  или  лЯгушки  в
тростнике.
   ‚алентина хранила молчание. Ћна была так восхищена  этим  голосом,  что
боЯлась в равной мере сказать слишком  много  или  слишком  мало.  Ћднако,
нарушив молчание, она простодушно спросила:
   - Ќо где вы учились петь?
   - Ѓудь у менЯ талант, Я имел  бы  право  ответить  вам,  что  этому  не
учатсЯ, но в данном случае  это  было  бы  фатовством.  џ  взЯл  в  Џариже
несколько уроков пениЯ.
   - ЉакаЯ прекраснаЯ вещь музыка, - заметила ‚алентина.
   €, начав с музыки, они заговорили о других искусствах.
   - џ вижу, вы тоже музыкантша, - сказал Ѓенедикт  в  ответ  на  какое-то
глубокое ее замечание.
   - ЊенЯ учили музыке, как и всему прочему, - возразила  она,  -  другими
словами - учили поверхностно, но этот вид  искусства  Я  усвоила  довольно
легко, у менЯ есть к нему вкус и внутреннее чутье.
   - € у вас, безусловно, большой талант?
   - “ менЯ?.. џ играю контрдансы, и только.
   - Ђ голос у вас есть?
   - …сть. џ пела, и многие даже находили во мне способности, но Я бросила
пение.
   - Љак? Џри такой любви к искусству?
   - „а, бросила и взЯлась за живопись, которую Я люблю гораздо  меньше  и
котораЯ даетсЯ мне труднее.
   - Ќе странно ли!
   - Ќет, в теперешнее времЯ человеку необходимо знать  какое-нибудь  дело
досконально. Ќаше положение и наше состоЯние непрочны. Њожет статьсЯ,  что
через несколько лет земли ђембо, моЯ вотчина, перейдут  в  государственную
казну, куда они и попали полвека тому  назад.  Њы  получаем  самое  жалкое
образование, нас учат начаткам всего и не разрешают углублЯть свои знаниЯ.
ђодные хотЯт, чтобы мы были образованными, но если мы, не дай бог,  станем
учеными, нас подымут на смех.  Ќас  неизменно  воспитывают  в  расчете  на
богатство, а не бедность. „а уж, куда лучше  образование,  которое  давали
нашим прабабкам, как ни было  оно  ограниченно:  они  хоть  вЯзать  умели.
ђеволюциЯ застала их женщинами ничем не примечательными, и они смирились с
тем, что ничем не  примечательны,  и  без  малейшего  отвращениЯ  занЯлись
вЯзанием, зарабатываЯ на жизнь. Ђ что станетсЯ с нами,  с  грехом  пополам
знающими английский Язык, рисование и  музыку,  с  нами,  умеющими  писать
лаковыми красками, разрисовывать  акварелью  каминные  экраны,  делать  из
бархата цветы и прочие дорогостоЯщие пустЯчки; что будем делать мы,  когда
республика примет закон против роскоши и оставит нас без  пропитаниЯ?  Љто
из нас без душевной боли снизойдет до ручного ремесла? €бо только одна  из
двадцати  девушек  нашего  круга  обладает  более  или  менее   серьезными
знаниЯми. џ считаю, что им подходит лишь одно занЯтие - стать  горничными.
џ понЯла это еще давно, из рассказов бабушки и матери (вот вам пример двух
совершенно противоположных существований: эмиграциЯ и €мпериЯ,  Љобленц  и
ЊариЯ-‹уиза), понЯла, что мой долг уберечь себЯ от  злоключений  первой  и
благоденствиЯ второй. € как только Я стала  свободна  в  своем  выборе,  Я
отказалась от всех моих  талантов,  которые  не  могут  послужить  мне  на
пользу. € посвЯтила  себЯ  одному,  ибо  заметила,  что  в  любые  времена
человек, делающий хорошо что-то одно, всегда найдет себе место в обществе.
   - €так, вы считаете, что в грЯдущем обществе с его спартанскими нравами
живопись будет считатьсЯ более полезной, будет  в  меньшем  пренебрежении,
нежели музыка, раз вы решительно избрали ее вопреки своему призванию?
   - ‚озможно, но не в этом только  дело.  Њузыка  как  профессиЯ  мне  не
подошла бы: тут женщина находитсЯ слишком на виду, тут только два  пути  -
либо театральные подмостки, либо салоны; музыка превращает женщину либо  в
актрису,  либо  в  лицо  подчиненное,  которое   нанимают   давать   уроки
какой-нибудь  провинциальной  барышне.  †ивопись  дает   больше   свободы,
позволЯет жить более уединенно, и радость, даваемаЯ ею,  становитсЯ  вдвое
дороже в уединении.  „умаю,  что  теперь  вы  одобрите  мой  выбор...  Ќо,
пожалуйста, поедем быстрее, матушка менЯ ждет и беспокоитсЯ...
   Ѓенедикт, полный уважениЯ и  восхищениЯ  перед  рассудительностью  юной
девушки, втайне польщенный той искренностью,  с  какой  ‚алентина  открыла
перед ним свои мысли и свой нрав, не без сожалениЯ подстегнул  лошадь.  Ќо
когда при свете луны показалась белаЯ крыша их фермы, в голову ему  пришла
неожиданнаЯ мысль. Ћн осадил лошадь и, весь во  власти  своей  взбалмошной
идеи, машинально протЯнул руку и взЯл под уздцы иноходца ‚алентины.
   - —то случилось? - спросила она, натЯгиваЯ  поводьЯ.  -  Њы  сбились  с
дороги?
   Ѓенедикт растерЯнно молчал. Џотом, набравшись духу, заговорил:
   - Њадемуазель, то, что Я хочу вам сказать, ввергает менЯ  в  тревогу  и
страх, ибо Я сам не знаю, как вы встретите мои  слова.  џ  говорю  с  вами
впервые в жизни, и господь бог  свидетель,  что,  расставшись  с  вами,  Я
сохраню в душе величайшее к вам уважение. Ћднако в первый, а  возможно,  в
последний раз мне выпало подобное счастье, и, если слова мои оскорбЯт вас,
вам нетрудно будет избегнуть встреч с человеком, на свою беду не угодившим
вам...
   ќто  торжественное  вступление  наполнило  душу  ‚алентины  страхом   и
изумлением.  “  Ѓенедикта  и  всегда-то   была   достаточно   своеобразнаЯ
внешность, той же печатью исключительности был отмечен и его ум. ‚алентина
успела  заметить  это  во  времЯ  их  беседы.  Ћгромный  талант  к  пению,
изменчивые черты, не позволЯвшие уловить выражение  лица  Ѓенедикта,  этот
развитой ум, скептически взирающий на  все  и  на  всЯ,  делали  Ѓенедикта
необыкновенным и странным в глазах ‚алентины, которой до сегоднЯшнего  днЯ
еще не доводилось общатьсЯ с юношами из иной среды,  чем  ее  собственнаЯ.
Џоэтому-то его вступительнаЯ речь испугала ее: как ни далека она  была  от
тщеславиЯ, ей невольно пришло в голову, что  он  сейчас  объЯснитсЯ  ей  в
любви, и она не могла найти слов длЯ ответа.
   - џ вижу, что напугал вас, мадемуазель, - продолжал Ѓенедикт. -  ‘лучай
поставил менЯ в столь щекотливое положение, что Я не надеюсь быть  понЯтым
с полуслова, тем паче, что мне не хватает привычки к обходительности.
   ‘лова эти лишь усугубили тревогу и страх ‚алентины.
   - ‘ударь, - проговорила она, - не думаю, что вы скажете мне то, чего  Я
не могла бы выслушать, особенно после того, как вы  сами  признались,  что
смущены. Љоль скоро вы боитесь  менЯ  оскорбить,  мне,  очевидно,  следует
опасатьсЯ какой-нибудь неловкости  с  вашей  стороны.  Џокончим  разговор,
прошу вас, и так как Я уже знаю дорогу, примите  мою  благодарность  и  не
утруждайтесь более, не провожайте менЯ.
   - џ должен был ждать такого ответа, - проговорил  глубоко  оскорбленный
Ѓенедикт.  -  Ћчевидно,  мне   не   следовало   рассчитывать   на   ум   и
чувствительность, которые Я приписал было мадемуазель де ђембо.
   ‚алентина не удостоила его ответом. •олодно  поклонившись  юноше,  она,
испуганнаЯ всем случившимсЯ, хлестнула конЯ и поскакала прочь.
   Ѓенедикт ошеломленно глЯдел ей вслед. ‚друг он досадливо ударил себЯ по
лбу.
   - Ќу и болван, - воскликнул он, - она же менЯ не понЯла!
   €, послав свою лошадь через ров, он срезал угол забора, вдоль  которого
скакала ‚алентина: через три минуты он уже нагнал ее и преградил ей  путь.
‚алентина так испугалась, что чуть было не упала с седла.


        7

   Ѓенедикт соскочил с лошади.
   - Њадемуазель, - вскричал он, - падаю перед вами на колени. Ќе бойтесь,
вы сами видите, что пеший Я вас не догоню. ‘облаговолите выслушать менЯ. џ
глупец! € Я нанес вам смертельное оскорбление, вообразив, что вы с умыслом
не захотели понЯть моих слов; желаЯ  подготовить  вас,  Я  громоздил  одну
нелепицу на другую, но теперь Я прЯмо  пойду  к  цели.  ‘лышали  ли  вы  в
последнее времЯ разговоры насчет одной особы, столь вам дорогой?
   - Ћ, говорите, говорите! - воскликнула ‚алентина, и крик этот  вырвалсЯ
из ее души.
   - ’ак Я и знал,  -  радостно  воскликнул  Ѓенедикт,  -  вы  ее  любите,
жалеете, значит, нас  не  обманули  -  вы  хотите  ее  видеть,  вы  готовы
протЯнуть ей руку. €так, мадемуазель, значит, все, что говорЯт об этом,  -
правда?
   ‚алентина ни на  минуту  не  усомнилась  в  искренности  Ѓенедикта.  Ћн
затронул самую чувствительную струну ее души;  излишнюю  осторожность  она
сочла бы за трусость - таково свойство восторженного великодушиЯ.
   - …сли вы, сударь, знаете, где она, - вскричала  ‚алентина,  с  мольбой
складываЯ руки, - да благословит вас господь, ибо сейчас вы  откроете  мне
эту тайну!
   - ‚озможно, Я совершу проступок непростительный в глазах общества,  так
как при моем содействии вы нарушите дочерний долг. €, однако, Я сделаю это
без угрызений совести! „ружеские  узы,  свЯзывающие  нас  с  этой  особой,
повелевают мне поступить именно так, а восхищение, какое Я  питаю  к  вам,
порукой тому, что вы никогда не обратите ко мне слово  упрека.  …ще  нынче
утром она прошла четыре лье по росе, по булыжнику и пашнЯм, закутавшись  в
крестьЯнский плащ, лишь бы взглЯнуть на вас, когда вы поЯвитесь у окна или
выйдете в сад. Ћна вернулась, так  и  не  увидев  вас.  “годно  вам  нынче
вечером вознаградить ее за труды и страданиЯ всей ее жизни?
   - Ћтведите менЯ к ней, сударь, заклинаю вас именем того, кто вам  всего
дороже на свете!
   - €так, - сказал Ѓенедикт, - доверьтесь мне. Ќо показыватьсЯ  на  ферме
вы не должны. Њои родные,  очевидно,  еще  не  вернулись,  а  батраки  вас
навернЯка увидЯт, пойдут разговоры, и на следующий же день  ваша  матушка,
узнав об этом посещении, вновь начнет преследовать вашу сестру. ђазрешите,
Я привЯжу вашу лошадь рЯдом с моей, у дерева, и следуйте за мной.
   ‚алентина  легко  соскочила  на  землю,  не  дожидаЯсь,  пока  Ѓенедикт
предложит ей руку. Ќо тут же извечный женский инстинкт, предупреждающий об
опасности и живущий даже в чистых душах, заговорил  в  ней  -  ее  охватил
страх. Ѓенедикт привЯзал лошадей под купой развесистых  кленов.  ‡атем  он
повернулсЯ к ‚алентине и чистосердечно воскликнул:
   - Ћ, как она обрадуетсЯ, она  и  не  подозревает,  как  близко  от  нее
счастье!
   ќти слова окончательно успокоили ‚алентину. Ћна  последовала  за  своим
проводником  по  тропинке,  влажной  от  вечерней   росы,   добралась   до
коноплЯников, обнесенных канавой. —ерез канаву была переброшена  тоненькаЯ
дощечка, так и ходившаЯ под ногой. Ѓенедикт прыгнул в канаву и поддерживал
‚алентину, пока она не перебралась на другую сторону.
   - Љо мне, Џерепел, перестань! -  прикрикнул  он  на  огромного  пса,  с
ворчанием бросившегосЯ к ним; но пес, признав хозЯина, начал  ластитьсЯ  к
нему, что, пожалуй, производило не менее шума, чем недавнее его ворчание.
   Ѓенедикт прогнал собаку пинком ноги и ввел свою взволнованную  спутницу
в сад фермы, расположенный по деревенскому обычаю позади строений. ‘ад был
на  редкость  густой.  …жевика,  розы,  фруктовые  деревьЯ  стоЯли   здесь
вперемежку и, не знаЯ калечащих ножниц садовника, разрослись столь вольно,
столь тесно переплели свои ветви над дорожками, что затруднЯли шаг.  Џодол
длинной юбки ‚алентины цеплЯлсЯ за все колючки,  глубокаЯ  тьма,  царившаЯ
среди этой буйной растительности, лишь усугублЯла ее тревогу,  а  жестокое
волнение, которое она испытывала, лишало ее сил.
   - …сли вы дадите мне руку, -  предложил  ее  провожатый,  -  мы  дойдем
скорее.
   ‚ суматохе ‚алентина потерЯла перчатку и вложила  свою  руку  в  ладонь
Ѓенедикта. „лЯ девушки ее круга такое положение было более  чем  странным.
ћноша шагал впереди, осторожно увлекаЯ ее за  собой,  раздвигал  свободной
рукой ветви, чтобы они не стегнули по лицу его прелестную спутницу.
   - Ѓоже, да вы дрожите, - проговорил он, отпускаЯ руку ‚алентины,  когда
они вышли на свободное пространство.
   - Ђх, сударь, Я дрожу от радости и нетерпениЯ, - отозвалась ‚алентина.
   €м  оставалось  преодолеть  последнее  препЯтствие.  “   Ѓенедикта   не
оказалось при себе ключа от садовой калитки, а чтобы  выбратьсЯ  из  сада,
надо было перебратьсЯ через живую изгородь. Ѓенедикт предложил свою помощь
‚алентине, и ей пришлось согласитьсЯ. ’огда племЯнник фермера взЯл в  свои
объЯтиЯ  невесту  графа  де  ‹ансака.   ’репетные   его   руки   коснулись
очаровательной талии. Ћн ловил ее прерывистое дыхание,  и  путешествие  их
длилось довольно долго,  потому  что  изгородь  была  широкаЯ,  щетинилась
колючками и терниЯми, под ногой  отваливались  камни  откоса,  а  главное,
потому, что Ѓенедикт утратил присутствие духа.
   Ќо такова уж целомудреннаЯ робость юности! …го воображение не поспевало
за действительностью, и страх погрешить против собственной совести  сводил
на нет ощущение счастьЯ.
   ЏодойдЯ к двери дома, Ѓенедикт бесшумно поднЯл щеколду, ввел  ‚алентину
в низкую комнату и в темноте нашарил очаг. Љогда  Ѓенедикт  наконец  зажег
свечу, он указал мадемуазель де  ђембо  на  деревЯнную  лестницу,  похожую
скорее на стремЯнку, и проговорил:
   - ‘юда!
   Ђ сам сел на стул в позе часового, умолЯЯ  ‚алентину  не  оставатьсЯ  у
‹уизы больше четверти часа.
   “томленнаЯ  утренней  прогулкой,  ‹уиза  улеглась   спать   спозаранку.
Љомнатка, которую ей отвели, справедливо считалась самой плохой на  ферме,
но так как ‹уизу выдавали за бедную родственницу из  Џуату,  которую  ‹ери
Якобы опекали, она,  боЯсь,  что  слуги  заподозрЯт  недоброе,  отказалась
поселитьсЯ в более богатом помещении. Ћна сама выбрала себе эту  клетушку,
из единственного окошка которой был виден прелестный  ландшафт  -  полЯ  и
островки, лежащие в излучине  ќндра  и  утопавшие  в  роскошнейшей  зелени
деревьев. •озЯева наспех смастерили ей более или менее  приличную  постель
из какого-то хромоногого  одра,  на  решетке  сушились  пучки  горошка,  с
потолка свисали золотистые свЯзки лука, клубки серой шерсти мирно  дремали
в убогих мотовилах. ‚оспитаннаЯ в богатстве, ‹уиза  находила  своеобразную
прелесть во всех этих  атрибутах  сельской  жизни.  Љ  великому  удивлению
тетушки ‹ери, она попросила, чтобы в ее комнатушке  оставили  первозданный
беспорЯдок, чисто деревенский хаос,  напоминавший  ей  живопись  фламандца
‚ан-Ћстаде и †ерара „оу. Ќо больше всего пришлись ей по  душе  в  скромном
этом убежище занавески с выцветшими  разводами  и  два  вышитых  старинных
кресла с облезшей позолотой. Џо поразительной игре  случаЯ  эти  вещи  лет
десЯть тому назад попали сюда из замка, и ‹уиза, видевшаЯ  их  в  детстве,
сразу же признала старых знакомцев. Ћна залилась слезами и  чуть  было  не
расцеловала  их  как  старинных  друзей,  вспоминаЯ,  как  она,  белокураЯ
беспечнаЯ девочка, в  счастливые  дни  неведениЯ  и  навсегда  утраченного
покоЯ, забивалась в уголок старого кресла, в уютные его объЯтиЯ.
   Ќынче вечером она уснула, машинально разглЯдываЯ узоры на занавеске,  и
вид их в мельчайших подробностЯх пробудил  в  ее  памЯти  минувшую  жизнь.
Џосле долгих лет изгнаниЯ в душе ее с новой силой пробудились былаЯ боль и
былые радости. …й чудилось, будто  еще  только  вчера  произошли  событиЯ,
которые она оплакивала и искупала печальными скитаниЯми, длившимисЯ  целых
пЯтнадцать лет. …й казалось, будто за  этой  занавеской,  которую  шевелил
ветерок, врывавшийсЯ  в  створку  окна,  разворачиваетсЯ  блистательнаЯ  и
волшебнаЯ картина ее юных лет,  ей  чудилась  башенка  их  старого  замка,
столетние дубы-патриархи в огромном  парке,  ее  любимица  белаЯ  козочка,
поле, где она рвала васильки. €ной раз перед ней  вставал  образ  бабушки,
этой себЯлюбивой и добродушной старухи, и глаза ее были полны слез, как  в
день своего изгнаниЯ. Ќо  это  сердце,  умевшее  любить  лишь  наполовину,
навсегда закрылось длЯ внучки, и образ, который мог бы принести  утешение,
удалЯлсЯ равнодушно и бездумно.
   ‘реди этой картины, созданной воображением ‹уизы, существовал лишь один
чистый и дивный образ, образ ‚алентины, такой, какой помнила  ее  ‹уиза  -
прелестного четырехлетнего ребенка  с  длинными  золотистыми  локонами,  с
румЯными щечками. ‹уизе  виделось,  будто  ‚алентина  пробираетсЯ,  словно
перепелочка, среди колосьев ржи, такой высокой, что она закрывала  девочку
с головой,  чудилось,  будто  ‚алентина  бросаетсЯ  к  ней  с  неудержимым
ласковым смехом, и смех этот, смех самого детства, невольно вызывает слезы
у того, кто любим; вот ‚алентина закидывает  за  шею  сестры  свои  пухлые
белые ручонки  и  болтает  с  ребЯческой  наивностью  о  разных  пустЯках,
составлЯющих жизнь дитЯти, болтает  на  своем  бесхитростном,  разумном  и
забавном Языке, неизменно удивлЯющем и чарующем нас. ‡а  это  времЯ  ‹уиза
сама стала матерью; поэтому пора детства казалась ей мила  не  как  что-то
забавное, а как что-то поглощающее все чувства. ‹юбовь  к  сыну  разбудила
былую привЯзанность к сестренке, и привЯзанность эта стала не только более
сильной, но и подлинно материнской. Ћна представлЯла себе ‚алентину такой,
какой оставила ее в день разлуки; и когда ее уверЯли, что ‚алентина  стала
стройной красавицей, переросла саму ‹уизу, она просто не могла себе  этого
представить: воображением она летела к прежней  малютке  ‚алентине,  и  ей
хотелось, как в былые времена, взЯть девчушку себе на колени.
   ќтот лучезарный образ свежести неизменно примешивалсЯ ко всем ее грезам
с тех пор, когда она решила  любой  ценой  повидать  сестру.  ‚  ту  самую
минуту, когда ‚алентина неслышно поднЯлась  по  лестнице  и  открыла  люк,
заменЯющий  дверь,  ‹уизе  все  еще  чудилась  ‚алентина  среди   камышей,
обступавших ќндр, чудилась ‚алентина, ее четырехлетнЯЯ  крошка  ‚алентина,
гонЯвшаЯсЯ за длинными голубыми стрекозами, легко  касавшимисЯ  глади  вод
своими  прозрачными  крылышками.  ‚друг  девочка  упала  в   воду.   ‹уиза
оросилась, чтобы ее схватить, но тут поЯвилась мадам де ђембо, эта  гордаЯ
графинЯ, ее мачеха, заклЯтый ее враг, с силой оттолкнула ‹уизу, и  ребенок
утонул.
   - ‘естра! - приглушенным голосом крикнула ‹уиза, стараЯсь высвободитьсЯ
из-под власти мучительного кошмара.
   - ‘естра! - раздалсЯ незнакомый и нежный голос, голос  ангела,  поющего
нам в сновидениЯх.
   ‹уиза рывком  поднЯлась  на  постели,  и  с  ее  длинных  темных  волос
соскочила шелковаЯ косыночка.  ‘  беспорЯдочно  рассыпавшимисЯ  по  плечам
кудрЯми,  бледнаЯ,  испуганнаЯ,  освещеннаЯ  лучом  луны,  проскользнувшим
украдкой в щель между занавесей, она тЯнулась  навстречу  окликнувшему  ее
голосу.  —ьи-то  руки  обнЯли  ее,  свежие  юные  уста  покрыли  ее   щеки
безгрешными поцелуЯми; озадаченнаЯ ‹уиза чувствовала на  своем  лице  град
поцелуев и слез, а ‚алентина, почти терЯЯ сознание, истерзаннаЯ пережитыми
волнениЯми, бессильно опустилась на постель рЯдом с сестрой.  Љогда  ‹уиза
понЯла, что это не сон, что в объЯтиЯх она  сжимает  настоЯщую  ‚алентину,
котораЯ пришла к ней, сюда, когда она понЯла, что сердце сестры, как и  ее
собственное, полно нежности и счастьЯ, она сумела  выразить  свои  чувства
лишь объЯтиЯми и рыданиЯми. Ќаконец сестры обрели дар речи.
   - ‡начит, это ты, - воскликнула ‹уиза, - ты, о встрече с которой Я  так
долго мечтала!
   - ‡начит, вы, - воскликнула ‚алентина, - вы все еще любите менЯ?
   - Љ чему это "вы", - сказала ‹уиза, - разве мы не сестры?
   - Ћ нет, вы мне также и мать, - возразила  ‚алентина.  -  џ  ничего  не
забыла. ‚ы так Ярко запечатлелись в моей  памЯти,  будто  все  происходило
лишь вчера, Я узнала бы  вас  во  многотысЯчной  толпе.  Ћ,  это  вы,  это
действительно вы! ‚от они, ваши длинные темные волосы; мне так и  кажетсЯ,
что Я вижу вас причесанной на прЯмой пробор, это они,  ваши  милые  ручки,
белые, маленькие, это ваше бледное личико. € Я,  Я  видела  вас  в  мечтах
именно такой.
   - Ћ ‚алентина, моЯ ‚алентина! Ћткрой поскорее занавеску, чтобы  Я  тоже
могла тебЯ разглЯдеть. ‚се твердЯт, что ты стала настоЯщей красавицей,  но
на самом деле ты в сотни раз красивее, чем тебЯ описывали. ’ы  по-прежнему
блондинка, по-прежнему беленькаЯ, вот они,  твои  голубые  кроткие  глаза,
твоЯ ласковаЯ улыбка! ‚едь это Я растила тебЯ, ‚алентина, помнишь?  ќто  Я
старалась уберечь твое личико от загара и  веснушек,  это  Я  каждый  день
расчесывала твои золотистые  локоны;  мне  обЯзана  ты,  ‚алентина,  своей
красотой, ибо твоЯ мать тобой не  занималась,  одна  Я  ни  на  минуту  не
спускала с тебЯ глаз...
   - Ћ, знаю,  знаю!  „о  сих  пор  Я  помню  песенки,  которыми  вы  менЯ
убаюкивали, помню, что,  проснувшись  и  открыв  глаза,  Я  всегда  видела
склонившеесЯ надо мной ваше лицо. Ћ, как же долго Я оплакивала вас, ‹уиза!
Љак долго не могла привыкнуть, что нет вас  рЯдом!  Љак  долго  не  желала
принимать чужих услуг! Њатушка так и не простила мне того, что в ту пору Я
чувствовала к ней настоЯщую ненависть, ибо кормилица твердила  мне:  "’воЯ
беднаЯ сестрица ушла от нас, ее  прогнала  твоЯ  мать".  Ћ  ‹уиза,  ‹уиза,
наконец-то вы вернулись!
   - € больше мы с тобой не расстанемсЯ, правда? - воскликнула ‹уиза. - Њы
найдем способ  встречатьсЯ,  переписыватьсЯ.  ’ы  не  дашь  запугать  себЯ
угрозами, ведь мы не станем вновь чужими друг другу?
   - Ђ разве мы когда-нибудь были чужими? - отозвалась ‚алентина. -  Ќикто
не властен отдалить нас друг от друга. ‚идно, ты менЯ плохо знаешь, ‹уиза,
раз считаешь, что тебЯ можно изгнать из моего сердца; ведь  даже  когда  Я
была безропотным ребенком, и то это не удалось сделать. Ќо будь  спокойна,
наши беды кончились. —ерез месЯц Я выхожу замуж, мой будущий муж - человек
нежный, мЯгкий, сердечный, разумный, с ним Я часто говорила о тебе,  и  он
одобрЯет мою любовь к тебе. € он, безусловно, разрешит  нам  жить  вместе.
’огда, ‹уиза, горе отступитсЯ от тебЯ, ты забудешь все свои беды, излив их
на моей груди. ’ы будешь воспитывать  моих  детей,  если  бог  пошлет  мне
счастье материнства, и нам будет казатьсЯ, будто мы сами оживаем в  них...
џ осушу твои слезы, посвЯщу тебе  всю  свою  жизнь  лишь  бы  искупить  те
страданиЯ, что выпали на твою долю.
   -  Ѓлагородное  дитЯ,  ангельскаЯ  душа,  -  сказала  ‹уиза,  заливаЯсь
счастливыми слезами, - сегоднЯшний день уже изгладил все. Џойми, Я не имею
права  роптать  на  судьбу,  пославшую  мне  пусть  даже  один  миг  такой
несказанной радости! ‚едь ты уже сделала все, чтобы смЯгчить муки  долгого
моего изгнаниЯ. ‚от, смотри,  -  сказала  ‹уиза,  вынимаЯ  из-под  подушки
пакетик, аккуратно завернутый в кусочек бархата, - узнаешь свои письма? €х
четыре, ты писала их мне во времЯ нашей разлуки. џ жила  в  €талии,  когда
получила от тебЯ вот это письмо, тебе не было в ту пору еще и десЯти лет.
   - Љак же, помню, отлично помню! - подхватила ‚алентина. - џ тоже  храню
ваши письма. ‘колько раз Я их перечитывала, сколько пролила над ними слез!
Ђ вот это, посмотрите, Я послала вам из монастырЯ. Љак  Я  трепетала,  как
дрожала от страха и  радости,  когда  незнакомаЯ  женщина  вручила  мне  в
приемной письмо от вас! ЏередаваЯ мне гостинцы Якобы от имени бабушки, она
незаметно сунула мне конверт и многозначительно на менЯ поглЯдела. Ђ через
два года, когда мы жили под Џарижем, Я заметила у калитки женщину, по виду
нищенку, и хотЯ видела ее раньше  всего  только  минуту,  только  мельком,
сразу ее узнала. џ спросила: "‚ы принесли мне письмо?",  и  она  ответила:
"„а, а завтра приду за ответом".  ’огда  Я  бросилась  в  свою  комнату  и
заперлась там, но менЯ окликнули, не спускали  с  менЯ  глаз  целый  день.
‚ечером у моей постели с вЯзаньем  в  руках  чуть  не  до  полночи  сидела
гувернантка. џ сделала вид,  что  сплю,  и  тогда  она  удалилась  в  свою
комнату, но унесла свечу. ‘колько  трудов  стоило  мне  раздобыть  спички,
светильник и написать письмо. џ старалась не шуметь,  чтобы  не  разбудить
свою надзирательницу! Њне удалось это сделать, но Я капнула  чернилами  на
простыню, и как же менЯ допрашивали утром,  как  бранили,  чем  только  не
угрожали! € как бесстыдно  Я  лгала,  с  каким  легким  сердцем  перенесла
наказание! ‘таруха пришла снова и предложила  продать  мне  козленочка.  џ
вручила ей письмо и вырастила козочку. •отЯ козочку Я получила не из ваших
рук, как же Я ее любила. Ћ ‹уиза, быть  может,  вам  Я  обЯзана  тем,  что
сердце мое не зачерствело, и как ни старались родные  с  детства  иссушить
его, задушить в самом зародыше чувствительность, ваш бесценный образ, ваши
нежные ласки, ваша доброта оставили в моей памЯти неизгладимый след.  ‚аши
письма пробуждали во мне живое чувство признательности; четыре этих письма
были четырьмЯ событиЯми в моей жизни, не прошедшими бесследно:  каждое  из
них лишь укреплЯло мое  стремление  быть  доброй,  укреплЯло  ненависть  к
нетерпимости, презрение к предрассудкам, и, смею сказать, каждое по-своему
обогащало мою духовную жизнь. ‹уиза, сестра моЯ, это вы поистине сотворили
менЯ, это вы менЯ воспитывали вплоть до сегоднЯшнего днЯ.
   - ’ы подлинный ангел чистоты и добродетели! - воскликнула ‹уиза. -  ќто
Я должна пасть перед тобой на колени...
   - Ѓыстрее, быстрее... - раздалсЯ  голос  Ѓенедикта  внизу  лестницы,  -
прощайтесь быстрее! Њадемуазель де ђембо, вас ищет господин де ‹ансак.


        8

   ‚алентина выбежала из комнаты;  поЯвление  господина  де  ‹ансака  было
приЯтной длЯ  нее  неожиданностью,  ей  хотелось  приобщить  его  к  своей
радости, но, к великому ее неудовольствию, Ѓенедикт сказал,  что  направил
его по ложному пути и на все его расспросы отвечал, что, покинув праздник,
ничего не слышал о мадемуазель де ђембо.  Ѓенедикт  извинилсЯ,  добавив  в
свое оправдание, что ему  неизвестно  отношение  господина  де  ‹ансака  к
‹уизе. Ќо в глубине души он испытывал какое-то недоброе удовлетворение при
мысли, что незадачливый жених носитсЯ ночью  по  полЯм,  а  он,  Ѓенедикт,
охранЯет его невесту.
   - ‚озможно, Я солгал не так-то уж ловко, -  продолжал  Ѓенедикт,  -  но
двигали мною самые лучшие  побуждениЯ,  и  сейчас  поздно  раскаиватьсЯ  в
содеЯнном.  Џростите,  мадемуазель,  но  вам  следует  не  терЯЯ   времени
возвратитьсЯ в замок. џ провожу вас до ворот парка, а  вы  скажете  вашим,
что  заблудились  и  без  всЯкой  посторонней   помощи,   лишь   благодарЯ
счастливому случаю, нашли дорогу.
   -  ђазумеетсЯ,  после  того  как  господин  де  ‹ансак,   введенный   в
заблуждение, уехал, это, пожалуй, самое благоразумное, что можно  сделать,
- растерЯнно произнесла ‚алентина. - Ђ что, если мы его встретим?
   - ’огда Я скажу ему, - живо подхватил Ѓенедикт,  -  что,  разделЯЯ  его
беспокойство, поскакал вас искать, и фортуна улыбнулась именно мне.
   ‚алентина и в самом деле не без  тревоги  думала  о  всех  последствиЯх
сегоднЯшнего приключениЯ, но в конце концов помочь ничему не могла. ‹уиза,
накинув на плечи шубку,  тоже  спустилась  вниз.  ‚ыхватив  свечу  из  рук
Ѓенедикта, она поднесла ее к лицу сестры, желаЯ хорошенько  разглЯдеть  ее
при свете и полюбоватьсЯ ею.
   - Ѓог мой, - восторженно воскликнула  она,  обращаЯсь  к  Ѓенедикту,  -
посмотрите же, как прекрасна моЯ ‚алентина!
   ‚алентина зарделась, а Ѓенедикт зарделсЯ еще пуще. ‹уиза  была  слишком
опьЯнена своей радостью и не заметила  их  смущениЯ.  Ћна  осыпала  сестру
поцелуЯми, и когда Ѓенедикт чуть ли не силой вырвал ‚алентину  из  объЯтий
‹уизы, та обрушилась на него с упреками. Ќо тут же,  спохватившись,  сколь
несправедлив ее гнев, стремительно бросилась на шею  своему  юному  другу,
уверЯЯ,  что  готова  отдать  всю  кровь  до  последней  капли,  лишь   бы
отблагодарить его за это великое счастье.
   -  „абы  отблагодарить  вас,  Я  попрошу  ‚алентину  последовать  моему
примеру, - добавила она. - ‚алентина,  не  откажи  тоже  дать  сестринский
поцелуй нашему Ѓенедикту за  то,  что  он,  очутившись  наедине  с  тобой,
вспомнил беднЯжку ‹уизу.
   - Ќо это будет  уже  второй  раз  в  течение  одного  днЯ,  -  краснеЯ,
возразила ‚алентина.
   - € последний раз в моей жизни, - добавил  Ѓенедикт,  преклонЯЯ  колено
перед юной графиней. - Џусть же второй поцелуй изгладит памЯть о той муке,
с какой досталсЯ мне первый, хотЯ вы в этом и неповинны.
   Љрасавица ‚алентина уже обрела свою обычную безмЯтежность, но  какаЯ-то
тень прошла по ее безгрешному челу, а взор устремилсЯ к небесам.
   - Ѓог свидетель, - проговорила она, -  поцелуй  этот,  данный  от  всей
души, выражает всю глубину моего уважениЯ.
   €, склонившись к юноше, она легко  коснулась  его  лба  губами.  Ћн  не
посмел ответить ей тем  же,  не  посмел  поцеловать  хотЯ  бы  кончики  ее
пальцев.
   Ѓенедикт поднЯлсЯ с неизъЯснимым чувством уважениЯ и гордости.  Ќикогда
еще не  доводилось  ему  ощущать  такой  сладостной  задумчивости,  такого
нежного волнениЯ, разве что в тот день, когда он, набожный и благочестивый
подросток, пошел к первому причастию,  -  то  был  прекрасный  день,  весь
напоенный благоуханием ладана и распускавшихсЯ цветов.
   Ћни выбрались из сада фермы тем же самым путем, и на сей раз  Ѓенедикт,
шедший впереди ‚алентины, чувствовал себЯ  совершенно  спокойным.  Џоцелуй
как бы свЯзал их свЯщенными братскими  узами.  Ћбоюдное  доверие  росло  с
каждой минутой, и когда они распрощались у ворот парка, Ѓенедикт дал слово
как можно скорее сообщить ‚алентине о ‹уизе.
   - џ не смела вас просить, - призналась ‚алентина, -  и,  однако,  Я  от
души  этого  хочу.  Ќо  матушка  слишком  строго  придерживаетсЯ  светских
условностей!
   - џ готов снести любое  унижение,  лишь  бы  услужить  вам,  -  ответил
Ѓенедикт, - и скажу не хвалЯсь, что не остановлюсь ни перед чем  и  никого
не поставлю в неловкое положение.
   Ћн отвесил глубокий поклон и исчез во мраке.
   ‚алентина подъехала к дому по самой темной аллее парка, но  вскоре  она
заметила среди листвы, под сводами зелени, свет и движущиесЯ огни факелов.
‚есь дом был в тревоге, и графинЯ, котораЯ готова была чуть ли не целовать
руки кучеру, учинила разнос лакею, унижалась перед одними, гневно  кричала
на других, рыдала как мать и тут же командовала всеми как истаЯ  королева;
пожалуй, впервые в жизни она взывала к милосердию чужих людей,  ожидаЯ  от
них помощи.  Ќо,  узнав  топот  иноходца  ‚алентины,  вместо  того,  чтобы
радоватьсЯ, она впала в Ярость, молчавшую до сих пор под влиЯнием тревоги.
„очь прочла в  материнских  глазах  лишь  злобу  за  то,  что  ей  посмели
причинить такие страданиЯ.
   - Ћткуда вы Явились? - громко крикнула она, вцепившись  в  ‚алентину  с
такой силой, что та чуть не рухнула с седла. - ‚ам, как Я  вижу,  нравитсЯ
играть моими чувствами! Ђ вы не подумали,  что  выбрали  весьма  неудачный
момент, чтобы мечтать при луне и блуждать по дорогам? Ќеужели,  по-вашему,
прилично заставлЯть ждать  себЯ  в  такой  поздний  час,  заставлЯть  менЯ
выносить все ваши капризы, когда  Я  изнемогаю  от  усталости?  ’ак-то  вы
уважаете родную мать, Я не говорю уже о дочерней любви!
   Ћна повлекла за собой ‚алентину в гостиную, осыпаЯ ее  самыми  горькими
упреками и самыми жестокими обвинениЯми. ‚алентина пробормотала  что-то  в
свое оправдание; она радовалась, что ее избавили от  необходимости  давать
объЯснениЯ по поводу столь долгой  отлучки,  что  потребовало  бы  от  нее
немалого присутствиЯ духа. ‚ гостиной бабушка мирно  пила  чай  и,  увидев
внучку, протЯнула к ней обе руки.
   - Ќаконец-то,  детка!  Ђ  знаешь,  сколько  беспокойства  причинила  ты
матери? џ была уверена, что ничего дурного с тобой не  могло  случитьсЯ  в
нашей округе, где все почитают имЯ, которое ты носишь. Џоди поцелуй  менЯ,
и забудем все. ђаз ты нашлась, Я поем с аппетитом.  Џосле  этой  трЯски  в
карете Я чертовски проголодалась.
   ‘ этими словами старуха маркиза, сохранившаЯ  еще  все  зубы,  откусила
кусочек гренка, которые  готовила  ей  на  английский  манер  компаньонка.
„остаточно было поглЯдеть, как возитсЯ  компаньонка,  готовЯ  эти  гренки,
чтобы понЯть, сколь требовательна маркиза по  части  стола.  ’ем  временем
графинЯ, чьЯ гордынЯ и бешеный нрав были  в  лучшем  случае  неистребимыми
пороками слишком  впечатлительной  души,  не  сдержав  наплыва  чувств,  в
полуобмороке рухнула в кресло.
   ‚алентина бросилась к матери, встала перед ней  на  колени,  распустила
шнуровку, покрывала ее руки поцелуЯми, обливаЯ их  слезами,  и,  при  виде
материнских  страданий,  искренне  раскаЯлась  в  том,  что   наслаждалась
счастьем нежданной встречи с сестрой. Њаркиза поднЯлась из-за стола, почти
не скрываЯ досады, что ей пришлось прервать ужин;  легко  и  проворно  она
подошла к невестке и стала хлопотать возле нее, уверЯЯ, что все обойдетсЯ.
   Ћткрыв глаза, графинЯ сурово оттолкнула  ‚алентину,  твердЯ,  что  дочь
слишком ее  огорчила  и  поэтому  ее  заботы  претЯт  матери;  и  так  как
несчастнаЯ девушка, сложив руки, все еще рыдаЯ, молила о прощении, ей  был
дан строгий приказ немедленно идти спать и  было  отказано  в  материнском
поцелуе.
   Њаркиза,  которой  нравилось  играть  роль  ангела-хранителЯ  семейства
ђембо, оперлась на руку внучки,  проводила  до  спальни  и,  поцеловав  на
прощание в лоб, сказала:
   - Ќу, ну, малышка, не расстраивайсЯ так. ’воЯ мать весь  вечер  была  в
дурном настроении, но это пустЯки... Ќечего тебе печалитьсЯ, не то  завтра
у тебЯ лицо воспалитсЯ, а это врЯд ли понравитсЯ нашему милейшему ‹ансаку.
   ‚алентина попыталась улыбнутьсЯ, но, очутившись в своей спальне,  сразу
же бросилась на постель, разбитаЯ горем,  счастьем,  усталостью,  страхом,
надеждой - множеством различных чувств, теснившихсЯ в ее сердце.
   —ерез час  в  коридоре  раздались  шаги  и  звон  шпор,  известивших  о
поЯвлении де ‹ансака. Њаркиза,  никогда  не  ложившаЯсЯ  раньше  полуночи,
зазвала  его  в  свои  покои,  и  ‚алентина,  услышав  их   голоса,   тоже
проскользнула в бабушкину спальню.
   - Ћго! - произнесла маркиза с веселым лукавством старости, не  склонным
щадить щепетильность девичества, ибо старость уже не знает этих чувств.  -
џ была уверена, что эта плутовка не спит, а ждет своего жениха,  навострив
ушки, и сердечко у нее бьетсЯ. „а, дети мои, вижу, что пришла  самаЯ  пора
вас поженить.
   ‘лова  бабушки  меньше  всего  отвечали  той   спокойной,   исполненной
достоинства  привЯзанности,  которую  ‚алентина  питала  к  ‹ансаку.   Ћна
недовольно покраснела, но почтительное и кроткое выражение на лице  жениха
успокоило ее.
   - џ и в самом деле не могла уснуть, - произнесла  она,  -  не  испросив
прощениЯ за все то беспокойство, что причинила вам.
   - Љогда любишь человека, - ответил ‹ансак с обычной своей неподражаемой
обходительностью, - милы даже муки, что он тебе причинЯет.
   ‚алентина ушла к себе, смущеннаЯ и взволнованнаЯ.  Ћна  сознавала,  что
виновата  перед  господином  де  ‹ансаком,  пусть  даже  невольно,  ей  не
терпелось признатьсЯ ему во всем, и она  досадовала,  что  лишь  утром  ей
удастсЯ  успокоить  свою  совесть.  Ѓудь  у  ‚алентины   меньше   душевной
деликатности, знай  она  лучше  свет,  она  воздержалась  бы  от  подобных
излиЯний.
   ‚о времЯ вечернего приключениЯ на  долю  господина  де  ‹ансака  выпала
весьма незавиднаЯ роль, и хотЯ помыслы ‚алентины  были  поистине  невинны,
этому светскому человеку не так уж легко было  бы  чистосердечно  простить
свою невесту, котораЯ по уговору с посторонним решилась  обмануть  его.  €
‚алентина  краснела  при  мысли,  что  сама  стала  соучастницей   обмана,
разыгранного с ее будущим мужем.
   Ќа следующее утро она поспешно спустилась в гостиную, где  ее  поджидал
господин де ‹ансак.
   - ќварист, - начала она без обинЯков, - у менЯ на сердце тайна,  и  она
тЯготит менЯ - Я обЯзана сказать вам все. …сли Я виновата, пожурите  менЯ,
но зато вы не сможете упрекнуть менЯ в нечестности.
   - Ћ боже мой, дорогаЯ ‚алентина, как вы менЯ перепугали!  —то  означает
сие торжественное вступление?  Џодумайте  только,  в  какое  положение  вы
поставите нас обоих... Ќет, нет, не желаю ничего слышать. ‚едь  сегоднЯ  Я
расстаюсь с вами, менЯ призывает служебный долг, и там, вдали  от  вас,  Я
буду печально ждать  конца  бесконечно  длинного  месЯца,  препЯтствующего
моему счастью, потому-то Я и не желаю  омрачать  сегоднЯшний  и  без  того
печальный  день  вашей  исповедью,  котораЯ,  как  видно,  достанетсЯ  вам
нелегко. —то бы вы мне ни сказали, какое бы "преступление"  ни  совершили,
заранее  прощаю  вас.  Џослушайте  менЯ,  ‚алентина,  ваша  душа   слишком
прекрасна, жизнь ваша слишком чиста, дабы Я дерзнул  взЯть  на  себЯ  роль
исповедника.
   -  ЊоЯ  исповедь  ничуть  не  огорчит  вас,  -   возразила   ‚алентина,
приободреннаЯ разумными доводами жениха. - …сли даже вы  обвините  менЯ  в
излишней неосмотрительности, Я уверена,  вы  порадуетесь  вместе  со  мной
событию, которое переполнЯет менЯ счастьем. џ нашла свою сестру.
   - ’ише! - живо отозвалсЯ господин де ‹ансак с комическим ужасом.  -  Ќе
произносите здесь этого слова! ‚аша матушка и без того что-то подозревает,
и это приводит ее в отчаЯние. Ђ что будет, великий боже, если она  узнает,
как далеко все зашло? Џоверьте мне, дорогаЯ  моЯ  ‚алентина,  храните  эту
тайну в глубине своего сердца и не говорите о ней даже со мной. €наче Я не
смогу так успешно убеждать в обратном вашу матушку, как мне удавалось  это
до сих пор делать с вполне невинным видом. € к тому же,  -  добавил  он  с
улыбкой, смЯгчавшей суровый смысл его слов, - Я  еще  не  ваш  повелитель,
иными словами - не ваш защитник, и посему не считаю себЯ вправе  разрешить
вам акт открытого мЯтежа против  материнской  воли.  Џодождите  месЯц.  Ћн
покажетсЯ вам не столь тоскливо долгим, как мне.
   ‚алентина, которой не  терпелось  облегчить  свою  совесть  и  поведать
тайну,  скрывавшую  некое  весьма  щекотливое  обстоЯтельство,  безуспешно
настаивала на своем. ѓосподин де ‹ансак не желал ничего слушать, и в конце
концов ему удалось убедить ‚алентину в том, что она не обЯзана ему  ничего
сообщать.
   €стина же заключалась в том, что господин де ‹ансак родилсЯ  в  знатной
семье, занимал важный дипломатический  пост;  он  был  умен,  обаЯтелен  и
хитер, но запуталсЯ в долгах и  ни  за  что  на  свете  не  согласилсЯ  бы
отказатьсЯ от руки и состоЯниЯ мадемуазель де ђембо. †ивЯ в вечном  страхе
не угодить матери или дочери, он тайком вступал в сговор с той  и  другой,
потакал их вкусам, делал вид, что разделЯет чувства и  мнениЯ  каждой,  и,
ничуть не интересуЯсь историей с ‹уизой, твердо решил не вмешиватьсЯ в  ее
дела, пока не сможет собственной властью покончить их  в  желательном  длЯ
него направлении.
   ‚алентина принЯла  осторожность  господина  де  ‹ансака  за  молчаливое
согласие и, успокоившись  на  сей  счет,  обратилась  помыслами  к  грозе,
котораЯ неминуемо должна была разразитьсЯ при встрече с матерью.
   Ќакануне вечером пронырливый и подлый лакей, уже распустивший  слухи  о
поЯвлении ‹уизы, вошел в спальню графини Якобы за  тем,  чтобы  подать  ей
лимонад, и между ними состоЯлась следующаЯ беседа.


        9

   - Њадам велели мне вчера навести справки о...
   - „овольно. Ќикогда не произносите при мне  этого  имени.  “далось  вам
что-нибудь узнать?
   - „а, мадам, думаю, что Я на верном пути.
   - ’огда говорите.
   - Ќе осмелюсь утверждать, мадам, что все так и есть, как Я предполагаю.
Ќо одно мне известно:  на  ферме  ѓранжнев  около  трех  недель  проживает
женщина, которую  дЯдюшка  ‹ери  выдает  за  свою  племЯнницу  и  котораЯ,
по-моему, и есть та, кого мы ищем.
   - Ђ вы ее видели?
   - Ќет, мадам. ‚прочем, Я не знаю мадемуазель... и никто здесь  тоже  не
знает.
   - Ђ что говорЯт крестьЯне?
   - Љто говорит, что это действительно родственница ‹ери, недаром же,  по
их словам, одеваетсЯ она не как барышнЯ, да и живет у них в  комнатке  длЯ
прислуги. Ћни полагают, будь это  мадемуазель...  ее  на  ферме  иначе  бы
принЯли. Њадам знает, как ‹ери ей преданы.
   - ‘овершенно верно. ’етушка ‹ери была ее  нЯнькой  еще  в  те  времена,
когда рада была заработать себе на пропитание. Ќо что говорЯт другие?  Љак
случилось, что никто из здешних жителей не может с  уверенностью  сказать,
она это или нет, хотЯ все ее знали раньше?
   - ‚о-первых, мало кто видел ее в ѓранжневе, там место  глухое.  „а  она
почти и не выходит из дому, а если выходит,  то  накидывает  плащ,  потому
что, говорЯт, она больна. ’е, что с ней  встречались,  не  успели  ее  как
следует разглЯдеть и уверЯют, что, дескать, пЯтнадцать  лет  назад  видели
пухленькую да румЯную барышню, а вот  эта  худаЯ  и  бледнаЯ.  ’акие  вещи
выЯснить трудно, тут надо действовать умело и настойчиво.
   - џ дам вам сто франков, †озеф, если вы возьметесь за это дело.
   -   „остаточно   одного   приказаниЯ    мадам,    -    ответил    лакей
лицемерно-смиренным тоном. - Ќо пусть мадам не посетует, если Я не добьюсь
успеха так быстро, как бы ей хотелось;  ведь  здешние  крестьЯне  -  народ
лукавый, недоверчивый, а главное, до того зловредный,  что  забывают  свои
старинные обЯзанности и рады до смерти поступить наперекор вашей воле...
   - ‡наю, что они менЯ не любЯт, и лишь  радуюсь  этому.  Ќенависть  этих
людей менЯ не тревожит, напротив, только делает мне честь. Ќо разве мэр не
велел привести к себе эту незнакомку и не расспросил ее?
   - Њадам известно, что  мэр  -  тоже  родич  ‹ери,  он  двоюродный  брат
фермера, а в этой семейке все друг за дружку держатсЯ, спелись,  как  воры
на Ярмарке...
   †озеф даже улыбнулсЯ собственному красноречию и остроумию.  ѓрафинЯ  не
снизошла до его переживаний и продолжала:
   -  „ействительно,  ужасно  неудобно,  что   должность   мэра   занимают
крестьЯне, это дает им над нами известное преимущество!
   "Ќадо бы, - подумала она, - занЯтьсЯ  этим  вопросом