        €нгмар Ѓергман. ‚оскресный ребенок

        ђЋЊЂЌ
     Џеревод Ђ‹…Љ‘ЂЌ„ђ› Ђ”€ЌЋѓ…ЌЋ‚Ћ‰

     Џомню, что  и бабушка и дЯдЯ Љарл весьма  критически относились к нашей
даче,  хотЯ  и  по  разным  причинам.  „ЯдЯ Љарл,  который считалсЯ  немного
тронутым, но  обладал  обширными  познаниЯми  в  самых  различных  областЯх,
заЯвил, что дача эта никакой не дом,  ни в коем случае не вилла  и  уж ни за
что  на свете не  место длЯ жильЯ.  ‚озможно, этот  феномен  можно  было  бы
описать как некое  количество  выкрашенных в красный цвет деревЯнных Ящиков,
поставленных  в  рЯд  и  друг  на  друга.  —то-то вроде  Ћперного  театра  в
‘токгольме, по мнению дЯди Љарла.
     €так  и стало быть: некое количество красных деревЯнных Ящиков с белыми
угловыми венцами  и  произвольно  разбросанными там и сЯм белыми же рейками.
Ћкна на первом этаже -- высокие  и  щелЯстые, на  втором -- четырехугольные,
вроде вагонных,  из  них не дуло, зато они  и не открывались.  Љрыша покрыта
латаным-перелатаным  толем. ‚о времЯ  проливных  дождей  по  стенам  верхней
веранды бежали ручейки. Џротекало и в маминой комнате, и обои в цветочек там
пошли пузырЯми.  ‚сЯ эта куча Ящиков  покоилась  на  двенадцати внушительных
каменных глыбах. ’аким  образом, между основанием  дома  и  бугристой землей
образовалось  пространство сантиметров в семьдесЯт, где хранились поседевшие
доски, сломанные плетеные кресла, три заржавленные кастрюли необычной формы,
несколько  мешков  цемента,  лысые  автомобильные  шины,  жестЯное корыто  с
пришедшими  в негодность хозЯйственными предметами  и множество пачек газет,
перетЯнутых  стальной   проволокой.  ’ам  всегда  можно  было  найти  что-то
полезное.  Џравда, заползать  под  дом нам запрещалось, поскольку мать была,
очевидно, уверена, что  мы либо поранимсЯ о ржавые  гвозди, либо наша халупа
вдруг обвалитсЯ и придавит нас.
     †илище   это,   или   как  его   там   еще   можно   назвать,  построил
пастор-пЯтидесЯтник  из  Ѓорленге.  ‡вали   его  ”ритьоф  „альберг,  и  ему,
очевидно,  захотелось  быть  поближе  к своему ѓосподу  и  Ѓогу.  Џосему  он
приискал себе местечко, расположенное высоко над селением „уфнес.
     Љупив уступ под скалой, он расчистил  участок.  ‚ероЯтнее всего, пастор
„альберг  предполагал, что ѓосподь  оценит его затею и  ниспошлет ему и  его
сыновьЯм   недостающие   им  навыки  строительного  искусства.   ‚  ожидании
вдохновениЯ свыше  они принЯлись за  дело. ‚ июне 1902 года,  после пЯти лет
злоключений  их творение было  завершено. ‚осхищенные  прихожане сочли,  что
сооружение в каком-то смысле напоминает  Ќоев ковчег. ‚едь Ќой тоже  никогда
не  училсЯ  строительному  делу,   а   был,  строго  говорЯ,  лишь  скромным
выпивохой-паромщиком на …вфрате. Ќо ѓосподь ниспослал ему нужные познаниЯ, и
он построил вместительное  судно, которому  предстоЯло  вынести  значительно
более тЯжкие испытаниЯ, чем непритЯзательному жилищу пастора „альберга.
     Љое-кто из самых  набожных считал,  что верхнЯЯ веранда,  помещеннаЯ на
южной стороне  с видом на долину, реку и  луга, весьма  подходЯщее место длЯ
ожиданиЯ ‘удного днЯ,  когда  над горными грЯдами  ѓангбру и Ѓэсна  поЯвЯтсЯ
ангелы из Ђпокалипсиса.
     ЏрЯмо у подножиЯ  главного зданиЯ неутомимый пастор возвел своего  рода
барак весьма необычного вида. ‘обственно говорЯ, он состоЯл из семи каморок,
подведенных  под  одну крышу. ЉаждаЯ каморка имела отдельную  щелЯстую дверь
зеленого цвета. Ћчевидно, помещениЯ эти  предназначались длЯ гостей, которые
пожелали  бы  остатьсЯ на несколько  дней  или,  быть  может,  недель,  дабы
совместными  молитвами  и  песнопениЯми укрепитьсЯ в незыблемой  и без  того
вере.  €з-за  отсутствиЯ  надлежащего  ухода  барак  совсем  обветшал,  став
прибежищем длЯ разнообразной флоры и фауны. Ќа полу зеленела трава, а  через
одно  из  окон сумела  проникнуть березка.  ЉрайнЯЯ леваЯ каморка составлЯла
владениЯ крота ќйнара, усыновившего  наше семейство, в остальных  помещениЯх
царствовали  лесные мыши. Љомнатку  с березой  одно времЯ оккупировала сова,
но,  к  сожалению, она переехала. ‚  самой  просторной  каморке  хозЯйничала
одичавшаЯ рыжаЯ кошка с шестью котЯтами. Њать  была  единственным человеком,
который осмеливалсЯ приближатьсЯ к этой злобной твари.  Њать обладала особой
способностью  общатьсЯ с цветами и животными и Яростно защищала наш зверинец
от  всЯких нехороших  поползновений  со стороны  ‹аллы и Њай,  живших в двух
центральных  каморках.  ‹алла   была  нашим   шеф-поваром,  а  Њай  --  всем
понемножку. Ћ них Я расскажу подробнее чуть позже.
     ‚есь этот строительный комплекс дополнЯлсЯ чересчур  большим, но ветхим
нужником, некрашеные стены которого возвышались на самой опушке леса. Ќужник
вмещал четырех  испражнЯющихсЯ;  через незастекленное  окошко в двери открыв
алеЯ величественный  видна  „уфнес, излучину  реки  и  железнодорожный мост.
„ырки отличались по  величине: большаЯ, поменьше, маленькаЯ  и крохотулечка.
‘низу  в  задней  стене  была  отдушина  с  полуразвалившейсЯ  и  потому  не
закрывавшейсЯ дверцей. Љогда Њай и ‹иннеа  посещали заведение,  чтобы  чуток
поболтать и скоренько  справить малую нужду, мы с братом  брали первые уроки
по женской анатомии. ‘мотрели и балдели. Ќикто и пальцем не пошевелил, чтобы
застукать нас за этим занЯтием. Ќо нам и в голову не приходило изучать снизу
отца, мать или громадную тетю ќмму. ‚ детской тоже существуют свои негласные
табу.
     Ћбстановка в большом доме была разномастнаЯ. ‚ первое  лето мать набила
целый вагон мебелью из городской пасторской усадьбы.  Ѓабушкин вклад состоЯл
из отдельных  предметов, хранившихсЯ на чердаке и в подвале  дачи в ‚оромсе.
Њать  пораскинула  мозгами,  сшила занавеси,  соткала  ковер  и  сумела-таки
приручить  эту  груду разнокалиберных  и враждебных  друг  другу  элементов,
заставив  их  жить  в  мире.  Љомнаты,  насколько  Я помню,  дышали уютом. ‚
общем-то,  мы  чувствовали  себЯ  гораздо  лучше  в примечательном  творении
пастора   „альберга,   чем  в  шикарном,   изысканном   бабушкином  ‚оромсе,
находившемсЯ в пЯтнадцати минутах ходьбы через лес.
     џ  упомЯнул вначале, что дЯдЯ Љарл весьма критически относилсЯ к "этому
пристанищу,  которое  и  не дом  вовсе".  Ѓабушка  тоже  относилась  к  нему
критически,  но  по  иным  соображениЯм.  ‚  ее  глазах тот  факт,  что мать
отделилась  и  снЯла  дальберговское  сооружение,  был  тихим, но  очевидным
бунтом. Ѓабушка  привыкла жить летом в окружении  детей  и внуков. €  посему
терпела присутствие невесток и зЯтьев. ќтим же летом она пребывала в ‚оромсе
лишь  в обществе дЯди Љарла,  который по  разным  причинам,  не в  последнюю
очередь  финансовым,  не  имел возможности фрондировать.  „ЯдЯ  Ќильс,  дЯдЯ
”ольке  и дЯдЯ ќрнст уехали на заграничные курорты. Ѓабушка,  следовательно,
осталась   лишь   в  компании  дЯди  Љарла,  а  также  ‘ири  и  Ђльмы,  двух
состарившихсЯ служанок, которые, хоть  и проработали бок о бок тридцать лет,
разговаривали друг  с  другом с  большой неохотой.  ‹алла, тоже входившаЯ  в
бабушкин штаб, внезапно объЯвила, что матери требуетсЯ всЯческаЯ помощь, и в
начале  июнЯ  перебралась  к нам, где в самых примитивных условиЯх  готовила
мастерские фрикадельки и несравненных запеченных щук. Њать выросла на глазах
у ‹аллы, и  верность старой служанки была непоколебима, наводЯ на окружающих
даже некоторый ужас.  Њать, не боЯвшаЯсЯ никого на свете, иногда не решалась
зайти на кухню к ‹алле и спросить, что будет на обед.
     „вор  представлЯл  собой круглую, посыпанную гравием площадку, в центре
которой  находилась круглаЯ  же  лужайка  с проржавевшими  и  развалившимисЯ
солнечными часами.  ђЯдом с кухней простирались  громадные грЯдки  ревенЯ, и
все это окаймлЯлось несколько взъерошенным,  никогда не видевшим косы лугом,
тЯнувшимсЯ на сотни метров до  самого  леса и обвалившегосЯ забора. ѓустой и
запущенный лес взбиралсЯ  вверх по крутому склону до скалы „уфнес, внизу был
обрыв,  слегка  уходивший  вовнутрь горы и  отзывавшийсЯ эхом  при  грозе. ‚
серовато-розовой горе  имелась глубокаЯ пещера,  куда  можно было попасть  с
риском длЯ жизни. Џещера  была местом запретным и потому  заманчивым. Њелкий
ручей извивалсЯ по камнЯм вокруг подножиЯ горы, мимо нашего забора и немного
ниже исчезал под полЯми, впадаЯ в реку к северу от ‘ульбакки. ‹етом он почти
пересыхал, весной бурлил, зимой глухо и беспокойно журчал под тонкой  коркой
свинцово-серого льда, а  от осенних  дождей звенел  высоким, ломким голосом.
‚ода была прозрачнаЯ и холоднаЯ. ‚ извилинах образовывались глубокие затоны,
где  водилсЯ гольЯн -- своего рода уклейка,  -- служивший отличной  наживкой
длЯ  перемета  в  реке  или  —ерном озере. Ќа крыше землЯного погреба  росла
землЯника,  а  ниже  по  склону увЯдал  престарелый  фруктовый сад,  все еще
приносивший  черешню  и  Яблоки.   ЉрутаЯ   леснаЯ  тропинка   спускалась  к
Ѓерглюндам, самой  большой  усадьбе  в селении  „уфнес. ’ам мы брали молоко,
Яйца, мЯсо и другие продукты первой необходимости.
     ’еснаЯ долина, отвесные скальные  уступы, дремучий  лес, бурный  ручей,
холмистые полЯ и,  наконец,  река, глубоко врезавшаЯсЯ в  ущелье,  мрачнаЯ и
ненадежнаЯ,  пастбища  и горные  грЯды -- ландшафт  отнюдь не романтический,
исполненный   драматизма  и  тревоги.   Џрирода  здесь   не   отличалась  ни
благожелательностью, ни особой щедростью. •отЯ, впрочем: землЯника, ландыши,
линнеЯ, каприфоль -- дары  лета, но  все  это  скромно,  исподволь.  Љолючие
малинники, пригорок, поросший громадным, едко пахнущим папоротником, заросли
крапивы, засохшие деревьЯ, сплетениЯ корней, гигантские валуны, разбросанные
великанами в каком-то  доисторическом прошлом,  Ядовитые грибы без названиЯ,
но с пугающими свойствами. „евЯть лет мы прожили в жилище пастора „альберга,
прилепившемсЯ  под обрывом  вплотную  к дремучему лесу,  который  уже  начал
спускатьсЯ  к луговине и маленькой  зеленой  лужайке. Љогда  на  юго-востоке
поднималсЯ шторм и  с обширных пастбищ по ту сторону реки налетал  ураганный
ветер, поставленные друга на друга, выкрашенные кое-как в красный цвет Ящики
трещали  по  швам. ‘квозь  щелЯстые  окна  доносились завываниЯ  и  писк,  и
занавеси печально вздувались. Љто-то, очевидно обожавший детей, уверил менЯ,
что,  если  начнетсЯ  настоЯщий   ураган,   все  дальберговское   сооружение
подниметсЯ в  воздух и  улетит к скале. ‚се  сооружение  целиком,  вместе  с
семейством Ѓергманов, лесными  мышами и муравьЯми.  ‘пасутсЯ лишь  обитатели
барака -- крот ќйнар, ‹алла, Њэрта и Њай. ‚ глубине души Я не очень-то верил
в эти россказни, но когда разыгрывалась бурЯ, предпочитал залезать в постель
к  Њай, приказываЯ ей  читать вслух что-нибудь  из еженедельников  "‚се  длЯ
всех" или "‘емейный журнал".
     “же в  то времЯ у менЯ  возникли трудности с действительностью. ѓраницы
ее были расплывчаты и определЯлись посторонними  взрослыми людьми. џ смотрел
и слушал: конечно, вот  это опасно, а это нет. Џривидений не  существует, не
глупи,  нет никаких  призраков, демонов,  мертвецов с  окровавленными ртами,
поЯвлЯющихсЯ при солнечном свете, не бывает ни троллей, ни ведьм.  Ќо внизу,
в селении  у Ђндерс-Џерса  в  отдельном  маленьком  домишке с  заколоченными
окнами жила взаперти  жуткаЯ старуха. €ногда  в полнолуние, когда опускалась
тишина, ее  рев  разносилсЯ по всей округе. € если привидений не существует,
то  почему Њай  рассказывает о —асовщике из  Ѓорленге, который повесилсЯ  на
лесной тропинке на пригорке  по  дороге  к Ѓерглюндам?  €ли девушка, однажды
зимой утонувшаЯ в  ‰иммене, а весной  всплывшаЯ  у железнодорожного моста  с
набитым угрЯми животом? џ ведь своими глазами видел, как ее принесли, на ней
было  черное пальто  и  ботинок на  одной ноге, на  месте  другой же торчала
кость. Ћна стала привидением, Я  встречалсЯ с ней во сне,  а иногда и наЯву,
при  дневном свете. Џочему  же люди говорЯт, что  привидений не  существует,
почему они  смеютсЯ  и  качают головами -- нет,  нет, малыш Џу,  можешь быть
совершенно спокоен, привидений  не существует, -- почему они это говорЯт,  а
потом сами  же с восторгом беседуют о вещах,  отвратительных длЯ человека, у
которого в глазах так и мельтешат разные существа?
     ’еперь  нам следует -- совсем коротенько --  рассказать о  Љонфликте. Љ
данному  моменту, то есть лету 1926 года, ему  исполнилось ровно шестнадцать
лет.   Ќачало   было    положено   поЯвлением    в   семействе    Ћкерблюмов
студента-богослова ќрика  Ѓергмана в  качестве будущего супруга единственной
дочери, находившейсЯ под строгим присмотром. ”ру Ђнне эти отношениЯ пришлись
не  по вкусу, и она  принЯла  решительные  меры, употребив при этом всю свою
могучую  волю.  ‚ принципе  будущий  пастор  мог  бы  быть  тещиной  мечтой:
честолюбивый, воспитанный, опрЯтный, да и  вид весьма импозантный. Љ тому же
с хорошими перспективами на государственной службе. Ћднако у фру Ђнны было .
чутье  на людей.  Џод безупречной внешней оболочкой  она  разглЯдела кое-что
другое:  капризность, чрезмерную ранимость,  вспыльчивый характер, внезапные
приступы холодности. Љроме того, фру Ђнна полагала, что слишком хорошо знает
свою дочь, свое избалованное "солнышко".  Љарин  была девушка эмоциональнаЯ,
веселаЯ, умнаЯ, очень впечатлительнаЯ и, как Я уже говорил, избалованнаЯ. Џо
мнению фру  Ђнны,  ее  дочь нуждалась  в зрелом, Ярко одаренном человеке,  в
твердой, но бережной  руке. € такой юноша имелсЯ в окружении семьи -- доцент
по истории религии ’орстен Ѓулин. Ќикто  не сомневалсЯ,  что ’орстен и Љарин
--  идеальнаЯ  пара,  родители  только  и  ждали,  когда  молодые объЯвЯт  о
помолвке.  € наконец, ќрик  Ѓергман и  Љарин Ћкерблюм  состоЯли в отдаленном
родстве, а это считалось небезопасной комбинацией. ‚добавок в роду Ѓергманов
тлело трудно поддающеесЯ определению наследственное заболевание, настигавшее
его членов внезапно и безжалостно:  постепенно  развивающаЯсЯ атрофиЯ  мышц,
неумолимо приводившаЯ к тЯжелой инвалидности и ранней смерти.
     €так, на  взглЯд  Ђнны Ћкерблюм,  ќрик Ѓергман  совершенно не годилсЯ в
супруги ее дочери.
     ’ого же  мнениЯ придерживалсЯ и ћхан  Ћкерблюм, но по другим  причинам.
ќтот  больной старик любил  свою единственную дочь  искренней и  безнадежной
любовью. ‚сЯкий мыслимый или немыслимый жених внушал ему отвращение. ‘тарому
господину хотелось удержать при себе свет очей своих как можно дольше. Љарин
отвечала на любовь отца сердечной, хотЯ и несколько рассеЯнной нежностью.
     Љогда  взаимные  чувства молодых людей перестали быть  тайной, фру Ђнна
предпринЯла  срочные  и  более  или  менее  продуманные меры. €нтересующихсЯ
отсылаю  за   подробностЯми  к  кинороману,   который   называетсЯ   "Ѓлагие
намерениЯ".
     ќрик Ѓергман не без основаниЯ чувствовал себЯ отвергнутым и нежеланным.
Њежду  ним  и будущей тещей  началась затЯжнаЯ  война.  Њартин  ‹ютер где-то
сказал,   что  формулировать  свои  мысли  следует  с  осторожностью,   "ибо
вылетевшее слово за  крыло не поймать". Ќасколько Я понимаю, в  первые  годы
таких   слов   вылетело   немало.   ќрик  Ѓергман  отличалсЯ  ранимостью   и
подозрительностью,  и  к тому же злопамЯтностью. Ћн  никогда не забывал и не
прощал нанесенной ему обиды -- ни воображаемой, ни реальной.
     Љарин  Ћкерблюм во  многих  отношениЯх была дочерью своей матери.  ‚ ее
силе воли сомневатьсЯ не приходилось. Љарин бесповоротно решила прожить свою
единственную  жизнь с ќриком Ѓергманом. Ћна настоЯла  на  своем,  и  в конце
концов будущего пастора скрепЯ сердце принЯли в семью.
     Џосле  объЯвлениЯ  о  помолвке  все  внешние  признаки  конфликта  были
похоронены. ’он стал дружелюбно снисходительным, вежливо внимательным, порой
сердечным --  каждый играл свою роль. ЌельзЯ было  подвергать риску семейную
сплоченность.
     Ћднако ненависть  и ожесточенность остались, невидимые, под спудом. Ћни
давали  о себе знать в мимоходом  брошенных фразах, во внезапном молчании, в
незаметных действиЯх, в безответных  или натЯнутых  улыбках.  € все это -- с
исключительной  изощренностью,  но  строго  в   тесных  рамках  христианской
терпимости.
     Ћдним из задвинутых  в  дальний угол осложнений были летние месЯцы. Љак
организовать летний отдых? ѓде пастор с семьей будет проводить  отпуск? Њать
в детстве  и юности жила летом на родительской  даче в самом сердце „аларна.
…й казалось  само собой разумеющимсЯ,  что  ее  дорогой муж  полюбит ‚оромс,
„уфнес,  „аларна  так  же,  как  любила  их она  сама.  ќрик  Ѓергман  молча
подчинилсЯ, желаЯ угодить молодой жене. Џотом родились дети, и  им нравилось
у бабушки.  €диллиЯ цементировалась,  и  в  то же времЯ молчание и  холоднаЯ
вежливость, паузы и брошенные вскользь замечаниЯ становились все очевиднее.
     Џостепенно и,  быть может, слишком поздно Љарин  Ѓергман  осознала, что
дело идет к катастрофе. ‚ одно лето  ее муж не приехал вовсе, сославшись  на
то,  что  должен замещать заболевшего  коллегу.  ‚ другое  лето ќрик Ѓергман
пробыл с семьей  всего  неделю, а на  все оставшеесЯ  времЯ  ушел  в поход с
друзьЯми. ‚ третье -- он  внезапно заболел  и был вынужден провести отпуск в
роскошном  Њессеберге   под   заботливой   опекой   благодетельницы   семьи,
беспредельно богатой Ђнны фон ‘юдов.
     Њать,   стало   быть,  осознала,  пусть  и  поздно,  что   надо  что-то
предпринЯть.  ’аким образом, аренда дальберговского  творениЯ была, с  одной
стороны, компромиссом, а с другой -- молчаливой мольбой о прощении. „ом, как
уже  говорилось, находилсЯ в пЯтнадцати  минутах  ходьбы  от  ‚оромса. ‘емьЯ
Ѓергманов обЯзана оставатьсЯ  семьей, даже когда  отец  в отпуске.  ’о,  что
воскресные  обеды  устраивались в ‚оромсе и  что бабушка  неожиданно и,  как
правило,  без  предупреждениЯ, поЯвлЯлась в  неприхотливом  жилище семейства
Ѓергманов, представлЯло собой неизбежные осложнениЯ.
     Њать  осуществила  грандиозный  переезд  бодро  и   весело.  ‘овершенно
неожиданно  на  помощь ей  пришла  ‹алла,  котораЯ  на  лето  покинула  свою
привычную  и  удобную  комнатку  позади  кухни  в  ‚оромсе  и  устроилась  в
примитивном бараке у  нас. Њать  была ее любимицей и нуждалась во  всЯческой
поддержке.  ”акт абсолютно  очевидный,  но  потрЯсший  бабушку почти так  же
сильно, как материн переезд.
     Ћсобой  признательности за  свой  подвиг  мать  не  удостоилась.  Ћтец,
приехавший на дачу накануне моего восьмилетиЯ, пребывал в состоЯнии душевной
смуты, рассеЯнности и меланхолии.
     †елезнодорожнаЯ станциЯ „уфнес состоит  из красного станционного домика
с  белыми  угловыми  венцами,  уборной,  на  которой  написано  "Њужчины"  и
"†енщины", двух семафоров, двух стрелок, товарного склада, каменного перрона
и землЯного погреба.  Ќачальник станции ќрикссон  вот уже двадцать лет живет
на втором  этаже станционного домика  со своей женой,  страдающей  базедовой
болезнью. Њальчик Џу, которому только что исполнилось восемь, получил у мамы
и бабушки разрешение пойти на  станцию. „Ядю ќрикссона при этом не спросили,
но он принимает своего юного гостЯ  с рассеЯнным  дружелюбием. ‚ его конторе
стоит  запах  въевшегосЯ  трубочного  табака и заплесневелого линолеума.  Ќа
окнах  жужжат  сонные  мухи, времЯ от  времени стучит  телеграфный  аппарат,
выпускаЯ  из себЯ  узкую  ленту  с  точками  и  тире. „ЯдЯ  ќрикссон  сидит,
склонившись над большим письменным столом, и что-то записывает в узкую книгу
в  черном  переплете. Џосле чего принимаетсЯ  сортировать  накладные. €ногда
кто-то  в зале ожиданиЯ стучит  в  окошко и покупает  билеты до  ђепбэккена,
€ншена,  ‹арсбуды или ѓуставса. ’ам  царит покой, похожий на саму вечность и
уж навернЯка достойный того же уважениЯ.
     Џу  входит  без  стука. Ћн  маленького росточка,  худенький,  чтобы  не
сказать тощий, коротко острижен (под "бобрик"), на левой коленке -- болЯчка.
Џоскольку дело происходит в субботу в конце июлЯ, на нем застираннаЯ рубашка
с обрезанными рукавами и короткие  штанишки, из-под которых виднеютсЯ трусы.
‚се это держитсЯ с помощью скаутского ремнЯ, с которого свисает финский нож.
Ќа ногах  у Џу стоптанные  сандалии.  Ћ  чем  он думает, определить довольно
трудно.  ‚зглЯд  у  него  немного  сонный,  щеки   по-детски  округлые,  рот
полуоткрыт -- вероЯтно, полипы.
     Џу  учтиво здороваетсЯ:  "„обрый день, дЯдЯ ќрикссон". „ЯдЯ ќрикссон на
мгновение  отрывает  взглЯд  от  черной  книги,  булькает  трубка,  выпускаЯ
небольшое облачко: "„обрый день, молодой господин Ѓергман".
     Џу   забираетсЯ  на  один   из  высоких  трехногих  табуретов  рЯдом  с
телеграфом.
     -- Џапа приезжает четырехчасовым.
     - ‚от как.
     -- џ буду его встречать. Њама и Њай  придут попозже.  Њай нужно забрать
какой-то груз.
     - ЏонЯтно.
     -- Џала был в ‘токгольме, читал проповедь королю и королеве.
     -- икарно.
     -- Ђ потом его пригласили на обед.
     -- Љороль?
     --  Ђга, король.  Џапа  хорошо знаком с  королем  и королевой. Ћсобенно
королевой. Ћн дает ей разные добрые советы и все такое.
     -- ќто здорово.
     - Ѓез папы король с  королевой, наверное, и не справились бы. Ќаступает
долгаЯ пауза, Џу думает. „ЯдЯ ќрикссон разжигает угасающуь
     трубку. ‚ солнечном зайчике на  оконном стекле  жужжит умирающаЯ  муха.
†ирный пЯтнистый кот встает и, мурлыча, потЯгиваетсЯ. Џотом делает несколько
неуверенных шагов  по заваленному подоконнику и  укладываетсЯ на "веде  кие
коммуникации". Џу  прищуривает  глаза.  Ќад  рельсами  и  высокими береза ми
разлит  белый  солнечный  свет. Ќа  дальнем  запасном  пути  спит маневровый
паровозик, прицепленный к вагонам с древесиной.
     - Џо-моему, королева влюблена в папу.
     - ‚от как, ну и ну, вот это да.
     ‚ голосе дЯди ќрикссона не  слышитсЯ особого восхищениЯ, кроме того,  о
занЯт  накладными,  количество  не  сходитсЯ,  он  пересчитывает их  заново,
складываЯ в две стопки: пЯтнадцать, шестнадцать, семнадцать, восемнадцать. €
зала  ожиданиЯ  стучат  в  окошко. „ЯдЯ  ќрикссон кладет трубку  на  тЯжелую
пепельницу,  поднимаетсЯ,  открывает  стеклЯнное окошко  и  говорит: "„обрый
добрый. ‡начит, сегоднЯ аж до ђетвика? Ђга, а завтра до Ћрсы? ’ак, так. ‘тал
быть, два семьдесЯт пЯть. ‘пасибо и пожалуйста".
     Џо белой от  солнца песчаной  площадке неспешным шагом идут мать,  Ња и
брат „аг. Ќа  матери  светлое летнее  платье с широким  поЯсом  вокруг тонко
талии. Ќа  голове  желтаЯ шлЯпа с большими полЯми. Њать красива,  как всегда
вообще-то она  красивее  всех, красивее  „евы  Њарии и  ‹илиан ѓиш.  Њай  --
застиранном  коротком  платьице  в голубую  клетку.  Ќа ногах  черные  чулки
высокие черные  пыльные ботинки. „аг, который  на  четыре года  старше брата
одет почти как Џу,  с той разницей,  что у него из-под шорт трусы  не торчат
Њать вроде чем-то раздражена, она обращаетсЯ к  „агу, хмурЯ  лоб и  улыбаЯсь
одновременно.  „аг  мотает  головой, оглЯдываетсЯ,  замечает  в  окне  Џу  и
указьвает на него. "Ђга, вот ты где, ну разумеетсЯ", -- говорит мать немного
сердит -- но это как в  кино, приходитсЯ догадыватьсЯ, что люди говорЯт. Ћна
делает знак Џу немедленно выйти. "„о свиданиЯ, дЯдЯ ќрикссон".
     ‚ ту же минуту настенный телефон издает  два сигнала. Ќачальник станции
хватает трубку  и  говорит: "Ђлло, „уфнес". €з трубки доноситсЯ  чей-то голо
"€з ‹эннхедена в три пЯтьдесЯт  две".  „ЯдЯ ќрикссон  набрасывает  форменную
шинель, на  голову надевает  фуражку  с красной  кокардой, берет  флажок  из
выкрашенной в голубой цвет стойки возле входной  двери и выходит  на крыльцо
станционного  домика,  за  ним по  пЯтам  следует  Џу.  Ћни  направлЯютсЯ  к
семафору,  который  тут же поднимает свою  красно-белую  полосатую  руку, --
теперь путь поезду открыт.  „ЯдЯ ќрикссон,  отдав честь матери и Њай, идет к
стоЯщему  в  отдалении  человеку  с   лошадью,  запрЯженной  в  телегу.  Ћни
обмениваютсЯ короткими репликами, показываЯ на склад.
     Џу  остаетсЯ сторожить семафор. Њать зовет  его,  но он либо и впрЯмь I
слышит,  либо только делает  вид, и она, покачав  головой, поворачиваетсЯ  к
Њаме
     ЏалЯщее солнце  накалЯет  склад,  рельсы  и  перрон.  Џахнет  смолой  и
нагретым железом. ‚далеке у  моста  журчит  река,  горЯчий воздух дрожит над
зама ленными шпалами, молниЯми  сверкают  камни. ’ишина и  ожидание. ’олстый
кот  устроилсЯ  на дрезине.  Њаневровый паровозик на  дальнем  запасном пути
деликатно вздыхает. Џомощник  машиниста  Ћскар  затопил  топку.  ‚незапно  с
поворота  у  „линного  озера  показываетсЯ поезд, сперва  черным  пЯтном  на
насыщенном зеленом фоне, почти беззвучно, но с быстро нарастающим гулом, вот
состав  --  мощный  локомотив и восемь  вагонов  -- уже на  мосту, скрежещут
стрелки, гул усиливаетсЯ, и сердце у Џу дрожит.
     Џаровоз пыхтит и  сопит, из-под плунжеров вырываетсЯ пар, вот показлись
вагоны,  длинные  элегантные  стокгольмские  вагоны,  визжат  тормоза.  „ЯдЯ
ќрикссон отдает честь машинисту. Џу словно окаменел. Ќачальник станции машет
красным  флажком. ђаздаетсЯ  лЯзг и  скрежет,  и  все  каким-то необъЯснимым
образом вдруг  останавливаетсЯ, замирает, хотЯ  паровоз  продолжает усе  дно
пыхтеть. "€ди сюда, Џу", приказывает мать. Љогда  у матери такой голос  надо
слушатьсЯ.
     Ќа перрон сходит отец, он еще довольно далеко, но быстро приближаете Ћн
с непокрытой головой, ветерок  треплет его  мЯгкие  волосы. —ерез праву руку
перекинуто пальто,  пальцы сжимают  шлЯпу,  в левой  руке  --  видавшие виды
черный портфель, раздувшийсЯ от книг и дорожных принадлежностей.
     Ћтец ненавидит чемоданы  и предпочитает  ездить  налегке. Њать с  отцом
целуют друг друга в щеку, материна желтаЯ шлЯпа немного  съехала набок,  они
улыбаютсЯ,  теперь очередь „ага здороватьсЯ,  и он пожимает отцу  руку,  тот
треплет  его по затылку --  пожалуй,  с  чуть большей силой, чем  надо, и не
слишком ласково. Џу  с  разбегу, заливаЯсь восторженным  смехом, налетает на
отца, который тут же подхватывает сына и, тоже смеЯсь, прижимает его к себе.
Њать взЯла пальто  и шлЯпу, а Њай с деликатным книксеном  освободила пастора
от его пузатого портфелЯ. Ћт  отца пахнет лосьоном длЯ бритьЯ и сигарильЯми,
щека у него немножко колючаЯ. "Ќу-ка,  поцелуй менЯ",  -- говорит отец, и Џу
звонко чмокает его влажными губами в ухо.
     „ЯдЯ  ќрикссон дает  сигнал  к  отправлению. Џаровоз ритмично выпускает
черные клубы дыма, скользЯт колеса, цеплЯЯсь за рельсы, хлопают  двери и ре-
3  шетки. ‘емафор  опущен, поезд,  набираЯ  скорость, мчитсЯ  к  виадуку над
дорогой. Ќа повороте у ‚оромса паровоз свистнул и исчез в лесу.
     "Ђ  нам обЯзательно сразу  идти домой?" -- спрашивает „аг с некоторым а
сомнением,  обращаЯсь к  объединенным  родительским  силам.  "‚овсе  нет, --
отвечает мать с мимолетной улыбкой, потому что понимает, насколько неуместен
вопрос „ага именно в эту минуту. -- ‚овсе нет, только не опоздайте к обеду".
"“ тебЯ ведь есть часы", --  коротко бросает отец. "Ћни сломались, но Я могу
спросить", -- говорит „аг.
     Љузница  стоит  в  нескольких  сотнЯх  метров к  северу  от  станции  и
представлЯет  собой  высокое,  но  короткое нескладное  двухэтажное  здание,
выкрашенное  в  красный цвет.  Ќа первом этаже располагаетсЯ  сама кузнЯ, на
втором, состоЯщем из двух комнат и  вместительной кухни, живет кузнец ‘мед с
женой •ельгой и пЯтью ребЯтишками разных возрастов и вида. ‰онте -- ровесник
Џу, а Њатсен  -- „агу. ‚округ --  грЯзь, запустение и нищета, но настроение,
насколько  Я  помню, весьма бодрое. Џоэтому-то мы так охотно играем рЯдом  с
кузней.  Љузнец ‘мед похож на киргизского хана -- статный  и темнокожий, его
жена -- высокаЯ женщина со следами былой красоты. ‡убов у нее осталось всего
ничего, но  тем  не менее она  часто смеетсЯ, прикрываЯ рот  рукой.  “ всего
семейства  черные  как смоль волосы и  черные глаза. Њладшенькой девочке  по
имени „езидериЯ всего четыре месЯца. “ нее заЯчьЯ губа.
     Ћсвободившись наконец от обЯзанностей членов комитета по встрече, „аг и
Џу спешат к строго запретному месту позади кузницы. Њать вообще считает, что
им   ни  к  чему  играть  с   детьми   ‘меда.  Ѓабушка   же   придерживаетсЯ
противоположного мнениЯ, поэтому братьЯм все-таки разрешают бывать у ‘медов.
’олько  одно  место находитсЯ  под строжайшим  запретом -- полой за  кузней.
Џолой  --  это  вода,  собирающаЯсЯ  в   круглой  впадине  холмистых  лугов,
простирающихсЯ от крутых  лесных  склонов  до реки и оврагов. ‚есной глубина
полоЯ достигает более  двух  метров, летом  он мельчает. ЊутнаЯ  вода  кишит
головастиками, уклейками, встречаютсЯ даже отдельные  разжиревшие экземплЯры
плотвы.
     ‘егоднЯ  в  полое  разыгрываетсЯ  морское  сражение. „ва  вместительных
деревЯнных  Ящика,  кое-как  проконопаченных  и  просмоленных,  с  черепами,
намалеванными  на  сколоченных на  живую  нитку  носах,  представлЯют  собой
соответственно пиратский корабль и флибустьерское судно королевы  …лизаветы.
„аг,  брат Џу, ЯвлЯетсЯ режиссером военного действа и руководителем игры. Ћн
сам определил себе роль вождЯ пиратов.. Њатсен -- генерал Ђрчибальд. ѓенерал
и пират на своих кораблЯх одни. Џо  условному знаку они  бросаютсЯ навстречу
другу другу  с  противоположных  сторон  полоЯ,  подгонЯЯ корабли с  помощью
самодельных  весел.  Џроисходит  Яростное столкновение. Џосле  чего  воители
начинают  пихать  и  пинать  друга  друга  веслами.  Ѓой  по уговору  должен
продолжатьсЯ пЯть минут, за чем следит старшаЯ сестра Њатсена -- €нга-Ѓрита,
имеющаЯ  в  своем распорЯжении  семейный будильник  ‘медов.  “павший  в воду
считаетсЯ побежденным. …сли  удастсЯ перевернуть корабль противника,  ты  на
пути к победе.
     Ѓенгт, ‘тен  и  Ђрню  ”рюкхольмы из Њиссионерской виллы болеют за „ага.
‚ечно  сопливые  и кашлЯющие ребЯта  ’ернквисты -- за  Њатсена. ЌесмотрЯ  на
постоЯнные ссоры,  семейнаЯ солидарность  требует, чтобы Џу был  на  стороне
брата.  ‘ражение,  как  и  ожидалось, носит ожесточенный характер,  и  после
минуты ритуального фехтованиЯ  переходит в неконтролируемую рукопашную.  „аг
--  тип  свирепый, деретсЯ из-за  любой  мелочи.  —ерез  несколько минут  он
переворачивает корабль Њатсена и сам выпрыгивает из  своего. ‘тоЯ по грудь в
грЯзной воде, противники сцепились не на шутку, всерьез пытаЯсь утопить друг
друга под громкие  подбадривающие крики  своих болельщиков. ‚ момент,  когда
боевые действиЯ почти сошли на нет, •ельга ‘мед открывает окно  и кричит что
тот, кто хочет получить сок и булочку, должен прийти немедленно. ‡рители тут
же покидают  фехтовальщиков, которые, лишившись публики, заканчивают баталию
и по колено  в воде  бредут к берегу. Ћни снимают с себЯ мокрую одежду, все,
кроме трусов, так что „агу врЯд ли  грозит разоблачение, а  Ябедничать Џу не
осмелитсЯ.
     ‚ кухне  ‘медов  сразу становитсЯ тесно.  Ќа всех про всех  два стакана
четыре треснутые фарфоровые чашки, гости угощаютсЯ в первую очередь, булочки
прЯмо из  печки. ’ихие, вежливые прихлебывающие звуки. ‚ грЯзное окно прЯмой
наводкой  бьет солнце, мерцает  пыль, жара невыносимаЯ,  непривычные  запахи
удушающи.  ”ру •ельга  берет на  руки младшенькую и, усевшись на  кровать из
мореного  дерева в  комнате рЯдом  с  кухней,  задирает  свою  темно-красную
залЯпанную блузку и дает девочке грудь. „езидериЯ жадно чмокает. Ќаконец она
наелась  и срыгнула,  и ее укладывают на кровать. •ельга зовет  к себе моего
приЯтелЯ ‰онте:  "€ди  сюда,  €онте, теперь  твоЯ  очередь". ‚озможно  ‰онте
смутилсЯ, не помню, не думаю.  Љак бы  там ни было, он подходит  к матери. и
становитсЯ  у нее  между колен. Ћна приподнимает свои тЯжелые груди, €онте с
наслаждением   пьет.   (“   него  была  чахотка,  и  всю  зиму  он  пролежал
туберкулезной больнице.  ) Ќасытившись,  ‰онте вытирает рот тыльной стороной
ладони  и  принимаетсЯ за ржаную булку  с  патокой. ’олько •ельга  собралась
опустить блузку и поднЯтьсЯ с кровати,  как Џу громко  спрашивает, нельзЯ ли
ему тоже попробовать. ‚опрос вызывает всеобщий  смех, веселый смех  звенит в
жаркой грЯзной кухне. •ельга тоже смеетсЯ и качает головой: "Џожалуйста, Џу,
Я не против, но тебе,  наверное, надо  сперва спросить бабушку и маму) Ќовый
взрыв смеха, Џу совсем сконфузилсЯ: сначала краснеют оттопыренные уши, потом
краска заливает щеки  и лоб, потом полились слезы -- нет никакой возможности
удержать  слезы. •ельга ‘мед треплет его по затылку своей задубевшей рукой и
спрашивает, не хочет  ли он взЯть еще одну булку, она намажет ее патокой, но
Џу  не желает  никакой  булки, это грубоватое  дружелюбие приводит его еще в
большее  замешательство, слезы текут из  носа в рот. "„ьЯвол дерьмо,  черт".
’ретий приступ смеха. "Џу у нас, в  общем-то, девчонка, это сразу видно", --
замечает  „аг.  Џу  швырЯет  чашку с  соком  в  лицо  брату  и в  бешенстве,
спотыкаЯсь, устремлЯетсЯ по крутой лестнице в кузню.
     “ закопченного  окна Њай разговаривает  с  кузнецом.  …й нужно залудить
прохудившуюсЯ  кастрюлю. ‚  горне пылают угли. —ерные обода, коромысла  оси,
изъЯзвленнаЯ  оспой деревЯннаЯ скамьЯ  у  окна  продольной стены.  ‘кользкий
прогнивший пол с заплатами из досточек и плоских камней. ‡апах жженого углЯ,
горЯчего масла  и копоти. Љ  тому  же от ‘меда тоже пахнет чем-то особенным,
что уж  это  может быть, не знаю. ‚о всЯком  случае, запах этот не  вызывает
отвращениЯ,  и Њай он,  судЯ по всему, нравитсЯ. Ћна смеетсЯ каким-то словам
кузнеца и чуточку отодвигаетсЯ, но без всЯкой неприЯзни.
     Џовернув свое конопатое,  загорелое лицо к Џу, Њай  с дурашливым смехом
говорит,  что надо, дескать, поторопитьсЯ домой, а то  опоздаешь к  обеду  €
откидывает со лба прЯдку волос. Љузнец кивает Џу, показываЯ  свои белы как у
молодого,  зубы.  ‚озле  кузницы дожидаетсЯ  своей очереди  длинный  парень,
которому требуетсЯ подковать лошадь. Џоспешное  прощание и --  на  велосипед
Њай. Џу  сидит  на заднем багажнике, крепко вцепившись в пружин седла. ЏрЯмо
перед его носом маЯчит зад Њай, ее бедра, талиЯ и  спина,  он пахнет Њай. Џу
любит ее почти  так же сильно, как маму, а иногда даже сил: нее, это сбивает
с толку.
     “ почты посыпанный щебнем большак делает короткий, но крутой подъем Њай
сперва еще  пытаетсЯ  крутить  педали, но  потом сдаетсЯ, и  они  идут рЯдом
сообща толкаЯ велосипед. "Ќюни  пускал?" --  спрашивает Њай, не глЯдЯ  на Џу
"Ќе пускал,  просто разозлилсЯ  ужасно, --  мгновенно отвечает Џу. --  Љогда
злюсь, похоже,  будто  Я  нюни  пускаю,  но Я не пускаю". "€з-за  „агге?" --
продолжает расспрашивать Њай. Џу на мгновение  задумываетсЯ  и  потом говори
"Љогда-нибудь  Я  его  прирежу". €  втЯгивает носом  соплю. Ћн  почти совсем
пришел  в норму. "ЌельзЯ идти с ножом на  брата,  -- смеетсЯ Њай. --  Ђ то в
колони попадешь".  "Ќе смейсЯ", -- скрипит зубами Џу и толкает  Њай, котораЯ
делает шаг в сторону. "Ќе смей толкатьсЯ, дерьмецо ты эдакое,  -- дружелюбно
говорит  она и добавлЯет: -- •орошо, хорошо, Я не  буду смеЯтьсЯ, обещаю. Ќо
тебе  надо научитьсЯ  понимать,  что люди  смеютсЯ по самым  разным поводам,
ничго страшного. ’ы ведь тоже смеЯтьсЯ умеешь, правда?"
     ‚  пЯть часов все обитатели дома стоЯт  рЯдом со своими стульЯми вокруг
обеденного стола. ‘цепив руки, присутствующие произносЯт хором: "Њы с именем
•риста за стол садимсЯ, благослови же  нашу трапезу, ѓосподь". Џосле чего  с
шумом и  грохотом  рассаживаютсЯ. Џозвольте  представить  вам  это маленькое
общество числом в девЯть человек: мать и отец друг напротив друга. ‘права от
отца восседает тетЯ ќмма, котораЯ  нам  вовсе  и  не  тетЯ, она  тетка отца,
забытый,  страдающий ожирением  динозавр из отцова  рода. (‚  то  времЯ всех
дальних  родственников женского  пола  называли несколько  по-деревенски  --
тетЯми. ’етЯ ќмма жила по  большей части одна в двенадцатикомнатной квартире
в  …вле. Ћна  была дикой  обжорой  и чудовищной  скупердЯйкой,  вдобавок  не
отличалась особым дружелюбием, скорее наоборот -- была остра на  Язык и,  за
словом в карман не лезла. •ристианский долг предписывал приглашать тетю ќмму
на  лето и на ђождество.  Љ  детЯм она  относилась  с  суровой  нежностью  и
заботой,  читала  вслух  сказки и играла с ними в настольные  игры.  Џу  был
любимцем тети ќммы, она любила говорить, что однажды он унаследует состоЯние
’етушки. Џу льстиво улыбалсЯ, он был, пожалуй, льстивым ребенком. )
     ‘лева от отца сидит ‹алла, сидит словно на иголках, поскольку ей весьма
не  по  душе  материны демократические выдумки --  совместные  летние  обеды
господ и слуг. Ќе могу припомнить, чтобы ‹алла когда-нибудь выглЯдела как-то
иначе, по-другому.  ЊаленькаЯ, жилистаЯ, с быстрыми движениЯми,  умное лицо,
саркастическаЯ  улыбка,  широкий лоб, седые волосы с  прЯмым пробором, синие
глаза. (‹алла,  как Я уже говорил, царствовала на кухне. Њать выросла  на ее
глазах, но ‹алла непоколебимо называла ее "фру Ѓергман". )
     ђЯдом  с  ‹аллой  --   Њай.  Ћна  присматривает  за  Њалышкой,  которой
исполнилось  четыре  и котораЯ  недавно пересела  с  детского  стульчика  на
жесткую подушку. (Њалышка -- кругленькое, пухленькое и милое существо. Љогда
никто не  видел,  Џу охотно  играл с  сестренкой. „агге, если ему  случалось
оказатьсЯ  поблизости, называл  ее •рюшкой. Џоскольку „агге давал Џу взбучку
за малейшую провинность, Џу давал взбучку Њалышке  за  малейшую провинность.
Њалышка садилась на свою  круглую попку, ошеломленно глЯдЯ на брата, и глаза
ее медленно  наполнЯлись  слезами.  Ќо Ябедничала она  редко. Џу предпочитал
проводить времЯ с сестрой, играЯ в  куклы в  хитроумно  сделанном  кукольном
домике, чем со своим братом, больше всего обожавшим оловЯнных солдатиков. )
     Џо другую сторону ‹аллы располагаетсЯ Њарианн, темноволосаЯ красавица с
широкими  бедрами и пышной  грудью.  (Њать и  отец дружили с  ее родителЯми,
погибшими при  крушении  поезда.  Њарианн  была конфирманткой  отца  и часто
посещала  пасторскую усадьбу. ‚ это лето ей предстоЯло  заниматьсЯ  с  „агом
немецким и математикой. Ћн ничего против не имел, так как был влюблен в свою
красивую  учительницу.  Џу  был  тоже влюблен в нее,  но  на  расстоЯнии. Ћн
понимал  собственную ущербность. ‚ то  же времЯ он завидовал брату и дразнил
его  за чересчур откровенно выказываемые нежные  чувства.  Џрирода  наделила
Њарианн прекрасным альтом, и она мечтала стать оперной певицей. )
     Џо левую сторону от матери -- „аг и Џу. ђЯдом с Џу  сидит Њэрта. (Њэрта
ћханссон, долговЯзаЯ худаЯ женщина неопределенного возраста, с едва заметным
горбом  и чуть  раскачивающейсЯ  фигурой,  была,  собственно,  по  профессии
учительницей  начальной  школы,  но слабого здоровьЯ  (больное  сердце, одно
легкое). ЃлагодарЯ своему мЯгкому  нраву и кротости она  сделалась  всеобщей
любимицей.  ‚ернее, ее недолюбливала только  ‹алла  -- однажды в  пасторской
усадьбе Њэрта  забыла  выключить  газовую  плиту, что  привело  к небольшому
взрыву.  Џо мнению ‹аллы  было  бы только  справедливо,  если  бы "бедолага"
погибла. Љогда мать куда-нибудь уезжала вместе с отцом,  Њэрта с добродушной
решительностью брала  на  себЯ командование.  ќтим летом она прихварывала  и
жила здесь, чтобы отдохнуть и набратьсЯ сил. Џу не исключал возможности, что
ангелы похожи  на Њэрту. —ерез  несколько лет она  умерла и навернЯка  стала
ангелом. )
     ‘убботнее меню определено раз и навсегда и  менЯетсЯ  крайне редко. Ћно
состоит из жареных фрикаделек с  макаронами и брусничным вареньем. Ќа десерт
--  кисель   из   ревенЯ,  клубники  или   крыжовника.  ‡акуска   неизменна:
маринованнаЯ селедка и молодаЯ картошка. Љ этому пастор выпивает рюмку водки
и  стакан  пива.  Ћстальные  члены  семьи  довольствуютсЯ квасом  или --  по
субботам -- сладкой газировкой.
     ‘толоваЯ,  она  же  и  гостинаЯ,  просторнаЯ  и  светлаЯ,  примыкает  к
неширокой застекленной  веранде. Њай подает,  Њарианн по  мере необходимости
помогает. Њэрте  надо поберечь  силы, а ‹алле  приказано  сидеть  спокойно и
поволЯть себЯ обслуживать, что ей Явно не нравитсЯ.
     ‚от раздают картошку к селедке, миска идет по кругу, отец наливает себе
водки,  и тетЯ ќмма тоже не отказываетсЯ от глотка  к  двум кусочкам селедки
розовому картофелю с  нежной  кожицей.  Џрошу вас, входите в кадр,  встаньте
двери  на  веранду  или сЯдьте на  изогнутый диван  под  настенными  часами,
пожалуйста: сначала мы говорим все разом, воспитанно и тихо. ђечь, конечно Я
идет о  погоде:  погоде в ‘токгольме и погоде в „уфнесе, о  внезапной  жаре,
тетЯ ќмма говорит, что в воздухе пахнет грозой, она чувствует  это по своему
колену,  и тут же тоном  знатока хвалит фрикадельки.  ‹алла с  кислой улыбке
выражает радость по поводу того, что фрекен ќнерут  понравились фрикадельки.
‹аллу не трогают ни похвалы, ни жалобы -- в особенности если  они исходЯт от
фрекен ќнерут.
     Џастор  --  единственный, кто  иногда осмеливаетсЯ осторожно  увещевать
‹аллу и ее смоландское высокомерие. ќто ей  по душе  --  так  и должно быть.
ЊЯгкое порицание полезно длЯ душевного  здоровьЯ. "‡емлЯ потрескалась, ручей
наш  совсем  обмелел, -- говорит мать. -- †алко ромашки и васильки  "џ нашла
одно местечко,  -- радостно  сообщает  Њарианн. --  Џо дороге к ‰и мену есть
небольшаЯ  полЯна, там  полно  цветов  и  землЯники.  Њы  с  „агом  был  там
позавчера, нет, во вторник". "‚от как, прогулка в середине недели!" -- шутит
отец. “ него от водки  слегка покраснел  лоб. "‘ходил бы  с нами,  ќрик,  --
уклончиво отвечает  Њарианн.  --  ЏрекраснаЯ  прогулка. ЏолЯна  находитсЯ  в
укромном месте, с  дороги  не видно". "Ѓыло  бы  неплохо