хших костров,  где пели
казацкие песни.
     “  других  костров  уже  сытые  и  под  хмельком  астраханцы  и  казаки
разговаривали о  всЯких  делах.  ђазинцы  рассказывали  морскую  бывальщину,
переплетенную с небылицами.
     "•итрый,  черт! - думал ђазин о кнЯзе ‘емене. - ‚се добром да лаской, и
славу и честь сулит...  •вост-то пушистый!  Џузастый старик -  тот злее,  да
проще.  ‡верем глЯдит и  за  свой стол не  станет садить!  Ђ  сей-то  куды-ы
хитрее!.."
     - ‘тепан ’имофеич, куды же ты девалсЯ?! - крикнул через окно стольник.
     - €ди сюды к  нам,  кнЯзь!  Џесни петь станем!  -  насмешливо отозвалсЯ
‘тепан.
     •мельнаЯ толпа разразилась хохотом.
     - €ди,  воевода,  с нами сидеть!  -  кричали веселые, озорные голоса. -
Ђстрахань-город молит тебЯ, кнЯзь ‘емен!
     ‘тольник захлопнул окно, погасил свечи.
     - Ќу, гости, пойдем! •озЯин умаЯлсЯ, спать лег, - позвал ђазин и первый
встал от костра.
     ‚сею толпой астраханцы провожали ‘тепана к  берегу на струги,  и он пел
вместе с другими.
     ‚озле стругов по ‚олге всюду были разбиты шатры, горели огни. “ костров
шла скоморошескаЯ плЯска, в песнЯх слышались женские голоса.
     ‘ергей вышел встречать атамана.
     - Џображничал с кнЯзем, ‘тЯпанка! - добродушно сказал он.
     - џ -  с кнЯзем,  а ты со всем городом пьешь?  “ вас,  знать-то, бражки
поболе! - задорно отозвалсЯ атаман.
     - Ђн врешь,  ‘тЯпан!  џ с двуста казаками и в рот не беру хмелинки! Ќаш
завтре черед, как ты тверез будешь тогда! Љак ты хошь, а Я воеводам не верю!
     - „а кто же им верит,  ‘ерега!  -  обнЯв его,  сказал ђазин.  -  € Я не
верю... Ђ пошто ты баб напустил полно в табор?
     - Ђ куды ж?!  -  развел есаул руками.  -  Ќа струга-то бабу негоже, а в
таборе вольно!..  €  бог  не  претит,  чтобы с  бабами баловать.  Ќаскучамши
казаки,  ‘тЯпанка!  -  душевно,  вполголоса добавил ‘ергей.  - Ђли ты сам не
скучаешь!
     ‘ергей проводил ‘тепана на струг и  стащил с него сапоги.  “ ђазина все
кружилось перед глазами... Њоре качало или толпа рЯбила в глазах - все плыло
куда-то  мимо...  Љрасноватый отблеск луны за туманом виднелсЯ в  щель между
пологом, или огонь костра мерцал за завесой дыма...
     ѓоловы,  головы человеческие,  толпа, и кого-то надо в толпе разыскать.
"Љого же, кого?" - силилсЯ вспомнить ђазин.
     - Ђ менЯ разыскать!  -  громко сказала стрелецкаЯ вдова,  откинув полог
шатра.
     ‹уна красным отсветом освещала ее  бронзовое лицо,  смуглотою сходное с
какой-то иконой.
     - Џочем тебе, женка, знать, что тебЯ мне? - спросил ђазин.
     - Ђ как мне не знать!  “видала,  что ты полюбил. Љак вышел от воевод, и
шарил, и шарил глазами, а Я и сокрылась!..
     - Људа ж ты сокрылась? - с тоскою спросил ‘тепан.
     Ћна не ответила,  только качнула чуть-чуть головой,  и луна засветилась
медью в ее длинных глазах, в желтоватом белке и черных больших зрачках.
     "€дол  баньЯнский!"  -  подумал  ‘тепан,  припомнив индийского идола  с
шестью руками,  которого рыжий монах,  брат Ђгапка,  носил в заплечном мешке
вместе с  первопечатной "Џсалтырью",  египетским папирусом и  бородой "дикой
бабы".  Ѓыл  идол  весь  желто-красный,  губы  его  были чуть тронуты темным
пурпуром,  белки глаз желтоваты, а в зрачках вставлены два дивных сверкающих
камнЯ...
     ‘тепан посмотрел на просвет в  пологе.  ‚  дымЯщемсЯ от лунного света и
тумана предутреннем сумраке,  как прежде, стоЯла стрельчиха и будто не смела
войти в шатер.
     - Ќу, иди сюда, что ль, полюби менЯ! - окликнул ее ‘тепан.
     - ЌельзЯ мне: ты мужа сгубил.
     - Ќу что ж,  что сгубил!  Ѓыла бы ты мужнЯЯ жена, то нельзЯ, а то нынче
вдова - чего же тебЯ не любить!..
     - Ђ Я тебЯ обманула!  џ всех обманула:  казнила тебЯ,  а мой-то Ђнтон в
атаманах!
     ‘трельчиха вдруг засмеЯлась.
     - —то врешь?!  - закричал ‘тепан, но голоса не было... "Ќеужто и впрЯмь
Я пропал и голову мне отсекли,  а тот и осталсЯ?.." - думал в страхе ‘тепан.
- —то ты врешь?! - в ужасе силилсЯ выкрикнуть он.
     - ‘тЯпанка,  ‘тЯпанка,  что ты,  ‘тЯпанка?! - пробормотал где-то близко
‘ергей Љривой.
     "—то ты, что ты..." - жарко и ласково шептала вдова, качаЯ его на шести
руках и прижимаЯ к горЯчей бронзовой груди...
     "„а,  может,  и  обозналсЯ,  совсем не она была у  Џриказной палаты!" -
подумал, проснувшись и вспомнив свой сон и вчерашнюю встречу, ‘тепан.
     ‘олнце  стоЯло  уже  высоко,  и  говор  тысЯчной  толпы  поднималсЯ над
берегом.  ‚есь астраханский торг,  покинув привычные площади города,  с утра
переполз к ‚олге. Љазакам несли все, чего только могла пожелать душа.
     „есЯтки рыбацких челнов сновали между стругами,  с  них подавали наверх
бочонки с вином, Яйца, сало, лепешки, свежую рыбу, горЯчие пироги...
     Џригожие молоденькие астраханки,  отказываЯсь от  денег за  свой товар,
просили персидских нарЯдов, и разинцы зазывали их на струги и в шатры, чтобы
выбрать нарЯд и примерить, каков будет лучше красотке к лицу...
     Љакой-то  ревнивый муж поймал в  казацком шатре свою падкую до  нарЯдов
жену и привел ее к атаману.
     - ‘уди,  что мне делать,  ‘тепан ’имофеич! Ќа то ли твои казаки пришли,
чтобы нас, посадских, бесчестить?!
     - ‘удить?  - удивилсЯ ‘тепан. - ќй, отец! - позвал он ‘еребрЯкова. - ’ы
все походным судьей был. ‘уди-ка. —его тут делать?..
     - Џо  казацким обычаЯм,  за  такой блуд женку вниз головой повесить,  а
казака, привЯзав под нею к тому же столбу, бить плетьми, - отозвалсЯ донской
законник.
     - ‘тЯпанка,  казак-то добрый в  беду попал.  џ  знаю его!  -  вступилсЯ
‘ергей за виновного.
     - ‘ астраханцами мир нам дороже,  ‘ергей!  -  отрезал ђазин.  -  € тебЯ
посрамил бы плетьми, кабы ты попалсЯ.
     € с виновными поступили, как было сказано.
     Џришел просить правды и  отец с обиженной дочкой.  ‘тепан велел им идти
искать обидчика в таборе.  Љогда привели казака,  ‘тепан указал повести их к
попу венчатьсЯ. ‚иноватый взмолилсЯ, что он женатый.
     - Љазаки знают, что у менЯ дома двое ребЯт!
     - ’огда свой дуван в приданое девке тащи за обиду.
     - ‚есь дуван?! - ужаснулсЯ казак, не смеЯ, однако, ослушатьсЯ.
     - Ќеси, неси! - поощрил его ђазин.
     „евка,  узнав,  что казак женат, заплакала и не хотела брать ничего, но
ее отец рассудил по-иному.  €  оба,  казак и отец,  подобру поделив казацкий
дуван, пили в шатре казака, обнЯвшись, как два старинных друга...


     ‡аморскаЯ птаха

     Џосле победы над астаринским ханом ђазин,  осматриваЯ добычу,  заглЯнул
мимоходом в  шатер  Њенеды  к  молодой  пленнице,  брошенной в  беде  ханом.
Ћмраченный утратой —ерноЯрца,  но  радостный от удачи в  морской битве,  еще
дышащий жаром победы,  ‘тепан отшвырнул от входа в шатер трупы двух евнухов,
до последнего издыханиЯ сохранивших собачью верность своей службе, и откинул
тЯжелый  шелковый  полог.   Ќа  него  пахнуло  дурманЯщим  сладким  дыханием
маленького женского раЯ  -  запахом мускуса и  других  ароматов.  ’оненькаЯ,
закутаннаЯ в  шелка  персиЯнка жалобно пискнула и  метнулась в  дальний угол
шатра.  ‘воевольной рукой атаман сорвал с  ее лица покрывало.  Ћна закричала
еще пронзительней в отчаЯнии и ужасе.
     - ‚от дурища!  - с досадой воскликнул ‘тепан. - Ќу чего ты страшишьсЯ?!
Љазаки не воюют с бабами!.. ’ы пой да плЯши...
     Ћн поднЯл валЯвшийсЯ у нее на подушке бубен,  встрЯхнул,  звонко ударил
по нем костЯшками пальцев и  сунул его ей,  знаками приглашаЯ показать,  как
она  плЯшет.  Ћна отдернула руки от  бубна,  как от  огнЯ,  и  спрЯталась на
разжиревшей груди старой мамки, тоже дрожавшей под своею чадрой.
     - ’ьфу, шальнаЯ! - в сердцах сказал атаман. Ћн резким рывком забросил в
угол шатра бубен, махнул рукой и вышел.
     Ћт  пленных персов  казаки  узнали,  что  невольница на  струге Њенеды,
персиЯнка, - не наложница, а дочь астаринского хана.
     ђазин повеселел.
     - ’еперь уж отдаст Њенеды полонЯников наших! ‡а дочкой небось приплывет
и сам через море и казаков с собой привезет!..
     Ђтаман  указал своим  ближним не  чинить ханской дочери никаких обид  и
оставил в ее шатре все как было.  Ќесколько раз он даже посылал ей маленькие
подарки.
     - €шь набалованнаЯ какаЯ!  ‚идать, что утеха длЯ батьки, - приговаривал
ђазин.
     - ЉнЯжна! - сочувственно говорили о ней и казаки, которых занимало, что
в их караване плывет невольница ханского рода.  -  Џривыкла жить на подушках
да сахары грызть... „урак-то хан - потащил девчонку в битву!
     ‘вЯзанные с  персиЯнкой надежды  на  выкуп  пленных разинцев вызывали в
казаках добрые чувства к маленькой полонЯнке.
     - Ќичего,  ты слезы не проливай,  - уговаривал ее сам атаман, заходЯ не
раз к ней в шатер.  -  ‚от батька твой в выкуп пришлет казаков, тогда и ты к
матке  домой поплывешь...  Ќу,  чего  моргаешь?  -  ‘тепан усмехалсЯ,  качал
головой.  -  ’оже тварь...  Ѓудто птица!..  ‚от так-то и наши к ним во полон
попадают - ничего разуметь не могут да плачут небось...
     - Џостой,  ‘тЯпан,  Я ей скажу, - говорил ‘ергей. - „очка, ты слушай, -
обращалсЯ он к персиЯнке,  - казак станет наш, ‡ейнабку пошлем в Љизилбаш...
‚от как складно-то вышло!.. џсырь-казак наш, - ‘ергей ударил себЯ в грудь. -
‡ейнаб,  -  он тыкал в ее грудь пальцем,  -  ‡ейнаб - в Љизилбаш! - при этом
‘ергей махал рукой за море, считаЯ, что все объЯснил понЯтно.
     —тобы хан Њенеды не считал свою дочь погибшей и  скорее привез в  обмен
на  нее  казаков,  ‘тепан,  как  только прибыл в  Ђстрахань,  призвал к  ней
находившихсЯ в  городе  персидских купцов  и  наблюдал,  как  они  оживленно
говорили с маленькой плачущей пленницей. Љупцы предложили ему тут же богатый
денежный выкуп.  Ќо  ‘тепан объЯснил им,  что хочет за ханскую дочь выручить
только пленных соратников. Џерсы обещали тотчас же написать об этом за море,
хану.
     Ќа другой день сам воевода - боЯрин €ван ‘еменович Џрозоровский, выехав
из городских ворот в сопровождении дворЯн,  направилсЯ к казацкому каравану.
‚  честь  встречи боЯрина ђазин  отдал  приказ  ударить из  пушек.  ‚ыстрелы
грЯнули разом со всех стругов, когда боЯрин приблизилсЯ к берегу. ‚оеводский
конь вздыбилсЯ и понес. ‘опровождавшие боЯрина дворЯне с трудом поймали его.
ђазин  велел скинуть сходни со  своего струга и  сошел на  берег,  навстречу
знатному гостю. ‘нЯв шапку, он поклонилсЯ боЯрину.
     - Ќе  обессудь,  воевода-боЯрин,  что  наполохали  твоего  жеребца.  Ћт
радости и  великой чести Я расстаралсЯ пальнуть!  -  сказал атаман,  и,  как
всегда,  когда говорил он  с  "большими" людьми,  сквозь его  почтительность
пробивались дерзкаЯ насмешка и вызов.
     ‚оевода и  сам ни разу не мог почувствовать в нем простого казака,  как
хотел бы.  ‚ысокомернаЯ насмешливость атамана заставлЯла боЯрина считатьсЯ с
его  независимостью и  ощущать ђазина против воли равным себе.  —тобы скрыть
это чувство, Џрозоровский, не сходЯ с конЯ, накинулсЯ на ‘тепана:
     - ’ы что же,  сбесилсЯ,  ‘тенька?!  „а как ты в  моем воеводстве смеешь
девицу царских кровей во Ясырках держать?! Ћшалел ты, казак!..
     - Љриком-бранью, боЯрин, изба не рубитсЯ и дело не споритсЯ, - спокойно
ответил ‘тепан. - ’ак со мной не поладишь!
     - „а  ведаешь ты,  атаман,  что  мне  государь за  то  скажет?!  „евица
величествам сродница -  шаху роднЯ она, знаешь?! - несколько поостыв, сказал
воевода.  -  †аловались персидцы,  что ты от выкупа за нее отказалсЯ. •очешь
своих  полонЯников за  нее  выручать?  Њы  о  них  шаху  отпишем,  а  кнЯжну
кизилбашскую ты,  от  греха,  отпусти хоть ко мне.  ‘танет жить в  терему со
дворЯнками...  Ќе срами девицу! - настаивал воевода. - Ќарод говорит, что ты
ее в полюбовницах держишь...
     - ’ьфу,  сатана!  -  от души рассердилсЯ ђазин.  -  „а она и не баба, а
вроде как кошка в цветных шароварах.
     - Ќу,  кто любит попадью, а кто - свиной хрЯщик, - усмехнулсЯ воевода и
спохватилсЯ,  что шуткою сам позволЯет ђазину говорить с ним как с равным. -
Љизилбашские купцы три тысЯчи денег собрали тебе в  залог за кнЯжну -  выкуп
немалый! - сурово добавил Џрозоровский.
     - Ќа  деньги Я  не корыстлив.  Њне всЯ надежда -  товарищей выручить за
нее, - оборвал ‘тепан. - €ди посмотри, как живет у менЯ Ясырка.
     ‚оевода взошел на струг, осмотрел шатер ханской дочери.
     ЏривыкшаЯ к  казакам ‡ейнаб в  последние дни  стала  менее  дикой:  она
словно бы понЯла,  что ‘тепан ей не хочет зла.  Ѓрала из его рук гостинцы, а
после того,  как  он  допустил к  ней персидских купцов,  она даже доверчиво
улыбалась ему.
     Ќо  вид  старика воеводы почему-то  ее  напугал,  и  когда он  хотел ее
потрепать по щеке, она дико взвизгнула и, оцарапав крашеным ногтем его руку,
отскочила за спину ђазина.
     - Ќе бойсь, кызы, не бойсь, он тебЯ не обидит! - добродушно успокоил ее
‘тепан, погладив по голове.
     - € право, как кошка, - проворчал воевода.
     - “страшилась, что Я тебе в жены продам! - засмеЯлсЯ ђазин.
     ЃоЯрин досадливо бросил полог шатра...  Ћн  осматривал разинский струг,
щупал меха, любовалсЯ коврами, взвешивал на руке золотые кубки.
     - Ѓогато живешь! - заметил он ђазину.
     - ‚се астаринского хана наследие, - небрежно ответил ‘тепан.
     Ѓольше   всего   воеводе  понравилась  шуба   черного  соболЯ,   крытаЯ
серебристым бобром.  Ћн гладил ладонью мех,  дул в него, любуЯсь, как из-под
черной мочки пушитсЯ голубоватый подшерсток соболЯ...
     - ‚идал ты теперь,  кнЯзь-боЯрин, как блюдут у менЯ кнЯжну. Ќебось моих
казаков там в  колодах,  не на подушках держат...  ’ак и хану вели написать:
пришлет он моих казаков, то и дочку свою получит в добре, а не пришлет, то Я
бобкой себе ее сотворю,  возьму в полюбовницы, а наскучит - казакам в забаву
кину, - вдруг пригрозил атаман.
     - ‘рамник ты и,  право,  разбойник!  - не сдержав раздражениЯ, вскричал
воевода.  - ѓосударев указ тебе ведом: Ясырь персиЯнский покинуть, а ханскую
дочку в  первых статьЯх.  „а  пока не отдашь,  то и  на „он пути не будет ни
тебе, ни твоим казакам.
     Џосле  его  отъезда среди казаков по  каравану пошел слух  о  том,  что
воевода совсем отказалсЯ от пушек и  требовал только отдать царевну,  но она
завизжала,  вцепилась сама в  атамана и  отказалась идти к  старику,  -  так
полюбилсЯ ей ‘тепан ’имофеевич.
     Ђ  воеводу и  пуще  сосет тоска:  молоденькой захотелось.  "Ќе  отдашь,
говорит,  ханской дочки,  и „она тебе не видать!" Ђтаман уж шубу соболью ему
отдавал и  ковры-то  сулил и  кубки,  а  воевода свое да свое:  отдай,  мол,
царевну - да баста! Ќа том и уехал! - рассказывали казаки друг другу.


     Љруги на воде

     Ћтсвет вечерней зари отражалсЯ в темном течении ‚олги.
     ‡нойный, душный день угасал, и, наконец, спала невыносимаЯ жара.
     ‹юди смогли теперь и дышать и думать.  Ђтаманы лежали раздетые на песке
недалекого от берега островка,  обвеваемые прохладным ветром.  Џосле долгого
скитаниЯ  по   чужим   землЯм  казаки  чувствовали  потребность  оглЯдетьсЯ,
разобратьсЯ во всем,  что творитсЯ на русской земле,  разведать, как смотрЯт
на них царь и боЯре,  разгадать,  что их ждет на родном „ону, послушать, что
говорит о  них  простой народ,  и,  наконец,  просто,  лежа у  берега ‚олги,
отдохнуть от морской зыби...
     ‘ергей Љривой и …ремеев, тешась, кидали камешки в воду и по-мальчишески
считали "блины".
     - •орошо на ђуси,  ’имофеич,  - сказал Ќаумов, глЯдЯ на последние блики
заката. - Ќарод тебе - брат, хлеба вволю!..
     - Ђ первое дело -  речь русскаЯ, - поддержал ђазин, - слово слышишь - и
слову душа твоЯ радуетсЯ, как песне...
     - Љакое слово,  ‘тепан ’имофеич!  -  хитро возразил красавец …ремеев. -
‘казали мне  нынче  воеводское слово  боЯрина €вана  ‘еменыча Џрозоровского,
после того как  он  побывал у  тебЯ на  струге:  всех бы  нас,  дескать,  он
повесил. Љабы не стрельцов астраханских смЯтение...
     - Љабы на  хмель не мороз,  он бы до неба дорос!  -  насмешливо перебил
ђазин. - Љому же он говорил эки речи?
     - „ружку твоему, кнЯзь ‘емену.
     - Ђ тот? - с любопытством спросил ђазин.
     - ѓоворит:  у менЯ,  мол, едина забота, чтобы во всем исполнить царское
повеление -  и  на  „он с  пушками казаков не пустить.  „лЯ того он на ‚олгу
выйдет с  московскими стрельцами приказа ‹опатина.  Ђ ежели мы "заворуем" да
схотим уходить из города с пушками, тогда на себЯ пусть богу пенЯем: он всех
нас побьет...  Ђ  боЯрин сказал,  что того ждать недолго -  с  неделю-де  мы
постоим, а там терпеньЯ не станет и силою на „он полезем. ’ого он и хочет.
     - Ђ ты как прознал? - усмехнулсЯ ‘тепан.
     - ‡авел себе ушки в домишке,  - хитро ответил ЊитЯй, который везде умел
заводить свои "ушки".
     - Ќу,  славно, - одобрил ‘тепан. - Ќе выйдет, как воеводы задумали: сам
старый черт  проходную станет нам  в  руки совать,  чтобы Ђстрахань поскорее
покинули, а мы еще покобенимсЯ перво, идти не схотим!..
     - „а на том их беседа к концу не пришла,  ‘тепан ’имофеич,  - продолжал
ЊитЯй.  - ЃоЯрин сказал, что когда мы помешкаем тут на ‚олге, то на „ону все
одно нам пропасть.
     - ‘торговались небось про наши головы с атаманом Љорнеем,  -  догадалсЯ
‘ергей. - Џес Љорней, должно, на „он стрельцов призвал...
     - Ћтсидел Љорней в атаманах! - сказал, словно бы отрубил, ‘тепан.
     Ќаумов  взглЯнул на  ђазина  с  любовью  и  верою  в  непреложность его
утверждениЯ.  Ќа  его  бородатом  суровом  лице  отразилсЯ какой-то  детский
восторг.
     - ‘илен станет ’ихий „он!  -  мечтательно сказал он.  -  Љак  прослышит
ђусь,  что ‘тепан ’имофеич сидит в войсковых атаманах, со всех сторон казаки
потЯнутсЯ на „он к большому походу. € запорожски и Яицки, с ‚олги и с ’ерека
приберутсЯ:  мол,  веди  за  большим зипуном!..  Ђ  как  сотворитсЯ казацкаЯ
держава от  Ѓуга  до  џика,  то  и  Ђзов,  и  весь Љрым заберем у  проклЯтых
нехристей, да тогда уж назад нас никто не заставит отдать!
     - Џроведай-ка,  тезка,  что за  люди ‚асилий “с  да Ђлешка Џротакин,  -
вместо  ответа  Ќаумову сказал ђазин.  -  Ќеладно честит их  кнЯзь-воевода -
мыслю, должны быть добрые атаманы.
     - „огадлив ты,  ’имофеич,  -  отозвалсЯ ‘ергей.  -  Џока  намедни ты  с
воеводой пиры пировал, мы с астраханцами говорили. Џоверишь ли - что на ђуси
творитсЯ!  ‚  каждом уезде свой атаман вольничает.  Њужикам у  Љорнилы тесно
стало.  Ћни на „он теперь не бегут,  а  уходЯт в ближний лесок -  тут тебе и
казачьЯ станица! Ћстрожков наставили, караулы правЯт, а по ночам на боЯрские
вотчины набегают, поместьЯ жгут да дворЯн режут...
     - Ђ ‚аська “с? - в нетерпении перебил ‘тепан.
     - € ‚аська таков атаман.  Њужиков у него будет с тысЯчу. ‚сю ’ульщину и
’амбовщину разорил. ‘трельцов на него послали, ан их с целую сотню к нему же
ушло,  да  пушку еще с  собой увели...  €  Ђлеша Џротака таков.  Џрошлый год
царское войско побило его;  сказывают, сам словно чудом спассЯ, а ныне опЯть
больше пЯтисот человек у него,  и все конные:  налетЯт,  пограбЯт, пожгут да
ускачут, быдто татары!
     ЊитЯй …ремеев ловко, как юноша, изогнувшись, пустил по воде плитку.
     - ѓлЯди, ‘тепан ’имофеич! - громко воскликнул он.
     - —исто дите!  -  отозвалсЯ ђазин,  досадуЯ, что ЊитЯй отвлекает его от
дела.
     - „а  ты  не  серчай,  ты  глЯнь,  сколь блинов!  -  крикнул настойчиво
…ремеев.
     - Ќу, много...
     - ’о-то, что много, а ни один до берега не доходит - потоком смывает. Ђ
вот теперь глЯнь...
     ЊитЯй поднЯл с берега огромную глыбу камнЯ, взмахнул и швырнул далеко в
течение.  ‚ысоко всплеснули брызги,  и широко побежали круги. „окатившись до
берега, небольшаЯ волна лизнула сухой песок у самых ног атамана.
     - Љ чему ж твоЯ баснЯ, ЊитЯ? - не понЯл ‘тепан.
     …ремеев лукаво сощурилсЯ и провел ладонью по своей курчавой бороде.
     - ’е  были  Ђлешки  Џротаки да  ‚аськи  “сы,  а  то  пришел сам  ‘тепан
’имофеич! ѓлЯнь, где круги-то плывут!
     - ‘кладнаЯ баснЯ! - воскликнул Љривой.
     ђазин  молча  глЯдел  на  воду.  Џересеченный шрамом,  его  лоб  всегда
создавал видимость гнева  и  суровости,  и  по  лицу  не  понЯть  было,  как
показалась ему баснЯ...
     - Ђ  ну,  казаки,  полно нежитьсЯ!  Љто до стругов первый?  -  внезапно
выкрикнул атаман и, вскочив с песка, бросилсЯ в воду.
     Ћн  далеко  позади  покинул  своих  есаулов,  резкими взмахами рассекаЯ
волну.
     - Џо нраву пришлась твоЯ баснЯ, - заметил ‘ергей, отдуваЯсь и фыркаЯ за
спиной …ремеева.
     - —его ж он смолчал, коли по нраву?
     - ‚сегда таков!  Ђли не примечал? Џохвальное слово любит, а показать не
хочет:  мне,  мол, хвала не в почет; Я, мол, от лести не веселюсь и сам себе
цену знаю.


     Љоса на камень

     ЉнЯзь  ‘емен  €ванович ‹ьвов со  стрелецким головою ‹опатиным во  главе
московских стрельцов стоЯли заставой на  ‡абузанском острове,  чтобы разинцы
не могли пройти из Ђстрахани по ‚олге без воеводского пропуска. Џрозоровский
со днЯ на день ждал, что вот-вот атаман придет к нему сам отдавать и Ясырь и
пушки.  Ќо  вместо того  чтобы проЯвить покорность и  выдать Ясырь и  пушки,
атаман вдруг затеЯл по  городу небывалый разгул,  а  воевода не  мог  ничего
поделать,  лишенный  поддержки московских стрельцов,  единственной силы,  не
поддающейсЯ смуте...
     Џо  астраханский  улицам  теперь  целыми  днЯми  бродили  шумные  толпы
разинцев,  астраханских стрельцов,  посадских  и  волжского  гулЯщего  люда.
ђазинские  казаки  дерзко  вмешивались  во  все,  что  творилось  в  городе,
вступались за  обиженных  и  подзадоривали слабых  совместно отстаивать свою
правду.  Џриказные Ябеды  и  земские Ярыжки  уже  не  смели  показыватьсЯ на
улицах, опасаЯсь мести народа...
     Љаждый  день  приходили  в  Џриказную  палату  различные  жалобщики  на
казацкое своевольство.  Ѓогатый купец ‹атошин плакалсЯ воеводе на  то,  что,
поверив жалобе какого-то  татарина,  которого будто бы  приказчик обмерил на
холстах,  казаки разгромили лучшую лавку ‹атошина,  а сукна, кромсаЯ саблЯми
на  куски,  разбросали в  толпу  "на  шарап"...  Љабацкий целовальник просил
воеводской защиты от разинцев,  заставлЯющих его торговать днем и  ночью,  а
он,  не спав уже несколько ночей,  от усталости не может считать государевой
напойной казны...
     ‘оборный протопоп жаловалсЯ, что какой-то разинский есаул сманил у него
дочку и  повенчалсЯ с  ней,  сделав его  воровским тестем.  Њитрополит €осиф
прислал сказать, что воры пограбили все его учуги.
     Љазалось бы,  воевода должен был  распалитьсЯ гневом,  но  Џрозоровский
молчал...  ‚есь город видел,  как воевода с каждым днем все более утрачивает
власть,  а  разинцы с  каждым днем  все  наглеют и  чувствуют себЯ хозЯевами
Ђстрахани, боЯрина же это словно и не беспокоит...
     € вот воеводский брат кнЯзь Њихайла бурей ворвалсЯ к боЯрину.
     - †ив и здрав,  брат €ван, и срам тебЯ не сгубил?! - с жаром воскликнул
он.  - „а что же ты сотворЯешь над нашим родом такой позор, что внуки станут
гореть от стыда!..
     ‚оевода спокойно,  даже  чуть-чуть с  насмешкой,  взглЯнул на  младшего
брата.
     - Џетух петухом!  -  сказал он.  -  Џрискочил,  закудахтал... Ќу что ты
шумишь?
     - Ќе от себЯ Я пришел -  все дворЯне послали менЯ - не сдаваЯсь, горЯчо
продолжал Њихайла.  -  ‚едаешь ты, что в Ђстрахани творитсЯ?! ’ы сам посуди:
слыхал ты,  €вана Џрончищева как  изобидело казачье?!  €ван своего холопа на
улице  плетью  за  пьЯнство учил,  а  казаки наскочили -  откуда взЯлись,  -
схватили его да с лодки ну в ‚олге купать!  „о тех пор купали, покуда он, во
спасение живота,  согласилсЯ молить о  прощении своего холопа...  ‘ обиды он
руки готов на себЯ наложить,  а грех на тебе, воевода, будет!.. Ќе можешь ты
город держать! - Њихайла ходил по комнате в возбуждении.
     - Ќе мотайсЯ по горнице, сЯдь, - указал воевода.
     - Ќе времЯ нам ныне сидеть,  брат €ван.  ’ы тут все сидишь,  а ворье за
хозЯина стало,  -  перебил кнЯзь Њихайла.  - “тре ко мне начальник воротного
караула прибег,  весь в мыле, как мерин. ‚ечор у него казаки городские ключи
отобрали,  чтобы вольно гулЯть всю ночь,  а самого его до утра не пускали ко
мне; говорЯт, что он должен сидеть у ворот, блюсти город...
     - ’рещишь,  как сорока! - досадливо остановил воевода. - Ќе хуже тебЯ Я
все знаю. ’ебЯ государь не затем слал в товарищах воеводы...
     - Ќе затем государь менЯ слал,  - перебил молодой Џрозоровский, - чтобы
Я  с  тобой вместе сюды вот,  под стол,  забралсЯ от беды!  -  выкрикнул он,
толкнув сильной ногой воеводский стол, так что вдруг прижал воеводу столом к
стене...
     - ‚от дурак! - раздраженно сказал воевода. - ’ы слушай...
     - ‘тану слушать, когда ты мне скажешь, кто в городе набольший человек -
воевода  ли,  аль  воровской атаман?..  ‚ели  нам,  дворЯнам,  схватить вора
‘теньку. Ќе устрашимсЯ мы черни. “правимсЯ с ним...
     - ‘Ядь да  слушай,  не  то  -  вон порог,  уходи!  -  решительно заЯвил
воевода.
     Њихайла не сел, но перестал "мотатьсЯ", остановилсЯ напротив.
     - ‘аблей махать не  хитро,  да не всегда и  разумно,  -  сказал боЯрин,
понизив голос.  -  умЯт казаки -  знать,  вора печет и дольше ему держатьсЯ
невмочь. Ќыне всЯ и забота в том - кто из нас сердцем покрепче. ‘коль он тут
ни шуми,  а долго не высидит.  Џушки свои отдаст да домой уберетсЯ. ’огда мы
своих смутьЯнов к рукам приберем -  и стрельцов и посадских, - смечаем всех,
кто с ним дружит...  Ћн сам захотел бы ныне, чтобы мы с ним затеЯли свару...
’ы разумей, в чем тут хитрость! “разумел?
     - Љабы мне грыжу твою,  да плешь на макушку,  да седину - может, Я тоже
уразумел бы. Ђ мне только тридцать! - отрезал Њихайла и повернулсЯ к выходу.
     - џ, Њиша, как воевода тебе указую, чтобы ты смуты на заводил! - строго
вдогонку ему наказал боЯрин.
     - ’ы, брат, экое слово, про смуту, сыщи у себЯ длЯ ‘теньки, а стольнику
царскому постыдись его молвить, - не обернувшись, ответил Њихайла...

     ЊарьЯ -  стрелецкаЯ вдова - вдруг оробела. ђаньше казалось ей так легко
заманить атамана  к  себе.  ‚стреча на  площади с  ђазиным словно  подменила
стрельчиху. "Ќу, встречусь еще раз, а что Я ему скажу?!" - размышлЯла она. €
палЯщий стыд заливал огнем ее щеки и уши. …й представлЯлось, что она позовет
его,  а он посмеетсЯ над ней да пройдет себе мимо... "‘коль женок на свете -
и всЯкой он мил.  ‚он ведь слава какаЯ,  богатство какое,  сколь силы в нем!
—то Я  ему?  Љраше всех не родилась!  Ђ все же менЯ признал!" € почему-то ей
было радостно,  что ђазин узнал ее в такой огромной толпе.  "Џризнал",  - не
раз повторЯла она себе и усмехалась...
     ЊарьЯ сидела дома,  не выходЯ никуда,  страшась, что, как только выйдет
на улицу,  тотчас опЯть попадет ей навстречу ђазин.  Ћна и сама не смогла бы
себе объЯснить охватившей ее  боЯзни...  Ќо за вестЯми о  нем никуда не надо
было ходить:  весь город жил его,  атаманской,  жизнью. ‚ корчму повседневно
входили и разинцы,  и стрельцы, и посадский люд, - все говорили о нем, о его
делах...  € с какой-то ревнивой жадностью ЊарьЯ прислушивалась ко всему, что
в  корчме говорили о  ђазине.  …й хотелось еще и еще раз услышать о нем,  не
пропускаЯ ни слова...
     Љазаки рассказывали о его набегах на кизилбашские города,  астраханские
жители передавали рассказы о  его  широкой душе,  справедливости,  щедрости.
Љто-то  говорил,  что  сам воеводский товарищ,  царский стольник кнЯзь ‹ьвов
принимал его с честью в доме; те приносили вести о дорогих подарках, которые
ђазин поднес воеводе;  те спрашивали казаков о пленной персидской царевне, с
которой он тешитсЯ.  € казаки выхвалЯли ее красоту,  как хвалили все то, что
было свЯзано с их атаманом.
     - ‘казывают,  с  нею  и  дни и  ночи проводит?  -  добивалсЯ любопытный
посадский.
     - „а  что там -  "царевна,  царевна"!  Њало ли разных у  батьки дел без
персидской кнЯжны! - оборвал расспросы другой казак...
     "—то  же  он,  любит ее  или  тешитсЯ только?"  -  вдруг почему-то  всЯ
загорелась желаньем узнать стрельчиха.  Ћна прильнула плотнее к  своей щелке
ухом,  боЯсь дохнуть,  чтобы не пропустить ни словечка. Ќо в корчме говорили
уже о другом,  о том, что работные люди с митрополичьих солЯных варниц в ста
человеках пришли к ‘тепану проситьсЯ в казаки,  что волжский Ярыжный народ -
гулЯщие люди  тоже  рЯдЯтсЯ во  казацкое платье и  пристают к  атаману,  что
‘тепан покупает коней у  татар,  и  кожи  и  шорный товар оттого поднЯлисЯ в
цене...
     "—то же он,  любит ее или тешитсЯ только?!" - твердила себе стрельчиха.
Ћна гнала от себЯ эту мысль, но возвращалась к ней поневоле снова и снова.
     ‚оздух над ‚олгой был тЯжел и  зноен.  Њежду шатров,  застилаЯ вечерний
берег  едким  и  мутным  туманом,  дымились  бесчисленные  костры  разинцев.
Ќадоедно гудели комары.  Ћт  реки  были  видны выделЯющиесЯ на  фоне еще  не
померкшего неба  угрюмые каменные башни и  зубчатые стены города.  ѓде-то  в
дальнем конце разинского стана,  простершегосЯ от  пристани на целую версту,
скрипела  неугомоннаЯ волынка.  €з  городских стен  и  из  слобод  доносилсЯ
многоголосый собачий лай.
     ђазин лежал у себЯ в шатре на берегу.  Ћн широко раскинул по ковру свои
большие,  сильные руки.  ЃездеЯтельность томила его.  ‘тупив на сушу, он уже
считал себЯ  почти  на  „ону.  Ђ  вот  и  втораЯ неделЯ стоЯниЯ в  Ђстрахани
подходила к концу; она казалась длинной, как целаЯ вечность. Ќо ничто еще не
указывало,  что  это  стоЯние скоро окончитсЯ.  Њежду тем  казацкое терпение
оказалось короче,  чем  ожидал ‘тепан.  “же  было  несколько случаев,  когда
казаки пытались в одиночку и малыми кучками пробиратьсЯ на „он. ‚от и сейчас
от ‘тепана только что увели такого беглеца,  пойманного казаками в камышах у
самого Ѓолдина устьЯ.
     - Ђ  что же мы,  невольники,  что ли!  -  вызывающе сказал он.  -  ’ы с
кнЯжной со  своей потешаешьсЯ тут.  Ђ  нам пропадать за что?!  Љазаку дорога
единаЯ - на „он!
     ‚чера приезжали из  города персидские купцы.  Џредлагали за  дочку хана
уже не три,  а целых пЯть тысЯч залога. ќто был достаточный выкуп за пленных
разинцев,  и,  разумеетсЯ,  астаринский хан  отдал бы  за  пЯть  тысЯч своих
пленников,  но ‘тепан опасалсЯ,  что воевода примет уступку ему пленников за
выражение нетерпениЯ и станет еще несговорчивей с пушками. Ђ новые сведениЯ,
которые  ђазиным  были  получены  с  „она,  заставлЯли его  крепче  прежнего
держатьсЯ за  оружие:  в  —еркасске между домовитыми был Явный сговор против
‘тепана...
     Џолог шатра распахнулсЯ. Ѓез спроса вошел Ќаумов. Ћн сел на ковре рЯдом
с  ђазиным,  закурил свою неразлучную трубку.  ђазин молча взЯл ее у него из
рук, затЯнулсЯ дымком...
     - Ћтдай,  развЯжись ты с ней...  ‚едь пЯть тысЯч деньги какие! - сказал
Ќаумов.  - Ђ то, слышь, казаки собрались весь Ясырь повЯзать на одну веревку
да  гнать во  Џриказну палату,  чтобы скорей отпустили,  и  твою кнЯжну тоже
вместе со  всеми...  Ђ  того допустить,  ’имофеич,  нельзЯ -  то  воли твоей
атаманской поруха!..
     - € точно -  поруха. Љогда допустишь, то Я тебе, тезка, башку отсеку!..
- ђазин отдал ему назад трубку.  -  Џро пустое нам зрЯ не  болтать с  тобой,
тезка... ‘ ‡абузана там вести какие? - спросил он.
     „ва  днЯ уже астраханские стрельцы вели с  казаками тайные переговоры о
том,  чтобы пропустить казаков без боЯ мимо засады,  стоЯвшей на ‡абузанском
острове под  началом кнЯзЯ ‘емена €вановича ‹ьвова.  Ћни заверЯли,  что если
‘тепан обещает взЯть стрельцов на „он,  к себе на службу, то дорога по ‚олге
ему открыта. ‘тепан не решалсЯ дать им прЯмой ответ. „ве тысЯчи ратных людей
привлекали его.  Џрийти с  таким  войском -  значило взЯть  разом  силу  над
донским Џонизовьем.  Ќо Ќаумов не советовал доверЯтьсЯ стрелецким посланцам:
не воеводскаЯ ли затеЯ весь этот сговор? Ќе длЯ того ли ведут они разговоры,
чтобы заставить ђазина выйти из города и  напасть на него на ‚олге,  вопреки
царской грамоте?  ‘трелецкие ходоки хотели видеть ђазина самого,  чтобы дать
ему уверение и услышать из собственных уст атамана о том, что в этом деле не
будет измены со стороны казаков.
     Ќаумов отговаривал ђазина от  этого дела.  Ќо  ‘тепан ’имофеич не хотел
просто так отмахнутьсЯ. Ћн хотел повидать стрельцов сам. Ћн всегда любил сам
убедитьсЯ во всЯком решении дела, не полагаЯсь даже на лучших своих есаулов.
     - †дут ответа все в той же корчме.  ЋпЯть нынче быть обещали,  - сказал
Ќаумов.  -  Ђн ты не ходи.  Џошли менЯ,  ’имофеич.  џ,  право,  не хуже тебЯ
разберу.
     - ‘ам пойду все же, - упорно ответил ђазин. - „ве тысЯчи ратной силы не
шутка!..
     ...  Љорчма Њарьиной бабки с первого днЯ стала местом,  куда заходили и
разинцы и  стрельцы.  ’ут-то и  было затеЯно это дело -  переговоры об уходе
двух тысЯч московских стрельцов на „он.  ђазинцы пообещали стрельцам,  что в
этот вечер придет длЯ сговора сам атаман.
     “же смеркалось,  когда трое разинцев,  стуча сапогами,  вошли в корчму,
поздоровались с бабкой.
     - ‘трельцы-то не приходили, старуха?
     - Ќе бывало, родимые, ныне стрельцов.
     - ’ы,  бабка,  скатерть стели почище, вина ставь покрепче. Ќынче к тебе
гость великий пожалует - сам атаман ‘тепан ’имофеич...
     - ѓосподи сохрани!  - испуганно перекрестилась старуха. - “ж больно он,
бают, грозный!
     - ‚от те  на!  ‘тараЯ дура!  „ругаЯ бы  радовалась тому.  ѓрозный -  на
воевод. Ђ тебе лишь богатой стать от него.
     ‘таруха испугалась за Њашу.
     - ‘иди,  берегись тут.  Ђль,  может,  куда-нибудь  лучше  к  соседке  б
сокрылась?.. €ть "сам" прилезет! - шепнула она стрельчихе.
     - ’ут буду, - твердо ответила Њаша.
     Ќаскоро,  дрожащей рукой она,  приткнув к  огоньку лампады,  зажгла две
свечи, схватила с припечки зеркальце...
     ѓлаза ее горели,  темный румЯнец палил огнем смуглые щеки, черные брови
и темный пушок над губой удвоЯли ее красоту.
     "Ѓудто не Я!" - глЯдЯ в зеркало, удивлЯлась ЊарьЯ.
     Ќакинув летник,  она распахнула окно.  ‹аЯли по  дворам сторожевые псы,
где-то тонко и протЯжно взвизгнула женщина,  с ‚олги долетала стройнаЯ песнЯ
разинцев.  „вое  прохожих,  брЯцаЯ  оружием,  прошли по  избитой бревенчатой
мостовой мимо двора.
     "Ћн!  - подумала Њаша. - Њожет, не ведает, в кую избу?!" Ћна даже, сама
не знаЯ зачем, рванулась было через окно в темноту улицы.
     Ќо прохожие словно растаЯли в уличном мраке,  исчезли.  Њожет,  вошли в
соседний двор, к рыбаку …фиму или к рыбному старосте џше...
     ‚далеке простучал в доску сторож...
     •олодок  струилсЯ в  окно  сквозь  высокий  куст  барбариса,  росшего в
палисаднике возле избы.  ‚етерок,  казалось,  летевший с прохладных синеющих
звезд, ласкал жаркие щеки стрельчихи. “лица опустела и погрузилась в сон.
     ‚ этот миг Њаша забыла, зачем ожидает она атамана, убийцу мужа, и ждала
его так, будто всЯ ее жизнь зависела от его прихода...
     ’ЯжелаЯ  поступь  послышалась от  перекрестка.  —еловек  шел  уверенно,
смело.   „ругой  забегал,  показываЯ  дорогу,  что-то  торопливо  вполголоса
бормоча.
     - ’ут,  батька,  тише,  мосток-то ветхий!  -  предостерег он совсем уже
недалеко от корчмы.
     "Ћн!" - догадалась ЊарьЯ.
     ђаздалсЯ треск сломанных досок.
     - ќх, сатана! - злобно воскликнул густой голос ђазина.
     € на этот возглас вдруг,  как по знаку, ото всех соседних, припертых на
ночь, ворот отделились тени и побежали к мостику.
     •олод прошел по затылку стрелецкой вдовы.
     Ќе помнЯ себЯ, распахнула она шатучую дверцу в корчму из своей каморки.
     - €змена! “бьют его! - закричала она не своим голосом.
     Љазаки вскочили, ронЯЯ скамейки.
     - Љто? ѓде?!
     - Ќа улице... рЯдом... - пролепетала она без голоса.
     „вое  разинцев кинулись в  дверь,  третий выскочил прЯмо через окно  на
улицу, откуда уже доносились крики, как будто там шла настоЯщаЯ битва.
     - Ѓатька, держишьсЯ?! - выкрикнул кто-то.
     - „ержу-усь! - откликнулсЯ ђазин.
     ‘трельчиха пристыла к окну,  но ничего не могла увидеть.  ‘удЯ по шуму,
десЯтки каких-то  людей  сражались перед ее  воротами.  Љто-то  прыгал через
соседние заборы, кричали:
     - „ержи-и! ‹ови-и!.. ‚оеводского брата лови, не пускай!..
     Џроскакали мимо какие-то лошади...
     - Џризнали тебЯ, кнЯзь Њихайла! - крикнули всадникам вдогонку. - Ќе мы,
так стрельцы тебе голову снимут!..
     ’олпа  возбужденных  казаков  откуда-то  набралась  в   корчму.   умно
потребовали вина.
     Њаша стоЯла как истукан перед тем же  окошком,  не  в  силах еще понЯть
всего, что случилось...
     - ‘пасибо,  хозЯйка,  что атамана нам берегла!  - сказал казак, который
скакнул в окошко.
     - ‘ебЯ берегла,  -  огрызнулась ЊарьЯ. - “ моих бы ворот побили, с менЯ
бы и спрос!
     - ‘пасибо,  хозЯюшка,  что  себЯ  берегла!  -  весело  подхватил ђазин,
зажимаЯ рукой  левую  кисть,  из  которой сочилась кровь.  -  ‡авЯжи-ка  мне
рану...  -  ‘тепан взглЯнул на нее и узнал.  - ЊарьЯ, ты?! - воскликнул он в
каком-то  смЯтении  и,  словно  опомнившись,  тихо  добавил:  -  ’ы  раны-то
перевЯзывать можешь?
     - Ѓабка лучше сумеет,  -  сказала она  и,  будто в  смертельном испуге,
протиснулась в свою комнату...
     ‘таруха,   котораЯ  проспала  всю  стычку,   уж  хлопотала  с  трЯпьем,
перевЯзываЯ казаков...
     ’олько теперь вдова понЯла, что это кнЯзь Њихайла с засадою был обращен
в  бегство...  Џовалившись ничком на  постель,  она  не  слыхала больше гула
казацких голосов, который долго еще не прекращалсЯ в корчме, не слышала, как
казаки пили,  как одни из них выходили во двор, другие входили, чтобы выпить
по чарке за здравие атамана и за его избавление...
     "—то ж Я творю?!  „лЯ чего мне его головы спасать?..  „а смерти ли ныне
желаю ему?  Џошто же болит мое сердце его раной?!  Ќеужто же Я  простила ему
все на свете и больше прощу?  ‚едь не стану его Я травить.  Ђ вот схочет он,
кликнет менЯ,  как собаку, - и побегу за ним вслед... Џокинет менЯ - и жизни
не станет... Ќеужто же он колдовством такое со мной сотворил?!"
     ‘трельчиха не слышала,  как, несмотрЯ на уговоры Ќаумова, ‘тепан выслал
всех из избы и осталсЯ один...
     - ЊарьЯ! - услышала она рЯдом с собой его голос.
     Њаша  в  страхе вскочила.  ђазин стоЯл перед ней  хмельной,  сумрачный,
тЯжелый, как глыба.
     - Љ тебе пришел...  -  сказал ‘тепан тихо. - ‘о струга на русскую землю
сошел,  перво тебЯ ветрел... ЏотерЯл... •одил Я по городу, все тебЯ искал, -
не нашел... Ђн вот ныне снова ты мне на пути... Ќе уйдешь от менЯ теперь...
     ЊарьЯ при этих словах ‘тепана бессильно закрыла глаза и,  стоЯ спиной к
окну, словно боЯсь упасть, оперлась ладонЯми о подоконник.
     "’ак,  чай,  и  шлюхе своей твердит,  что  за  ней  плыл  в  персидское
царство!"  -  подумала Њаша,  сама удивившись той ненависти,  котораЯ в  ней
вдруг вскипела против персидской кнЯжны и дала ей силы.
     - Џолюби!  -  приблизившись к ней, шепнул атаман. Ћн взЯл ее за плечи и
притЯнул к себе.
     ‘трельчиха резко откинулась от него назад.  Ћна ощутила у  себЯ на лице
жар и запах вина от его дыханиЯ,  чувствовала его пронзительный взор.  ЊарьЯ
слыхала,  что взглЯд ‘тепана покорЯет людей и смирЯет врагов...  "Ќе сдатьсЯ
ему,  не посмотреть в колдовские глаза,  устоЯть перед ласкою и угрозой!  Ќе
Явить ему ни боЯзни, ни радости!.." - твердила себе Њаша.
     - ‘лышишь, сердце отдам! - горЯчо сказал ђазин, настойчиво привлекаЯ ее
к себе.
     Ћт его волнениЯ словно искры пронзили все ее тело...
     - Ќе волен отдать,  атаман! - наперекор всему своему существу хрипло, с
насмешкой сказала она. - ’ы птицу персицку себе завел и сердце ей отдал свое
на поклев...  Ђ Я, атаман честной, - задыхаЯсь шепнула ЊарьЯ, - Я... и вишни
с наклевом не кушаю - курам кидаю...
     Ћна поднЯла ресницы, невольно взглЯнула ему в глаза и в зрачках ‘тепана
увидела не любовь, а знобЯщий холод...
     - ЊарьЯ! - будто с угрозою выдохнул он.
     ‡лые сильные руки оттолкнули ее. Ћна повалилась к себе на постель...
     Ќеловко  задев  тЯжелый струганый стол,  ‘тепан  опрокинул подсвечники.
Њрак охватил избу.  Њаша зажмурилась в ожидании,  с трепещущим сердцем,  уже
покорнаЯ и готоваЯ сдатьсЯ ему.  Џрошло мгновение,  другое... •лопнула дверь
избы.  Џо крыльцу громыхнули тЯжелые сапоги атамана. ‘обака кинулась на него
и с жалобным визгом отпрЯнула прочь.
     Џо  мостовой  в  тихой  улице  долго  еще,   казалось  целую  вечность,
отдавалась мернаЯ поступь ђазина.


     †ертва ‚олги

     "ЉорчемнаЯ женка  станет еще  мудровать надо  мной!  -  сквозь хмель  и
злость думал ‘тепан. - „алсЯ Я им? ’о воевода ломаетсЯ, лезет: "Ћтдай Ясырь,
отдай персиЯнску кнЯжну"...  ‚ишь ты,  "царских кровей девица"...  ’о Ќаумов
кричит: "‚ойско губишь!" ’еперь стрельчиха: вишь - "птицу персицку завел"! €
впрЯмь заведу!  Џлевать мне,  что царских кровей! џсырка и есть Ясырка - что
хочу, то творю!.."
     ђаздраженный ‘тепан миновал отпертые городские ворота,  даже не заметив
воротной  стражи,  котораЯ  заранее  попрЯталась  от  него,  предупрежденнаЯ
казаками,  что  "батька гневен".  ЏройдЯ два-три  дома  по  слободе,  ‘тепан
задержалсЯ.
     - Ђ ну,  отходи к чертЯм, кто тут лазит за мной, а то и башку посеку! -
громко сказал он.
     - „а   как  же  тебЯ  одного-то  пустить,   ’имофеич!   ‚едь  ночь!   -
оправдываЯсь, отозвалсЯ из-за угла ближайшей избы Ќаумов.
     - €-их,  дура-ак!  Ќашел отколь провожать!  -  сказал ђазин,  неприЯтно
задетый тем,  что Ќаумов,  а  может быть,  и  другие казаки слышали весь его
разговор со стрельчихой.  -  ‘пать ступай! —то ты бродишь за мною, как тень!
Љак же ты, тезка, кнЯзЯ Њишку, главного волка, поймать не сумел!
     - Ћн на кон