;  города  пустеют  и  превращаютсЯ в развалины. Ќадменные памЯтники
порастают  травой, целые государства мало-помалу уходЯт в землю и столетиЯми
спЯт  под  холмами.  Ѓуйно  разросшийсЯ лес покрывает собою то, что когда-то
было  столицей. „икий охотник бродит там, где некогда встречали победоносных
вождей  с  пышностью, достойной полубогов; пасутсЯ овцы, и слышитсЯ пастушьЯ
свирель  над  руинами,  откуда  в  свое  времЯ  провозглашались ныне мертвые
законы,  ‹юди  снова объединЯютсЯ, и опЯть возникает хижина, деревнЯ, замок,
фабрика,  большой город - и повторЯетсЯ одно и то же, всегда одно и то же, с
разницей  на  несколько  веков,  точно  так  же, как от одних людей к другим
переходЯт  все  те  же  жесты,  мысли и предубеждениЯ, - и так на протЯжении
долгих и многих лет. Љолесо! ‚ечное возобновление вещей! € все представители
человеческого  стада  менЯют  со  временем  свой  хлев, но никогда не менЯют
пастырей;  а  пастыри  все  те же - мертвецы, первые, кто стал мыслить и чьЯ
мысль теперь, словно снежнаЯ лавина, стремительно катитсЯ по склонам, растет
и неумолимо захватывает все, что ни встретитсЯ на пути.
     ‹юди,  гордЯсь  своим материальным прогрессом, механическими игрушками,
изобретенными ради их благосостоЯниЯ, считают себЯ свободными, стоЯщими выше
предрассудков  прошлого, избавившимисЯ от первобытного рабства... € вместе с
тем то, что они говорЯт, сказано уже столетиЯ назад, только другими словами.
‘трасти  были  такими  же,  мысли,  считающиесЯ самобытными, лишь отголоски,
отражениЯ  других,  более  далеких  мыслей. € все поступки расцениваютсЯ как
хорошие или дурные только потому, что так их определили мертвые - неумолимые
мертвецы,   которых  человеку  следует  снова  убить,  если  он  хочет  быть
по-настоЯщему  свободным!..  Љому  удастсЯ  совершить  этот  великий  подвиг
освобождениЯ?  ѓде  тот  паладин,  достаточно  могучий длЯ того, чтобы убить
чудовище,  угнетающее  людей,  огромное  и  мрачное,  как сказочные драконы,
бесцельно лежащие на сокровищах?
     Њного часов ”ебрер неподвижно сидел на скале, упершись локтЯми в колени
и  положив  подбородок  на  руки;  он  погрузилсЯ  в  размышлениЯ,  не сводЯ
зачарованного  взглЯда  с  тихо  плещущих  волн,  которые  то вздымались, то
опускались.
     Ќаступал  уже  вечер,  когда  он  отвлексЯ от этих мыслей. Ћн пойдет по
пути,  предначертанному  судьбой!  Ћн  может  жить  только  в  высших сферах
общества,  хотЯ  бы будучи смиренным нищим.