вое
волнение. Љогда мы остались одни, мой отец сказал мне:
     - ЊенЯ уверЯют, что бывшаЯ любовница графа Џ. здесь, в городе. џ всегда
предоставлЯл  вам  большую  свободу,  никогда  ничего не хотел знать о ваших
свЯзЯх, но в ваши годы не подобает открыто иметь любовницу, и Я предупреждаю
вас о том, что Я принЯл меры к ее удалению.
     ‘казав  эти  слова,  он  вышел.  џ  последовал за ним в его комнату. Ћн
сделал мне знак, чтобы Я вышел.
     -  Ћтец,  - сказал Я ему, - бог мне свидетель, что Я желал бы видеть ее
счастливой,  и  этой  ценой Я согласилсЯ бы никогда с нею не встречатьсЯ, но
смотрите,  будьте  осторожны.  †елаЯ  разлучить  менЯ с ней, вы легко можете
привЯзать менЯ к ней навсегда.
     џ  немедленно  позвал к себе своего слугу, сопровождавшего менЯ во всех
путешествиЯх  и  знавшего о моей свЯзи с ќлеонорой. џ поручил ему сейчас же,
насколько ему удастсЯ, разузнать, каковы были те меры, о которых говорил мой
отец.  —ерез два часа он вернулсЯ. ‘екретарь отца сообщил мне под строжайшей
тайной, что завтра ќлеонора должна была получить приказ о выезде.
     -  ќлеонора  изгнана!  -  воскликнул  Я.  -  €згнана  с  позором.  Ћна,
приехавшаЯ  сюда ради менЯ, она, чье сердце Я растерзал, она, на чьи слезы Я
смотрел  без  жалости!  ѓде  преклонит  она  голову, несчастнаЯ, бездомнаЯ и
одинокаЯ  в  обществе,  которое из-за менЯ лишило ее уважениЯ? Љому поведает
она свою печаль?
     ‘коро  мое  решение  было  принЯто. џ подкупил человека, который служил
мне, не пожалев золота и обещаний. џ заказал почтовый дилижанс к шести часам
утра у городской заставы.
     џ  строил  тысЯчи  планов вечного моего соединениЯ с ќлеонорой. џ любил
ее,  как еще не любил никогда; мое сердце снова обратилось к ней. џ гордилсЯ
возможностью защищать ее, Я жаждал держать ее в об'ЯтиЯх. ‹юбовь снова вошла
в   мою   душу,  моЯ  голова,  сердце,  чувства  были  охвачены  лихорадкой,
взволновавшей все мое существо. …сли бы в этот миг ќлеонора захотела порвать
со мной, Я бы умер у ее ног, чтобы удержать ее.
     Ќаступило  утро.  џ побежал к ќлеоноре. Ћна лежала, проплакав всю ночь,
ее  глаза  были еще влажны, волосы в беспорЯдке. Ћна с удивлением посмотрела
на менЯ, когда Я вошел.
     - “едем, - сказал Я.
     Ћна хотела отвечать.
     -  “едем,  -  повторил  Я. - ђазве есть у тебЯ на земле защитник, друг,
кроме менЯ? ђазве мои об'ЯтиЯ - не единственное твое убежище?
     Ћна сопротивлЯлась.
     -  “  менЯ  важные причины, - прибавил Я, - и причины личные. ‘ледуй за
мной во имЯ неба, - и Я увлек ее за собой.
     ‚о  времЯ  пути  Я  осыпал  ее  ласками,  Я прижимал ее к сердцу, на ее
вопросы отвечал поцелуЯми. Ќаконец, Я сказал ей, что, заметив намерениЯ отца
разлучить  нас,  Я  почувствовал, что не могу быть счастливым без нее, что Я
хочу  посвЯтить  ей  свою  жизнь, хочу соединитьсЯ с нею неразрывными узами.
‘начала   ее   признательность  была  чрезмерной,  но  вскоре  она  заметила
противоречие в моем рассказе. ‘воими настоЯниЯми она вынудила у менЯ правду.
…е радость исчезла, ее лицо покрылось мрачным облаком.
     -  Ђдольф,  - сказала она, - вы ошибаетесь сами в себе. ‚ы великодушны,
вы  жертвуете  собой  длЯ  менЯ, потому что менЯ преследуют, вы думаете, что
любите, но вы только сострадаете мне.
     ‡ачем  произнесла  она  эти  злополучные  слова?  ‡ачем открыла она мне
тайну, которую Я не хотел знать? џ постаралсЯ разуверить ее, может быть, мне
и  удалось это, но истина пронизала мою душу, порыв был уничтожен. џ осталсЯ
твердым  в  моем  самопожертвовании,  но уже не был больше счастлив с нею, и
опЯть у менЯ были мысли, которые Я снова должен был скрывать.


                             ѓлава шестаЯ


     Љогда  мы  приехали  на  границу,  Я  написал  отцу.  Њое  письмо  было
почтительно, но в нем была горечь. џ чувствовал к отцу неприЯзнь за то, что,
желаЯ  разорвать  мои  узы,  он  еще более затЯнул их. џ извещал его, что не
оставлю  ќлеоноры  до  тех  пор,  пока  она не устроитсЯ прилично и не будет
больше  нуждатьсЯ  во  мне.  џ  умолЯл  не  преследовать  ее,  чтобы этим не
принудить менЯ остатьсЯ навсегда привЯзанным к ней. џ ждал его ответа, чтобы
принЯть решение относительно нашего устройства. "‚ам двадцать четыре года, -
отвечал  он  мне.  -  џ  не  стану  применЯть по отношению к вам власть, уже
иссЯкающую,  которой  Я никогда не пользовалсЯ. Ќасколько могу, Я даже скрою
ваше  странное  поведение.  џ  распространЯю  слух,  что  вы уехали по моему
приказанию  и  по  моим делам. џ буду щедро покрывать ваши расходы. ‘коро вы
сами  почувствуете, что жизнь, которую вы ведете, не длЯ вас. ‚аше рождение,
способности,  богатство  предназначали  вам  иное место в обществе, чем быть
другом  безродной и непризнанной женщины. ‚аше письмо уже доказывает, что вы
сами  недовольны  собой.  Џодумайте,  человек  ничего не выиграет, затЯгиваЯ
положение,  от  которого  приходитсЯ  краснеть. ‚ы бесполезно тратите лучшие
годы вашей молодости, и потерЯ эта невозвратима".
     Џисьмо отца поразило менЯ, как тысЯча ударов кинжала. ’о, что он сказал
мне,  Я  говорил себе сто раз. џ сто раз стыдилсЯ своей жизни, протекавшей в
неизвестности  и  бездействии.  џ  бы предпочел упреки и угрозы, Я бы вменил
себе  в  похвалу  сопротивление и почувствовал бы необходимость собрать свои
силы,  чтобы  защищать  ќлеонору от могущих обрушитьсЯ на нее опасностей. Ќо
опасностей  не  было:  менЯ  оставлЯли  совершенно  свободным, и эта свобода
служила  мне лишь длЯ того, чтобы с большим нетерпением нести бремЯ, которое
Я как бы сам избрал.
     Њы  поселились  в Љанаде, маленьком городке —ехии. џ твердил себе, что,
взЯв  на себЯ ответственность за судьбу ќлеоноры, Я не должен был заставлЯть
ее  страдать.  џ  сумел  победить  себЯ.  џ  затаил в себе всЯкое выЯвленное
недовольство,  и  все  измышлениЯ  моего  ума  были  направлены на то, чтобы
создать в себе искусственную веселость, котораЯ могла бы скрыть мою глубокую
печаль.  ќта  работа  оказала  неожиданное  действие  на  менЯ  самого. Њы -
существа  столь  восприимчивые,  что  действительно  начинаем  переживать те
чувства,  которые  сперва  только разыгрываем. џ наполовину забывал горести,
которые  скрывал.  Њои  вечные шутки рассеивали мою меланхолию, а уверениЯ в
нежности,  которые  Я  расточал  ќлеоноре, проливали в мое сердце сладостное
волнение, почти походившее на любовь.
     ‚ремЯ  от  времени  менЯ  преследовали досадные воспоминаниЯ. ЋставаЯсь
один,  Я  предавалсЯ  беспокойству,  Я  строил  тысЯчи нелепых планов, чтобы
немедленно  вырватьсЯ  из сферы, в которую был втЯнут. Ќо Я гнал от себЯ эти
настроениЯ, как дурные сны. ќлеонора казалась счастливой. Њог ли Я тревожить
ее счастье? ’аким образом прошло около пЯти месЯцев.
     Ћднажды  Я  увидел ќлеонору взволнованной. Ћна старалась скрыть от менЯ
занимавшие  ее думы. Џосле долгих просьб она взЯла с менЯ обещание, что Я не
буду  противитьсЯ  принЯтому  ею  решению  и призналась мне, что господин Џ.
написал ей: его процесс был выигран, он с признательностью вспоминал услуги,
которые  она  ему оказала, и их десЯтилетнюю ‘вЯзь. Ћн предлагал ей половину
своего  состоЯниЯ  не  длЯ  того,  чтобы  соединитьсЯ  с  ней,  что было уже
невозможно,  но  с  условием,  что  она покинет неблагодарного и вероломного
человека, который разлучил их.
     -  џ  ответила,  -  сказала  она  мне,  -  и  вы  догадываетесь,  что Я
отказалась.
     џ  слишком  хорошо  догадывалсЯ  об  этом.  џ был тронут, но Я пришел в
отчаЯние  от новой жертвы, которую мне принесла ќлеонора. Ћднако Я ничего не
смел возразить ей: мои попытки в этом смысле были всегда такими бесплодными.
џ  удалилсЯ,  чтобы подумать о том, что предпринЯть. Њне было Ясно, что наши
узы  должны быть порваны. „лЯ менЯ они были тЯжкими, длЯ нее они становились
вредными.  џ  был  единственным препЯтствием длЯ того, чтобы она вернулась к
подобающей  ей  жизни  и  нашла то уважение, которое в свете рано или поздно
следует  за  богатством. џ был единственной преградой между ней и ее детьми.
Њне  не  было  больше  извинениЯ  перед  самим  собой. “ступка в этом случае
ЯвлЯлась  не великодушием, а преступной слабостью. џ обещал моему отцу снова
стать свободным, как только Я перестану быть необходимым ќлеоноре. “же давно
пора   было  выбрать  себе  занЯтие,  начать  деЯтельную  жизнь,  приобрести
некоторый   вес   в   глазах   людей,  найти  благородное  приложение  своим
способностЯм.
     џ  вернулсЯ к ќлеоноре. џ считал себЯ непоколебимым в решении принудить
ее  не отказыватьсЯ от предложений графа Џ. и, если нужно, высказать ей, что
Я не люблю ее больше.
     -  Њилый друг, - сказал Я ей, - мы боремсЯ некоторое времЯ против своей
судьбы,  но, в конце-концов, мы всегда уступаем ей. ‡аконы общества сильнее,
чем  волЯ людей. —увства самые властные разбиваютсЯ о неизбежность жизненных
обстоЯтельств,  мы  напрасно  упорствуем  в  желании  спрашивать только наше
сердце.  ђано  или  поздно мы вынуждены слушатьсЯ рассудка. џ не могу дольше
удерживать  вас  в  положении, одинаково недостойном вас и менЯ. џ не должен
делать этого ни длЯ вас, ни длЯ себЯ самого.
     Џо мере того как Я говорил, не глЯдЯ на ќлеонору, Я чувствовал, что мои
мысли  становились  все  более  неЯсными,  и  что  мое  решение  все  больше
ослабевало. џ захотел снова овладеть собой и продолжал поспешно:
     -  џ  навсегда  останусь  вашим другом, Я всегда буду чувствовать к вам
самую  глубокую  привЯзанность.  „ва  года нашей свЯзи не изгладЯтсЯ из моей
памЯти  -  они  навеки  останутсЯ самым прекрасным временем в моей жизни. Ќо
любовь,  этот  экстаз  чувств,  это  невольное  опьЯнение, это забвение всех
интересов, всех обЯзанностей, ќлеонора... у менЯ нет ее больше.
     џ  долго  ждал  ответа,  не  поднимаЯ  на  нее  глаз. Љогда, наконец, Я
посмотрел  на  нее, она была неподвижна. Ћна глЯдела кругом, точно ничего не
узнаваЯ. џ взЯл ее за руку, она была холодна; ќлеонора оттолкнула менЯ.
     -  —то вы хотите от менЯ? - сказала она мне. - ђазве Я не одна, не одна
на  свете?  Ћдна,  не  имеЯ  ни одного существа, которое бы понЯло менЯ? —то
можете  вы  еще  сказать мне? ђазве вы не все сказали? ђазве не все кончено,
кончено  невозвратно? Ћставьте менЯ, оставьте менЯ! ђазве это не то, чего вы
желаете?
     Ћна хотела выйти и пошатнулась. џ попробовал удержать ее, Ћна упала без
памЯти к моим ногам. џ поднЯл ее, обнЯл, старалсЯ привести в чувство.
     - ќлеонора! - воскликнул Я. - Џридите в себЯ, вернитесь ко мне, Я люблю
вас  любовью  самой  нежной.  џ обманул вас длЯ того, чтобы вы могли сделать
более свободный выбор.
     ‹егковерие  сердца,  ты  необ'Яснимо!  ќти простые слова, опровергнутые
столькими  предыдущими,  вернули ќлеоноре жизнь и доверие. Ћна несколько раз
заставила  менЯ  повторить  их.  Љазалось,  она  жадно  вдыхала  воздух. Ћна
поверила  мне,  она опьЯнЯлась своей любовью, которую принимала за взаимную.
Ћна  подтвердила  свой  ответ  графу  Џ.,  и  Я  стал  более  свЯзанным, чем
когда-либо.
     ‘пустЯ  три  месЯца  в  положении  ќлеоноры произошла новаЯ возможность
перемены.  Ћдна из тех обычных превратностей, которые постоЯнно происходЯт в
республиках,  раздираемых партиЯми, призвала ее отца в Џольшу и восстановила
его  во  владении  его поместьЯми. •отЯ он едва знал свою дочь, которую мать
трех  лет  увезла  во  ”ранцию, но, тем не менее, пожелал устроить ее вблизи
себЯ.  ‘лухи  о похождениЯх ќлеоноры лишь смутно дошли до него в ђоссию, где
он  жил  все времЯ своего изгнаниЯ. ќлеонора была его единственным ребенком.
Ћн  боЯлсЯ  одиночества,  он  хотел,  чтобы  за  ним был уход. Ћн постаралсЯ
узнать, где находитсЯ его дочь, и как только выЯснил это, горЯчо позвал ее к
себе.  Ћна  не  могла иметь действительной привЯзанности к отцу, которого не
помнила.  Ћднако,  она  чувствовала,  что долг ее был послушатьсЯ: благодарЯ
этому,  она  обеспечивала детЯм большое богатство и сама поднималась до того
общественного  круга,  которого  лишилась  из-за  своих  несчастий  и своего
поведениЯ.  Ќо она решительно об'Явила мне, что поедет в Џольшу только в том
случае, если Я буду сопровождать ее.
     -  џ  уже  не  в том возрасте, - сказала она, - когда душа доступна длЯ
новых  впечатлений.  Њой  отец длЯ менЯ - незнакомец. …сли Я останусь здесь,
другие  поспешно  окружат  его, и он будет этим доволен точно так же. “ моих
детей  будет  состоЯние господина Џ. џ знаю, что заслужу всеобщее порицание,
менЯ  будут  находить  неблагодарной  дочерью и бесчувственной матерью, но Я
слишком  страдала,  Я  уже  не настолько молода, чтобы мнение общества имело
надо  мной, большую власть. …сли в моем решении есть жестокость, то, Ђдольф,
это  ваша  вина. …сли бы Я могла рассчитывать на вас, Я согласилась бы, быть
может,  на от'езд, горечь которого уменьшилась бы от перспективы сладостного
и  длительного  союза, но вам ведь только и надо знать, что Я нахожусь вдали
от вас, довольнаЯ и спокойнаЯ, в семье и в богатстве. ‡атем вы писали бы мне
благоразумные  письма,  предвижу  какие:  они растерзали бы мое сердце. џ не
хочу  подвергать  себЯ  этому. „лЯ менЯ не будет утешением сказать себе, что
жертвой  всей  моей  жизни Я внушила вам чувство, которого заслуживаю, но во
всЯком  случае  вы  принЯли  эту жертву. џ уже достаточно страдаю от сухости
вашего  обращениЯ  и  натЯнутости  наших  отношений.  џ  переношу страданиЯ,
причинЯемые мне вами, Я не хочу добровольно итти на новые.
     ‚  голосе  и в тоне ќлеоноры было что-то горькое и резкое, что говорило
скорее  о  твердой  решимости,  чем  о глубоком или трогательном волнении. ‘
некоторых  пор  она  раздражалась  заранее, когда просила менЯ о чем-нибудь,
словно  Я  уже отказал ей. Ћна распорЯжалась моими поступками, но знала, что
мое  суждение  противоречит  им.  Ћна  желала  бы  проникнуть  в сокровенное
свЯтилище моей мысли, чтобы разбить в нем то глухое противодействие, которое
поднимало  ее против менЯ. џ говорил ей о моем положении, о воле моего отца,
о   моем   собственном   желании,   Я  просил,  Я  сердилсЯ.  ќлеонора  была
непоколебима.  џ  хотел  пробудить  ее  великодушие,  словно  любовь не была
наиболее   эгоистическим   из   всех  чувств,  а  следовательно,  когда  она
оскорблена,   наименее   великодушным.   ‘  усилием,  довольно  странным,  Я
попробовал   смЯгчить  ее,  указываЯ  на  несчастье,  которое  Я  испытывал,
оставаЯсь  около нее. џ достиг лишь того, что привел ее в отчаЯние. џ обещал
ей приехать навестить ее в Џольшу, но в моих обещаниЯх, лишенных искренности
и увлечениЯ, она увидела только нетерпеливое желание покинуть ее.
     Џервый  год  нашего  пребываниЯ в Љанаде прошел без всЯкого изменениЯ в
нашем  положении.  Љогда  ќлеонора  видела менЯ мрачным или подавленным, она
сначала  огорчалась,  потом  оскорблЯлась  и своими упреками вырывала у менЯ
признание  в  усталости,  которое  Я  хотел  скрыть. ‘о своей стороны, когда
ќлеонора  казалась  довольной,  Я  приходил  в  раздражение,  видЯ,  что она
наслаждалась  положением,  которое  ей  доставалось ценой моего счастьЯ, и Я
смущал   ее  короткую  радость  намеками,  открывавшими  ей  мое  внутреннее
состоЯние.  €так,  мы  нападали  друг на друга уклончивыми фразами длЯ того,
чтобы  потом  перейти  к  общим  возражениЯм, к неопределенным оправданиЯм и
потом  вернутьсЯ  к  молчанию.  Њы оба слишком хорошо знали, что скажем друг
другу,  и  молчали, чтобы не услышать этого. €ногда один из нас был готов на
уступку,   но   мы  пропускали  благоприЯтный  момент  длЯ  сближениЯ.  Ќаши
недоверчивые и оскорбленные сердца более не встречались.
     џ  часто спрашивал себЯ, зачем Я остаюсь в столь тЯгостном положении? €
отвечал  себе,  что,  если оставлю ќлеонору, она последует за мной, и этим Я
вызову ее на новую жертву. Ќаконец, Я сказал себе, что нужно в последний раз
пойти ей навстречу и что она не будет больше ничего требовать, когда Я верну
ее в ее семью. џ готовилсЯ предложить ей сопровождать ее в Џольшу, когда она
получила  известие  о  внезапной  кончине  отца. Ћн назначил ее единственной
наследницей,  но  его завещание опровергалось позднейшими письмами, которыми
угрожали  воспользоватьсЯ  ее  дальние  родственники, несмотрЯ на отсутствие
каких-нибудь  отношении между нею и отцом. ќлеонора была болезненно поражена
его кончиной. Ћна упрекала себЯ в том, что покинула его, вскоре она обвинила
менЯ в своей ошибке.
     -  ‚ы  заставили  менЯ,  -  сказала она, - нарушить мой свЯщенный долг.
’еперь  дело идет только о моем состоЯнии. џ еще легче пожертвую им длЯ вас.
Љонечно, Я не поеду одна в страну, где могу встретить только врагов.
     -  џ  не хотел, - отвечал Я, - чтобы вы пренебрегали каким-либо долгом.
Џризнаюсь,  Я желал бы, чтобы вы удостоили поразмыслить над тем, что мне, со
своей  стороны,  было  тЯгостно  невыполнение моих обЯзанностей, но Я не мог
добитьсЯ  от  вас  этой  справедливости.  џ  сдаюсь, ќлеонора, ваши интересы
важнее всЯких других соображений. Њы уедем вместе, когда вы захотите.
     Њы  действительно  отправились  в путь. ђазнообразие путешествиЯ, новые
впечатлениЯ, усилиЯ, которые мы делали сами над собой, порой снова создавали
между  нами  некоторую  близость.  „олгаЯ  привычка  друг к другу, различные
обстоЯтельства,  пережитые  вместе,  присоединЯли  к каждому слову и почти к
каждому  движению  воспоминаниЯ, которые внезапно переносили нас в прошлое и
наполнЯли  нас невольной нежностью, подобно молниЯм, прорезающим ночь, но не
рассеивающим ее; мы жили как бы некоторой памЯтью сердца, достаточно сильной
длЯ того, чтобы мысль о разлуке причинЯла нам боль, слишком слабой длЯ того,
чтобы  мы  нашли  счастье  в союзе. џ отдавалсЯ ощущениЯм, чтобы отдыхать от
обычной  принудительности. џ желал бы дать ќлеоноре доказательство нежности,
которое  обрадовало  бы ее. €ногда Я вновь говорил с него на Языке любви, но
эти  ощущениЯ  и  этот  Язык  походили на бледные, выцветшие листьЯ, которые
чахло растут на ветвЯх вырванного дерева.


                            ѓлава седьмаЯ


     Љак   только   ќлеонора   приехала,  она  получила  право  пользоватьсЯ
имуществом,   право   на  которое  у  нее  оспаривали,  но  при  условии  не
распорЯжатьсЯ  им  до  исхода  процесса.  Ћна поселилась в одном из владений
своего отца. Њой отец, никогда не затрагивавший в своих письмах ко мне прЯмо
ни  одного  вопроса,  довольствовалсЯ  тем,  что  делал намеки, направленные
против моего путешествиЯ.
     "‚ы  извещали  менЯ,  -  говорил  он,  -  что  не уедете. ‚ы пространно
развивали  передо мной все причины против от'езда, поэтому Я был уверен, что
вы  уедете. џ могу только сожалеть, что при вашем понимании независимости вы
всегда  делаете  то,  чего  не  хотите.  ‚прочем,  Я  не  осуждаю положениЯ,
известного мне лишь отчасти. „о сих пор вы мне казались защитником ќлеоноры,
и  с  этой  точки зрениЯ в ваших поступках был элемент благородства, который
возвышал  вас,  каков  бы ни был предмет вашей привЯзанности. Ќо теперь ваши
отношениЯ  уже  не  те. “же не вы, а она ЯвлЯетсЯ вашей покровительницей. ‚ы
живете  у  нее,  вы  -  иностранец,  которого  она вводит в свою семью. џ не
восстаю  против  положениЯ,  которое  вы избрали, но так как оно может иметь
неудобные  последствиЯ,  то  Я  хотел  бы,  насколько  это  от менЯ зависит,
предотвратить  их  по  возможности. џ написал барону ’., нашему посланнику в
той  стране,  где  вы  находитесь,  чтобы  рекомендовать вас ему. џ не знаю,
захотите  ли  вы  воспользоватьсЯ  этой  рекомендацией,  но  по крайней мере
усмотрите  в  ней доказательство моей заботы о вас, но никак не покушение на
независимость, которую вы всегда так успешно защищали против вашего отца".
     џ подавил размышлениЯ, вызванные во мне тоном этого письма. €мение, где
Я  жил  вместе  с ќлеонорой, находилось недалеко от ‚аршавы. џ поехал в этот
город  к  барону  ’.  Ћн  принЯл менЯ ласково, спросил менЯ о причинах моего
пребываниЯ  в  Џольше,  расспрашивал  о  моих  планах. џ не знал хорошо, что
     -  џ  буду  говорить  с  вами  откровенно. Њне известны мотивы, которые
привели  вас в эту страну. ‚аш отец сообщил мне о них, - скажу вам даже, что
Я  их  понимаю:  нет  человека,  который  бы раз в жизни не разрывалсЯ между
желанием покончить с неудобной свЯзью и страхом огорчить женщину, которую о"
любил.  Ќеопытность  молодости  делает  то,  что  мы  сильно  преувеличиваем
трудности  подобного  положениЯ.  Њы  хотим  верить в правдивость проЯвлений
печали,  которые  в  слабом  и  пылком поле заменЯют собой все потери силы и
разума. ‘ердце страдает здесь, но самолюбие торжествует. € человек, искренне
думающий, что приносит себЯ в жертву причиненному им отчаЯнию, на самом деле
приносит  жертву  иллюзии  собственного  тщеславиЯ.  Ќет  ни одной страстной
женщины, которыми полон свет, не уверЯвшей, что если ее покинуть, она умрет,
и нет ни одной из них, котораЯ не осталась бы в живых, и не утешалась бы.
     џ хотел прервать его.
     - Џростите, мой юный друг, - сказал он мне, - если Я беспощаден в своих
выражениЯх,  но  все  то  хорошее, что мне говорили о вас, ваши способности,
поприще, которое вы должны были бы избрать, все это побуждает менЯ ничего не
скрывать от вас. џ читаю в вашей душе помимо вас и лучше вас. ‚ы не влюблены
больше  в женщину, котораЯ владеет вами и возит вас за собой. …сли бы вы еще
любили  се, то вы бы не пришли ко мне. ‚ам было известно, что отец ваш писал
мне;  вам  не  трудно было предвидеть то, что Я мог сказать вам; вам не было
неприЯтно услышать из моих уст рассуждениЯ, которые вы сами себе постоЯнно и
всегда бесполезно повторЯли, - репутациЯ ќлеоноры далеко не безупречна.
     -  Џрекратим,  прошу  вас, этот бесплодный разговор, - ответил ему Я. -
Ќесчастные  обстоЯтельства  могли  повлиЯть на первые годы жизни ќлеоноры. Ћ
ней  можно  плохо судить, руководствуЯсь обманчивой видимостью, но Я знаю ее
три  года.  Ќа  земле  не существует души более возвышенной, характера более
благородного, сердца более чистого и великодушного.
     -  Љак вам угодно, - возразил он, - но все это - оттенки, с которыми не
считаетсЯ  общественное  мнение.  Џеред  нами  определенные  и общеизвестные
данные.  ЊешаЯ мне вспоминать о них, вы думаете их уничтожить. Џослушайте, -
продолжал  он,  -  в  этом  мире нужно знать, чего хочешь. ‚ы не женитесь на
ќлеоноре?
     - Љонечно, нет! - воскликнул Я. - Ћна сама этого никогда не желала.
     -  ’ак  что  же  вы  хотите  делать?  Ћна на десЯть лет старше вас. ‚ам
двадцать шесть. …ще десЯть лет вы будете заботитьсЯ о ней, и она состаритсЯ,
вы  же  достигнете  половины жизни, ничего не начав, не завершив ничего, что
могло  бы  удовлетворить  вас.  ‚ами  овладеет  скука,  ею  овладеет  дурное
настроение. ‘ каждым днем она будет длЯ вас менее приЯтной, вы с каждым днем
будете  длЯ  нее  все  более  необходимым.  €  что же станет с вашим знатным
происхождением, блестЯщим состоЯнием, выдающимсЯ умом? ‚ы будете прозЯбать в
захолустном  углу  Џольши, забытый друзьЯми, потерЯнный длЯ славы, и мучимый
женщиной, котораЯ, что бы вы ни сделали, никогда не будет довольна вами. …ще
одно  слово, и мы не будем возвращатьсЯ к смущающей вас теме. ‚се дороги длЯ
вас открыты: литература, военнаЯ и государственнаЯ служба, вы можете мечтать
о  самых  знатных свЯзЯх; вы созданы, чтобы иметь все. Ќо помните, что между
вами  и  всеми  видами  успеха  стоит  одно непреодолимое препЯтствие, и это
препЯтствие - ќлеонора.
     -  Њоим  долгом,  сударь,  -  ответил  Я  ему,  -  было выслушать вас в
молчании,  но  Я  обЯзан  по отношению к самому себе об'Явить вам, что вы не
вызвали  сомнений во мне. џ повторЯю, что никто, кроме менЯ, не может судить
об  ќлеоноре.  Ќикто  не  может  достаточно  оценить искренность ее чувств и
глубину  ее  переживаний.  џ  останусь  возле нее до тех пор, пока она будет
нуждатьсЯ  во мне. …сли Я оставлю ее и она будет несчастна, никакой успех не
утешит  менЯ. …сли бы Я должен был ограничить мое жизненное поприще тем, что
буду  служить  длЯ  нее  опорой, поддерживать ее в горе, окружать ее любовью
вопреки  общественному мнению, не признающему ее, то Я бы все-таки не считал
свою жизнь бесполезной.
     ‘казав эти слова, Я вышел. Ќо кто бы мог об'Яснить мне, благодарЯ какой
непрочности  угасло  чувство, продиктовавшее мне эти слова, в то времЯ как Я
произносил  их? џ хотел, вернувшись домой пешком, замедлить момент встречи с
той самой ќлеонорой, которую Я только что защищал. џ быстро пошел из города,
- мне хотелось остатьсЯ одному.
     ‚ыйдЯ  за город, Я замедлил шаги, и тысЯчи мыслей осадили менЯ. ђоковые
слова:   "Њежду   вами  и  всеми  видами  успеха  стоит  одно  непреодолимое
препЯтствие,  и  это  препЯтствие  - ќлеонора", - раздавались вокруг менЯ. џ
обратил   долгий  и  печальный  взглЯд  на  безвозвратно  ушедшее  времЯ.  џ
припоминал  надежды  моей  юности,  то  доверие,  с  которым некогда Я думал
управлЯть  будущим, похвалы моим первым опытам, зарю той репутации, котораЯ,
как Я видел, блеснула и исчезла. џ повторЯл себе имена многих моих товарищей
по  учению, к которым Я относилсЯ с горделивым презрением, и которые теперь,
благодарЯ  просто  усидчивому труду и правильной жизни, оставили менЯ далеко
позади  себЯ  на  дороге  успеха,  уважениЯ  и  славы.  џ был подавлен своим
бездействием.  Џодобно  скупцам, видЯщим в накоплЯемых ими богатствах все те
блага,  которые  они  могли бы на них купить, Я видел в ќлеоноре потерю всех
успехов, на какие Я бы мог рассчитывать. џ не печалилсЯ о каком-нибудь одном
определенном  поприще: не испробовав ни одного, Я грустил о всех. Ќикогда не
применЯЯ  своих  сил,  Я воображал их безмерными и проклинал их. џ бы хотел,
чтобы  природа  создала  менЯ  слабым  и  ничтожным,  чтобы  по крайней мере
избежать  раскаЯниЯ,  обвинениЯ  и  уничтожениЯ самого себЯ. ‚сЯкаЯ похвала,
всЯкое  одобрение моему уму или познаниЯм были длЯ менЯ нестерпимым упреком.
ќто.  казалось  мне  похожим  на  восхищение  перед  мощными  руками атлета,
обремененного  цепЯми  и брошенного в глубину темницы. Љак только Я пробовал
ободрить  себЯ,  сказать  самому  себе,  что времЯ деЯтельности еще не ушло,
образ  ќлеоноры, подобно призраку, вставал передо мной и снова толкал менЯ в
бездну.  џ  чувствовал  против  нее  приступы  Ярости,  и  в  силу какого-то
странного смешениЯ чувств эта Ярость ничуть не уменьшала того ужаса, который
внушалсЯ мне мыслью огорчить ее.
     ЊоЯ  душа,  утомленнаЯ  этими горькими чувствами, стала внезапно искать
защиты  в чувствах обратных. Ќесколько слов, случайно произнесенных бароном.
’.  о  возможности сладостного мирного союза, послужили к тому, что Я создал
себе  идеал  подруги.  џ  размышлЯл об отдыхе, об уважении общества и даже о
независимости,  которую  дала  бы  мне  такаЯ  судьба, ибо те узы, которые Я
влачил  столько  времени,  делали менЯ в тысЯчу раз более зависимым, чем это
мог  бы сделать скромный и признанный брак. џ представлЯл себе радость моего
отца.  џ  испытывал нетерпеливое желание снова занЯть на родине и в обществе
равных  мне  лиц  подобающее  мне  место.  џ  представлЯл  себе самого себЯ,
отвечающим строгим и безукоризненным поведением на все те осуждениЯ, которые
произнесла  против  менЯ  холоднаЯ и вздорнаЯ злоба, на все упреки, которыми
осыпала менЯ ќлеонора.
     Ћна  постоЯнно обвинЯет менЯ, говорил Я, в жестокости, неблагодарности,
в  безжалостности.  Ћ,  если бы небо даровало мне жену, которую общественные
условиЯ  позволили  бы  мне  признать,  которую мой отец, не краснеЯ, мог бы
принЯть  как  свою дочь, Я бы тысЯчу раз был счастлив сделать ее счастливой,
Ћ,  эта  чувствительность,  которую  не  признают,  потому  что она ЯвлЯетсЯ
страдающей  и  оскорбленной,  чувствительность,  от  которой настойчиво ждут
проЯвлений,  -  а  к  ним  мое сердце неспособно из-за гнева и угрозы, - как
сладко  мне  было  бы  отдатьсЯ  ей с милым спутником правильной и почтенной
жизни! —его только Я не сделал длЯ ќлеоноры? „лЯ нее Я покинул свою страну и
семью,  длЯ  нее Я огорчил сердце старого отца, который еще тоскует вдали от
менЯ;  длЯ нее Я живу там, где одиноко протекает моЯ молодость, - без славы,
без  почестей  и  без  радости. ђазве столько жертв, принесенных без чувства
долга  и  без  любви,  не  показывают, на что Я был бы способен, побуждаемый
долгом и любовью? …сли Я так страшусь огорчить женщину, котораЯ только своей
печалью  владеет  мной,  как  заботливо  стремилсЯ  бы Я оградить от всЯкого
огорчениЯ,  от  всЯкой  скорби ту, которой Я мог бы отдать себЯ вполне и без
раскаЯниЯ!  Ќасколько Я бы тогда переменилсЯ! Љак быстро бы ушла от менЯ эта
горечь, которую считают преступлением, потому что не знают ее источника! Љак
был бы Я признателен небу и добр к людЯм!
     џ  говорил  так.  Њои  глаза  увлажнЯлись слезами. ’ысЯчи воспоминаний,
словно потоками, вливались в мою душу. Њои отношениЯ с ќлеонорой сделали длЯ
менЯ ненавистными все эти воспоминаниЯ. ‚се, что напоминало мне мое детство,
места,  где  протекали  первые  годы  моей  жизни, товарищи моих первых игр,
старые  родственники,  расточавшие  мне  первые  знаки  вниманиЯ,  - все это
оскорблЯло  и  причинЯло  мне боль. џ принужден был отталкивать от себЯ, как
дурные   мысли,   образы,  наиболее  привлекательные,  и  желаниЯ,  наиболее
естественные.  Ќаоборот,  та  подруга,  которую  так  внезапно  создало  мое
воображение,  соединЯлась  со  всеми  образами и освещала все эти обеты. Ћна
разделЯла  вое  мои  обЯзанности,  все  мои удовольствиЯ, все мои вкусы, она
свЯзывала  мою  настоЯщую  жизнь  с  той порой моей молодости, когда надежда
открывала  передо  мной  такое широкое будущее, с порой, от которой ќлеонора
отделила  менЯ,  как  пропастью.  ‚се  предметы  до  мельчайших подробностей
вставали к моей памЯти: Я снова видел перед собой старинный замок, где Я жил
вместе  с  отцом,  окружавшие  его  леса, реку, омывавшую подножие его стен,
горы,  окаймлЯвшие горизонт. ‚се эти предметы казались мне такими близкими и
полными  жизни, что вызывали во мне дрожь, которую Я с трудом превозмогал. Ђ
рЯдом  с ними мое воображение ставило невинное существо, которое украшало их
и  одушевлЯло  надеждой.  џ бродил, погруженный в эту мечту, по-прежнему без
определенного  плана,  не говорЯ себе, что нужно порвать с ќлеонорой, имеЯ о
действительности лишь глухое и смутное представление, и находЯсь в состоЯнии
человека,  подавленного  скорбью,  который в своем сне был утешен грезой, но
который  чувствует,  что  эта  греза  скоро  кончитсЯ.  ‚друг Я увидел замок
ќлеоноры,  к  которому  Я  незаметно  приближалсЯ.  џ остановилсЯ и пошел по
другой дороге. џ жаждал отдалить ту минуту, когда снова услышу ее голос.
     „ень  склонЯлсЯ к вечеру. Ќебо было Ясное, полЯ становились пустынными.
ђаботы  прекратились  - люди предоставили и природу самой себе. Њало-по-малу
мои   мысли  принЯли  более  серьезный  и  высокий  характер.  Ќочные  тени,
постепенно сгущавшиесЯ, окружившие менЯ, глубокое молчание, прерываемое лишь
редкими  и  отдаленными звуками, сменились в моем воображении чувством более
спокойным  и  более  торжественным.  џ  смотрел  на сереющий горизонт, краев
которого  Я уже не видел, и который поэтому давал мне ощущение вечности. “же
давно  џ  не  испытывал  ничего  подобного.  ЏостоЯнно  погруженный в личные
размышлениЯ,  со взглЯдом, всегда устремленным на свое положение, Я сделалсЯ
чуждым  всЯким  обобщениЯм.  џ  занималсЯ  только ќлеонорой и самим собой, -
ќлеонорой,  внушавшей мне только жалость, смешанную с утомлением, и собой, к
которому  у  менЯ  не  было больше никакого уважениЯ. џ как бы унизил самого
себЯ  новым  видом  эгоизма,  эгоизма,  лишенного  бодрости,  недовольного и
оскорбленного.  џ был рад, что мог вернутьсЯ к мыслЯм иного порЯдка, что мог
позабыть  самого  себЯ  и  отдатьсЯ бескорыстным размышлениЯм. Љазалось, что
душа моЯ поднималась от долгого постыдного падениЯ.
     ’аким  образом,  прошла  почти целаЯ ночь. џ шел наугад, проходил через
деревушки,  где все было неподвижно. €ногда Я замечал в каком-нибудь далеком
доме бледный свет, который пронизывал мрак. ’ам, говорил Я себе, может быть,
какой-нибудь  несчастный  терзаетсЯ  горем  или  боретсЯ  со  смертью - этой
необ'Яснимой  тайной,  в  которой ежедневный опыт, невидимому, еще не убедил
людей,  с  этим  верным  фактом, который не утешает и не умиротворЯет нас, с
предметом обычной беззаботности и преходЯщего ужаса!
     €  Я,  продолжал  Я, тоже отдаюсь этой безумной непоследовательности! џ
восстаю против жизни, как если бы жизнь не кончилась! џ распространЯю вокруг
себЯ  несчастие  длЯ  того,  чтобы отвоевать несколько жалких годов, которые
времЯ  скоро  вырвет у менЯ! Ђх, откажемсЯ от этих бесполезных усилий, будем
радостно  смотреть, как протекает времЯ, как дни бегут один за другим, будем
пребывать в неподвижности, как равнодушный наблюдатель бытиЯ, уже наполовину
прошедшего,  пусть овладевают им, пусть разрывают его - этим не продлЯт его!
‘тоит ли спорить с ним?
     Њысль  о  смерти  всегда  имела  надо  мной  большую  власть. Ћна могла
мгновенно  успокаивать  мои  чувства, наиболее пылкие; теперь она оказала на
мою  душу  обычное  действие;  мое  настроение по отношению к ќлеоноре стало
менее  горьким.  ‚се  мое  раздражение исчезло. Ћт этой безумной ночи у менЯ
осталось  лишь  кроткое  и  почти  спокойное  чувство.  ‚озможно,  что этому
спокойствию способствовала испытываемаЯ мною физическаЯ усталость.
     ЌачиналсЯ  день.  џ уже различал предметы. џ убедилсЯ, что был довольно
далеко от жилища ќлеоноры, џ рисовал себе ее волнение и торопилсЯ, поскольку
позволЯла  мне  усталость, когда встретил верхового, которого она послала на
поиски  за  мною.  Ћн  рассказал мне, что вот уже одиннадцать часов, как она
находилась  в  самом  сильном  страхе,  что,  с'ездив  в  ‚аршаву  и об'ехав
окрестности, она вернулась к себе в невероЯтной тревоге, и что все крестьЯне
были  разосланы  на  поиски.  ‘начала этот рассказ наполнил менЯ мучительным
нетерпением.  џ  сердилсЯ,  что  по  вине  ќлеоноры находилсЯ под неприЯтным
надзором.  Ќапрасно Я повторЯл себе, что единственной причиной этого была ее
любовь.  Ќо  была  ли  эта  любовь  также  и причиной всего моего несчастьЯ?
Ћднако,  Я  подавил  в  себе  это чувство, за которое упрекал самого себЯ. џ
знал,  что  она  встревожена  и  страдает.  џ сел на лошадь и быстро проехал
разделЯвшее  нас расстоЯние. Ћна встретила менЯ с восторгом. џ был растроган
ее волнением. Ќаш разговор был кратким, потому что вскоре она вспомнила, что
мне  нужен  отдых.  €  Я  оставил ее, по крайней мере на этот раз, не сказав
ничего, что могло бы опечалить ее сердце.


                             ѓлава восьмаЯ


     Ќаутро  Я  проснулсЯ,  преследуемый  теми же мыслЯми, которые волновали
менЯ  накануне.  ‚  следующие  дни мое волнение удвоилось. ќлеонора напрасно
пыталась  проникнуть  в  причину  его:  на ее нетерпеливые вопросы Я отвечал
сдержанно  и  односложно.  џ  замыкалсЯ  от ее настойчивости, слишком хорошо
знаЯ,  что  за  моей  откровенностью  последует  ее  печаль, а что печаль ее
принудит менЯ к новому притворству;
     ЋбеспокоеннаЯ  и  удивленнаЯ,  она  прибегла  к  помощи  одной из своих
подруг,  чтобы  раскрыть  тайну,  в сокрытии которой она менЯ обвинЯла. ‘ама
желаЯ  ошибитьсЯ, она искала факты там, где было только чувство. ќта подруга
говорила  со  мной  о  моем  странном настроении, о моем старании уничтожить
всЯкую  мысль  о  длительной  свЯзи,  о  моей  необ'Яснимой жажде разрыва, о
желании  одиночества.  џ долго слушал в молчании. „о сих пор Я еще никому не
говорил, что не люблю больше ќлеонору, мои уста противились этому признанию,
которое  казалось  мне  предательством. Ћднако мне захотелось оправдатьсЯ. џ
рассказал  свою  историк?  сдержанно,  очень  хвалил ќлеонору, признавал всю
непоследовательность   моего   поведениЯ,   об'ЯснЯл  их  трудностью  нашего
положениЯ  и  не  позволЯл  себе  ни  одного  слова,  которое  могло бы Ясно
показать,  что  истиннаЯ  трудность  заключалась с моей стороны в отсутствии
любви. †енщина, слушавшаЯ менЯ, была взволнована моим рассказом. Ћна увидела
великодушие в том, что Я называл слабостью, несчастие - в том, что Я называл
жестокостью.  ’е  же  самые об'ЯснениЯ, которые приводили в Ярость страстную
ќлеонору,  убеждали ум ее беспристрастной подруги. Њы так справедливы, когда
не  заинтересованы!  Љем бы вы ни были, никогда не сообщайте другому тревоги
вашего  сердца.  ’олько  сердце  может быть собственным защитником, оно одно
видит  свои  раны.  ‚сЯкий  посредник  становитсЯ  судьей,  он разбирает, он
заключает,  он видит равнодушие, он признает его возможность, он считает его
неизбежным,  прощает  его благодарЯ этому и, к своему изумлению, находит его
законным  в  своих  глазах.  “преки  ќлеоноры  убедили менЯ в том, что Я был
виновен.  Ћт  ее  защитницы  Я  узнал, что Я был только несчастен. џ увлексЯ
полной  исповедью своих чувств. џ созналсЯ, что испытывал к ќлеоноре чувство
преданности,  симпатии,  жалости,  но прибавил, что любовь не играет никакой
роли  в  тех обЯзанностЯх, которые налагал Я на себЯ. ќта истина, скрытаЯ до
тех пор в моем сердце и которую Я всего лишь несколько раз открывал ќлеоноре
в  волнении и гневе, получила теперь в моих глазах больше действительности и
силы,  только благодарЯ тому, что другой сделалсЯ ее хранителем. ќто большой
шаг  и  шаг  непоправимый,  когда мы вдруг, перед глазами третьего человека,
обнаруживаем  сокровенные изгибы нашего интимного чувства. ‘вет, проникший в
это  свЯтилище, утверждает и завершает то разрушение, которое ночь окутывала
своими  тенЯми.  ’ак  тела,  заключенные  в  гробницах, часто сохранЯют свою
первоначальную  форму,  пока  внешний  воздух не охватит и не превратит их в
прах.
     Џодруга  ќлеоноры  ушла.  џ  не  знаю,  какой отчет она дала ей о нашем
разговоре,  но,  подходЯ  к  гостиной,  Я  услышал  очень возбужденный голос
ќлеоноры.  ‡аметив  менЯ,  она  замолчала.  ‚скоре  она на разные лады стала
высказыватьсЯ  в  общих  выражениЯх, в которых сквозили отдельные нападки на
менЯ.
     -  Ќет  ничего более странного, - говорила она, - как усердие некоторых
друзей.  …сть люди, стремЯщиесЯ защищать ваши интересы длЯ того, чтобы лучше
изменить вам. Ћни называют это привЯзанностью. џ бы предпочла ненависть.
     џ  понЯл без труда, что подруга ќлеоноры принЯла мою сторону против нее
и вызвала этим ее раздражение, так как, невидимому, не сочла менЯ достаточно
виновным.  џ  почувствовал  себЯ  более  уверенным,  найдЯ  поддержку против
ќлеоноры.
     Ќесколько  дней  спустЯ, ќлеонора пошла еще дальше. Ћна была совершенно
неспособна  владеть  собой.  Љак  только  ей  казалось,  что  ей есть на что
сетовать,  она  шла  прЯмо  на  об'Яснение,  не щадЯ себЯ, не рассчитываЯ, и
предпочитала опасность разрыва принуждению скрывать. Ћбе подруги расстались,
поссорившись навсегда.
     -  ‡ачем  впутывать чужих в наши интимные споры? - сказал Я ќлеоноре. -
ђазве нам нужно третье лицо длЯ того, чтобы понЯть друг друга? Ђ если мы уже
     -  ‚ы правы, - отвечала она, - но это ваша вина. Џрежде Я не обращалась
ни к кому, чтобы найти дорогу к вашему сердцу.
     ‚друг  ќлеонора  об'Явила  о намерении изменить свой образ жизни. €з ее
речей  Я  понЯл,  что  она  приписывала  терзавшее  менЯ  недовольство  тому
одиночеству,  в котором мы жили. Ћна исчерпала все ложные об'ЯснениЯ прежде,
чем  решитьсЯ  принЯть  истинное.  Њы  проводили  вдвоем монотонные вечера в
молчании и недовольстве, - источник долгих бесед иссЯк.
     ќлеонора решила пригласить к себе дворЯнские семьи, жившие по соседству
или  в  ‚аршаве.  џ  легко  предвидел  препЯтствиЯ  и  опасности ее попыток.
ђодственники, оспаривавшие ее наследство, узнали о ее прежних заблуждениЯх и
распространили  о  ней  множество  разных  сплетен.  џ трепетал при мысли об
унижениЯх,  которым  она  шла  навстречу,  и  старалсЯ отговорить ее от этой
затеи.  Њои  доводы  оказались  бесполезными. џ оскорблЯл ее гордость своими
опасениЯми,  хотЯ  и выражал их с осторожностью. Ћна предположила, что Я был
смущен нашими отношениЯми, потому что ее существование было двусмысленным, и
стала еще более стремитьсЯ завоевать почетное место в свете. …е усилиЯ имели
некоторый  успех.  Ѓогатство,  которым  она  владела,  красота,  лишь слегка
тронутаЯ  временем,  самые  слухи  о  ее  похождениЯх  -  все  это  вызывало
любопытство. ‚скоре она увидела себЯ окруженной многочисленным обществом, но
ее преследовало тайное чувство смущениЯ и беспокойства. џ был недоволен моим
положением.   Ћна  воображала,  что  Я  был  недоволен  ее  положением,  она
волновалась,  чтобы  выйти  из  него.  …е  страстное желание не позволЯло ей
делать  расчеты,  ее  ложное  положение  придавало неровность ее поведению и
поспешность  ее поступкам. “ нее был верный, но не широкий ум: верность была
извращена  пылкостью  ее  характера,  а  узость  мешала  ей  увидеть способ,
наиболее  искусный,  и  охватить оттенки, наиболее тонкие. ‚первые в жизни у
нее  была цель, и благодарЯ тому, что она устремилась к ней, она не достигла
ее.  Љакие  неприЯтности  выносила  она, не сообщаЯ мне о них! ‘колько раз Я
краснел за нее, не имеЯ сил сказать ей об этом! ЏонЯтие порЯдочности у людей
таково,  что  Я  видел  ее  более уважаемой друзьЯми графа Џ. в качестве его
любовницы,  чем теперь ее соседЯми в качестве наследницы большого состоЯн