азать им помощь, Я сюда и доставлен.
     - Ћ каком, черт побери, городе, о какой крепости и о  каком  замке  вы,
государь мой, толкуете? - возопил ‘анчо. -  ђазве  вы  не  видите,  что  это
водЯные мельницы, на которых мелют зерно?
     - Њолчи, ‘анчо, - сказал „он Љихот, - они только кажутсЯ мельницами, но
это не мельницы. џ уж тебе говорил, что волшебные  чары  обладают  свойством
подменЯть и искажать подлинную сущность любого предмета. џ не хочу  сказать,
что один предмет превращаетсЯ  в  другой  на  самом  деле,  -  нет,  подмена
происходит только в нашем воображении, как это показал случай с превращением
моей „ульсинеи, о ней же все упование мое.
     ’ем временем лодка попала  в  самую  стремнину  и  начала  продвигатьсЯ
вперед быстрее, чем прежде. Њукомолы, работавшие на мельницах, заметив,  что
по реке движетсЯ  лодка  и  что  ее  несет  прЯмо  в  водоворот,  образуемый
мельничными колесами, схватили длинные шесты и выбежали  на  плотину,  чтобы
остановить лодку, а как лица их и одежда были в  муке,  то  вид  у  них  был
довольно страшный. Ћни громко кричали:
     - —ерти вы эдакие! Људа вы прете?  ‚ам  что,  жизнь  не  мила?  ‚ы  что
хотите? “тонуть или попасть под колеса, чтоб вас размололо в пыль?
     - Ќе говорил ли Я тебе, ‘анчо,  -  молвил  тут  „он  Љихот,  -  что  мы
достигли  тех  мест,  где  мне  придетсЯ  показать,  чего  может  достигнуть
доблестнаЯ моЯ длань? ‘мотри,  сколько  лиходеев  и  наглецов  выбежало  мне
навстречу, смотри, сколько страшилищ стало мне поперек дороги, смотри, какие
рожи корчат нам эти “роды. Ќу, погодите же вы мне, мерзавцы!
     ’ут  он  поднЯлсЯ  во  весь  рост  и,  возвысив  голос,  начал  грозить
мукомолам:
     - ‡лочестивый и зловредный сброд!  Ћтпустите  на  волю  и  предоставьте
полную свободу той особе, котораЯ заточена в этой вашей то ли  крепости,  то
ли темнице, все равно - какого она рода и званиЯ и высока или  же  низка  ее
долЯ. - џ - „он Љихот ‹аманчский, иначе ђыцарь ‹ьвов, и мне самим всемогущим
небом назначено в удел довести это приключение до победного конца.
     ‘казавши это, он выхватил меч и принЯлсЯ размахивать им перед  носом  у
мукомолов, те же хоть и слышали неразумные его речи, но так и не понЯли их и
все пытались остановить  своими  шестами  лодку,  которую  так  и  тЯнуло  в
воронку, в водоворот под колесами мельниц.
     ‘анчо опустилсЯ на колени  и  начал  горЯчо  молитьсЯ  богу,  чтобы  он
избавил его от столь Явной  опасности,  и  так  оно  и  случилось  благодарЯ
ловкости и расторопности мукомолов, которые уперлись шестами  в  лодку  и  в
конце концов остановили ее, но лодка  все  же  перевернулась,  и  „он  Љихот
вместе с ‘анчо упали в воду; у „он  Љихота  было  то  преимущество,  что  он
плавал, как утка, но из-за тЯжелых доспехов он все же дважды  погружалсЯ  на
дно, так что если бы мукомолы не бросились в воду  и  не  вынесли  их  обоих
почти на руках, то это место было бы длЯ них ’роей. Љогда же их вытащили, до
такой степени насыщенных влагою, что никакое питье не пришлось бы им  теперь
по вкусу, ‘анчо стал на  колени  и,  сложив  руки  и  возведЯ  очи  к  небу,
обратилсЯ к богу с длинной и жаркой молитвой,  чтобы  на  будущее  времЯ  он
избавил его от дерзновенных замыслов и начинаний его господина.
     ‚ это времЯ поЯвились рыбаки, владельцы лодки, которую, кстати сказать,
мельничные колеса разнесли в щепы, и, увидев, что лодка разбита,  напали  на
‘анчо и принЯлись раздевать его,  а  с  „он  Љихота  потребовали  возмещениЯ
убытков, „он Љихот же, как ни  в  чем  не  бывало,  с  великим  спокойствием
объЯвил мукомолам и рыбакам, что он весьма охотно уплатит за лодку,  но  при
условии, что они без всЯких уверток освободЯт ту особу или же особ,  которые
у них в замке заключены.
     - Ћ каких таких особах и замках ты толкуешь, дурьЯ голова? - воскликнул
один из мукомолов. - ’ы что,  хочешь  увезти  с  собой  тех  людей,  которые
приехали сюда молоть зерно?
     "„овольно! - сказал себе „он Љихот. - ‘таратьсЯ просьбами склонить  эту
сволочь на доброе дело - это все равно что вопиЯть в пустыне. Џо-видимому, в
этом приключении столкнулись два могущественных волшебника, и  один  из  них
разрушает замыслы другого: один послал за мною  ладью,  а  другой  опрокинул
менЯ в воду. ’ут только бог может помочь, ибо весь подлунный  мир  -  клубок
козней и противоречивых устремлений. џ  же  ничего  не  могу  в  сем  случае
поделать".
     ‡атем он возвысил голос и, повернувшись лицом к мельницам, молвил:
     - Љто бы вы ни были, друзьЯ мои, ввергнутые  в  это  узилище,  простите
менЯ: к несчастью длЯ менЯ и длЯ вас, Я не могу выручить вас из беды. ‚идно,
подвиг сей какому-либо другому рыцарю предуготован и предназначен.
     ЏроизнесЯ эту речь, он столковалсЯ с рыбаками и  уплатил  им  за  лодку
пЯтьдесЯт реалов, каковые ‘анчо выдал весьма неохотно, заметив при этом:
     - …ще одно такое катание в лодочке - и все наши деньги пойдут ко дну.
     Ђ рыбаки и мукомолы диву давались, глЯдЯ на эти две  фигуры,  столь  не
похожие на обыкновенных людей, и все не могли взЯть в толк, куда ведут  речи
и просьбы „он Љихота; наконец, решив, что это сумасшедшие, они оставили их в
покое и разошлись по своим мельницам и рыбачьим лачугам. Ќеразумные  же  „он
Љихот и ‘анчо возвратились к неразумным своим тварЯм, и на этом  приключение
с заколдованною ладьею окончилось.


     1 ђифейские горы - различные авторы древности  по-разному  представлЯли
себе, где находЯтсЯ эти горы. Ѓольшинство считало, что  они  расположены  на
далеком севере.
     2 ЂстролЯбиЯ  -  угломерный  прибор,  употреблЯвшийсЯ  длЯ  определениЯ
положениЯ небесных светил.


        ѓ‹Ђ‚Ђ XXX
     Ћ том, что произошло между „он Љихотом и прекрасной охотницей

     ‚ глубоком унынии и в дурном расположении духа приблизились они к своим
четвероногим, особливо ‘анчо, которого брало за  сердце  всЯкий  раз,  когда
приходилось брать из хозЯйских денег; у него было при  этом  такое  чувство,
как будто он не с деньгами рассталсЯ, а осталсЯ без  глаз.  ‚  конце  концов
молча сели они верхами и покинули берега  славной  реки,  и  тут  „он  Љихот
погрузилсЯ в любовные свои думы, а  ‘анчо  -  в  думы  о  своем  возвышении,
которое теперь представлЯлось ему более далеким, чем когда-либо, потому  что
хоть и был он простоват, а  все  же  прекрасно  понимал,  что  поступки  его
господина, все или почти все, неразумны, и он только искал случаЯ,  не  берЯ
расчета и даже не прощаЯсь со  своим  господином,  в  один  прекрасный  день
улепетнуть и возвратитьсЯ восвоЯси, однако  ж  судьба  распорЯдилась  совсем
иначе, и опасениЯ его оказались неосновательными.
     ‘лучилось так, что на другой день на закате солнца „он Љихот, выехав из
лесу, окинул взглЯдом зеленый луг и в самом конце  его  обнаружил  скопление
народа; приблизившись к этим людЯм, он понЯл, что это соколинаЯ охота. ’огда
он подъехал еще ближе и увидел статную даму на белоснежном  иноходце;  сбруЯ
на нем была зеленаЯ, седло же - серебрЯное. „ама также была во всем зеленом,
и одеЯние ее было столь богато и столь изЯщно, что казалось, будто это  само
изЯщество. Ќа левой руке у нее сидел сокол, и по этому  признаку  „он  Љихот
догадалсЯ, что перед ним некаЯ знатнаЯ особа, прочие же охотники - ее свита,
и так оно и было на самом деле; и по сему обстоЯтельству он сказал ‘анчо:
     - Ѓеги, дружочек ‘анчо, и скажи этой сеньоре на белом коне и с  соколом
на руке, что Я, ђыцарь ‹ьвов, падаю ниц пред ее великолепием и что  если  ее
величие позволит, то Я приближусь к ней, дабы облобызать ей руки и исполнить
все, что только в моих силах и что бы ее  светлость  мне  ни  приказала.  Ќо
только смотри, ‘анчо, не наговори лишнего и не вздумай  уснащать  посольскую
свою речь любимыми твоими поговорками.
     -  Ќашли  какого  уснастителЯ!  -  возразил  ‘анчо.   -   Ќе   извольте
беспокоитьсЯ!  ‘лава  богу,  мне  не  впервой  выезжать  с   посольством   к
высокопоставленным и важным сеньорам!
     - ‡а исключением того случаЯ, когда Я посылал тебЯ к сеньоре „ульсинее,
- заметил „он Љихот, - Я не помню, чтобы ты когда-нибудь исполнЯл посольские
обЯзанности, по крайней мере находЯсь на службе у менЯ.
     - ‚аша правда, - молвил ‘анчо,  -  а  все-таки  исправному  плательщику
залог не страшен, и где богато живут, там  мигом  на  стол  подают.  џ  хочу
сказать, что ничего мне не нужно втолковывать и  ни  о  чем  не  нужно  менЯ
упреждать: у менЯ у самого хватит смекалки,  Я  сам  кое-что  в  этих  делах
смыслю.
     - џ в этом уверен, ‘анчо, - сказал „он Љихот, - ну, час добрый, господь
с тобой!
     ‘анчо погнал серого во весь дух  и,  подъехав  к  прекрасной  охотнице,
спешилсЯ, пал на колени и сказал:
     - ЏрелестнаЯ сеньора! ‚он тот рыцарь, которого зовут ђыцарем  ‹ьвов,  -
это мой господин, а Я - его оруженосец, и дома менЯ зовут ‘анчо Џансою.  ’ак
вот  этот  самый  ђыцарь  ‹ьвов,  который  еще  недавно  прозывалсЯ  ђыцарем
Џечального  Ћбраза,  послал  менЯ   попросить   ваше   величие,   чтобы   вы
соблаговолили позволить ему  ЯвитьсЯ  с  вашего  соизволениЯ,  разрешениЯ  и
согласиЯ сюда и исполнить его желание, а желает он, как он сам говорит, да и
Я тоже так думаю, только одного: служить вашему высокополетному соколичеству
и великолепию,  и  вот,  если  таковое  соизволение  воспоследует,  то  ваше
сиЯтельство от этого только выиграет, а он почтет  сие  за  особую-преособую
милость и удовольствие.
     - Џоистине, добрый оруженосец, - молвила в ответ сеньора, -  ты  ничего
не упустил из того, что при исполнении подобных поручений требуетсЯ.  ‚стань
же, - оруженосцу столь великого рыцарЯ, каков ђыцарь  Џечального  Ћбраза,  о
котором мы здесь уже много наслышаны, неприлично стоЯть на  коленЯх.  ‚стань
же, друг мой, и передай своему господину, что он прибыл как  раз  вовремЯ  и
что Я и мой муж герцог приглашаем его в наш летний дворец.
     ‘анчо поднЯлсЯ с колен; его столько же поразила красота доброй сеньоры,
сколько любезность ее и приветливость, но всего более он  был  поражен  тем,
что, оказываетсЯ, она  уже  слышала  о  ђыцаре  Џечального  Ћбраза;  правда,
ђыцарем ‹ьвов она его не называла, но это, верно, потому, что „он Љихот взЯл
себе это название совсем недавно. Њежду тем герцогинЯ (как ее имЯ  -  узнать
пока не удалось) обратилась к ‘анчо с вопросом:
     - ‘кажи, любезный оруженосец: не о твоем ли  господине  написана  книга
под заглавием •итроумный идальго „он  Љихот  ‹аманчский  и  не  ЯвлЯетсЯ  ли
владычицей его души некаЯ „ульсинеЯ ’обосскаЯ?
     - ќто он и есть, сеньора, - отвечал  ‘анчо,  -  а  оруженосец,  который
выведен или, по крайности, должен быть выведен в этой книге и которого зовут
‘анчо Џансою, это Я, если только менЯ не подменили в колыбели,  то  есть,  Я
хочу сказать, в книгопечатне.
     - ‚се это менЯ весьма радует, - объЯвила герцогинЯ. - ’ак  поезжай  же,
друг мой Џанса, и передай своему господину, что он будет дорогим и  желанным
гостем в моих владениЯх и что большего удовольствиЯ, чем его посещение,  мне
ничто на свете не могло бы доставить.
     Џолучив  столь  благоприЯтный  ответ,  ‘анчо   с   чувством   глубокого
удовлетворениЯ направилсЯ к своему господину, передал ему все,  что  сказала
эта  знатнаЯ  сеньора,  и  на  свой  деревенский  лад  превознес  до   небес
необычайную ее красоту, великую  приЯтность  и  обходительность.  „он  Љихот
приосанилсЯ, вытЯнулсЯ на стременах, поправил забрало, дал шпоры ђосинанту и
с крайне независимым видом отправилсЯ лобызать герцогине руки; герцогинЯ же,
пока „он Љихот ехал, подозвала своего  мужа  герцога  и  рассказала  об  его
посольстве. Ђ как супруги читали первую часть истории „он Љихота и знали  из
нее об его причудах, то с великою радостью поджидали его  и  жаждали  с  ним
познакомитьсЯ,  заранее  решив,  что  они  будут  потворствовать  всем   его
прихотЯм, поддакивать ему и все то времЯ, что он у них прогостит, обходитьсЯ
с ним как со странствующим  рыцарем,  соблюдаЯ  все  церемонии,  обыкновенно
описываемые в читанных ими рыцарских романах, до которых они  были  большими
охотниками.
     ’ем временем „он Љихот с поднЯтым забралом приблизилсЯ к  кавалькаде  и
подал ‘анчо знак, что намерен спешитьсЯ; ‘анчо ринулсЯ  было  подержать  ему
стремЯ, но, на беду, когда спрыгивал со своего серого, зацепилсЯ одной ногой
за веревку от седла; выпутатьсЯ ему так и не  удалось,  и,  припав  лицом  и
грудью к земле, он повис на веревке. „он Љихот привык к тому,  чтобы,  когда
он слезает с конЯ, ему держали стремЯ, и теперь он, полагаЯ, что  ‘анчо  уже
здесь, перегнулсЯ и потащил за собою седло  ђосинанта,  седло  же,  по  всей
вероЯтности, было плохо подтЯнуто,  ибо  он,  к  немалому  своему  смущению,
вместе с седлом грЯнулсЯ оземь,  мысленно  осыпаЯ  проклЯтиЯми  злосчастного
‘анчо, которого нога все еще была в тисках.  ѓерцог  приказал  своим  егерЯм
помочь рыцарю и оруженосцу, те поднЯли  „он  Љихота,  „он  Љихот  же  сильно
ушибсЯ при падении и прихрамывал, однако ж попыталсЯ было через  силу  стать
на  колени  перед  герцогом  и  герцогиней,  но  герцог   решительно   этому
воспротивилсЯ - он соскочил с конЯ, обнЯл „он Љихота и сказал:
     - Њне очень досадно, сеньор ђыцарь Џечального Ћбраза, что вступление  в
мои  земли  ознаменовалось  длЯ  вас  такой  неудачей.  ‚прочем,  небрежение
оруженосцев бывает иной раз причиною и более неприЯтных происшествий.
     - Џроисшествие, с которым свЯзана встреча с  таким  славным  вельможей,
как вы, нельзЯ признать неудачным, - возразил „он Љихот. -  „аже  если  б  Я
низринулсЯ на самое дно пропасти, менЯ вызволила бы оттуда и вознесла  честь
свиданиЯ с вами. Њой оруженосец, накажи его  господь,  гораздо  лучше  умеет
развЯзывать свой Язык, чтобы отпускать всЯкие шуточки, нежели привЯзывать  и
подтЯгивать седло,  чтобы  оно  крепче  держалось.  Ќо  в  любом  положении,
поверженный или же восставший, пеший или же конный, Я всегда к услугам вашим
и  сеньоры  герцогини,  достойной  вашей  супруги,   достойной   именоватьсЯ
первоизбранницею красоты и первоверховною законодательницею учтивости.
     - ‘тойте, стойте, сеньор „он Љихот ‹аманчский! - молвил герцог. -  ’ам,
где царит сеньора доньЯ „ульсинеЯ ’обосскаЯ, не должно восхвалЯть чью бы  то
ни было красоту.
     Њежду тем ‘анчо Џанса уже высвободил ногу из  петли  и,  приблизившись,
поспешил ответить за своего господина:
     - ЌельзЯ отрицать, напротив, должно подтвердить, что сеньора  „ульсинеЯ
’обосскаЯ очень даже красива,  но  ведь  заЯц  выбегает,  когда  охотник  не
ожидает, и потом Я еще такое слыхал: то,  что  мы  называем  природой,  это,
говорЯт, вроде гончара, который делает сосуды из глины,  и  коли  он  слепил
один красивый сосуд, стало быть, может слепить их и  два,  и  три,  и  целую
сотню. ѓоворю Я это к тому, что сеньора и герцогинЯ,  право,  не  хуже  моей
хозЯйки, сеньоры „ульсинеи ’обосской.
     „он Љихот обратилсЯ к герцогине и сказал:
     - Џримите в соображение, ваше величие, что ни у  одного  странствующего
рыцарЯ не было такого говорливого и вечно  балагурЯщего  оруженосца,  как  у
менЯ, и если вашему высокопревосходительству будет угодно, чтобы Я  послужил
вам хотЯ несколько дней, то вы в этом убедитесь на деле.
     ѓерцогинЯ же ему на это сказала:
     -  …сли  добрый  ‘анчо  -  шутник,  то  мне  это  очень  нравитсЯ;  это
доказывает, что он не глуп, - людЯм тупоумным, как вы сами  отлично  знаете,
сеньор „он Љихот, шутки и остроты не даютсЯ, а коль  скоро  добрый  ‘анчо  -
шутник и острЯк, то Я сей же час готова признать его за умника.
     - € за болтуна, - примолвил „он Љихот.
     - ’ем лучше, - подхватил герцог, - великое остроумие  с  немногословием
не уживаетсЯ. Ќу, а сейчас, без лишних слов, милости прошу,  великий  ђыцарь
Џечального Ћбраза...
     - ђыцарь ‹ьвов, должно говорить, ваша светлость,  -  ввернул  ‘анчо,  -
кончились все эти образы да безобразы, - теперь только львы.
     - €так, прошу пожаловать вас, сеньор  ђыцарь  ‹ьвов,  в  мой  замок,  -
продолжал герцог, - он отсюда недалеко, и там вы встретите прием, на который
столь высокаЯ особа, как вы, имеет полное право рассчитывать и который мы  с
герцогинею имеем обыкновение оказывать всем тем странствующим  рыцарЯм,  что
бывают у нас в гостЯх.
     ‡а это времЯ ‘анчо успел привести в  надлежащий  порЯдок  и  хорошенько
подтЯнуть седло своего господина, тот снова  сел  на  ђосинанта,  герцог  на
своего прекрасного конЯ, герцогинЯ оказалась между ними, и все  двинулись  к
замку. ѓерцогинЯ, однако же, велела ‘анчо ехать с нею рЯдом, ибо  умные  его
речи доставлЯли ей несказанное удовольствие. ‘анчо не  заставил  себЯ  долго
упрашивать, втиснулсЯ в эту троицу и на правах четвертого собеседника принЯл
участие в общем разговоре, чем весьма обрадовал герцога и герцогиню, которые
за  великую  удачу  почли  то  обстоЯтельство,  что  могут  принЯть  у  себЯ
странствующего рыцарЯ и разглагольствующего оруженосца.


        ѓ‹Ђ‚Ђ XXXI,
     повествующаЯ о многих великих событиЯх

     ‘анчо был в  совершенном  восторге,  ибо  вообразил,  что  находитсЯ  в
милости у герцогини, и надеЯлсЯ обрести в ее замке то же,  что  и  в  имении
дона „ьего и  в  доме  Ѓасильо;  он  обожал  довольство,  и  как  скоро  ему
представлЯлсЯ случай наслаждатьсЯ жизнью, он неукоснительно  хватал  его  за
вихор.
     „алее в истории говоритсЯ, что еще до  того,  как  все  приблизились  к
летнему  дворцу,  иначе  говорЯ  к  замку,  герцог  поехал  вперед  и  отдал
распорЯжение всем своим слугам, как должно обходитьсЯ с „он Љихотом, и когда
„он Љихот вместе с герцогиней подъехал к воротам замка, то  навстречу  вышли
два не то лакеЯ, не то конюха в длинных, до  пЯт,  так  называемых  утренних
платьЯх из великолепного алого атласа, и не успел он оглЯнутьсЯ, как они уже
подхватили его на руки и сказали:
     - ‘облаговолите, ваше величие, помочь сеньоре герцогине сойти с конЯ.
     „он Љихот хотел было ей помочь, но тут между ним и герцогиней произошел
длительный обмен любезностЯми; герцогинЯ, однако  ж,  настоЯла  на  своем  и
изъЯвила твердое желание сойти и спуститьсЯ с конЯ только с помощью герцога,
ибо она-де чувствует, что недостойна  утруждать  понапрасну  столь  великого
рыцарЯ. ‚ конце концов приблизилсЯ герцог и помог ей спешитьсЯ; когда же все
вошли в обширный внутренний  двор,  две  прелестные  девушки  набросили  „он
Љихоту на плечи великолепную алую мантию, и в тот же миг  во  всех  галереЯх
поЯвились слуги и служанки и начали громко восклицать:
     - „обро пожаловать, краса и гордость странствующего рыцарства!
     € при этом все они или  почти  все  опрыскивали  из  флаконов  герцога,
герцогиню и „он Љихота душистою жидкостью, что привело „он Љихота в  крайнее
изумление. € тут уж он окончательно убедилсЯ и поверил, что он не мнимый,  а
самый настоЯщий странствующий рыцарь, ибо все обходились с ним так же точно,
как обходились с подобными рыцарЯми во времена протекшие,  о  чем  ему  было
известно из романов.
     ‘анчо, бросивши серого, увЯзалсЯ было  за  герцогиней  и  прошмыгнул  в
замок, но его начала мучить совесть,  что  он  оставил  осла  одного,  и  он
приблизилсЯ  к  некоей  почтенной  дуэнье  {1},  также  вышедшей   встречать
герцогиню, и шепнул ей:
     - ‘еньора ѓонсалес, или как вас там величают...
     - ЊенЯ зовут доньей ђодригес де ѓрихальба, -  отвечала  дуэньЯ.  -  —то
тебе надобно, любезный?
     ‘анчо же ей на это ответил так:
     - џ бы хотел, чтоб ваша милость сделала мне такое одолжение;  вышла  за
ворота замка, - там стоит мой серый ослик, так  вот,  будьте  любезны,  ваша
милость, велите поставить его в стойло, а не то так  сами  поставьте:  он  у
менЯ, беднЯжка, слегка пуглив и ни в коем разе один не останетсЯ.
     - …сли и господин так же учтив, как его слуга, то нас можно поздравить!
- заметила дуэньЯ. - Џошел отсюда, братец, чтоб тебе пусто было,  -  тебе  и
тому, с кем ты к нам ЯвилсЯ, - и ухаживай сам за своим  ослом,  а  дуэньи  в
этом замке такими делами не занимаютсЯ.
     - „а ведь Я, честное  слово,  слыхал,  -  возразил  ‘анчо,  -  как  мой
господин, а уж он  по  части  разных  историй  собаку  съел,  рассказывал  о
‹анцелоте,
     €з Ѓритании прибывшем,
     что, мол,
     ”рейлины пеклись о нем,
     Ћ коне его - принцессы,
     а уж мой-то осел - не чета лошаденке сеньора ‹анцелота.
     - ‚от что, братец, - молвила дуэньЯ, - если ты - шут, то прибереги свои
шуточки длЯ тех, кому они придутсЯ по вкусу и кто тебе за них заплатит, а от
менЯ ты фигу получишь.
     - ‚от и отлично, - подхватил ‘анчо, по крайности, фига будет очень даже
зрелаЯ: ведь по годам-то она, Я думаю, как раз ваша ровесница!
     - „рЯнь паршиваЯ! - воспылав гневом, вскричала дуэньЯ. -  ‘тара  Я  или
молода - в этом Я дам отчет богу, а не тебе, мошенник, грЯзный мужик!
     Џроизнесла она эти слова столь громогласно, что герцогинЯ ее  услышала,
оглЯнулась и,  увидев,  что  у  дуэньи  глаза  налились  кровью  от  злости,
спросила, что это значит.
     - Ђ то, что этот молодчик,- отвечала дуэньЯ, - пристал ко мне,  чтоб  Я
отвела в конюшню его осла, которого он бросил у ворот,  и  привел  в  пример
каких-то фрейлин, неизвестно где служивших какому-то  ‹анцелоту,  между  тем
как дуэньи будто бы ухаживали за его скакуном, и в довершение  всего  ни  за
что ни про что обозвал менЯ старухой.
     - џ лично  почла  бы  это  за  самое  тЯжкое  оскорбление,  -  заметила
герцогинЯ.
     €, обратЯсь к ‘анчо, примолвила:
     - Џрими в рассуждение, любезный ‘анчо, что  доньЯ  ђодригес  еще  очень
молода, и покрывало носит она не по причине преклонных  лет,  а  длЯ  вЯщего
почета и по обычаю.
     - Ќе видать мне счастьЯ, если Я хотел сказать ей что-нибудь обидное,  -
заговорил ‘анчо, - Я ей сказал это единственно потому, что уж очень Я обожаю
моего ослика, и мне показалось, что  его  можно  вверить  попечениЯм  только
такой сердобольной особы, какова сеньора доньЯ ђодригес.
     „он Љихот все это слышал.
     - ‘анчо! ќто ли место длЯ подобных разговоров? - сказал он наконец.
     - ‘еньор! - отвечал ‘анчо. - ѓде бы  человек  ни  находилсЯ,  он  всюду
будет говорить о своей нужде: Я на этом самом месте вспомнил об  осле  и  на
этом самом месте о нем заговорил, а вспомни Я о нем в конюшне, так в конюшне
бы и заговорил.
     ѓерцог же на это сказал:
     - ‘анчо весьма здраво рассуждает, и не виноват он ни в чем. Ћслик будет
накормлен досыта, так что ‘анчо может не беспокоитьсЯ: за его любимцем будут
ухаживать, как за ним самим.
     Џосле  этих  разговоров,  позабавивших  всех,  кроме  „он  Љихота,  ему
предложили поднЯтьсЯ по лестнице и провели  в  залу,  увешанную  драгоценною
парчою и златоткаными коврами; шесть девушек снЯли с него  доспехи  и  стали
прислуживать ему, как пажи, - все они были научены и предуведомлены герцогом
и герцогинею, что им нужно делать и как должно  обходитьсЯ  с  „он  Љихотом,
чтобы он вообразил и удостоверилсЯ,  что  его  принимают  за  странствующего
рыцарЯ. Љогда с „он Љихота снЯли доспехи, он, тощий, высокий, долговЯзый,  с
такими впалыми щеками, что казалось, будто они целуют одна  другую  изнутри,
осталсЯ в узких шароварах и в камзоле из верблюжьей шерсти, и вид у него был
такой, что если бы девушки не делали над собой усилие, чтобы не прыснуть  (а
на сей предмет они получили от своих господ особый наказ), они бы, уж верно,
покатились со смеху.
     ‡атем прислужницы попросили „он  Љихота  раздетьсЯ  донага,  чтобы  они
могли переменить на нем  сорочку,  но  он  этому  решительно  воспротивилсЯ,
объЯвив, что благопристойность так же подобает странствующим рыцарЯм, как  и
храбрость. ‘о  всем  тем  он  попросил  передать  чистую  сорочку  ‘анчо  и,
запершись с ним в другом  покое,  где  находилось  роскошно  убранное  ложе,
разделсЯ и переменил сорочку; оставшись же наедине с ‘анчо, он  обратилсЯ  к
нему с такими словами:
     -  Ћтвечай,  новорожденный  шут  и  исконный  дурачина:  как  ты   смел
бесчестить и оскорблЯть почтенную и достойную  всЯческого  уважениЯ  дуэнью?
ђазве ты не мог найти более подходЯщего времени,  чтобы  вспомнить  о  своем
сером, и неужели ты думаешь, что сеньоры, которые оказали нам  столь  пышный
прием, не позаботились бы о наших животных? ђади бога, ‘анчо, совладай ты  с
собою и не выставлЯй на поглЯденье своей прЯжи, а то все догадаютсЯ, что  ты
сработан из  грубой  деревенской  ткани.  Џомни,  греховодник,  что  господа
пользуютсЯ тем большим уважением, чем добропорЯдочнее и благовоспитаннее  их
слуги, и что одно из главных достоинств, коими принц отличаетсЯ от остальных
людей, состоит в том, что слуги его так же хороши, как и он сам. ѓоре мне  с
тобой, никудышный ты человек, неужели ты не понимаешь, что если все признают
тебЯ за грубого мужика и придурковатого шута, то подумают,  что  Я  жулик  и
обманщик? Ќет, нет, друг ‘анчо, остерегайсЯ подобных неприЯтностей.  Љто  не
знает меры в болтовне и острословии, тот при  первом  же  неосторожном  шаге
впадет и ударитсЯ в жалкое скоморошество. Ћбуздай  свой  Язык.  Ћбдумывай  и
взвешивай каждое слово, прежде нежели оно изойдет у тебЯ  из  уст,  прими  в
соображение, что мы попали наконец в такое место, где с помощью господа бога
и моей доблести мы приумножим нашу славу и достоЯние.
     ‘анчо твердо обещал во исполнение господской воли  зашить  себе  рот  и
скорее откусить Язык, нежели произнести хотЯ одно неуместное и  необдуманное
слово; можно, дескать, не беспокоитьсЯ: никто по его  поведению  не  поймет,
что они за люди.
     „он Љихот переоделсЯ, препоЯсалсЯ мечом, накинул на плечи алую  мантию,
на голову надел зеленого атласа берет, который ему подали прислужницы,  и  в
таком виде вышел в обширную залу, где его уже ожидали девушки, выстроившиесЯ
в два рЯда и державшие сосуды длЯ омовениЯ рук; весь этот обрЯд был совершен
с множеством поклонов и разных церемоний. ‡атем Явились двенадцать пажей,  и
с ними дворецкий, дабы отвести „он Љихота в  столовую,  где  его  дожидались
владельцы замка. Ћбступив „он Љихота, пажи торжественно и весьма почтительно
провели его в другую залу, где стоЯл роскошно убранный стол, накрытый  всего
лишь на четыре прибора. “ порога встретили его  герцог,  герцогинЯ  и  некий
важный свЯщенник из числа  тех  которые  у  владетельных  кнЯзей  состоЯт  в
духовниках;  из  числа  тех,  которые,  не  будучи  кнЯзьЯми  по   рождению,
оказываютсЯ бессильны научить природных кнЯзей, как должно вести себЯ в этом
звании;  из  числа  тех,   которые   стремЯтсЯ   к   тому,   чтобы   величие
высокопоставленных лиц мерилось их собственным духовным убожеством; из числа
тех, которые, желаЯ научить духовных чад своих умеренности,  делают  из  них
скупцов, - вот что, по  всей  вероЯтности,  представлЯл  собою  этот  важный
свЯщенник, который вместе с герцогскою четою  вышел  навстречу  „он  Љихоту.
ѓерцог предложил „он Љихоту занЯть почетное место, тот сначала  отнекивалсЯ,
но в конце концов сдалсЯ на  уговоры.  „уховник  сел  напротив  „он  Љихота,
герцог же и герцогинЯ - справа и слева от него.
     Џри сем присутствовавший ‘анчо был ошеломлен и огорошен теми почестЯми,
какие столь знатными особами воздавались его господину; и когда  он  увидел,
какие церемонии пришлось разводить герцогу, чтобы уговорить „он Љихота сесть
на почетное место, то сказал:
     - …сли ваши милости мне позволЯт, Я расскажу, что случилось  однажды  в
нашем селе, когда зашел спор о местах за столом.
     Џри этих словах „он Љихот вздрогнул, - по-видимому, он  испугалсЯ,  что
‘анчо сболтнет какую-нибудь глупость. ‘анчо посмотрел на него, все  понЯл  и
сказал:
     - Ќе бойтесь, государь мой, что Я отклонюсь от моего  предмета  или  же
брЯкну что-нибудь совсем неподходЯщее, - Я еще не позабыл  давешних  советов
вашей милости насчет того, как должно говорить, много или мало,  хорошо  или
худо.
     - џ этого не помню, ‘анчо, - сказал „он Љихот, - говори что хочешь,  но
только покороче.
     - ’ак вот, - продолжал ‘анчо, - Я хочу вам рассказать истинную  правду,
да и потом мой господин „он Љихот, здесь присутствующий, все равно  не  даст
мне соврать.
     - Џо мне, - отозвалсЯ „он Љихот, - ври сколько хочешь, ‘анчо, Я не буду
тебЯ останавливать, но только сначала подумай, что ты намерен рассказать.
     - џ уж думал и  передумал,  семь  раз  примерЯл  и  только  на  восьмой
отрезал, и сейчас вы в этом убедитесь на деле.
     - •орошо, если б ваши светлости прогнали этого болвана,  -  сказал  „он
Љихот, - а то он бог знает чего наговорит.
     - ЉлЯнусь жизнью моего мужа,  -  сказала  герцогинЯ,  -  что  ‘анчо  не
отойдет от менЯ ни на шаг. џ его очень люблю и знаю, что он очень умен.
     - „ай бог вашему свЯтейшеству век свой прожить с умом за доброе обо мне
мнение, хотЯ Я его и не заслужил, - объЯвил ‘анчо. - Ђ рассказать Я хочу вот
что. Џригласил к себе один идальго из нашего села, очень богатый и  знатный,
потому он из рода Ђламос де Њедина дель Љампо, и женатый на донье Њенсйи  де
Љиньонес, дочке дона Ђлонсо  де  Њараньон,  рыцарЯ  ордена  свЯтого  €акова,
который дон Ђлонсо утонул в ќррадуре и из-за которого назад  тому  несколько
лет в нашем селе началась свара, в которой, сколько мне известно, участвовал
и мой господин „он Љихот, и тогда же  еще  поколотили  ’омасильо  ‹оботрЯса,
сына кузнеца Ѓальбастро. Ќу  что,  досточтимый  мой  хозЯин,  разве  это  не
правда? ђади всего свЯтого, скажите,  что  -  правда,  иначе  сеньоры  могут
подумать, что Я враль и болтун.
     - „о сей поры ты мне казалсЯ скорее болтуном, нежели лжецом, - вмешалсЯ
духовник, - впрочем, не знаю, кем ты окажешьсЯ впоследствии.
     - ’ы называешь столько имен, ‘анчо, и указываешь столько примет, что  Я
поневоле вынужден признать, что, по-видимому,  ты  говоришь  правду.  Ћднако
продолжай и сократи свой рассказ, ибо, судЯ по началу, ты этак не кончишь  и
через два днЯ.
     - Ќет, пусть не сокращает, если хочет  доставить  мне  удовольствие,  -
возразила герцогинЯ, - напротив, пусть рассказывает, как умеет, хотЯ  бы  не
кончил и за шесть дней, если же ему, и в самом деле, столько понадобитсЯ, то
это будут самые приЯтные дни в моей жизни.
     - €так, государи мои, - продолжал ‘анчо, - этого самого идальго Я  знаю
как свои пЯть пальцев, потому от менЯ до его дома -  рукой  подать,  и  вот,
стало быть, пригласил он к себе одного честного, но бедного крестьЯнина.
     - Џоскорей, братец, - прервал его тут свЯщенник - если  ты  так  будешь
рассказывать, то и до второго пришествиЯ не кончишь.
     - Ѓог даст, задолго до этого срока успею рассказать, - отрезал ‘анчо. -
’ак вот, стало быть, приходит крестьЯнин в гости  к  этому  самому  идальго,
царство ему небесное, - ведь он уж  помер,  и  говорЯт,  будто  умирал,  как
свЯтой; правда, сам-то Я не видел, Я тогда косил в ’емблеке...
     - ђади создателЯ, сын мой, возвращайсЯ ты как можно скорее из  ’емблеке
и обойдись без погребениЯ идальго, а то пока ты кончишь, как бы  кого-нибудь
из нас не похоронили.
     - Ќу так вот, - продолжал ‘анчо, - собираютсЯ они оба садитьсЯ за стол,
- Я их как сейчас вижу...
     ‚еликое  удовольствие   доставлЯло   герцогской   чете   то   приметное
неудовольствие, какое вызывали у духовной  особы  отступлениЯ  и  заминки  в
рассказе ‘анчо, а в душе у „он Љихота кипели негодование и Ярость.
     - ’ак вот, - продолжал ‘анчо, - пора, стало быть, садитьсЯ за стол, тут
крестьЯнин и заладил: пусть, дескать, на почетное место садитсЯ  идальго,  а
идальго заладил: пусть туда садитсЯ крестьЯнин, у  него,  мол,  в  доме  все
должно быть, как он прикажет, однако ж крестьЯнину хотелось  блеснуть  своей
вежливостью и благовоспитанностью,  и  он  -  ни  за  что;  наконец  идальго
рассердилсЯ, схватил крестьЯнина за плечи, насильно усадил его и сказал: "„а
садись же ты, дубина! Људа бы  Я  ни  сел,  мое  место  все  будет  почетнее
твоего". ‚от и весь мой рассказ, и, по чести, Я уверен, что пришелсЯ он  как
раз кстати.
     “ „он Љихота все лицо  пошло  красными  пЯтнами,  проступившими  сквозь
смуглоту его кожи; между тем хозЯева, боЯсь, как бы „он Љихот,  который,  уж
верно, понЯл намек ‘анчо, не обиделсЯ и на них,  принЯли  степенный  вид.  €
чтобы переменить разговор и чтобы  ‘анчо  перестал  пороть  дичь,  герцогинЯ
спросила „он Љихота, имеет ли  он  вести  от  сеньоры  „ульсинеи  и  сколько
великанов и лиходеев отослал он ей в подарок за  последнее  времЯ,  ибо,  по
всей вероЯтности, он над многими-де из них успел одержать победу. „он  Љихот
же ей на это ответил так:
     -  ‘еньора!  Њои  несчастьЯ  имели  начало,  однако  ж  конца   им   не
предвидитсЯ. џ побеждал великанов, Я отсылал к ней душегубов и лиходеев,  но
как могли они ее  отыскать,  коль  скоро  она  заколдована  и  превращена  в
сельчанку, уродливее которой и представить себе невозможно?
     - Ќе знаю, - вмешалсЯ ‘анчо Џанса, - мне показалось, что краше  ее  нет
никого на свете. ‚о всЯком случае, могу ручатьсЯ, что по  части  легкости  и
прыжков она никакому  канатному  плЯсуну  не  даст  спуску.  —естное  слово,
сеньора герцогинЯ, она прЯмо с земли на ослицу вспрыгивает,  как  все  равно
кошка.
     - Ђ разве ты видел ее заколдованной, ‘анчо? - спросил герцог.
     - …ще бы не видел! - отвечал ‘анчо. - Ђ  какой  же  черт,  если  не  Я,
прежде всех попалсЯ на эту удочку с колдовством?  Ќет,  нет,  она  и  впрЯмь
заколдована... так же, как мы с вами!
     „уховник, слышавший весь  этот  разговор  про  великанов,  душегубов  и
колдовство, догадалсЯ, что это и есть „он Љихот ‹аманчский, которого историю
герцог читал постоЯнно, между тем духовник порицал его за это многократно  и
уверЯл, что глупо с его стороны читать  подобные  глупости.  €  вот  теперь,
совершенно  удостоверившись  в  правильности  своих  предположений,   он   в
превеликом гневе заговорил с герцогом:
     - ‚аша светлость! ‚ам, государь мой,  придетсЯ  давать  ответ  богу  за
выходки этого молодца. џ склонен думать,  что  этот  самый  „он  Љихот,  „он
Ћстолоп или как его там, не столь уж слабоумен, каким  ваша  светлость  себе
его представлЯет, а потому и не след вам потворствовать  его  дурачествам  и
сумасбродствам.
     ‡атем он обратилсЯ непосредственно к „он Љихоту и сказал:
     -  Џослушайте,  вы,  пустаЯ  голова:  кто  это  вам  втемЯшил,  что  вы
странствующий рыцарь и что вы побеждаете великанов и берете в плен лиходеев?
Ћпомнитесь и помните мое слово: возвращайтесь к себе домой,  растите  детей,
если у вас есть таковые, занимайтесь хозЯйством и  перестаньте  мыкатьсЯ  по
свету, ловить в небе  журавлЯ  и  смешить  всех  добрых  людей,  знакомых  и
незнакомых. Ћткуда вы взЯли, что были  на  свете  и  сейчас  еще  существуют
странствующие рыцари, не к ночи будь они помЯнуты?  ѓде  же  это  в  €спании
водЯтсЯ великаны или в ‹аманче - душегубы, и где эти заколдованные „ульсинеи
и всЯ эта уйма чепухи, котораЯ про вас написана?
     „он Љихот со вниманием выслушал  почтенного  сего  мужа,  а  когда  тот
умолк, он, несмотрЯ на свое уважение к герцогской чете, вскочил с  места  и,
всем своим видом выражаЯ гнев и возмущение, заговорил...
     ‚прочем, ответ его заслуживает особой главы.


     1 „уэньЯ - обычно пожилаЯ  женщина,  чаще  всего  вдова  из  обедневшей
дворЯнской семьи, поступавшаЯ в услужение к богатой и родовитой женщине.


        ѓ‹Ђ‚Ђ XXXII
     Ћ том, как „он Љихот ответил  своему  хулителю,  а  равно  и  о  других
происшествиЯх, и важных и забавных

     €так, „он Љихот  вскочил,  весь  затрЯссЯ  и,  задыхаЯсь  от  волнениЯ,
заговорил:
     - ’о место, где  Я  нахожусь,  присутствие  высоких  особ  и  уважение,
которое Я всегда питал и питаю  ныне  к  сану  вашей  милости,  сковывают  и
удерживают в границах правый мой гнев. ’ак вот, в силу того, о чем Я  сейчас
говорил, и памЯтуЯ о том, что известно всем, а именно, что  люди  ученые  не
владеют никаким другим оружием, кроме оружиЯ женщин, то есть  Языка,  Я  как
раз к этому оружию и прибегну и на равных основаниЯх вступлю в бой  с  вашей
милостью, от которой, кстати сказать, не грубой  брани,  но  благих  советов
должно было бы ожидать. ЏорицаниЯ душеспасительные  и  исходЯщие  из  добрых
побуждений выражаютсЯ при совершенно иных обстоЯтельствах и в иное времЯ,  -
во всЯком случае, порицаЯ менЯ во всеуслышание и притом столь сурово, вы тем
самым вышли за пределы благого порицаниЯ, ибо оно  зиждетсЯ  не  столько  на
суровости, сколько на мЯгкости, и нехорошо,  обличаЯ  грехи,  о  которых  вы
понЯтиЯ не имеете, ни с того  ни  с  сего  обзывать  грешника  слабоумным  и
остолопом. ‚ самом деле, Я прошу вашу милость ответить: какие такие вы нашли
во мне дурачества, которые дают вам право бичевать менЯ, клеймить и посылать
домой заниматьсЯ хозЯйством и заботитьсЯ о жене и детЯх,  хотЯ  вы  даже  не
знаете, есть ли они у менЯ? Ќеужели достаточно на правах духовника втеретьсЯ
в чужую семью, неужели достаточно получить воспитание в каком-нибудь дешевом
пансионе,  видеть  свет  не  далее,  чем  на  двадцать  -  тридцать  миль  в
окружности, чтобы так, с налету, диктовать законы странствующему рыцарству и
судить о странствующих рыцарЯх? €ли, по-вашему,  это  бесплодное  занЯтие  и
праздное времЯпрепровождение - странствовать по миру, чуждаЯсь его веселий и
взбираЯсь по крутизнам, по которым доблестные восходЯт к обители бессмертьЯ?
Љогда б менЯ признали за слабоумного рыцари или же блестЯщие и  великодушные
вельможи, Я почел бы это за несмываемое длЯ  себЯ  бесчестие,  а  коли  менЯ
обзывают глупцом разные  буквоеды,  которые  никогда  не  вступали  на  путь
странствующего рыцарства, то Я не придаю этому ровно никакого значениЯ: Я  -
рыцарь и, коли будет на то волЯ всевышнего, рыцарем и умру. Ћдни шествуют по
широкому полю  надутого  честолюбиЯ,  другие  идут  путем  низкой  и  рабьей
угодливости,  третьи  -  дорогою  лукавого  лицемериЯ,  четвертые  -  стезею
истинной веры, Я же, ведомый своею звездою, иду узкой тропой  странствующего
рыцарства, ради которого Я презрел житейские блага, но не честь. џ вступалсЯ
за униженных, выпрЯмлЯл кривду, карал дерзость, побеждал великанов и попирал
чудовищ.  џ  влюблен  единственно  потому,  что  так  странствующим  рыцарЯм
положено,  но  Я  не  из  числа  влюбленных  сластолюбцев,  моЯ   любовь   -
платоническаЯ и непорочнаЯ.  џ  неизменно  устремлЯюсь  к  благим  целЯм,  а
именно: всем делать добро и никому не делать зла.  ‘удите  же  теперь,  ваши
светлости, высокородные герцог и герцогинЯ, можно ли обзывать глупцом  того,
кто так думает, так поступает и так говорит.
     - …й-богу, здорово сказано! - воскликнул ‘анчо. - € больше вы, сеньор и
господин мой, ничего не говорите в  свое  оправдание,  все  равно  лучше  не
скажешь, не придумаешь и не убедишь. €  потом,  если  этот  сеньор  уверЯет,
будто странствующих рыцарей прежде не было и сейчас нет, то  разве  он  хоть
что-нибудь в этих делах смыслит?
     - Ђ ты, любезный, уж не ‘анчо ли Џанса,  о  котором  пишут,  будто  „он
Љихот обещал пожаловать ему остров? - спросил духовник.
     - џ самый, - отвечал ‘анчо,- и заслужил Я этот остров не  хуже  всЯкого
другого. Џро таких, как Я, говорЯт: "Љ добрым людЯм пристанешь,  сам  добрым
станешь", а потом еще: "‘ кем поведешьсЯ, от  того  и  наберешьсЯ",  и  еще:
"„оброго дерева сень сулит тебе добрую тень". ‚от  Я  к  доброму  сеньору  и
прилепилсЯ, уже несколько месЯцев, как Я при нем состою,  и,  господь  даст,
скоро сам стану вроде него, и ему хорошо, и мне хорошо: что там  ни  говори,
быть ему императором, а мне - губернатором.
     - ђазумеетсЯ, друг ‘анчо, - прервал его тут герцог,  -  из  уважениЯ  к
сеньору „он Љихоту Я передам тебе во владение один свободный остров довольно
хорошего качества.
     - Ќа колени, ‘анчо!  -  сказал  „он  Љихот.  -  Џрипади  к  стопам  его
светлости за оказанную тебе милость.
     ‘анчо  повиновалсЯ;  тут  свЯщенник  вскипел  и,  встав  из-за   стола,
обратилсЯ к герцогу с такими словами:
     - Њой сан повелевает мне сказать вам, ваша светлость,  что  вы  так  же
точно помешаны, как и эти греховодники. „а как же им и  не  быть  безумными,
когда люди здравомыслЯщие потакают их безумствам! Џринимайте их у себЯ, ваша
светлость, а Я, пока они будут у вас, побуду у себЯ и перестану порицать то,
что исправлению не поддаетсЯ.
     €, не прибавив более ни  слова  и  так  и  не  кончив  обеда,  духовник
удалилсЯ,  невзираЯ  на  уговоры  герцога;  впрочем,  герцог   особенно   не
настаивал, оттого что нелепаЯ  эта  вспышка  сильно  его  смешила.  Ќаконец,
перестав смеЯтьсЯ, он повел с „он Љихотом такую речь:
     - ‚аша милость, сеньор ђыцарь ‹ьвов, великолепно за  себЯ  постоЯла,  и
теперь  вам  уже  нет  смысла  требовать  удовлетворениЯ  за  слова,  только
кажущиесЯ обидными, но на самом деле таковыми отнюдь не ЯвлЯющиесЯ, ибо ваша
милость лучше менЯ знает, что  как  женщины,  так  и  духовные  лица  никого
обидеть не могут.
     - ‚аша правда, - заметил „он Љихот, -  и  это  потому,  что  тот,  кого
нельзЯ обидеть, не может обидеть другого, а как  женщины,  дети  и  духовные
лица не могут оборонЯтьсЯ, если кто-нибудь на них нападет, то  и  не  должны
они почитать себЯ оскорбленными. ‚аша светлость не хуже менЯ  знает  разницу
между обидой и оскорблением: оскорбление исходит  от  того,  кто  может  его
нанести, кто его наносит и кто в нанесении его упорствует, меж тем как обида
может исходить от кого угодно и не заключать в себе ничего  оскорбительного.
‚от вам пример: ид