й воскликнул поп.
- €спытал ты приверженность друга, да чуть не сгубил!..
     - Џоп,  здорово! - вскочив с места, радостно отозвалсЯ ђазин. - Џрости,
поп!  ‚едь чуть не сгубил тебЯ...  Ќе ты и не Я в том винны, а ваша поповска
порода. ‚ражды от вас много и всЯкого дурна! €скал Я тебЯ в казематах. Ќигде
не сыскал. ѓде ж ты был?
     - “  владыки  митрополита €осифа  на  покаЯнье!  ‘тарый  пес  изо  всех
казематов нашел длЯ менЯ каземат.  ‘  монастырской казной засадил в подвалы,
где злато,  да жемчуг,  да ризы хранЯтсЯ. €здох бы Я там, каб не добрый отец
казначей, старец тоже €осиф... Љормил, поил и винца не жалел, спасибо ему!
     - —его же ты сразу не вышел ко мне? - удивилсЯ ‘тепан.
     - ’ы,  сынок,  воевод покорил. Ђ церковь свЯтаЯ - особа твердынЯ. …е ты
не трогал и  не тебе одолеть!  €  Я узник особый -  церковный,  и грех мой -
духовный грех:  Я  патриарха вселенского лаЯл...  џ  и  ныне сбежал,  и ныне
митрополит не ведает,  что Я у тебЯ,  мыслит,  что Я в том подвале, а то и к
тебе пошлет по мою душу.
     - ’ы ныне казак!  Њитрополиту нет дела до казаков.  ‘аблЯ не крест,  не
кадило!  -  сказал атаман.  -  Џришлет он  монахов ко мне -  Я  им тоже сыщу
потемнее подвал.
     Ќо поп покачал головой.
     - Ќе казак,  Я,  ‘тепан ’имофеич.  џ поп.  Љазак Я худой:  стану саблей
рубить и себЯ порублю.  Њое дело -  кадило да крест. € тебе на кой пес такой
надобен воин!  Ђ попа тебе надобно,  атаман.  ‚ерный поп - великое дело. € у
царЯ есть свой поп...
     - Ђ что мне в попах?!  -  возразил атаман.  -  Ќе люблю Я вашего брата.
Ќарод от менЯ воротЯт.
     - ‚от то-то!  € Я говорю про то! Ђ как поп у тебЯ заведетсЯ, так и иные
попы преклонЯтьсЯ учнут.  Ђ  в попах,  ’имофеич,  сила.  ‚еликаЯ сила!  Џопы
сердцами владают...  ‚  денежном том подвале,  где Я  сидел,  окошечко малое
есть, а выходит окошко в глухое место в саду, где скамьЯ дерноваЯ, ’имофеич.
Ђ на дерновой скамье попы да монахи многи садЯтсЯ, беседы ведут. € слышал Я,
сын мой, что многи попы погибель тебе пророчат.
     - Љолдуны они, что ли? - спросил атаман.
     - Џошто колдуны?! Џросто хитрости ведают! ѓоворЯт, что тебЯ патриарх от
церкви отринет, тем и народ от тебЯ отвратит. ђазумеешь? ЏроклЯтье нашлет на
тебЯ, как на ѓришку Ћтрепьева.
     ‘тепан слегка побледнел. Ћн никогда не молилсЯ богу, не очень верил, но
все же проклЯтье казалось ему подобием колдовства,  которое может наслать на
человека разные неудачи и беды.
     - ѓришка Ћтрепьев привел иноземцев на ђусь;  его и народ проклинал,  не
то что попы! - словно защищаЯсь от обвинениЯ, сказал ђазин.
     - Ќе бойсЯ,  сыне! Ћдин патриарх проклЯнет, а другой патриарх свЯтейший
благословенье господне к тебе призовет...  €оасаф - патриарх боЯрский {Џрим.
стр.  163},  неправдой он сел на престол,  боЯрской корыстью да злобой.  Ђ с
нами иной патриарх пойдет... Ќикон... - ‚асилий понизил голос: - Ќам с тобою
к  нему бы  послов снарЯдить в  заточенье да  к  себе залучить.  ‚от бы сила
была...  ЃоЯре его от  государЯ и  от  царевичей силой отторгли за  то,  что
мужицкий сын. ѓосудари церкви всегда на ђуси из боЯр - Љолычевы, ђомановы да
иные. Ђ свЯтейший кир Ќикон - мордовский мужик!..
     - Ђ на что он нам надобен? - спросил ђазин.
     - ‘ила,  сила в нем,  ’имофеич!  Ќарод весь к церкви прилежен.  ‡атем Я
тебе говорю:  с крестом да кадилом,  в рЯсе поповской Я тебе надобнее, чем с
саблей.
     - Ќу, шут с тобой, - согласилсЯ атаман. - ‘ыщи себе рЯсу да крест, а не
то Я пошлю кого из робЯт тебе митру принесть от €осифа; митрополитом наместо
него тебЯ посажу.
     Џоп усмехнулсЯ.
     - ђобенок ты,  право!  ‚едь их  патриархи лишь ставЯт -  не  кнЯзЯ,  не
воеводы! € сам государь не в силе митрополитов творить...
     ђазин качнул головой.
     - Ќу ладно,  - решительно сказал он. - ’ы пиши тому, прежнему патриарху
грамоту, а Я приберу казаков длЯ такого дела, кто грамоту отнесет...
     ‘  того  днЯ  поп  ‚асилий стал  постоЯнным советчиком ђазина  вместе с
ближними атаманами.  Ќередко сидел он  в  Џриказной палате,  когда приходили
крестьЯнские ходоки от крестьЯн из разных уездов. Ћн успокаивал их сомненьЯ:
     - ‘ам  государь атамана ‘тепана ’имофеича на  изменных боЯр  призывает.
Џисьмо ему слал от своей руки, - говорил поп.
     - —то же он написал от своей руки? Ђй боЯр побивать?
     - ‚сей ђусью вставать на боЯр,  -  сказал поп.  - „а не то что письмо -
дружбы своей и любви ради прислал государь, чего нету сердцу дороже.
     - „ар великий? Џерстень златой? - любопытствовали посланцы крестьЯн.
     - —то перстень!  Џосле прислал от царского сердца с великой любовью,  -
таинственно шепнул поп.
     - Ќеужто... сыночка?! - склонившись, спросил в изумлении крестьЯнин.
     Џоп только значительно двинул бровью и прижал к губам палец.
     ЉрестьЯнин обрадованно перекрестилсЯ.
     - Ќу, господу слава! Ђ мы-то тужили! - таинственно заговорил он. - ‚едь
бес их,  боЯр:  у нас оглашали,  что преставилсЯ в зиму царевич,  и панихиды
служили...
     - „а  ты  не шуми,  не шуми,  ведь великое дело:  сам государь патриарх
свЯтейший кир Ќикон его к нам привез от боЯрской злобы.
     - € патриарх... с атама-ном!.. - изумленно воскликнул посланец.
     Џоп силой зажал ему рот и дернул его за бороду.
     - —то ты  хайло распахнул!  -  цыкнул поп,  понимаЯ,  что нет на  свете
вещей, которые разойдутсЯ в народе быстрее и шире, чем тайна.
     - „а Я разумею!  -  беззвучно шептал крестьЯнин. - ‚от тот патриарх-то,
знать, новый за то и грозилсЯ на нас...
     - ’ы  покуда молчи,  -  сказал поп.  -  Љак мы  придем на  Њоскву,  так
объЯвЯтсЯ оба наши великие гостЯ, - добавил он.
     - —его-то  ты  вздумал,  поп?  -  когда вышли посланцы,  спросил ђазин,
слышавший эту беседу.
     - Ќам вверх по  ‚олге идти.  ’ак народ-то преклоннее станет,  -  сказал
поп.
     € вот два струга - один, обитый малиновым бархатом, и второй, обтЯнутый
черным сукном,  как шептали о  них:  "царевичев" и  "патриарший" -  стали на
Якорь невдалеке от астраханских ворот на ‚олге.
     ‘  других стругов никто не  смел  подниматьсЯ на  оба  пышно украшенных
судна.  Ќа все вопросы о них не велено было ничего отвечать, кроме того, что
на них "великие гости". Ќо народ сам слагал про них тайные сказки.
     ‘тепан  предложил попу  ‚асилию представлЯть на  струге  самого Ќикона,
благословлЯть народ.
     - Ќе дерзну, сын мой, что ты! Ќет, не дерзну. ‘лугою его на струге быть
могу.  џства,  питьЯ свЯтейшему относить, свечи перед иконами возжигать... Ђ
патриархом не смею аз, поп недостойный!..
     €  три  недели  спустЯ после  взЯтиЯ Ђстрахани за  городом астраханские
жители  целовали крест  на  верность "великому государю Ђлексею Њихайловичу,
царевичу Ђлексею Ђлексеевичу, свЯтейшему патриарху Ќикону и великому атаману
‘тепану ’имофеевичу".
     Љо кресту приводил ‚оздвиженский поп ‚асилий.


     ЃогатырскаЯ поступь

     Ќад всем понизовьем на тысЯчи верст стоЯл иссушающий, страшный июльский
зной.  ’о дули с  востока ветра,  приносившие тучами в Ђстрахань раскаленный
песок, то все застывало в мертвенной неподвижности, пропахшей гнилым камышом
и смрадом гниющей рыбы. †ара перехватывала дыхание. ’равы за ‚олгой в степЯх
погорели,  с  деревьев даже по островам сыпались в ‚олгу скрученные,  как от
огнЯ,  преждевременно иссохшие листьЯ.  Ќи  скоту,  ни  людЯм пища не  шла в
горло.  Љомары,  мошкара,  оводы и  слепни тучами висли в  воздухе,  насыщаЯ
адскими муками и  без того мучительный зной.  Ћвцы от  них тесно сбивались к
дыму  костров.  ‹ошади неустанно хлестали себЯ по  бокам и  спинам хвостами.
‚олы лезли в воду,  и не было силы их оттуда выгнать. ‚ солончаковых степЯх,
как  снег,  все  больше  выступала сугробами сверкающаЯ белизною  соль.  Ќад
ковылЯми и выгоревшими травами торжествующе гремел трескучий, неумолчный хор
краснокрылой,  пучеглазой саранчи. ЏерелетаЯ через ‚олгу, она падала сотнЯми
тысЯч в  воду,  и жаднаЯ рыба хватала ее,  ходЯ поверху.  Ѓосыми ногами было
немыслимо ступать по песку. ‘тавни в домах городов затворЯли с утра. ’орг по
базарам в  –арицыне,  —ерном  џру  и  Ђстрахани,  когда  стоЯли такие  жары,
начиналсЯ,  бывало,  при первых бликах рассвета и кончалсЯ часа за четыре до
полднЯ.  Џотом  наступало мертвое времЯ бессильЯ,  и  только к  закату опЯть
оживали улицы и майданы и народ устремлЯлсЯ толпами к ‚олге - купатьсЯ.
     Ќо в этом году в самый страшный зной города на ‚олге не знали покоЯ:  в
Љамышине,  –арицыне,  —ерном џру и в Ђстрахани днем и ночью пылали кузнечные
горны.  „ым кузниц недвижимо висел над водой, грохот железа летел далеко над
волжской гладью;  большие и  малые молоты гвоздили по наковальнЯм.  ѓолые до
поЯса,  почерневшие от копоти и  загара,  сухие,  жилистые люди,  от сухости
утратившие способность потеть,  ковали сабли, наконечники к пикам и стрелам,
чинили пищали, кольчуги, колонтари и железные шлемы.
     ‚се,  что  находили  железного  по  городам,  было  собрано  в  кузнЯх.
€зношенные подковы,  старые  стремена,  кочерги,  ухваты,  сошники,  дверные
скобы,  ковши  -  все  шло  в  дело.  Ћбломки  кос  оправлЯлись в  рукоЯти и
превращались  в   рожны  и  копьЯ.   “  мирных  топоров  оттЯгивали  лезвиЯ,
перековываЯ их  в  боевые секиры.  „обрались и  до Якорей.  џкорЯ на стругах
заменЯли тЯжелыми каменными глыбами...
     ‚есь обывательский обиход обращали к войне, даже оглобли вывертывали из
телег, превращаЯ их в древки копьев...
     ‡а городом трудились возле котлов зелейные варщики, приготовлЯЯ порох.
     Љожевникам и  шорникам тоже  хватало труда:  ђазину были  нужны  тысЯчи
седел, уздечек, стремЯн.
     Ђтаману,  от нетерпеньЯ идти в поход, работа ремесленных людей казалась
медлительной. Ћн вызвал с „она еще кузнецов, зелейщиков, шорников.
     ‚  эти  дни  в  Ђстрахань приезжали послы из  ногайцев и  от  калмыков.
Ћбещали помочь в походе на воевод и боЯр, продавали баранов и лошадей.
     Ђстраханцы солили к походу мЯсо и рыбу.
     ‘тепан  ежедневно объезжал все  места  работ.  ‘читал  готовые сабли  и
копьЯ, бочки пороху и солонины, мешки сухарей...
     ‘ верховьев шли ходоки от крестьЯн,  горожан и стрельцов. ‡вали атамана
к себе на выручку.
     - ’еребЯт,  ‚асилий,  а  где Я возьму казаков на всю ђусь?  Ќе из глины
лепить людей! Џусть сами встают на боЯр... - жаловалсЯ ђазин ‚асилию. - Ђ то
вон пришли, просЯт с сотню пищалей. Ѓогатых нашли нас...
     ‚асилий “с  жил в  воеводском доме.  Ћн  вдруг обессилел и  занемог еще
хуже; едва бродил он по комнатам и мучил себЯ, в самый зной вылеживаЯ часами
под лучами палЯщего солнца.  ‚округ его Язв роились тучами мухи и слепни, но
Язвы не  проходили от  солнца.  Ћднако ‚асилий все  еще думал о  том,  чтобы
двинутьсЯ самому  в  поход.  Ћн  ненавидел Ђстрахань.  ђодные  русские земли
снились ему...
     - Њы дворЯн не побьем, то дворЯне нас. ‚ пустыне трава не растет. Ќешто
тут народишь рать?!  ‚ хлебные земли идем,  ‘тепан! ’ы не бойсЯ: где леса да
нивы,  там люди, а где люди, там наша рать. Ќе стрельцы, не посадские люди -
крестьЯне!  ’ы ведаешь -  что крестьЯне?  Ѓогатырщина - вот что! €дем к ним,
‘тепан, да скорее!.. —ую, что сила моЯ на исходе.
     Ќо на ‘тепана вдруг напала "морока".  ‘ам прославленный как колдун,  он
попал в колдовские сети и не мог из них вырватьсЯ и,  правду сказать,  -  не
хотел вырыватьсЯ...
     Ќикогда во  всю жизнь он не помнил такого томлениЯ и  безутешной тоски,
какаЯ его охватила в эти дни пребываниЯ в Ђстрахани...
     Љак-то в первые дни, возвращаЯсь в город от пристани, где стоЯл караван
стругов,  ‘тепан ’имофеевич у городских ворот встретил стрельчиху Њарью,  ту
самую,  которую видел на площади,  когда в первый раз вышел на русский берег
после морского похода,  Њарью, котораЯ оберегла его от нападениЯ воеводского
брата...
     € вдруг атамана словно кольнуло в сердце.
     - ЊарьЯ!  ’ы?!  -  как  в  прошлую  встречу,  невольно  воскликнул  он,
придержав конЯ,  и сам удивилсЯ тому, сколь взволновала его эта встреча. ‚се
это времЯ он ни разу не вспомнил о ней. …е длЯ него словно не было никогда -
так она позабылась.
     ‘трельчиха зарделась. ’емный румЯнец густой волной окатил ее щеки.
     - џ! - вызывающе сказала она. €скры сверкнули в ее глазах и скрылись за
ресницами.
     - —то же, забыла менЯ? - спросил ђазин.
     - Ђ Я ныне мужнЯ жена! - бойко ответила Њаша, но голос ее задрожал.
     - Ќа что тебе муж!  -  возразил атаман,  даже и не спросив, за кого она
вышла.
     - Љак -  на что! Њуж - он муж! - оправившись, усмехнулась стрельчиха. -
„етей ему стану рожать!
     - Џокину Я Ђстрахань скоро,  -  сказал ‘тепан, уже уверенный в том, что
каждое слово его западает ей  в  сердце.  -  ’ы загодЯ приходи на мой струг.
Љараульный казак тебЯ впустит в шатер, там и жди. Џридешь? - спросил он.
     - ‘ам ведь знаешь, - шепнула она, взглЯнув ему прЯмо в глаза.
     ‘тепан  возвратилсЯ на  свой  струг.  Ћн  сказал караульному впустить в
шатер Њашу, беречь ее.
     Ќа другой день приехал.
     - ‡десь?
     - Ќе  была,  атаман,  -  потупЯсь,  ответил караульный,  словно от него
зависело сделать так, чтобы Њаша пришла.
     €  что-то случилось вдруг со ‘тепаном,  что он смертельно затосковал по
ней. ‚ тот же день к вечеру он снова наведалсЯ, не поЯвилась ли ЊарьЯ. Ћн не
говорил о  ней  никому больше,  но  ходил  и  ездил по  астраханским улицам,
разыскиваЯ ее в толпах прохожих.
     - ‘тепан ’имофеич, в верховьЯх народ тебЯ дожидает, - говорил ему “с. -
Ќе  давать бы боЯрам времени войско собрать,  скорее бы грЯнуть в  верховьЯ.
Ћставим тут казаков,  чтобы город держать, а сами пойдем на ‘аратов, ‘амару.
‚едаешь ты, сколь народу пристанет на пахотных землЯх!
     €  все уж  как будто было готово к  походу,  но  ‘тепан ’имофеич не мог
одолеть разгоревшейсЯ страсти,  покинуть Ђстрахань и  уйти.  Ћн искал причин
длЯ отсрочки похода то в болезни ‚асилиЯ “са,  словно тот должен был вот-вот
на  днЯх исцелитьсЯ от своего недуга,  то в  том,  что дует верховой ветер и
придетсЯ идти на веслах.
     Љаждый  день  приезжал  он  из  города  к  ‚олге,  подымалсЯ на  струг,
спрашивал караульного и, мрачный, тревожный, в досаде соскакивал в челн...
     - ‘тепан ’имофеич,  аль  в  Ђстрахань хочешь боЯрское войско наждать на
себЯ?  Ђль битвы с боЯрами устрашилсЯ?! - приступил к нему “с. - Ђли, может,
опЯть отрекаешьсЯ мужиков,  то скажи.  џ и сам,  без тебЯ, со своими пойду в
верховьЯ.  Њы  ведь  письма послали крестьЯнам,  звали вставать на  боЯр.  Ђ
теперь что же, сами под кочку?!
     ‘тепан,  может быть, и еще искал бы повода длЯ проволочки, но в эти дни
казаки стали все чаще жаловатьсЯ на болезнь лошадей. џвилсЯ …ремеев, который
стоЯл со своими конными и с табунами коней за ‚олгой.
     - Ѓатька,  когда не  хочешь без  едина конЯ  остатьсЯ,  то  надо отселе
наскоре нам  уходить;  в  траве,  что  ли,  вред какой -  что  ни  день кони
падают!.. Љоторые были с конЯми в степи пастухи - и тоже хворают...
     - ‘коль же коней пало?
     - Ќе мене с триста.
     ‘тепан привскочил.
     - „а что ж ты,  дитЯ,  что ли, малое, Њитька?! ЉакаЯ же будет война без
коней!  ’риста коней пало,  а ты лишь теперь спохватилсЯ!  —его же ты до сих
пор дожидал?!
     - Џомнишь,  батька,  Њурза осерчал на ‚асилиЯ.  Ќа прощанье кричал, что
нам все равно на тех конЯх не ездить.  Ђ своих-то покинул, каких привел тебе
в дар... ‘ них началось... Ќа них порча была, они первыми пали. „а поветрие,
знать,  на траву перешло, и ныне у нас не менее - с тысЯчу лошадей недугует.
Њыслю, одно нам спасенье: угнать их в другие степи, на новые травы...
     Џеред угрозой остатьсЯ без конницы атаман позабыл свою страсть и тоску.
‚ последний раз он проехал по улицам города и объЯвил наутро поход...
     ‚се было готово,  осталась последнЯЯ ночь.  ‘  рассветом челны и струги
покидали низовьЯ ‚олги.  Ќо в эту самую ночь ‚асилии совсем расхворалсЯ и не
мог больше встать на ноги.
     ‘тепан сидел  с  вечера у  него,  осторожно старалсЯ отговорить его  от
похода. “с и сам понимал, что ему не идти...
     - ’ы,  ‚асЯ,  Ђстрахань-город не любишь,  знаю.  Ђ  все же не кинь его.
Ђстрахань -  наша опора.  ‚ чьих руках Я ее оставлю? †иви тут. Ѓереги, держи
ее  крепче.   „а  ”едор  тебе  пособит,  вдвух  держите,  -  говорил  ‘тепан
’имофеевич.  -  Џрослышите,  бьют нас,  - все же, пока Я вас сам не покличу,
сидите тут,  не лезьте ко мне на подмогу.  Љрепок тут город,  велик.  € море
запрешь от боЯр. Љоли побьют менЯ воеводы, то и Я сюда приберусь. ’ут станем
новые силы копить...  Ѓогдана на “краине паны не раз побивали, и хан изменЯл
ему.   Ќу,  кажись-кажись,  вовсе  конец.  Ђн  кусок  земли  оставалсЯ,  где
отдышатьсЯ, оправитьсЯ можно. ЋправимсЯ - снова грЯнем...
     - —его-то  ты,  как  перед смертью,  заветы даешь,  ‘тепан!  -  покачал
головою “с, лежавший рЯдом с ђазиным на ковре. Ћн приподнЯлсЯ на локоть. - ‘
таким-то сердцем,  ‘тепан ’имофеич,  не ходЯт в дорогу,  а то ведь и вправду
тебЯ побьют!..
     “с потЯнулсЯ к кувшину, налил вина в кубок, но рука не держала тЯжести,
он пролил вино на скатерть,  расстеленную среди ковра. ”едор елудЯк, бывший
третьим в этой ночной беседе,  схватил горсть мелкой толченой соли, поспешно
засыпал пЯтно.
     - „ай-ка Я наливать стану лучше, - с досадой сказал он “су.
     ‚асилий молча отдал ему кувшин.
     - џ с легкой душой выхожу на ‚олгу, ‹авреич, - возразил атаман. - Ђ все
же надолго мы расстаемсЯ.  Њало ли что впереди.  Ќе впервой мне с  дворЯнами
битьсЯ: на “краине бил их. ‘илы в проклЯтых много. Љазны у них много, пушек,
мушкетов. Ќе сразу-то их одолеешь. Ђ к нам-то народ без ружьЯ идет. ‹юдей бы
хватило,  а  ружей  где  взЯть?  Ќарод  приходить к  вам  станет -  вы  всех
принимайте,  копите людей.  Љ ружью обучайте. Љто лишний - ко мне в верховьЯ
их  шлите...  „а  еще ты,  ‚асилий,  за  своими глЯди:  ковры азиатские дюже
полюбЯт, скатерти шитые. €ному ведь скатерть станет и друга дороже...
     елудЯк покосилсЯ на кучку соли, которой засыпал пЯтно, покраснел.
     - Џро менЯ ты, батька? - спросил он.
     - Ђ хотЯ про тебЯ,  - согласилсЯ ђазин. - „ругой ведь в лаптищах к тебе
приберетсЯ,  ”едор.  ‚едь  ты  атаман.  Љ  тебе  всЯкие люди  пойдут.  Ђ  ты
устрашишьсЯ:  ковры,  мол, загадЯт - в сенцы лишь пустишь!.. ’аков атаман от
народа ушел, во дворЯне залез!..
     - џ мужик,  ‘тепан ’имофеич, мужицкого званьЯ не гнушаюсь, а что живу в
воеводском доме... - вспыхнул ‚асилий.
     - Ќе про тебЯ Я, ‚асилий! џ ”едьке сказал. ‚ижу, он полюбил ковры-то!..
€  ты  не  мужик уж больше,  ‚асилий.  Ќыне ты атаман великого Ђстраханского
казачьего войска.  Ѓуде послов к тебе кто пришлет - и ты принимай атаманским
обычаем:  пусть тебЯ под руки есаулы к  послам ведут,  впереди бунчук несут,
брусь на  подушке...  апки первый перед послами не скидывай,  ног не труди,
сиди, без нужды не вставай...
     - Љакие ж послы?! - засмеЯлсЯ “с, представив себЯ в таком важном виде.
     - ’ы ‚олгу держишь.  Љизилбашцы наедут, станут проситьсЯ в Њоскву али в
Ќижний да  на  „он.  ’ы им не груби,  держись как хозЯин.  Ђ  ты,  ”едор,  -
повернулсЯ ‘тепан в сторону елудЯка,  -  ты отнюдь их не грабь. Ќе поладите
миром  -  велите домой  им  плыть.  Ќе  прежнее времЯ.  Њы  ныне  -  хозЯева
астраханской земли. Ќам разбой не пристал!.. Њожет, немцы каких земель через
„он приедут к  кизилбашцам проситьсЯ.  €х  не  пускайте.  Џусть в  Ђстрахани
торгуют...
     - ‚о здравье! - сказал ‚асилий, поднЯв свой кубок.
     - ЌельзЯ ведь,  ‚асилий,  тебе.  џзвы хуже пойдут. ‘казал тебе лекарь -
нельзЯ, - остановил ‘тепан.
     - „а  как  же  мне  за  удачу твою не  ударитьсЯ чаркой!  -  воскликнул
‚асилий. - ‚едь сам Я идти хотел с тобой. ’ак хотел!.. Ќе судьба!..
     ’ри кубка ударились над ковром. Ђтаманы пили.
     ‚ошел Ќаумов.
     - ’имофеич! Џора, - позвал он.
     ‘тепан встал с ковра, подтЯнул кушак...
     Ћни  сели  в  седла.  ‚асилий поехал их  провожать в  колымаге.  ‘тепан
’имофеевич ехал с ним рЯдом шажком,  не спеша, чтобы поменьше трЯсло ‚асилиЯ
и не так сильно мучили Язвы.
     ѓород лежал за мутной дымкой едва забрезжившего рассвета,  но народ шел
по улицам,  поспешаЯ.  †енщины несли белые узелки, как на пасху. ‚се текло к
берегу ‚олги,  где уже стоЯл наготове к отплытию караван в две сотни стругов
и  бессчетное множество мелких челнов...  ‡десь слышалсЯ многоголосый говор,
перекличка, крики людей, грузивших в струги последний припас.
     ‚олга поблескивала свинцом,  в  который уже кое-где упали искры зорнего
отблеска.  ђозовый отсвет окрасил и  лица  людей.  †енщины обнимали в  толпе
мужей,  уходЯщих в поход,  совали им узелки с пирогами. Џодъехало воза три с
арбузами.  Љазаки их расхватали.  ’атары,  хозЯева этих возов, едва успевали
без счета совать в кишени казацкие деньги...
     ђазин,  Ќаумов,  —икмаз,  ‘укнин,  старый  ‘еребрЯков и  ”едор  елудЯк
столпились возле ‚асилиЯ у городских ворот, глЯдЯ на то, как кончают грузить
караван.
     “с держал ђазина за руку своей горЯчей, костлЯвой рукой.
     - ‘лышь,  ‘тепан ’имофеич, - вполголоса говорил ‚асилий. - ’ы теперь не
казацкий донской атаман. ’ы атаман народа всего, ђуси атаман. ЃойсЯ, ‘тепан,
раздору. Љазаки твои гордЯтсЯ перед крестьЯнами. Ќе стало б беды от того. Ќе
давай мужиков в обиду.
     - ‚се  будет ладно,  ‚асилий!  -  пообещал ђазин,  сжимаЯ его руку.  Ћн
поглЯдел на  лицо ‚асилиЯ и  понЯл,  что  тот  уже не  жилец,  что больше им
никогда не видатьсЯ.
     "ќх, ‚асилий! - подумал ‘тепан ’имофеевич. - Ќайду ли другого такого-то
друга,  как ты!  ѓолова у тебЯ, ‚асилий!" Ћн хотел сказать это вслух, крепче
сжал горЯчую руку друга...
     - Џо челна-а-ам! - закричал в этот миг Ќаумов.
     - Џо челна-а-ам! - подхватили по берегу крикуны.
     € все всколыхнулось.
     Ђтаманы обнимались, прощаЯсь с теми, кто оставалсЯ.
     Џо  берегу  поднЯлсЯ  пуще  нестройный  галдеж.  Љто-то  кого-то  искал
напоследок в  толпе.  †енщины плакали,  цеплЯЯсь за  своих  казаков.  ѓде-то
пронзительно, жалобно завизжала собака.
     Љазаки бежали со  всех сторон к  берегу,  скакали в  челны,  скоплЯлись
перед узкими сходнЯми стругов. „ругие уже позанимали места в челнах и оттуда
махали шапками,  кричали на  берег вдруг вспомнившиесЯ какие-то самые нужные
слова, но в общем гвалте их было немыслимо разобрать.
     ‘тепан,  обнЯвшись с  ‚асилием и  ”едором,  шагнул в  челн и  подплыл к
переднему стругу, из-за мели стоЯвшему в стороне от берега.
     Ќа струге ‘тепан мимоходом распахнул белый шелковый полог шатра.
     - Ќе была? - спросил караульного казака.
     - Ќе была, атаман, - виновато ответил тот и развел руками.
     ‘тепан  безразлично махнул рукой,  но  сдвинутые мохнатые брови  выдали
мгновенную мрачность, охватившую его душу.
     ‘  палубы струга ‘тепан с нетерпением оглЯдел всю толпу,  скопившуюсЯ у
берега.  ‡ренье смеЯлось над ним, по меньшей мере раз десЯть подрЯд обманув:
показав там и тут в толпе ложный облик стрельчихи.
     „осадуЯ на себЯ, ‘тепан отвернулсЯ от берега.
     Ћн  взглЯнул вдаль,  вперед по  ‚олге.  ’ам  навстречу стругам еще  два
десЯтка челнов показались на глади воды из верховьев. Ћни приближались, летЯ
по течению на веслах.
     Ќа переднем из них поднЯлсЯ русобородый рослый казак и, стоЯ без шапки,
крикнул:
     - ‘тЯпан ’имофеич!..
     ђазин вмиг узнал ‘ергеЯ Љривого.  ‘ердце его забилось быстрее,  он даже
забыл о  Њаше и  о  ее  обещанье прийти на струг,  но отвернулсЯ с  деланным
безразличием.
     - ‘тЯпан ’имофеич! - еще раз окликнул ‘ергей.
     ‘тепан взглЯнул в его сторону сурово и молча, сдвинув мохнатые брови.
     - Љазаков к тебе с „она привел!  Џрими,  атаман.  ’ошно мне без тебЯ на
„ону! - крикнул ‘ергей из челна.
     - ’ы слыхал, Я тебе обещалсЯ отсечь башку? - грозно сказал ђазин.
     - ђуби,  черт!  ‚се одно,  на,  руби! - воскликнул ‘ергей, рванув ворот
рубахи и обнажив загорелую шею с медной цепочкой нательного крестика.
     - Љазаков -  по разным стругам,  а сам лезь сюда,  - приказал ‘тепан. €
вдруг он не выдержал и протЯнул руку старому другу,  помогаЯ ему взобратьсЯ.
€  когда уж  тот стоЯл на  палубе струга,  ђазин хлопнул его тЯжелой ладонью
между лопаток, крепко обнЯл и трижды поцеловал длЯ встречи.
     - Ђлеша как?  Љак робЯта?  ѓде ”рол? - спрашивал, торопЯсь, атаман, еще
держа ‘ергеЯ в объЯтьЯх.
     - ‚се ладно, ‘тЯпан. ‚се целы... ‚ твоем городке живут... ‘пасибо тебе,
что пустил... Ќе житье мне было! - от радости тЯжело дыша, говорил ‘ергей.
     - Ћсерчала соколиха на сокола да ушла на насест к петуху.  ‘ладко ль ей
там пожилось?! - ‘тепан засмеЯлсЯ внезапным коротким смехом.
     Ћн  оглЯнулсЯ.  ‘укнин и  Ќаумов стоЯли тут  же.  Ћни  обнЯлись тоже  с
‘ергеем,  но ‘тепан заметил, как темнаЯ тень недовольства легла меж бровей у
Ќаумова.
     - Ќу, час, что ли, братцы?! - спросил ‘тепан.
     Џо стругам убирали сходни.
     ‘тепан поднЯлсЯ на нос струга, снЯл шапку, став на виду у всего народа.
     - Џрощай,  астраханский народ.  ЋставатьсЯ счастливо!  Ѓлюдите город! -
крикнул он на весь берег.
     - ‘частливо тебе, атаман! ‘пасибо!
     - Џошли бог удачи!
     - ‘лава батюшке!
     - ‘ла-ава! - крикнули с берега.
     Љакой-то мальчишка запустил выше воротной башни свою шапку.
     € за этой драной шапчонкой вдруг полетели вверх сотни и тысЯчи шапок.
     - ‘тавь паруса-а-а! - повелительно и протЯжно крикнул ‘укнин.
     ‚озгласы крикунов на стругах и  челнах потонули в  общем гаме и  криках
толпы,  и  одно за  другим вверх по мачтам судов поползли полотна.  ‡агудели
барабаны, взревели трубы, и со стругов загремели прощальным приветом пушки.
     ЂстраханскаЯ твердынЯ ударила пушечным громом  ответ  со  всех  стен  и
башен. Џопутный морской ветер вздул паруса.
     €  всЯ  толпа устремилась вдоль берега,  провожаЯ струги.  ‚переди всех
бежали мальчишки, за ними толпа взрослых.
     ‘тепан заметил среди  толпы запрЯженную парой колымагу ‚асилиЯ “са.  Ћн
ехал по  берегу,  не отставаЯ.  ‡ахотелось сказать напоследок какое-то слово
ему в особину.
     - ‚асилий ‹авреич!  Ђстрахань крепче  блюди!  „ержи  город!  -  крикнул
‘тепан, стараЯсь перекричать всю толпу.
     ‚асилий  услышал или,  быть  может,  лишь  понЯл,  что  слово  к  нему.
ЏревозмогаЯ боль  и  бессилие,  он  поднЯлсЯ на  сидении  колымаги и  что-то
крикнул в ответ, но слова его не достигли ђазина.
     ‘труги шли быстрей и быстрей.  Њиновали кладбище.  Ђстрахань оставалась
позади,  уже облитаЯ лучами восходЯщего солнца. €з слободских домов выбегали
люди, смотрели на караван, кричали напутствиЯ.
     “  Ѓолдина устьЯ  стоЯли  над  ‚олгой  конные  сотни  Ѓобы,  Џротакина,
…ремеева.  •востатые бунчуки на пиках,  флажки, развернутые знамена развевал
ветер. Љонники собирались переправлЯтьсЯ через Ѓолду.
     Џротакин,  Ѓоба и  …ремеев,  а  с  ними толпа сотников съехали к самому
берегу ‚олги, махали шапками.
     - “ —ерного џра сустре-ча-а! - крикнул …ремеев, сложив ладони трубой.
     ‘веркаЯ, летали над ‚олгой стрекозы.
     Ќад блистающей рЯбью ‚олги носились чайки.
     ‚  караване плыли хозЯева ‚олги.  Ќа  тысЯчу верст впереди она  лежала,
освобожденнаЯ от воевод и боЯр...
     ‚сЯ  волжскаЯ ширь  была покрыта судами,  и  с  переднего струга,  если
взглЯнуть назад, не было видно конца каравану. —елны, челны и челны выходили
еще из-за всех поворотов и островов...
     ђечнаЯ рЯбь вскипала пеной перед носами судов и  оставлЯла видимый след
за  кормами.  ‚ысокие астраханские купола блестели под  утренним солнцем уже
вдалеке.
     “  —ерного  џра  встречали ђазина  толпы  народа.  Ќа  церквах  звонили
колокола.  Џопы  вышли навстречу казацкому войску с  иконами,  горожане -  с
хлебом-солью.  ‡вали  гостить,  пожить у  них  несколько дней,  отдохнуть от
похода. Ќо войско не задержалось...
     ‘тепан ’имофеевич хотел от  —ерного џра пересесть на  седло,  но конные
подъехали с берега со страшной вестью, что конский падеж после выхода войска
из Ђстрахани усилилсЯ еще пуще.  •ворь от коней стала переходить на казаков,
многие  умирали.  ‘еребрЯков,  завзЯтый конник,  старый  казак,  ‘о  слезами
сказал,  что  сам  застрелил своего конька.  Ќа  войско надвинулась страшнаЯ
участь - остатьсЯ без конницы.
     - „а,  мыслю, сын, коли сами покинем своих коней, то лучше будет, не то
и в российски краЯ занесем поветрие. Ђ то бог пошлет - здоровыми разживемсЯ.
     - ‘колько же ныне у нас лошадей? - спросил ‘тепан.
     - Ќе более тысЯчи ныне, и тех надо бросить... - грустно признал старик.
’олько Ѓоба,  державший дозоры по  ‚олге выше –арицына,  да Ђлеша Џротакин с
конными,  оберегавший волжские берега от  –арицына до —ерного џра,  остались
единственной конной силой разинцев...
     Ѓлижними есаулами на  стругах были ‘ергей и  Ќаумов.  Ќаумов не ладил с
‘ергеем.  …му все казалось, что с той поры, как вернулсЯ ‘ергей, атаман стал
с ним меньше делитьсЯ своими мыслЯми.  ‘тепан замечал его ревность,  но лишь
усмехалсЯ.

     ’акаЯ же встреча, как в —ерном џру, ожидала войско в –арицыне.
     ‡десь ждал  ‘тепана заранее предупрежденный гонцами брат ”рол,  который
приехал нарочно длЯ этой встречи из Љагальницкого городка.
     - Љазачка ждет тебЯ,  брат,  - сказал ”ролка. - Џогости на „ону. ‚ойско
тут постоит без тебЯ.  ЌавоевалсЯ -  ишь,  целое царство за  пазуху положил!
Ћтдохнул бы!
     ‘тепан вздохнул.
     - ‘меешьсЯ ты,  ”ролка,  или глуп?!  „а кто же мне отдыха даст?! Ќадвое
тут разошлась дорога,  -  поЯснил он.  -  € здесь надо крепче подумать,  как
дальше идти на ђусь - „оном или ‚олгой.
     ‘тепан созвал есаулов к себе на совет.  ‡аговорил сразу так,  как будто
давно уже все собирались идти на Њоскву.
     - „а, батька, на что нам Њосква! - заикнулсЯ Њитий …ремеев.
     - ’ебЯ не спрошал!  - оборвал его ђазин, но спохватилсЯ. - ‚ Њоскве все
дороги сошлись.  Љто Њосквою владает, тот и всей ђусью владает! - сказал он.
- Њосквы не минуешь!  € сам государь велел нам идти на Њоскву. Ђ кою дорогой
идти - вот к тому и совет.
     - „оном,  батька  ‘тепан ’имофеич,  нельзЯ.  ‚еликаЯ рать  пройдет,  то
запустошишь украинные города и скудость по „ону будет,  а ныне и так на „ону
небогато!  -  заговорили исконные донцы,  забота которых прежде всего была о
своем „онском крае.
     - „а  еще потому,  батька,  „оном нам не  идти,  что ’амбов и  Љозлов -
города велики,  многолюдны и  дворЯн там и  всЯких людей боЯрских доволе.  ‚
’амбове рЯзанцы на службе. ’уда пойдем - крови много прольетсЯ.
     - Ђ  может,  степЯми нам путь скоротить под ’улу,  не  то  на  Ћку да в
Љасимов! - подсказывали из тех казаков, что ходили с ‚асилием “сом.
     - ‘тепЯми пойдешь,  то голодом всех поморишь! Љак с собою запасы обозом
везти да на чем?  € коней не стало,  да и на что нам таков тЯжелый обоз?!  -
возражали им.
     - ‘тало, нам путь один - ‚олгой! - решительно заключил ‘тепан.
     „лЯ укреплениЯ своего пути он  тотчас велел рассылать людей с  письмами
по всему Џриволжью.
     ”ролка жаловалсЯ ‘тепану, что в —еркасске стало малолюдно, потому что в
поход не ушли одни домовитые,  и  черт знает что они могут наделать...  „руг
‘тепана острогожский полковник €ван „зиньковский уже  сообщал,  что какие-то
люди, таЯсь, пробрались через Ћстрогожск в московскую сторону и стоЯли целые
сутки у воеводы. „зиньковский их не сумел задержать, но беспокоилсЯ, что это
могли быть вестники с письмом от Љорнилы. ”ролка не знал, что делать. Ћн был
по природе не воин.
     - Ќадо —еркасск укрепить, - согласилсЯ ‘тепан. - Џошлю Я с тобой твоего
тезку  ”рола Њинаева с  дву  тысЯчью казаков:  пусть станут в  —еркасске длЯ
береженьЯ.  „а  пушек десЯток с  ними да нашу казну.  Џо всей ђуси войсковую
казну нам возить ни к чему.  Њало ли случай какой на войне!..  „а ‘лободскую
“краину пора прибирать к рукам.  „зиньковский там пособит, в Ћстрогожске. Њы
с ним,  когда польских панов колотили,  тогда говорили:  до русских панов бы
добратьсЯ!..  ’ы  ему  больше пиши да  гонцов посылай длЯ  вестей.  Љак  бы,
вправду, боЯре с “краины на нас не пришли!
     ‚ царицынских кузницах денно и нощно ковали копьЯ и бердыши.
     €з степей в войско ђазина подошли татары,  с верховьев Явились посланцы
от  черемисов,  мордвы,  чувашей.  Џоп  ‚асилий,  мордовец,  знал их  Языки,
уговаривал встать за великого государЯ и патриарха.
     Ћн же привел ко кресту царицынских жителей.
     Џо  городам ЏоволжьЯ разинские гонцы  развозили письма,  призываЯ народ
стоЯть за веру,  за великого государЯ и за царевича ЂлексеЯ Ђлексеевича,  за
патриарха Ќикона  и  за  ђусскую  землю  и  верно  служить  атаману  ‘тепану
’имофеевичу.
     ‹адьЯ с  низовьев бежала к  –арицыну.  ‘тарый рыбак правил парусом.  Ќа
носу,  глЯдЯ в  воду,  сидела стрельчиха Њаша.  Ћна обещала отдать за провоз
кольцо и сережки - немалаЯ плата; старик увез бы ее и за одно кольцо.
     ђыбак глЯдел на нее с  сомнением.  ‘траннаЯ женка.  Џошто ей в –арицын?
Ђли  муж  с   атаманом  ушел,   догонЯть  собралась?   Њного  разинских  тут
повенчались. Ќедельку пожили с женами, да и в поход, а ей полюбилсЯ казак...
„а где там найти в эких толпах народу!  Ќу,  пусть поплывет... ђыбак молчал.
‡а целую жизнь у него накопилось довольно думок.  Ћн мог плыть неделю -  ему
бы  хватило,  о  чем  вспоминать без людей.  ‚  долгие годы своего одинокого
промысла старый привык быть один на реке ночами и днЯми.
     Њаша  молчаливо глЯдела  в  течение ‚олги,  которое одолевала ладьЯ  на
парусе,  полном горЯчего душного ветра,  и,  как течение ‚олги,  текла перед
Њашей всЯ ее жизнь от первой встречи со ‘тепаном...
     "’ы?" - спросил он ее в тот, в первый раз. ‚ одном этом звуке сказалось
все,  чего другой не высказал бы и в тысЯче разных слов...  ‡нала она тогда,
что ему не уйти,  не минуть ее...  €  пришел...  Ђ она персиЯнской царевной,
беднЯжкой,  сдуру его тогда попрекнула...  Ђ  он и ушел,  ничего не ответил.
‘казал бы:  мол, Њаша, дуришь, уйду да покину навеки! Људы тебе детьсЯ? ‘ама
бы схватилась,  припала к нему на грудь,  смолой прикипела бы в ласке... Љак
он тогда ее отшвырнул -  замерла и застыла, ждала: вот подхватит, сломает...
Ђ он и ушел, ничего не сказал... ’олько шаги отдавались...
     Џотом казаки гулЯли по  городу,  всю  Ђстрахань перевернули вверх дном,
точно бурЯ играла,  да вдруг и ушли,  покинули город.  ‘трельчиха не верила,
что  атаман  не  вернетсЯ,  сидела  в  избе,  почернела с  тоски...  Ќе  раз
потЯнулась  рукой  к   отравному  зелью:   выпить  чарку  -   и  нет  больше
Њашки-стрельчихи...  Ђ что смертный грех?! € так не свЯтаЯ!.. ‘идела неделю,
другую немытой,  нечесаной,  будто другой раз  казнили на  плахе мужа.  „аже
старуха не  смела к  ней приставать с  гостЯми.  „а вдруг воеводские "гости"
нагрЯнули ночью, схватили, поволокли.
     ‘тарый черт всех повыгнал.
     - —то же, стрелецка вдова, приходил к тебе вор?
     - Џриходил.
     - ‹юбить обещалсЯ? - спросил воевода.
     - Њало ли что! - угрюмо сказала она.
     - “гощала вином атамана?
     € стрельчиху как прорвало:
     - ’ы приходи,  воевода боЯрин. ‘улейка есть у менЯ в головах с заветным
вином. “гощу!.. Љ чему ты менЯ подбиваешь, бесстыжий? Ќе знаешь греха?!
     - €шь ты,  взъелась!  - сказал Џрозоровский. - ‘пасала его, говорЯт, от
напасти, кричала, народ призывала?!
     - Љого бьют у моих ворот,  Я не ведаю,  да ответ за убойство держать не
хотела!..  -  возразила стрельчиха.  - Љ тому и народ призывала! ‚оеводского
брата побили раз тоже, менЯ воевода таскал...
     - Ђн врешь!  ‚едала ты,  кто придет.  ‚едала ты,  кого спасала.  €  где
Ќикитка, ты ведаешь тоже!..
     - Ћтколе мне  ведать?!  „олжно быть,  сошел с  атаманом.  ’ебе его было
держать, мне не нужен!
     ‚оевода ее  отпустил.  Ќо  прошло  два-три  днЯ,  и  в  корчму ворвалсЯ
воеводский дозор с подьЯчим: "сыск по корчемству".
     ‚ино из заветной сулейки Њаша успела вылить в  подвал.  “ бабки забрали
вино. ‘таруху вместе со внучкой свели за корчемство в тюрьму. Џотом их обоих
били кнутом на торговой площади.
     Љогда ей читали приговор, Њаша кричала:
     - ‚ернетсЯ ‘тепан  ’имофеич!  Џридет атаман еще  раз  и  жалеть вас  не
станет!..  •отел воевода его отравить -  не сгубил. Ђ теперь улетел соколок,
не поймать, не достать его в облаках индюкам!..
     Џод кнутом она не стонала,  рычала зверюгой, пока не обвисла без силы и
обомлела...
     ‚  тюрьме десЯть дней  лежала без  памЯти,  не  застонала,  не  охнула.
„умали,  что  умрет,  -  ожила...  ’юремные  сидельцы пожалели ее,  какие-то
кабацкие гулЯщие женки кормили, поили вином, молоком. Њаша не вспомнила даже
про бабку.  Ђн бабка на площади под кнутом не скончалась да милости у воевод
упросила.  ‚ыбралась из тюрьмы и опЯть завела корчму.  Њашу,  однако же,  ей
воевода не отдал.
     - ‘ама твоЯ внучка знает свои вины, - сказал он старухе.
     „ни в тюрьме шли бесцветной, пустой чередой.
     ‘трельчиха,   казалось,  не  замечала  времени,  даже  не  плакала,  не
приходила в  отчаЯнье.  Ќикто не слыхал ее жалоб.  ‘  утра до ночной темноты
сидела она,  уставившись в  угол,  не слушаЯ болтовни и  подчас пронзительно
громких,  сварливых  схваток  и  перебранки своих  невольных  подруг.  Љогда
старуха ей приносила еду, она равнодушно брала ее приношенье и большую часть
в  тот  же  час  раздавала подругам -  тюремным сиделицам.  ’ак шли недели и
месЯцы.  ‚  каменном тесном подвале почти не бывало солнца,  и стрельчиха не
замечала того,  что пришла весна,  не видела,  как подошло и лето...  ‚се ее
мысли были всегда об одном -  о ‘тепане.  ’о ей представлЯлось,  что было бы
дальше,  если бы она не сказала своих необдуманных слов и он не ушел бы в ту
ночь.  Ћн увез бы ее с собой на казачий „он, а может быть, даже дальше, одел
бы,  как царицу,  любил,  любовалсЯ,  ласкал...  ’о  казалось ей,  что снова
приходит он в  Ђстрахань,  разбивает тюрьму и  выводит за руку Њашу на божий
свет.  ’о сны принимала она за Явь. ’о ‡аботливо щупала на спине рукою рубцы
от кнута -  зарастают ли, так ли багровы и безобразны они, как у одной из ее
подруг,  испытавшей кнут палача на  своей спине.  ’ак он коснетсЯ ладонью ее
спины, а там будто змеи какие и руки отдернет...
     €ногда она понимала,  что все это бредни, пустаЯ мечта и ‘тепан никогда
не вернетсЯ на ‚олгу.  ’огда ее сердце сжималось тоской и  она жалела о том,
что все-таки не послушала воеводы,  не напоила его отравой, не испытала хоть
раз, перед смертью, горЯчую ласку ‘тепана.
     "Ћй,  господи,  чтой-то Я, дура, злодейка, помыслила! - тотчас пугалась
она.  -  Џусть живет, где ни где, да живет, а мне бы лишь ведать, что жив да
здоров, - и в том утешенье! •оть весточка долетела бы, что ли, откуда!.."
     € вдруг поЯвилсЯ в окне Ќикита. Ћн стал ей шептать, что отворит тюрьму,
что возьмет ее, только бы согласилась пойти за него... € тут у нее на глазах
под окном его стали ловить, он пустилсЯ спасатьсЯ...
     "‡агинул казак за менЯ!"  -  подумала Њаша и  в  первый раз его наконец
пожалела...
     Ќо прошли недолгие дни,  и Ќикита ворвалсЯ ночью в тюрьму.  Ћн повел ее
из  тюрьмы по  крикливым и  шумным улицам за  город,  на кладбище к  дьЯчку.
’оропливо прислуживал ей, подавал умытьсЯ, одетьсЯ. Ћна, как во сне, во всем
покорЯлась ему,  как  во  сне  стоЯла  в  кладбищенской церкви у  алтарЯ под
венцом,  как во сне обменЯлась с ним кольцами, поцеловала в губы... Љакие-то
люди гулЯли у них на свадьбе, пили вино и кричали "горько". Ћна целовалась с
Ќикитой;  отвыкшаЯ от хмелЯ,  быстро пьЯнела.  ‘ловно в  тумане видела бабку
корчемщицу,  котораЯ тоже ее  целовала...  Џотом стрельчиха проснулась женою
Ќикиты, в Ќикитином доме, который два года назад он припас длЯ нее...
     Ќикитка был весел и ласков,  в доме было довольно добра -  пей, ешь, не
горюй!..  Њаша не сразу сумела понЯть,  что случилось. ’олько к вечеру этого
днЯ она понЯла,  что ђазин вернулсЯ в город, что Ђстрахань пала, что воевода
казнен и ‘тепан ’имофеич - хозЯин всего...
     "Ћбдурил менЯ малый!  Џовел к алтарю,  окрутил, да и рад!.. ќх, Ќикита,
не в  радость себе ты женилсЯ!  ЌаплачешьсЯ с  венчанной Њарьей похуже,  чем
прежде!" - сказала она про себЯ.
     Њысль о встрече с ђазиным стала терзать и мучить ее с утра до ночи. Ћна
не гнала Ќикиту,  терпела его ласки, как в тюрьме, бывало, терпела и холод и
голод. ’ерпела, как будто ничто ее не касалось, а думала все о своем.
     Ѓабка принесла прежнее платье,  какое сумела сберечь от  рук приказных,
когда Њашу взЯли в  тюрьму.  Њаша оделась.  ѓод прожитых страданий придал ей
еще  большую горькую прелесть;  как  пламЯ,  светились ее  впалые от  худобы
глаза.  ’емный пух над верхней губой,  подчеркнутый бледностью кожи, оттенЯл
ее  сочные и  в  тюрьме не иссохшие губы,  нежнаЯ синЯЯ жилка билась на шее,
словно в какой-то щемЯщей и непрерывной тревоге, которой томилась Њаша.
     „лЯ  Њаши все  было уже  решено.  Ћна ждала только часа,  когда обманом
выскользнет к ‚олге...  € дождалась...  Ђ ‘тепан точно чуЯл...  "‘удьба моЯ,
долЯ!" - сказала стрельчиха, увидев его на коне. € опЯть то же самое: "’ы?!"
     "‚се сызнова началось с  того часа!  -  сказала себе стрельчиха.  -  Ќе
будь, ЊарьЯ, дурой да счастье свое не терЯй. ‚ третий раз не воротишь!"
     Ћднако Язык не послушал ее, лепетал ненужные речи про мужню жену.
     "Љ чему?" - оборвала себЯ стрельчиха.
     "Џридешь?" - спросил атаман.
     "‘ам знаешь", - ответило шепотом сердце...
     Ќо ревнивый Ќикита бродил по улице возле дома,  чтобы