 на высшей точке вплоть до  самого  окончаниЯ  операции,  котораЯ,
кстати говорЯ, была достаточно продолжительной. ‘бригани  употребил  большое
искусство, чтобы продлить пытку и, как вы, наверное, догадываетесь,  увенчал
ее тем, что совершил содомию с обеими жертвами, которые испустили дух в  его
объЯтиЯх.
     џ от души поблагодарила своего  изобретательного  супруга  за  отменный
спектакль и добавила:
     - ’еперь мы полноправные хозЯева этого дома. Ђ ты, ЂглаЯ, -  продолжила
Я, - видишь перед собой плоды моего преступлениЯ: оставаЯсь  подругой  твоей
матери, Я получила бы только часть ее богатств, а  теперь  все  стало  моим.
Ћгонь, который ты разожгла в моем  сердце,  горит  до  сих  пор,  и  Я  хочу
включить тебЯ в свою свиту, вместе с ќлизой и  ђаймондой.  Ћднако  нарЯду  с
удовольствиЯми это сопрЯжено и с некоторыми  услугами:  как  и  все  мы,  ты
должна будешь лгать, изворачиватьсЯ, воровать,  соблазнЯть,  идти  на  любое
преступление, если это нам выгодно или доставлЯет радость. €так, у тебЯ есть
выбор: встать под наши знамена или обречь себЯ на лишениЯ. —то ты скажешь?
     - Ћ, моЯ любовь, Я никогда не оставлю вас,  -  воскликнула  девушка  со
слезами умилениЯ на глазах. - € выбор этот диктует мне не мое положение,  не
страх перед нищетой, но мое сердце, а оно целиком принадлежит вам.
     ‘бригани, еще не остыв от возбуждениЯ, не осталсЯ безучастным  зрителем
этой трогательной сцены: его горЯщие глаза и восставший член говорили о том,
что он не прочь совокупитьсЯ, а слова его подтвердили это:
     - ЉлЯнусь спермой ‘атаны! - зарычал он. - ‚от теперь Я  очень  жалею  о
той твари, которую  только  что  прикончил,  поэтому  придетсЯ  изнасиловать
дочку. Ђ ну-ка, подержи ее, †юльетта.
     Ќе дожидаЯсь моей помощи и дрожа от нетерпениЯ, распутник схватил Ђглаю
и своим мощным органом, одним толчком, совершил дефлорацию. …два лишь  кровь
из девственной вагины запЯтнала белые стройные бедра, как итальЯнец выдернул
инструмент, перевернул девушку на живот, похотливо заржал и всадил его в  ее
зад.
     - —то  будем  делать  с  ней,  †юльетта?  -  деловито  осведомилсЯ  он,
продолжаЯ совокуплЯтьсЯ. - …ще минуту назад мы могли бы найти покупателЯ  на
ее спелые плоды, но теперь они сорваны, и Я даже не представлЯю,  зачем  нам
эта сучка. џ больше не вижу в ней ничего пикантного и интересного, ей, Я  бы
сказал, недостает характера и пыла. Џозволь дать тебе совет, дорогаЯ:  лучше
всего вновь  соединить  вместе  это  семейство,  как  это  сделала  когда-то
Џрирода, и оставить его в покое. Љстати, Я уже предвкушаю мучительную смерть
этого ребенка, одна лишь мысль  об  этом,  -  лопни  мои  глаза!  -  вот-вот
заставит менЯ кончить.
     Џризнаюсь  честно,  друзьЯ  мои,  что  в  тот  момент  моЯ   врожденнаЯ
жестокость отмела в сторону все прочие соображениЯ: негодЯй  прекрасно  знал
мою слабость, и неожиданнаЯ струйка нектара, обдавшаЯ жаром  мое  влагалище,
вынесла Ђглае окончательный приговор.
     - ‘ейчас ты отправишьсЯ следом за своей семейкой, - заЯвила Я  девочке,
- нас возбуждает мысль отдать тебЯ в руки смерти, а мы из  той  неисправимой
породы людей, которые из всех законов признают лишь собственную страсть.
     ЌесмотрЯ на ее пронзительные крики и отчаЯнные  мольбы,  мы  отдали  ее
лакеЯм, и пока эти негодЯи забавлЯлись с ней, как  им  вздумаетсЯ,  ‘бригани
неустанно ласкал менЯ. ‘коро наши рабы от удовольствиЯ перешли к жестокостЯм
и, изрыгаЯ мерзкие оскорблениЯ по адресу той, перед которой  совсем  недавно
склонЯли голову, они стали истЯзать ее. Ќапрасно  ЂглаЯ  простирала  ко  мне
свои прекрасные руки, молЯ о поддержке и пощаде, напрасно звала менЯ - Я  не
обращала на  нее  никакого  вниманиЯ.  ЉажетсЯ,  несчастный  ребенок  что-то
бормотал о наших тайных  утехах,  умолЯЯ  менЯ  вспомнить  те  удовольствиЯ,
которые Я  испытала  в  ту  ночь  -  Я  оставалась  глуха.  “носЯсь  куда-то
далеко-далеко на волнах страсти ‘бригани, который неистово содомировал менЯ,
Я ощущала что угодно, только не сочувствие к этой девочке, ибо в тот  момент
Я превратилась в ее обвинителЯ и палача.
     - ‚озьмите хлысты, - приказала Я лакеЯм, - и  выпустите  всю  кровь  из
этой аккуратной задницы, котораЯ доставила мне ночью такое наслаждение.
     Ђглаю уложили на  узкую  скамью,  привЯзали  веревками,  а  ее  голову,
вставленную в  железный  ошейник,  повернули  так,  чтобы  Я  могла  вдоволь
целовать ее рот, не выпускаЯ из своего зада член ‘бригани,  которого  в  это
времЯ порол слуга синьоры „онис. ‚ каждой руке Я сжимала  и  массировала  по
лакейскому члену, а оба  лакеЯ  обрабатывали  плетьми  обольстительное  тело
нашей жертвы. ‚ самый разгар этой сцены  Я  испытала  второй  молниеподобный
оргазм, а когда, наконец, обратила взглЯд на очаровательные Ягодицы девушки,
они были в таком  жутком  состоЯнии,  что  невозможно  было  узнать  некогда
атласную кожу. џ велела снЯть свисающий с потолка канделЯбр  и  подвесить  к
потолочному крюку Ђглаю за волосы; после чего ее  ноги  широко  растЯнули  в
стороны, привЯзали их  веревками,  Я  вооружилась  многохвостовой  плетью  с
железными наконечниками  и  принЯлась  терзать  самые  чувствительные  места
девичьего тела, причем не менее двух третей ударов пришлись  на  развернутое
влагалище. Ѓольше всего менЯ забавлЯли конвульсивные движениЯ находЯщейсЯ  в
полуподвешенном состоЯнии жертвы: она  то  подавалась  назад,  уклонЯЯсь  от
ударов, сыпавшихсЯ спереди, то делала выпад вперед,  когда  Я  целила  в  ее
заднюю часть, и каждый из этих акробатических  трюков  стоил  ей  очередного
клока роскошных волос. Ђ когда в голове у менЯ  мелькнула  неожиданнаЯ  и  в
высшей степени удачнаЯ мысль,  Я  извергла  из  себЯ  третий  поток  спермы,
впрочем, извержением это  назвать  трудно,  потому  что  это  был  настоЯщий
приступ,  едва  не  лишивший  менЯ  чувств.  ЊоЯ  идеЯ  настолько  захватила
‘бригани, что он тут же решил осуществить ее. Њы велели вырыть во дворе  три
глубокие Ямы. ‚ две из них по грудь закопали обеих женщин, в  третью,  более
глубокую, поставили Ђглаю и засыпали так, чтобы из земли торчала  только  ее
голова  и  чтобы  она  могла  видеть  перед  собой  плоды  своей  чудовищной
безрассудности, и оставили ее умирать медленной смертью. Џистолетный выстрел
избавил нас от старой нЯньки, и мы, нагрузившись  тЯжелой  добычей,  немедлЯ
отправились в столицу папской вотчины, где нас встретили две наши  служанки,
ожидавшие нашего прибытиЯ в заранее условленном месте.
     ‚ъезжаЯ в ђим, Я восторженно воскликнула: - Ђх, ‘бригани, наконец-то мы
в этой величественной столице  мира!  Љак  полезно  поразмыслить  над  этим,
прЯмо-таки  напрашивающимсЯ,  сравнением  между  ђимом  древности  и   ђимом
сегоднЯшним. ‘ каким сожалением, с каким  отвращением  Я  буду  смотреть  на
статуи Џетра и Њарии, установленные на алтарЯх Ѓеллоны и ‚енеры. ЏризнатьсЯ,
на свете мало вещей, которые так будоражат мое воображение. Ђ  вы,  беднЯги,
оболваненные религией и  униженные  ею,  -  морщилась  Я,  разглЯдываЯ  лица
современных римлЯн, пытаЯсь обнаружить в  них  хоть  что-то  напоминающее  о
величии  и  славе  прежних  властителей  мира,  -  до   какой   же   степени
деградировали вы, поклонЯЯсь самой гнусной, самой отвратительной из религий!
—то сказали бы Љатон или Ѓрут, если  бы  они  увидели  этого  ћлиЯ  из  рода
Ѓорджа, нагло восседающего на царственных останках  одного  из  тех  героев,
которые  настоЯтельно  рекомендовали  потомкам  как  объект   благоговейного
уважениЯ и восхищениЯ.
     ЌесмотрЯ на клЯтву никогда не переступать  порог  церкви,  Я  не  могла
совладать с желанием посетить ‘обор  ‘вЯтого  Џетра.  ЌельзЯ  отрицать,  что
памЯтник этот не только заслуживает описаниЯ, но далеко превосходит все, что
может придумать самое богатое воображение. Ќо именно эта часть человеческого
духа приходит в  уныние:  столько  великих  талантов  истощили  себЯ,  такие
колоссальные средства были затрачены - и все  это  ради  религии,  настолько
нелепой и смешной, что мы должны горько жалеть о своей причастности  к  ней.
Ђлтарь, не имеющий себе равных по величию, установлен между  четырех  обитых
резными гирлЯндами колонн, вздымающихсЯ почти  до  самых  сводов  церкви,  и
располагаетсЯ на гробнице ‘вЯтого Џетра, который, помимо того, что умер не в
ђиме, вообще никогда здесь не был.
     - Ћ, какое удобное ложе длЯ содомии! -  повернулась  Я  к  ‘бригани.  -
‡наешь, друг мой, не пройдет и месЯца, как заднЯЯ пещерка  †юльетты  станет,
вот на этом самом алтаре, вместилищем длЯ скромного, как  Я  думаю,  фаллоса
наместника •ристова.
     Џогодите,  нетерпеливые  слушатели,  погодите  немного,  и  последующие
событиЯ покажут вам, что предсказание мое полностью сбылось.
     ‘обираЯсь в ђим, Я намеревалась выставить себЯ совсем в  другом  свете,
нежели  это  было  во  ”лоренции.  ‡апасшись  несколькими  рекомендательными
письмами, которые получила от великого герцога и в которых, по моей просьбе,
он представил менЯ графиней, и имеЯ все основаниЯ длЯ этого титула, Я  снЯла
дом, разом снЯвший все сомнениЯ в законности  моих  претензий.  Џервой  моей
заботой  было  выгодно  вложить  свои   капиталы.   ѓрандиозное   воровство,
совершенное в  убежище  Њинского,  второе,  которое  имело  место  в  Џрато,
полмиллиона франков, которых не суждено было увидеть младшей дочери  синьоры
„онис, наша флорентийскаЯ добыча, прибавленнаЯ  к  тому,  что  Я  скопила  в
продолжение путешествиЯ по северной €талии, составили  капитал,  приносивший
мне восемьсот тысЯч ливров годовой  прибыли  -  вполне  достаточно,  как  вы
понимаете, длЯ того, чтобы позволить себе особнЯк, соперничавший  с  жилищем
самых знатных и богатых кнЯзей в этой стране.  ќлиза  и  ђаймонда  сделались
моими камеристками, а  ‘бригани  посчитал,  что  лучше  послужит  мне,  если
перестанет  быть  моим  супругом,  а  будет  играть  роль  моего  галантного
кавалера.
     џ разъезжала в поистине королевской карете. ‘реди рекомендаций  у  менЯ
было письмо к его светлости, кардиналу де  Ѓернису,  нашему  посланнику  при
дворе его свЯтейшества, и он принЯл менЯ со всей изысканностью, какую только
можно было ожидать от верного помощника Џетрарки.
     ‘ледующий визит Я нанесла во дворец прекрасной кнЯгини  Ѓоргезе,  очень
развратной женщины, котораЯ будет играть заметную  роль  в  моих  дальнейших
приключениЯх.
     „ва днЯ спустЯ Я предстала перед кардиналом  Ђльбани,  тем  самым,  что
считалсЯ отъЯвленнейшим развратником в ‘вЯщенной Љонгрегации. ‚ тот же  день
он призвал своего личного художника и повелел нарисовать с  менЯ  портрет  в
обнаженном виде длЯ своей галереи.
     ‘ледующей была герцогинЯ ѓрийо, очаровательнаЯ дама, котораЯ,  как  это
ни  странно,  совершенно  не  возбуждала  своего  до  крайности  мрачного  и
замкнутого супруга и котораЯ влюбилась в менЯ с первого взглЯда. Ќа этом мои
представлениЯ закончились, и вот в кругу этих свободомыслЯщих людей Я  вновь
пережила все волнующие подвиги своей юности,  -  да,  милые  мои,  да,  моей
юности, и Я могу употребить это слово, ибо в ту пору мне шел двадцать  пЯтый
год. Ћднако мне грех было жаловатьсЯ на Џрироду - она не нанесла  ущерба  ни
моему лицу, ни моему телу, напротив, она  придала  им  тот  роскошный  налет
зрелости и утонченности, какого обыкновенно недостает  юным  девушкам,  и  Я
могу  сказать  без  ложной  скромности,  что  до  тех   пор   менЯ   считали
очаровательной, а теперь Я стала  исключительной  красавицей.  ’ело  мое  не
утратило гибкости, а груди - свежие, округлые, твердые - держались  гордо  и
вызывающе. Њои Ягодицы - Я бы назвала их величественными и  в  то  же  времЯ
восхитительными  -  не  носили  никаких  следов  грубого  и  даже  жестокого
обращениЯ, которому Я их то и дело подвергала,  отверстие  между  ними  было
довольно  широким,  но  отличалось  приЯтным  розовато-коричневым  оттенком,
полным отсутствием растительности, как у ребенка, и неизменно притЯгивало  к
себе трепетные Языки; вагина также  ничуть  не  утратила  привлекательности,
хотЯ стала много просторнее, но при помощи всевозможных ухищрений и мазей, а
больше - благодарЯ искусству, Я могла заставить ее воспламенЯтьсЯ  восторгом
девственной куночки. —то же касаетсЯ до  моего  темперамента,  с  годами  он
приобрел силу и уверенность, сделалсЯ устрашающим и постоЯнно находилсЯ  под
контролем разума и,  получив  соответствующий  толчок,  становилсЯ  поистине
неутомимым. Ќо чтобы привести его в движение, мне  приходилось  прибегать  к
вину и другим возбуждающим напиткам,  и  когда  вскипал  мой  мозг,  Я  была
способна на все. џ также  употреблЯла  опиум  и  другие  любовные  эликсиры,
которые когда-то рекомендовала мне „юран и которые в изобилии продавались  в
€талии. Ќикогда не следует боЯтьсЯ, что такие средства притупЯт похоть,  так
как  искусство  здесь  помогает  больше,  нежели  Џрирода;  единственный  их
недостаток заключаетсЯ  в  том,  что  раз  испытав,  вы  обречены  принимать
возбудители до конца жизни.
     Ќачало  моего  пребываниЯ  в  ђиме  ознаменовалось  победой  над  двумЯ
женщинами. Ћдной из них была кнЯгинЯ Ѓоргезе. Ќе прошло и двух дней, как она
прочитала в моих глазах все, что отвечало ее собственным желаниЯм.  …й  было
тридцать лет, и она отличалась живым, глубоким и развращенным  умом;  фигура
ее была изумительнаЯ, волосы - роскошные,  глаза  -  большие  и  прекрасные,
помимо  всего  прочего  она  обладала  богатым  воображением  и  изысканными
манерами.
     ‘ледующей моей добычей стала герцогинЯ ѓрийо  -  менее  опытнаЯ,  более
молодаЯ,  обходительнаЯ  и  прелестнаЯ,  отличавшаЯсЯ  царственной  осанкой,
скромностью и сдержанностью; она была не столь пылкой,  как  кнЯгинЯ,  и  ей
недоставало  воображениЯ,  зато  она  превосходила  ее  добродетельностью  и
чувствительностью. Љак бы то ни было, Я привЯзалась к обеим этим женщинам  -
если перваЯ действовала на менЯ возбуждающим образом, втораЯ непосредственно
утолЯла нетерпение моего сердца.
     —ерез неделю после первой встречи кнЯгинЯ пригласила  менЯ  на  ужин  в
свое небольшое поместье, находившеесЯ у самого города.
     - Њы будем одни, - предупредила она, - вы всерьез заинтересовали  менЯ,
дорогаЯ графинЯ, и Я надеюсь продолжить наше многообещающее знакомство.
     ‚ы понимаете, что после таких слов никаких  недомолвок  между  нами  не
было. ‚ тот день стоЯла знойнаЯ  душнаЯ  погода.  Џосле  обильной  и,  Я  бы
сказала,   исполненной   чувственности   трапезы   в    окружении    пЯтерых
очаровательных прислужниц,  котораЯ  происходила  в  саду,  где  воздух  был
насыщен ароматом роз и жасмина и сладостным  шепотом  и  прохладой  журчащих
фонтанов, кнЯгинЯ увела менЯ в уединенный летний павильон, затерЯвшийсЯ  под
тенистыми тополЯми. Њы вошли в круглую комнату с зеркальными стенами,  вдоль
которых тЯнулась длиннаЯ низкаЯ софа, обложеннаЯ всевозможными  подушками  и
подушечками, одним словом, это был самый  восхитительный  храм,  построенный
‚енере в €талии. Џровожавшие нас юные служанки зажгли лампы,  в  которых  за
зелеными стеклами ароматизированный керосин поддерживал уютный огонек,
     - ‡наете,  сокровище  мое,  -  предложила  кнЯгинЯ,  -  давайте  отныне
перейдем на "ты" и будем обращатьсЯ друг к другу по именам: Я ненавижу  все,
что напоминает мне о браке. ‡ови  менЯ  ЋлимпиЯ,  а  Я  буду  называть  тебЯ
†юльетта, ты согласна, мой ангел?
     € тут же жаркий поцелуй обжег мне губы.
     - „орогаЯ ЋлимпиЯ, - начала Я,  заключаЯ  в  объЯтиЯ  это  пленительное
создание, - разве есть на свете вещи, которые Я бы тебе не позволила?  ђазве
Џрирода, одарив тебЯ столькими прелестЯми, не дала тебе власть над сердцами,
и разве не должна ты  соблазнЯть  каждого,  на  кого  упадет  твой  огненный
взглЯд?
     -  ’ы  божественнаЯ  женщина,  †юльетта,  целуй  же  менЯ,   целуй,   -
пробормотала ЋлимпиЯ, откидываЯсь на софу. - Ћ, сладчайшаЯ, Я чувствую -  да
нет, Я просто уверена, - что мы вкусим неземное блаженство в  объЯтиЯх  друг
друга... џ должна сказать тебе правду, всю правду... но не решаюсь... „ело в
том, что Я невероЯтно распутна, только пойми менЯ правильно: Я обожаю  тебЯ,
но сейчас менЯ возбуждает не любовь к тебе - когда Я охвачена вожделением, Я
глуха к любви, Я совершенно  забываю  о  ней  и  признаю  только  бесстыдный
разврат.
     - Ћ, небо! - восхищенно проговорила Я. - ‚озможно ли, что в двух разных
местах, удаленных друг от друга на пЯтьсот лье, Џрирода  создала  две  столь
близкие души?
     - —то Я слышу, †юльетта! - удивилась ЋлимпиЯ. - ’ы тоже  либертина?  Ќо
если это так, мы можем  насладитьсЯ  друг  другом  и  без  любви,  мы  можем
извергатьсЯ, купаЯсь в грЯзи и мерзости, как свиньи, сможем привлечь к нашим
утехам и других. Ђх, дай мне съесть тебЯ, моЯ горлинка, дай зацеловать  тебЯ
до смерти; мы  со  всей  страстью  предадимсЯ  своим  привычкам  к  роскоши,
излишеству и невоздержанности; мы привыкли ни  в  чем  себе  не  отказывать,
пресыщению нашему нет предела, и только идиотам не дано  понЯть,  что  можно
находить в этом удовольствие.
     ЋлимпиЯ бормотала эти слова и  при  этом  раздевала  менЯ,  раздевалась
сама, и, сбросив с себЯ все одежды, мы сплелись в  жарких  объЯтиЯх.  Џервым
делом Ѓоргезе взЯла менЯ за колени, раздвинула мне бедра, ее руки  обхватили
мои Ягодицы, а Язык глубоко проник в  вагину.  ЊенЯ  охватила  теплаЯ  волна
истомы, Я закрыла глаза и отдалась изысканной ласке, и скоро лесбиЯнка жадно
сглотнула первую  порцию  нектара;  после  этого  Я  приступила  к  активным
действиЯм, повалила ее на подушки, щедро разбросанные по  всему  будуару,  и
моЯ голова оказалась в  объЯтии  ее  бедер  -  Я  изо  всех  сил  сосала  ей
влагалище, а она столь же неистово, таким же образом ласкала менЯ.  ‚  таком
положении мы изверглись шесть или семь раз почти без передышки.
     - Џо-моему, нас слишком мало, - заметила мне ЋлимпиЯ, когда мы  утолили
первый приступ похоти. - „воим женщинам трудно удовлетворить друг друга  без
посторонней помощи, давай позовем служанок - они  прелестны,  самой  старшей
еще нет и семнадцати, а младшей четырнадцать, но у них достаточно опыта.  Ќе
проходит и днЯ, чтобы они не оказывали самые высшие  почести  моей  куночке.
’ак ты не возражаешь?
     - Ќе сомневайсЯ, Я, так же как и ты, обожаю такие вещи. ‚се, что служит
распутству и подогревает страсти, Я люблю безумно.
     - „а, радость моЯ, нельзЯ пренебрегать ничем, что нас  воспламенЯет,  -
подхватила ЋлимпиЯ. - Ђх, как несчастны стыдливые и робкие женщины,  которые
получают наслаждение только в обители любви и законного брака и  воображают,
будто без этого нельзЯ удовлетворить свою страсть.
     ЉнЯгинЯ дернула за сонетку, и в тот же миг в комнате  поЯвились  пЯтеро
обнаженных девушек, которые, без сомнениЯ, только и ждали этого сигнала. ‚се
они были красивы и гибки, и когда они окружили Ћлимпию - а они  сделали  это
сразу, - мне показалось, что Я вижу перед собой  ѓраций,  хлопочущих  вокруг
‚енеры.
     - †юльетта, - сказала кнЯгинЯ, - эти девушки, все вместе, искупают тебЯ
в самых волнующих ласках и, Я уверена, выжмут из тебЯ остатки  спермы,  а  Я
буду любоватьсЯ твоим оргазмом, и большего мне не надо. ’ы не  представлЯешь
себе, какое удовольствие Я получаю, наблюдаЯ за тем,  как  красиваЯ  женщина
приходит в экстаз. џ же буду мастурбировать  и  предоставлю  свободу  своему
воображению и уверЯю тебЯ, что оно зайдет очень далеко.
     ЊоЯ  похотливость  охотно  принЯла  это  предложение,  и  Я,  улыбаЯсь,
откинулась на подушки. ЋлимпиЯ сделала необходимые распорЯжениЯ,  и  картина
составилась  следующим  образом:  менЯ  уложили  на  некое  подобие  качели,
сплетенной из толстых и мЯгких веревок и низко свисавших над кушеткой;  одна
из девушек, оседлав менЯ, прижалась влагалищем к  моему  лицу,  мои  Ягодицы
касались лица другой девушки,  в  чьи  обЯзанности  входило  облизывать  мой
задний проход.
     ’ретьЯ сосала мне вагину сверху, а Я  руками  ласкала  двух  оставшихсЯ
служанок. ЋлимпиЯ, не спускаЯ  с  менЯ  жадно  блестевших  глаз,  держала  в
свободной руке шелковый  шнурок,  управлЯвший  механизмом  моего  необычного
ложа, и мЯгкими, незаметными подергиваниЯми приводила его в движение, и  эти
плавные колебаниЯ многократно усиливали ласки и доводили их до  невероЯтного
сладострастиЯ. ‘кажу со всей ответственностью, до  тех  пор  Я  ни  разу  не
испытывала ничего  подобного.  Ќо  и  это  еще  не  все  -  случилось  нечто
совершенно невозможное, что превзошло  все  мои  ожиданиЯ:  неведомо  откуда
послышались звуки восхитительной  музыки,  будто  Я  оказалась  в  волшебных
восточных сказках, будто перенеслась в исламский рай, наполненный истомой  и
райскими  девами,  которых  пророк  обещал  в   награду   правоверным;   мне
показалось, что они заласкают менЯ до сумасшествиЯ и бросЯт в пучину похоти,
не имеющей ни границ, ни пределов. Љачели качались в такт музыке, Я утратила
всЯкое чувство реальности, исчезло все, что свЯзывало менЯ с ней, все, кроме
последней  единственной  свЯзи  -  судорожных  всхлипов   восторга.   ќкстаз
продолжалсЯ целый час; потом в гамак влезла ЋлимпиЯ, и еще час  с  лишним  Я
бурно ласкала свою хозЯйку в придуманной ею  колыбели  сладострастиЯ,  после
чего мы дали себе передышку  и  возобновили  наслаждениЯ,  разноообразив  их
новыми искусными выдумками.
     Њы легли на груды подушек, устилавших пол, и положили между собой самую
прелестную из девушек. Ћна  ласкала  нас  руками,  двое  других  сосали  нам
вагину,  а  еще  двое,  опустившись  над  нами  на  четвереньки,   прижались
влагалищем к нашим губам. ’ак прошел еще  один  час,  и  девушки  поменЯлись
местами. ’еперь мы обсасывали тех, кто перед этим ласкал  наши  куночки,  те
же, кого ласкали мы, переместились вниз и прильнули к нашим промежностЯм,  а
музыка продолжала играть. Ќаконец, ЋлимпиЯ спросила менЯ, не позвать ли  нам
и музыкантов.
     - Љонечно, давай и их сюда, - и Я добавила, что хочу,  чтобы  весь  мир
оказалсЯ здесь и стал свидетелем моего неземного счастьЯ.
     - Ћ, мой херувим, мой ангел небесный, -  защебетала  ЋлимпиЯ,  страстно
целуЯ менЯ в рот. - ’ы бесстыднаЯ, отъЯвленнаЯ маленькаЯ сучка, и  Я  обожаю
тебЯ за это. ’акой должна быть каждаЯ женщина, все истинные женщины  таковы,
за  исключением  идиоток  и  дурочек,  которые  даже  не  знают,  что  такое
наслаждение.  Љаким  словом  еще  назвать  тех,  кто  не  отдаетсЯ   каждому
встречному и поперечному, невзираЯ на его пол, возраст и происхождение?  Ђх,
†юльетта, разврат - вот самый свЯщенный закон, запечатленный в моем  сердце;
цель  моей  жизни  -  проливать  сперму,  это  главнаЯ  моЯ  потребность   и
единственнаЯ радость; как мне хочетсЯ сделатьсЯ проституткой,  причем  самой
непотребной и дешевой. Џри этой мысли  у  менЯ  вскипают  мозги  и  в  жилах
разливаетсЯ жаркое пламЯ. џ хочу подвергатьсЯ самым низким унижениЯм,  хочу,
чтобы менЯ заставлЯли употребить  тысЯчи  мерзостей  и  гнусностей,  которые
понимают ленивые и беспробудные члены. џ хочу сделатьсЯ  игрушкой,  жертвой,
подтиркой самых гнусных развратников, чтобы они творили  со  мной  все,  что
пожелают. џ с радостью вынесу все, даже пытки и истЯзаниЯ.  „авай  сделаемсЯ
шлюхами, †юльетта. „авай  торговать  своим  телом,  давай  превратим  его  в
сточную канаву и раскроем свои ненасытные, свои плотоЯдные, свои  оскаленные
влагалища! - раскроем и рот, и заднюю норку, все свои отверстиЯ  отдадим  на
поругание! ‹опни мои глаза, дорогаЯ, у менЯ  начинает  кружитьсЯ  голова;  Я
чувствую себЯ как нетерпеливый боевой  скакун,  чьи  дрожащие  бока  требуют
шпор, Я дойду до сумасшествиЯ, до погибели, Я знаю это - о, как Я это  знаю,
ибо это неизбежно, - но мне на все наплевать... ЊенЯ  даже  оскорблЯют  наши
титулы и уважение, которыми мы окружены, потому что они,  хотЯ  и  облегчают
наше распутство, но в то же времЯ лишают  его  ореола  незаконности:  а  мне
надо, чтобы весь мир знал о том, чем Я занимаюсь,  чтобы  менЯ  потащили  по
всем  улицам,  как  самую  грЯзную  и  бесстыдную  потаскуху,  и   подвергли
публичному унижению... ’ы думаешь, Я страшусь такой  участи?  Ћтнюдь.  Ѓудь,
что будет, - менЯ  ничто  не  остановит...  Љандалы,  позорный  столб,  даже
виселица будет длЯ менЯ почестью, троном наслаждениЯ,  с  которого  Я  брошу
вызов самой смерти и буду извергатьсЯ от удовольствиЯ, что  погибаю  жертвой
своих преступлений, и при  мысли  о  том,  что  в  будущем  мое  имЯ  станет
синонимом порока, что целые поколениЯ будут трепетать, услышав его.  ‚от  до
чего Я дошла,  †юльетта,  вот  куда  привело  менЯ  распутство,  и  в  таком
состоЯнии Я хочу жить и умереть. џ признаюсь тебе в этом только потому,  что
обожаю тебЯ. Ѓыть может, ты желаешь услышать вещи еще более  ужасные?  ’огда
знай, что Я стою на пороге того, чтобы  с  головой  окунутьсЯ  в  чудовищный
разврат; вот в этот самый миг последние предрассудки  тают  в  моем  сердце,
исчезают  последние  рамки  и  границы:  Я  решила  совершить  самые  черные
злодейства, на какие только способно мое воображение, с  глаз  моих  спадает
пелена, Я вижу пропасть, разверзстую у моих ног, и без страха, с  восторгом,
готова шагнуть в нее. џ с презрением плюю на эту выдуманную  честь,  котораЯ
лишила счастьЯ стольких женщин, за которую они держатсЯ, ничего  не  получаЯ
взамен. € что вообще такое честь, где она прЯчетсЯ?  ’олько  в  человеческой
мысли, но только те мысли заслуживают уважениЯ, которые ведут к счастью,  то
есть наши собственные мысли и никак не чужие. Њудрость же заключаетсЯ в том,
чтобы презреть мнение публики, которое от нас не  зависит,  чтобы  отбросить
нелепое понЯтие чести, сулЯщее нам  счастье  только  через  многие  лишениЯ;
попробуй сделать этот шаг, и очень скоро ты обнаружишь, что можно  жить  так
же прекрасно и весело, будучи объектом всеобщего осуждениЯ, как  и  имеЯ  на
голове жалкую диадему  уважениЯ.  џ  хотела  бы  обратитьсЯ  ко  всем  своим
наперсницам по распутству и злодейству с такими  словами:  последуйте  моему
примеру и наплюйте на это пустое понЯтие чести,  как  вы  делаете  со  всеми
прочими гнусными предрассудками: один лишь миг моральной  распущенности  или
самое элементарное плотское наслаждение в  миллион  раз  слаще,  нежели  все
сомнительные  удовольствиЯ,  которые  доставлЯет  честь,  только  тогда   вы
узнаете, насколько сладострастнее станут ваши радости,  когда  этот  призрак
испаритсЯ.
     -  ’ы  восхитительное  создание,  -  отвечала  Я  Ћлимпии,  котораЯ   в
продолжение этой странной речи была прекрасна, как богинЯ, - с твоим умом  и
твоими талантами, какие Я в тебе увидела, ты далеко пойдешь; и тем не  менее
мне представлЯетсЯ, что тебе еще много надо  постичь.  џ  допускаю,  что  ты
принимаешь все извращениЯ похоти, но не думаю, что ты знакома - или хотЯ  бы
представлЯешь, что это такое, - с ее безграничными возможностЯми. Џусть Я на
несколько лет моложе тебЯ, но благодарЯ стремительной карьере  у  менЯ  было
много случаев испытать это. „а, милаЯ ЋлимпиЯ, тебе только предстоит узнать,
куда могут завести преступлениЯ похоти; смею предположить,  что  ты  еще  не
готова к ужасам, которые порой диктует нам наше воображение...
     - ’ы говоришь об ужасах! - прервала менЯ Ѓоргезе, и щеки ее  вспыхнули.
- •очу заметить, что  Я  вовсе  не  невежда  в  этих  делах,  о  которых  ты
рассуждаешь с такой важностью. ‡най же, что Я отравила своего первого  мужа,
та же участь ожидает и второго.
     - Ћ, восхитительнаЯ, - проговорила Я, привлекаЯ Ћлимпию к своей  груди,
- прости, что Я усомнилась в твоей нетвердости, но вот  что  Я  тебе  скажу:
преступление, которое ты совершила, и второе, которое планируешь, - все  это
мотивированные поступки, в своем роде оправданные  и  уж  во  всЯком  случае
необходимые, Я же ожидаю от тебЯ злодеЯний бескорыстных. ђазве  преступление
само по себе не ЯвлЯетсЯ достаточно сладостным, чтобы совершить  его  просто
так, без всЯкой  практической  надобности?  ђазве  надо  иметь  какое-нибудь
оправдание, чтобы совершить его? €ли  какой-нибудь  предлог?  ђазве  терпкий
привкус, который таитсЯ в злодействие сам по себе не  способен  воспламенить
наши страсти? Џойми менЯ, мой.  ангел,  Я  бы  не  хотела,  чтобы  на  свете
осталось хоть одно ощущение, которое ты не испытала; с  твоим  умом  ты  без
труда, но с чувством  горечи,  обнаружишь,  что  есть  еще  удовольствиЯ,  о
которых ты ничего не знала. Џоверь мне, под солнцем  не  совершаетсЯ  ничего
такого, что еще не совершалось, ничего  такого,  что  не  происходит  каждый
день, а самое главное  -  ничего,  что  противоречило  бы  законам  Џрироды,
котораЯ ни за что не подтолкнет нас на  злое  дело,  если  не  будет  в  нем
заинтересована.
     - ЋбъЯсни свою мысль, †юльетта, - сказала ЋлимпиЯ,  заметно  уЯзвленнаЯ
моими замечаниЯми.
     - Ќепременно, - откликнулась Я. - Ћтветь длЯ начала  на  такой  вопрос:
что ты чувствовала в душе, когда избавлЯлась от первого мужа?
     - †ажду мести, отвращение, ненависть... нетерпение и пожирающее желание
разорвать свои цепи, обрести свободу.
     - Ђ в том, то касаетсЯ вожделениЯ?
     - ‚ожделениЯ?
     - ’ак ты его совсем не ощущала?
     - Ќу почему же... хотЯ Я даже не помню...
     -  ‚  следующий  раз,  совершаЯ  подобное  злодейство,   обрати   самое
пристальное внимание на все свои чувства. ‘делай  так,  чтобы  похоть  стала
искрой длЯ трутницы преступлениЯ,  объедини  обе  эти  страсти  и  результат
поразит тебЯ.
     - „а, †юльетта, - прошептала кнЯгинЯ, глЯдЯ на менЯ  широко  раскрытыми
глазами, словно наэлектризованнаЯ моими словами, -  Я  никогда  об  этом  не
думала... џ была ребенком, очень мало знала и еще меньше совершила  в  своей
жизни, только теперь Я понимаю это.
     ’огда Я объЯснила синьоре Ѓоргезе, что может извлечь свободно  мыслЯщий
дух из смеси жестокости и похоти и изложила ей все свои теории,  с  которыми
вы отлично знакомы, друзьЯ мои, и которые вы с таким  успехом  осуществлЯете
на практике. Ћна тут же ухватила суть моих аргументов и дрожащим от волнениЯ
голосом стала заклинать менЯ не оставлЯть ее до тех пор, пока мы  вместе  не
совершим достаточно чудовищных и сладострастных поступков.
     - Џоверь, любовь моЯ, - возбуждалась она все сильнее, - тысЯчи  мыслей,
толпЯщихсЯ в моей голове, подсказывают мне, как должно  быть  сладко  лишить
какое-нибудь существо из нашего окружениЯ самого дорогого сокровища - жизни.
ђазорвать, уничтожить свЯзи, соединЯющие его с этим миром,  единственно  длЯ
того лишь, чтобы испытать приЯтное, щекочущее ощущение, чтобы сделать оргазм
еще сильнее... „а, да! џ представлЯю,  как  потрЯсает  нервную  систему  вид
чужой боли, и больше не сомневаюсь, †юльетта, что  радость,  вызваннаЯ  этим
сцеплением столь разнообразных Явлении, когда-то увенчивала экстаз богов.
     ‚  этот  самый  момент  небывалого  волнениЯ  моей  подруги   поЯвились
музыканты.
     ‚ комнату стайкой влетели десЯть юношей в возрасте  от  шестнадцати  до
двадцати лет; они были невозможно прекрасны и одеты в  блестЯщие  прозрачные
туники, задрапированные на греческий манер.
     - ‚от артисты, которые услаждали наш слух музыкой,  -  указала  на  них
блудница  и  приказала  им  приблизитьсЯ.  -  Џоначалу  Я  прошу  тебЯ  быть
свидетельницей удовольствии, которые Я получу от них, потом, если  захочешь,
то же самое сделаешь ты.
     Њежду тем двое самых юных их этой неотразимой группы занЯли свои места:
один возле головы Ћлимпии, котораЯ  распростерлась  на  подушках,  второй  -
рЯдом с ее промежностью.  Ћстальные  разделились  на  две  части  -  четверо
окружили первого юношу в изголовье кнЯгини,  четверо  опустились  на  колени
около того, что расположилсЯ между ее  ног.  Љаждый  из  этих  двоих  юношей
массировал члены четверых своих собратьев: сидевший в изголовье  по  очереди
вставлЯл возбужденные органы в рот Ћлимпии,  котораЯ  сосала  их,  затем,  в
момент извержениЯ, вытаскивал и направлЯл брызжущую сперму на ее  лицо.  ’ем
временем второй, также но очереди, вводил члены в ее влагалище и  следил  за
тем, чтобы излиЯние  происходило  на  клитор;  в  результате  этих  маневров
ЋлимпиЯ  очень  скоро  покрылась  юношеской  плотью.  ЃлуждаЯ  в   лабиринте
восхитительного наслаждениЯ, она не издавала ни  слова  -  слышались  только
невнЯтные бормотаниЯ и редкие стоны экстаза, а  по  всему  ее  телу  волнами
проходила мелкаЯ дрожь. Џосле того, как  все  восемь  членов  сбросили  свои
зарЯды, оба мастурбатора положили кнЯгиню между  собой,  первый  овладел  ею
спереди, во влагалище, подставив ее роскошный зад своему  партнеру,  который
нежно и умело раздвинул дрожащие полушариЯ и  начал  содомировать  ее;  пока
ЋлимпиЯ наслаждалась таким образом, остальные члены, снова, один за  другим,
проникали в ее рот, она вновь сосала их, приводЯ в надлежащее  состоЯние,  и
неожиданно, словно сама не ожидала этого, забилась в конвульсиЯх и с громким
стоном  изверглась,  как  манада  {†енщина,  участвовавшаЯ  в   празднествах
Ѓахуса.}.
     - Ќу и как, - спросила она, поднЯвшись на  ноги  и  стоЯ  передо  мной,
торжествующаЯ, залитаЯ спермой, - ты мною довольна?
     - ќто было прекрасно, - ответила Я, в свою очередь опьЯненнаЯ  ласками,
которыми осыпали менЯ пЯтеро служанок кнЯгини в продолжение всего спектаклЯ.
- „ействительно, дорогаЯ, это ты хорошо придумала, но можно было сделать еще
лучше, что Я и хочу продемонстрировать, если не возражаешь.
     џ повернулась к девушкам и молча указала им  на  члены  музыкантов,  не
подававших никаких признаков жизни. Љогда служанки  увеличили  размеры  всех
десЯти  кусочков  плоти,  Я  ощупала  их.  Ћни  были  гибкими,  горЯчими   и
моментально откликались на прикосновение.  „ва  члена  Я  поместила  себе  в
вагину, третий - в анус, один взЯла в рот, еще два зажала под мышками,  один
вставила в волосы, по одному массировала в каждой руке, а третий терсЯ о мои
глаза, но Я категорически запретила всЯкое извержение, объЯснив это тем, что
излить свою  похоть  они  могут  только  после  того,  как  совершат  десЯть
перемещений,  и  каждый  почтит  присутствием  все  алтари,  которые  Я   им
предлагаю. „оведенные до агонии  необыкновенно  возбуждающими  упражнениЯми,
десЯтеро прекрасных юношей залили менЯ с головы  до  ног  своей  спермой,  и
синьора Ѓоргезе, которую в это времЯ обхаживали служанки, признала, что  мой
метод произвел на нее огромное впечатление.
     - Ђ теперь, - заметила Я, -  надо  подумать  о  наших  помощницах.  Ћни
славно потрудились своими  искусными  пальчиками  и  Языками  и  заслуживают
награды.
     Њы разложили девушек в разных похотливых позах и  к  каждой  приставили
парочку молодых жеребчиков. ‚опреки обыкновению мы  вставили  самые  крупные
члены в задницы, а влагалищам достались те, что поменьше; оргиЯ началась,  а
мы обе переходили от группы к группе, даваЯ советы  и  подбадриваЯ  актеров.
€ногда ЋлимпиЯ бесцеремонно выдергивала занЯтый делом член, несколько  минут
обсасывала его и вставлЯла на место, а иногда, когда ей  случалось  заметить
незанЯтое отверстие, будь то вагина или задний проход, проникала туда  своим
Языком и четверть часа облизывала и сосала его.  €ли  же,  вытащив  член  из
норки, вставлЯла его в свой анус. џ вела себЯ более целеустремленно,  нежели
она: поощрительно похлопывала по Ягодицам,  награждала  нерадивых  тумаками,
щекотала Яички, пощипывала подвернувшийсЯ под руку клитор или, сунув большой
палец в  анус  юноши,  шептала  ему  на  ухо  что-нибудь  непристойное  и  в
довершение всего больно кусала его. ‚ результате Я  не  упустила  ни  одного
извержениЯ, и все они произошли у менЯ в заднем проходе, ведь Я ни за что на
свете не позволила бы этим шлюхам воспользоватьсЯ  плодами  моих  усилий:  Я
всегда забочусь только о себе, вот  почему,  друзьЯ  мои,  все,  за  что  ни
берусь, Я делаю безупречно.
     Џосле завершениЯ этой сцены Я  предложила  новую.  Ќа  этот  раз  мы  с
хозЯйкой легли на живот, зажав между ног голову служанки,  чтобы  она  могла
сосать нам влагалище, в то времЯ как мы сами обсасывали  другую  девушку,  и
предоставили свои задние норки в распорЯжение  десЯти  музыкантов,  которые,
сменЯЯ друг друга, должны были содомировать нас.  ќто  пришлось  Ћлимпии  по
вкусу, только она - и это показало мне, что кнЯгинЯ более развращена, чем  Я
предполагала, - предпочла целовать не вагину, а задний проход;  кроме  того,
по собственной инициативе, хотЯ и вдохновлЯЯсь моим примером,  она  Яростно,
до крови, кусала Ягодицы бедной своей служанки.  “видев  это,  Я  дала  волю
своим порывам, ухватилась за груди девушки, которую облизывала, и  принЯлась
немилосердно щипать и выкручивать их,  исторгаЯ  из  беднЯжки  пронзительные
вопли. ‚ этот момент ЋлимпиЯ истекала оргазмом.
     - Ђга, вот Я тебЯ и  поймала,  -  лукаво  сказала  Я,  -  ты  начинаешь
получать удовольствие, причинЯЯ боль другим. ќто добрый знак, так что  скоро
мы перейдем к вещам более серьезным.
     €спытав десЯть натисков подрЯд, мы решили пощекотать свои куночки. Ћдна
из девушек присела над нами на корточках так, чтобы  мы  могли  целовать  ей
вагину и анус, втораЯ руками массировала нам клитор и заднюю норку, а мы тем
временем принимали во  влагалище  неутомимые  юношеские  члены,  то  и  дело
извергались и  плавали  в  море  наслаждениЯ.  ‚след  за  тем  пришел  черед
оральным, удовольствиЯм:  мы  до  последней  капли  высосали  все,  что  еще
оставалось в чреслах наших рыцарей, и все это времЯ нам облизывали клитор  и
задний проход. €знемогаЯ от усталости, ЋлимпиЯ предложила подкрепить силы, и
мы перешли в Ярко освещенную, роскошно убранную столовую,  где  нас  ожидала
легкаЯ, но превосходнаЯ закуска, уложеннаЯ вперемежку с цветами  в  огромную
корзину, висевшую на ветке апельсинового дерева, усыпанного спелыми плодами;
потЯнувшись за апельсином, Я обнаружила, что это - мороженое. ’аких приЯтных
сюрпризов было немало, и в каждом чувствовалсЯ утонченный вкус и безупречное
воспитание хозЯйки. Ќа стол подавали те же служанки,  а  юноши,  скрытые  за
ширмой, услаждали нам слух мелодичной, навевавшей истому музыкой.
     Џосле столь богатого праздника похоти мы  с  Ћлимпией  выпили  изрЯдное
количество вин и  ликеров.  ѓоловы  наши  затуманились,  и  тут  Я  спросила
подругу:
     - —то ты скажешь насчет того, чтобы совершить что-нибудь мерзкое?
     - Џредлагай все, что хочешь.
     - „авай замучим до смерти одну из этих девиц.
     - ‚он ту, - не задумываЯсь, сказала  ЋлимпиЯ,  схватив  за  руку  самую
очаровательную из пЯтерых.
     - ’ак ты согласна?
     - Џочему бы и нет. —то может мне  помешать?  ’ы  думала,  менЯ  ужаснет
мысль об убийстве? ‘ейчас ты увидишь, что Я - способнаЯ ученица.
     Џодхватив жертву под руки,  мы  возвратились  в  круглую  комнату,  где
происходила оргиЯ, отпустили остальных служанок, заперли на засов все  двери
и остались втроем.
     - Љак  будем  истЯзать  эту  тварь?  -  поинтересовалась  Я,  оглЯдываЯ
комнату. - —то-то Я не вижу здесь никаких подходЯщих инструментов.
     Ќо тут же мой взглЯд остановилсЯ на горевших свечах,  Я  с  облегчением
вздохнула, взЯла две свечи и начала подносить их то к Ягодицам, то к  бедрам
несчастной, то к ее груди. ЋлимпиЯ тоже взЯла подсвечник, и мы  развлекались
таким образом в течение часа. •орошенько обжарив девичье тело, мы  принЯлись
щипать и царапать ногтЯми опаленную кожу.
     Љ тому времени мы совсем охмелели и, уже не  соображаЯ  что  делаем,  в
беспамЯтстве подвергали жертву мучительным и  мерзким  истЯзаниЯм;  беднЯжка
выла нудно и надсадно, но ни одна живаЯ душа не услышала ни  ее  криков,  ни
нашего дикого смеха, так как мы заранее принЯли все меры предосторожности. ‚
конце концов Я предложила подвесить потерЯвшую сознание девушку за  груди  и
шпильками длЯ волос заколоть ее до смерти. ЋлимпиЯ, прЯмо на глазах делавшаЯ
поразительные успехи, с радостью согласилась.
     ЂгониЯ несчастной продолжалась еще добрые два часа, и за это  времЯ  мы
еще раз впали в тупое оцепенение, напившись вином вперемежку с  ее  слезами;
наконец, валЯсь с ног от усталости, упали на подушки и проспали пЯть  часов,
а над нашими головами висело  мертвое  тело.  Љогда  мы  проснулись,  солнце
стоЯло уже  высоко;  Я  помогла  Ћлимпии  закопать  труп  под  кактусами,  и
прощаЯсь, мы  дали  друг  другу  слово  продолжать  совместные  развлечениЯ,
которые начались столь удачно и плодотворно.
     џ забыла предупредить ‘бригани, что заночую в деревне, и  он  вместе  с
моими девушками провел бессонную ночь, беспокоЯсь о моем отсутствии.  “видев
их облегченно-радостные лица, Я успокоила их и тут же отправилась в  постель
досыпать. Ќа следующий день ‘бригани, который не мог думать ни о  чем  ином,
кроме  денег,  поинтересовалсЯ,  какую  же  выгоду   принесло   мне   ночное
приключение.
     - џ получила массу удовольствий, - с блаженным вздохом отвечала л,
     - ‡а такие труды можно было бы  получить  и  больше,  -  проворчал  мой
серьезный кавалер. - џ навел справки и узнал, что эта ‚оргезе близко знакома
с Џапой. …сли она представит нас  его  свЯтейшеству,  мы  получим  доступ  к
сокровищам церкви и увезем из ђима еще миллионов семь  или  восемь.  ‡наешь,
†юльетта,  Я  все  думаю,  не  зрЯ  ли  мы  напускаем  на  себЯ  весь   этот
аристократический вид, и боюсь, как бы он не разрушил наши планы.
     - ’ы не прав, - запротестовала Я, - ‚озвышенные речи, пышные одеЯниЯ  и
титулы - все это длЯ  того,  чтобы  привлечь  дурачков  и  про