.  ќто было ужасное путешествие;  с  таким
чудовищем -  на корабле!  џ был рад, когда, наконец, привез ее в ’орнфильд и
благополучно поселил на третьем этаже,  в той комнате, которую она за десЯть
лет превратила в берлогу дикого зверЯ, в обиталище демона. Њне сначала никак
не удавалось найти кого-нибудь, кто бы ходил за ней, так как это должна была
быть женщина,  на  верность которой Я  мог бы  положитьсЯ;  приступы буйного
помешательства,  которым была  подвержена моЯ  жена,  должны были  неизбежно
выдать ее тайну.  “  нее бывали и  спокойные периоды,  они длились иногда по
нескольку дней,  иногда  по  нескольку недель,  и  тогда  она  осыпала  менЯ
оскорблениЯми.  Ќаконец Я  нанЯл ѓрэйс Џул.  Ћна и  доктор Љартер (это он  и
перевЯзывал раны Њэзона в ту ночь,  когда безумнаЯ напала на своего брата) -
вот  два  единственных человека,  которым Я  открыл  истинное положение дел.
Њиссис  ”эйрфакс,   вероЯтно,   кое-что  подозревает,  но  точно  ей  ничего
неизвестно.  ѓрэйс оказалась в общем хорошей сиделкой,  хотЯ,  отчасти по ее
собственной вине,  ее бдительность не раз бывала обманута и усыплена,  -  но
тут уж ничего не поделаешь,  тут виновата ее профессиЯ.  ‘умасшедшаЯ хитра и
коварна. Ћна всегда умеет воспользоватьсЯ недосмотром своей сиделки. Ћднажды
она добыла нож,  которым чуть не заколола своего брата,  и  дважды завладела
ключом от своей комнаты и  выскользнула оттуда среди ночи.  ‚ первый раз она
вознамерилась сжечь менЯ  в  моей постели,  во  второй раз  Явилась к  тебе.
Ѓлагодарю провидение,  которое охранЯло тебЯ;  она излила свою Ярость только
на  твой венчальный убор,  который,  может быть,  напомнил ей ее собственную
свадьбу.  Џодумать страшно,  что  могло  бы  случитьсЯ,  когда это  страшное
существо,   вцепившеесЯ  сегоднЯ   утром   мне   в   горло,   склонило  свое
багрово-черное лицо над гнездом моей голубки! Џросто кровь стынет в жилах...
     - € что же,  сэр? - спросила Я, когда он смолк. - —то вы сделали, когда
поселили ее здесь, куда вы поехали?
     - —то Я сделал, „жен? џ превратилсЯ в вечного странника. Људа Я поехал?
џ  начал скитатьсЯ,  как  болотный огонек.  џ  изъездил всю …вропу,  повидал
множество стран.  џ  был  одержим желанием найти хорошую,  разумную женщину,
которую мог  бы  полюбить,  -  полную противоположность той  фурии,  котораЯ
осталась в ’орнфильде.
     - Ќо вы же не могли женитьсЯ, сэр?
     - џ решил,  что могу,  и был твердо убежден,  что не только могу,  но и
должен.  ‚начале Я  никого не  хотел  обманывать так,  как  обманул тебЯ.  џ
намеревалсЯ рассказать любимой женщине всю мою историю и  открыто добиватьсЯ
ее  любви.  €  мне  казалось настолько правильным,  что менЯ следует считать
свободным человеком,  которого можно любить и  который может любить,  что  Я
никогда  не   сомневалсЯ,   что   встречу  женщину,   способную  понЯть  мои
обстоЯтельства и  принЯть менЯ,  невзираЯ на то проклЯтие,  которое лежит на
мне.
     - € что же, сэр?
     - Љогда ты начинаешь менЯ допрашивать, „жен, Я не могу не улыбатьсЯ. ’ы
раскрываешь глаза,  как нетерпеливаЯ птичка, и делаешь беспокойные движениЯ,
словно ты не можешь дождатьсЯ ответа,  выраженного в словах, и тебе хотелось
бы  прочитать  его  прЯмо  в  человеческом сердце.  Ќо  прежде  чем  Я  буду
продолжать,  скажи,  что  ты  разумеешь под  твоим  "и  что  же,  сэр?"  ќту
коротенькую реплику ты произносишь очень часто; и сколько раз она вела менЯ,
как путеводнаЯ нить, сквозь бесконечные разговоры. џ сам хорошенько не знаю,
почему она так действует на менЯ.
     - џ  хочу сказать:  что же  вы  сделали?  Љак вы  поступили?  Љаков был
результат?
     - ‚от именно. Ђ что бы ты хотела знать?
     - “далось  ли   вам  встретить  женщину,   котораЯ  вам  стала  дорога?
Џредлагали вы ей выйти за вас, и что она вам ответила?
     - џ могу ответить тебе только, нашел ли Я ту, котораЯ мне стала дорога,
и просил ли Я ее сделатьсЯ моей женой;  но то,  что она ответит мне, все еще
скрыто в тумане грЯдущего.  „есЯть лет скиталсЯ Я неутомимо,  жил то в одной
столице, то в другой; иногда в Џетербурге, чаще в Џариже, заезжал и в ђим, в
Ќеаполь и ”лоренцию. “ менЯ были деньги, Я принадлежал к старинному роду - и
поэтому мог сам выбирать себе знакомых. €меЯ доступ во все круги общества, Я
искал  мой  идеал  женщины  среди  английских  леди,   французских  графинь,
итальЯнских синьор и немецких баронесс,  но не мог найти ее.  €ногда на миг,
во взглЯде, в интонации, в облике какой-нибудь женщины, мне казалось, Я вижу
что-то,  предвещавшее осуществление моей  мечты.  Ќо  Я  очень  скоро  бывал
разочарован.  Ќе думай,  что Я  искал совершенства души или тела.  џ  мечтал
встретить  женщину,  котораЯ  была  бы  во  всем  полной  противоположностью
креолке;  однако Я искал ее тщетно.  џ не встретил ни одной, которую, будь Я
даже свободен,  -  памЯтуЯ полученный мною тЯжелый урок, - попросил бы выйти
за  менЯ.  ђазочарование  привело  менЯ  к  безрассудствам.  џ  стал  искать
развлечений,  хотЯ никогда не опускалсЯ до разврата. €злишества всЯкого рода
мне глубоко противны.  ќто было как раз стихией моей вест-индской Њессалины.
Ќеискоренимое отвращение и к ней и ко всему,  что напоминало ее, налагало на
менЯ  узду даже среди удовольствий.  ‚сЯкое веселье,  переходЯщее в  разгул,
казалось, приближало менЯ к ней и к ее порокам, и Я избегал его.
     ‚се  же  мне  трудно было оставатьсЯ одному.  €  Я  начал заводить себе
любовниц.  ‚ первый раз мой выбор пал на ‘елину ‚аранс, - еще один жизненный
эпизод, при мысли о котором менЯ охватывает горькое презрение к себе. ’ы уже
знаешь,  что это была за особа и  чем кончилась моЯ свЯзь с ней.  “ нее были
две   преемницы:   итальЯнка  ѓиацинта  и   немка  Љлара.   Ћбе   они  слыли
замечательными красавицами.  Ќо  какую цену имела длЯ  менЯ эта  красота уже
через два-три месЯца? ѓиацинта была груба и невысоких нравственных правил, -
Я устал от нее через три месЯца. Љлара была честным, кротким созданием, - но
что  могло быть у  менЯ общего с  этой ограниченной и  тупой мещанкой?  џ  с
удовольствием выделил ей достаточную сумму,  она начала какое-то дело,  - и,
таким образом,  мы расстались по-хорошему. Ќо, „жен, Я вижу, по твоему лицу,
что  все  это  тебе  не  слишком  нравитсЯ.   ’ы  уже  готова  считать  менЯ
безнравственным повесой. ‚ерно?
     - „а,  мне сейчас труднее любить вас,  чем раньше, сэр. Ќо разве вам не
приходило в  голову,  что вести такую жизнь по  меньшей мере дурно?  ‘начала
одна любовница,  потом другаЯ;  и вы говорите об этом,  словно это в порЯдке
вещей.
     - Ќет. € мне это не нравилось. ќто была недостойнаЯ жизнь, и лучше было
бы никогда к ней не возвращатьсЯ.  ‡аводить себе содержанку -  это все равно
что покупать раба.  €  тот и другаЯ -  и по природе и уж во всЯком случае по
положению -  как  бы  существа низшие,  и  общение с  ними  на  равной  ноге
унизительно.  Њне  теперь  стыдно  думать  о  днЯх,  проведенных с  ‘елиной,
ѓиацинтой и Љларой.
     џ почувствовала правду этих слов и сделала из них тот вывод,  что, если
бы Я  забылась и забыла все,  некогда внушенное мне,  если бы под каким-либо
предлогом или,  ссылаЯсь на  то  или  другое  оправдание,  не  устоЯла перед
соблазном  и  стала  преемницей  этих  несчастных женщин,  сэр  ђочестер  со
временем испытал бы ко мне то же чувство,  с каким теперь вспоминал о них. џ
не  высказала своей  мысли  вслух;  достаточно было  того,  что  эта  истина
открылась мне.  Ќо Я запечатлела ее в своем сердце, чтоб она там хранилась и
оказала мне помощь в минуты испытаний.
     - Ќу,  „жен,  почему ты не говоришь:  "€ что же,  сэр?"  џ  ведь еще не
кончил.  Љакой у  тебЯ строгий вид!  џ вижу,  ты осуждаешь менЯ,  но дай мне
досказать  до  конца.  ’ак  вот,  в  Январе  этого  года,  порвав  со  всеми
любовницами,  в  мрачном и  суровом настроении,  в  каком и  полагаетсЯ быть
одинокому,   никому  не   нужному  скитальцу,   измученный  разочарованиЯми,
озлобленный против  людей  и  особенно  против  всей  женской  природы  (ибо
существование разумной,  любЯщей  и  преданной женщины  Я  начинал  почитать
несбыточной мечтой), Я вернулсЯ в Ђнглию, куда менЯ призывали дела.
     ‚  морозный зимний  вечер  Я  подъезжал к  ’орнфильдхоллу.  Ќенавистное
место!  џ не ждал там никакой радости,  никакого отдыха длЯ себЯ. Ќеподалеку
от  замка,  у  изгороди,  Я  увидел  маленькую фигурку,  сидевшую  в  полном
одиночестве.  џ  проехал мимо,  обратив на нее так же мало вниманиЯ,  как на
иву,  росшую по ту сторону дороги.  џ не предчувствовал,  чем она станет длЯ
менЯ.  Ќикакой внутренний голос не подсказал мне,  что судьЯ моей жизни, мой
добрый или злой гений поджидает менЯ здесь,  в  этом смиренном облике.  џ не
узнал его даже и  тогда,  когда с Њезруром случилось несчастье и она подошла
ко  мне  и  самым серьезным образом предложила мне  свою  помощь.  •уденькаЯ
девушка,  почти дитЯ!  Љазалось,  маленькаЯ пташка прыгает около моих ног  и
предлагает понести менЯ на своих крошечных крылышках.  џ  отмахнулсЯ от нее,
но незнакомое создание не отходило.  Ћно стоЯло возле менЯ, смотрело на менЯ
и говорило со странной настойчивостью и повелительностью:  Я должен получить
помощь, и именно из ее рук; и Я принЯл помощь.
     Љогда  Я  оперсЯ  на  хрупкое плечо  девушки,  во  всем  моем  существе
проснулось что-то  новое,  словно в  менЯ влились какие-то  свежие чувства и
силы.  џ  был  рад  узнать,  что этот эльф должен вернутьсЯ ко  мне,  что он
принадлежит моему дому, иначе, если бы он, выскользнув из моих рук, исчез за
изгородью, Я, наверно, испытал бы чувство странного сожалениЯ. џ слышал, как
ты  возвратилась  в  тот  вечер  домой,   „жен,  хотЯ  ты,  вероЯтно,  и  не
подозревала,  что Я  думаю о  тебе и наблюдаю за тобой.  Ќа следующий день Я
опЯть видел -  незаметно длЯ  тебЯ,  -  как  ты  два часа играла с  Ђделью в
коридоре.  џ помню,  была вьюга,  вы не могли пойти гулЯть.  џ сидел в своей
комнате,  дверь была приоткрыта,  Я  мог  все слышать и  видеть.  ‚  течение
некоторого времени твое  внимание было целиком поглощено Ђделью;  однако мне
чудилось,  что твои мысли отсутствуют.  Ќо ты была с  ней очень кротка,  моЯ
маленькаЯ „жен,  ты  говорила только  с  ней  и  развлекала ее.  Љогда  она,
наконец,  оставила тебЯ,  ты сразу погрузилась в мечты и принЯлась задумчиво
шагать по коридору.  ‚ремЯ от времени,  проходЯ мимо окон, ты бросала взглЯд
на густо валивший снег; ты прислушивалась к рыдавшему ветру и снова начинала
ходить и  грезить.  €  мне  казалось,  что  в  этих грезах наЯву нет  ничего
мрачного;  по временам в  твоих глазах вспыхивало что-то радостное,  на лице
отражалось легкое волнение,  которое говорило не  о  горестных,  печальных и
унылых размышлениЯх.  ‘корее можно было предположить по твоему взглЯду,  что
ты предаешьсЯ юношеским мечтам,  когда самый дух юности летит ввысь вслед за
надеждой,   устремлЯЯсь  к  небу  своих  желаний.   ѓолос  миссис  ”эйрфакс,
говорившей с кем-то из слуг в холле,  наконец заставил тебЯ очнутьсЯ.  € как
странно ты улыбнулась,  „женет.  ќто была удивительно умнаЯ улыбка. Ћна была
насмешлива,  - казалось, ты иронизируешь над собственными мечтами. ’ы словно
говорила себе:  "Њои видениЯ прекрасны,  но  Я  не должна забывать,  что они
совершенно нереальны. ‚ моей фантазии Я вижу алеющее небо и цветущий рай, но
Я  прекрасно знаю,  что мне нужно идти суровым путем и что мне грозЯт черные
бури".  ’ы  побежала вниз  и  попросила мисс ”эйрфакс дать тебе какую-нибудь
работу -  подсчитать недельные расходы или что-то в этом роде. џ рассердилсЯ
на тебЯ за то, что ты исчезла из моего полЯ зрениЯ.
     ‘  нетерпением  ждал  Я  вчера,  когда  мог  вызвать  тебЯ  к  себе.  џ
подозревал,  что  передо  мной  совершенно новаЯ  длЯ  менЯ,  незнакомаЯ мне
человеческаЯ разновидность.  €  мне хотелось исследовать ее и узнать глубже.
’ы вошла в  комнату с  робким и независимым видом,  -  существо в странном и
милом нарЯде,  примерно таком же,  как сейчас.  џ  вызвал тебЯ на  разговор.
Ћчень скоро Я убедилсЯ,  что ты -  сочетание странных противоположностей.  џ
видел,  что ты строга,  скромна,  как и  полагаетсЯ,  и  вместе с  тем робка
непомерно;  но в то же времЯ Я видел,  что ты по природе утонченнаЯ, хотЯ не
привыкла  к   обществу  и   очень  боишьсЯ  привлечь  внимание  какой-нибудь
неловкостью или промахом.  Љогда Я  к  тебе обращалсЯ,  ты  смотрела на менЯ
открытым, смелым и горЯчим взглЯдом, и он был полон проницательности и силы.
Љогда Я задавал тебе настойчивые вопросы, ты бесстрашно и искусно парировала
их. Ћчень скоро ты освоилась со мной, и мне даже казалось, что ты чувствуешь
ту  симпатию,  котораЯ  возникла  между  тобой  и  твоим  угрюмым,  сердитым
хозЯином,  „жен;  ты  как-то  удивительно  быстро  успокоилась  и  сделалась
добродушно мила со мной.  Љогда Я  рычал,  ты не обнаруживала ни страха,  ни
удивлениЯ,  ни недовольства моей угрюмостью. ’ы наблюдала за мной и времЯ от
времени улыбалась мне с таким прелестным лукавством, которое трудно описать.
џ  был и доволен и взволнован тем,  что Я нашел в тебе:  мне понравилось то,
что Я увидел, и Я хотел видеть еще больше.
     Ћднако в  течение долгого времени Я  держалсЯ от  тебЯ вдалеке и  редко
искал  твоего  общества.  Љак  интеллектуальный сибарит,  Я  хотел  продлить
удовольствие  этого  нового  и  волнующего  знакомства.   Љроме  того,  менЯ
некоторое времЯ  преследовал страх,  что,  если  Я  буду  слишком свободен в
обращении с  этим  цветком,  его  лепестки увЯнут  и  его  чарующаЯ свежесть
исчезнет.  џ тогда еще не знал,  что прелесть этого цветка не временнаЯ,  но
что он скорее напоминает неразрушимый и драгоценный камень.  Љроме того, мне
хотелось знать, будешь ли ты искать моего общества, если Я отдалюсь от тебЯ,
- но  ты  не искала его.  ’ы оставалась в  классной так же упорно,  как твой
письменный стол или мольберт, а при случайной встрече проскакивала мимо менЯ
с  такой быстротой и таким безразличием,  какие только допускала вежливость.
’воим обычным выражением в  те  дни,  „жен,  была глубокаЯ задумчивость:  не
мрачнаЯ,  ибо ты не была больна,  но и не ликующаЯ, так как у тебЯ было мало
надежд и никаких удовольствий.
     ЊенЯ интересовало,  что ты думаешь обо мне и думаешь ли вообще. џ решил
узнать это,  и снова стал искать встреч с тобой.  ‚ твоем взглЯде,  когда ты
обращалась к людЯм, и в твоей манере говорить с ними была какаЯ-то радостнаЯ
теплота.  џ  видел,  что сердце твое открыто длЯ общениЯ с ними;  молчаливой
тебЯ делала уединеннаЯ класснаЯ комната и скучное однообразие твоей жизни. џ
позволил себе удовольствие быть добрым с  тобой.  ЊоЯ  доброта не  замедлила
вызвать в  тебе  волнение,  твое  лицо стало мЯгким,  твой тон  нежным;  мне
нравилось,  когда твои губы с благодарной радостью произносили мое имЯ. ‚ те
дни  длЯ  менЯ  было  большим удовольствием случайно повстречатьсЯ с  тобой,
„жен. ’ы держалась с забавной нерешительностью; твой взглЯд выдавал смущение
и затаенное недоверие.  ’ы не знала, какой на менЯ найдет стих: собираюсь ли
Я  разыграть хозЯина и  напустить на себЯ угрюмость,  или же ты встретишь во
мне  благожелательного друга.  Ќо  Я  уже слишком привЯзалсЯ к  тебе,  чтобы
находить удовольствие в первой роли; и когда Я радушно протЯгивал тебе руку,
на  твоем юном,  нежном личике расцветала такаЯ светлаЯ радость,  что иногда
мне трудно было удержатьсЯ от желаниЯ привлечь тебЯ к моему сердцу.
     - Ќе вспоминайте больше о  тех днЯх,  сэр,  -  прервала Я  его,  отираЯ
украдкой несколько слезинок.  ’о, что он говорил, было длЯ менЯ мукой, ибо Я
хорошо знала,  что должна сделать,  и притом скоро. Ђ все эти воспоминаниЯ и
рассказы о его чувствах только увеличивали трудность моей задачи.
     - ’ы права,  „жен,  - отозвалсЯ он. - ‡ачем нам думать о прошлом, когда
настоЯщее настолько лучше, а будущее настолько светлей?
     ќта самодовольнаЯ уверенность заставила менЯ внутренне содрогнутьсЯ.
     - ’еперь ты видишь,  как обстоит дело,  не правда ли? - продолжал он. -
Џосле  юности и  зрелых лет,  проведенных в  невыразимой тоске  и  печальном
одиночестве,  Я, наконец, впервые встретил то существо, которое могу любить,
- Я  встретил тебЯ.  Љ  тебе менЯ влечет неудержимо,  ты  мое лучшее Я,  мой
добрый ангел.  џ  привЯзан к  тебе  глубоко и  крепко,  считаю тебЯ  доброй,
талантливой,  прелестной.  ‚  моем  сердце  живет  благоговейнаЯ и  глубокаЯ
страсть.  Ћна заставлЯет менЯ тЯнутьсЯ к  тебе,  как к источнику моей жизни,
учит  познавать в  тебе  цель и  смысл моего существованиЯ и,  горЯ чистым и
Ярким пламенем, сливает нас обоих в одно.
     €менно потому,  что  таковым были мои чувства,  Я  и  решил женитьсЯ на
тебе. “тверждать, что у менЯ уже есть жена, - значит просто насмехатьсЯ надо
мной;  теперь ты знаешь,  что это был только отвратительный демон.  џ сделал
ошибку,  пытаЯсь обмануть тебЯ,  но Я боЯлсЯ упрЯмства, которое есть в твоем
характере,  боЯлсЯ  привитых  тебе  предрассудков,  прежде  чем  рискнуть на
откровенные разговоры,  Я хотел, чтобы ты стала моей. ќто было малодушием: Я
должен был обратитьсЯ к  твоему благородству и чуткости сразу же,  как делаю
это сейчас,  - открыть тебе всю мою жизнь, полную отчаЯниЯ, описать ту жажду
и  голод,  ту  тоску о  более высоком и  достойном существовании,  которые Я
испытываю;   открыть  тебе  не   только  мое   решение  (это  слово  слишком
невыразительно),  но и  мое неудержимое влечение к преданной и верной любви,
если  менЯ  любЯт  преданно и  верно.  €  только после  этого  должен был  Я
попросить тебЯ принЯть от менЯ обет верности и дать мне свой.  „жен, дай мне
его теперь.
     Ќаступила пауза.
     - Ћтчего ты молчишь, „жен?
     ќто была настоЯщаЯ пытка.  Њне казалось,  что раскаленнаЯ железнаЯ рука
сжимает мне сердце.  “жаснаЯ минута,  полнаЯ борьбы,  мрака и огнЯ!  Ќи одно
человеческое создание,  жившее когда-либо на  земле,  не  могло желать более
сильной любви,  чем та,  которую мне дарили,  а того,  кто менЯ так любил, Я
просто боготворила.  €  Я  была вынуждена отказатьсЯ от  моей любви и  моего
кумира.  Ћдно только страшное слово звучало в  моих ушах,  напоминаЯ мне мой
мучительный долг: "бежать!"
     - „жен,  ты понимаешь,  чего Я хочу от тебЯ?  ’олько обещаниЯ:  "џ буду
вашей, мистер ђочестер".
     - Њистер ђочестер, Я не буду вашей.
     ‘нова последовало продолжительное молчание.
     - „жен,  -  начал он опЯть с такой нежностью,  что скорбь и ужас объЯли
менЯ и лишили сил,  ибо этот тихий голос был голосом просыпающегосЯ льва,  -
„жен,  ты хочешь сказать,  что пойдешь в  мире одним путем,  а Я должен идти
другим?
     - „а.
     - „жен (наклонЯЯсь ко мне и  обнимаЯ менЯ),  ты и сейчас настаиваешь на
этом?
     - „а.
     - Ђ теперь? - он бережно поцеловал менЯ в лоб и о щеку.
     - „а! - € Я решительно вырвалась из его объЯтий.
     - Ћ „жен,  это больно! ќто... это неправильно; правильно было бы любить
менЯ.
     - Ќеправильно было бы послушатьсЯ вас.
     Ѓрови у  него взлетели;  странное выражение скользнуло по его лицу.  Ћн
встал, но все еще сдерживалсЯ. €ща опоры, Я положила руку на спинку стула; Я
дрожала, Я трепетала, но Я решилась.
     - Ћдно мгновение,  „жен!  Џодумай о том,  что ждет менЯ,  когда тебЯ не
будет.  ’ы  отнимаешь у  менЯ всЯкую надежду на  счастье.  —то же останетсЯ?
‚место жены  -  эта  сумасшедшаЯ наверху;  с  таким же  успехом ты  могла бы
отослать менЯ к трупам вон там,  на кладбище.  —то Я буду делать,  „жен, где
искать мне друга и надежду?
     - Џоступите так,  как  Я;  доверьтесь богу и  самому себе;  уповайте на
него, надейтесь, что мы встретимсЯ там.
     - ‡начит, ты не уступишь!
     - Ќет!
     - ’ы обрекаешь менЯ на ужасную жизнь и на мрачную смерть?  -  …го голос
зазвучал громче.
     - џ советую вам жить безгрешно и желаю вам умереть спокойно.
     - ‡начит,  ты лишаешь менЯ любви и спасениЯ?  ’ы снова толкаешь менЯ на
случайную страсть, на порок?
     - Њистер ђочестер,  Я  меньше всего толкаю вас на  эту жизнь,  также не
желаю ее и длЯ себЯ. Њы родились, чтобы терпеть и страдать: вы так же, как и
Я. ‘миритесь! ‚ы забудете менЯ раньше, чем Я вас.
     - ‡начит,  ты допускаешь,  что Я лжец.  ’ы оскорблЯешь менЯ; Я заЯвлЯю,
что не изменю тебе,  а ты утверждаешь мне в лицо,  что изменю. Ќо о каких же
изуверских взглЯдах,  о  каких извращенных суждениЯх говорЯт твои  поступки!
Ќеужели лучше ввергнуть своего ближнего в отчаЯние, чем преступить созданный
человеком закон,  если это никому не принесет вреда?  ‚едь у  тебЯ же нет ни
друзей, ни родных, которых ты бы оскорбила, живЯ со мной.
     ќто была правда.  €  от этих слов даже моЯ совесть и мой разум изменили
мне и предались ему,  обвинив менЯ в грехе за то, в чем Я ему отказываю. Ћни
заговорили почти так же громко, как и мое сердце. Ђ сердце не унималось. "Ћ,
уступи,  -  говорило оно, - подумай о его горе, подумай о тех опасностЯх, на
которые ты его толкаешь,  оставив одного! ‚спомни, какаЯ это натура! Џодумай
о том,  какое отчаЯние и безнадежность последуют за этой скорбью. “тешь его,
спаси его, люби его! ‘кажи ему, что ты любишь его и будешь принадлежать ему.
Љому на свете ты нужна? Љого ты этим оскорбишь?"
     € все же Я отвечала себе непреклонно:  "џ оскорблю себЯ. —ем глубже мое
одиночество,  без друзей, без поддержки, тем больше Я должна уважать себЯ. џ
не нарушу закона,  данного богом и  освЯщенного человеком.  џ буду верна тем
принципам,  которым следовала,  когда была в здравом уме, тогда как сейчас Я
безумна.  Џравила и законы существуют не длЯ тех минут, когда нет искушениЯ,
они  как  раз  длЯ таких,  как сейчас,  когда душа и  тело бунтуют против их
суровости;  но  как они ни  тЯжелы,  Я  не нарушу их.  …сли бы Я  длЯ своего
удобства нарушала их,  какаЯ была  бы  им  цена?  Ђ  между тем  их  значение
непреходЯще,  - Я в это верила всегда, и если не верю сейчас, то оттого, что
Я безумна,  совсем безумна:  в моих жилах течет огонь, и мое сердце неистово
бьетсЯ.  ‚  этот час Я могу оперетьсЯ только на ранее сложившиесЯ убеждениЯ,
только на решениЯ, принЯтые давно, - и на них Я опираюсь".
     џ осталась при своем. Њистер ђочестер, не спускавший с менЯ глаз, понЯл
это. …го Ярость дошла до высших пределов, и он, конечно, должен был уступить
ей  на мгновенье,  что бы за этим ни последовало.  Ћн быстро подошел ко мне,
схватил мою руку и обнЯл за талию. Љазалось, он пожирает менЯ своим пылающим
взглЯдом. џ чувствовала себЯ, как былинка, объЯтаЯ горЯчим дыханием пламени;
но Я все еще владела собой, и менЯ не покидала уверенность, что Я нахожусь в
полной  безопасности.   Љ  счастью,  душа  имеет  своего  глашатаЯ  -  часто
бессознательного,  но  верного глашатаЯ,  -  это глаза.  џ  взглЯнула в  его
искаженное страстью лицо  и  невольно вздохнула.  Њне  было болы но  от  его
объЯтий, мои силы почти иссЯкали.
     - Ќикогда,  - сказал он, стиснув зубы, - никогда не встречал Я созданиЯ
более хрупкого и  более непобедимого.  ‚  руке моей она,  как тростник (и он
стал трЯсти менЯ изо всей силы),  Я  мог бы  согнуть ее  двумЯ пальцами;  но
какой толк, если бы Я согнул ее, если бы Я растерзал, раздавил ее? ‡аглЯните
в эти глаза,  перед вами существо решительное,  неукротимое,  свободное! Ћно
глЯдит на менЯ не только с  отвагой,  но с  суровым торжеством.  Љак бы Я ни
поступил с его клеткой,  Я не могу поймать его,  это своевольное, прекрасное
создание!  …сли Я уничтожу,  если Я разрушу его хрупкую тюрьму,  мое насилие
только освободит пленницу.  џ -могу завоевать ее дом, но она убежит до того,
как Я успею назвать себЯ хозЯином ее обители.  Ђ Я хочу именно тебЯ,  о дух,
со  всей твоей волей и  энергией,  мужеством и  чистотой тебЯ хочу Я,  а  не
только твою хрупкую обитель,  твое слабое тело. ’ы сама могла бы прилететь и
прильнуть к  моему сердцу,  если бы  захотела.  Ќо,  схваченнаЯ против своей
воли, ты ускользнешь из моих объЯтий, исчезнешь, как благоухание, не дав мне
даже вдохнуть его. Ћ, приди ко мне, „жен, приди!
     ‘казав это,  он  отпустил менЯ и  только смотрел на  менЯ.  €  мне было
гораздо труднее противостоЯть этому взглЯду,  чем его железным объЯтиЯм. Ќо,
конечно,  было бы неразумно уступить теперь.  џ имела смелость противостоЯть
его Ярости и  укротить ее.  џ должна победить и его скорбь!  џ направилась к
двери.
     - ’ы уходишь, „жен?
     - “хожу, сэр.
     - ’ы покидаешь менЯ?
     - „а.
     - ’ы  не  придешь ко мне?  ’ы не хочешь быть моей утешительницей,  моей
спасительницей?  ЊоЯ бесконечнаЯ любовь,  моЯ нестерпимаЯ тоска, моЯ горЯчаЯ
молитва - все длЯ тебЯ ничто?
     Љакой невыразимый пафос был в его голосе,  как трудно было ответить ему
с твердостью: "џ ухожу".
     - „жен!
     - Њистер ђочестер!
     - •орошо,  уходи, но помни, что ты оставлЯешь менЯ в смертельной тоске.
Џойди в свою комнату,  обдумай все,  что Я тебе сказал,  и,  „жен, подумай о
моих страданиЯх, подумай обо мне.
     Ћн отвернулсЯ,  он бросилсЯ ничком на диван.  "Ћ „жен, моЯ надежда, моЯ
любовь,  моЯ жизнь!" - с тоской срывалось с его губ. ‡атем Я услышала глухое
рыдание.
     џ была уже у двери,  но,  читатель,  Я повернула обратно. џ вернулась с
такой же решительностью,  с  какой уходила.  џ  опустилась на колени рЯдом с
ним.  џ повернула к себе его лицо,  Я поцеловала его в щеку, Я погладила его
волосы.
     - Ѓог да благословит вас,  мой дорогой хозЯин,  -  сказала Я.  - Ѓог да
сохранит  вас  от  зла  и  ошибок,  да  направит  вас,  облегчит вашу  боль,
вознаградит за вашу былую доброту ко мне.
     - ‹юбовь маленькой „жен была бы мне лучшей наградой,  -  ответил он.  -
Ѓез нее мое сердце разбито.  Ќо „жен отдаст мне свою любовь. „а, великодушно
и благородно.
     Љровь бросилась ему в  лицо.  ‚  глазах вспыхнуло пламЯ,  он  вскочил и
выпрЯмилсЯ,  он раскрыл мне объЯтиЯ; но Я уклонилась от них и сразу же вышла
из комнаты.
     "Џрощай!" -  крикнуло мое сердце, когда Я уходила; а отчаЯние добавило:
"Џрощай навеки!"
     џ думала, что не засну в эту ночь. Ќо как только Я легла, менЯ охватила
легкаЯ дремота.  џ была перенесена в свое детство, мне снилось, что Я лежу в
красной комнате в  ѓейтсхэде,  что ночь темна и мое сердце угнетено странным
страхом.  ’от самый свет, который когда-то довел менЯ до обморока, казалось,
опЯть  скользит вверх  по  стене  и,  трепеща,  останавливаетсЯ на  середине
темного потолка.  џ поднЯла голову и взглЯнула туда:  вместо крыши надо мной
клубились облака,  высокие и хмурые;  свет был такой, какой бывает, когда за
туманами всходит  луна.  џ  ждала,  что  она  поЯвитсЯ,  ждала  со  странным
волнением,  словно на ее диске должен был быть написан мой приговор.  €  вот
она  поЯвилась,  но  никогда луна так не  выходит из-за  облаков.  ‘начала Я
увидела  чью-то  руку,   раздвинувшую  траурные  складки  облаков,  затем  в
голубизне неба поЯвилась не луна,  а белаЯ человеческаЯ фигура, склонЯвшаЯ к
земле свое лучезарное чело.  Ћна смотрела и смотрела на менЯ, она обратилась
к моему духу; казалось, она говорит из неизмеримых далей, и вместе с тем так
близко, словно этот шепот раздавалсЯ в моем сердце:
     - „очь моЯ, беги искушениЯ!
     - Њать моЯ, обещаю!
     ’ак ответила Я, очнувшись от этого сна, похожего скорее на виденье. …ще
царил  мрак;  однако  в  июле  ночи  коротки,  светать начинает вскоре после
полуночи.  "„лЯ того,  что мне сегоднЯ предстоит,  чем раньше поднЯтьсЯ, тем
лучше",  -  подумала Я.  €  поднЯлась.  џ  была одета,  так как снЯла только
башмаки.  џ  знала,  где в Ящиках комода лежит белье и кое-какие безделушки.
ЋтыскиваЯ  эти  предметы,  Я  нащупала  жемчужное ожерелье,  которое  мистер
ђочестер заставил менЯ  принЯть несколько дней назад.  џ  оставила его,  оно
принадлежало не мне, а той воображаемой невесте, котораЯ растаЯла в воздухе.
€з  своих  вещей Я  сделала сверток,  а  кошелек,  в  котором было  двадцать
шиллингов (все мое достоЯние), положила в карман; Я надела соломенную шлЯпу,
взЯла в руки туфли и на цыпочках вышла из комнаты.
     - „о свиданьЯ,  голубушка миссис ”эйрфакс,  -  прошептала Я, пробираЯсь
мимо ее двери.  -  „о свиданьЯ,  милаЯ крошка Ђдель, - сказала Я, заглЯнув в
детскую.  Ќо  войти,  чтобы поцеловать ее,  было невозможно:  мне предстоЯло
обмануть чуткое ухо, - кто знает, может быть, сейчас оно прислушиваетсЯ.
     Њне следовало пройти мимо спальни мистера ђочестера не задерживаЯсь; но
у  его  порога мое  сердце на  мгновение перестало битьсЯ,  и  мне  пришлось
остановитьсЯ.  ‚  этой комнате не спали:  ее обитатель тревожно бегал взад и
вперед,  и  Я  слышала,  как он  то и  дело глубоко вздыхал.  …сли Я  сделаю
определенный выбор,  то  здесь длЯ  менЯ откроетсЯ рай -  недолговечный рай.
„остаточно мне  войти и  сказать:  "Њистер ђочестер,  Я  буду  любить вас  и
проживу с вами всю жизнь до самой смерти",  -  и к моим устам будет поднесен
кубок блаженства. џ думала об этом.
     Њой добрый хозЯин не  может спать,  с  нетерпением он ожидает утра;  но
когда он  пришлет за  мной,  менЯ уже не  будет.  Ћн станет искать менЯ,  но
тщетно.  € тогда он почувствует себЯ покинутым,  свою любовь отвергнутой. Ћн
будет страдать,  может быть,  придет в отчаЯние.  Ћб этом Я тоже думала. ЊоЯ
рука протЯнулась к двери, но Я отвела ее и поспешила дальше.
     Џечально спускалась Я  по лестнице.  џ  знала,  что мне надо делать,  и
выполнЯла все  машинально:  отыскала в  кухне ключ от  боковой двери,  нашла
бутылочку с маслом и перо,  смазала ключ и замок, выпила воды и взЯла хлеба,
так как,  может быть,  мне предстоЯло идти далеко,  а  мои силы,  и без того
подорванные,  не  должны были мне изменить.  ‚се это Я  проделала совершенно
беззвучно.  Ћткрыла дверь, вышла и тихо притворила ее за собой. Ќа дворе уже
светало,  большие ворота были закрыты на  засов,  но калитка рЯдом оказалась
только притворенной.  —ерез нее Я и вышла и тоже закрыла ее за собой.  € вот
’орнфильд осталсЯ позади.
     ‡а полЯми, на расстоЯнии одной мили от ’орнфильда, тЯнулась дорога, она
вела в сторону, противоположную Њилкоту; по этой дороге Я никогда не ходила,
но  часто смотрела на нее,  спрашиваЯ себЯ,  куда она ведет.  Љ  ней-то Я  и
направилась.  ‘ейчас нельзЯ было позволЯть себе никаких размышлений,  нельзЯ
было  оглЯдыватьсЯ,  нельзЯ было  даже  смотреть вперед.  Ќи  одной мысли не
следовало допускать ни о прошлом,  ни о будущем. Џрошлое - это была страница
такого небесного блаженства и такой смертельной печали, что если бы Я прочла
хоть  одну строку на  ней,  это  лишило бы  менЯ мужества и  сломило бы  мою
энергию. Ѓудущее же было совершенно пусто. Ћно было, как мир после потопа.
     џ  шла  вдоль  полей,  изгородей и  лугов,  пока  не  поднЯлось солнце.
‚ероЯтно, было чудесное летнее утро; мои башмаки, которые Я надела, выйдЯ из
дому, скоро намокли от росы. Ќо Я не смотрела ни на восходЯщее солнце, ни на
сиЯющее небо, ни на пробуждающуюсЯ природу.
     ’от,  кто идет по живописной местности к эшафоту,  не смотрит на цветы,
улыбающиесЯ ему по  пути.  Ћн думает о  топоре и  плахе,  о  страшном ударе,
сокрушающем кости и  жилы,  и о могиле в конце пути.  Ђ Я думала о печальном
бегстве и бездомном скитании и о...  , с каким отчаЯнием Я думала о том, что
покинула! Ќо разве можно было поступить иначе!
     џ  представлЯла себе,  как  мистер ђочестер сидит  в  своей  комнате и,
ожидаЯ восхода,  надеетсЯ,  что Я скоро приду и скажу:  "џ остаюсь с тобой и
буду твоей".  Љак Я  мечтала об этом,  как жаждала вернутьсЯ...  ‚едь еще не
поздно,  и Я могу уберечь его от горького разочарованиЯ! џ была уверена, что
мое  бегство  еще  не  обнаружено.   џ  могла  еще  вернутьсЯ  и  стать  его
утешительницей, его гордостью, его спасительницей в несчастье, а может быть,
и в отчаЯнии. Ћ, этот страх, что он погубит себЯ, - как он преследовал менЯ!
‘трах был,  как  зазубреннаЯ стрела в  моей груди,  она  разрывала мне рану,
когда Я пыталась извлечь ее, а воспоминаниЯ все глубже загонЯли ее в тело. ‚
кустах и деревьЯх запели птицы.  Џтицы - трогательно нежные супруги; птицы -
эмблема любви... Ђ как же Я? ђаздираемаЯ сердечными страданиЯми и отчаЯнными
усилиЯми остатьсЯ верной себе, Я возненавидела себЯ.
     Ќа что мне сознание моей правоты,  на что уважение к себе! џ оскорбила,
ранила,  бросила моего друга.  џ  была себе ненавистна.  € все же Я не могла
повернуть, не могла остановить свой шаг. Ѓыть может, мною руководил сам бог?
—то до моей собственной воли и  сознаниЯ,  то они бездействовали:  страстнаЯ
скорбь сломила мою волю и  ослепила сознание.  џ отчаЯнно рыдала,  идЯ своим
одиноким  путем  быстро,   быстро,  как  обезумевшаЯ.  ‚друг  менЯ  охватила
слабость,  она возникла в сердце и разлилась по всем членам,  -  Я упала.  џ
пролежала несколько минут  на  земле,  уткнувшись лицом  в  мокрую траву.  џ
боЯлась - или надеЯлась? - что здесь и умру. Ќо скоро Я была снова на ногах:
сначала Я  ползла на  четвереньках,  затем кое-как  встала,  одержимаЯ одним
безотчетным стремлением - добратьсЯ до дороги.
     Љогда  Я,  наконец,  достигла  ее,  Я  была  вынуждена  присесть  возле
изгороди.  ‘идЯ  здесь,  Я  услышала  шум  колес  и  увидела  приближавшийсЯ
дилижанс.  џ встала и поднЯла руку. „илижанс остановилсЯ. џ спросила кучера,
куда он едет. Ћн назвал мне какое-то очень отдаленное место, где, как Я была
уверена, у мистера ђочестера нет никаких знакомых. џ спросила, сколько стоит
проезд.  Ћн сказал - тридцать шиллингов. Ќо у менЯ было только двадцать. Ќу,
за двадцать,  так за двадцать,  он согласен. џ вошла, кучер помог мне сесть.
‚нутри никого не было; он захлопнул дверцу, и мы покатили.
     „орогой читатель, желаю тебе никогда не испытывать того, что испытывала
Я  тогда.  Џусть  твои  глаза  никогда  не  прольют таких  бурных,  горЯчих,
мучительных слез, какие хлынули из моих глаз. Џусть тебе никогда не придетсЯ
обратитьсЯ  к  небу  с  такими  отчаЯнными и  безнадежными молитвами,  какие
произносили мои уста в этот час.  †елаю тебе никогда не знать страха, что ты
навлечешь несчастье на того, кого любишь.


        ѓлава XXVIII

     Џрошло два днЯ.  ‘тоЯл летний вечер; кучер высадил менЯ на перекрестке,
называемом “иткросс. Ћн не мог везти менЯ дальше за те деньги, которые Я ему
дала, а у менЯ не было больше ни шиллинга. ќкипаж уже успел отъехать на милю
от менЯ; и вот Я одна. ‚ этот миг Я обнаруживаю, что позабыла свой сверток в
задке кареты,  куда положила его длЯ сохранности;  там он осталсЯ,  там он и
будет лежать,  -  и теперь у менЯ нет абсолютно ничего. “иткросс - не город,
даже не деревнЯ:  это всего лишь каменный столб, поставленный на перекрестке
четырех дорог и  выбеленный мелом,  вероЯтно,  длЯ  того,  чтобы быть  более
приметным на расстоЯнии и в темноте. —етыре дощечки отходЯт в равные стороны
от его верхушки;  ближайший город, согласно надписи, отстоит на десЯть миль,
самый  дальний -  больше  чем  на  двадцать.  •орошо  знакомые названиЯ этих
городов говорЯт мне,  в каком графстве Я очутилась:  это одно из центральных
графств севера -  унылаЯ,  то болотистаЯ,  то холмистаЯ землЯ.  Џозади и  по
обеим  сторонам раскинулась безлюднаЯ местность;  пустынные холмы встают над
глубокой долиной,  расстилающейсЯ у моих ног.  Ќаселение здесь, должно быть,
редкое,  -  никого не видно на этих дорогах;  они тЯнутсЯ на восток,  запад,
север и  юг  -  белые,  широкие,  тихие;  все  они  проложены через болота и
пустоши, где растет вереск, густой и буйный, подступаЯ к самому их краю. ‚се
же  случайный спутник может  пройти мимо,  а  сейчас мне  не  хочетсЯ никому
попадатьсЯ на глаза: незнакомые люди могут дивитьсЯ, что Я здесь делаю одна,
стоЯ без всЯкой цели,  с  растерЯнным видом возле придорожного столба.  ЊенЯ
спросЯт,  а  Я смогу дать лишь такой ответ,  который покажетсЯ невероЯтным и
возбудит подозрениЯ.  Ќикакие узы  не  свЯзывают менЯ больше с  человеческим
обществом,  никакие соблазны или надежды не влекут менЯ туда,  где находЯтсЯ
подобные мне существа,  ни у  кого при виде менЯ не найдетсЯ ни доброй мысли
на  мой счет,  ни  сочувствиЯ.  “  менЯ нет родных,  кроме всеобщей матери -
природы; Я прильну к ее груди и буду молить о покое.
     џ  углубилась в  заросли  вереска,  держась стежки,  котораЯ пересекала
бурые  заросли;  бредЯ по  колено в  густой траве,  Я  поворачивала,  следуЯ
изгибам тропинки, и вскоре нашла в глухом месте черный от мха гранитный утес
и уселась под ним.  ‚ысокие,  поросшие вереском откосы обступили менЯ;  утес
нависал над моей головой; вверху простиралось небо.
     Џонадобилось некоторое времЯ,  прежде чем  Я  успокоилась даже  в  этом
уединенном убежище;  Я боЯлась,  что вблизи бродит отбившийсЯ от стада скот,
что  менЯ  обнаружит какой-нибудь охотник или  браконьер.  Љогда  проносилсЯ
порыв ветра,  Я пугливо поднимала голову,  воображаЯ, что это бык несетсЯ на
менЯ;  когда свистел кулик,  мне казалось,  что это человек. Ћднако, увидев,
что мои страхи неосновательны,  и успокоеннаЯ глубокой тишиной, воцарившейсЯ
с наступлением ночи,  Я,  наконец, уверовала в надежность своего убежища. „о
сих  пор  у   менЯ  не  было  ни  одной  мысли,   Я  только  прислушивалась,
всматривалась, трепетала; теперь ко мне вернулась способность размышлЯть.
     —то мне делать?  Људа идти?  Ћ,  мучительные вопросы, когда делать было
нечего и  идти было некуда,  когда моему дрожащему телу предстоЯл еще долгий
путь,  прежде чем Я  доберусь до  человеческого жильЯ;  когда мне предстоЯло
обращатьсЯ с  мольбой к  равнодушному милосердию,  прежде чем Я обрету кров,
вызывать презрительное сочувствие и почти, наверное, получать отказы, прежде
чем люди выслушают мой рассказ или удовлетворЯт хотЯ бы одну из моих нужд.
     џ  коснулась вереска:  он  был сух и  еще хранил тепло знойного летнего
днЯ.  џ взглЯнула на небо -  оно было Ясное; звезда кротко мерцала над краем
утеса.  Њало-помалу выпала роса,  но Я  почти не ощущала ее;  не слышно было
даже шелеста ветра.  Џрирода казалась благосклонной и доброй,  мне чудилось,
что  она  любит  менЯ,  всеми  отверженную;  и  Я,  ожидавшаЯ от  людей лишь
недовериЯ, неприЯзни и оскорблений, прильнула к ней с дочерней нежностью. ‚о
всЯком случае,  сегоднЯ Я буду ее гостьей,  - ведь Я ее дитЯ; она, как мать,
приютит менЯ,  не  требуЯ денег,  не назначаЯ платы.  “  менЯ еще сохранилсЯ
кусочек хлеба - остаток булки, купленной на последнее пенни в городке, через
который мы проезжали в полдень.  џ заметила спелые Ягоды черники, блестевшие
там и сЯм среди вереска,  словно бусы из черного агата,  набрала пригоршню и
съела их  с  хлебом.  ќтот  незатейливый ужин  если не  утолил,  то  все  же
несколько умерил  мучительный голод.  Ћкончив  трапезу,  Я  прочла  вечернюю
молитву и улеглась.
     ‚озле утеса вереск был очень густ;  когда Я  легла,  мои ноги утонули в
нем;  обступив менЯ с  обеих сторон высокой стеной,  он  все же давал доступ
ночному воздуху.  џ  сложила вдвое свою шаль и  накрылась ею,  как  одеЯлом;
отлогаЯ мшистаЯ кочка послужила мне подушкой.  “строившись так, Я по крайней
мере в начале ночи не чувствовала холода.
     Њой сон был бы  спокоен,  если бы не тоскующее сердце.  Ћно сетовало на
свои  кровоточащие раны,  на  оборванные струны;  оно  трепетало за  мистера
ђочестера и  его  судьбу.  Ћно скорбело о  нем с  мучительной жалостью;  оно
порывалось к нему в неумолимой тоске;  бессильное,  как подстреленнаЯ птица,
оно  все  еще  вздрагивало подбитыми крылами  в  тщетных  попытках лететь  к
любимому.
     €стерзаннаЯ этими мыслЯми, Я стала на колени.
     Ќаступила ночь,  и взошли светила,  -  спокойнаЯ,  тихаЯ ночь,  слишком
безмЯтежнаЯ длЯ страха.  Њы знаем,  что бог вездесущ;  но,  без сомнениЯ, мы
больше всего чувствуем его  присутствие,  созерцаЯ величие его  творений;  и
именно в  безоблачном ночном небе,  где  его  миры  свершают свой безмолвный
путь, мы Яснее всего чувствуем его бесконечность, его всемогущество. џ стала
на колени,  чтобы помолитьсЯ за мистера ђочестера. ‚зглЯнув вверх, Я увидела
сквозь  пелену слез  величественный Њлечный Џуть.  ‚спомнив,  что  он  собой
представлЯет,   какие   бессчетные  солнечные   системы   несутсЯ   там,   в
пространстве,  оставлЯЯ лишь слабый светЯщийсЯ след,  Я ощутила могущество и
силу божью.  џ  была уверена,  что он  властен спасти свое создание:  во мне
крепло убеждение,  что ни  землЯ,  и  ни  одна из  душ,  живущих на ней,  не
погибнет,  и  Я  вознесла  ему  благодарность;  ведь  жизнедавец есть  также
спаситель душ.  Њистер ђочестер будет спасен;  он  божье дитЯ,  и  бог будет
хранить его. џ снова приникла к груди утеса и скоро во сне позабыла печаль.
     Ћднако на  следующий день  нужда предстала передо мной  во  всей  своей
неприглЯдной наготе. Љогда Я проснулась и оглЯделась вокруг, птицы уже давно
покинули свои гнезда,  пчелы уже  давно отправились собирать с  вереска мед;
роса еще не  высохла,  но  длинные утренние тени стали уже укорачиватьсЯ,  и
солнце залило блеском землю и небо.
     Љакой тихий,  жаркий,  чудесный день! ‡олотистой пустыней лежали передо
мной луга!  Џовсюду солнечный блеск.  …сли бы можно было жить в этом блеске,
если бы можно было питатьсЯ этим сиЯнием!  џ увидала Ящерицу, скользившую по
утесу;  Я  увидала пчелу,  деловито сновавшую среди сладкой черники.  Ѓудь Я
пчелой или Ящерицей, Я нашла бы здесь подходЯщую пищу и постоЯнный приют. Ќо
Я  была  человеком,  и  у  менЯ были потребности человека:  мне  нельзЯ было
задерживатьсЯ там,  где их нечем удовлетворить.  џ поднЯлась и огл