        ’омас ‹ав Џикок. Ђббатство Љошмаров


----------------------------------------------------------------------------
     Џеревод …. ‘уриц, перевод стихотворений ‘. Ѓычкова
     Thomas Love Peacock. Nightmare Abbey. Gryll Grange
     ’омас ‹ав Џикок. Ђббатство Љошмаров. “садьба ѓрилла
     ‘ериЯ "‹итературные памЯтники"
     €здание подготовили: …. ћ. ѓениева, Ђ. џ. ‹ивергант, …. Ђ. ‘уриц
     Њ., "Ќаука", 1988
     OCR Ѓычков Њ.Ќ.
----------------------------------------------------------------------------

                                          ‚олшебный, злой фонарь души
                                          Ќеведомый допрежь. ‚ тиши
                                          Ћн мигом развернет виденьЯ -
                                          € плЯски ведьм и привиденьЯ.
                                          Ќе похвалЯйтесь дыбой этой,
                                          ‘траданьЯми пред целым светом {1}.

                                                                   ‘. Ѓатлер

     Њэтью:
     Ћх, это истинно ваше благородное настроение, сэр. ЏодлиннаЯ  меланхолиЯ
ваша, сэр, подсказывает вам самые  тонкие  шутки.  џ  и  сам,  сэр,  бывает,
страдаю меланхолией, и тогда  Я  беру  перо,  им  мараю  бумагу  и,  бывает,
десЯть-двенадцать сонетов сочинЯю за один присест.
     ‘тивен:
     €стинно, сэр, Я все это без меры люблю.
     Њэтью:
     Ђх, прошу вас, пользуйтесь моим кабинетом: он к вашим услугам.
     ‘тивен:
     Ѓлагодарствую, сэр, уж Я не постеснЯюсь, поверьте. Ђ  есть  у  вас  там
стул, на котором можно предатьсЯ меланхолии?

                                            Ѓен „жонсон.
                                            ‚сЯк по-своему, акт 3, сц. 1 {2}

                                   Ay esleu gazouiller et siffler oye, comme
                              dit  le  commun  proverbe,  entre  les cygnes,
                              plutoust  que  d'estre  entre  tant de gentils
                              poetes et faconds orateurs mut du tout estime.

                                                    Rabelais, Prol. L. 5 {*}

                                   {*   "Џредпочитают,  согласно  пословице,
                              среди  лебедей  гоготать и шипеть по-гусиному,
                              нежели   среди   стольких   изрЯдных  поэтов и
                              красноречивых ораторов сойти за немых" (ђабле.
                              ѓаргантюа и Џантагрюэль: Џролог к кн. 5 / Џер.
                              Ќ. ‹юбимова. Њ.: •удож. лит., 1973. ‘. 604).}

        ѓ‹Ђ‚Ђ I

     Љошмарское аббатство, почтенное родовое поместье, обветшалое  и  оттого
весьма живописное, уютно расположенное на полоске сухой земли между морем  и
болотами у границы  ‹инкольнского  графства,  имело  честь  быть  обиталищем
Љристофера  ‘плина,  эсквайра.  ‘ей  джентльмен,  от  природы   склонный   к
ипохондрии, страдал к тому же  несварением  желудка,  обыкновенно  именуемым
черной меланхолией. „руг юности  обманул  его;  любовные  его  надежды  были
попраны; с досады он предложил  свою  руку  особе,  котораЯ  принЯла  ее  из
корысти, тем самым безжалостно разорвав узы старой и  верной  привЯзанности.
Ћна потешила свою  суетность,  став  госпожой  обширных,  хоть  и  несколько
запустелых, владений; но все чувства в ней остыли. Ћна сделалась богатаЯ, но
ценой того, что придает богатству цену, -  взаимной,  склонности.  ‚се,  что
можно купить за деньги, ей постыло, ибо тем, что нельзЯ за них купить и  что
куда дороже их самих, она пренебрегла их ради. ‘лишком  поздно  она  понЯла,
что принимала средства за цель и что состоЯние, с умом  употребленное,  лишь
служит счастию, но самое счастие не в нем. ‘военравно загубив свои  чувства,
она убедилась в тщете богатства как средства; ибо она  все  принесла  ему  в
жертву, и оно осталось, таким образом, ее единственной целью.  Ћна  себе  не
признавалась в том, что руководствуетсЯ этим  соображением,  но  посредством
неосознанного самообмана оно все более в ней укоренЯлось, и, короче  говорЯ,
кончилось это немыслимой скупостью. ‚о внутреннем своем разладе  она  винила
причины внешние и постепенно сделалась совершенною брюзгой. Љогда  по  утрам
она производила ежедневный смотр  своих  покоев,  все  скрывались,  заслышав
скрип ее башмаков, а тем более звук ее голоса, которому не найти уподобленьЯ
в природе; ибо точно так, как голос женщины, звенЯщий любовью  и  нежностью,
все  звуки  обращает  в  гармонию,  он  же  превосходит   их   все   мерзким
неблагозвучием, поднимаЯсь в злобе до неестественной пронзительности.
     Њистер ‘плин говаривал, что дом его не лучше большой конуры, потому что
у всех там собачьЯ жизнь. ђазуверЯсь в любви и дружбе, ни во  что  не  ставЯ
познаньЯ и ученость, он пришел к заключенью, что ничего нет в мире  доброго,
кроме доброго обеда; однако бережливаЯ супруга нечасто его и этим  баловала.
Ќо вот однажды утром, подобно сэру ‹еолайну из "Љристабели", "он мертвою  ее
нашел" {3} и осталсЯ весьма утешным вдовцом с ребенком на руках.
     ‘воему единственному сыну и наследнику мистер ‘плин дал имЯ  ‘кютроп  в
памЯть о предке с, материнской стороны, который повесилсЯ, наскуча жизнью, в
один  ужасный  день,  что  при  дознании  было  означено  как  felo  de   se
{самоубийстве (англ.-лат.).}. Њистер ‘плин потому высоко чтил его  памЯть  и
сделал пуншевую чашу из его черепа.
     Љогда ‘кютроп подрос, его, как водитсЯ, послали в  школу,  где  в  него
вбивали кое-какие познаньЯ, потом отправили в университет, где его заботливо
от них освобождали; и оттуда был он выпущен, как хорошо обмолоченный  колос,
- с полной пустотой в голове и  к  великому  удовлетворению  ректора  и  его
ученых собратий, которые на радостЯх одарили  его  серебрЯной  лопаткой  длЯ
рыбы с лестной надписью на некоем полудиком диалекте англосаксонской латыни.
     Ќапротив, однокашники его, в  совершенстве  постигшие  науку  кутить  и
повесничать и тонкие знатоки злачных мест, его учили славно напиватьсЯ  {4}.
Ѓольшую часть времени он проводил средь этих избранных умов, следЯ, как  луч
полночной лампы озарЯет растущий строй пустых бутылей. Љаникулы проводил  он
то в Љошмарском аббатстве, то в ‹ондоне, в доме у дЯдюшки  по  имени  мистер
Џикник, весьма живого и бодрого господина, женатого на сестре меланхоличного
мистера ‘плина. ‚  том  доме  съезжалось  общество  самое  веселое.  ‘кютроп
танцевал с дамами, пил с  мужчинами,  и  те  и  другие  хором  признали  его
образованнейшим и приЯтнейшим юношей, какие делают честь университету.
     ‚ доме мистера Џикника ‘кютроп  впервые  увидел  мисс  ќмили  „жируетт,
прекрасную собой. Ћн  влюбилсЯ;  что  не  ново.  —увства  его  были  принЯты
благосклонно; что не странно. Њистер ‘плин и мистер „жируетт встретились  по
этому случаю и не сошлись в условиЯх сделки;  что  не  ново  и  не  странно.
Ѓедные любовники были разлучены и в слезах поклЯлись  „руг  другу  в  вечной
верности;  а  спустЯ  три  недели  после  этого  трагического  событиЯ  она,
улыбаЯсь, шла к венцу с сиЯтельным мистером ѓлуппом; что  не  странно  и  не
ново.
     €звестие о свадьбе ‘кютроп получил в Љошмарском  аббатстве  и  едва  не
лишилсЯ рассудка. Џервое разочарование больно отозвалось в его нежной  душе.
Ћтец, желаЯ его утешить, читал ему толкование к …кклезиасту, составленное им
самим и неоспоримо доказывающее, что все суета сует. Ћсобенно подчеркивал он
место: "Њужчину одного из тысЯчи Я нашел,  а  женщины  между  всеми  ими  не
нашел".
     - Ќа что же он рассчитывал, - возразил ‘кютроп, - когда всЯ тысЯча была
заперта в его серале? Ћпыт его чужд свободному состоЯнию  общества,  такого,
как наше.
     - ‡аперты они или на воле, - отвечал мистер ‘плин, -  все  одно.  “м  и
сердце у женщины всегда заперты, и ключ к ним -  только  деньги.  “ж  поверь
мне, ‘кютроп.
     - Ћ, Я понимаю вас, сэр, - ответил ‘кютроп. - Ќо отчего же так  глубоко
запрЯтан их ум? ‚сему виной неестественное воспитание,  прилежно  обращающее
женщину в заводную куклу на потребу обществу.
     -  ђазумеетсЯ,  -  отвечал  мистер  ‘плин.  -  Ћни  не  получают   того
прекрасного образованиЯ, какое получил ты. € что касаетсЯ заводных кукол, ты
прав, конечно. џ сам купил было такую, но совершенно испорченную; но  уж  не
важно по какой причине, ‘кютроп, все они одна другой стоЯт, когда  судишь  о
них до женитьбы. ‹ишь потом узнаем мы истинную их природу, как Я убедилсЯ по
горькому опыту. Ѓрак, стало быть, лотереЯ, и чем меньше ты печешьсЯ  о  том,
какой выбрать билет, тем лучше; ибо чем больше стараний  ушло  на  обретенье
счастливого нумера, тем больше разочарованье, когда он окажетсЯ пустым;  ибо
тогда приходитсЯ сожалеть еще о потере трудов и  денег;  длЯ  того  же,  кто
выбирал свой билет наобум, разочарованье куда более сносно.
     ‘кютроп не оценил блистательного сужденьЯ и удалилсЯ к  себе  в  башню,
по-прежнему мрачный и безутешный.
     ЃашнЯ,  которую  занимал  ‘кютроп,  помещалась  на  юго-восточном  углу
аббатства; и с южной стороны ее была дверь, выходившаЯ на террасу, именуемую
садом, хотЯ ничего там не росло, кроме плюща да кое-каких сорнЯков. ‘  точно
тем же правом могла б называтьсЯ птичником юго-западнаЯ башнЯ, разрушеннаЯ и
кишащаЯ  совами.  ‘  этой  террасы,  или  сада,  или  садовой  террасы,  или
террасного  сада  (предоставим  избрать   наименованье   самому   читателю),
открывалсЯ вид  на  длинную  ревную  прибрежную  полосу,  прелестное  унынье
ветрЯков и болот, а сбоку виднелось море.
     €з всего сказанного читатель уж верно заключит, что  аббатство  строили
как замок; и спросит у нас, не было ль оно в  старину  оплотом  воинствующей
церкви. ’ак ли это и насколько обЯзано  оно  вкусу  предков  мистера  ‘плина
преобразованием первоначального своего плана, нам, к несчастью, не  пришлось
разузнать.
     ‚ северо-западной башне  располагались  покои  мистера  ‘плина.  ђов  и
болота за ним составлЯли всю  панораму.  ђов  этот  окружал  все  аббатство,
близко подходЯ ко всем стенам, кроме южной.
     ‘еверо-восточную башню отвели длЯ челЯди, каковую мистер ‘плин  выбирал
всегда по одному из двух признаков: вытЯнутаЯ физиономиЯ,либо зловещее  имЯ.
„ворецкий у него звалсЯ ‚орон; его управитель был ”илин; камердинер ‘келлет.
Њистер ‘плин утверждал, что камердинер его родом из ”ранции  и  что  пишетсЯ
его фамилиЯ Squelette. Љонюхи у него были ‘тон и ђок.
     Ћднажды,  подыскиваЯ  себе  лакеЯ,   он   получил   письмо   от   лица,
подписавшегосЯ ‚опль —ерреп,  и  поспешил  совершить  это  приобретение;  по
прибытии  же  ‚оплЯ  мистера  ‘плина  ужаснул  вид  круглых  красных  щек  и
развеселых глаз. —ерреп всегда улыбалсЯ - но не мрачной ухмылкой, а  веселой
улыбкой игрушечного паЯса; и то и дело  он  вспугивал  дремавшее  эхо  таким
недостойным хохотом, что мистеру ‘плину пришлось его рассчитать.  €  все  же
—ерреп прослужил ему достаточный срок, чтобы покорить всех горничных старого
джентльмена и оставить ему прелестное племЯ юных —еррепов,  присоединившихсЯ
к хору ночных сов, дотоле единственных хористок Љошмарского аббатства.
     ѓлавное здание разделЯлось на  парадные  покои,  пиршественные  залы  и
несчетные комнаты длЯ гостей, которые, однако, нечасто наведывались.
     ‘емейные интересы побуждали мистера ‘плина времЯ  от  времени  наносить
визиты миссис Џикник с супругом, которые отдавали их из тех же побуждений; и
коль скоро бодрый джентльмен при этом почти не находил выхода кипучей  своей
жизнерадостности,  он  делалсЯ  подобен  лейденской  банке,  котораЯ   часто
взрывалась неудержимой веселостью, несказанно расстраиваЯ мистера ‘плина.
     „ругой гость, куда более во вкусе мистера  ‘плина,  был  мистер  ”лоски
{Њистер ”лоски - испорченное "филоски", quasi [как  бы  (лат.)],  &#934;&#953;&#955;&#972;&#963;&#954;&#953;&#959;&#962;,
любитель  или  sectator  [приверженец  (лаг.)]  теней.  (Џримеч.  автора).},
господин весьма унылый и мрачный, довольно известный  литературной  публике,
но, по собственному его мнению, заслуживавший куда  большей  славы.  Њистера
‘плина расположило в нем  тонкое  чувство  ужасного.  Ќикто  другой  не  мог
рассказать страшную историю, с таким тщанием остановЯсь на  каждой  зловещей
подробности.  Ќикто  не  умел  пугать  слушателей  таким  обилием  кошмаров.
’аинственное было его стихией.  €  жизнь  была  пред  ним  заслонена  плодом
воображеньЯ, небылицей {5}. Ћн грезил наЯву и средь бела  днЯ  видел  вокруг
толпы  танцующих  привидений.  ‚  юности  был  он  поклонником   свободы   и
приветствовал зарю ”ранцузской  революции,  как  обетованье  нового  солнца,
которое спалит с лица земли пороки и нищету, войну и рабство. Ђ раз этого не
случилось, следственно, ничего не случилось; а  уж  отсюда  сообразно  своей
логической системе вывел он, что дело обстоит еще хуже;  что  ниспровержение
феодальных основ тирании и мракобесиЯ сделалось величайшим из всех бедствий,
постигавших человечество; и теперь надежда лишь на то, чтоб сгрести  обломки
и заново возвести разрушенные  стены,  но  уже  без  бойниц,  куда  издревле
проникал свет. „абы споспешествовать этой похвальной задаче, он погрузилсЯ в
туманность Љантовой метафизики и  много  лет  блуждал  в  трансцендентальном
мраке, так что простой свет простого здравого  смысла  сделалсЯ  непереносим
длЯ его глаз. ‘олнце он называл ignis fatuus  {глупым  светилом  (лат.).}  и
увещевал  всех,  кто  соглашалсЯ  его  слушать  (а  было   их   столько   же
приблизительно, сколько голосов выкрикнуло  "Ѓоже,  храни  королЯ  ђичарда!"
{6}), укрытьсЯ от его обманного сиЯньЯ в темном прибежище ‘тарой  философии.
‘лово "‘тарый" содержало длЯ  него  неизъЯснимую  прелесть.  Ћн  то  и  дело
поминал "доброе старое времЯ",  разумеЯ  пору,  когда  в  богословии  царила
свобода мнений и соперничающие прелаты  били  в  церковные  барабаны  {7}  с
геркулесовой мощью, заключаЯ свои построениЯ весьма естественным  выводом  о
том, что противника надобно поджарить.
     Ќо дражайшим другом и самым желанным гостем мистера ‘плина  был  мистер
ѓибель, манихейский проповедник тысЯчелетнего царства {8}. „венадцатый  стих
двенадцатой главы Ђпокалипсиса вечно был у него на устах: "ѓоре  живущим  на
земле и на море! Џотому что к вам сошел диавол в сильной Ярости,  знаЯ,  что
немного ему остаетсЯ времени". Ћн уверЯл, что господство над миром отдано до
поры в высших целЯх ‡акону ‡ла; и что тот именно период, который обыкновенно
именуют просвещенным веком, есть времЯ нераздельной его  власти.  Ћбычно  он
прибавлЯл, что вскоре с этим будет покончено и воссиЯет добро; но никогда не
забывал уточнить:  "’олько  мы  не  доживем".  €  на  последние  слова  эхом
отзывалсЯ горестный мистер ‘плин.
     —асто наезжал и еще один гость, его преподобие мистер ѓорло, викарий из
ѓнилистока, деревушки  милЯх  в  десЯти  от  аббатства,  благожелательный  и
услужливый джентльмен, всегда любезно готовый  украсить  своим  присутствием
стол  и  дом  всЯкого  томЯщегосЯ  одиночеством  землевладельца.  Ќичем   не
пренебрегал  он,  ни  игрой  на  бильЯрде,  ни  шахматами,  ни  шашками,  на
трик-траком, ни пикетом при условии tete-a-tete {один на  один  (фр.).},  ни
любым увеселением, развлечением или игрой при любом числе  участников  более
двух. Ћн пускалсЯ даже танцевать в кругу друзей, лишь бы дама,  пусть  ей  и
перевалило за  тридцать,  не  подпирала  стену  из-за  отсутствиЯ  кавалера.
Џрогулки верхом, пешком и на воде, пенье после обеда, страшный рассказ после
ужина, бутылка доброго вина с хозЯином, чашка чаЯ с хозЯйкой - на все это  и
еще на многое, приЯтное ближним, всегда  готов  был  его  преподобие  мистер
ѓорло сообразно своему призванью. ѓост_Я_ в Љошмарском аббатстве, он скорбел
с мистером ‘плином, пил мадеру со ‘кютропом, хохотал  с  мистером  Џикником,
сопровождал миссис Џикник к фортепьЯнам, держал  ей  веер  и  перчатки  и  с
удивительной ловкостью листал ноты, читал Ђпокалипсис с мистером  ѓибелем  и
вздыхал о добром старом времени феодальной тьмы с  трансцендентным  мистером
”лоски.

        ѓ‹Ђ‚Ђ II

     ‚скоре после столь несчастливой развЯзки любви ‘кютропа  к  мисс  ќмили
„жируетт мистер ‘плин помимо воли был впутан в тЯжбу, котораЯ требовала  его
нижайшего присутствиЯ в высочайших судебных инстанциЯх. ‘кютроп осталсЯ один
в Љошмарском аббатстве. Ћднажды обжегшись, он боЯлсЯ огнЯ женских  глаз.  Ћн
бродил по просторным покоЯм и по садовой террасе, "устремЯ свои мыслительные
способности на мыслимость мышлениЯ" {9}. ’ерраса  упиралась  в  юго-западную
башню, как уже  знает  читатель,  разрушенную  и  населенную  совами.  ‡десь
‘кютроп сиживал по вечерам на замшелом камне, облокотЯсь о ветхую стену. Ќад
головой у него густо вилсЯ плющ и гнездились  совы,  а  в  руках  держал  он
"‘траданиЯ юного  ‚ертера".  ‘трасть  к  романам  развилась  в  нем  еще  до
университета, где, должны мы признать к чести сего заведениЯ,  его  излечили
от охоты к чтению всЯкого рода; излечение было бы полным, когда  б  разбитые
любовные надежды и полное одиночество не  привели  сообща  к  новой  вспышке
болезни. Ћн жадно накинулсЯ  на  немецкие  трагедии  и,  по  совету  мистера
”лоски,  углубилсЯ  в  толстые  томы  трансцендентальной  философии,  находЯ
награду  трудов  в  сложных  туманных:  периодах  и  загробных  фигурах.   ‚
соответственном уединении Љошмарского аббатства унылые идеи  метафизического
романтизма и романтической метафизики тотчас пустили ростки  и  дали  пышные
всходы химер.
     _‘трасть  к  переустройству  мира_  {Cм.  ”орсайт  "Џринципы  моральной
философии". (Џримеч. автора).} овладела его умом. Ћн строил воздушные замки,
назначаЯ их длЯ тайных судилищ и встреч иллюминатов {11}, с помощью  которых
надеЯлсЯ он обновить природу человеческую. ‡амышлЯЯ совершенную  республику,
себЯ самого уже видел он самодержавным владыкой этих ревнителей свободы.  Ћн
спал, спрЯтав под подушкой  "“жасные  тайны"  {12},  ему  снились  почтенные
элевтерархи {13} и мрачные конфедераты, по  ночам  сходЯщиесЯ  в  катакомбах
{14}. Џо утрам он бродил по своему кабинету,  погрузЯсь  в  зловещие  мечты,
надвинув на лоб, как камилавку, ночной колпак и, словно  тогой  заговорщика,
окутавшись полосатым ситцевым халатиком.
     - „ействие, - так говорил он сам с собой, - есть итог убеждений {15}, и
новые убеждениЯ ведут к новому обществу. ‡нание есть  власть:  она  в  руках
немногих,  и  они  пользуютсЯ  ею,  угнетаЯ  большинство,  ради   увеличениЯ
собственного богатства и могущества. Ќо если была б она  в  руках  немногих,
которые бы ею пользовались  в  интересах  большинства?  Ѓыть  может,  власть
станет общим достоЯнием и толпа сделаетсЯ просвещенной? Ќет. Ќародам надобно
Ярмо. Ќо дайте же  им  мудрых  вожатых.  Џусть  немногие  думают,  а  многие
действуют. ‹ишь на том может  стоЯть  разумное  общество.  ’ак  мыслили  еще
древние: у старых философов были ученьЯ длЯ посвЯщенных и длЯ непосвЯщенных.
’аков великий Љант; свои прорицаньЯ он излагает Языком,  понЯтным  лишь  длЯ
избранных. ’ак думали иллюминаты, чьи тайные союзы  были  грозой  тирании  и
мракобесиЯ, и, заботливо  отыскиваЯ  мудрость  и  гений  в  скучной  пустыне
общества, подобно тому как пчела  собирает  мед  с  терний  и  крапивы,  они
свЯзали все  человеческие  совершенства  узами,  из  которых,  не  будь  они
безвременно разорваны, выковались бы новые убеждениЯ, и мир бы обновилсЯ.
     ‘кютроп далее размышлЯл о том, стоит ли возрождать союз обновителей. €,
дабы лучше уЯснить себе собственные свои идеи и  живее  ощутить  мудрость  и
гений эпохи, он написал и тиснул в печати трактат {16}, где взглЯды его были
старательно прикрыты монашеским клобуком трансцендентального  стилЯ,  сквозь
который проглЯдывали,  однако,  весьма  опасные  намеки,  призванные  начать
всеобщее брожение в умах. ‘  трепетом  ожидал  он  последствий,  как  минер,
взорвав  поезд,  ждет,  когда  взлетит  на  воздух  скала.  Ќо  сколько   ни
вслушивалсЯ, он ничего не слышал, ибо взрыв если и произошел,  то  не  столь
громкий, чтоб шелохнуть хоть  единый  листик  плюща  на  башнЯх  Љошмарского
аббатства;  а  несколько  месЯцев  спустЯ  получил  он  письмо   от   своего
книгопродавца, который извещал, что семь  экземплЯров  проданы,  и  заключал
вежливой просьбой о возмещении издержек.
     ‘кютроп  не  отчаивалсЯ.  "‘емь  экземплЯров,  -  думал  он.   -   ‘емь
экземплЯров проданы. ‘емь - число мистическое и предвещает удачу.  Ќайти  бы
мне  тех  семерых,  что  купили  мои  книжки,  и  это  будут  семь   золотых
светильников {17}, которыми Я озарю мир".
     ‘кютроп  от  природы  имел  наклонность   к   механике,   и   благодарЯ
романтическим помыслам она все более в нем развивалась.  Ћн  вычертил  планы
келий, потайных дверей, ниш, альковов и подземных переходов,  пред  которыми
оказалась бы тщетна всЯ опытность парижской полиции.  ЏользуЯсь  отсутствием
мистера ‘плина, он потихоньку провел в аббатство  немого  столЯра  и  с  его
помощью воплотил один из этих прожектов у себЯ в башне. ‘кютроп понимал, что
судьбе великого вождЯ  всеобщего  обновленьЯ  грозЯт  ужасные  перипетии,  и
решилсЯ ради счастьЯ человечества принЯть все мыслимые предосторожности  длЯ
сохранениЯ своей особы.
     ‘луги, и даже женщины, научились молчать. ѓлубокаЯ тишина воцарилась  в
стенах аббатства и вокруг; лишь звук  неосторожно  захлопнутой  двери  вдруг
отзоветсЯ далеко по галереЯм да ненароком вспугнет  сонное  эхо  тЯжкий  шаг
задумчивого дворецкого. ‘кютроп  ступал  как  великий  инквизитор,  и  слуги
шарахались  от  него,  как  привидениЯ.  Љогда  по  вечерам  он   предавалсЯ
размышлениЯм у себЯ на террасе под увитой плющом развалиной башни, слуха его
достигали лишь жалобные голоса пернатых хористок - сов, шорох ветра в плюще,
редкий бой часов да мерный плеск волн о низкий  ровный  берег.  Ћн  меж  тем
попивал мадеру и готовил полный ремонт зданиЯ человеческой природы.

        ѓ‹Ђ‚Ђ III

     Њистер ‘плин воротилсЯ из ‹ондона, проиграв тЯжбу. Џравота была на  его
стороне, закон же напротив. ‘кютропа нашел  он  в  самом  соответственном  -
мрачном - расположении духа; и каждый старалсЯ усладить горькую  свою  чашу,
поносЯ порочный нынешний век и то и дело сдабриваЯ свои сетованиЯ  зловещими
шутками о гробе, о  червЯх,  о  надписЯх  надгробных  {18}.  „рузьЯ  мистера
‘плина, которых мы представили читателю в первой главе, воспользовавшись его
возвращением, все сразу нанесли ему визит. ’огда же ЯвилсЯ друг и однокашник
‘кютропа сиЯтельный мистер ‹ежебок. Њистер ‘плин встретил  блестЯщего  юного
джентльмена в ‹ондоне "на дыбе кресел слишком  мЯгких"  {19}  погруженным  в
мизантропию и  уныние  и  стал  так  истово  убеждать  его  в  преимуществах
целебного сельского воздуха и зазывать в Љошмарское  аббатство,  что  мистер
‹ежебок, смекнув, что проще покоритьсЯ, нежели отказыватьсЯ, призвал  своего
француза-лакеЯ ‘ильвупле и объЯвил ему, что едет  в  ‹инкольншир.  ‘ильвупле
понЯл его, тотчас принЯлсЯ за работу, и мистеру ‹ежебоку не пришлось более и
слова произнесть, ни даже подумать, как сундуки уже были уложены  и  колЯска
подана.
     Њистер и миссис Џикник привезли с собой сироту-племЯнницу, дочь младшей
сестры мистера ‘плина, бежавшей из дома под  венец  с  ирландским  офицером.
‘остоЯние юной  леди  исчезло  в  первый  же  год;  любовь,  в  естественной
последовательности,  исчезла  во  второй,  а  в   еще   более   естественной
последовательности на третий год исчез и сам ирландец. Њистер ‘плин назначил
сестре пенсион, и она жила в тиши  с  единственной  дочерью,  которую  после
своей смерти оставила заботам миссис Џикник.
     Њисс  Њарионетта  ‘елестина  Ћ'Љэррол   была   цветущаЯ   юнаЯ   особа,
исполненнаЯ всЯческих совершенств. ‘очетаЯ allegro vivace, унаследованное от
Ћ'Љэрролов, и andante  doloroso  {весело  быстро...  умеренно  грустно  (ит.
муз.).},  присущее  роду  ‘плинов,  характер  ее   таил   все   превратности
апрельского неба. ‚олосы у нее были каштановые; глаза карие, и в  них  то  и
дело загорались озорные искорки; губки были пухлые; она была прелестна.  Ћна
прекрасно музицировала. ђазговор ее был жив и  приЯтен,  но  всегда  касалсЯ
предметов легких и незначительных; родство душ и общность взглЯдов вовсе  ее
не занимали. Љокетка, ветреница, она сама не знала, чего  хотела,  не  жалеЯ
трудов, устремлЯлась к цели, покуда та казалась ей  недоступной,  но  тотчас
терЯла интерес к тому, что удавалось ей заполучить.
     Џочувствовала ли она склонность к своему кузену ‘кютропу или просто  ей
любопытно было взглЯнуть, какое действие окажет  любовь  на  личность  столь
необыкновенную, но и трех дней не проведЯ в аббатстве, "на пустила в ход все
обольщеньЯ своей красоты и все свои искусства, чтоб завладеть  его  сердцем.
‘кютроп оказалсЯ легкой  добычей.  Ќежный  образ  мисс  ќмили  „жируетт  уже
достаточно  стерсЯ  из  его  памЯти  под  влиЯнием  философии  и  умственных
упражнений: ибо  этим  средствам,  как  и  всЯким  другим,  кроме  истинных,
приписывают обычно душевные исцелениЯ,  которые  производит  в  нас  великий
лекарь - времЯ. ђомантические мечты ‘кютропа породили  в  его  голове  много
чистых дочувственных познаний {20} о сочетании ума и красоты, не вполне, как
он опасалсЯ,  представленном  кузиной  его  Њарионеттой;  несмотрЯ  на  свои
опасениЯ, он, однако, влюбилсЯ без  памЯти;  и  как  только  юнаЯ  леди  это
заметила, она стала обращатьсЯ с ним иначе,  сменив  холодной  сдержанностью
прежний чистосердечный интерес к  его  особе.  ‘кютропа  поразила  внезапнаЯ
перемена; но, вместо того чтоб, упав  к  ее  ногам,  молить  объЯснениЯ,  он
удалилсЯ к себе в башню и там, спрЯтав лицо под  ночным  колпаком,  сидел  в
кресле председателЯ воображаемого  тайного  судилища,  призывал  Њарионетту,
пугал ее до смерти, а затем открывалсЯ ей и прижимал  к  груди  раскаЯвшуюсЯ
красавицу.
     € вот в ту самую минуту, когда ужасный  председатель  тайного  судилища
уже откидывал  мантию  и  открывалсЯ  милой  преступнице  как  ее  пылкий  и
великодушный любовник, дверь кабинета распахнулась  и  на  пороге  поЯвилась
истиннаЯ Њарионетта.
     Џричины, побудившие ее прийти в башню, были отчасти раскаЯние,  отчасти
забота, отчасти сердечнаЯ тревога,  отчасти  же  опасение  того,  что  могло
означать внезапное удаление ‘кютропа. Ќесколько раз она постучалась,  но  он
не услышал и соответственно не ответил; и, наконец осторожно и робко отворив
дверь, она застигла его на старом дубовом столе перед взгроможденным на этот
стол бархатным креслом; он распахивал полосатый ситцевый халатик и сдергивал
с головы ночной колпак - весьма внушительнаЯ поза, как сказали бы французы.
     Љаждый на несколько секунд застыл на своем  месте:  леди  в  изумленье,
джентльмен - совершенно потерЯнный. Њарионетта первой нарушила молчание.
     - Ѓога ради, - вскричала она, - милый ‘кютроп, что все это значит?
     - Ћ да, бога ради, - отвечал ‘кютроп, спрыгиваЯ  со  стола,  -  верней,
ради вас, Њарионетта, ибо вы  и  есть  мой  бог,  Я  скажу  вам:  помрачение
рассудка - вот что  все  это  значит.  џ  обожаю  вас,  Њарионетта,  и  ваша
жестокость сводит менЯ с ума.
     Ћн бросилсЯ к ее ногам, осыпал руку ее поцелуЯми, и с уст его  полетели
тысЯчи заверений самого пылкого и романтического свойства.
     Њарионетта долго слушала молча, покуда любовник ее  не  истощил  своего
красноречиЯ и не смолк в ожидании ответа. Ђ потом  она  сказала,  бросив  на
него лукавый взор:
     - “молЯю тебЯ, выражайсЯ по-человечески {21}.
     Ќеуместность реплики  и  тона,  каким  была  она  произнесена,  так  не
вЯзались с восторженным  вдохновением  романтического  влюбленного,  что  он
тотчас вскочил на  ноги  и  стал  бить  себЯ  кулаками  по  лбу.  ћнаЯ  леди
перепугалась не на шутку. €, сочтЯ за благо его утешить, она  взЯла  его  за
руку, свободную свою руку положила ему на плечо, заглЯнула  ему  в  глаза  с
неотразимой серьезностью и сказала нежнейшим голосом:
     - —его же вы хотите, ‘кютроп?
     ‘кютроп уже снова был на седьмом небе.
     - —его Я хочу? Њне  нужна  только  ты,  Њарионетта!  Љак  подруга  моих
трудов, соучастница моих  мыслей,  как  помощница  в  великом  моем  замысле
освобождениЯ рода человеческого!
     - Ѓоюсь, что смогу стать лишь скромной помощницей, ‘кютроп. —то  должна
Я длЯ этого делать?
     - „авайте поступим, как ђозалиЯ с Љарлосом, о божественнаЯ  Њарионетта.
Џусть каждый из нас вскроет другому вену, а потом смешаем нашу кровь в  чаше
и выпьем в залог любви {22}. € нас  озарит  трансцендентальный  свет,  и  мы
воспарим на крылах идей в сферы чистого разума.
     Њарионетта  промолчала;  ей  недостало  отваги  ђозалии,  и  мысль   не
показалась ей заманчивой. ‚друг она бросилась прочь от ‘кютропа за  порог  и
бегом побежала по коридору.
     ‘кютроп кинулсЯ ей вслед с криком:
     - Ћстановитесь, Њарионетта, любовь моЯ, жизнь моЯ!
     € он непременно  настиг  бы  ее,  когда  б  на  злополучном  углу,  где
сходились два коридора и  спускалась  вниз  лестница,  не  случилось  весьма
неудачного и бурного столкновениЯ  его  с  мистером  ѓибелем,  в  результате
которого оба покатились вниз, как два бильЯрдных шара в одну лузу. ћнаЯ леди
тем временем ускользнула и заперлась у себЯ  в  комнате;  а  мистер  ѓибель,
поднЯвшись и потираЯ ушибленные коленки, сказал:
     - ќтот пустЯчный случай, милый ‘кютроп, одно из несчетных доказательств
временного  превосходства  дьЯвола;  ибо  что  же  еще,  кроме  его  упорных
происков, могло  заставить  углы  времени  и  пространства  так  несчастливо
совпасть наверху проклЯтой лестницы?
     - ђазумеетсЯ, - ответил ‘кютроп, - что  же  еще?  ‚аша  правда,  мистер
ѓибель. ‡ло, и коварство, и муки, и разброд, и суета, и томление духа  {23},
и смерть, и болезни, и убийство, и война,  и  нищета,  и  мор,  и  голод,  и
алчность, и себЯлюбие, и ненависть, и хандра,  и  зависть,  и  разочарованиЯ
благотворительности, и обманутаЯ дружба, и попраннаЯ любовь - все доказывает
истинность ваших суждений и справедливость ваших выводов;  и  возможно,  что
подстроенное адом паденье с лестницы сделает отныне несчастливой мою участь.
     -  Њилый  юноша,  -  сказал  мистер  ѓибель,  -  ты  понимаешь  толк  в
последовательности вещей.
     ‘  этими  словами  он  обнЯл  ‘кютропа,  и  тот   безутешно   удалилсЯ:
переодеватьсЯ к обеду; а мистер ѓибель долго еще ходил по  просторной  зале,
повторЯЯ:
     - ѓоре живущим на земле и на море, потому что  к  вам  сошел  диавол  в
сильной Ярости.

        ѓ‹Ђ‚Ђ IV

     Ѓегство Њарионетты  и  преследование  ‘кютропа  не  укрылось  от  взора
мистера ‘плина, и потому  вечером  он  пристально  наблюдал  своего  сына  и
племЯнницу; и, по поведению их заключив, что меж ними куда больше  согласиЯ,
чем ему бы того хотелось, наутро решилсЯ он потребовать от ‘кютропа  полного
и удовлетворительного объЯснениЯ. Џоэтому тотчас после завтрака он  вошел  к
‘кютропу в башню со строгим лицом и начал без обинЯков и предисловий:
     - ’ак, значит, сэр, вы влюблены в свою кузину. ‘кютроп после  минутного
замешательства ответил:
     - „а, сэр.
     - Ќу вот, хоть это честно; а она влюблена в тебЯ.
     - Ћ, если бы, сэр.
     - ’ы прекрасно знаешь, что влюблена.
     - „а нет же, не знаю, сэр.
     - Ќу так надеешьсЯ.
     - Ћт всей души.
     - € это весьма досадно, ‘кютроп; не ожидал, никогда б не  подумал,  что
ты, ‘кютроп ‘плин из Љошмарского аббатства,  можешь  потерЯть  голову  из-за
такой вертушки, хохотушки, певуньи, из-за такой беспечной и  веселой  особы,
как Њарионетта, - во всех отношениЯх она  полнаЯ  противоположность  тебе  и
мне. Ќе ожидал, ‘кютроп. „а и знаете  ли  вы,  сэр,  что  у  Њарионетты  нет
состоЯниЯ?
     - ’ем более желательно, сэр, чтоб оно было у ее мужа.
     - †елательно длЯ нее; но не длЯ тебЯ. “ моей жены не было состоЯниЯ,  и
у менЯ не было утешеньЯ в моем бедствии. „а и подумал ли ты о  том,  во  что
обошлась мне эта тЯжба? Љакую львиную долю нашего именьЯ Я на ней потерЯл? Ђ
ведь мы были самыми крупными землевладельцами во всем ‹инкольншире...
     - ђазумеетсЯ, сэр, у нас было больше акров болот, чем у кого-нибудь еще
на побережье; но что такое  болота  рЯдом  с  любовью?  —то  такое  дамбы  и
ветрЯные мельницы рЯдом с Њарионеттой?
     - Ђ что такое любовь рЯдом с ветрЯной мельницей, сэр? “ж она-то не льет
на нее воду. Љ тому же Я присмотрел длЯ тебЯ партию. џ присмотрел  длЯ  тебЯ
партию, ‘кютроп. Љрасота, ум, воспитанье и  огромное  состоЯние  в  придачу.
’акаЯ милаЯ, серьезнаЯ девушка и так благородно и тонко разочарована в целом
свете и во всех его частностЯх. џ готовил тебе такой приЯтный сюрприз!  ‘эр,
Я уже дал слово, Я поручилсЯ своей  честью,  честью  ‘плина  из  Љошмарского
аббатства. ’ак что же, сэр, прикажешь теперь делать?
     - Џраво, не знаю, сэр. ‚ этом случае Я ратую,  сэр,  за  свободу  воли,
каковаЯ от рожденьЯ даетсЯ всЯкому мыслЯщему существу.
     - ‘вобода воли, сэр? Ќет никакой свободы воли. ‚се мы рабы и игрушки  в
руках слепой и безжалостной необходимости.
     - ‘овершенно верно, сэр;  но  свобода  воли  применительно  к  индивиду
заключаетсЯ  в  том,  что  на  разных  индивидов   по-разному   воздействует
одинаковый  длЯ  всех  закон  всеобщей   необходимости,   что   приводит   к
несовпадающим  следствиЯм,   и   вызванные   необходимостью   волеизъЯвлениЯ
отдельных индивидов отталкиваютсЯ весьма неожиданным образом.
     - ‚ логике ты силен. Ќо тебе  также  должно  быть  известно,  что  один
индивид  может  быть  медиумом,  с  помощью  которого  та  или  инаЯ   форма
необходимости  сообщаетсЯ  другому  индивиду,  и  тем  самым  способствовать
совпадению волеизъЯвлений, а  потому,  сэр,  если  вы  не  покоритесь  моему
желанию в этом случае (во всем прочем ты вечно делал, что хотел), Я покорюсь
необходимости лишить вас наследства, хоть видит бог, как мне это трудно. - ‘
этими словами он вдруг исчез, убоЯвшись логики ‘кютропа.
     Њистер  ‘плин  тотчас  отыскал  миссис  Џикник  и   сообщил   ей   свои
соображениЯ. Њиссис ‘плин - как обычно говорЯт - любила  Њарионетту,  словно
родное дитЯ, но - а тут всегда следует "но" - что до состоЯниЯ,  она  ничего
не могла длЯ нее поделать, ибо имела двоих многообещающих  сыновей,  которые
заканчивали курс в Ќахалле и вовсе  бы  не  обрадовались,  когда  бы  что-то
помешало их видам выйти из места томлениЯ ума - иначе из университета  -  на
землю, текущую молоком и медом, иначе - лондонский вестэнд.
     Њиссис  Џикник  дала  понЯть  Њарионетте,  что  благоразумие,  правила,
достоинство et cetera, et cetera {Ќаш Язык слишком беден. Ћтсылаем  читателЯ
к любому роману любой литературной дамы. (Џримеч.  автора).}  требуют,  чтоб
они тотчас оставили аббатство. Њарионетта  слушала  в  молчаливом  смирении,
знаЯ,  что  все  наследство  ее  -  покорность;   однако,   когда   ‘кютроп,
воспользовавшись уходом миссис Џикник, вошел к ней и, ни слова не сказав,  в
несказанной тоске бросилсЯ к ее ногам, Њарионетта, тоже молча и в  такой  же
печали, обвила руками его шею  и  залилась  слезами.  Џоследовала  нежнейшаЯ
сцена, которую верней вообразит отзывчивое сердце читателЯ, нежели  передаст
наше скромное перо. Љогда  же  Њарионетта  обмолвилась,  что  должна  тотчас
покинуть аббатство, ‘кютроп вынул из хранилища череп  предка,  наполнил  его
мадерой {24} и предстал пред мистером ‘плином, грозЯ выпить все до дна, если
мистер ‘плин тотчас не пообещает, что Њарионетту не увезут из аббатства  без
собственного ее согласиЯ. Њистер ‘плин, сочтЯ мадеру смертоносным питьем, ни
жив ни мертв от ужаса, тотчас покорилсЯ. ‘кютроп  вернулсЯ  к  Њарионетте  с
легким сердцем, по дороге осушив череп предка.
     ‚о времЯ пребываниЯ в ‹ондоне мистер ‘плин пришел  к  общему  выводу  с
другом своим мистером ѓибелем, что брак между ‘кютропом  и  дочерью  мистера
ѓибелЯ был бы весьма желательным  событием.  Ћна  воспитывалась  в  немецком
монастыре и должна была скоро оттуда выйти, но мистер ѓибель утверждал,  что
она  достаточно  прониклась  истиной  его  аримановой  философии  {Ђриман  в
персидской мифологии властитель зла, кнЯзь тьмы. Ћн соперник Ћромаза,  кнЯзЯ
света. Ћни равны могуществом. €ногда один из них берет верх. ‘огласно мнению
мистера Њрака, нынешний век  -  век  господства  Ђримана.  ’ого  же  мнениЯ,
очевидно, и  лорд  Ѓайрон  судЯ  по  тому,  как  использовал  он  Ђримана  в
"Џанфреде", где находим мы и греческих Ќемезид, и  скандинавских  ‚алькирий,
они же Џарки; и астрологических духов средневековых алхимиков;  где  простаЯ
весьма переселена из „ании в Ђльпы; и хор ведьм из "”ауста" ЯвлЯетсЯ в конце
по душу героЯ. Ќепостижимо,  где  могла  познакомитьсЯ  такаЯ  разношерстнаЯ
публика? ђазве за табльдотом, как шестеро королей в "Љандиде" {25}. (Џримеч.
автора).} и в точности такаЯ унылаЯ и антиталийнаЯ  {26}  юнаЯ  леди,  какую
только мог пожелать сам мистер ‘плин в роли госпожи Љошмарского аббатства. ‚
распорЯжении ее было и  большое  состоЯние,  не  ускользнувшее  от  вниманиЯ
мистера ‘плина, когда он предпочел ее в  качестве  будущей  своей  невестки;
потому его весьма опечалила своевольнаЯ страсть ‘кютропа  к  Њарионетте.  Ћн
посетовал на нежелательное происшествие мистеру  ѓибелю.  ’от  отвечал,  что
слишком уже привык к вмешательству дьЯвола во  все  его  дела  и  ничуть  не
удивлен, видЯ и на этот раз след его раздвоенного копыта; но  наконец-то  он
надеетсЯ его перехитрить; ибо уверен, что между дочерью его и Њарионеттой  и
сравненьЯ быть не может в глазах всЯкого, кому дано понЯть, что мир -  арена
зла, а потому серьезность и степенность суть признаки ума, тогда как хохот и
веселье лишь уподоблЯют человеческую особь мартышке. Њистер  ‘плин  утешилсЯ
этим взглЯдом на вещи и просил мистера ѓибелЯ  ускорить  возврат  дочери  из
ѓермании. Њистер ѓибель отвечал, что ожидает ее со днЯ на день  в  ‹ондон  и
тотчас же поедет за нею, дабы немедлЯ привезти в аббатство.
     - Ђ там увидим, - прибавил он, -  ’алиЯ  или  Њельпомена,  Ђллегра  или
Џенсероза {27} украситсЯ венком победы.
     - “ менЯ нет сомнений в том, - сказал мистер  ‘плин,  -  как  склонитсЯ
чаша весов, или ‘кютроп не подлинный отпрыск славного древа ‘плинов.

        ѓ‹Ђ‚Ђ V

     Њарионетта уже не сомневалась в нежных чувствах ‘кютропа; и несмотрЯ на
препЯтствиЯ, ее подстерегавшие, она не могла отказать  себе  в  удовольствии
терзать верного обожателЯ и ни на  минуту  не  давала  ему  успокоитьсЯ.  ’о
выказывала она ему  самую  неожиданную  нежность;  то  самое  замораживающее
безразличие; выводила его  из  себЯ  притворной  холодностью;  смЯгчала  его
любЯщее  сердце  ласковым  обхожденьем;  а  то  воспламенЯла  его  ревность,
кокетничаЯ с сиЯтельным мистером ‹ежебоком, в котором под влиЯнием  ее  чар,
словно бутон ночной фиалки, раскрылась жизненнаЯ сила.  Ћна  могла,  сидЯ  у
фортепьЯн, слушать горькие упреки ‘кютропа; но  неожиданно  прерывала  самые
пламенные его излиЯниЯ и совершенно сбивала его с мысли, вдруг проходЯсь  по
клавишам в рондо аллегро и замечаЯ:
     - Ќе правда ли, как мило?
     ‘кютроп негодовал; а она отвечала ему пением:
     - Zitti, zitti, piano, piano,
     Non facciamo confusione {*} -
     {* ’ише, тише, не шумите, чтобы он не догадалсЯ (ит.) {28}.}
или другой, столь же легкомысленной выходкой; ‘кютроп, сам не свой от гнева,
бросалсЯ  от  нее  прочь,  запиралсЯ  у себЯ в башне и отрекалсЯ от нее и от
всего  ее  пола  -  навсегда;  и  возвращалсЯ  к ней, непреложно призываемый
запиской, полной раскаЯниЯ и обещаний исправитьсЯ. ‡амысел ‘кютропа обновить
мир  и  отыскать  семь  своих золотых светильников развивалсЯ очень медленно
из-за этих треволнений.
     ’ак проходил день за днем; и мистер ‘плин начинал уже  тревожитьсЯ,  не
получаЯ известий от мистера ѓибелЯ, когда  этот  последний  однажды  вечером
ворвалсЯ в библиотеку, где собрались хозЯева и гости, с криком:
     - Љ вам сошел дьЯвол в сильной Ярости! - ‡атем он увлек мистера  ‘плина
в соседний покой и, переговорив наедине, оба вернулись  к  гостЯм  в  полном
смЯтении, никому, однако же, не объЯснЯЯ его причины.
     Ќа другое утро, чуть свет, мистер ѓибель отбыл. Њистер ‘плин весь  день
тЯжко вздыхал и никому не говорил ни слова. ‘кютроп, как всегда, повздорил с
Њарионеттой и, смертельно уЯзвленный, заперсЯ у  себЯ  в  башне.  Њарионетта
утешалась игрой на фортепьЯнах и пением  арий  из  "Nina  pazza  per  amore"
{"Ќина, или ЃезумнаЯ от  любви"  (ит.)  {29}.},  а  его  сиЯтельство  мистер
‹ежебок вслушивалсЯ в сладостные звуки, распростершись на  софе  и  держа  в
руке книжку, в которую то и дело заглЯдывал.  …го  преподобие  мистер  ѓорло
приблизилсЯ к софе и предложил партию на бильЯрде.
     …го сиЯтельство мистер ‹ежебок:
     - ЃильЯрд! Џраво же, Я бы с радостью. Ќо Я так  изнурен,  Я  не  вынесу
напрЯженьЯ. Ќе помню, когда Я мог себе это позволить. (‡вонит в колокольчик,
входит ‘ильвупле.) ‘ильвупле! Љогда Я в последний раз играл на бильЯрде?
     ‘ильвупле:
     - етырнасатого декабра прошлого года, мосье.
     (ЉланЯетсЯ и уходит.)
     …го сиЯтельство мистер ‹ежебок:
     - Ќу вот. ’ому уже семь месЯцев. ‚ы сами понимаете,  мистер  ѓорло;  вы
понимаете, сэр. “ менЯ расстроены нервы, мисс Ћ'Љэррол. ‚рачи  шлют  менЯ  в
Ѓат, иные рекомендуют  —елтнем.  Ќадо  бы  попробовать  то  и  другое,  если
позволит сезон. ‘езон, понимаете ли, мистер  ѓорло,  сезон,  м