ередине,  какаЯ-то  неЯснаЯ  человеческаЯ  тень
выросла перед ним у конца перил, словно кто-то стоЯл там и ждал его. Њысли
ђеймона смешались, он был потрЯсен и потерЯл  способность  рассуждать.  Ћн
вернулсЯ обратно и притаилсЯ  в  тени  деревьев,  не  сводЯ  пристального,
полного ужаса взглЯда с видениЯ, расплывчатого и зыбкого, как речной туман
или дрожащий свет луны. Ћн подумал, что это плод его больного  воображениЯ
и что он принЯл за человека тень от  дерева  или  куст,  но  тут  же  Ясно
увидел, что призрак зашевелилсЯ и направилсЯ к нему.
   ‚ ту минуту, если бы ноги не отказались ему  служить,  он  пустилсЯ  бы
бежать так же быстро и трусливо, как ребенок, который,  проходЯ  ночью  по
кладбищу, внезапно слышит позади себЯ  шорох  травы  и  принимает  его  за
чьи-то легкие шаги. Ќо он не мог сдвинутьсЯ с места и,  чтобы  не  упасть,
обхватил ствол ивы, под сенью которой укрылсЯ.  ‘эр  ђальф,  закутанный  в
светлый плащ, придававший ему издали вид  призрака,  прошел  мимо  него  и
удалилсЯ по дороге, где только что проходил ђеймон.
   "Ќеумелый шпион!" - подумал ђеймон, видЯ, как тот ищет его следы.  -  џ
обману твою бдительность, и, пока ты будешь сторожить менЯ здесь,  Я  буду
наслаждатьсЯ счастьем там".
   ‘ легкостью птицы и уверенностью счастливого любовника он перешел мост.
‚се его страхи рассеЯлись: Ќун  больше  не  существовала,  реальнаЯ  жизнь
вступила в свои права. ’ам была €ндиана, она ждала его, - здесь  стоЯл  на
страже ђальф, желавший преградить ему путь.
   - ‘той на страже, - весело сказал ђеймон, увидЯ издали, как ђальф  ищет
его на противоположном берегу. - ‘той на страже всю ночь, милейший ђудольф
Ѓраун, охранЯй мое счастье, любезный друг! € если залают собаки,  а  слуги
поднимут тревогу, успокой их, уйми,  скажи  им:  "Њожете  мирно  спать,  Я
охранЯю ваш сон!".
   €счезли все колебаниЯ, умолкли  упреки  совести  и  голос  добродетели.
‘лишком дорогой ценой купил ђеймон наступающий  час.  Љровь,  застывшаЯ  в
жилах, бурно приливала теперь к его разгорЯченной голове. ’олько что перед
ним витали призраки смерти, вставали мрачные воспоминаниЯ  об  умершей,  -
теперь его ждала  горЯчаЯ  живаЯ  любовь,  острые  радости  жизни.  ђеймон
почувствовал себЯ юным и бодрым, как бывает утром, когда пробуждаешьсЯ  от
Ярких и радостных лучей солнца после тЯжелого, сковавшего  тебЯ  могильным
холодом кошмара.
   "Ѓедный ђальф! - думал он, поднимаЯсь смелым и легким шагом по потайной
лестнице. - ’ы сам менЯ на это толкаешь".


        —Ђ‘’њ ’ђ…’њџ


        17

   ђасставшись с  сэром  ђальфом,  госпожа  „ельмар  заперлась  у  себЯ  в
спальне; в ее душе поднЯлась целаЯ бурЯ. “ж не впервые смутные  подозрениЯ
набрасывали зловещие тени на шаткое здание ее счастьЯ. Љак-то в  разговоре
господин „ельмар позволил себе несколько нескромных шуток -  из  тех,  что
обычно принимаютсЯ за комплимент. Ћн так недвусмысленно поздравлЯл ђеймона
с его успехами в романтических  похождениЯх,  что  даже  посторонние  люди
могли догадатьсЯ о  его  любовных  интригах.  ‚сЯкий  раз,  когда  госпоже
„ельмар случалось говорить с садовником, тот по самым различным поводам  с
роковой  неизбежностью  сводил  разговор  к  Ќун,  а  затем,  по  какой-то
непонЯтной ассоциации, упоминал имЯ господина де ђамьера, точно  оно  было
постоЯнно у него на уме  и  помимо  его  воли  преследовало  его.  ѓоспожу
„ельмар удивлЯли его странные,  неуместные  вопросы.  ‘адовник  путалсЯ  в
словах по малейшему пустЯку: казалось, его мучит совесть, и, стараЯсь  это
скрыть, он сам себЯ выдавал.
   ‡амешательство ђеймона порою также вызывало в ней  тЯгостные  сомнениЯ,
и, хотЯ €ндиана не  искала  доказательств  его  вины,  эти  доказательства
напрашивались сами собой. Ћсобенно одно обстоЯтельство  могло  открыть  ей
глаза, если  бы  она  намеренно  не  старалась  отогнать  от  себЯ  всЯкое
подозрение. Ќа пальце Ќун нашли  очень  дорогое  кольцо;  госпожа  „ельмар
видела у нее это кольцо незадолго до ее смерти, и Ќун  сказала,  будто  бы
она нашла его. Џосле смерти Ќун госпожа „ельмар  постоЯнно  носила  его  в
памЯть о ней и часто замечала, как бледнел ђеймон, подносЯ ее руку к своим
губам. Ћднажды он начал умолЯть ее никогда не упоминать  при  нем  о  Ќун,
потому что он считает себЯ виновником ее смерти;  а  когда  она,  стараЯсь
снЯть с его души это тЯжкое бремЯ, стала доказывать, что во всем  виновата
она одна, он сказал:
   - Ќет, €ндиана, не обвинЯйте себЯ напрасно, вы не  знаете,  как  велика
моЯ вина!..
   ќти слова, сказанные с мрачной горечью, испугали госпожу  „ельмар.  Ћна
не решилась настаивать на разъЯснении, и даже  теперь  у  нее  не  хватало
мужества сопоставить все эти улики и, собрав их воедино, сделать  какой-то
вывод.
   Ћна открыла окно.  ‹юбуЯсь  тихой  ночью,  бледной,  прекрасной  луной,
сиЯвшей на небосклоне сквозь серебристую дымку тумана, думаЯ,  что  сейчас
придет ђеймон, что он,  вероЯтно,  уже  в  парке,  грезЯ  о  том  счастье,
которого она ждала от этого таинственного часа любви,  €ндиана  проклинала
ђальфа, отравившего своими словами ее  мечту  и  навсегда  нарушившего  ее
покой. Ћна даже почувствовала  ненависть  к  этому  несчастному  человеку,
заменившему ей отца и пожертвовавшему ради  нее  своим  будущим.  ‚се  его
счастье и все его будущее заключались в дружбе €ндианы, а  он  -  ради  ее
спасениЯ - решилсЯ потерЯть эту дружбу.
   €ндиана не могла прочесть то, что таилось в глубине его сердца, так  же
как не могла проникнуть и в душу ђеймона. Ќесправедливость ее  проистекала
от неведениЯ, а не из неблагодарности. ЋхваченнаЯ глубокой  страстью,  она
была не в состоЯнии спокойно пережить нанесенный ей удар.  Ћдно  мгновение
она готова была обвинить во всем самого сэра  ђальфа,  предпочитаЯ  скорее
очернить его, чем заподозрить ђеймона.
   Љроме того, у нее было очень мало времени, чтобы  разобратьсЯ  в  своих
мыслЯх и принЯть какое-то решение. Ћна ждала ђеймона с минуты  на  минуту.
‚озможно, это  он  уже  блуждает  там,  возле  мостика.  Љакое  отвращение
почувствовала бы она к ђальфу, если бы узнала его  в  этой  неЯсной  тени,
поминутно исчезавшей в  тумане  и  похожей  на  призрак,  что  преграждает
грешнику вход в ќлизиум.
   ‚незапно ей пришла в голову страннаЯ и безумнаЯ  мысль,  одна  из  тех,
какие зарождаютсЯ только в  уме  взволнованных  и  несчастных  людей.  Ћна
решила поставить на карту свою судьбу и подвергнуть ђеймона  необычному  и
рискованному испытанию, которого тот никак не мог ожидать. Ќе  успела  она
окончить  свои  приготовлениЯ,  как  услышала  шаги  ђеймона  на  потайной
лестнице. Ћткрыв ему дверь, она вернулась на  прежнее  место  и  поспешила
сесть, ибо была настолько взволнована, что едва держалась  на  ногах;  но,
как бывало с ней всегда в решительные минуты жизни, она сохранЯла  Ясность
суждениЯ и присутствие духа.
   ђеймон вошел, сгораЯ от нетерпениЯ снова увидеть  свет  и  вернутьсЯ  к
действительности; он был еще бледен и с трудом переводил дыхание.  €ндиана
сидела  к  нему  спиною,  закутавшись  в  меховую   шубку.   Џо   странной
случайности, эта же самаЯ  шубка  была  на  Ќун  во  времЯ  их  последнего
свиданиЯ, когда она выходила встречать его в парк. Ќе знаю, помните ли вы,
что у ђеймона тогда на мгновение возникла невероЯтнаЯ мысль: уж не госпожа
ли „ельмар эта закутаннаЯ в шубку  женщина?  ’еперь,  увидев  при  слабом,
мерцающем свете лампы ту же фигуру, печально сидЯщую в кресле  в  комнате,
куда он не входил после самой страшной ночи в своей жизни, где каждаЯ вещь
напоминала ему о прошлом, где все будило в нем тЯжкие упреки  совести,  он
невольно отступил и остановилсЯ на пороге. Ћн не  мог  отвести  взглЯд  от
неподвижно сидЯщей женщины и дрожал, как последний трус, боЯсь, что, когда
она обернетсЯ, он увидит посиневшее лицо утопленницы.
   ѓоспожа „ельмар нисколько не сомневалась в том впечатлении,  какое  она
производит на ђеймона. Ћна накинула на  голову  шелковый  индийский  шарф,
небрежно  завЯзав  его,  как  это  обычно  делают  креолки;   так   всегда
повЯзывалась Ќун.  Ћхваченный  ужасом,  ђеймон  чуть  не  лишилсЯ  чувств,
подумав, что  его  суеверные  предположениЯ,  видимо,  сбылись.  Ќо  узнав
наконец в сидЯщей ту женщину, которую он собиралсЯ соблазнить, он забыл  о
той, которую соблазнил, и подошел к  €ндиане.  Ћна  серьезно  и  задумчиво
смотрела на него, и  ее  пристальный  взглЯд  выражал  скорее  напрЯженное
внимание, чем нежность;  она  не  сделала  ни  малейшего  движениЯ,  чтобы
поскорее привлечь его к себе.
   ђеймон, удивленный такою встречей, приписал ее  целомудрию  и  скромной
сдержанности молодой женщины.
   Ћн бросилсЯ на колени и воскликнул:
   - ‹юбимаЯ, неужели вы боитесь менЯ?
   Ќо он тут же заметил, что госпожа „ельмар держит что-то  в  руках  и  с
подчеркнутой торжественностью как бы  преподносит  ему.  Ќаклонившись,  он
увидел несколько черных, неровных, по-видимому  наспех  срезанных  прЯдей,
которые €ндиана гладила и перебирала.
   - ‚ы узнаете эти волосы? - спросила она, впиваЯсь в  него  прозрачными,
пронизывающими глазами, горевшими каким-то странным огнем.
   ђеймон ответил не сразу; он посмотрел на шелковый шарф, покрывавший  ее
голову, и ему показалось, что он догадалсЯ.
   - ЉакаЯ вы нехорошаЯ! - сказал он, взЯв волосы из ее рук.  -  ‡ачем  вы
срезали ваши косы? Ћни были так красивы, и Я так любил их.
   - ‚чера вы спрашивали менЯ, - ответила она, пытаЯсь улыбнутьсЯ, - могла
ли бы Я пожертвовать длЯ вас своими волосами?
   - Ћ €ндиана, - воскликнул ђеймон,  -  ты  отлично  знаешь,  что  отныне
будешь еще прекраснее в моих глазах! Ћтдай же мне их, Я не буду  жалеть  о
том, что волосы, которыми Я ежедневно любовалсЯ, не украшают больше  твоей
головки, - теперь Я смогу целовать их постоЯнно, когда захочу;  отдай  мне
их, Я никогда не расстанусь с ними...
   Ќо, взЯв в руки волосы и перебираЯ эти пышные прЯди, ниспадавшие  почти
до самого пола, ђеймон почувствовал, что они  сухие  и  жесткие,  чего  он
никогда  не  замечал,  касаЯсь  локонов,  обрамлЯвших  чело  €ндианы.  …го
охватила нервнаЯ дрожь, когда  он  ощутил  холод  и  тЯжесть  этих  волос,
которые, казалось, были срезаны очень давно, когда он заметил, что они уже
потерЯли свою шелковистость, аромат  и  жизненное  тепло.  ’огда  он  стал
рассматривать их  более  внимательно  и  не  увидел  знакомого  синеватого
отлива, делавшего их похожими по цвету  на  вороново  крыло:  волосы  были
черные, как у негра или индейца, и какие-то мертвенно-тЯжелые.
   €ндиана по-прежнему не сводила с ђеймона своих Ясных  и  проницательных
глаз. Ћн невольно отвел взглЯд и увидел открытую шкатулку черного  дерева,
где лежало еще несколько таких же прЯдей.
   - ќто не ваши волосы, - сказал он,  сдернув  индийский  шарф  с  головы
госпожи „ельмар.
   …е волосы были целы и рассыпались  во  всем  своем  великолепии  по  ее
плечам. Ќо она оттолкнула его и снова указала ему на срезанные прЯди.
   - Ђ эти волосы вам незнакомы? - спросила она. - ђазве вы не  любовались
ими и не ласкали их когда-то? Њожет быть, сыраЯ ночь виновата в  том,  что
они утратили свой аромат? Ќеужели вы все забыли и у  вас  не  осталось  ни
слезинки, ни вздоха сожалениЯ длЯ той, кому принадлежало это кольцо?
   ђеймон упал в кресло; волосы Ќун  выскользнули  из  его  дрожащих  рук.
‘только тЯжелых переживаний было ему не под силу. Ћн  был  сангвинического
темперамента, кровь его бурно текла по жилам, нервы легко возбуждались. Ћн
задрожал с головы до ног и без сознаниЯ упал на пол.
   Љогда он пришел в себЯ,  госпожа  „ельмар,  обливаЯсь  слезами,  стоЯла
возле него на коленЯх и молила о прощении,  но  ђеймон  почувствовал,  что
больше не любит ее.
   - ‚ы причинили мне ужасное страдание, - сказал он,  -  и  искупить  это
страдание не в ваших силах. ‚ы никогда не вернете мне веру в  ваше  доброе
сердце. ‚ы только что показали мне,  сколько  мстительности  и  жестокости
таитсЯ в нем. ЃеднаЯ Ќун! ЃеднаЯ, несчастнаЯ девушка! „а,  Я  был  виноват
перед нею, но не перед вами. Ћна имела право мне мстить, однако не сделала
этого. Ћна убила себЯ ради моего будущего и пожертвовала жизнью ради моего
спокойствиЯ. ‚ы, сударынЯ, не были бы способны на это!..  Ћтдайте  мне  ее
волосы; они мои и принадлежат мне. ќто все, что мне осталось  от  женщины,
котораЯ одна по-настоЯщему любила менЯ. ЌесчастнаЯ Ќун, ты  была  достойна
иной любви! € это вы, сударынЯ, упрекаете менЯ в ее смерти! ‚ы, кого Я так
сильно любил, что забыл ее и обрек  себЯ  на  ужасные  угрызениЯ  совести.
€з-за обещанного вами поцелуЯ Я перешел через реку по тому самому мостику,
один,  гонимый  страхом,  преследуемый  адскими  призраками   совершенного
преступлениЯ. € когда вы убедились, с какой  неистовой  страстью  Я  люблю
вас, вы вонзили ваши женские  коготки  мне  в  сердце,  чтобы  узнать,  не
осталось ли в нем еще хоть капли крови,  готовой  пролитьсЯ  за  вас.  Ђх,
когда Я променЯл ее преданную любовь на вашу любовь,  любовь  жестокую,  Я
был не только безумцем - Я был преступником!
   ѓоспожа „ельмар ничего не ответила. Ћна стоЯла неподвижно,  бледнаЯ,  с
рассыпавшимисЯ по плечам  волосами,  уставившись  в  одну  точку.  †алость
овладела ђеймоном. Ћн взЯл ее за руку.
   - € все же, - продолжал он, - моЯ любовь к тебе так слепа, что  Я  могу
еще забыть все - Я чувствую это - и прошлое и настоЯщее,  и  преступление,
омрачившее мою жизнь, и зло, которое ты мне  только  что  причинила.  ‹юби
менЯ, и Я все прощу тебе!
   ЋтчаЯние госпожи „ельмар вновь пробудило желание и гордость в сердце ее
возлюбленного. ‚идЯ, что она так  боитсЯ  потерЯть  его  любовь,  видЯ  ее
смирение и готовность подчинитьсЯ в будущем всем  его  требованиЯм,  чтобы
как-нибудь  заслужить  прощение,  он  вспомнил,  с  какой  целью   обманул
бдительность ђальфа, и понЯл все преимущества своего положениЯ. ‘перва  он
прикинулсЯ глубоко огорченным и мрачным; он едва отвечал на ласки и  слезы
€ндианы: он хотел, чтобы сердце  ее  надорвалось  от  рыданий,  чтобы  она
почувствовала, как ужасно быть покинутой, лишилась бы сил  от  отчаЯниЯ  и
страха, и теперь, добившись этого, увидЯ ее у  своих  ног,  в  изнеможении
ожидающую смертного приговора,  он  с  судорожной  Яростью  схватил  ее  в
объЯтиЯ и прижал к груди.  Ћна  не  противилась  и,  слабаЯ  как  ребенок,
покорно отдавалась его поцелуЯм. Ћна была почти без чувств.
   Ќо вдруг, точно очнувшись  от  сна,  она  вырвалась  из  его  страстных
объЯтий, убежала на другой конец комнаты, туда, где висел портрет  ђальфа,
и, как бы просЯ защиты у этого человека со строгим лицом,  чистым  лбом  и
спокойно сжатыми  губами,  дрожащаЯ,  растерЯннаЯ  и  охваченнаЯ  каким-то
странным испугом, прижалась к стене. ђеймон решил, что его объЯтиЯ глубоко
взволновали ее, что теперь она в его власти и  страшитсЯ  самой  себЯ.  Ћн
подбежал к ней, властно взЯл ее за руку и, отведЯ от  стены,  заЯвил,  что
пришел с намерением  сдержать  свое  обещание,  но  ее  жестокий  поступок
освобождает его от всех клЯтв.
   - ’еперь Я не буду больше ни вашим рабом, ни вашим союзником. џ  только
мужчина, который страстно вас любит, а вы злаЯ,  капризнаЯ,  жестокаЯ,  но
прекраснаЯ, соблазнительнаЯ и обожаемаЯ женщина, которую Я держу  в  своих
объЯтиЯх. ‹асковыми и задушевными словами вы могли бы  сдержать  мой  пыл;
будь вы такой же спокойной и  великодушной,  как  вчера,  Я  оставалсЯ  бы
по-прежнему нежным и покорным. Ќо вы разожгли во мне страсть, спутали  все
мысли, довели менЯ до отчаЯниЯ, до бешенства, сделали несчастным,  трусом,
больным и безумным. ’еперь вы должны  сделать  менЯ  счастливым,  иначе  Я
потерЯю всЯкую веру в вас, не в силах буду  любить  и  благословлЯть  вас.
Џрости менЯ, €ндиана, прости! …сли Я внушаю тебе страх,  ты  сама  в  этом
виновата: ты заставила менЯ так страдать, что Я потерЯл рассудок.
   €ндиана дрожала всем телом.  Џо  своей  неопытности  она  считала,  что
сопротивление невозможно, и уже готова была уступить ему не из любви, а из
страха. „елаЯ слабые попытки вырватьсЯ из объЯтий ђеймона, она с отчаЯнием
сказала ему:
   - Ќеужели вы способны прибегнуть к насилию?
   ђеймон, пораженный тем, что, несмотрЯ на свою физическую слабость,  она
еще находит в себе  нравственные  силы  сопротивлЯтьсЯ,  резким  движением
оттолкнул ее.
   - Ќикогда! - воскликнул он. - ‹учше умереть, чем овладеть тобою  против
твоей воли.
   Ћн бросилсЯ к ее ногам и всю изощренность своего ума,  заменЯвшего  ему
сердце, всю поэзию, какую воображение способно придать страсти,  вложил  в
свою пылкую  и  обольстительную  мольбу.  Љогда  он  увидел,  что  она  не
уступает, он стал упрекать ее в холодности; сам он относилсЯ с насмешкой и
презрением к этому избитому  приему,  и  ему  было  смешно,  даже  немного
стыдно, что он имеет дело  с  женщиной  наивной,  способной  поверить  его
словам.
   …го упрек задел €ндиану за живое гораздо сильнее, чем все романтические
восклицаниЯ, какими он разукрасил свою речь.
   Ќо внезапно она что-то вспомнила и спросила:
   - ђеймон, та, что так  любила  вас...  та,  о  которой  мы  только  что
говорили... она, наверное, ни в чем не отказывала вам?
   - Ќи в чем, - ответил ђеймон, выведенный из терпениЯ  таким  неуместным
напоминанием. - Ќо вместо того чтобы постоЯнно вспоминать  о  ней,  помоги
мне лучше забыть, как сильно она менЯ любила!
   - Џослушайте, - задумчиво и серьезно сказала €ндиана, -  подождите  еще
немного, мне надо поговорить с вами. Њожет быть, вы вовсе не так  виноваты
передо мной, как Я думала раньше. Њне было бы отрадно простить вам то, что
Я считала смертельным оскорблением... ‘кажите же... когда  Я  вас  застала
здесь... длЯ кого вы приходили сюда, длЯ нее или длЯ менЯ?
   Џосле минутного колебаниЯ ђеймон, решив, что ей нетрудно  будет  узнать
правду, а возможно, она уже и знает ее, ответил:
   - „лЯ нее.
   - —то же, так, пожалуй, и лучше, - грустно сказала она. - џ предпочитаю
неверность  оскорблению.  Ѓудьте  откровенны  до  конца,  ђеймон.  ‘колько
времени вы находились у менЯ в спальне до того, как Я туда вошла? Џомните,
что ђальф знает все, и, если бы Я захотела спросить его...
   - ‚ам незачем прибегать к доносам сэра ђальфа, сударынЯ. џ был в  вашей
комнате с предыдущего вечера.
   - € вы провели ночь... здесь?.. ‚аше молчание достаточно красноречиво.
   Ќесколько мгновений оба молчали, затем €ндиана встала, собираЯсь что-то
сказать, но в эту минуту раздалсЯ резкий стук в дверь, от которого она всЯ
похолодела.
   Ћни замерли, затаив дыхание.
   Љто-то просунул под дверь записку. Ќа  листке,  вырванном  из  записной
книжки, было неразборчиво написано карандашом: "‚аш муж здесь. _ђальф_".


        18

   - ЌизкаЯ ложь! - воскликнул ђеймон,  как  только  затихли  легкие  шаги
ђальфа. - ‘эра ђальфа следует проучить, и Я проучу его так...
   - џ запрещаю вам это, - сказала €ндиана холодным и решительным тоном. -
Њой муж вернулсЯ - ђальф никогда не лжет.  Њы  оба  погибли.  Ѓыло  времЯ,
когда одна  мысль  об  этом  привела  бы  менЯ  в  ужас,  сейчас  мне  это
безразлично.
   - ’огда, - вскричал с восторгом ђеймон, схватив ее в объЯтиЯ, - раз нам
грозит смерть, будь моей! Џрости мне все, и пусть в этот  решительный  миг
твоим последним словом будет слово любви, моим последним вздохом  -  вздох
счастьЯ.
   - ќто ужасное мгновение, требующее от нас  такого  мужества,  могло  бы
стать самым прекрасным в моей жизни, - воскликнула она, - но  вы  погубили
все!
   ‚о дворе усадьбы раздалсЯ стук колес, а  затем  кто-то  нетерпеливой  и
грубой рукой дернул за колокольчик у ворот замка.
   - “знаю его манеру звонить, - холодно сказала €ндиана прислушиваЯсь.  -
ђальф не солгал. Ќо у вас еще есть времЯ бежать, уходите!
   -  Ќет,  Я  не  уйду!  -  воскликнул  ђеймон.  -  џ  подозреваю  подлое
предательство и не хочу, чтобы вы одна были его жертвой. џ останусь и буду
защищать вас своей грудью.
   - Ќикакого предательства нет... ‚ы слышите, слуги проснулись, и  сейчас
откроют ворота. Ѓегите, деревьЯ сада скроют вас,  да  и  луна  еще  только
всходит. Ќи слова больше, идите!
   ђеймону оставалось только повиноватьсЯ;  она  проводила  его  до  конца
лестницы и внимательным взором окинула деревьЯ и цветник. ‚се было тихо  и
спокойно.  Ћна  долго  стоЯла   на   последней   ступеньке,   со   страхом
прислушиваЯсь к скрипу его шагов на песке, совсем забыв  о  приезде  мужа.
—то ей было до его подозрений и гнева, лишь бы ђеймон был вне опасности!
   Ђ тот между тем быстро и легко перешел по мостику через реку,  добралсЯ
до калитки, хотЯ в  волнении  не  сразу  смог  открыть  ее.  Ќе  успел  он
очутитьсЯ за оградой, как перед  ним  предстал  сэр  ђальф  и  сказал  так
хладнокровно и спокойно, как если бы их встреча  произошла  где-нибудь  на
рауте:
   - Ѓудьте любезны вернуть мне ключ. …сли его начнут искать и он окажетсЯ
у менЯ, то это никого не удивит.
   ђеймон предпочел бы самое тЯжкое оскорбление этой великодушной иронии.
   - џ не из тех, кто забывает о настоЯщей услуге, - сказал он, - но Я  из
тех, кто мстит за оскорбление и наказывает за предательство.
   ‘эр ђальф не изменилсЯ в лице, и голос его по-прежнему был спокоен.
   - Њне не нужна ваша благодарность, а  ваша  месть  мне  не  страшна,  -
ответил он. - Ќо сейчас не времЯ длЯ разговоров. ‘тупайте своей дорогой  и
подумайте о госпоже „ельмар.
   € он исчез.
   ќта ночь, полнаЯ треволнений, так потрЯсла все существо ђеймона, что  в
ту минуту он готов был поверить в волшебство.  Ћн  добралсЯ  до  ‘ерей  на
рассвете и, дрожа как в лихорадке, лег в постель.
   Ђ госпожа „ельмар, сохранЯЯ полное спокойствие и самообладание, угощала
завтраком мужа и кузена. Ћна еще не успела  обдумать  своего  положениЯ  и
действовала под влиЯнием инстинкта, который подсказывал ей, что надо  быть
хладнокровной и держать себЯ в руках. Џолковник был мрачен и озабочен.  Ћн
был всецело поглощен делами и далек от каких-либо ревнивых подозрений.
   Љ вечеру ђеймон пришел в себЯ и стал  размышлЯть  о  своем  романе.  Ћн
чувствовал, что его любовь  угасает.  …му  нравились  препЯтствиЯ,  но  он
отступал  перед  неприЯтностЯми,  а  теперь,  когда  €ндиана  была  вправе
упрекать его, он предвидел, что их будет очень много. Ќаконец он вспомнил,
что следовало бы справитьсЯ о ней, и послал слугу в ‹аньи  разведать,  что
там происходит. Џосланный принес ему следующее письмо, переданное госпожой
„ельмар:
   "џ надеЯлась, что  в  эту  ночь  лишусь  жизни  или  рассудка.  Ќа  мое
несчастье, Я сохранила и то и другое; но  Я  не  собираюсь  жаловатьсЯ,  Я
заслужила свои страданиЯ. џ сама захотела этой бурной  жизни,  и  было  бы
малодушно теперь отступать. Ќе знаю и не хочу знать, виновны ли вы,  -  мы
никогда больше не будем говорить на эту тему, хорошо? „лЯ  нас  обоих  это
слишком тЯжело, и Я в последний раз возвращаюсь к этому вопросу.
   ‚ы сказали одно слово, доставившее мне огромную радость. ЃеднаЯ Ќун! ’ы
теперь на небесах, прости менЯ; ты больше не страдаешь и  не  любишь.  ’ы,
может быть, жалеешь менЯ!.. ‚ы сказали, ђеймон, что принесли мне в  жертву
эту несчастную, что любили менЯ больше, нежели ее!.. Ћ, не  отрицайте,  вы
говорили это. џ так хочу вам верить  -  и  Я  верю,  хотЯ  ваше  поведение
прошлой ночью, ваша настойчивость  и  безумие  могли  бы  вызвать  у  менЯ
сомнение в вашем чувстве. џ  прощаю  вас,  -  в  тот  миг  вы  были  очень
взволнованы, но теперь у вас было времЯ все  обдумать  и  прийти  в  себЯ;
ответьте мне: можете ли вы отказатьсЯ от такой любви ко мне? ‹юбЯ вас всей
душой, Я полагала, что могу внушить вам любовь столь же чистую,  как  моЯ.
Љроме того, Я почти не задумывалась  о  будущем,  не  заглЯдывала  вперед,
мысль о том, что когда-нибудь, побежденнаЯ вашей преданностью, Я пожертвую
ради вас своим долгом и совестью, не приводила менЯ в ужас. Ќо теперь  все
изменилось. ’еперь в своем будущем Я вижу страшное сходство с судьбою Ќун.
Ћ, если вы любите менЯ  не  сильнее,  чем  ее...  џ  даже  боюсь  об  этом
подумать!.. Ђ ведь она была красивее менЯ,  гораздо  красивее!  Џочему  вы
предпочли менЯ? ‡начит, вы любите менЯ иной и лучшей любовью... ‚от что  Я
хотела вам сказать. ‚ы были ее любовником, но согласны ли вы отказатьсЯ от
мысли когда-либо стать моим? …сли да,  Я  еще  могу  уважать  вас,  верить
вашему раскаЯнию, вашей искренности и любви. …сли нет, то  забудьте  менЯ,
мы никогда больше не увидимсЯ. ‚озможно, Я умру с горЯ, но лучше  умереть,
чем унизитьсЯ до того, чтобы стать только вашей любовницей".
   ђеймон был озадачен и не знал, что ответить. …е гордость оскорбила его.
Ћн не мог представить себе, чтобы женщина, сама бросившаЯсЯ в его объЯтиЯ,
отказывалась теперь принадлежать ему и  могла  так  холодно  рассуждать  о
причинах своего сопротивлениЯ.
   "Ћна не любит менЯ, - решил он. - “ нее  черствое  сердце  и  надменный
нрав".
   ‘ этой минуты всЯ его любовь к ней пропала. Ћна уЯзвила его  самолюбие,
отнЯла надежду одержать еще одну победу, лишила его ожидаемых наслаждений.
’еперь она значила длЯ ђеймона даже  меньше,  чем  значила  когда-то  Ќун!
ЃеднаЯ €ндиана! Ђ она мечтала  стать  длЯ  него  всем.  Ћн  не  оценил  ее
страстной любви; с презрением отнессЯ он к ее вере в возможность идеальных
отношений. ђеймон никогда не понимал ее и потому, конечно,  не  мог  долго
любить.
   ‘ильно раздосадованный, он поклЯлсЯ, что добьетсЯ  победы.  €  поклЯлсЯ
уже не из гордости, а из мести. ’еперь он думал не о том, чтобы  завоевать
свое счастье, а о том, чтобы  наказать  ее  за  обиду;  не  о  том,  чтобы
обладать женщиной, а о том, чтобы сломить ее.  Ћн  дал  себе  слово  стать
любовником €ндианы, хотЯ бы на один день, а затем бросить ее и насладитьсЯ
ее унижением.
   Џод влиЯнием первого впечатлениЯ он написал ей следующее письмо:
   "’ы хочешь, чтобы Я дал тебе обещание... ЃезумнаЯ, как ты можешь желать
этого. џ обещаю все, что тебе угодно, так как готов во  всем  повиноватьсЯ
тебе. Ќо если Я нарушу свои клЯтвы, то не буду виноват ни перед богом,  ни
перед тобой. …сли бы ты любила менЯ, €ндиана, то не налагала  бы  на  менЯ
такие   жестокие   испытаниЯ,   не   подвергала   бы    риску    оказатьсЯ
клЯтвопреступником, не стыдилась бы стать моей любовницей; но ты  считаешь
мои объЯтиЯ длЯ себЯ унизительными..."
   ђеймон почувствовал, что и его  письме  сквозит  невольнаЯ  горечь.  Ћн
разорвал написанное и, поразмыслив, начал писать снова:
   "‚ы пишете, что сегоднЯ ночью едва не лишились рассудка. џ  же  потерЯл
его окончательно. џ был виновен... нет, Я был безумен. ‡абудьте  эти  часы
страданиЯ и бреда. ‘ейчас Я спокоен; Я много думал - и Я все  еще  достоин
вас... „а благословит тебЯ бог, ангел, ниспосланный мне небом, за то,  что
ты спасла менЯ от самого себЯ, за то, что указала мне, как следует  любить
тебЯ. Џриказывай мне, €ндиана, Я твой раб, ты это знаешь. џ отдал бы жизнь
за счастье пробыть час в твоих объЯтиЯх, но Я готов мучитьсЯ всю жизнь  за
одну твою улыбку. џ буду тебе другом, братом, ничем больше.  €  если  буду
страдать, ты этого не узнаешь. …сли подле тебЯ кровь моЯ закипит,  если  в
груди зажжетсЯ пламЯ страсти, если глаза затуманЯтсЯ  от  прикосновениЯ  к
твоей руке и твой нежный поцелуй, поцелуй сестры, обожжет мне лоб, Я смирю
волнение в крови, разумом уйму страсть и не позволю  себе  коснутьсЯ  тебЯ
губами. џ буду нежен, покорен, буду несчастлив, если  длЯ  твоего  счастьЯ
нужны мои страданиЯ, лишь бы увидеть тебЯ еще раз и услышать от тебЯ,  что
ты менЯ любишь. Ћ, скажи мне это, верни мне радость и твое доверие! ‘кажи,
когда мы снова увидимсЯ? џ не  знаю,  чем  кончились  событиЯ  этой  ночи,
почему  ты  ничего  не  пишешь  об  этом  и  заставлЯешь   менЯ   мучитьсЯ
неизвестностью? Љарл видел, как вы втроем гулЯли по парку.  Џолковник,  по
его словам, выглЯдел не то больным, не то грустным,  но  не  раздраженным.
’ак, значит, ђальф  не  выдал  нас!  ‘транный  человек!  Ќо  можем  ли  мы
полагатьсЯ на его скромность, и как осмелюсь Я поЯвитьсЯ в  ‹аньи  теперь,
когда наша судьба в его руках? € все же Я приеду. …сли нужно унизитьсЯ  до
мольбы, сломлю свою гордость, пересилю свое отвращение к нему, сделаю все,
лишь бы не потерЯть тебЯ. Ћдно твое слово - и Я готов обречь себЯ на какие
угодно угрызениЯ совести; ради тебЯ Я согласилсЯ бы  покинуть  даже  мать,
ради тебЯ Я пошел бы на любое преступление. Ђх, €ндиана, если бы ты  могла
понЯть, как велика моЯ любовь!"
   Џеро выпало из рук ђеймона; он невероЯтно устал, он почти засыпал.  ’ем
не менее он перечитал письмо, желаЯ убедитьсЯ, насколько Ясно выражены его
мысли; но от утомлениЯ мысли  его  путались,  он  ничего  не  понимал.  Ћн
позвонил лакею, велел ему чуть свет ехать в ‹аньи и  заснул  тем  глубоким
целительным  сном,  каким  спокойно  наслаждаютсЯ  только   люди,   вполне
довольные собой.
   ѓоспожа „ельмар не ложилась; она не чувствовала усталости и писала  всю
ночь; получив письмо от ђеймона, она тут же ответила ему:
   "Ѓлагодарю вас, ђеймон, благодарю! ‚ы возвращаете  мне  жизнь  и  силы.
’еперь Я могу пойти на все и все вытерпеть, потому что вы  любите  менЯ  и
самые тЯжелые испытаниЯ не пугают вас. „а, мы снова увидимсЯ, ничто нас не
остановит!   Џусть   ђальф   поступает   с   нашей   тайной,    как    ему
заблагорассудитсЯ, - Я больше ничего не боюсь: ты любишь  менЯ.  „аже  мой
муж мне больше не страшен.
   ‚ы хотите знать, как обстоЯт наши дела? ‚чера Я забыла сообщить вам  об
этом. Ђ между тем они принЯли печальный оборот: мы разорены. ‘тоит  вопрос
о продаже ‹аньи, идет даже разговор об отъезде в колонии... Ќо что мне  до
того, Я ни о чем не могу сейчас думать. ‡наю только одно:  мы  никогда  не
расстанемсЯ... ’ы поклЯлсЯ мне в этом, ђеймон, - Я верю  твоему  обещанию.
‚ерь же в мое мужество! Ќичто менЯ не  испугает,  ничто  не  удержит,  мне
предназначено  судьбою  быть  подле  тебЯ,  и  только  смерть  может   нас
разлучить".
   -  †енскаЯ  восторженность!  -  сказал   ђеймон,   комкаЯ   письмо.   -
ђомантические  проекты  и  опасные  предприЯтиЯ   возбуждают   их   робкое
воображение, как горькие лекарства возбуждают аппетит больного. џ  добилсЯ
своего, она вновь в моей власти, а что касаетсЯ безумств, которыми она мне
угрожает, то мы еще посмотрим!.. ‚се  они  таковы,  эти  легкомысленные  и
лживые созданиЯ, они  всегда  готовы  предпринЯть  невозможное  и  считают
великодушие добродетелью, требующей огласки! Љто бы  подумал,  прочтЯ  это
письмо, что она так скупа на поцелуи и нежности!
   ‚ тот же день он поехал в ‹аньи. ђальфа там не было. Џолковник дружески
принЯл ђеймона и очень откровенно беседовал с ним.  †елаЯ  поговорить  обо
всем на свободе, он увел его  в  парк  и  там  сообщил,  что  окончательно
разорен и что завтра будет объЯвлено о продаже фабрики.  ђеймон  предложил
свою помощь, но „ельмар отказалсЯ.
   - Ќет, мой друг, - сказал он, - Я и так слишком много  страдал  оттого,
что был обЯзан своим благосостоЯнием милости ђальфа. џ все времЯ стремилсЯ
рассчитатьсЯ с ним. Џродажа  поместьЯ  позволит  мне  уплатить  сразу  все
долги. Џравда, у менЯ ровно ничего не останетсЯ, но у менЯ есть  мужество,
энергиЯ и умение вести дела. Ѓудущее в наших руках. Ћднажды Я уже сколотил
себе небольшое состоЯние и теперь начну все снова. џ  обЯзан  сделать  это
ради жены: она молода, и Я не хочу, чтобы она терпела нужду.  “  нее  есть
небольшой дом на острове Ѓурбон; туда Я и  намерен  уехать  и  начать  там
новое дело. —ерез несколько лет, самое большее лет через десЯть, Я надеюсь
снова увидетьсЯ с вами...
   ђеймон пожал руку полковнику. ‚ера „ельмара в лучшее будущее и то,  что
он говорил о десЯти годах как об одном дне,  заставили  ђеймона  внутренне
усмехнутьсЯ: лысина и изможденный вид полковника  достаточно  красноречиво
говорили о его подорванном здоровье и недолговечности. ’ем не менее ђеймон
притворилсЯ, будто разделЯет его надежды.
   - џ рад слышать, что неудачи не сломили вас, узнаю а этом ваше мужество
и ваш отважный характер. Ђ что, госпожа „ельмар так же мужественна, как  и
вы? Ќе думаете ли вы, что она  будет  возражать  против  вашего  намерениЯ
покинуть ”ранцию?
   - Ћчень жаль, если это случитсЯ, -  ответил  полковник,  -  но  женщины
созданы длЯ того, чтобы повиноватьсЯ, а не давать советы. џ еще не объЯвил
€ндиане своего окончательного решениЯ. Ќе  знаю  никого,  кроме  вас,  мой
друг, о ком она могла бы пожалеть. € все же предвижу, что начнутсЯ слезы и
истерики, хотЯ бы из духа противоречиЯ... —ерт бы побрал всех женщин!  Љак
бы там ни было, Я рассчитываю на вас, дорогой ђеймон: вы должны образумить
мою жену, она верит вам. ЏовлиЯйте на нее, чтобы она не плакала, - терпеть
не могу слез!
   ђеймон обещал приехать на следующий день и сообщить госпоже  „ельмар  о
решении ее мужа.
   - ‚ы окажете мне настоЯщую дружескую услугу, - сказал  полковник,  -  Я
уведу ђальфа на ферму, чтобы вы могли свободно поговорить с ней.
   "‹учше не придумаешь", - сказал себе ђеймон, удалЯЯсь.


        19

   Џланы господина „ельмара вполне соответствовали  желаниЯм  ђеймона:  он
предвидел, что эта любовь,  утратившаЯ  длЯ  него  почти  всЯкий  интерес,
ничего не даст ему в будущем, кроме неприЯтностей и забот.  Ћн  был  очень
доволен, что обстоЯтельства складываютсЯ так благоприЯтно и избавлЯют  его
от неизбежных и скучных последствий исчерпанной любовной  интриги.  ’еперь
ђеймону оставалось только воспользоватьсЯ последними минутами  возбуждениЯ
госпожи „ельмар и предоставить затем своей счастливой звезде оградить  его
от дальнейших слез и упреков.
   €так, он отправилсЯ на следующий день в ‹аньи с намерением  довести  до
предела экзальтированность этой несчастной женщины.
   - ‡наете ли вы, €ндиана, - сказал он входЯ,  -  какую  роль  заставлЯет
менЯ играть ваш муж? ‚ самом деле, странное поручение!  џ  должен  умолЯть
вас уехать на остров Ѓурбон, уговаривать вас  покинуть  менЯ,  должен  сам
разбить свое сердце и  жизнь.  Љак  вы  думаете,  он  удачно  выбрал  себе
адвоката?
   Ќо мрачнаЯ серьезность госпожи „ельмар несколько сдержала  его  мрачные
излиЯниЯ.
   - ‡ачем вы мне это говорите? -  спросила  она.  -  ‚ы  боитесь,  что  Я
послушаюсь уговоров и подчинюсь? “спокойтесь, ђеймон, мое решение принЯто.
„ве ночи Я обдумывала его со всех сторон и знаю, на что иду; знаю,  с  чем
мне придетсЯ боротьсЯ, чем  придетсЯ  пожертвовать  и  чем  пренебречь.  џ
готова пройти через это тЯжелое испытание. ђазве не вы будете моей  опорой
и руководителем в это времЯ?
   ђеймон на мгновение испугалсЯ ее хладнокровиЯ и почти  что  поверил  ее
безумным угрозам; но затем постаралсЯ убедить себЯ, что €ндиана  не  любит
его и  поступает  сейчас  так  лишь  потому,  что  это  соответствует  тем
пламенным чувствам, о которых она читала в книгах.  —тобы  не  отстать  от
своей  романтически  настроенной  возлюбленной,  он  начал  изощрЯтьсЯ   в
страстном красноречии, в патетической импровизации, и ему  удалось  ввести
ее в заблуждение. Ќо всЯкому спокойному и беспристрастному зрителю было бы
Ясно, что в этой любовной сцене  столкнулись  притворство  и  искренность.
Џреувеличенные чувства и поэтические восторги ђеймона казались холодной  и
жестокой  пародией  на  подлинную  любовь  €ндианы,  о  которой  она   так
безыскусственно говорила. Ћн жил умом, она - сердцем.
   ђеймон все же немного опасалсЯ, что  она  приведет  в  исполнение  свои
намерениЯ,  если  он  не  сумеет  ловко  помешать  задуманному  ею   плану
сопротивлениЯ, и потому убедил ее притворитьсЯ покорной и  безучастной  до
того момента, когда можно будет открыто восстать против воли мужа. Џо  его
мнению, ей  следовало  молчать,  пока  они  не  покинут  ‹аньи,  чтобы  не
посвЯщать в  скандал  прислугу  и  избежать  нежелательного  вмешательства
ђальфа.
   Ќо ђальф не оставил своих друзей в несчастье. Ќапрасно предлагал он  им
свое состоЯние, замок Ѓельрив, доходы, получаемые  из  Ђнглии,  и  продажу
колониальных  плантаций  -  полковник  был  непоколебим.   …го   дружеское
расположение к ђальфу исчезло,  он  больше  не  хотел  быть  ему  чем-либо
обЯзанным. Ѓудь у  ђальфа  ум  и  обходительность  ђеймона,  он,  пожалуй,
уговорил  бы  полковника;  но,  раз   высказав   с   полной   Ясностью   и
определенностью свои мысли и чувства, бедный баронет считал, что этим  все
сделано, и не надеЯлсЯ, что ему  удастсЯ  заставить  кого-либо  переменить
свое мнение. Ћн сдал в аренду свой замок Ѓельрив и последовал за „ельмаром
и его женой в Џариж, в ожидании их отъезда на остров Ѓурбон.
   ‹аньи было назначено к продаже вместе с фабрикой и всеми угодьЯми. ‡има
проходила длЯ госпожи „ельмар скучно  и  грустно.  Џравда,  ђеймон  жил  в
Џариже и они виделись ежедневно; он был внимателен, ласков, но оставалсЯ у
нее не более часа. Ћн приезжал обычно к концу  обеда  и,  когда  полковник
уходил по своим делам, ђеймон тоже отправлЯлсЯ куда-нибудь на  вечер.  ‚ам
уже известно, что великосветское общество было стихией и  жизнью  ђеймона.
’олпа,  шум  и  движение  были  ему  необходимы  как  воздух:  он  делалсЯ
остроумным и непринужденным, в полной мере ощущаЯ  свое  превосходство.  ‚
интимном кругу он умел быть любезным и приЯтным,  в  свете  же  становилсЯ
блестЯщим. ’ам он был не  просто  человек,  принадлежащий  к  определенной
компании, приЯтель того или другого, а гений, талант, который  принадлежит
всем, длЯ которого общество ЯвлЯетсЯ отчизной.
   Љроме того, у ђеймона, как мы уже говорили, были свои  принципы.  Љогда
он увидел, что полковник выказывает ему столько дружбы и довериЯ,  считает
его образцом порЯдочности и искренности, делает посредником между собой  и
женой, он решил оправдать это  доверие,  заслужить  эту  дружбу,  помирить
супругов, отказатьсЯ от расположениЯ €ндианы, поскольку оно могло нарушить
покой ее мужа. Ћн вновь стал высоконравственным и добродетельным и  теперь
смотрел на вещи философски. Љак долго это продолжалось - увидите сами.
   €ндиана, не понимавшаЯ происшедшей с ним перемены, невыносимо  страдала
оттого, что он пренебрегал ею. Ћднако, к счастью,  она  даже  не  отдавала
себе полного отчета в крахе своих надежд. …е легко было обмануть, она сама
шла на это: уж слишком тЯжела и печальна была  длЯ  нее  действительность.
Њуж ее становилсЯ все более невыносимым. Ќа  людЯх  он  старалсЯ  казатьсЯ
мужественным, беззаботным человеком, который никогда не падает духом, а  в
семейной  жизни  превращалсЯ  в  ребенка,  раздражительного,  смешного   и
требовательного.  Ћн  вымещал  на  €ндиане  все  свои  невзгоды,  и,  надо
признатьсЯ, она сама во многом была виновата. …сли бы она повысила  голос,
если бы мЯгко, но решительно высказала свои обиды,  „ельмар,  который  был
только груб, устыдилсЯ  бы  своего  поведениЯ,  побоЯвшись  прослыть  злым
человеком. ‘мЯгчить его сердце и держать его в руках было очень легко,  но
длЯ этого надо было опуститьсЯ до его уровнЯ и не выходить из круга  идей,
доступных его пониманию. €ндиана же была непреклонна и высокомерна в своем
послушании.  Ћна  всегда  подчинЯлась  молча,  но  это  было  молчание   и
покорность рабыни, считающей свою ненависть добродетелью, а свое несчастье
- заслугой. …е смирение было  подобно  смирению  королЯ,  готового  скорее
согласитьсЯ на цепи и темницу, чем  на  отречение  от  короны  и  громкого
титула. ЋбыкновеннаЯ женщина сумела бы управлЯть этим заурЯдным человеком:
на словах она соглашалась бы с ним, но оставлЯла бы за собой право мыслить
по-своему; она притворЯлась бы, что уважает его предрассудки, а втихомолку
смеЯлась бы над ними;  она  ласкала  бы  его  и  одновременно  обманывала.
€ндиана видела, что многие женщины поступают так, но она чувствовала  себЯ
настолько выше их, что стыдилась подражать им. Ћна была  добродетельной  и
целомудренной и не считала себЯ обЯзанной  льстить  своему  властелину  на
словах, раз она безупречна в своих поступках. Ћна не желала его  нежности,
потому что не могла ответить  ему  взаимностью.  ‚  ее  глазах  было  куда
большим  грехом  проЯвить  любовь  к  нелюбимому  мужу,  чем   отдать   ее
возлюбленному, вызвавшему в ней это чувство. Ћбман - вот  что  было  в  ее
глазах преступлением, и не раз она готова  была  открыто  признатьсЯ,  что
любит ђеймона. ’олько страх потерЯть его удерживал €ндиану от этого  шага.
…е надменное повиновение раздражало полковника гораздо больше,  чем  Явный
протест. …сли бы он перестал быть неограниченным повелителем в собственном
доме, его самолюбие было бы, конечно, задето, но он страдал  куда  сильнее
от сознаниЯ того, что играет роль ненавистного  и  смешного  деспота.  …му
хотелось убедить  жену  в  своей  правоте,  а  на  самом  деле  он  только
повелевал; хотелось царить, а  приходилось  покорЯть.  €ногда  он  неточно
выражал какое-либо приказание или давал необдуманное распорЯжение в  ущерб
собственной  выгоде.  ѓоспожа  „ельмар   выполнЯла   все   беспрекословно,
безропотно, с равнодушием  лошади,  влекущей  плуг  в  любом  направлении.
„ельмар,  видЯ,  к  чему  подчас  приводит  выполнение   его   неправильно
истолкованных мыслей, плохо понЯтой воли, приходил в бешенство, но,  когда
€ндиана с ледЯным  спокойствием  указывала  ему,  что  ее  поступок  точно
соответствовал его приказанию,  ему  не  оставалось  ничего  другого,  как
пенЯть на  самого  себЯ.  ’акому  человеку,  как  он,  человеку  с  мелким
самолюбием  и  вспыльчивым  нравом,  это  причинЯло  невыносимую  муку   и
представлЯлось кровной обидой.
   ‚ такую минуту он мог бы убить свою