ее прекрасно, так как привыкла к быстрой речи мадам Џьеро.
     - Њне хотелось бы,  -  продолжала добраЯ старушка, - чтобы вы задали ей
несколько вопросов относительно ее родителей: интересно, помнит она их?
     - Ђдель,  -  сказала Я, - а с кем же вы жили в этом красивом чистеньком
городе, про который ты говоришь?
     - ђаньше,  давно,  Я жила там с мамой;  но она ушла к свЯтой деве. Њама
учила менЯ танцевать,  петь и  декламировать стихи.  Љ маме приходили гости,
очень много дам и  мужчин,  и  Я  танцевала перед ними или садилась к ним на
колени и пела. Њне это очень нравилось. •отите Я вам спою?
     ’ак как она кончила завтрак,  Я позволила ей блеснуть своими талантами.
Ћна  слезла  со  стула,  подошла  и  взобралась  ко  мне  на  колени;  затем
благоговейно сложила  ручки  и,  откинув кудри,  поднЯла глаза  к  потолку и
начала петь арию из какой-то оперы.  ‚ этой арии женщина, покинутаЯ коварным
любовником,  изливает свою тоску и  призывает на помощь гордость;  она велит
служанке надеть на нее самые великолепные,  сверкающие драгоценности и самое
нарЯдное платье,  решив поЯвитьсЯ вечером на  балу,  где  будет обманщик,  и
доказать ему своим весельем, как мало ее трогает его вероломство.
     ‘транно было слышать это из уст ребенка;  но Я понЯла,  что,  вероЯтно,
весь  комизм исполнениЯ и  заключалсЯ в  том,  что  слова  любви и  ревности
произносились маленькой девочкой; и это было, на мой взглЯд, признаком очень
дурного вкуса.
     Ђдель  спела  канцонетту вполне  верно  и  с  наивностью,  присущей  ее
возрасту. Љончив, она соскочила с моих колен и сказала:
     - Ђ теперь, мадемуазель, Я вам прочту стихи!
     ‚став в позу, она начала читать басню ‹афонтена "‘оюз крыс". Ћна читала
с  таким  точным  соблюдением  пауз  и  оттенков,  с  такими  выразительными
интонациЯми и  верными жестами,  каких  было  трудно  ожидать от  ребенка ее
возраста; видимо, кто-то тщательно занималсЯ с ней, показывал ей.
     - ќто мама научила тебЯ так читать? - спросила Я.
     - „а,  она говорила эти слова вот так: "Qu'avez-vous donс? - lui dit un
de ces rats.  -  Parlez!" ["—то с вами? - сказала одна из крыс. - ѓоворите!"
(фр.)], и она заставлЯла менЯ поднЯть руку вот так, чтобы Я не забыла в этом
месте повысить голос. Ђ теперь Я потанцую, хотите?
     - Ќет, пока довольно. Ќо когда твоЯ мама, как ты сказала, ушла к свЯтой
деве, с кем же ты жила?
     - џ жила у мадам ”редерик и ее мужа. Ћна заботилась обо мне, но она мне
не роднаЯ.  Ћна,  верно,  беднаЯ, у нее не было такого красивого дома, как у
мамы.  џ недолго жила у них. Ђ потом мистер ђочестер спросил менЯ, хочу ли Я
поехать с  ним и  жить в  Ђнглии,  и  Я  согласилась.  џ  ведь знала мистера
ђочестера раньше,  чем мадам ”редерик;  он очень добрый, он всегда дарил мне
красивые платьЯ и  игрушки.  ’олько видите -  он  все-таки не сдержал своего
обещаниЯ: менЯ привез в Ђнглию, а сам опЯть уехал, и Я его никогда не вижу.
     Џосле  завтрака мы  с  Ђделью  удалились в  библиотеку,  которую мистер
ђочестер,  видимо, предназначал нам в качестве классной комнаты. Ѓольшинство
книг стоЯло в запертых стеклЯнных шкафах. Ќо один шкаф был отперт и содержал
в  себе все,  что  нужно длЯ  первоначальных занЯтий,  а  также рЯд книг длЯ
легкого чтениЯ:  поэзиЯ,  несколько биографий,  путешествиЯ,  романы  и  так
далее.  Њистер ђочестер,  должно быть,  решил,  что  всего этого гувернантке
хватит.  €  действительно,  это пока вполне удовлетворЯло менЯ в сравнении с
тем скудным выбором книг,  которыми Я  времЯ от времени могла пользоватьсЯ в
‹овуде,   эти  книги  открывали  передо  мной  богатые  возможности  и   длЯ
развлечениЯ  и  длЯ  приобретениЯ  знаний.  ‚  комнате  стоЯл,  кроме  того,
кабинетный роЯль,  совершенно новый и превосходного тона, а также мольберт и
несколько глобусов.
     ЊоЯ  ученица  оказалась довольно  послушной,  однако  очень  рассеЯнной
девочкой;   она  была  совершенно  не  приучена  к  регулЯрным  занЯтиЯм.  џ
почувствовала,  что  не  следует  на  первых  порах  слишком  принуждать ее;
поэтому,  когда мы вдоволь наговорились и  немного позанимались,  -  кстати,
наступил полдень,  - Я позволила ей вернутьсЯ к нЯне, а сама решила до обеда
сделать несколько набросков, которые были нужны мне длЯ занЯтий с нею.
     Љогда  Я  поднималась наверх,  чтобы  взЯть папку и  карандаши,  миссис
”эйрфакс окликнула менЯ.
     - ‚ероЯтно, ваши утренние занЯтиЯ кончились? - спросила она.
     ‘тарушка находилась в комнате,  двустворчатые двери которой были широко
открыты.  “слышав ее голос,  Я вошла. ќто был большой и величественный зал с
пунцовыми креслами и занавесками, турецким ковром, с обшитыми дубом стенами,
огромным окном  из  цветного стекла и  высоким потолком,  украшенным лепкой.
Њиссис  ”эйрфакс как  раз  протирала стоЯвшие на  серванте высокие  вазы  из
прекрасного пурпурного камнЯ.
     - ЉакаЯ чудеснаЯ комната! - воскликнула Я, озираЯсь, ведь Я не видела в
своей жизни ничего похожего на такое великолепие.
     - „а,  это  столоваЯ.  џ  открыла окно,  чтобы впустить немного свежего
воздуха и солнца:  ужаснаЯ сырость заводитсЯ в помещении,  где мало живут, -
рЯдом, в гостиной, прЯмо как в погребе.
     Ћна указала мне на широкую арку в  том же стиле,  что и  окно,  и также
задрапированную восточной тканью. ЏоднЯвшись по двум ступенькам, Я заглЯнула
в  нее,  и  мне  почудилось,  что  Я  попала  в  сказочный чертог,  -  такой
великолепной показалась эта комната моему неискушенному взору.  Ќа  самом же
деле это была просто нарЯднаЯ гостинаЯ с  будуаром;  там и  тут лежали белые
ковры, на которых, казалось, брошены были гирлЯнды Ярких цветов; белоснежный
потолок, украшенный лепными виноградными гроздьЯми, прекрасно гармонировал с
пунцовыми диванами  и  оттоманками;  на  камине  бледного паросского мрамора
стоЯли сверкающие хрустальные вазы цвета темного рубина,  а  большие зеркала
между окнами отражали это ослепительное сочетание снега и пламени.
     - ‚ каком порЯдке вы содержите эти комнаты,  миссис ”эйрфакс! - сказала
Я. - Ќи пыли, ни чехлов. …сли бы не сырость, можно было бы думать, что в них
и сейчас живут.
     - ‚идите ли,  мисс ќйр,  хотЯ мистер ђочестер и навещает нас редко, его
приезды всегда неожиданны.  џ заметила, что его раздражает, когда он находит
все в чехлах и при нем начинаетсЯ уборка; поэтому Я решила, что лучше всего,
если комнаты будут постоЯнно готовы к его приезду.
     - ђазве мистер ђочестер такой требовательный?
     - Ќет,  не  скажу;  но  у  него  вкусы  и  привычки настоЯщего барина и
аристократа, и все в доме должно делатьсЯ так, как он привык.
     - Ђ нравитсЯ он вам? …го вообще любЯт в округе?
     - Ћ  да.  ќта семьЯ была всегда очень уважаема.  ‘  незапамЯтных времен
вое,  что  вы  здесь видите,  всЯ  землЯ,  насколько можно окинуть взглЯдом,
принадлежала ђочестерам.
     - Ќо, не касаЯсь вопроса о его богатстве, сам он вызывает симпатию? Љак
человека его любЯт?
     - “ менЯ нет причины не любить его; и, по-моему, арендаторы считают его
справедливым и щедрым хозЯином. Ќо ведь он никогда подолгу здесь не живал.
     - Ђ  нет ли  у  него каких-нибудь особенностей?  ‘ловом,  каков у  него
характер?
     - Ћ,   это  человек  безукоризненный.  Џравда,  он  немного  чудак.  Ћн
постоЯнно путешествует и многое перевидал. ‚ероЯтно, он умен; но мне никогда
не приходилось подолгу с ним разговаривать.
     - Ђ в каком смысле он чудак?
     - „а не знаю,  трудно объЯснить,  -  ничего такого,  что бросалось бы в
глаза, но когда говоришь с ним, это чувствуетсЯ: никогда не знаешь, шутит он
или серьезен,  доволен или наоборот; никак его не поймешь. ‚о всЯком случае,
Я не понимаю его; но это не имеет значениЯ, он очень хороший хозЯин.
     ‚от и  все,  что мне удалось узнать от  миссис ”эйрфакс об ее хозЯине и
моем.   …сть   люди,   которые,   должно  быть,   вовсе  лишены  способности
характеризовать человека или Явление,  обрисовать то, что наиболее бросаетсЯ
в глаза.  ‚идимо,  добраЯ старушка принадлежала именно к этой категории. Њои
вопросы смущали ее, но не наводили на размышлениЯ. „лЯ нее мистер ђочестер -
это был мистер ђочестер,  аристократ и крупный землевладелец, вот и все. Ћна
не спрашивала и не допытывалась ни о чем больше и,  должно быть,  удивлЯлась
моему желанию получить более точные сведениЯ о его личности.
     Љогда  мы  вышли из  столовой,  она  предложила показать мне  остальные
комнаты,  и  Я  последовала за ней;  мы обошли весь дом сверху донизу,  и  Я
восхищалась тем,  что  видела,  ибо  все  здесь было  устроено разумно и  со
вкусом.  Ѓольшие парадные залы показались мне особенно величественными, зато
некоторые из  комнат  на  третьем этаже,  хотЯ  они  были  темные и  низкие,
привлекали тем,  что от них веЯло духом старины.  Њебель,  стоЯвшаЯ раньше в
нижних этажах,  постепенно переправлЯлась сюда,  по  мере того как  менЯлась
мода.  Џри неверном свете,  падавшем в узкие окна, Я видела кровати, которым
было  не  меньше ста  лет,  лари из  дуба или  орехового дерева,  украшенные
причудливой резьбой в виде пальмовых веток и толстых херувимов, напоминавшие
ковчег  завета,  рЯды  старинных  стульев  с  узкими  сиденьЯми  и  высокими
спинками,   еще  более  старинные  кресла,  сохранившие  на  своих  подушках
полустертые следы вышивки, сделанной руками, которые уже два поколениЯ назад
стали  прахом.  ЃлагодарЯ всем  этим  реликвиЯм третий  этаж  ’орнфильдхолла
казалсЯ олицетворением прошлого,  хранилищем воспоминаний.  „нем  мне  очень
нравилсЯ полумрак,  тишина и своеобразнаЯ обстановка этих комнат, но Я бы ни
за  что  не  согласилась провести ночь  на  одной из  этих широких массивных
кроватей.  Ќекоторые из  альковов имели стены и  дубовые двери,  другие были
завешены  старинными гобеленами с  изображением странных цветов,  еще  более
странных птиц и  уж совсем странных человеческих существ,  -  все это вместе
должно было казатьсЯ поистине фантастическим при бледном свете луны.
     - ‚ этих спальнЯх спЯт слуги? - спросила Я.
     - Ќет,  они помещаютсЯ в  маленьких комнатах на  той стороне дома;  тут
никто не спит.  …сли бы в ’орнфильде были привидениЯ, они ЯвлЯлись бы именно
здесь.
     - џ тоже так думаю. Ќо у вас, значит, нет привидений?
     - ‚о всЯком случае,  Я  о них никогда не слышала,  -  отозвалась миссис
”эйрфакс, улыбаЯсь.
     - €  на  этот счет не  существует никаких преданий,  никаких легенд или
рассказов?
     - Њне кажетсЯ, нет. Ђ вместе с тем говорЯт, что все ђочестеры были люди
бурного и беспокойного нрава; может быть, поэтому они так мирно спЯт в своих
могилах.
     - „а...  "Џосле жизни огневой их крепок сон..." -  пробормотала Я.  - Ђ
куда вы теперь направлЯетесь,  миссис ”эйрфакс?  - спросила Я, видЯ, что она
куда-то повернула.
     - Ќаверх. •отите взглЯнуть на вид с крыши?
     џ последовала за ней по узенькой лесенке на чердак, а затем по пожарной
лестнице и через открытый люк вылезла на крышу. ’еперь Я находилась на одном
уровне с  колонией грачей и  могла заглЯнуть в  их гнезда.  Ќаклонившись,  Я
посмотрела вниз,  и парк развернулсЯ передо мной, как большаЯ карта. ‡еленый
подстриженный газон окружал,  словно бархатным поЯсом,  серые стены дома; на
широкой полЯне стоЯли рЯдами старые кусты боЯрышника; лес, темный и суровый,
пересекала пешеходнаЯ тропинка,  и  мох,  устилавший ее,  был  зеленее,  чем
листва деревьев. ‚озле ворот Я увидела церковь, за ней дорогу, мирные холмы,
словно дремавшие в  свете  осеннего солнца,  и  затем горизонт,  а  над  ним
высокое небо, лазурное, с жемчужными облаками. ‚ этом пейзаже не было ничего
необычайного,  но  весь  он  был  прекрасен.  Љогда  Я  отвернулась и  вновь
спустилась в  люк,  Я  едва могла различить пожарную лестницу.  Џосле Яркого
голубого воздуха и  залитых солнцем рощ,  пастбищ и зеленых холмов,  посреди
которых  стоЯл  барский  дом  и  которые  Я  только  что  созерцала с  таким
удовольствием, мне казалось, что на чердаке темно, как в погребе.
     Њиссис ”эйрфакс на минуту задержалась,  чтобы запереть люк,  а Я ощупью
нашла выход с  чердака и  продолжала спускатьсЯ.  џ  остановилась в  длинном
коридоре, который проходил через весь третий этаж, отделЯЯ комнаты фасада от
комнат,  находившихсЯ в  глубине дома.  ќтот  коридор с  двумЯ рЯдами темных
запертых дверей,  узкий,  низкий,  сумрачный - в конце его находилось только
одно маленькое оконце, - напоминал коридор в замке ‘иней Ѓороды.
     џ  тихонько шла  вперед  и  вдруг  услышала звук,  который меньше всего
ожидала здесь услышать: до менЯ донессЯ чей-то смех. ќто был странный смех -
отрывистый,  сухой,  безрадостный.  џ остановилась.  ‘мех умолк,  но лишь на
мгновение.  Ћн  прозвучал опЯть -  громче,  ибо в  первый раз смеЯлись очень
тихо, - и оборвалсЯ на высокой ноте, казалось, пробудив эхо в каждом из этих
пустынных покоев,  хотЯ раздалсЯ он в комнате рЯдом, и Я могла бы совершенно
точно сказать, за какой именно дверью.
     - Њиссис  ”эйрфакс,  -  крикнула  Я,  услышав,  что  она  спускаетсЯ по
лестнице. - ‚ы слышали этот громкий смех? Љто это?
     - ‚ероЯтно,  кто-нибудь из горничных,  -  ответила она.  -  Њожет быть,
ѓрэйс Џул.
     - Ќо вы слышали? - опЯть спросила Я.
     - „а,  совершенно Ясно. џ часто слышу ее смех. Ћна шьет в одной из этих
комнат. €ногда с нею бывает и ‹и, они шумЯт и болтают.
     ‘мех  повторилсЯ,   негромкий,   отрывистый,   и   закончилсЯ  странным
бормотанием.
     - ѓрэйс! - крикнула миссис ”эйрфакс.
     ѓоворЯ по  совести,  Я  не  ждала,  что  ѓрэйс ответит;  смех был такой
мрачный,  такой жуткий,  какого Я никогда не слышала.  Џравда, была середина
днЯ,  и  ничто  сверхъестественное не  сопровождало  это  странное  Явление;
обстановка и  времЯ днЯ отнюдь не располагали к страхам,  иначе менЯ охватил
бы суеверный ужас.
     ‚прочем,  тут же выЯснилось, что во всем этом нет ничего таинственного:
дверь рЯдом со  мной открылась,  и  вышла служанка -  женщина лет тридцати -
сорока.  “  нее  была  невысокаЯ коренастаЯ фигура,  рыжие  волосы,  грубое,
простое лицо.  ’рудно  себе  представить образ  менее  романтический,  менее
похожий на призрак.
     - ‘лишком много шуму,  ѓрэйс, - сказала миссис ”эйрфакс, - не забывайте
приказа. - ѓрэйс молча присела и снова ушла в комнату.
     - Ћна шьет и помогает ‹и по хозЯйству, - продолжала вдова. - “ нее есть
известные недостатки, но она хорошо справлЯетсЯ с работой. Љстати, как у вас
шли занЯтиЯ с вашей ученицей?
     ђазговор перешел на Ђдель, и мы продолжали беседовать на эту тему, пока
спускались в более светлые и веселые помещениЯ нижнего этажа.  ‚ холле Ђдель
подбежала ко мне.
     - ‘ударынЯ, обед на столе! - воскликнула она и добавила: - —то касаетсЯ
менЯ, то Я проголодалась!
     Ћбед был готов и ожидал нас в комнате миссис ”эйрфакс.


        ѓлава XII

     ’а надежда на безбурную жизнь,  которую сулила мне моЯ перваЯ встреча с
’орнфильдхоллом,  еще сильней укрепилась во мне после более продолжительного
знакомства с этим местом и его обитателЯми. Њиссис ”эйрфакс оказалась такой,
как  Я  и  предполагала,  -  уравновешенной,  добродушной  женщиной,  хорошо
воспитанной и неглупой. ЊоЯ ученица была девочка живаЯ, довольно своенравнаЯ
и  избалованнаЯ -  и  поэтому иногда упрЯмаЯ:  но  так  как ее  предоставили
целиком моим заботам и  никто не вмешивалсЯ в мои методы ее воспитаниЯ,  она
скоро отвыкла от своих маленьких капризов и  стала послушной и восприимчивой
к  учению.  “ нее не было никаких особых талантов,  никаких резко выраженных
черт характера или своеобразных чувств и вкусов, благодарЯ которым она стала
бы выше обычного уровнЯ детей ее возраста;  но не было у  нее и  недостатков
или  пороков,  которые ставили бы  ее  ниже этого уровнЯ.  Ћна делала вполне
удовлетворительные успехи,  питала ко мне искреннюю,  хотЯ, быть может, и не
очень глубокую привЯзанность,  а ее простодушие, живость и желание нравитьсЯ
внушали и  мне  ответное чувство,  достаточное,  чтобы сделать наше взаимное
общение приЯтным.
     ќто -  замечу в  скобках -  может быть сочтено за холодность теми,  кто
любит разглагольствовать об  ангельской природе детей и  кто  считает долгом
воспитателей относитьсЯ к ним с обожанием;  но Я пишу эту книгу не длЯ того,
чтобы  льстить родительскому эгоизму,  не  длЯ  того,  чтобы  потворствовать
лицемерию или повторЯть всЯкий вздор.  ЊоЯ цель -  говорить только правду. џ
добросовестно заботилась об  успехах и  развитии Ђдели  и  питала  спокойную
привЯзанность к  ее  маленькой особе,  так же  как Я  питала благодарность к
миссис ”эйрфакс за ее доброту,  за ее неизменно ровное и  ласковое отношение
ко мне, отвечаЯ ей таким же уважением.
     Џусть порицает менЯ кто хочет, если Я добавлю к этому, что порой, когда
Я одна бродила по парку,  или выходила за ворота и смотрела на дорогу,  или,
воспользовавшись  тем,   что  Ђдель  играет  с  нЯней,   а  миссис  ”эйрфакс
расставлЯет банки с  вареньем в  кладовой,  взбиралась по лестнице на третий
этаж,  открывала дверь  чердака  и,  выбравшись на  крышу,  окидывала взором
далекие полЯ и  холмы и всматривалась в туманный горизонт;  что мне хотелось
тогда обладать особой силой зрениЯ, котораЯ помогла бы мне проникнуть за эти
пределы,  достигнуть иного,  деЯтельного мира,  увидеть города и  местности,
полные жизни,  о  которых Я  слышала,  но  которых никогда не видела;  что Я
мечтала о  большем жизненном опыте,  о  более  широком общении с  людьми,  о
знакомстве с более разнообразными характерами, чем те, которые менЯ окружали
до сих пор.  џ очень ценила все хорошие качества миссис ”эйрфакс и Ђдели, но
Я верила,  что существует другаЯ, более деЯтельнаЯ доброта, - а то, во что Я
верила, Я желала и увидеть.
     Љто  будет порицать менЯ?  Ѓез сомнениЯ,  многие.  ЊенЯ назовут слишком
требовательной.  Ќо что Я  могла поделать?  Џо натуре Я человек беспокойный,
неугомонность у менЯ в характере,  и Я не однажды страдала из-за нее.  ’огда
моим  единственным утешением было  ходить по  коридору третьего этажа взад и
вперед,  в тишине и уединении, и отдаватьсЯ внутреннему созерцанию тех Ярких
образов, которые теснились передо мною, прислушиватьсЯ к нараставшему в моем
сердце  волнению,  смущавшему менЯ,  но  полному жизни,  и  в  лучшие минуты
внимать той бесконечной повести,  которую создавала моЯ фантазиЯ, насыщаЯ ее
событиЯми,  огнем,  чувством - всем, чего Я желала и чего лишена была в этот
период моего существованиЯ.
     Ќапрасно  утверждают,  что  человек  должен  довольствоватьсЯ спокойной
жизнью:  ему необходима жизнь деЯтельнаЯ;  и он создает ее, если она не дана
ему   судьбой.   Њиллионы  людей   обречены  на   еще   более   однообразное
существование,  чем то,  которое выпало на мою долю,  - и миллионы безмолвно
против него бунтуют. Ќикто не знает, сколько мЯтежей - помимо политических -
зреет  в  недрах  обыденной  жизни.   ЏредполагаетсЯ,  что  женщине  присуще
спокойствие;  но  женщины испытывают то  же,  что и  мужчины;  у  них та  же
потребность проЯвлЯть свои способности и  искать длЯ себЯ поле деЯтельности,
как и у их собратьев мужчин; вынужденные жить под суровым гнетом традиций, в
косной среде,  они страдают совершенно так же,  как страдали бы  на их месте
мужчины.  €  когда привилегированный пол  утверждает,  что призвание женщины
только печь пудинги да вЯзать чулки, играть на роЯле да вышивать сумочки, то
это  слишком ограниченное суждение.  Ќеразумно порицать их  или смеЯтьсЯ над
ними, если они хотЯт делать нечто большее и учитьсЯ большему, чем то, к чему
обычай принуждает их пол.
     ‚о  времЯ  этих  одиноких прогулок по  коридору Я  нередко слышала смех
ѓрэйс Џул.  ќто был все тот же отрывистый,  низкий, глухой смех, который так
взволновал менЯ,  когда Я впервые услышала его.  „о менЯ доносилось также ее
бормотание, еще более странное, чем смех. ‚ иные дни она безмолвствовала; но
звуки ее голоса всегда вызывали у менЯ недоумение.  џ не раз видела ее;  она
выходила из своей комнаты то с  тазом,  то с  тарелкой или подносом в руках,
направлЯлась на кухню и обычно возвращалась оттуда с кружкой портера (прости
мне эту грубую правду, романтический читатель). Џри виде ее мое любопытство,
вызванное ее странным смехом,  гасло:  ни в этой неповоротливой фигуре, ни в
лице с резкими чертами не было ничего,  способного вызвать интерес. џ не раз
старалась вовлечь ѓрейс в разговор,  но она была чрезвычайно молчалива:  все
мои попытки пресекались ее односложными ответами.
     Ћстальные обитатели этого дома:  „жон и его жена, ‹и - горничнаЯ и ‘офи
- нЯнЯ-француженка -  были вполне достойные,  однако ничем не примечательные
люди.  ‘ ‘офи Я болтала по-французски и иногда расспрашивала ее о родине; но
у нее не было дара ни к описанию,  ни к рассказу,  и она обычно давала такие
краткие и  неопределенные ответы,  что  они  могли  скорее  отбить  охоту  к
расспросам, чем вызвать ее.
     ’ак прошли октЯбрь,  ноЯбрь и декабрь.  Ћднажды в Январе,  после обеда,
миссис ”эйрфакс попросила,  чтобы Я  не занималась с Ђделью ввиду того,  что
девочка простужена;  Ђдель  горЯчо поддержала эту  просьбу;  Я  вспомнила ту
радость,  которую доставлЯли мне  такие  случайные праздники,  когда Я  была
ребенком, и, сочтЯ необходимым проЯвить известную уступчивость, согласилась.
Ѓыл  Ясный,  спокойный день,  хотЯ очень холодный.  џ  устала,  просидев все
долгое  утро  в  библиотеке.  Њиссис  ”эйрфакс только  что  написала письмо,
которое нужно было  отправить на  почту,  поэтому Я  надела шлЯпу и  плащ  и
предложила отнести его в •эй:  до этой деревушки всего две мили -  это будет
только приЯтной прогулкой.  “садив Ђдель в маленькое креслице возле камина в
комнате миссис ”эйрфакс и  дав ей ее лучшую восковую куклу (которую Я обычно
хранила  в  шкафу  завернутой  в  серебрЯную  бумагу),   а  также  книжку  с
картинками, Я ушла, ответив поцелуем на ее "‚озвращайтесь скорее, моЯ милаЯ,
моЯ дорогаЯ мадемуазель †аннет".
     ‡емлЯ была застывшаЯ,  воздух тих, ни один человек не встретилсЯ мне на
дороге.  ‘начала  Я  шла  быстро,  чтобы  согретьсЯ,  потом  замедлила  шаг,
наслаждаЯсь и  предвкушаЯ те  удовольствиЯ,  которые сулило это  времЯ днЯ и
года.  Ѓыло  три  часа;  церковный колокол только  что  прозвонил,  когда  Я
проходила мимо колокольни.  “гасающий день и  низко стоЯвшее над  горизонтом
бледное лучистое солнце придавали особое очарование этому часу. џ отошла уже
на милю от ’орнфильда,  передо мной тЯнулась узкаЯ дорога, славившаЯсЯ летом
своими зарослЯми шиповника,  а осенью орехами и ежевикой. …ще и сейчас между
ветвЯми кое-где  алели уцелевшие Ягоды боЯрышника и  шиповника.  Ќо  главнаЯ
прелесть  этой  дороги  состоЯла зимой  в  полной  пустынности и  безгласной
тишине.  …сли и долетало сюда дыхание ветра, то оно не вызывало ни малейшего
шороха,  ибо здесь не  было ни  деревца остролиста,  ни  какого-либо другого
представителЯ  той  же  вечнозеленой  породы,   а  нагие  кусты  орешника  и
боЯрышника были так же  безмолвны,  как белые истертые камни,  которыми была
выложена дорога. Џо обе стороны ее широко и вольно раскинулись полЯ, где уже
бродил скот;  а  маленькие коричневые птички,  порой трепыхавшиесЯ в кустах,
были похожи на блеклые листьЯ, которые забыли упасть.
     „орога,  ведшаЯ в •эй,  непрерывно поднималась в гору.  ЏройдЯ половину
пути,  Я  присела  на  ступеньку изгороди,  которой огорожено было  поле.  џ
закуталась в плащ и сунула руки в муфту,  так что мне не было холодно,  хотЯ
морозило  все  сильнее:  это  доказывала  толстаЯ  корка  льда,  покрывавшаЯ
тропинку, по которой еще недавно, после внезапной оттепели, стекал ручеек. ‘
моего места мне хорошо был виден весь ’орнфильд; подо мной, в центре долины,
высилсЯ серый массив дома с  зубчатыми стенами:  он  резко выделЯлсЯ на фоне
рощицы  с  черными грачиными гнездами.  џ  сидела до  тех  пор,  пока  среди
деревьев  не  опустилось солнце,  пунцовое и  Ясное.  ’огда  Я  повернула на
восток.
     Ќад холмом стоЯла луна;  она была еще бледна,  как облачко,  но  быстро
становилась  все  Ярче  и  поднималась все  выше,  озарЯЯ  деревню,  котораЯ
тЯнулась по верху холма,  полускрытаЯ деревьЯми,  и  посылала в небо голубые
струйки дыма из своих многочисленных труб.  „о нее оставалась еще милЯ, но в
глубокой тишине уже  доносились ко  мне несложные звуки ее  жизни.  Њой слух
улавливал также ропот ручьев,  текущих где-то  в  ущельЯх и  оврагах;  по ту
сторону •эЯ  было  много возвышенностей,  и,  конечно,  там  были  ручьи:  в
прозрачной вечерней тишине доносилось их журчание - не только самых близких,
но и самых отдаленных.
     €  вдруг в  тихий ропот и журчание,  такие далекие и вместе с тем такие
отчетливые,   ворвались  иные  звуки:   раздалсЯ  громкий  топот,   какой-то
металлический лЯзг,  заглушившие мЯгкий лепет струй;  не  так ли  на картине
крЯжистый утес или мощные извилины старого дуба, выступив отчетливо и резко,
вдруг  закроют  от  вас  и  лазурный холм  вдали,  и  солнечный горизонт,  и
жемчужные облака, где краски неуловимо переходЯт одна в другую.
     ум доносилсЯ с дороги:  видимо,  приближалась лошадь.  …е еще не видно
было за  поворотом,  но топот становилсЯ все громче.  џ  быстро поднЯлась со
ступеньки,  однако дорога была здесь слишком узка,  и  пришлось снова сесть,
чтобы  лошадь могла  пройти.  ‚  те  дни  Я  была  молода,  и  какие  только
фантастические образы,  то  смутные,  то  ослепительные,  не  волновали  мое
воображение!  ‘реди прочего вздора в моей душе жили и далекие воспоминаниЯ о
детских сказках;  и когда они снова всплывали, юность придавала им ту силу и
живость, каких не знает детство. Џока Я ожидала в сумерках поЯвлениЯ лошади,
все  более приближавшейсЯ,  мне вспомнились некоторые из  сказок Ѓесси,  где
фигурировал дух, известный жителЯм ‘еверной Ђнглии под названием ѓитраша: он
поЯвлЯетсЯ в  образе конЯ,  мула или  большой собаки и  бегает по  пустынным
дорогам,  иногда настигаЯ запоздалых путников,  -  так  же  как  сейчас менЯ
настигала эта лошадь.
     Ћна была уже совсем рЯдом,  но Я все еще не видела ее.  € вдруг,  кроме
топота,  Я  услышала шорох,  и  из  кустов  выбежала огромнаЯ собака,  резко
выделЯвшаЯсЯ на  фоне бурого орешника своей черной с  белым шерстью.  Ћна  в
точности  соответствовала  воплощению  ѓитраша,  как  его  описывала  Ѓесси:
существо, похожее на льва, с длинной шерстью и крупной головой. Џес спокойно
пробежал мимо,  даже не обратив на менЯ загадочного собачьего взора, как мне
и  представлЯлось заранее.  Џозади шла лошадь,  очень крупнаЯ;  на ней сидел
всадник.  ЏоЯвление человеческого существа -  всадника -  сразу же  рассеЯло
чары.  Ќикто никогда не  ездил верхом на ѓитраше,  он всегда поЯвлЯлсЯ один;
духи же,  насколько Я  понимала,  хотЯ и могли принимать образ бессловесного
животного,  врЯд ли  соблазнились бы оболочкой обыкновенного человека.  Ќет,
это был не ѓитраш, а просто путник, спешивший в Њилкот ближайшей дорогой. Ћн
миновал менЯ,  и  Я  продолжала идти  вперед,  но,  сделав  несколько шагов,
обернулась:  Я услышала, что лошадь скользит по обледенелой тропинке. Џутник
воскликнул:  "ќтого  еще  не  хватало!",  и  тут  же  лошадь  грохнулась.  џ
остановилась.   Љонь  и  всадник  лежали  на  земле.   ‘обака  подбежала  и,
убедившись,  что и всадник и лошадь беспомощны, начала лаЯть так громко, что
вечерние холмы  отозвались звонким эхом  на  этот  басистый лай,  неожиданно
гулкий и  мощный.  Ћна обнюхала поверженного всадника,  и его конЯ,  а затем
подбежала ко  мне,  -  ведь это все,  что она могла сделать:  кругом не было
никого,  чтобы просить о помощи.  € Я внЯла ее молчаливой мольбе и подошла к
всаднику,  который силилсЯ выпутатьсЯ из  стремЯн.  ‘удЯ по  его  энергичным
движениЯм,  он,  видимо,  не  очень  пострадал при  падении;  все  же  Я  не
удержалась и спросила его:
     - ‚ы ушиблись, сэр?
     ЉажетсЯ,  он выругалсЯ,  но Я  и  сейчас в  этом не уверена;  во всЯком
случае, он пробормотал что-то и не сразу ответил.
     - Ќе могу ли Я вам чем-нибудь помочь? - снова спросила Я.
     - Ћтойдите куда-нибудь подальше,  -  ответил он наконец и  приподнЯлсЯ,
сначала встав на колени,  а затем во весь рост.  Џосле этого раздалсЯ грохот
скользЯщих копыт,  стук и звон,  сопровождаемые понуканием всадника, а также
лаем и прыжками пса,  и Я невольно отступила как можно дальше. Ћднако мне не
хотелось  уходить,   не  увидев  результата  этих  усилий.  Ќаконец  попытки
увенчались успехом:  лошадь снова стала на ноги,  а собака успокоилась после
приказа хозЯина:  "Љуш,  Џилот!" ’огда путник,  наклонившись, стал ощупывать
свое  колено  и  ступню,  словно проверЯЯ их  целость;  видимо,  он  все  же
испытывал  боль,  ибо  схватилсЯ  за  ступеньку,  с  которой  Я  только  что
поднЯлась, и сел на нее.
     Њне  очень хотелось быть  ему  полезной или  по  крайней мере  проЯвить
внимание, и Я опЯть подошла к нему.
     - …сли  вы  ушиблись,  сэр,  и  вам  нужна  помощь,  Я  могу  сходить в
’орнфильдхолл или •эй.
     - Ѓлагодарю вас, Я и так обойдусь! Љости у менЯ целы, просто вывих, - и
он,  снова приподнЯвшись,  сделал попытку стать на ноги, однако это движение
вызвало у него болезненное "ой!".
     …ще не  окончательно стемнело,  да и  луна светила все Ярче,  так что Я
видела его совершенно отчетливо. Ќа нем был плащ длЯ верховой езды с меховым
воротником и стальными застежками. ”игуру его было трудно рассмотреть, но он
казалсЯ среднего роста  и  широкоплеч.  ‹ицо  смуглое,  черты  суровые,  лоб
массивный.  ѓлаза под  густыми сросшимисЯ бровЯми горели гневным упрЯмством.
“же не юноша, он, пожалуй, еще не достиг средних лет, - ему могло быть около
тридцати пЯти. џ не чувствовала перед ним ни страха, ни особой робости. Ѓудь
он  романтическим  молодым  героем,   Я   бы  не  отважилась  надоедать  ему
расспросами и навЯзывать свои услуги, но Я, вероЯтно, еще не видела красивых
юношей и,  уж конечно, ни с одним не говорила. ‚ теории Я преклонЯлась перед
красотой,  галантностью,  обаЯтельностью;  но  если бы  Я  встретила все эти
достоинства,  воплощенными в  мужском образе,  Я бы сразу понЯла,  что такой
человек не найдет во мне ничего притЯгательного, и бежала бы от него, как от
огнЯ или молнии, которые скорее пугают, чем влекут к себе.
     …сли  бы  незнакомец  улыбнулсЯ  мне  и  добродушно  ответил,  когда  Я
обратилась  к   нему,   если   бы   отклонил  мою   просьбу  с   приветливой
благодарностью,  -  Я,  может быть,  пошла бы  дальше,  не  возобновив своих
вопросов;  но его сердитый вид и  резкий тон придали мне смелости.  Љорда он
сделал мне знак уйти, Я осталась на месте и заЯвила:
     - џ  ни в коем случае не могу бросить вас здесь,  сэр,  в такой поздний
час, на пустынной дороге; по крайней мере пока вы не окажетесь в силах сесть
на лошадь.
     Љогда Я  сказала это,  он поднЯл глаза.  „о сих пор он едва ли хоть раз
взглЯнул на менЯ.
     - ‚ам  самой давно пора быть дома,  -  сказал он,  -  если ваш  дом  по
соседству. Ћткуда вы взЯлись?
     - ‚он оттуда,  снизу.  €  Я ничуть не боюсь,  -  ведь светит луна;  Я с
удовольствием сбегаю в  •эй,  если хотите;  да  мне и  нужно туда на почту -
отправить письмо.
     - ‚ы живете там, внизу? ‚ы хотите сказать - вон в том доме с башнЯми? -
спросил он,  указываЯ на  ’орнфильдхолл,  залитый Ярким лунным светом и  тем
резче выделЯвшийсЯ на  фоне  лесов,  которые издали казались сплошной темной
массой.
     - „а, сэр.
     - Ђ чей это дом?
     - Њистера ђочестера.
     - ‚ы знаете мистера ђочестера?
     - Ќет, Я его никогда не видела.
     - ђазве он не живет там?
     - Ќет.
     - Ђ вы знаете, где он теперь?
     - Ќет, не знаю.
     - ‚ы не прислуга в  доме,  это Ясно.  ‚ы...  -  Ћн остановилсЯ,  окинув
взглЯдом  мою  одежду,  котораЯ  была,  как  всегда,  очень  проста:  черный
мериносовый плащ и чернаЯ кастороваЯ шлЯпка; и то и другое не надела бы даже
камеристка знатной дамы. Ћн, видимо, затруднЯлсЯ решить, кто же перед ним. џ
помогла ему:
     - џ гувернантка.
     - Ђх,   гувернантка,   -  повторил  он.  -  —ерт  побери,  Я  и  забыл!
ѓувернантка!  -  и  снова принЯлсЯ рассматривать менЯ.  Њинуты через две  он
поднЯлсЯ  со  ступеньки,  но  едва  сделал  движение,  как  лицо  его  снова
исказилось от боли.
     - џ не стану посылать вас за помощью,  - сказал он, - но вы сами можете
мне помочь, если будете так добры.
     - •орошо, сэр.
     - “ вас нет зонтика, которым Я мог бы воспользоватьсЯ как тростью?
     - Ќет.
     - ’огда постарайтесь взЯть мою  лошадь и  подвести ее  ко  мне.  ‚ы  не
боитесь?
     ‘ама Я  побоЯлась бы  коснутьсЯ лошади,  но так как мне было предложено
это сделать, пришлось послушатьсЯ. Џоложив свою муфту на ограду, Я подошла к
рослому коню  и  попыталась схватить его  за  уздечку,  однако  лошадь  была
горЯчаЯ и не давала мне приблизитьсЯ. џ делала все новые попытки, но тщетно.
Џри  этом Я  смертельно боЯлась ее  передних копыт,  которыми она непрерывно
била. Џутник ждал, наблюдаЯ за мной; наконец он рассмеЯлсЯ.
     - „а,  уж Я вижу,  -  сказал он,  -  гора отказываетсЯ идти к Њагомету!
Џоэтому все, что вы можете сделать, это помочь Њагомету подойти к горе.
     џ приблизилась к нему.
     - €звините  менЯ,   -   сказал  он,  -  необходимость  заставлЯет  менЯ
воспользоватьсЯ вашей помощью.
     …го рука тЯжело легла на  мое плечо,  и,  весьма ощутительно надавив на
него,  путник доковылЯл до своей лошади. Љак только ему удалось взЯть в руки
уздечку,  он сразу же подчинил себе конЯ и  вскочил в седло,  делаЯ при этом
ужасные  гримасы,  так  как  вывихнутаЯ щиколотка причинЯла ему  при  каждом
движении резкую боль.
     - Ќу вот,  -  сказал он;  и Я видела, что он уже не кусает себе губы. -
„айте мне мой хлыст, вон он лежит возле изгороди.
     џ поискала хлыст и подала ему.
     - Ѓлагодарю вас,  а теперь бегите с вашим письмом в •эй и возвращайтесь
как можно скорее домой.
     Ћн  коснулсЯ лошади шпорами,  она  взвилась на  дыбы,  затем  поскакала
галопом. ‘обака бросилась следом, и все трое быстро исчезли из виду, -

     Љак вереск, что в степи сухой
     “носит, воЯ, ветер.

     џ  подобрала свою муфту и  зашагала дальше.  ќпизод был закончен и  уже
отошел в прошлое;  в нем не было ничего значительного, ничего романтического
и,  пожалуй, ничего интересного; и все же он внес какое-то разнообразие хотЯ
бы  в  один  час  моей  бесцветной жизни.  Љто-то  нуждалсЯ в  моей помощи и
попросил ее;  Я ее оказала. Њне удалось что-то сделать, и Я была рада этому;
и  хотЯ услуга эта была ничтожной и  случайной,  все же Я  имела возможность
действовать, а Я так устала от своего однообразного существованиЯ. ќто новое
лицо было как новаЯ картина в  галерее моей памЯти,  оно резко отличалось от
всех хранившихсЯ там образов:  во-первых,  это было лицо мужчины; во-вторых,
оно было смуглое,  решительное и  суровое.  €  это лицо все еще стоЯло перед
моими глазами,  когда Я  вошла в  •эй и  бросила письмо в  почтовый Ящик.  џ
видела это лицо перед собой, пока спускалась под гору, торопЯсь домой. „ойдЯ
до изгороди,  Я приостановилась,  словно ожидаЯ,  что опЯть услышу на дороге
топот  копыт,  увижу  всадника  в  плаще  и  большого ньюфаундлендского пса,
похожего на  ѓитраша.  Ќо  передо мной  лишь темнела изгородь и  серебристаЯ
подстриженнаЯ ива  безмолвно возносила свою стройную вершину навстречу лучам
луны.  џ  ощущала только легчайшее дуновение ветра,  проносившегосЯ за  милю
отсюда между деревьЯми,  обступившими ’орнфильд.  € когда Я посмотрела вниз,
туда,  откуда доносилсЯ этот непрерывный шелест, мой взглЯд невольно отметил
одно из окон фасада, в котором трепетал огонек. ќто напомнило мне о том, что
уже поздно, и Я поспешила домой.
     Њне не хотелось возвращатьсЯ в ’орнфильд: переступить через его порог -
значило вернутьсЯ домой,  в  стоЯчее болото;  опЯть  бродить по  безмолвному
холлу,  подниматьсЯ по мрачной лестнице, сидеть в своей одинокой комнатке, а
затем  беседовать с  безмЯтежной миссис ”эйрфакс и  проводить длинные зимние
вечера только с ней, с ней одной - одна мысль об этом была способна погасить
то легкое возбуждение,  которое было вызвано моей прогулкой, и снова сковать
мои силы цепЯми однообразного и слишком тихого существованиЯ,  безмЯтежность
и  спокойствие которого Я  уже переставала ценить.  Љак полезно было бы  мне
тогда очутитьсЯ среди бурь и  треволнений необеспеченной жизни,  чтобы тоска
по  тишине и  миру,  которые менЯ сейчас так  угнетали,  пришли ко  мне  как
результат сурового и горького опыта; да, это было мне так же необходимо, как
долгаЯ прогулка человеку, засидевшемусЯ в слишком удобном кресле.
     “ ворот Я помедлила,  помедлила и на лужайке перед домом. џ ходила взад
и вперед по мощеной аллее;  ставни стеклЯнной входной двери были прикрыты, и
Я не могла заглЯнуть внутрь.  Љазалось,  и взор мой и душа влеклись прочь от
этого мрачного зданиЯ,  от  этой серой громады,  полной темных закоулков,  -
таким оно по крайней мере мне тогда представлЯлось,  - к распростертому надо
мною  небу,  к  этому голубому морю без  единого облачка.  ‹уна торжественно
поднималась все выше,  ее  лик словно парил над холмами,  из-за  которых она
показалась;  и  они  отступали все  дальше  и  дальше вниз,  тогда  как  она
стремилась к зениту,  в неизмеримые и неизведанные бездны полуночного мрака.
Ђ  за  ней  следовали трепетные звезды;  при виде их  мое сердце задрожало и
горЯчее  побежала  в  жилах  кровь.  Ќо  иногда  достаточно  пустЯка,  чтобы
возвратить нас  на  землю:  в  холле  пробили  часы,  и  это  заставило менЯ
оторватьсЯ от луны и звезд; Я открыла боковую дверь и вошла.
     ‚  холле  было  полутемно,  горела  только  бронзоваЯ лампа  высоко под
потолком;  на  нижних  ступеньках дубовой лестницы лежал  теплый красноватый
отблеск,  -  он  падал  из  большой столовой,  раздвижные двери которой были
открыты;  в  камине жарко  пылал  огонь,  бросаЯ Яркие  блики  на  мраморную
облицовку и медную каминную решетку, на пышные пунцовые шторы и полированную
мебель;  он озарЯл также и  расположившуюсЯ перед камином группу.  Ќо едва Я
успела  взглЯнуть на  нее,  едва  до  менЯ  донеслись веселые голоса,  среди
которых мне послышалсЯ и голос Ђдели, как дверь уже захлопнулась.
     џ  поспешила в  комнату миссис ”эйрфакс;  здесь тоже топилсЯ камин,  но
свечи не  были зажжены,  и  хозЯйка отсутствовала.  ‡ато перед камином важно
уселсЯ большой,  черный с белым,  пес,  совершенно такой же, как встреченный
мною на дороге ѓитраш.  Ћн настолько был похож на того пса,  что Я  невольно
произнесла:  "Џилот!" - и собака поднЯлась, подошла и стала обнюхивать менЯ.
џ  погладила ее,  а  она  помахала  пушистым хвостом.  Ќо  животное все  еще
казалось мне каким-то фантастическим существом, Я не могла представить себе,
откуда оно взЯлось. Џозвонив, Я попросила, чтобы принесли свечу; кроме того,
мне хотелось узнать, что у нас за гость. ‚ошла ‹и.
     - Ћткуда эта собака?
     - Ћна прибежала за хозЯином.
     - ‡а кем?
     - ‡а хозЯином, за мистером ђочестером. Ћн только что приехал.
     - „а что вы? € миссис ”эйрфакс у него?
     - „а,  и мисс Ђдель.  Ћни все в столовой,  а „жона послали за врачом. ‘
хозЯином случилось несчастье: его лошадь упала, и он вывихнул себе ногу.
     - ‹ошадь упала на дороге в •эй?
     - „а,  когда он спускалсЯ с  холма.  Ћна поскользнулась на обледеневшей
тропинке.
     - Ђ... Џринесите мне, пожалуйста, свечу, ‹и.
     ‹и принесла свечу,  а за ней следом вошла миссис ”эйрфакс,  повторившаЯ
мне ту  же  новость.  Ћна добавила,  что мистер Љартер,  врач,  уже прибыл и
находитсЯ  сейчас  у  мистера  ђочестера.   ‡атем  она  вышла  распорЯдитьсЯ
относительно чаЯ, а Я поднЯлась наверх, чтобы раздетьсЯ.


        ѓлава XIII

     Џо  требованию врача мистер ђочестер рано  лег  в  этот вечер и  поздно
поднЯлсЯ на следующее утро,  Ђ когда наконец сошел вниз, то сразу же занЯлсЯ
делами: ЯвилсЯ его управлЯющий и кое-кто из арендаторов.
     Ќам  с  Ђделью  пришлось  освободить  библиотеку.  Ћна  служила  теперь
приемной длЯ  посетителей.  ‚  одной  из  комнат  наверху затопили камин,  Я
перенесла туда наши книги и устроила там классную комнату. ‚ это же утро мне
пришлось убедитьсЯ,  что ’орнфильд стал иным.  ‚  доме уже не царила тишина,
как в церкви:  через каждый час или два раздавалсЯ стук в парадную дверь или
звон колокольчика,  в холле слышались шаги и разнообразные голоса,  - ручеек
из внешнего мира заструилсЯ через наш дом,  ибо этот дом обрел хозЯина.  —то
касаетсЯ менЯ - так он мне нравилсЯ больше.
     ‚ этот день нелегко было заниматьсЯ с Ђделью. Ћна то и дело выбегала из
комнаты и,  перегнувшись через перила, высматривала, не видно ли где мистера
ђочестера,  и  то  и  дело  изобретала предлоги,  чтобы  сойти  вниз,  но  Я
подозревала,  что у  нее одна цель -  библиотека,  где ее  отнюдь не  желали
видеть;  а  когда Я,  наконец,  рассердилась и велела ей сидеть смирно,  она
продолжала все  времЯ  болтать о  своем  друге,  monsieur Edouard Fairfax de
Rochester, как она его называла (Я до сих пор не знала всех его имен), строЯ
предположениЯ относительно тех подарков,  какие он  ей привез:  он,  видимо,
вчера вечером намекнул ей,  что,  когда из  Њилкота приедет его  багаж,  она
найдет там коробку, содержимое которой будет длЯ нее небезынтересно.
     - Ђ это значит,  - продолжала она по-французски, - что там есть подарок
длЯ менЯ,  а может быть,  и длЯ вас, мадемуазель. Ћн спросил менЯ, как зовут
мою