перь  ждет. г ’ам, за дверью,  шатаетсЯ, рушитсЯ, гибнет мир.
Џусть, ведь подлиннаЯ  вселеннаЯ сейчас  сконцентрировалась в этой  комнате;
рожденнаЯ в моем сердце, она целиком зависит от того, какое решение Я приму.
     џ не помню, сколько продолжалсЯ наш разговор; не помню, как и  когда он
перестал  быть  диалогом  молчаливых  взглЯдов.  џ  знаю  лишь  одно:  ЊариЯ
доверилась  мне, даже  не задавшись  вопросом,  что и  Я могу  оказатьсЯ  на
стороне большинства.
     —уть позже мне принесли два письма, два  посмертных посланиЯ из мира, в
котором Я существовал раньше. „ве точки отсчета этого мира, две его основные
координаты  -- ‚ирджиниЯ и Њоральный союз -- объединились в  гневном порыве,
вменЯЯ мне в вину низость, позор, бесчестье.
     Џисьма  не  обижают,  не  ранЯт менЯ, не вызывают желаниЯ дать отповедь
авторам.  ‡ачем? Ћни принадлежат прошлому, в  котором осталось все  то,  что
теперь не представлЯет длЯ менЯ никакого значениЯ.
     џ  осознаю, почему в мире  нет правды  и справедливости, почему мы  так
часто даже  и  не пытаемсЯ добиватьсЯ их. —тобы понЯть  это, не  нужно  быть
особо  мудрым  и  образованным.  ‚се  очень  просто:  длЯ  того  чтобы  быть
справедливым, зачастую нужно пожертвовать собственным благополучием.
     џ не в силах изменить законы, по которым живет мир. Ќе дано мне  влиЯть
и на людские  души. Ђ раз так  -- мне следует  смиритьсЯ и пойти на уступки.
‘прЯтать поглубже с таким трудом постигнутую  истину и вернутьсЯ в этот мир,
вернутьсЯ по дороге свойственной ему лжи.
     ‘ейчас  Я закончу писать и пойду к свЯщеннику. ‘егоднЯ Я иду не за тем,
чтобы попросить  у него совета. Џросто мне  нужен  кислород,  который  вдруг
исчез  из  воздуха,  которым  Я  дышу.  Њне  нужно  подтвердить  свое  право
называтьсЯ мужчиной, пусть даже ценой большой лжи.

     11 ноЯбрЯ
     Џоговорил  со   свЯщенником.  ’еперь  ‘оюзу   не  придетсЯ  слать   мне
нравоучительные письма. џ покаЯлсЯ в  том грехе, который мне так старательно
вменили в вину.
     Љстати, реши Я сейчас оставить бедную девушку наедине с ее несчастьЯми,
в которых Я  никоим образом не виновен, мир повернулсЯ бы ко мне  приветливо
улыбающимсЯ лицом, моЯ репутациЯ была бы восстановлена,  уладилось бы дело и
с весьма выгодным длЯ менЯ браком. Ќо мне и в голову не приходит продумать и
взвесить, насколько ЊариЯ может быть сама виноватой в своих бедах. ЊариЯ длЯ
менЯ  --  тот  человек, что в самый  трудный  момент жизни, будучи абсолютно
беззащитным,  доверилсЯ мне и,  раскрыв душу, принЯл ту  помощь и поддержку,
которые Я в силах оказать.
     џ  счастлив,  Я  наконец  осознал,  что  жил,  понимаЯ  мир  превратно.
ЋказываетсЯ, тот идеал  рыцарского  служениЯ, к которому  Я  так  стремилсЯ,
вовсе не обЯзательно совпадает с чистотой помыслов настоЯщего мужчины.
     …сли бы ‚ирджиниЯ вместо того, чтобы  в своем  письме  обвинЯть менЯ во
всех  смертных грехах, произнесла  или прислала мне  всего одну фразу: "џ не
верю", -- Я бы и по  сей  день  не понЯл, что жил неправильной и неправедной
жизнью.

     26 ноЯбрЯ
     ЊариЯ брала заказы на шитье едва ли не во всех  богатых домах города. €
вот  в одном из них,  в одной из  этих  достойнейших семей  нашелсЯ подонок,
который обесчестил ее, но, сам того не желаЯ, своей низостью разбудил во мне
другого человека, мое другое "Я", о существовании которого мне до сих пор не
было ничего известно.
     Љем  бы ни  был тот мерзавец,  ему  не  удастсЯ забрать у менЯ  ребенка
Њарии,  которого она  носит  под сердцем,  ибо теперь этот ребенок мой -- по
всем человеческим  и божественным законам.  Ћ, эти бедные, всеми осмеиваемые
законы, давно потерЯвшие свою непреложность и изначальный смысл!

     29 ноЯбрЯ
     ‘егоднЯ  утром  скончалсЯ  господин  ѓальвес,  исполнЯвший  обЯзанности
президента Њорального союза.
     …го внезапнаЯ смерть произвела на всех глубокое впечатление: во-первых,
он был еще далеко не  стар и к тому  же умел с  особым вкусом, даже с шиком,
совершать благие дела (так, например, это
     именно ему  помещение, где собираетсЯ ‘оюз,  обЯзано изЯщными жалюзи на
окнах). ‚прочем, репутациЯ его никогда не была особо чистой по причине того,
что занималсЯ он весьма скользким и неприглЯдным делом -- ростовщичеством.
     џ  и сам  как-то  раз  позволил  себе  весьма  жесткие  суждениЯ  о его
поступках, и хотЯ  у менЯ было немало возможностей убедитьсЯ в правоте своих
подозрений, Я все же склонен полагать, что в своем осуждении покойного зашел
излишне далеко. Џохороны будут пышными. „а простит его Ѓог.

     30 ноЯбрЯ
     ‘егоднЯ  мимо  нашего окна  проследовала  траурнаЯ  процессиЯ. •оронили
господина ѓальве-са. ‚зглЯнув на Њарию, Я увидел, как изменЯлось ее лицо.
     ‘начала  болезненное  напрЯжение  сковало  его;  потом  поЯвилась  едва
заметнаЯ  полуулыбка  облегчениЯ.  ‡атем ЊариЯ снова  помрачнела,  глаза  ее
наполнились слезами, и она спрЯтала лицо, опустив голову мне на грудь.
     ѓосподи!  ѓосподи!  џ все всем  прощу, все  забуду, мне ничего не надо,
только не дай мне забыть испытанную в тот миг радость!

     22 декабрЯ
     ‘о смертью пЯтого президента  Њоральный союз оказалсЯ на грани распада.
ѓосподину  свЯщеннику  пришлось  признать,   что  теперь  только  самоубийца
согласитсЯ взЯть на себЯ руководство нашей организацией.
     € все-таки ‘оюзу удалось выстоЯть: теперь он действует под руководством
совета управлЯющих, состоЯщего из восьми ответственных членов.
     ЊенЯ  приглашали  стать  членом  совета, но  Я  был вынужден  отклонить
предложение. ’еперь  рЯдом со мной живет молодаЯ женщина, о которой Я должен
неустанно заботитьсЯ. Њне теперь не до союзов и не до советов управлЯющих.

     24декабрЯ
     Ќе могу не  думать о трех  несчастных  детЯх, живущих в нищете, -- в то
времЯ,  как Я  намериваюсь  обеспечить защиту лишь одному ребенку,  которому
была уготована та же участь.
     ‡ачатые,  рожденные  и  живущие  без любви, они  будут  унесены  ветром
судьбы,  словно  горсть  сухих  листьев.   Ђ  там,  на  кладбище,  твердо  и
непреклонно  будет  стоЯть  прекрасный  памЯтник, и  у  его  подножиЯ  будут
зарастать мхом слова светлой эпитафии.
     1941


        ЏЋ‘‹…‘‹Ћ‚€…
     •орхе  ‹уис  Ѓорхес был  не  только  великим  писателем,  но и  великим
читателем. Ќисколько не  умалЯЯ  себЯ как литератора, он  признавалсЯ: "€ные
гордЯтсЯ каждой написанной книгой, Я -- любою прочтенной".
     Ќо попасть в  число  "любимчиков"  Ѓорхеса было отнюдь не  просто. ’ак,
например, из  всей мексиканской литературы он  выбрал длЯ своей  "библиотеки
симпатий"  произведениЯ  только двух авторов --  •уана  ђульфо и  •уана •осе
Ђрреолы.  ’акой выбор назвать  случайным  нельзЯ.  Ћба мексиканских писателЯ
соединЯют в своем  творчестве  свободу вымысла с краткостью изложениЯ -- то,
что больше всего и ценил в литературе Ѓорхес.
     Љнига  •уана  ђульфо  уже вышла  в "‹ичной библиотеке  Ѓорхеса". ’еперь
настал черед Ђрреолы.
     Љак  и  Ѓорхес,  Ђрреола  чаще  всего  работает  в сфере  "культура  --
культура". Љак и Ѓорхес,  он пишет в  основном короткие  рассказы.  Ќо  если
Ѓорхес  поставил перед собой задачу  "написать постскриптум ко всему корпусу
мировой  литературы",  то  Ђрреола  (подражаЯ  Љортасару? опережаЯ  его?)  с
искусством и культурой -- играет. ‚сегда с наслаждением: вдохновенно, легко,
остроумно. € почти всегда -- иронично. (Љак здесь  правильнее будет сказать:
по-кортасаровски?  по-арреоловски?)  Ђрреола играет ситуациЯми  и словами --
подобно тому, как  это  делали индейцы,  не  знавшие письменности и ценившие
слово  произнесенное: фразу можно было "попробовать на зуб".  ("Ѓольше всего
на свете Я люблю  звучащее слово", -- признавалсЯ писатель.) –итат -- Явных,
скрытых,  придуманных --  в  рассказах  Ђрреолы  (как и у  Ѓорхеса)  великое
множество.  „осконально  изучив европейскую  -- прежде  всего  романскую  --
литературу,  он  посмеиваетсЯ  над  ней.  Ѓез тени какой-либо злобы  --  как
любЯщий  сын. ‹егко  представить: Ђрреола пишет и  улыбаетсЯ --  в реальные?
вымышленные? -- но все равно усы.
     € единственный упрек,  который бросали Ђрреоле коллеги: слишком хороший
стилист. ќтим мог бы похвастатьсЯ разве что только сам Ѓорхес.
     “дивительна  магиЯ  арреоловского таланта:  подлинные  факты истории  и
культуры,  не измененные ни на  йоту, предстают в рассказах как вымыслы, как
порождениЯ не скованной ничем фантазии. ѓреки, римлЯне, французы, мексиканцы
мелькают  перед нами, словно в чудесном многокрасочном  калейдоскопе. Џодчас
Ђрреола  любит  не  называть  героев  своих  рассказов  по  именам  ("фигура
умолчаниЯ"), но их  легко "вычислить"  -- таковы ”рансуа ‚ийон  ("ќпитафиЯ")
или ‹еонардо да ‚инчи ("“ченик", "Cocktail party"). Џодчас его героев узнать
трудно   --  так  можно,  пожалуй,  лишь  предположить,  что  брат   ‹оренсо
("Ћбращенный") -- это свЯтой великомученик ‹аврентий.
     ...Џерешагнувший 80-летний рубеж жизни, •уан •осе Ђрреола --  уже давно
классик мексиканской литературы. Џочитаемый (что ему, возможно,  приЯтно)  и
--  главное!  --  читаемый (что  приЯтно  безо  всЯкого  сомнениЯ).  ‘борник
миниатюр "Џобасенки", впервые вышедший в  1952 году, получивший мексиканскую
литературную премию  и за полвека много раз  переиздававшийсЯ, пользуетсЯ  в
испаноЯзычных странах огромным читательским успехом.
     Џоследние десЯть лет новых книг  Ђрреола не выпускает.  € написал он за
свою долгую жизнь, можно сказать, немного. Ђ длЯ русских читателей •уан •осе
Ђрреола -- практически неизвестный автор: в различных антологиЯх и журналах,
начинаЯ с 1961 года, было опубликовано меньше десЯтка его коротких новелл. ‚
данный  сборник  полностью  вошли  две самые  знаменитые книги мексиканского
прозаика  (о них в своем  предисловии  упоминает  и  Ѓорхес). Ќовые переводы
выполнены, а старые  сверены по  изданию: Arreola  J. J. Confabulario total.
1941-1961. Mexico, 1962.
     ‘  пристрастной радостью прочтенный Ѓорхесом, Ђрреола пришел теперь и к
русскому   читателю.  Ѓудем   надеЯтьсЯ,  что   в  ђоссии  к  замечательному
мексиканскому  новеллисту отнесутсЯ с неменьшей  симпатией, чем  та, с какой
отнессЯ к нему великий писатель и читатель •орхе ‹уис Ѓорхес.
     ‚иктор Ђндреев