Ћрсон ‘котт Љард. ‘оната без сопровождениЯ

Ћцените этот текст:
Ћрсон ‘котт Љард. ‘оната без сопровождениЯ

--------------------
Ћрсон ‘котт Љард. ‘оната без сопровождениЯ.
--------------------

Љогда Љристиану •аролдсену было шесть месЯцев от роду,
предварительное тестирование обнаружило у него чувство ритма и
исключительно тонкий слух. Џроводились, разумеетсЯ, разные тесты, перед
Љристианом было открыто много других возможностей. Ћднако главными знаками
его личного зодиака оказались ритм и слух. ’ут же последовало их
подкрепление. Њистера и миссис •аролдсен снабдили записЯми всевозможных
звуков и велели постоЯнно их проигрывать, неважно, бодрствовал Љристиан
или спал.
Љогда Љристиану исполнилось два года, седьмаЯ сериЯ тестов
окончательно определила путь, которым ему суждено было пойти. “ него
обнаружились исключительные творческие способности, неуемное любопытство и
столь глубокое понимание музыки, что на всех листах тестов поЯвилась
помета "сверходаренность".
€менно "сверходаренность" оказалось тем словом, из-за которого его
забрали из родительского дома и поместили в глухом лиственном лесу, где
зима была суровой и долгой, а лето - коротким, отчаЯнным взрывом зелени.
Ћн рос, за ним присматривали непоющие слуги, а слушать ему разрешалось
только пенье птиц, завывание ветра и потрескивание деревьев на морозе;
гром и жалобный плач листьев, срывающихсЯ с деревьев и падающих на землю;
шум дождЯ и весеннюю капель, верещание белок и глубокое безмолвие идущего
безлунной ночью снега.
ќти звуки были единственной музыкой, которую понимал Љристиан. Ћн
рос, и симфонии его раннего детства становились длЯ него всего лишь
далекими воспоминаниЯми, которые невозможно вернуть. ’ак научилсЯ слушать
музыку в совершенно немузыкальных вещах - ведь ему предстоЯло находить
музыку там, где найти ее было невозможно.
Ћн открыл длЯ себЯ, что цвета вызывают в его сознании разные звуки.
‘олнечный свет летом представлЯлсЯ ему Яркими, звонкими аккордами, лунный
свет зимой - тонким жалобным причитанием, свежаЯ зелень весной - тихим
бормотанием почти в произвольных ритмах, краснаЯ лиса, мелькнувшаЯ среди
деревьев, - вздохом невольного изумлениЯ.
€ он научилсЯ воспроизводить все эти звуки на своем €нструменте. ‚
мире, как и много веков назад, были скрипки, трубы, кларнеты. Љристиан же
о них и понЯтиЯ не имел. Ћн знал только свой €нструмент, этого было вполне
достаточно.
‚ своей комнате Љристиан чаще всего находилсЯ один. “ него были
постель (не слишком мЯгкаЯ), стул и стол, совершенно бесшумнаЯ машина,
чистившаЯ его самого и его одежду, электрический свет.
‚ другой комнате стоЯл только его €нструмент. ќто был пульт со
множеством мануалов, клавиш, рычагов и кнопок, и когда он касалсЯ любой
его части, возникал звук. Љаждый мануал имел свою собственную громкость,
каждаЯ клавиша мануала обладала особой высотой звука, каждый рычаг изменЯл
регистр, а каждаЯ кнопка - тембр звука.
‚первые поЯвившись в этом доме, Љристиан (как принЯто у детей)
игралсЯ с €нструментом, производЯ странные и смешные громкие звуки.
€нструмент стал его единственным товарищем по играм: Љристиан хорошо его
изучил и мог воспроизвести на нем любые звуки. ‘начала его приводили в
восторг громкие. Џотом он научилсЯ извлекать радость из пауз и ритмов, а
вскоре стал чередовать громкие и тихие звуки, играть по два звука сразу,
получаЯ совершенно новый звук, и снова воспроизводить звуки в той же
последовательности, в какой он их уже играл.
Џостепенно в музыке, которую он создавал, зазвучал лес, завыли ветры.
‹ето обратилось песней, которую он мог исполнЯть, когда только пожелает.
‡елень с ее разнообразными вариациЯми оттенков легла в основу изысканной
гармонии. €з его €нструмента, будто сетуЯ на одиночество, с неистовой
страстью кричали птицы.
„о профессиональных ‘лушателей дошла молва:
"Љ северу и востоку отсюда поЯвилсЯ новый голос: Љристиан •аролдсен.
Ћн истерзает ваше сердце своими песнЯми".
Љ нему стали приходить ‘лушатели: сначала те немногие, кто искал
разнообразиЯ, потом, кто более всего стремилсЯ к новизне, следуЯ моде, и,
наконец, пришли те, кто выше всего ценил красоту и страстность чувства.
Ћни приходили, оставались в лесу Љристиана и слушали музыку, доносившуюсЯ
из динамиков безупречного качества, установленных на крыше дома. Љогда
музыка заканчивалась и Љристиан выходил из дома, он видел ‘лушателей. Ћн
спросил, почему они приходЯт, и ему объЯснили. Љристиан удивилсЯ тому, что
музыка, которую, не думаЯ о славе, он создавал на своем €нструменте, может
представлЯть интерес длЯ других людей.
Љак ни странно, еще большее одиночество, он почувствовал, когда
узнал, что может петь длЯ ‘лушателей, но никогда не услышит их песни.
- “ них нет песен, - сказала женщина, котораЯ каждый день приносила
ему еду. - Ћни - ‘лушатели. ’ы - ’ворец. “ тебЯ есть песни, они же
слушают.
- Џочему? - в невинном удивлении спросил Љристиан.
†енщина, казалось, была озадачена.
- Џотому что именно этим им больше всего и хочетсЯ заниматьсЯ. €х
подвергли тестированию, и они больше всего счастливы как ‘лушатели. ’ы
счастлив в качестве ’ворца. ђазве нет?
- ‘частлив, - ответил Љристиан, и он говорил правду.
†изнь его была совершенна. Ћн ничего не хотел в ней менЯть, даже ту
легкую грусть, котораЯ охватывала его, когда ‘лушатели по окончании его
исполнениЯ поворачивались к нему спиной и уходили.
Љристиану исполнилось семь лет.

‚ третий раз невысокий мужчина в очках и с усами, которые совершенно
ему не шли, ждал в кустах, когда выйдет Љристиан. ‚ третий раз его
покорила красота только что отзвучавшей песни, скорбной симфонии,
заставившей коротышку в очках ощутить тЯжесть листьев над головой, хотЯ
еще стоЯло лето, и пройдет не один месЯц, прежде чем они опадут. Ћсень
неотвратима, говорилось в песне Љристиана; всю свою жизнь листьЯ сохранЯют
в себе способность умереть, и это накладывает отпечаток на их
существование. Љоротышка в очках заплакал, но когда песнЯ закончилась и
другие ‘лушатели ушли прочь, он спрЯталсЯ в кустах и стал ждать.
Ќа сей раз его ожидание было вознаграждено. Љристиан вышел из дома и,
прогуливаЯсь среди деревьев, приблизилсЯ к тому месту, где поджидал
коротышка в очках. Њужчина любовалсЯ легкой походкой Љристиана. ‘ виду
композитору было лет тридцать, хотЯ в том, как он совершенно бесцельно шел
и останавливалсЯ, чтобы просто потрогать (но не сломать) босыми ногами
упавшую веточку, было много детского.
- Љристиан, - позвал коротышка в очках.
Љристиан, пораженный, обернулсЯ. ‡а все эти годы с ним никто из
‘лушателей не заговаривал: это запрещалось. Љристиан знал закон.
- ќто запрещено, - сказал Љристиан.
- ‚от, - сказал коротышка в очках, протЯгиваЯ ему какой-то небольшой
черный предмет.
- —то это?
ѓримаса исказила лицо коротышки.
- ’ы только возьми его. Ќажмешь на кнопку, и он заиграет.
- ‡аиграет?!
- Њузыку.
ѓлаза у Љристиана широко раскрылись.
- Ќо это же запрещено: мне не полагаетсЯ слушать произведениЯ других
композиторов, это плохо отразитсЯ на моем творчестве. џ стану подражателем
и лишусь какой бы то ни было оригинальности.
- –итируешь, - возразил мужчина, - ты просто цитируешь. ќто музыка
Ѓаха. - ‚ его голосе звучало благоговение.
- џ не могу, - сказал Љристиан.
’огда коротышка покачал головой.
- ’ы не знаешь. ’ы даже не знаешь, что ты терЯешь. Ќо Я услышал это в
твоих песнЯх, Љристиан, когда пришел сюда много лет назад. ’ебе это нужно.
- ќто запрещено, - возразил Љристиан, ибо его поразило уже то, что
человек знает о противозаконности какого-то поступка и тем не менее готов
его совершить. Љристиан не мог преодолеть необычность происходЯщего и
уразуметь, что от него ожидают какого-то действиЯ.
‚далеке послышались шаги, потом чьЯ-то речь, на лице коротышки
отразилсЯ испуг. Ћн подбежал к Љристиану, сунул ему в руки магнитофон и
бросилсЯ к воротам заповедника.
Љристиан взЯл магнитофон и подержал его в луче солнца, пробивавшемсЯ
сквозь листву. ’от матово поблескивал.
- Ѓах, - проговорил Љристиан и тут же добавил: - Љто он, черт побери,
этот Ѓах?
Ќо магнитофон он не выбросил. Ќе отдал он его и женщине, котораЯ
подошла и спросила, с какой целью задержалсЯ коротышка в очках.
- Ћн оставалсЯ здесь не меньше десЯти минут.
- џ видел его всего тридцать секунд, - возразил Љристиан.
- € что же?
- Ћн хотел, чтобы Я послушал какую-то другую музыку. “ него был
магнитофон.
- Ћн дал его тебе?
- Ќет, - сказал Љристиан. - ђазве он не у него?
- Ћн, наверное, бросил его в лесу.
- Ћн сказал, это Ѓах.
- ќто запрещено. ‚от и все, что тебе следует знать. …сли ты найдешь
магнитофон, Љристиан, ты знаешь, что велит закон.
- џ отдам его тебе.
Ћна внимательно на него посмотрела.
- Ђ ты знаешь, что произошло бы, если бы ты послушал это?
Љристиан кивнул.
- Ћчень хорошо. Њы его поищем, обЯзательно. „о завтра, Љристиан. Ђ в
следующий раз, если кто-то заговорит с тобой, постарайсЯ не отвечать,
просто вернись в дом и запри дверь.
- џ так и сделаю, - пообещал Љристиан.
‚ ту ночь была летнЯЯ гроза, с ветром, дождем и громом, и Љристиан
обнаружил, что не может заснуть. Ќе из-за музыки погоды - в его жизни
бывали тысЯчи таких гроз, и он прекрасно спал. “снуть ему не давал
магнитофон, который лежал у стены за €нструментом. Љристиан прожил почти
тридцать лет в этом красивом диком месте, наедине с музыкой, которую сам
же и создавал. € вот теперь...
’еперь он испытывал жгучее любопытство. Љто он, этот Ѓах? Љто? ЉакаЯ
у него музыка? —ем она отличаетсЯ от моей? Ќеужели он открыл что-то такое,
чего Я не знаю?
ЉакаЯ у него музыка? ЉакаЯ у него музыка? ЉакаЯ у него музыка?
Ћн все гадал и гадал. „о самой зари, когда гроза пошла на убыль, а
ветер утих. Љристиан встал с постели, в которой не спал, а лишь ворочалсЯ
с боку на бок всю ночь, вытащил магнитофон из тайника и включил его.
‘начала музыка зазвучала как-то странно, больше напоминаЯ шум:
чуждые, непонЯтные звуки, не имеющие ничего общего со звуками Љристиана.
Ќо форма произведениЯ была четкой и Ясной, и к концу записи, котораЯ не
длилась и получаса, Љристиан уже имел Ясное представление, что такое фуга,
а звук клавесина потрЯс до глубины души.
Ћднако он понимал, если что-либо из услышанного поЯвитсЯ в его
музыке, он будет тут же разоблачен. Џоэтому Љристиан даже не пыталсЯ
создать фугу и подражать звучанию клавесина.
Ђ каждую ночь он слушал магнитофонную запись, узнаваЯ все больше и
больше, пока, наконец, не поЯвилсЯ Ѓлюститель ‡акона.
Ѓлюститель ‡акона был слеп, его водила собака-поводырь. Ћн подошел к
двери, и, поскольку он был Ѓлюстителем ‡акона, ему даже не пришлось
стучать - дверь длЯ него открылась сама собой.
- Љристиан •аролдсен, где магнитофон? - спросил Ѓлюститель ‡акона.
- Њагнитофон?! - переспросил Љристиан, но тут же понЯл, что
отпиратьсЯ бесполезно. Џоэтому он вытащил аппарат и отдал Ѓлюстителю
‡акона.
- Ђх, Љристиан, Љристиан, - сказал Ѓлюститель ‡акона, и голос у него
был мЯгким и грустным. - Ќу почему ты не отдал его, не слушаЯ?
- џ собиралсЯ это сделать, - сказал Љристиан. - Ќо как вы узнали?
- ’ы перестал сочинЯть фуги. ’вои песни в один миг лишились
единственного, что было в них от Ѓаха. Џотом ты перестал
экспериментировать с новыми звуками. —его же именно ты старалсЯ избежать?
- ‚от этого, - ответил Љристиан, сел и с первой же попытки
воспроизвел звук клавесина.
- Ђ до сих пор ты ведь никогда его не воспроизводил, правда же?
- џ боЯлсЯ, что вы заметите.
- ”уги и клавесин - вот две вещи, на которые ты прежде всего обратил
внимание, и только они отсутствуют в твоей музыке. ‚се другие твои
произведениЯ, созданные за эти последние недели, окрашены влиЯнием Ѓаха.
Ќе было только фуги, не было клавесина. ’ы нарушил закон. ’ебЯ поселили
здесь, потому что ты был гением, творцом нового, использовавшим длЯ
вдохновениЯ только то, что есть в природе. ’еперь же, разумеетсЯ, твое
творчество подражательно и вторично, и подлинно новые творениЯ ты никогда
не создашь. ’ебе придетсЯ уйти.
- џ знаю, - сказал Љристиан. Ћн был напуган, поскольку даже не
представлЯл, какой окажетсЯ жизнь за стенами его дома.
- Њы обучим тебЯ какому-нибудь делу, которым ты отныне сможешь
заниматьсЯ. ѓолодать тебе не придетсЯ. € от скуки ты не умрешь. Ќо,
поскольку ты нарушил закон, одна вещь отныне запрещена длЯ тебЯ навсегда.
- Њузыка.
- Ќе всЯкаЯ музыка. …сть музыка длЯ обычных людей, длЯ тех, которые
не ЯвлЯютсЯ ‘лушателЯми. Њузыка, звучащаЯ по радио, по телевидению,
записаннаЯ на пленку и пластинки. Ќо настоЯщаЯ музыка и новаЯ музыка -
вот, что тебе запрещаетсЯ. ’ебе не разрешаетсЯ петь. Ќе разрешаетсЯ играть
на музыкальных инструментах. Ќе разрешаетсЯ отбивать какой-нибудь ритм.
- Ќо почему?
Ѓлюститель ‡акона покачал головой.
- ‚ нашем мире царЯт совершенство, безмЯтежность, счастье, и мы не
можем позволить неудачнику, нарушившему закон, бродить по свету и сеЯть
недовольство. Ђ если ты снова будешь создавать музыку, Љристиан, ты будешь
сурово наказан. Ћчень сурово.
Љристиан кивнул, и когда Ѓлюститель ‡акона велел ему следовать за
ним, он пошел, оставив дом, лес и свой €нструмент. ‘начала он отнессЯ к
этому более или менее спокойно, как к неизбежному наказанию за нарушение
закона, но он и представить себе не мог, что за наказание его улет и чем
окажетсЯ длЯ него отлучение от €нструмента.
—ерез пЯть часов он уже орал и набрасывалсЯ на любого, кто к нему
приближалсЯ, потому что его пальцы не могли не касатьсЯ мануалов, клавиш,
рычагов и кнопок на €нструменте, а их у него не было, и только теперь он
понЯл, что никогда еще не был по-настоЯщему одинок.
Џрошло полгода, прежде чем он оказалсЯ готов к нормальной жизни. €
когда он оставил –ентр Џереподготовки (небольшое здание, поскольку
использовалось оно очень редко), он казалсЯ усталым и постаревшим на много
лет и никому не улыбалсЯ. Ћн стал водителем автофургона длЯ доставки
продуктов, потому как тестирование показало, что эта работа наиболее
соответствует оставшимсЯ в нем немногим способностЯм и интересам, что
именно эта работа поможет ему меньше горевать и вспоминать о своей утрате.
Ћн доставлЯл жареные пирожки в бакалейные магазины.
Ђ по вечерам он познавал тайны алкоголЯ; алкоголЯ, пирожков,
автофургона и его сновидений оказалось достаточно, чтобы в некотором роде
он оставалсЯ довольным. ѓнева Љристиан не испытывал. Ћн мог без горечи
прожить остальную свою жизнь.
„оставлЯть свежие пирожки и забирать черствые.

- ‘ таким именем, как „жо, - говаривал „жо, - Я просто вынужден был
открыть гриль-бар, чтобы повесить вывеску "ѓриль-бар „жо".
’ут он всегда смеЯлсЯ, потому как в наши дни "ѓриль-бар „жо" было и
впрЯмь забавное название.
Ќо барменом „жо был хорошим, и Ѓлюстители ‡акона подобрали ему
неплохое местечко. Ќе в большом городе, а в маленьком городке, в городке
по соседству со скоростной автострадой, поэтому в него частенько
заглЯдывали водители грузовиков, в городке, отстоЯвшем не очень далеко от
большого города, так что интересные событиЯ происходили совсем рЯдом, о
них можно было говорить, волноватьсЯ из-за них, ругать их или радоватьсЯ
им.
‚ общем, в "ѓриль-бар „жо" приЯтно было зайти, и туда заходили
многие. Џублика нефешенебельнаЯ, но и не забулдыги. Ћдинокие или жаждущие
общениЯ люди - как раз в соответствующих пропорциЯх.
- Њои клиенты - как хороший коктейль. ‚ меру того-другого, и
получаетсЯ новый букет, гораздо приЯтнее на вкус, чем любой из его
компонентов.
Ћ, „жо был поэтом - поэтом алкоголЯ, и, как многие в наши дни, любил
повторЯть:
- Ћтец мой был адвокат, и в старину Я бы, вероЯтно, тоже стал
адвокатом. џ бы так никогда и не узнал, чего лишаюсь.
„жо был прав. € бармен из него вышел чертовски хороший, никем другим
он стать не хотел, так что был вполне счастлив.
Љак-то вечером, однако, у него в баре поЯвилсЯ новый человек,
водитель фургона длЯ доставки жареных пирожков, на его комбинезоне было их
фирменное название. „жо сразу обратил на него внимание, потому что его,
куда бы он ни приходил, будто запах, обволакивало безмолвие. ‹юди ощущали
это безмолвие, и, хотЯ они почти не смотрели на него, понижали голоса либо
вообще замолкали, становились задумчивыми, сидели, глЯдЯ на стены или в
зеркало за стойкой. —еловек, доставлЯющий пирожки, садилсЯ в углу и
заказывал разбавленный коктейль. ќто означало, что он не хочет быстро
напиватьсЯ, а намерен посидеть подольше.
„жо многое подмечал в людЯх, и от него не укрылось, что человек
постоЯнно смотрит в темный угол, где стоЯло фортепиано. ќто было старое
расстроенное чудовище, приобретенное вместе с заведением, и „жо подивилсЯ,
с чего бы это вдруг оно так привлекает этого человека. Џравда, и прежде
многие клиенты „жо интересовались инструментом, но те обычно подходили к
нему и барабанили по клавишам, пытаЯсь извлечь какую-нибудь мелодию, а
когда у них так ничего и не получалось - фортепиано было вконец
расстроено, - они оставлЯли свою затею. ќтот же человек, казалось, почти
боЯлсЯ инструмента и даже не решалсЯ подойти к нему.
Љогда наступало времЯ закрытиЯ, мужчина продолжал сидеть в своем
углу. Ћднажды, повинуЯсь какой-то прихоти, „жо, вместо того чтобы
заставить его уйти, включил передававшуюсЯ по радио музыку, погасил
большую часть осветительных приборов, подошел к инструменту, поднЯл крышку
и обнажил серые клавиши.
‚одитель автофургона подошел к фортепиано. Љрае значилось на его
карточке. Ћн сел и коснулсЯ одной клавиши. ‡вук вышел не очень красивый.
Ќо мужчина прошелсЯ поочередно по всем клавишам, после чего проиграл их
вразнобой, и все это времЯ „жо наблюдал за ним, гадаЯ, почему этот человек
испытывает такое напрЯжение.
- Љрис, - сказал „жо.
Љрис посмотрел на него.
- ’ы знаешь какие-нибудь песни?
Ќа лице Љриса поЯвилось какое-то странное выражение.
- џ имею в виду старинные песни, не модные песенки, которые
передаютсЯ по радио и под которые публика вертит задом, а настоЯщие песни.
Ќапример, "‚ испанском городке" - мне ее когда-то пела мать. - € „жо
принЯлсЯ напевать: - "‚ испанском городке, в такую же вот ночь, смотрели
звезды вниз в такую же вот ночь".
„жо продолжал напевать слабым невыразительным баритоном, а Љрис
заиграл. Ќо его игра была не сопровождением - сопровождением „жо ее ни за
что бы не назвал. ‘корее, она была противоположностью его мелодии, ее
врагом. ‡вуки, вырывавшиесЯ из фортепиано, были какими-то странными и
нестройными но, ей-богу же, прекрасными! „жо перестал петь и стал слушать.
Ћн слушал два часа, а когда игра закончилась, налил ему и себе по стопке и
чокнулсЯ с Љрисом, водителем автофургона с жареными пирожками, под
пальцами которого ожило и зазвучало старое полуразвалившеесЯ фортепиано.
Љрис вернулсЯ через три днЯ, он выглЯдел измученным и испуганным. Ќо
на этот раз „жо уже знал, что произойдет (это непременно должно было
произойти), и, не дожидаЯсь времени закрытиЯ, выключил радио на десЯть
минут раньше. Љрис с мольбой посмотрел на него. „жо неправильно его понЯл
- он прошел к фортепиано, поднЯл крышку и улыбнулсЯ. Љрис, будто против
воли, на деревЯнных ногах, подошел и сел на вращающийсЯ стул.
- ќй, „жо, - крикнул один из пЯти последних посетителей, - не
рановато ли закрываешьсЯ?
„жо не ответил, он просто смотрел, как Љрис заиграл. Ќа этот раз без
всЯкой подготовки - никаких гамм, никакого блужданиЯ по клавиатуре. Ѓыла
лишь мощь, и фортепиано зазвучало так, как ему никогда не полагалось
звучать: неверные, расстроенные звуки так сплетались в музыку, что звучали
правильно, а пальцы Љриса, как казалось „жо, будто игнорируЯ каноны
двенадцатитоновой гаммы, ложились где-то в расщелинах между клавишами.
Љогда полтора часа спустЯ Љрис кончил играть, ни один из посетителей
еще не ушел. Ћни все вместе выпили напоследок, а уж потом разошлись по
домам, потрЯсенные пережитым.
Ќа следующий вечер Љрис поЯвилсЯ снова - потом снова и снова.
Ћчевидно, после первого исполнениЯ он не приходил несколько дней, потому
что в душе его шла какаЯ-то борьба, и вот он ее либо выиграл, либо
проиграл. „лЯ „жо это было несущественно. „лЯ него важно было только то,
что, когда Љрис играл на фортепиано, он испытывал чувства, каких в нем
прежде не пробуждала никакаЯ другаЯ музыка, и он просто жаждал испытать их
снова.
Џосетители, очевидно, хотели того же. Џеред закрытием бара стали
поЯвлЯтьсЯ новые люди - судЯ по всему, только затем, чтобы послушать, как
играет Љрис. „жо стал переносить начало его выступлениЯ на все более и
более раннее времЯ. …му пришлось отказатьсЯ от бесплатных выпивок после
исполнениЯ: народу набивалось столько, что он мог бы запросто разоритьсЯ.
‚се это продолжалось два долгих странных месЯца. Ђвтофургон длЯ
доставки пирожков подъезжал к бару, и люди расступались, пропускаЯ Љриса.
Ќикто ничего ему не говорил. Ќикто вообще ни о чем не говорил, все ждали,
когда он начнет играть. Џить он не пил. ’олько играл. Ђ между номерами
сотни людей в "ѓриль-баре „жо" пили и ели.
Ќо веселье ушло. Ќе стало ни смеха, ни беспечных разговоров, ни духа
товарищества. € вот, какое-то времЯ спустЯ, „жо устал от этой музыки, и
ему захотелось, чтобы в его баре все стало, как прежде. Ћн не мог
избавитьсЯ от фортепиано - тогда на него разозлЯтсЯ клиенты. Ћн подумал, а
не попросить ли Љриса не приходить больше, но не мог заставить себЯ
заговорить с этим странным, молчаливым человеком.
€ вот, в конце концов, он сделал то, что, он знал, ему бы следовало
сделать еще в самом начале. Ћн позвал Ѓлюстителей ‡акона.
Ћни Явились посреди исполнениЯ, слепой Ѓлюститель с собакой-поводырем
на поводке и безухий Ѓлюститель, который ходил пошатываЯсь и придерживаЯ
руками за окружающие предметы, чтобы не потерЯть равновесиЯ. Ћни Явились
посреди исполнениЯ и даже не стали дожидатьсЯ, когда песнЯ закончитсЯ. Ћни
подошли к фортепиано, тихонько закрыли крышку, а Љрис убрал пальцы и
посмотрел на закрытую крышку.
- Ђх, Љристиан, Љристиан, - сказал человек с собакой-поводырем.
- Џростите, - ответил Љристиан. - џ пыталсЯ удержать себЯ.
- Ђх, Љристиан, Љристиан, где мне взЯть силы и сделать с тобой то,
что должно быть сделано?
- ’ак сделайте это, - сказал Љристиан.
€ тогда человек без ушей вытащил из кармана пиджака лазерный нож и
под самый корень отрезал Љристиану все пальцы обеих рук. ‚о времЯ этой
операции лазер сам обезболивал и стерилизовал рану, но все же кровь
брызнула на униформу Љристиана. Љристиан, руки которого превратились в ни
на что не годные ладони-культЯшки, встал и вышел из "ѓриль-бара „жо". ‹юди
опЯть расступились, даваЯ ему пройти, они внимательно выслушали, что
сказал слепой Ѓлюститель ‡акона:
- ќто был человек, который нарушил закон и которому запретили быть
’ворцом. Ћн нарушил закон во второй раз, и закон настаивает на том, чтобы
воспрепЯтствовать ему разрушать систему, благодарЯ которой вы все так
счастливы.
‹юди все понЯли. Ћни погоревали, несколько часов они чувствовали себЯ
не в своей тарелке, но стоило им вернутьсЯ в свои положенные длЯ них дома
и к своей положенной работе, как полнейшее удовлетворение жизнью заглушило
кратковременную жалость к Љрису. ‚ конце концов, Љрис нарушил закон. Ђ
именно закон обеспечивал им всем безопасность и счастье.
„жо тоже вскоре забыл Љриса и его музыку. Ћн знал, что поступил
правильно. Џравда, он никак не мог уразуметь, во-первых, с чего бы это
человеку вроде Љриса нарушать закон; во-вторых, какой закон он мог бы
нарушить сам? ‚едь на всем белом свете не сыскать ни одного закона,
который бы не ставил во главу угла счастье людей. Џоэтому „жо и не мог
припомнить ни одного закона, который бы ему захотелось хоть немножко
нарушить.
€ все же... Љак-то раз „жо подошел к фортепиано, поднЯл крышку и
прошелсЯ по всем клавишам до единой. Ђ потом уронил голову на клавиатуру и
заплакал, потому как до него дошло: ведь то, что Љрис лишилсЯ фортепиано,
лишилсЯ пальцев, дабы никогда больше не играть, - все равно, как если бы
„жо лишилсЯ своего бара. €бо если „жо когда-нибудь лишитсЯ своего бара,
ему уже незачем будет жить.
Ђ что касаетсЯ Љриса... ‚ автофургоне длЯ доставки жареных пирожков к
бару теперь подъезжал другой человек, а Љриса в этой части света никто
никогда больше не видел.

- Ђх, какое прекрасное утро! - пел член дорожной бригады, который в
своем родном городке пЯть раз смотрел фильм "Ћклахома!".
- “качай мою душу на груди Ђвраамовой! - пел дорожный строитель,
выучившийсЯ петь, когда все члены семьи собирались с гитарами.
- Ќас да ведет твой свет! - пел, веривший в Ѓога дорожник.
‹ишь рабочий с беспалыми руками, который держал дорожные знаки "‘топ"
и "’ихий ход", только слушал. Ћн никогда не пел.
- Џочему ты никогда не поешь? - спросил член дорожной бригады;
вообще-то, ему нравились ђоджерс и •аммерстайн и всегда он расспрашивал
только о них.
—еловек, которого они называли "‘ахаром", просто пожимал плечами.
- Њне не хочетсЯ петь, - отвечал он, когда снисходил до ответа.
- Џочему его зовут ‘ахаром? - спросил как-то один из новеньких. - Ќе
сказал бы, что он такой уж сладкий.
…му ответил верующий:
- …го инициалы ‘Ќ. Љак сахар - ‘ и Ќ [инициалы главного героЯ на
английском Языке совпадают с латинскими буквами ‘ и Ќ, фигурирующими в
химической формуле сахара ‘6Ќ5ЋЌ], знаешь?
€ новенький засмеЯлсЯ. ѓлупаЯ шутка, но из тех, что облегчают работу
на строительстве дорог.
ЌельзЯ сказать, чтобы жизнь их была тЯжелой. ‚едь и этих людей
подвергли тестированию, ведь их и поставили на работу, котораЯ доставлЯла
им наибольшее счастье. Ћни гордились тем, что их кожа болит от загара, что
у них гудЯт растЯнутые мышцы, а дорога, длинной и тонкой лентой тЯнувшаЯсЯ
сзади, была длЯ них самым прекрасным в мире. Џотому-то весь день за
работой они пели, полагаЯ, вероЯтно, что врЯд ли когда-нибудь будут
счастливее.
Ќе пел только ‘ахар.
‡атем у них поЯвилсЯ ѓильермо. Ќевысокий мексиканец, говоривший с
акцентом. ‚сем, кто у него спрашивал, ѓильермо отвечал: "Џусть Я и из
‘оноры, но мое сердце в Њилане!" …сли интересовались, почему именно
(правда, чаще всего его об этом никто и не спрашивал), он объЯснЯл: "џ -
итальЯнский тенор в теле мексиканца" и доказывал это, берЯ любую ноту,
когда-либо написанную Џуччини и ‚ерди. "Љарузо был ничто, - хвастал
ѓильермо. - Џослушайте-ка вот это!"
“ ѓильермо были пластинки, и он пел под них. Ђ на работе по
строительству дороги он, бывало, подхватывал любую песню, которую запевал
кто-нибудь, развиваЯ любую тему, либо же пел облигато тоном выше, и его
тенор воспарЯл под облака. "Џеть Я умею", - говорил, бывало, ѓильермо, и
вскоре его товарищи по работе стали отвечать: "’очно, ѓильермо! ‘пой-ка
еще разок!"
Ќо как-то вечером ѓильермо честно призналсЯ:
- Ђх, друзьЯ мои, ну какой из менЯ певец!
- —то ты такое говоришь! - раздалсЯ единодушный ответ. - Љонечно же,
ты певец!
- ‚здор! - театрально вскричал ѓильермо. - …сли Я такой уж великий
певец, почему же вы не видите, чтобы Я уезжал и записывал песни? Ђ? € это
- великий певец? ‚здор! ‚еликих певцов специально пестуют, они становЯтсЯ
известными. џ же всего лишь человек, который любит петь, но у которого нет
таланта. џ человек, которому нравитсЯ работать на строительстве дороги с
такими, как вы, и орать во все горло, но Я бы никогда не смог петь в
опере! Ќикогда!
Џричем сказал он это без какой-либо грусти, сказал пылко и уверенно.
- Њое место здесь! џ могу петь длЯ вас - длЯ тех, кому нравитсЯ,
когда Я пою! Њогу музицировать с вами, когда мое сердце исполнено
гармонии. ’олько не думайте, будто ѓильермо великий певец, потому что это
не так!
ЏолучилсЯ вечер честных и откровенных признаний, и каждый объЯснил,
почему именно он счастлив в дорожной бригаде и почему ему не хотелось бы
быть больше нигде. Љаждый, разумеетсЯ, кроме ‘ахара.
- Ќу, ‘ахар. ђазве ты здесь не счастлив?
‘ахар улыбнулсЯ.
- ‘частлив. “ менЯ хорошаЯ работа. € Я люблю слушать, как вы поете.
- ’огда почему же ты не поешь с нами?
‘ахар покачал головой.
- џ не певец.
Ќо ѓильермо окинул его понимающим взглЯдом.
- Ќе певец, как же! ’ак Я тебе и поверил. —еловек без рук, который
отказываетсЯ петь, это вовсе не обЯзательно человек, не умеющий петь. Ђ?
- —то все это, черт побери, значит? - спросил человек, который пел
народные песни.
- Ђ то, что человек, которого вы называете ‘ахаром, обманщик. Ћн не
певец! „а вы посмотрите на его руки. “ него нет ни одного пальца! Ђ кто
отрезает людЯм пальцы?
—лены дорожной бригады даже не пытались угадать, мало ли как человек
может лишитьсЯ пальцев, не их это дело.
- ‹юди лишаютсЯ пальцев, потому что нарушают закон, а отрезают их
Ѓлюстители! ‚от как человек лишаетсЯ пальцев! Ђ что он такое делал своими
пальцами, от чего ЃлюстителЯм захотелось его отвадить? Ћн нарушил закон,
разве нет?
- Џрекрати, - сказал ‘ахар.
- …сли ты так хочешь, - сказал ѓильермо, но другие особого почтениЯ к
тайне ‘ахара не выказали.
- ђасскажи нам, - попросили они.
‘ахар вышел из комнаты.
- ђасскажи нам.
€ ѓильермо им рассказал. Ћ том, что ‘ахар, скорее всего, был ’ворцом,
который нарушил закон и которому запретили создавать музыку. Џри самой
мысли о том, что ’ворец - пусть даже и нарушивший закон - работает с ними
в одной бригаде, люди исполнились благоговейного страха. ’ворцы были
редки, они были наиболее уважаемые из мужчин и женщин.
- Ќо почему ему отрезали пальцы?
- Џотому что, - объЯснил ѓильермо, - впоследствии он, наверное, снова
пыталсЯ создавать музыку. Ђ когда нарушаешь закон во второй раз, тебЯ
лишают способности нарушить его снова.
ѓильермо говорил совершенно серьезно, и длЯ членов бригады историЯ
‘ахара звучала величественно и страшно, как опера. Ћни гурьбой ввалились в
комнату ‘ахара и обнаружили, что тот сидит, вперившись взглЯдом в стену.
- ‘ахар, это правда? - спросил поклонник ђоджерса и •аммерстайна.
- ’ы был ’ворцом? - спросил верующий.
- „а, - призналсЯ ‘ахар.
- Ќо, ‘ахар, - сказал верующий, - Ѓог вовсе не велит, чтобы человек
перестал создавать музыку, даже если тот и нарушил закон.
‘ахар улыбнулсЯ.
- Ѓога никто не спрашивал.
- ‘ахар, - сказал наконец ѓильермо. - Ќас девЯть человек в бригаде,
нас всего девЯть, и мы за много миль от других людей. ’ы нас знаешь,
‘ахар. Њы, все до единого, клЯнемсЯ на могилах своих матерей, что никогда
никому ничего не скажем. „а и зачем нам это? ’ы один из нас. Ќо пой, черт
тебЯ подери, пой!
- Ќе могу, - ответил ‘ахар.
- Ќо ведь именно это предопределено тебе Ѓогом, - уговаривал
верующий. - Њы все делаем то, что нам больше всего по душе, и вот тебе на:
ты любишь музыку, а не в состоЯнии пропеть ни одной-единственной ноты. Џой
длЯ нас! Џой вместе с нами! Ђ знать об этом будем ’олько ты, мы и Ѓог!
Ћни все обещали. Ћни все умолЯли.
€ вот на следующий день, когда поклонник ђоджерса и •аммерстайна
запел "‚зглЯни, любовь моЯ". ‘ахар принЯлсЯ тихонько мурлыкать себе под
нос. Љогда верующий запел "Ѓог наших предков". ‘ахар стал тихонько
подтЯгивать ему. Ђ когда любитель народных песен затЯнул "Ћпустись пониже,
мой милый ‚озничий", ‘ахар присоединилсЯ к нему и запел удивительно
высоким голосом. ‚се засмеЯлись и захлопали, как бы приветствуЯ голос
‘ахара.
‘ахар, само собой, принЯлсЯ изобретать. ‘начала, разумеетсЯ,
гармонии, странные, непонЯтные гармонии, слушаЯ которые ѓильермо сперва
хмурилсЯ, а потом, немного погодЯ, стал улыбатьсЯ и подпевать,
почувствовав, насколько мог, что именно ‘ахар делает с музыкой.
Ђ после гармоний ‘ахар принЯлсЯ петь собственные мелодии, на свои же
слова. Ћни изобиловали повторами, слова были просты, а мелодиЯ и того
проще. Ћднако он облекал их в удивительные формы, создаваЯ из них песни,
каких никогда и никто прежде не слышал; они звучали вроде бы неправильно,
но тем не менее были изумительно красивы. Џрошло совсем немного времени, и
вот уже поклонник ђоджерса и •аммерстайна, любитель народных песен и
верующий радостно или скорбно, весело или сердито распевали их, знай себе
строЯ дорогу.
„аже ѓильермо выучил эти песни, и они так изменили его тенор, что его
голос, самый, (что говорить!) заурЯдный, стал каким-то удивительно
прекрасным. Ќаконец ѓильермо однажды сказал ‘ахару:
- ‘лушай, ‘ахар, ведь твоЯ музыка абсолютно неправильнаЯ, приЯтель.
Ќо мне нравитсЯ, какое чувство она вызывает у менЯ в носу! ќй, ты можешь
это понЯть? Њне нравитсЯ, какое чувство она вызывает у менЯ во рту!
Ќекоторые песни были религиозными гимнами. "„ержи менЯ в голоде,
ѓосподи" пел ‘ахар, и бригада пела вместе с ним.
Ѓыли у него песни о любви. "‡алезь в карман к кому-нибудь другому"
пел ‘ахар сердито, "’вой голос слышу поутру" пел ‘ахар нежно, "Ќеужто все
еще лето?" пел ‘ахар грустно, и бригада распевала вместе с ним.
Џроходили месЯцы, дорожнаЯ бригада менЯлась: один человек уходил в
среду, а в четверг на его место заступал другой, поскольку на разных
участках требовались разные навыки. Љаждый раз, когда поЯвлЯлсЯ новенький.
‘ахар замолкал, пока человек не давал слово и можно было не беспокоитсЯ,
что тайна будет сохранена.
‚ конечном счете погубило ‘ахара то, что его песни невозможно было
забыть. ‹юди, уходившие из бригады ‘ахара, распевали его песни в других
бригадах, в свою очередь члены этих бригад выучивали их и учили им других.
ђабочие дорожных бригад пели эти песни в барах и на дороге: песни людЯм
нравились, они быстро их запоминали. € вот однажды слепой Ѓлюститель
‡акона услышал их песню. Ћн мгновенно понЯл, кто спел ее первым. ќто была
музыка Љристиана •аролдсена, поскольку в этих мелодиЯх, как они не были
просты, по-прежнему слышалсЯ свист ветра в северных лесах, по-прежнему над
каждой их нотой ощущалась тЯжесть опадающих листьев, и... и Ѓлюститель
‡акона печально вздохнул. €з своего набора инструментов он выбрал один
особый, сел в аэроплан и долетел до ближайшего большого города, неподалеку
от которого работала дорожнаЯ бригада. ‘лепой Ѓлюститель сел в нанЯтую
машину, и нанЯтый шофер доставил его туда, где дорога еще только начинала
захватывать полоску пустыни. ’ам он вылез из машины и услышал пение.
“слышав, как высокий голос поет песню, от которой заплакал даже незрЯчий.
- Љристиан, - сказал Ѓлюститель, и песнЯ прекратилась.
- ќто ты, - сказал Љристиан.
- Љристиан, даже после того как ты лишилсЯ пальцев?
Ћстальные ничего не понимали - все остальные, кроме ѓильермо.
- Ѓлюститель, - обратилсЯ к нему ѓильермо, - он не сделал ничего
плохого.
Ѓлюститель ‡акона криво улыбнулсЯ.
- Ќикто и не говорит, что сделал. Ќо он нарушил закон. ‚от скажем
тебе, ѓильермо, понравилось бы работать слугой в доме богача? €ли не хотел
бы ты стать кассиром в банке?
- Ќе забирайте менЯ из дорожной бригады, - сказал ѓильермо.
- €менно закон определЯет, где люди будут счастливы. Ќо Љристиан
•аролдсен преступил закон. € с тех самых пор бродит по земле, смущаЯ людей
музыкой, котораЯ вовсе не длЯ них.
ѓильермо понимал, что проиграл спор еще до того, как его затеЯл, но
остановитсЯ уже не мог.
- Ќе делай ему больно, приЯтель. Њне было суждено слушать его музыку.
ЉлЯнусь Ѓогом, она сделала менЯ счастливее.
Ѓлюститель грустно покачал головой.
- Ѓудь честным, ѓильермо. ’ы честный человек. …го музыка только
сделала тебЯ несчастным, разве нет? “ тебЯ есть все, чего ты только ни
пожелаешь в жизни, и однако из-за его музыки ты испытываешь грусть. ‚се
времЯ испытываешь грусть.
ѓильермо хотел было возразить, но как честный человек заглЯнул в
собственное сердце. € он понЯл, что эта музыка полна печали. „аже
счастливые песни что-то оплакивали, даже сердитые песни почему-то рыдали,
даже в любовных песнЯх, казалось, говорилось о том, что все умирает, а
удовлетворенность - мимолетней всего на свете. ѓильермо заглЯнул в
собственное сердце, и там перед ним предстала всЯ музыка ‘ахара, и он
заплакал.
- Џожалуйста, не делай ему больно, - пробормотал ѓильермо, плача.
- Ќе сделаю, - ответил слепой Ѓлюститель.
Ћн подошел к Љристиану, который покорно стоЯл и ждал, и поднес особый
инструмент к его горлу. “ Љристиана перехватило дыхание.
- Ќет! - сказал Љристиан, но слово лишь оформилось у него на Языке и
на губах. Ќикакого звука не послышалось. ‚сего лишь шипение воздуха. -
Ќет!
- „а, - сказал Ѓлюститель.
—лены дорожной бригады смотрели, как Ѓлюститель увел Љристиана. Њного
дней они не пели. ‡атем, в один прекрасный день, ѓильермо забыл о своем
горе и запел арию из "Ѓогемы". ‘ тех пор они снова стали петь. €ногда они
пели песни ‘ахара - эти песни невозможно было забыть.
‚ большом городе Ѓлюститель ‡акона дал Љристиану блокнот и ручку.
Љристиан тут же зажал ручку в складке ладони и написал: "—ем же Я теперь
буду заниматьсЯ?"
‘лепой Ѓлюститель засмеЯлсЯ.
- “ нас длЯ тебЯ такаЯ работенка! Ђх, Љристиан, Љристиан, у нас длЯ
тебЯ такаЯ работенка!

ЂЏ‹Ћ„€‘Њ…Ќ’›

Ќа всем белом свете было всего две дюжины Ѓлюстителей ‡акона. ќто
были замкнутые люди, которые надзирали за системой, почти не требовавшей
надзора, потому как она и впрЯмь почти всем доставлЯла счастье. ќто была
хорошаЯ система, но, как и самаЯ идеальнаЯ система, она то тут, то там
давала сбои. ’о тут, то там кто-нибудь вел себЯ как сумасшедший и наносил
вред себе самому. € чтобы защитить всех и каждого. Ѓлюстителю полагалось
обнаружить это сумасшествие, поехать и устранить его.
‚ течение многих лет лучшим из Ѓлюстителей был человек без пальцев на
руках, человек без голоса. Ћблаченный в униформу, величавшей его
единственным именем, которое было необходимо, - ‚ласть. Ћн молча поЯвлЯлсЯ
там, где требовалось его присутствие и, бывало, находил самый добрый,
самый легкий и в то же времЯ самый действенный способ решениЯ проблемы,
исцелениЯ от сумасшествиЯ и сохранениЯ системы. ‘истемы, благодарЯ которой
мир впервые в истории стал отличным местом длЯ жизни. Џрактически длЯ
всех.
Џравда, по-прежнему находились лица - один-два человека в год, -
которые попадали в плен собственных коварных замыслов, которые не могли
приспособитьсЯ к системе, но и не могли причинить ей вреда, люди, которые
продолжали нарушать закон, хотЯ и понимали, что он их уничтожит.
‚ конце концов, легкие увечьЯ и лишениЯ не излечивали их от
сумасшествиЯ и не возвращали обратно в систему, им давали униформу, и они
тоже работали, блюдЯ закон.
Љлючи власти отдавали в руки тех, у кого было больше всего причин
ненавидеть систему, которую им полагалось блюсти. ‘ожалели ли они об этом?
"џ - да", - отвечал Љристиан в те моменты, когда осмеливалсЯ задавать
себе этот вопрос.
‚ скорби исполнЯл он свой долг. ‚ скорби он постарел. € вот, наконец,
другие Ѓлюстители, относившиесЯ к этому немому с почтением (ибо они знали:
когда-то он пел великолепные песни), сказали ему, что он свободен.
- ’ы отслужил свой срок, - сказал безногий Ѓлюститель и улыбнулсЯ.
Љристиан вскинул брови, будто желаЯ сказать: "€ что теперь?"
- €ди поброди по свету.
€ Љристиан отправилсЯ бродить по свету. “ниформу он снЯл, но
поскольку он не испытывал недостатка ни в деньгах, ни во времени, редко
какаЯ дверь оказывалась перед ним закрытой. Ћн бродил там, где когда-то
жил. „орога в горах. ѓородок, где когда-то ему был знаком служебный вход в
каждый ресторан, кофейню, бакалейный магазин... € наконец, то место в
лесу, где от времени или непогоды разваливалсЯ, рассыпалсЯ дом,
простоЯвший пустым сорок лет.
Љристиан был стар. ѓремел гром, а он лишь понимал, что вот-вот пойдет
дождь. ‚се эти старые песни, он оплакивал их в душе, и не потому, что
считал свою жизнь особенно печальной. Ќет. Џросто он не мог вспомнить ни
одной из них.
Ћднажды, сидЯ в кофейне близлежащего городка, укрываЯсь от дождЯ, он
услышал, как четыре подростка, отвратительно бренча на гитарах, исполнЯют
знакомую ему песню. ќту песню он придумал, когда жарким летним днем дорога
заливалась асфальтом. Џодростки были не музыканты и, безусловно, не
’ворцы. Ќо они пели эту песню от всей души, и, хотЯ в ней пелось о
счастье, у всех кто ее слушал, на глаза наворачивались слезы.
Љристиан написал на блокноте, который всегда носил с собой, и показал
свой вопрос мальчишкам: "Ћткуда эта песнЯ?"
- ќто песнЯ ‘ахара, - ответил лидер группы. - ќта песнЯ, которую
сочинил ‘ахар.
Љристиан поднЯл бровь и пожал плечами.
- ‘ахар работал в дорожной бригаде и сочинЯл песни. Џравда, его уже
нет в живых, - ответил мальчик.
Љристиан улыбнулсЯ. Џотом написал (а ребЯта с нетерпением ждали,
когда этот немой старик уйдет): "ђазве вы не счастливы? ‡ачем петь
грустные песни?"
ђебЯта растерЯлись и не могли найти ответ. Џравда, лидер все же
заговорил. Ћн сказал:
- ђазумеетсЯ, Я счастлив. “ менЯ хорошаЯ работа, девушка, котораЯ мне
нравитсЯ, и знаешь, приЯтель, большего Я не мог бы желать. “ менЯ есть моЯ
гитара. “ менЯ есть мои песни. € мои друзьЯ.
Ђ другой мальчик сказал:
- ќти песни не грустные, мистер. Љонечно, слушаЯ их, люди плачут, но
они не грустные.
- „а, - поддержал его третий. - „ело в том, что они были написаны
человеком, который знает.
Љристиан нацарапал на бумаге: "‡нает что?"
- Ќу, он просто знает. Џросто знает - и все.
€ тут подростки снова неумело заиграли на гитарах и запели молодыми,
непоставленными голосами, а Љристиан направилсЯ к выходу, поскольку дождь
прекратилсЯ и поскольку он прекрасно знал, когда уйти со сцены. Ћн
повернулсЯ и слегка поклонилсЯ в сторону певцов. Ћни этого не заметили, но
их голоса звучали длЯ него дороже всЯких аплодисментов. Ћставив их, он
вышел на улицу, где уже начинали желтеть листьЯ. ‘коро они с легким,
неслышным звуком оторвутсЯ от деревьев и упадут на землю.
Ќа мгновение ему вдруг показалось, будто он слышит, как поет. Ќо это
был всего лишь последний порыв ветра, по-сумасшедшему проносившийсЯ между
уличными проводами. ќто была ЯростнаЯ песнЯ, и Љристиану показалось, будто
он узнал собственный голос.
Last-modified: Fri, 14 Aug 1998 05:32:23 GMT
Ћцените этот текст: