жение и любовь! € Я
уже достигла известных успехов: как раз в это утро Я была переведена в число
первых  учениц;   мисс  Њиллер  похвалила  менЯ;  мисс  ’емпль  одобрительно
улыбнулась,  она обещала занЯтьсЯ со мной рисованием и  дать мне возможность
изучать  французский Язык,  если  Я  в  течение двух  ближайших месЯцев буду
делать такие же  успехи.  Њои  соученицы относились ко  мне благожелательно,
сверстницы обращались,  как с  равной,  и  никто не оскорблЯл менЯ.  € вот Я
лежала  здесь,  растоптаннаЯ и  опозореннаЯ!  “дастсЯ  ли  мне  когда-нибудь
поднЯтьсЯ?
     "Ќикогда!" -  решила Я и страстно пожелала себе смерти.  ‚ то времЯ как
Я,  рыдаЯ,  бормотала это пожелание,  кто-то приблизилсЯ ко мне.  џ  поднЯла
голову,  -  снова возле менЯ была ќлен Ѓернс,  в этой длинной пустой комнате
угасающий свет  камина смутно озарил ее  фигурку.  Ћна  принесла мне  кофе и
хлеба.
     - Ќу-ка, поешь немного, - сказала она.
     Ќо Я  отодвинула от себЯ и хлеб и кофе:  мне казалось,  что Я подавлюсь
первым же глотком и первой крошкой хлеба. ќлен, вероЯтно, смотрела на менЯ с
удивлением;  Я  никак  не  могла  овладеть собой,  сколько ни  старалась,  и
продолжала громко рыдать.  ’огда она  села рЯдом со  мной на  пол,  охватила
колени руками и  положила на  них  голову.  ‚  таком положении она просидела
долго, безмолвнаЯ, как изваЯние. џ перваЯ заговорила:
     - ќлен,  ќлен,  как ты  можешь сидеть с  девочкой,  которую все считают
лгуньей?
     - Ќеправда,  „жен!  ’олько восемьдесЯт человек слышали,  что  тебЯ  так
назвали. Ђ в мире сотни миллионов людей.
     - Ќо  какое мне дело до  миллионов?  ’е  восемьдесЯт,  которых Я  знаю,
презирают менЯ.
     - „жен,  ты,  право же,  ошибаешьсЯ:  наверно,  никто в  нашей школе не
презирает и не ненавидит тебЯ;  наоборот,  Я уверена,  что многие тебЯ очень
жалеют.
     - Љак они могут жалеть менЯ после того, что сказал мистер Ѓрокльхерст?
     - Њистер Ѓрокльхерст не  бог;  он  даже не  почтенный,  всеми уважаемый
человек.  ‡десь его не  любЯт,  да  он ничего и  не сделал,  чтобы заслужить
любовь.  ‚от если бы он обращалсЯ с тобой,  как со своей любимицей,  тогда у
тебЯ нашлось бы  много врагов,  и  Явных и  тайных;  но  ведь это не так,  и
большинство девочек, наверно, охотно посочувствовали бы тебе, если бы только
смели.  Њожет быть, учительницы и старшие день-два будут к тебе холоднее, но
в душе они расположены к тебе; старайсЯ по-прежнему хорошо вести себЯ, и эти
чувства проЯвЯтсЯ тем  сильнее,  чем  больше они  были  скрыты.  Љроме того,
„жен... - Ћна остановилась.
     - Ќу что, ќлен? - сказала Я, взЯв ее за руку. Ћна нежно стала растирать
мои пальцы, чтобы согреть их, и продолжала:
     - …сли  весь мир  будет ненавидеть тебЯ и  считать тебЯ дурной,  но  ты
чиста перед собственной совестью, ты всегда найдешь друзей.
     - „а,  ќлен!  џ понимаю,  главное -  знать, что Я не виновата; но этого
недостаточно:  если никто не  будет любить менЯ,  лучше мне  умереть.  џ  не
вынесу одиночества и ненависти,  ќлен. —тобы заслужить любовь твою, или мисс
’емпль,  или еще кого-нибудь,  кого Я действительно люблю, Я согласилась бы,
чтобы мне  сломали руку  или  бык  забодал менЯ.  џ  охотно бы  стала позади
брыкающейсЯ лошади, чтобы она ударила менЯ копытом в грудь...
     - “спокойсЯ, „жен! ’ы слишком заботишьсЯ о любви окружающих. ’ы слишком
горЯчо все принимаешь к сердцу.  ’ворец,  создавший твое тело и вдохнувший в
него  жизнь,  дал  тебе более твердую опору,  чем  твое слабое "Я"  или  чем
подобные тебе слабые созданиЯ.  Љроме нашей земли, кроме человеческого рода,
существует незримый мир, царство духов. ќтот мир окружает нас, он повсюду; и
духи оберегают нас,  их  дело -  стоЯть на страже;  и  хотЯ бы мы умирали от
стыда и горЯ,  хотЯ бы нас окружало презрение и ненависть угнетала бы нас, -
ангелы видЯт  наши  мучениЯ,  они  скажут,  что  мы  не  виноваты (если  это
действительно так; а Я знаю, что ты невиновна и что низкое обвинение мистера
Ѓрокльхерста исходит от  миссис  ђид;  сразу  же  увидела по  твоим  горЯщим
глазам,  по твоему чистому лбу,  что у  тебЯ правдиваЯ душа).  Ђ  бог только
ждет,  когда наш  дух отделитсЯ от  плоти,  чтобы увенчать нас всей полнотою
награды.  ‡ачем же  поддаватьсЯ отчаЯнию,  если  жизнь недолга,  а  смерть -
верный путь к счастью и свету?
     џ  молчала.  ќлен  успокоила  менЯ,  но  в  этом  покое  была  какаЯ-то
неизъЯснимаЯ печаль.  џ  чувствовала веЯние скорби в ее словах,  но не могла
понЯть, откуда эта скорбь. Ђ когда она замолчала, ее дыхание стало учащенным
и она закашлЯлась коротким,  сухим кашлем,  Я мгновенно забыла о собственном
горе, охваченнаЯ смутной тревогой за нее.
     Џоложив голову на плечо ќлен, Я обнЯла ее; она привлекла менЯ к себе, и
мы сидели молча.  Ќо это продолжалось недолго, ибо в комнате поЯвилсЯ кто-то
третий. ‚етер прогнал тЯжелые тучи, и Ярко засиЯла полнаЯ луна; ее луч, упав
в  одно из окон,  осветил и нас и приближавшуюсЯ к нам фигуру,  в которой мы
узнали мисс ’емпль.
     - џ ищу тебЯ,  „жен ќйр, - сказала она, - Я хочу, чтобы ты зашла ко мне
в комнату; а раз здесь ќлен Ѓернс, пусть зайдет и она.
     Њы встали и, следуЯ за нашей наставницей, прошли по лабиринту коридоров
и поднЯлись по лестнице.
     ‚  ее  комнате Ярко  горел  камин  и  было  очень  уютно.  Њисс  ’емпль
предложила ќлен  Ѓернс сесть в  низенькое кресло у  камина,  а  сама  села в
другое кресло и привлекла менЯ к себе.
     - Ќу что,  все прошло?  -  спросила она,  вглЯдываЯсь в мое лицо.  - ’ы
утешилась наконец?
     - Ѓоюсь, что Я никогда не утешусь.
     - Ћтчего же?
     - Ћттого,  что менЯ несправедливо обвинили;  и вы,  мисс ’емпль,  и все
другие будут теперь считать, что Я дурнаЯ.
     - Њы  будем считать тебЯ  такой,  какой ты  себЯ  покажешь,  дитЯ  мое.
Џродолжай вести себЯ хорошо, и мы будем довольны тобой.
     - Џравда, мисс ’емпль?
     - Ќу  конечно,  -  сказала она,  обнЯв менЯ  одной рукой.  -  Ђ  теперь
расскажи  мне,  кто  эта  дама,  которую  мистер  Ѓрокльхерст  назвал  твоей
благодетельницей?
     - ќто миссис ђид,  жена моего дЯди.  Њой дЯдЯ умер и оставил менЯ на ее
попечение.
     - ‡начит, она удочерила тебЯ не по собственному желанию?
     - Ќет,  мисс ’емпль,  она очень этого не хотела,  но Я часто слышала от
слуг,  будто дЯдЯ перед смертью взЯл с  нее  обещание,  что она всегда будет
заботитьсЯ обо мне.
     - Ќу,  так вот, „жен. ’ы знаешь, или во всЯком случае должна знать, что
когда на  суде в  чем-нибудь обвинЯют человека,  ему  дают право защищатьсЯ.
ђасскажи  правдиво  все,  что  ты  помнишь;  но  ничего  не  прибавлЯй и  не
преувеличивай.
     џ твердо решила, что буду как можно сдержанней, как можно справедливее,
и,  помолчав  несколько минут,  чтобы  обдумать  свои  слова,  рассказала ей
печальную повесть моего детства.  ЋбессиленнаЯ предшествующими волнениЯми, Я
была в  своем рассказе гораздо сдержаннее,  чем обычно,  когда касалась этой
печальной  темы,  и,  крепко  памЯтуЯ  предостережениЯ ќлен  не  поддаватьсЯ
безудержной  мстительности,   вложила   в   свой   рассказ   гораздо  меньше
запальчивости и  раздражениЯ,  чем  обычно.  Ѓудучи,  таким  образом,  более
сдержанным и  простым,  рассказ мой  произвел более  сильное впечатление:  Я
чувствовала, что мисс ’емпль верит мне до конца.
     ‚о  времЯ своего рассказа Я  упомЯнула имЯ мистера ‹лойда,  посетившего
менЯ после припадка;  Я кажетсЯ,  до самой смерти не могла бы забыть ужасный
случай в  красной комнате:  боюсь,  что  при  описании его  мне  не  удалось
сохранить хладнокровие,  так как ничто не могло смЯгчить воспоминаний о  том
смертном страхе,  который сжал  мне  сердце,  когда миссис ђид  отвергла мои
горЯчие мольбы о  прощении и  вторично заперла менЯ в темной красной комнате
наедине с призраком.
     џ  кончила.  Њисс ’емпль некоторое времЯ смотрела на  менЯ в  молчании.
‡атем она сказала:
     - џ немного знаю мистера ‹лойда.  џ напишу ему.  …сли он подтвердит то,
что ты рассказала, с тебЯ при всех будет снЯто обвинение; что касаетсЯ менЯ,
„жен, в моих глазах ты оправдана уже сейчас.
     Ћна  поцеловала менЯ и,  все  еще не  отпускаЯ от  себЯ (мне было очень
хорошо возле нее,  Я  испытывала детскую радость,  глЯдЯ на  ее лицо,  на ее
платье, на скромные украшениЯ, на белый лоб с густыми шелковистыми кудрЯми и
лучистые темные глаза), продолжала, обращаЯсь к ќлен Ѓернс:
     - Ђ ты как чувствуешь себЯ сегоднЯ, ќлен? ’ы днем много кашлЯла?
     - Ќе так много, сударынЯ.
     - Ђ боль в груди?
     - Ћна теперь слабее.
     Њисс ’емпль встала,  взЯла ее  за  руку,  сосчитала пульс;  затем опЯть
опустилась в свое кресло;  при этом Я услышала,  как она тихонько вздохнула.
Ќесколько минут она  была погружена в  задумчивость,  потом,  овладев собой,
весело сказала:
     - Ќу,  сегоднЯ вы мои гости,  и Я должна принимать вас, как гостей. Ћна
позвонила.
     - Ѓарбара,  -  сказала она вошедшей горничной,  -  Я  еще не  пила чаю.
Џринесите поднос и поставьте две чашки длЯ этих двух молодых барышень.
     Џоднос был  принесен.  Љакими красивыми казались мне фарфоровые чашки и
Ярко начищенный чайник,  стоЯвший на маленьком круглом столике возле камина.
Љак  благоухал горЯчий  чай  и  поджаренный хлеб!  Ќо,  к  сожалению (ибо  Я
начинала испытывать голод),  гренков оказалось очень мало.  Њисс ’емпль тоже
обратила на это внимание.
     - Ѓарбара, - сказала она, - не можете ли вы принести нам побольше хлеба
с маслом? ‡десь на троих не хватит. Ѓарбара вышла, но вскоре вернулась.
     - ‘ударынЯ, миссис •арден говорит, что она прислала обычную порцию.
     Љ сведению читателей, миссис •арден была экономка; эта женщина, которой
мистер Ѓрокльхерст весьма доверЯл, всЯ состоЯла из китового уса и железа.
     - Ќу,  хорошо,  -  отозвалась мисс ’емпль,  -  мы как-нибудь обойдемсЯ,
Ѓарбара. - €, когда девушка ушла, она поЯснила улыбаЯсь: - Љ счастью, Я могу
добавить кое-что к этому скудному угощению.
     Џредложив мне и  ќлен сесть за стол,  она поставила перед каждой из нас
чашку чаЯ  с  восхитительным,  хотЯ и  очень тоненьким кусочком поджаренного
хлеба,  а затем поднЯлась, отперла шкаф и вынула из него что-то завернутое в
бумагу и оказавшеесЯ большим сладким пирогом.
     - џ хотела дать вам это с собою,  когда вы уйдете,  - сказала она, - но
так  как хлеба мало,  то  вы  получите его сейчас,  -  и  она нарезала пирог
большими кусками.
     Ќам  казалось в  этот  вечер,  что  мы  питаемсЯ нектаром и  амброзией;
немалую  радость доставлЯло нам  и  присутствие ласковой хозЯйки,  котораЯ с
улыбкой  смотрела на  то,  как  мы  утолЯли  свой  голод,  наслаждаЯсь столь
изысканным и щедрым угощением.  Љогда мы кончили чай и поднос был убран, она
снова подозвала нас к камину;  мы сели по обе стороны от нее,  и затем между
мисс ’емпль и  ќлен началсЯ разговор,  присутствовать при  котором оказалось
длЯ менЯ действительно большой честью.
     Ќа всем облике мисс ’емпль лежал отпечаток внутреннего покоЯ,  ее черты
выражали   возвышенное   благородство,   она   говорила   неторопливо  и   с
достоинством, исключавшим всЯкую несдержанность, порывистость, горЯчность; в
ней  было что-то,  внушавшее тем,  кто смотрел на  нее и  слушал се,  чистую
радость  и  чувство  благоговейного почитаниЯ;  таковы  и  сейчас  были  мои
ощущениЯ. —то касаетсЯ ќлен Ѓернс, то Я не могла надивитьсЯ на нее.
     Ѓыть может,  вкусный чай,  Яркое пламЯ камина,  присутствие и  ласка ее
обожаемой  наставницы были  тому  причиной,  а  может  быть,  оказались  еще
неизвестные мне черты ее  своеобразной натуры,  но  в  ней точно пробудились
какие-то  новые силы.  …е всегда бледные и  бескровные щеки окрасились Ярким
румЯнцем,  а глаза засиЯли влажным блеском, что придало им вдруг необычайную
красоту,  и они казались теперь красивее,  чем глаза мисс ’емпль, но поражал
не их Яркий блеск,  не длинные ресницы и словно нарисованные брови - красота
этих глаз была всЯ в их выражении,  живости, сиЯнии. € вот сердце заговорило
ее  устами,  и  ее  речь полилась из неведомых мне глубин,  -  ибо как может
четырнадцатилетнЯЯ девочка иметь душу,  достаточно сильную, чтобы из нее бил
родник чистого,  всеобъемлющего и  пламенного красноречиЯ?  Ђ  именно такими
казались мне  рассуждениЯ ќлен в  тот  знаменательный вечер;  словно ее  дух
стремилсЯ пережить в  несколько часов все то,  что у многих растЯгиваетсЯ на
целую долгую жизнь.
     Ћни беседовали о предметах,  о которых Я никогда не слышала: о канувших
в вечность временах и народах,  о дальних странах,  об уже открытых или едва
подслушанных тайнах природы;  они говорили о  книгах.  € сколько же книг они
успели прочесть!  Љакими сокровищами знаний они владели!  €  как хорошо они,
видимо, знали ”ранцию и французских писателей! Ћднако мое изумление достигло
предела,  когда мисс ’емпль спросила ќлен,  не  пытаетсЯ ли она в  свободную
минуту вспомнить латынь,  которой ее учил отец, и затем, взЯв с полки книгу,
предложила ей перевести страничку ‚ергилиЯ;  девочка выполнила ее просьбу, и
мое благоговение росло с каждым прочитанным стихом. …два она успела кончить,
как  прозвонил звонок,  возвещаЯ о  том,  что  настало времЯ ложитьсЯ спать.
Њедлить было нельзЯ. Њисс ’емпль обнЯла нас обеих и, прижав к своему сердцу,
сказала:
     - Ѓог да благословит вас, дети!
     Ћна  задержала мою подругу в  своих объЯтиЯх чуть дольше,  чем менЯ,  и
отпустила ее с  большой неохотой;  за ќлен,  а  не за мною следили ее глаза,
когда мы  шли к  двери,  о  ней она второй раз тЯжело вздохнула,  из-за  нее
отерла слезу.
     …два войдЯ в спальню,  мы услышали голос мисс ‘кетчерд. Ћна осматривала
Ящики комода и только что обнаружила беспорЯдок в вещах ќлен Ѓернс. ‚стретив
девочку резким замечанием,  она тут же пригрозила,  что завтра приколет к ее
плечу с полдюжины неаккуратно сложенных предметов.
     - Њои вещи действительно были в позорном беспорЯдке,  -  прошептала мне
ќлен. - џ хотела убрать их, но забыла.
     Ќа другой день мисс ‘кетчерд написала крупными буквами на куске картона
слово  "нерЯха" и  украсила этой  надписью широкий,  умный  и  спокойный лоб
девочки.  ’а  ходила с  ним  до  вечера,  терпеливо и  кротко,  считаЯ,  что
заслужила наказание.  …два мисс ‘кетчерд, закончив вечерние уроки, ушла, как
Я побежала к ќлен,  сорвала картон и швырнула его в камин. џрость - чувство,
совершенно ей незнакомое, - жгла менЯ весь день, и горЯчие, крупные слезы то
и  дело  набегали  на  глаза,  ибо  зрелище  этого  смирениЯ  причинЯло  мне
невыносимую боль.
     Џримерно неделю спустЯ после описанных событий мисс  ’емпль получила от
мистера ‹лойда ответ  на  свое  письмо,  видимо,  подтвердивший правоту моих
слов.  ‘обрав всю школу,  мисс ’емпль объЯвила,  что в  свЯзи с  обвинением,
выдвинутым против „жен ќйр, было произведено самое тщательное расследование,
и  она  счастлива,  что может заЯвить перед всеми о  моем полном оправдании.
“чительницы окружили менЯ.  ‚се жали мне руки и  целовали менЯ,  а  по рЯдам
моих подруг пробежал шепот удовлетворениЯ.
     ’аким образом,  с  менЯ была снЯта мучительнаЯ тЯжесть,  и  Я  с новыми
силами  принЯлась за  работу,  твердо решив  преодолеть все  препЯтствиЯ.  џ
упорно  трудилась,  и  мои  усилиЯ  увенчались  успехом;  постоЯнные занЯтиЯ
укреплЯли мою памЯть и  развивали во  мне ум  и  способности.  —ерез две-три
недели Я  была переведена в  следующий класс,  а меньше чем через два месЯца
мне было разрешено начать уроки французского Языка и рисованиЯ. Џомню, что в
один  день  Я  выучила  первые  два  времени  глагола etre  [быть  (фр.)]  и
нарисовала свой первый домик (его стены были так кривы,  что могли поспорить
с Џизанской башней).  ‚ечером,  ложась в постель,  Я даже забыла представить
себе роскошный ужин из  жареной картошки или же из булки и  парного молока -
мои  излюбленные Яства,  которыми Я  обычно старалась в  воображении утолить
постоЯнно мучивший менЯ голод.  ‚место этого Я  представлЯла себе в  темноте
прекрасные рисунки,  и все они были сделаны мной: дома и деревьЯ, живописные
скалы  и  развалины,  стада  на  пастбище во  вкусе  голландских живописцев,
пестрые бабочки, трепещущие над полураскрытыми розами, птицы, клюющие зрелые
вишни,  или окруженное молодыми побегами плюща гнездо королька с похожими на
жемчуг  Яйцами.  џ  старалась  также  прикинуть в  уме,  скоро  ли  Я  смогу
переводить французские сказки,  томик  которых мне  сегоднЯ показывала мадам
Џьеро; однако Я не успела всего додумать, так как крепко уснула.
     Џрав был ‘оломон,  сказав:  "“гощение из  зелени,  но  при любви лучше,
нежели откормленный бык, но при нем ненависть".
     ’еперь Я уже не променЯла бы ‹овуд со всеми его лишениЯми на ѓейтсхэд с
его навЯзчивой роскошью.


        ѓлава IX

     Ћднако лишениЯ, вернее - трудности жизни в ‹овуде становились все менее
ощутимы.   Џриближалась  весна.   Ћна   пришла   незаметно.   ‡имние  морозы
прекратились,  снега растаЯли, ледЯные ветры потеплели. Њои несчастные ноги,
обмороженные и  распухавшие в дни резких Январских холодов,  начали заживать
под действием мЯгкого апрельского тепла. Ќочью и утром уже не было той чисто
канадской  температуры,   от   которой  застывает  кровь   в   жилах.   —ас,
предназначенный длЯ игр,  мы теперь охотнее проводили в саду,  а в солнечные
дни  пребывание там  становилось просто  удовольствием и  радостью;  зеленаЯ
поросль покрывала темно-бурые клумбы и  с  каждым днем становилась все гуще,
словно  ночами  здесь  проносилась легкокрылаЯ надежда,  оставлЯЯ наутро все
более  Явственный  след.  Њежду  листьев  проглЯнули  цветы  -  подснежники,
крокусы,  золотистые анютины глазки.  Џо четвергам, когда занЯтиЯ кончались,
мы  предпринимали далекие прогулки и  находили еще более прелестные цветы по
обочинам дороги и вдоль изгородей.
     џ  открыла  также  бесконечное удовольствие в  созерцании  вида  -  его
ограничивал только  горизонт,  -  открывавшегосЯ поверх  высокой,  утыканной
гвоздЯми ограды нашего сада:  там тЯнулись величественные холмы,  окружавшие
венцом  глубокую горную долину,  полную Яркой  зелени и  густой тени,  а  на
каменистом темном  ложе  ее  шумела  веселаЯ речушка,  подернутаЯ сверкающей
рЯбью. ‘овсем иным казалсЯ этот пейзаж под свинцовым зимним небом, скованный
морозом,  засыпанный снегом! ’огда из-за фиолетовых вершин наплывали туманы,
холодные,  как смерть, их гнали восточные ветры, и они стлались по склонам и
сливались с морозной мглой,  стоЯвшей над речкой, и сама речка неслась тогда
бурно  и  неудержимо.  Ћна  мчалась сквозь  лес,  наполнЯЯ окрестности своим
ревом, к которому нередко примешивалсЯ шум проливного дождЯ или вой вьюги, а
по берегам стоЯли рЯдами остовы мертвых деревьев.
     Ђпрель сменилсЯ маем.  ќто  был Ясный и  кроткий май.  Љаждый день Ярко
синело небо,  грели мЯгкие солнечные лучи,  и ласковые ветерки дули с запада
или юга.  ђастительность мощно пробивалась повсюду.  ‹овуд встрЯхивал своими
пышными кудрЯми,  он  весь зазеленел и  расцвел.  …го высокие тополЯ и  дубы
вновь  ожили  и  облеклись в  величественные зеленые мантии,  кусты  в  лесу
покрылись листьЯми,  бесчисленные виды мхов затЯнули бархатом каждую Ямку, а
золотые первоцветы казались лучами солнца,  светившими с  земли.  ‚ тенистых
местах их бледное сиЯние походило на брызги света.  ‚сем этим Я наслаждалась
часто,   долго,  беспрепЯтственно  и  почти  всегда  в  одиночестве,  -  эта
неожиданнаЯ возможность пользоватьсЯ свободой имела свою  особую причину,  о
которой пора теперь сказать.
     ђазве  описаннаЯ мною  восхитительнаЯ местность среди гор  и  лесов,  в
речной излучине не  напоминала райский уголок?  „а,  она была прекрасна;  но
здорова ли - это другой вопрос.
     ‹еснаЯ долина,  где находилсЯ ‹овуд,  была колыбелью Ядовитых туманов и
рождаемых туманами  болезней.  €  сейчас  началась  эпидемиЯ  тифа;  болезнь
распространЯлась и росла по мере того,  как расцветала весна; заползла она и
в   наш  сиротский  приют  -   многолюднаЯ  класснаЯ  и  дортуары  оказались
рассадником заразы;  и не успел еще наступить май,  как школа превратилась в
больницу.
     Џолуголодное существование и  застарелые простуды создали у большинства
воспитанниц предрасположение к  заболеванию -  из восьмидесЯти девочек сорок
пЯть   слегли  одновременно.   “роки  были   прерваны,   правила  распорЯдка
соблюдались менее строго,  и те немногие,  что еще не заболели, пользовались
неограниченной свободой.  ‚рач  настаивал на  том,  что  им  длЯ  сохранениЯ
здоровьЯ необходимо как можно дольше находитьсЯ на  открытом воздухе;  но  и
без того ни у  кого не было ни времени,  ни охоты удерживать нас в комнатах.
‚се внимание мисс ’емпль было поглощено больными: она все времЯ находилась в
лазарете и  уходила только ночью на  несколько часов,  чтобы отдохнуть.  ‚се
остальные учителЯ  были  занЯты  сборами  в  дорогу  тех  немногих  девочек,
которые,  по счастью, имели друзей или родственников, согласившихсЯ взЯть их
к себе.  Ћднако многие были уже заражены и,  вернувшись домой, вскоре умерли
там.  „ругие умерли в  школе,  и  их похоронили быстро и незаметно,  так как
опасность распространениЯ эпидемии не допускала промедлениЯ.
     ‚ то времЯ как жестокаЯ болезнь стала постоЯнной обитательницей ‹овуда,
а  смерть -  его частой гостьей,  в то времЯ как в его стенах царили страх и
уныние,  а  в коридорах и комнатах стоЯли больничные запахи,  которые нельзЯ
было заглушить ни  ароматичными растворами,  ни  курениЯми,  -  над  крутыми
холмами и  кудрЯвыми рощами сиЯл  безмЯтежный май.  ‚  саду  цвело множество
мальв ростом чуть не с дерево,  раскрывались лилии,  разноцветные тюльпаны и
розы,   маленькие  клумбы   были   окружены  веселой   темно-розовой  каймой
маргариток. Џо вечерам и по утрам благоухал шиповник, от него пахло Яблоками
и прЯностЯми.  Ќо в большинстве своем обитатели ‹овуда не могли наслаждатьсЯ
этими дарами природы,  и  только мы  носили на  могилы умерших девочек пучки
трав и цветов.
     Ћднако те  дети,  которые оставались здоровыми,  полностью наслаждались
красотой окрестностей и сиЯющей весной.  Ќикто не обращал на нас вниманиЯ, и
мы как цыгане, с утра до ночи бродили по долинам и рощам. Њы делали все, что
нам нравилось, и шли, куда нас влекло. “словиЯ нашей жизни тоже стали лучше.
Ќи  мистер Ѓрокльхерст,  ни  его  семейство не  решались даже приблизитьсЯ к
‹овуду.  Ќикто не  надзирал за хозЯйством,  злаЯ экономка ушла,  испугавшись
эпидемии.   …е   заместительница,   котораЯ  раньше   заведовала  лоутонским
лазаретом,  еще  не  перенЯла  ее  обычаев  и  была  щедрее,  да  и  кормить
приходилось гораздо меньше девочек: больные ели мало. ‚о времЯ завтрака наши
мисочки  были  налиты  до  краев.  Љогда  кухарка  не  успевала  приготовить
настоЯщий обед, а это случалось довольно часто, нам давали по большому куску
холодного пирога или ломоть хлеба с сыром,  и мы уходили в лес, где у каждой
из  нас  было  свое  излюбленное местечко,  и  там  с  удовольствием съедали
принесенное.
     џ больше всего любила гладкий широкий камень,  сухой и белый,  лежавший
посредине ручьЯ; к нему можно было пробратьсЯ только по воде, и Я переходила
ручей босиком. Ќа камне хватало места длЯ двоих, и мы располагались на нем с
моей  новой  подругой.   ќто   была  некаЯ  Њери-ќнн  ‚ильсон,   неглупаЯ  и
наблюдательнаЯ девочка; ее общество мне нравилось - она была большаЯ шутница
и  оригиналка,  и Я чувствовала себЯ с ней просто и легко.  Њери-ќнн была на
несколько лет  старше менЯ,  больше знала жизнь,  ее  рассказы были длЯ менЯ
интересны,  и она умела удовлетворить мое любопытство. Ѓудучи снисходительна
к моим недостаткам,  она никогда не удерживала и не порицала менЯ. “ нее был
дар повествованиЯ,  у менЯ -  анализа;  она любила поучать,  Я - спрашивать.
Џоэтому мы прекрасно ладили,  и  если это общение и  не приносило нам особой
пользы, оно было приЯтно.
     Ђ  где же была ќлен Ѓернс?  Ћтчего Я  не с ней проводила эти сладостные
дни свободы?  ђазве Я  забыла ее?  €ли Я была так легкомысленна,  что начала
тЯготитьсЯ ее благородной дружбой? Љонечно, Њери-ќнн ‚ильсон была несравнима
с моей первой подругой: она рассказывала занЯтные истории и охотно болтала и
шутила со мной,  в то времЯ как ќлен всегда умела пробудить в тех,  кто имел
счастье общатьсЯ с ней, интерес к возвышенному.
     ‚се это верно,  читатель; и Я это прекрасно знала и чувствовала. •отЯ Я
и очень несовершенное создание, с многочисленными недостатками, которые врЯд
ли могут искупить мои слабые достоинства, Я никогда бы не устала от общества
ќлен Ѓернс;  в моей душе продолжало жить чувство привЯзанности к ней,  такое
сильное,  нежное и благоговейное,  какое Я редко патом испытывала.  „а и как
могло быть  иначе,  ведь ќлен всегда и  при  всех обстоЯтельствах дарила мне
спокойную,   верную  дружбу,  которую  не  могло  смутить  или  ослабить  ни
раздражение,  ни непонимание. Ќо ќлен была больна: вот уже несколько недель,
как мы с  ней не виделись;  Я даже не знала,  в какой комнате верхнего этажа
она находитсЯ.  …е  не  положили,  как Я  выЯснила,  в  лазарет,  где лежали
тифозные больные,  ибо у  нее была чахотка,  а  не  тиф.  Њне же,  по  моему
неведению,  чахотка представлЯлась чем-то очень безобидным,  такой болезнью,
которую уход и времЯ могут излечить.
     ќту  уверенность  поддерживало  во  мне  и  то  обстоЯтельство,  что  в
солнечные дни  ее  иногда выносили в  сад;  но  и  тут  мне  не  разрешалось
приближатьсЯ к  ней и разговаривать;  Я видела ее только из школьного окна и
притом очень неЯсно:  она была закутана в одеЯло и сидела довольно далеко от
менЯ, в саду возле веранды.
     Ћднажды,  в начале июлЯ,  мы с Њери-ќнн очень поздно загулЯлись в лесу;
отделившись,  как обычно,  от остальных,  мы забрели в глушь так далеко, что
начали  плутать  и  вынуждены были,  чтобы  расспросить о  дороге,  зайти  в
уединенный домик,  где  жили  мужчина и  женщина,  пасшие в  этом лесу стадо
полудиких свиней.  Љогда мы  наконец вернулись домой,  уже всходила луна.  “
ворот дома мы  увидели лошадь,  котораЯ,  как мы знали,  принадлежала врачу.
Њери-ќнн  высказала предположение,  что,  вероЯтно,  кому-нибудь стало очень
худо,  если за мистером Ѓейтсом послали так поздно. Ћна вошла в дом, а Я еще
задержалась в саду,  чтобы посадить несколько кустиков растений, принесенных
из  леса,  так  как боЯлась,  что они завЯнут,  если Я  это отложу до  утра.
‡акончив посадку,  Я все еще медлила вернутьсЯ в комнаты:  садилась роса,  и
цветы  благоухали особенно  нежно.  ‚ечер  был  такой  чудесный,  спокойный,
теплый;  все  еще  алевший  закат  обещал  и  на  завтра  Ясный  день.  ‹уна
величественно всходила на потемневшем востоке. џ наслаждалась всем этим, как
настоЯщее дитЯ, и вдруг во мне с небывалой остротой мелькнула мысль:
     "Љак грустно сейчас лежать в  постели,  знаЯ,  что  тебе грозит смерть.
‚едь этот мир прекрасен!  Љак тЯжело быть из него отозванной,  уйти неведомо
куда!"
     €  тут Я впервые попыталась осмыслить привитые мне представлениЯ о небе
и  аде  и  отступила растерЯннаЯ;  впервые,  оглЯдевшись кругом,  Я  увидела
повсюду зиЯющую бездну.  Ќезыблемой была только одна точка -  настоЯщее; все
остальное рисовалось мне в виде бесформенных облаков и зиЯющей пропасти; и Я
содрогнулась  от  ужаса  перед  возможностью сорватьсЯ  и  рухнуть  в  хаос.
ЏогруженнаЯ в  эти  размышлениЯ,  Я  вдруг услышала,  как открылась параднаЯ
дверь:  вышел мистер Ѓейтс, а с ним одна из нЯнек. Ћн сел на лошадь и уехал,
и она уже собиралась запереть дверь, когда Я подбежала к ней.
     - Љак чувствует себЯ ќлен Ѓернс?
     - Ћчень плохо, - ответила она.
     - ќто к ней приезжал мистер Ѓейтс?
     - „а.
     - Ђ что он говорит?
     - Ћн говорит, что ей уже недолго быть с нами.
     ќта фраза,  услышь Я ее вчера, вызвала бы во мне только мысль, что ќлен
собираютсЯ отправить домой,  в  Ќортумберленд.  џ  бы не заподозрила в  этих
словах намек на ее близкую смерть;  но сейчас Я понЯла это сразу. Њне тут же
стало Ясно,  что  дни  ќлен Ѓернс сочтены и  что  она скоро уйдет в  царство
духов,   -   если  это  царство  существует.  ЊенЯ  охватил  ужас,  затем  Я
почувствовала приступ глубокой скорби,  затем  желание,  просто  потребность
увидеть ее; и Я спросила, в какой комнате она лежит.
     - Ћна в комнате у мисс ’емпль, - сказала нЯнЯ.
     - Ђ можно мне пойти поговорить с ней?
     - Ћ нет,  девочка.  …два ли это возможно. „а и тебе пора домой. ’ы тоже
заболеешь, если останешьсЯ в саду, когда выпала роса.
     ЌЯнЯ  заперла  парадную дверь.  џ  направилась по  коридору в  классную
комнату. Љак раз пробило девЯть, и мисс Њиллер звала воспитанниц в дортуар.
     Џрошло  не  больше  двух  часов.  Ѓыло,  вероЯтно,  около  одиннадцати.
—увствуЯ,  что Я  не в силах заснуть,  и убедившись по наступившей в спальне
тишине,  что мои подруги крепко спЯт,  Я  неслышно поднЯлась,  надела платье
поверх ночной рубашки,  босиком прокралась к  двери и отправилась в ту часть
зданиЯ,  где была комната мисс ’емпль.  Њне надо было пройти в  другой конец
корпуса,  но Я  знала дорогу,  а лившийсЯ в окна Яркий свет сиЯвшей в чистом
небе летней луны освещал мне путь.  ђезкий запах камфоры и древесного уксуса
подсказал мне,  что Я прохожу мимо тифозной палаты, - и Я миновала дверь как
можно быстрее, опасаЯсь, как бы дежурнаЯ нЯнЯ не заметила менЯ. Ѓольше всего
на свете Я  боЯлась,  что кто-нибудь заставит менЯ вернутьсЯ.  џ должна была
увидеть ќлен!  џ должна была обнЯть ее перед смертью, поцеловать в последний
раз, обменЯтьсЯ с ней последним словом!
     џ спустилась по лестнице,  прошла длинным коридором, бесшумно открыла и
притворила две двери и,  наконец,  дошла до  другой лестницы;  поднЯвшись по
ней,  Я оказалась прЯмо перед комнатой мисс ’емпль. ‘квозь замочную скважину
и из-под двери просачивалсЯ свет. –арила глубокаЯ тишина. ЏодойдЯ еще ближе,
Я  увидела,  что  дверь  слегка приоткрыта,  -  вероЯтно,  длЯ  того,  чтобы
пропустить хоть  немного  свежего  воздуха  в  эту  обитель болезни.  ЏолнаЯ
решимости и нетерпениЯ,  взволнованнаЯ до глубины души, Я с трепетом открыла
дверь. Њои взоры искали ќлен и опасались увидеть смерть.
     ђЯдом  с  кроватью  мисс  ’емпль,  полускрытаЯ  белым  пологом,  стоЯла
маленькаЯ кровать.  џ  увидела под простыней очертаниЯ лежавшей ќлен,  но ее
лицо заслонЯл полог.  ЌЯнЯ,  с которой Я говорила в саду, спала в кресле, на
столе тускло горела свеча.  Њисс ’емпль нигде не было видно.  ‚последствии Я
узнала,  что ее вызвали в  тифозную палату к бредившей девочке.  џ осторожно
подошла к  кровати и остановилась возле нее;  рука моЯ уже коснулась полога,
но  Я  решила сначала заговорить,  а  потом уже отдернуть его.  Њною все еще
владел страх, что Я увижу мертвое тело.
     - ќлен, - прошептала Я тихо, - ты не спишь?
     Ћна  приподнЯлась,  откинула полог,  и  Я  увидела ее  лицо -  бледное,
изможденное,  но  совершенно спокойное.  Ћна  так  мало изменилась,  что мои
опасениЯ тотчас же рассеЯлись.
     - Ќеужели это ты „жен? - спросила она своим обычным кротким голосом.
     "Ћ нет,  -  подумала Я,  -  она не умирает,  они ошибаютсЯ! “ нее такое
Ясное лицо и такой спокойный голос; этого не может быть!"
     џ села на кровать и поцеловала ее. ‹об у нее был холодный, лицо заметно
похудело, а также пальцы и кисти рук; но она улыбалась по-старому.
     - Љак ты попала сюда,  „жен?  ‚едь уже двенадцатый час,  Я слышала, как
пробило одиннадцать несколько минут назад.
     - џ пришла повидать тебЯ,  ќлен:  Я узнала,  что ты очень больна,  и не
могла уснуть, не поговорив с тобой.
     - ‡начит, ты пришла проститьсЯ, и, вероЯтно, как раз вовремЯ.
     - ’ы разве уезжаешь куда-нибудь, ќлен? ’ы едешь домой?
     - „а, Я собираюсь в длинную дорогу, в мой последний дом.
     - Ќет,  нет,  ќлен!  -  остановила Я ее с отчаЯнием,  стараЯсь сдержать
слезы.  ‚ это времЯ у ќлен началсЯ приступ кашлЯ, однако нЯнЯ не проснулась;
когда приступ кончилсЯ, ќлен пролежала несколько минут в полном изнеможении,
затем шепнула:
     - „жен, у тебЯ ножки озЯбли. ‹ожись со мной и укройсЯ моим одеЯлом.
     џ так и сделала.  Ћна охватила менЯ рукой,  и Я прижалась к ней.  Џосле
долгого молчаниЯ она продолжала, все так же шепотом:
     - џ  очень счастлива,  „жен,  и  когда ты узнаешь,  что Я умерла,  будь
спокойна и не грусти,  - грустить не о чем. ‚се мы когда-нибудь умрем, а моЯ
болезнь не такаЯ уж мучительнаЯ, она незаметно и мЯгко сводит менЯ в могилу.
ЊоЯ душа спокойна.  џ не оставлЯю никого,  кто бы сильно горевал обо мне:  у
менЯ есть только отец,  но  он недавно женилсЯ и  не очень будет скучать.  џ
умираю  молодой  и   потому  избегну  многих  страданий.   “  менЯ  нет  тех
способностей и  талантов,  которые помогают пробить себе дорогу в  жизни.  џ
вечно попадала бы впросак.
     - Ќо куда же ты уходишь, ќлен? ђазве ты видишь, разве ты знаешь?
     - џ верю и надеюсь: Я иду к богу.
     - Ђ где бог? —то такое бог?
     - Њой  творец и  твой,  он  никогда не  разрушит того,  что  создал.  џ
доверЯюсь его  всемогуществу и  его доброте.  џ  считаю часы до  той великой
минуты, когда возвращусь к нему.
     - ‡начит,  ты  уверена,  что есть такое место на  небе и  что наши души
попадут туда, когда мы умрем?
     - џ убеждена, что есть будущаЯ жизнь, и Я верю, что бог добр.
     - Ђ Я увижусь с тобой, ќлен, когда умру?
     - ’ы  достигнешь той  же  обители счастьЯ;  ты  будешь  принЯта тем  же
всемогущим и вездесущим отцом, не сомневайсЯ в этом, дорогаЯ „жен.
     ‘нова Я  спросила,  но на этот раз лишь мысленно:  где же эта обитель и
существует ли она? € Я крепче обнЯла мою подругу, - она казалась мне дороже,
чем когда-либо,  Я  не в силах была расстатьсЯ с ней.  џ лежала,  прижавшись
лицом к ее плечу. ‚друг она сказала с невыразимой нежностью:
     - Љак  мне  хорошо!  ќтот  последний приступ кашлЯ немного утомил менЯ;
кажетсЯ,  мне удастсЯ заснуть.  Ќо ты не уходи,  „жен; мне хочетсЯ, чтобы ты
была со мной.
     - џ останусь с тобой, моЯ дорогаЯ ќлен, никто не разлучит нас.
     - ’ы согрелась, детка?
     - „а.
     - ‘покойной ночи, „жен!
     - ‘покойной ночи, ќлен!
     Њы поцеловались, и скоро обе задремали.
     Љогда Я  проснулась,  был  уже  день.  ЊенЯ разбудило ощущение,  что  Я
куда-то лечу; Я открыла глаза и увидела, что кто-то несет менЯ на руках: это
была нЯнЯ,  она несла менЯ по коридору в дортуар.  џ не получила выговора за
то,  что ночью убежала к  ќлен,  -  окружающим было не  до  этого.  Ќикто не
отвечал на мои бесчисленные вопросы.  Ќо день-два спустЯ Я узнала,  что мисс
’емпль,  вернувшись на рассвете в свою комнату,  нашла менЯ в кроватке ќлен.
ЊоЯ голова покоилась на ее плече,  мои руки обнимали ее шею. џ спала, - ќлен
же была мертва.
     …е могила -  на брокльбриджском кладбище.  ‚ течение пЯтнадцати лет над
этой могилой был только зеленый холмик,  но теперь там лежит сераЯ мраморнаЯ
плита, на которой высечено ее имЯ и слово "Resurgam" ["‚оскресну" (лат.)].


        ѓлава X

     „о сих пор Я описывала событиЯ моего неприметного существованиЯ во всех
подробностЯх:  первым десЯти годам моей  жизни Я  посвЯтила почти столько же
глав.  Ќо Я  не собираюсь давать здесь настоЯщую автобиографию и обращаюсь к
своим  воспоминаниЯм только в  тех  случаЯх,  когда  они  могут  представить
какой-то  интерес.  Џоэтому Я  обхожу молчанием период жизни в  целых восемь
лет,  ибо  длЯ  свЯзности  моего  повествованиЯ достаточно будет  нескольких
строк.
     Љогда  тиф  выполнил в  ‹овуде  свою  опустошительную миссию,  эпидемиЯ
постепенно угасла,  -  но  лишь после того,  как число ее  жертв привлекло к
нашей школе внимание общества.  Ѓыло произведено расследование и  обнаружены
факты,  вызвавшие глубокое возмущение.  ЌездороваЯ местность, сквернаЯ пища,
которой кормили детей,  и  ее недостаточность,  гнилаЯ стоЯчаЯ вода,  убогаЯ
одежда  и  тЯжелые  условиЯ  жизни  -  когда  все  эти  обстоЯтельства  были
обнаружены,  они послужили не к  чести мистера Ѓрокльхерста,  но нашей школе
это пошло на пользу.
     ѓруппа богатых и  благожелательных лиц,  проживавших в  этом  графстве,
пожертвовала крупные  суммы  на  постройку более  удобного  зданиЯ  в  более
здоровой местности.  Ѓыли  установлены новые  правила,  введены  улучшениЯ в
питании и  одежде,  фонды  школы были  переданы комитету из  доверенных лиц.
Љонечно,  мистер Ѓрокльхерст благодарЯ своему богатству и свЯзЯм не мог быть
отстранен совсем  и  осталсЯ казначеем,  но  близкое участие в  делах  школы
принЯли теперь и другие люди,  более широких и просвещенных взглЯдов;  точно
так же и  свои обЯзанности инспектора он должен был делить с теми,  кто умел
сочетать   бережливость  с   благожелательностью  и   душевную  твердость  с
состраданием.  кола,  в которую были введены все эти новшества, стала затем
действительно полезным и  уважаемым учреждением.  Џосле ее  преобразованиЯ Я
пробыла в ней восемь лет:  шесть -  в качестве ученицы и два года в качестве
учительницы;   и   Я   могу   на   основании   этого   двустороннего   опыта
свидетельствовать,  что  дело в  ней было поставлено хорошо и  она приносила
несомненную  пользу.   ‚   течение  этих  восьми  лет  жизнь  моЯ  протекала
однообразно.  Ћднако ее  нельзЯ было назвать несчастливой,  так как она была
деЯтельна;  мне были даны все возможности получить прекрасное образование. џ
любила некоторые предметы,  стремилась преуспевать во всех, а также находила
большую радость в  том,  чтобы получать одобрение моих  наставниц,  особенно
тех,   кого  Я  ценила;  таким  образом,  Я  не  пренебрегала  ни  одной  из
предоставленных мне возможностей.  ‚ старшем классе Я стала первой ученицей;
потом мне  была доверена работа учительницы,  и  Я  выполнЯла ее  с  большим
усердием в течение двух лет. Ќо затем во мне произошла перемена.
     ‚се  это  времЯ  мисс  ’емпль продолжала оставатьсЯ директрисой.  …й  Я
обЯзана лучшей частью моих познаний;  ее дружба, беседы с ней доставлЯли мне
неизменную радость;  она заменЯла мне мать, наставницу, а позднее и подругу.
Ћднако в  то времЯ,  которое Я  описываю,  она вышла замуж и вместе со своим
мужем (свЯщенником и превосходным человеком,  достойным такой жены) уехала в
отдаленное графство - и, таким образом, была длЯ менЯ потерЯна.
     ‘ того самого днЯ,  как она уехала,  Я стала другой:  с ней исчезли все
привЯзанности,  которые делали длЯ менЯ ‹овуд чем-то  вроде родного дома.  џ
впитала в  себЯ что-то  от  ее  натуры,  многое из  ее особенностей -  более
серьезные мысли,  более  гармонические чувства.  џ  приучилась к  выполнению
своего долга и к порЯдку.  € Я была спокойна,  верЯ,  что удовлетворен своей
жизнью.  ‚  глазах других,  а  зачастую и  в  моих собственных,  Я  казалась
человеком дисциплинированным и уравновешенным.
     Ћднако судьба в образе достопочтенного мистера Ќэсмита стала между мной
и  мисс ’емпль.  Њне суждено было увидеть,  как она после совершениЯ брачной
церемонии,  одетаЯ  по-дорожному,  садитсЯ  в  почтовую  карету.  џ  следила
глазами, как эта карета поднимаетсЯ на холм и затем исчезает за его хребтом.
‡атем Я удалилась к себе и провела в одиночестве большую половину этого днЯ,
так как в честь мисс ’емпль уроки были частично отменены.
     џ долго ходила взад и вперед по комнате.  Њне казалось,  что Я предаюсь
только сожалениЯм о своей утрате и стараюсь придумать, как бы ее возместить.
Ќо  когда,  очнувшись от  этих мыслей,  Я  увидела,  что  день прошел и  уже
наступил  вечер,  мне  открылось  и  другое:  а  именно,  что  за  эти  часы
размышлений во  мне  самой произошла глубокаЯ перемена,  моЯ душа сбросила с
себЯ все,  что  она  позаимствовала у  мисс ’емпль,  -  вернее,  моЯ дорогаЯ
наставница унесла с собой ту атмосферу мира и тишины,  которой Я дышала в ее
присутствии, и теперь, оставшись наедине с собой, Я вновь стала такой, какой
была на  самом деле,  и  во  мне проснулись былые чувства.  Ќе  то,  чтобы Я
лишилась  опоры,  -  но  угас  какой-то  внутренний стимул;  не  спокойствие
покинуло менЯ,  но исчезли основаниЯ длЯ этого спокойствиЯ.  ‚  течение рЯда
лет  мой  мир был ограничен стенами ‹овуда:  Я  ничего не  знала,  кроме его
правил и обычаев. ’еперь же Я вспомнила, что мир необъЯтен и что перед теми,
кто отважитсЯ выйти на его простор, чтобы искать среди опасностей подлинного
знаниЯ  жизни,  открываетсЯ широкое поле  длЯ  надежд,  страхов,  радостей и
волнений.
     џ подошла к окну и открыла его.  ‚от они, оба крыла столь знакомого мне
дома;  вот и сад;  вон границы ‹овуда,  а дальше -  гористый горизонт... Њои
глаза миновали осе остальное и  остановились на  самом дальнем -  на голубых
вершинах:  через них  хотелось мне перебратьсЯ.  ‚се заключенное в  пределах
этих  скал и  пустынных лесов показалось мне  тюрьмой.  џ  следила взором за
белой  дорогой,  извивавшейсЯ вокруг подошвы одной  из  гор  и  исчезавшей в
ущелье между  двумЯ склонами:  как  хотелось мне  уйти  по  этой  дороге!  џ
вспомнила тот  день,  когда ехала по  ней  в  дилижансе,  вспомнила,  как мы
спускались по ней в сумерках.  –елый век,  казалось мне,  прошел с того днЯ,
когда Я  впервые очутилась в  ‹овуде,  а  с  тех пор Я  его уже не покидала.
Љаникулы Я  проводила в  школе:  миссис  ђид  никогда не  приглашала менЯ  в
ѓейтсхэд;  ни она и  никто из членов ее семьи ни разу не навестили менЯ.  Ќи
письма,   ни   весточки  из  внешнего  мира.   кольные  правила,   школьные
обЯзанно