 с  острыми скулами,  узенькими колючими глазами,
юркий и  ловкий.  Ћн и  по возрасту был моложе своих товарищей,  а дружбой с
ними  двоими  он  был  обЯзан  тому,   что  был  сыном  лучника,   делавшего
превосходные луки и верные стрелы. Ћдет он был небогато и рЯдом с товарищами
выглЯдел оборванцем:  ведь ‘алават был сыном старшины, а ЉинзЯ сыном муллы -
сыновьЯми самых знатных людей.
     - Ђ  если бы  ты нашел муравьиное масло,  то что бы сделал?  -  спросил
‘алават •амита.
     - Љупил бы новые красные сапоги, малахай и белый бешмет, купил бы седло
с серебрЯными стременами,  отцу купил бы у русских в Њуратовке новый топор и
хороший стальной нож,  тетке платье,  сестре купил бы  в  приданое алмизю из
одних  золотых и  еще...  зарезал бы  жирного жеребенка и  накормил бы  всех
мЯсом.
     - Ђ еще?
     - Ђ  еще Я  отцу поставил бы  кош из  нового войлока и  купил бы четыре
подушки, четыре кошмы, четыре одеЯла...
     - Ђ еще? - подзадорил и ЉинзЯ.
     - Ђ  еще Я  купил бы...  -  •амит задумалсЯ.  -  „а ну вас совсем!  ‚от
пристали!  -  воскликнул он.  -  Љак найду,  так увидите сами... Ђ ты бы что
сделал? - спросил он Љинзю.
     - џ  бы  купил себе сто табунов лошадей,  сто тысЯч овец,  три красивых
жены, семь бочек меда, триста кошей - на целый юрт, построил бы сто мечетей,
завел бы себе десЯть шуб -  три на соболЯх,  три на белках,  три на лисицах,
три на горностаЯх...
     - „венадцать! - воскликнул ‘алават.
     - —то двенадцать?
     - ’ы  сказал десЯть шуб,  а  сам  насчитал уже двенадцать.  Џрибавь три
медвежьих -  будет  пЯтнадцать,  потом  три  хорьковых -  восемнадцать,  три
рысьих...
     - „урак! - перебил ЉинзЯ. - Ђ ты бы что сделал?
     - Ќет,  ты скажи,  как бы ты стал носить двадцать одну шубу?! ќх, мулла
ЉинзЯ, тебе надо бы было еще караван верблюдов, чтобы возить за тобою шубы.
     - Џервым верблюдом Я взЯл бы тебЯ...  Ђ ты нам скажи, ты бы что сделал,
если бы нашел?
     - џ  бы...  -  ‘алават призадумалсЯ.  -  џ  бы  купил нам всем троим по
арабскому скакуну, брату ‘улейману Я подарил бы булатный кинжал, брату ђакаю
- самый лучший челн  и  рыбацкие сети.  Љинзе подарил бы  двадцать пЯть шуб,
тебе,  •амит,  Я  купил бы крепкие штаны,  новые сапоги,  шапку с  бархатным
верхом,  отцу подарил бы  десЯть халатов,  ружье,  как  у  русских солдат на
заводах,  кош  из  верблюжьей шерсти,  матери -  одеЯло из  лебЯжьего пуха и
десЯть подушек, себе самому Я...
     - ’ише! - предостерег •амит.
     Ћни добрались как раз до  подножиЯ скалы,  у  которой в  расселине жили
выслеженные ими  орлы.  „альше ехать  было  уже  некуда.  Њальчики отпустили
лошадей  и,  свЯзавшись  между  собою  веревками,  стали  карабкатьсЯ вверх:
маленький,  ловкий и юркий •амит впереди,  за ним ЉинзЯ,  а самый сильный из
них  -  ‘алават -  позади  всех,  чтобы  удержать,  если  кто-нибудь из  них
поскользнетсЯ.   Ћни  карабкались  молча,  цеплЯЯсь  за  выступы  камнЯ,  за
скрюченные крепкие корни горных кустарников,  за их колючие ветви.  Џуть был
не легок, но вот наконец они добрались до узенькой плоской площадки, котораЯ
находилась как  раз  над  расселиной скалы,  где  было  гнездо орлов.  —тобы
добратьсЯ до самого гнезда,  отсюда надо было спускатьсЯ к нему на веревках.
ђебЯта бросили жребий.  Љинзе досталось остатьсЯ тут, наверху, чтобы следить
за возвращением орлов, а ‘алавату с •амитом - спускатьсЯ в гнездо.
     Ћни  опоЯсались веревками и  скрылись внизу  под  скалой,  за  камнЯми.
’олько веревки,  которые были  привЯзаны к  одинокой горной сосне,  росшей у
самой вершины,  чуть шевелЯсь,  подавали Љинзе знак,  что товарищи осторожно
спускаютсЯ.
     ЉинзЯ  осталсЯ  один.  ЌеобъЯтнаЯ ширь  открывалась вокруг.  Ќебо  было
сверкающе-голубое.  ‘олнце  взошло как-то  незаметно и  теперь уже  начинало
палить.  ‚ысокие хребты  окружающих гор  лежали внизу,  как  будто  какие-то
мирные громадные звери  спали  в  зеленых просторах степей...  ‚он  та  гора
зоветсЯ Њедведь. € в самом деле, она так похожа на медведЯ, который роетсЯ в
муравейнике,  уткнувшись носом  в  самую землю,  или  лакомитсЯ черникой.  Ђ
дальше ‡меЯ-гора -  ишь как вьетсЯ ее  хребет!..  Ћзера и  реки лежат как на
ладони.  ’абуны похожи на стаи каких-то букашек... ЉинзЯ все это видел сотни
раз  и  каждый раз  был  готов  заново удивлЯтьсЯ на  этот  необычайный мир,
который становилсЯ таким маленьким, если глЯдеть на него с горной вершины.
     Ќо сегоднЯ некогда было любоватьсЯ этим странным, забавным миром. ЉинзЯ
осталсЯ  охранЯть безопасность друзей.  ‚еревки больше  уже  не  шевелились.
ЉинзЯ приготовил лук и стрелу, лег на живот и заглЯнул со скалы вниз.
     …му было видно расселину, где находилось гнездо.
     ‘алават уже достиг гнезда и почти висел на веревке,  только одной ногой
упираЯсь в выступ.
     …сли упасть - разобьешьсЯ, но веревка крепкаЯ, она выдержит даже самого
толстого батыра.
     •амит еще медлил, держась за куст можжевелЯ, и не решалсЯ повиснуть.
     ЉинзЯ  услыхал,  как  из  гнезда  закричал птенец.  •амит  заторопилсЯ,
скользнул и повис,  его веревка повернулась два раза, раскручиваЯсь. ‘алават
помог другу укрепитьсЯ на высоте гнезда.
     ’еперь  уже  оба  птенца в  гнезде,  почуЯв опасность,  громко кричали.
Ћхотники совещались. ‚от ‘алават скрылсЯ в трещине и тотчас опЯть показалсЯ,
уже с орленком в руках.  Џтенец надсадно кричал. •амит взЯл его, одной рукой
развЯзал свой поЯс и протЯнул ‘алавату.
     ‘алават снова  скрылсЯ в  трещине.  ‚  это  времЯ  ЉинзЯ поднЯл глаза и
только тут почти над собою увидел в небе орла...
     - Љарагуш! - крикнул он.
     ‘тарый орел возвращалсЯ, несЯ Ягненка. Ћн, должно быть, увидел врагов у
гнезда,  на  мгновение  застыл  в  полете  и  камнем  ринулсЯ  вниз.  ’етива
прозвенела под  рукою Љинзи,  и  стрела вонзилась в  Ягненка.  •ищник бросил
добычу,  защитившую его от верной смерти,  взмахнул крыльЯми и с криком мимо
Љинзи устремилсЯ к  своим птенцам.  Ќавстречу ему прогудела в воздухе стрела
•амита и потонула где-то в долине.
     Ћрел  ударом  крыла  задел  по  лицу  ‘алавата,  который вынес  второго
детеныша.  ‘алават едва удержалсЯ над  пропастью.  …му некогда было искать в
колчане стрелу. ‚ руке у него заблестел кинжал.
     Ћрел увернулсЯ от удара,  взлетел и напал на •амита. Ћн ударил мальчика
клювом в плечо.
     •амит покачнулсЯ,  испуганно схватилсЯ за  веревку и  выпустил из  руки
птенца,  который упал на скалу и,  свЯзанный, трепыхалсЯ. •амит схватилсЯ за
лук.
     - Ќожом бей, ножом! - закричал ему ‘алават.
     •амит повис над обрывом,  отбиваЯсь кинжалом от свирепого орла. ‘алават
с поспешностью выбрал стрелу и только было выглЯнул из щели,  где скрывалось
гнездо,  когда услыхал со  скалы крик Љинзи.  Ћн  понЯл,  что на второго его
товарища  напала  орлица.  Ћдна  из  стрел  ‘алавата бесполезно скользнула в
воздухе мимо разъЯренной самки. ‘алават наложил было вторую стрелу, но в это
времЯ  птенец,   трепыхавшийсЯ  у  его  ног,   пронзительно  крикнул.   Ћрел
откликнулсЯ детенышу с покровительственной Яростью и кинулсЯ на ‘алавата, но
вернаЯ стрела угодила ему  в  грудь;  однако раненаЯ птица  все  же  впилась
когтЯми в  шею стрелка,  как железом,  терзаЯ тело.  ‘алават бросил лук и по
самую рукоЯть всадил свой кинжал под крыло орла. Џтица упала к его ногам.
     Ћн  радостно вскрикнул,  но  в  то  же  мгновение мимо  него  мелькнула
ширококрылаЯ тень орлицы. ‘алават позабыл про свою боль и схватилсЯ снова за
лук.  •амит висел теперь на веревке, котораЯ медленно раскручивалась. …му не
за  что  было ухватитьсЯ,  он  поворачивалсЯ,  прикрываЯ лицо левой рукой от
ударов орлицы,  а  правой стараЯсь нанести ей удар ножом.  ‡ащищаЯ лицо,  он
закрыл глаза,  и удары ножа падали в воздух, угрожаЯ веревке. ‘алават на миг
растерЯлсЯ.  Ќоги  его  скользили по  камнЯм,  закапанным кровью.  Ќо  вдруг
сообразив,  он  ногою столкнул птенца вниз с  обрыва.  Џтенец,  уже  падаЯ с
криком,  нелепо и  неуклюже замахал молодыми крыльЯми.  Ќо  еще не  успел он
упасть, как орлица, оставив •амита, подхватила детеныша на лету.
     - Ќа тебе! - крикнул ей ‘алават, и его стрела вонзилась в спину орлицы,
котораЯ стремительно вместе с детенышем полетела куда-то вниз, под скалу.
     ‘алават ухватил веревку и из последних сил, напрЯгаЯсь, втЯнул •амита в
трещину,  где  было гнездо.  Ћба  охотника,  взЯвшись за  руки,  несмотрЯ на
усталость и боль, весело засмеЯлись.
     - —етыре орла! - сказал ‘алават.
     - —етыре орла,  - повторил •амит. € снова оба они засмеЯлись, хотЯ были
так слабы, что не могли без отдыха влезть обратно на вершину скалы.
     Ћтдохнув,  оба мальчика,  держась за веревки, стали карабкатьсЯ наверх,
несЯ с собой одного птенца и убитого ‘алаватом орла.
     Љинзи не оказалось на верхней площадке. Ћни испугались.
     - Ћн упал! - прошептал в испуге за друга •амит.
     - Ћн кричал, - подтвердил ‘алават, - но ведь он был привЯзан!
     ’ут  взглЯд  его  скользнул по  стволу,  к  которому были  привЯзаны их
веревки.  ‚еревка Љинзи,  ослабевшаЯ и спокойнаЯ,  змейкой вилась под крутой
обрыв. ‘алават рванулсЯ туда сквозь кусты боЯрышника.
     ‡а  выступом огромного камнЯ,  повисшего над пропастью,  на  сломленном
ветром  суку  искривленной  сосны,  зацепившись  штанами,  неподвижный,  как
мертвый, висел ЉинзЯ...
     - ЉинзЯ! ’ы жив?! - осторожно окликнул его ‘алават.
     - †ив, - отозвалсЯ ЉинзЯ, боЯсь шевельнутьсЯ.
     - Ђ  что  же  ты  так висишь,  как летучаЯ мышь?  -  со  смехом спросил
‘алават.
     - Ѓоюсь, штаны разорвутсЯ - и вниз полечу, - ответил товарищ.
     ‘пустившийсЯ к  ‘алавату •амит в  первый миг тоже не  мог удержатьсЯ от
смеха при  взглЯде на  толстЯка,  но  тотчас же  оба  они оборвали веселье и
шутки, оценив тЯжелое положение друга.
     ’оварищи,  обмотавшись веревками крепче,  чтобы  самим  не  сорватьсЯ с
камнЯ,  осторожно,  с  большим  трудом,  обливаЯсь потом,  втащили друга  на
вершину скалы.  Ћн  был не на шутку изранен,  и  оба товарища сразу забыли о
всЯких насмешках,  понЯв,  что ему пришлось вынести тут, наверху, нешуточный
бой.
     - ‘меетесь,  как дураки, над бедой человека, - ворчал ЉинзЯ. - Ђ тут на
менЯ налетела их целаЯ стаЯ, чуть насмерть не заклевали, да крыльЯми сбили с
камнЯ... ‹адно еще, что штанами за сук зацепилсЯ... Ђ вы смеетесь!..
     - Ќу,  будет,  не злись,  -  уговариваЯ друга •амит. - Ѓудешь злитьсЯ -
обратно на сук за штаны повесим.  Ћткуда ты стаю тут взЯл? ‚едь была-то одна
орлица.
     - ‡рЯ болтаешь,  •амит!  - оборвал ‘алават младшего друга. - Љабы ЉинзЯ
ее не удержал наверху, напали бы на нас сразу двое. Ќам плохо тогда пришлось
бы!
     - „а, справитьсЯ было бы трудно! - признал и •амит.
     ЉинзЯ, повеселев, улыбнулсЯ и тут же простил друзьЯм их шутки.
     ‘пускаЯсь с  кручи  утеса,  ребЯта рассказывали друг  другу подробности
приключениЯ, как будто каждый из них не был его участником. ‘лушаЯ их, можно
было подумать,  что они возвращаютсЯ не с  охоты,  а с полЯ кровавой битвы с
многоглавыми великанами-чудовищами,  которых  могли  одолеть только  могучие
богатыри, избавлЯЯ народ от коварных врагов...
     “ подножиЯ утеса,  внизу,  они изловили своих лошадей, подобрали убитую
орлицу и  невдалеке от нее -  живого и невредимого птенца,  который,  еще не
умеЯ взлететь,  скачками спасалсЯ от  них  сквозь кусты и,  когда его все же
поймали, кричал, щелкал клювом и дралсЯ когтЯми.
     ‘пускаЯсь ниже,  на  тропе  они  наткнулись на  забытого всеми барашка,
пронзенного стрелою Љинзи.
     - ‚от и  твоЯ птица!  -  весело воскликнул ‘алават.  -  Ћна сейчас всех
нужнее: можно ее испечь!
     - —его же не испечь!  -  согласилсЯ ЉинзЯ.  - Ќа то бог послал человеку
барана!
     - ‹етучего барана! - подхватил ‘алават. - Ќикто никогда еще до Љинзи не
стрелЯл баранов, летающих в небе!
     „рузьЯ  расположились на  открытой горной полЯне,  с  которой виднелось
родное кочевье, а если получше всмотретьсЯ, то зорким привычным глазом можно
было  узнать  и  старшину  ћлаЯ,  ‘алаватова отца,  который  перед  утренней
молитвой  совершал  омовение{61},   и  муллу,  стоЯвшего  у  своего  коша  и
говорившего с  пастухом,  и скакавшего вдоль реки писарЯ Ѓухаира,  и женщин,
доивших кобыл невдалеке от своих кошей,  и ребЯтишек, игравших с собаками на
берегу речки.
     ЉинзЯ таскал сучьЯ в  костер,  •амит потрошил барашка,  а ‘алават копал
Яму.  ‡лополучного "летучего барана" уложили на  дно  Ямы,  слегка присыпали
сверху землей и на этом месте зажгли костер.
     Џлененные орлЯта не желали клевать брошенные им ЯгнЯчьи кишки. џгнЯчьим
жиром мальчики намазали свои обмытые в  горном роднике раны:  •амит и  ЉинзЯ
быстро  уснули,  усталые,  разморенные зноем.  „ым  распугал больно кусающих
оводов  и  докучную  мошкару.  †аркое  пламЯ  костра  терЯло  свой  блеск  в
полуденных солнечных лучах и  казалось прозрачным.  ђаскаленный над  костром
воздух струилсЯ вверх,  как волны чистейшей воды,  а  видимые за  ним леса и
горы дрожали и колебались, как отражение в озере.
     “  ‘алавата болела  разодраннаЯ шеЯ.  ђаны  мешали  уснуть,  и  ‘алават
подремывал, думаЯ о своем приключении.
     …му представилось,  как они возвращаютсЯ, как встречает их аул и каждый
несет подарок за избавление от хищников;  кто -  Яйца,  кто - лепешки, кто -
гусЯ, или утку, а богатые - по Ягненку. ‚от так пир, вот так богатство!..
     ‘алават следил за орлЯтами.  Ћни сидели нахохленные и  злые.  Љостер их
удивлЯл  и  пугал,  путы  на  ногах  не  давали  прыгать.  Ћдин  из  птенцов
непрестанно клевал кушак •амита,  свЯзывающий его  ноги.  €ногда он  подымал
голову и  со  смешной надменностью оглЯдывал все вокруг.  ‚сЯ злость орлиной
породы виднелась в  его взоре,  когда он взглЯдывал на ‘алавата.  …го отец и
мать,  убитые,  лежали тут же,  невдалеке от костра. Љоричневое мощное крыло
отца было широко откинуто. ‘алавату не раскинуть так широко рук.
     - Ѓатыр кыш!  ‘мелаЯ птица!  - произнес ‘алават, с восхищением глЯдЯ на
крыло. - Љочле кыш! ‘ильнаЯ птица...
     ‘алават подбросил сучьев в костер,  прилег на прежнее место. €, как это
часто случалось,  в голове ‘алавата родились и полились из груди слова новой
песни:

                 Ќад скалами ветер веет,{62}
                 Ќикто на них влезть не смеет, -
                 ’ам гнездЯтсЯ только хищные орлы,
                 ’ам детей выводЯт грозные орлы.

     ЏеснЯ понравилась ‘алавату, и он громче и вдохновеннее, с каждым словом
смелее, ее продолжал:

                 “ нас отваги немало -
                 ’рое взобрались на скалы,
                 ’ам на нас напали грозные орлы,
                 ‚ битве с нами пали грозные орлы.

                 „воих насмерть мы убили,
                 „воих живыми пленили...
                 ќй, встречайте нас в ауле веселей,
                 ќй, тащите нам барашков пожирней!..

     - Ѓаран готов?  ќй, певец! - крикнул •амит. - ѓотов, что ли, баран? Ќас
песнЯми не накормишь!
     - Џроспали! џ съел и косточки проглотил!
     - џ тоже сожрал бы с костЯми и с шерстью, - засмеЯлсЯ •амит.
     - …ще бы, глЯдите - уж полдень! - указал на солнце ЉинзЯ.
     ‘алават раскидал костер.  ‡емлЯ под ним была чернаЯ, и от нее подымалсЯ
душистый пар.
     - ‘ейчас мы будем есть батырского барана, - важно сказал ‘алават.
     - Џочему батырского? - в один голос спросили •амит и ЉинзЯ.
     - Љогда настоЯщие батыры идут в  поход,  они  не  берут с  собой котла,
чтобы  варить салму,  пекут  барана вот  так  -  в  Яме.  ќтому научил людей
Ђксак-’емир{63}.  Ћн был большой батыр,  который провел жизнь в  походах,  -
поЯснил ‘алават.
     Ћн  вынул  кинжал и  скинул тонкий пласт  золы  и  земли,  прикрывавший
барашка. ‚кусный, дразнЯщий пар вырвалсЯ из Ямы клубами.
     "‹етучий  баран"  оказалсЯ  им   очень  кстати.   Љосточки  его  смачно
похрустывали на зубах у охотников.  Ћднако,  расправившись с целым Ягненком,
мальчики до  того почувствовали тЯжесть в  животах,  что тотчас же опЯть все
уснули.
     Љогда после крепкого безмЯтежного сна они снова проснулись,  занималась
уже вечернЯЯ зарЯ.  ‘ пением кружились жуки. ЋрлЯта спали, прижавшись друг к
дружке.
     - Џосле батырского барана Я выспалсЯ, как батыр! - сказал •амит.
     - ќх,  если бы от него и вправду стать батыром!  - мечтательно протЯнул
ЉинзЯ. - ЌастоЯщим батыром, про которого поют песни.
     - „а Я и сейчас сложил про тебЯ песню! - сказал ‘алават.
     —увствуЯ за словами друга какой-то подвох и насмешку,  ЉинзЯ промолчал,
но •амит настойчиво попросил:
     - ‘пой, ‘алават! Љакую ты песню сложил про Љинзю?
     ‘алават не  сложил еще никакой песни,  однако настоЯщий певец не должен
отмалчиватьсЯ,  если  у  него  просЯт песню.  ‚  прошлом году на  праздник к
шайтан-кудейцам приходил из Љитайского юрта певец Љерим. Ћн сказал ‘алавату,
что у настоЯщего певца песни хранЯтсЯ в сердце,  как стрелы в колчане, чтобы
в любой миг можно было достать нужную.
     ‘тремЯсь не ударить лицом в грЯзь перед товарищами, ‘алават не заставил
себЯ упрашивать в запел:

                 ЉинзЯ висел вверх ногами,
                 ‘ сука его снЯли мы сами.
                 Ќаш ЉинзЯ великий подвиг совершил:
                 Ћн летучего барана застрелил!..

     - ‘пасибо,  ‘алават. Џусть про тебЯ всю жизнь складывают такие песни, -
с обидой сказал толстЯк.
     - џ пошутил,  ЉинзЯ!  - воскликнул ‘алават. - ќтой песни больше от менЯ
никто не услышит,  а когда ты станешь батыром, Я сложу про тебЯ самые лучшие
песни. €х все будут петь!..
     ѓорнаЯ тишина умиротворЯла.  Џосле сна не хотелось двигатьсЯ, и ребЯта,
валЯЯсь в  траве,  наслаждались покоем  и  болтовней.  Ќа  западе подымалась
темно-синЯЯ гора облаков.
     - Ќарс!  -  указал на запад ‘алават.  - ѓора Ќарс. „о нее может доехать
только самый смелый. Ђ Я доеду!
     - € Я доеду! - задорно выкрикнул •амит. - Ђ ну, кто скорей! - Ћн первым
вскочил и принЯлсЯ тормошить Љинзю.
     - Ђх ты, мышонок такой! „о Ќарса доскачешь! - навалившись всей тЯжестью
на •амита, ворчал ЉинзЯ. - ‚от Я тебЯ задавлю, ты и до дому не доберешьсЯ!..
     - ‘алават! ‘тащи с менЯ этот бурдюк! - со смехом кричал •амит.
     ђазыскав коней,  мирно пасшихсЯ неподалеку, мальчики быстро помчались к
дому.
     ЏодъезжаЯ к  родной кочевке,  они  подхватили вновь сложенную ‘алаватом
песню:

                 Ќад скалами ветер веет,
                 Ќикто на них влезть не смеет, -
                 ’ам гнездЯтсЯ только хищные орлы,
                 ’ам детей выводЯт грозные орлы.

     ђебЯтишки с кочевьЯ выбежали навстречу и восторженно завизжали:
     - ‘алават орлов убил! ‘алават орлов везет!
     ‘таршина ћлай  показалсЯ из  коша.  Ћн  весело улыбнулсЯ юным удальцам,
везущим, как знамЯ юности, добычу своей охоты.


        ѓ‹Ђ‚Ђ ‚’ЋђЂџ

     - …сть ураза,  есть большой байрам,  есть малый байрам*,  и  на  каждую
неделю есть своЯ пЯтница{65} - вот данные аллахом дни!
     ______________
     * “раза, байрам - названиЯ мусульманских праздников.

     Љаждый праздник знает свое начало, и каждый праздник свЯт от аллаха.
     —то есть сабантуи?  ’акого праздника не давал аллах.  Љакое начало его?
ќтот праздник не знает свЯтого начала.
     —то есть свадьба плуга?  †ивое живет родами,  и множитсЯ, и умирает. Ќо
кто видал брачующимисЯ железо и камень?  ђазве мертвое, созданное человеком,
может плодитьсЯ?
     ЊасалЯн,  только Язычники, нечистые, не знающие аллаха, в безумии своем
возмечтали о браке сабана с землею.
     €дола создали они себе из  земли,  котораЯ сама создана аллахом,  и  по
единому слову его распадетсЯ в прах.
     †Ягани, масалЯн*, правоверные, не празднуйте нечистого праздника!
     ______________
     * †Ягани,  масалЯн -  арабские слова "итак",  "например", которые муллы
любЯт повторЯть, показываЯ свою ученость.

     ’ак  поутру  говорил  мулла  ‘акьЯ  собравшимсЯ  к  празднику  башкирам
айтан-Људейского юрта.  Њужчины  толпою  слушали  его,  и  те,  кто  стоЯли
впереди,  опускали глаза и молчали,  а те, кто были позади, дальше от муллы,
усмехались;  когда  же  мулла  обращал  свое  лицо  на  одного  из  стоЯщих,
замеченный им тотчас кивал головой и бормотал: "улай, шулай!"
     Њулла окончил поучение, отъехал в свой кош, и все разошлись.
     ‘таршина ћлай подошел к кружку детворы, сидевшей невдалеке от его коша.
     - џ  завтра Яйцо понесу зубами и  не  выроню.  ‘егоднЯ целые сто  шагов
пронес! - говорил один из мальчиков.
     - џ тоже понесу!
     - Ђхметка вас всех победит,  он  ложку не  выронит.  “  него зубы такие
крепкие,  что он самые толстые бараньи мослы разгрызает!  - поддразнил ребЯт
сидевший тут же ‘алават, который строгал и отглаживал стрелу.
     - Ќикто никого не победит,  - сказал ћлай детЯм. - Њулла ‘акьЯ не велит
сабантуй играть. ѓоворит: аллах запретил, большой грех будет...
     - ‚от старый ишак!  -  брЯкнул, не подумавши, ‘алават, и тут же крепкие
пальцы отца словно капканом сжали ему кончик уха.  -  Ђтам,  Я  не  буду!  -
закричал мальчик. - Џравда, не буду! “хо не виновато - Язык!
     - Ђ ты знаешь, что русские начальники делают с такими Языками? - строго
спросил отец. - Ќе знаешь? Џостой, как отрежут - узнаешь!
     ћлай отпустил ухо.  ‘алават,  как ни в чем не бывало, принЯлсЯ вновь за
стрелу.
     - ‚ремЯ придет, мы русским начальникам вырежем Языки! - буркнул он.
     - Ќу, ну! - сурово и угрожающе цыкнул ћлай. - Џотрещи мне, сорока!
     ‘таршина пошел в кош.
     - Ђ  как  же  награда?  Љак  же  подарки?  Љому  же  теперь полотенца и
тюбетейки?  -  встревоженно загалдели  ребЯта,  потому  что  каждый  из  них
рассчитывал на состЯзаниЯх получить награду из вещей,  собранных нарочно длЯ
этого к празднику со всего юрта.
     - Ђ может быть, старшина пошутил?
     - €ли мулла посмеЯлсЯ над всеми? - выразил надежду кто-то из мальчиков.
     - Њожно узнать у Љинзи. Ћн все у муллы разузнает.
     - ‘алават, съезди к Љинзе! - стали просить ребЯта.
     ‘алавату и  самому  хотелось завтра принЯть участие в  состЯзаниЯх.  Ћн
рассчитывал,  что его допустЯт к  скачке со взрослыми.  Ћн был высок ростом,
ловок,  силен,  и, хотЯ ему было только четырнадцать лет, он был во всем как
девЯтнадцатилетний парень.
     Ћн знал,  что победит подростков в любом состЯзании, и поэтому оно было
ему почти неинтересно.  ЏринЯть участие в состЯзаниЯх взрослых он еще не мог
по возрасту, но все же надеЯлсЯ на особое разрешение старейшин праздника.
     "‚от если бы быть женатым, то не смотрели бы на года! - думал он. - ђаз
женат, то, значит, и взрослый!
     Ђ сколько женатых парней не полезут со мной тЯгатьсЯ! Ѓайбулата женили,
а выглЯдит он и сейчас моложе, чем Я. Џосмотреть на женатых - нисколько Я не
моложе!.."
     ‘алават спрЯтал в  колчан стрелу и  уже вскочил было на  лошадь,  чтобы
поехать к кошу муллы и повидатьсЯ с Љинзей, когда его окликнул отец:
     - Џоезжай-ка к соседЯм, к мулле, к Ѓурнашу, потом к ђысабаю. ‘кажи, что
приехал мой брат с сыновьЯми и Я варю бишбармак, пусть едут на угощение.
     ‘алават тронул конЯ.
     - Џостой,  -  остановил отец. - …сли спросит мулла, то скажи, что вовсе
не к сабантую зову, а потому, что приехали гости...
     ‘алават поскакал.
     ирокаЯ степь  была  залита  солнцем,  еще  не  успевшим опалить сочную
зелень и  нарЯдные весенние цветы.  Ћблитые солнцем,  стоЯли вершины гор  на
краю степи. ‚оздух дрожал за невидимой дымкой прозрачных утренних испарений,
и каждаЯ каплЯ росы в траве так сиЯла,  словно хотела в блеске своем спорить
с самим солнцем.
     ѓрудь  дышала  легко.  ђадостной иноходью  бежал  рыженький жеребчик по
степи, и ‘алавату весело было ехать по ней и без смысла петь, просто ласково
называЯ предметы -  синий воздух,  серебрЯную речку, зеленую степь и высокие
золотые горы...
     “  ближнего коша  он  крикнул привет и  сошел  с  лошади,  поклонилсЯ и
попросил соседа приехать к  отцу.  Ћн  обратилсЯ по-ученому,  вежливо умолЯЯ
соседа доставить отцу радость и  осветить его кош светом своего присутствиЯ.
Џолучив согласие, ‘алават снова вскочил на лошадь и тронулсЯ дальше.
     “  коша муллы ‘алават столкнулсЯ с Љинзей.  ’олстЯк был занЯт тем,  что
быстро пЯтилсЯ раком на четвереньках, несЯ в зубах ложку с Яйцом.
     "‡начит, мулла все же позволит праздновать сабантуй", - мелькнуло в уме
‘алавата.
     Ќо в  тот же миг ЉинзЯ с  таинственным видом прижал пальцы к  губам.  €
‘алават узнал  от  него,  что  мулла  запрещает сыну  Языческие игры,  и  он
упражнЯетсЯ потихоньку, пользуЯсь тем, что отец отдыхает после еды.
     Џередав через  друга  посланное отцом  приглашение,  не  тревожа муллу,
‘алават тронулсЯ дальше.
     Ћн  пригласил старика  Ѓурнаша  вместе  с  •амитом  в  пустилсЯ к  кошу
ђысабаЯ.
     ђысабай был человек такой же богатый, как сам старшина ћлай. Ћн никогда
не был замешан ни в  каком мЯтеже,  никогда не подавал повода к недовольству
со  стороны русских начальников.  „ед ђысабаЯ спорил за  первенство в  своем
роду с  дедом ћлаЯ иганаем,  который был  старшиною айтан-Људейского юрта.
Ћба  были  тарханы,  у  обоих  были  жалованные грамоты  на  право  владениЯ
покосами,  рыбными ловлЯми,  лесами,  звериными промыслами и на сбор Ясака с
простых башкир.  Ќо дед ћлаЯ,  старшина иганай, попал в немилость к властЯм
после  большого  кровавого  восстаниЯ  башкир{68},  когда  царский  комиссар
‘ергеев отнимал у  башкир тарханные грамоты.  €  хотЯ потом царь Џетр указал
казнить самого ‘ергеева за  жестокость и  жадность,  но  тарханнаЯ грамота к
иганаю уже  никогда не  вернулась.  „ед  ђысабаЯ,  оставшийсЯ в  стороне от
восстаниЯ в числе "верных" башкир,  сделалсЯ тогда старшиной вместо иганаЯ.
Ћтец ђысабаЯ стал старшиною после своего отца.  Ћтец ћлаЯ, хоть был богачом,
равным  по  знатности с  отцом  ђысабаЯ,  так  и  не  получил  в  свои  руки
старшинства и власти. ћлай возвратилсЯ с войны, награжденный медалью. ‚скоре
после его возвращениЯ умер отец ђысабаЯ. ђысабай рассчитывал стать старшиной
после смерти отца,  но  шайтан-кудейские башкиры устали от насилий ђысабаева
рода и не захотели избрать ђысабаЯ. ђусские начальники тоже подумали, что от
наследственного   старшинства   может   оказатьсЯ   недалеко   до    ханских
притЯзаний{68}. Џоэтому награжденный медалью за удаль в боЯх ћлай был охотно
избран  башкирами  и  утвержден  провинциальным  начальством{69}.   Џозволив
башкирам  айтан-Људейского юрта  избрать  старшиной ћлаЯ,  исецкий  воевода
назначил ђысабаева сына Ѓухаира писарем при  ћлае.  ђусскому начальству было
выгодно это,  потому  что  писарь всегда мог  следить за  всем,  что  делает
старшина,  а  по  вражде между их  семьЯми и  донес бы  начальству о  каждом
опасном шаге соперника.
     ћлай был  достаточно проницателен,  чтобы понЯть,  что писарь поставлен
при нем соглЯдатаем. Ћн разумел, что ђысабай его враг, но ни одно угощение в
доме ћлаЯ не могло обойтись без ђысабаЯ и его сына.  Ќи один праздник в доме
ђысабаЯ не  обходилсЯ без  старшины.  ‚раги были вежливы и  приветливы между
собой,  и  если смотреть со  стороны,  то  их  можно было принЯть за близких
друзей.
     ‘алават проскакал по степи,  перевалил через небольшую гору и с вершины
ее  над  рекой близ опушки леса увидел кочевье в  несколько кошей из  белого
войлока,   бродивший  вблизи  табун  лошадей,  пасущихсЯ  невдалеке  овец  и
множество войлочных и камышовых кочевок. ќто был стан ђысабаЯ с его огромным
семейством, с его пастухами, слугами и богатствами...
     ‘пустившись с горы,  ‘алават подъехал к богатому кошу хозЯина,  сошел с
конька и  задержалсЯ у  входа,  чтобы приготовить торжественные,  витиеватые
слова,  не  хуже  тех,  какие мог  произнести Ѓухаир,  если  бы  был  послан
пригласить ћлаЯ в кош своего отца.
     Џолог коша был чуть откинут и  позволЯл видеть,  что происходит внутри.
ђовесница ‘алавата,  сестра писарЯ Ђмина, стоЯла среди коша, закрыв ладонЯми
лицо,  и  с  плачем причитала,  шевелЯ большим пальцем босой  ноги,  который
сиротливо выглЯдывал из-под длинного,  до земли,  платьЯ,  и  косЯсь на отца
сквозь щелку между ладоней.
     - Ќе  отдавай менЯ за  ћнуса.  Ќе хочу Я  за старика.  ’акой пузатый...
Љакой он мне муж!.. Ќе отдавай за ћнуса! - твердила отцу Ђмина.
     "„евчонкам везет!  € не проситсЯ замуж,  а ее отдают! Ђ Я попрошу, чтоб
женили, - отец раскричитсЯ, что рано", - подумал, слушаЯ Ђмину, ‘алават.
     ђысабай сидел на  подушке с  чашкою кумыса в  руках.  …го  нисколько не
трогал плач  дочери.  ‘удьба ее  была длЯ  него решена.  …й  давно пора идти
замуж.  Ћн  слушал ее  причитаниЯ,  как нудный писк комара.  Ќо  длЯ порЯдка
покачал головой.
     - Ђй-бай! „евчонка совсем позабыла, с кем говорит!.. Ћтцу говорит такие
слова!.. Ќе ты ли учишь ее непокорности, жена ‡олиха?!
     ‡олиха была старшей женой ђысабаЯ.  Ћна держала в  руках весь дом,  все
хозЯйство,  детей, младших жен и даже старшего сына, писарЯ Ѓухаира. ‘алават
не видал ее, но услышал ее раздраженный голос:
     - ‘ам вырастил,  набаловал своевольную девку!..  ЊенЯ за тебЯ выдавали,
так Я не скулила -  "пузатый",  а ведь был еще хуже ћнуса...  Џо мне,  ее за
косы оттаскать - вот тогда и не станет реветь!.. "Ќе хочу, не пойду!" „а кто
ты такаЯ, что можешь хотеть - не хотеть?! - прикрикнула она на девчонку.
     ‘алават шагнул в кош.
     - ‘алам-алейкум! - приветствовал он.
     - Ђлейкум-салам!  -  отозвалсЯ отец писарЯ.  -  —то скажешь,  жЯгет? Ќе
невесту ли сватать приехал? - с насмешкой спросил он.
     ‚се   заранее  приготовленные  торжественные  слова  от   его  насмешки
выскочили вдруг  из  головы ‘алавата,  как  будто  старик угадал его  тайные
мысли... Ќо, чтобы не выдать смущениЯ, ‘алават приосанилсЯ и молодецки обвел
взглЯдом кош. "Ќевеста" ему показала при этом Язык.
     - Ќу, с чем же приехал? - спросил ђысабай.
     - Њой отец просил тебЯ приехать к  нему на  угощение.  Ћн  варит сейчас
бешбармак.  Љ  нему  прибыли гости  с  дальних кочевий,  -  сказал ‘алават с
поклоном.
     - Њулла не велел ведь играть сабантуй! - возразил ђысабай.
     - Њулла ‘акьЯ сам поехал сейчас к отцу, - возразил ‘алават.
     - Ќу, рахмат. ‘кажи, Я приеду, - ответил важный ђыса.
     ‘алават вышел из коша.
     - Њожет,  тебе  такого  сопливого  мужа  найти,  как  этот  малайка?  -
обратилсЯ к дочери ђысабай,  не стеснЯЯсь того,  что ‘алават за пологом коша
услышит его слова.
     - Ќебось и  сама постыдилась бы стать женою такого слепого крысенка!  -
подхватила жена ђысабаЯ.
     ‘алават вскочил на своего жеребчика,  взмахнул плетью и помчалсЯ домой.
Ћн не замечал уже больше сверкающего и  радостного знойного днЯ,  украшенной
цветами богатой степи,  не соблазнилсЯ прохладой реки, чтобы искупатьсЯ в ее
холодных струЯх.
     - ‘опливый малайка!  -  с обидою повторЯл ‘алават. - ‘лепой крысенок!..
‚озьму ли еще Я от вас невесту!..
     ‘алават решительно вошел в кош отца.  Љроме ћлаЯ,  его старшего брата с
двумЯ  сыновьЯми и  старших братьев ‘алавата в  коше  сидело  еще  несколько
человек,  съехавшихсЯ с  соседних  кочевок.  Ћказалось,  что  весь  юрт  был
встревожен:  ко  многим к  празднику приехали кунаки из  соседних и  дальних
юртов,  к  иным  даже  с  других дорог,  и  вдруг  мулла обрушилсЯ со  своим
запрещением.
     Ѓашкиры  жаловались.  Ћдин  из  них,  жирный,  как  выхолощенный баран,
Њуртаза, говорил тонким, плаксивым голосом:
     - џ  барашков резал,  кобылу резал,  мед  варил,  гостей звал...  Љак Я
теперь гостей буду гнать?
     ћлай качал головой, разводил руками.
     - Ђ Я что знаю!  Њое дело -  сказать,  что русский начальник велел, мое
дело -  чтобы Ясак все  исправно платили,  мое  дело -  закон знать,  а  что
повелел аллах, мулла знает лучше менЯ...
     ‘алават улучил  мгновение,  шагнул вперед и  обратил на  себЯ  внимание
отца.
     - Џозвал? - спросил сына ћлай.
     - Џозвал...
     - Џогодите. Њулла приедет ко мне, тогда его вместе уговорим, - пообещал
ћлай.
     Ћн  взглЯнул на ‘алавата,  заметил,  что тот не уходит и  хочет,  но не
решаетсЯ что-то сказать.
     - ’ы что? - спросил старшина.
     ‘алават колебалсЯ еще мгновение и вдруг словно ринулсЯ в омут:
     - Ђтай,  дай мне десЯть коров,  табун лошадей,  триста овец и  бобровую
шапку, - выпалил он и почувствовал, как будто огнем обожгло его щеки.
     - “ж не женитьсЯ ли хочешь? - спросил старшина.
     ‘алават стоЯл  среди коша,  потупЯсь.  ‚зоры всех  обратились теперь на
него.  Ћн не решилсЯ вслед за отцом повторить это слово и вместо ответа лишь
мрачно кивнул головою.
     Ћбщую тишину разорвало как  громом.  ‘меЯлись все:  сам  старшина,  его
брат,  сыновьЯ ћлаева брата,  пришедшие в гости соседи, а пуще всех - родные
братьЯ  ‘алавата.  ‘алават мог  простить еще  старшему брату  ђакаю,  но  не
‘улейману,  бывшему всего на два года старше его самого.  ’онкий,  визгливый
хохот брата взметнул в  душе  ‘алавата бурю вражды.  Љровь отхлынула от  его
щек. Ћн подскочил к ‘улейману, поднЯл его и бросил о землю, как рысь скакнул
опЯть на него и вцепилсЯ,  словно клещами, ему в горло. ‘улейман покраснел и
беспомощно дергал ногами. ђуками старалсЯ он оторвать руки брата.
     ‘алават  ослаблЯл свои  крепкие пальцы  настолько,  чтобы  не  задушить
брата,  но  как только тот силилсЯ вырватьсЯ,  он снова сжимал его горло,  и
‘улейман хрипел.
     ‚идЯ,  что драка пошла не в шутку,  ћлай попробовал оттащить ‘алавата и
решительно приказал:
     - Ћтпусти ‘улеймана!
     - Ќе пущу! - прошипел ‘алават, снизу взглЯнув на отца сузившимисЯ злыми
глазами.
     ‚озмущенный непослушанием и  дерзостью сына,  старшина  ударил  его  по
голове.
     ‚  ‘алавате вскипела лишь пуще обида и  злоба.  ‘  визгом вскочил он на
ноги и, нагнувшись, ткнул отца головою в живот. ‘таршина пошатнулсЯ и тЯжело
плюхнулсЯ наземь.
     Ќе  помнЯ  себЯ,  ‘алават  пустилсЯ бежать  к  табуну,  взнуздал своего
жеребчика  и   стремглав  поскакал  в   горы,   словно   спасаЯсь  от   стаи
рассвирепевших волков...
     Ћн промчалсЯ мимо каких-то чужих кочевий,  мимо чужих табунов и овечьих
стад,  переехал вброд десЯток ручьев и горных речушек,  а сердце его все еще
продолжало гореть обидой, стыдом и злостью...

     ‘алават давно  уже  потерЯл знакомые тропы.  ‹ес  вокруг становилсЯ все
дичее и глуше.  “сталый конь несколько раз останавливалсЯ, и ‘алават, больше
не  подгонЯЯ его,  ехал медленно по лесу без дороги.  ’олько тут он подумал,
что, кроме ножа на поЯсе, при нем нет никакого оружиЯ.
     "•оть бы попалась какаЯ-нибудь кочевка!" - подумалось ‘алавату.
     ‘квозь густые ветви мелькнул тонкий серп луны.  Ќад  головою зажег огни
…дыган.  ‘алават устал, и гнев, распаливший его, притих. Ћн въезжал на горы,
спускалсЯ в  лощины,  переезжал ручьи,  расщелины и  уже не  знал,  в  какой
стороне лежит кош ћлаЯ...
     Ћн спустилсЯ с  горы в  долину какой-то реки и отпустил повод.  †еребец
остановилсЯ, пощипываЯ траву и фыркаЯ.
     ‘ам ‘алават тоже давно чувствовал голод,  но  у  него не  было с  собой
ничего. „ремалось. ‘алават клюнул носом в седле и очнулсЯ. Ќадо было выбрать
место ночлега,  но  стоЯла темень.  ‘  трудом он  нашел наконец приземистый,
склонившийсЯ набок дуб и  в  развилине двух широких сучьев лег,  сжавшись от
холода, как щенок.
     ‘начала ‘алавату стало жалко себЯ.
     —то делать дальше?  Џосле того как ударил отца,  он  теперь не  посмеет
вернутьсЯ домой, на свою кочевку. Ќе жить же так вечно в лесу, одному!..
     Ќо  мало-помалу в  дремоте самые  завидные мечты охватили ‘алавата.  Ћн
вообразил,  как, став большим, славным батыром, он приезжает к своим и все с
почетом встречают его.
     "Ђ как же с  Ђминой?  -  подумал беглец.  -  Ќеужели так и  оставить ее
старику  в  жены?"  ‘алавату не  столько хотелось женитьсЯ на  ней,  сколько
прельщала его мечта доказать,  что он  не  "сопливый малайка",  сделать так,
чтобы все пожалели о том, что над ним смеЯлись.
     ‚ырвать молоденькую жену  из-под  носа  у  богатого,  знатного человека
казалось  ‘алавату блестЯщей победой.  Џотому,  на  времЯ  оставив  мечты  о
подвигах, он снова обратилсЯ мыслЯми к женитьбе. ‘ этими мыслЯми он и уснул.
     ЏроснулсЯ он  на рассвете от испуганного храпа и  ржаниЯ жеребца.  Љонь
металсЯ,  рвалсЯ  на  дыбы,  бил  задом  и  всЯчески силилсЯ оборвать довод,
которым он был привЯзан невдалеке к дереву.
     ‘алават спросонок не  сразу сообразил,  что  случилось,  в  даже тогда,
когда услыхал с другой стороны хруст сучьев и увидал,  что на полЯну выходит
из  речного тумана  какое-то  черное  чудище,  юноша  принЯл его  сначала за
колдуна и  шайтана и  только в последний миг понЯл,  что это просто медведь.
"Џропал жеребец!"
     Ќе думаЯ о себе,  ‘алават спрыгнул с дуба и метнулсЯ к жеребчику, чтобы
обрезать его привЯзь.  Ќо было поздно:  медведь поднЯлсЯ на задние лапы и  с
ревом пошел на него самого.
     ‘жав нож в  руке,  ‘алават даже не  попыталсЯ бежать от  опасности,  он
замер на месте и  ждал,  не видЯ ни жеребца,  ни полЯны,  ни самого медведЯ,
уставившись взором только в  левую  сторону груди  врага,  куда  он  наметил
ударить ножом...
     Ћстрый кинжал погрузилсЯ в  тело  медведЯ с  неожиданной легкостью,  но
‘алавату уже  пахнуло в  лицо дыхание зверЯ,  грудь его  была сжата,  спина,
казалось, переломлена пополам, и железные когти с нее обдирали кожу...
     ...Љогда ‘алават очнулсЯ, над его головой были листьЯ дуба и сквозь них
сиЯло синее-синее небо.  Ћн лежал несколько мгновений,  не думаЯ,  ничего не
вспоминаЯ,  не пытаЯсь пошевелитьсЯ и испытываЯ радость от самого созерцаниЯ
листьев  и  неба.  ‹ишь  постепенно к  нему  возвратилась памЯть,  и  только
пошевелившись,  почувствовал он ломоту во всем теле и  острую боль в  спине.
ђЯдом  с  ним  неподвижной лохматою грудой лежал мертвый зверь.  ЏривЯзанный
конь стоЯл смирно, косЯ испуганным глазом.
     ‘алават осмотрел побежденного врага  и  себЯ  самого.  ‚сЯ  одежда  его
оказалась в крови, запЯтнавшей также траву на месте битвы.
     Ѓыло Яркое утро.  Џрохлада, роснаЯ, влажнаЯ свежесть леса, пение птиц -
все рождало бодрость и радость, но главное было - сознание победы. Џобеды!..
‚се,  что случилось вчера на кочевке,  вдруг показалось далеким, неважным...
‚от он, ‘алават, еще только вчера был малайкой. ‡абавы и детские игры - все,
что  он  знал,  а  теперь он  встретилсЯ ночью один  на  один  с  казавшейсЯ
неизбежною смертью -  и  он победил.  ‹охматаЯ чернаЯ смерть,  с  оскаленной
пастью,   с  железными  когтЯми,  лежит  недвижной  горой  мертвого  мЯса  и
окровавленной шерсти,  а он,  ‘алават,  живой,  сильный,  бодрый,  стоит над
убитой смертью,  как победитель на празднике...  Џусть ‘улейман так с  ножом
выйдет на зверЯ! Ќебось побоитсЯ!..
     ‘алават припомнил, что нынче день сабантуЯ.
     - ЏерваЯ награда моЯ. џ победил! - сказал он.
     Ћн,  наклонЯсь,  осмотрел рану  зверЯ и  вытащил из  нее  свой  глубоко
засаженный окровавленный нож. ‚ этот миг ‘алавату казалось, что он всю жизнь
будет бесстрашно колоть медведей. …му казалось, что он хоть сегоднЯ с охотой
пойдет в поединок на зверЯ.  „а вовсе не так уж и страшно...  "Њедведь?  —то
такое медведь? Ћн мертвый, а Я живой!" - размышлЯл ‘алават.
     †еребец недоверчиво фыркал,  взволнованно косил глазами, прЯдал ушами и
тревожно дергал повод, которым был крепко привЯзан к дереву.
     ‘алават погладил его по вздрагивающей коже спины,  отвЯзал от дерева и,
не выпускаЯ из рук повода,  повел к реке.  Џока жеребец пил, ‘алават сбросил
одежду и  вошел  в  холодную воду.  ‚озле  него  на  воде  показались темные
кровавые струйки;  он оглЯнулсЯ через плечо,  как в зеркало,  в воду - леваЯ
лопатка была разодрана. Ѓольше не было ни одной царапины. ‘алават засмеЯлсЯ,
и эхо откликнулось в скалах.
     Ћткуда-то  из-за  реки  послышалось  конское  ржание.  †еребец  ответил
готовным  и   бодрым  покриком.   ђжание  за   рекой  повторилось.   ‘алават
обрадовалсЯ: если близко лошади, значит, близко и люди.
     ‘алават переехал речку  и  увидал табун.  Ќевдалеке от  табуна проезжал
всадник. ‘алават окликнул его. Ћн оказалсЯ музыкантом, ехавшим на сабантуй к
шайтан-кудейцам.
     - ѓде мы сейчас? - спросил его мальчик. - џ заблудилсЯ.
     - ‡десь  кончают  кочевать кудеи  и  тамьЯны.  ’ам,  -  человек показал
обратно за реку, - Људейский юрт, а тут - ’амьЯнский. ’ебе куда надо?
     - џ  сын старшины ћлаЯ.  Њне надо домой.  -  Ћн помолчал и  с внезапной
хвастливостью прибавил: - џ убил медведЯ.
     Љурайче взглЯнул на него недоверчиво.
     - Ђ где же шкура? - спросил он.
     - ќто мой первый медведь,  Я  еще не  умею снимать шкуру,  -  призналсЯ
‘алават. - ’ут близко. ’ы мне поможешь?
     Ћни вместе переехали речку.
     - ‚от так зверь!  -  восхищенно воскликнул курайче.  -  Ќе  медведь,  а
медвежий батыр.  џ еще никогда не видал такого. „олжно быть, батыр на батыра
напал!  -  говорил курайче,  помогаЯ снимать шкуру.  -  Ќу и зверь! ’ы чудом
осталсЯ жив. ‘колько же лет тебе?
     ‘алават повернулсЯ к реке, окруженной горами, и крикнул во весь звонкий
голос вопрос курайче:
     - ‘колько лет ‘алавату?
     "‘колько  лет  ‘алавату?"  -  вопросом  откликнулось эхо  в  прибрежных
скалах,  и тем же отзвуком прогремел отдаленный лес,  и еще откликнулось тем
же вдали, в холмах.
     - Ѓатыр ‘алават!
     ѓорное эхо прогрохотало отзвуком тех же слов.
     - —етырнадцать  лет  ‘алавату,   -  сказал  мальчик,  и  так  же  гулко
откликнулось эхо...
     Џо горной тропке скакал ‘алават со своим спу