чь заранее приготовленной плетью.
     €ванка никак не ожидал,  что его может постигнуть такаЯ участь...  …сли
бы знать, он схватил бы хоть хлебный нож со стола и сумел бы оборонитьсЯ, он
выскочил бы в  окно,  но не далсЯ в  руки покорно...  Ќо он опомнилсЯ только
теперь,  когда голова его была зажата между ног кузнеца, а позорно спущенные
штаны запутали ноги...
     Љаждый  удар  жег  огнем...  €ванка  рванулсЯ раза  два,  но  неудобное
положение не  позволЯло ему  развернуть силу.  Ћн  сдержал готовый вырватьсЯ
крик,  а  на  пЯтом-шестом ударе собрал всю  мочь  и  рывком,  как  жеребец,
рванувшийсЯ на  дыбы,  распрЯмил спину...  ‡адом наперед сидЯ верхом на  его
шее,  нелепо взмахнул кузнец в воздухе руками и ногами,  качнулсЯ и,  громко
вскрикнув,  упал на стол,  угодив в миску с горЯчей кашей...  €ванка схватил
скамью,  поднЯл ее над головой, оборонЯЯсь, и пока успел опомнитьсЯ Њихайла,
пока в  испуге кричала Ђленка,  пока џкунЯ бросилсЯ наутек и “ланка глЯдел с
невеселой усмешкой, - €ванка швырнул в злости скамью об пол и выскочил через
окно на улицу, чтобы не возвращатьсЯ уже в кузню.


        ѓ‹Ђ‚Ђ ‚Ћ‘њЊЂџ


        1

     Љогда €ванка сбежал из  кузницы и  в  доме ЯвилсЯ еще  один рот,  бабка
Ђриша,  чтобы  накормить всех,  взЯлась за  старое ремесло -  просить •риста
ради.
     Џервые дни  после побега €ванки от  кузнеца всю  семью кормила полтина,
полученнаЯ €ванкой от ”едора …мельЯнова.  Ћна бы кормила и дольше, но €ванка
о  ней рассказал €стоме,  и  пьЯный старик схитрил:  он  притворилсЯ спЯщим.
Љогда все уснули -  залез за икону и вытащил восемь алтын,  хранившихсЯ там.
Ћн выскользнул из избы так тихо, что только утром его хватились. Ќо было уже
поздно: когда €ванка нашел его в кабаке - при отце уже не было денег...
     Ћн  сидел  ободранный,  грЯзный.  ‡асаленнаЯ рубаха  клочьЯми свисала с
полуобнаженной спины.  Џорты  бахромой висели  пониже  колена,  и  на  босых
заскорузлых ногах наросла короста давно не смывавшейсЯ уличной грЯзи.
     €ванка словно впервые увидел отца здесь,  в кабаке, точно впервые понЯл
все, что случилось с отцом, лишенным сил и разума после гибели матери.
     - Ѓачка!  - дрогнувшим голосом тихо сказал он. Ћн хотел упрекнуть отца,
но,  взглЯнув на бессмысленно слезЯщиесЯ глаза,  только бессильно добавил: -
Џойдем отсюда...
     Ћн  вел отца по зеленеющей весенней улице,  где в  навозных лужах среди
дороги  нежились жирные свиньи.  Ћтец  бормотал невнЯтно и  виновато,  корил
себЯ, называЯ свиньей.
     “  церковной стены играли ѓрунЯ и  ”едЯ.  €ванка словно впервые увидел,
что  оба  полураздеты и  грЯзны...  ЂвдотьЯ стирала и  штопала все  обноски:
ребЯта бывали одеты чисто,  хотЯ и в стареньком латаном платье.  Ѓабке Ђрише
было  это  некстати.  ђазве  бывают нищие  чисто  одеты?!  Љ  чистым жалости
меньше...
     Ѓабка брала с собою за подаЯнием обоих - ѓруню и ”едьку. ѓрунЯ в первое
времЯ  стыдилась:   дразнили  девчонки-соседки.  Ћднако  голод  заставил  ее
смиритьсЯ,  и, сговорЯсь заранее, что бабка пойдет не в ‡авеличье, а в город
или в ‡апсковье, чтобы не встретить знакомых, ѓрунЯ ходила с ней...
     Ћднажды, когда €ванка отзвонил ко всенощной и, спустившись со звонницы,
шел в  сторожку,  он почти столкнулсЯ с дочерью кузнеца...  Џервым движением
его было броситьсЯ к  ней,  но вдруг,  словно в испуге,  всплеснул руками и,
повернувшись спиной к  подруге,  бегом пустилсЯ обратно,  вверх по  лестнице
колокольни...
     Ћн  видел в  щель  меж  столбиками ограды,  как  растерЯнно глЯдела она
наверх, как двинулась было обратно в сторожку, но вдруг задержалась и быстро
пошла от церкви...
     Ћна была нарЯдно и чисто одета, и €ванка радовалсЯ, что вовремЯ убежал,
пока она не успела разглЯдеть его убожества и нищеты...
     Ѓабка  сказала ему,  что  Ђленка  -  "ангел-хранитель",  который всегда
приносит длЯ ѓруни и ”едьки то мЯса, то круп, то молочка...
     Љогда бабка говорила об Ђленке,  на глазах ее были слезы умилениЯ,  и у
€ванки тоже вдруг сжало горло.
     Ђленка стала ему ближе сестры.  Ћн  не знал,  чем ей отплатить,  но ему
хотелось сделать что-нибудь такое, что бы запомнилось ей на всю жизнь.
     ‘емьЯ звонарЯ голодала.  ‘обранного бабкой подаЯниЯ не  хватало на  то,
чтобы всех насытить,  и €ванка взЯлсЯ за тайный промысел:  его самострел без
промаха сваливал голубей из-под  крыши  звонницы и  из-под  застрех домов  и
клетей.
     ‚ народе голубь считалсЯ свЯтою птицей.  ђедкаЯ хозЯйка, выходЯ кормить
кур, не кидала в сторону пригоршню проса длЯ голубей, а когда, обнаглевшие и
жирные,  они слетались на рыночной площади в хлебный рЯд, бывало, что многие
из крестьЯн почитали за грех их отгонЯть от раскрытых кулей с зерном.
     Ѓабка Ђриша,  как  и  другие,  брала под свою защиту этих раскормленных
птиц и  не  могла удержатьсЯ,  чтобы каждый раз не сказать €ванке,  когда на
рассвете он ей приносил убитую "дичь":
     - ѓрех,  €ванушка, грех. ѓолубь, он - свЯт, и в молитве поют: "„ух же в
виде голубине..."
     Ќо  из  "свЯтых" голубей  бабка  варила  смачную  похлебку и  вместе  с
ребЯтами ела ее сама.
     - ‘ладкаЯ похлебка "в виде голубине"!  -  хлопаЯ себЯ по сытому животу,
молодецки выкрикивал €ванка.
     Ќо в  удальстве его слышалась грусть.  Ћн тосковал от сознаниЯ бессилиЯ
поправить их неприглЯдную жизнь...
     € бабка Ђриша понЯла тоску и тревогу любимца и осторожно ему подсказала
то  ремесло,  которое больше других уважала во всю свою жизнь:  на собранные
гроши бабка купила на рынке пеньки,  насучила сама крепких крученых ниток, и
как-то, придЯ домой, €ванка застал ее за плетением рыбацкой сети.
     - Ѓабка, кому сети? - спросил он.
     - ’ому рыбаку, кой рыбу - злато перо уловить в ‚еликой сумеет.
     - џ изловлю! - готовно воскликнул €ванка.
     - ’ы изловишь, так, стало, и сеть тебе! - заключила бабка Ђриша.


        2

     €стома  месЯца полтора избегал встречи с  Њошницыным и  длЯ  того  даже
ходил в  дальний кабак,  на  другой конец ‡авеличьЯ:  он ожидал,  что кузнец
станет тыкать в порЯдную запись, требовать, чтобы вернули €ванку силой...
     Ќо  однажды,  крепко побитый на  патриаршем дворе батожьем за пьЯнство,
€стома не  доплелсЯ до  дальнего кабака.  Ќе то чтобы батоги за пьЯнство ему
были внове,  но в  этот раз почему-то сильней,  чем обычно,  болела спина...
‡вонарь знал от побоев одно лекарство -  кабак... Ќо едва он уселсЯ на лавку
- Њошницын  ЯвилсЯ  за  тем  же  столом  напротив  него.   Љузнец  заговорил
неожиданно миролюбиво.  Ћн  сказал,  что никак не ждал,  чтобы €ванка сбежал
из-за порки...
     - Џолюбил Я его,  - говорил он, - а за дурь как не бить? џкуню и то же,
бывает,  бью.  ‘вой  не  выдерет  смолоду -  хуже:  подрастет -  чужие  бить
станут... Џрисылай назад его в кузню...
     - Ќа честь его ты дерзнул... Ќе пойдет! - возразил €стома.
     - Ћтца  батожьем колотЯт по  всем  неделЯм,  и  нет  ничего,  а  сын  -
боЯрин!.. - с раздражением ответил кузнец. - Ћтколе столь спеси!
     Љузнец задел за  живое €стому.  ‡лоба комком подкатила к  его  горлу...
’ЯжелаЯ оловЯннаЯ кружка вдруг задрожала в руке. Ћн вскочил, жадно поднес ко
рту кружку и осушил до дна... Ћн выпил залпом, так, что занЯло дух и из глаз
покатились слезы,  дрожащей рукой  и  невидЯщим взглЯдом он  торопливо искал
закуски... Њошницын понимающе подвинул к нему расщепленную головку чесноку и
щепоть крупной и  влажной соли,  насыпанной на трЯпицу.  Ћн видел сдержанное
бешенство звонарЯ...
     - Ќе воротитсЯ он к тебе.  ’ы его дюже обидел,  Њихайла.  џ отец - и то
вот уж более года отстал его бить...
     - € набаловал! - строго сказал кузнец.
     - •оть набаловал,  так теперь уж  поздно:  окреп дубок.  ЏопрЯмишь -  и
сломишь. ‹учше пусть возрастет, как есть - свилеватым...
     - ЋтецкаЯ волЯ!  -  сказал в заключение кузнец.  -  џ не в корысть, а в
дружбу...  “ менЯ самого девчонка -  и та,  глЯди, волю взЯла. џкунька - тот
нет, а Ђленка - что твой...
     - „ай им бог легкой жизни! - ответил €стома.
     Њихайла взглЯнул на него испытующе.  Ћн не сказал истоме о том, почему,
несмотрЯ на  порЯдную запись  на  восемь  лет,  он  не  очень  настаивает на
возвращении €ванки в кузню.  ‚ первые дни Њихайла думал его вернуть. ‘делать
это было легко:  право было на его стороне,  и  он сумел бы сломить упорство
мальчишки, но в первый же день, когда за столом зашла речь о беглеце, Ђленка
вступилась за  него с  нежданной горЯчностью,  и  на глазах ее даже блеснули
слезы...
     Љузнец запнулсЯ на полуслове.
     - ‚от оно что!  -  значительно протЯнул он,  с любопытством взглЯнув на
свою  непокорную дочь.  €  он  решил,  что  лучшее средство рассеЯть опасную
привЯзанность Ђленки - это совсем забыть о беглом ученике.
     "Љак знать, нынче заступа, а завтра сбегут и к венцу!" - подумал он про
себЯ и больше ни словом не поминал об €ванке...
     Ћн понЯл,  однако, что средство не помогает, узнав, что Ђленка бывает у
звонарЯ.  ‡наЯ ее  характер,  Њихайла не запретил ей ходить в  семью €стомы.
"’айный плод слаще", - подумал он про себЯ и потому теперь, встретив €стому,
все же предложил возвратить €ванку.
     "„ай им бог легкой жизни!" - сказал звонарь.
     €,  словно испуганный соединением их даже и в мысли, кузнец вдруг резко
его оборвал:
     - Ђлену доброму мужу отдам,  ей и станет житьсЯ,  а твоему отколь легко
житье?..
     €  долго сквозь кабацкий чад с  удивлением глЯдел €стома вслед ушедшему
кузнецу, не понимаЯ смысла сказанных им слов.


        3

     ‚  верховьЯх ‚еликой  ко  Џскову  сгонЯли плотами крЯжистый лес.  Џлоты
целое лето  стоЯли у  берега на  мочальных витых причалах.  ЋпытнаЯ рыбачка,
бабка Ђриша,  уча €ванку, где и как надо ловить рыбу, велела кидать приманку
у самых плотов.  €ванке случалось за целую ночь не наловить здесь даже ершей
и плотвы на уху.
     - ђыба к прикорму еще не обыкла,  -  утешала €ванку бабка, - и сам ты к
рыбьим повадкам еще не обык.
     €,  верЯ опыту бабки,  €ванка,  хотЯ и  бесприбыльно,  все же продолжал
ходить на одно место.
     ‡акат был ветреный и рЯбил воду. ђыба уже играла вокруг плотов. ѓромкий
всплеск раздалсЯ совсем  рЯдом  с  €ванкой,  словно  кто-то  сбросил тЯжелый
камень с плота, и по всей ширине реки побежали круги.
     "…сть же такаЯ рыба,  а  вот не идет!" -  подумал €ванка.  …му пришел в
мысли любимый рассказ бабки о том,  как знакомец ее мужа разбогател, выловив
однажды осетра...  "€ с  того торговать пошел!" -  неизменно заключала бабка
этот случай, рассказанный тысЯчу раз.
     €ванка встал, осмотрел, надежно ли укрыта сеть от постороннего взглЯда.
—тобы ловить здесь рыбу,  надо было платить откупщику, торговому гостю €вану
“стинову.  Ѓез  откупа можно было  ловить только удочкой,  а  не  в  сеть...
“бедившись,  что снасть незаметна,  €ванка взЯл топорок и,  закинув длЯ вида
две удочки, пошел за сучьем длЯ костра.
     ‚ысокие облака розовели.  ‚ воздухе пахло прохладой.  Џосле жаркого днЯ
бодрЯщаЯ свежесть дышала вокруг.
     "‚от словить бы  мне  экого осетра,  чтоб с  него торговать начать,  да
разжитьсЯ,  да стать богату!..  - мечтал €ванка, топором отсекаЯ сухие сучки
можжевелЯ,  росшего невдалеке от  реки.  -  Ѓабку б  тогда посадил на торгу.
‚ыкупил бы Џервушку, а там и к Њихайле с поклоном: отдай, мол, дочь!.."
     €ванка запнулсЯ.
     "Ђ нет, не отдаст за менЯ Њихайла Ђленку!" - подумал он.
     ‚арить и печь на костре было нечего, но €ванка любил лежать у костра до
поры,  пока не заснешь,  следить за полетом искр,  уносЯщихсЯ к  звездам,  а
когда  останетсЯ только  грудка  тлеющих  угольков,  -  накрытьсЯ отерханным
зипуном,  и тихо смежить глаза, и слушать шелест травы и мирное позванивание
воды,  чувствуЯ, как холодЯщий ветерок шевелит на темени волосы... ‘ тех пор
как он убежал из кузни и џкунЯ,  боЯсь отца,  не ходил уже с ним на рыбалку,
€ванка привык к одиночеству по целым вечерам и ночам...
     Ћгонь  затрещал,  побежав по  смолистому сучью можжевелЯ,  расстилаЯ по
ветру душистый ласкающий дым.
     €ванка вспомнил про  удочки и  спустилсЯ к  воде.  Џочти  рЯдом  с  его
удилищем в  песок оказалсЯ воткнут еще  один длинный прЯмой ореховый хлыст с
волосЯной леской.  "Ћткуда взЯлсЯ?" - удивилсЯ €ванка. Ћн оглЯнулсЯ и увидел
за  кустом  ивнЯка  незнакомца,  который,  поставив  в  песок  чернильницу и
привалившись на локоть, что-то писал на бумаге.
     "Љогда же он пришел?  - подумал €ванка, досадуЯ, что не сможет свободно
вытаскивать сеть, если незваный сосед останетсЯ рЯдом. - Ќет ему места иного
по всей ‚еликой!"
     ЋпЯть скользнув взглЯдом по  рЯби воды,  €ванка заметил,  что  поплавок
соседской удочки тонет.
     - „Ядь, посмотри - клюет! - негромко окликнул €ванка рыболова.
     ’от едва вскинул рассеЯнный взглЯд на €ванку и,  не взглЯнув на удочку,
отвернулсЯ, словно его здесь ничто не касалось...
     "Џришел на чужое место,  да еще и собой гордитсЯ!" - подумал €ванка. Ќо
он не мог равнодушно наблюдать тонущий поплавок даже чужой удочки. Ћн сбежал
к воде,  выдернул леску чужака, снЯл рыбу и наживил червЯ. ’ут €ванка вблизи
разглЯдел незнакомца. Ћн был не стар, сероглаз, носил рыжеватую, на немецкий
лад отпущенную бородку, одет был в простой серый сукман и обычный колпак. Ћн
продолжал писать,  хотЯ  день  склонЯлсЯ к  концу  и  светил только багрЯный
отблеск зари.
     Ћттого что незнакомец молчал, у €ванки так и чесалсЯ Язык, хотЯ началсЯ
клев и приходилось все времЯ менЯть наживу.
     "Ђ может, он глуховат?" - подумал €ванка о незнакомце.
     - ’ы чего пишешь?  -  чтобы испытать,  не глух ли сосед, громко спросил
он.
     - Џомолчала б,  кума,  сарафан  куплю!  -  неожиданно звучно  и  молодо
произнес незнакомец.  - ђыбки, что ли, испек бы, - заметил он, будто век был
знаком с €ванкой. €, не глЯдЯ больше в его сторону, он продолжал писать.
     - •олопа нашел длЯ послуг! - проворчал раздраженный €ванка.
     Ћн решил не обмолвитьсЯ больше ни словом с незваным соседом. Ћднако ему
самому хотелось есть, и он сунул в горЯчую золу несколько рыбок...
     Љогда уже стемнело и писать было нельзЯ,  они,  вместе присев у костра,
ели  печеную рыбу.  €ванка  набралсЯ терпеньЯ молчать,  каких  бы  трудов ни
стоило это молчание.
     - Њесто  рыбное тут,  -  наконец первый молвил незваный товарищ €ванки,
скинув  колпак  и  трЯхнув  каштановыми,   внезапно  пышно  закурчавившимисЯ
волосами.
     "Ђн, брат, ты первый не сдюжил!" - торжествующе подумал €ванка.
     - Њое место,  -  с гордостью поЯснил он. - џ тут кашу кидаю, вот рыба и
водитсЯ.  -  €,  уже  позабыв в  один миг раздражение,  довольный "уступкой"
соседа,  он покровительственно добавил:  - „а ты не бойсЯ, лови. Љашу только
таскать пополам.
     - ‹адно, кашу так кашу, - согласилсЯ незнакомец, сосредоточенно глЯдЯ в
костер,  и снова задумалсЯ о чем-то своем... Ќа высокий лоб его, переходЯщий
в раннюю лысину, набежали морщины.
     - „Ядь,  а чего ты все пишешь?  -  спросил €ванка,  считаЯ, что краткой
беседой о рыбе меж ними вполне восстановлен мир.
     - €шь, звезд-то в небе! - уклонЯЯсь от ответа, сказал незнакомец.
     - Љак людей на земле,  - подсказал €ванка. - ‘казывают, что человек, то
и звезда, и от одной звезды всЯ судьба людскаЯ.
     - Ќе  от звезд судьба человечьЯ,  малый.  Ћт людского лиха,  от темноты
душевной,  от корысти али от добросердьЯ. ’от горбат, а тот нищ, у того сына
не стало,  а тот по зазнобе тоскует.  ‚ошла она в дом -  ему и светло с ней,
хоть крыша худаЯ и  сам в  лохмотьЯх...  Ђ тот богат,  да гложет его алчба и
зависть...  -  сказал незнакомец, глЯдЯ в темную воду, словно позабыв уже об
€ванке. ‚ысокий лоб его поблескивал под отсветом пламени...
     - Ђ то бывает - холоп! - подсказал €ванка, неожиданно его перебив.
     - € то бывает...  ‹ожись-ка спать,  - вдруг оборвал незнакомец и как-то
внезапно сам вытЯнулсЯ на спине и,  положив за голову руки, мгновенно уснул,
как засыпают очень усталые люди.
     ’огда €ванка решилсЯ проверить свою сеть.
     Џри слабом свете звезд,  отражавшихсЯ в  реке,  он  вытрЯхнул небогатую
добычу и покидал в ведерко.
     ѓде-то совсем рЯдом,  не боЯсь отблеска гаснущего костра, перекликались
кузнечики.  ‡везды,  казалось,  опускались все ниже и ниже,  иные летали над
головой и  падали рЯдом в  траву,  путались и жужжали в мЯгких ее шелестЯщих
стеблЯх.
     Љогда €ванка проснулсЯ, стоЯл молочно-белый рассвет и в мутноватом небе
едва  поблескивали перламутром высокие  облака...  €ванка  услышал приЯтный,
негромкий,  но  четкий голос,  читающий словно молитву.  Ћн  разом  вспомнил
вчерашнего неожиданного соседа и прислушалсЯ, едва приоткрыв глаза.
     Ќовый знакомец его читал, держа вплотную у самых глаз исписанный лист.
     - "Ќемец деньгу по деньге от богатства считает,  а  мы и от бедности на
рубли не скупимсЯ.  ђусские люди душой горЯчи и щедры и прЯмы - хотим сильно
и любим крепко,  а невзлюбим кого, то - насмерть. Ђ бедность наша от темноты
и вЯщего насильства боЯрского.  ‚о тьме живем,  как кроты могильны, что свет
есть,  не ведаем,  а как узрим свет, то и силы вашей не станет держать народ
от воспарениЯ к славе..." -  читал новый €ванкин знакомец, и негромкий голос
его звучал необычной внутренней силой.
     €ванка привстал и оперсЯ на локоть,  уже не притворЯЯсь больше и широко
открытыми глазами глЯдЯ на грамотеЯ, но тот так его и не видел. Ћн взЯлсЯ за
перо и принЯлсЯ снова строчить...  €ванка глЯдел на него,  не шевелЯсь.  ‚от
снова поднес он свой лист к глазам, не замечаЯ пробуждениЯ €ванки.
     - "...Ћт вашей боЯрской корыстной неправды желчь человечьЯ к  сердцу из
печени прыщет,  -  снова раздалсЯ его негромкий волнующий голос,  - кровавые
слезы землю кропЯт и  травы и  нивы губЯт.  ‚сюду лжа и  нечестье,  и солнце
божье померкло...  Ђн,  не хотЯ во пророки дерзати, вижу - грЯдет суд земной
над  неправедными законами вашими и  ниспровергнет вас  весь  народ...  всею
землею и станет во свете и славе ђусь пуще ђима и ‚изантии..."
     ‘транный рыбак замолк и, задумавшись, глЯдел на восток, откуда вставала
зарЯ.
     - "†елчь  человечьЯ из  печени  в  сердце прыщет,  кровавые слезы  ниву
кропЯт,  и солнце померкло от злобы сильных..." - подражаЯ летописцу, сказал
€ванка, и голос его слегка дрогнул на последних словах.
     Ћн сказал все это невольно,  словно зачарованный Язык сам произнес, без
его желаниЯ.
     Ќовый знакомец взглЯнул на  него удивленно,  будто только что вспомнив,
что он не один у реки.
     - Љак, как ты сказал? - живо спросил он.
     - Ќе Я - твои речи, - возразил €ванка, смущенный собственной выходкой.
     - „умы мои, а речь твоЯ. ’ак-то лепей, как ты сказал. Ќу-ка, сызнова! -
весело поощрил грамотей, прищурившись добрыми серыми глазами.
     - Ђ бог ее знает...  - растерЯнно оглЯнувшись и почесав затылок, сказал
€ванка.  -  "€з печенки желчь в душу ударила и кровь слезами пошла, оттого и
солнца не  видно,  а  все богатей да  воеводы..."  ’ак,  что ли?  -  спросил
осмелевшись €ванка.
     - ’ак-то так, да не так... - трЯхнув волосами, сказал новый знакомец.
     Ћн снова взЯлсЯ за перо.
     - Ђ  ты архиреЯ забыл.  ‚ладыка тоже,  а сам холопов дерет батожьем,  -
бойко сказал €ванка,  но,  взглЯнув на грамотеЯ,  смущенно умолк, понЯв, что
мешает его мысли.
     “слышанное от нового знакомца вызвало в  €ванке доверие к нему,  и,  не
стеснЯЯсь больше  его  присутствием,  €ванка перескочил на  плот  вытЯгивать
сети...  Ћн убедилсЯ снова лишь в том,  что рыба к прикорму "еще не обыкла",
как  говорила  бабка.   €,  размышлЯЯ  о  своих  неудачах,  €ванка  старалсЯ
припомнить торжественные слова незнакомца, которые так чаровали слух.
     ‘бросив в ведерко свой небогатый улов, €ванка хотел разжечь остывший за
ночь костер и, взЯвшись за топорок, случайно взглЯнул на товарища: тот снова
сидел нахохлившись и писал. ѓубы его едва шевелились.
     "Џрочти-кось,  что написал еще",  - хотел попросить €ванка, но внезапно
взглЯд его скользнул по трем удочкам,  воткнутым в  землю у ног грамотеЯ.  €
как раз в этот миг одна из них согнулась лучком,  шлепнулась в воду, нырнула
одним концом и поплыла прочь.
     €ванка и  странный рыбак вскрикнули в  один голос.  €ванка,  как  был в
одеже и с топорком,  ринулсЯ в воду, успел схватить удочку, стоЯ выше колена
в воде, и ощутил огромную рыбу. Ћн замер.
     - „авай, давай! - поощрЯл незнакомец, протЯнув за удилищем обе руки.
     €ванка поспешно и  осторожно сунул  ему  конец удилища,  а  сам  ступил
глубже...  ‹еса натЯнулась и,  упруго дрожа,  ходила кругами. ‚от-вот добыча
метнетсЯ и оборвет крючок...  ‹еса крутилась... Ћсторожно одной рукой €ванка
помогал подтЯгивать рыбу,  пока в  воде рЯдом с  ним показалась приплюснутаЯ
лысаЯ голова и широкаЯ усатаЯ харЯ с выпученными глазами. €ванка наметилсЯ и
рубанул по башке топорком... ЋтчаЯнный рывок дернул его в глубину... Ћн упал
с  головою  в  воду  и  захлебнулсЯ,  барахтаЯсь...  Љогда  он  вынырнул  на
поверхность,   добыча  плыла  невдалеке  от  него  вверх  брюхом.   ќто  был
неслыханных размеров налим.  €ванка даже и не мечтал о таком, но в увлечении
охотой он просто не думал о том, что рыба попалась не на его удочку.
     - ‚от так рыбина!  ќкой во сне не видал!  -  поворачиваЯ налима, весело
похваливал грамотей. - ќка рыба - кит-рыба!..
     ‚  Њирожском монастыре хрипло  ударил  колокол.  ‘частливчик хлопотливо
сложил свои листы, сунул за пазуху, надел колпак и стал сматывать удочку.
     —то-то в  новом знакомце привлекало €ванку,  и  он даже почти не жалел,
что  чудак-рыбак выловил на  его месте самого лучшего налима,  какого уж  не
поймать тут второй раз.
     - €шь,  удача тебе!  ‡нать,  легка рука,  -  дружелюбно,  хоть и не без
зависти, сказал €ванка. - ‚алЯй, приходи опЯть...
     Ќо грамотей вдруг сказал, указав на налима:
     - ’ы бери его, твой.
     - Џошто мне?  ’вое счастье!  ’ебе он попалсЯ!  -  от радости покраснев,
громко воскликнул €ванка.
     Ќо летописец весело засмеЯлсЯ:
     - Ѓери, бери! Ћн небось твоей каши горшок сожрал!
     Џодхватив низанку  мелкой  рыбешки,  чудак  вскинул  свою  единственную
удочку, кивнул и торопливо легкой походкой направилсЯ в город, не дожидаЯсь,
когда соберетсЯ €ванка.
     Ќе помнЯ себЯ от счастьЯ,  €ванка спешил на торг с драгоценной добычей.
„орога вела мимо дома,  надо было закинуть домой ведерко с  мелкой рыбешкой,
но это значило заходить,  задержатьсЯ,  оттЯнуть,  может,  на целый час свое
торжество и радость домашних.
     "Љабы ”едюнька по улице бегал,  дал бы ему ведерко,  а  сам бы и  мимо,
прЯмо на ђыбницку площадь", - думал €ванка.
     Ћн  шагал  вдоль  окраинных огородов.  ‚ажно тащилсЯ за  ним  тЯжелый и
длинный налимий хвост. Ћн вошел уже в улицу, гордо несЯ добычу, как вдруг на
углу  задумалсЯ,   остановилсЯ  перед  знакомым  высоким  домом  с  зелеными
ставнЯми. ќто был дом кузнеца Њихаилы.
     €ванка выбрал окно  Ђленкиной светлички,  в  которую никогда не  посмел
заглЯнуть, живЯ более года у кузнеца...
     Ћн  открыл потихоньку ставню,  как  делал это не  раз по  просьбе самой
Ђленки, и чуть потрЯс раму. Ћна неожиданно легко распахнулась...
     - Љто там, кто там? - спросоньЯ забормотала Ђленка.
     €ванка  присел  и  высунул вверх  покрытую кровью  налимью расплющенную
башку.
     Ћн услыхал отчаЯнный девичий визг. €спуганный сам этим криком не меньше
Ђленки,  он с  силой толкнул громадную рыбу в  окно и  бросилсЯ прочь...  Ћн
услышал второй, еще более страшный крик уже на бегу...
     ’ак он отдарил Ђленку за все - нескладно, да здорово!


        4

     ‡олото псковских церковных крестов расплавилось в облаках над городом и
пролилось в ‚еликую.  €ванка сидел на берегу, вдыхаЯ легкий смолистый дымок,
следЯ за удочками и слушаЯ мерный вечерний звон колоколов...
     Џоплавок вздрогнул раз,  второй -  сильнее и вдруг резко нырнул в воду.
Џо  ухватке клева  €ванка узнал окунЯ.  Љрепко сжал  удилище,  "подсек" рыбу
влево и  вскинул над берегом...  Љрасные трепещущие перьЯ плавников еще Ярче
вспыхнули под огнем заката.  “влеченный €ванка не заметил,  как стемнело.  ‚
последний раз перед ночью надо было вытЯнуть сеть из воды. €ванка скакнул на
плот и привычно прошел по зыбким, тонущим бревнам к краю плота. Ћн взЯлсЯ за
сеть, как вдруг за спиной забултыхали бревна плота, кто-то грузно скакнул на
них...  €ванка взрогнул и  выронил сеть...  ЋглЯнулсЯ.  ‘  берега,  с разных
сторон соскочив на плоты, мчались к нему два человека.
     - ЏопалсЯ! - крикнул один.
     - „ержи! - взревел второй, кинувшись на €ванку.
     €ванка  стреканул на  соседний  плот...  Ќавстречу,  нелепо  размахиваЯ
руками, огромный, нескладный, по скользким плотам тЯжело бежал третий...
     €ванка узнал  грозу рыбаков-воришек,  устиновского приказчика ‹еху.  Ћн
хотел прыгнуть мимо ‹ехи,  но  тот  вдруг споткнулсЯ и  рухнул ему прЯмо под
ноги... €ванка перелетел через него и плюхнулсЯ в воду... Ќырнул с головой и
поплыл прочь от злополучных плотов.
     - Џотонешь! ќй, воротись! - крикнул ‹еха.
     - ‚оротись,  эй,  малый!  -  кричали ему вдогонку с плотов.  -  Ќе губи
души!..
     Ќа €ванке были штаны да рубаха. Ќабрав полную грудь воздуха, он нырнул,
насколько хватило сил,  проплыл вдоль  длинной череды бревен.  "’олько б  не
вынырнуть под плотами" -  подумал он и  выплыл на поверхность в тени толстых
бревен.  “хватившись рукой за мочальный канат, он затаилсЯ в воде. ђека была
уже  холодной.  Ќа  илоту возле его  сети  слышались голоса преследователей.
€ванка знал,  что, если его поймают, самое меньшее, что его ждет, - полсотни
батогов, а не то - и кнут...
     - ѓе-ей, ма-лый!.. - кричали ему.
     €ванка молчал.
     - Ќеуж потонул, нечистый? - заметил один.
     Ћн слышал, как вынули сеть, как один закричал другому:
     - “ костра ведерко!
     €ванка видел,  как после все трое сошлись у  костра.  Џо  воде до  него
Явственно доносилось каждое сказанное слово.
     - Ќе видали, не слыхали - как утоп.
     - Њожет, сеть вынал, да с плота и свалилсЯ! - подсказал второй.
     - “топ, так туды ему, татю, дорога и царство небесно! - заключил ‹еха.
     „рожа от холода,  €ванка тихонько взобралсЯ на плот и  прилег у краЯ...
‡абрав его  сеть,  ведерко и  удочки,  все  трое  ушли  от  реки,  и  €ванке
приходилось радоватьсЯ,  что он  потерЯл только сеть и  рыбу,  сам оставшись
непойманным.
     "Љогда,  господи,  гнев твой на сильных пойдет?!  Љогда боЯрски напасти
скончаютсЯ?!  € есть ли в том грех, чтоб богатого гостЯ добро покрасть?.." -
в злобе шептал продрогший €ванка,  щелкаЯ зубами,  вспоминаЯ слова странного
своего знакомца, писавшего над рекой...
     Џредутренний ветер пронизывал тело ознобом.
     Љогда стихли вдали голоса устиновских людей, €ванка встал и пустилсЯ по
берегу домой.  Ѓег согрел его. Џеред первыми домишками ‡авеличьЯ он замедлил
шаги.  ’олько сейчас он осмыслил несчастье:  где было взЯть новую сеть,  чем
было кормить семью?!  ‚от даже сейчас,  сегоднЯ, его ждут, а с чем он придет
домой?
     Ћн  проходил  вдоль  окраинных  огородов  земского  старосты,  богатого
посадского €вана Џодреза.  “же рассвело.  ‘квозь щель в заборе €ванка увидел
капусту,  свеклу и тыквы. Ћн не успел ни о чем подумать, когда широкаЯ доска
забора сдвинулась в  сторону и возле €ванки вылез из огорода знакомый малый,
один  из  ватаги  "халдеев",  с  мешком,  набитым краденой огородной снедью.
€спуганный, он отшатнулсЯ было от щели.
     - Њиша! - окликнул €ванка.
     - €ван!  ’ьфу ты,  напугал!  -  прошептал тот.  - ‚ерно, рыбка-то плохо
клюет?  Ќу,  лезь,  Я  тут постою,  скараулю,  -  гостеприимно предложил он,
откинув доску.
     - „а не во что мне, - отозвалсЯ €ванка.
     - —удак, кто ж так ходит?! Ќу, сыпь в рубаху, и ладно!
     ‘ рубахой, набитой огородными овощами, €ванка пришел домой...
     Њиша  ‹убок,  Њиша  ‹адьЯ,  Џетенька ‘идоров,  ’атарка,  ЌедолЯ  -  все
завелицкие "халдеи" промышлЯли ночами по огородам.
     - ‚анЯ!.. - с задушевным укором произнесла бабка.
     - ‡наю -  грех!  -  перебил €ванка.  -  "‡аповедь помни,  €ванушка: "Ќе
укради!" ‚се знаю, бабка... ’о ведь хотела сказать? - засмеЯлсЯ он.
     Ѓабка умильно качнула головой.
     - „ар тебе бог послал мысли людские видеть... Љак ты учуЯл?
     - ѓолосом жалобным бабка запела - вот и учуЯл! - ответил €ванка. - Ђ ты
и забыла: €ван-то царевич Яблоки крал у царЯ „алмата.
     - ’о золотые Яблоки были...
     - €шь, хитраЯ! ’ыкву тебе золотую!
     Ќочь  за   ночью  все  более  дерзкими  делались  набеги  "халдеев"  на
завелицкие огороды. Ћднажды настигли их сторожа. Ѓежать было некуда.
     - ‚Яжи  их,  ребЯта!  -  крикнул €ванка  "халдеЯм",  первый бросилсЯ на
сторожей и вырвал дубину у одного из рук.
     Ћборванные подростки кинулись в  схватку.  Џобитых и свЯзанных сторожей
уложили в межу у капустных грЯд...
     ’ак €ванка стал коноводом.
     ‚ другой раз,  убегаЯ из огорода, €ванка прыгнул через плетень, влез на
какую-то кровельку и  провалилсЯ в  птичную клеть.  ‚стревожились гуси.  Ћни
летали кругом в темноте,  хлопали крыльЯми,  голосили и бились о стены...  ‘
тЯжелым мешком €ванке было не  вырватьсЯ через кровлю.  Ћн  бросил капусту и
свеклу,  а чтоб не остатьсЯ внакладе,  поймал двух гусей и,  свЯзав их своим
кушаком,  выбросил в  дырку  на  кровле,  потом  выбралсЯ сам  и,  подхватив
драгоценную ношу, пустилсЯ по улице...
     - —то то, €ван, у тебЯ? - с испугом спросила бабка.
     - ’о Яблочки золотые были,  а  ныне -  жар-птица!  -  в ответ засмеЯлсЯ
€ванка.
     ‘  этого днЯ  огороды уже не  прельщали "халдеев".  “дача €ванки родила
смелые замыслы у молодых воров.
     - €ванушка,  ведаю,  где  поросЯта дешевые,  -  шепнул  €ванке Џетенька
‘идоров.
     €ванка пошел  осмотреть забор  возле  свинЯтника гостЯ  ђусинова,  пнул
ногой  доску,  она  продавилась легонько внутрь.  Љ  ночи  созвал  он  своих
"халдеев" в поход.
     ‚о дворе у  ”ролки ‹ысого на рассвете они закололи свинью с поросЯтами,
продали мЯснику, и с десЯток "халдейских" домов были сыты и веселы несколько
дней подрЯд.
     Ѓабка уже опустила руки.  ‘о страхом каждую ночь дожидалась она €ванку,
боЯсь,  что  где-нибудь в  чужой  хлебной клети  или  на  птичьем дворе  его
искалечат  свирепые  сторожа.  …е  разговоры о  грехе,  об  опасности нового
€ванкина ремесла -  ничто уже не помогало:  €ванка ускальзывал из дому,  как
только темнело...
     - Џропадешь ты,  €ванушка.  ‚зрос бы  таким молодцом,  поженилсЯ бы  на
красотке, ан нет - загубишь себЯ ни за что... ‡авелисЯ деньги, купил бы сеть
- с того б и за рыбу взЯлсЯ... - говорила бабка.
     - Ђ  что мне рыба?  ‚се та же покража:  поймают и  шею свернут...  Љоли
рыбачить, так откуп взЯть, чтобы сеть отымать приказчики не посмели.
     € €ванка решил в последний раз взЯтьсЯ за кражу,  чтобы покончить с ней
навсегда...
     …ще когда €ванка ходил рыбачить с  плотов,  по дороге он часто встречал
табун  сытых,  рослых  коней  богача  …мельЯнова или  мохнатых и  коренастых
быстроногих  лошадей  стольника  Ћрдина-Ќащекина  -  лучших  двух  коноводов
Џскова.  Ћни выгонЯли коней в  ночное за город.  Ќо тем и  другим по красе и
статности почти равны были великолепные отборные из города и уезда "царские"
коники,  которых выкармливал Њирожский монастырь.  ќти кони, предназначенные
длЯ драгунских полков и  данные на  корм и  воспитание монастырю,  восхищали
€ванку.  Ћн  завидовал монастырским служкам,  скакавшим на  этих  конЯх  длЯ
забавы,  чтобы не спать в ночном.  Љони эти также паслись в завелицких лугах
вдоль  берега.  Ќередко случалось и  так,  что  конское фырканье раздавалось
рЯдом с  €ванкой у  самого костра и сторожа табуна на его огоньке пекли Яйца
или  просили горЯчих углей,  чтобы  разжечь свой  костер...  Љогда  проходил
€ванка через один из табунов,  собаки,  привыкнув,  не лаЯли на него. €ногда
случалось даже  и  так,  что  какой-нибудь пес,  жадно  уставившись взглЯдом
€ванке в рот, выпрашивал у него корку хлеба или грудочку житной каши, взЯтой
длЯ рыбьей приманки...
     €ванка задумал свести из ночного конЯ.
     "џблочки золотые,  жар-птица...  теперь  -  сивка-бурка  -  совсем  как
€ван-царевич!" - с усмешкой сказал он себе.
     ‚тайне от всей ватаги готовилсЯ он к этому опасному делу.  ђебЯта звали
его на ночной промысел по курЯтникам, но он отказалсЯ.
     - Ѓудет с менЯ. …ще попадешь, как кочет в лапшу!
     "•алдеи",  удивленные внезапной робостью своего  атамана,  презрительно
сплевывали сквозь зубы,  но,  получив два-три раза отказ,  перестали и звать
€ванку.
     Ћн выбрал пору темных безлунных ночей и уселсЯ ждать с вечера на берегу
‚еликой.  ‘ердце его  гулко стучало:  на  лугу  раздалсЯ топот коней,  ближе
послышалось фырканье,  и прозвенело тонкое,  нежное ржанье...  Џальцы €ванки
судорожно распутали уздечку,  которой он был подпоЯсан, как кожаным кушаком,
и большой ломоть свежего хлеба из-под рубахи вывалилсЯ на траву.  €ванка его
подобрал и без мысли поднес ко рту,  но вдруг вспомнил,  что он припасен длЯ
другого... ‘унув опЯть за пазуху вкусный, душистый хлеб, он стал ожидать...
     Њонастырские "царские" кони  бродили  невдалеке.  Ќе  только  шаги  или
фырканье,  даже мЯгкий хлест их хвостов по крупам и  то становилсЯ слышен...
Ћдин из  коней уже щипал траву возле €ванки.  Ќежные,  теплые губы доверчиво
коснулись ладони €ванки,  подбираЯ с нее хлеб.  €ванка просунул морду конЯ в
уздечку...


        5

     Љогда  погонЯ его  настигла,  €ванка спрыгнул с  конЯ,  хлестнул его  и
скатилсЯ в кусты под обрыв к ‚еликой. Ћн думал, что скрылсЯ, но в тот же миг
за ним под обрыв,  ломаЯ кусты, прыгнул кто-то другой. “дар по лбу навЯзнем*
ошарашил €ванку...  Ћн  очнулсЯ  свЯзанным у  костра  мирожской монастырской
конюшенной братии.  …два он шевельнулсЯ, седой бородатый старик - конюшенный
старец Џахомий - склонилсЯ над ним.
     ______________
     * ЌавЯзень -  самодельный кистень,  палка с навЯзанной на веревку гирей
или камнем.

     - Ќу как,  свет, башка-то цела ли? ЂфонЯ, вишь, на руку тЯжек, до мозга
пробил бы - и то не диво!.. –ела?..
     €ванка закрыл глаза и смолчал.
     - ‡нать,  Языка отшиб...  ѓоловой-то  был малый слаб,  без того видать:
нешто умный полез бы  по царски-то кони!  ЊЯкинный дурак был малый!  ‡а то и
башки его нече жалеть.  Ѓрось-ка сучьев еще,  ЂфонЯ, к рассвету-то зЯбко. „а
слухай,  брат;  дале ту сказку: "Џривел он конЯ-то на торг. ‚се диву дались:
ну ко-онь!  Ђж весь пышет и  кожа всЯ ходит.  Ђн тут и Ярыжный увидел и весь
затрЯссЯ.  ѓлЯдь под брюхо -  тавро:  два жуки шестилапых.  Ћн  цап за узду.
Љонь,  мол,  мой!  Њалый в  слезы...  Ђ тот в караул.  ‘пору,  крику!  Ќарод
окружил, схватили его да вЯзать, да на съезжу..."
     - Ђ после? - спросил от костра послушник.
     - Ђ после что ж:  праву руку отсекли на площади да пустили.  ‡най, мол,
тать, как арабской масти красть аргамаков!
     “  костра  послышалсЯ тонкий  и  нежный  напев  свирели.  €ванка слегка
приоткрыл глаза.  ’рое  монахов  возле  огнЯ  спали.  Ѓодрствовали старец  и
молодой послушник ЂфонЯ,  огромный,  плечистый детина.  Ѓыло странно видеть,
как  этот  громадина-богатырь  извлекает из  дудки  звуки,  подобные нежному
девичьему напеву.
     - Ќу  как,  свет,  очухалсЯ,  что  ли?  -  вдруг спросил снова Џахомий,
взглЯнув на €ванку и встретившись с ним глазами.
     €ванка едва шевельнул губами, но не ответил.
     - ЂфонЯ, дай крестнику молочка, - велел старец.
     ЂфонЯ оставил дудку и сунул €ванке в рот горлышко сулеи. €ванка жадно и
торопливо глотал молоко.  Џослушник не  отнимал сулейки,  пока она не  стала
пуста.
     - ‘пасибо, - шепнул €ванка.
     - Ќу, знать, Языка не отшиб, слава богу! - сказал старец.
     - ђазвЯзали б, ишь руки зашлись, - обнаглел €ванка.
     - ’ы,  малый,  смел,  Я глЯжу, - возразил монах. - ’ы чей? - внезапно и
строго спросил он.
     - Џароменска звонарЯ €стомы, - невольно ответил €ванка.
     - —уден дар  у  отца  твоего -  звоном тешить сердца людские...  Ђ  сын
конокрадом вырос...  ‘рамно! - сказал старец. - Џошто же, свет, за экое дело
взЯлсЯ?  Љонь-то царским тавром клеймен -  куды дел бы?  „урак ты, голубчик,
мЯкинный дурак,  да и  ну!..  ’ы б,  свет,  прежде размыслил...  Ђфоне скажи
спасибо за ласку: как увидал, что ты замертво пал, - он и в слезы. Џрискакал
Я,  глЯжу - ты лежишь, а он плачет, как словно над братом. "’ы что?" - "’атЯ
насмерть зашиб,  возьми бог  мою  силу дурацку!.."  џ  мол:  "Ѓога моли -  и
очнетсЯ".  Ћн господу и обещал: коль очнешьсЯ, то без сыску тебЯ спустить да
педелю подрЯд бить двести поклонов...  Ќу и  милостив бог -  знать,  поклоны
Ђфонькины любит: тебе, дураку, живот воротил. ђазвЯзать, что ль?
     €ванка вздохнул.
     - €ди,  Ђфонька,  распутывай крестника сам. џ узлы твои не люблю - дюже
туги.
     - Џущай потерпит,  - отозвалсЯ великан. - џ за него, окаЯнного, сколько
поклонов выбью. Џущай полежит да помучитсЯ тоже - не сдохнет!
     - ЂфонЯ приговорил.  ‡нать,  лежи да не охай! ђассветет - Я тебЯ к отцу
сведу,  -  весело заключил Џахомий.  - Ђ ты, ЂфонЯ, на дудке покуда, что ли,
сыграй.
     Ќе  говорЯ ни  слова,  послушник уселсЯ перед  костром и  опЯть затЯнул
грустным посвистом камышовую девичью или, может быть, птичью песню.
     - Љак  звать-то?  -  вполголоса  спросил  старец  €ванку,  стараЯсь  не
помешать нежному пенью свирели.
     - €ваном.
     - ѓлуп ты, свет €ван! џ чаю, ты мыслил с того конЯ богатым вчинитьсЯ?
     - Њыслил, - призналсЯ €ванка.
     - ‚оровство, свет, не к прибыли, а вору к погибели. ‚оровать вольно, да
бьют больно. —его с тобой ныне деЯть? Ќа съезжу свел бы Я, да, вишь, ЂфонЯ у
бога  тебЯ  отмолил...  ‘веду тебЯ к  батьке твоему -  пусть клюшку купит да
крепче лупит...
     ‘тарец помолчал.
     - „оброму обучалсЯ ль чему?  -  внезапно строже и суше спросил у €ванки
монах.
     - “ Џрохора у Љозы в гончарне.
     ‘тарец взглЯнул с усмешкой:
     - ’ы, что ль, грамотей-то? Ќаместо трав всЯкие неладны слова писал?
     - џ.
     - Џрогнал тебЯ Џрохор?
     - Џрогнал, - призналсЯ €ванка.
     - ‚ишь,  свет,  кругом нелады:  иному грамота в голову, а иному нивесть
куды! Ћпосле Џрохора у кого живешь?
     - †ил у Њошницына, кузнеца.
     ‘тарец взглЯнул еще веселее.
     - Њех из кузни в кабак притащил?  -  спросил он,  и морщинки, как лучи,
брызнули вокруг его глаз сдержанным смехом.
     - Ћтколе ты знаешь? - спросил удивленный €ванка.
     - ‘тало, ты тащил мех?
     - џ.
     - ‚ыгнал и кузнец тебЯ? - строго спросил монах.
     - ‚ыгнал.
     - Џрохор выгнал,  Њихайла выгнал,  ну ты и  умыслил пойти в  конокрады.
„обро!  ђемеслу не  обучен,  так батьке на  радость хоть татем стал -  то  и
слава!.. ‘просЯт батьку: "Љто сын твой?" - "’ать". - "Ќу, стало, и сам ты на
ту же стать".  ’ут батьке и  честь!  -  заключил монах.  -  ‘ветает,  глЯди.
Џора...  ђазвЯжи-ка его,  ЂфонЯ.  ‘веду его к  батьке на радость,  -  сказал
старец с горечью, и глаза его уже не смеЯлись, а глЯдели с укором и грустью.


        6

     Љогда старец Џахомий привел к €стоме конокрада €ванку, звонарь просидел
целый час  на  лавке,  не  в  силах вымолвить слова и  лишь пожевываЯ губами
кончик седой бороды...
     - ‚анЯ,  -  тихо сказал он  наконец,  когда вышла из  дому бабка и  они
остались вдвоем. - ‚анЯ, вором стал?
     - ‚ором, - прЯмо взглЯнув на него, призналсЯ €ванка.
     €стома взЯл его за руку,  вывел на середину избы и,  обернув в передний
угол,  лицом к  иконе,  сам стал на колени и  за собой потЯнул сына.  €ванка
опустилсЯ на колени рЯдом с отцом.
     - ѓосподи!  -  страстно воскликнул €стома.  -  Џрости менЯ,  окаЯнного,
боже,  что сына гублю!..  …й,  господи,  боже мой,  обещаюсь вина не  пить и
честно трудитьсЯ и сына €вана, раба твоего, добру обучать...
     Ћн перекрестилсЯ и дернул €ванку за рукав.
     - ЋбещайсЯ богу заповедь помнить, не красти добра чужого.
     - Ѓедных не крал,  а богатых добро покрасть -  грех ли есть? - возразил
€ванка.
     - €ван, погубишь себЯ... ’ы мне одна надежда, а чуть палачу не попал, -
укорил звонарь.  -  ‘лышь,  €ван,  Я  обещалсЯ богу  вина  не  пить.  ‘танем
горшечное дело править!
     - €н станем! - обещал €ванка.
     ‘ этого днЯ €стома покинул кабак.
     €зредка, проходЯ по улице, позабывшись, сворачивал он к широкой красной
двустворчатой,  гостеприимно распахнутой  двери,  но  вдруг,  спохватившись,
спешил убратьсЯ...
     Џереведенный на  времЯ  в  город Џорхов стрелецкий старшина Џрохор Љоза
поручил по-соседски €стоме беречь оставленную гончарню. Ћна стоЯла брошеннаЯ
без дела,  и €стома подумал,  что в том не будет обиды, если он возьметсЯ за
промысел в Џрохоровом покинутом сарае.
     €стома  устроил  за  поповским огородом свою  гончарню.  €ванка  дружно
работал с отцом, не без причуд, но во всем помогаЯ ему.
     €ногда  €стома сердилсЯ,  когда  €ванка,  наскучив однообразием работы,
выделывал штуки:  то налеплЯл козью голову на рукомойник, то вылепливал рыло
свиное на глинЯном кувшине... Ќо вскоре €стома заметил, что странный €ванкин
товар быстрее сбывалсЯ с рук.  Ћн перестал ворчать, и тогда €ванка надумал к
свЯткам наделать на  торг глинЯных харь*,  и  в  долгие осенние вечера он их
усердно раскрашивал краской, купленной в лавочке у богомазов.
     ______________
     * •ари - маски длЯ свЯточных рЯженых.

     Љ  рождеству €стома  пристроилсЯ исполу  торговать в  лавку  к  старому
посадскому горшене.  ѓлинЯнаЯ посуда была у псковитЯн в ходу,  но еще ходчее
шел на т