  вцепившись  ей в  гребень.  Ћна  с  грустью  подумала, ничего  себе
сравнениЯ приходЯт  мне  в  голову.  ‚ремЯ  шло,  он  молчал.  …го  молчание
означало, что она должна уйти, ну что ж, ничего не вышло, теперь все. ‘ейчас
она встанет и уйдет, она ощущала в себе  чудовищную пустоту. Ќа улице, когда
она выйдет, ее встретит дождь, мрак, нантерскаЯ пустынЯ, а в комнате никого,
ничего, ни одного дружеского взглЯда.
     -- ‹адно, -- сказала она и встала, не поднимаЯ глаз, -- Я пошла.
     Њенестрель тут же вскочил, красный, смущенный.
     -- Ќу что ты, --  горЯчо возразил он. -- Ќе будь дурой, оставайсЯ. џ же
не гоню тебЯ. Ќапротив.
     Ћн  посмотрел на  нее. ‡амкнутое  лицо. ‡анавес  опущен.  Ќо  невольный
трепет ресниц выдавал ее волнение. Џодергивалась,  пульсируЯ, верхнЯЯ  губа,
припухшаЯ, выдвинутаЯ вперед, как у ребенка, который вот-вот заплачет.
     -- Ќу, оставайсЯ же, -- снова сказал он.
     €, положив руки ей  на плечи, он нажал, чтобы заставить ее снова сесть.
Ћна подчинилась. Ћна рухнула на кровать и  не двигалась, точно вещь, которую
бросили, руки ее лежали на лЯжках, глаза  были прикрыты, голова  опиралась о
стену  рЯдом с  бушютовым пЯтном. Њенестрель посмотрел на нее, во рту у него
пересохло. ‚ этой пассивности, в потупленном взглЯде было что-то влекущее, а
что если Я обниму ее,  как обнимаю в грезах миссис ђассел, если Я  стану  ее
ласкать, раздену. Ќо  в грезах он легко скользил от одного  жеста к другому,
его возможности были безграничны. Ђ здесь он имел дело с реальным человеком,
просто невероЯтно, как мешает тебе чужое сознание,  мешает  еще до того, как
ты что-нибудь предпримешь. Ћн опЯть сел.
     †аклин поднЯла глаза.
     -- ’ы был не очень-то любезен, -- сказала она совсем по-детски.
     -- ’ы тоже.
     -- џ? -- сказала она, повысив голос и поднЯв брови.
     -- „нем, в баре.
     -- џ? -- повторила она октавой ниже. -- Ђ что Я сделала?
     -- џ вдруг стал пустым местом...
     -- Ђх, вот что, -- сказала она, успокоившись, -- значит, дело в этом!
     €  внезапно,  неожиданно  она  ему  улыбнулась.  ќта   улыбка  обозлила
ЊенестрелЯ, и он сухо сказал;
     -- “точнЯю. џ в тебЯ не влюблен, и  Я не ревную. Ќо  играть роль старых
носков никому не приЯтно.
     -- Џоэтому ты так быстро ушел?
     -- „а.
     Ќаступило молчание, она опустила глаза и сказала покорно:
     -- ђешительно, Я делаю только глупости.
     Ћн смущенно отвернулсЯ.
     -- „а это пустЯки, не придавай значениЯ.
     ‘нова  наступило молчание.  Ћн  заметил,  что  она  вытЯнула  из черных
замшевых  сапожек  ноги и  поджала их под  себЯ,  точно желаЯ  согреть.  ќто
взволновало его и в то  же времЯ обеспокоило. ‘нЯть сапожки -- это почти что
раздетьсЯ, ну,  не воображай,  может,  они просто у  нее  промокли, пока она
ходила по студгородку. Љак бы  то ни было,  это жест интимный. Ћна сжалась в
комочек, точно  завладев его  постелью, свет настольной лампы  падал на  нее
сбоку, сверху  вниз, оставлЯЯ в тени  голову и  грудь  и  Ярко освещаЯ изгиб
бедер. €, однако, непонЯтно каким образом глаза ее  улавливали луч  света  и
излучали в полумраке мЯгкое  сиЯние.  Ћни казались огромными,  бархатистыми.
‚незапно она сказала:
     -- џ  сегоднЯ переспала с  †оме. џ была девушкой, а сегоднЯ переспала с
ним.
     Ћн обалдело смотрел на нее. Џо  ее тону и лицу (но  он видел  ее плохо)
нельзЯ  было понЯть,  гордитсЯ она  тем, что  сделала, или  горько  об  этом
сожалеет. Њожет, то и  другое вместе. ђазве  в них  разберешьсЯ, в девочках.
Џосле паузы он сказал:
     -- Ќу что ж, Я полагаю, если ты это сделала, значит, ты этого хотела.
     Ћна сказала отчетливо:
     -- Ќет, не хотела.
     -- ‡ачем же тогда?
     -- —тобы не быть девушкой.
     Њенестрель помолчал, потом сказал:
     -- ќто было длЯ тебЯ так важно, перестать быть девушкой?
     -- „а. џ думала, что почувствую себЯ свободной.
     -- € почувствовала?
     -- Ќе знаю, -- в голосе ее было сомнение. -- ‘начала Я была довольна. Ђ
потом гораздо меньше.
     Њенестрель смотрел  на  нее.  ‚от она  сидит на  моей кровати,  всЯ  из
округлостей   и  изгибов,  черты  лица  мЯгкие,  мелкие.  Љак  красиво,  как
трогательно девичье тело. Ћн  ощущал в  себе уважение к этому телу, а она --
вот  так,  с  первым  попавшимсЯ... ‘амый  факт,  что  она  отдалась, его не
шокировал,  нет,  его   возмущало,  что  она  сделала  это  так  по-глупому,
разрушительно, очертЯ голову.
     -- Џослушай, --  сказал он, -- ты знакомишьсЯ с †оме в полдень, а через
три или четыре часа спишь с ним. ќто ведь глупо, а?
     --  Ќе в нем дело, -- сказала  она, качаЯ головой. -- „лЯ менЯ †оме был
не в счет.
     Њенестрель опустил глаза. —удовищно! Ќет, этой фразы Я не забуду: "†оме
был не в счет!"
     -- ‡начит, ты его не любишь?
     -- Љонечно, нет, скажешь тоже!
     -- Ђ он?
     Ћна пожала плечами.
     -- ’огда почему †оме? -- сказал Њенестрель.
     -- Ќе знаю. “  него такой солидный, такой опытный вид. €  потом, за ним
бегают все девочки.
     Њенестрель моргнул, опустил глаза, проглотил слюну. џсное дело, у  менЯ
вид не  солидный  и  не опытный. Ћн вдруг  с  ужасающей  силой  ощутил  себЯ
обесцененным,  униженным,  сброшенным  со  счета,  и несправедливость  этого
чувства  его возмутила. Ћн, значит,  ничего не стоит.  ’олько  потому, что у
него нет этих идиотских морщин и синЯков под  глазами, которые  есть у †оме.
Ћн сказал слабым голосом:
     -- Ђ от менЯ чего ты ждешь?
     Ћна посмотрела на него с торжественным и детским выражением на лице.
     -- џ хотела бы, чтобы ты стал моим другом.
     Ђх вот  что. ђаспределение обЯзанностей †оме -- лишает девственности, Я
-- дружу.
     -- џ? -- сказал он сухо. -- Џочему именно Я?
     -- Ќу, -- сказала она смущенно, -- ты мне симпатичен.
     €, поскольку он молчал, добавила:
     --  Љонечно,  Я  мало  тебЯ  знаю.  Ќо   в  тебе  есть  что-то  тонкое,
чувствительное, мечтательное...
     Ћн пожал плечами и сказал с раздражением:
     -- ’ы ошибаешьсЯ. џ, знаешь, совсем не такой. ѓолова в облаках, но ноги
на земле.
     -- —то это значит?
     -- џ ничем не  отличаюсь от других  ребЯт. џ тоже  не прочь переспать с
девочкой.
     Џрошла  секунда.  Џотом  †аклин широко открыла свои "сильнодействующие"
глаза и направила их огонь на него.
     -- Ќу что ж, -- сказала она, -- за чем дело стало?
     Ћн посмотрел на нее, совершенно ошарашенный. Џотом его вдруг захлестнул
гнев, и он обрел голос.
     -- Џослушай, -- сказал он со сдерживаемой Яростью.  -- Ќе предлагай мне
себЯ, как чашку чаЯ! ’ы все портишь.
     Ћна пожала плечами.
     -- „о чего же ты старомоден, -- сказала она с презрением.
     €  она его еще по-снобистски  третировала, только этого не  хватало! Ћн
сжал правой рукой край стола.
     -- ‡наешь, не думай, что ты на  гребне новой  волны только потому,  что
переспала с †оме.
     Ћна моргнула,  глаза ее опЯть наполнились слезами, но, вспомнив о туши,
она сдержалась.  ‘жавшись в комочек,  поджав под себЯ ноги, как кошечка, она
рискнула  осторожно  взглЯнуть  на  ЊенестрелЯ.  Ћна  почувствовала  к  нему
какое-то  новое уважение. Ќу  конечно, типичный  мазохизм --  он  дал мне по
морде, и Я в восторге; в  те времена, когда Я  еще  ходила к исповеди, аббат
менЯ  бранит, а Я  так и сиЯю, теперь они, говорЯт, даже бранить перестали и
покаЯниЯ  не  налагают:  зачем  же  тогда  исповедь?  ‚незапно  ее  охватило
презрение к самой себе. …й было отвратительно в себе все: дурацкаЯ ненависть
к родителЯм, безграничный эгоизм, постоЯнное вранье,  попытка  самоубийства,
безалаберность в занЯтиЯх, и мальчики, и то, что она заранее  знала, как все
будет,  ничего, ничего, никогда, она просто ненормальнаЯ, ей это всегда было
известно, она подумала  с горьким удовольствием, шлюха, вот Я кто  в  глазах
ЊенестрелЯ. Ћна стиснула зубы, ну что ж, раз так, они  увидЯт, Я вымараюсь в
грЯзи,  Я стану отдаватьсЯ кому попало, пойду в бидонвиль, скажу арабам: вот
Я, кто  желает? ‡ахочу  и  сделаю.  €ли нет, Я покончу  с собой,  после моей
смерти  они спохватЯтсЯ. Ћна вдруг увидела себЯ распростертой на кровати,  в
своем черном платье, бездыханную, без кровинки в лице,  ей стало ужасно жаль
своей молодой жизни.
     Ћна посмотрела в глаза Њенестрелю и сказала с вызовом:
     -- џ в прошлом году кончала с собой.
     Ќепоследовательно.  ‚не  всЯкой  свЯзи  с  тем,  о  чем  мы  только что
говорили. €ли эта  свЯзь от менЯ  ускользает. ‘идит тут,  на  моей  кровати,
полнаЯ жизни (и вообще довольно полненькаЯ), и ни с того ни с сего заЯвлЯет:
Я мертваЯ.  “ него на Языке уже вертелось -- разумеетсЯ, из  этого ничего не
вышло,  -- но он вовремЯ  спохватилсЯ. ‚ прошлом году они долго беседовали с
„емирмоном  о самоубийстве.  "Љ  самоубийцам никогда не  следует  относитьсЯ
легкомысленно, --  говорил „емирмон, -- они крайне чувствительны ко  всЯкому
вызову. Ћсторожнее. Ќужно обращатьсЯ с ними тактично".
     -- Ђ что тогда случилось? -- спросил Њенестрель нейтральным тоном.
     -- „ело было так, -- заговорила она торопливо, проглатываЯ слова, точно
боЯлась,  что не успеет рассказать. -- џ  встречалась  с одним мальчиком,  а
папа,  сам понимаешь, был  категорически против. € тут Я заболеваю. ‹адно, Я
домой не иду, а  иду  в университетскую  больницу.  Џонимаешь,  Я не хотела,
чтобы  менЯ  лечили как папину  дочку. € там в течение двух недель  ребЯта и
девочки в моей палате  только и говорЯт, кто да как  кончал с собой и вообще
рассуждают  о самоубийстве и о бессмысленности жизни, и  о том, как противно
становитьсЯ старым, взрослым. ‹адно. ‚ыхожу Я  из больницы, и папа с места в
карьер заводитсЯ, начинает про этого мальчика. Ќу, Я в тот же вечер и решила
покончить с собой.
     -- Љак?
     -- Ќочью. ‘ помощью газа и снотворных.
     -- ‡ачем же сразу то и другое?
     -- —тобы побыстрее. Ќо Я совершила  ошибку, потому что газ -- это мамин
пунктик.  Ћна  его унюхала, вскочила,  бросилась в кухню, вызвала доктора, и
они вдвоем заставили менЯ вывернуть внутренности наизнанку.
     Ћна вдруг расхохоталась. ‘мех у нее был звонкий, почти детский.
     -- —его же ты смеешьсЯ?
     -- џ вдруг вспомнила маму. Њама, знаешь, у менЯ маленькаЯ, кругленькаЯ,
и даже  в  эту ночь  она  успела  надеть свои домашние туфли  без  пЯтки, на
высоких  каблуках  и, главное,  она кудахчет  без  остановки, суетитсЯ,  как
курица,  воздевает  ручки  к  небу  и кудах-тах-тах,  кудах-тах-тах!  -- Ћна
перестала смеЯтьсЯ  и сказала с удовлетворением: -- Џапа  -- тот ни слова не
проронил. Ћн был белый, как его пижама, и не  смел глаз на  менЯ  поднЯть. €
это было мне здорово приЯтно, потому что папа, особенно в пижаме, вызывает у
менЯ  отвращение. Њенестрель  безмолвствовал.  "„евочкам  самоубийства,  как
правило, не удаютсЯ, -- говорит „емирмон, -- потому что они кончают  с собой
в  пику кому-нибудь. ‚ы понимаете, что Я хочу сказать, -- с  тайной надеждой
выжить  и насладитьсЯ  тем,  как  они насолили этому  человеку.  ђазумеетсЯ,
"неудача" может  "не удатьсЯ", и тогда они умирают на самом  деле (серьезное
лицо, приглушенный голос). Ћсторожнее.  Ћсобенно с  теми, которые склонны  к
повторным попыткам".
     -- „умаешь, тебе  пришло бы на ум наложить на себЯ руки,  если бы ты не
наслушалась самоубийц в больнице? -- сказал Њенестрель.
     ‘лова  "наложить  на  себЯ  руки",  он  произнес  с удовольствием.  ќто
выражение употреблЯл „емирмон,  а недавно Њенестрель  прочел его в  "Њонде".
Ћборот  казалсЯ  ему  изысканным.  Ћн  подумал, увижу  „емирмона, непременно
расскажу ему о †аклин. Ћн заранее представлЯл  себе  заинтересованный взглЯд
„емирмона, устремленный на него, когда он  в  скупых словах выделЯет узловые
моменты  этой истории.  Ћн чувствовал себЯ счастливым, хотЯ терЯл времЯ и не
занималсЯ  старофранцузским.  Ќеплохо  будет,   например,  отметить,  что  в
больнице  сработал эффект  заразительности.  …му  еще  удастсЯ  когда-нибудь
сделать остроумное наблюдение, не пришедшее в голову самому „емирмону, и тот
удивленно взметнет брови.
     --  Ќет, -- сказала †аклин, -- больница здесь ни  при чем, Я уже раньше
думала об этом.
     …й стало  стыдно, и она отвернулась.  ‡ачем Я вру. Џрошу его  быть моим
другом, а сама ему вру. Њенестрель побарабанил пальцами по столу -- типичный
сартровский  "самообман",   если  больница  "ни  при  чем",  почему  же  она
заговорила  о ней? ‚ то же времЯ он воспользовалсЯ  тем, что †аклин опустила
глаза, и окинул ее взглЯдом. Ѓыло приЯтно, что на его кровати прикорнула эта
пухленькаЯ хорошенькаЯ  девушка. ЏриЯтно и поучительно слушать чушь, которую
она несет,  и понимать, что за всем этим кроетсЯ на самом деле. Ћна была его
пациенткой.  Ћн, доктор Њенестрель, внимательно слушал  ее. Ћн ловил  ее  на
ошибках, обнаруживал, что стоит за каждым словом. Љак ”рейд. €нтересно, спал
”рейд  со своими пациентками? Ќаверно,  нет. ‚ мире нет ничего совершенного:
нельзЯ быть одновременно великим психиатром, излечивающим неврозы, и великим
распутником, который  способствует  их возникновению. Џусть привирает,  Я на
это положил. Ќадо ее понЯть. ЃеднаЯ лапонька, ей хочетсЯ выглЯдеть не такой,
как  все.  Ћн  посмотрел  на  нее, полный  умилениЯ  и чувства  собственного
превосходства, и сказал серьезно:
     -- Ђ с тех  пор тебе  ничего  такого  больше  не  приходило  в  голову?
("Ћсторожно с теми, которые склонны к повторным попыткам".)
     Ћна молчала.
     -- „а, -- сказала она наконец. -- —асто.
     Ћна вдруг  поднЯла на него глаза и благодарно улыбнулась. Ќа  этот  раз
она сказала правду и была ему за это признательна.
     Ћна добавила:
     --  Њне осточертела эта  студенческаЯ жизнь... —то  Я  тут, в  Ќантере,
делаю? Ќичего. †ду, когда начнетсЯ жизнь.
     Њенестрель  склонил  голову  набок.  ‚  известном  смысле  она   права.
“щемленность  студенческой  жизни  именно  в  этом:  ждешь,  когда  начнетсЯ
настоЯщаЯ жизнь. †дешь, ждешь, конца не видно. € еще ужасна твоЯ собственнаЯ
неопределенность,  расплывчатость, аморфность. €,  однако,  выбор  будущего,
того, кем ты станешь, зависит только от тебЯ. € решать нужно сейчас.
     -- Ќо ведь ты себЯ к чему-то готовишь, -- сказал  обработаешь,  узнаешь
всЯкую всЯчину.
     Ћна поднЯла руку, и ее ладонь  очертила в  сторону  ЊенестрелЯ  изЯщную
кривую.
     -- Ћ, конечно, тебе это легко сказать, ты ведь блистаешь. ’ы знаешь все
на свете. ’ы читал Џруста. ќто  правда? -- спросила она, точно грандиозность
подобного подвига заставлЯла ее, по некотором размышлении, отнестись к этому
утверждению скептически.
     -- „а.
     -- ‚сего?
     -- ђазумеетсЯ.
     -- ђазумеетсЯ?  џ  -- одну страницу.  ‘ менЯ было вполне достаточно. Ћн
менЯ  просто убивает,  этот  тип,  с  его  сложностЯми. „а  и  вообще,  Я  и
литература...
     Њенестрель поднЯл брови.
     -- —его же ты пошла на литературный?
     Ћна беспомощно развела поднЯтыми руками:
     -- Ђ куда мне идти, по-твоему? ‚ науках Я ни шиша не смыслю.
     Њенестрель  посмотрел  на  нее. ќто  Я  тоже  расскажу  „емирмону,  это
подтверждает  его излюбленный тезис: из  десЯти филологов  настоЯщий  только
один. €менно к нам  идет  больше всего пустышек. "‘туденты, которые ни о чем
не думают, ничего не хотЯт, ничего не читают, ничем не интересуютсЯ".
     Ћн сказал после паузы:
     -- Љроме чтениЯ и занЯтий, есть еще и товарищи.
     -- Љакие товарищи? „евочки? Ћни такие врушки!  € потом, не знаю почему,
но Я вечно натыкаюсь на лесбиек. Ђ это, знаешь ли, -- сказала она, энергично
мотаЯ головой, -- ни за что, ни за что.
     …го удивила  столь бурнаЯ  реакциЯ, но он промолчал. Ќемного погодЯ она
опЯть заговорила:
     -- € главное, Я сама себе обрыдла, понимаешь, Я себЯ ненавижу.
     ќто  было  сказано  без  всЯкого вызова,  глухо,  с  какой-то  холодной
отрешенностью, котораЯ произвела на ЊенестрелЯ тЯгостное впечатление.
     -- ’ы ненавидишь себЯ? Џочему?
     Ћна сказала с болью;
     -- џ урод.
     Њенестрель, усмехнувшись, сказал:
     -- Ќу нет, право же, ты отнюдь не урод.
     -- “род нравственный. Ќапример, взЯть родителей, Я с ними просто дрЯнь.
Ћсобенно с папой. џ длЯ папы один  свет  в окошке. Ђ Я его терпеть не  могу.
…ще когда  он одет,  куда ни шло. Ќо когда он в пижаме, менЯ прЯмо тошнит. џ
не выношу, когда он ко мне прикасаетсЯ. …сли он хочет поцеловать менЯ, Я его
отталкиваю.
     Ћна добавила:
     -- € потом, Я думаю только о себе.
     -- …сть много людей, которые думают только о себе.
     Ћна с живостью возразила:
     -- „а, но не так, как Я, у менЯ это болезнь.
     ѓубы  ее  вытЯнулись  вперед,  углы  их  опустились,  лицо на мгновение
застыло в гримасе, как греческаЯ трагическаЯ маска.
     -- ‚озьми,  к  примеру,  сон, который мне часто  снитсЯ, Я тебе  сейчас
расскажу. Ѓудто Я глотаю тюбик снотворного.  €  когда Я просыпаюсь,  †аклин,
ненавистнаЯ мне, -- мертва. џ встаю и ухожу. џ оставлЯю ее, как старую кожу,
которую сбросила с  себЯ. Ђ Я теперь девушка что надо, мне легко и весело, Я
чувствую, что полюблю мальчика, полюблю по-настоЯщему. € тут Я просыпаюсь. €
все еще хуже, чем раньше.
     Њенестрель молчал. Ћн смотрел на †аклин и удивлЯлсЯ. „о сих пор женщина
существовала  длЯ него в трех ипостасЯх: 1)  ‘ущество гнусное  вроде госпожи
матушки или очень-очень милое, как  ’етелен  (или даже  ‹уиза). 2) ‘ущество,
перед которым робеешь,  поскольку  реакции  его  непонЯтны  и оно никогда не
интересуетсЯ  тем, чем  интересуешьсЯ  ты. 3)  ‘ущество,  которое ложитсЯ на
спину, задирает ноги и т. д. …му самому пока не доводилось принимать участие
в такого  рода  положениЯх,  но еще в  шестом  классе  товарищи  ему все это
описали и даже изобразили с громким хохотом. Ћднако  эти три ипостаси как-то
не совмещались, не  сливались воедино. Ћн всегда рассматривал их  раздельно.
’еперь, в  †аклин, он впервые пыталсЯ их соединить. Ћна  казалась ему доброй
девочкой, несмотрЯ  на все свои комплексы. Ћн не прочь был бы с нею... и его
интересовали ее проблемы.
     -- ’ы не обращалась к психоаналитику?
     Ћна широко открыла глаза.
     --  Ђ как  ты  думаешь! Љ самому лучшему!  Љ самому дорогому! Ћн влетел
папе в копеечку!
     -- Ќу и что?
     --  Џустой  номер,  конечно.  џ  укладывалась на диван этого типа  и не
разжимала губ. ‚ конце концов ему это осточертело.
     Њенестрель встал  и присел  рЯдом с нею. Ќа  расстоЯнии метра. Џусть не
думает. Ћна  искоса  взглЯнула  на  него, но не  пошевелилась.  Ћна  сидела,
обхватив  руками  колени.  Ћн протЯнул  правую руку,  положил ее на  кровать
ладонью кверху.
     -- „ай мне руку, -- сказал он.
     -- Ќет, -- сказала она, с испуганным видом прЯча кисти рук под мышками.
     Ћн окаменел.
     -- Ќет? -- повторил он, глотаЯ слюну. -- Џочему же нет?
     -- џ ненавижу, когда до менЯ дотрагиваютсЯ.
     Ћн смотрел на нее, растерЯнный, униженный, взбешенный,
     --  џ  предполагаю,  -- сказал он, сдерживаЯ злость,  --  что †оме  был
все-таки вынужден до тебЯ дотронутьсЯ, чтобы лишить тебЯ невинности.
     -- ќто совсем другое дело.
     -- ’о есть как -- другое дело?
     -- †оме, он как врач.
     -- Ђ  Я, --  сказал он с  Ядовитой иронией, -- гожусь тебе в друзьЯ, но
дотронутьсЯ до менЯ противно.
     -- „а нет, -- сказала она, не глЯдЯ на него и все еще зажимаЯ  руки под
мышками, -- Я просто не выношу, чтобы мне приказывали.
     -- џ тебе не приказывал.
     -- ’ы сказал: дай мне руку!
     Ћн  умолк, пораженный недобросовестностью, с  которой она, повторив его
слова, придала им гнусную, повелительную интонацию.
     -- Љак тебе не  стыдно! -- возмущенно сказал  он. -- џ сказал совсем не
так. ’ы из менЯ делаешь какого-то фашиста.
     Ћна молчала, опустив глаза, склонив лоб, зажав руки под мышками.
     -- Ќу ладно, -- заговорил он дрожащим от  напрЯжениЯ голосом, -- раз уж
Я  фашист, слушай: ты дашь  мне руку, и сию  минуту, или Я  отвешу тебе пару
оплеух и выставлю за дверь.
     Ћна повернула  голову  и посмотрела  на  него.  Ћн  был  весь  красный,
подбородок  задран, глаза злющие.  Ћна опустила  взор,  захлопала ресницами,
вздохнула, что-то в ней разжалось. ђука обмЯкла, леваЯ кисть безвольно упала
на ладонь  ЊенестрелЯ. Ћна капитулировала, безоговорочно. Њенестрель с силой
стиснул ее пальцы. Ћни были  теплые и словно таЯли в  его  ладони. Ћн ощутил
пьЯнЯщее чувство, казалось, все его  тело ширитсЯ,  он посмотрел на нее, она
ему принадлежала. —то-то случилось с  его  дыханием, он парил в воздухе, это
поток воздуха  подбросил его вверх, и он летел, возносилсЯ на самую  вершину
жизни.  ‚незапно  его  отрезвило  воспоминание  о  собственной  неопытности,
победное чувство схлынуло, поникло,  осело, как пена, он  хлопнулсЯ наземь в
полном изнеможении, он подумал с трезвой Ясностью: и  вовсе  не затем Я взЯл
ее руку. Џозднее, может быть, позднее. Ќо это соображение его не убедило, он
чувствовал  себЯ ущемленным,  обделенным. Ђх,  все это было  так не  просто!
Њожет, он зрЯ  так  быстро отступилсЯ?  …му ужасно захотелось каким-то чудом
стать сейчас  же  тридцатилетним  мужчиной,  каким  он  будет  когда-нибудь,
старым, опытным, уверенным в себе.
     ‚ремЯ шло. Ћн пыталсЯ думать, не выпускаЯ из руки пальцев †аклин. Џотом
он сказал:
     -- Ћбещай мне одну вещь.
     -- —то? -- сказала она, вздрогнув.
     Ћна поглЯдела на него, и он впервые заметил, что ее красивые, блестЯщие
глаза, когда она не думает о том, чтобы нравитьсЯ, угрюмы и замкнуты.
     -- Џослушай, -- сказал он, -- если ты  опЯть вздумаешь кончать с собой,
предупреди менЯ.
     Ћна молча отвернулась.
     -- Ћбещаешь?
     -- ‹адно, если ты настаиваешь, -- сказала она без всЯкой убежденности.
     ќто было только полуобещание. Ћн заговорил снова:
     -- Њы друзьЯ, да или нет?
     -- „рузьЯ, -- сказала она угрюмо.
     -- ‡начит, ты обещаешь? Џо-настоЯщему обещаешь?
     ‚  дверь постучали, и, прежде чем  Њенестрель успел что-нибудь сказать,
вошел Ѓушют. Ћн не просунул  голову  в  щель, как  делал  обычно. Ћн  просто
вошел,  захлопнув за собой дверь, и уставилсЯ на парочку.  Џо правде говорЯ,
†аклин  он  как бы не  видел,  он смотрел только  на  ЊенестрелЯ. Ћн  стоЯл,
ссутулив плечи,  опустив углы рта, сальные  черные прЯди падали на  его лоб.
‡рачок, прикрытый веком, казалсЯ сместившимсЯ в овале глаза. ‘лишком широкаЯ
полоса белка  снизу и  совсем нет  сверху. Њожет, именно  это придавало  ему
такой  расслабленный и неискренний  вид?  Љак  только он  вошел,  по комнате
распространилсЯ запах грЯзного бельЯ.
     -- Ќадеюсь,  Я тебе  не  помешал,  -- сказал  он, по-прежнему  глЯдЯ на
одного ЊенестрелЯ. -- Њне нужно кое-что тебе сказать.
     Џоскольку Њенестрель не ответил, он добавил:
     -- Ћдну вещь совершенно личного характера.
     †аклин высвободила свою руку, спустила ноги, натЯнула сапожки.
     -- ‘ этим можно подождать, -- холодно сказал Њенестрель.
     -- Ќет, как раз нельзЯ, -- сказал Ѓушют. -- џ сегоднЯ вечером занЯт, ты
знаешь чем, -- сказал он с сообщническим видом.
     -- џ все равно ухожу, -- сказала †аклин, вставаЯ.
     Њенестрель тоже встал.
     -- ’ы можешь остатьсЯ. Ќичего важного Ѓушют мне сказать не может.
     -- Ѓлагодарю, -- сказал Ѓушют расстроенно, не глЯдЯ на девушку.
     -- Љак бы там ни было, Я смываюсь, -- сказала †аклин.
     Ћна прошла мимо Ѓушюта, отвернув от него лицо, и открыла дверь.
     --  “видимсЯ в ресте, -- сказал Њенестрель,  забываЯ о  своей встрече с
миссис ђассел.
     -- Њожет, и нет, -- сказала она через плечо. -- џ, может, поем у себЯ.
     „верь за ней захлопнулась. Ќаступало молчание, Њенестрель, стоЯ, глЯдел
на Ѓушюта сверкающими глазами.
     -- џ пришел  попросить у  тебЯ  прощениЯ, --  сказал  Ѓушют с униженной
улыбкой.
     -- ЏрощениЯ, за что?
     -- ‡а записку, которую Я оставил на твоем столе.
     Њенестрель  засунул руки  в карманы  и с  силой  втЯнул воздух.  “ него
дрожали ноги, он не мог выдавить из себЯ ни слова.

        <i>—асть восьмаЯ</i>

        I
     <i>19 часов</i>
     -- ’оварищи, -- сказала ‹иЯ ђюби низким, глухим, ровным голосом, упрЯмо
набычив голову  с длинной челкой, прикрывавшей брови, отчего ее черные глаза
казались  еще   темнее.  Ћна  говорила  монотонно,  не  жестикулируЯ,  точно
внутренне  застыв по  стойке смирно. Ќикаких  эмоций, самое большее, что она
могла  себе  позволить   во   времЯ   дискуссии,  --  улыбка  презрительного
превосходства,  не  личного превосходства,  разумеетсЯ;  как  индивидуум ‹иЯ
вообще  не существовала, у нее не было ни возраста, ни пола, ни внешности --
устами  ‹ии вещала  доктрина секты, ‹иЯ  несла людЯм истину, и ей не  к чему
было пленЯть, волновать или даже доказывать, революционнаЯ чистота чуждалась
такого   рода   слабостей.   ‹иЯ  представлЯла  крохотную   элиту,   горстку
незапЯтнанных,  котораЯ  даже  в  своей  гошистской  среде   была   окружена
двурушниками,  предателЯми, скрытыми мелкими буржуа.  „авид ульц смотрел на
нее  в крайнем  раздражении.  Љак девочка она  довольно  красива, но эта  ее
холодность,  сухость, несгибаемость.  ‚ маленькой  комнате  длЯ  семинарских
занЯтий  на  втором  этаже социологического  корпуса  их  собралось  человек
двадцать, у каждого было свое мнение, а она обращалась к ним, как к толпе, и
все, что она  намеревалась  сказать,  было  им заранее известно.  ‚се  та же
стертаЯ  пластинка,  все  те  же  стереотипные слова, механические  формулы,
монотонно  падавшие из  ее уст: товарищи, не  следует замалчивать, положение
серьезно, кризис производительных сил в капиталистическом  обществе с каждым
днем  обострЯетсЯ,  автоматизациЯ   неизбежно  повлечет  за  собой  массовую
безработицу,  котораЯ будет  охватывать все более широкие слои трудЯщихсЯ. ‚
борьбе  против  пауперизации  и   недовольства  трудЯщихсЯ  буржуазиЯ  будет
вынуждена  прибегнуть к фашизму и  подавлению  рабочего  движениЯ.  Џриход к
власти   фашизма  во  ”ранции,   как   и   повсюду,  неотвратимое  следствие
экономического  застоЯ  и  массовой безработицы.  ‚ свете  этого  Ясно,  что
реформа  ”уше  направлена на  подрыв  всей системы  образованиЯ  в  масштабе
страны,  в  частности  путем  отбора.  …е  цель  --  добитьсЯ  изгнаниЯ   из
университета двух третей студентов. ‚  этих условиЯх мы  считаем, что акции,
подобные оккупации административной  башни Ќантера, следует  расценивать как
авантюристские  провокации,   результат   --   если  не   цель  которых   --
пособничество   полицейским    силам   голлизма,   стремЯщимсЯ   обезглавить
студенческое профсоюзное движение.
     Ћна замолчала, устремив взглЯд в пустоту.  …е миссиЯ была выполнена  и,
как  всегда,  свелась   к  осуждению  и  Яростному  разоблачению  намеченных
действий. „авид  спросил себЯ,  не  стоит  ли остановитьсЯ на этом  "если не
цель", поскольку ‹иЯ  Явно намекала  тем самым  на сотрудничество  анархов и
каэрэмов  с  полицией,  брошенной  на  подавление студенческого движениЯ. Ќо
самое  отвратительное  во всем этом --  автоматизм  такого рода  инсинуаций,
дернешь   за  кончик,   и  сортирный  рулон   разматываетсЯ.  Џример:  акциЯ
квалифицируетсЯ как "провокационнаЯ". ЏровокациЯ, естественно, "льет воду на
мельницу голлизма", следовательно, она  задумана "длЯ того, чтобы" лить  эту
воду.  "ђезультат"  неуловимо подменЯетсЯ  "целью",  "объективный"  союз  --
союзом  как таковым, то  есть союзом оплаченным. Љон-Ѓендит  -- этого еще не
говорЯт вслух, но об этом уже шепчутсЯ -- состоит на жалованье, на жалованье
у кого? ’ут предоставлЯетсЯ волЯ воображению, выбор  богатый, это могут быть
в  равной  мере  любые полицейские  органы,  немецкаЯ разведка,  €нтелидженс
‘ервис  или  –ђ“.  „авид  вытЯнул перед собой  длинные  ноги, упер  небритый
подбородок в грудь, засунул руки в карманы линЯлых джинсов. ‚се это  гнусно.
‹иЯ клЯнетсЯ ненавистью к  культу  личности, а сама  ведет  себЯ  ничуть  не
лучше.  ‹адно, к черту глупости. Ћн поднЯл руку и, не дожидаЯсь ответа,  сам
дал себе слово.
     -- ’оварищ,  -- сказал он громким  голосом,  -- Я не  согласен  с твоим
анализом, не согласен Я также и с твоими выводами. ’вое описание буржуазного
общества коренным образом расходитсЯ с реальными фактами. Њировой капитализм
не только не переживает застоЯ, но, напротив, усиливает свою экспансию. –ель
реформы  ”уше  не  разрушение университета, но,  напротив,  технократическое
приспособление его к  целЯм экономической экспансии. ’вое видение мира, как,
впрочем,   видение   мира   всей  твоей   группы,  совершенно   ирреально  и
антиисторично   (‹иЯ   презрительно  улыбнулась).  ’ы  застрЯла  на   уровне
предвоенной  эпохи, на  уровне великого  американского  кризиса  1929  года,
захвата власти фашистами  в ѓермании и  победы ”ранко в €спании. Љороче, мир
остановилсЯ  вместе  со  смертью  ’роцкого,  с  тех  пор   длЯ  тебЯ  только
повторЯетсЯ одна и та  же неизменнаЯ ситуациЯ.  1968-и  все еще 1938-й! Ќет,
позволь, -- сказал он,  повышаЯ  голос,  -- Я закончу  мысль.  Љ  сожалению,
ребЯта  твоей группы,  исходЯ  из  этого  совершенно  ирреального  пониманиЯ
обстановки,  во-первых, цеплЯютсЯ за синдикалистскую борьбу, как за материну
юбку,   и,  во-вторых,   усматривают  "авантюризм"  в  любых  наступательных
действиЯх,  выходЯщих  за   рамки  синдикализма.  Џрофсоюз   стал   длЯ  вас
талисманом, фетишем и в то же времЯ удобным алиби длЯ отказа от действиЯ.
     ‹иЯ  открыла рот, но ее  опередил Ѓурелье. Ћн  начал говорить, даже  не
испрашиваЯ слова, точно оно принадлежало ему, эмэлу, по праву непререкаемого
авторитета  Њао  –зэ-дуна, "который должно утверждать повсюду".  „авид вынул
руки из карманов и уставилсЯ на свои обгрызенные ногти -- вот дерьмо, слушай
теперь  другую пластинку! Ѓурелье был из рабочей семьи,  высокий, костлЯвый,
угловатый, нескладный --  в принципе все это было хорошо. …му не  было нужды
искусственно  придавать  себе  нерЯшливый   и  грЯзный  вид.  „аже  в  своем
аккуратном  учительском  пиджачке  он  выглЯдел  болезненным  и  жалким.  €з
коротких   рукавов  торчали   крупные  пролетарские   руки  с  простодушными
квадратными ногтЯми. Љогда он не заводил свою маоистскую пластинку, речь его
была  затрудненной, то  и  дело спотыкающейсЯ  на "так сказать", что умилЯло
„авида.  (‘уществует,   так  сказать,  борьба  классов;  это,  так  сказать,
осознание...)  Љороче,  он  был  стоЯщий  чувак. Ќо  маоист до мозга костей!
Џортрет Њао в петличке, цитаты из Њао  через  каждые два слова.  € в порЯдке
миметизма,  что ли, у него -- сына  парижского рабочего с улицы  ѓи  Њоке --
широкие скулы, глаза-щелочки за стеклами очков, азиатскаЯ бесстрастность.
     --  џ  согласен  с  критическими  замечаниЯми товарища  ульца  в адрес
товарищ ђюби, -- сказал Ѓурелье, глаза его за стеклами очков словно застыли.
--  Ђнализ   ситуации,   сделанный  товарищ  ‹ией,  полностью  устарел  (‹иЯ
улыбнулась с уничтожающим  презрением). Ќо  с  другой стороны, мы решительно
отметаем акции, подобные оккупации  административной башни, мы рассматриваем
их как дешевые трюки на  потребу галерке, как школЯрские выходки, в то времЯ
как подлиннаЯ наша задача, товарищи, это  не борьба студентов против реформы
”уше  в  своей студенческой  среде,  подлиннаЯ задача состоит в  том,  чтобы
повернутьсЯ спиной к этой среде, поставить себЯ на службу  рабочим, пойти на
стройки, на заводы,  в рабочие кварталы,  не претендуЯ, разумеетсЯ, при этом
на руководЯщую, направлЯющую роль,  а  напротив, с намерением  воспринЯть от
пролетариев живой марксизм, как учит нас Њао –зэ-дун. (‡десь  Ѓурелье  почти
прикрыл глаза.)  Ќе  следует забывать,  товарищи, -- продолжал он все так же
бесстрастно, --  что  трудЯщиесЯ массы  стихийно  революционны (среди дюжины
присутствующих студентов возникло  какое-то движение,  ‹иЯ побледнела,  даже
„авид   почувствовал   себЯ   шокированным:   Њаркс   утверждал   как    раз
противоположное).   ‘ледовательно,  любые  действиЯ,  цель  которых  отвлечь
студентов   от   служениЯ   народу,   действиЯ,   по   сути,   подрывные   и
контрреволюционные.  ЏодводЯ  итог,  товарищи,  Я   считаю,  что   оккупациЯ
административной башни ЯвлЯетсЯ авантюристической акцией мелкобуржуазных, на
сто процентов реакционных студентов.
     Ќож гильотины  упал. Ѓурелье скрестил руки  на  коленЯх и скромно занЯл
свое место в рЯдах.
     -- Љак ты можешь называть себЯ  марксистом-ленинцем,  -- прошипела ‹иЯ,
обливаЯ его  из-под  челки презрением своих черных глаз, -- и нести подобную
чушь относительно стихийной революционности рабочих масс? Љаждому, кто  хотЯ
бы раз заглЯнул в Њаркса, известно, что массы,  напротив, стихийно настроены
тред-юнионистски  именно  потому, что  они находЯтсЯ под влиЯнием  идеологии
класса буржуазии, который их эксплуатирует.
     ђаздалсЯ одобрительный шепот, но ‹иЯ даже не успела закончить мысль.
     -- —то же мы  должны, по-твоему, -- оборвал ее Ѓурелье, повышаЯ тон, --
запеленать Њаркса и ‹енина, превратив  их в музейные  мумии? -- ѓлаза его за
стеклами очков  жестоко  поблескивали, нетрудно было догадатьсЯ,  что  он  с
удовольствием влепил бы ‹ии пощечину. --  —то это еще  за академизм? €ли нам
ждать,  вроде  тебЯ, пока ’роцкий  встанет из могилы (губы ‹ии задрожали)  и
раскроет  нам  истину  марксизма?  џ  удивлЯюсь,  --  продолжал  Ѓурелье  со
сдержанным гневом,  -- Я, так сказать, не могу понЯть, товарищ, ты ведь, так
сказать, историк! („авид заметил,  что  от  волнениЯ Ѓурелье сбилсЯ со своей
пластинки и начал спотыкатьсЯ о  &bdquo;так сказать".)  Љак  же ты, историк,
можешь быть до такой степени, так сказать, глуха к €стории, осуществлЯющейсЯ
на твоих глазах? ‚зглЯни, товарищ, хотЯ бы на Љитай, тут, так сказать, живаЯ
очевидность!  €деи  Њао –зэ-дуна -- высшее  выражение, самое живое выражение
марксизма-ленинизма нашего времени.
     ЋпЯть завел  свою  пластинку. „авид  опустил глаза и уставилсЯ  на свои
ботинки. €ными словами,  даже  тогда, когда  идеи  Њао –зэ-дуна противоречат
Њарксу, они ЯвлЯютсЯ высшим  выражением марксизма.  Ќужно  еще договоритьсЯ,
разумеетсЯ, относительно значениЯ  слова "высший". ‚ данном случае он был на
стороне  ‹ии,  но  в  целом  ‹иЯ  и  Ѓурелье  стоили  один  другого.  „авиду
осточертели эти  мини-теологические споры,  бесконечнаЯ болтовнЯ о свЯщенных
текстах.  …му претила их сектантскаЯ  узость и, уж конечно, бесчеловечность,
истеричность. ‚зЯть  хоть  ‹ию.  Ѓыло времЯ -- оно  давно миновало, -- когда
„авид пыталсЯ приобщить ее к здоровым анархистским идеЯм, впрочем, физически
она тоже  его привлекала, но из их свиданий с глазу на глаз не вышло  ничего
путного. "‘кажи, ‹иЯ, можешь ты  мне  объЯснить, почему среди троцкистов так
много евреев? ‚ чем тут причина?"
     ‹иЯ кинула на него долгий взглЯд и замкнулась в презрительном молчании.
’огда Я  ей сказал: "Њожешь ты мне  ответить?" -- "џ  тебе отвечаю, --  сухо
сказала  она,  --  и мой ответ  таков: во  мне  такого рода вопросы вызывают
подозрение.  џ считаю,  что в них есть элемент антисемитизма",  џ засмеЯлсЯ:
"Ќу, знаешь, не  станешь же ты подозревать в  антисемитизме менЯ..." Њрачный
прокурорский   взглЯда   "Џочему  бы   и  нет?   ’ы   был   бы   не   первым
евреем-антисемитом".
     „ругой раз: прижимаю ее  как-то в коридоре, хватаю за руку:  "Џослушай,
‹иЯ, как насчет того, чтобы переспать,  Љ‹…ђ <sup>1</sup> ведь не монашеский
орден?" Ћна злобно вырывает  у менЯ  руку, испепелЯет бешеным взглЯдом своих
холодных глаз фанатички: "’оварищ, Я готова обсудить с  тобой публично любой
вопрос,  заслуживающий  вниманиЯ,  но частные  беседы  менЯ  не  интересуют.
‘читай, что этим все сказано". џ и считаю, как она выражаетсЯ, что  этим все
сказано. ‹юбопытен все-таки  культ мученичества, свойственный  нам как расе.
‚озьмите католиков:  если  не  считать мученика €исуса, им плевать  на  всех
прочих мучеников -- будь  то пролетарии, слаборазвитые,  колониальные народы
или люди, брошенные в тюрьму полковниками. Ќо мы, стоит  где-нибудь посадить
невинного, принимаемсЯ  вопить, выхватываем  шпагу из ножен, мы обличаем, мы
не даем мирно  почивать добрым христианам. ’акова уж наша  роль в этом мире:
мешать христианам заснуть, подобно личинке, в коконе спокойной совести.
     <sup>1</sup> Љ‹…ђ -- одна из студенческих троцкистских группок.

     „авид посмотрел на ‹ию. Џосле того, как сел Ѓурелье, заговорил какой-то
чувак из  ЉђЊ, ‹иЯ испепелЯла его взглЯдом. ’роцкисты ели друг друга поедом,
как  скорпионы  в банке. —лены ЉђЊ ненавидели  членов  Љ‹…ђ, те  отвечали им
полной взаимностью. Џравило: секта, котораЯ ближе всех  к вашей собственной,
-- самаЯ ненавистнаЯ.
     Џосле рупора  идей  ЉђЊ опЯть взЯл слово  какой-то  эмэл --  маленький,
тощий, уже лысеющий,  скованный в  движениЯх.  Џутает чувак.  €з  невнЯтицы,
которую он нес, тем не менее было очевидно, что он не одобрЯет разболтанного
стилЯ  анархов,  их отказа  от всех  форм  организации,  неразборчивости,  с
которой  они  пополнЯют свои  рЯды,  недостаточного вниманиЯ  к политической
борьбе и чрезмерного -- к проблемам пола. Љороче, они -- лажовые ребЯта. Ћни
побираютсЯ, кирЯют, дрыхнут  до  четырех  часов пополудни, революциЯ длЯ них
начинаетсЯ только в пЯть.
     „авид встал.  Ћн  знал,  что  это будет  сразу  замечено  благодарЯ его
внешности -- высокий  рост, красиваЯ морда (пленЯвшаЯ всех  этих  барышень),
черные спутанные кудри, четкий рисунок рта, подбородок с Ямочкой и т. д.
     --  ’оварищи, -- сказал  он, старательно грассируЯ (он стеснЯлсЯ своего
произношениЯ, выдававшего уроженца VII округа, которое становилось заметным,
если  он  не  следил за  собой), -- в  ответ на выступление товарища  эмэла,
только что "излившегосЯ" перед нами, Я  позволю себе лишь одно замечание. --
Ћн  сделал паузу  и продолжал  издевательским  тоном:  -- „ело  освобождениЯ
народов  не  требует  отказа  от полового акта.  ђеволюциЯ  не  нуждаетсЯ  в
самооскоплении активистов  (смех). ‘  другой стороны,  мы тут были удостоены
очередных  заклинаний  по поводу  необходимости  длЯ  студентов  повернутьсЯ
спиной  к студенчеству и  отдать  все  силы служению массам,  возможно, даже
пойти  работать на  заводы.  Ќо,  товарищи, --  продолжал  он все с  той  же
издевкой, -- не станем же мы из мазохизма превращать себЯ в угнетенный класс
(улыбки).  ‘тудент,  который работает на заводе, все равно не  находитсЯ  на
положении   рабочего.   Ћн    всегда   некаЯ   помесь   тайного   агента   и
свЯщенника-рабочего (Яростный  протест Ѓурелье). ‡аткнись,  Ѓурелье, дай мне
кончить. џ,  впрочем,  отмечаю, что  отнюдь не  все студенты эмэлы пошли  на
завод, поскольку мы ежедневно имеем удовольствие видеть их в  Ќантере -- они
слушают лекции  и даже  готовЯтсЯ к  экзаменам.  ќти  товарищи  осуществлЯют
дихотомию: часть  их мозга служит  народу,  а часть трудитсЯ  над получением
диплома, который  поможет им  впоследствии  приобщитьсЯ к эксплуатации этого
народа  (крики  Ярости  Ѓурелье и тощенького эмэла).  ’оварищи, дали  вы мне
слово, черт возьми,  или нет? џ  со своей  стороны  считаю, что  отказ стать
орудием  эксплуатации,  оплачиваемым буржуазией,  это  прежде всего отказ от
того, что позволЯет  занЯть доходное место в системе эксплуатации народа: от
университетской степени. Џоэтому Я еще раз  предлагаю нашим товарищам эмэлам
и товарищам из IV €нтернационала присоединитьсЯ к активному бойкоту июньской
сессии (оживление). ‚озвращаЯсь к объекту сегоднЯшних дебатов ("„авно пора!"
--  закричала выведеннаЯ  из  себЯ ‹иЯ), так вот, Я  к нему возвращаюсь,  --
повторил „авид с угрожающим добродушием, -- нам, в конце концов,  торопитьсЯ
некуда, нам  шлеЯ  под хвост  не попала,  мне,  во всЯком случае  (смех).  џ
констатирую, что несколько наших товарищей из  Ќационального комитета защиты
‚ьетнама  вчера  утром  были  арестованы  деголлевской  полицией.  ‘  другой
стороны, Я с  интересом констатирую, что ‹иЯ ђюби и Ѓурелье, несмотрЯ на все
свои  идеологические  разногласиЯ,  совершенно солидарны  с  коммунистами  и
настаивают на том, чтобы мы  аб-со-лют-но ничего не делали длЯ  освобождениЯ
товарищей.  џ  это констатирую  и  утверждаю, что  наше  маленькое заседание
семейного совета себЯ исчерпало.
     Ћн сделал несколько широких шагов к двери, открыл ее  и,  захлопываЯ за
собой, отметил, что половина ребЯт поднЯлась, выразив намерение  последовать
за ним. Ќеплохо. „аже в этой узкой группе "авантюризм", как они  выражаютсЯ,
взЯл  верх.  “ студентов возникло стихийное  желание  ответить  действием на
деголлевские репрессии. Ќа штурм административной  башни пойдут, конечно, не
шестьсот человек, как на ѓ. Ђ., но нас будет и не один десЯток.

        II
     „авид постучал, открыл дверь. Ђбделазиз как пай-мальчик сидел за столом
у  себЯ в  комнате и  читал  "Ќувель обсерватер". “видев „авида, он вскочил.
„вижениЯ у него были стремительные, ловкие. Џарень не тЯжел. ѓосподь, должно
быть, не каждый день дарил его бифштексом.
     -- „а садись ты, черт возьми, -- поспешно сказал „авид, нажимаЯ ладонью
на  его  плечо.  --  —то еще за церемонии.  Љак  жизнь? ’ы свеж, как роза. €
читаешь   "Ќувель  обсерватер",  --   добавил  он   смеЯсь.  --  ђеакционный
журнальчик.
     -- ќто Ѓрижитт -- сказал Ђбделазиз, покраснев. (…му казалось бестактным
упоминать  имЯ Ѓрижитт  в  разговоре  с  „авидом.) --  Ћна  дала  мне  мыло,
полотенце, Я принЯл душ и побрилсЯ. Ћна дала и бритву тоже.
     -- ‘ ней  не пропадешь, -- сказал  „авид, -- что правда,  то правда. Ќу
садись же. „оволен?
     -- „а, да. џ доволен, -- сказал Ђбделазиз с сомнением в голосе.
     -- Ќе слышу уверенности