
     - ‚здор, вздор! ‘ейчас не времЯ, братец, заниматьсЯ ненужной болтовней;
если вы не можете направить речь прЯмо к цели, заткните глотку и станьте  на
Якорь. Њне сказали, что вы имеете нечто передать.
     - Џередать! - воскликнул озорник. - „ьЯвол! …сть у менЯ длЯ  вас  такаЯ
весть, от которой самые внутренности возрадуютсЯ у вас в теле. ‚от письмо от
дорогого  и  достойного  вашего  друга.  ‚озьмите  его,  причтите  и  будьте
счастливы. „а благословит бог его старое  сердце!  Њожно  подумать,  что  он
возродилсЯ, как возрождаютсЯ орлы.
     Љогда  любопытство  ’раньона  было,  таким  образом,   возбуждено,   он
потребовал очки, приладил их, взЯл письмо и едва  успел  разглЯдеть  подпись
своего дЯди, как отшатнулсЯ, губы его искривились, и он задрожал всем  телом
от злости и удивлениЯ; однако, стремЯсь ознакомитьсЯ с содержанием  посланиЯ
от человека, который никогда до сей поры не тревожил его  никакими  вестЯми,
он постаралсЯ овладеть собой и прочел письмо, заключавшее в себе следующее:

     "‹юбЯщий мой племЯнник, Я не сомневаюсь, что вы возрадуетесь,  узнав  о
том, что Я пребываю в добром здравии, да так оно и должно быть, если принЯть
во внимание, каким снисходительным дЯдей был Я длЯ вас в дни вашей юности  и
сколь  мало  вы  этого  заслуживали,  ибо  всегда  были  развратным  молодым
человеком, склонным к порочным поступкам и дурному обществу, которое привело
бы вас к позорному концу, если бы Я не позаботилсЯ отослать вас подальше  от
беды. Ќо письмо Я пишу не  по  сему  поводу.  Џодатель  его,  мистер  ’имоти
’рикль, - дальний ваш родственник, сын кузины  вашей  тетки  Њарджери  и  не
слишком обеспечен по части мирских благ. Ћн подумывает о том, чтобы съездить
в ‹ондон, поискать место в  акцизном  или  таможенном  управлении,  если  вы
порекомендуете его какой-нибудь влиЯтельной особе из ваших знакомых и дадите
малую толику на его содержание, пока он не будет обеспечен. џ не сомневаюсь,
племЯнник, что вы рады будете услужить ему,  хотЯ  бы  только  из  уважениЯ,
какое  вы  питаете  ко  мне,  который  остаетсЯ,  любЯщий  племЯнник,  вашим
благосклонным дЯдей и готовым к услугам
     ’обайа ’раньоном",

     „аже  длЯ  самого  неподражаемого  •огарта  трудной  было  бы   задачей
изобразить нелепое выражение коммодорского лица в то времЯ, как он читал это
письмо. €зумление, бешенство, мстительнаЯ усмешка - все  это  отразилось  на
его физиономии. Ќаконец, он отхаркнул с невероЯтным  напрЯжением  междометие
"а!" и излил свое негодование:
     - Ќаконец-то Я стою борт о борт  с  вами,  старый  вонючий  скрЯга!  ‚ы
лжете, вшивое суденышко, лжете - вы сделали все, что  было  в  ваших  силах,
чтобы пустить менЯ ко дну, когда Я  был  юнцом.  Ђ  что  касаетсЯ  разврата,
порочности и дурного общества, то вы, мошенник, опЯть чертовски солгали;  во
всем графстве не было более миролюбивого парнЯ, и Я, видите ли, не бывал  ни
в каком дурном обществе, кроме вашего. Џоэтому вы, ’рикль, или как  вас  там
зовут, передайте старому мошеннику, который прислал вас сюда, что Я плюю ему
в физиономию и называю его клЯчей; что Я разрываю  его  письмо  в  клочьЯ  и
попираю их ногами так же, как попирал бы и его собственную поганую тушу!
     €, говорЯ это, он в приступе бешенства отплЯсывал на  обрывках  бумаги,
которые  разбросал  полкомнате,  к  невыразимому  удовольствию  триумвирата,
созерцавшего сцену.
     ‘борщик акциза, поместившись между ним и дверью, котораЯ была оставлена
открытой на случай бегства,  притворилсЯ  крайне  растерЯнным  и  изумленным
таким его поведением, промолвив с удрученным видом:
     - Ѓоже, смилуйсЯ надо мной! ’ак вот как вы поступаете со своей родней и
с рекомендацией вашего лучшего друга! Џоистине и благодарность и добродетель
покинули сей грешный мир! —то скажут кузен ’им,  и  „ик,  и  ’ом,  и  добраЯ
мамаша Џипкин, и ее дочери, кузины ‘ью, и Џрю, и  Џег,  и  всЯ  прочаЯ  наша
роднЯ, когда услышат о возмутительном приеме, какой Я  встретил?  ‚спомните,
сэр, что неблагодарность хуже,  чем  грех  колдовства,  как  мудро  замечает
апостол, и не отсылайте менЯ прочь столь не по-христиански, возлагаЯ  тЯжкое
бремЯ вины на свою бедную грешную душу.
     - Ђ вы, братец ’рикль, крейсируете в поисках, где бы ошвартоватьсЯ,  не
так ли? - перебил его ’раньон. - Њы вам найдем место  в  одну  секунду,  мой
мальчик. ќй, Џайпс, возьмите этого наглого сукиного сына и пришвартуйте  его
к позорному столбу во дворе. џ вам покажу, как будить менЯ по  утрам  такими
дерзкими вестЯми!
     Џайпс, который хотел продлить игру так, как  и  не  грезилось  сборщику
акциза, мгновенно схватил его и исполнил приказ своего  командира,  несмотрЯ
на  все  кивки  акцизника,  подмигиванье  и  выразительные  жесты,   которых
боцманмат отнюдь не желал понимать; итак, сборщик начал раскаиватьсЯ  в  той
роли,  какую  играл  в  этом  представлении,  грозившем   окончитьсЯ   столь
трагически, и стоЯл привЯзанный к  столбу,  в  весьма  неприЯтном  состоЯнии
духа, частенько бросаЯ скорбный взглЯд через левое плечо пока Џайлс ходил за
кошкой, и ожидаЯ освобождениЯ благодарЯ вмешательству  лейтенанта,  который,
однако,  не  показывалсЯ.  ’ом,  вернувшись  с  орудием  наказаниЯ,   раздел
преступника в одну секунду и, шепнув тому на  ухо,  что  ему  очень  грустно
исполнЯть эту обЯзанность, но даже ради спасениЯ  своей  души  он  не  смеет
ослушатьсЯ приказаниЯ командира, взмахнул плетью над головой  и  удивительно
ловко опустил ее на спину и плечи виновника с такою силой,  что  обезумевший
сборщик задрыгал ногами и отчаЯнно заревел от боли к  великому  удовольствию
зрителей. Љогда, наконец, с него почти содрали кожу от задницы  до  затылка,
•этчуей, который до сей поры умышленно отсутствовал, поЯвилсЯ  во  дворе  и,
вступившись за него, уговорил ’раньона отозвать палача и приказал освободить
преступника. ‘борщик  акциза,  взбешенный  происшедшей  с  ним  катастрофой,
грозил отомстить своим нанимателЯм, откровенно признавшись  в  заговоре,  но
когда лейтенант дал ему понЯть, что, действуЯ  таким  образом,  он  на  себЯ
самого навлечет судебное преследование за мошенничество, подделку  документа
и самозванство, он рад был примиритьсЯ со  своим  несчастьем  и  улизнул  из
крепости, напутствуемый залпом проклЯтий, посланных коммодором, который  был
чрезвычайно рассержен причиненным ему беспокойством и неприЯтностью.


        ѓ‹Ђ‚Ђ XV

     Љоммодор обнаруживает козни заговорщиков  и  нанимает  воспитателЯ  длЯ
Џеригрина, которого помещает в винчестерскую школу

     ќто было  отнюдь  не  самое  тЯжелое  огорчение,  какое  он  перенес  в
результате неустанных трудов и неистощимой фантазии своих мучителей, которые
изводили  его  столь  разнообразными  злостными  выходками,  что  он   начал
предполагать, будто все дьЯволы в аду  сговорились  нарушить  его  покой,  и
потому стал задумыватьсЯ и размышлЯть на эту тему.
     „умаЯ об этом, припоминаЯ  и  сравниваЯ  неприЯтности,  которые  он  за
последнее времЯ перенес, коммодор не мог не заподозрить,  что  иные  из  них
были измышлены с целью ему досадить; а так  как  он  имел  понЯтие  о  нраве
лейтенанта и был знаком с талантами Џеригрина, то и порешил впредь наблюдать
за обоими с величайшей заботливостью и  осмотрительностью.  ќто  решение,  а
также неосторожное поведение заговорщиков,  которых  к  тому  времени  успех
сделал неосмотрительными и безрассудными, привело к желаемому результату. Ћн
в короткий срок обнаружил участие Џери в новом заговоре и с  помощью  легких
наказаний и великого  множества  угроз  вырвал  у  него  признание  во  всех
проделках,  к  которым  тот  был  причастен.  Љоммодор  был  ошеломлен  этим
открытием и так разгневан на •этчуеЯ за роль, какую тот сыграл во всем,  что
подумывал, не потребовать ли  удовлетворениЯ  на  шпагах  и  пистолетах  или
уволить его из крепости и немедленно отказатьсЯ от всЯкой дружбы с  ним.  Ќо
он так привык  к  обществу  „жека,  что  не  мог  без  него  жить,  и  после
размышлений,  сообразив,  что  все  содеЯнное  им  было  скорее  проЯвлением
распущенности, чем злобы, и он сам не прочь был бы посмеЯтьсЯ, если  бы  это
проделали с кем-нибудь другим, он решил задушить в  себе  чувство  досады  и
простереть свое прощение даже на Џайпса, которого при первой вспышке  считал
более  преступным,  чем  простого  мЯтежника.  ќтому  решению  сопутствовало
другое, которое казалось ему крайне необходимым длЯ его целей и  на  котором
сходились интересы как его собственные, так и его племЯнника.
     Џеригрин, которому шел теперь тринадцатый год, сделал такие успехи  под
руководством „женингса, что частенько рассуждал о  грамматике  и,  казалось,
одерживал иной раз верх в споре с приходским свЯщенником, который,  несмотрЯ
на  признанное  превосходство  своего  противника,   отдавал   должное   его
дарованиЯм, каковые, как уверЯл он мистера ’раньона, заглохнут от недостатка
ухода за ними, если мальчик  не  будет  немедленно  послан  длЯ  продолжениЯ
занЯтий в какой-нибудь соответствующий питомник науки.
     ќту мысль не раз внушала коммодору и миссис ’раньон, котораЯ, не говорЯ
уже об уважении, какое она  питала  к  мнению  свЯщенника,  имела  основаниЯ
желать, чтобы в доме не было Џеригрина, чей пытливый нрав начинал ей внушать
серьезные  опасениЯ.  Џобуждаемый  этими  мотивами,  которым   сопутствовали
просьбы самого юноши, страстно желавшего увидеть свет, дЯдЯ решил  отправить
его незамедлительно в ‚инчестер, под непосредственным надзором ируководством
гувернера,  которому  он  предложил   длЯ   этой   цели   весьма   приличное
вознаграждение. ‘ей джентльмен, по имени мистер „жекоб „жолтер, был школьным
товарищем приходского свЯщенника, который рекомендовал  его  миссис  ’раньон
как особу весьма достойную и ученую и во всех  отношениЯх  способную  занЯть
должность наставника. „обавил он также, в виде похвалы, что это был  человек
примерной набожности и чрезвычайно ревнующий о славе церкви, членом  которой
он ЯвлЯлсЯ, носЯ много лет духовный сан, хотЯ  в  ту  пору  он  не  исполнЯл
никаких обЯзанностей свЯщенника. „ействительно, рвение мистера „жолтера было
столь пламенно, что иной раз  одерживало  верх  над  его  благоразумием;  он
принадлежал к ‚ысокой церкви  и,  следовательно,  был  недоволен,  а  потому
чувство  обиды  выросло  у   него   в   непобедимое   предубеждение   против
существующего порЯдка вещей, предубеждение, благодарЯ которому  он  смешивал
государство с церковью и иногда  приходил  к  ошибочным,  чтобы  не  сказать
нелепым, выводам; но в общем это был  человек  высокой  морали,  сведущий  в
математике  и  схоластическом  богословии  -  науках,  которые   отнюдь   не
содействовали смЯгчению и укреплению его брюзгливого и сурового нрава.
     Џосле того как этому джентльмену  поручили  надзирать  за  образованием
Џери, были  сделаны  приготовлениЯ  к  их  отъезду,  а  ’ом  Џайпс,  по  его
собственной просьбе, облачен в ливрею и назначен лакеем молодого сквайра. Ќо
до их отбытиЯ коммодор  любезно  сообщил  о  своем  проекте  мистеру  Џиклю,
который одобрил этот план, хотЯ не посмел повидатьсЯ с мальчиком, так сильно
был он запуган протестами своей жены, чье отвращение к первенцу  делалось  с
каждым днем все более глубоким и  необъЯснимым.  ќтому  противоестественному
капризу как будто способствовало  одно  обстоЯтельство,  которое,  казалось,
скорее должно было победить ее антипатию. ‚торой ее сын, ѓем,  которому  шел
теперь четвертый год, был рахитичен с колыбели и  столь  же  непривлекателен
внешне, сколь приЯтна была наружность Џери. Џо мере того как развивалось это
уродство, росла и материнскаЯ любовь, а злобнаЯ ее ненависть к другому сыну,
казалось, возрастала в той же пропорции.
     Ћтнюдь не разрешаЯ Џери пользоватьсЯ обычными привилегиЯми ребенка, она
не допускала, чтобы он приближалсЯ к дому своего отца, выражала беспокойство
всЯкий раз, когда  случайно  упоминали  его  имЯ,  чувствовала  дурноту  при
похвалах ему и во всех отношениЯх держала себЯ, как злейшаЯ мачеха.  Џравда,
она уже отказалась  от  нелепой  фантазии,  будто  он  был  самозванцем,  но
по-прежнему не скрывала, что гнушаетсЯ им, словно и в самом деле считала его
самозванцем; а если кто-нибудь выражал желание узнать причину ее странной  и
непонЯтной неприЯзни, она всегда раздражалась и сердито отвечала, что у  нее
есть длЯ этого основаниЯ, о которых она не обЯзана говорить.  Њало  того,  в
такой мере была она заражена  этой  дурной  страстью,  что  прервала  всЯкие
сношениЯ со своей золовкой и коммодором,  так  как  они  не  лишили  бедного
ребенка своей поддержки и покровительства.
     Ћднако ее злоба была беспомощна благодарЯ любви и  щедрости  коммодора,
который, принЯв Џери, как родного  сына,  снабдил  его  всем  необходимым  и
доставил вместе  с  его  гувернером  в  своей  собственной  карете  к  месту
назначениЯ, где они  поселились,  как  подобает  джентльменам,  и  все  было
устроено сообразно их желаниЯм.
     Њиссис ’раньон вела себЯ весьма благопристойно при отбытии  племЯнника,
которому она, со многими благочестивыми советами и предписаниЯми слушатьсЯ и
почитать  своего  наставника,  презентовала  брильЯнтовое  кольцо  невысокой
стоимости и золотую медаль в знак  своей  любви  и  уважениЯ.  —то  касаетсЯ
лейтенанта, то он ехал с ним в карете;  и  таковы  были  дружеские  чувства,
какие питал он к Џери, что, когда коммодор, достигнув  цели  своей  поездки,
предложил вернутьсЯ, „жек наотрез отказалсЯ ему сопутствовать  и  сообщил  о
своем решении остатьсЯ там, где был.
     ’раньон был крайне потрЯсен этим заЯвлением, так как •этчуей  стал  длЯ
него незаменимым чуть ли не во всех случаЯх жизни, и он предчувствовал,  что
не в силах  будет  обходитьсЯ  без  его  общества.  Ќемало  огорченный  этим
соображением, он уныло устремил свой глаз на лейтенанта, жалобно говорЯ:
     - Љак! ’еперь вы менЯ  покидаете,  „жек,  после  того,  как  мы  вместе
выдержали столько сильных штормов? Ѓудь проклЯты мои  конечности!  џ  считал
вас человеком с  более  честным  сердцем.  џ  смотрел  на  вас  как  на  мою
фок-мачту, а на ’ома Џайпса - как на мою бизань; теперь его унесло; если  то
же случитсЯ и с вами, а мой стоЯчий такелаж ни к черту не годен,  Я,  знаете
ли, пойду ко дну при первом же шквале. —ерт бы вас побрал! ‚ случае, если  Я
нанес вам обиду, неужели вы  не  можете  сказать  прЯмо,  и  Я  принесу  вам
извинениЯ.
     „жек, стыдЯсь открыть подлинные свои мысли,  после  недолгих  колебаний
отвечал смущенно и бессвЯзно:
     - Ѓудь Я проклЯт! Ќе в этом дело. Љонечно, вы всегда обращались со мной
как с офицером, это Я обЯзан признать, чтобы воздать  должное  дьЯволу,  как
говорит пословица; но, несмотрЯ на все это, дело заключаетсЯ сейчас  в  том,
что Я и сам подумываю поступить в школу, изучить вашу латинскую тарабарщину,
ибо, как говорит пословица, лучше исправитьсЯ поздно,  чем  никогда.  Ђ  мне
сообщили, что здесь можно получить за деньги больше, чем где бы то ни было.
     ’щетно старалсЯ ’раньон доказать нелепость поступлениЯ в  школу  в  его
годы, утверждаЯ, что мальчики будут подшучивать над ним и что  он  сделаетсЯ
посмешищем длЯ всех; он упорствовал в своем  решении  остатьсЯ,  и  коммодор
охотно прибег к посредничеству Џайпса и Џери, которые воспользовались  своим
влиЯнием на „жека и в конце концов уговорили его вернутьсЯ в крепость, после
того как ’раньон обещал предоставить  ему  возможность  навещать  их  раз  в
месЯц. Љогда это условие было  оговорено,  он  и  его  друг  распрощались  с
учеником, гувернером и слугой  и  наутро  отправились  домой,  куда  прибыли
благополучно в тот же вечер.
     ‘толь велико было нежелание •этчуеЯ  расставатьсЯ  с  Џеригрином,  что,
говорЯт, он впервые в жизни прослезилсЯ при прощании; известно мне,  что  на
обратном  пути,  после  долгого  молчаниЯ,  которое  коммодор  и  не   думал
прерывать, он неожиданно воскликнул:
     - Ѓудь Я проклЯт, если этот щенок не подсыпал мне  какого-то  снадобьЯ,
чтобы заставить менЯ полюбить его!
     „ействительно, было что-то сходное в характере этих  двух  друзей,  что
неизменно давало о себе знать впоследствии, какова  бы  ни  была  разница  в
образовании, положении и свЯзЯх.


        ѓ‹Ђ‚Ђ XVI

     Џеригрин отличаетсЯ среди своих школьных товарищей, разоблачает  своего
наставника и привлекает к себе особое внимание директора

     Ћставленный, таким образом, длЯ продолжениЯ своих занЯтий,  Џеригрин  в
короткий срок отличилсЯ не только благодарЯ своей  сообразительности,  но  и
благодарЯ  той  злонамеренной  и  плодовитой  фантазии,  изобильные  примеры
которой мы уже приводили. Ќо в той новой сфере, куда он  попал,  было  много
подобных светил, а посему таланты его, пока он был предоставлен самому себе,
не были так примечательны, какими стали теперь, когда они вобрали и отразили
лучи целого созвездиЯ.
     ‘начала он ограничивалсЯ насмешками, упражнЯЯ свои способности на своем
собственном наставнике, который привлек его  внимание  попытками  приправить
его ум некоторыми политическими максимами, ошибочность коих у  него  хватило
ума заметить. ‚рЯд ли проходил хоть один день, чтобы  он  не  нашел  способа
сделать мистера „жолтера  посмешищем:  упорные  его  предубеждениЯ,  нелепое
тщеславие, неуклюжаЯ важность  и  незнание  людей  доставлЯли  неисчерпаемый
материал длЯ шуток, придирок и насмешек  ого  ученика,  который  никогда  не
упускал случаЯ посмеЯтьсЯ и других посмешить на его счет.
     ‚о времЯ их пирушек, подливаЯ ему  бренди  в  вино,  он  втЯгивал  сего
педагога в дебош, и тот  терЯл  благоразумие,  навлекаЯ  на  себЯ  порицание
присутствующих. €ногда, если  в  разговоре  касались  сложных  вопросов,  он
применЯл к педагогу  сократовский  метод  опровержениЯ  и,  Якобы  добиваЯсь
разъЯснений, путем искусных, сбивающих с толку вопросов незаметно  заставлЯл
его противоречить самому себе.
     Џоследние остатки власти, которую наставник до сей  поры  сохранЯл  над
Џеригрином, вскоре исчезли, а вместе с тем исчезли и церемонии  между  ними;
все предписаниЯ мистера  „жолтера  излагались  в  форме  дружеских  советов,
которые питомец мог либо принЯть, либо отвергнуть по  собственному  желанию.
€так, не удивительно, что Џеригрин дал волю своим наклонностЯм  и  благодарЯ
уму и предприимчивому нраву стал  заметной  фигурой  в  школе  среди  героев
младшего возраста.
     Ќе пробыв и года в ‚инчестере, он прославилсЯ столь  многими  подвигами
вопреки всем законам и правилам заведениЯ, что сверстники взирали на него  с
восторгом и даже избрали его йих, или вождем. ‚ скором времени  слух  о  его
славе дошел до директора, который послал за мистером „жолтером, сообщил  ему
полученные сведениЯ и  потребовал,  чтобы  тот  обуздал  живой  нрав  своего
питомца и впредь удвоил бдительность, в противном случае он принужден  будет
подвергнуть его ученика публичному наказанию длЯ блага школы.
     ѓувернер, знаЯ о своей  собственной  беспомощности,  был  не  на  шутку
смущен таким распорЯжением, которое не в его власти было провести с  помощью
каких-нибудь принудительных мер.
     Џосему  он  вернулсЯ  домой  в  глубокой  задумчивости  и,  по   зрелом
размышлении,  решил  пожурить  Џеригрина  в  самых  дружеских  выражениЯх  и
попытатьсЯ,  чтобы  тот  отказалсЯ  от  проделок,  которые   могли   пагубно
отозватьсЯ на его репутации и интересах. Ћн откровенно сообщил  ему  предмет
беседы с директором, изобразил тот позор, какой он может  на  себЯ  навлечь,
пренебрегаЯ этим предостережением, и, напомнив ему о его положении, намекнул
на последствиЯ коммодорского гнева, если тот  принужден  будет  осудить  его
поведение.  ќто  внушение  произвело  тем  большее  впечатление,   что   оно
сопровождалось многими изъЯвлениЯми дружбы и участиЯ. ћный джентльмен был не
так туп, чтобы не понЯть разумности совета  мистера  „жолтера,  которому  он
обещал следовать, ибо гордость его была в этом заинтересована, и  он  считал
свое исправление единственным  средством  избегнуть  позора,  одна  мысль  о
котором была ему невыносима.
     ‚оспитатель,  видЯ  его  столь  рассудительным,   воспользовалсЯ   этим
моментом сосредоточенности и,  дабы  предотвратить  рецидив,  предложил  ему
занЯтьсЯ какой-нибудь увлекательной наукой, котораЯ даст развлечение его уму
и постепенно оторвет его от тех знакомств, какие вовлекли  его  во  все  эти
беспокойные  авантюры.  „лЯ  этой  цели,  восторженно   восхвалЯЯ   ее,   он
порекомендовал математику,  доставлЯющую  более  целесообразные  и  разумные
радости юношескому воображению, чем какой-либо иной предмет изучениЯ, и даже
начал в тот же день читать с ним ќвклида.
     Џеригрин принЯлсЯ за эту отрасль науки с тем пылким прилежанием,  какое
обычно проЯвлЯют мальчики при перемене занЯтий; но он  едва  успел  оставить
позади pons asinorum {Њост ослов  (лат.)},  как  рвение  его  уже  ослабело;
проверка истины путем доказательств не дала ему  той  восторженной  радости,
какою наставник тешил его надежды; и, не дойдЯ еще до сорок седьмой теоремы,
он начал мрачно зевать, без  конца  корчить  гримасы  и  считал  себЯ  скупо
вознагражденным за внимание, когда приобщилсЯ  великому  открытию  Џифагора,
доказавшего, что квадрат гипотенузы равен сумме квадратов катетов. Ћднако он
стыдилсЯ  потерпеть  неудачу  в  своем  предприЯтии  и  трудилсЯ  с  большой
настойчивостью, пока не одолел первых четырех книг, не усвоил  тригонометрии
с методом алгебраического  исчислениЯ  и  не  изучил  принципов  съемки;  но
никакими доводами нельзЯ  было  склонить  его  к  продолжению  занЯтий  этой
наукой, и он обратилсЯ  с  сугубой  охотой  к  своим  прежним  развлечениЯм,
подобно ручью, который, будучи запружен, накапливает силы  и,  хлынув  через
насыпь, низвергаетсЯ с сугубой стремительностью.
     Њистер  „жолтер  созерцал  это  с  удивлением  и  грустью,  он  не  мог
противостоЯть потоку.  Џоведение  Џеригрина  теперь  свелось  к  чередованию
своевольных и бесстыдных поступков; проказа сменЯлась проказой, и  проступок
следовал за проступком с поразительной быстротой. …жедневно подавали на него
жалобы,  тщетны  были  предостережениЯ,  сделанные  наставником  наедине,  и
угрозы, брошенные  учителЯми  публично;  он  пренебрегал  первыми,  презирал
вторые, закусил удила и в своем разбеге дошел  до  такой  дерзости,  что  по
этому  поводу  было  созвано  совещание,  на  котором  решили  смирить   сей
непокорный дух жестокой и позорной поркой за первый же проступок,  какой  он
совершит. ‚ то же времЯ было предложено мистеру „жолтеру написать  от  имени
директора коммодору, предлагаЯ ему удалить ’ома Џайпса  от  его  племЯнника,
ибо названный Џайпс ЯвлЯетсЯ главным действующим лицом и  подстрекателем  во
всех его  преступлениЯх,  а  также  положить  конец  ежемесЯчным  посещениЯм
изувеченного лейтенанта, который не преминул воспользоватьсЯ  разрешением  и
ЯвлЯлсЯ пунктуально в назначенный день, всегда  имеЯ  наготове  какую-нибудь
новую выдумку. „ействительно,  к  тому  времени  мистер  •этчуей  был  также
хорошоизвестен и гораздо более  любим  всеми  школЯрами,  чем  директор,  их
обучавший, и всегда  его  приветствовала  толпа  мальчиков,  которые  обычно
следовали за Џеригрином, когда тот шел встречать своего друга,  и  провожали
его до дому, во всеуслышание выражаЯ свою радость и одобрение.
     —то касаетсЯ ’ома Џайпса,  то  он  был  не  столько  слугой  Џеригрина,
сколько распорЯдителем увеселений длЯ всей школы. Ћн поЯвлЯлсЯ  на  всех  их
пирушках и руководил их развлечениЯми, решал споры между мальчиками,  словно
имел полномочиЯ за большой печатью. Ћн регулировал их состЯзаниЯ  с  помощью
своей дудки, преподавал младшим мальчикам игры в "три горошины",  чехарду  и
орлЯнку; посвЯщал мальчиков постарше в тайну  крибиджа  и  "все  четыре",  а
также в тактику взЯтиЯ приступом замка, разыгрываЯ комедию принца  Ђртура  и
другие пантомимы, как представлЯют их обычно  на  море,  и  обучаЯ  старших,
которые прозывались "буЯнами", орудовать  дубинкой,  отплЯсывать  сентджилс,
пить флип, курить табак. ќти достоинства сделали Џайпса столь необходимым  и
приЯтным длЯ школЯров, что, не говорЯ о заинтересованности в этом деле Џери,
его увольнение могло вызвать опасное волнение в школе. Џоэтому „жолтер, знаЯ
о  большом  влиЯнии  Џайпса,  уведомил  своего  питомца  о   полученных   им
предписаниЯх и очень откровенно спросил, как  следует  ему  приводить  их  в
исполнение, ибо он не смел  писать  коммодору  без  такого  предварительного
сообщениЯ, опасаЯсь, что молодой джентльмен, едва успев  пронюхать  об  этом
деле, последует его примеру и познакомит своего дЯдю с некоторыми эпизодами,
которые в интересах наставника надлежало оставить неразоблаченными. Џеригрин
был того мнениЯ, что он, „жолтер, не должен утруждать себЯ писанием каких бы
то ни было жалоб, а в случае расспросов  директора  пусть  уверит  его,  что
исполнил его желание; в то же времЯ он дал торжественное обещание вести себЯ
впредь с такой осмотрительностью, что у директора не будет  никакого  повода
возобновлЯть расследование.  …го  решение,  сопровождавшее  это  вынужденное
обещание, было слишком неустойчиво, чтобы остатьсЯ в силе,  и  не  прошло  и
двух недель, как наш юный герой оказалсЯ вовлеченным в авантюру, из  которой
он не мог выпутатьсЯ с сопутствовавшей ему обычно удачей.


        ѓ‹Ђ‚Ђ XVII

     Ћн принимает участие в опасной стычке с садовником.  -  “стремлЯетсЯ  к
более высоким целЯм, становитсЯ  кавалером  и  заводит  знакомство  с  ќмили
ѓантлит

     Ћн и несколько его товарищей, гулЯЯ в пригороде, вошли однажды в сад и,
удовлетворив свой аппетит, пожелали узнать, сколько  должны  они  внести  за
сорванные плоды. ‘адовник запросил, по их мнению, непомерную цену, а они, не
скупЯсь на ругательства, отказались ее заплатить. ЉрестьЯнин, будучи угрюмым
и несговорчивым, настаивал на своем праве, причем ругательства его  были  не
менее вульгарны и красноречивы. …го гости попытались  отступить;  завЯзалась
драка, в которой Џеригрин потерЯл шлЯпу, а садовник,  подвергаЯсь  опасности
благодарЯ численности  врагов,  крикнул  жене,  чтобы  та  отвЯзала  собаку,
котораЯ мгновенно бросилась на помощь хозЯину и, укусив за ногу одного и  за
плечо  другого,  обратила  в   бегство   школЯров.   ‚збешенные   нанесенным
оскорблением, они добились подкреплениЯ у своих друзей и с ’омом Џайпсом  во
главе вернулись на поле битвы. Џротивник, видЯ их  приближение,  кликнул  на
помощь своего помощника, который работал в другом конце участка, и  вооружил
его мотыгой, тогда как сам завладел  киркой,  запер  калитку  и,  защищенный
сфлангов своим слугой и мастифом, неустрашимо ждал атаки. Ћн не  простоЯл  в
этой оборонительной  позиции  и  трех  минут,  как  Џайпс  -  главнаЯ  опора
неприЯтелЯ - приблизилсЯ с великой неустрашимостью к  воротам  и,  с  силой,
разрушительной, как петарда, ударил ногой в  калитку,  котораЯ  была  не  из
прочных, расщепив ее на тысЯчу кусков. ќтот неожиданный сокрушительный  удар
немедленно воздействовал на помощника садовника, который отступил с  большой
поспешностью и удрал через заднюю дверь. Ќо хозЯин, как некий ѓеркулес,  сам
поместилсЯ в бреши; и когда Џайпс, размахиваЯ дубиной, шагнул вперед,  чтобы
вступить с ним в бой, тот опустил свое оружие с такой энергией  и  ловкостью
на его  голову,  что,  будь  череп  Џайпса  более  уЯзвим,  железное  острие
раскроило бы ему башку пополам. Ќо  она  была  защищена  крепким  сводом,  и
оружие ударилось о кость с такой поразительной силой, что удар высек  искры.
€ пусть недоверчивый читатель не подвергает сомнению этот феномен,  пока  не
прочтет замечательной  книжки  Џитера  Љолбена  "…стественнаЯ  историЯ  мыса
„оброй Ќадежды", где туземцы обычно пользуютсЯ длЯ высеканиЯ огнЯ  берцовыми
костЯми львов, убитых в этой части Ђфрики.
     Џайпс, слегка ошарашенный, но отнюдь не выбитый из строЯ  этим  ударом,
мгновенно ответил на любезность своей дубинкой, котораЯ, не отклони поспешно
садовник  головы,  положила  бы  противника  бездыханным  поперек   его   же
собственного порога; но, по счастью,  садовник  принЯл  салют  правым  своим
плечом, которое треснуло под  ударом,  и  кирка  тотчас  же  выпала  из  его
онемевшей руки. ‚идЯ это и не желаЯ  терЯть  завоеванное  преимущество,  ’ом
ударил головой в грудь этого сына земли и сбил его с ног, будучи сам  в  тот
же момент атакован мастифом, который вцепилсЯ в его бедро. ЋщущаЯ неудобство
от этого нападениЯ с тыла,  он  отдал  простертого  садовника  мщению  своих
сообщников,  которые  хлынули  на  него  толпой,  и,  повернувшись,  схватил
свирепое животное обеими руками за горло, которое сжимал с такой невероЯтной
силой и упорством, что собака разжала зубы, Язык вывалилсЯ у нее  из  пасти,
кровь брызнула из глаз, и она повисла безжизненной тушей в руках победителЯ.
     ‘частье длЯ ее хозЯина, что она  перестала  существовать,  ибо  к  тому
времени он был атакован таким полчищем врагов, что на теле его едва  хватало
места длЯ всех кулаков, какие по нем барабанили, вследствие чего,  выражаЯсь
вульгарно, из него чуть дух не вышибли, прежде чем Џайпс удосужилсЯ за  него
вступитьсЯ и убедил обидчиков оставить садовника в покое, заЯвив,  что  жена
пошла бить тревогу по соседству и,  весьма  возможно,  им  будет  прегражден
обратный путь. ‚ конце концов они уступили его увещаниЯм и двинулись домой с
триумфом, оставив садовника в объЯтиЯх его матери - земли, с которой  он  не
имел сил встать, пока не был поднЯт своей  неутешной  супругой  и  друзьЯми,
призванными ею на помощь. ‘реди них  был  кузнец,  он  же  коновал,  который
занЯлсЯ его остовом: освидетельствовав каждую его  конечность,  он  объЯвил,
что все кости целы, и, достав  свой  шнипер,  сделал  ему  тут  же  обильное
кровопускание. ‡атем его перенесли на кровать, с которой он не  в  состоЯнии
был поднЯтьсЯ в течение целого месЯца.
     …го семьЯ обратилась в  приходской  совет,  и  была  официально  подана
жалоба директору школы, а Џеригрин был изображен коноводом тех, кто совершил
это  зверское  нападение.  Ќемедленно  начали  следствие,  и  когда   пункты
обвинениЯ были вполне доказаны, нашего героЯ приговорили  к  жестокой  порке
пред лицом всей школы. ќто был позор, одну мысль о котором не могло  вынести
его гордое сердце. Ћн решил, что лучше убежать, чем подвергнутьсЯ  каре,  на
которую был обречен; когда же он открыл свои мысли  сообщникам,  те  обещали
все до единого помочь ему и либо избавить его от экзекуции,  либо  разделить
его судьбу.
     „оверЯЯ этому дружескому заЯвлению,  он  казалсЯ  беззаботным  в  день,
назначенный длЯ наказаниЯ, и, когда его вызвали длЯ приведениЯ  приговора  в
исполнение,  направилсЯ  к  месту  действиЯ  в   сопровождении   большинства
школЯров, которые поведали о своем решении  директору  и  выразили  желание,
чтобы Џеригрин был  прощен.  „иректор  отвечал  с  тем  достоинством,  какое
приличествовало его положению, указал на нелепость и наглость их требованиЯ,
попрекнул  их  за  дерзкий  поступок  и  велел  мальчикам  расходитьсЯ.  Ћни
повиновались его приказанию, и наш злосчастный герой был публично высечен in
terrorem {„лЯ устрашениЯ (лат.).} всем, кого это могло касатьсЯ.
     ќтот  позор  произвел  весьма  сильное  впечатление  на  ум  Џеригрина,
который, оставив к тому времени позади четырнадцатый год своей жизни,  начал
усваивать гордость и чувства мужчины.  ‘толь  унизительно  заклейменный,  он
стыдилсЯ поЯвлЯтьсЯ, как  прежде,  на  людЯх;  он  был  разгневан  на  своих
товарищей за измену и нерешительность и погрузилсЯ в глубокую  задумчивость,
длившуюсЯ несколько недель, на протЯжении коих он порвал  свои  мальчишеские
свЯзи  и  сосредоточилсЯ  на  предметах,  которые  считал  более  достойными
вниманиЯ.
     ‚о времЯ гимнастических упражнений, которые  он  проделывал  с  большим
искусством, он заключил дружбу с несколькими  юношами,  значительно  старше,
чем он; одобрив его манеры и честолюбивый ум,  они  ввели  его  в  галантное
общество, завладевшее его  воображением.  Ћт  природы  он  был  на  редкость
приспособлен к преуспеЯнию в такого рода авантюрах;  помимо  привлекательной
наружности,   выигрывавшей    с    годами,    он    отличалсЯ    благородной
самоуверенностью, милой жестокостью, котораЯ придает  цену  победе  женщины,
имевшей счастье его поработить,  безграничной  щедростью  и  запасом  юмора,
который неизменно нравилсЯ. Ќе было у него также недостатка в более солидных
знаниЯх; сверх ожиданиЯ он извлек пользу из своих занЯтий, и  нарЯду  с  той
разумной разборчивостью, котораЯ служит залогом вкуса и благодарЯ которой он
понимал  и  ценил  красоты  классиков,  он  уже   дал   несколько   образцов
многообещающего поэтического таланта.
     ‘ такой наружностью и такими качествами не чудо, что наш герой  привлек
внимание и расположение юных „елий в городе, чьи сердца только что  начинали
устремлЯтьсЯ к чему-то, им неведомому. Ѓыли наведены справки касательно  его
состоЯниЯ, и как только стали известны его виды  на  будущее,  все  родители
принЯлись приглашать его и ласкать, тогда как их дочери соперничали  друг  с
другом, обращаЯсь с ним с особой любезностью. Ћн  внушал  любовь  и  желание
соревноватьсЯ, где бы ни поЯвлЯлсЯ; за этим, разумеетсЯ, следовали зависть и
ревнивое бешенство; итак, он сделалсЯ очень желанным, хотЯ и  очень  опасным
знакомым. ‘держанность его не была равна его  успеху;  тщеславие  руководило
его страстЯми, рассеиваЯ его внимание, которое в противном случае  могло  бы
привЯзать его к одному предмету, и он был одержим  желанием  умножать  число
своих побед. ‘ этою  целью  он  посещал  общественные  гулЯньЯ,  концерты  и
ассамблеи, одевалсЯ роскошно и по  моде,  устраивал  вечеринки  длЯ  леди  и
подвергалсЯ величайшей опасности стать самым отъЯвленным фатом.
     Џокуда его репутациЯ колебалась,  вызываЯ  насмешки  одних  и  уважение
других,  случилось  событие,  которое,  сосредоточив  его  мысли  на   одном
предмете, отвлекло его  от  этих  суетных  утех,  какие  со  временем  могли
низвергнуть его в бездну безумиЯ и унижениЯ. Љогда он  присутствовал  как-то
вечером на балу, который в пору скачек  всегда  давали  длЯ  леди,  человек,
исполнЯвший обЯзанности церемониймейстера,  знаЯ,  как  любит  мистер  Џикль
выставлЯть себЯ напоказ, подошел к нему и сказал, что в  другом  конце  залы
находитсЯ прелестнаЯ молодаЯ девушка, котораЯ, по-видимому, очень хотела  бы
танцевать  менуэт,   но   нуждаетсЯ   в   кавалере,   ибо   джентльмен,   ее
сопровождающий, обут в cапоги.
     ’ак как тщеславие Џеригрина было пробуждено этим сообщением,  он  пошел
посмотреть на  молодую  леди  и  был  восхищен  ее  красотой.  Ћна  казалась
ровесницей ему, была высокого роста, прекрасно  сложена,  хотЯ  и  худощава,
волосы у нее были каштановые и такие густые, что даже варварскаЯ прическа не
могла воспрепЯтствовать тому, чтобы они затенЯли  с  обеих  сторон  ее  лоб,
высокий и чистый; контур  ее  лица  был  овальный,  нос  с  очень  маленькой
горбинкой, котораЯ увеличивала одухотворенность и  благородство  ее  облика;
рот у нее был маленький, губы пухлые, сочные и восхитительные, зубы ровные и
белые, как снег, цвет лица удивительно нежный и здоровый, а ее большие живые
голубые глаза  излучали  ласку.  ‚ыражение  лица  у  нее  было  одновременно
повелительное  и  чарующее,  манеры  вполне  аристократические,  и  всЯ   ее
внешность столь обаЯтельна, что наш юный Ђдонис взглЯнул и был порабощен.
     …два опомнившись от  изумлениЯ,  он  приблизилсЯ  к  ней  с  грациозной
почтительностью и спросил, не окажет ли она  ему  честь  пройтись  с  ним  в
менуэте. Ћна, по-видимому, была  чрезвычайно  довольна  его  приглашением  и
очень  охотно  согласилась  на  его   просьбу.   ќта   пара   была   слишком
примечательна, чтобы избежать особого вниманиЯ присутствующих: мистера ЏиклЯ
очень хорошо знали  почти  все,  находившиесЯ  в  зале,  но  его  дама  была
совершенно новым лицом длЯ всех  леди,  присутствующих  на  ассамблее.  Ћдна
шепнула: "“ нее хороший цвет лица, но не кажетсЯ  ли  вам,  что  она  слегка
косит?"; другаЯ посочувствовала  ей  по  поводу  ее  мужского  носа,  третьЯ
сказала, что она неуклюжа, ибо редко бывает в обществе;  четвертаЯ  заметила
что-то очень дерзкое в ее физиономии; короче, не осталось  у  нее  ни  одной
красивой черты, которую завистливый глаз не превратил бы в изъЯн.
     Њужчины, однако, смотрели на нее иными глазами:  ее  поЯвление  вызвало
среди них дружный шепот одобрениЯ; они окружили место, где она танцевала,  и
были восхищены ее грациозными движениЯми. ‡анимаЯсь  воспеванием  ей  хвалы,
они выражали неудовольствие по поводу удачи ее кавалера, -  они  посылали  к
черту того маленького жеманного  щеголЯ,  слишком  поглощенного  созерцанием
своей собственной особы, чтобы заметить или заслужить милости судьбы. Ћн  не
слыхал и, стало быть, не мог досадовать на  эти  обвинениЯ;  но  покуда  они
воображали, что он потворствует своему тщеславию, более благороднаЯ  страсть
овладела его сердцем.
     ‚место  той  капризной  веселости,  котораЯ  отличала  его,  когда   он
поЯвлЯлсЯ  в  обществе,  он   обнаруживал   теперь   признаки   смущениЯ   и
озабоченности; он танцевал с волнением,  которое  мешало  его  движениЯм,  и
краснел до ушей при каждом неверном па, им сделанном. •отЯ  эта  необычайнаЯ
тревога осталась не  замеченной  мужчинами,  она  не  могла  ускользнуть  от
вниманиЯ  леди,  которые  наблюдали  ее  как   с   удивлением,   так   и   с
неудовольствием; а когда Џеригрин отвел прекрасную незнакомку на  ее  место,
они выразили свою досаду неестественным хихиканьем, вырвавшимсЯ из всех  уст
одновременно, словно каждую вдохновлЯла одна и та же мысль.
     Џеригрин был задет  этим  невежливым  знаком  неодобрениЯ  и,  с  целью
усилить их досаду, постаралсЯ завЯзать разговор с их прекрасной  соперницей.
‘ама молодаЯ леди, у которой не было недостатка ни в проницательности, ни  в
сознании собственных совершенств, была обижена их поведением, хотЯ гордилась
причиной его, и оказала своему кавалеру  поощрение,  какого  он  только  мог
желать. …е мать, здесь присутствовавшаЯ, поблагодарила его  за  то,  что  он
любезно уделЯет столько вниманиЯ незнакомке, и такого же рода  благодарность
он получил от молодого джентльмена в сапогах, который приходилсЯ  ей  родным
братом.
     Ћчарованный ее наружностью, Џеригрин был совершенно восхищен ее речами,
разумными, живыми и веселыми. …е простое и непринужденное обращение  вызвало
у него доверие и хорошее расположение духа, и он описал ей нрав тех  женщин,
которые почтили их столь злобными  знаками  вниманиЯ,  с  такой  добродушной
насмешкой, что она, казалось, слушала с особым удовольствием и одобрением  и
дарила каждую осмеЯнную нимфу весьма многозначительным взглЯдом, приводившим
ту в крайнее раздражение и уныние. Љороче,  они,  по-видимому,  наслаждались
беседой, в течение которой наш юный „амон соблюдал с большим искусством  все
правила галантного обращениЯ; он пользовалсЯ каждым удобным  случаем,  чтобы
выразить восхищение ее чарами, прибегал к немой  риторике  нежных  взглЯдов,
испускал коварные вздохи и посвЯтил себЯ всецело ей до конца ассамблеи.
     Љогда гости начали расходитьсЯ, он проводил ее до дому  и,  пожимаЯ  ей
руку, попрощалсЯ с ней, предварительно получив разрешение  навестить  ее  на
следующее утро и узнав от матери, что ее зовут мисс ќмилиЯ ѓантлит.
     ‚сю ночь напролет он не смыкал глаз и  развлекалсЯ  приЯтными  мечтами,
какие воображение ему подсказывало в результате этого нового знакомства.  Ћн
встал с жаворонками, привел свои кудри в привлекательный беспорЯдок и, надев
элегантный серый кафтан,  обшитый  серебрЯной  тесьмой,  ждал  с  величайшим
нетерпением десЯти  часов;  как  только  пробил  этот  час,  он  поспешил  в
назначенное место и, осведомившись о мисс ѓантлит, был  введен  в  гостиную.
‡десь  он  ждал  не  больше  десЯти  минут,   пока   ќмилиЯ   не   вошла   в
очаровательнейшем домашнем платье, не скрывающем ее природной  грации,  и  в
один миг сковала цепи его рабства, которые случай не властен был разбить.
     ’ак как ее мать еще  не  встала,  а  брат  пошел  распорЯдитьсЯ  насчет
кареты, в которой они предполагали вернутьсЯ в тот же день к себе домой,  он
наслаждалсЯ ее обществом tet-a-tete целый час, успел открытьсЯ ей в любви  в
самых страстных выражениЯх и просил принЯть его  в  число  тех  поклонников,
которым она разрешила посещать и обожать ее.
     Ћна притворилась, будто считает его  клЯтвы  и  торжественные  уверениЯ
обычными галантными приемами, и очень любезно ответила ему, что она была  бы
рада видеть его часто, если бы жила в этом городе;  но  так  как  живет  она
довольно далеко отсюда, то не  может  предполагать,  чтобы  он  ради  такого
пустЯка потрудилсЯ испросить разрешение ее мамаши.
     Ќа этот благосклонный намек  он  отвечал  со  всем  пылом  пламеннейшей
страсти, что он выразил только  подлинные  велениЯ  своего  сердца;  что  он
ничего так не желает, как возможности доказать искренность своих  чувств,  и
что, живи она на окраине королевства, он нашел бы способ повергнуть  себЯ  к
ее ногам, если бы мог посещать ее с разрешениЯ ее матери, о котором, как  он
ее заверил, не преминет ходатайствовать.
     ’огда она дала  ему  понЯть,  что  проживает  милЯх  в  шестнадцати  от
‚инчестера, в деревне, которую она назвала и где  -  это  ле