 принЯто. €м подали
антрекот с жареным картофелем.
     ‘ам не знаю, как у менЯ хватило дерзости на такое.  Љонечно, мне всегда
хочетсЯ  иметь  с кем-то  что-то  общее  --  многолетний  голод, хронический
дефицит. Ќо есть внутренний контроль,  не позволЯющий неприличные выходки из
себЯ  на  людЯх, иначе невозможно  безнаказанно жить  в  мегаполисе.  Ћднако
иногда самоконтроль терЯетсЯ.
     ‚от он у менЯ и потерЯлсЯ.
     џ протЯнул руку и взЯл ломтик картошки с их тарелки.
     Џодчеркиваю их ввиду беспрецедентности.
     € съел.
     Ћни   ничего   не   сказали.   ‚идимо,   не   заметили   именно   ввиду
беспрецедентности и умопомрачительности.
     џ взЯл еще один ломтик. ‘лабость опЯть оказалась сильнее менЯ.
     € еще.
     Џотом третий, четвертый.
     ЊенЯ  прошиб  пот,  но  это  было сильнее  менЯ.  ѓоворю  же,  слабость
непреодолима.
     …ще ломтик, запросто, по-свойски.
     Џодсознание   зарвалось   и   понесло!   Ќечего   сказать,   развеЯлсЯ.
ђасслабилсЯ.
     …ще ломтик.
     „ружеский штурм.
     —то было  дальше,  не  знаю,  потому что  пол  у менЯ под ногами  вдруг
закачалсЯ,  как при землетрЯсении, все вокруг заволоклось туманом, а когда Я
очнулсЯ, все  было по-прежнему. Ќичего  не случилось, ничего  не изменилось.
Џередо  мной  стоЯла  тарелка  с  артишоками,  а  пожилаЯ  пара   лакомилась
антрекотом с жареной картошкой.
     Ћказалось, инцидент  не  вышел  за  рамки  подсознаниЯ.  Џопытка штурма
потерпела неудачу, штурмующие вытеснили и скрутили сами себЯ, без ущерба длЯ
вражеской картошки.  џ  был  во  власти фантазии. Џомню,  в  городе  на всех
стенках  красовалось: "‚ласть -- фантазерам!"( ‹озунг бунтарей  студентов  в
мае 1968 г.) ‘тенкам что: они крепкие, на них еще и не такое пишут!
     Ђ  Я потерЯл сознание  от ужаса.  Ќо  не упал, так  что никто ничего не
заметил. Џовезло.
     Ћднако  идеЯ,  признаю  без ложной  скромности, была отличнаЯ, надо  бы
как-нибудь провернуть такую штучку.
     „о дому Я дополз совершенно без сил и решил ознакомитьсЯ с литературой,
которую оставили уборщики. ‘обственно, уборщиком был один, но это все равно.
€так, Я осторожно просмотрел брошюры, газеты и листовки.
     "Ћсторожно" не потому,  что боЯлсЯ общественно-опасности, а потому, что
Я  все делаю  с  осторожностью,  такое  у  менЯ жизненное правило.  Ќе найдЯ
ничего, касающегосЯ предмета  данного исследованиЯ,  Я выкинул  всю  кучу  в
корзинку. Ђ  потом обвил плечи ѓолубчиком, и мы забылись, блаженно приникнув
друг  к  другу. Љак много людей  скверно чувствуют себЯ в своей шкуре, а все
потому, что она чужаЯ.
     €так, мы с  ѓолубчиком  долго нежились в блаженном забытье. Ћднако надо
сказать, что вот уже десЯть месЯцев Я каждое утро езжу с мадемуазель „рейфус
в  лифте,  и,  если  умножить  времЯ  каждого подъема  на  количество  дней,
получитсЯ изрЯднаЯ цифра.  “ нас всего двенадцать этажей, и шутки ради Я дал
каждому  имена: Ѓангкок, ‘ингапур,  ѓонконг  и так  далее,  как будто  мы  с
мадемуазель „рейфус  совершаем  круиз,  чем  плохо! Ћднажды Я даже попыталсЯ
сострить -- во мне есть что-то английское, Я склонен к юмору. Љабина доехала
до шестого --  по моей карте это  бирманский  порт Њандалай,  -- и Я  сказал
мадемуазель „рейфус:
     -- ‘тоЯнки такие короткие, что не успеваешь осмотреть город.
     Ћна  не  понЯла  --  каждый ведь сходит  с  ума  по-своему  -- и только
удивленно на менЯ посмотрела. Ђ Я прибавил:
     -- ѓоворЯт,  в ‘ингапуре много интересного. ’ам  сохранились  китайские
стены.
     Ќо  мы  уже  добрались,  и  мадемуазель  „рейфус  так и вышла  в  своей
мини-юбке и
     в полном недоумении.
     џ же весь день просидел в висельном настроении. —то, если все совсем не
так, как  мне представлЯлось? ‘ чего Я вообразил, будто свет  сошелсЯ клином
на мне?  Њожет, Я совсем неверно толкую чувства мадемуазель „рейфус?  Њожет,
она, цветнаЯ, сочувствует заброшенным злой судьбой в  Џариж одиноким пестрым
удавам и снисходит ко мне только из жалости к ним? Ђ мне ее жалости не надо,
мне  и  своей  хватает.  џ  маЯлсЯ  комплексом неполноценности. €  полнейшей
свободы,  когда  никто никому  не  обЯзан,  никто  никого  не  держит  и  не
поддержит, полнейшей воли, когда один в поле, ни ответа и ни привета, свЯзан
свободой по рукам и ногам, невольник  того, чего у тебЯ нету. ’акаЯ  свобода
возвращает   вас   в   зачаточное   состоЯние,   погружает   в   собственное
предвосхищение.  ’ут менЯ занесло  в  астрологию,  и  Я подумал: как  знать,
может,  наша планета населена двумЯ с половиной  миллиардами астрологических
знаков, в которых закодирована судьба  другого, полнокровного  человечества,
живущего  в другой галактике?  € †ан  Њулен с  Џьером Ѓроссолетом  тоже были
этакими  предопережениЯми, знаменательными преждеминованиЯми,  депозитами  в
спермобанке,  досрочно  израсходованными  в  силу   вкравшегосЯ   в  систему
человеческого фактора? ‘вобода -- страшно тЯжелаЯ штука, без нее многое было
бы объЯснимо и извинимо. ’ебе ее выдают, как в банке: получил и иди гулЯй, а
этого мало, надо, чтобы было  еще что-нибудь, например,  любимое существо --
это Я  так, к слову, -- чтоб  не  только  от собственной  воли  зависеть. џ,
конечно, против фашизма, но любовь -- особое дело. ‚ свЯзи с этим повторю и,
учтите, в последний раз, не прекратЯтсЯ инсинуации, заговорю по-другому, так
вот: Я не собираюсь никого отпугивать ѓолубчиком, да и некого, никто ко  мне
в любимые существа  не набиваетсЯ. ‚  тоталитарном  государстве, по  крайней
мере, все Ясно: нет свободы,  значит, взЯтки гладки. Ђ  во  ”ранции никакого
тебе оправданиЯ, то-то и скверно! Ќет ничего подлее и мерзопакостнее страны,
где все есть длЯ  счастьЯ человека. ’о ли дело африканский голод или хотЯ бы
хроническое недоедание, военнаЯ диктатура -- вот это, Я понимаю, оправданиЯ,
а сам ты ни при чем.
     џ так разволновалсЯ,  что дома  вытащил из  мусорной корзинки и перечел
все брошюры и листовки, но не нашел ничего о себе лично -- одна политика.
     Џохоже,  аббат †озеф прав: Я действительно страдаю  от избытка. ‚ернее,
страдаю  избытком.  €  по-моему, это всеобщаЯ  болезнь,  весь  мир  страдает
застоем  любви,  которую  никак  не  может  излить, и  оттого  изнемогает  в
ожесточении  и   конкуренции.   ‚   сердечных   кладовых   скрыты   огромные
эмоциональные ресурсы,  плесневеющие и приходЯщие в негодность, залежавшаЯсЯ
протухциЯ,  многовековые сбережениЯ  и отложениЯ, сокровища чулок и кубышек.
Ћни  бродЯт, бурлЯт и  не  имеют иного выхода,  кроме как  через мочеполовые
пути. Ћтсюда стагнациЯ, инфлЯциЯ и доллароваЯ лихорадка.
     €  вот  что Я думаю:  путешествуЯ  вместе со мной  в лифте, мадемуазель
„рейфус  прекрасно понимает,  что  Я  страдаю  от  избытка, но робеет  и  не
решаетсЯ предложить  помощь в  силу  своего  происхождениЯ.  ‚еликаЯ страсть
страшит  малых  мира  сего.  “  нас  в  управлении  есть   одна  секретарша,
мадемуазель  Љюкова, так над  ней  все смеютсЯ, потому что она каждые десЯть
минут  бегает в туалет. „олжно быть, у нее очень маленький  мочевой пузырек,
совсем игрушечный.
     Ќо Я не терЯю надежды. †енщину  не может не привлечь  молодой, прилично
обеспеченный   мужчина,   который  не  побоЯлсЯ  свЯзатьсЯ  с   двухметровой
рептилией, холит ее,  лелеет и кормит, чем она пожелает. †енщина чует теплое
местечко.
     Ќе считаЯ того ра^а, мадемуазель „рейфус не обменЯлась со мной  в лифте
ни  словечком.  ’о  ли  чувствовала,   что  наши  отношениЯ  становЯтсЯ  все
серьезнее, то  ли просто от застенчивости. ‚озможно, ее смущают разговоры об
удавах,  по  ассоциации  с черномазыми обезьЯнами.  џ  начинаю  думать,  что
родилсЯ  слишком поздно, чтобы найти  применение братским  чувствам. “пустил
хорошие времена, когда  евреев  притеснЯли, негров считали неполноценными, а
арабов  вшивыми и было так великодушно относитьсЯ к ним как к равным, теперь
же благородные порывы пропадают даром.  Ќе  придумаешь, как  и проЯвить свое
благородство. ‚от если бы еще существовало рабство, Я  бы  сразу женилсЯ  на
мадемуазель „рейфус и почувствовал бы себЯ человеком. Ђ  так Я это чувствую,
только когда гулЯю по городу с ѓолубчиком на плечах и слышу  со всех сторон:
"Љакой ужас! Ѓоже,  ну и урод! Љак  власти терпЯт! ‘  ума  сойти! ќта  тварь
навернЯка  кусаетсЯ,  она  опаснаЯ,  ЯдовитаЯ!"  Ђ  Я  иду и в  ус  не  дую,
поглаживаю  ѓолубчика  и  сиЯю:  наконец-то  Я  самовыражаюсь,  утверждаюсь,
проЯвлЯюсь, соприкасаюсь с внешним миром.
     -- €шь распоЯсалсЯ!
     --  Ќосит  на   себе  рассадник  заразы!  ‚он   у  моей   сестры   была
служанка-алжирка,
     и что вы думаете? ‡аразила глистами!
     -- ЃеднЯга, наверно, у него никого нет.
     Ћдного удава, конечно, мало. Ќо  у менЯ есть еще мадемуазель „рейфус  в
лифте.  Њежду нами установилась тайнаЯ  дружба.  Њы скрываем свои чувства от
постороннего  взглЯда,  соблюдаЯ деликатность и  скромность.  Ћна всю дорогу
стоит  опустив глаза, только подрагивает  ресницами, пугливаЯ и робкаЯ,  как
газель,  и  каждаЯ  новаЯ  совместнаЯ  поездка  сближает  нас  и  приближает
долгожданный сладкий миг, когда осуществитсЯ равенство 2=1.
     —тобы  сделать   решительный  шаг,   мне  остаетсЯ  только   преодолеть
неоскудевающее чувство собственного  недобытка. Ѓудто менЯ  еще нет. ‚ернее,
что Я пребываю в состоЯнии "прологомена". Ћчень точное слово, в нем слышитсЯ
"пролог"  к чему-то  или кому-то,  и  это вселЯет надежду. ‚ таком состоЯнии
чувствуешь себЯ только эскизом, черновиком, и если оно на менЯ накатывает, Я
принимаюсь бегать  кругами по своей двухкомнатушке и  искать  выход,  причем
самое досадное, что от дверей в этом случае никакого толку. Ћднажды во времЯ
такого приступа  недорожденности  Я сочинил письмо профессору  ‹орта-†акобу,
которое привожу ниже.
     "“важаемый г-н профессор,
     в подписанном ‚ами заЯвлении Ќациональной ассоциации врачей справедливо
осуждаетсЯ легализациЯ абортов, а заведениЯ, где производЯтсЯ эти нарушающие
права  человека  на  свободу  рождениЯ  операции,  именуютсЯ  "абортариЯми".
Џозволю себе в частном порЯдке и строго  конфиденциально  сообщить ‚ам,  что
свЯщенное  право  на  жизнь,  которое   ‚ы,  вслед   за  кардиналом   Њарти,
отстаиваете, предполагает еще и доступность зарождениЯ, тогда как в обществе
налицо  полнаЯ  и  очевиднаЯ  невозможность такового  --  обстоЯтельство,  о
котором ‚ы, по всей вероЯтности, не подозреваете, ибо не упоминаете о нем ни
словом. ‚ этой свЯзи позволю себе обратить ‚аше внимание на широко известное
по слухам, хотЯ до сих пор замалчиваемое событие, случившеесЯ в 1931 году. џ
узнал о нем из некой брошюры,  купленной у  букинистов на набережной, автора
запамЯтовал.  €так, как  ‚ы,  должно быть,  слышали,  в  1931 году  в Џариже
произошло первое  восстание сперматозоидов.  Ћни тоже  отстаивали  свЯщенное
право на жизнь, не желаЯ  больше миритьсЯ с тем,  что их законные стремлениЯ
попираютсЯ и они сами упираютсЯ в стенки презервативов и погибают от удушьЯ.
Џо решению предводителЯ  все повстанцы  вооружились топориками, чтобы, когда
настанет час, разрушить резиновую преграду и проложить себе путь к поЯвлению
на свет.  —ас настал,  и  вот  подхваченные  лавиной  сперматозоиды  поднЯли
топоры.  ‚ождь первым  пробил стенку  узилища: вперед, к миру,  к  жизни,  к
заветной  цели!   ‡а  прорывом  последовала   внезапнаЯ   тишина.   Ђ  затем
столпившиесЯ у бреши сперматозоиды услышали  отчаЯнный вопль  первопроходца:
"Ќазад! ‡десь дерьмо!"
     ‘ глубочайшим уважением и т.д."
     Џисьмо  Я не  отослал. €спугалсЯ.  ‚друг не  получу ответа,  а  значит,
оправдаютсЯ  худшие мои подозрениЯ:  все  все  знают  и  только  делают  вид
полнейшей невинности. џ уж собралсЯ написать самому  кардиналу Њарти, но тут
мне  стало совсем страшно:  а ну как  он врежет мне всю правду-матку, с него
станетсЯ!  „ескать,  так  и  так, недородок ты,  предзачаток  и  мочеполовой
выскочка. —етко  и  Ясно,  как положено  прелату-воину,  с  присовокуплением
благочестивых утешений от имени свЯтой церкви.
     „ело  в том,  что от  хронического  ожиданиЯ  и  острого сумбура у менЯ
развилась  тоска  по предметам первой необходимости:  красным огнетушителЯм,
лестницам, пылесосам,  гаечным ключам,  штопорам и  солнечным  лучам.  ’аков
побочный эффект моего состоЯниЯ непроЯвленной,  недодержанной пленки. Ђ еще,
как заметил читатель, мне не хватает вех и указателей.
     Ћпустив адресованное Ђссоциации врачей письмо в корзинку, Я подумал: не
написать ли еще  и в ‹игу защиты прав  человека? ’о-то  был  бы удачный ход,
сразу  запечатлеешьсЯ.  Ђ если  вдобавок  с  извещением  о вручении,  так  и
вещественное доказательство получишь!
     џ уже потЯнулсЯ к ручке, но тут вдруг уровень жизни французов подскочил
мне в утешение на десЯть  процентов  по отношению к историческому прошлому и
на семь -- по отношению  к номинальному доходу. ‘орвавшись  с  радиоуст, эти
проценты  запали  мне в  душу.  –ифры  --  вещь неопровержимаЯ.  Ђ  Я  очень
впечатлителен и почувствовал резкое улучшение жизни -- на десЯть процентов и
на семь. џ выглЯнул в окно: прохожие на улице Явно приободрились. ‚  приливе
благосостоЯниЯ  Я  подхватил ѓолубчика и, напеваЯ, затанцевал с  ним в паре.
„есЯть и семь процентов --  колоссальный  прирост. Љоммунисты небось рвут на
себе волосы. Ќикогда не любил коммунистов. џ за свободу.
     Џора, однако, кончать с этим затЯнувшимсЯ узлом повествованиЯ, а то как
бы не  порвалась нить. ‘ослуживцы знают, что у менЯ есть только удав. € дают
советы кто во что горазд.  Ћдна дама из отдела документации даже  предложила
мне записатьсЯ в клуб  дружеских  встреч. Ћна сама  ходит  туда  два раза  в
неделю, как она выразилась, на "грубовую терапию".
     --  Љаждый  рассказывает  о  своих  проблемах,  раскрепощаетсЯ,  мы  их
обсуждаем
     .все вместе  и  стараемсЯ не то чтобы разрешить -- общества без проблем
не бывает, --
     но  научитьсЯ  жить  с  ними,  терпеть  их,  встречать, если хотите,  с
улыбкой. ‘ловом,
     абстрагироватьсЯ.
     Ќе представлЯю, как ѓолубчик мог бы абстрагироватьсЯ от своей проблемы,
но Я сказал, что подумаю.
     Ђ  этот  проклЯтущий  уборщик  надоел  мне  больше  всех,  Я то  и дело
натыкалсЯ в  коридоре  и  на  лестнице  на  его плакатные  усищи  --  дорогу
французскому пролетарию!  Ћн ничего  не говорит, но  его намекающе-призывный
взглЯд  красноречивее  всЯких  слов.  Ђ   того   не  понимает,  что  сегоднЯ
двадцатипЯтилетний парень с закидонами в духе "старой доброй ”ранции" просто
смешон. ЉлетчатаЯ  клеенка,  дешевое  красное  вино,  вельветоваЯ  куртка  и
подпольнаЯ  типографиЯ  --  это   вчерашний   день,  сегоднЯ  в  "‘амаритен"
("‘амаритен" --  крупный универмаг в Џариже) все длЯ всех. ‘амодельные бомбы
никому не нужны.
     €,  черт побери, Я невольно поддаюсь  его взглЯду.  —ерные  глазищи так
тебЯ и пронзают. Ќе знай Я, что у него карманы полны политической дребедени,
Я  бы ему  поверил.  Љретины  всегда пышут  несокрушимой  надеждой.  Ќаконец
однажды Я не выдержал:
     -- Џослушай, хватит, менЯ не убедишь, можешь не старатьсЯ.
     -- џ же ничего не сказал.
     --ќто  все равно. Џойми, у вас ничего  не выйдет.  Ќужна  биологическаЯ
мутациЯ.  Ђ  от  линьки  никакого  толку, все  остаетсЯ  по-прежнему  и даже
становитсЯ прочнее.
     -- Ђ как насчет ‹урда? ("‹урд -- городок  в  ЏиренеЯх на  юге  ”ранции,
место паломничества к чудотворному источнику) Ќе пробовал?
     џ оторопел. Ћткуда он знает?
     „ействительно,  пробовал. Љак-то в пЯтницу  мы  с  удавом отправились в
‹урд. ѓолубчик ехал в специальной коробке  с дырками, чтобы было чем дышать,
а там, на месте,  Я обмотал  его вокруг поЯса под пальто. Њы пробыли в гроте
целый час, потом Я снЯл номер в  гостинице, разложил ѓолубчика на кровати  и
стал ждать. € ничего. Љак обычно, он свернулсЯ узлами и кольцами, џ подождал
часок-другой, сделав  скидку на  его  размеры. € опЯть ничего, ни  намека на
желаемый результат.  ѓолубчик  как  ѓолубчик,  все до последней  чешуйки  на
месте,  удавом  был  -- удавом  и  осталсЯ.  „аже  полинЯть  лишний  раз  не
сподобилсЯ.  џ  ничего  не  говорю  -- может,  длЯ нормальных  случаев  ‹урд
эффективен,   длЯ  всЯких  там   калек,  паралитиков  и  прочих  отклонений,
узаконенных Ђссоциацией врачей и соцобеспечением. џсно одно:  против природы
он не помогает.
     ђазумеетсЯ,  уборщику  Я ничего этого рассказывать не  стал. ‹юди вроде
него  не  верЯт,  что  нет пределов  невозможного.  Ќе удивлюсь, если  он  в
невозможное вообще не верит.
     -- ‚ активные действиЯ  ты не веришь,  так, может,  веришь в чудеса? --
спросил он.
     -- Њои  убеждениЯ вас не касаютсЯ, -- сказал Я с достоинством.  --  Њне
даром не
     нужен ваш Љитай. “ них там нет свободы.
     ’ут  он побелел. Ќаверно, Я  угодил  ему по больному месту.  € процедил
сквозь зубы:
     --  „ержите  менЯ! ќто  он-то...  Ћн  будет толковать  о свободе. Ќу, Я
молчу!
     Ќе договорив, уборщик пошел своей дорогой. џ же вернулсЯ  домой и очень
долго и беспричинно комплексовал. Ђ комплекс неопределенной  неполноценности
есть  наиболее  глубокое, основательное  и  единственно  реальное  ощущение,
доступное несовершеннорожденным. €бо он коренитсЯ в самой сути дела.
     Љ  сведению  грамотных  любителей,  все  еще  сомневающихсЯ,  стоит  ли
заводить удава, сообщаю: проблемы некоммуникабельности у нас с ѓолубчиком не
существует. Љогда мы вместе, нам нет нужды лгать или выЯснЯть отношениЯ.
     Ќаше молчание означает  счастье. ‚едь  настоЯщее, полное,  непритворное
взаимопонимание и выражаетсЯ только молчанием. Ќу а  тем,  у кого  не  столь
высокие запросы, кто жаждет  получить отклик извне  в форме устного диалога,
советую  обратитьсЯ к господину Џаризи,  улица Џодкидышей, 20-бис, четвертый
этаж, налево.
     —етыре года назад Я сам обратилсЯ к его услугам, случилось  это еще  до
откровениЯ,  то есть до того, как в мою жизнь вошел  ѓолубчик.  ‚ернее, он у
менЯ  уже был, но  не занимал такого места.  Љ  тому времени Я уже обзавелсЯ
двухкомнатушкой и  устроилсЯ в ней со всей мебелью и прочими вещами, они длЯ
менЯ все равно что роднЯ. Ћсобенно мне симпатично кресло: вальЯжнаЯ  особа в
английском   твиде   непринужденно   покуривает   трубочку   и   похожа   на
путешественника только что из дальних краев, которому есть что порассказать.
џ  всегда  выбирал  кресла английского  происхождениЯ.  Ђнгличане -- заЯдлые
землепроходцы.  Ѓольшое  удовольствие посидеть напротив кресла  на кровати и
выпить  чашечку  кофе,  наслаждаЯсь приЯтным обществом.  Љресло -- это нечто
уютное,  покойное, чуждое суеты. Ќедурна и кровать: если потеснитьсЯ, на ней
хватит места длЯ двоих.
     ‚ыбор кровати  всегда давалсЯ  мне с трудом.  “зкие односпальные, грубо
говорЯ,  плюют  вам  в душу, сводЯт  на нет все усилиЯ  вашего  воображениЯ.
ЋдноспальнаЯ  кровать --  откровеннаЯ, безжалостнаЯ единица. "’ы,  приЯтель,
безнадежный бобыль, сиди  и не рыпайсЯ". Џоэтому Я  предпочитаю двуспальные,
они  открыты  в будущее,  но тут  дилемма  поворачиваетсЯ другой стороной. Љ
слову сказать, все дилеммы имеют пакостный характер, мне, например, ни одной
приличной  не попадалось. Љогда каждый вечер и целую субботу  с воскресеньем
видишь перед собой двуспальную кровать,  одиночество еще нестерпимей,  чем в
односпальной, -- та, по крайней мере, сама служит ему оправданием. Ќачинаешь
понимать  всю меру одиночества  африканского питона  в Ѓольшом Џариже, и эта
мера все растет и растет, Ћдин в двуспальной кровати, хоть и обвитый удавом,
ты  обречен  на комплекс  неполноценности,  пусть  даже  с  улицы  доносЯтсЯ
успокоительные  сирены  полицейских  и  пожарных  машин,  карет  "скорой"  и
"неотложной  помощи",  создающие  иллюзию, будто  о  тебе кто-то  заботитсЯ.
Ћдинокий человек,  затерЯнный  под  крышами  Џарижа,  это,  что  называетсЯ,
социальное  обесцвечение.  Ѓывало,  если  становилось  совсем  невмоготу,  Я
вставал, одевалсЯ,  вдевал  руки  в  рукава  закадычного  пальто  и  выходил
побродить  по  улицам,   выискиваЯ   влюбленные   парочки   в   подворотнЯх.
Њонпарнасскую башню тогда еще не построили.
     ‚ конце концов Я купил двуспальную, имеЯ в виду мадемуазель „рейфус.
     ‘обственно говорЯ, живительнаЯ идеЯ была не моЯ, менЯ натолкнуло на нее
французское правительство, которое в то времЯ  много говорило  о "культурном
оживлении". ‘о всех сторон только и слышно было: "возрождение", "оживление";
повсюду создавались "очаги культурной  жизни".  ќто и  подсказало  мне мысль
заставить  предметы обихода, мебель  и самого ѓолубчика культурно заговорить
человеческим голосом.
     ‘лучалось мне, конечно, и раньше, вернувшись с работы, вслух обратитьсЯ
к креслу, кофейнику или трубке, но так делают многие, просто длЯ поддержаниЯ
душевного равновесиЯ.  Њожно взывать к вселенной, к  мировому  эфиру  или  к
домашним тапочкам  -- кому что нравитсЯ, -- но ответа не дождешьсЯ. Ќет даже
резонанса, звук тонет в глухоте.  Ђ ответ нужен. Ќужен диалог. ‚от  тут-то и
приходит черед "культурного оживлениЯ".
     ѓосподин Џаризи  жил на улице  Њонж, пЯтый этаж направо.  џ узнал о нем
через  газету  "‘обеседник",  известную  поощрением искусства  диалога, игры
вопросов и ответов. Ћднажды Я послал туда письмо:
     "“важаемый главный редактор!
     ‘ледуЯ ‚ашим советам -- ответам на письма читателей, Я решил украшать и
совершенствовать свой внутренний мир. ‘огласно  ‚ашим  рекомендациЯм, собрал
вокруг себЯ немногочисленные, но дорогие мне предметы мебели и прочие детали
интерьера,  чтобы  чувствовать себЯ легко и свободно. Ћднако признаюсь  ‚ам:
мне  не  очень понЯтен сам  смысл  этого  выражениЯ,  поскольку Я вообще  не
чувствую  себЯ или если чувствую,  то  не собой, а кем-то другим, кото тоже,
как и  менЯ, нет на  свете, причем это взаимное отсутствие, с одной стороны,
сближает  нас,  с  другой --  препЯтствует  общению.  ‚полне  очевидно,  что
разрешить это противоречие  или, как  говоритсЯ, "развЯзать этот узел" можно
только  одним  способом:  чтобы  почувствовать  себЯ  кем-то,  надо  сначала
почувствовать  кого-то  другого. ‚от  почему Я обращаюсь к ‚ам  за  помощью:
скажите, какие существуют средства общениЯ и диалога.
     ‘ уважением..."
     ‚  следующем  номере  Я  получил ответ.  Њне  советовали  обратитьсЯ  к
господину  Џаризи,  который   "специализируетсЯ  в  этой  области".   ѓазета
превозносила  диалог и его благотворное действие на психику  и сообщала, что
господин  Џаризи  --  чревовещатель,  в  совершенстве  владеющий  искусством
самоубеждениЯ, диалога с  самим собой,  с ближайшим окружением и  даже,  при
необходимости, со всей вселенной. Ћвладеть же этим  искусством не так сложно
при некотором упорстве и терпении. ’ут  же следовал перечень великих поэтов,
мыслителей  и  творцов,  вступивших  подобным образом  в диалог  с  миром  и
получивших ответы огромной художественной ценности. ‘реди них Њальро, Ќицше,
Љамю и множество других.
     ѓосподин  Џаризи -- пожилой, за семьдесЯт, итальЯнец, с крупным носом и
седой гривой; в прошлом он с успехом  выступал на эстраде, теперь покинул ее
и дает частные уроки  желающим научитьсЯ беседе с собой и извлечению из себЯ
ответов. ‚зглЯд  у  него  острый, живой, вид весьма  внушительный. ‚ообще он
выглЯдит несреднестатистически,  оно  и  неудивительно:  когда  он  родилсЯ,
ничего статистического  еще не было. Њожете  мне не  верить, но в  1812 году
население ”ранции исчислЯлось не более чем двадцатью  миллионами и  она была
первой державой в мире,  теперь же  в ней живут пЯтьдесЯт  миллионов  и дела
идут не так чтобы очень.
     „вижениЯ   у   господина  Џаризи   эффектные,   словно   у   фокусника,
вытЯгивающего  предметы из  пустоты; кажетсЯ, сейчас он отдернет  занавес, и
обнаружитсЯ нечто. Ќо  он  этого не делает--пусть  мерцает Ќадежда. Ћн носит
длинный  плащ, пышный  бант  на  шее,  очки  в  темной  черепаховой  оправе,
опираетсЯ на тросточку, которой размахивает в пылу красноречиЯ.
     …два  открыв  мне  дверь, господин Џаризи с  ходу обрушил на  менЯ  все
великолепие своего искусства.  ‘амые разнообразные звуки раздавались со всех
сторон и наполнЯли  комнату  у  него  за  спиной:  вой гиен,  птичий  хохот,
воркование  голубей, любовный шепот и задыхающийсЯ  в экстазе женский голос:
"Љайф, о-о, кайф!", ослиный рев и студенческий хай.
     --  ќто чтобы вы сразу понЯли, что не  ошиблись этажом, --  пожимаЯ мне
руку,
     сказал господин Џаризи с сильным итальЯнским акцентом.
     ѓосподин  Џаризи -- чревовещатель высшего  класса.  “йдЯ  со  сцены, он
посвЯтил  себЯ,  из любви  к ближним  и  ради блага  общества,  преподаванию
диалогического искусства, то  есть стал учить людей формулировать  вопросы и
получать ответы вместе с душевным успокоением, -- так он сам мне объЯснил.
     Њы  прошли в опрЯтную  гостиную,  и  господин Џаризи тотчас сымитировал
телефонный звонок.
     -- ‚ам звонЯт, -- сказал он. -- ‘нимите трубку.
     -- Ќо...
     -- Ќу же, друг мой, отвечайте!
     џ с опаской снЯл трубку:
     -- Ђлло?
     -- Њилый, ты? -- произнес женский голос. -- ‹юбимый мой! ’ы  думал  обо
мне
     хоть немного?
     ЊенЯ мороз  пробрал по коже. ќто не мог быть господин Џаризи.  Ћн стоЯл
на другом  конце комнаты, да  и  голос  был  Явно  женский,  более  того  --
женственный...
     -- ’ы думал, думал обо мне, милый?
     џ молчал. Љонечно, думал. ’олько и делал, что думал о ней.
     -- ‡наешь, мне так плохо без тебЯ...
     Ќежный, еле слышный шепот. Џросто чудо, до чего чувствителен аппарат.
     --  “тешьте  ее,   --  сказал  господин  Џаризи.  --  џ  чувствую,  она
встревожена, боитсЯ потерЯть вас...
     —то ж, теперь или никогда.
     -- ‹юблю тебЯ, -- выговорил Я, не помнЯ себЯ.
     -- ‘лабовато, -- деловым тоном сказал господин Џаризи. -- Ќадо сильней.
     ‘мотрите.
     Ћн приложил ладонь к животу.
     --ќто должно исходить вот отсюда, из нутра.
     -- ‹юблю тебЯ, -- вскричал Я во всю силу своего нутра и страха.
     -- Ќе надо кричать, --  снова поправил менЯ господин Џаризи.  -- „ело в
силе
     веры. ‚ы  должны  уверовать  в  то, что  произносите. ‚  этом всЯ соль.
Ќу-ка, еще раз.
     --џ люблю тебЯ, -- с жаром сказал Я телефону. -- …сли б  ты знала,  как
мне без тебЯ трудно.  Љак давно Я жду, а*на линии -- пустота... ‚се копилось
внутри. € набралось так много, даже слишком -- избыточные ресурсы... страшно
подумать... и все длЯ тебЯ...
     џ  изливалсЯ  в  телефон  добрых пЯть  минут, а когда  умолк, в  трубке
послышалсЯ вздох, звук поцелуЯ -- и гудки.
     Ќас снова было двое: господин Џаризи и Я. “ менЯ дрожали колени -- Я не
привык к таким упражнениЯм.
     ѓосподин Џаризи глЯдел на менЯ ободрЯюще.
     -- “ вас прекрасные  задатки, -- сказал он. -- Љонечно, вы еще не очень
уверены
     в  себе.  Ќадо  тренировать  воображение, если хотите  насладитьсЯ  его
плодами. ‹ю
     бовь  требует  контакта,  она не  может  быть безответной, вы постоЯнно
должны, так
     сказать,  поддерживать  переписку. ‹юбовь --  едва  ли  не лучшаЯ форма
диалога, изо
     бретеннаЯ человеком,  чтобы отвечать самому себе  взаимностью. € именно
чревове
     щание призвано сыграть  огромную роль. ‚еликие чревовещатели --  прежде
всего
     освободители, они  позволЯют нам  вырватьсЯ  из одиночного заключениЯ и
ощутить
     родство с миром. Њы можем заставить говорить даже мертвую материю, даже
пусто
     ту и безмолвие -- вот величайшее достижений культуры. Џуть к свободе. џ
даю уро
     ки в  тюрьме  ”рен,  учу заключенных  беседовать с  решетками, стенами,
наделЯть че
     ловеческим   голосом   все   вокруг.  ЉажетсЯ,   ”ил  Ћ'‹окк  предложил
единственно воз
     можное  определение  человека:  человек  --  это  волеизъЯвление;  а  Я
добавлю: это изъ
     Явление,  изъЯтое  из контекста.  Њне  приходитсЯ  принимать  множество
душевнонемых,
     их внутреннЯЯ немота -- результат причин внешних, виноват контекст, и Я
помогаю
     им освободитьсЯ  от него. ‚се мои клиенты стыдливо прЯчут тайный голос,
потому
     что знают, что общество защищаетсЯ. Ќапример,  закрывает бордели, чтобы
закрыть
     глаза.   ќто   называетсЯ   нравственность,   добродетель,   ликвидациЯ
проституции моче
     половых  путей, во имЯ того чтобы проституциЯ  высшего порЯдка, котораЯ
торгует не
     плотью,  а принципами, идеЯми, такими ценностЯми, как парламент, честь,
вера, на
     род, могла  и дальше  развиватьсЯ легальными  путЯми.  ђано  или поздно
становитсЯ
     невтерпеж, вы понимаете, что вам как воздух нужны правда,  искренность,
нужно за
     дать вопросы и получить на них ответы, -- короче говорЯ, нужно общение,
причем
     общение  глобальное,  со всем, что есть на белом свете; и вот  тогда на
помощь прихо
     дит  искусство. ‚ игру вступает чревовещатель, и мир становитсЯ  вполне
сносным.
     ЊоЯ  деЯтельность  признана  полезной  длЯ  общества  самим  господином
Њарселеном,
     бывшим  министром внутренних дел,  а также  господином „рюоном,  бывшим
минис
     тром культуры; у менЯ есть разрешение на практику от Ђссоциации врачей,
потому
     что мой  метод совершенно безвреден. Ќичего не  менЯетсЯ,  но  человеку
становитсЯ
     лучше. ‚ы ведь, конечно, живете один?
     џ ответил, что у менЯ есть удав.
     --  „а, --  сказал господин Џаризи, расхаживаЯ  по своей чистенькой,  с
натертым
     до блеска полом гостиной, -- Џариж -- очень большой город.
     џ забыл  сказать, а надо бы длЯ полноты картины  --  любаЯ мелочь может
иметь свой скрытый, неведомый смысл применительно к Ќадежде, -- что господиЯ
Џаризи носил длинный шарф из белого шелка и шлЯпу, с  которой не расставалсЯ
даже дома в знак своей независимости и нежеланиЯ ни перед кем и ни перед чем
склонЯть  и обнажать голову.  џ думаю,  он  не  снимал  шлЯпы перед нынешним
миропорЯдком,  потому что  ждал  иного, который бы  того  стоил (см.  Ѓуржо,
"Ќепочтительность, или ЏозициЯ стоЯчего выжиданиЯ" -- монографиЯ по этологии
в трех томах, правда, уже  распроданнаЯ, что неудивительно -- книга  с таким
названием долго не пролежит!).
     -- џ беру двадцать франков за урок. ‡анЯтиЯ групповые...
     -- Ћ нет!
     ЊенЯ отпугнула мысль, что  надо платить за кого-то -- за деньга Я и так
кого-нибудь найду.
     -- Ќе беспокойтесь, все остальные --- такие же инвалиды войны...
     -- Љакой войны?
     --  Џросто к слову пришлось. Љогда  говорЯт "инвалид", обычно  думают о
войне,
     хотЯ  на самом  деле  можно  прекрасно обойтись и без  нее.  џ не  могу
заниматьсЯ с
     вами индивидуально, коллектив необходим, чтобы дело  сдвинулось с места
и длЯ
     поддержаниЯ духа. ќто входит в курс лечениЯ упомЯнутого недостатка.
     -- Ќо мне не надо лечитьсЯ от недостатка. “ менЯ, наоборот, избыток.
     --   „оверьтесь  мне,  и  гарантирую:  через  пару  месЯцев  ваша  змеЯ
заговорит.
     -- Ќе змеЯ,.а удав, -- поправил Я.
     -- Ђ разве удав не змеЯ?
     Ќе люблю, когда все валЯт в одну кучу и когда ѓолубчика обзывают змеей.
     -- ‘лово "змеЯ" имеет у вас уничижительный оттенок, -- сказал Я.
     --  "“  нас"?  --  переспросил  господин  Џаризи  и внимательно на менЯ
посмотрел.
     ‚зглЯдом многоопытного,  искушенного в людЯх  итальЯнца. ’аким взглЯдом
вас об
     волакивают,  чтобы  легче  проглотить.  -- ’ак-так...  Џонимаю. ‚се  мы
мучаемсЯ поис
     ками себЯ. Љаждый ищет, где может. ’ам и 'здесь,  тут и там. …сть такаЯ
неаполитанс
     каЯ  песенка:  "...туги  там,  трам-пам-пам".  ќто  только  перевод,  в
подлиннике, разумеетсЯ, не в пример сильнее.  ЏриходитсЯ идти непроторенными
тропами, а там, бывает, найдешь себЯ в таком  виде, который трудносопоставим
с человеческим.
     Ћн  заскользил зигзагами по  натертому паркету, высоко  держа голову  в
неснимаемой из гордости шлЯпе -- ни перед кем  и  ни перед чем. „вижениЯ его
были   легки   --   сказывалась  не   утраченнаЯ  с   возрастом  итальЯнскаЯ
изворотливость. Ћн Явно начинал мне нравитьсЯ.
     -- ’ак приходите, если хотите, завтра.
     Ќа другой  день господин Џаризи  представил  менЯ  остальным  ученикам.
‘казать по совести, длЯ менЯ знакомство с ними было малоприЯтным, Я держалсЯ
холодно,  чуть  ли не враждебно: навернЯка они воображали, что  менЯ привело
сюда одиночество и мне, как им самим, не  с кем  поговорить.  Ќо у менЯ есть
мадемуазель „рейфус,  и если у нас не все еще окончательно решено, то только
потом)',  что мы хотим  получше  узнать  друг  друга.  €  потом,  чернокожаЯ
мадемуазель  „рейфус  нежна  и  пуглива,  как  газель.  Ђ  в  кабине  всегда
посторонние.
     ‚от если бы в один прекрасный день лифт сломалсЯ.
     Ћднажды мне так и приснилось: как будто  он застрЯл между этажами и его
никак  не починЯт. € все  бы превосходно, но, на беду, мадемуазель „рейфус в
тот раз в лифте  не было. џ был совсем один,  висел  между  этажами и не мог
выбратьсЯ -- типичный  кошмар. џ нажимал  на кнопки "вызов"  и "тревога", но
никто не отзывалсЯ. Џроснувшись в смЯтении, Я взЯл на колени ѓолубчика, а он
поднЯл голову и посмотрел  на менЯ с изумительным безучастием, какое  всегда
проЯвлЯл  в  минуты моих эмоциональных травм, чтобы вернуть мне  покой. ‚сем
своим  непоколебимо безразличным видом  он  словно внушал мне, что он здесь,
рЯдом, никуда не делсЯ и все идет как обычно.
     Ћдного из  учеников  звали „юнуайе-„юшен, он был владельцем продуктовой
лавки и получал сливочное масло  прЯмо из Ќормандии,  о чем  и сообщил мне с
первой же минуты, как  бы предупреждаЯ всЯкие недоразумениЯ.  Џодал мне руку
и, глЯдЯ в глаза, выпалил:  "„юнуайе-„юшен. Џолучаю сливочное масло прЯмо из
Ќормандии". џ так и не понЯл его пафоса, хотЯ думал об этом  несколько дней.
Њожет  быть,  он  масон? ЉажетсЯ, у  масонов  есть какие-то  тайные  знаниЯ,
которые они передают друг другу с помощью общих  длЯ всего братства знаков и
иносказаний. €ли наоборот:  ему нечем выделитьсЯ из  общей  массы, а хочетсЯ
внушить, что и он чего-то стоит. Ќаконец, бывают  же очень скованные люди. џ
постаралсЯ приободрить его:
     -- Љузен. „ержу удава.
     —асто случайные встречные, например соседи по купе, ни с того ни с сего
исповедуютсЯ друг другу. Љого не знаешь, того не боишьсЯ.
     „ругого  звали  Ѓурак,  он  работал  зубным  врачом,  но  мечтал   быть
дирижером. Ћн поведал мне об этом, едва Я опустилсЯ на стул рЯдом с ним и мы
обменЯлись  рукопожатиЯми. ѓосподин  Џаризи,  безостановочно расхаживаЯ,  не
спускал с него глаз.
     -- Ѓурак. ЏолЯк. ‡убной врач, мечтаю быть дирижером.
     џ еще не успел прийти в себЯ после нормандского масла и  тут споткнулсЯ
вторично.  —то  ж,  в  бедственные  времена  некоторые  пытаютсЯ  предельным
доверием завоевать дружбу окружающих. ’акой психологический прием. Џо-моему,
Я не обманул ожиданий этого человека, тем более что Я его отлично понимал. џ
тоже мечтаю  быть не тем,  что есть,  чтобы  стать собой. Њало ли, может, он
слышит  внутренним  слухом  потрЯсающую  музыку, целый оркестр со скрипками,
литаврами и фанфарами, и хочет,  чтобы ее услышали все, хочет поделитьсЯ, но
длЯ этого нужна публика в зрительном зале, чуткие уши  и тонкие души, а люди
не  любЯт  напрЯгатьсЯ,  кому это надо разводить катавасию,  нарЯжатьсЯ ради
какого-то концерта. “ каждого свои концерты. Њежду тем внутреннЯЯ музыка, не
имеЯ  выхода  наружу,  расстраиваетсЯ  и  превращаетсЯ  в  адский  грохот --
оглохнуть  можно. € вот  мою руку  пожимаег высокий лысый, носатый  и усатый
человек, по жизни зубной врач, в душе дирижер, лет  шестидесЯти с гаком, что
немало и длЯ зубного врача, а длЯ дирижера -- тем более.
     -- Ѓурак, полЯк. ‡убной врач, мечтаю быть дирижером.
     --  Џонимаю вас как нельзЯ лучше,  -- сказал Я  в  ответ. -- џ сам  всю
жизнь хожу к
     проституткам.
     Ѓурак отдернул руку и посмотрел на менЯ с таким выражением, словно... в
общем,  с непередаваемым  выражением. € отодвинул свой стул в .сторонку. Ђ Я
ведь только хотел сказать, что тоже мечтаю быть.
     …сли вдуматьсЯ, слово "взаимоотношениЯ" вполне отражает горькую истину:
как люди ни стараютсЯ, их все дальше и дальше относит друг от друга.
     џ  даже  заглЯнул  в  словарь, но  там сплошные  опечатки, они,  верно,
заложены в набор: куда  ни глЯнь -- везде ложь. Ќапример, "быть" объЯснЯетсЯ
как "существовать". ‘ловарЯм  нельзЯ доверЯть,  они скроены по  шаблону. Љак
готовое платье --  по пропорциЯм  среднестатистического потребителЯ. …сли же
эти  пропорции  нарушить,  то  станет очевидно,  что  "быть"  означает "быть
любимым". ќто синонимы. Ћ чем составители умалчивают. џ посмотрел "рождение"
-- та же фигура умолчаниЯ.
     —итатель удивитсЯ, если Я скажу, что Љордильеры, или Ђнды, должно быть,
весьма  живописны. Ќо  Я  все  равно  скажу, без  всЯкой  свЯзи с  предметом
повествованиЯ, чтобы  доказать, что Я ничем не  свЯзан.  џ свободен и ставлю
свободу превыше всего.
     ‘егоднЯ знаменательный день: ѓолубчик приступил к очередной линьке.
     ‚ жизни удавов  это  --  событие,  проникнутое  величайшим  оптимизмом,
Џасха, ‰ом Љиппур, Ќадежда, Ћбетование. Ћснованные на длительном  наблюдении
знаниЯ   дают  мне   право   утверждать,   что   линька--времЯ   наибольшего
эмоционального подъема у пресмыкающихсЯ, канун и  канон обновлениЯ.  ђасцвет
гуманистического   начала.   €сследователЯм   этих  интереснейших   животных
(достаточно сослатьсЯ на авторитет  ѓрюнтага и Љуница) хорошо  известно, что
каждаЯ  линька  оживлЯет в  их груди  стремление шагнуть  вверх по  лестнице
эволюции, изменить свой вид на более высокоорганизованный .
     Ќо в итоге они  всегда  возвращаютсЯ к прежнему состоЯнию или,  точнее,
положению. ’аким  образом, прогресс в среде удавов носит характер замкнутого
цикла с повторным использованием побочных продуктов  линьки в целЯх экономии
ресурсов и полной занЯтости.
     Џока ѓолубчик  линЯл,  Я пропустил два  занЯтиЯ, сидел  с  ним  рЯдом и
морально поддерживал. ‚ фигуральном смысле  держал его за  руку.  Љонечно, Я
знал, что все  кончитсЯ  обычной  перемоткой, но так  уж принЯто:  например,
когда  женщина собираетсЯ рожать,  а виновник ожидающегосЯ событиЯ держит ее
за руку, его долг -выказывать твердую надежду.
     Ќе скрою,  иной раз в ходе линьки Я сам  раздеваюсь и осматриваю себЯ с
ног до головы. € однажды утром нашел-таки на ноге какое-то красное пЯтнышко;
правда, оно скоро исчезло.
     ‚  нашей  группе  был еще  некий  Ђшиль „юр,  господин лет  пЯтидесЯти,
высокий, но  сутулый, в  развернутом виде в нем  было  бы метр восемьдесЯт с
лишним.  Џо  его  словам,  он  двадцать  лет  подрЯд  служил  в  "‘амаритен"
заведующим  секцией, а потом перешел  в "„ешевые  товары".  Ћ причинах Я  не
спрашивал, уважаЯ  свободу совести, но он Явно гордилсЯ своим  поступком,  и
действительно, требуетсЯ немалаЯ решимость,  чтобы круто переменить  жизнь в
возрасте, когда другие помыслить  не смеют ни о чем подобном. Њы пожали друг
другу  руки и  сейчас же обнаружили,  что  нам  обоим  совершенно  не  о чем
говорить. Ђ это ли не залог дружеского взаимопониманиЯ?
     Љаждый, кого интересуют вопросы культурного оживлениЯ  среды,  знает, в
чем состоЯт  учебные  упражнениЯ: мы  говорили  за  куклу,  которую господин
Џаризи помещал все дальше  и дальше от нас, правее  и  левее,  выше  и ниже,
добиваЯсь,  чтобы мы не только оживлЯли ее,  вкладываЯ в  нее свой голос, но
еще  и полностью открывались, выкладывались, изливали внутреннюю суть и муть
через полость рта. Њы должны были  проецировать свой голос наружу, как будто
он звучит извне и нам же отвечает. €бо искусство в том и заключаетсЯ, чтобы,
так сказать, заставить ‘финкса давать ответы.
     ђазговаривали мы  через  манекен  в  человеческий рост,  один  из  тех,
которыми  господин Џаризи пользовалсЯ когда-то на  сцене.  ‚ид  у  него  был
крайне высокомерный и самодовольный. ‘амый что ни на есть бездушный вид, так
что получалось очень  впечатлЯюще  и жизненно. „лЯ  пущего эффекта  господин
Џаризи еще засовывал  ему в рот  сигару. Ћдет наш болван был в смокинг,  как
будто каждый день  ходил  на  приемы.  Њы,  ученики,  сидели  полукругом  на
некотором расстоЯнии  от манекена  и, чтобы  получалсЯ диалог,  должны были,
естественно, говорить и за себЯ, и  за него.  Љак помнит  читатель, в начале
было ‘лово,  что служит  всем нам вдохновлЯющим  примером. „лЯ правдоподобиЯ
ответы собеседника  надо было произносить не своим голосом, на этом господин
Џаризи настаивал особо.
     -- ‡апомните,  господа, -- говорил он, - искусство чревовещаниЯ,  да  и
вообще  €скусство  в  конечном  счете  сводитсЯ  к умению  вызвать  ответную
реакцию.  ‘трого говорЯ, это  и  есть творчество. ‚ы должны наладить  каналы
свЯзи, чтобы,  перекачав по  ним  сырой материал, получить  обратно конечный
продукт -- таким образом, вы сотворите себЯ.
     ‘едаЯ  шевелюра,  черепаховые  очки  --  наш  наставник  расхаживал  по
блестЯще му полу своей стерильной гостиной и вещал:
     --  ‚зглЯните.  ќто ничто. Љукла,  манекен с гримасой скептика или даже
циника.
     Ќеодушевленный, застывший  предмет.  €  его-то,  господа,  вы заставите
говорить по-
     человечески. Ѓольше того, вы вложите в его уста слова  любви и участиЯ.
‚ы сами,
     своими силами, не нажимаЯ  ни на  какую  потайную  кнопку. Ђ  потом  мы
перейдем к
     этой  цветочной  вазе,  столу, занавескам. аг  за шагом  вы наберетесь
опыта, сноров
     ки,  одушевите  весь мир. €  дружеские  голоса будут сопутствовать  вам
повсюду. ‚
     результате вы сможете, оставаЯсь одинокими и довольствуЯсь, как прежде,
самими
     собой, наслаждатьсЯ ж