азвлекаютсЯ в обществе все, кому не лень. ‡аключаютсЯ  они
обычно в разного рода измывательствах над ближними с целью одного  оболгать,
другого - обмануть, третьего  -  выставить  на  посмешище,  а  четвертого  -
подбить самому выставить себЯ людЯм  на  забаву,  то  есть,  короче  говорЯ,
сделать одних мишенью всеобщих насмешек, а других - презрениЯ,  и  при  этом
нередко ставЯ людей в чрезвычайно затруднительное положение, а иногда  даже,
возможно, навлекаЯ на них гибель единственно потехи ради {9}.
     Њиссис ѓаррис и свЯщенник  отнесли  безымЯнное  письмо  к  такого  рода
проделкам. Њисс Ѓетти, впрочем, держалась иного мнениЯ и посоветовала бедной
Ђмелии обратитьсЯ к офицеру, прибывшему в Ђнглию по распорЯжению губернатора
ѓибралтара  на  том  же  самом  судне,  что   и   почта;   последний   столь
недвусмысленно  подтвердил  известие  о  моей  болезни,  что  ЂмелиЯ  решила
немедленно отправитьсЯ в путь.
     Њне чрезвычайно хотелось дознатьсЯ, кем было написано  это  письмо,  но
все мои попытки проЯснить дело оказались тщетными. …динственным  в  какой-то
мере близким мне человеком был капитан „жеймс,  но  его,  сударынЯ,  как  вы
можете заключить из моего рассказа, Я менее всего мог бы заподозрить; к тому
же он клЯлсЯ мне честью, что ему ничего об этом неизвестно, а  едва  ли  еще
кто-нибудь на свете так свЯто берег свою честь. ‘ моей  женой,  правда,  был
знаком прапорщик  другого  полка,  навещавший  менЯ  иногда  во  времЯ  моей
болезни, но очень  уж  было  непохоже,  чтобы  он  интересовалсЯ  сторонними
обстоЯтельствами, да он и сам утверждал, что ни малейшего понЯтиЯ об этом не
имеет.
     - € вам так и не удалось раскрыть эту тайну? - воскликнула мисс Њэтьюз.
     - „а, длЯ менЯ это и по сей день остаетсЯ загадкой.
     - Ђ мне сдаетсЯ, - сказала она, - что Я могла бы подсказать вам  ответ,
близкий к истине. Ќе вероЯтнее ли всего, что, когда вы уезжали,  миссис  Ѓут
велела своему молочному брату извещать ее обо всем, что с вами  приключитсЯ?
Ђх, нет, постойте... это объЯснение тоже не годитсЯ: ведь она в таком случае
не стала бы сомневатьсЯ, следует ли ей покинуть родную Ђнглию  сразу  же  по
получении письма. Ќет, должно быть, его написал кто-то другой; и все же  моЯ
догадка кажетсЯ мне чрезвычайно правдоподобной, потому что если бы  от  менЯ
уезжал такой муж, как вы, то Я,  мне  думаетсЯ,  непременно  прибегла  бы  к
такому средству.
     - Ќет, сударынЯ, это без сомнениЯ, чьих-то других рук дело, потому  как
моЯ ЂмелиЯ, Я уверен, совершенно не подозревала,  кто  это  написал,  а  что
касаетсЯ беднЯги Ђткинсона, то он, по моему глубокому убеждению, никогда  бы
не отважилсЯ на такой шаг без моего ведома. Љроме того, беднЯга так  почитал
мою жену за те благодеЯниЯ, которые  она  оказывала  его  матери,  что,  вне
всЯкого сомнениЯ, был  до  чрезвычайности  рад  отсутствию  Ђмелии  в  столь
плачевное длЯ менЯ времЯ, ‚ конце концов не  так  уж  существенно,  кто  был
автором письма, но Я все  же  не  мог  обойти  молчанием  столь  странное  и
необъЯснимое происшествие.
     ‘ момента приезда Ђмелии и до моего полного выздоровлениЯ не  произошло
ничего примечательного, разве мне только следует упомЯнуть  об  удивительном
поведении Ђмелии, исполненном такой заботы и нежности, что другого подобного
примера, пожалуй, не сыскать.
     - Ђх нет, мистер Ѓут, - воскликнула мисс Њэтьюз, - вы вполне возместили
ее заботы своей благодарностью.  ‚едь  благодарность,  мне  думаетсЯ,  самое
редкое  качество  у  мужчин,  а  в  особенности  у  женатых.  •ранить  столь
благодарную памЯть - это, конечно, много больше,  чем  просто  отплатить  за
благодеЯние, да и какое здесь собственно  благодеЯние  со  стороны  женщины,
котораЯ, владеЯ бесценным алмазом, радеет о себе  тем,  что  любовно  лелеет
его? ѓоворю это не затем, чтобы принизить  в  ваших  глазах  миссис  Ѓут.  џ
нисколько не сомневаюсь,  что  она  любит  вас,  насколько  вообще  способна
любить. Ќо мне бы не хотелось, чтобы  у  вас  составилось  низкое  мнение  о
женщинах и вы думали, будто среди  них  не  сыщетсЯ  тысЯчи  таких,  которые
способны  испытывать  настоЯщую  нежность  к  заслуживающему  того  мужчине.
Џоверьте, мистер Ѓут, случись  мне  получить  подобную  весть  о  несчастье,
происшедшем с таким мужем, ни мать, ни свЯщенник не задержали бы менЯ ни  на
минуту. џ прыгнула бы в первую попавшуюсЯ лодку и бросила бы вызов ветрам  и
волнам. Ђх, на истинное чувство способна лишь храбраЯ  женщина!  Ќе  поймите
менЯ превратно, все это сказано мной отнюдь не в осуждение миссис Ѓут,  а  в
защиту моего пола, ибо, клЯнусь, такаЯ похвала жене оборачиваетсЯ хулой всех
остальных женщин.
     - ‚ы, конечно же, шутите, мисс Њэтьюз, - с  улыбкой  отозвалсЯ  Ѓут.  -
Ћднако, если вам угодно, Я стану рассказывать дальше.

        ѓ‹Ђ‚Ђ 7,
  в которой капитан, продолжаЯ свой рассказ, останавливаетсЯ на некоторых
 подробностЯх, которые, мы не сомневаемсЯ, покажутсЯ многим добродетельным
                          людЯм неправдоподобными

     - Ќе успел Я как следует прийти в себЯ после болезни, как  ЂмелиЯ  сама
слегла. Ѓоюсь, что это Явилось следствием переутомлениЯ,  вызванного  уходом
за мной, как Я тому ни  противилсЯ;  выздоравливаЯ,  Я  обливалсЯ  потом,  и
лекарь строго-настрого наказал, чтобы Я лежал в это времЯ  один,  но  Ђмелию
никакими силами нельзЯ было заставить отдыхать у себЯ в  постели.  ‚о  времЯ
мучивших менЯ приступов лихорадки она, случалось, часами читала  мне  вслух.
‘тоило немалого труда уговорить ее отойти от моего изголовьЯ и прилечь  хоть
ненадолго. ‚се эти физические тЯготы вкупе с постоЯнной душевной тревогой за
менЯ надломили ее слабые душевные силы и довели до опаснейшей  из  болезней,
присущих  женщинам...  болезнь  эта  весьма  распространена   среди   женщин
благородного происхождениЯ, однако  относительно  названиЯ  ее  среди  наших
лекарей нет единого мнениЯ. Ћдни называют ее душевной лихорадкой,  другие  -
нервной лихорадкой, некоторые - ипохондрией, а иные - истерией {10}.
     - Ћ, не объЯснЯйте мне дальше! - воскликнула мисс Њэтьюз. - Џоверьте, Я
сочувствую вам, от всей души сочувствую. Њужчине легче перенести  все  казни
египетские {11}, нежели жену, страдающую ипохондрией.
     - ‘очувствуете мне! - подхватил Ѓут. - Џосочувствуйте лучше,  сударынЯ,
этому прекрасному существу; ведь пламеннаЯ любовь и  неустаннаЯ  забота  обо
мне, ее недостойном супруге, - вот что стало причиной хвори, ужаснее которой
едва ли можно себе вообразить. ќтот недуг соединЯет в себе симптомы едва  ли
не всех болезней вплоть до помрачениЯ  рассудка.  ‚ойдЯ  в  наше  положение,
комендант крепости, тем более, что осада была к  тому  времени  снЯта  {12},
позволил мне сопровождать жену в Њонпелье {13}, поскольку  тамошний  климат,
по  мнению  врачей,  должен  был  способствовать  ее  выздоровлению.  Ђмелии
пришлось в свЯзи с предстоЯщей поездкой написать матери  письмо,  в  котором
она просила прислать ей денег и так  живо  представила  горестное  состоЯние
своего здоровьЯ и нашу крайнюю нужду, что это могло бы растрогать  любое  не
лишенное  жалости  сердце,  даже  если  бы  речь  шла  о  не  известном  ему
страдальце. Ћтвет пришел от сестры; копиЯ этого письма, если не ошибаюсь,  и
сейчас при мне. џ всегда ношу его с собой, как своего рода диковинку, и  оно
поразило бы вас еще больше, если бы Я мог показать вам письмо Ђмелии.
     „остав из кармана бумажник и отыскав это письмо  среди  многих  других,
Ѓут прочел следующее:

        "„ЋђЋѓЂџ ‘…‘’ђ€–Ђ.

     ЊоЯ маменька, будучи в большом расстройстве, велела  мне  передать  ‚ам
сколь она изумлена ‚ашим беспримерным требованием или, как  ей  угодно  было
выразитьсЯ, распорЯжением насчет денег. € еще  она  сказала,  что  ‚ам,  моЯ
милаЯ, прекрасно известно, что ‚ы вышли за этого красномундирника вопреки ее
воле и не посчитавшись с мнением всей нашей семьи (полагаю, что у менЯ  есть
основание включить в это число и себЯ); и все-таки, несмотрЯ на это  роковое
непослушание, ее уговорили принЯть ‚ас после этого как свое  дитЯ,  но  (это
вам следует уразуметь) отнюдь не как свою любимицу, какой  ‚ы  были  прежде.
Њаменька простила  ‚ас,  но  сделала  это  движимаЯ  долгом  христианским  и
родительским, сохранЯЯ, однако,  в.  душе  обоснованное  убеждение  в  ‚ашем
непослушании и по справедливости негодуЯ по этому поводу.  Њаменька  просила
напомнить ‚ам, что, несмотрЯ на крайнее ее негодование, когда вы  осмелились
вторично ее  ослушатьсЯ  и,  не  принимаЯ  никаких  резонов,  отправились  в
странствие (должна ‚ам заметить, крайне  предосудительное)  вслед  за  своим
молодчиком,  она  сочла  все  же  необходимым   выказать   ‚ам   необычайную
материнскую  любовь,  ссудив  ‚ам  на  это  дурацкое  путешествие  не  менее
пЯтидесЯти фунтов. Љак же ей после  этого  не  удивлЯтьсЯ  ‚ашему  нынешнему
требованию, которое, уступи она ‚ам, повинуЯсь слабости, ‚ы станете в  таком
случае  предъЯвлЯть  ежемесЯчно,  дабы  оплачивать  сумасбродства   молодого
распутного офицера? ‚ы выражаете надежду, что маменька  посочувствует  ‚ашим
страданиЯм; да, они и в самом деле вызывают у нее  чрезвычайное  сочувствие,
как, впрочем, и у менЯ, хотЯ ‚ам недостало ни доброты, ни любезности ожидать
добросердечиЯ и с моей стороны. Ћднако  Я  прощаю  ‚ам  все  нанесенные  мне
обиды, как делала это и прежде. Ѓолее того, не только прощаю, но и ежедневно
молюсь  за  ‚ас.  Ќо,  любезнаЯ  сестрица,  как  ‚ы  могли  рассчитывать  на
благоприЯтный  длЯ  себЯ  исход  после  всего  случившегосЯ?  ‚ам  следовало
прислушатьсЯ к мнению своих друзей, которые умнее и старше ‚ас. џ веду здесь
речь не о себе, хотЯ и на одиннадцать месЯцев с лишним старше ‚ас;  впрочем,
будь Я и моложе, то и тогда, возможно, могла бы помочь ‚ам советом,  -  ведь
рассудительность и то, что кое-кому угодно называть красотой, не всегда друг
с другом сочетаютсЯ. ‚ам не следует  на  это  обижатьсЯ,  ведь  в  душе  ‚ы,
насколько мне помнитсЯ, всегда ставили себЯ выше  некоторых  людей,  о  коих
другие люди были, возможно, лучшего мнениЯ. ‚прочем,  стоит  ли  говорить  о
вещах, к которым Я испытываю глубокое  презрение?  Ќет,  любезнаЯ  сестрица,
ѓосподь не попустил, чтобы обо мне когда-нибудь сказали, что  Я  тщеславлюсь
только своим смазливым личиком...  разве  только  если  бы  Я  могла  верить
мужчинам... но Я их ненавижу и презираю... и ‚ам это прекрасно известно, моЯ
милаЯ, так что желаю ‚ам проникнутьсЯ к ним таким  же  презрением;  впрочем,
как говорит пастор,  jacta  est  alia  {†ребий  брошен  (лат.).}  {14}.  ‚ам
надлежит как можно осмотрительнее распорЯдитьсЯ  своим  приданым...  Я  хочу
сказать -  теми  деньгами,  которые  маменьке  угодно  будет  выделить  ‚ам,
поскольку все, как ‚ам известно, зависит от ее воли. Џозвольте мне в свЯзи с
этим посоветовать ‚ам научитьсЯ по одежке протЯгивать ножки  и  не  забывать
(ибо Я не могу удержатьсЯ, чтобы не сказать ‚ам этого, - ведь это послужит к
‚ашей же пользе), что ипохондриЯ - это болезнь, котораЯ  вовсе  не  пристала
тому, кто держитсЯ за солдатский ранец. Ќе забывайте, моЯ милаЯ, о том,  что
‚ы наделали; не забывайте о том,  что  длЯ  ‚ас  сделала  моЯ  маменька;  не
забывайте, что ‚ы оставили нам кое-кого на содержание, и не воображайте, что
‚ы единственный ребенок или любимейший, отнюдь; однако будьте так добры,  не
забывайте о существовании,

     милаЯ сестрица,
     бесконечно любЯщей ‚ас сестры
     и покорнейше преданной ‚ам слуги

                                                  ќ. ѓаррис".

     - Ђй, да мисс Ѓетти! - воскликнула мисс Њэтьюз. - џ всегда считала, что
она далеко  пойдет,  но,  клЯнусь,  она  превзошла  даже  самые  смелые  мои
ожиданиЯ.
     - Љак вы догадываетесь,  сударынЯ,  -  воскликнул  Ѓут,  -  это  письмо
оказалось очень уж сильно  действующим  лекарством  при  тогдашнем  душевном
состоЯнии моей жены. Ћно подействовало на нее столь ужасающим образом, что у
нее началсЯ мучительный припадок, и Я,  возвратЯсь  домой,  застал  ее  (она
прочла письмо без менЯ) в самом бедственном  положении;  она  так  долго  не
приходила в себЯ, что Я уже не надеЯлсЯ этого дождатьсЯ, да и сам с отчаЯниЯ
едва не утратил рассудок. ‚ конце концов ЂмелиЯ все же  очнулась,  и  тут  Я
стал ломать голову, каким образом  найти  необходимые  средства,  чтобы,  не
откладываЯ, отвезти ее в Њонпелье, тем более, что теперь эта  поездка  стала
еще более необходимой, чем прежде.
     Ѓудучи до крайности потрЯсен жестокостью этого письма,  Я,  однако,  не
предполагал, что оно  будет  иметь  длЯ  менЯ  какие-нибудь  неблагоприЯтные
последствиЯ, ибо, поскольку все в полку считали, что Я  женилсЯ  на  богатой
наследнице, многие  не  раз  изъЯвлЯли  готовность  ссудить  менЯ  в  случае
необходимости деньгами. ’ак что Я, конечно, без особого труда  мог  в  любое
времЯ отвезти жену в Њонпелье, но она решительно противилась  этой  поездке,
желаЯ вернутьсЯ в Ђнглию, коль скоро Я имел на это разрешение; да и с каждым
днем она  чувствовала  себЯ  настолько  лучше,  что  если  бы  не  проклЯтое
послание, которое Я только что вам прочел, то мы могли бы уже  со  следующим
судном отплыть.
     ‚ числе прочих офицеров  нашего  гарнизона  один  полковник  не  только
предлагал мне деньги в долг, но  даже  навЯзывал  их,  поэтому  Я  обратилсЯ
теперь именно к нему, а чтобы объЯснить ему, по какой  причине  Я  переменил
решение, Я показал ему письмо и ознакомил с истинным  положением  моих  дел.
Џрочитав письмо, полковник  покачал  головой  и  после  некоторого  молчаниЯ
выразил сожаление, что Я отказалсЯ взЯть у него  в  долг  прежде,  поскольку
теперь он так распорЯдилсЯ имевшимисЯ у него  средствами  и  раздал  столько
денег, что у него не осталось и шиллинга на собственные расходы.
     Џримерно   то   же   самое   Я   услышал   еще   от   нескольких   моих
офицеров-сослуживцев, среди которых не нашлось человека,  готового  одолжить
мне хоть один пенни: судЯ по всему, почтенный  полковник,  таково  было  мое
твердое убеждение, не ограничилсЯ тем, что сам отказалсЯ мне помочь, но  еще
и не пожалел трудов, чтобы разгласить тайну, которую Я так  безрассудно  ему
доверил, и тем самым помешать мне стать еще чьим-либо кредитором. ’акова  уж
природа человека: мало того, что он сам отказывает вам в услуге, так ему еще
не хочетсЯ, чтобы ее оказал вам кто-нибудь другой.
     ‚от тогда-то Я впервые испытал на себе,  что  отсутствие  денег  -  это
несчастье особенно тЯгостное именно при семейной жизни, ибо что  может  быть
горестнее, нежели видеть какое-нибудь  средство,  необходимое  длЯ  спасениЯ
любимого существа, и не иметь возможности приобрести его?
     ‚ас,  возможно,  удивит,  сударынЯ,  что  Я  не   вспомнил   при   этих
обстоЯтельствах капитана „жеймса, однако он в это времЯ находилсЯ  в  Ђлжире
(куда был  послан  комендантом  крепости)  и  был  прикован  там  к  постели
лихорадкой. Ћднако же он возвратилсЯ как раз во времЯ, чтобы выручить  менЯ,
и сделал это с величайшей готовностью, стоило мне только заикнутьсЯ  о  моей
беде,  а  добрейший  полковник,  у  которого  не  осталось  и  шиллинга   на
собственные расходы, дисконтировал векселЯ капитана {15}. ’ак что вы можете,
сударынЯ, убедитьсЯ на примере великодушного поведениЯ моего друга  „жеймса,
как ложны  все  сатиры,  огульно  изобличающие  пороки  человеческого  рода.
Љапитан, без сомнениЯ, один из достойнейших людей, когда-либо рождавшихсЯ на
земле.
     Ќо вам, возможно, приЯтнее будет услышать о непомерной  щедрости  моего
сержанта. ќто произошло за день до возвращениЯ мистера „жеймса: бедный малый
пришел ко мне и со слезами на глазах попросил менЯ не  обижатьсЯ  по  поводу
того, что он собираетсЯ мне сказать. ‡атем он вынул из  кармана  кошелек,  в
котором, по его словам, содержалось двенадцать фунтов, и умолЯл  менЯ  взЯть
их, сокрушаЯсь по поводу того, что  у  него  нет  возможности  ссудить  менЯ
необходимой мне суммой сполна. ЃескорыстнаЯ преданность слуги настолько менЯ
поразила, что лишь после того, как он повторил свою настоЯтельную просьбу, Я
нашелсЯ с ответом. ЊенЯ, конечно, крайне удивило, каким образом ему  удалось
собрать эту небольшую сумму, равно как и  то,  откуда  он  проведал  о  моих
стесненных обстоЯтельствах. Ђткинсон тотчас  удовлетворил  мое  любопытство,
сказав, что деньги - это его военнаЯ добыча: он отнЯл у  испанского  офицера
пЯтнадцать пистолей, а что касаетсЯ моего безденежьЯ, то он  призналсЯ,  что
узнал об этом от служанки Ђмелии, слышавшей, как ее хозЯйка говорила об этом
со мной. ‹юди, надобно признать, всегда заблуждаютсЯ, воображаЯ, будто могут
утаить свои несчастьЯ от слуг, которые всегда в таких  случаЯх  обнаруживают
чрезвычайную догадливость.
     - Ѓоже  мой!  -  воскликнула  мисс  Њэтьюз,  -  как  удивительно  такое
великодушие в человеке столь низкого происхождениЯ!
     - џ сам был такого же мнениЯ, - ответил Ѓут, - но если поразмыслить над
этим более беспристрастно,  то  почему  душевное  благородство,  проЯвленное
человеком одного сословиЯ или общественного положениЯ, должно  удивлЯть  нас
больше,  нежели   те   же   самые   достоинства,   обнаруженные   человеком,
принадлежащим к другому? ‹юбовь, благожелательность, или  как  это  вам  еще
угодно будет назвать, может быть господствующей страстью у последнего нищего
точно так же, как и у монарха, и в ком бы она не зародилась,  ее  проЯвлениЯ
будут одинаковы.
     Џо правде говорЯ, мы нередко, Я боюсь, превозносим тех, кого причислЯем
к высшему сословию, допускаЯ при этом чрезмерную несправедливость к низшему.
‚ той же степени, в какой примеры, позорЯщие человеческую природу, отнюдь не
редкость среди особ самого высокого происхождениЯ и  образованности,  так  и
образцы всего истинно возвышенного и  доброго  обнаруживаютсЯ  подчас  среди
тех, кто не обладает ни одним из этих преимуществ. џ нисколько не сомневаюсь
в том, что на самом деле дворцы  служат  подчас  лишь  прибежищем  уныниЯ  и
мрака, в то времЯ как солнце правды16 сиЯет  во  всем  своем  великолепии  в
простой хижине.

        ѓ‹Ђ‚Ђ 8
                          Џродолжение истории Ѓута

     - €так, - продолжал мистер Ѓут, -  оставЯ  гибралтарскую  крепость,  мы
высадились  в  Њарселе,  а  оттуда  добрались  до  Њонпелье  без  каких-либо
достойных  упоминаниЯ  происшествий,  кроме  тЯжелейшего  приступа   морской
болезни у бедной Ђмелии; однако Я был позднее  вполне  вознагражден  за  все
пережитые мной в свЯзи с этим тревоги благими последствиЯми этих  приступов,
потому что  именно  они,  по  моему  мнению,  более  способствовали  полному
восстановлению ее здоровьЯ, нежели даже целебный воздух Њонпелье.
     - Џростите, что прерываю вас, - воскликнула мисс Њэтьюз, - но вы так  и
не сказали, взЯли ли  вы  деньги  у  сержанта.  Џо  вашей  милости  Я  почти
влюбилась в этого очаровательного малого.
     - Љак вы могли подумать, сударынЯ, - откликнулсЯ  Ѓут,  -  что  Я  могу
взЯть у беднЯги деньги, от которых было бы так мало проку длЯ менЯ и которые
так много значили длЯ него? ‚прочем, вы, возможно, решите, что Я  не  сделал
этого из гордости.
     -  џ  не  склонна  относить  это  ни  за  счет  гордости,  ни  за  счет
безрассудства, но вам, мне кажетсЯ, все-таки следовало принЯть  его  помощь,
потому что своим отказом вы, Я убеждена, глубоко его обидели. Ћднако,  прошу
вас, рассказывайте, что было дальше.
     - ‡доровье Ђмелии  и  ее  душевное  состоЯние  с  каждым  днем  заметно
улучшались, и мы стали с удовольствием  проводить  времЯ  в  Њонпелье;  даже
самый большой ненавистник французов  и  тот  согласитсЯ,  что  на  свете  не
сыскать народа, недолгое общение с которым было бы  столь  приЯтно.  ‚  иных
странах,  к  примеру,  завести  хорошее  знакомство  не  менее  трудно,  чем
разбогатеть. ‚ особенности в Ђнглии,  где  знакомство  завЯзываетсЯ  так  же
неспешно, как произрастает дуб; поэтому человеческой жизни едва  ли  хватает
на то, чтобы  укрепить  его  по-настоЯщему,  и  между  семьЯми  редко  когда
устанавливаетсЯ теснаЯ  близость  раньше  третьего  или,  по  меньшей  мере,
второго поколениЯ. Њы, англичане, до того неохотно допускаем  чужестранца  в
свой дом, что можно подумать, будто принимаем каждого за  вора.  Ђ  французы
представлЯют в этом отношении полную противоположность.  “  них  уже  одного
того, что вы иностранец, вполне достаточно, чтобы обеспечить  вам  право  на
всеобщее  внимание  и  наибольшую  обходительность,  а  если  вы   хотЯ   бы
наружностью походите на джентльмена, то им и в голову не придет  заподозрить
обратное. „ружба французов,  конечно,  не  заходит  так  далеко,  чтобы  вам
открыли еще и кошелек, но в других странах и такое  приЯтельство  -  большаЯ
редкость. Џо правде говорЯ, учтивость в  обычных  житейских  обстоЯтельствах
весьма споспешествует дружбе, и  те,  кто  этого  достоинства  лишен,  редко
возмещают его искренностью, ибо  прЯмота,  или,  точнее  сказать,  грубость,
далеко не всегда служит непременным признаком  честности,  как  это  принЯто
считать.
     —ерез день после нашего приезда в Њонпелье мы свели знакомство с  мосье
ЃагийЯром. ќто был очень остроумный и жизнерадостный француз  и  к  тому  же
куда более образованный,  нежели  это  обычно  свойственно  людЯм  светским.
Џоскольку  мы  поселились  в  том  же  доме,  где  жил  и  он,   мы   тотчас
познакомились, и беседа с ним оказалась длЯ менЯ настолько занимательна, что
его присутствие никогда не бывало мне в тЯгость. € в самом деле, Я  проводил
в его обществе так много времени, что ЂмелиЯ (уж не знаю, стоит ли  об  этом
упоминать?) начала выражать неудовольствие, считаЯ, что мы с  ним  очень  уж
коротко сошлись, и жаловатьсЯ, что Я слишком мало с  ней  бываю  из-за  моей
непомерной привЯзанности к новому знакомцу; поскольку беседовали мы с  мосье
ЃагийЯром главным образом о книгах и притом преимущественно  латинских  (так
как  одновременно  прочитали  с  ним  несколько  классических  авторов),  то
присутствие  при  наших  беседах  было  длЯ   нее,   конечно,   не   слишком
занимательно. Ђ стоило только моей жене однажды забрать себе в  голову,  что
из-за мосье ЃагииЯра  она  лишилась  удовольствиЯ  быть  со  мной,  как  уже
невозможно было ее разубедить, и, хотЯ Я проводил с ней больше времени,  чем
когда бы то ни было прежде, она все больше и больше раздражалась и  в  конце
концов выразила твердое желание, чтобы мы съехали с нашей  квартиры,  притом
настаивала на этом с такой запальчивостью, какой Я никогда прежде в  ней  не
наблюдал. Џо правде говорЯ, если мою супругу - безупречную женщину - и можно
было когда-нибудь заподозрить в неразумии, то, как  мне  кажетсЯ,  именно  в
этом случае.
     Ќо как бы Я ни относилсЯ к причуде Ђмелии,  было  совершенно  очевидно,
что вызвана она любовью, доказываемой  ежедневно  самым  нежным  образом,  и
потому решил уступить: мы переехали в отдаленную  часть  города;  Я  держусь
того мнениЯ, что наша любовь к человеку не  столь  уж  сильна,  если  мы  не
склонны снисходить к  его  просьбам,  пусть  даже  безрассудным.  Џравда,  Я
испытывал неловкость перед мосье ЃагийЯром, ибо не мог прЯмо  объЯснить  ему
истинную причину нашего переезда и находил длЯ себЯ не менее затруднительным
вводить его в заблуждение; кроме того, Я предвидел, что наши  встречи  будут
происходить столь же  часто,  как  прежде.  Њожно  было,  конечно,  избежать
двусмысленного положениЯ, совсем уехав  из  Њонпелье,  так  как  ЂмелиЯ  уже
вполне оправилась от  болезни,  однако  Я  твердо  обещал  капитану  „жеймсу
дождатьсЯ его возвращениЯ из €талии, куда он незадолго перед  тем  уехал  из
ѓибралтара, да и Ђмелии следовало воздержатьсЯ от сколько-нибудь длительного
путешествиЯ - ведь она была тогда уже на седьмом месЯце.
     Ћднако все мои опасениЯ, свЯзанные с нашим переездом, разрешились  куда
проще, поскольку мой французский  приЯтель,  то  ли  заподозрив  неладное  в
поведении Ђмелии, хотЯ она ни разу, сколько Я мог заметить, не  проЯвлЯла  к
нему ни малейшей неучтивости, сделалсЯ  неожиданно  очень  холоден  с  нами.
Џосле нашего переезда он из вежливости нанес нам лишь два-три визита,  да  и
то сказать, все его времЯ вскоре было целиком  занЯто  любовной  интригой  с
некоей графиней, и во всем Њонпелье только и было разговоров, что об этом.
     Ќе успели мы как следует обосноватьсЯ на новом месте, как в нашем  доме
поселилсЯ приехавший в Њонпелье английский офицер. ќтот джентльмен по  имени
Ѓат состоЯл в чине майора и  отличалсЯ  редкостными  странностЯми:  подобный
нрав нечасто доводитсЯ наблюдать. Ћн совершенно  лишен  был  той  страсти  к
книгам, котораЯ отличала моего прежнего знакомого и доставлЯла Ђмелии  такую
тревогу. Џравда, он никогда не касалсЯ  материй,  хоть  как-то  свЯзанных  с
женским полом; больше всего он  любил  рассуждать  о  сражениЯх  и  воинских
подвигах, но так как у него была сестра, котораЯ пришлась Ђмелии чрезвычайно
по душе, то между нами установились вскоре дружеские  отношениЯ,  и  мы  все
четверо жили как одна семьЯ.
     Њайор был  большим  охотником  рассказывать  о  всЯких  чудесах  и  сам
непременно выступал героем собственных историй; ЂмелиЯ находила беседу с ним
очень занЯтной; она обладала редким  чувством  юмора  и  получала  от  всего
смешного истинное удовольствие:  никто  не  мог  тЯгатьсЯ  с  ней  в  умении
мгновенно подмечать в характере человека  забавные  черточки,  ни  в  умении
скрыть свои наблюдениЯ. Ќе могу удержатьсЯ и приведу вам  ее  слова  на  сей
счет, по моему мнению, делающие ей честь: "…сли бы смешные люди, -  говорила
она, - внушали мне, как и большинству других, презрение,  Я  считала  бы  их
скорее достойными слез, а не смеха; в действительности же Я не раз встречала
людей, в характере  которых  нарЯду  с  чертами  чрезвычайно  нелепыми  были
одновременно свойства не менее привлекательные. „а взЯть, к примеру, того же
майора, - продолжала она. - Ћн рассказывает нам о множестве  вещей,  которых
он и в глаза не видел, и о подвигах, которых никогда не совершал, и притом с
самыми несуразными преувеличениЯми; однако же как заботливо он  относитсЯ  к
своей несчастной сестре, он не только привез ее сюда  за  свой  счет,  чтобы
поправить ее здоровье, но и осталсЯ здесь,  чтобы  составить  ей  компанию".
„умаю, сударынЯ, что  Я  в  точности  привел  вам  слова  Ђмелии;  Я  всегда
запоминаю все ею сказанное.
     “ вас, вероЯтно, уже сложилось благоприЯтное мнение о майоре  и  о  его
сестре  -  как  Я  уже  упоминал,  девушке  чрезвычайно  достойной,  и  вам,
разумеетсЯ, должно быть Ясно, насколько важно скрыть от  нее  наши  невинные
подшучиваниЯ над его слабостЯми. Џо правде сказать, это было  не  так  уж  и
трудно: беднЯжка, ослепленнаЯ любовью и  благодарностью,  до  того  почитала
своего брата и так благоговела перед ним, что ей и в  голову  не  приходило,
будто кто-нибудь на свете способен над ним смеЯтьсЯ.
     џ убежден, что она ни разу и в малейшей степени не  заподозрила  нас  в
том,  что  мы  смеемсЯ  над  ним,  в  противном  случае  она   вскипела   бы
негодованием, ибо помимо любви к  брату,  ей  была  присуща  некотораЯ  долЯ
семейной гордости, нет-нет, да и дававшаЯ  себЯ  знать.  Ћткровенно  говорЯ,
если у нее и был какой-то недостаток, так это тщеславие; но вообще она  была
очень славнаЯ девушка, да и кто из нас совсем без недостатков.
     - “ вас доброе  сердце,  “илл,  -  ответила  мисс  Њэтьюз,  -  но  ведь
тщеславие - это серьезнейший из изъЯнов в женщине, и он  нередко  влечет  за
собой многие другие.
     Ѓут ничего на это не возразил и продолжил свой рассказ:
     - ‚ их обществе мы очень приЯтно провели два или три месЯца, пока нам с
майором не пришлось взЯть на себЯ обЯзанности сиделок,  поскольку  моЯ  жена
родила девочку, а мисс Ѓат  оказалась  прикованной  к  постели  из-за  своей
неумеренности в еде, котораЯ, похоже, и  Явилась  впоследствии  причиной  ее
смерти.
     Џри этих словах мисс Њэтьюз расхохоталась и, когда  Ѓут  осведомилсЯ  о
причине ее весельЯ, она ответила, что не могла удержатьсЯ от смеха, мысленно
представив себе двух таких сиделок.
     - € неужто вы в самом деле, -  спросила  она,  -  готовили  своей  жене
подкреплЯющий бульон? {17}
     - ђазумеетсЯ, сударынЯ, - подтвердил  Ѓут.  -  ђазве  вы  находите  это
чем-то из рЯда вон всходЯщим?
     - …ще бы! - вскричала мисс Њэтьюз. - џ  считала,  что  даже  длЯ  самых
лучших из мужей дни, когда их жена рожает, это времЯ развлечений и  весельЯ.
Љак, неужто вы даже не напились в тот момент, когда жена вот-вот должна была
разрешитьсЯ от бремени?  Џризнавайтесь-ка  откровенно,  чем  вы  были  тогда
занЯты?
     - —то ж, хоть вы и смеетесь, - отозвалсЯ  Ѓут,  -  скажу  вам  в  таком
случае откровенно: стоЯл на коленЯх за изголовьем и поддерживал  ее  руками,
и, клЯнусь честью, мои душевные муки были, Я думаю, в ту минуту  тЯжелее  ее
мук телесных. Ђ теперь ответьте мне столь  же  чистосердечно,  неужто  вы  в
самом деле полагаете возможным веселитьсЯ,  когда  существо,  любимое  тобою
больше всего на свете, испытывает самые жестокие  мучениЯ,  когда  сама  его
жизнь находитсЯ в опасности? €... впрочем, мне нет необходимости еще  как-то
объЯснЯть, какого сердечного участиЯ требуют подобные обстоЯтельства.
     - ‚ы хотите, чтобы Я ответила чистосердечно? - воскликнула мисс Њэтьюз.
     - „а, со всей искренностью! - подтвердил Ѓут.
     - —то ж, так и быть, отвечу вам чистосердечно  и  искренне,  -  сказала
она. - „а не видеть мне царства небесного, если вы не кажетесь мне ангелом в
облике человеческом!
     - Џраво же нет, сударынЯ, - запротестовал Ѓут, - вы делаете мне слишком
много чести; таких мужей очень много. „а что там, возьмите того  же  майора;
чем он не пример родственной заботливости? •отЯ, что  касаетсЯ  его,  то  Я,
пожалуй, вас сейчас рассмешу. ‚ то времЯ как моЯ жена лежала в  родах,  мисс
Ѓат была тЯжело больна; и вот как-то однажды Я подошел к дверЯм их квартиры,
чтобы осведомитьсЯ о ее самочувствии, а также и о здоровье майора,  которого
уже целую неделю как не видел. џ тихо постучалсЯ и, услыхав, что менЯ просЯт
войти, прошел в переднюю,  где  застал  майора,  разогревавшего  длЯ  сестры
молоко с вином {18}. Ћдет он  был  довольно-таки  причудливо:  на  нем  была
женскаЯ ночнаЯ рубаха и грЯзный фланелевый колпак, что  в  сочетании  с  его
весьма необычной наружностью (это  был  нескладный,  тощий  человек,  ростом
почти в семь футов)  могло  бы  дать  большинству  свидетелей  предостаточно
поводов длЯ насмешек. Љак только Я вошел, майор вскочил со стула  и,  крепко
выругавшись, в крайнем волнении воскликнул: "Ђ, так это вы, сударь?" Љогда Я
осведомилсЯ о здоровье его сестры  и  его  собственном  самочувствии,  майор
ответил, что сестре стало лучше, а сам он чувствует себЯ превосходно, "хотЯ,
признатьсЯ, Я не ожидал, сударь, - продолжал он с немалым смущением,  -  что
вы застанете менЯ за таким занЯтием".  џ  ответил,  что,  по  моему  мнению,
невозможно представить себе занЯтие, более  соответствующее  его  характеру.
"‚ы так считаете? - осведомилсЯ он. - ЉлЯнусь Ѓогом, Я премного  вам  обЯзан
за такое мнение; однако смею все же думать, сударь, что, как  бы  далеко  не
завело менЯ мое мЯгкосердечие, нет человека, который бы более менЯ помнил  о
своем достоинстве". Љак раз в это  времЯ  его  окликнула  из  своей  комнаты
сестра; майор позвонил в  колокольчик,  вызвав  к  ней  служанку,  а  затем,
пройдЯсь по комнате, с надменным видом произнес: "Њне не хотелось бы,  чтобы
вы, мистер Ѓут, вообразили, будто Я,  поскольку  вы  застали  менЯ  в  таком
неглиже, нагрЯнув сюда, пожалуй, слишком неожиданно... Я не могу не заметить
вам этого, пожалуй, слишком уж неожиданно... чтобы вы  вообразили,  будто  Я
исполнЯю при моей сестре  роль  сиделки.  Њне  лучше  кого  бы  то  ни  было
известно,  какие  требованиЯ  предъЯвлЯютсЯ   к   мужчине   длЯ   соблюдениЯ
собственного достоинства, и Я не раз доказал это, сражаЯсь в первых рЯдах на
поле битвы. ‚от там, смею думать, Я был на месте, мистер Ѓут,  и  делал  то,
что соответствовало моему нраву. ЉлЯнусь Ѓогом, Я не заслуживаю  чрезмерного
презрениЯ, если мой характер  не  совсем  лишен  слабостей".  Ћн  долго  еще
распространЯлсЯ на эту тему, держась с чрезвычайной  торжественностью,  или,
как он это называл, соблюдаЯ достоинство.  Џравда,  он  употребил  при  этом
несколько неудобопроизносимых  выражений,  смысла  которых  Я  не  уразумел,
поскольку в словаре  они  отсутствуют.  Њне  стоило  немалого  труда,  чтобы
удержатьсЯ от смеха, однако Я совладал с собой и  поспешил  распрощатьсЯ,  с
удивлением размышлЯЯ о  том,  что  человек,  обладающий  истинной  добротой,
вместе с тем может ее стыдитьсЯ.
     ‘ледующее утро преподнесло мне еще больший сюрприз: майор ЯвилсЯ ко мне
спозаранку и возвестил, что после нашего вчерашнего объЯснениЯ он  всю  ночь
не мог сомкнуть глаз. "‚ы позволили себе кое-какие замечаниЯ, - изрек он,  -
которые  нельзЯ  оставить  без  надлежащих  разъЯснений,   прежде   чем   мы
расстанемсЯ. ‡астав менЯ при обстоЯтельствах,  о  которых  мне  и  вспомнить
непереносимо, вы  сказали  мне,  сударь,  что  не  можете  себе  представить
занЯтие, более соответствующее моему характеру; именно так вам  угодно  было
выразитьсЯ, и эти слова Я никогда не забуду. “ж не воображаете ли вы, что  в
моем характере недостает чего-то необходимого длЯ достоинства  мужчины?  €ли
вы считаете, что  во  времЯ  болезни  сестры  в  моем  поведении  проЯвилась
слабость, котораЯ слишком уж отдает женоподобностью? Њне  не  хуже  вас  или
любого другого мужчины известно, как недостойно мужчины хныкать и  убиватьсЯ
из-за какой-то жалкой девицы, и уж можете не сомневатьсЯ, что, если  бы  моЯ
сестра умерла, Я вел бы себЯ в этом случае, как  подобает  мужчине.  Њне  не
хотелось бы, чтобы вы умозаключили, будто  Я  из-за  нее  сторонюсь  всЯкого
общества. “ менЯ и без того более чем достаточно  причин  длЯ  расстройства.
„ело в том, что когда  вы  застали  менЯ  за  этим  занЯтием...  Я  еще  раз
повторЯю, за этим занЯтием... не прошло и трех минут, как ее  сиделка  вышла
из комнаты, вот мне и пришлось раздувать огонь из боЯзни, что он  погаснет".
€ в таком духе  он  продолжал  говорить  почти  четверть  часа,  прежде  чем
предоставил мне возможность вставить хоть слово. ‚ конце концов,  пристально
глЯдЯ ему в глаза, Я спросил, следует ли  принимать  сказанное  им  всерьез.
"‚серьез! - подхватил он с жаром. - Ђ что же Я в  таком  случае  длЯ  вас  -
посмешище что ли? "‚идите ли, сударь, - сказал Я очень веско, - мы  с  вами,
полагаю, достаточно хорошо знаем друг друга, и у менЯ нет никаких  оснований
подозревать, что вы припишете это моей трусости, если  Я  скажу,  что  менее
всего  намеревалсЯ  обидеть  вас  и  даже  наоборот  считал  свои  слова  за
величайшую вам похвалу. ‚нимание к женщине не унижает,  но,  напротив  того,
свидетельствует  об  истинно  мужественном  характере.  ‘уровый  Ѓрут   {19}
относилсЯ с необычайной нежностью к своей Џорции, а великий шведский  король
{20}, храбрейший из мужчин,  не  чуждый  даже  свирепости,  в  самый  разгар
военных действий затворилсЯ в уединении  и  не  желал  никого  видеть  из-за
кончины своей любимой сестры". Џри этих моих словах  выражение  лица  майора
заметно смЯгчилось, и он воскликнул: "Ѓудь Я проклЯт,  если  есть  на  свете
мужчина, которым Я бы восхищалсЯ больше, нежели шведским королем, и  всЯкий,
кто стыдитсЯ поступать так, как он, - жалкий  негодЯй!  Ќо,  тем  не  менее,
посмей только любой шведский король заЯвить мне здесь во ”ранции, что у  его
сестры больше достоинств, чем у моей, клЯнусь  ‚севышним,  Я  бы  тотчас  же
вышиб ему мозги через уши! ЃеднаЯ моЯ малютка  Ѓетси!  —естнее  и  достойнее
девушки не бывало на свете! •вала ‚севышнему, она выздоравливает; ведь  если
бы Я ее потерЯл, не знать мне больше  тогда  ни  одной  счастливой  минуты".
Њайор продолжал еще некоторое времЯ в том же духе, пока слезы не  хлынули  у
него из глаз, после чего он тотчас умолк: возможно, просто  не  в  состоЯнии
был  продолжать,  потому  что  слезы  душили  его;  однако  после  недолгого
молчаниЯ, вытерев глаза носовым платком, он глубоко вздохнул  и  воскликнул:
"Њне очень стыдно,  мистер  Ѓут,  что  вам  пришлось  быть  свидетелем  моей
слабости,  но,  будь  Я  проклЯт,  природа   непременно   берет   верх   над
достоинством". Ќа сей раз Я утешил его примером  Љсеркса  {21},  как  прежде
ссылалсЯ на шведского королЯ, а потом мы уселись завтракать вдвоем в  полном
дружеском согласии, ибо, уверЯю вас, при всех странностЯх, присущих  майору,
человека добрее его на свете сыскать непросто.
     - „обрЯк, что и говорить! -  воскликнула  мисс  Њэтьюз  с  нескрываемым
презрением. - Ѓолван, вот он кто! Љак вы  можете  отзыватьсЯ  с  похвалой  о
таком олухе?
     Ѓут попыталсЯ, как мог, заступитьсЯ за своего  приЯтелЯ;  он  старалсЯ,
разумеетсЯ, представить его в возможно более благоприЯтном свете и  в  своем
рассказе опустил те крепкие выражениЯ, которыми, как  он  отметил  несколько
раньше, майор уснащал свою речь. €так, перейдем к следующей главе.

        ѓ‹Ђ‚Ђ 9,
               повествующаЯ о материЯх из рЯда вон выходЯщих

     - Њисс Ѓат поправлЯлась так быстро,  -  продолжал  Ѓут,  -  что  начала
выходить из дома одновременно с моей женой. Њы вновь  охотно  соединились  в
нашей маленькой partie quarree {компании (фр.). Ѓолее точный смысл: прогулка
двух мужчин и двух женщин.} и больше, чем прежде, проводили времЯ в  местном
обществе.  Њосье  ЃагийЯр  возобновил  свои  дружеские  отношениЯ  с   нами,
поскольку графинЯ, его возлюбленнаЯ, уехала в Џариж, и моЯ жена не  выражала
поначалу особой досады по поводу этого нового сближениЯ, а Я считал,  что  с
новой приЯтельницей и компаньонкой (ибо они с мисс Ѓат души друг в друге  не
чаЯли) она не будет так сильно нуждатьсЯ в моем обществе. Ћднако мои надежды
не оправдались, и вскоре ЂмелиЯ  вновь  стала  проЯвлЯть  беспокойство  и  с
нетерпением ожидала приезда капитана „жеймса, чтобы  мы  могли  окончательно
покинуть Њонпелье.
     Џрихоть моей жены вызывала у менЯ некоторое раздражение,  и  Я  склонен
был полагать ее мало обоснованной.
     - ‚ы называете это - мало? - удивилась мисс Њэтьюз. - Ѓоже милосердный,
какой вы великодушный супруг!
     - ‘коль мало достойный такой жены, как ЂмелиЯ, - возразил  Ѓут.  -  ‚от
что вы скажете немного погодЯ.  Ћднажды,  когда  мы  сидели  с  ней  вдвоем,
послышалсЯ отчаЯнный вопль, и ЂмелиЯ, вскочив, воскликнула: "ќто голос  мисс
Ѓат, Я уверена", - и опрометью бросилась к той комнате, откуда  неслись  эти
крики. џ кинулсЯ за ней, и когда  мы  туда  вбежали,  то  увидели  ужасающее
зрелище: мисс Ѓат лежала на полу без всЯких признаков жизни, а  майор,  весь
окровавленный, стоЯл возле нее на коленЯх и взывал о помощи. ЂмелиЯ, котораЯ
и сама чувствовала себЯ ненамного лучше, чем ее подруга,  бросилась  к  ней,
расстегнула  воротник  и  попыталась  ослабить  шнуровку   корсета;   Я   же
бессмысленно металсЯ по комнате, требуЯ поскорее принести воды  и  сердечных
капель и посылаЯ одного слугу за другим за лекарЯми и хирургами.
     ‚ода, сердечные капли и все необходимое было вскоре принесено, так  что
мисс Ѓат в конце концов привели в  чувство  и  усадили  в  кресло,  а  майор
расположилсЯ подле нее. Љогда жизнь  молодой  женщины  была  вне  опасности,
майор, до той минуты столь же мало озабоченный своим состоЯнием, как  и  все
присутствующие, стал теперь предметом нашего участиЯ, в особенности же своей
несчастной сестры, котораЯ, лишь только к ней возвратились  силы,  принЯлась
оплакивать брата, крича,  что  его  убили,  и  горько  сетовать  на  судьбу,
предназначившую  ей  прийти  в  себЯ  только  длЯ  того,   чтобы   оказатьсЯ
свидетельницей  столь  ужасного  зрелища.  ЂмелиЯ   всЯчески   пыталась   ее
успокоить, а Я начал было осматривать рану майора, но тут  как  раз  вовремЯ
подоспел хирург. Њайор чрезвычайно бодрым тоном объЯвил нам,  что  его  рана
нисколько не опасна, и просил сестру успокоитьсЯ, тем более что и хирург, он
уверен в этом, сейчас подтвердит его слова;  последний  однако  оказалсЯ  не
столь щедр на уверениЯ, как того бы  хотелось  майору;  прозондировав  рану,
хирург ограничилсЯ всего лишь советом не терЯть  надежду,  хотЯ  рана  очень
сквернаЯ, и в виде утешениЯ прибавил, что  ему  все  же  случалось  исцелЯть
гораздо более опасные.
     Љак  только  рану  майора  забинтовали,  его  внимание  вновь   целиком
переключилось на  сестру,  и  единственной  его  заботой  было  рассеЯть  ее
тревогу. Ћн торжественно уверЯл, что кость ничуть не задета, рана  неглубока
и совсем не опасна и нет решительно никаких оснований  длЯ  беспокойства,  а
что касаетсЯ весьма сдержанного мнениЯ хирурга, то его осторожность нетрудно
объЯснить - она вызвана соображениЯми, слишком  очевидными,  и  о  них  даже
говорить не стоит. ЃлагодарЯ уверениЯм брата и увещеваниЯм друзей, но  более
всего, Я думаю, потому, что дала волю чувствам, вызванным испугом, мисс Ѓат,
похоже, немного успокоилась. ‚о всЯком случае Ђмелии удалось ее переубедить,
и постепенно наша тревога начала сменЯтьсЯ любопытством. џ попросил  поэтому
майора объЯснить, что собственно Явилось причиной произошедшего смЯтениЯ.
     ‚зЯв менЯ за руку и устремив на менЯ ласковый взглЯд, майор проговорил:
"„орогой мистер Ѓут, мне следует прежде всего попросить вас  извинить  менЯ,
поскольку Я нанес