авык помог Ђлмазу сдержатьсЯ...
     - ђазум твой удивлениЯ достоин,  боЯрин, и всем то известно. € государь
возлюбил твой разум.  „а  тут не  разумом,  а  смекалкой надо брать:  ведать
надобно донских казаков, их повадки, обычаи, думки, житье-бытье... ‚ойсковой
атаман Љорнила намедни приехал в Њоскву.  ‘трашитсЯ он смуты от вора и молит
разбить его астраханскою силой, на „он не пустить..
     Ќо Ћрдын-Ќащокин не поддалсЯ льстивому слову.  Ћн понимал,  что в самом
деле  творитсЯ в  душе  Ђлмаза.  „аже  не  посмотрев на  него,  боЯрин опЯть
обратилсЯ к царю:
     - Ђстраханские,  государь,  воеводы пишут, что битьсЯ с вором не могут,
страшатсЯ измены своих стрельцов.  ‚едь,  правду сказать, государь, стрельцы
астраханские на  три  четверти ссылочна сволочь:  в  какой  вине  провинилсЯ
стрелец в Њоскве или в ближних каких городах - так тотчас же в ссылку его во
стрелецкую службу...  Људа?  „а все в Ђстрахань.  ‘ей порЯдок надобно,  ваше
величество,  настрого запретить. Ќе дело в больших городах скоплЯти мЯтежное
скопище, а надо рассеивать их по малым острожкам - в —ердынь, в ‘оликамск, в
‚еликий “стюг, да мало ли и еще куда... Ђ ныне, Я мыслю, иного пути искать к
истреблению вора. —его доброго Ђстрахань от него возмететсЯ?!
     - €збави боже! - с тревогой воскликнул царь.
     - ‚едомо то и  мне,  государь,  что стрельцы астраханские ненадежны,  -
ответил Ђлмаз. - „а молит боЯрин €ван ‘еменыч дать ему тысЯчи три московских
стрельцов длЯ обороны от вора.  Њыслю,  что надобно дать.  ‘ теми стрельцами
они и пойдут вору навстречу в море. ‘тольник ‘емен €ваныч того не страшитсЯ.
Ђ „он от погибельного смЯтениЯ сбережем!
     ‘лушаЯ этот  спор  боЯрина с  думным дьЯком,  царь потерЯл свой обычный
кроткий,  спокойный вид,  лицо его покраснело,  на лбу вздулись жилы,  глаза
разгорелись.  Љазалось,  что  государь способен сейчас  ударить кого-нибудь,
что-нибудь опрокинуть, разбить. Ќо он повернулсЯ к иконам, висевшим в углу и
освещенным рубиновым светом лампады.
     - ѓосподи  боже  наш!  Ќасылаешь  еси  испытаниЯ  на  державу  твою!  -
крестЯсь,  произнес царь.  -  € отколь все сие, вместе с шапкою Њономаха, на
голову мне  повалилось?!  ‚ьюношем был  Я  еще  зеленым -  солейный бунт  от
московской черни терпел...  „ва года пройти не поспели, как Џсков и Ќовгород
возмутились,  моих  воевод в  тюрьму посажали и  сами закрылись в  стенах от
своего государЯ...  € Љурск, и Љозлов, и ‘ольвычегодск, и башкирские мЯтежи,
и денежный бунт,  когда менЯ самого за пуговки на кафтане хватали,  поносным
словом обидели...  ѓосударЯ -  поносным словом!..  € палками на менЯ, как на
пса,  грозились!..  ’еперь в Њалорусской “краине смута за смутой и бог весть
еще какие напасти!.. Џошто то Я должен всю жизнь казнить, и карать, и пытать
кнутом и железом, огнем и секирой?! ‘кажи мне, ‹аврентьич, и ты, Ђлмаз, тоже
скажи:  али Я государей других прежесточе?! Ђли законы мои неправедней всех?
Ћтколе сие на менЯ,  как божье наказание,  хуже египетской Язвы?!  ‚едь Я же
тишайший из всех государей российских!  ’ишайший! Њне бы родитьсЯ в боЯрском
доме,  и  в  вотчинке жил бы  себе,  на  Њоскву не  казалсЯ б...  Њир люблю,
церковное  пение,  да  семейку  мою,  да  птичью  потеху,  да  добрый  стол,
хлебосольство... Ђ тут шум, шум, шум!.. € воеводы дались таковы незадачливы,
что всего-то страшатсЯ: Љорнилка на Џрозоровского шлетсЯ, тот - на Љорнилку.
„руг за друга хоронЯтсЯ...  Ђ кого же мне против воров посылать?  Ќу,  кого?
Џугаете,  как воробьЯ в огороде!  € стрельцы-то мол,  за воров возметутсЯ, и
казаки-то в смуту войдут,  и посадские вора-то любЯт...  ‡нать,  то мне лишь
одно  осталось:   дворЯнское  ополчение  подымать,  самому  в  руки  меч  да
отправитьсЯ  в  ратный  поход  на  воришку...   ‘рамно  вам,  державных  дел
устроители!.. ‚оровство! Љругом воровство! ђазгоню воевод и всех атаманов.
     - ‡олотые слова молвил,  ваше  величество государь!  „авно уже  пора до
иных   воевод  добратьсЯ!   Џущий  мЯтЯжный  очаг   у   нас   на   „ону.   Ђ
государь-самодержец,  вишь ты,  мЯтежную Язву целить не  властен!  Љорнилка,
удельный кнЯзек,  самодержавства российского государЯ и ведать не хочет!  Ћт
‘тенькиной ђазина смуты лишь  польза была  бы  державе,  когда бы  через нее
казацкий „он во покорность и  мир пришел,  припадЯ к стопам государЯ.  ‚от о
чем Я  пекусь!..  -  заговорил царский любимец.  -  „околе же станете,  ваше
величество,  терпеть  своевольство удельного хана  Љорнилки?!  Ќе  хочет  он
власти своей отдавать -  оттого государевой рати присылки страшитсЯ.  Ђ пора
покоритьсЯ „ону.  „околе  же  смуты  рассаднику -  казачишкам деньги и  хлеб
посылать за их воровство?!
     Ћрдын-Ќащокин на миг умолк и  взглЯнул на царЯ и на думного дьЯка.  Ћба
слушали со вниманием:  царь прилежно и  любопытно вылавливал новую мысль,  а
Ђлмаз клокотал скрытым негодованием.
     - џ мыслю разом два дела соделать, - продолжал боЯрин, - и ‘теньку-вора
стрелецким войском разбить на „ону,  да завести там добрый лад и порЯдок!  -
ЃоЯрин поймал загоревшийсЯ взглЯд царЯ, понЯл его как одобрение своих мыслей
и дружески обратилсЯ к думному дьЯку:  -  „а и ты не стращай государЯ, Ђлмаз
€ваныч, что от того возгоритсЯ мЯтеж. Ќа мЯтежников хватит у нас веревок: на
„ону и  сейчас есть добрые люди,  во  всем покорные государю...  Ќе только в
Љорнилке свет!
     Ђлмаз распалилсЯ:
     - Ќе ведаешь сам ты,  боЯрин,  на что государЯ и  всю державу толкаешь!
‘егоднЯ ты  на  „он пошлешь воевод со стрельцами,  а  завтра что сотворитсЯ?
Љазаки куда подадутсЯ?!  Ќа  Љуму,  на Љубань и  на ’ерек станут бежать,  на
новые земли.  Ђ  мы и  с Ђзовом и с крымцами станем лицо к лицу,  да и смуты
никак не  избудем.  ’еперь воровские людишки со  всей ђуси бегут на  „он,  а
тогда и  во всем государстве пойдет возрастать воровскаЯ рассада!  -  „умный
дьЯк прорвалсЯ и  лез напролом,  мстЯ боЯрину за  то,  что тот множество раз
заставлЯл его молчать и смирЯтьсЯ. - ’ы любишь, боЯрин, чтобы тебЯ величали,
книжность  твою  и  державное разумение восхвалЯли,  хочешь,  чтобы  к  тебе
государь был  преклонен,  как к  орлу,  парЯщему мыслию всех превыше.  Ђн  в
иных-то -  не книжных делах ты, бедненький, слеп и убог!.. Љаков же ты в них
поводырь государю?! Ѓес властолюбиЯ дражнит тебЯ, боЯрин!..
     Ћрдын-Ќащокин не сразу опомнилсЯ.  Ћн привык к  тому,  что ему при царе
никто не смел возражать, и тут вдруг всЯ кротость его слетела.
     - ‡абылсЯ ты,  дьЯк!  -  в бешенстве крикнул он, брызжа слюной. - ‘ кем
толкуешь?!  ’ебЯ-то  каков бес  пихает Љорнилку блюсти на  „ону?!  „ары  его
любишь?! Љорыстник!
     ‚начале  царь,  опустив  глаза,  исподтишка,  с  любопытством слушал  и
наблюдал, но увидал, что ссора зашла далеко.
     - Ѓлижние люди  мои!  Ђлмаз!  Ђфанасий ‹аврентьич!  ‘тыдитесь!  ‚едь  Я
государь,  а вы свару затеЯли!  -  прервал царь боЯрина.  - џ вас длЯ совета
призвал,  дорогие, любезные сердцу, а вы... - –арь горестно покачал головой.
- ‚ кручину так вгоните, право! „а что же Я стану думать о вас обоих?! ‘паси
господь,  сохрани,  кабы правда была, что вы вгорЯчах-то сейчас наплели друг
на друга...  Ђн ведаю Я, что оба лишь о державе печетесь, как лучше устроить
державный покой... Њиритесь сейчас же при мне!..
     –арь боЯлсЯ всегда прЯмых столкновений между людьми.  Ћн любил, чтобы у
него на глазах все получало видимость мира,  любви и дружбы, не хотел ничего
слышать о честолюбстве, подсиживании, кознЯх или корысти. …го слабостью было
мирить  поссорившихсЯ людей  и  слыть  миротворцем,  хотЯ  зачастую  он  сам
нисколько не верил в их примирение...
     - Ќу  вот,  так-то  и  ладно!  -  довольно сказал царь,  когда заставил
облобызатьсЯ боЯрина с думным дьЯком. - Џокуда вы сварились тут вгорЯчах, на
менЯ снизошло утешенье от господа бога.  Њилость -  царЯм подпора и  царских
венцов украшение.  €ной раз молитвой и милостью укротишь мЯтеж пуще,  нежели
жестокосердием и  мечом.  Ќапиши,  Ђлмаз,  в  Ђстрахань,  чтобы идти гулевым
казакам  с  атаманом по  их  домам,  к  себе  на  „он,  и  мирно  селитьсЯ в
станицах...  Ђ  войско стрелецкое мы  туды не пошлем...  Ќе спорьсЯ со мною,
Ђлмаз €ваныч! - поспешно сказал царь, хотЯ, пораженный неожиданным оборотом,
думный дьЯк растерЯнно и удивленно молчал. - Ќе спорьсЯ! ‘троптивый ты стал,
старик!  ‚ишь,  Ђфанасий ‹аврентьич молчит,  а  ведь Я  ни  тебЯ,  ни его не
послушал -  лишь голоса божьЯ!  Ћттого у нас и нелюбье и мЯтежи,  что караем
без меры. •очу мир устроить в державе... Ќе жесточи, Ђлмаз, царское сердце!
     –арь набожно поднЯл глаза к иконе.
     - Џодай,   господи,   на  землю  мир  и  в  человецы  благоволение!   -
торжественно произнес царь.
     Ћрдын-Ќащокин перекрестилсЯ истово,  медленно вслед  за  царем  возведЯ
глаза   на   лампаду.   Ђлмаз   небрежно  махнул  щепоткой  вокруг  большого
седобородого лица,  густо  кашлЯнул и,  весь  багровый,  отвернулсЯ,  силЯсь
понЯть царскую хитрость...


     ‘трелецкий десЯтник

     €з  Њосквы  с  новым  воеводой наехали  в  Ђстрахань ратные  иноземцы -
англичане и  шведы -  и на новый,  невиданный лад стали обучать астраханских
сотников и  пЯтидесЯтников,  те собрали на переучку своих десЯтников,  и так
дело  дошло  до  простых  стрельцов,  которых оторвали от  домов,  заставили
бросить  промыслы  и  торговлю и  жить  в  больших  и  нескладных постройках
стрелецких приказов.
     ’олько десЯтники и  более старшие начальные люди могли по-прежнему жить
у себЯ по домам.
     Ќикита  Џетух,   как  новоприборный  стрелец,  был  свободен  только  в
воскресные дни,  и  тогда он бежал к Њаше.  Ћн не мог без нее прожить долго.
’оска его не унималась...
     - Џокинь ты ходить к ней,  блудЯща душа!  „алась тебе Њашка!  Џостыл ты
ей, - сказала ему старуха.
     - Ђ может, полюбит! - с надеждою возразил стрелец. - Ќе блудом Я: замуж
возьму, всю жизнь любить стану!
     ‘таруха качнула головой.
     - „а кто же таких берет замуж! “ма ты рехнулсЯ!
     - Љаких - "таких"?! - удивилсЯ Ќикита.
     - ‘лепой ты,  что ли!  Ќе та стала Њаша:  вино пьет,  гулЯет! - сказала
старуха.
     Ќикиту как обдало варом... Ћн пошел от корчмы сам не свой.
     "Ќадругалась она надо мной, опоганилась, осрамилась... € все только мне
же в месть..."
     Ќо оставить ее он уже не мог.
     Ћн  ходил за стрельчихой в  церковь,  как тень.  Ћна становилась всегда
перед образом "“секновенной главы Џредтечи",  но не молилась, а молча стоЯла
часами на коленЯх, словно упиваЯсь зрелищем отрубленной головы.
     €з  церкви  Ќикита  тащилсЯ за  Њашей.  Ћна  не  гнала  его,  словно не
замечала...
     - •ороша у тебЯ стрельчиха! - сказал ему брат воеводы, стольник Њихайла
‘еменович Џрозоровский,  так  вдруг,  ни  с  того ни  с  сего,  увидев его в
карауле.
     - „а Я не женат,  кнЯзь Њихайла ‘еменыч,  сударь!  -  ответил Ќикита. -
‡нать, сударь, ты обозналсЯ!
     - —его врешь!  Ќе ногаец -  жену хоронить от людей. Ќамедни ты с ней из
Џредтеченской церкви...
     - ЉакаЯ  же  она  мне  жена!   ’ак,   блудливаЯ  вдовка,  сударь!  -  с
поспешностью злобно ответил Ќикита.  -  ‘о всеми знаетсЯ,  ну...  так и Я не
плоше других...
     - Ѓрешешь!  ѓулЯщие к богу с таким усердием не прибегают.  ‚идал Я, как
молитсЯ...
     Ќикита вскипел.  "€  кнЯжич к  ней,  боЯрскаЯ кровь!  „алась вам  чужаЯ
долЯ... ‚сем надобна Њашка!" - подумал он.
     - “мом она тронута,  сударь!  €  в церковь-то шлЯетсЯ не к молитве:  на
отсеченную голову ходит  глЯдеть.  ЊнитсЯ ей,  будто в  Џредтече голову мужа
казненного видит. ‚от грех-то!..
     - ‡а что же ее мужа казнили?  - настойчиво, с любопытством расспрашивал
стольник.
     - ђазин в џицком городке ему голову ссек.  Ћна и ума рехнулась: блудит,
да плачет,  да в  церковь таскаетсЯ,  сердце терзает...  ‘казывает:  "Ѓлудом
живу, а любви не знаю. Ђ того полюблю, кто голову срубит ‘теньке-злодею..."
     - Ђ где та женка живет?  - с еще большей настойчивостью допрашивал брат
воеводы.
     - „а что ты,  сударь! ‘рамно мне и молвить такой грех: безумка гулЯщаЯ,
пьЯнаЯ баба на что тебе,  кнЯзю?  - воскликнул Ќикита, клЯнЯ себЯ за то, что
сказал Џрозоровскому слишком много.
     € кнЯзь Њихайла вдруг засмеЯлсЯ.
     Џрозоровский не  спрашивал больше Ќикиту,  но  дней  через пЯть  как-то
вечером Ќикита услышал в корчме его голос.
     Ќикто из гостей старухи так не тревожил Ќикиту, как этот богатый кнЯзь.
Њолодой, в красивом доспехе, высокий и статный...
     Ѓольше не было времени ждать.
     Ќикита сумел  подарить своему сотнику,  небольшому дворЯнину,  сукна на
кафтан и  вскоре после того был  назначен десЯтником.  ‘  того днЯ,  как  он
приехал в Ђстрахань,  у него лежали припрЯтанные разинские деньги, данные на
дорогу атаманом.  Ќикита решил, что теперь нечего уже думать о возвращении к
ђазину и не к чему тем деньгам пропадать.
     "Љуплю домок да пойду Њарью звать к себе в дом. Ќеужто не опостылело ей
там, у бабки?" - подумал Ќикита.
     Ќикита пришел на  кладбище,  где  вот  уже  больше года под камнем были
надежно запрЯтаны его деньги,  данные на дорогу ђазиным,  вытащил их,  купил
давно уже присмотренный домишко и побежал к стрельчихе, решившись позвать ее
жить в свой дом, к себе навсегда...
     ‘таруха поставила пред ним вино и закуску. Ќикита мигнул ей к выходу, и
старуха ушла.
     - Њаша! - глухо позвал Ќикита.
     ‚дова не откликнулась.
     - Њаша! - настойчиво звал он. - ‚ыйди ко мне, не страшись...
     - Ђ чего мне тебЯ страшитьсЯ?  -  задорно спросила стрельчиха.  -  •ошь
убить, так убей, мне жизнь не мила. —его тебе надо?
     Њаша  вышла  к  нему  злаЯ,  холоднаЯ,  как  в  то  утро,  после  ночи,
проведенной на острове.
     - ‡ачем пришел? - спросила она, ознобив своим голосом.
     - Џроведать пришел,  -  робко ответил стрелец.  -  ‘Ядь со мной,  выпей
вина.
     - —то ж, налей. Њне вина отрекатьсЯ негоже.
     Ќикита ей налил вина.
     - ‘лышь,  ЊарьЯ,  измаЯлась ты,  и  Я  с  тобой муку примаю.  Ћбоим нам
горько.  Џокинь ты свою старуху,  идем ко мне жить,  - осмелилсЯ он. - ‡амуж
иди за менЯ.
     - Ќа что ты мне нужен?
     - ‹юблю Я тебЯ.  ‘ама знаешь: ночи не сплю, под окнами у тебЯ терзаюсь.
ѓлЯди,  извелсЯ как: кости одни да глаза остались. Џомнишь сама - Я дородный
был!..
     - —то мне твое дородство?..
     - Џолюби менЯ.
     - ’ошно глЯдеть на тебЯ! ѓадок ты мне. ‡а что мне любить тебЯ?
     - ‡а любовь мою!  ‚едь себЯ не жалел,  в реку скакнул за тобой. Ђтаману
изменщиком стал за тебЯ. €ссох, истомилсЯ, ведь видишь!..
     - Ќе  просила менЯ спасать из воды и  от злодеЯ тебЯ не держала!  Ђ  ты
Языком не пори. Џозвал, так вина наливай! Ѓуду пить! Ђли жалко?..
     - „а что ты, Њаша! „а пей, сколько хошь!..
     - € рад! —аешь, напьюсь - и менЯ добьешьсЯ! Џес добьетсЯ, а ты никогда!
- со злобой сказала она.  -  —то бабку услал,  так мыслишь -  и  Њашка твоЯ?
Џроста твоЯ хитрость! - Ћна постучала по столу пальцем.
     - Њашенька,  жить не могу без тебЯ.  ‹юблю тебЯ,  пропаду...  -  умолЯл
Ќикита.
     - Ќе можешь жить, так издохни. џ тебЯ не держу.
     - Њаша! - с мольбой воскликнул он. - џ за тебЯ казацкую долю покинул, в
стрельцы предалсЯ.  џ к тебе не забавы искать, Я женитьсЯ хочу на тебе. „а и
чем Я других тебе хуже?!.
     - Ђ тем хуже, что горе мое опакостил, - вдруг со слезами сказала она. -
џ не своЯ была:  мужа любимого истерЯла. Ђ ты ко мне блудом собачьим пришел,
опоганил!.. Ќалей, еще буду пить!..
     - ’акое-то  горе  твое!  -  злобно воскликнул Ќикита.  -  ‚ино пьешь да
путаешьсЯ со  всеми...  Љому стараЯ кочерыжка вино подает,  к  тому и  ты на
закуску! ’акое и горе!..
     - ’еперь-то все горе во злость изошло. Ђ первое свЯто было.
     - ЉнЯзем  прельщаешьсЯ?  Ќыне  Я  видел,  что  брат  воеводский к  тебе
ходит...
     Ћна с нехорошей усмешкой сверкнула глазами.
     - —его же не ходить: знать, сладка! ‘ама наблужу, сама рассужу! Љто мне
хозЯин!.. Ђ брат воеводский - богат, и собой пригож, и злодеЯ хочет сгубить!
- Њаша всЯ подалась к Ќиките и, перегнувшись к нему через стол, зашептала со
страстью: - ‘казывают, боЯре и царь даровали злодею вору прощенье. ‘трельцов
казненных, наше вдовство-сиротство ему простили, а воеводский брат Њишенька,
кнЯзь молодой,  стольничек,  сабельку выточил на него,  пистолик призарЯдил,
изготовил...  Џридет ворище назад -  и  смерть ему будет!..  „а  как же мне,
вдове,  такого удалого кнЯзЯ не полюбить, коли он ни боЯр, ни царЯ самого не
страшитсЯ и голову ‘теньке проклЯтому снимет?..
     - Ќарод разорвет тебЯ вместе с  кнЯзем,  кнЯжецкаЯ подстилка!  Ќарод-то
‘тепан ’имофеича любит и  чтит!  -  забываЯсь в  хмелю и  ревности,  крикнул
Ќикита. - Ћн за долю людскую идет, ‘тепан-то! ‚от что!.. Ђ станет к тебе еще
воеводский ублюдок шататьсЯ,  - с угрозой закончил Ќикита, - так знай, что Я
ноги ему сломаю!.. џ тебе всех прощу, а Њишке твому...
     Ќикита не досказал, вскочил с места и выбежал из корчмы.


     ЊорскаЯ пустынЯ

     ‚  непроглЯдной тьме  прокуренной дымом землЯнки какой-то  казак звонко
хлопнул себЯ по щеке или по шее.
     - —ерт их наслал не поймешь откуда,  из пекла,  что ли! - выбранилсЯ он
под нос. - € воздуху ведь не чуешь, сидишь тут в дыму. Ђ нет - доберутсЯ!
     - Ћт  экого дыму  медведь бы  давно свое  логово кинул!  -  послышалось
несколько голосов.
     - Ѓа-ба-ба... бы-бы-бы-б-б-б... - покрываЯ говор, выбивал дрожь в одном
из  углов землЯнки трЯсущийсЯ в  лихорадке,  укрытый десЯтком одежин больной
казак. Ќо к нему привыкли, и судорожных завываний его никто не слыхал.
     - Љомар -  тот же дьЯвол,  лишь ростом трохи поменьше, - заметил первый
казак.
     - Ђ ты их чи бачив?
     - Љого?
     - Ђ живых чертЯкив.
     - ‘ пьЯных глаз в паньском хуторе, пислЯ мэду.
     - ‚елико ль воно помстылось?
     - ‘ козла...
     - Ђ  Я,  братцы,  видел не  боле  блохи!  -  вмешалсЯ еще  один  казак,
разбуженный говором.
     ЏриподнЯвшись на локоть, он высекал огнивом искру длЯ трубки.
     - Ђ нечистый их ведает, может, их вовсе на свете нет...
     - ’ю ты, леший! ‚едь грех!
     - —его грех?
     - Ќечистого нет  -  стало бога нет!  Џомысли сам:  кабы тьмы человек не
знал, как бы ведал, что свет есть на свете?!
     Ћни стоЯли на этом проклЯтом острове десЯть недель. ‘ухаЯ, толченаЯ или
свежаЯ рыба, кишмиш, курага, сушенаЯ алыча - и ни крошки хлеба. ‡ной. ‘олнце
в полдень стоит почти отвесно над головой.  ‘отни верст соленой воды вокруг,
а по ночам - комары...
     ђазинцев мучили жажда и лихорадка.  ЊесЯц назад три десЯтка казаков, не
выдержав,  бежали  в  челнах.  Љаждую ночь  стало  умирать человека по  два.
Љазалось бы,  надо  покинуть этот гнилой остров и,  сберегаЯ людей,  уходить
подобру от беды. Ќо ђазин упорно держал ватагу на острове.
     Џри одном из  набегов на  берег около сотни раненых казаков оказалось в
плену у персов.  Ќе в обычае ђазина было покинуть их и уйти.  Ќа другой день
‘тепан снова  сделал набег,  но  не  сумел освободить своих товарищей,  зато
захватил богатых персов в залог -  длЯ обмена на казаков.  ЌесмотрЯ на общие
мучениЯ всей ватаги,  со  злобным упорством он  ждал,  когда астаринский хан
предложит размен пленных...
     Ќо с каждым днем убывало пресной воды и хлеба,  зной палил все сильней,
а  по  всему побережью у  Ђстары и  у  ‹енкорани были  выставлены персидские
дозоры.   ЏуститьсЯ  в   набег  за  водой  и  хлебом  было  уже  невозможно.
Џредполагали, что такие же дозоры стоЯт от ђешта до „ербента.
     Ђстаринский хан  Њенеды  все  не  слал  ответа,  не  выкупал пленников,
которых ‘тепан держал на особом струге в цепЯх и колодках,  и не вез в обмен
казаков,  которым,  как можно было представить,  жилось еще хуже,  чем здесь
персам.
     - ‘лышь,  ‘тепан ’имофеич,  Я попытаю счастьЯ, - предложил —ерноЯрец, -
схожу на восход... Љак там зовутсЯ народы?...
     - ’рухменцы.
     - ‘хожу на них.  ’ам не ждут...  Њожет, хлебца на всех добуду, а пуще -
доброй воды... ‡а то времЯ Ясырь обменЯешь.
     - Ђ  вдруг без  тебЯ кизилбаш нагрЯнет?  Ќам  силы не  половинить бы...
—то-то не верю Я Њенеды-хану.  Ќе хитрость ли тут какаЯ? „олго послов нет за
выкупом, - сказал ђазин.
     - „а все одно хуже не станет,  ‘тепан ’имофеич!  —то за воЯки: лежим да
дохнем!  „ай два струга да челнов с  десЯток.  „а людей так с два ста -  мне
более ни к чему.
     € к вечеру,  при туманной луне,  без ветра, на веслах —ерноЯрец на двух
стругах и с десЯтком морских челнов ушел на восход, к невидимым берегам...
     ли сутки за  сутками,  от  ушедших не было слухов.  Џо-прежнему мучили
разинцев  жажда  и  лихорадка,   зной  и  проклЯтые  комары.  ‘реди  казаков
поднималсЯ все чаще ропот.  Ќе смеЯ перечить ђазину, казаки шептались о том,
что надо бы утопить пленных персов.
     - Ќекого будет менЯть,  и батька не станет ждать -  к дому укажет. Ђ то
ишь сидЯт,  чернЯвые дьЯволы,  жрут...  €м  нипочем экий зной -  от  детства
привычны, а мы перемрем тут все дочиста!
     ‚озле  костров по  ночам  освобожденные в  Џерсии пленники рассказывали
страшную сказку о том, как тридцать три русских невольника убежали из Џерсии
и  море их выбросило в  цепЯх сюда на остров,  где они вымерли все от жажды,
голода и лихорадки.  ѓоворили,  что по ночам, когда взыграет погода, из воды
выходЯт челны невольников и слышно - гремЯт цепи.
     Џосле  таких рассказов робкие стали проситьсЯ ночевать на  струги,  но,
боЯсь,  что  народ  начнет  разбегатьсЯ,  ‘тепан  велел  всем  оставатьсЯ на
острове.
     ‘труги стоЯли поодаль от  острова на ЯкорЯх:  широкие отмели и  длинные
косы не позволЯли подойти близко. ’олько с одной стороны было глубокое место
- в  заливе между  косою  и  островом.  ‚  этом  заливчике днем  всЯ  ватага
купалась. ’о был единственный час оживленьЯ, и все опЯть замирало...
     Ћ  —ерноЯрце не было вести уже больше трех недель.  Џерсы тоже не слали
своих посланцев.  Љаждый день  умерших казаков хоронили в  песке подальше от
стана,  а ночами казалось,  что в той стороне,  где могилы, мерцают какие-то
огоньки...
     Ќевыносимый зной стоЯл несколько дней подрЯд. ‘реди казаков кто-то стал
шептать,  что  ђазин  ждет,  когда  все  перемрут  и  награбленные в  Џерсии
богатства достанутсЯ одному ему.
     Љогда  ‘тепан  стоЯл  поутру,  вглЯдываЯсь сквозь  туман  в  бескрайный
простор морЯ -  нет ли там долгожданных стругов —ерноЯрца, несколько казаков
окружили его.
     - ќй,  атаман!  Ѓуде ждать! “кажи снарЯжать струги! - смело крикнул ему
молодой Ђндрейка —увыкин.
     - Људы снарЯжать?  - спокойно спросил ђазин, услышав дерзость и вызов в
голосе казака.
     - „омой  снарЯжать.  Љ  боЯрам пойдем с  повинной!  Ќе  мочно  терпеть,
перемрем. ’ебе ладно, а мы на ногах не стоим.
     - Ќе  казацкий обычай -  бросать своих  в  полону али  в  море  кидать.
—ерноЯрец длЯ всех пошел.  —то ж он к пустому-то месту воротитсЯ? - сохранЯЯ
спокойствие, возразил атаман.
     - Ђ черт с ним, пускай! - крикнул кто-то из казаков. - Ќам всем за него
не подохнуть!
     - ’ебе ладно: воды себе бочку припас да и ждешь! Људы ты, к чертЯм, нас
завел?! - поддержал второй.
     - ’ак вон ты что -  об воде скучаешь? ‘коль есть, тащи всю сюда из моей
бурдюги, - сказал ‘тепан. - ’ащи да дели казакам.
     Љазаки   нерешительно   переглЯнулись,   замЯлись,   обезоруженные  его
спокойной уступчивостью.
     - ’ащи,  тащи!  Ќе жалей. Џомирать, так вместе. ’олько ты сам не пей, а
давай ее разом всю. ‘коль есть в бочке - тащи!
     —увыкин потупилсЯ.
     - џ не об этом...  ’ы на то атаман. ’ебе более надо. Ђ нам-то как жить?
- приутихнув, сказал он.
     - ’ы бочку кати.  Џрикатишь,  тогда потолкуем,  -  сказал ‘тепан. - Ќу,
иди.
     - €ди, коли сам указал. Ќебойсь, Я с тобой! - вмешалсЯ другой казак.
     Љазаки пошли втроем к землЯнке ‘тепана.
     - ‚троем-то докатЯт?  Ћслабли,  Я чаю?  -  спросил атаман остальных.  -
Џодсобили бы вы, что ли?
     …ще трое пошли за первыми.
     Ќесколько человек побежали за своими кружками и с кружками возвратились
назад.
     - —ерноЯрец воды добудет,  Я чаю,  побольше,  - сказал ‘тепан. - ЉатЯт,
катЯт! - воскликнул он, наблюдаЯ за входом в свою землЯнку.
     Љазаки оглЯнулись. ‚се шестеро посланных вышли из атаманской землЯнки и
нерешительно мЯлись у входа.
     - Ќе смеют.  ’оже ведь совесть!  - сказал пожилой казак. - Ђтаману ведь
надо...
     - —его же вы?! - крикнул ђазин, направившись сам к землЯнке.
     ‚сЯ гурьба, человек в шестьдесЯт, потЯнулась за ним.
     Ђндрейка —увыкин стоЯл потупЯсь, молчал.
     - Ќу, что? —его же ты не выкатил бочку? - воскликнул ђазин.
     - ’ам нету ее, атаман, - ответил второй казак.
     - Ќу не бочку - бурдюк, кувшин, хоть сулейку!
     - € капли нет,  атаман!  Џрости,  батька,  зрЯ поклепали! - пробормотал
Ђндрейка.
     - ќ-эх,  дура!  ’аких,  как  ты,  вешать,  чтоб казаков не  смущали,  -
беззлобно, с укором сказал ђазин.
     Ћн отвернулсЯ от всей гурьбы и  снова пошел к береговому бугру,  откуда
было дальше видать в море.
     ‘тепан сам уже давно пил морскую воду,  и  только его умение переносить
жажду  спасало  его  от  мук,  которые испытывали менее  терпеливые,  досыта
напиваЯсь морской водой. €х страшнее мучила жажда и валила болезнь...
     ЏотЯнул ветерок. „нем стало прохладней. ‚етер дул с северо-востока, как
раз оттуда,  куда ушел —ерноЯрец.  …сли они не разбиты в боЯх,  то днЯ через
два примчатсЯ на парусах.  Ђ если не возвратЯтсЯ,  значит,  пропали, тогда и
нечего ждать, пора уходить.
     Љ  ночи  ‘тепан указал зажечь на  высокой мачте  струга смолЯной факел,
чтобы —ерноЯрцу с морЯ был виден огонь.
     ‚етер пронизывал холодом.  Љазаки оделись в овчинные кожухи,  в зипуны,
забрались в землЯнки. €ные в Ямах зажгли костры, тесно сгрудились в кучки.
     „о рассвета ђазин бродил по берегу,  напрЯженно вглЯдываЯсь в  туманную
даль.  Ќачиналась погода.  €  вдруг  за  косой,  отделенной от  острова  тем
заливом, в котором обычно купались, за плеском волны ‘тепан услыхал голоса и
брЯцанье цепей. Ћн припал к песку и глЯдел на море.
     Ќа  гребне волны взметнулась лодка.  …е  швырнуло волной на песок косы.
ѓремЯ цепЯми,  два закованных человека пытались ее удержать, но втораЯ волна
накатила, вырвала и умчала челнок назад, в море...
     "‚от те на!  ‹ихорадка,  что ли?!" -  подумал ђазин, вспомнив рассказ о
тридцати трех невольниках.
     ЏривидениЯ двинулись на него через косу, дошли до воды, отделЯвшей косу
от острова,  и  пошли по воде.  –епи звенели на них.  Ћни дошли до глубокого
места и кинулись вплавь по заливу, но стали тонуть...
     ‘тепан вскочил, не думаЯ, скинул кожух...
     - ‘той,   атаман!   ‡аманиват  нечисть!   -  крикнул  казак,  откуда-то
оказавшийсЯ рЯдом с ним.
     Ћн хотел удержать ‘тепана,  но ђазин его оттолкнул и  ринулсЯ в воду...
Џризраков уже не было видно.
     арЯ вслепую по воде,  ђазин успел схватитьсЯ за цепь и рванул на себЯ.
ЋтфыркиваЯсь,  он вытащил на берег человека в цепЯх. Љазаки, увидев, что это
не призрак, бросились за вторым...
     ‘пасенный ђазиным беглец, как только очнулсЯ, кинулсЯ обнимать казаков.
     - Ѓратцы! Љазаки донские! Ќеужто же мы у своих? Ќеужто добрались?! ЏЯть
лет,  как собаки,  прикованы были цепЯми...  ЏЯть лет не чаЯли землю родимую
видеть!
     Љазаки  вытащили  второго  утопленника.  ’от  захлебнулсЯ  и  долго  не
приходил в себЯ.
     Џервый  спасенный прильнул к  безжизненному товарищу и  закричал ему  в
ухо:
     - Џавлу-уха!  Џавлу-уха-а!  ‚едь мы добрались!  “ своих мы,  Џавлуха-а!
‚едь русские люди вокруг, казаки! ‘лышь, очнисЯ!
     - ‘лышь,  братцы,  ведите менЯ к атаману скорей,  -  попросил спасенный
‘тепаном беглец,  и, узнав, что сам атаман спасал его из воды, он схватил за
руку ђазина и припал к ней губами. - Ђтаманской своей головы не жалел ты длЯ
беглого мужика!  Ќедаром же мы к тебе пробирались... ‘лышь, ‘тепан ’имофеич,
семьдесЯт кораблей мы  построили на  тебЯ  боевых по  указу шаха.  ‘емьдесЯт
пушек на них кизилбашцы ставЯт. Ђглицкий немец за всем корабельным строением
дозирает.  Ђ ныне струги те,  чай,  в море выйдут,  в поход на тебЯ; два дни
назад на них мЯсо грузили да хлеб и парусами в тот день же снастили.
     ђазин понЯл, зачем персы не слали своих послов длЯ размена пленных.
     Џока беглец вел рассказ, совсем уже рассвело.
     ‘  морЯ ударило три отдаленных выстрела,  за волнами стали видны паруса
двух стругов.
     - €ван идет! - радостно крикнул …ремеев.
     ‚се толпой сошлись к берегу. Ќа острове ожило все. Џозабыв все болезни,
люди лезли из Ям, ковылЯли к морю...
     Ќа розовой пене волны летели на парусах два струга и несколько казачьих
челнов.  ‘лышно было,  как загремели цепи Якорей.  ‘ одного из стругов стали
сгружать в челн что-то тЯжелое.
     - ќге-ей! —то там нашарпали-и?! Ќе трухменска ли царЯ полонили?
     - ’ащите царицу сюда-а!..  -  закричали с  берега повеселевшие пленники
морЯ.
     Ќо из челнов не отвечали и молча гребли к острову.  Ќа отмели выскочили
в воду и погнали передний челн на руках по песку.
     ‚сЯ толпа казаков пошла им навстречу.
     - —ерноЯрец,  батька, поранен трухменской стрелой. ђана пухнет. Њыслим,
что с Ядом змеиным, - мрачно сообщили казаки, прибывшие с морЯ.
     ђазин кинулсЯ к —ерноЯрцу.
     - Џомирать мне приходит,  ‘тепан ’имофеич,  - сказал —ерноЯрец. - •леба
привез Я,  сала,  да сыру, да овечек живых... да воды ключевой полета бочек.
Ќевольников русских  двадцать пЯть  человек отбили.  ‘трелами поранило троих
моих казаков - все пропали... а Я вот все жив... да, видать, не осилю...
     ‘тепан помрачнел.  Ћн  взЯл  руку  €вана  и  так  сжал,  что  хрустнули
косточки...
     Љазаки разгружали воду и  хлеб.  ђезали овец и  варили мЯсо,  разливали
кружками воду. Ќа острове было шумно. ‚се ожили, даже запели песни.
     - ’ы  бы,  ‚анЯ,  крови парной испил.  Џользует кровь,  -  как ребенка,
просил —ерноЯрца ђазин.
     ’от  усмехнулсЯ.  Џодумал,  что никогда раньше не  слышал в  ‘тепановом
голосе ласки.
     Џо  приказу ђазина  принесли теплой овечьей крови.  —ерноЯрец поднес ко
рту и оттолкнул ее. Џопросил воды.
     Љо  вздувшейсЯ покрасневшей ране приложили парную печенку,  €ван сорвал
ее.
     - ѓорит, - сказал он, - все равно помру...
     ђазин сидел возле него у  себЯ в  землЯнке,  не коснувшись еды и питьЯ.
Љогда все заснули после еды,  зашел ‘ергей и сказал, что выслал в море челны
с дозором. ђазин снова осталсЯ один возле раненого.
     - „ушно.  ‚етра нет.  ‚ынесли б  на море...  ‘коро помру,  -  прошептал
—ерноЯрец. - Љазачку мою ‘ерафиму да доченьку Ќастю, ‘тепан, не забудь... не
забудь... как помру...
     - ‚  семидесЯти кораблЯх идет на нас шах,  -  сказал ђазин,  -  а  ты -
помирать от стрелы... Џогоди. ‚от Я с персиЯнцами шутку надумал. Љак мы шаха
побьем -  то и домой. ’ы от радости вспрЯнешь. Џостой помирать, - просил он,
уверенный в том, что радость целит раны.
     ђазин поднЯл €вана и вынес его на берег морЯ.  ‘олнце палило,  но ветер
летел из влажных просторов и освежал.
     - ‘инь-то какаЯ! - прошептал —ерноЯрец. - Љраса!..
     - ‘олнышко ить,  €ван,  всему дает силу. Џопытаем - откроем на солнышке
рану. Њожет, тебе ее исцелит...
     —ерноЯрец взглЯнул на ђазина,  и снова усмешка скользнула из-под усов в
густую русую бороду.
     - —то ж, открой, - согласилсЯ он.
     ђана была у  самого сердца.  ЉраЯ ее были синие,  вздутые и блестели...
‚зор —ерноЯрца начал тускнеть. ‘ухим Языком облизнул он губы.
     - €спить? - спросил ђазин, подносЯ ему воду ко рту.
     - ѓолова горит,  а сердце холодное стало. Љончусь, должно быть, ‘тепан,
не осилю Яду...  Ђ мне бы жить!  Ќа „он бы мне воротитьсЯ к моей ‘ерафиме, к
Ќастюше...  да вместе с тобой казачью державу строить... ‚ольный край... как
в бабкиной сказке про остров ЃуЯн,  на коем всЯк всЯкому равен...  остров...
ЃуЯн...  џблоки золотые,  вишенье,  как самоцветные каменьЯ...  а люди живут
кнЯзьЯм неподвластно...
     —ерноЯрец закрыл глаза.
     - ‚от ты и постой кончатьсЯ-то,  -  убеждал ‘тепан.  - Њне ведь как без
тебЯ-то  казачью  державу ладить?!  Ќа  „он  воротимсЯ,  сковырнем старшину,
‚олгу, џик и ‡апороги с собой подымем... ‚от будет остров ЃуЯн!
     - ’емниц там нету и татей... Џо правде живут... - лепетал €ван.
     ‚еки  его  опухли и  стали  похожи на  толстую огуречную кожуру.  ѓолос
делалсЯ тише и тише.
     ђазин сидел над ним до  заката.  €ван все был жив.  €зредка он  шевелил
губами,  приподнЯв опухшие веки, взглЯдывал, как раненаЯ лошадь, с жалобой и
словно с укором, но больше не мог уже ничего говорить.
     ЉудрЯвые волосы —ерноЯрца,  русые,  еще молодые,  не  тронутые сединой,
были мокры от пота,  и завитки их прилипали ко лбу.  ирокаЯ курчаваЯ борода
торчала  вверх,  как  будто  €ван  нарочно  ее  подставил  уходЯщему солнцу,
высокаЯ,  широченнаЯ грудь  неровно  и  резко  вздымалась хриплым  дыханьем.
Ѓольшие крепкие руки лежали вдоль тела, скованные бессильем.
     Џосле плотной еды разинцы уснули и  только к вечеру начали просыпатьсЯ.
‚  это  времЯ с  морЯ вернулсЯ дозорный челн.  •одивший за  "Языком" ’имофей
Љошачьи “сы схватил неосторожного рыболова,  ушедшего далеко от берега.  ’от
сказал,   что  на  боевые  струги  поутру  начали  уже  приводить  воинов  и
прилаживать снасти...
     ђазин  велел  всем  идти  по  своим стругам.  —ерноЯрца снесли в  шатер
атаманского струга.
     ‚  заливчик,  лежавший между косою и  островом,  на  руках затащили три
струга и несколько челноков без людей,  -  спустили на них ЯкорЯ и поставили
паруса.  ‚етер качал суда во все стороны и гонЯл их,  как хотел,  по заливу,
насколько хватало Якорных цепей.
     Ќа остальных судах ђазин почти со всеми казаками ушел в открытое море и
в сумерках скрылсЯ на севере, слившись с серою дымкой тумана.
     ’олько  Ќаумов  с  сотнею  пушкарей осталсЯ на  острове,  в  защищенном
городке за валом.
     Љогда стемнело,  пушкари в  разных местах на  острове разложили костры,
словно там был расположен табор большого войска.


     ЌеравнаЯ битва

     Ѓоевой караван астаринского Њенеды-хана  в  семьдесЯт есаульных судов с
медными пушками нессЯ по морю на парусах, направлЯЯсь прЯмо на остров.
     Џередний,  ханский,  сандал  был  украшен  по  носу  трехглавым зверем:
морской конь,  хищный орел и  гривастый лев  соединЯлись одной могучей шеей,
выходЯщей из груди судна.
     Ќа высокой палубе носовой части судна стоЯло удобное кресло,  где сидел
сам Њенеды.
     ‚ средней,  низкой части ханского сандала был раскинут голубой шелковый
шатер пЯтнадцатилетней ханской дочери ‡ейнаб.
     ‚осемь  лет  назад  Њенеды просватал ее  за  вождЯ  кочевников-пастухов
Ѓехрам-хана.  Ѓехрам терпеливо ждал  чести  породнитьсЯ с  самим повелителем
Ђстаринского ханства,  родичем шаха. Ќо в последние два года землетрЯсение в
горах, жестокаЯ зима и повальный падеж скота разорили кочевников. Ѓехрам уже
не мог привести обещанный выкуп за знатную невесту.  Љ тому же теперь ‡ейнаб
сватал новый жених -  ‚арду-хан, повелитель ‹енкорани. ‘ватовство ‚арду было
выгодно астаринскому Њенеды-хану:  оно  роднило два  ханства,  лежавшие одно
подле другого на берегу морЯ.  Ћни могли вместе ходить в набеги и защищатьсЯ
от врагов. ‹енкоранскому хану были подвластны прибрежные рыбацкие племена, с
ними он  не боЯлсЯ морских походов.  Џодданные астаринского хана были горные
пастухи и  земледельцы,  из  которых он набирал многочисленных воинов.  ђади
союза Ђстары с  ‹енкоранью Њенеды отверг прежнего жениха,  который ко  всему
еще был азербайджанец, тогда как ‚арду-хан такой же перс, как и сам Њенеды.
     ѓорные  разбойники  оскорбленного  Ѓехрама  уже  дважды  вторгались  во
владениЯ Њенеды,  отгонЯли скот и топтали посевы. Њенеды собиралсЯ в союзе с
‚арду ударить на отвергнутого жениха и до конца разграбить его владениЯ.  Ќо
как раз в это времЯ повелитель всего €рана -  великий шах узнал, что морские
казаки  разбойника  ‘теньки  высадились на  острове  невдалеке  от  владений
астаринского хана и  Њенеды вступил с  ними в переговоры о размене пленными.
‘олнце €рана,  шах  указал Њенеды затЯнуть обмен пленных,  пока  будет готов
караван боевых судов, которые строили длЯ морского похода. Њенеды должен был
с  войском сесть на  эти струги и  выйти в  море,  чтобы уничтожить казацкую
ватагу, вернуть награбленное казаками добро и захватить в плен атамана.
     Њенеды, выходЯ в море, не решилсЯ оставить дома свою дочь. Ћн опасалсЯ,
что Ѓехрам-хан со своими горцами снова устроит набег и силой похитит ‡ейнаб.
Џотому, нарушаЯ обычаи, уверенный в легкой победе, хан Њенеды взЯл в морской
поход свою дочь.
     Џочти половину сандалов Њенеды вручил своему будущему зЯтю  ‚арду-хану.
Ћба они считали,  что поход будет легким. Ћни разобьют казаков и возвратЯтсЯ
на берег с торжеством.  Љорабли,  приближаЯсь к берегу, в знак победы станут
палить из пушек.  "—то там такое?" - будут спрашивать жители. "’о победитель
казаков  -  астаринский  хан  Њенеды  возвращаетсЯ с  морЯ  со  своим  зЯтем
‚арду-ханом.  Ћни празднуют общую победу и свадьбу красавицы ‡ейнаб с удалым
‚арду".  ќто должна была быть самаЯ пышнаЯ свадьба, со свадебным шествием по
морю на семидесЯти кораблЯх при радостном кличе воинов,  которые возвратЯтсЯ
из похода богачами...
     ‚етер крепчал. “тонули последние искры заката.
     Њенеды не  сошел со своего места...  Ћн смотрел вперед,  в  беспокойное
ночное море. ‚от он заметил огни: казачий стан! ѓнездо грозного ‘теньки!
     Њенеды за  несколько дней до  того пытал казаков,  бежавших от ђазина в
челнах. ’олько один из них разговорилсЯ, когда с него стали снимать кожу. Ћн
рассказал,  что  казаки  на  острове умирают от  лихорадки и  жажды.  Њенеды
поклЯлсЯ, что всех казаков, которых возьмет живыми, он не продаст в рабство,
а  будет в течение многих дней предавать жесточайшим казнЯм.  Џо слухам,  на
острове не осталось и  тысЯчи заморенных болезнЯми казаков.  Ђ  с Њенеды шло
четыре тысЯчи лучших воинов.  Ћн  обещал им отдать всю добычу,  награбленную
казаками по морским берегам.  ‚оины Њенеды-хана были храбры своей алчностью,
и хан шел к верной победе и мести.  ѓлавное заключалось в том, чтобы ударить
на  остров внезапно.  ‚он  слева стоЯт у  них корабли с  поднЯтыми парусами.
Ѓыстро напасть и  отрезать их от острова!  ‹авиной в  четыре тысЯчи задавить
остальных на суше...
     Њенеды-хан вызвал своих начальников и  указал им огни костров и  место,
где стоЯт казачьи суда.
     Ѓоевой   караван  персиЯн  разделилсЯ.   —асть   стругов  понеслась  на
распущенных парусах прЯмо  по  ветру  на  маЯчившие в  сумраке казачьи суда,
другаЯ часть двинулась на костры. Ќо костры вдруг погасли...
     Ѓудущий зЯть Њенеды-хана, молодой и неопытный ‚арду, который повел суда
на  струги разинцев,  понЯл свою ошибку только тогда,  когда все  сандалы до
одного врезались в мель и сели у косы...
     Ћн согнал своих воинов в воду.  ‘тоЯ в воде по колено, они под волнами,
обдающими их  в  лицо,  тащили свои суда с  мели в  море.  €  вдруг по ним с
острова грЯнули пушки...  ‚олна воды -  спереди. ‚олна огнЯ - сзади. Ќо надо
было спасать сандалы, и, не смеЯ отстреливатьсЯ, падаЯ и погибаЯ, они тащили
свои суда в море против силы воды и ветра...
     ‚ это времЯ хан Њенеды, боЯсь мелей, остановилсЯ поодаль от острова. Ћн
не  знал,  что творитсЯ слева,  но,  слыша пальбу,  думал,  что там идет бой
кораблей ‚арду  с  казацкими кораблЯми.  ’ам  было  свыше  тысЯчи персидских
воинов,  и  Њенеды был уверен в том,  что персы уведут корабли казаков.  „лЯ
этого были припасены крепкие железные крючьЯ и коноплЯные канаты.
     ‘орок  судов под  начальством самого Њенеды бросили ЯкорЯ.  Ќа  ханском
струге зажгли три зеленых огнЯ.  Ќачальники крикнули воинам,  что на острове
их ожидает добыча.  ’ысЯчи воинов кинулись в  лодки и просто в воду,  каждый
спеша  попасть первым  на  остров.  ‡олото „ербента и  ђешта,  драгоценности
абрана,  Ѓаку,  сокровища разгромленного казаками ”арабата грезились им  за
этими  волнами,  в  песках острова.  Џо  грудь в  воде,  поднимаЯ оружие над
головой,  они  подвигались к  берегу,  сбиваемые волнами.  Џо  ним ударили с
берега пушки.  …ще,  еще и еще... ЏушечнаЯ дробь снесла многих в море. Ќо их
было много.  Ћдни тонули,  другие шли к  берегу,  уверенные,  что на каждого
разинца их будет пЯтеро...
     Љак вдруг за их спинами стало светло,  словно там запылало море.  ‘зади
послышались крики  и  выстрелы.  ‚се  оглЯнулись.  ‘вирепых воинов  охватили
смЯтение  и  ужас:   их  собственные,   только  что  ими  покинутые,  заново
просмоленные корабли Ярко горели...  два... три... пЯть... десЯток... Ќа них
шла схватка. Ћткуда там взЯлсЯ враг?!
     ...  ‚от уже на двух десЯтках судов запылал пожар. ‚ море стало светла,
как днем.
     ’ысЯчные толпы людей в  воде растерЯлись.  €х начальники сами не знали,
что  делать.  ‚  легкой  многовесельной ладье  промчалсЯ от  берега  в  море
освещенный огнем пожара сам Њенеды-хан.  ‚се кинулись вплавь и вброд к своим
судам, но теперь и с морЯ их встречали удары пушечной дроби...
     Џожар  пожирал  половину  стругов  Њенеды-хана.   „ругую  часть,  почти
покинутую людьми,  захватили разинцы.  ’олько стащенные с  мели после долгих
усилий и с большими потерЯми суда ‚арду-хана служили убежищем беглецам, едва
спасшимсЯ после этой жестокой битвы.
     Њенеды бежал,  оставив в плену свое богатое ханское судно с дочерью. €з
четырех тысЯч войска уцелела едва одна четверть...
     - €ван!  ѓлЯнь, как персицки суден