а,  Я тебЯ
научу.
     €ванка всегда охотно бежал к отцу.
     - Ќу-ка, стукни мне в зубы, - говорил €стома, нагнувшись к нему. - ’ак!
‡дорово!  Ђ теперь по шее вмажь!  ‹овко!  Ђ теперь под микитки... „а нет, не
так. ‚от Я тебЯ научу под микитки.
     Ћн  легонько тыкал кулаком,  €ванка валилсЯ с  ног,  но  не  ревел,  он
вскакивал снова на ноги и угощал отца кулаком...
     - “чись,  учись, сынок, тумаки давать, - говорил €стома. - “ кого своих
много, тому другие не дадут, а у кого нет, с тем каждый поделитсЯ.
     Љогда  €ванке минуло восемь лет,  на  кулачной учебе  впервые разбил он
отцу в кровь губу.
     - Ќу,  хватит  тебЯ  обучать,  -  сказал  €стома,  -  остальному ребЯта
выучат...
     Љогда €ванке было  года четыре,  у  него родилась сестра ѓрунЯ.  €ванке
пришлось быть нЯнькой, смотреть за девчонкой, сидеть у люльки и забавлЯть ее
глинЯной погремушкой. ѓрунЯ подросла - и он стал таскать ее за руку. ѓрунька
была рева,  и  если брат убегал с  ребЯтами,  она поднимала такой крик,  что
тотчас ему приходилось бросать игру и заниматьсЯ с ней.
     —тобы утешить реву, €ванка ей пел, что пелось, - про сороку-ворону, про
серого волка,  про  заиньку,  а  если ему  не  хватало этих песен -  он  сам
принималсЯ складывать новые...  Ќо  когда  сестра  засыпала,  он,  не  терЯЯ
минуты, выскакивал из дому и мчалсЯ стремглав подальше...
     €ванке было семь лет,  когда родилсЯ у него братишка, которого в памЯть
пропавшего брата назвали ”едей.  €ванка бы огорчилсЯ его рождением,  если бы
ему пришлось опЯть начинать сначала "сороку-ворону" и погремушку, но тут как
раз перед самым рождением ”едюньки Явилась в дом бабка Ђриша...
     Џосле рождениЯ ”едюньки ЂвдотьЯ занемогла.  Ѓольше года она  была не  в
силах поднЯтьсЯ,  хотЯ,  по  совету знахарок,  €стома выпрашивал длЯ  нее  у
попадьи то сала, то меду, а бабка настаивала ей разные "добрые" травы...
     „лЯ охраны Ќемецкого двора и  самого ‡авеличьЯ невдалеке от Џароменской
церкви,  где звонарил €стома,  жило с десЯток стрельцов{48}. „ом стрелецкого
старшины   Џрохора   Љозы   находилсЯ   позади   церкви.    ‘трельцы   редко
довольствовались царским стрелецким жалованьем.  “  каждого из них было свое
хозЯйство,  свой промысел,  ремесло, которое помогало кормитьсЯ. Џрохор Љоза
был горшечник.  €стоме везло на соседей-горшечников.  ‡а рубежом у него тоже
был горшечник сосед - ‚аська ‹оскут, поиски которого привели €стому с семьей
к несчастьЯм и бедам.  —тобы не голодать, €стома смолоду работал на ‹оскута,
узорЯ  блюда и  кувшины.  ’еперь он  стал  брать работу у  соседа-горшечника
Џрохора Љозы.
     ђаботаЯ сам, €стома стал приучать к работе и старшего сына Џервушку.
     Љогда €стома с  Џервушкой работали красками,  €ванка глЯдел завистливым
взглЯдом. €стома, заметив это, подбодрил его:
     - Ќу, ну, попытай.
     € обрадованный €ванка взЯлсЯ за работу.
     ђабота была без выдумки.  €стома знал всего пЯть старых узоров - листьЯ
да огурцы,  петушки, да кони, да розаны. …ще пЯток узоров из тех же огурцов,
петухов да  розанов,  расположенных на  иной  лад,  делал  сам  Џрохор Љоза.
Џокупатель эти узоры любил и не желал других.
     Џервушка делал все аккуратно,  во всем подражаЯ отцу,  не отступаЯ ни в
точке,  ни  в  черточке,  €ванка же с  первого раза стал мазать на свой,  на
особый лад.
     - Ќе так, - поправил Џервушка.
     - Њой лучше! - заспорил €ванка.
     Џервушка хотел у  него  отобрать работу.  Ќо  отец,  взглЯнув на  узор,
рассудил продолжать.  ќто поддало жару фантазии живописца,  и  он  продолжал
разделывать небывалые на горлачах и блюдах цветы и узоры. ’ак он работал днЯ
три.  Ћднако,  когда на  четвертый день €стома велел ему  сесть за  роспись,
€ванка надулсЯ.  Ћн  не  ждал,  что  так  скоро  забава станет работой.  …му
хотелось удрать к  ребЯтам играть.  ‘о  скучающим видом,  тЯжко вздыхаЯ,  он
сидел  рЯдом с  Џервушкой,  черту за  чертой повторЯЯ привычный узор  брата,
ошибалсЯ,  путал и наконец,  убедившись сам,  что ничего не выходит,  горько
заплакал...
     - Џусти уж его. Ќе может дите, пусти! - вступилась бабка.
     €стома махнул рукой и отпустил.


        2

     ‡а  высокой  оградой позади  Љозина  дома  был  сад,  в  котором ребЯта
охотились за кислыми Яблоками.
     ‘ын  стрелецкого старшины ЉузЯ  не  ладил с  ребЯтами.  Ћн  был  толст,
неподвижен,  не мог быстро бегать,  и когда принимали ребЯта его в игру,  то
забавлЯлись лишь тем, что мучили бедного толстЯка, "заваживаЯ" до слез...
     ’огда у стрелецких ворот поЯвлЯлась мать.
     - Љузька,  пошел домой!  ‘коль раз говорила тебе: не водись с голозадым
отродьем! - кричала она Љузе.
     € он шел покорно домой,  больше всего негодуЯ на мать, котораЯ отрывала
его  от  общей игры,  хотЯ  мучительной,  горькой,  но  нарушавшей печальное
одиночество его детства... ђебЯта работных и кабальных людей, живших вокруг,
отплачивали Љузе за то,  что его мать с презрением отзывалась о подневольной
и  голодной доле  их  собственных матерей и  отцов.  €  пуще  других изводил
толстЯка €ванка...
     Ќесколько раз  стрелецкий старшина жаловалсЯ €стоме  на  озорного сына.
Њного раз порывалсЯ и сам изловить €ванку...
     ЉузЯ,  чтобы привлечь к себе ребЯт, набирал в саду полную пазуху Яблок,
выходил за ворота и,  усевшись на лавочке, угощал недавних обидчиков. ђебЯта
же  наедались Яблок,  потом отбегали подальше и  начинали новую злую потеху,
швырЯЯ в того же Љузю огрызки.  …му бывало обидно,  но он смеЯлсЯ,  чтобы не
плакать.
     Ћднажды во  времЯ такой забавы €ванку сердито схватил за  шиворот Љузин
дЯдЯ,  псковский хлебник ѓаврила.  ЌесмотрЯ на крики и визг,  хлебник втащил
его в дом.
     - Џошто  обижаешь Љузю?  -  грозно  спросил  он,  поставив перед  собою
оробевшего пленника. - Ќу, сказывай, воробей! - настаивал хлебник, не умеЯ в
светло-русой широкой своей бороде сдержать улыбку при взглЯде на струсившего
мальчишку.
     - Ђ  ему все равно -  он дурачок,  -  бойко отрезал €ванка,  ободренный
улыбкой ѓаврилы.
     - Ђ давай-ка спытаем,  кто из вас дурачок,  -  серьезно, как взрослому,
возразил дЯдЯ.
     € он обратилсЯ к Љузе,  который приплелсЯ за ним в дом, и стал им обоим
задавать загадки.  ЉузЯ разгадываЯ метко и верно, €ванка же никак не попадал
в цель.
     ЉузЯ  тихонько шепнул  отгадку,  но  €ванке  стало  досадно говорить по
подсказке, и он угрюмо молчал.
     - Ќу, кто же из вас дурачок? - спросил хлебник.
     - ‚идно, Я, - призналсЯ смущенный €ванка.
     - џ мыслю, ни ты, ни он, - возразил Љузин дЯдЯ.
     - Ћн хитрей, - продолжал €ванка.
     - •итрей?  Ќу  и  быть ему думным дьЯком,  -  захохотал дЯдЯ и  щелкнул
€ванку в лоб.
     - Ђ мне воеводой: Я сильный да смелый, - заключил €ванка. - ќй, думный,
пойдем, что ли, в бабки играть!..
     - „умный,  отколь у  тебЯ столько смекалки на  все загадки?  -  спросил
€ванка днЯ через два.
     - Ћт грамоты, - просто призналсЯ толстЯк.
     €  рассказал,  что уже две зимы пономарь его учит грамоте.  ’ак захотел
дЯдЯ ѓаврила,  чтобы потом ЉузЯ ему помогал в  торговле.  €  все те загадки,
которые спрашивал дЯдЯ, написаны в книге.
     €ванка попросил:
     - „умный, а думный, тебЯ пономарь учит, а ты менЯ обучи.
     - Ђ как же Я тебЯ драть стану? - опасливо возразил толстЯк.
     - Џошто же драть? - удивилсЯ €ванка.
     - „лЯ  подспорьЯ.  ЊенЯ  пономарь постоЯнно дерет,  чтобы грамота лучше
шла.
     - Ђ грамота входит в зад али в голову? - живо спросил €ванка.
     - Њыслю, что в голову, - озадаченно молвил ЉузЯ.
     - ѓрамота в голову -  а зад дерут?  - развел руками €ванка. - Ќу, давай
так:  ты менЯ будешь учить,  а  Я  тебЯ драть -  не все ли равно,  чей зад в
ответе!..
     Ќачать обучение €ванки помог Љузе тот же дЯдЯ ѓаврила,  долго гостивший
у них и постаравшийсЯ сблизить ребЯт меж собой.
     €ванка за зиму обучилсЯ читать и начал писать буквы.
     - ‚ерно,  пономарь тебЯ  за  двоих драл,  что  мне  твоЯ  грамота даром
даетсЯ, - сказал €ванка своему молодому учителю.
     ђебЯта стали друзьЯми.
     ѓрамота за год сдружила их,  как не могло бы сдружить никакое озорство.
Ћт этой дружбы €ванка стал несколько тише, а ЉузЯ смелее.
     Ќа   Ќемецком  дворе  длЯ   услуг  жил   старик  Љалиник  с   дурачком,
двадцатилетним дылдой  ЏетЯйкой.  ЏетЯйка  рубил  дрова,  чистил  конюшню  и
подметал во дворе,  а в остальное времЯ сам с собой у ворот играл в денежки.
ЉузЯ до  того осмелел,  что  вместе с  другими ребЯтами забавлЯлсЯ,  отнимаЯ
иноземные денежки у ЏетЯйки, который смешно ревел на все ‡авеличье, и дразнЯ
глуховатого деда ѓлухой Љалиной, а рЯбоватого внука - ђыжей ђЯбиной.
     €ванка тащил Љузю во все игры и  не давал в  обиду.  ‡а то полюбили его
мать и отец Љузи.
     Ћднако за  то  же  самое -  за дружбу с  Љузей -  невзлюбила его другаЯ
соседка,  подьЯчиха Ћсипова,  сын которой,  ‡ахарка, был одинок, как и ЉузЯ,
потому что подьЯчиха считала посадскую мелкоту не под стать себе и запрещала
‡ахарке водитьсЯ с "халдеЯми", как называла она ребЯт ‡авеличьЯ. —истенького
и откормленного подьЯческого сынка €ванка и ЉузЯ вместе с другими "халдеЯми"
дразнили: "Џан ’рык - полна пазуха лык".


        ѓ‹Ђ‚Ђ —…’‚…ђ’Ђџ


        1

     „линными и  дождливыми осенними вечерами €ванка сидел у  Љузи,  играЯ в
кости  на  орехи,  когда  -  на  щелчки...  ‡асидевшись поздно,  €ванка  тут
оставалсЯ и ночевать,  забираЯсь с Љузей на теплую печку... € вот в такой-то
дождливый вечер  заехал  проездом из  дальних  сел,  не  успевший до  запора
‚ласьевских ворот{52} попасть в  город,  виновник Љузиной дружбы с  €ванкой,
дЯдЯ ѓаврила.
     ‚ доме вздули огонь,  захлопотали. Љузин отец с фонарем ходил в погреб.
Ќа шестке трещала лучина, шипело сало на сковороде.
     ђебЯта проснулись.
     Љузин отец расспрашивал шурина о  новостЯх,  о ценах на жито,  стукалсЯ
кружкой о кружку, и оба большими глотками пили хмельный мед...
     ђебЯта не утерпели: один за другим повернулись они головами в избу...
     - ќй, воевода, здоров! - окликнул ѓаврила €ванку.
     €ванка спрЯталсЯ в  угол,  но  когда ЉузЯ  спустилсЯ с  печи -  за  ним
осмелел и €ванка.
     - Ѓрысь  на  печку!  -  погнал их  обоих Џрохор,  отец  Љузи,  но  мать
вступилась за  них,  а  дЯдЯ ѓаврила позволил остатьсЯ и  даже поднес им  по
глотку пьЯного меда...
     ђебЯта любили наезды дЯди ѓаврилы. Ћн приезжал словно совсем из другого
мира: рассказывал об огненном шаре, упавшем на землю во времЯ грозы за селом
„убровно, о торжественном въезде в Ќовгород нового воеводы, о жизни в Њоскве
и даже о том,  как в одной из церквей в ’вери чудом сама возгорелась свеча в
алтаре.
     - Љузька,  вот  бы  у  нас  такое хоть раз трапилось!*  ‚  иных городах
всегда, а у нас и нету! - сетовал €ванка.
     ______________
     * ’рапилось - случилось.

     € вот в прошлый раз дЯдЯ ѓаврила привез весть о том, что через Џсков по
снежному первопутку должен  проехать в  Њоскву  королевич „атской земли,  за
которого царь выдает свою дочь, царевну €рину Њихайловну{53}... ќто известие
взволновало ребЯт,  и особенно €ванку.  …му казалось,  что это сама сказка с
Ясной звездой во лбу,  с месЯцем в косе промчитсЯ по улицам города в золотой
карете,   а  если  прицепишьсЯ  на  запЯтки,  как  знать,  может,  и  унесут
сивки-бурки в волшебное тридесЯтое царство...
     —ерез  несколько дней  о  предстоЯщем приезде королевича заговорил весь
город:  по городским площадЯм,  вечерами на лавочках у ворот,  в кабаках или
расходЯсь из  церквей,  горожане только и  толковали о  предстоЯщей свадьбе,
словно  царевна вместе  с  заморским мужем  должна была  поселитьсЯ в  самом
Џскове.
     ђебЯта ждали,  что  и  на  этот  раз  дЯдЯ ѓаврила расскажет что-нибудь
похожее на сказку,  но вместо того он говорил о  ценах на мед и  на мЯсо,  о
том, что немцы скупают во множестве кожи, сало и воск...
     €ванка не выдержал и спросил:
     - ѓаврила ‹евонтьич, а когда королевич приедет, возьмешь нас в город?
     •лебник и Џрохор оба громко захохотали.
     - €  то,  видно,  взЯть:  без  воеводы какаЯ уж  королевичу встреча!  -
воскликнул хлебник.
     €, понизив голос, уже обращаЯсь к Џрохору, хлебник рассказал о том, как
продал он на Ќемецкий двор жита и длЯ того приезжал к немцам,  а там при нем
датский купчишка повздорил о  ценах  со  псковским купцом €ваном “стиновым и
стал похвалЯтьсЯ...
     ’ут хлебник оглЯнулсЯ по сторонам и прошептал:
     - "‚аш-де  царь пива много пьет да  преставитсЯ скоро,  а  тогда-де наш
королевич в его место сЯдет, и мы вас, русских купчишек, тогда задавим..."
     - Ђ может, по дурости бЯкнул! - громко добавил хлебник.
     Џрохор значительно покачал головой. Њать Љузи перекрестилась:
     - €збави бог от напасти!
     €ванка не смел пересказать дома рассказ хлебника, но бабка Ђриша, придЯ
из  города,  сама рассказала о  том же,  добавив,  что девЯть тысЯч датского
войска уже стоЯт наготове у рубежа.
     ЂвдотьЯ и  бабка  в  те  дни  обсуждали судьбу  царевича ЂлексеЯ и  его
сестры, словно то были родные и близкие.
     - Љак пташку младую, царевну отдать за латинца! - сокрушалась бабка.
     Ћна начала вспоминать о былой ‘муте, о разорениЯх, голоде и пожарах.
     ‚есь народ зашепталсЯ о том же...
     ‚ два днЯ на торгу вздорожал хлеб, из продажи пропала кожа и возросли в
цене сало и мед...
     Љто-то  шепнул,  что  мужики  привезут хлеб  только за  соль.  ѓорожане
кинулись к  солЯным  ларЯм,  огромными очередЯми стали  у  лавок  за  солью,
отгонЯЯ от  купли приезжих из  деревень мужиков...  ‚оевода выслал стрельцов
разогнать "солЯные хвосты",  но из толпы пригрозились стрельцам, что дома их
пожгут, и они разошлись...
     ’огда  вдруг  по  торгу,  вскочив на  дощан,  закричал ко  всему народу
боЯрский мужик Ђнтон:
     - ‡а  €суса •риста!  ‡а православный люд!  ‡а царевича русского постоим
всей землей - немцев не пустим престол воевать в Њоскве!..
     € еще он кричал:
     - Ѓратцы, народ! Џора побить изменных боЯр да немцев!
     Ќарод всегда был готов видеть изменников в  богатых людЯх -  и в боЯрах
больше,  чем  в  ком-либо  ином.  ќто  представление крепко было во  Џскове,
хранившем предание об изменнике ’вердиле{54},  продавшемсЯ немецким рыцарЯм.
Ћсобенно укрепилось представление о  боЯрской измене  после  того,  как  сам
грозный царь €ван ‚асильевич объЯвил их своими врагами,  создал опричину{54}
и выводил огнем и железом корни боЯрской измены. …ще больше того убеждение в
изменнической природе  боЯрства  подтвердили в  народном сознании многие  из
боЯр,  в годы ‘муты переметнувшиесЯ на сторону иноземцев - полЯков и шведов.
‚от  почему  призыв побивать изменных боЯр  и  немцев разжег страстью сердца
псковитЯн.  Ќо  боЯр не  было во Џскове,  и  толпа псковитЯн откликнулась на
призыв Ђнтона криками, что надо пожечь Ќемецкий двор...
     "Љликуна" Ђнтона  по  воеводскому приказу схватили и  свели  в  съезжую
избу. Џо городу бегала простоволосаЯ его жена, баба Ђнтониха, и причитала:
     - ‡а правду божью, за русских людей Ђнтона схватили!..
     …й подавали деньги на корм длЯ Ђнтона*.
     ______________
     * ‚ тюрьме заключенные должны были кормитьсЯ за свой счет.

     ’огда воевода удвоил стрелецкие караулы у  городских ворот и  послал по
сотнЯм  указ  безъЯвочно не  держать во  дворах  никаких проезжих и  пришлых
людей. ќтот указ прочли по торгам во Џскове и слободах.
     - ‚от чего от твоего королевича!  -  попрекнул ЉузЯ €ванку. - "‡везда-a
во лбу!"  -  передразнил он своего пылкого друга.  -  …го в  зЯтьЯ,  а он на
нашего же царЯ!
     €ванка смутилсЯ,  словно именно он задумал отдать царевну за иноземного
принца.
     - Ђ дЯдЯ ѓаврила чего сказал:  может,  сдуру тот немец бЯкнул! - как бы
себе в оправдание, напомнил €ванка Љузе.
     Ђрхиепископ в  соборе и попы по церквам в проповедЯх разъЯснЯли народу,
что  замужество царевны ведет  не  к  войне,  а  к  добру  и  миру...  Ќарод
успокоилсЯ.  €ванка  и  ЉузЯ  снова  с  нетерпением  стали  ожидать  проезда
небывалого гостЯ...


        2

     Џо первым заморозкам из Њосквы во Џсков приехал отрЯд дворЯн во главе с
боЯрином кнЯзем ћрием ‘ицким,  которого царь  послал длЯ  встречи на  рубеже
будущего своего зЯтЯ*.  ‘  боЯрином прискакала свита  в  две  сотни  человек
дворЯн и боЯрских людей.
     ______________
     * Џроезд королевича относитсЯ к 1644 году.

     ђазместившись по  обывательским дворам,  они  забавлЯлись целыми  днЯми
тем, что, красуЯсь по городу на конЯх, пугали криками базарное скопище.
     Ќа  третий  день  воевода  устроил  длЯ  них  охотничью  потеху.   ђади
дворЯнской охоты послали по  лесу  сотню стрельцов и  сотню посадских парней
колотить в жестЯные ведра, чтобы выпугивать зверЯ.
     Љак  же  было  завидно €ванке глЯдеть на  старшего брата  Џервушку,  за
статность и  красоту взЯтого на дворЯнскую охоту и  в  число людей,  которые
будут стоЯть у въезда в город при встрече королевича!
     ‘о псковских горожан брали денежный сбор на постой дворЯн,  на подводы,
на корм коней.  € горожане ждали,  что все расходы окупЯтсЯ, что на радостЯх
длЯ  встречи принца-жениха в  этот  день по  улицам будут поставлены бочки с
вином и королевич накормит-напоит весь город.
     ‡а три днЯ до торжества весь простой люд из соседних деревень и посадов
согнали с метлами и лопатами очищать от снега дороги вблизи Џскова.
     Ћборванных людей  при  проезде королевича не  велели  пускать близко  к
дороге,  чтобы "не печаловать принцево зрение".  ’ем,  кого выбрали стоЯть у
дороги до городских ворот и по улицам при проезде нареченного царского зЯтЯ,
дали на день надеть новое платье.
     Џервушка с  утра перед встречей до  того красовалсЯ своей одеждой,  что
даже  в  избе не  хотел снимать новой волчьей шубы,  крытой синим сукном,  и
мЯгкого теплого треуха. €ванке казалсЯ он почти что королевским боЯрином.
     Љогда  пришел  день  встречи  королевича,  Џервушка  покрасовалсЯ перед
девицами, выступаЯ по церкви во всем новом, довольный и гордый собой.
     Џосле  обедни  весь  народ  устремилсЯ к  городским стенам,  к  ‚еликим
воротам и разместилсЯ везде по дороге проезда в Љром.
     ЏоднимаЯ снежную пыль,  пышный поезд скакал по широкому полю.  Љачались
пестрые перьЯ на шлЯпах иноземцев;  играЯ и горЯчась, плЯсали сытые кони под
свитой королевича и под дворЯнами, выехавшими длЯ встречи.
     Ќад  всей  толпой  поднималсЯ  пар,  сверкающий серебром  под  солнцем.
Џестрые значки  на  копьЯх трепал ветер,  блистали лезвиЯ бердышей и  стволы
пищалей.
     ђебЯта,  чтобы лучше видеть,  забрались на  городские стены,  на  крыши
домов, на заборы и на деревьЯ.
     Ћкруженный всадниками,  показалсЯ золоченый возок королевича с коронами
и  гербами.  „аже  кони были покрыты бархатными чепраками,  шитыми золотом и
серебром.
     Ќарод кланЯлсЯ, кричал и махал шапками.
     ‚ толпе при въезде в город,  у самых ворот,  задние давили передних,  и
передние поневоле сгрудились и  преградили путь.  ’огда  пристав и  боЯрские
холопы,  чтобы показать будущему царскому зЯтю  свое  усердие,  бросились на
толпу с  плетьми и без милости потоптали конЯми многих людей.  €ванка вместе
со своими сверстниками видел, как боЯрские холопы больно хлестнули плетью по
шее  Џервушку,  который скорчилсЯ,  закричал и,  не  помнЯ себЯ,  кинулсЯ на
дорогу,  но  тут  подскакал второй боЯрский слуга и  сбил его  с  ног конем.
€ванка не видел,  что делалось дальше.  Ћн с криком и плачем бросилсЯ вниз и
рвалсЯ в  тесноте к  брату.  Џервушку вынесли из  толпы только тогда,  когда
поезд скрылсЯ за поворотом по пути в Љром.


        3

     Џосеченный плетью до крови на шее и  на щеке,  помЯтый конем,  Џервушка
лежал на печи и охал. Ѓабка Ђриша клала ему припарки...
     - Џриехать еще не поспел, а велел народ конЯми топтать да плетьми сечь!
- воскликнула бабка. - Ѓыть беде!
     € многие из народа были повергнуты снова в смущенье.
     „ЯдЯ ѓаврила взЯл с собой €ванку и Љузю в город.  Ћни гулЯли по широким
улицам Џскова,  глазеЯ по сторонам,  ожидаЯ встретить королевича среди пышно
одетого городского люда...  ‚ечером они глЯдели, как в Љроме у ЉнЯжого двора
в честь королевича жгли на плошках смолу.
     ЉнЯжой  двор  охранЯли стрельцы с  бердышами.  Ћт  пылающих плошек  шел
густой,  темный дым,  и тЯжелаЯ копоть садилась на снег. ‡еваки толкались по
улице.  €ные еще почему-то ждали, что королевич станет из окон кидать деньги
народу.
     €ванка и ЉузЯ ухитрились проникнуть в самый двор. ‚о дворе кучки челЯди
у  костров черпали ковшами вино  из  бочек.  Љоролевские у  одного  костра и
боЯрские слуги у  другого -  немцы и  русские -  все  были в  хмелю,  громко
кричали, и нескладные их тени на сугробах снега, как вороны крыльЯми, широко
махали длинными руками.
     ‚ доме шел пир, и окна его были освещены до самой глубокой ночи...
     Љоролевич утром собралсЯ ехать.  ‚оевода,  дворЯне, богатые купцы вышли
его провожать.  Џодали принцев возок.  ѓордо поднЯв голову,  королевич важно
сошел с крыльца.  Љонные слуги окружили возок,  и один торжественно и широко
распахнул дверцу...
     “лыбка  сбежала разом  со  всех  лиц  -  удивительный небесный бархат с
вышитыми серебрЯными звездами и  цветами  был  оборван внутри  возка,  и  по
стенкам, как и на сиденье, повисли лохмотьЯ рогожи и войлок...
     Љоролевич обиделсЯ и  хотел уже так и  уехать,  но  воевода,  дворЯне и
большие посадские люди  Џскова  бросились уговаривать королевича,  чтобы  не
уезжал и не бесчестил города, а дождалсЯ часа два, пока починЯт его возок.
     ‚оевода был распален гневом: еще до приезда принца он посылал разведать
в других городах,  лежавших на пути,  -  в Ќовгороде и ’вери,  как там будут
встречать нареченного царского зЯтЯ, чтобы самому устроить встречу радушней,
пышней и  богаче.  „лЯ этого богатые торговые люди Џскова сложились вместе с
дворЯнами и  духовенством и  поднесли королевичу драгоценный кубок с  гербом
города{58},  полный золотых червонцев разных земель -  индейских, испанских,
голландских,  французских,  английских, греческих и персидских - старинных и
новых.  ’еперь,  после такой жестокой обиды,  подарок пошел прахом, и, чтобы
уладить беду,  воеводе и псковским богачам пришлось потратитьсЯ вдвое,  обив
возок изнутри соболЯми да пустив на полог к  санЯм голубых лисиц с  бобровою
оторочкой...
     ‚зглЯнув на обнову, королевич смиловалсЯ и обещал умолчать об обиде и в
Њоскве и  в  иных  землЯх.  Ћднако воевода,  боЯсь,  что  огласка пройдет от
недругов  стороной,  не  посмел  умолчать о  дерзостной выходке  псковитЯн и
послал в  Њоскву в  Џосольский приказ грамоту со своим объЯснением,  что "по
лихому умыслу,  ради  посрамлениЯ града  Џскова перед нареченным государевым
зЯтем, новгородцы или тверЯне, а точно неведомо кто, учинили нелепое дело: с
королевича ‚ольмарова возка  схитили бархат  с  шитьем  золотным.  €  в  том
псковских людей никакой вины нет, а соделано иногородними лихими заводчиками
воровски,  а с поличным вора поймать не довелось,  и гневатьсЯ королевичу не
на что, бо псковские всЯких чинов люди сторицей за ту обиду воздали, наместо
золотного  бархата  изукрасив  тот   ‚ольмаров  королевичев  возок  собольми
двусороками,  голубой лисицей да бобром, а такого богатства у немцев, ниже у
государей и анператоров иноземных невиданно. € на том бы государева гнева на
псковитЯн  не  пало,  а  на  иногородних  воров  затейщиков,  новгородцев да
тверЯчей, что глум учинили".
     Џосле  отъезда королевича по  городу  был,  однако,  учинен  воеводский
обыск...*
     ______________
     * ‚оеводский обыск - дознание, следствие.

     €ванка и ЉузЯ вернулись домой от дЯди ѓаврилы на следующий день.
     €ванка забралсЯ на печь к побитому брату.
     - Ћтплатил Я ему за тебЯ,  Џервунь!  - прошептал он и, вынув из пазухи,
показал лоскут бархата с шитыми звездами...
     - Љинь в  печку!  ‚  печку кинь,  телепень!  ‡наешь,  где батьке за  то
бывать! - прошипел Џервушка, выкатив от страха глаза.
     €ванка с  Љузей сожгли бархат в  печи,  да  и  золу закопали поглубже в
подполье...
     Ќо предосторожность не помогла. ‚оеводские ли сыщики оказались искусны,
или кто из стрельцов заметил Љузю с €ванкой, пробравшихсЯ на ЉнЯжой двор, но
только случилось так,  что глубокою ночью в  сторожку к  €стоме Явилось двое
стрельцов.
     - ‘ын звонарев €стомин €ванка дома ли? - спросили они.
     - Џошто вам дите?! - удивилсЯ €стома.
     - ‡ван в съезжую избу, - ответил стрелец.
     - €н Я с ним Явлюсь. Људы одного мальчишку!
     - “казал воевода длЯ тайного дела его одного привесть,  а  более с  ним
никому из родич не быть, - возразил стрелец.
     €стома в волнении разбудил €ванку.  €ванка струсил, но не показал виду.
Ћн хотел спросить, зовут ли с ним также Љузю, но вовремЯ промолчал...
     Ќа всю жизнь он запомнил тусклый подвал,  освещенный свечой,  скрипучий
голос дьЯка и режущий воздух свист розог... ЋтпускаЯ, ему велели молчать, за
что высечен,  пригрозив,  если будет ослушен,  вырвать Язык.  ’е же стрельцы
привели €ванку под утро домой.  Ћн свалилсЯ пластом,  весь в кровавых рубцах
от розог. € хотЯ €ванка дома не рассказывал ничего, Џервушка сказал €стоме и
матери о голубом королевском бархате...
     ЂвдотьЯ плакала над  побитым сыном.  Ѓабка Ђриша прикладывала к  рубцам
пареный шалфей.  ЉузЯ считал друга героем за то,  что и под розгами не выдал
его, а хлебник прислал ему большой белый калач и орехов.
     Ќа второй день, однако, боль не утихла. ђубцы вздулись и загноились. ‚о
сне €ванка стонал, тревожа покой всей семьи...
     Ќа  третий день €ванке было не  легче.  Ћн  плохо ел  и  от боли не мог
уснуть... Љузина мать с сыном прислала парную телЯчью печенку прикладывать к
ранам вместо шалфеЯ...
     Ќочью €ванка тоже не  спал.  —тобы не тревожить других,  он сделал вид,
что уснул,  даже слегка захрапел,  но когда ребЯта,  Џервушка, за ним отец и
мать откликнулись тем же,  он перестал притворЯтьсЯ.  Ћн сдерживал стон,  но
поминутно глубоко вздыхал...  ’огда бабка тихонько спустилась с  печи,  дала
напитьсЯ и села возле.
     - •ошь, басню скажу? - заговорщическим бодрЯщим шепотком спросила она.
     Џора ее сказок давно отошла длЯ €ванки.  Џравда,  как прежде,  любил он
послушать,  когда бабка рассказывала ”едюньке и ѓруне,  но,  считаЯ себЯ уже
взрослым,  стыдилсЯ просить ее  сам,  как  просил  когда-то,  рассказать ему
"басенку" на ночь...
     - ‘кажи, - улыбнувшись ей в темноте, почти беззвучно шепнул €ванка.
     € она повела рассказ, удивительный и непохожий на прежние сказки. ’о ли
это  казалось €ванке,  то  ли  забытье и  соннаЯ  греза  делали сказку такой
особенной,  неповторимой...  Њожет быть,  жар  воспалЯл его  воображение,  и
оттого рассказ рисовалсЯ живым, словно виделсЯ весь наЯву.
     - €з  дальних €ндейских стран  ехал  по  морю  купец €ван  ‘коробогатый
домой, в ’ридевЯтое царство.
     ЏоднЯлась бурЯ,  разметала корабли,  а  корабль,  где  был  сам  купец,
потопила. “хватилсЯ €ван-купец за пустую бочку, и вынесла его бурЯ на чудный
остров ЃуЯн...
     - Ќа ЃуЯн-острове в  садах Яблоки -  золотые,  груши -  чистое серебро,
вишенье да малина - самоцветные каменьЯ, реки - молочные, берега - сахарные,
порхают райские птицы.  Љормит весь  народ  скатерть-самобранка,  а  зоветсЯ
народ буЯне...  -  шепотом рассказывала бабка Ђриша.  - € вышел тот народ из
родного  €вана-купца  ’ридевЯтого царства,  отбежамши от  горькой жизни,  да
живут никаким дворЯнам-кнЯзьЯм не подвластные...
     “  народа буЯнского огороды без сторожей,  клети да  лавки без запоров,
вора и татЯ не ведают и палачей не ведают же...
     Џарни у  них как дубы молодые,  девки одна к  одной,  писанаЯ краса,  и
ходЯт все в  бархате,  да в парче,  да в цветных сукнах.  Ќа ногах сапожки -
сафьЯн,  на головах шапки -  соболь,  у девиц в венцах -  жемчуг,  в косах -
ленты шелковые, у мужей - сабли при опоЯсках...
     Ђ   шьет  им  всем  игла-самошвейка,   а   сеет  сито-самосейка,   жнет
серп-саможнейка и кормит их скатерть-самобранка... ’ак и живут припеваючи...
     Џринимают  буЯне  €вана-купца  хлебом-солью,  расспрашивают  про  своих
родичей, про соседей, отвели ему дом богатый белокаменный с высоким теремом,
велЯт засылать сватов к лучшей буЯнской красавице:
     - †ил ты,  говорЯт,  честно,  народ на хлебе не обвешивал,  на сукнах и
холстах не обмеривал, на деньгах не обсчитывал. ‡а то тебе, €вану-купцу, ото
всего народа почет.
     € дал им отказ €ван ‘коробогатый:
     - Љак женюсь, когда дома жена тоскует! Џомогите мне лучше, добрые люди,
новый  стружок построить,  крепкие мачты  поставить,  белые  паруса поднЯть,
отплыть в ’ридевЯтое царство, к славному кнЯзю Ђдаманту.
     Џомогли буЯне.  Џопрощались с  купцом €ваном,  на прощанье нанесли ему,
чем  богаты:  Яблоков  золотых,  груш  серебрЯных,  вишеньев  -  самоцветных
каменьев.  € пустилсЯ купец €ван домой в ’ридевЯтое царство, к молодой жене,
к славному кнЯзю Ђдаманту.
     Џриехал домой он.  Џока приехал,  жена его в  те  поры на боЯрина замуж
вышла и  все богатство €вана ‘коробогатого в  приданое понесла.  Џришел он к
ней и объЯвилсЯ и ей и ее новому мужу, боЯрину, и посмеЯлись они над ним:
     - Љоли  ты,  говорЯт,  потонул,  то  нечего  тебе  спустЯ  времЯ  домой
ворочатьсЯ.  ‘тупай с  миром на  дно морское,  а  мы  по  тебе велим честные
панихиды петь.
     "€ван ‘коробогатый схватил боЯрскую саблю да тЯп им головы!" - мысленно
забежал вперед €ванка.
     Ќо он ошибсЯ:
     - Џришлось €вану  ‘коробогатому идти  с  челобитьем к  самому  славному
кнЯзю Ђдаманту, - со вздохом сказала бабка.
     - ’ак и так,  славный наш государь,  кнЯзь Ђдамант, - сказывает €ван, -
сгубила бурЯ мои корабли,  да не попустил господь - осталсЯ Я жив и попал на
остров ЃуЯн,  где живут беглые твои людишки,  крестьЯнишки да  холопишки,  а
зовутсЯ народом буЯнским.  Ѓогатства у  них не  считаны,  Яблоки -  золотые,
груши -  серебрЯные,  Ягоды - самоцветные каменьЯ, реки - молочные, берега -
сахарные,  кормит  их  скатерть-самобранка,  одевает  игла-самошвейка,  сеет
сито-самосейка, жнет серп-саможнейка... Ђ сами людишки ни кнЯзьЯм, ни боЯрам
не  подданы.  Џрожил Я  у  них  год,  и  хотели они менЯ поженить на  лучшей
красавице, да помнил Я жену молодую и поплыл домой. Џривез Я с острова Яблок
золотых,  груш серебрЯных, Ягод - самоцветные каменьЯ и сам воротилсЯ живой,
а на что мне, государь, надобны панихиды живому?!
     € сказал €вану-купцу кнЯзь Ђдамант:
     - Љоли правду ты  молвил,  купчишка,  то  сади мою  рать на  мореходные
корабли да веди к  острову ЃуЯну покорить дерзкий народ буЯнский,  нагрузить
корабли  Яблоками  золотыми,  грушами  серебрЯными,  Ягодами  -  самоцветные
каменьЯ,  отнЯть у них скатерть-самобранку, иглу-самошвейку, сито-самосейку,
серп-саможнейку,  а самих тех буЯнов воротить на старые их места по боЯрским
вотчинам,  по  дворЯнским дворам да лупить батогами за дерзкий отбег...  Љак
исполнишь,  то и поверю тебе,  купчишка,  что ты не потонул,  и жену молодую
вместе с добром получишь!
     "Љак хрЯснет €ван кнЯзЯ!" - опЯть подумал €ванка, но не тут-то было!
     - ‘ели они на  тридцать червленых стругов,  взЯли с  собой сто пушек да
сто бочек пороху да и поплыли по морю-окиЯну, - еле слышно шептала бабка.
     ‚зволновалсЯ тут  окиЯн-море  -  встали волны горами,  заградили путь к
ЃуЯн-острову.  € пожалел ‘коробогатый буЯнов. "€юда-предатель{63} Я, что ли?
- подумал купец.  -  Ћни мне добра хотели,  а Я на них рать приведу,  собаки
поганой хуже, - и та добро помнит!" € сказал он корабельному воеводе:
     - ‘билсЯ Я в окиЯн-море, не знаю пути к острову!
     Ќе  поверил ему  воевода,  сдал  его  корабельному палачу.  ‘тали €вана
мучить, огнем налить.
     - Џоведешь ли нас к дерзкому народу буЯнскому?!
     € сказал купец:
     - ‚от уж год минуло,  как Я  потонул и жена моЯ замуж за боЯрина вышла.
‘кажите им: покойник-де кланЯтьсЯ наказал да петь панихиды, а славному кнЯзю
Ђдаманту скажите, что такого в море и острова нет!
     € с такими словами скакнул купец €ван в море.
     - ’ут ему и креста на могиле негде поставить...  - закончила бабка. - Ђ
ЃуЯн-остров и ныне стоит.  џ там была,  брагу пила, сдуру оттуда вылезла, да
умишка с собой не вынесла!..
     €ванка, прослушав бабкину сказку, молчал.
     - „ругую сказать? - шепчет бабка.
     €ванка опЯть смолчал.
     - “снул? Ќу, ин спи...
     €ванка знал,  что  бабка перекрестила его,  слышал,  как  влезла она на
печку,  и притворилсЯ, что спит, но не спал. …му было бы жаль заснуть в этот
час.
     "’ут ему  и  креста на  могиле поставить негде!"  -  про  себЯ повторил
€ванка чудесный конец сказки.
     ‘инЯЯ гладь лежит в море,  тихаЯ и спокойнаЯ. Ќегде поставить креста на
могиле...  Ќо вместо могильного холма встает над морем остров ЃуЯн...  ‘инее
небо над  островом,  синее море кругом...  ’ихо плещетсЯ синее море,  качает
лодку, в лодке лежит €ванка, глЯдЯ в синее небо... ‹егкие, как пушок, плывут
облака...


        4

     Џервушке наскучила тихаЯ церковнаЯ жизнь.  Ћн  невзлюбил ни  работать в
церкви,  ни  сидеть за  росписью горлачей и  блюд.  Ћн  начал  отлынивать от
всЯкого дела,  а когда €стома напоминал ему о работе,  Џервушка презрительно
подергивал плечами.  …го тЯнуло в  буйные толпы боЯрских людей,  чтобы можно
было  скакать в  седле,  носить при  себе  плеть,  топорок и  саблю,  пестро
одеватьсЯ и сладко есть.
     ќти мысли стали тревожить его с той поры,  когда при встрече королевича
боЯрский холоп перетЯнул его плетью и  смЯл конем.  “  иного бы  это вызвало
злобу на  всех боЯр и  боЯрских людей,  а  Џервуньку вдруг самого потЯнуло в
холопы{64}...
     - Ќе ведаешь,  что затеваешь,  -  сурово сказал €стома. - —естную жизнь
менЯть на боЯрщину! џ счастьем считаю, что не попал в кабалу.
     - Ќе перечь, батЯ, тошно! •очу разгулЯтьсЯ! - Џервунька задорно трЯхнул
головой.
     - Љраше уж в казаки пойти - воли не потерЯешь. ‹ибо в стрельцы...
     - ‡наю, куда пойти: пойду на Њоскву, заложусь в боЯрщину, приоденусь...
апку  хочу  соболью,   кафтан  красный  бархатный  с  галуном,   жемчуг  на
пуговицы... ‘казывают, угодишь боЯрину - и пожалует!
     - Љакому попадешь,  а то, слыхал Я, жалуют на боЯрских дворах кнутом по
субботам.
     - ‘пина своЯ! Њожет, мне кнут по нраву!
     - †алко,  Я раньше не знал!  -  вздохнул €стома.  - џ б тебЯ хлеще сек,
авось ты б разумней взрос...
     - Џоздненько схватилсЯ,  батЯ!  -  усмехнулсЯ Џервушка, теребЯ пушистую
бородку. - ’еперь благослови-ка в путь.
     - Ѓог благословит, - со вздохом согласилсЯ €стома, - спроси у матери...
     ЂвдотьЯ в слезах благословила сына.
     €ванка   восхищалсЯ  братом.   Ћн   казалсЯ  €ванке  удалым  красавцем.
ѓолубоглазый,  кудрЯвый,  с писаным ртом и светлой мЯгкой бородкой, статный,
тонкий... "‚от бы таким возрость!" - думал €ванка.
     Ќесколько дней Џервушка искал попутной работы,  чтобы идти в  Њоскву не
за свой счет.  € когда,  веселый и довольный,  пришел он домой,  бабка Ђриша
внезапно возвысила голос:
     - ‚идела ныне,  кто тебЯ порЯдил:  гад-человек,  глаза без ресниц,  как
антихрист!.. Ћмманет тебЯ он, ЏервунЯ! ‡наю, лихой человек! € Њосква лиха...
     - Ђ ты,  стара,  не суйсЯ, когда не спрашивают! - со злостью воскликнул
Џервушка,  заметив  испуганный взглЯд  матери  и  опасаЯсь новых  назойливых
уговоров.  -  Џо тебе,  что рыжий,  то и лихой... ‘ам знаю, к кому рЯжусь! €
бачка того человека ведает! ”илипп емшаков бачку выручил, когда лихо было.
     - €  впрЯмь бы  молчала,  стара  квакуша,  -  вмешалсЯ €стома.  -  Ѓеду
накликаешь!  ’от человек мне издавна друг и добра желает, а рожей не вышел -
его беда!  „а и отколе тебе ведать Њосквы: не царскаЯ кума - побируха! Џошто
на малого страх нагонЯешь! Ќе с робким сердцем в дорогу пускатьсЯ!
     Ѓабка Ђриша смирилась и  замолчала.  Љак  ни  беднЯк,  как  ни  простой
человек - €стома был глава семьи и хозЯин...
     €стома,  как  и  Џервушка,  не  понимал,  что  ”илипп  емшаков доволен
отправить Џервушку подальше от Џскова,  а главное -  дальше от дочери ѓлани,
котораЯ ради красавца звонарева сына стала в последнее времЯ не по-девически
богомольна.
     Џравда,  Џервушка в  своей  тоске  по  богатству и  буйному разгулью не
замечал девических вздохов и внезапного румЯнца,  озарЯвшего щеки ѓлани,  не
замечал украдчивых взглЯдов ее из-под темных ресниц, и это было единственным
утешением ”илипки,  который видел,  что  дочь  совсем  не  хочет  глЯдеть на
хорошего жениха  из  добрых  посадских людей  -  ”едора  ѓоловлева,  вдового
торговца шорным  товаром.  ђаньше она  мирилась с  мыслью пойти  за  вдовца,
теперь же не хотела и  слышать...  Ќадо было убрать Џервушку с  дороги.  Љак
знать -  вдруг завтра и  он заметит девичью красу и загоритсЯ,  как ѓланЯ!..
Џотому  ”илипп  емшаков  с  особою  радостью порЯдил  Џервушку в  Њоскву  -
провожать обоз с товаром псковского дела...
     ли свЯтки{65}...
     Џосле  крещеньЯ{65} Џервунька покинул дом.  ‚  последний раз  он  зашел
домой  уже  готовый в  дорогу,  с  саблей и  плеткой у  поЯса.  ‚сЯ  семьЯ в
торжественной тишине присела на лавки.  Џотом поднЯлись,  перецеловались.  €
вдруг рывком, круто Џервунька шагнул за порог.
     - Ѓудет удача -  дам весть,  -  выходЯ, напоследок пообещал он, с этими
словами его только клуб морозного пара ворвалсЯ в дверь со двора.
     ЂвдотьЯ  словно  лишь  в  этот  миг  очнулась от  забытьЯ и,  причитаЯ,
кинулась вдогонку... ‚се вереницей потЯнулись за пой на крыльцо...
     Џервунька уже шагал через реку,  направлЯЯсь к ‚ласьевской башне. Ћн не
обернулсЯ.  ‡аломив набекрень шапку,  он  выступал,  словно любовалсЯ собой.
€ванка не слышал материнских причитаний и с бьющимсЯ завистью сердцем глЯдел
на брата, пока тот не скрылсЯ во ‚ласьевских воротах...


        5

     Љогда Џервушка ушел,  €стома понЯл свою ошибку:  сын  потому отбилсЯ от
дома,  что не было у него в руках своего дела. Џосадский наймит почти тот же
холоп.  —тобы выбитьсЯ в  люди,  надо иметь в  руках свое ремесло.  € €стома
отдал €ванку в  ученье к соседу Џрохору Љозе,  надеЯсь,  что вместе со своим
неразлучным другом Љузей сын будет прилежней к делу...
     ѓончарное ремесло не очень привлекало €ванку,  но ему нравилось узорить
посуду.  ќто выходило у  него удачней,  и  Џрохор Љоза возлагал на  него эту
часть работы,  тем  более что  ЉузЯ делал это  с  ним вместе охотно.  ђебЯта
вдвоем выписывали все те  же  и  те же травы и  листьЯ,  изредка отступаЯ от
привычного узора.
     Љак-то  раз  ЉузЯ  пустил на  блюде  по  кругу  вместо цветов слова  из
молитвы: "•леб наш насущный даждь нам днесь".
     "•леб-соль ешь, а правду режь", - вывел €ванка на другом точно таком же
блюде.
     Џрохор Љоза продал блюда. € в следующий раз наказал ребЯтам расписывать
блюда грамотой.  ѓрамота была ему  самому недоступна,  как  была она  дивным
искусством  и  длЯ  покупателей посуды.  Ќо  покупатели  потЯнулись к  этому
хитрому новшеству, сами спрашиваЯ "грамотных" блюд.
     "џко насытил еси земных твоих благ", - написал ЉузЯ на хлебнице.
     "„ал бог зубы, даст и хлеба", - написал €ванка на своей.
     "‚зглЯните на птиц небесных - не сеют, не жнут, а сыты бывают", - вывел
ЉузЯ на миске.
     ‘лава о  новой затее псковского горшечника прошла по  торгу и  дошла до
монахов.  €гумен  Њирожского  монастырЯ{66}  прислал  к  Љозе  монастырского
трудника{66}, наказав ЯвитьсЯ к нему.
     Џрохор  Љоза  воротилсЯ домой  из  монастырЯ довольный.  Ћн  получил от
обители заказ  изготовить на  монастырские нужды  разной посуды,  украсив ее
"молитвенными и добрыми речениЯми".
     €стома и Џрохор хвалили ребЯт за хорошую выдумку.
     - Ћт дедов и прадедов брали приклад на узоры и травы.  —аЯли,  так и во
веки  веков все  правнуки будут суда  узорить,  ан  мудрецы наши  вона  чего
умудрили!
     € ЉузЯ с €ванкой гордились своей выдумкой.
     Ќи  Љоза,  ни €стома не могли уже помогать им в  этой работе,  и  Љоза,
несмотрЯ на то что в порЯдной записи не было сказано ничего об уплате €ванке
раньше пЯти лет, стал платить ему деньги.
     - ‚от и кормилец возрос тебе, мать! - приговаривал довольный €стома.
     - ‘овесть в Џрохоре есть - живой души человек: никто с него не спрошал,
а он добром деньги малому платит! - удивлЯлсЯ он честному обычаю Љозы.
     Џрохор Љоза запускал свой волчок с утра до ночи.  …му помогал €стома, а
ЉузЯ с €ванкой стали полными хозЯевами росписи и узоров. ’ут были и горлачи,
и торели,  и хлебницы,  и солоницы,  и кружки,  и кувшины, и миски, и печные
горшки, и крынки всех видов.
     Љогда  дело  дошло  до  винного горлача,  ЉузЯ  не  знал,  какое  же  -
молитвенное  или  доброе  -   речение  написать  на  винной  посуде.  ђебЯта
обратились за советом к пароменскому дьЯчку, который учил Љузю грамоте.
     - Џиши: "…го же и монаси приемлют", - посоветовал дьЯчок.
     ЉузЯ написал.
     "‚ кабаке родилсЯ, в вине крестилсЯ", - вывел €ванка на другом горлаче.
     Ќе знаЯ грамоты,  €стома и  Џрохор спрашивали ребЯт,  что где написано.
Љогда дошло дело до  €ванкина горлача,  он понЯл,  что на этот раз ему может
попасть за написанное.
     - "Љаково винцо, таково и здравьице", - соврал он.
     Ќи Џрохор,  ни €стома не усмотрели в этом ничего худого.  ЉузЯ,  прочтЯ
€ванкину надпись,  не  выдал его и  только усмехнулсЯ.  ќто еще подхлестнуло
озорника €ванку.
     "ѓолодное брюхо к молитве глухо", - написал он на большой миске.
     "Ќе минешь пос