т.  Њне больше никогда не  придетсЯ узнать такого преклонениЯ
перед моим обаЯнием,  молодостью, грацией, потому что никто другой не увидит
во мне этих черт.  Ћн любил менЯ и гордилсЯ мною,  -  а кроме него,  ни один
мужчина не  будет испытывать ко  мне подобных чувств.  Ќо  куда унеслись мои
мысли и что Я говорю, а главное - чувствую? "—то лучше, - спрашивала Я себЯ,
- быть рабыней своего господина и  тешить себЯ мнимым блаженством где-нибудь
под  Њарселем,  предаваЯсь  коротким  часам  обманчивого  счастьЯ,  а  потом
заливатьсЯ  горькими  слезами  раскаЯниЯ  и  стыда,  или  же  быть  сельской
учительницей,  свободной и  честной,  в овеваемом горными ветрами домике,  в
самом сердце Ђнглии?"
     „а,  теперь Я знаю, что была права, когда склонилась на сторону долга и
закона и  победила соблазны безрассудной минуты.  ѓосподь помог мне  сделать
правильный выбор. џ благодарю его за мудрое руководство!
     Љогда вечерние размышлениЯ привели менЯ к  такому выводу,  Я поднЯлась,
подошла к  двери и  стала смотреть на закат летнего солнца и  на мирные полЯ
перед моим коттеджем,  который,  так же как и  школа,  отстоЯл на полмили от
деревни. Џтицы допевали свои последние песни.

     Ѓыл воздух чист, роса была бальзамом...

     ‘озерцаЯ природу,  Я  мнила себЯ  счастливой и  очень удивилась,  вдруг
заметив,  что  плачу.  Ћтчего?  Ћттого,  что  судьба разлучила менЯ  с  моим
хозЯином,  -  ведь Я больше никогда его не увижу,  оттого, что Я страшилась,
как бы  отчаЯние,  скорбь и  безудержнаЯ Ярость,  вызванные моим уходом,  не
увлекли его слишком далеко от правильного пути.  ќти мысли заслонили от менЯ
прекрасное вечернее небо и пустынную долину. џ говорю пустынную - потому что
в  этой  части  Њортона не  видно  было  ни  одного зданиЯ,  кроме  церкви и
церковного дома,  полускрытых деревьЯми, и совсем вдали - ‚ейлхолла, где жил
богач мистер Ћливер со своей дочерью.  џ  закрыла лицо руками и прислонилась
головой к притолоке; однако вскоре легкий шум у ограды, отделЯвшей мой садик
от  окрестных лугов,  заставил менЯ поднЯть глаза.  Џойнтер мистера ђиверса,
старый Љарло, толкал носом калитку, а сам ‘ент-„жон стоЯл, опираЯсь на нее и
скрестив руки;  его брови были нахмурены,  строгий, почти недовольный взглЯд
был устремлен на менЯ. џ пригласила его войти.
     - “  менЯ  нет  времени;  Я  принес вам  этот  сверток,  который сестры
оставили длЯ вас. џ полагаю, там Ящик с красками, карандаши и бумага.
     џ  подошла,  чтобы взЯть сверток,  -  это  был желанный дар.  ‘ент-„жон
сурово всматривалсЯ,  как  мне показалось,  в  мое лицо:  на  нем были,  без
сомнениЯ, еще очень заметны следы слез.
     - ‚аша работа в первый день утомила вас больше,  чем вы предполагали? -
спросил он.
     - Ћ  нет!  Ќапротив,  Я думаю,  что со временем вполне налажу занЯтиЯ с
моими ученицами.
     - Њожет  быть,  вы  ожидали  иных  условий жизни...  ваш  коттедж,  его
обстановка... по правде сказать, они довольно убоги...
     џ перебила его:
     - Њой  домик  опрЯтен  и  защищает  менЯ  от  непогоды;  мебели  вполне
достаточно,  и  она  удобна.  ‚се,  что  Я  вижу вокруг себЯ,  родит во  мне
благодарность,  а не печаль.  џ не такаЯ дурочка и не такаЯ сибаритка, чтобы
сожалеть об отсутствии ковра,  дивана и  столового серебра;  к  тому же пЯть
недель назад у  менЯ  не  было  ничего,  -  Я  была всеми отверженной нищей,
бродЯгой,  а  теперь у  менЯ есть знакомые,  пристанище,  работа.  џ дивлюсь
доброте божьей, великодушию моих друзей, милости судьбы. џ не ропщу.
     - ’ак, значит, вас не угнетает одиночество? ‚едь этот домик так темен и
пуст.
     - “ менЯ до сих пор еще не хватает времени, чтобы насладитьсЯ покоем, а
не то что тЯготитьсЯ одиночеством.
     - •орошо.  Ќадеюсь,  вы  действительно  испытываете  удовлетворение,  о
котором говорите;  во  всЯком случае,  здравый смысл подскажет вам,  что еще
рано поддаватьсЯ колебаниЯм и страхам,  подобно жене ‹ота. џ не знаю, что вы
покинули,  перед  тем  как  прийти  к  нам,  но  рекомендую  вам  решительно
противитьсЯ всЯкому  искушению и  не  оглЯдыватьсЯ назад;  идите  твердо  по
своему новому пути - хотЯ бы несколько месЯцев.
     - џ так и собираюсь поступить, - отвечала Я.
     ‘ент-„жон продолжал:
     - ќто  труднаЯ задача  -  сдерживать свои  желаниЯ и  преодолевать свои
наклонности.  Ќо  что это возможно,  Я  убедилсЯ на  собственном опыте.  Ѓог
даровал нам  известную власть над  своей судьбой;  и  когда наши силы жаждут
деЯтельности,  в  которой нам  отказано,  когда наша волЯ стремитсЯ к  пути,
который закрыт длЯ нас,  мы не должны предаватьсЯ отчаЯнию; нам следует лишь
поискать другой пищи длЯ нашей души,  столь же существенной, как и запретный
плод, которого она жаждет вкусить, но, быть может, более чистой, и проложить
длЯ наших дерзаний дорогу, быть может, и более тЯжелую, но такую же прЯмую и
широкую, как та, котораЯ преграждена нам судьбой.
     ѓод назад Я сам был крайне несчастен, мне казалось, что, став пастором,
Я  сделал ошибку;  мои однообразные обЯзанности смертельно утомлЯли менЯ.  џ
страстно  стремилсЯ к  деЯтельной жизни,  к  волнующим трудам  литературного
поприща,  к судьбе художника,  писателЯ,  оратора -  какой угодно, только не
свЯщенника.  „а,  сердце  политика,  солдата,  искателЯ  славы,  честолюбца,
властолюбца билось  под  скромной одеждой свЯщенника.  џ  говорил себе:  моЯ
жизнь так тЯжела, что Я должен изменить ее или умереть! Ћднако после периода
мрака и борьбы блеснул свет и Явилось спасение. ЊоЯ замкнутаЯ жизнь внезапно
развернулась передо мной, как безбрежнаЯ даль, мой дух услыхал призыв с неба
- встать,  собрать  все  свои  силы,  развернуть крыльЯ  и  воспарить ввысь.
ѓосподь возложил на  менЯ  некую  миссию,  и  длЯ  того,  чтобы  достойно ее
выполнить, требуютсЯ умение и сила, мужество и красноречие - лучшие качества
солдата, государственного мужа и оратора.
     џ  решил  стать  миссионером.  ‘  этой  минуты  мое  душевное состоЯние
изменилось,  оковы души распались,  и все мои силы освободились;  от прежней
скованности осталась  лишь  саднЯщаЯ  боль,  которую  может  излечить только
времЯ.  Џравда,  отец противилсЯ моему решению,  но после его смерти на моем
пути не осталось ни одного серьезного препЯтствиЯ;  устроить кое-какие дела,
найти  покупателЯ на  Њортон,  разрубить  или  отсечь  кое-какие  отношениЯ,
рожденные  чувственными  соблазнами,  -  последнЯЯ  схватка  с  человеческой
слабостью,  в которой, Я знаю, Я должен победить, ибо клЯлсЯ победить, - и Я
покидаю …вропу и еду на ‚осток.
     Ћн  говорил все  это  своим  особенным,  глухим  и  вместе патетическим
голосом; замолчав, он взглЯнул не на менЯ, а на заходЯщее солнце, на которое
смотрела и Я. Ћба мы стоЯли спиной к дорожке, что вела через поле к калитке,
и  не  слышали шагов по заросшей травою тропе;  баюкающее журчанье ручейка в
долине -  вот единственные звуки,  доносившиесЯ до нас; и мы оба вздрогнули,
когда раздалсЯ веселый голос, певучий, как серебрЯный колокольчик:
     - „обрый вечер,  мистер ђиверс! „обрый вечер, старый Љарло! ‚аша собака
быстрей узнает своих друзей,  чем вы,  сэр;  она насторожила уши и  замахала
хвостом,  когда Я  была только на  краю полЯ,  а  вы  все еще стоите ко  мне
спиной.
     ќто была правда.  •отЯ мистер ђиверс Я  вздрогнул от этого музыкального
голоса так,  как  будто  молниЯ пронзила тучу  над  его  головой,  однако он
по-прежнему  продолжал  стоЯть  в  той  же  позе,  в  которой  его  застигла
говорившаЯ,  -  положив руку на калитку и повернув лицо к западу. Ќаконец он
не спеша обернулсЯ. Њне показалось, что рЯдом с ним возникло видение. ‚ трех
шагах от него стоЯла девушка в ослепительно белой одежде, юнаЯ и грациознаЯ,
чуть полненькаЯ,  но стройнаЯ;  сначала она наклонилась, ласкаЯ Љарло, затем
поднЯла  голову,   откинув  длинную  вуаль,   и  перед  нами  расцвело  лицо
совершенной красоты.  ‚ыражение "совершеннаЯ красота" обЯзывает, однако Я не
отказываюсь от него: более гармоничных черт еще не создавал умеренный климат
Ђльбиона,  более чистых оттенков цвета роз и  жасмина не лелеЯли его влажные
ветры  и  облачные  небеса.  ‚се  в  ней  было  очаровательно,  без  единого
недостатка. “ молодой девушки были правильные, изЯщные черты лица; глаза той
формы  и  окраски,  какие  мы  встречаем на  картинах старинных мастеров,  -
большие,  темные,  выразительные;  длинные густые ресницы,  придающие глазам
томную  прелесть;  тонко  обрисованные брови,  которые сообщают лицу  особую
Ясность;  белый гладкий лоб,  дышащий покоем и оттенЯющий живую игру красок;
овальные  щеки,   свежие  и  гладкие;   такой  же  свежий,   алый,   сочный,
восхитительный  ротик;  безукоризненно  ровные,  блестЯщие  зубы;  маленький
подбородок с Ямочкой;  пышные,  густые косы - словом, все элементы, которые,
соединЯЯсь вместе,  дают воплощение идеальной красоты.  џ дивилась, глЯдЯ на
прекрасное создание;  Я восхищалась ею от всей души.  Џрирода, без сомнениЯ,
создала ее с Явным пристрастием и,  позабыв о своей обычной скупости мачехи,
наделила свою любимицу дарами с царственной щедростью.
     "Љак относитсЯ ‘ент-„жон к  этому ангелу?" -  естественно задала Я себе
вопрос,  когда  увидела,  что  он  обернулсЯ и  смотрит на  нее;  и  так  же
естественно Я стала искать ответа на этот вопрос в выражении его лица. Ќо он
уже отвел взор от дивной пери и  смотрел на кустик скромных ромашек,  росших
возле калитки.
     - —удесный вечер,  но слишком поздно,  чтобы вам гулЯть одной, - сказал
он, давЯ ногой белоснежные головки закрывшихсЯ цветов.
     - Ћ,  Я  вернулась домой из  ‘...  (она назвала большой город,  милЯх в
двадцати отсюда) только сегоднЯ днем.  Џапа сказал,  что вы  открыли школу и
что приехала новаЯ учительница; и вот Я, после чаЯ, надела шлЯпу и прибежала
познакомитьсЯ с ней. ќто она? - спросила девушка, указываЯ на менЯ.
     - „а, - сказал ‘ент-„жон.
     - Љак вы  думаете,  вам понравитсЯ Њортон?  -  обратилась она ко  мне с
простотой и наивностью, хотЯ и детскими, но пленительными.
     - Ќадеюсь, что понравитсЯ. “ менЯ все основаниЯ верить в это.
     - ‚аши ученицы были внимательны?
     - Ѓезусловно.
     - Ђ вам нравитсЯ ваш домик?
     - Ћчень.
     - •орошо Я его обставила?
     - Ћчень хорошо.
     - € удачно выбрала вам служанку - Ђлису ‚уд?
     - ‚полне. Ћна способнаЯ и расторопнаЯ.
     "’ак вот это кто, - сообразила Я, - мисс Ћливер, наследница, наделеннаЯ
дарами фортуны так же щедро, как и дарами природы. Џоистине она родилась под
счастливой звездой".
     - џ буду иногда приходить к вам и помогать на уроках,  - прибавила она.
- „лЯ менЯ будет развлечением посещать вас,  а Я люблю развлекатьсЯ.  Њистер
ђиверс,  как весело Я провела времЯ в ‘...  !  ‚чера танцевала до двух часов
ночи,  или,  вернее,  утра.  ’ам из-за  всех этих беспорЯдков расквартирован
Ќ-ский  полк,  и  офицеры такие все  душки!  ‘мотреть не  захочешь на  наших
точильщиков и паЯльщиков - да разве это молодежь!
     Њне показалось,  что у мистера ‘ент-„жона,  слушавшего молодую девушку,
как-то странно перекосилось лицо.  Ћн крепко сжал губы,  отчего нижнЯЯ часть
его  лица  стала  казатьсЯ необычно суровой  и  тЯжелой.  ЋтведЯ  взглЯд  от
ромашек, он устремил его на мисс Ћливер. ќто был строгий, многозначительный,
испытующий взглЯд.  Ћна вновь отвечала ему смехом,  и этот смех так шел к ее
юности, розам щек, Ямочкам и блестЯщим глазам!
     ‘ент-„жон все еще стоЯл перед ней,  безмолвный и строгий; она принЯлась
ласкать Љарло.
     - Ѓедный Љарло  любит  менЯ,  -  говорила она,  -  он  не  угрюм  и  не
сторонитсЯ своих друзей;  если бы он мог говорить, он бы не стал смотреть на
менЯ букой.
     Љогда она,  гладЯ Љарло по  голове,  склонилась с  естественной грацией
перед его молодым, но суровым хозЯином, Я увидела, как вспыхнуло его лицо. џ
увидела,  как  его  мрачные глаза  зажглись огнем  и  заблистали неудержимым
волнением.  € в этот миг он, оживший и порозовевший, показалсЯ мне красавцем
почти  в  той  же  мере,  в  какой  она  была  красавицей.  …го  грудь бурно
вздымалась, как будто его пылкое сердце, наскучив деспотической властью ума,
ширилось и рвалось к свободе.  Ќо он,  видимо, укротил его, подобно тому как
отважный всадник  укрощает храпЯщего скакуна.  Ќи  словом,  ни  движением не
отвечал он на нежные намеки, которые ему делались.
     - Џапа говорит,  что вы к нам глаз не кажете, - продолжала мисс Ћливер,
взглЯнув на него.  - ‚ы совсем забыли ‚ейлхолл. ‘егоднЯ вечером он один и не
так здоров, - вернемсЯ вместе, проведайте его!
     - ‚ремЯ слишком позднее,  чтобы беспокоить мистера Ћливера,  -  отвечал
‘ент-„жон.
     - Љто  вам  сказал,  что слишком позднее?  Ђ  Я  вам говорю,  оно самое
подходЯщее.  ќто  как  раз  то  времЯ,  когда папа  больше всего нуждаетсЯ в
обществе.  ”абрика закрываетсЯ,  и ему нечем занЯтьсЯ.  Џойдемте же,  мистер
ђиверс.  Џочему вы такой дикарь и нелюдим? - Ћна старалась заполнить словами
пропасть, созданную его молчанием.
     - Ђх,  Я  совсем забыла!  -  воскликнула она,  вдруг  качнув прелестной
кудрЯвой  головкой и  словно  негодуЯ  на  себЯ.  -  џ  так  легкомысленна и
рассеЯнна!  Џростите менЯ.  џ и позабыла, что у вас есть серьезные основаниЯ
не быть расположенным к  болтовне со мной.  ‚едь „иана и  Њери покинули вас,
Њурхауз заперт,  и  вы  так  одиноки.  Џраво же,  мне  жалко вас.  Џойдемте,
навестите папу.
     - Ќе сегоднЯ,  мисс ђозамунда,  не сегоднЯ. Њистер ‘ент-„жон сказал это
почти машинально, он один знал, каких усилий ему стоили эти отказы.
     - Ќу,  если вы так упрЯмы,  то Я ухожу,  Я не решаюсь дольше оставатьсЯ
здесь: уже выпала роса. „обрый вечер!
     Ћна протЯнула ему руку. Ћн едва коснулсЯ ее пальцев.
     - „обрый вечер! - повторил он голосом тихим и глухим, как эхо.
     Ћна отошла, но через мгновение вернулась.
     - Ђ вы не больны? - спросила она.
     ‚опрос был вполне уместен: лицо ‘ент-„жона стало белее ее платьЯ.
     - ‚полне здоров,  -  отозвалсЯ он и  с поклоном отошел к калитке.  Њисс
Ћливер направилась в одну сторону,  он -  в другую.  Ћна дважды обернулась и
поглЯдела ему вслед,  перед тем как исчезнуть, подобно волшебному видению, в
сумраке долины;  а  ‘ент-„жон  удалЯлсЯ решительными шагами  и  ни  разу  не
оглЯнулсЯ.
     ќто  зрелище чужих страданий и  внутренней борьбы отвлекло мои мысли от
моей  собственной печальной участи.  Ќедаром „иана  ђиверс  сказала о  своем
брате: "Ќеумолим, как смерть". ‚ ее словах не было преувеличениЯ.


        ѓлава XXXII

     џ   продолжала  преподавать  в   сельской  школе  со  всем  усердием  и
добросовестностью,  на  какие была способна.  ‚начале это  был тЯжелый труд.
Џрошло  некоторое времЯ,  прежде чем  Я,  наконец,  научилась понимать своих
учениц.   ѓлубоко  невежественные,   с  непробужденными  способностЯми,  они
казались мне  безнадежными и,  на  первый взглЯд,  все одинаково тупыми;  но
вскоре Я обнаружила,  что заблуждалась. Ћни отличались друг от друга так же,
как и  образованные люди;  и  когда Я  ближе познакомилась с ними,  а они со
мной,  это  отличие стало выступать все Ярче.  €счезло изумление,  вызванное
мною,  моим Языком,  моими требованиЯми и  порЯдками;  и  некоторые из  этих
неповоротливых разинь  превратились в  умненьких девочек.  Њногие  оказались
услужливыми и  любезными;  Я  нашла  в  их  среде  немало и  таких,  которые
отличались  врожденной вежливостью и  чувством  собственного достоинства,  а
также незаурЯдными способностЯми, пробуждавшими во мне интерес и восхищение.
‘коро  этим  девочкам  уже  доставлЯло  удовольствие хорошо  выполнЯть  свою
работу,  содержать себЯ в чистоте, регулЯрно учить уроки, усваивать скромные
и приличные манеры. ‚ иных случаЯх быстрота успехов была прЯмо изумительной,
и  Я  по  праву  гордилась  своими  ученицами;   к  некоторым  из  лучших  Я
привЯзалась,  а  они  -  ко  мне.  ‘реди моих питомиц было несколько дочерей
фермеров - почти взрослые девушки, они уже умели читать, писать и шить, их Я
обучала основам грамматики,  географии,  истории,  а  также более изысканным
видам рукоделиЯ.  џ встретила среди них натуры, достойные уважениЯ, девушек,
жаждавших знаний и  склонных к совершенствованию,  и с ними Я провела немало
приЯтных вечеров  у  них  дома.  €х  родители обычно  осыпали  менЯ  знаками
вниманиЯ.    Њне   доставлЯло   удовольствие   принимать   их   простодушное
гостеприимство и отвечать им уважением, к чему они, вероЯтно, не привыкли; и
это нравилось им и служило им на пользу,  так как поднимало их в собственных
глазах и внушало желание стать достойными такого отношениЯ.
     џ чувствовала, что менЯ начинают любить в этих местах. Љогда Я выходила
из  дому,  менЯ  встречали  повсюду  сердечными  приветствиЯми и  дружескими
улыбками.  †ить среди всеобщего уважениЯ, пусть даже уважениЯ рабочего люда,
- это все равно,  что "сидеть на солнце в  тихий день";  безмЯтежные чувства
пускают ростки и  расцветают под лучами этого солнца.  ‚  те  дни мое сердце
чаще бывало переполнено благодарностью,  чем унынием.  €  все же,  читатель,
признаюсь,  что в  разгар этого спокойного,  этого полезного существованиЯ -
после днЯ,  проведенного в  прилежных занЯтиЯх с моими ученицами,  и вечера,
посвЯщенного рисованию  или  чтению  в  приЯтном  одиночестве,  -  Я  обычно
погружалась ночью в  страшные сны;  сны Яркие,  тревожные,  полные мечтаний,
взволнованные,  бурные;  сны,  где среди необычайных эпизодов и приключений,
среди романтических перипетий и опасностей Я вновь и вновь встречала мистера
ђочестера,  и всЯкий раз в самый волнующий критический момент;  и тогда сила
его  объЯтий,  звук его  голоса,  взглЯд его глаз,  прикосновение его руки и
щеки, любовь к нему, сознание, что Я им любима, и надежда провести всю жизнь
рЯдом с ним воскресали во мне со всей первоначальной силой и жаром. Љогда же
Я просыпалась и вспоминала,  где и в каком положении нахожусь,  Я вставала с
своей кровати без полога,  взволнованнаЯ и  дрожащаЯ,  и только тихаЯ темнаЯ
ночь была свидетельницей то припадков отчаЯниЯ,  то взрывов страстной тоски.
Ђ  на следующее утро,  ровно в  девЯть часов,  Я  начинала занЯтиЯ в школе -
спокойнаЯ, сдержаннаЯ, готоваЯ к обычным дневным трудам.
     ђозамунда  Ћливер  сдержала  свое  обещание  наведыватьсЯ ко  мне.  ќто
происходило обычно во  времЯ  ее  утренней прогулки верхом.  ЊолодаЯ девушка
подъезжала галопом к  дверЯм школы на своей лошадке,  в сопровождении грума.
’рудно  себе  представить более  пленительную картину,  чем  эта  всадница в
пурпурной амазонке и черной бархатной шлЯпке,  грациозно сидевшей на длинных
локонах, которые ласкали ее щеки и развевались по плечам; в таком нарЯде она
входила в  скромное здание сельской школы  и  легко  скользила между  рЯдами
восхищенных крестьЯнских девочек.  Ћбычно  она  ЯвлЯлась в  те  часы,  когда
мистер  ђиверс  давал  урок   катехизиса.   Ѓоюсь,   что   взор   прекрасной
посетительницы пронзал насквозь сердце молодого пастора.  Љакой-то инстинкт,
казалось,  предупреждал ‘ент-„жона о ее приближении, и если она поЯвлЯлась в
дверЯх даже в то времЯ, когда он смотрел в противоположную сторону, его щеки
вспыхивали,  и  его  словно изваЯнные из  мрамора черты,  хотЯ  и  сохранЯли
неподвижность,   все  же  непередаваемо  изменЯлись;   несмотрЯ  на  внешнее
спокойствие, в них сквозил какой-то затаенный жар, и это было красноречивее,
чем порывистые движениЯ и пылкие взглЯды.
     ђозамунда,  конечно, сознавала свою власть над ним; а он был не в силах
скрыть от  нее свои чувства.  Џри всем его христианском стоицизме достаточно
было ей приветливо, весело, даже нежно ему улыбнутьсЯ, как его рука начинала
дрожать  и  глаза  загорались.  Ћн  как  будто  говорил  своим  печальным  и
решительным взглЯдом то,  чего не говорили его уста:  "џ люблю вас,  и знаю,
что  вы  отдаете мне  предпочтение перед  другими.  Ќе  страх получить отказ
заставлЯет менЯ молчать.  Џредложи Я вам свое сердце,  вы, вероЯтно, принЯли
бы его. Ќо это сердце уже возложено на свЯщенный алтарь; костер уже разведен
вокруг него. ‘коро от этой жертвы останетсЯ только пепел".
     ’огда  она  надувала губки,  как  обиженное дитЯ;  облако  задумчивости
омрачало ее лучезарную веселость;  она поспешно выдергивала свою руку из его
руки,  и, затаив обиду, отворачивалась, предпочитаЯ не видеть этот лик героЯ
и мученика.  ‘ент-„жон, без сомнениЯ, отдал бы все на свете, чтобы броситьсЯ
за ней,  вернуть, удержать ее, когда она его так покидала; но ради нее он не
хотел пожертвовать ни  одним шансом на  вечное спасение и  не  отступилсЯ бы
ради ее  любви ни  от  одной из  своих надежд на истинное блаженство.  Љроме
того,  предавшись единой страсти,  он  не  мог  бы  удовлетворить тех разных
людей,  которые  жили  в  его  душе,  -  скитальца,  правдоискателЯ,  поэта,
свЯщенника.  Ћн  не  мог,  он  не  хотел  отречьсЯ от  своего  бурного  пути
миссионера ради уюта и  тишины ‚ейлхолла.  џ  узнала обо всем этом от самого
‘ент-„жона,  когда  однажды мне  удалось вызвать его,  несмотрЯ на  всю  его
сдержанность, на откровенный разговор.
     Њисс  Ћливер  удостаивала мой  коттедж частых  посещений,  и  Я  вполне
изучила ее характер,  в котором не было ничего затаенного и фальшивого;  она
была кокетлива,  но не бессердечна, требовательна, но не слишком эгоистична.
Ћна  была  избалована  с  самого  рождениЯ,  но  не  окончательно испорчена;
вспыльчива,  но добродушна;  тщеславна (что же было ей делать,  когда каждый
взглЯд,  брошенный в  зеркало,  показывал ей  расцвет ее очарованиЯ),  но не
жеманна;  щедра и  не кичилась своим богатством;  естественна и в меру умна;
весела,  жива и  беззаботна.  Ћна казалась прелестной даже такой безучастной
наблюдательнице,  какой была хотЯ бы  Я;  но  в  ней  не  было ни  подлинной
значительности,  ни  способности вызывать  глубокое  впечатление.  ќто  было
существо совсем другой породы,  чем,  например,  сестры ‘ент-„жона.  ’ем  не
менее она  мне  нравилась почти так же,  как моЯ воспитанница Ђдель,  хотЯ к
ребенку, которого мы наблюдаем и воспитываем, у нас возникает более интимнаЯ
привЯзанность,  чем к постороннему длЯ нас человеку, взрослой особе, хотЯ бы
и очень привлекательной.
     ‚  силу какой-то прихоти ђозамунда заинтересовалась мною.  Ћна уверЯла,
что  Я  похожа  на  мистера ђиверса (но  только он,  конечно,  в  десЯть раз
красивее;  хотЯ Я и премилое создание,  но он - сущий ангел). ’ем не менее Я
была,  по ее словам,  добра, умна, замкнута и решительна, так же как он. Ћна
находила,  что  длЯ  сельской  учительницы Я  lusus  naturae  [игра  природы
(лат.)],  и  уверЯла,  что  мое  прошлое должно  быть  увлекательней всЯкого
романа.
     Ћднажды  вечером,  когда  мисс  Ћливер  со  свойственной ей  ребЯчливой
предприимчивостью и  легкомысленным любопытством рылась  в  буфете  и  Ящике
стола в моей маленькой кухоньке, она обнаружила две французские книги, томик
иллера,   немецкую  грамматику  и   словарь,   а   затем  мои   рисовальные
принадлежности  и  несколько  набросков,  в  числе  которых  была  сделаннаЯ
карандашом головка девочки,  одной из моих учениц, хорошенькой, как херувим,
а  также  различные пейзажи,  зарисованные с  натуры  в  мортонской долине и
окрестных лугах. ‘перва она была поражена, потом загорелась восторгом.
     ќто Я рисовала эти картинки? ‡наю ли Я французский и немецкий Язык? —то
Я за прелесть,  что за чудо!  џ рисую лучше, чем учитель в лучшей школе ‘...
Ќе набросаю ли Я ее портрет, чтобы показать папе?
     - ‘  удовольствием,   -   отвечала  Я,   ощущаЯ  трепет  особой,  чисто
артистической радости при  мысли,  что  буду рисовать с  такой совершенной и
ослепительной натуры.  ‚  этот день на ней было темно-синее шелковое платье,
руки и  шеЯ  были обнажены,  единственным украшением ЯвлЯлись ее  каштановые
кудри,  которые рассыпались по плечам с прихотливой грацией, присущей только
натуральным локонам.
     џ  взЯла лист  тонкого картона и  тщательно нанесла на  него  контур ее
лица.  џ заранее радовалась,  представлЯЯ себе, как буду писать красками, но
так  как  становилось уже  поздно,  Я  сказала ей,  чтобы она пришла еще раз
позировать мне.
     Ћна  так расхваливала менЯ своему отцу,  что на  следующий вечер мистер
Ћливер сам ЯвилсЯ ко  мне с  дочерью;  это был крупный седой человек средних
лет,  рЯдом с  которым его  прелестнаЯ дочь выглЯдела,  как стройное деревце
подле древней башни.  Њистер Ћливер казалсЯ молчаливым -  возможно,  потому,
что  был горд;  однако со  мной он  держалсЯ весьма любезно.  ќскиз портрета
ђозамунды чрезвычайно ему  понравилсЯ;  мистер Ћливер сказал,  что Я  должна
непременно докончить его.  Ћн настаивал также,  чтобы Я  пришла на следующий
день в ‚ейлхолл и провела с ними вечер.
     џ  отправилась туда  и  очутилась в  большом  красивом  доме,  где  все
говорило о богатстве его владельца. ђозамунда казалась чрезвычайно веселой и
довольной.  …е отец был также весьма приветлив; завЯзав со мной беседу после
чаЯ,  он  высказал  свое  одобрение  моей  деЯтельности в  мортонской школе.
Ћднако,  добавил он, на основании всего виденного и слышанного он опасаетсЯ,
что Я скоро перейду на другое место, более мне соответствующее.
     - ‚ самом деле,  папа,  -  воскликнула ђозамунда,  - „жен так умна, что
вполне может быть гувернанткой в аристократическом семействе!
     џ подумала, что предпочту остатьсЯ там, где нахожусь сейчас, чем жить в
каком-нибудь аристократическом семействе.  Њистер Ћливер заговорил о мистере
ђиверсе и о всей семье ђиверсов с огромным уважением.  Ћн рассказал мне, что
это очень старинный местный дворЯнский род; что предки ђиверсов были богаты;
некогда  им  принадлежал  весь  Њортон;   и  даже  теперь,  по  его  мнению,
представитель этого рода мог бы,  если бы  захотел,  сделать самую блестЯщую
партию.  Ћн очень сожалел,  что такой прекрасный и одаренный молодой человек
решил уехать за границу в качестве миссионера;  это значит -  загубить столь
ценную жизнь.  џ  понЯла,  что  отец  не  стал  бы  чинить препЯтствий союзу
ђозамунды  с  ‘ент-„жоном.   Њистер  Ћливер,  видимо,  считал,  что  знатное
происхождение молодого свЯщенника,  старинный род и  духовный сан достаточно
возмещают отсутствие денег.

     ќто  было в  праздничный день.  ЊоЯ маленькаЯ служанка,  помогавшаЯ мне
прибирать домик,  ушла,  весьма довольнаЯ полученным пенни.  ‚се вокруг менЯ
было без единого пЯтнышка и блестело -  выскобленный пол, начищеннаЯ решетка
камина, вытертые стульЯ. џ сама принарЯдилась и теперь могла провести вторую
половину днЯ, как мне хотелось.
     Џеревод нескольких страниц с немецкого занЯл час; затем Я взЯла палитру
и  карандаш и  принЯлась за  более  легкое  и  приЯтное занЯтие  -  Я  стала
заканчивать миниатюру ђозамунды Ћливер.  ѓоловка была уже готова; оставалось
только  сделать цветной фон,  дописать драпировку,  оттенить штрихом кармина
свежие губы,  прибавить кое-где мЯгкий завиток к  прическе,  придать большую
глубину тени от ресниц под голубоватыми веками. џ была поглощена выполнением
этих  деталей,  когда,  после  торопливого стука,  дверь отворилась и  вошел
‘ент-„жон ђиверс.
     - џ  пришел посмотреть,  как  вы  проводите праздник,  -  сказал он.  -
Ќадеюсь,  не в размышлениЯх?  Ќет? ќто хорошо! ‡а столь приЯтным занЯтием вы
не будете чувствовать одиночества. ‚идите, Я все еще не доверЯю вам, хотЯ до
сих пор вы  держались мужественно.  џ  принес книжку длЯ приЯтного чтениЯ по
вечерам,  - и он положил на стол только что вышедшую поэму: это было одно из
тех  замечательных  творений,  которых  так  часто  удостаивалась счастливаЯ
публика того времени -  золотого века современной литературы.  “вы! —итатели
нашей  эпохи  далеко не  так  избалованы.  Ќо  не  бойтесь!  џ  не  намерена
увлекатьсЯ отступлениЯми,  обвинЯть или негодовать.  џ  знаю,  что поэзиЯ не
умерла, гений не утрачен и Њаммоне не дана власть сковать их и убить; поэзиЯ
и  гений  когда-нибудь  снова  заЯвЯт о  себе,  они  докажут свое  право  на
существование,  свою свободу и силу.  Ђнгелы небесные! ‚ы только улыбаетесь,
когда низменные души торжествуют,  а  слабые оплакивают грозЯщую им  гибель.
ЏоэзиЯ погибла?  ѓений  изгнан?  Ќет,  посредственность,  нет!  Ќе  позволЯй
зависти внушать тебе эту мысль.  Ћни не только живы, но и наделены властью и
искупительной силой; и без их божественного воздействиЯ, распространЯющегосЯ
всюду, ты находилась бы в аду - в аду собственного убожества!
     Џока Я  жадно проглЯдывала блистательные страницы "Њармиона" ["Њармион"
- поэма  английского писателЯ  ‚альтера ‘котта]  (ибо  это  был  "Њармион"),
‘ент-„жон наклонилсЯ,  чтобы лучше рассмотреть мой рисунок.  Ћн вздрогнул, и
его высокаЯ фигура снова выпрЯмилась;  однако он  не  проронил ни  слова.  џ
взглЯнула на  него,  -  он  избегал моих глаз.  џ  угадывала его  мысли и  с
легкостью могла  читать в  его  сердце;  в  эту  минуту Я  была  спокойнее и
хладнокровнее,  чем  ‘ент-„жон;  Я  чувствовала,  что у  менЯ есть временное
преимущество перед  ним,  и  мне  захотелось ему  помочь,  если  это  только
возможно.
     "Џри всей его твердости и самообладании,  -  размышлЯла Я, - он слишком
много берет на себЯ:  прЯчет в себе каждое чувство,  каждую боль,  ничего не
показывает другим,  ничем не делитсЯ,  все таит в себе.  џ уверена,  что ему
будет легче,  если он поговорит о прелестной ђозамунде,  на которой,  по его
мнению, ему не следует женитьсЯ. џ заставлю его разговоритьсЯ".
     џ начала с того, что сказала:
     - ‘Ядьте, мистер ђиверс.
     Ќо он ответил, как всегда, что не может остатьсЯ.
     "Ќу,  что ж,  -  заметила Я про себЯ,  -  стойте,  если вам хочетсЯ, но
никуда вы не уйдете,  Я так решила; одиночество столь же вредно длЯ вас, как
и  длЯ менЯ.  џ постараюсь затронуть потаенные струны вашего довериЯ,  найти
доступ к  этому непроницаемому сердцу и  пролить в него,  как бальзам,  хоть
каплю моего сочувствиЯ".
     - —то, этот портрет похож? - спросила Я напрЯмик.
     - Џохож? Ќа кого похож? џ хорошенько не рассмотрел его.
     - Џозвольте вам не поверить, мистер ђиверс.
     Ћн даже вздрогнул, пораженный моей внезапной и странной настойчивостью,
и изумленно взглЯнул на менЯ.  "Ћ, это еще только начало, - говорила Я себе.
- ЊенЯ не смутит эта ваша чопорность;  вы от менЯ так легко не отделаетесь".
€ Я продолжала:
     - ‚ы  рассмотрели  его  достаточно  внимательно и  подробно;  но  Я  не
возражаю, можете взглЯнуть еще раз. - џ встала и вложила портрет ему в руки.
     - Џортрет хорошо сделан,  -  сказал он,  -  очень мЯгкие,  чистые тона,
очень изЯщный и точный рисунок.
     - „а,  да,  все это Я  знаю.  Ќо что вы скажете о сходстве?  Ќа кого он
похож?
     Џосле минутного колебаниЯ он ответил:
     - Ќа мисс Ћливер, Я полагаю.
     - Љонечно.  ’ак вот,  сэр,  в награду за вашу удивительную догадливость
обещаю сделать длЯ  вас тщательную и  точную копию этого самого портрета,  -
если только вы не будете возражать против такого подарка. Њне не хотелось бы
тратить времЯ и  силы на подношение,  которое не будет иметь длЯ вас никакой
цены.
     Ћн  продолжал смотреть на  портрет;  чем дольше он смотрел,  тем крепче
сжимал его в руках, тем, казалось, сильнее желал получить его.
     - „а,  похож!  -  пробормотал  он.  -  ѓлаза  прекрасно  схвачены.  Ћни
улыбаютсЯ. Љраски, цвет и выражение переданы превосходно.
     - •очетсЯ вам иметь такой портрет или это будет вам неприЯтно?  ‘кажите
мне правду.  Љогда вы окажетесь на Њадагаскаре,  или на мысе „оброй Ќадежды,
или в €ндии,  -  будет ли вам приЯтно иметь его при себе,  или же он вызовет
воспоминаниЯ, которые только взволнуют и расстроЯт вас?
     ’ут   он   быстро  взглЯнул  на   менЯ,   в   его  глазах  промелькнули
нерешительность и смЯтение, затем он снова принЯлсЯ разглЯдывать портрет.
     - —то Я  хотел бы  его иметь,  не  отрицаю;  другое дело,  будет ли это
осмотрительно и благоразумно.
     ‘  тех пор как Я  убедилась,  что он действительно нравитсЯ ђозамунде и
что ее отец,  видимо,  не стал бы возражать против этого брака,  - Я, будучи
менее  экзальтированной,   чем  ‘ент-„жон,   почувствовала  сильное  желание
содействовать этому союзу.  Њне  казалось,  что если бы  в  его руки перешло
состоЯние мистера Ћливера,  он мог бы с помощью этих денег сделать не меньше
добра, чем став миссионером и обрекаЯ свой гений на увЯдание, а свои силы на
истощение под лучами тропического солнца. Џоэтому Я сказала без колебаний:
     - Ќасколько Я могу судить,  самое благоразумное и дальновидное,  что вы
можете сделать, это, не терЯЯ времени, завладеть оригиналом.
     ‘ент-„жон  уселсЯ,  положил портрет перед  собой на  стол  и,  подперев
голову руками,  любовно склонилсЯ над ним. џ заметила, что он не сердитсЯ на
мою дерзость и не шокирован ею. Ѓолее того, Я обнаружила, что беседовать так
откровенно на тему,  которой он даже не считал возможным касатьсЯ,  слышать,
что  о  ней говорЯт так свободно,  -  скорее нравитсЯ ему и  даже доставлЯет
неожиданное  облегчение.   ‡амкнутые  люди   нередко   больше   нуждаютсЯ  в
откровенном обсуждении своих чувств,  чем  люди несдержанные.  ‘амый суровый
стоик все-таки человек,  и вторгнутьсЯ смело и доброжелательно в "безмолвное
море" его души - значит нередко оказать ему величайшую услугу.
     - ‚ы нравитесь ей,  Я  в  этом уверена,  -  сказала Я,  стоЯ позади его
стула, - а ее отец уважает вас. ђозамунда прелестнаЯ девушка, хотЯ и немного
легкомысленнаЯ;  но  у  вас  хватит серьезности на  двоих.  ‚ам следовало бы
женитьсЯ на ней.
     - ђазве Я ей нравлюсь? - спросил он.
     - Ѓезусловно;  больше,  чем кто-либо. Ћна не устает говорить о вас; это
самаЯ увлекательнаЯ тема длЯ нее, тема, котораЯ никогда ей не надоедает.
     - Ћчень приЯтно слышать,  -  сказал он,  -  очень; продолжайте в том же
духе еще четверть часа,  - и он самым серьезным образом вынул часы и положил
их на стол, чтобы видеть времЯ.
     - Ќо  к  чему продолжать,  -  спросила Я,  -  когда вы,  вероЯтно,  уже
готовите ответный удар,  намереваЯсь сокрушить менЯ своими возражениЯми, или
куете новую цепь, чтобы заковать свое сердце?
     - Ќе выдумывайте таких ужасов.  ‚ообразите, что Я таю и млею, - как оно
и  есть на самом деле;  земнаЯ любовь поднимаетсЯ в моей душе,  как забивший
вдруг родник, и заливает сладостными волнами полЯ, которые Я так усердно и с
таким трудом возделывал, так старательно засевал семенами добрых намерений и
самоотречениЯ. Ђ теперь они затоплены потоком нектара, молодые побеги гибнут
- сладостный Яд  подтачивает их,  и  вот Я  вижу себЯ сидЯщим на оттоманке в
гостиной ‚ейлхолла у ног моей невесты, ђозамунды Ћливер; она говорит со мной
своим нежным голосом,  смотрит на  менЯ  этими самыми глазами,  которые ваша
искуснаЯ рука так верно изобразила, улыбаетсЯ мне своими коралловыми устами.
Ћна  моЯ,  Я  принадлежу ей;  эта жизнь и  этот преходЯщий мир удовлетворЯют
менЯ.  ’ише!  Њолчите!  Њое  сердце полно восторга,  мои чувства зачарованы,
дайте спокойно протечь этим сладостным минутам.
     џ  исполнила его  просьбу;  минуты шли,  џ  стоЯла молча и  слушала его
сдавленное и частое дыхание.
     ’ак,  в  безмолвии,  прошло четверть часа;  он спрЯтал часы,  отодвинул
портрет, встал и подошел к очагу.
     - €так,  -  сказал он,  -  эти  короткие минуты были  отданы иллюзиЯм и
бреду.  ЊоЯ  голова  покоилась на  лоне  соблазна,  Я  склонил шею  под  его
цветочное Ярмо и отведал из его кубка. Ќо Я увидел, что моЯ подушка горит; в
цветочной гирлЯнде -  оса;  вино  отдает горечью;  обещаниЯ моего искусителЯ
лживы, его предложениЯ обманчивы. ‚се это Я вижу и знаю.
     џ посмотрела на него удивленно.
     - Љак странно, - продолжал он, - хотЯ Я люблю ђозамунду Ћливер безумно,
со  всей  силой  первой  подлинной страсти и  предмет моей  любви  утонченно
прекрасен,   -  Я  в  то  же  самое  времЯ  испытываю  твердую,  непреложную
уверенность, что она не будет длЯ менЯ хорошей женой, что она не та спутница
жизни,  какаЯ мне нужна;  Я обнаружу это через год после нашей свадьбы, и за
двенадцатью блаженными месЯцами последует целаЯ жизнь,  полнаЯ сожалений.  џ
это знаю.
     - Љак странно! - вырвалось у менЯ невольно.
     - —то-то  во мне,  -  продолжал он,  -  чрезвычайно чувствительно к  ее
чарам,  но  нарЯду с  этим  Я  остро ощущаю ее  недостатки:  она  не  сможет
разделЯть мои  стремлениЯ и  помогать мне.  ђозамунде ли  быть  страдалицей,
труженицей, женщиной-апостолом? ђозамунде ли быть женой миссионера? Ќет!
     - Ќо  вам незачем быть миссионером.  ‚ы  могли бы  отказатьсЯ от  своих
намерений.
     - ЋтказатьсЯ?  Љак?  Ћт  моего призваниЯ?  Ћт  моего великого дела?  Ћт
фундамента,  заложенного на  земле длЯ небесной обители?  Ћт  надежды быть в
сонме тех,  длЯ кого все честолюбивые помыслы слились в один великий порыв -
нести  знаниЯ  в  царство невежества,  религию вместо  суевериЯ,  надежду на
небесное блаженство вместо ужаса преисподней?  ЋтказатьсЯ от этого?  „а ведь
это дороже длЯ менЯ, чем кровь в моих жилах. ќто та цель, которую Я поставил
себе, ради которой Я живу!
     Џосле продолжительной паузы Я сказала:
     - Ђ мисс Ћливер? …е разочарование, ее горе - ничто длЯ вас?
     - Њисс Ћливер всегда окружена поклонниками и  льстецами;  не  пройдет и
месЯца, как мой образ бесследно изгладитсЯ из ее сердца. Ћна забудет менЯ и,
вероЯтно,  выйдет замуж за человека, с которым будет гораздо счастливее, чем
со мной.
     - ‚ы  говорите с  достаточным хладнокровием,  но  вы  страдаете от этой
борьбы. ‚ы таете на глазах.
     - Ќет.  …сли Я немного похудел, то из-за тревоги о будущем; оно все еще
не устроено -  мой отъезд постоЯнно откладываетсЯ.  ‘егоднЯ утром Я  получил
известие,  что мой преемник, которого Я так долго жду, приедет не раньше чем
через три месЯца; а может быть, эти три месЯца растЯнутсЯ на полгода.
     - Љак только мисс Ћливер входит в класс, вы дрожите и краснеете.
     ‘нова на лице его промелькнуло изумление.  Ћн не представлЯл себе,  что
женщина посмеет так говорить с мужчиной. —то же до менЯ - Я чувствовала себЯ
совершенно свободно во  времЯ  таких  разговоров.  Џри  общении с  сильными,
скрытными и утонченными душами, мужскими или женскими, Я не успокаивалась до
тех  пор,  пока  мне  не  удавалось сломить  преграды  условной замкнутости,
перешагнуть границу  умеренной  откровенности и  завоевать  место  у  самого
алтарЯ их сердца.
     - ‚ы в самом деле оригинальны,  -  сказал он, - и не лишены мужества. “
вас смелаЯ душа и проницательный взор;  но,  уверЯю вас,  вы не совсем верно
истолковываете мои чувства.  ‚ы считаете их более глубокими и сильными,  чем
они есть.  ‚ы приписываете мне чувства, на которые Я врЯд ли способен. Љогда
Я  краснею и  дрожу перед мисс Ћливер,  мне не жалко себЯ.  џ  презираю свою
слабость.  џ знаю, что она позорна: это всего лишь волнение плоти, а не... -
Я утверждаю это -  не лихорадка души.  ЊоЯ душа тверда, как скала, незыблемо
встающаЯ из бездны бушующего морЯ.  “знайте же менЯ в моем истинном качестве
- холодного и черствого человека. џ недоверчиво улыбнулась.
     - ‚ы вызвали менЯ на откровенность,  -  продолжал он,  - и теперь она к
вашим услугам.  …сли отбросить те белоснежные покровы, которыми христианство
покрывает  человеческое уродство,  Я  по  своей  природе  окажусь  холодным,
черствым,  честолюбивым.  €з  всех  чувств только естественные привЯзанности
имеют надо  мной власть.  ђазум,  а  не  чувство ведет менЯ,  честолюбие мое
безгранично,  моЯ жажда поднЯтьсЯ выше, совершить больше других - неутолима.
џ ценю в людЯх выносливость, постоЯнство, усердие, талант; ибо это средства,
с   помощью  которых  осуществлЯютсЯ  великие  цели  и  достигаетсЯ  высокое
превосходство.  џ наблюдаю вашу деЯтельность с интересом потому,  что считаю
вас образцом усердной,  деЯтельной,  энергичной женщины,  а вовсе не потому,
чтобы Я  глубоко сострадал перенесенным вами испытаниЯм или теперешним вашим
печалЯм.
     - ‚ы изображаете себЯ Языческим философом, - сказала Я.
     - Ќет.  Њежду мной и  философами-деистами большаЯ разница:  Я верую,  и
верую  в  евангелие.   ‚ы  ошиблись  прилагательным.   џ  не  Языческий,   а
христианский философ - последователь €исуса.
     Ћн  взЯл свою шлЯпу,  лежавшую на столе возле моей палитры,  и  еще раз
взглЯнул на портрет.
     - Ћна  действительно прелестна,  -  прошептал  он.  -  Ћна  справедливо
названа "ђоза Њира".
     - Ќе написать ли мне еще такой портрет длЯ вас?
     - Cui bone? [‡ачем? (ит.)] Ќет.
     Ћн накрыл портрет листом тонкой бумаги, на который Я обычно клала руку,
чтобы не  запачкать картон.  Ќе  знаю,  что он  вдруг там увидел,  но что-то
привлекло его внимание.  Ћн схватил лист, посмотрел на него, затем бросил на
менЯ  взглЯд,  невыразимо  странный  и  совершенно мне  непонЯтный;  взглЯд,
который,  казалось, отметил каждую черточку моей фигуры, ибо он охватил менЯ
всю,  точно молниЯ.  …го губы дрогнули,  словно он что-то хотел сказать,  но
удержалсЯ и не произнес ни слова.
     - —то случилось? - спросила Я.
     - ђешительно ничего,  -  был ответ, и Я увидела, как, положив бумагу на
место,  он быстро оторвал от нее узкую полосу.  Ћна исчезла в  его перчатке;
поспешно кивнув мне и бросив на ходу: "„обрый вечер", он исчез.
     - ‚от так историЯ! - воскликнула Я.
     џ внимательно осмотрела бумагу,  но ничего на ней не обнаружила,  кроме
нескольких темных пЯтен краски там,  где Я пробовала кисть.  Њинуту-другую Я
размышлЯл