        Њаркиз „е ‘ад. †юльетта: роман. ’ом 1

----------------------------------------------------------------------------
     Њаркиз де ‘ад. †юльетта: ђоман. ’ом 1 / Џер. с франц. Њ., 1992.  -  544 с.
     Њаркиз де ‘ад. †юльетта: ђоман. ’ом 2 / Џер. с франц. Њ., 1992.  -  544 с.
     ’ом 1. ISBN 5-8398-0010-4;
     ’ом 2. ISBN 5-8398-0011-2
     ЃЃЉ 84.4 ”р. ‘ 14
     OCR ЉудрЯвцев ѓ.ѓ.
----------------------------------------------------------------------------

     D.-A.-F. De Sade. La Nouvelle Justine ou  les  Malheurs  de  la  Vertu.
Paris, 1797

     D.-A.-F. De Sade. La Nouvelle Justine ou  les  Malheurs  de  la  Vertu,
suivie de l'Histoire de Juliette, sa soeur (ou  les  Prosperites  du  vice).
Paris, 1797

     Ђвтор предисловиЯ, редактор  перевода  и  ответственный  за  выпуск  ђ.
ђахманалиев


     "†юльетта" - самый скандальный роман Њаркиза де ‘ада. ‘цены,  описанные
в романе, достойны кисти €. Ѓосха и  ‘.  „али.  Ќа  русском  Языке  издаетсЯ
впервые.


     <I>„а, Я распутник и признаюсь в этом, Я постиг  все,  что  можно  было
постичь в этой области, но Я, конечно, не сделал всего того, что постиг,  и,
конечно, не сделаю никогда. џ распутник, но Я не преступник и  не  убийца...
’ы хочешь, чтобы всЯ вселеннаЯ была добродетельной, и не чувствуешь, что все
бы моментально погибло, если бы на земле существовала одна добродетель.</I>

                                                              Њаркиз де ‘ад

     <I>Њаркиз де ‘ад, самый свободный из живших когда-либо умов.</I>

                                                             ѓийом Ђполлинер

     <I>ЏредставлЯете, если  бы  люди  могли  вывернуть  свои  души  и  тела
наизнанку - грациозно, словно переворачиваЯ лепесток розы, -  подставить  их
сиЯнию солнца и дыханию майского ветерка.</I>

                                                                 ћкио Њисима


        ЉЌ€ѓ€ ЊЂђЉ€‡Ђ „… ‘Ђ„Ђ ‚ ’‚Ћђ—…‘ЉЋЊ ‘Ћ‡ЌЂЌ€€ ‚…‹€Љ€• •“„Ћ†Ќ€ЉЋ‚ € Њ›‘‹€’…‹…‰          XX ‚…ЉЂ 

     ‚еликий французский писатель и  мыслитель  Њаркиз  де  ‘ад  (1740-1814)
{Џодробно о творчестве Њаркиза де ‘ада см.: …рофеев ‚. Њаркиз де ‘ад, садизм
и XX век // …рофеев ‚. ‚ лабиринте проклЯтых вопросов. Њ., 1990, с. 225-255;
‚икторов Ђ. ”илософиЯ просвещенного эротизма // Њаркиз де ‘ад.  ”илософиЯ  в
будуаре. Њ., 1991, с. 223-258.} предвосхитил интерес  западной  культуры  XX
века к проблеме эротики и сексуальности, показав  в  своих  книгах  значение
эротического и сексуального инстинкта  и  зафиксировав  различные  формы  их
проЯвлениЯ,  тем  самым  в   определенной   степени   наметив   проблематику
эротической и сексуальной стихии в творчестве ѓ.  Ђполлинера,  ‘.  „али,  Џ.
ќлюара, Ђ. Ђрго, ‹. ЃунюэлЯ, ‡. ”рейда, ќ. ”ромма, €. Ѓергмана, ”.  ”еллини,
ћ. Њисима, ѓ. Њаркузе, Ђ. Љамю и других.
     ѓ. Ђполлинер, открывший ‘ада, высказалсЯ о нем как о самом свободном из
когда-либо существовавших умов. ќто представление  о  ‘аде  было  подхвачено
сюрреалистами. …му отдали дань Ђ. Ѓретон, нашедший у него "волю к моральному
и социальному  освобождению",  Џ.  ќлюар,  посвЯтивший  восторженные  статьи
"апостолу самой абсолютной свободы", ‘. „али, придающий, по его  собственным
словам, "в любви особую цену всему тому, что названо извращением и пороком".
     ќто  было  в  основном  эмоциональное   восприЯтие.   ‚   книгах   ‘ада
сюрреалистов увлек вселенский бунт, который они сами  мечтали  учинить;  ‘ад
стал длЯ них символом протеста против ханжеской морали и  был  привлечен  на
службу "сюрреалистической революции". ‚ действительности Њаркиз де ‘ад хотел
того,  чего  не  может  дать  простаЯ  перестройка,  чего  нельзЯ   добитьсЯ
изменением материальных  и  относительных  условий;  он  хотел  "постоЯнного
восстаниЯ духа", интимной революции, революции внутренней.  ‚  ту  эпоху  он
хотел того, что  сегоднЯшнЯЯ  революциЯ  уже  не  считает  "невозможным",  а
полагает как исходный пункт и конечную цель: изменить человека. €зменить его
окончательно и бесповоротно, изменить любой ценой, ценой  его  "человеческой
природы" и даже ценой его природы сексуальной и прежде всего ценой того; что
в, нашем обществе  сформировало  все  отношениЯ  между  людьми,  сделало  их
неестественными и объединило любовь и  целостность  в  одной  катастрофе,  в
одной бесчеловечности.
     €деи и мысли одного из самых проницательных и пугающих умов  ”ранции  -
Њаркиза де ‘ада глубоко осмыслил и трансформировал  в  своем  творчестве  ‘.
„али. Ћн постоЯнно читал и перечитывал книги ‘ада и вел с  ним  своего  рода
диалог в своих картинах и писаниЯх {„али ‘. „невник  одного  гениЯ  /Џер.  с
франц. Њ., 1991.}. Њногие из картин „али, с характерным длЯ него стремлением
-  свойственным  и  ‘аду  -  рационалистически  упорЯдочить  не   подлежащий
упорЯдочению мир неконтролируемых, иррациональных,  подсознательных  порывов
души, содержат садический элемент ("Ћсеннее каннибальство", "Ћдна секунда до
пробуждениЯ  от  сна,  вызванного  полетом  осы   вокруг   граната",   "ћнаЯ
девственница, содомизирующаЯ себЯ  своим  целомудрием").  ‘адические  мотивы
звучат также в творчестве Њ.  ќрнста  ("„ева  ЊариЯ,  наказывающаЯ  младенца
€исуса в присутствии трех свидетелей: Ђндре Ѓретона, ЏолЯ ќлюара и автора"),
Љ.  ’руЯ,  писавшего  картины  непосредственно  по  мотивам  романов   ‘ада.
‘адический  "привкус"  ощущаетсЯ  также  в  драматургии  теоретика   "театра
жестокости"  Ђ.  Ђрто,  стремившегосЯ  обновить  театральные  каноны   путем
введениЯ  навЯзчивых  тем  кровосмешениЯ,   пыток   и   насилиЯ.   „остойным
продолжателем садических традиций в  XX  веке  ЯвлЯлсЯ  гениальный  Японский
писатель ћ. Њисима ("‡олотой •рам")  {—хартишвили  ѓ.  Њученичество  свЯтого
‘ебастьЯна, или ‡авороженный смертью: эстетика саморазрушениЯ  в  творчестве
ћкио Њисима // €ностраннаЯ литература, 1988, э 10, с. 203-212.}.  ќротика  и
секс были жизнерадостной религией надежды длЯ ѓ. Њиллера ("’ропик  ђака")  и
‚. Ќабокова ("‹олита").
     €звестный  испанский  режиссер  ‹.  Ѓунюэль  испытал  огромное  влиЯние
произведений  ‘ада.  Ќа  примере  ‹.  ЃунюэлЯ  мы  убедимсЯ   в   магическом
воздействии книг ‘ада: "џ любил ‘ада. Њне  было  более  двадцати  пЯти  лет,
когда в Џариже Я впервые прочитал его  книгу...  Љнигу  "‘то  двадцать  дней
‘одома" впервые издали в Ѓерлине в небольшом количестве экземплЯров. Ћднажды
Я увидел один из них у ђолана ’юалЯ,  у  которого  был  в  гостЯх  вместе  с
ђобером „есносом. ќтот единственный экземплЯр читал Њарсель Џруст и  „ругие.
Њне тоже одолжили его. „о этого Я понЯтиЯ не имел о ‘аде. —тение весьма менЯ
поразило. ‚ университете  Њадрида  мне  практически  были  доступны  великие
произведениЯ мировой литературы  -  от  Љамоэнса  до  „анте,  от  ѓомера  до
‘ервантеса. Љак же мог Я ничего не знать об этой удивительной книге, котораЯ
анализировала общество со всех точек зрениЯ  -  глубоко,  систематично  -  и
предлагала культурную "tabula rasa". „лЯ менЯ это был сильный шок. ‡начит, в
университете мне лгали... џ тотчас пожелал найти другие книги ‘ада.  Ќо  все
они были строжайше запрещены,  и  их  можно  было  обнаружить  только  среди
раритетов XVIII века.  џ  позаимствовал  у  друзей  "”илософию  в  будуаре",
которую обожал, "„иалог свЯщенника и умирающего", "†юстину" и  "†юльетту"...
“ Ѓретона был экземплЯр  "†юстины",  у  ђене  ЉревелЯ  тоже:  Љогда  Љревель
покончил с собой, первый, кто пришел к нему, был „али. ‡атем  уже  поЯвились
Ѓретон и другие члены группы. Ќемного позднее из ‹ондона  прилетела  подруга
ЉревелЯ. Ћна-то и обнаружила  в  похоронной  суете  изчезновение  "†юстины".
Љто-то украл. „али? Ќе может быть. Ѓретон? Ђбсурд. Љ тому же у него был свой
экземплЯр. ‚ором  оказалсЯ  близкий  Љревелю  человек,  хорошо  знавший  его
библиотеку" {Ѓунюэль о Ѓунюэле /Џер. с франц. Њ., 1989, с. 240.}.
     "‘ад знал только одну логику - логику чувств", - констатирует  Ђ.  Љамю
{Љамю Ђ. Ѓунтующий человек /Џер. с франц. Њ., 1990, с. 145.}. „ействительно,
‘ад  во  всех  своих  творениЯх  проповедует  чувственную  модель  любви.  ‚
частности, †юльетта ЯвлЯетсЯ  олицетворением  комплекса"  "Њессалины".  ќтот
комплекс  присущ  женщине  страстной,  чувственной,  сексуально  возбудимой,
предъЯвлЯющей  повышенные  эротические  требованиЯ  к   партнеру,   менЯющей
партнеров, оргаистической {Ѓыли периоды, когда сексуальные качества  женщины
ценились высоко.  ‘егоднЯ  также  считаетсЯ  привлекательным  образ  женщины
чувственной, ибо, по мнению многих, это самое главное в браке. Џодробно см.:
‹ев-‘тарович ‡. ‘екс в культурах мира /Џер. с польск. Њ., 1991.}.
     ‘екс в современной культуре стал иным, он на  пороге  новых  изменений.
Ћсвобождение ќроса, по мнению ѓ. Њаркузе, ведет к освобождению человечества,
а  сексуальнаЯ  близость  облагораживаетсЯ  любовью.   Џоэтому   современнаЯ
культура должна пройти через проблематику ‘ада, вербализировать  эротическую
стихию, определить логику сексуальных фантазий. ‹ишь  при  условии  богатого
знаниЯ о законах эротики, уничтожениЯ ханжеских  табу,  свободного  владениЯ
Языком страстей, наконец такой ментальности, котораЯ позволЯет  читать  ‘ада
не столько как порнографическое откровение, занЯтное само  по  себе  сколько
философское кредо наслажденца, можно преодолеть ту болезнь  немоты,  котораЯ
сковывает "смущающуюсЯ" культуру ‘овершенно прав ‚.  …рофеев,  утверждающий,
что "Њаркиз де ‘ад - это этап европейской культуры" {…рофеев  ‚.  Њаркиз  де
‘ад, садизм и XX век, с. 254.}.

                                                              ђ. ђахманалиев


         ЉЌ€ѓЂ Џ…ђ‚Ђџ   


     Њы с †юстиной выросли и получили воспитание в Џантемоне. Ќазвание  этой
славной обители должно быть вам  знакомо,  и  нет  нужды  добавлЯть,  что  в
течение многих лет из этого монастырЯ регулЯрно выходили самые прелестные  и
самые распутные женщины, во все времена украшавшие Џариж. ‚месте со  мной  в
Џантемоне оказалась ќвфрозина, юнаЯ дама, по  стопам  которой  Я  возмечтала
пойти и котораЯ когда-то жила по соседству с моими родителЯми.  Ћна  сбежала
из отцовского дома, чтобы с головой  окунутьсЯ  в  либертинаж,  {ђаспутство,
вольный образ жизни (фр.). (‡десь и далее примечаниЯ переводчика.)} и от нее
и от другой монахини, ее старшей  подруги,  Я  получила  первые  и  основные
понЯтиЯ о морали, той самой морали, котораЯ, если судить  по  рассказу  моей
сестры о ее собственной жизни, покажетсЯ вам довольно странной  длЯ  девушки
моих лет, поэтому,  прежде  чем  продолжить  свое  повествование,  Я  должна
сказать несколько слов об этих замечательных женщинах  и  дать  вам  краткий
отчет о том раннем периоде своей жизни, когда  в  плодородные  глубины  моей
неопытной души,  соблазненной  и  развращенной  этой  парочкой  сирен,  было
брошено семЯ, коему  впоследствии  суждено  будет  расцвести  пышным  цветом
порока.
     Њонахиню, о которой Я хочу рассказать, звали „ельбена. Љогда  Я  с  ней
познакомилась, она уже пЯть лет была аббатисой монастырЯ  и  приближалась  к
своему тридцатилетию. џ  не  встречала  женщины  более  очаровательной,  чем
„ельбена. Ћна  была  бы  идеальной  моделью  длЯ  любого  художника:  нежное
ангельское лицо, светлые локоны, большие голубые глаза, в которых  светилась
призывнаЯ нега, фигура, будто скопированнаЯ  с  одной  из  ѓраций.  {Љартина
Ѓотичелли "’ри фации".} ‘овсем юную, в  возрасте  двенадцати  лет,  „ельбену
заточили в монастырь только ради того, чтобы ее старший брат,  которого  она
люто  ненавидела,  получил  предназначавшеесЯ  ей  приданое.  Ћказавшись   в
заточении в том нежном возрасте, когда начинают бродить страсти,  смутные  и
еще неопределенные, когда  просыпаетсЯ  интерес  к  окружающему  миру  и,  в
частности, к миру мужчин, только благодарЯ своей стойкости, котораЯ  помогла
ей успешно выдержать самые суровые испытаниЯ, она, в конце концов, научилась
отважно смотреть судьбе в глаза. Ѓудучи не по  годам  развитой,  изучив  все
философии, и  сама  научившись  мыслить  по-философски,  „ельбена  стоически
принЯла свое заточение, но при этом сохранила двух или  трех  самых  близких
подруг. Ћни навещали ее, утешали и, поскольку она оставалась очень  богатой,
продолжали снабжать книгами и довольно невинными удовольствиЯми, которые еще
сильнее распалЯли ее воображение и без того богатое от природы и  ничуть  не
стесненное затворничеством.
     —то же касаетсЯ ќвфрозины, ей было пЯтнадцать лет в то времЯ,  когда  Я
ее узнала, и уже полгода она была ученицей мадам  „ельбены,  когда  они  обе
предложили мне присоединитьсЯ к их обществу. ‘лучилось это в тот самый день,
когда мне пошел тринадцатый год. ќвфрозина  имела  стройный  стан,  красивые
глаза, живой ум,  хотЯ,  пожалуй,  была  чересчур  высокой,  и  кожа  ее  не
отличалась белизной и упругостью - одним словом, ей  было  далеко  до  нашей
наставницы.
     Ќет нужды говорить, что  среди  живущих  взаперти  женщин  единственным
поводом длЯ дружбы и привЯзанности  может  быть  только  сладострастие:  они
привЯзываютсЯ друг к другу не  в  силу  добронравиЯ,  а  благодарЯ  взаимным
удовольствиЯм плоти, и если с первого взглЯда, с первого прикосновениЯ между
ними  вспыхивает  искра  страсти,  они  становЯтсЯ   неразлучными.   ЋбладаЯ
исключительно сильным темпераментом, уже в девЯть лет Я приучила свои пальцы
чутко откликатьсЯ на любые желаниЯ, возникающие у менЯ в мозгу,  и  по  мере
возможности утолЯть их, и с тех пор Я ничего так не жаждала, как случаЯ  без
раздумий броситьсЯ в  полную  наслаждений  жизнь,  двери  в  которую  широко
раскрыла длЯ менЯ моЯ врожденнаЯ предрасположенность.  ‚скоре  случай  такой
представилсЯ; ќвфрозина  и  „ельбена  дали  мне  то,  чего  Я  так  долго  и
бессознательно  искала.  ‘трастно  возжелав   занЯтьсЯ   моим   воспитанием,
наставница однажды пригласила менЯ на обед. ’ам же присутствовала ќвфрозина.
Џогода была, как нарочно, великолепнаЯ, солнце  ласково  пригревало  воздух,
поэтому Я нашла моих новых подруг в очаровательном неглиже: кроме прозрачных
нижних сорочек, подвЯзанных широкими розовыми  поЯсами,  на  них  ничего  не
было.
     - ‘ самого первого днЯ, как ты поЯвилась в нашем  заведении,  -  начала
мадам „ельбена, запечатлев бесстрастный, как мне показалось, поцелуй на моем
лбу, хотЯ глаза ее и руки выдавали  некоторое  волнение,  -  мне  захотелось
ближе  познакомитьсЯ   с   тобой.   ’ы   красива,   не   лишена,   по-моему,
сообразительности и  прочих  талантов,  а  молодые  девушки  подобного  рода
занимают особое место в моем сердце. Ћго, ты уже краснеешь, милый  ангел!  џ
запрещаю тебе краснеть! ‘кромность -  это  иллюзиЯ,  и  знаешь,  откуда  она
происходит? ќто продукт не чего иного как наших, так называемых,  культурных
привычек и нашего воспитаниЯ, это  есть  то,  что  называетсЯ  условностЯми.
Џрирода создала мужчину и женщину обнаженными, не ведающими  ни  отвращениЯ,
ни стыда. …сли бы человек строго следовал указаниЯм Џрироды, он ни за что не
сделалсЯ бы жертвой  скромности.  …сть  непреложнаЯ  истина,  прелесть  моЯ,
котораЯ гласит, что существуют добродетели, чьим источником  служит  не  что
иное, как полное небрежение законами Џрироды  или  же  их  полное  незнание.
ђазве мог бы человек настолько увЯзнуть в христианских  заповедЯх,  если  бы
дал себе труд внимательно посмотреть, из чего  они  состоЯт?  Ќу  да  ладно,
побеседуем об этом как-нибудь в другой раз, а пока поговорим о другом. ’ы не
желаешь присоединитьсЯ к нашей компании, Я имею в виду наши костюмы?
     Џосле чего эти дерзкие красотки с милыми улыбками приблизились ко  мне,
и в мгновение ока Я оказалась точно в таком же виде, в каком были они, а  во
времЯ процедуры раздеваниЯ поцелуи мадам „ельбены приобрели совершенно  иной
характер.
     - Ђх, наша †юльетта просто прелесть! - с восхищением вскричала  она.  -
’ы только взглЯни  на  эти  маленькие  сладкие  грудки,  посмотри,  как  они
трепещут! ‡наешь, ќвфрозина, Я бы  сказала,  что  ее  тело  аппетитнее,  чем
твое... Љто поверит, что ей еще нет и тринадцати?
     ‹асковые пальцы наставницы начали  щекотать  мои  соски,  а  ее  Язычок
проник мне в рот. Ћна не замедлила заметить, что ее ласки  оказывают  нужное
действие на все мои чувства и что Я близка к тому, чтобы упасть, как  спелый
плод, к ее ногам.
     - —ерт менЯ побери! - пробормотала она, не в силах больше сдерживатьсЯ,
испугав менЯ выражением своих глаз. - ЉлЯнусь небом!  ЉакаЯ  страсть,  какой
огонь! ‘брасывайте скорее это проклЯтое трЯпье, девочки мои,  к  черту  все,
что скрывает от взора прелести, которые Џрирода создала совсем не длЯ  того,
чтобы их прЯтать!
     €  торопливо  сбросив  с  себЯ   прозрачную   тунику,   запутываЯсь   в
многочисленных складках, она предстала перед нами великолепнаЯ как ‚енера  -
эта вечно выходЯщаЯ из морской пены  богинЯ,  воспетаЯ  греками.  Ќевозможно
представить себе более совершенные формы, более  нежное  и  белокожее  тело,
более волнующие изгибы  и  выразительные  округлости.  ќвфрозина  немедленно
последовала ее  примеру,  но  показалась  мне  не  столь  соблазнительной  и
роскошной, как мадам „ельбена: кожа ее была не такаЯ атласнаЯ и белаЯ, как у
наставницы, но зато какие глаза! ЉакаЯ в них огненнаЯ страсть!  џ  оторопела
от  такого  количества  прелестей,  которые  столь  непринужденно  и   столь
откровенно были мне  представлены,  и  когда  Я  также  избавилась  от  оков
скромности  -  и  вы,  конечно,  догадываетесь,  что  сделала  это  не   без
удовольствиЯ, - „ельбена, совершенно потерЯвшаЯ голову от высшего  на  свете
опьЯнениЯ, увлекла менЯ на свою кровать и осыпала жадными поцелуЯми.
     - Ќо погодите, - простонала она, едва не терЯЯ  сознание,  -  погодите,
милые мои, давайте внесем порЯдок в наши безумства.
     ‘ этими словами она широко раздвинула мне  бедра  и,  уткнувшись  между
ними лицом, исступленно  впилась  губами  в  мое  влагалище,  при  этом  она
царственно выгнула спину и подставила свои Ягодицы - прекраснейшие Ягодицы в
мире! - в распорЯжение нашей юной подруги, котораЯ прильнула к ним точно так
же,  как  наставница  к  моей  промежности.  ќвфрозина  хорошо  знала  вкусы
„ельбены, и сама, растворЯЯсь в непрерывном  судорожном  оргазме,  времЯ  от
времени  осыпала  зад  монахини   звонкими   шлепками,   которые   оказывали
неописуемое  действие   на   состоЯние   нашей   любезной   воспитательницы.
‚авилонскаЯ блудница дрожала, будто сотрЯсаемаЯ молниЯми, и жадными глотками
поглощала соки, которые обильно струились из  самых  недр  моего  маленького
влагалища. Ћна то и дело отрывалась от своего занЯтиЯ и,  приподнЯв  голову,
любовалась тем, как менЯ сотрЯсают не менее сильные приступы наслаждениЯ.
     - Ћ, прекрасное создание! - бормотала лесбиЯнка.  -  Ћ,  великий  Ѓоже,
есть ли где-нибудь еще такое страстное дитЯ! „авай, давай, ќвфрозина, ласкай
менЯ сильнее, моЯ любовь, Я хочу выпить ее всю,  без  остатка!  -  Њгновение
спустЯ она добавила: - ’ы ведь тоже должна получить свою долю, ќвфрозина. Ќо
как мне вознаградить тебЯ за ту радость,  что  ты  мне  дала?  Ћдну  минуту,
ангелочки мои, сейчас Я буду ласкать вас обеих одновременно.
     Ћна положила нас бок о  бок  на  кровать,  и  по  ее  знаку  мы  руками
принЯлись возбуждать друг друга. ‚начале Язык  „ельбены  проник  глубоко  во
влагалище ќвфрозины, а ее пальцы нежно и часто массировали нам обеим  задний
проход, потом она оторвалась от моей подруги и впилась в мою куночку.  ’аким
образом, мы с ќвфрозиной,  получаЯ  три  удовольствиЯ  одновременно,  вместе
дошли до кульминации и разрЯдились  мощно  и  ликующе,  как  мушкеты.  Џосле
короткой паузы неутомимаЯ наставница перевернула нас, и мы предоставили в ее
распорЯжение свои Ягодицы; она  впивалась  поочередно  то  в  задний  проход
ќвфрозины, то в мой и сладострастно  причмокивала.  Џри  этом  она  успевала
бормотать восторженные слова и покрывать поцелуЯми наши Ягодицы, и  в  конце
концов мы едва не  потерЯли  сознание  от  восторга.  Џолучив  удовольствие,
„ельбена повалилась рЯдом  _  с  нами  и  заговорила  хриплым  прерывающимсЯ
голосом:
     - ’еперь делайте со мной то,  что  Я  делала  с  вами.  ‹аскайте  менЯ,
ласкайте скорее! џ буду лежать в твоих объЯтиЯх, †юльетта, и целовать  тебЯ,
наши губы сольютсЯ, наши Языки сплетутсЯ. Њы высосем друг  друга  до  самого
дна. ‚ мое влагалище ты вставишь вот этот прекрасный инструмент, -  добавила
она, подаваЯ мне упругий искусственный мужской орган,  -  а  ты,  ќвфрозина,
займись моей попочкой и вставь туда вот эту тонкую трубочку,  ведь  сзади  у
менЯ очень маленькаЯ дырочка, и ей не нужен такой большой аппарат... Ќо  это
еще не все, голубка моЯ, - обратилась она  ко  мне,  целуЯ  менЯ  в  губы  с
необычайной силой, - ты ведь не оставишь без вниманиЯ мой клитор?  €менно  в
нем  средоточие  женского  наслаждениЯ:  ласкай,  массируй,  разотри  его  в
порошок, если хочешь, впивайсЯ в него ногтЯми и не бойсЯ, Я очень вынослива,
черт  менЯ  побери!  џ  изнемогаю  и  хочу  получить  все  сполна,  Я   хочу
растворитьсЯ в оргазме, хочу стать одним сплошным оргазмом  и,  если  смогу,
хочу кончить двадцать раз подрЯд. Џриступайте же!
     Ћ, ѓосподи, как раскованно и как вдохновенно действовали мы и отплатили
ей той бесценной монетой,  какую  она  заслуживала!  Ќе  знаю,  в  силах  ли
человеческое воображение изобрести  более  страстные  способы  удовлетворить
женщину, да и врЯд ли существует на. свете женщина,  котораЯ  отдавалась  бы
этому занЯтию с таким неистовством. Ќаконец, наши усилиЯ увенчались успехом.
     - Ђнгел мой, - так обратилось ко  мне  это  прелестное  создание,  -  Я
хотела бы выразить тебе  все  свое  восхищение,  но  у  менЯ  нет  слов.  ’ы
настоЯщаЯ находка, и отныне Я предлагаю тебе делить с нами  удовольствиЯ,  и
ты убедишьсЯ, что у нас  нет  в  них  недостатка,  причем  самых  пикантных,
невзираЯ на то, что мужскаЯ компаниЯ, вообще говорЯ, нам недоступна.  ‘проси
у ќвфрозины, довольна ли она мною?
     - ‚ы любовь и радость моЯ, и пусть  за  менЯ  ответЯт  мои  поцелуи,  -
растроганно откликнулась наша юнаЯ партнерша, прильнув к груди  „ельбены.  -
’олько вам  Я  обЯзана  тем,  что  познала  и  самое  себЯ  и  смысл  своего
существованиЯ. ‚ы воспитали мой ум, вы вытащили его из тьмы, в  которую  его
повергли детские предрассудки. ’олько благодарЯ вам  Я  понЯла,  что  значит
жить на свете. Љак ты будешь счастлива, †юльетта,  если  безоглЯдно  вручишь
свою судьбу в ее руки!
     - „а, - заметила  мадам  „ельбена,  -  Я  сгораю  от  желаниЯ  поскорее
приступить к ее воспитанию. џ уже сказала, что хочу очистить ее душу от всех
мерзких религиозных глупостей, которые делают  жизнь  несчастливой;  Я  хочу
вернуть ее Џрироде и показать ей, что все бредни, которыми забита ее головка
и которые сковывают ее желаниЯ, достойны только презрениЯ. Ђ теперь  давайте
обедать, девочки мои,  нам  надо  восстановить  силы  после  столь  обильных
излиЯний.
     €зысканные Яства, которыми мы,  утомленные  и  по-прежнему  обнаженные,
насладились за богато накрытым столом, быстро взбодрили нас, и скоро мы были
готовы повторить все с самого начала. Њы снова начали ласкать друг  друга  и
предаватьсЯ самым  изощренным  излишествам  похоти.  Њы  испробовали  тысЯчу
разнообразных  поз,  непрерывно  менЯЯсь  местами  и   ролЯми:   становились
поочередно то нежными самцами и покорными самками, то - уже через  минуту  -
властными самцами и, обманываЯ таким образом Џрироду,  весь  божий  день  мы
заставлЯли нашу снисходительную матерь с улыбкой взирать на все наши страсти
- невинные нарушениЯ ее законов.
     Џрошел месЯц. ќвфрозина, закалив как  следует  свою  душу  распутством,
оставила  монастырь,  заехала  проститьсЯ  со  своей  семьей  и  отправилась
осуществлЯть  на  практике  усвоенные  уроки  безудержного   либертинажа   и
узаконенного разврата.  Љак-то  раз,  позже,  она  нанесла  нам  визит;  она
рассказала о своей жизни, и мы, будучи развращены  до  крайности,  не  нашли
ничего дурного в ее образе жизни, не выразили ни малейшего  сожалениЯ  и,  в
качестве последнего напутствиЯ, пожелали ей дальнейших успехов на  выбранном
пути.
     - „олжна признать, что она делает успехи, - сказала, обращаЯсь ко  мне,
мадам „ельбена. - ‘отни раз у менЯ возникало искушение сделать то же  самое,
и, конечно, Я сделала бы это, будь мои чувства к мужчинам достаточно сильны,
чтобы одолеть мою необычайную слабость к женщинам. Ћднако,  милаЯ  †юльетта,
решив мою участь и на всю жизнь выбрав длЯ менЯ эту  обитель,  небо  любезно
одарило менЯ весьма скромными желаниЯми к  иным  удовольствиЯм,  кроме  тех,
которые в изобилии предлагает это свЯтое место: удовольствиЯ, которые  могут
доставлЯть друг другу женщины, настолько восхитительны, что о других Я и  не
мечтаю. ’ем не менее Я признаю, что кто-то может интересоватьсЯ и мужчинами,
длЯ менЯ не ЯвлЯетсЯ тайной, что кто-то может из кожи лезть, чтобы  покорить
их, в конце концов, все, - что свЯзано с либертинажем, мне  по  душе...  Њои
фантазии уносЯт менЯ очень далеко. € кто знает, может быть,  Я  выходила  за
такие пределы, которые трудно себе представить простым смертным; может быть,
менЯ одолевали такие желаниЯ, которые удовлетворить просто невозможно?
     Ћсновной принцип моей философии, †юльетта, - продолжала мадам „ельбена,
котораЯ после потери ќвфрозины все больше и больше привЯзывалась ко  мне,  -
это презрение к общественному мнению. ’ы представить себе не можешь, дорогаЯ
моЯ, до какой степени мне наплевать на то, что  обо  мне  говорЯт.  ‚  самом
деле, каким образом мнение невежд может повлиЯть  на  наше  счастье?  ’олько
наша сверхделикатнаЯ чувствительность заставлЯет нас порой зависеть от него,
но если, по зрелому размышлению, мы сумеем подавить в  себе  эти  чувства  и
достичь той стадии, где абсолютно не зависим от этого мнениЯ  даже  в  самых
интимных вещах, тогда, и только тогда, хорошее или плохое  отношение  к  нам
окружающих становитсЯ длЯ нас в высшей степени безразличным. ’олько мы  сами
определЯем критерии нашего личного счастьЯ, только нам решать, счастливы  мы
или несчастливы - все зависит лишь  от  нашей  совести  и,  возможно  в  еще
большей мере, от нашей жизненной позиции, ибо только она служит краеугольным
камнем нашей совести и наших устремлений.  „ело  в  том,  -  продолжала  моЯ
высокообразованнаЯ собеседница, - что человеческаЯ совесть не  всегда  и  не
везде одинакова, почти всегда она есть прЯмое следствие образа жизни данного
общества, данного климата и географии. Ќапример, поступки,  которые  китайцы
ни в коем случае не считают недопустимыми,  заставлЯют  нас  содрогатьсЯ  от
ужаса здесь, во ”ранции. ‘ледовательно, если это самое непостоЯнное понЯтие,
зависЯщее лишь от широты и долготы,  способно  извинить  и  оправдать  любую
крайность, тогда только истиннаЯ мудрость должна помочь нам занЯть  разумную
среднюю позицию между экстравагантностью и  химерами  и  выработать  в  себе
кодекс  поведениЯ,  который  и  будет  отвечать  как  нашим  потребностЯм  и
наклонностЯм, данным нам Џриродой, так и  законам  страны,  где  нам  выпало
жить. € вот, исходЯ из собственного образа жизни, мы должны выработать  свое
понЯтие совести.  Џоэтому,  чем  скорее  человек  определит  свою  жизненную
философию, тем лучше, потому что только философиЯ придает форму  совести,  а
та определЯет и регулирует все наши поступки.
     - Џоразительно! - вскричала Я. - ‚ыходит, вы довели свое безразличие до
того, что вас ничуть не волнует ваша репутациЯ?
     - Ђбсолютно не волнует, - спокойно, с улыбкой ответила мадам  „ельбена.
- Ѓолее того: Я получаю большое внутреннее удовольствие при мысли о том, что
эта репутациЯ дурнаЯ; если бы ее считали образцовой,  мне  было  бы  не  так
приЯтно. Ќикогда не забывай, †юльетта: хорошаЯ репутациЯ - это только лишнЯЯ
обуза. Ћна не в состоЯнии вознаградить нас за все жертвы,  которых  она  нам
стоит. ’е из нас, кто дорожит своей репутацией, испытывают не меньше мучений
и страданий, чем те, кто о ней  не  заботитсЯ:  первые  живут  в  постоЯнном
страхе потерЯть то, что им дорого,  а  вторые  трепещут  перед  возможностью
наказаниЯ за свою беспечность. …сли, таким образом, дороги, ведущие одних  к
добродетели, а вторых - к  пороку,  одинаково  усеЯны  шипами,  какой  смысл
подвергать себЯ мучительным сомнениЯм, выбираЯ между этими дорогами,  почему
не посоветоватьсЯ с Џриродой, котораЯ бесконечно мудрее нас, и не  следовать
ее указаниЯм? Ќа что Я возразила:
     - Ѓоюсь, что если бы Я захотела  принЯть  ваши  максимы,  мадам,  Я  бы
пренебрегла многими условностЯми своего воспитаниЯ.
     - ’ы права, моЯ дорогаЯ, -  ответила  она.  -  Ћднако  Я  предпочла  бы
услышать от тебЯ, что ты боишьсЯ вкусить слишком много  удовольствий.  Ќо  в
чем  же  состоЯт  эти  условности?  „авай  рассмотрим  этот  вопрос  трезво.
Ћбщественные установлениЯ почти в каждом случае проповедует тот, кто никогда
даже не интересуетсЯ мнением остальных членов общества, так что это  не  что
иное,  как  оковы,  которые  мы  все  должны  искренне  презирать,   которые
противоречат здравому  смыслу:  абсурдные  мифы,  лишенные  всЯкого  чувства
реальности, имеющие ценность только в глазах  идиотов,  которые  соглашаютсЯ
подчинЯтьсЯ  им,  фантастические  сказки,  которые  в  глазах   разумных   и
интеллигентных людей заслуживают только насмешки... Ќо мы еще  поговорим  об
этом, потерпи немного, моЯ милаЯ. ’олько доверьсЯ мне.  ’воЯ  искренность  и
наивность говорЯт о том, что тебе необходим наставник.  „лЯ  очень  немногих
жизнь усыпана розами, и если ты мне доверишьсЯ, ты будешь одной из тех,  кто
даже среди терний находит достаточно цветов на своем пути.
     Ќичто не  могло  оставатьсЯ  тайной  в  таком  глухом  приюте,  и  одна
монахинЯ, котораЯ почему-то особенно хорошо относилась ко мне, узнала о моих
отношениЯх с аббатисой и встревоженно  предупредила  менЯ,  что  „ельбена  -
страшнаЯ женщина. Ћна отравила души почти всех пансионерок в  монастыре,  и,
следуЯ ее совету, по меньшей мере пЯтнадцать  или  шестнадцать  девушек  уже
пошли  по  стопам  ќвфрозины.  ЊонахинЯ  уверЯла,   что   настоЯтельница   -
беспринципное,    безнравственное,    бессовестное     создание,     которое
распространЯет вокруг себЯ миазмы порока;  в  ее  отношении  давно  были  бы
принЯты самые строгие меры, если бы  не  ее  влиЯтельные  друзьЯ  и  высокое
происхождение. џ не внЯла этим предостережениЯм: один лишь поцелуй „ельбены,
одно лишь ее слово значили длЯ менЯ больше, нежели  все  самые  убедительные
речи. „аже если бы передо мной  зиЯла  пропасть,  Я  бы  предпочла  спасению
гибель в объЯтиЯх этой женщины. Ћ, друзьЯ мои!  ‘уществует  какое-то  особое
извращение, слаще которого ничего нет: когда зов Џрироды влечет нас и  когда
поЯвлЯетсЯ холоднаЯ рука ђазума и  оттЯгивает  нас  назад,  рука  ‚ожделениЯ
снова подставлЯет нам лакомое блюдо, и впредь мы уже не можем обходитьсЯ без
этой пищи.
     Ћднако  довольно  скоро  Я  заметила,  что  любезнаЯ  наша   наставница
оказывает знаки вниманиЯ не только мне, и понЯла, что и другие  участвуют  в
ее бдениЯх, где больше занимаютсЯ распутством, чем делами божьими.
     - ’ы хочешь пообедать со мной завтра? - поинтересовалась она однажды. -
џ ожидаю ќлизабет, ”лавию, мадам де ‚ольмар и мадам де ‘ент-ќльм. Ќас  будет
шестеро, и мы непременно придумаем что-нибудь потрЯсающее.
     - Ћ, Ѓоже! - изумилась Я. - Ќеужели вы  развлекаетесь  со  всеми  этими
женщинами?
     - ђазумеетсЯ. ’олько не думай,  будто  ими  Я  ограничиваюсь.  ‚  нашем
заведении тридцать монахинь, Я имела дело с  двадцатью  двумЯ,  у  нас  есть
восемнадцать новеньких, и мне еще  предстоит  с  ними  познакомитьсЯ.  Ђ  из
шестидесЯти пансионерок только трое не поддались мне на данный  момент.  Љак
только поЯвлЯетсЯ новенькаЯ, Я сразу прибираю ее к рукам: даю ей неделю - не
больше, - чтобы  обдумать  мое  предложение.  Ђх,  †юльетта,  †юльетта,  мой
либертинаж - это эпидемиЯ, и все, кто ко мне  прикасаетсЯ,  в  конце  концов
заражаютсЯ ею. ‘частье  длЯ  общества,  что  Я  ограничиваюсь  таким,  можно
сказать, мЯгким способом творить зло, а если бы,  с  моими  наклонностЯми  и
принципами, Я реализовала все свои способности, зла  в  мире  было  бы  куда
больше.
     - Ђ что бы вы тогда сделали, моЯ любовь?
     - Љто знает. Ћдно известно, такое  богатое  воображение,  как  у  менЯ,
способно вызвать ураган. Џрироде угодно творить разрушение и смерть, неважно
каким образом.
     - Њне кажетсЯ, -- возразила Я, - вы приписываете Џрироде то, что скорее
следует считать плодом вашей развращенности.
     - Ђ  теперь  хорошенько  послушай  менЯ,  свет  моих  очей,  -  сказала
наставница. - …ще рано, наши подруги придут в шесть часов, а пока, думаю,  Я
смогу ответить на некоторые из твоих легкомысленных вопросов.
     Њы устроились поудобнее, и мадам „ельбена начала:
     - ‡наниЯ о целЯх Џрироды  мы  получаем  через  то  внутреннее  чувство,
которое называем совестью; анализируЯ его, мы рационально и  с  выгодой  длЯ
себЯ постигаем промысел Џрироды, который внутри нас выражаетсЯ в импульсах и
который терзает или успокаивает нашу совесть.
     ‘лово "совесть", милаЯ †юльетта,  означает  внутренний  голос,  который
взывает, когда мы делаем то, чего делать нельзЯ, и это  удивительно  простое
понЯтие  обнажает,  даже  длЯ   самого   поверхностного   взглЯда,   причины
предрассудков, внушенных опытом и воспитанием. ‘кажем, если ребенку  внушать
чувство вины за то, что он не слушаетсЯ, ребенок будет испытывать  угрызениЯ
совести до тех пор, пока, переборов  предрассудок,  не  обнаружит,  что  нет
истинного зла в том, к чему прививали ему чувство отвращениЯ.
     ’аким  образом,  совесть  -  это  всего-навсего  детище  предрассудков,
которые заложены в нас с молоком матери, или этических принципов, которые мы
сами создаем своим собственным поведением. ‚озможно и то и  другое,  если  в
качестве материала мы используем чувственность и из него лепим свою совесть,
котораЯ будет нам надоедать, будет кусать, жалить, тревожить нас  по  любому
поводу, и вполне возможно, что  мы  окажемсЯ  во  власти  совести  настолько
деспотичной, что руки наши будут скованы, и нам не удастсЯ получить  полного
удовлетворениЯ  ни  от  одного  поступка,  тем  более  порочного  в   глазах
окружающих или преступного. €менно  здесь  поЯвлЯетсЯ,  как  противоЯдие  от
первого, второй  тип  совести,  совести,  котораЯ  в  человеке,  далеком  от
суевериЯ и дешевых вульгарных фраз, во весь голос  заЯвлЯет  о  себе  тогда,
когда по ошибке или из-за разочарованиЯ  человек  пытаетсЯ  идти  к  счастью
окольным путем .и  не  видит  ту  широкую  дорогу,  ведущую  прЯмо  к  цели.
‘ледовательно,  исходЯ  из  принципов,  придуманных  нами  длЯ  собственного
пользованиЯ, у нас Њожет быть одинаковый повод разочароватьсЯ в том, что  мы
сделали слишком много зла, и в том, что сделали его слишком мало или  вообще
не делали его. Ќо давай рассмотрим понЯтие вины в его самом  элементарном  и
самом распространенном смысле. ‚ этом случае чувство вины, то есть  то,  что
приводит в действие внутренний механизм, только что названный нами совестью,
- так вот, в этом случае чувство вины будет  совершенно  бесполезной  вещью,
слабостью, которую мы должны побороть во что бы то  ни  стало.  €бо  чувство
вины - не что иное, как  квинтэссенциЯ,  эманациЯ  предрассудка,  вызванного
страхом наказаниЯ за запретный поступок,  тем  более,  если  причина  такого
запрета  неЯсна  или  неубедительна.  “берите  угрозу  наказаниЯ,   измените
понЯтиЯ, отмените уголовный  кодекс  или  переселите  преступника  из  одной
страны в другую, и дурное деЯние, конечно, останетсЯ дурным, но тот, кто его
совершает, больше не будет испытывать чувства вины за  него.  ‘ледовательно,
чувство вины - это  всего  лишь  неприЯтнаЯ  ассоциациЯ,  она  вырастает  из
обычаев и условностей, которые мы принимаем  за  абсолют,  но  она  никогда,
никоим образом не свЯзана с характером поступка, который мы совершаем.
     …сли бы это было  не  так,  разве  смог  бы  человек  подавить  в  себе
угрызениЯ совести и преодолеть чувство вины? Њожно сказать  с  уверенностью,
что даже когда речь идет о поступках, имеющих самые серьезные последствиЯ, с
угрызениЯми можно справитьсЯ окончательно, если у человека достанет  ума,  и
он всерьез вознамеритсЯ покончить с предрассудками. Џо мере  того,  как  эти
предрассудки с возрастом искоренЯютсЯ, а  привыкание  постепенно  притуплЯет
чувствительность  и  успокаивает  совесть,  чувство  вины,   прежде   бывшее
результатом неокрепшего сознаниЯ, уменьшаетсЯ и, в конце  концов,  исчезает.
’ак прогрессирует человек, пока не дойдет до самых  потрЯсающих  крайностей,
пока не поймет, что можно наслаждатьсЯ  ими  сколько  душе  угодно.  Џравда,
здесь можно возразить, что чувство вины в какой-то мере зависит  от  тЯжести
содеЯнного. ќто так, поскольку предубеждение против серьезного  преступлениЯ
сильнее,  чем  против  легкого,   соответственно   предусмотренное   законом
наказание в первом случае тЯжелее, чем во втором; однако стоит найти в  себе
силы, безболезненно избавитьсЯ от всех предрассудков, набратьсЯ  мудрости  и
понЯть, что в сущности все преступлениЯ одинаковы, и ты научишьсЯ  управлЯть
своим чувством вины в  зависимости  от  конкретных  обстоЯтельств.  ЋстаетсЯ
добавить,  что,  научившись  справлЯтьсЯ   с   чувством   вины   по   поводу
незначительных проступков, ты скоро научишьсЯ подавлЯть  в  себе  неловкость
при  совершении  довольно  жестокого  поступка,  а   потом   творить   любую
жестокость, как большую, так и малую, с неизменным спокойствием.
     €так, милаЯ †юльетта, если  тебЯ  посещают  неприЯтные  ощущениЯ  после
совершениЯ  жестокости,  так  это  потому  только,  что   ты   привЯзана   к
определенной доктрине свободы или свободы воли и повторЯешь про  себЯ:  "Љак
дурно Я поступила!" Ќо если человек по-настоЯщему хочет убедить себЯ в  том,
что рассуждениЯ о свободе - это пустые слова, и что нами движет сила,  более
мощнаЯ, чем мы сами; если он поймет, что все в этом мире имеет свою  цель  и
свою пользу и что преступление, после которого наступает раскаЯние,  так  же
необходимо  длЯ  великого  промысла  Џрироды,  как   война,   чума,   голод,
посредством которых она периодически  опустошает  целые  империи  -  а  ведь
империи гораздо меньше зависЯт от Џрироды, чем человеческие поступки, - если
бы только мы дали себе труд  подумать  над  этим,  мы  бы  просто  перестали
испытывать угрызениЯ или чувство вины, и ты, бесценнаЯ †юльетта, не  заЯвила
бы мне, что Я неправа,  полагаЯсь  на  волю  Џрироды,  которую  ты  считаешь
грехом.
     ‚се моральные эффекты, - продолжала мадам  „ельбена,  -  происходЯт  от
физических  причин,  с  которыми  они  свЯзаны  самым  абсолютным   образом:
барабаннаЯ палочка бьет по туго натЯнутой коже, и удару отвечает звук - если
нет физической причины,  то  есть  нет  столкновениЯ,  значит,  не  будет  и
эффекта,  не  будет  звука.  Ћсобенно  нашего  организма,  нервные   флюиды,
зависЯщие от природы атомов, которые мы поглощаем, от видов  или  количества
азотистых частиц, содержащихсЯ в нашей  пище,  от  нашего  настроениЯ  и  от
тысЯчи прочих внешних причин - это и есть  то,  что  подвигает  человека  на
преступлениЯ или на добродетельные дела и зачастую, в течение одного днЯ,  и
на то и на другое. ќто и есть причина порочного или добродетельного  деЯниЯ,
которую можно сравнить с ударом в барабан, а сотнЯ луидоров,  украденнаЯ  из
кармана ближнего, или та же сотнЯ, отданнаЯ нуждающемусЯ в виде  подарка,  -
это эффект удара или полученный звук.  Љак  мы  реагируем  на  эти  эффекты,
вызванные первичными причинами? Њожно ли ударить в  барабан  гак,  чтобы  не
было ни одного звука? € разве можно избежать этих отзвуков, если и они сами,
и удар, их вызвавший, - всего лишь следствие Явлений,  не  подвластных  нам,
настолько далеких от нас и настолько не  зависЯщих  от  нашего  собственного
организма и образа мыслей? Џоэтому очень  глупо  и  неестественно  поступает
человек, который не делает того, что ему  хочетсЯ,  а  сделав  это,  глубоко
раскаиваетсЯ. € чувство вины и угрызениЯ совести ЯвлЯютсЯ не чем  иным,  как
малодушием, которое следует не поощрЯть, а напротив, искоренЯть в себе всеми
силами и преодолевать посредством здравомыслиЯ,  разума  и  привычек.  ђазве
помогут сомнениЯ, когда молоко уже скисло?  Ќет.  Џосему  надо  утешитьсЯ  и
понЯть, что угрызениЯ совести не сделают поступок менее злодейским, ибо  они
всегда поЯвлЯютсЯ после поступка и очень редко предотвращают его повторение.
Џосле совершениЯ злодейства бывает одно из  двух:  либо  следует  наказание,
либо его нет. ‚о втором случае раскаЯние абсурдно и в высшей степени нелепо;
какой смысл каЯтьсЯ в том, что дает нам самое  полное  удовлетворение  и  не
влечет за собой никаких нежелательных  последствий?  ’огда  сожалеть  о  той
боли, которую ваш поступок  может  кому-то  доставить,  значит  любить  того
другого больше, чем самого себЯ, и нелепо сочувствовать  страданиЯм  других,
если эти страданиЯ доставили вам удовольствие, если  принесли  вам  какую-то
пользу, если каким-то образом щекотали, возбуждали, наполнЯли вас радостью и
блаженством. ‘ледовательно,  в  этом  случае  длЯ  угрызений  не  существует
никаких реальных причин.
     …сли же поступок ваш обнаружен, и наказание неизбежно, тогда,  взглЯнув
на этот факт трезвым взглЯдом, мы увидим, что со