Ђнтонин ‹адинский. Љогда пал •ерсонес

Ћцените этот текст:
Ђнтонин ‹адинский. Љогда пал •ерсонес

-----------------------------------------------------------------------
€зд. "ЊастацкаЯ литература", Њинск, 1987.
OCR & spellcheck by HarryFan, 7 September 2000
-----------------------------------------------------------------------

Љогда в предместье св.Њамы пропоют третьи петухи, отойдет заутренЯ в
константинопольских церквах и во мраке едва лишь начинаетсЯ первый час днЯ
[по современному счету приблизительно в пЯтом часу утра], в ‘вЯщенном
дворце великий ключарь и этериарх дворцовой стражи приступают к отпиранию
дверей. Џрежде всего открываетсЯ сделаннаЯ из слоновой кости дверь,
ведущаЯ в ‹авзиак, куда можно поднЯтьсЯ по улиткообразной лестнице. ‚ этом
помещении великий ключарь и этериарх сменЯют свои обычные одежды на
серебрЯные скарамангии. Ћтсюда путь лежит через другие залы и переходы в
‡олотую палату. ‡атем отпираютсЯ прочие двери. Џосле этого веститоры, или
облачатели, отправлЯютсЯ в ђизницу и берут там царский скарамангии, в
который в этот день надлежит облачитьсЯ василевсу. Ћн бывает золотым или
серебрЯным, из материи цвета персика или из чистого пурпура, присвоенного
только царственным особам. ‚еститоры кладут одеЯние со всей требуемой в
данном случае осторожностью и благоговением на скамью перед серебрЯной
дверью, ведущей во внутренние покои, и ждут знака.
‚ это времЯ по тихим еще улицам города уже спешат, направлЯЯсь к
€пподрому, пешком или на мулах, в одиночестве или в сопровождении слуг
чины синклита, невыспавшиесЯ патрикии и магистры, доместики и комиты, по
случаю праздника в красных плащах. ‚о дворце просыпаетсЯ жизнь. “ дверей
стоЯт, опираЯсь на свои страшные секиры, хмурые после бессонной ночи
варЯги. ‘лужители гасЯт в покоЯх светильники и лампады. ‚ руках великого
ключарЯ позвЯкивают ключи, как бы напоминаЯ, что надлежит спешить и
готовитьсЯ к царскому выходу.
ѓражданские и военные чины, приглашенные на прием или вызванные по
какому-нибудь государственному делу, собираютсЯ на €пподроме и
приветствуют друг друга церемонными поклонами. ‚оеначальники в подобных
случаЯх ЯвлЯютсЯ при мечах, присвоенных их званию. Џотом всех приглашают
пройти во дворец, каждого чина в особо предназначенный длЯ этого зал, и
когда они размещаютсЯ по местам на пути предстоЯщего шествиЯ и силенциарии
устанавливают тишину среди присутствующих, к серебрЯным дверЯм подходит
великий ключарь и трижды ударЯет в нее согнутым указательным перстом.
„верь тотчас же открываетсЯ, и облачатели вносЯт во внутренние покои
приготовленный царский скарамангии, чтобы надеть его с положенными
церемониЯми на василевса. Ћблачившись, благочестивый император поЯвлЯетсЯ
в дверЯх...
ђомейское царство - как некий огромный улей или полный трудов
муравейник. ‚се в нашем государстве должны трудитьсЯ, и каждому назначены
определенное место, обЯзанности и права. Ћднажды Я проходил мимо
муравьиной кучи и некоторое времЯ с любопытством наблюдал, как эти
неутомимые труженики суетились, стараЯсь доставить в подземные кладовые
мертвую осу, и Я изумлЯлсЯ их терпению и упорству. Ќа пасеке в имении
магистра ‹еонтиЯ •рисокефала Я неоднократно имел случай наблюдать, как
собирают цветочную сладость трудолюбивые пчелы. ’акова и наша жизнь, и все
в ней установлено на вечные времена законом.
Љаждый шаг василевса определЯют древним римским церемониалом, который
нельзЯ нарушить ни при каких обстоЯтельствах. „аже последний табулЯрий,
удостоверЯющий своею подписью и печатью торговые договоры, занимает на
иерархической лестнице определенное место и должен сделать навстречу
посетителю установленные обычаем три шага, а не два или четыре.
‚ "Љниге эпарха" точно указано, как и где разрешаетсЯ производить куплю
и продажу, какаЯ цена назначена за барана или медимн пшеницы, сколько
миллиариссиев имеет право нажить с номисмы торговец шелком и почему
булочники имеют двадцать четыре процента дохода с продажи хлебов, так как
должны исчислЯть прибыль, исходЯ из стоимости зерна, размола и закваски и
принимаЯ во внимание топку печи, освещение хлебопекарни и прокорм
животного, приводЯщего в движение жернов. ‹егаторий и его помощники следЯт
за тем, чтобы весы торговцев были точными, чтобы менЯлы, которых во времЯ
военных действий благодарЯ знанию ими иностранных Языков часто используют
как лазутчиков, не подпиливали золотых монет, лишаЯ их тем законной
стоимости, чтобы свечники не прибавлЯли в воск сало, чтобы золотых дел
мастера не покупали более одного фунта золота в год, чтобы серикарии,
производЯщие шелк, не окрашивали своих материй в пурпур. ’орговцы
бальзамом, пшеничной и житной мукой, соленой рыбой, твердой или жидкой
смолой, коноплей или гвоздЯми, свечники, менЯлы, мЯсники, мыловары,
башмачники и пекари объединены в содружества, подчинЯющиесЯ строгим
правилам и облегчающие надзор за трудом и податным обложением. Љаждому
торгующему назначено особое место длЯ торговли. ‡олотых дел мастера
продают свои изделиЯ на Њесе, восточные товары можно продавать только в
ќмволах, торговцы ароматами выставлЯют сосуды с благовониЯми между Њилием
и •алкой, чтобы благоухание амбры долетало до дворцовых портиков. ‡десь
продаютсЯ амбра, мирра и прочие благовониЯ из ‘частливой Ђравии, перец из
€ндии, нард из ‹аодикии, корица с острова –ейлона. Ќо мироварам строжайше
запрещено продавать цикуту, мандрагору, употреблЯемую длЯ усыплениЯ, и
другие халдейские снадобьЯ.
‘реди торгующих благовониЯми много сарацин, египтЯн, армЯн, иудеев,
эфиопов и персов. Ћт их криков и зазываний кружитсЯ голова. Ћни макают
пальцы в сосуды с ароматами, мажут у проходЯщих ладони или бороды и
расхваливают свои товары:
- Љупи мускус длЯ своей возлюбленной!
- ‡а один милиариссий - климат раЯ!
- Ѓлаговонные притираниЯ! Ѓлаговонные притираниЯ!
ѓорбоносый человек в огромном тюрбане, склонив голову набок, шевелЯ
тонкими пальцами перед темным лицом, уговаривает покупателЯ:
- —то тебе скажет возлюбленнаЯ? Ђ вот что скажет она, достопочтенный:
"Ќе надо мне драгоценных украшений, принеси мне лучше амбру или мускус,
потому что от ароматов у менЯ приЯтно кружитсЯ голова..."
ЃродЯчий монах выкрикивает:
- Љамушки из €ордана! €орданские камушки, без запроса!..
Џерсидский купец предлагает:
- „ушистое мыло под названием "’айна красоты". Љупите "’айну
красоты"!..
- Ѓлаговонные притираниЯ!..
- Њиосотис, новый запах!..
Ќо здесь Я встречал также благочестивых паломников и путешественников,
посещающих наш город по торговым делам, разговаривал с ‘улейманом ибн
‚ахабом, совершившим трижды путешествие в €ерусалим и побывавшим в далекой
€ндии.
ђастираЯ в ладонЯх каплю амбры, он говорил мне:
- ‘трасть к путешествиЯм подобна любви. Ќовые страны - как новые
встречи. ’ак мы смотрим на красивых рабынь и открываем у них неведомые
доселе прелести...
€збегаЯ легкомысленных разговоров, Я просил ‘улеймана рассказать мне о
€ерусалиме и „амаске, и он закатывал глаза от прилива приЯтных
воспоминаний.
- Ћ, „амаск!.. …сли может быть на земле рай, то это - там. „амаск -
жемчужина мира, вечнаЯ весна...
Џередо мной стоЯл враг, сарацин, один из тех, кто отнЯл у нас гроб
•риста... Ќо ведь мы же были с ним не на поле сражениЯ!
‘ незапамЯтных времен бараны продаютсЯ на площади ‘тратигиЯ, а ЯгнЯта,
от Џасхи до ’роицы, - на площади ’авра и рабы - на Ђмастридской площади,
котораЯ поэтому называетсЯ в народе "„олина слез". ‡десь по лицу
продаваемой молодой рабыни текут слезы, крупные, как горошины, детский
плач умолкает лишь тогда, когда надсмотрщик грозит бичом маленьким
пленникам и пленницам, и, может быть, на этом рынке мы сеем ту бурю,
котораЯ когда-нибудь разрушит ромейское государство. Ќо люди не думают о
будущем. Ќа базарах толпЯтсЯ праздные люди, здесь, как в деревне, пахнет
навозом, покупатели спорЯт о статЯх конЯ или о мышцах раба. € всюду - на
форумах, на базарах, на рыбных рынках, у цирюльников или хлеботорговцев -
споры о догмате свЯтой ’роицы мешаютсЯ с неизменными разговорами о
житейских делах.
- ‘колько стоит рыба? - спрашивает покупатель.
- Џо три фолла за рыбу.
- Ђ в прошлую пЯтницу Я платил по два фолла.
- ’о было в прошлую пЯтницу. –ены поднимаютсЯ. Џотом еще не то будет.
- Ђ что же будет? - удивлЯетсЯ покупатель.
- ђазве ты не слышал? …внух послал василевсу отравленное вино... -
шепчет продавец знакомцу.
Ќо из-за плеча покупателЯ высовываетсЯ чей-то длинный нос и с
любопытством обонЯет рыбный запах. Ѓольшие, оттопыренные уши ловЯт каждое
неосторожно сказанное слово.
- Ћ чем ты тут говоришь, дружок?
- џ говорю, что моЯ рыба самаЯ лучшаЯ в Љонстантинополе, - отвечает со
страхом продавец.
‘огласно постановлениЯм владельцы харчевен имеют право открывать свои
заведениЯ с восьми часов утра до двух часов ночи, когда им предписано
гасить огонь, чтобы те, кто сидит целыми днЯми в кабаке, не проводили там
и ночь и не устраивали бы драк. Џредержащие власти неукоснительно следЯт
также за исполнением постов и посещением богослужений, особенно когда в
церкви присутствует василевс. ‡а нарушение предписаний положены плети,
острижение волос, темница, отобрание имущества, отсечение руки и даже
ослепление и смертнаЯ казнь. ‚се, от василевса до последнего человека,
подчинЯютсЯ установленным законам. Ќо что значит наша бреннаЯ жизнь в
сравнении со славой ромейского государства? € вот мы трудимсЯ, несем бремЯ
налогов и проливаем кровь на полЯх сражений, потому что лишь способные на
лишениЯ и страданиЯ достойны бессмертиЯ в памЯти потомков.
‘реди этой трудной жизни и житейской суеты взоры невольно обращаютсЯ к
величественной громаде св.‘офии. ‘оздание ромейского гениЯ служит нам
вечным утешением и надеждой, и когда смотришь на совершенный купол,
понимаешь, почему люди приписывали его построение ангелам. Ќевозможно без
волнениЯ читать в поэме Џавла ‘иленциариЯ о том, как приступали к
строительству храма, приобретали землю у какого-то неведомого евнуха, у
бедного сапожника, у привратника по имени Ђнтиох и у вдовы Ђнны, и о том,
каких трудов стоило ћстиниану уговорить этих невежественных людей,
неспособных на высокие взлеты мысли, продать свои земельные участки и
жалкие жилища. ‘ам император, в простой одежде, лишаЯ себЯ послеобеденного
отдыха, потому что остальное времЯ было посвЯщено государственным делам,
ежедневно осматривал с палкой в руке постройку и ободрЯл каменщиков.
’акого храма не было на земле даже в дни ‘оломона. ‚нутренность его с
беспримерной расточительностью украшена мозаикой, и огромное количество
золота, серебра, слоновой кости и дерева редких африканских пород
потрачено на устройство алтарей, врат и шести тысЯч висЯщих на цепЯх
лампад, изготовленных искусными медниками в виде виноградных гроздьев. Ћни
наполнЯют храм в ночное времЯ морем огнЯ. ‚ притворе находитсЯ фонтан с
бассейном из Яшмы и извергающими воду медными львами, так как всЯкий
вступающий в храм обЯзан совершить омовение рук и ног.
Људа бы Я ни шел, Я неизменно останавливаюсь, если мой путь лежит
поблизости от св.‘офии, захожу в церковь и любуюсь этим огромным
пространством, ограниченным камнем.
Ќо разве это единственное чудо? ‚от форум Ђвгуста. Ќа нем привлекает
взоры проходЯщих коннаЯ статуЯ ћстиниана. ‚ левой руке он держит земной
шар, а десницу простер по направлению к востоку. Ќа голове у него пышнаЯ
диадема. …сли стать лицом к св.‘офии, то справа расположен €пподром, а
налево - ‘енат. Ќад императорской кафизмой, тем помещением, где василевсы
присутствуют во времЯ ристаний или игр, летЯт четыре конЯ ‹исиппа. Ќе
хватило бы многих книг, чтобы описать все эти сокровища, церкви, колонны,
портики, рынки, нимфеи и статуи.
Ћдно из этих чудес также дворец василевсов. ќто целый лабиринт зал,
переходов, церквей и благоуханных садов, спускающихсЯ к Џропонтиде.
‚асилевсы могут присутствовать на литургии в св.‘офии или на ипподромных
играх, ни на один шаг не покидаЯ свой дворец.
Ћднако солнце медленно склонЯетсЯ к западу, и вечернЯЯ тишина нисходит
на город Љонстантина, на его форумы и сады. ‚ окне, разделенном тонкой
колонкой, в голубоватой дымке городских испарений виден из моего жилища
купол св.‘офии, черепичные крыши, кресты церквей, колонны портиков, зелень
деревьев. …сли сейчас пройти к ‡олотому ђогу, то увидишь там италийские и
критские корабли, доставившие нам мрамор и пшеницу. Ќа набережных,
заваленных большими глинЯными сосудами с соленой рыбой из •ерсонеса,
козьими мехами с вином, амфорами с оливковым маслом и кошницами с
виноградом, еще бродЯт гулЯки. €ногда тишину нарушает шум случайной драки
или песнЯ пьЯного корабельщика, направлЯющегосЯ в квартал ‡евгмы, над
воротами которого еще сохранилась от Языческих времен мраморнаЯ статуЯ
Ђфродиты. ’ам, среди пороков, находитсЯ ее последнее прибежище, и в
заплеванных тавернах и вонючих лупанарах люди пьют вино и предаютсЯ
разврату.
‘лышали вы легкомысленную песенку:

Џодойди, дружок,
€ сорви цветок...

…е здесь распевают хриплыми голосами венецианские корабельщики,
беспутные юнцы. Ћ чем помышлЯют эти люди? Ћ любви? Ќет, о похоти. Ќе
посещайте этих мест, юноши, если не хотите запЯтнать себЯ грехом!
Њеса - главнаЯ улица города - начинаетсЯ от €пподрома и идет к форумам
Љонстантина и ”еодосиЯ, а возле площади Ѓыка и форума ЂркадиЯ разделЯетсЯ
на два пути. Ћдин идет к ‘тудийскому монастырю и ‡олотым воротам, другой -
к церкви Ђпостолов. Љогда в городе наступает ночь, на этой улице, около
бань ‡евскипа, торговцы шелковыми материЯми зажигают в "„оме света"
светильники, и огонь горит там до полуночи...
—то еще сказать о нашем великом городе? „ворцы и хижины строились в
Љонстантинополе по соседству. „ома богатых людей прЯчут свою хозЯйственную
жизнь во внутренних дворах, выставлЯЯ на улицы только глухие каменные
стены или скудные окошки, из которых безопасно обозревать народные
волнениЯ. ”орумы, триумфальные арки, базилики, термы, квадриги, увенчанные
ангелами колонны, библиотеки, статуи - все сокровища древнего мира,
собранные за прочной оградой крепостных стен, делают наш город похожим на
ђим.
Ђ на полке лежат любимые книги, утешающие в минуты сомнениЯ и в
одинокие ночи. Ќазову среди них "•ронику" ѓеоргиЯ Ђмартова, "Њинологий"
одноименного мне ‘имеона Њетафраста, украшенный драгоценной живописью труд
„ионисиЯ Ђреопагита, стиль которого так радует человеческое сердце, и
гимны божественного поэта €оанна „амаскина. ђЯдом с ними "’айнаЯ историЯ"
ЏрокопиЯ Љесарийского и другие книги, и среди них спрЯтаны от нескромного
взглЯда диалоги Џлатона и произведениЯ Џлотина, а также собственноручно
переписанные мною стихи €оанна ѓеометра, с которым мне привелось
встретитьсЯ на жизненном пути. € Я, €раклий Њетафраст, друнгарий царских
кораблей, патрикий и приближенный василевса, рожденный в хижине, но
возвеличенный до дворцов, осмеливаюсь писать среди этих прекрасных книг о
том, что случилось мне видеть и пережить в гибельные годы царствованиЯ
‚асилиЯ Ѓолгаробойцы...
Џрикроем глаза рукой и умозрительно представим себе мир: солнце и луну,
материки и морЯ, блистающие по ночам звезды над ними, соловьиные рощи и
усыпанные цветами лужайки - и в то же времЯ все несовершенство его:
погибающие в пучинах корабли, сожженные варварами христианские города,
морских рыб, пожирающих мелких рыбешек, и наши грехи, корыстолюбие и
алчность людей. Ѓогач пирует в мраморном дворце, в то времЯ как
несправедливый судьЯ отнимает у бедного поселЯнина последнего вола, а у
вдовицы нет даже фолла, чтобы купить голодным детЯм кусок хлеба.
Џредставим себе чревоугодие, болезни, Язвы и гноЯщиесЯ раны, наполнЯющие
внутренности человека нечистоты, его животные страсти, неопрЯтность и
злобу! ‚сЯкий раз, когда Я вспоминал какого-нибудь преуспевающего и
самодовольного глупца, или бесстыдного льстеца, ползающего на брюхе перед
сильными мира сего, или грубого обидчика сирот, или чревоугодника, или
мелкого интригана, наделенного по милости слепого случаЯ властью, мир
казалсЯ мне черным, как ночь. ’олько маленькие делишки, мелкаЯ суета,
льстивый смешок, затаеннаЯ на дне души жестокость! Ќо приходил разделить
мое одиночество „имитрий Ђнгел, стихотворец и строитель церквей, поверЯл
свои величественные планы, показывал чертежи прекрасных белых и розовых
зданий, которые ему хотелось осуществить в камне, или читал мне свои стихи
о розе, распустившейсЯ утром в росистом вертограде, о мимолетном беге
оленЯ, о деловитом скрипе повозок на деревенской дороге, о запахе
свежеиспеченного хлеба, о терпком вкусе вина, о смехе загорелых женщин - и
Я готов был благодарить небо, что мне дана возможность вкусить от радостей
и страданий жизни. Ќаш вдохновенный поэт училсЯ писать стихи у €онна
ѓеометра. ‘ пЯтнами лихорадочного румЯнца на щеках, покручиваЯ завитки
черной бороды, только что поЯвившейсЯ на этом еще юном лице, он
рассказывал мне с сиЯющими глазами о своей возлюбленной, лучше которой,
разумеетсЯ, ничего не было на свете, и Я не мог не улыбнутьсЯ ему в ответ.
€ли мы читали вместе с ним какой-нибудь диалог Џлатона и изумлЯлись
полетам мысли у философа, хотЯ и знали, что это ложнаЯ, опаснаЯ и
греховнаЯ мудрость.
„имитрий говорил:
- Љак прекрасен мир! Љорабли плывут по морю, нагруженные пшеницей или
произведениЯми горшечников, и путь их лежит в Ђфрику, в далекие гавани
блаженных эфиопов. ‡везды вращаютсЯ над морЯми, указываЯ путь
корабельщикам. ‚ Ѓагдаде перед розовыми и полосатыми дворцами калифов
плещут фонтаны, и солнечный свет переливаетсЯ радугой на водЯных каплЯх, а
на зеленых лужайках красуютсЯ павлины. Љараваны верблюдов уходЯт в далекую
пустыню за благовониЯми. ‡а ’анаисом ржут кобылицы варваров. Ђ здесь парит
в воздухе, как бы подвешенный на золотых цепЯх, совершенный купол ‘офии,
порт полон кораблей, и бурЯ рукоплесканий наполнЯет праздничный €пподром.
‚сюду жизнь! ‚сюду красота! € женские глаза, увиденные украдкой в церкви,
прекраснее звезд...
Ѓолезнь клокотала в его груди, он задыхалсЯ от кашлЯ, но потом,
успокоившись, мечтательно смотрел куда-то вдаль, весь во власти своих
видений, колоннад, архитравов, куполов и строительных расчетов,
построенных на правиле золотого делениЯ.
„а, корабли плывут по морю, но аквилоны и бореи вздувают свирепым
дыханием морские пучины, и жалкие созданиЯ человеческой жадности и
беспокойства трепещут и погибают. ‚есь мир наполнен беспокойством и бурей.
ђаскроем книгу, в которой Љонстантин ЃагрЯнородный с таким умом писал о
фемах, - и мы увидим залитые кровью Ђрмениак, ”ракисийскую фему, Ђнатолик
и Ћпсикий, горы ’авра, совсем недавно возвращенные из-под ига сарацин
силою христолюбивого оружиЯ ќдессу и Ђнтиохию, завоеванный Ќикифором ”окою
остров Љрит, побежденный патрикием Ќикитой •алкуци остров Љипр, дивные
владениЯ ромеев в €талии - Ќеаполь и гору ‚езувий, извергающую серу, огонь
и пепел, и другие наши земли.
…ще мы увидим •ерсонес в ’аврике, его поруганные церкви и потоптанные
виноградники, Ѓорисфен, который руссы называют „непром, такую же великую
реку, как Ќил, и еще более обильную рыбой и сладостной длЯ питьЯ водой, а
на берегу ее далекий город Љиев, над которым уже занимаетсЯ севернаЯ
аврора. ‚есь мир полон движениЯ и перемен. Ќо подобно двум солнцам сиЯет
над ним слава василевсов ‚асилиЯ и Љонстантина. ЃремЯ государственного
правлениЯ взЯл на себЯ ‚асилий. Њужественный и неутомимый, он крепко
держит в руках кормило ромейского кораблЯ. ‘одрогаетсЯ землЯ от толчков,
рушатсЯ небесные купола храмов, со всех сторон теснЯт нас враги, народ
вопиет от голода, дитЯ напрасно мнет материнские сосцы, ибо нет в них ни
единой капли молока. Њы родились в годы бурь и потрЯсений, в дуб, под
которым спасаютсЯ во времЯ грозы, ударила небеснаЯ молниЯ, и вот женщины
трепещут в гинекее, опасаЯсь за своих мужей и сыновей. Ќо василевс умерЯет
жадность богатых, считающих, что им все позволено, сокрушает Ярость
врагов, угрожающих нам гибелью, и награждает достойных.
‚ печальное времЯ посетила землю моЯ душа. —то Я? —ервь, рожденный во
мраке. € в то же времЯ менЯ озарила необыкновеннаЯ любовь, моЯ мысль, как
орлица, взлетает на высочайшие горы, откуда открываетсЯ зрению всЯ землЯ,
где становЯтсЯ близкими звезды и родитсЯ надежда, что среди этих рек крови
когда-нибудь возникнет инаЯ, лучшаЯ жизнь.

’от день Я провел с друзьЯми в долине ‹икоса, на винограднике магистра
‹еонтиЯ •рисокефала. Ќас было пЯтеро: историограф ‹ев „иакон, спафарий
Ќикифор Љсифий, мужественный человек, уши которого, как у волка, заросли
волосами, стихотворец „имитрий Ђнгел, сам магистр ‹еонтий и Я. Ќекогда
Љсифий служил в "бессмертных", как называют закованных с головы до ног в
железо катафрактов, отличилсЯ в сражениЯх и получил звание спафариЯ. Ћн
был несведущим человеком, но мы делили с ним военные труды, и Я ценил его
верное сердце.
Њы отправились в путь на мулах и в сопровождении слуг задолго до
восхода солнца. „ень был праздничный, свободный от трудов, и мы решили
провести времЯ в отдохновении и дружеской беседе.
‡има приходила к концу, серебристые хребты окрестных гор уже начали
покрыватьсЯ зеленью, среди кипарисов, дубов и олив веЯл зефир, и на его
крыльЯх к нам прилетела весна, осыпаЯ лужайки цветами и наполнЯЯ приЯтным
волнением человеческое сердце. Њы выехали из Њеландизийских ворот,
поднЯлись на горбатый каменный мост и направились по вымощенной камнем
дороге €гнатиЯ в имение магистра. ђазгоралась зарЯ. ђомейские девушки
выходили из города легкими стопами, чтобы собирать на лугах фиалки. ‚се
было кругом в цвету, и аромат розовых миндальных деревьев наполнЯл долину.
‚иноградник был расположен на щебнистом солнечном холме, и у его
подножиЯ находилсЯ круглый каменный колодец. Ќемного далее стоЯла хижина,
сложеннаЯ из грубых полевых камней. ‚ ней мы имели обыкновение с „имитрием
Ђнгелом и ‹ьвом „иаконом читать диалоги Џлатона, и от бедности хижины
почему-то особенно печальными казались слова философа о небесной любви.
Џод влиЯнием этих строк „имитрий написал впоследствии стихи о возвышенном
любовном чувстве в мире грубых страстей, и Я с большим тщанием переписал
их длЯ себЯ. ‡десь, в таком укромном и безлюдном месте, было удобно
спорить о мире платоновских идей, так как из благоразумиЯ следовало
опасатьсЯ, чтобы слухи о таком времЯпрепровождении не достигли ушей
патриарха и не навлекли бы на нас гнев василевса. ‚асилий не любил поэтов
и соблазнительных философских рассуждений, патриарх же грозил, что чтением
подобных книг мы можем погубить наши бессмертные души. Ћднако теперь все
читают тайком Џлатона.
Њагистр ‹еонтий, богатый человек, посещал времЯ от времени имение,
чтобы проверЯть надзирающих над рабами и виноградниками, а Ќикифора ЉсифиЯ
влекли сюда смешливые белозубые поселЯнки.
Ќезадолго до этого магистр получил известие от управителЯ имением, что
рабы и кабальные работники, приставленные возделывать нивы и пасти
хозЯйский скот, выражают недовольство своей участью и даже осмеливаютсЯ на
угрозы. Џоэтому он и отправилсЯ в свои владениЯ, захватив с собою около
дюжины слуг, вооруженных мечами, и твердо решив наказать виновных.
Џо прибытии мы были встречены управителем, весьма льстивым человеком,
который прислуживал нам за трапезой, вынимал из плетеной корзины лучшие
хлебцы, разрезал пополам, чтобы удобнее было класть на них куски мЯса, и
самолично наливал нам в чаши красное вино, разбавленное ключевой водой.
Ћбедали мы в сельском каменном доме ‹еонтиЯ, расположенном среди тенистых
деревьев, и во времЯ еды не говорили о хозЯйственных делах, а вели
благопристойную беседу о мученике Ђгапите, памЯть которого праздновалась
церковью в тот день, и лишь по окончании трапезы ‹еонтий вышел под арку,
которой была увенчана дверь дома, и велел привести во двор непокорных.
€х было четверо - старик и трое молодых, - и вид этих людей мог бы
вызвать жалость у самого жестокосердого человека. Ћни обращали на себЯ
внимание необыкновенной худобой тела и грЯзью рук, были босы, в жалких
непрепоЯсанных вретищах, и к их ногам прилип коровий навоз. ђабы упали на
колени, и старик поклонилсЯ хозЯину, касаЯсь лбом земли, а молодые мрачно
посмотрели на нас и потом опустили глаза. “правитель стоЯл рЯдом, держа
подобострастно в руке опушенный заЯчьим мехом колпак.
- —то Я слышу? - грозно начал магистр. - ‚ы оказываете неповиновение и
небрежно выполнЯете работу? Њне донесли, что вы даже стали способны на
угрозы и готовы к возмущению? Ќо известно ли вам, что Я могу присудить вас
к тысЯче палочных ударов? € даже если вы умрете во времЯ наказаниЯ, Я не
отвечаю за ваши жалкие души, и все это предусмотрено мудрым законом...
‚друг старик поднЯл руки к небесам и воскликнул, шамкаЯ беззубым ртом:
- ѓосподин! Ќе знаю, что хуже - жизнь ли, какую мы влачим, или смерть
под палками. Њы работаем от зари до зари, а пищу получаем в самом
ограниченном количестве, и терпим нещадные побои, и зимой нам не дают ни
обуви, ни плаща, чтобы прикрыть тело от холода, и когда мы обращаемсЯ с
просьбой отпустить нас в церковь в праздничный день, нам говорЯт, что мы
не выполнили назначенный урок, и заставлЯют работать даже в день
воскресениЯ •риста...
‹еонтий нахмурил брови и посмотрел на управителЯ. “ того забегали
глазки.
- ’ак Я поступаю исключительно потому, что радею о твоей пользе,
превосходительный. Ќе слушай этих ленивцев и разбойников. Џосмотри на их
упитанные щеки, и ты поймешь, что они живут в твоем доме как в раю.
џ отлично знал ‹еонтиЯ, его жадность и скопидомство, и не удивилсЯ, что
он Якобы поверил словам управителЯ и приказал наказать ослушников. ‚
глубине двора стоЯли кучкой приехавшие с ним слуги и конюхи, и старший
конюх, по имени ”ома, ждал, скрестив руки, когда его позовут, чтобы
привести в исполнение приказ магистра. ‹еонтий поманил его пальцем, и
немедленно дюжие слуги потащили несчастных на расправу.
џ никогда не был любителем подобных сцен и поспешил с „имитрием Ђнгелом
и ‹ьвом „иаконом на виноградник, расположенный за горой, но слышал, как
магистр сказал ‹ьву, точно оправдываЯ свое распорЯжение:
- Ќе знаю, как поступить. Џолагаю, что более соответствует
христианскому учению и выгоднее также отпустить рабов на свободу, наделить
землей и обЯзать трудитьсЯ на ней и отдавать господину половину снопов и
приплода. ’ак поступают теперь многие и освобождают себЯ от неприЯтных
забот.
‡акончив свою речь, он погрозил пальцем управителю.
- Ђ если Я замечу, что ты уворовываешь то, что даетсЯ работающим в
имении, Я и тебЯ накажу плетьми. ’ы должен питать раба, ибо только тогда
он будет в состоЯнии выполнить возложенную на него работу, а Я не хочу
нести ущерба в своем хозЯйстве...
џ знал, что управитель был тоже человеком рабского состоЯниЯ, но
возвысилсЯ над другими лишь благодарЯ низкопоклонству и наушничеству.
Љогда мы спускались по тропинке к винограднику, чтобы отдохнуть там
после принЯтиЯ пищи и в тени лоз побеседовать о возвышенных вещах, мы
услыхали крики и стоны подвергнутых наказанию. џ сказал:
- ђазве у нас с ними не один бог, не одно крещение?
‹ев „иакон, привыкший взирать на все с холодным равнодушием историка,
пожал плечами.
- Њысли раба надо направлЯть жезлом.
Ќо Я был рад, что мы уже удалились на достаточное расстоЯние от того
места, где происходило бичевание, и крики перестали терзать наши уши.
Ћтдохнув среди лоз, все отправились в другой конец владениЯ, в селение,
где ‹еонтий покупал у разорившегосЯ крестьЯнина небольшой участок земли,
думаЯ поселить на нем одного из своих рабов. џ тоже последовал за ними,
чтобы не оставатьсЯ одному на винограднике.
Љогда мы пришли на указанное место, там нас уже дожидались владелец
участка, свидетели, выбранные из обитателей этой деревни, и ЯвившийсЯ длЯ
заключениЯ купчей сделки местный табулЯрий, сгорбившийсЯ под бременем лет
старичок с жалкой бороденкой. ‘обравшиесЯ низко поклонились магистру и
ждали, что он им скажет. ‡а продающим землю стоЯла жена с ребенком на
руках. „ругой мальчик прижималсЯ к матери и теребил ее юбку, с
любопытством глЯдЯ на красиво одетых людей. Ќикто из них не имел обуви, и
глаза у женщины были заплаканы.
- Џриступи! - коротко сказал ‹еонтий табулЯрию.
Џрежде всего предстоЯло измерить участок. Ћдин из поселЯн взЯл веревку,
зажал конец ее между пальцами правой ноги, а другой конец поднЯл на высоту
вытЯнутой руки.
- Ќет, - сказал магистр, - надо использовать длЯ этой цели тростник.
Џотому что веревка изгибаетсЯ во времЯ измерениЯ и покажет больше земли,
чем есть на самом деле, а Я не буду платить лишнее.
’огда поселЯнин принес длинную жердь, и табулЯрий, отложив на ней
двадцать семь раз руку, отрубил палку в этом месте. ’ак получилась мера
длЯ определениЯ площади участка. ’еперь оставалось только обойти с жердью
вокруг полЯ.
- Ќо почему не царскаЯ сажень, а малаЯ? - спросил ‹еонтий.
‘ладко улыбаЯсь, может быть с целью смЯгчить свои слова, так как он не
мог поступить иначе как по закону, табулЯрий объЯснил:
- –арской саженью предписано пользоватьсЯ только при покупке
крестьЯнином земли, а при продаже - малой. ’ак гласит новелла.
- ’ы правильно говоришь, - подтвердил поселЯнин, - так повелел
василевс.
- ‘читаетсЯ, что это делаетсЯ длЯ оказаниЯ помощи бедным. €бо тем
самым, что он продает, продающий уже рассматриваетсЯ как более бедный
человек, чем покупающий. •е-хе!
’абулЯрий потирал руки, как бы извинЯЯсь за такой неблагоприЯтный длЯ
магистра закон.
- ќто мне известно, - махнул рукой ‹еонтий.
Ќачалось измерение участка. ‚идно было, что крестьЯнин не очень-то
доверЯет табулЯрию и следит за каждым его движением. Ќо участок был
небольшой, и площадь его скоро была вычислена. ЏахотнаЯ землЯ, как
известно, измерЯетсЯ на модии жита, потребные длЯ обсеменениЯ.
’абулЯрий подсчитывал вслух, глЯдЯ куда-то в небеса, точно там он
находил все нужные ему данные:
- €так, сосчитав число сажен и отбросив одно измерение из каждых десЯти
на ручей, протекающий в этом владении, и на каменистую почву, неудобную
длЯ обработки...
- ‡емлЯ здесь медомлечнаЯ, чернозем, - пыталсЯ отстаивать свои интересы
продающий.
- …сть и супесчанаЯ. ‘мотри, какой камень, щебень, - возражал ‹еонтий.
- Џродолжаем, - опЯть возвел очи горе табулЯрий, подсчитываЯ на
пальцах. - ’ридцать шесть... Ћстаток разделим на четыре или отбросим число
сажен и разделим полученное на два. ЏолучитсЯ ширина и длина. Џеремножив
ширину на длину и разделив сумму на два, мы получим число модиев. €х будет
восемнадцать.
- Љак же так? - почесал затылок поселЯнин.
- Ђ так. ‘кольким мерам равнЯетсЯ сторона твоего участка? ести.
Џомножим ширину на длину. ’ридцать шесть сажен.
- ’ридцать шесть... - повторил поселЯнин.
- ќто будет площадь. ’еперь разделим ее на два. ‚от и получаетсЯ
восемнадцать модиев.
џ и сам не очень-то схватывал эти вычислениЯ, а крестьЯнин только
растерЯнно переводил взглЯд с одного на другого. Ќо ‹еонтий был доволен.
Ћн брал с париков, обрабатывающих его землю, четвертую, а то и третью
часть урожаЯ и, вероЯтно, успел подсчитать в уме будущий доход с участка.
’абулЯрий уже писал на вынесенном из хижины колченогом столе купчую:
такого-то числа, такого-то индикта и года...
Њне захотелось вернутьсЯ на виноградник.
- € Я с тобой, - окликнул менЯ „имитрий Ђнгел.
‚ дальнейшем времЯ незаметно прошло в беседе о текущих событиЯх, а к
вечеру мы пустились в обратный путь, подгонЯЯ мулов, чтобы попасть в город
до закрытиЯ ворот и не иметь пререканий с городской стражей. Њы спешили и
перегнали в пути того самого поселЯнина, который покинул жилище и куда-то
брел с семьей, нагрузив на осла все свое имущество и отдав, вероЯтно,
значительную сумму вырученных денег в уплату долга магистру. Ћднако
темнота застигла нас еще в пути, и тогда мы неожиданно увидели на черном
небе комету, котораЯ была подобна огненному мечу архангела и тихо плыла в
небесных пространствах.
ЏотрЯсенные страшным зрелищем, мы вздыхали. Ќо вдруг землЯ под нашими
ногами заколебалась, и мулы в страхе остановились. Њне показалось, что
наступает конец мира. ѓлухой и тЯжкий грохот донессЯ до нашего слуха.
„имитрий Ђнгел схватил менЯ за руку.
- Ќеужели это рухнул купол ‘офии?
‚ душевном смЯтении ему никто не ответил. Љаждый опасалсЯ за жизнь, за
судьбу близких, за участь своих жилищ. Ќо падение купола такого храма было
бы равносильно мировой катастрофе. ќтого не мог охватить человеческий
разум.
‹ев „иакон произнес:
- Ќа земле должно случитьсЯ нечто страшное! ‘ама природа возвещает нам
о каком-то важном событии. Њожет быть, предсказывает падение •ерсонеса...
‚ тот день мы много говорили о •ерсонесе. ѓород находилсЯ в крайне
стесненном положении, и в призывах херсонесского стратига о помощи
слышалось отчаЯние.
- —то же теперь будет с нами? - спросил стихотворец, готовый заплакать
от волнениЯ. - ђазве этот город не оплот наш, не новый €лион?
„имитрий писал стихи, легко впадал в преувеличениЯ, опьЯнЯл себЯ
красивыми словами.
Њагистр вздохнул.
- Ђ главное - кто будет доставлЯть нам соль с борисфенских солеварен и
дешевую соленую рыбу длЯ константинопольского населениЯ?
‹ев „иакон показал рукой на комету, неумолимо плывшую, как челн, в
мировом пространстве. €сторик считал себЯ знатоком в области предвестий.
- ‚идите? Ќе без причины посетила нас небеснаЯ гостьЯ.
џ неоднократно бывал в •ерсонесе и хорошо знаю этот шумный торговый
город. †ители его коварны, туги на веру, лгуны, легко поддаютсЯ влечению
всЯкого ветра, как писал о них еще епископ …пифаний. Ћни жалкие торгаши и
неспособны на великое. ’оржище - их душа, нажива - смысл жизни и цель всех
трудов. ЌельзЯ доверЯть им ни в чем. ђазве не нашелсЯ среди них изменник,
как Я выЯснил это потом, - тот самый пресвитер Ђнастас, что пустил в
лагерь руссов стрелу с указанием, в каком месте надо перекопать трубы
подземного акведука, чтобы лишить осажденных воды. ‚прочем, теперь Я уже
спокойно смотрю на событиЯ и понимаю, что он действовал так потому, что
был варвар по рождению или ждал награды от ‚ладимира, но в те дни мое
сердце кипело от негодованиЯ.
ђасположенный на берегу Џонта, на пересечении важных торговых путей из
‘кифии и •азарии в Љонстантинополь, обнесенный стенами из прочного
желтоватого камнЯ, укрепленный башнЯми и военными машинами, счастливый
обладатель бесподобной гавани, •ерсонес сделал себе богом золотого тельца.
…го белые корабли, освобожденные от пошлин, доставлЯют нам рыбу и соль. ‚
устье Ѓорисфена жители •ерсонеса владеют значительными рыбными промыслами
и солеварнЯми. Џрава на них оговорены в особых соглашениЯх с руссами.
—ерез рынки •ерсонеса проходЯт товары из ‘кифии - меха, рабы, кожи и кони,
которых продают там дикие кочевники, а с ‚остока - благовониЯ и прЯности.
Њы же доставлЯем туда вино, материи и прочие изделиЯ искусных греческих
ремесленников. Ќо жадный и беспокойный город был всегда склонен к
возмущениЯм и неоднократно убивал своих епископов и стратигов.
„альновидные василевсы, заключаЯ договоры с варварами, неизменно упоминали
в них, что в случае восстаниЯ херсонитов они обЯзаны подавить мЯтеж и
привести их к повиновению власти, поставленной от бога. Ћб этом
упоминаетсЯ в сочинении об управлении империей. Љонстантин ЃагрЯнородный,
царственный автор, советует своему сыну ђоману, длЯ которого была написана
книга, как надо действовать в случае отпадениЯ •ерсонеса. „лЯ этого
достаточно захватить в столице и в гаванЯх Џафлагонии херсонесские
корабли, запретить продавать в •ерсонесе пшеницу и прекратить всЯкое
сообщение с полуостровом. Џредоставленные собственной участи, херсониты
должны погибнуть.
‚о всЯком случае, все в этом городе зиждетсЯ на прибыли, и когда
вспоминаешь о •ерсонесе, видишь, что ничему не предаютсЯ люди с таким
прилежанием, как торговле. Џо Ѓорисфену и по далекой русской реке,
впадающей в •азарское море, плывут многочисленные ладьи с товарами.
‚стречаЯсь в пути с другими ладьЯми, купцы перекликаютсЯ:
- Ћткуда вы плывете?
- €з ‘амакуша.
- Ќе видели ли вы в ”улах хазарского купца €саака ‘амана?
- ‚идели. ‡акупает меха и воловьи кожи.
- ‚ какой цене теперь кожи?
- –ены на кожи поднимаютсЯ.
Ќо торговцы пользуютсЯ не только кораблЯми. ‚ хазарских солончаках
движутсЯ караваны верблюдов. ‹юди идут, неделЯми не встречаЯ человеческого
жильЯ. Ќо вот впереди поднимаетсЯ пыль над дорогой и скрипЯт колеса
встречного каравана. ‚олы тащат огромные повозки с товарами. Љупцы
останавливаютсЯ, с опасением осматриваЯ друг друга. Џотом завЯзываютсЯ
разговоры:
- ’очно ли, что в ’аматархе чума?
- Ћ чуме мы не слышали, но верно, что люди страдают там желудком и
многие умирают.
- Ќе встретили ли вы на своем пути кочевников?
- Ќе встретили.
- Ђ что происходит в •ерсонесе?
- Ѓеличьи шкурки идут хорошо, в большом спросе перец, цена на кожи
поднимаетсЯ.
- Ќе видели ли вы в ”улах хазарского купца €саака ‘амана?
- ‚идели. Џокупает воловьи кожи...
‘колько раз Я ходил по улицам •ерсонеса, бродил по его торжищам, с
удивлением взираЯ на торговую суету...
“же на рассвете продающие стекаютсЯ на городской рынок, где между
колоннами висЯт перекошенные разновесами железные весы, а на каменных
прилавках лежат пахучие кожи, зловонные сырые меха, серебрЯные чаши,
мешочки с Янтарем, женские украшениЯ, амфоры с перцем, сосуды с мускусом,
расшитые грифонами и цветами греческие материи. “ базилики св.Ѓогородицы в
менЯльных лавках разжиревших скопцов звенЯт номисмы и милиариссии. ‹юди
самого различного облика - ромеи и варвары, иудеи и персиане, хазары,
армЯне и жители далеких сарацинских городов - бродЯт среди этих товаров,
спрашивают о ценах, торгуютсЯ, клЯнутсЯ всеми свЯтыми, Џеруном и мечом
Њагомета, продают и покупают. Ќа рынке у Љентарийской башни торгуют вином,
пшеницей и оливковым маслом, а у башни ‘инагры продаютсЯ кони и ослы,
рогатый скот и жирные бараны. ‚ерблюды торжественно входЯт в городские
ворота. ‘ тЯжелыми вьюками на горбах, гордо поднЯв маленькие головы,
позваниваЯ колокольцами и амулетами, они идут один за другим на базарную
площадь. ‚ порту торговые корабли нагружаютсЯ рыбой и мехами, чтобы при
первом же попутном ветре плыть в Љонстантинополь или в порты Ђзии. ‚сюду
разговоры о наживе, о прибыли, об удачном лове, о ценах на беличьи шкурки,
доставленные из холодной ‘кифии русскими купцами. Џродавец обманывает
покупателЯ, а покупающий, может быть, платит серебром, похищенным из
церковной сокровищницы! ‡ернохранилища, солеварни, склады и масличные
точила важнее здесь, чем базилики. ђазве способны эти жадные и лживые люди
на великие деЯниЯ?
Ќо магистр ‹еонтий •рисокефал, лукавый старик, поблескиваЯ черными,
полными ума глазами, говорил, когда речь заходила о •ерсонесе:
- •ороша херсонесскаЯ рыба! ‹юбЯт ромеи рыбку! —то может быть приЯтнее
рыбной похлебки с чесноком и перцем?
„лЯ него все Ясно и просто в мире. •ерсонесскаЯ соленаЯ рыба - дешеваЯ
пища длЯ черни и воинов. —тобы покупать ее, нужны деньги. „еньги достает
государство взиманием налогов и пошлин. ‚сю жизнь шуршит магистр бумагами,
макает тростник в чернильницу, пишет доклады и списки. ‚се это - длЯ
пользы ромеев.
…гипетский монах Љосьма €ндикоплов, совершивший в дни императора ћстина
путешествие в ќфиопию и написавший ужасным слогом "•ристианскую
топографию", в своей книге уподобил мир скинии завета. ‡емлЯ
четырехугольнаЯ и представлЯет собою плоскую равнину, подобную горнице, в
которой свод - небеса. ‡емлю со всех сторон окружает океан. Џо ту сторону
его жили в раю Ђдам и …ва. ‘олнце, раскаленный шар, возникший из небытиЯ в
четвертый день творениЯ, освещает мир днем, луна - ночью. ‚ час заката
солнце прЯчетсЯ за коническую гору, расположенную на далеком западе.
Њы все живем в этом ограниченном океаном мире: василевс, патриарх,
патрикии, стратиги, епископы, простые башмачники и овчары, „имитрий Ђнгел
и Ќикифор Љсифий, ‹ев „иакон и Я. ‹юди привыкли к незначительному
пространству. Ђ менЯ это низкое небо сковывает, как железом. Џорой
хотелось бы разорвать его руками, прободать трезубцем, посмотреть, что
скрываетсЯ за его голубой прелестью. ѓде конец земли? ‘уществует ли еще за
океаном тот материк, на котором жили наши праотцы? —то было бы, если бы
плыть на корабле на запад до тех пор, пока не покажетсЯ землЯ? —то там?
Њагистр ‹еонтий посмеивалсЯ надо мной:
- “мрешь - тогда узнаешь. Ђ пока едва хватает времени управитьсЯ с
земными делами. Ћткуда у тебЯ такое беспокойство? ‘мотри, чтобы тебЯ не
отлучили от церкви. ‡ачем ты читаешь, патрикии, богохульные книги?
‘ам он плавал в земных делах, как рыба в воде, был большим стЯжателем,
покупал земли и виноградники, содержал в порЯдке свой дом, выгодно выдавал
дочерей замуж, неоднократно исполнЯл ответственные государственные
поручениЯ, мечтал, что со временем его сделают логофетом дрома, как
называетсЯ в ‘вЯщенном дворце императорский чин, ведающий сношениЯми с
другими государствами, и пока мы с „имитрием читали божественные строки о
Џсихее, он играл с Љсифием в кости или осматривал лозы и порицал за
нерадивость работающих на нивах...
Њы снова двинулись в путь. Ќо наши взоры непрестанно обращались к
комете. ‚ этом тЯгостном молчании Я ехал на муле и размышлЯл о своей
необыкновенной судьбе.
‡емнаЯ деЯтельность €раклиЯ Њетафраста, патрикиЯ и друнгариЯ ромейских
кораблей, какового сарацины называют адмиралом, началась в бедной хижине,
а закончилась в мизийских ущельЯх, где благочестивый ослепил пЯтнадцать
тысЯч болгарских воинов. ’огда Я вложил меч в ножны и решил, что напишу
эту хронику, рассказав в ней обо всем, что видели мои глаза.
ѓоворЯ простым Языком, как в разговоре с приЯтелем, без метафор и
украшений, Я мог бы заплыть жиром и сытое существование предпочесть
очищающим нас трудам и страданиЯм и, как многие другие, стремитьсЯ к
земному благополучию, пресмыкатьсЯ, ползать на брюхе, льстить сильным мира
сего, откладывать в глинЯный горшок милиариссий за милиариссием. Ћднако во
мраке земной ночи менЯ вел свет неразделенной любви. Ћна спасала менЯ от
ничтожных устремлений, от чревоугодиЯ и грубого смеха. ЉакаЯ польза была
мне в богатстве, если то, к чему Я стремилсЯ, нельзЯ было приобрести ни за
какие богатства мира? ѓолубка не захотела променЯть небеса на курЯтник.
‚ те годы любовь наполнила все мое существование. ђуководимый ею, Я
пересекал житейское море, как ромейские корабли пересекают в бурю Џонт, и
равнодушно взирал на опасности и кипение пучин.
џ не хочу обелЯть себЯ, как тот фарисей, что с такой самоуверенностью
обращалсЯ к богу. џ последний из христиан. џ проливал человеческую кровь,
и Язык мой изрыгал на людей злобу и хулу. Љак часто, предаваЯсь
бессмысленному гневу, Я презирал их, хотЯ сам, может быть, был ничтожнее
всех. ‘колько раз Я видел, как они метались, спасаЯ свое жалкое достоЯние,
и мое сердце оставалось холодным и недоступным длЯ жалости. ‹юди полагают,
что весь мировой порЯдок существует только длЯ того, чтобы жить в тепле и
довольстве, и не хотЯт помыслить о высоком. "Џусть гибнут в смЯтении, -
думал Я, - какаЯ от них польза?" ’олько отдающий свою жизнь за других
заслуживает сожалениЯ и слез, и только погибающий ради высокой цели
достоин бессмертиЯ. Ђ ромеи копошатсЯ среди маленьких дел, трусливо
прЯчутсЯ от непогоды, закрывают уши от шума бурь. ‘просите их: жаль им
героЯ, который боретсЯ за спасение их ленивых и дрожащих от страха душ? €м
все равно. …сли случитсЯ катастрофа, они предадутсЯ унынию. ‡лобу
возбуждает во мне нежелание этих торговцев, стЯжателей, судей, писателей
хроник и гимнослагателей загоретьсЯ ревностью к общему делу.
Ћдни говорЯт:
- Њы соблюдаем посты, платим налоги и подчинЯемсЯ законам. Џусть все
останетсЯ как есть.
Ђ другие уверЯют:
- Њы пишем стихи, форма которых совершенна. Њы можем из гекзаметров
"€лиады" составить новую поэму. Њы объЯснили у Џлатона каждую строку и
подсчитали число букв и придыханий в его диалогах. —его вы еще хотите,
любители прекрасного?
ђомеи живут как на вулкане, и каждый день нас могут затопить волны
варварского морЯ, а эти люди не хотЯт расстатьсЯ с теплом супружеских
постелей. Ќо сколько раз мы с василевсом поднимали их среди ночи, гнали
жезлом на полЯ сражений, однако они не могли понЯть, что назначение
человека - жить и умереть ради прекрасного, а не цеплЯтьсЯ за ничтожную
жизнь. Ћни плакали и жаловались на невыносимую тЯжесть возложенного на их
слабые плечи бремени. Ќе плакать надо, а пылать, как свеча среди ночного
мрака, стоЯть непоколебимо среди бури! ’олько то прекрасно, ради чего
человек согласен отдать свою жизнь, не имеЯ от этого никакой личной
выгоды. €наче как вы проверите ценность вещи? Џосмотрите на руссов и
берите пример с них! Ѓесстрашно они идут на смерть в сражениЯх, презираЯ
щиты и всЯкие военные ухищрениЯ и считаЯ, что умирают ради счастьЯ своей
земли.
„ни текли. Њрачные предсказаниЯ ‹ьва „иакона сбывались. Љак потом
историк написал в своей книге, севернаЯ аврора возвестила ромеЯм о падении
•ерсонеса. ЃурЯ негодованиЯ возмутила душу благочестивого. Ђ в это
печальное времЯ, как будто ничто не случилось и как будто не угрожала нам
со всех сторон гибель, Љонстантин, его брат и соправитель, беззаботно
охотилсЯ с друзьЯми среди холмов Њесемврии на диких ослов. Ќа
константинопольских базарах в те дни говорили: "ЏобрЯкушка и крест
делаютсЯ из одного куска дерева".
Ћгненные столбы вставали на северной стороне неба, наводЯ ужас на
городскую чернь. ‘трашнаЯ комета плыла в небесном пространстве, может быть
предвещаЯ гибель мира. Њы были свидетелЯми того, как рушились с ужасным
грохотом дивные купола церквей - непрочные созданиЯ человеческих рук.
Џотом полеваЯ мышь пожрала посевы, и нашу державу посетил голод. ‹юди
платили по номисме за медимн пшеницы. ‚ бурном море погибло множество
кораблей, и землЯ обильно оросилась кровью христиан.
‚зЯтие варварами •ерсонеса довершило наши бедствиЯ. Џадение этого
города горным эхом отозвалось в кавказских ущельЯх, в тишине гинекеев, в
бедных жилищах дровосеков, в становищах доителей кобылиц и даже в далекой
Ђнтиохии. ’орговцы на сарацинских базарах, корабельщики в портовых
кабаках, путники на далеких караванных дорогах или на ночлеге в
придорожных гостиницах рассказывали друг другу о событиЯх в ’аврике.
‘транный ветер веЯл из скифских степей. ‘удьбы человечества решались ныне
не в ђиме, а на берегах Ѓорисфена, и символ власти над миром, хрустальный,
увенчанный крестом шар, трепетал в руке василевса.
Ќо послушайте, о чем беспокоЯтсЯ эти люди!
- Џравда ли, что цена на хлеб поднЯлась на два фолла? - печалитсЯ
табулЯрий.
- Љухарь, принес ли истец на поварню обещанного Ягненка? - спрашивает
судьЯ.
- –ерковный служитель, уплатила ли вдова положенную мзду за панихиду? -
допытываетсЯ пресвитер.
ѓородские ворота были уже заперты, когда мы приблизились к башне, но мы
выкрикнули свои имена стражам, и в исключение из правил они впустили нас в
город, осветив факелами наши лица. ‡атем тЯжелые ворота снова со
скрежетом, медленно повернулись на медных упорах. Ќа мгновение огонь
блеснул на меди оружиЯ, и мы снова очутились в темноте. Ќа пустынной улице
подковы мулов гулко цокали о камни. ‚идно было, что в некоторых домах еще
были зажжены светильники. Џахло жареной рыбой. ‹юди оставили свои дела и
вернулись к домашним очагам, принимали пищу, готовились отойти ко сну. џ
распрощалсЯ с друзьЯми и повернул мула к форуму Ѓыка, а оттуда на улицу
ЃлагоденствиЯ, где стоЯл мой дом, недалеко от церкви св.ЂкакиЯ. ‘о стороны
Џропонтиды веЯло прохладой.
‘лужитель разоблачил менЯ, и Я опустилсЯ на ложе, но ночь провел в
бессоннице: в голове теснились мрачные мысли, и предчувствиЯ не давали мне
покоЯ. ‚идЯ, что сон бежит от менЯ, Я зажег свечу и взЯл с полки первую
попавшуюсЯ под руку книгу; она оказалась сочинением, в котором ”еофан
Џродолженный пишет о восстании ”омы ‘лавЯнина. ‚ероЯтно, это был такой же
молодой раб, как те, что мы видели сегоднЯ в имении ‹еонтиЯ. “ менЯ самого
было некоторое число слуг, ибо и тогда, несмотрЯ на мое скромное звание
спафариЯ, василевс осыпал менЯ милостЯми. Ћднако стихи €оанна ѓеометра
растревожили мое сердце, и Я всегда соболезную участи бедных и
порабощенных. Њожет быть, рабы и теперь готовы восстать на нас, и мы живем
как на вулкане, но откуда мне знать, о чем они замышлЯют: ведь при моем
приближении они неизменно умолкают и потуплЯют глаза.

џ написал эту книгу на греческом Языке, но чтобы Явственнее стала длЯ
читателЯ логическаЯ свЯзь последующего, должен напомнить, что Я в
совершенстве изучил Язык руссов. ќтим Я обЯзан тому обстоЯтельству, что
провел детство в предместье св.Њамы, где останавливаютсЯ приезжающие в
столицу ромеев русские купцы. ‘огласно существующим договорам, руссам
отводитсЯ здесь помещение в странноприимных домах и в течение трех месЯцев
выдаютсЯ съестные припасы - мЯсо, рыба, вино и овощи. Ћни также имеют
право бесплатно мытьсЯ в общественных термах, что они и делают с большим
удовольствием.
ђуссы привозЯт меха, воск, мед и порою закованных в железо рабов -
пленниц и пленников или обращенных в рабство жестокими заимодавцами
беднЯков, продающих себЯ в годы неурожаев. Ќаймиты тоже легко попадают на
положение раба: всЯкаЯ порча плуга или падеж хозЯйского вола ставитсЯ им в
вину, и они платЯт за все, и эти пени надевают на них петлю рабства. Ђ при
случае господин продает их купцам, плывущим в Љонстантинополь. Џотом они
кончают свои дни евнухами, или гребут до последнего вздоха на хеландиЯх,
или погибают в медных рудниках.
ђусских купцов в Љонстантинополе встречает легаторий, на обЯзанности
которого - следить за иноземцами, и табулЯрий. Ћдним из последних был мой
отец.
‚ предместье св.Њамы эти служители закона заверЯют подписи в письменных
документах и составлЯют договоры торгующих. ќто весьма ответственнаЯ
служба, и всЯкий табулЯрий должен владеть гибким слогом и уметь точно
выражать свои мысли, чтобы совершающие куплю и продажу не могли вставить в
текст двусмысленные выражениЯ, которые потом возможно было бы истолковать
во вред противной стороне. ‚прочем, отец рассказывал мне, что руссы не
прибегали к таким ухищрениЯм и строго соблюдали клЯтвы, принесенные на
обнаженных мечах.
Џолучение званиЯ табулЯриЯ обусловлено многими требованиЯми.
Ќеобходимо, чтобы человека единодушно избрали длЯ выполнениЯ этой
должности все другие табулЯрий и проверили его в знании законов Џрохирона
и шестидесЯти книг ‚асиликов. Љандидат не должен быть болтливым и
высокомерным или распутником. ’ребуетсЯ, чтобы он был добропорЯдочных
нравов и благочестивым в церковных делах. Џосле же принесениЯ со стороны
избирающих клЯтвенных обещаний здравием императора, что они принимают в
свою среду нового товарища не из лицеприЯтиЯ или по родству, а за его
добродетели, все направлЯютсЯ в дом к градодержцу, где происходит
церемониЯ возведениЯ в сан. ‡атем табулЯрий идут в ближайшую по месту
жительства церковь. ‘нЯв плащ и оставшись в одной белой фелони, новый
табулЯрий получает благословение от свЯщенника. Џримикерий же, то есть
старшина табулЯриев, берет в руки кадило и совершает перед новоизбранным
каждение, а один из присутствующих держит …вангелие. ќтим воскурением
показываетсЯ, что мысли табулЯриЯ должны возноситьсЯ перед господом, как
фимиам. Џотом все возвращаютсЯ торжественным образом домой, пируют и
веселЯтсЯ.
Ћтец неоднократно рассказывал об этом обрЯде и о том, что по своему
званию должен был находитьсЯ во времЯ императорских выходов в €пподроме, и
как однажды он опоздал и уплатил пени в размере четырех кератиев, о чем
очень сожалел.
Џережил отец и другие неприЯтности. Ѓыл такой случай, что он заверил
подпись какого-то константинопольского купца в документе, в котором была
незначительнаЯ ошибка, что-то вроде пропуска значка, означающего
придыхание, и другаЯ договаривающаЯсЯ сторона опротестовала
действительность соглашениЯ, и только суд признал его силу.
‘лучилось, однако, что отец захворал горЯчкой, и его лечил врач Ќикита,
проживающий поблизости, и иногда дочь лекарЯ €рина приходила, чтобы дать
питье больному, и благодарЯ встрече сделалась потом женою табулЯриЯ, хотЯ
Ќикита, весьма состоЯтельный человек, лечивший даже высокопоставленных
людей, и противилсЯ неравному браку. ’аким образом, суждено было, что Я
родилсЯ в предместье, где часто слышитсЯ русскаЯ речь. Љроме того, дед
приставил ко мне свою старую служанку по имени –вета. „евушкой пленили ее
хазары и продали в рабство в •ерсонес, где ее купил мой дед. Ћна не могла
до старости забыть свою страну, томилась и плакала в плену, рассказывала
мне русские сказки о добродушных медведЯх и хитрых лисицах. Ќа улице Я
тоже часто разговаривал с руссами на их Языке, и среди них у менЯ был
большой приЯтель, научивший менЯ многим полезным вещам и даже стрельбе из
лука. ‚последствии Я научилсЯ у него вскакивать на всем скаку на конЯ,
ухватившись рукою за гриву. €ванко, как звали моего друга, родилсЯ в
Џлескове, в одном из тех бревенчатых городов, что стоЯт на севере, на
берегах богатых рыбой рек и во тьме непроходимых лесов. Љогда ему
исполнилось двадцать лет и юноша по обычаю своего племени получил право
носить оружие, он нанЯлсЯ в охранную дружину богатого купца, возившего
вместе с другими кнЯжескими людьми в Љонстантинополь меха и воск. …жегодно
они приплывали в наш город, а когда руссы распродавали товары и
приобретали потребные им греческие материи, прЯности, вино и сушеные
плоды, они возвращались в свою страну, получив от ромейских властей
необходимые им в пути мореходные снасти, парусину и ЯкорЯ. €ванко, румЯный
и светловолосый воин, был большим любителем виноградного вина и чувствовал
себЯ хорошо при всЯких обстоЯтельствах, будь то в константинопольской
таверне или в сражении с печенегами, часто подстерегающими руссов на
порогах. ’еперь Я с благодарностью вспоминаю этого человека, но мне
неизвестно, что сталось с ним с тех пор. ’ысЯчи людей встречаем мы на
своем жизненном пути и потом терЯем навеки из виду среди житейского морЯ.
џ с удовольствием проводил времЯ на улице, в самой гуще ромейской
жизни, пока пресвитер €оанн, учивший менЯ чтению и письму, не усаживал
своего непоседливого ученика за Џсалтирь. Ќо уже приближалось времЯ, когда
Я должен был начать учение в школе при церкви ‘орока мучеников, где вместе
с сыновьЯми богатых родителей Я в течение нескольких лет с прилежанием
изучал риторику.
ќта школа была славной наследницей древних Ђфин. ‚ ней некогда учились
патриарх ”отий, проповедники Љирилл и Њефодий и многие другие знаменитые
люди, и Я не могу без слез вспоминать те счастливые годы, когда мы внимали
в ее стенах обучающим нас истине. ‹екарь Ќикита был просвещенным человеком
и хотел, чтобы Я постиг не только свЯщенное писание, но и светские науки.
Џолнота образованиЯ требует того и другого, но наши учителЯ неизменно и
скучно настаивали на том, что нельзЯ ставить рЯдом человеческие познаниЯ и
божественную мудрость, ибо никогда служанка не сделаетсЯ госпожой.
‚о всЯком случае, окончив школу, Я научилсЯ многому, в том числе
безошибочно определЯть размер стихов, хотЯ сам никогда не занималсЯ
стихосложением, а также искусству точно выражать мысли и украшать свой
слог примерами из поэтов и цветами риторики. ‡атем Я усвоил математическую
четверицу - астрономию, котораЯ изучает величины движущиесЯ, геометрию с
ее постоЯнными величинами, музыку с соотношением величин, а также
безотносительные величины арифметики. € только тогда Я перешел к
философии, познаваЯ, что такое подлежащее и сказуемое, относЯтсЯ ли они к
целому или к части, сколько видов суждений, силлогизмов и фигур, все ли
можно доказать сведением к невозможному, что такое аксиома, сколько видов
тождества, непрерывна ли цепь причинности и прочее. € лишь потом Я
приступил к чтению ѓомера и тайком, прЯча книгу под подушкой, зачитывалсЯ
при тусклом мерцании светильника Џлатоном, к которому нужно приближатьсЯ с
большой осторожностью, чтобы не попасть в греховные тенета его очарованиЯ.
“ лекарЯ Ќикиты был брат, астроном при прославленной ’рапезундской
школе. „ед, ставший уже человеком преклонного возраста, хотел, чтобы Я там
закончил свое образование. ‚ те годы этот город был важным центром по
торговле с ‚остоком, в нем были прекрасные зданиЯ и церкви, а на его
улицах толпились арабские купцы и армЯне, персиане и иверы; властители
последних хвалЯтсЯ тем, что ведут свой род от жены воина “рии - ‚ирсавии,
на которой самовольно женилсЯ царь „авид, и поэтому считают себЯ
родственниками не только псалмопевца, но и богородицы, так как она
происходила из семени „авида, и утверждают, что венец его перешел в
€ерусалиме к Ќавуходоносору, а от него к иверийским царЯм. €звестно, что
иверийскаЯ знать женитсЯ только на родственницах, чтобы не терЯть чистоту
крови.
„лЯ менЯ это было первое далекое путешествие, и Я никогда не забуду
плаваниЯ на морском корабле в ’рапезунд, слезы матери при расставании и
потом прохладные ночи на плоской крыше, небо, усеЯнное звездами, и
костлЯвый палец астронома Ќикона, показывавший мне ‘трельца, Љассиопею или
какое-нибудь другое созвездие. ’репет охватывал сердце, когда вдруг
раскрывались передо мною тайны небес и светила, плывущие в эфирном океане,
располагались в стройном порЯдке в хрустальных сферах. ‘едаЯ борода
Ќикона, аскета и терпеливейшего из учителей, щекотала мне шею. ‡вездные
небеса медленно кружились вокруг ЏолЯрной звезды. ’ихим голосом астроном
сказал мне однажды:
- Џрочел Я в одном древнем трактате, что землЯ круглаЯ, как шар, и не
солнце совершает путь над нею, а землЯ вращаетсЯ вокруг солнца. Ќо это
ересь, осужденнаЯ церковью.
џ взглЯнул на него с волнением. ‹ицо старика было освещено слабым
светом звездного неба. Њне показалось, что в глазах у него блеснула
лукаваЯ искорка, и мне стало страшно. “ менЯ было то чувство, которое
испытывает ходЯщий по краю пропасти. ‚от еще одно небольшое усилие - и все
станет понЯтным. Ќо мне трудно было превозмочь тайный ужас перед
опасностью заблудитьсЯ в этих глубинах и погубить себЯ навеки. Ђ между тем
Я предполагал, что Ќикон относитсЯ с большим доверием к утверждению
древнего мудреца, и при одной этой мысли сомнениЯ рождались в моем сердце,
все менЯло свои места во вселенной, верх становилсЯ низом, а низ верхом,
но Я опасалсЯ спросить о разъЯснениЯх, потому что подобное знание
противоречило свЯщенному писанию.
Ћднако вскоре Я отыскал в библиотеке Ќикона тот трактат, о котором он
говорил. ќто было сочинение Ђристарха ‘амосского, весьма ветхий список. Ќа
нем с большим трудом можно было разбирать отдельные слова, и в свитке не
было конца. ‡емлЯ - шар? Ќе солнце плывет по небу с востока на запад, а
наша планета вращаетсЯ вокруг небесного огнЯ?
’ысЯчи раз задавал Я себе подобные вопросы и не решалсЯ на них
ответить. ’айна осталась скрытой навеки. ’еперь Я жалею, что у менЯ не
хватило смелости откровенно побеседовать с Ќиконом. ’еперь уже никто не
ответит на мои недоуменные вопросы - астроном давно лежит на трапезундском
кладбище под высокими кипарисами. ‘ собой он унес и тайну небес, а свиток
затерЯлсЯ.
Ќе меньше, чем звезды, Я полюбил книги. ‡абывал о времени и пище, с
упоением читаЯ Џлатона, который так замечательно умел говорить о любви.
ђавного ему в этой области не было и не будет на земле. ЋтраженнаЯ в душе,
как в некоем божественно тихом море, любовь очищаетсЯ от всего плотского и
нечистого. ’а же, но совсем инаЯ. ЌеудовлетвореннаЯ, но счастливаЯ,
ликующаЯ даже в страдании.
Џотом прочел Я Џлотина и Џрокла и поражалсЯ их гению, увлекалсЯ
некоторое времЯ „ионисием Ђреопагитом. ‚ этих книгах мир был совсем
другим, не грубым, как наше тело со всеми его низменными желаниЯми, а
легким, лишенным неприЯтных запахов и слишком резких цветов, и Я блаженно
вдыхал его прохладный, разреженный воздух и только впоследствии познал на
жизненном опыте, что подобные рассуждениЯ бесплодны. Ќеобходимо вспахать
землю, чтобы на ней колосилась пшеница, нужны искусные человеческие руки,
чтобы построить корабль или мельницу длЯ зерна, и во всем требуетсЯ труд.
Ќо годы шли. €з ’рапезунда Я возвратилсЯ домой уже не на корабле, а в
повозке, пересек Џафлагонию и ‚ифинию, посетил многие города, а ночуЯ в
гостиницах или останавливаЯсь на постоЯлых дворах, встретил тысЯчи людей.
Џо возвращении в Љонстантинополь Я поселилсЯ в доме деда, лекарЯ
Ќикиты, который искал благоприЯтного случаЯ получить длЯ менЯ какую-нибудь
должность. †изнь протекала без больших потрЯсений и была полна приЯтных
переживаний. џ наслаждалсЯ стихами €оанна ѓеометра и в большие праздники
посещал вместе с другими €пподром и там в тумане курений старалсЯ
разглЯдеть в императорской кафизме василевса.
Ћднажды Я встретил €оанна, прославленного поэта, на площади около
св.‘офии. Њы шли с дедом к ранней литургии. Џридворные чины направлЯлись в
сопровождении слуг к ‘вЯщенному дворцу. „ед сказал мне, указываЯ перстом
на бледного, задумчивого человека в придворной красной хламиде:
- ‘мотри, вот стихотворец €оанн. ѓоворЯт, у некоторых его стихи
вызывают слезы на глазах...
џ удивилсЯ могуществу поэзии.
‘обытием в предместье св.Њамы по-прежнему было прибытие из Џонта
ќвксинского русских купцов, привозивших товары из ‘кифии. ‘начала они
распродавали меха и шкурки и прЯтали деньги в кожаные поЯса. Џотом
значительнаЯ часть денег уходила на покупку тканей, на вино и развлечениЯ.
€з любопытства Я иногда сопровождал варваров в город. Њне было
интересно наблюдать, как они с изумлением смотрели на великолепие нашей
столицы. €х, как детей, поражала величина триумфальных колонн и храмов. ‚
храм св.‘офии Язычников не впускали, но они могли вдоволь наглЯдетьсЯ на
красоту наших дворцов, на статуи и водометы. Џотом варвары возвращались в
предместье св.Њамы, пили в тавернах вино, шумели, хватались за мечи, и
тогда ЯвлЯлись присланные градодержцем отрЯды городской стражи с привычным
к таким делам кандидатом. Ћн прикладывал руку к сердцу, увещевал, старалсЯ
уладить ссору миром, не прибегаЯ к оружию, чтобы не затруднЯть отношений с
варварами в будущем. ’ри месЯца спустЯ варвары покидали ромейские пределы.
Љроме €ванка, у менЯ было много других друзей среди руссов. ќто были
рослые и красивые люди, искусные в употреблении меча и секиры, и многие из
них превосходные наездники. Ћт них Я научилсЯ умению владеть оружием,
ездить верхом без седла. ЃеседуЯ с ними, Я совершенствовалсЯ в русском
Языке, и впоследствии его знание мне пригодилось.
Ќо однажды лекарь Ќикита вернулсЯ из дворца и заЯвил, что теперь мы
можем надеЯтьсЯ на исполнение наших желаний. Ћказалось, что ему удалось
излечить от бессонницы какого-то важного придворного чина и тот обещал в
благодарность за это оказать содействие в приискании длЯ менЯ подходЯщего
места в ‘вЯщенном дворце. Ќадежды наши вскоре оправдались, и спустЯ
несколько дней дед сообщил, что менЯ принимают на службу.
- € не в звании кандидата, как это обычно делаетсЯ, - ликовал старый
лекарь, - а спафарием, то есть меченосцем. Љто знает, может быть, настанет
времЯ и ты будешь протоспафарием?
Ћ лучшем нельзЯ было и мечтать.
‚ назначенный день мне надлежало надеть праздничную одежду и
отправитьсЯ во дворец. €сцеленный сановник просил за менЯ хранителЯ
императорской печати ‚асилиЯ, всесильного в те дни евнуха, чтобы Я был
приставлен к юным сыновьЯм покойного императора ђомана, еще не вступившим
на престол.
Џри этом известии мать всплеснула руками и заплакала не то от счастьЯ,
не то от горЯ.
- Људа ты вознессЯ, сын мой! ’еперь ты и взглЯнуть не захочешь на наше
ничтожество!
Ђ Я и не знал в тот вечер, что отныне судьба моЯ будет свЯзана с
судьбою василевсов.
‚ремЯ было тревожное. Ќад ромейским миром сгущались черные тучи. ‚се
труднее и труднее становилось отражать удары многочисленных врагов. Ќо
чтобы понЯть положение, в каком очутилось ромейское государство, надо
оглЯнутьсЯ на некоторые событиЯ, среди которых прошло детство ‚асилиЯ и
Љонстантина.
Љогда почил блаженной памЯти император Љонстантин, автор замечательных
книг, трудолюбивый, как пчела, писатель, на престол василевсов вступил его
сын ђоман, двадцатилетний юноша, любимец €пподрома и черни, белокурый
красавец, как все представители македонской династии. Ћн предпочитал
государственным делам конские ристаниЯ и охоту. ‡а спиной мужественного и
сурового Ќикифора ”оки, носившего под пурпуром власЯницу, не снимавшего
много лет панцирЯ, ђоман мог расточать поцелуи черноглазым ромейским
красавицам. ќто Ќикифор ”ока повел на Љрит дромоны и хеландии с
метательными приспособлениЯми длЯ огнЯ Љаллиника и лучшими воинами
империи, славЯнскими и армЯнскими наемниками, чтобы изгнать с острова
нечестивых агарЯн. €з гавани фиголы, около ќфеса, вместе с флотом в море
вышла ромейскаЯ слава. ЂгарЯне были разгромлены, и христианские церкви на
Љрите вновь огласились пением. Џобеды были одержаны также в ‘ирии, и
Ђлеппо подвергсЯ разграблению, но событиЯ в городе Љонстантина побудили
Ќикифора ”оку вернутьсЯ с ‚остока в столицу.
ђоман был женат на ”еофано, дочери простого трактирщика, пленившей
легкомысленного кесарЯ изумительной красотой. €сториЯ их встречи похожа на
сказку.
Ќо бывает на земле, что любовь разит человека как молниЯ, и, увы, Я сам
испытал подобное.
Њагистр ‹еонтий •рисокефал, бывший в те дни юным кандидатом,
рассказывал мне об этой истории.
ел дождь. Ћхота была удачной - на повозках лежали туши черных вепрей.
‚ деревушке, котораЯ попалась по дороге, охотники решили остановитьсЯ на
ночлег. „еревню наполнил лай охотничьих псов, и с ними немедленно
ввЯзались в драку деревенские овчарки. Џсари и ловчие разместились по
хижинам. „лЯ василевса нашли помещение в придорожной харчевне. Ќад ее
воротами висел на шесте сноп житной соломы - символ приЯтного ложа.
Џостель готовила ђоману молоденькаЯ дочь трактирщика. Ћна принесла
охапку свежей соломы и, стоЯ на коленЯх, взбивала ее усердно. ‚асилевс
любовалсЯ ее проворными руками.
- Љак тебЯ зовут, дитЯ? - спросил он.
- ”еофано, господин, - ответила девушка и опустила необыкновенные
ресницы.
- ‘колько тебе лет?
- ЏЯтнадцать, господин.
- Љакие у тебЯ длинные ресницы... ‘ними с моих ног обувь, красавица!
- џ сделаю, как ты повелишь...
‹еонтий только что прибыл из ЉонстантинополЯ с важным посланием,
трЯсЯсь весь день в почтовой тележке.
- ‚ыйди, - сказал ему василевс, даже не взглЯнув на государственную
печать красного воска с изображением павлина.
Ќочью в деревне лаЯли псы, шел дождь, пахло сыростью и навозом...
Џрошли немногие месЯцы, и прекраснаЯ ”еофано, дочь трактирщика, стала
августой. …е красота покорила всех ромеев, и льстецы называли ее второй
…леной. Ќо на базарах и в тавернах шепотом говорили, что это она дала Яд
своему легкомысленному супругу. ђоман умер. ‚ернувшийсЯ с ‚остока Ќикифор
”ока привел из Љаппадокии войска азийских фем, и ничто не помешало ему
сменить меч, увитый лаврами, на скипетр. Ќовый василевс женилсЯ на ”еофано
и объЯвил, что считает себЯ только опекуном Љонстантина и ‚асилиЯ -
малолетних детей покойного ђомана.
Ќадев пурпурные кампагии, Ќикифор продолжал походы, вернул ромеЯм
Ђдану, Њопсуэстию, ’арс, а из сирийских городов - ‹аодикию, €ераполь,
Ђрку, ќмессу и даже Ђнтиохию, где в числе добычи оказалсЯ меч Њагомета.
Џатрикий Ќикита •алкуци завоевал Љипр.
‡атем разыгрались известные всем событиЯ на „унае, прекращение дани
болгарам, посольство Љалокира в Љиев, поЯвление ‘вЯтослава. €мператор
решил сокрушить Ѓолгарию силами русского кнЯзЯ, которому было послано из
ЉонстантинополЯ тысЯча пЯтьсот фунтов золота. ‘вЯтослав поЯвилсЯ со своей
дружиной и печенегами на берегах „унаЯ и быстро завоевал северную
Ѓолгарию. ђусскому кнЯзю понравились горы и долины „унаЯ. Ќо это был бы
слишком опасный сосед. ђомеЯм снова пришлось вести войну. Ћднако походы и
лишениЯ сломили силы василевса, тем более что, несмотрЯ на блистательные
победы, положение государства было тЯжелым. Ќикифор не пользовалсЯ любовью
населениЯ. ‚ его наружности не было ничего такого, что мило народу, - ни
величиЯ, ни приЯтного взглЯда. Ќизкорослый, коротконогий, с большой
головой на толстой шее, темнолицый, с глубоко сидЯщими в орбитах жестокими
глазами, он больше походил на мЯсника, чем на императора. Џобеды его
стоили слишком дорого. Ќарод изнывал под бременем налогов, воины роптали
на невыносимую тЯжесть службы. Љроме того, он был слишком стар длЯ
прекрасной ”еофано. ‚ одну страшную зимнюю ночь, с ведома коварной
августы, €оанн –имисхий, пахнущий духами щеголь и необузданный честолюбец,
ворвалсЯ во дворец и предательски убил в постели безоружного героЯ
Ђнтиохии и Ђданы.
–имисхий, ловкий и обаЯтельный, начал с того, что отправил в монастырь
влюбленную в него без памЯти сообщницу и тем обелил себЯ в глазах
христиан. ‚о главе государства был поставлен евнух ‚асилий. ‘ам василевс
поспешил на полЯ сражений. ‚едь ‘вЯтослав захватывал на „унае, в союзе с
болгарами, один город за другим. Џредоставив болгарскому владыке Ѓорису
носить царские инсигнии, сам русский лев сражалсЯ как простой воин. ђуссы
перевалили Ѓалканские горы и ворвались в ”илиппополь, где они предали мечу
двадцать тысЯч человек. Ќо под Ђдрианополем, можно сказать, уже под самыми
стенами столицы, ‚арда ‘клир, лучший полководец ромеев, с крайним
напрЯжением всех сил нанес первое поражение северным варварам, рЯды
которых значительно поредели к тому времени от болезней, и вынудил их уйти
обратно за Ѓалканы. ‚ это времЯ на театр военных действий прибыл €оанн
–имисхий.
”лот из трехсот дромонов был послан к устьЯм „унаЯ, чтобы преградить
врагам путь к отступлению. Ћкруженные со всех сторон в „оростоле,
испытываЯ крайний недостаток в съестных припасах, с одними мечами против
метательных машин и огнЯ Љаллиника, руссы бесстрашно шли против закованных
в железо катафрактов и погибали героЯми. ‘вЯтославу ничего не оставалось,
как предложить мир. Џредложение было принЯто с радостью, ибо всЯкий мир
лучше войны, а двадцать тысЯч варваров еще могли причинить ромеЯм немало
вреда.
“ступаЯ желанию русского кнЯзЯ, €оанн согласилсЯ на свидание с ним.
‘иЯЯ металлом панцирЯ, в пурпуре и в осыпанной жемчужинами диадеме на
голове, завитый и надушенный, в окружении придворных и телохранителей,
василевс спустилсЯ верхом на коне к „унаю. ‘вЯтослав прибыл в условленный
час на ладье. Ћн был в белой рубахе и штанах, босой, и его одежда
отличалась от других воинов только чистотою. ‚ одном ухе он носил золотую
серьгу с двумЯ жемчужинами и Яхонтом. “ него были длинные светлые усы,
голова выбрита, и только сбоку оставлен длинный локон, как это в обычае у
некоторых варварских народов. ЉнЯзь сидел с веслом в руке и греб наравне с
воинами.
€оанн сошел с конЯ и приблизилсЯ к ладье, обворожительно улыбаЯсь,
поблескиваЯ красивыми глазами. ‘вЯтослав молча смотрел на него. ‡а
смелость, благородство и, может быть, за легкую походку или быстроту
передвижениЯ руссы называли своего кнЯзЯ барсом. Љогда ‘вЯтослав шел на
врага, он предупреждал: "€ду на вас!" ‚ этом сердце не было места
предательству. ЉнЯзь доверчиво протЯнул руку императору, но не потрудилсЯ
встать со скамьи. Џобеседовав некоторое времЯ о мире, они расстались.
Џисатель ‹ев „иакон, мой друг, который присутствовал при этой сцене и
рассказывал о событиЯх болгарской войны, уверЯл менЯ, что никогда в жизни
он не видел более достойного воина, чем ‘вЯтослав.
‚ конце концов нам удалось закончить войну. Џолучив по кошнице хлеба на
воина, руссы ушли из Ѓолгарии и поплыли в свою страну. Ќо на порогах, где
им пришлось зимовать в ужасных условиЯх, на них напали печенеги, вероЯтно
брошенные на руссов коварным €оанном –имисхием. ‘вЯтослав погиб, и лишь
немногие вернулись домой и рассказали о том, что случилось. Ќа некоторое
времЯ опасность со стороны руссов была устранена.
“далось достичь некоторых успехов и на западе. ‚ыдав замуж племЯнницу,
благонравную ”еофано, названную этим именем в честь августы, за Ћттона,
незаконно именующего себЯ императором, €оанн прекратил войну в €талии.
ЂпулиЯ, ЉалабриЯ, ‘алерно и Ќеаполь остались в руках ромеев. Ќа востоке
стратиг Ќиколай продолжал громить сарацин, завоевал Ђмиду и Ќисибис,
памЯтный сражениЯми древности. ЂпамеЯ, ќдесса и Ѓейрут вернулись в лоно
империи. Њножество свЯтынь было вырвано из рук нечестивых агарЯн. “же
василевсу мерещились холмы €ерусалима...
‘реди этих потрЯсений прошли мои детство и юность. Ћ победах мы слышали
из уст глашатаев, с амвонов церквей, на форумах и на базарах. Ќо хлеб был
дорог, и все реже приходили в предместье св.Њамы русские купцы. †ить
бедным людЯм было тЯжело. Ќикогда в городе не было такого количества
нищих, калек, безруких, безногих и слепцов, как в те годы. Џри таких
обстоЯтельствах длЯ менЯ начиналась новаЯ жизнь.
‘ бьющимсЯ сердцем Я прошел под аркой огромных, сделанных из меди
дворцовых ворот, под которой гулко отдавались шаги. ЊенЯ сопровождал
какой-то воинский чин в синем плаще, с красным украшением на груди. Њы
вошли в залу ожиданиЯ. ‡ала была круглаЯ, и вдоль стены стоЯли обитые
полосатой и довольно потрепанной материей скамьи. Ќа них скромно сидели
ЯвившиесЯ сюда по „елам люди - поставщики минерального масла длЯ
светильников, торговцы мЯсом и овощами, просители. Љакой-то чернобородый
человек несколько раз пробегал мимо нас с пачкой бумаг в руке. Њой
провожатый обратилсЯ к нему, и тот осмотрел менЯ с ног до головы.
Ќекоторое времЯ, скривив рот, он ковырЯл пальцем в ухе, а мы почтительно
смотрели на это занЯтие. Џотом чернобородый внимательно посмотрел на палец
и сказал:
- ћноша! ’ы будешь лицезреть ЃагрЯнородных!
Ћн рассказал подробно, как Я должен вести себЯ, начинаЯ с тройного
земного поклона и кончаЯ тем, каким голосом отвечать, если менЯ
соблаговолЯт спросить о чем-нибудь. ‚троем мы двинулись в глубину мрачного
дворца. ‘опровождающего менЯ чернобородый называл кандидатом, а тот его
спафарием, и Я понЯл, что это низшие придворные служители.
‚ полутемных переходах и галереЯх, опираЯсь на страшные секиры, стоЯли
огромные варЯги. —ем больше приближались мы к внутренним покоЯм, тем
сильнее было мое волнение. Ќаконец чернобородый остановилсЯ перед обитой
металлом дверью и шепнул нам:
- Џодождите здесь...
Њы остались ждать с кандидатом у двери, и Я с любопытством рассматривал
на стенах изображениЯ морских сражений. Ќа них ромейские дромоны метали
огонь на врагов, и сарацинские корабли пылали, как костры. ‚ потемневшей
от времени и копоти морской воде на картинах плавали серебрЯные и красные
рыбы. ‚друг дверь отворилась, и незнакомый человек, в желтой одежде до
пЯт, судЯ по лицу - евнух, поманил менЯ пальцем. —ернобородый выглЯдывал
из-за его плеча. ‘ биением сердца Я переступил порог. —ернобородый
поклонилсЯ и вышел, а Я направилсЯ с евнухом дальше.
- Љак тебЯ зовут? - спросил он, справлЯЯсь с восковой табличкой.
- €раклий Њетафраст.
‘крипучим голоском он тоже стал наставлЯть менЯ по поводу троекратных
земных поклонов.
‚ конце перехода была низенькаЯ, судЯ по литью - серебрЯнаЯ, дверь.
- ‚ имЯ отца, и сына, и свЯтого духа... - постучал евнух.
‘лужитель отворил дверь. …два сдерживаЯ волнение, Я переступил порог, и
моему зрению представилось обширное помещение с узкими окнами в непомерно
толстых стенах. Џеред глазами плыл туман, но евнух подталкивал менЯ, и Я
увидел, что на пурпурной скамье сидЯт два юноши. ќто были сыновьЯ
покойного василевса, ‚асилий и Љонстантин, в легких домашних одеждах и
обшитых жемчугом шапочках. Ћдин - постарше, с мрачно насупленными бровЯми,
другой - совсем еще мальчик, с любопытством уставившийсЯ на менЯ голубыми
глазами. Ћколо них стоЯл тучный злой человек, евнух, с лишенным
растительности лицом. Ћн тоже рассматривал менЯ заплывшими, маленькими
глазками, не говорЯ ни слова. Џотом Я узнал, что это был всесильный
паракимомен ‚асилий.
ЏомнЯ о наставлениЯх, сопровождавших менЯ, Я упал троекратно ниц.
- ЏриблизьсЯ, - услышал Я голос евнуха.
џ подошел.
- Ћтныне ты будешь служить здесь, - опЯть сказал евнух, - но смотри,
чтобы не было на тебЯ нареканий. €ли попробуешь плетей!
џ стоЯл, не смеЯ поднЯть глаз. ‘юда Я вошел как в храм, а мне говорили
о плетЯх! Ќо все-таки Я успел рассмотреть, что братьЯ отличаютсЯ большим
сходством, оба светловолосые и голубоглазые. ‚асилий все так же угрюмо
смотрел на менЯ, а Љонстантин беззаботно показывал в детской улыбке белые
зубы.
Ќа столе, покрытом зеленой материей с золотыми узорами, можно было
видеть письменные принадлежности - глинЯную чернильницу, тростник длЯ
писаниЯ, прекрасно отполированный пемзой пергамент, красный воск длЯ
печатей. ’ут же лежала раскрытаЯ на титульном листе книга. ‘косив глаза, Я
прочел ее заглавие. ќто был "‘тратегикон" - сочинение о воинских
предприЯтиЯх, написанное императором ‹ьвом. Ћчевидно, юные кесари только
что закончили утренние занЯтиЯ.
…внух сказал:
- ’ы будешь ЯвлЯтьсЯ сюда ежедневно в положенное времЯ и исполнЯть то,
что тебе скажут. ’ебе выдадут приличествующую твоему званию одежду и
возведут в чин спафариЯ, как это положено в подобных случаЯх...
’ак началась моЯ служба в императорском дворце. Ќо Я не обманывал себЯ
и не забывал, что это произошло не по моим личным заслугам, а по
ходатайству высоких особ, которых успешно лечил мой дед. „лЯ входа во
дворец мне был выдан соответствующий пропуск; на красной печати был
изображен павлин. Љаждый день, на рассвете, Я ЯвлЯлсЯ к медным воротам,
слушал утреню и обедню в одной из дворцовых церквей, а потом выполнЯл
различные поручениЯ юных василевсов и нес службу наравне с сыновьЯми
благородных родителей. ЋбЯзанности мои не были очень трудными, и, помнЯ о
словах деда, что пути к преуспеванию в жизни не на полЯх сражениЯ, а в
огромных царских залах, Я пользовалсЯ каждым удобным случаем, чтобы
привыкнуть к дворцовым порЯдкам. ‚прочем, большаЯ часть времени проходила
в ожидании повелений, в игре в кости, которой тайком занимались от скуки
молодые кандидаты, или в пустой болтовне.
Ќачальником моим в те дни был протоспафарий €оанн Љириот, по прозванию
ѓеометр, тот самый, стихами которого Я увлекалсЯ. Ћн действительно усердно
изучал геометрию и в свое времЯ даже преподавал эту науку Ќикифору ”оке,
но с особенным блеском проЯвил он свои поэтические способности и написал
немало стихов. ‚ этих двустишиЯх он то прославлЯл богородицу и
христианские праздники, то воспевал любовь, хотЯ свою знаменитую элегию о
девушке, у которой юноша просит воды у колодца, он тоже заканчивает
словами о •ристе - подателе истинной воды, утолЯющей человеческую жажду.
Ѓыл €оанн ѓеометр сыном дворцового сановника и сам получил высокое звание,
но любил писать о заботах и трудах простого народа, бедных земледельцев,
как он это сделал, например, в звучных стихах, описывающих его путешествие
из ЉонстантинополЯ в ‘еливрию. ‚прочем, он обладал неиссЯкаемым богатством
тем, и стихи сыпались у него как из рога изобилиЯ - о пренестинском вине,
о красной императорской печати, о красивом молодом человеке, о Љаллиопе и
“рании. Ћн много читал. Џлатон и Ђристотель, ‹иваний и ‚асилий ‚еликий
были его знакомцами с самых ранних лет, но во дворце он не пользовалсЯ
большим влиЯнием, ибо ‚асилий, как Я уже говорил, недолюбливал поэтов и
философов и, знаЯ это, многие дворцовые чины подсмеивались над научными
занЯтиЯми €оанна, хотЯ он и был верным слугой отечества, проЯвлЯл
неоднократно воинскую доблесть и воспел ее у Ќикифора ”оки.
џ счастлив, что встретил на жизненном пути людей, подобных €оанну, а
тогда смотрел на него как на чудо. Њожет быть, протоспафарий заметил это,
потому что однажды, после какого-то неприЯтного объЯснениЯ с евнухом
‚асилием, сказал мне, качаЯ головой:
- “дались, юноша, от тех, кто презирает истину. Џолагаю, что ты не
похож на этих бездельников, что толпЯтсЯ у трона в ожидании подачек!
ќтими словами €оанн дал мне понЯть, что отметил менЯ среди прочих
служителей. €ногда он беседовал со мною о стихах, удивлЯЯсь, почему Я не
посвЯщаю свой досуг поэзии. Ќо Я довольствовалсЯ тем, что переписывал его
произведениЯ, никогда не расставалсЯ с ними и черпал в них мысли длЯ
пониманиЯ мира и людей. ‚последствии, когда жизненный опыт дал мне
возможность взирать спокойно на человеческие деЯниЯ, Я понЯл, что в стихах
€оанна ѓеометра было много искусственности и что от них веЯл порой
холодок, но то, что поэт пережил лично, он живо изобразил в своих
творениЯх, и Я уверен, что они переживут века. Џорой €оанн забавлЯлсЯ
аллитерациЯми или совпадением собственных имен и содержавшихсЯ в них
понЯтий - Љоминопула соединЯл с кометой или Љонстантина, что значит
постоЯнный, с постоЯнством, иногда жалил в своих эпиграммах, как пчела, но
в жизни это был любезнейший и полный благожелательности человек, и можно
было позавидовать богатству его души.
€ногда целый день проходил в томительном бездействии. ‚ толпе
служителей, евнухов и кандидатов Я ждал часами, когда менЯ позовут, чтобы
читать вслух ‚асилию "‘тратегикон". Ќо у менЯ было много случаев, чтобы
присмотретьсЯ к моему господину. ‚асилий был мрачного характера, молчалив,
угрюм. Љ наукам относилсЯ с нескрываемым презрением, читал с удовольствием
только Џлутарха и с жадностью набрасывалсЯ на военные трактаты. —асто он
покидал дворец, садилсЯ на конЯ, укреплЯл тело на дворцовом €пподроме
упражнениЯми, расспрашивал опытных воинов, как лучше наносить удары мечом
или как надо отражать щитом стрелы и копьЯ врагов. Љонстантин предпочитал
воинским упражнениЯм пирушки.
‚о дворце было скучно и тихо. Њать ЃагрЯнородных, прекраснаЯ ”еофано,
томилась в заточении, в далеком монастыре на армЯнской границе; ”еодора,
на которой женилсЯ €оанн, почти не показывалась из своих покоев. „ругаЯ
”еофано была в далекой ‘аксонии. ‘естра ‚асилиЯ и Љонстантина, Ђнна, как
потаенный цветок, неслышно жила в тишине гинекеЯ. ‚асилевс €оанн воевал в
€саврии. ‚о дворце царил всемогущий евнух. ‚се говорили шепотом, боЯлись
сказать лишнее слово. —то-то страшное висело в воздухе. Љазалось, самые
стены дворцовых покоев были пропитаны Ядом, интригами, заговорами, тайнами
и кровью.
Џо городу ходили тревожные слухи о положении на восточных границах.
‹юди с опаской шептали, что василевс страдает неизлечимым недугом. Ќа
базарах откровенно говорили о Яде, Якобы посланном евнухом в императорскую
ставку. Ќо всюду шнырЯли соглЯдатаи и доносчики. ‚се трепетали. џ сам,
возвращаЯсь под родной кров, боЯлсЯ говорить о том, что мне приходилось
слышать и видеть во времЯ церемоний.
Ќаконец император возвратилсЯ, оставив воинские предприЯтиЯ
незаконченными. “венчанный лаврами побед, но изнуренный лишениЯми и
снедаемый страшной болезнью, он походил на живого мертвеца. …го встречали
патриарх, епископы, весь синклит, народ, и Я видел, как василевс улыбалсЯ
искаженной улыбкой в ответ на приветственные клики.
‚ступление василевса в город происходило, как это было освЯщено
обычаем, через ‡олотые ворота. Џотом шествие направилось по ’риумфальной
улице к Ђвгустеону. Ѓыло заметно, что €оанн с трудом держитсЯ в седле.
Ќо умолкли приветственные клики - и в ‘вЯщенном дворце стало еще тише,
еще страшнее.
Ћднажды, проходЯ мимо опочивальни императора, Я почувствовал в воздухе
запах лекарственных снадобий. ‚асилевс умирал. ‘еребрЯнаЯ дверь бесшумно
открылась, на пороге показалсЯ евнух ‚асилий, задержалсЯ на мгновение, и
тогда мы услышали заглушенные, но звероподобные вопли больного.
‚ ту зимнюю жуткую ночь над городом шел снег. Љазалось, что всЯ ‘кифиЯ
опрокинулась на ромейские форумы и стогны. ‚ дворцовых залах до утра
горели светильники. ‚ отблеске разноцветных лампад странно взирали
огромные и печальные глаза икон. € вот распространилась весть:
- ђомеи! ‚асилевс €оанн в бозе почил! ђомеи, умер наш герой!
‚ гинекее слышались рыданиЯ и вопли.
Љакой-то просто одетый старик, может быть истопник, плакал у камары
”еодора:
- ‘кончалсЯ наш лев! —то будет с нами, грешными? Њы веруем в ’роицу, и
было у нас три василевса - €оанн, ‚асилий и Љонстантин. Ђ теперь мы
погибнем...
‚о дворце люди метались по залам, как в час землетрЯсениЯ.
‚друг знакомый спафарий коснулсЯ моего плеча и шепнул:
- ’ебЯ требует Џорфирогенит.
‚ смЯтении Я поспешил к ‚асилию. ‚ знакомом покое находились друзьЯ
юного василевса: Ќикифор Љсифий, ‹ев Џакиан, ”еофилакт ‚отаниат, …всевий
Ђнгел - в те дни доместик дворцовых телохранителей. Њне показалось, что
под плащами они прЯчут мечи. ‚асилий стоЯл взволнованный и мрачный. ‚се
посмотрели на менЯ.
‚асилий подошел ко мне и сказал:
- ‚ерен ты мне или неверен?
‚ слезах Я ответил, что готов жизнь отдать ради его спасениЯ. ‚асилий
положил руку мне на плечо, и сердце мое наполнилось ликованием.
- „оставь это письмо, - зашептал он, - доместику ‡апада. Џусть он
немедленно ЯвитсЯ сюда! Џусть окружит дворец схолариЯми и экскувиторами!..
’ебЯ он знает и поверит тебе. ‘пеши!
‚асилий всегда говорил отрывистым и резким голосом. ’ак говорЯт
непросвещенные поселЯне или простые воины. Ќо по его шепоту Я понЯл, что
жизни Џорфирогенитов угрожает опасность. Ѓрат его, отрок Љонстантин,
плакал в углу. ‚асилий толкнул менЯ к дверЯм.
- ‘мотри, чтобы никто не остановил тебЯ! ’оропись! €наче враги возмутЯт
воинов!
џ спрЯтал письмо в складках плаща и бросилсЯ вон из покоЯ.
Ќикто не остановил менЯ, потому что все знали мое скромное положение во
дворце и никому в голову не могло прийти, что мне доверено важное
государственное поручение.
‘тоЯла тихаЯ ночь. Ќа улице медленно летали хлопьЯ снега. ‚ городе было
пустынно. Ќо где-то вдали слышалсЯ глухой ропот человеческих голосов.
Ћказалось, что то спешил со своими воинами ‚арда ‘клир, назначенный три
днЯ тому назад доместиком ‡апада. џ побежал навстречу шуму, прижимаЯ к
груди послание ‚асилиЯ.
‚есть о смерти василевса распространЯлась по городу с быстротою молнии.
“же со всех сторон ко дворцу бежал народ. ‘вечники, чеканщики, торговцы,
корабельщики, шерстобиты, водоносы бежали толпами. ‡а падающим снегом
пылали адским огнем смолЯные факелы. ‚се ближе слышалсЯ мерный топот ног и
звон оружиЯ. Џриближались схоларии. ‚переди ехал на коне великий доместик.
џ поспешил к нему и протЯнул послание.
„оместик остановил конЯ.
- Љто ты? - спросил он.
- ‘пафарий €раклий! џ из дворца. ‚от послание тебе от ‚асилиЯ.
- „айте мне свету! - крикнул он.
Ќесколько воинов приблизили факелы. Џри этом чадном и смолЯном огне
‚арда ‘клир прочел письмо и крикнул, поднЯв руку:
- ‡а мной, схоларии!
Њы все побежали за его конем. Ќа бегу воины выкрикивали ругательства.
Ќесколько раз до моих ушей долетало имЯ евнуха, сопровождаемое самыми
нелестными эпитетами.
- ‹иса! †ирнаЯ свиньЯ! Ћтравитель! - кричали воины.
„ругие ругательства были слишком площадными, чтобы их можно было здесь
привести. џ еще раз убедилсЯ, что ненависть народа к богатым была велика,
и люди искали защиты у василевса, потому что молитвы их не доходили до
небес, а больше им некуда было обращатьсЯ со своими нуждами.
„ворец наполнилсЯ народом. ‘кандинавские варЯги пропустили схолариев и,
оттиснутые к стене, мрачно стоЯли, опираЯсь на секиры. ‚ прекрасных залах
чадили факелы. Ќа одно мгновение Я увидел растерЯнного евнуха. Љак €уда,
он целовал доместика, плакал у него на груди. ‚ырвавшись из иудиных
объЯтий, ‘клир кинулсЯ во внутренние покои и, гремЯ латами, упал ниц на
мраморный пол перед лицом нового господина. ‚асилий пылающими глазами
смотрел на нас. ‚округ василевса стоЯли его преданные друзьЯ. “же льстецы
взирали на юношу как на бога, теснились к нему, чтобы лобзать край его
одежды, плакали от умилениЯ. ’ело блаженнопочившего €оанна остывало,
покинутое всеми.
- Џатриарх! Џатриарх! - послышались голоса.
Џатриарх, ведомый под руки иподиаконами, в лиловой длинной мантии,
поЯвилсЯ среди оружиЯ и факелов и преклонилсЯ перед новым господином мира,
касаЯсь рукой земли. ‚оины грубыми, непривычными к пению голосами
затЯнули:
- ЊногаЯ лета! ЊногаЯ лета, автократор ромейский!..

Ѓыл ли то пустой случай или волЯ провидениЯ? Ќо с этой памЯтной ночи Я
вошел в доверие к ‚асилию. ‚асилевс приблизил менЯ к себе, и Я стал делить
его воинские предприЯтиЯ. џ полюбил эту жизнь, полную перемен, волнений,
глубокого дыханиЯ на полЯх сражений и незабываемого привкуса конского
пота. Њое сердце не отвращалось от крови, пролитой в битве, от гор трупов
после победы, и рука у менЯ не дрожала, когда требовалось обнажить меч. Ќо
не хочу возомнить себЯ героем. Ћдно дело - стоЯть в первых рЯдах и рубить
секирой, другое - принимать участие в военном совете или сидеть на коне за
непоколебимой стеной воинов, прикрывающих тебЯ щитами, и с каждым истекшим
годом Я все больше и больше постигал, что пролитие крови противно
христианскому сознанию. Џришлось мне читать в житии ЂндреЯ ћродивого
предсказаниЯ о том, что …гипет снова принесет свою дань ромеЯм, и Я знаю,
что победы любезны константинопольской черни, так как отмечаютсЯ раздачей
денег и съестных припасов. Ќо не вздыхал ли сам Ђндрей, подобно пророку
€сайе, о том времени, когда мечи превратЯтсЯ в серпы, копьЯ - в полезные в
сельском хозЯйстве шесты или в орудиЯ длЯ возделываниЯ почвы?
…внух ‚асилий уцелел, зубами цеплЯлсЯ за власть, лукавил, всЯчески
ублажал юных василевсов и соблазнЯл их молоденькими иверийскими
наложницами. Љонстантин подрастал и вполне удовлетворЯлсЯ охотой, а
‚асилий с каждым годом все больше мрачнел, все чаще метал молнии из
голубых глаз, все крепче сжимал в руках кормило ромейского кораблЯ. ‘вое
внимание он направил на борьбу с самоволием стратигов, на воинские
предприЯтиЯ и приготовлениЯ к походам, предоставив ведение запутанных
государственных дел евнуху ‚асилию, хранителю государственной печати.
Ќо ради чего, спрашивал Я себЯ иногда, цеплЯетсЯ за власть этот
человек? Ќе ради же одного корыстолюбиЯ? „олжно быть, вкусившему власти
уже трудно оторватьсЯ от этой сладостной чаши, и каждый мнит себЯ
спасителем отечества.
‘колько событий совершилось в эти годы! Љогда евнух заподозрил в
противогосударственных замыслах ‚арду ‘клира, героЯ победы под
Ђдрианополем, победителЯ варваров, прекрасного тактика, но мужа с
беспокойным характером, он лишил его званиЯ доместика и сделал стратигом
отдаленной Њесопотамской фемы. Ћбиженный полководец поднЯл восстание.
’огда пришлось вызвать из тихого хиосского монастырЯ его личного врага и
соперника ‚арду ”оку. Ќа Џавкалийской равнине разыгралось решительное
сражение, в котором с обеих сторон лилась кровь ромеев. ‚ это же времЯ
сарацины вторгались в наши италийские владениЯ, а ЊизиЯ глухо волновалась.
Џосле смерти €оанна –имисхиЯ болгары снова вышли из горных берлог и
отнимали у нас город за городом. ‘амуил завоевал ‹арису и даже похитил
мощи св.ЂхиллиЯ, ревнителЯ православиЯ на Ќикейском соборе. ‡атем он
двинулсЯ на Љоринф, но здесь ему преградил путь стратиг ‚асилий Ђпокавк.
‘ам василевс впервые в этой войне попробовал свои львиные когти. †елаЯ
оттЯнуть от Љоринфа полчища ‘амуила, он изнурительными переходами привел
ромеев к ‘ардике и осадил этот крепкий город. „вадцать два днЯ мы стоЯли
под его бревенчатыми стенами.
џ был вместе с ‚асилием под ‘ардикой. ќтот город расположен среди
живописных гор, по которым вьютсЯ тропы, известные только пастухам. ‘реди
диких скал прыгают горные козлы и серны. ‚оздух здесь полон горной
бодрости, приЯтно дышать таким воздухом путнику.
Ћбложив со всех сторон крепость и надеЯсь осадой Џринудить болгар к
сдаче, мы укрепили свой лагерь палисадами, разорили соседние селениЯ, с
нетерпением ожидаЯ, когда у осажденных иссЯкнут съестные припасы. Љаждое
утро василевс выходил из бревенчатой хижины, которую ему срубили и где он
спал, как простой воин, на овечьей шкуре, и смотрел на крепость, грозно
стоЯвшую на возвышенном месте. Њы окружали его, как птенцы орла, - Ќикифор
Љсифий, ”еофилакт ‚отаниат, ‹ев Џакиан, ‚асилий ’рахомотий, Љонстантин
„иоген, протоспафарий €оанн ѓеометр и другие. ‚асилевс хмуро взирал на
городские башни. ‘лышно было, как осажденные кричали со стен и осыпали
василевса оскорблениЯми, надругаЯсь над его свЯщенной особой. ‚асилий в
гневе щипал завитки русой бороды.
‘ утра военные машины начинали метать в осажденный город камни. Ќо
ромейские баллистиарии не отличались большой опытностью, и наш обстрел не
причинЯл врагу большого вреда, а осажденные отвечали тучей стрел.
‘лыхали ли вы, как поет стрела над головой, когда, оторвавшись от тугой
тетивы и описав в воздухе красивую кривую, она летит, опереннаЯ, втыкаетсЯ
в землю и дрожит, всЯ еще в нетерпении полета? „ышали ли вы этим воздухом,
насыщенным Яростью, криками воинов, конским потом, вонью греческого огнЯ,
запахом свежесрубленного дерева на осадных сооружениЯх и вкусом металла?
‚идели ли вы, как плачет от бессилиЯ в своем шатре мужественный, но
побежденный вождь? џ был под ‘ардикой, дышал воздухом поражениЯ, слышал
пение вражеских стрел и видел слезы героЯ.
Љогда наступал вечер и прекращались военные действиЯ, мы собирались
вокруг василевса. ‚ хижине тускло горели светильники, пахло овчиной, а в
лагере ржали кони, догорали дымные костры. ‘тоЯла осень, часто шли дожди,
закрываЯ туманом горы.
‚асилиЯ терзали мысли о будущем. …го сопровождал в походе историограф
‹ев „иакон. ‹ев захватил с собою редкий список "Џоследнего видениЯ
„аниила". Џо вечерам, покончив с трапезой, мы читали вслух эту страшную
книгу и пытались найти в ее темных словах намеки на судьбы ромеев.
Ѓудущее покоилось во мраке. “же истекало первое тысЯчелетие с того днЯ,
когда родилсЯ в ЯслЯх спаситель мира. Џоследние годы были полны
таинственных событий. Џрошлой зимой в Њесемврии родилсЯ младенец, у
которого было три глаза, а руки росли из горба на спине. ‚ Љонстантинополе
на императорской псарне каждую ночь выли псы, и псари не могли заставить
их умолкнуть даже плетьми. ‡атерЯнные во мраке гор, мы трепетали.
‚асилевс, подпираЯ рукой усталую голову, забыв о торжественных
церемониалах, сидел с нами, как равный среди равных, смотрел на пламЯ
светильника, и его голубые глаза становились совсем черными.
Љак сейчас Я слышу монотонный голос ‹ьва, прерываемый иногда вздохом
кого-нибудь из присутствующих:
- "‚ третье лето царствованиЯ Љира Џерсидского послан был архангел
ѓавриил к пророку „аниилу. € сказал ему архангел: "Њуж, преклони ухо твое,
ибо Я открою тебе все, что совершаетсЯ на земле, до самых последних
дней..."
Њы не отрывали глаз от шевелЯщихсЯ губ чтеца. ‘о всех сторон нас
окружала чернаЯ ночь. Њы знали трудности, которые стоЯли перед нами. ‚
воздухе Явственно чувствовалась трагедиЯ.
- "Џошлет господь огонь с небес, - читал ‹ев „иакон, - землЯ покроетсЯ
водою, а ‘едмихолмный будет окружен врагами! ѓоре тебе, ‘едмихолмие! “вы
тебе, ‚авилон! ‚ода потопит высокие твои стены, и не останетсЯ в тебе ни
одной колонны, и возрыдают о тебе приплывшие к твоим башнЯм корабли..."
Љто-то вздохнул за спиной василевса:
- ѓосподи, спаси наши души!
- "‘тены его падут, и будет царствовать в нем юноша, который наложит
руки свои на свЯщенные жертвы. ’огда восстанет спЯщий змей и убьет юношу и
будет царствовать пЯть или шесть лет. Џосле него воцаритсЯ дикий волк, и
поднимутсЯ народы севера, которые приступЯт к великой реке..."
‘ перекошенным лицом, с глазами, наполненными безумием, василевс
протЯнул руку.
- Ћстановись!
‹ев прекратил чтение. Њы с замиранием сердца обратили свои лица к
благочестивому. ЏростираЯ руки в ту сторону, где был осажденный город,
‚асилий взывал:
- Љакие стены падут? Љакой юноша будет царствовать? Љакие народы севера
придут? ђуссы?
ѓолос василевса звенел, поднималсЯ с каждым словом, поражал наш слух,
как звон кимвала.
- Љ какой реке приступЯт народы севера?
Њне было не по себе. ‚ воспаленной голове теснились мысли. ‚ самом деле
- какие стены падут? ќти стены, перед которыми мы стоЯли? Љому грозит
гибель? Њожет ли человеческий ум верить в эти пророческие слова или все
это жалкий бред? Ќо как иначе предвидеть то, чему суждено случитьсЯ? ‚
самом деле - какие народы севера? ђуссы? ќто им уготовлены мы в жертву?
‚асилий сжимал голову руками, вперив взглЯд в пространство, точно
пытаЯсь проникнуть в тайны будущего.
- Џродолжай, ‹ев!
‹ев снова склонилсЯ над страшной книгой.
- "‚осстанет великий ”илипп с шестнадцатью Языками, и будет битва. Ќо
глас с небес остановит сражение. ’огда перст судьбы укажет человека. Ђнгел
возьмет его в свЯтую ‘офию и скажет ему: "ЊужайсЯ!"...
- —итай, читай!
Ќо ‹ев хотел перевести дух и остановилсЯ.
- —итай!
‹ев продолжал:
- "’огда настанет изобилие плодов и мир на земле. ’огда лоза будет
приносить тысЯчу гроздий, а жатва даст неисчислимое множество колосьев, но
зубы у антихриста будут железные, и скоро во всем мире останетсЯ одна мера
пшеницы..."
‚ лагере послышалсЯ шум, топот коней, крики воинов. Љсифий вышел
посмотреть, что там происходило.
- "„есница его будет меднаЯ, а когти в два локтЯ длиной. € будет он
долгонос, глаза его будут как звезды, что сиЯют утром. € на челе его будут
написаны стихи..."
Џри этих словах вернулсЯ Љсифий. Ћн вошел в хижину, даже не сделав
положенного земного преклонениЯ перед василевсом. ‹ицо его слегка
побледнело. ‹ев невольно прекратил чтение, повернув лицо в сторону
вошедшего, и так и осталсЯ с открытым ртом.
- —то случилось? - с раздражением спросил ‚асилий.
- Ѓлагочестивый...
Џрисутствующие в волнении встали. Љсифий едва мог говорить.
‘игнальные огни сообщали о приближении ‘амуила. Њы были окружены.
‚асилий немедленно снЯл осаду, ибо был способен принимать быстрые
решениЯ, но болгары настигли нас в ущельЯх и нанесли страшное поражение...
Џомню, что в пути, когда мы поспешно и в беспорЯдке отходили с
остатками сил на ”илиппополь, была остановка на ночлег в каком-то
разоренном селении. Ќаши разгромленные фемы устремлЯлись на восток.
„ушераздирающе скрипели возы. „орога была усеЯна трупами людей и тушами
животных. Љ ним уже слетались вороны. ќтого невозможно забыть: страшнаЯ
зарЯ на западе, скрип возов, а на пламенеющем небосклоне тучи черных
птиц...
’олпы беглецов поспешно уходили под покровом ночной темноты. ‚ селении,
через которое мы проходили, стоЯла скромнаЯ каменнаЯ церковь с круглым
куполом, а вокруг нее раскинулись крытые соломой хижины. ’олько дом
свЯщенника был под черепицей. ‚ нем устроили постель длЯ василевса,
затопили очаг, потому что ночь была холоднаЯ, и к дверЯм приставили
стражу.
Ћстальные разместились где пришлось. ‚оины спали на земле, положив под
голову щит, укрывшись плащом или зарывшись в солому. ‚ деревне нельзЯ было
найти ни горсти муки, ни одного куска хлеба. ‚се было разграблено нашими
же воинами, не пощадившими даже церковь. †ители, может быть тайные
богомилы, убежали в соседние леса, захватив с собой скот и все имущество.
Њы расположились в покинутых хижинах.
‘реди этого невероЯтного беспорЯдка не могло быть и речи о том, чтобы
устроить лагерь так, как этого требуют рижские воинские обычаи, и укрепить
его валом и рвом. ‹агерь должен занимать четырехугольное поле, на котором
пересекаютсЯ две дороги с воротами. ‚ центре его помещают императорское
знамЯ, шатер василевса и другой шатер - так называемый архонтарий, в
котором пребывают военачальники. ‚округ размещаютсЯ гетерии бессмертных,
телохранители и конные тагмы, а затем ополчениЯ фем. „лЯ каждого чина, длЯ
стольника или доместика, в лагере предназначено раз навсегда установленное
место. Ќо в тот день даже патрикии и стратиги расположились там, где им
привелось. Ћднако Я настоЯл, чтобы вокруг селениЯ была протЯнута
прикрепленнаЯ на низких колышках веревка с привешенными на ней
колокольцами - на тот случай, если вражеские лазутчики попытаютсЯ
проникнуть в селение, чтобы узнать положение вещей. ’акаЯ веревка служит в
ночное времЯ прекрасным средством длЯ предупреждениЯ неожиданных
нападений.
‘ердце мое было полно стыда и отчаЯниЯ. џ видел бегущих ромеев,
бросивших оружие, растерЯвших воинские отличиЯ, ни о чем другом не
помышлЯвших, кроме спасениЯ своей жизни. ‘ам василевс сменил пурпурные
кампагии, которые положено носить только василевсам и царЯм Џерсии, на
обыкновенные башмаки, чтобы не быть узнанным в случае пленениЯ. € ты,
лев!..
Ћтборные воины, гетериЯ закованных в железо "бессмертных", знаменитый
легион ‘орока мучеников, еще при Ђвгусте прозванный Њолниеметательным и
оправдавший это название во времЯ войны с квадами, когда бурЯ и гром,
вызванные молитвами христианских воинов, устрашили врагов, бежали под
стенами ’риадицы, как овцы, гонимые жезлом пастырЯ. Џрославленные
вукелларии, как называлсЯ другой легион, или, по-гречески, фема, потерЯли
покрытые лаврами знамена.
’олько армЯнские пешие воины отходили непоколебимым строем, огрызались,
как волки, когда на них наседали враги. Ќо разве Я сам не трепетал, не
наклонЯл голову, когда слышал пронзительное пение стрелы, и не бледнел,
когда блистал перед моими глазами ослепительный меч?..
‹агерь понемногу затих. Ѓыла надежда, что мы ушли от преследованиЯ
врагов. Љо мне Явились посланцы и сказали, что менЯ желает видеть
благочестивый.
‚асилевс сидел на жалкой постели свЯщеннослужителЯ, уронив голову на
грудь. Ќикого около него не было. џ сделал преклонение и стоЯл, ожидаЯ,
когда мне скажут о том, длЯ чего менЯ позвали. ‚асилий поднЯл глаза и
спросил:
- —то ты смотришь на мою обувь? џ сделал это не из страха. џ не хотел
умножать торжество врагов. Ћни не должны были знать, кого поражают.
џ видел, что по щеке василевса скатилась слеза. Џоймав мой изумленный
взглЯд, ‚асилий смутилсЯ и сказал:
- Ќикому не говори об этом. џ плачу не от слабости, а от злобы. Ѓежали,
как овцы... ‘ тех пор, как Я живу, Я не встретил в своей жизни ни самой
малейшей удачи, и напротив, кажетсЯ, не осталось такого несчастьЯ, которое
не выпало бы на мою долю...
Ћн говорил со мной, как простой смертный, и Я понЯл, как тЯжело
переживает он наше поражение.
‚асилевс сказал мне, что нужно сделать, и, получив приказание, Я
оставил его наедине с мрачными мыслЯми.
Њне надо было найти великого доместика. ‚ поисках этого человека Я
ходил от одной хижины к другой, шагаЯ через спЯщих и натыкаЯсь на
распрЯженные возы. Ќа повозках стонали обмотанные кровавыми трЯпицами
раненые. ’ысЯчи их мы бросили во времЯ панического бегства. Љое-где
догорали костры, около которых грелись люди. Ќа дороге еще слышалсЯ скрип
возов, щелканье бичей. €змученные волы ревели.
Ќаконец Я разыскал хижину, в которой нашел себе ночлег великий доместик
ѓеоргий ‹аханодракон. ЏроходЯ мимо овечьего загона, Я услышал в темноте
человеческие вопли. Љто-то стенал за плетнем, проклинаЯ мир и василевса,
хулил бога. •отЯ голос был искажен страданием, мне показалось, что Я знаю
несчастного. Ќо сердце мое окаменело. Ќе обращаЯ вниманиЯ на стоны, Я
вошел в хижину.
Ќа грубо сколоченном столе горел глинЯный светильник. ‚ его мигающем
свете Я мог рассмотреть несколько человек в воинских одеЯниЯх. Љроме
доместика, тут были „авид Ќарфик, ”еофилакт ‚отаниат, ‹ев Џакиан, Ќикифор
Љсифий и брат доместика, по имени Ђндроник. ‘идЯ за убогим столом, они
подкреплЯлись хлебом, так как не было времени зарезать вола и приготовить
ужин. џ видел, как эти знаменитые мужи брали пальцами из деревЯнной
солонки щепотки соли. „оместик уронил голову на стол и, видимо, дремал.
ђЯдом с ним сидели ‹ев „иакон, положив на стол худые белые руки, и
протоспафарий €оанн ѓеометр. Џротоспафарий Ќикифор Љсифий протЯнул мне
кусок хлеба и сказал:
- “толи хоть немного голод, €раклий!
џ взЯл кусок деревенского хлеба и стал его есть, орошаЯ ломоть слезами,
которые как бы заменЯли соль. “же два днЯ, как у менЯ во рту не было ни
крошки пищи.
‚ хижине стоЯла тишина. …е лишь порой прерывали вздохи, кашель,
ругательства. —тобы нарушить тЯгостное молчание, Я спросил:
- Ђ где же патрикий €оанн?
„оместик поднЯл голову и посмотрел на менЯ воспаленными глазами.
- Ѓлагочестивый повелел его ослепить.
’ак это патрикий €оанн стонал в загородке длЯ овец, гордый муж,
владетель такого богатства, домов и виноградников! …ще вчера он был
всемогущ, а сегоднЯ лежал на овечьем навозе, ослепленный, оставленный
льстецами, покинутый друзьЯми из страха, что оказанное ему внимание может
возбудить гнев в сердце благочестивого.
‚се сидели мрачные, подавленные несчастьем последних дней. ’олько
Ќикифор Љсифий, расстилаЯ в углу овчину длЯ ночного ложа, хотЯ через два
часа мы снова должны были двинутьсЯ в путь, не удержал негодованиЯ:
- ‘егоднЯ ты сидишь на коне, а завтра тебЯ карают, как разбойника. ‡а
что ослепили €оанна?
- ‚ласть василевса подобна секире, лежащей у корнЯ дерева, - вздохнул
‹аханодракон.
- ‘екира? ‹ицемерие! - продолжал распалЯтьсЯ Љсифий. - Џришлось мне
видеть в €талии, как живут лангобардские бароны. Џоистине они патрикий, а
не рабы, как мы. “ нас...
Ќикифор Љсифий был мужественным человеком. “ши у него заросли волосами,
как у волка. Ћн воевал в €талии, защищаЯ ромейские владениЯ от сарацин, и
любил рассказывать о том, как в ђиме в обществе красивых женщин пируют
бароны, под музыку виол и охотничьих рогов. Џусть пируют! ‡ато гореть
еретикам и латинЯнам в геенне огненной!
‚се еще стоЯ на коленЯх и отстегиваЯ меч от поЯса, Љсифий негодовал:
- Ђ у нас? Џолзают, как пресмыкающиесЯ. •одишь осторожными ногами,
опустив глаза долу.
- ‡амолчи! - крикнул Я ему.
„оместик заткнул пальцами уши, чтобы не слышать предосудительные речи.
- Ѓлагочестивый один отвечает за наши поступки. ’вое дело - сражатьсЯ и
умереть, а не богохульствовать и осуждать установленные порЯдки. Џоложи
предел твоему безумию! - удерживал от греха Ќикифора патрикий ”еофилакт
‚отаниат, человек большой осторожности и много претерпевший в жизни.
- €оанн получил по заслугам, - сказал ‹ев „иакон.
Ќикифор Љсифий укрылсЯ с головой плащом, но слышно было, как он
скрежетал зубами. „а, он слыл храбрецом, плащ его был в крови врагов, и он
сам получил ранение в этом сражении. Ђ патрикий €оанн, как Я узнал потом,
первым покинул поле битвы и во времЯ отступлениЯ велел зарезать вола,
тащившего метательную машину, чтобы насытить свое чрево, поэтому баллиста
досталась врагу.
џ переговорил с доместиком и сообщил ему то, что мне было сказано
василевсом.
ЏодражаЯ Љсифию, присутствующие стали укладыватьсЯ на землЯном полу,
расстилаЯ свои одежды. џ вышел, чтобы выполнить еще одно повеление -
проверить заставы. ‹ев „иакон и €оанн ѓеометр присоединились ко мне. Ќа
обЯзанности историка лежало записывать все достойное запоминаниЯ, хотЯ он
и не любил писать о поражениЯх, но, во всЯком случае, ему надо было
взглЯнуть на картину ночного лагерЯ. Џротоспафарий же был крайне потрЯсен
событиЯми и не захотел оставатьсЯ в хижине. ‹агерь спал. ‚ воздухе пахло
гарью затухающих костров. …сли бы враги настигли нас, никто не оказал бы
им сопротивлениЯ, и тогда последние остатки ромейского войска погибли бы
во главе с василевсом. ‹юди устали безмерно и забылись в тЯжелом сне.
Њногих мучили сонные видениЯ, судЯ по стонам. Ђ ведь через два часа мы
снова собирались поднЯть их и вести на восток, чтобы успеть заперетьсЯ в
”илиппополе. ‚ этом хаосе моЯ душа, уже привыкшаЯ к благоговейной тишине
дворцов, испытывала смЯтение.
Ќа заставе у дороги стоЯли армЯнские воины. ‘реди общей растерЯнности
они одни сохранили спокойствие духа, равнодушно переживаЯ наши победы и
поражениЯ. —то длЯ них была слава ромеев! Ќо это они провели по горным
тропам и спасли от смерти василевса и всех нас.
Ћдин из воинов, уже седобородый и со следами старых ран на лице, сказал
товарищу, сидевшему на придорожном камне с копьем в руках:
- ‘мотри, друг, вот пришли храбрые патрикий.
‚зглЯнув на менЯ еще раз, он прибавил:
- ќтого, большеглазого, черного, как сатана, Я где-то видел...
џ немного изучил армЯнский Язык в бытность свою в ’рапезунде, но сделал
вид, что не понимаю, о чем он говорит, и по-гречески спросил, не заметил
ли он чего-нибудь подозрительного. Ћн ответил дерзко:
- Њедведь никогда не догонит бегущего зайца.
Њы пошли прочь. —тобы перевести разговор на постороннюю тему, Я спросил
историка:
- Ћткуда ты родом?
‹ев вздохнул.
- Ћтечество мое - ЉалоЯ. ’ихое селение среди холмов ’мола, на берегу
Љалистра, впадающего в море недалеко от ќфеса. „ивнаЯ там природа!
‚ это времЯ где-то в отдалении послышалось петушиное пение.
- ‘лышишь? ‚торые петухи! ‚от так же они поют в этот час и в моей
Љалое. Ќо как там все дышит миром! Ђ здесь Я едва не сделалсЯ жертвой
скифского меча...
Ќи длЯ кого не было тайной, что в этой войне вместе с болгарами
действовали против нас и отрЯды скифов, которые ‚ладимир тайно послал на
„унай, чтобы издалека добитьсЯ осуществлениЯ своих планов. ’еперь Я понЯл,
откуда возникли разговоры о браке Ђнны с ‚ладимиром. „ело в том, что ее
руки добивалсЯ ‘амуил. Ќо к нему отправили не Џорфирогениту, а простую
девицу, выбранную потому, что она походила лицом на Ђнну. Ћднако болгары
немедленно раскрыли обман и в наказание сожгли митрополита ‘евастийского,
который привез им подложную царевну. Ћб этом событии было много
разговоров, но мое внимание в данное времЯ привлекают другие и более
важные событиЯ. ‘кажу только, что именно тогда в ‘вЯщенном дворце и
подумали о браке русского кнЯзЯ с Џорфирогенитой, чтобы возбудить его
ненависть к ‘амуилу. Ђ вместо этого ‚ладимир послал ему на помощь своих
воинов! Њожно подумать, что он обучалсЯ в Њагнаврской школе, откуда
выходЯт наши хитроумные логофеты.
Ћсмотрев заставы, мы повернули назад и шли некоторое времЯ молча. €оанн
ѓеометр вздыхал, обуреваемый какими-то печальными мыслЯми. ‚прочем, они
были понЯтны. Џотом ‹ев „иакон продолжал свой рассказ:
- Ћтца моего звали ‚асилием. Љогда решено было послать менЯ в
царственный город, чтобы Я вкусил там плодов просвещениЯ, твой покорный
слуга отправилсЯ в путь на корабле, нагруженном быками. ќто был сущий хлев
под парусами! ‚ Љонстантинополь Я прибыл в тот самый день, когда
происходил триумф императора Ќикифора. ‘покойно он ехал на коне среди
всеобщего ликованиЯ и улыбалсЯ. ќто был титан! ‘ражалсЯ, как лев, а под
пурпуром носил власЯницу. Ќо как он притеснЯл церковь, разорЯл монастыри,
гнал митрополитов и епископов!
- Ђ зачем им богатство? ‘тЯжание мешает спасению души. ‹егче
верблюду...
- ‡наю, знаю...
- Ђ они строЯт пышные дома, имеют табуны коней и множество скота.
‚спомни, как жили свЯтые в египетских киновиЯх и в других обителЯх, как
будто бы уже достигаЯ бесплотности ангелов; у нас епископ говорит, что не
надо печьсЯ о завтрашнем дне, а у самого лари набиты номисмами...
- ќто Љсифий заразил тебЯ богохульством, - сказал ‹ев, - смотри,
погубишь себЯ дружбой с этим человеком.
- Ѓлагочестивому известно мое рвение.
- Ђ длинные Языки? Џодлые уста, нашептывающие в совете про приЯтелЯ?
‚ темноте мы не без труда нашли хижину. Ќа пороге спала стража. ‹ев
остановилсЯ и прислушалсЯ.
- ‘лышишь ли ты в воздухе веЯние катастрофы?
џ тоже напрЯг внимание. „а, это была катастрофа.
Ќо историк, может быть, видел далее менЯ и говорил:
- Ќе следует забывать, что эту войну василевс начал не столько движимый
благоразумными расчетами, сколько пламенным гневом. € вот расплата. Њы
проводили времЯ под стенами ’риадицы ‘ардики в бездействии и гадали на
свЯщенном писании, а болгары сражаютсЯ за свою свободу.
‚друг произошло невероЯтное. Ќад лагерем возникла огромнаЯ звезда,
озарила светом шатры, хижины, церковь и даже отдаленные горы и, упав на
землю с западной стороны, рассыпалась на мелкие искры и погасла.
џ никогда не видел ничего подобного и окаменел.
‹ев „иакон произнес:
- Ѓоже!..
Ќо он первым пришел в себЯ и прибавил:
- ќто означает всеобщее истребление...
џ не понЯл толком, что он хотел этим сказать, но Я знал, что историк
хорошо знаком с небесными ЯвлениЯми, и мне стало не по себе. Ќа земле
происходили необъЯснимые вещи.
Ѓольшинство людей в лагере продолжали спать, а те, что проснулись,
потрЯсенные случившимсЯ, громко обсуждали необыкновенное Явление.
Њне было неизвестно, как отнессЯ к тому, что произошло, василевс,
который, конечно, всю ночь не сомкнул глаз. Ќо историк был подавлен.
‘делав неопределенный жест рукою, он ушел куда-то в темноту. Њы остались с
поэтом вдвоем.
‚сю дорогу €оанн ѓеометр молчал. Њожет быть, в его сердце уже рождались
те горькие стихи о гибели ромеев в ущелье ђодопских гор, которые мы потом
прочли, обливаЯ строки слезами. Ќо Я не знал тогда, о чем он думает, и
спросил протоспафариЯ, бывшего некогда моим начальником, а теперь все
более и более отдалЯвшегосЯ от милостей василевса, не хочет ли он
отдохнуть в моей хижине. €оанн был уже в летах, и первые седые нити
блистали в его бороде, но живые глаза сверкали по-прежнему любопытством к
жизни. Ћн поблагодарил менЯ и охотно согласилсЯ. Ћднако мы не уснули с ним
и проговорили до зари.
‚ ту ночь Я рассказал ему о ветхом трактате Ђристарха ‘амосского,
который мне пришлось держать в руках в библиотеке Ќикона, и о странных
утверждениЯх этого философа, но €оанн покачал головой и сказал:
- ’ы настоЯщий эллин. ‚округ нас смЯтение и гибель, а ты говоришь об
Ђристархе.
- Ќе попадалось ли тебе в руки это сочинение?
- ‚ероЯтно, ты видел очень редкий список, и Я не читал такой книги, но
слышал о ней. Џолагаю, что этот человек прав.
- Џрав? € землЯ, как шар, вращаетсЯ вокруг центрального светила?
- Ќе приходилось ли тебе, едучи на корабле, видеть, как мимо обманно
двигаютсЯ берега, в то времЯ как корабль Якобы стоит на месте? ’о же самое
можно сказать и о солнце. Ќам представлЯетсЯ, что оно движетсЯ, а в
действительности стоит на одном месте, и доказательством этому служит то
обстоЯтельство, что другие планеты кружатсЯ вокруг солнца. ’ы знаешь это
не хуже менЯ. Џочему же исключение должно быть длЯ земли?
Ќикон учил менЯ всему, что положено знать астроному, но не посЯгал на
области, запрещенные церковью, а в словах €оанна блеснула некаЯ надежда
средь мрака нашей ночи, и Я запомнил этот разговор на всю жизнь. Љ
сожалению, вскоре наши жизненные пути разошлись. ќтот глубоко верующий
человек принЯл сан свЯщенника и позднее постригсЯ в монахи, оставив
навсегда суету дворцовой жизни. ’олько изредка Я встречалсЯ с ним, когда
он приходил ко мне из ‘тудийского монастырЯ, пешком через весь город, и мы
беседовали с ним о поэзии, так как и в монашеском чине он сохранил интерес
к книгам.
Ќа земле медленно разгоралась зарЯ. „о выступлениЯ в путь осталось
ждать уже недолго. Ќо Я все-таки прилег на несколько минут, чтобы дать
отдых измученному телу. Џротоспафарий €оанн умолк и лежал, заложив руки
под голову. ЊенЯ не покидали мысли о василевсе. —то он делает в этот час?
Њы могли поучитьсЯ у него твердости в несчастьЯх.
‹ежавшие рЯдом со мной на соломе стонали и метались во сне. ‚оздух был
испорчен человеческим зловонием, и даже сюда доносились вопли ослепленного
патрикиЯ.
Ќа полу спали, как простые поселЯне, богатейшие люди, представители
древних фамилий, имеющие власть судить и разрешать, блистающие разумом
магистры и доблестные доместики, разделЯющие помыслы василевса в ‘енате.
Џовозки с нашим достоЯнием, одеждами и серебрЯными чашами были брошены во
времЯ бегства или захвачены неприЯтелем, слуги разбежались, воины часто
отказывали в повиновении, и первые стали последними, а некоторые
военачальники изменили василевсу.

’ечет неуловимое времЯ, увлекаЯ в небытие людей, их важные и пустЯчные
дела, трагедии героев и жалкие иллюзии глупцов. ‘реди этих перемен иногда
казалось, что государство ромеев уже на краю гибели. ‚нутри ‚асилию
приходилось боротьсЯ с надменными магнатами, собравшими в своих руках
огромные богатства и окруженными тысЯчами слуг, а на границах - сражатьсЯ
с внешними врагами.
‚асилий пыталсЯ обуздать своеволие гордых, но спустЯ два года после
трагических событий под ’риадицей поднЯл мЯтеж ‚арда ”ока. ‡аговорщики
собрались в отдаленной •арсианской феме, в доме одного из влиЯтельных
людей, по имени …встафий Њалеин, и провозгласили ”оку василевсом, избрав
его орудием своих черных замыслов. Џожар восстаниЯ быстро распространилсЯ
по всему ‚остоку. Љ счастью длЯ ‚асилиЯ, он мог поставить во главе
оставшихсЯ верными ромейских войск ‚арду ‘клира, неожиданно
превратившегосЯ из беглеца в великого доместика. Ќо ”ока вероломством
захватил ‘клира и уже без всЯкой помехи двинулсЯ на Љонстантинополь.
ќто был полный сил и весьма предприимчивый человек. ЊЯтежника озарЯла
слава почившего Ќикифора, и у него нашлись деЯтельные помощники. Ѓрат
узурпатора Ќикифор и Љалокир „ельфина взЯли •рисополь. Ћстальные
восставшие войска под начальством ‹ьва Њелисена осадили Ђвидос,
расположенный на азиатской стороне ѓеллеспонта. ‚ то же времЯ мЯтежный
флот отрезал подвоз продовольствиЯ в столицу.
Ќичто, казалось, уже не могло остановить победоносного шествиЯ ”оки.
—то оставалось делать среди таких испытаний? Џришлось униженно, с улыбками
и дарами, просить помощи у варваров.
€менно в те дни было получено взволновавшее всех нас известие, что
кнЯзь руссов ‚ладимир принЯл крещение. Љ нему отправили незамедлительно
посольство с богатыми подарками, чтобы заключить с ним договор. ‚ыполнЯЯ
условиЯ подписанного соглашениЯ, киевский кнЯзь прислал нам на помощь
шесть тысЯч руссов и варЯгов, которые разгромили под •рисополем войско
”оки и освободили осажденный Ђвидос. ЊЯтежник умер на поле сражениЯ под
‹ампсаком, пораженный апоплексическим ударом. „ельфина попал в плен и
кончил свою жизнь в ужасных мучениЯх, так как ‚асилий не знал пощады, а
войско мЯтежников разбежалось. Ћднако ‚ладимир настаивал на выполнении
заключенного с ним договора.
ќто времЯ было наполнено страшными потрЯсениЯми. •одили слухи, что
‚ладимир сам водил своих варЯгов на •рисополь, но это не соответствует
действительности: кнЯзь руссов был слишком гордым, чтобы снизойти до роли
наемника.
Ќо нельзЯ винить в отсутствии гордости и ‚асилиЯ. ‚ тот час, когда на
ромеев разгневались небеса, доведенный до отчаЯниЯ несчастьЯми, так
выразительно описанными €оанном ѓеометром, он согласилсЯ принести
неслыханную жертву и отдать русскому кнЯзю Ђнну. Љогда же обстановка
несколько изменилась к лучшему, было решено повременить с выполнением
данного обещаниЯ. ‚асилевсу казалось, что еще не поздно исправить ошибку
слишком поспешного решениЯ, принЯтого в таких трагических обстоЯтельствах.
Ћднако вдова ‚арды ”оки возобновила преступное предприЯтие мужа. ’еперь
восставших повел против василевса ‚арда ‘клир. ‘нова в Ђзии запылал пожар
мЯтежа. Ђ в это времЯ болгары обрушились на ‚еррею, шеститысЯчный отрЯд
варЯгов отказалсЯ выполнЯть наши приказаниЯ и готов был сокрушить все на
свете за одну какую-нибудь охапку сена, как это случилось впоследствии, и
в довершение всех бедствий ‚ладимир, рассерженный невыполнением договора,
осадил •ерсонес.
Џо словам магистра ‹еонтиЯ, это был исключительно одаренный вождь, в
юности предававшийсЯ страстЯм, а в зрелом возрасте посвЯтивший все свои
силы государственным делам. џ еще не знал тогда, что скоро судьба столкнет
менЯ на узком пути с этим человеком.
Ќачалом к этому послужил вызов менЯ логофетом ”омой Ђмартолом во
дворец. џ направилсЯ туда на рассвете. Ќа востоке едва занималась зарЯ, но
лавки уже были отперты и с Њесы доносилсЯ вкусный запах свежеиспеченного
хлеба. Ќакануне происходил силентий, как называютсЯ тайные заседаниЯ
‘ената, когда были принЯты какие-то важные решениЯ в присутствии
василевса. ‘о всех сторон по улицам спешили сановники, церемонно
приветствуЯ друг друга и спрашиваЯ о здоровье или о том, хорошо ли
преславный провел ночь, и потом продолжали путь, чтобы ожидать в €пподроме
приглашениЯ в ‘вЯщенный дворец. Ќекоторые ехали на мулах в сопровождении
друзей и служителей. …ще с вечера улицы были украшены гирлЯндами лавра и
оливковыми ветвЯми и посыпаны древесными опилками, так как предстоЯл
царский выход. ‚ утреннем воздухе было слышно, как невдалеке гремела
карруха эпарха, который один имел право езды по городу в повозке.
ЊаЯк строителЯ ‹ьва еще блистал мутным светом на высокой башне над
храмом богородицы ”аросской. ќто был последний светоч в длинной цепи
сигнальных огней, устроенных на всем протЯжении от столицы ромеев до
сарацинской границы. ‚сЯкий раз, когда в Ђзии или в ‘ирии совершаетсЯ
какое-нибудь примечательное событие или на границах происходит вторжение
неприЯтелЯ, эти огни передают с холма на холм и потом по берегу морЯ весть
о случившемсЯ в Љонстантинополь.
…ще спали в предутренней свежести константинопольские сады, а во дворце
уже начиналась церемониальнаЯ суета. ‘лужители гасили лампады, накрываЯ
светильники медными колпачками на длинных тростЯх. Љак в церкви, всюду
пахло гарью фитилей. “ серебрЯной двери, по преданию сделанной по рисунку
самого Љонстантина ЃагрЯнородного, ведущей во внутренние покои, стоЯли
светлоусые варЯги, все так же небрежно опираЯсь на страшные секиры.
Ќеоднократно Я видел на полЯх сражений ужасные ранениЯ, нанесенные этим
варварским оружием, отсеченные головы и раскрытые груди: кровь из таких
ран мешаетсЯ с розовыми пузырьками воздуха. ‚арвары равнодушно смотрели на
нас, позевываЯ после бессонной ночи.
‚еликий ключарь, ведавший дворцовым распорЯдком, позвЯкиваЯ свЯзкой
серебрЯных ключей, открывал двери в сопровождении начальника стражи,
которого только и признавали варЯги. Љивком головы евнух отвечал на наши
приветствиЯ. ‚еститоры, или облачатели, уже приступили к исполнению своих
обЯзанностей и шептались с озабоченным видом. Ћдни из них отправились в
камару св.”еодора, чтобы взЯть там жезл ЊоисеЯ и другие реликвии,
остальные принесли пурпуровый императорский скарамангий и положили его,
как некое сокровище, на дубовую скамью, поставленную здесь длЯ этой цели.
‚еститоры со страхом косили глаза на церемониариЯ, ожидаЯ, когда тот тремЯ
установленными ударами постучит в серебрЯную дверь и можно будет
приступить к первому облачению автократора. “же здесь собрались все, кому
надлежит находитьсЯ перед серебрЯной дверью. ‹юди, прикрываЯ рот рукой,
шепотом переговаривались между собой, передаваЯ новости. Ќесколько раз Я
слышал:
- •ерсонес... •ерсонес... Ђнна... Ђнна...
‡а серебрЯной дверью послышалсЯ утренний кашель. ’огда наступила
тишина, нарушаемаЯ только шорохом парчовых царских одежд, приготовлЯемых
длЯ василевса. “ менЯ забилось сердце. Њне было известно, зачем менЯ
вызвали во дворец. “бедившись в моем знакомстве с морским делом, василевс
решил назначить менЯ друнгарием царских кораблей и возвести в сан
патрикиЯ, чтобы Я мог выполнить то ответственное поручение, о котором
говорилось на последнем заседании ‘ената.
‚ыполнЯвший обЯзанности великого ключарЯ евнух ђоман, маленький,
заплывший жиром, с неприЯтными глазами, строго оглЯдывал присутствующих.
“видев менЯ, он тихо побрЯцал ключами. Љ нему тотчас склонилсЯ один из
служителей.
- Џроводи спафариЯ €раклиЯ к камару ”еодора, - сказал евнух, указываЯ
на менЯ пальцем, украшенным золотым перстнем.
‘лужитель поцеловал руку евнуха и подошел ко мне с поклоном. ‚месте с
ним мы вошли в лабиринт зал и церквей. ‚ €лиаке и в •рисотриклине,
изЯщнейшей зале с такими же аркадами, как и в церкви ‘ергиЯ и ‚акха,
стоЯли чины синклита в ожидании, когда здесь поЯвитсЯ василевс. ‚ этой
зале особенно прекрасны широкие окна, из которых в покой в изобилии льетсЯ
свет. Ќа золотом фоне мозаики сиЯли широкие глаза спасителЯ мира, скорбные
от грехов человечества. Ќа возвышенном месте были поставлены в симметрии
три золотых трона, а под куполом необыкновенной легкости стоЯл круглый,
украшенный искусной инкрустацией стол, чудо трудолюбивого ремесла.
‘лужитель поднЯл занавеску, и Я очутилсЯ в камаре. Ќа мЯгких, обитых
алым шелком скамьЯх сидели сановники, которым по церемониалу полагалось
встречать здесь василевса. ‘реди них Я увидел знакомое лицо - магистр
‹еонтий •рисокефал улыбалсЯ мне и кивал головой. Ћн еще не потерЯл надежды
выдать за менЯ последнюю из своих многочисленных некрасивых дочерей.
џ сел рЯдом с ним, но мы едва осмеливались обменЯтьсЯ словом. ѓде-то
далеко в глубине дворцовых зал уже началось торжественное шествие, и времЯ
от времени до нас долетали глухие приветственные клики. ‚асилевс,
облаченный в пурпуровый скарамангий, со свечой в руке, окруженный
телохранителЯми, шествовал из залы в залу.
- ѓоворЯт, опЯть не спал всю ночь, писал... - шепнул мне магистр
‹еонтий.
џ сочувственно покачал головой.
- Ђ братец охотитсЯ в Њесемврии... ‚от уже поистине побрЯкушка и крест
делаютсЯ из одного дерева!
‚ошел озабоченный папий и движением руки пригласил нас соблюдать
тишину. Џриветственный шум приближалсЯ, усиливалсЯ. ‚месте с ним
приближалась длЯ менЯ торжественнаЯ минута посвЯщениЯ в сан патрикиЯ, или
хиротониЯ. Њне стало трудно дышать. Џо выражению лиц соседей Я мог судить,
что и они разделЯют мое волнение.
‚друг служители отпахнули тЯжелую завесу из золотой парчи, вышитую
черными орлами в зеленых кругах, в симметричном порЯдке перемежающихсЯ с
красными крестами. Ѓронзовые кольца со скрежетом скользнули по металлу, и
в арке поЯвилсЯ автократор ромеев. Њы пали ниц.
џ часто имел возможность встречать василевса во внутренних покоЯх,
получал от него приказаниЯ на полЯх сражений, видел, как он вкушал пищу,
подставлЯл чашу виночерпию и рыгал, поев рыбы. ‘колько его посланий
доместикам и стратигам читал в свое времЯ, в которых говорилось о самых
житейских вещах! Ђ теперь Я лежал на прохладном мраморном полу, едва дыша
от волнениЯ, и мне казалось, что над нами, распростертыми во прахе в
земном преклонении, совершаетсЯ какаЯ-то тайна.
- ‚станьте! - услышал Я знакомый голос, и все снова стало обычной
жизнью.
Њы поднЯлись. Џапий, обернув краем красной хламиды руку, поднЯл ее, как
диакон поднимает перед царскими вратами орарь при чтении великой ектеньи,
и возгласил пискливым голоском:
- ‚еститоры!
Џрепозит повторил этот возглас громоподобным голосом:
- ‚еститоры!
ђоман был смешон в своей красной хламиде, маленький, большеротый,
тучный.
Ћблачатели приблизились, держа в руках небесной голубизны дивитиссий,
украшенный золотыми розами. Ћблачателей было четверо, в белых плащах,
откинутых за плечи, чтобы одежда не мешала движениЯм рук. ђуки у них
заметно дрожали.
- Џриступим! - опЯть пропел папий, поднЯв руку.
- ‚еститоры, приступите! - повторил препозит.
‚еститоры стали облачать василевса. ’оропЯсь и волнуЯсь, они подали
василевсу сосуд длЯ омовениЯ рук и золотой кувшин. €з этого кувшина ему
полили над сосудом воды на руки, и кто-то вытер их полотенцем, которое
было на плече у одного из облачателей. Џотом они накинули на господина
вселенной тЯжкую от жемчуга и золотого шитьЯ хламиду и возложили на него
лор - узкое одеЯние, обвивающее шею и грудь и ниспадающее на правую руку.
Ћно должно изображать собою те пелены, в какие был обернут в гробу
•ристос.
‹ицо ‚асилиЯ было по обыкновению мрачным. Ћн терпеть не мог этих пышных
церемоний, и брови его хмурились. Ќо василевса уверили, что все это
необходимо, и он выполнЯл церемониал, только старалсЯ попутно передать
какое-нибудь повеление, выслушать доклад, если это было возможно, или
совершить хиротонию, котораЯ как бы входила в обрЯд шествиЯ.
†елаЯ использовать времЯ, пока его облачают, ‚асилий сказал, ни на кого
не глЯдЯ:
- …левферий!
Џротасикрит …левферий •арон приблизилсЯ с поклоном. Ћблачатели все еще
суетились над широко разведенными руками василевса, завЯзываЯ золотые
поручи.
- —то у тебЯ есть длЯ оглашениЯ? - спросил василевс …левфериЯ.
- Џисьмо епископа ЊелетиЯ, ваша свЯтость.
- Ћгласи!
ђазвернув трепетными руками послание, •арон быстро стал читать письмо,
но тем медовым голосом, какие бывают только у протасикритов, ведающих
перепиской императоров. Љак из далекого тумана до менЯ доносились скорбные
жалобы епископа:
- "‡лоба их замышлЯла отнЯть наше достоЯние, ибо они говорили: "џзыком
нашим пересилим". € вот, изблевав Яд аспидов, враги возбудили против нас
горечь в сердце благочестивого. Ћни переписывают каждую лозу наших
виноградников и уменьшают длину измерительного вервиЯ, ибо какаЯ им забота
о геометрии! Џрекраснейшие храмы наши остались без церковного пениЯ,
уподобившись тому винограднику „авида, который сначала пышно расцвел, а
потом стал добычей длЯ хищениЯ всех мимоходЯщих..."
џ видел, что в душе василевса накипала горечь. …ще дымились развалины
‚ерреи, агарЯне опустошали италийские владениЯ, ‚арда ‘клир двигалсЯ снова
на Ђвидос, кнЯзь руссов осаждал •ерсонес и из ’аврики приходили тревожные
известиЯ, а во внутренних делах царил беспорЯдок, всюду имели место
самоволие, хищениЯ, вымогательства и мздоимство, и епископы, стратиги и
евнухи не давали покоЯ василевсу клЯузами и жалобами. Њанием руки ‚асилий
велел прекратить чтение. ’аких жалоб были сотни. ‘ладкий голос
протасикрита умолк.
- Џотом, потом! - сказал ‚асилий.
“ него не было свободного времени. Ќадо было урвать несколько минут и
длЯ рукоположениЯ менЯ в сан патрикиЯ и друнгариЯ императорских кораблей,
ибо только через хиротонию, или рукоположение, могла излитьсЯ на менЯ
благодать свЯтого духа, без которой ничто не совершаетсЯ в государстве
ромеев.
‘косив в мою сторону взглЯд, ‚асилий поманил менЯ:
- ‘колько кораблей готово к отплытию?
…два сдерживаЯ волнение, под взглЯдами многих людей, в эту минуту
завидовавших моему возвышению, Я объЯснил благочестивому, сколько дромонов
стоит в Ѓуколеонте, сколько хеландий грузитсЯ сосудами с огненным составом
Љаллиника, сколько закуплено италийских кораблей длЯ перевозки в •ерсонес
пшеницы и оружиЯ.
- Љогда ты можешь отплыть?
- —ерез три днЯ, с помощью пресвЯтой девы, мы можем поднЯть паруса.
- ’оропись, торопись! Љаждый час дорог длЯ менЯ...
Ѓольше говорить не пришлось. € так уже свЯщенный церемониал нарушалсЯ
житейскими заботами. Џапий возводил глаза горе, вздыхал и даже слегка
пожимал плечами, недовольный задержкой, так как на нем лежала обЯзанность
соблюдать тысЯчелетний порЯдок. Ђ поговорить хотелось о многом, особенно о
преступном небрежении лукавого …всевиЯ Њаврокатакалона, но Я понимал, что
сейчас не времЯ и не место докучать благочестивому.
‚ладимир, разоритель вертограда божьего, сей волк, похищающий лучших
овец нашего стада, сильно теснил в •ерсонесе стратига ‘тефана. Ћб этом
рассказывал нам вчера на винограднике ‹ев „иакон, присутствовавший как
писатель истории на силентии.
“же были разрушены десЯтки цветущих селений, а •ерсонес, владеющий
быстроходными кораблЯми, ценными солеварнЯми и обильными рыбными
промыслами, изнывал в осаде. Ѓыло необходимо подать •ерсонесу руку помощи,
а почти весь ромейский флот перешел на сторону ‚арды ‘клира, подкупленный
золотом вдовы ”оки. Ќо ‚асилий все-таки решил снарЯдить оставшиесЯ верными
корабли и спешно послать их в ѓотские Љлиматы. ‘огласно его плану, флот
должен был прорватьсЯ в херсонесскую гавань и доставить туда припасы,
оружие и некоторое число воинов. ‚о главе этого рискованного предприЯтиЯ
благочестивый поставил менЯ.
’ут же была совершена моЯ хиротониЯ с сокращенным церемониалом. ‚
соседних залах, полных людьми, которым полагалось ожидать там поЯвлениЯ
василевса, стоЯл глухой ропот голосов.
- Џрепозит! - сказал ‚асилий.
Џрепозит подошел, совершил земное преклонение и поцеловал край
свЯщенной хламиды. Ђ потом смиренно стал ждать распорЯжений.
- Џодведи ко мне спафариЯ €раклиЯ!
‘ердце у менЯ снова забилось. џ приблизилсЯ, упал на колени, припал к
пурпуровым башмакам, на которых жемчугом были вышиты кресты. ‚асилевс
поднЯл полу хламиды. Њою щеку оцарапало золотое шитье. ‚асилевс накрыл
менЯ полою, как на исповеди свЯщенник накрывает епитрахилью верующего, и в
золотой тесноте Я обонЯл запах парчи, пахнущей металлом и духами.
Ѓлагочестивый возложил мне на голову костлЯвую руку и произнес:
- ‚о имЯ отца, и сына, и свЯтого духа... ‚ластью, данной мне от бога,
посвЯщает тебЯ наша царственность в друнгарии ромейского флота и патрикии.
‚стань, патрикий €раклий! Ђксиос!
- Ђксиос! Ђксиос! - хором нестройных голосов повторили присутствующие.
ествие продолжалось. Џо новому моему званию мне надлежало находитьсЯ в
зале, котораЯ называетсЯ Ћнопод, чтобы приветствовать там василевса вместе
с воинскими чинами и оруженосцами. ‚ моих ушах еще звенели клики: "Ђксиос!
Ђксиос!" Њне очень хотелось хоть раз в жизни испытать это и приветствовать
василевса со стратигами и доместиками. Ђ так как папий тоже спешил в
Ћнопод, чтобы устранить там какое-то упущение, то мы отправились туда
вместе по переходам и улиткообразным лестницам, чтобы сократить путь и
опередить шествие.
Њы торопились, и ђоман, казавшийсЯ мне в эти торжественные минуты,
когда Я был полон восторженных переживаний, любезным и приЯтным человеком,
задыхалсЯ от быстрого передвижениЯ. Ќо вдруг мы услышали в одной из зал
женский смех. ђоман в изумлении остановилсЯ и раскрыл рыбий рот. Џо
мраморному полу к нам навстречу бежал черный пушистый котенок, играЯ с
золотым шариком. ‘ хищной грацией он сгибал бархатную лапку и ударЯл
шарик. Џозолота игрушки казалась особенно Яркой рЯдом с его чернотой.
арик летел в сторону, и котенок стрелой бросалсЯ за ним. Ћднако спустЯ
мгновение мы увидели, что за маленьким проказником бежали с радостными
восклицаниЯми две молодые женщины. Ќа одной из них был пурпур, присвоенный
только рожденным в Џорфире, как называетсЯ древний дворец Љонстантина.
„ругаЯ была, по-видимому, прислужницей, но из благородных дев, дочь
какого-нибудь стратига.
- Џорфирогенита! - в ужасе всплеснул пухлыми ручками евнух.
ќто была Ђнна, ЃагрЯнороднаЯ сестра василевсов! Ќо какаЯ причина
побудила ее выйти из укромного гинекеЯ? Њожет быть, она возвращалась от
утрени в одной из дворцовых церквей? ‚озможно, что этот проказливый
зверек, на поиски которого она отправилась с прислужницей, был причиной
того, что она заблудилась в лабиринте зал.
‚ тот день Я впервые увидел Ђнну. Ћпомнившись, мы упали ниц. Ђ когда
поднЯлись, Џорфирогенита все еще стоЯла перед нами и широко раскрытыми
глазами смотрела то на евнуха, то на менЯ. ќти глаза были ослепительны!
ѓлаза, унаследованные от прекрасной ”еофано! Ќикогда в жизни, нигде и ни
при каких обстоЯтельствах, Я не видел таких огромных, глубоких, немигающих
глаз. ’олько однажды по делам службы пришлось мне побывать на короткое
времЯ в ђавенне, и там в одной из церквей Я видел мозаику, изображающую
императрицу ”еодору. ‚ этих устремленных на зрителей глазах есть некое
подобие Ђнны. Ћни ослепили менЯ, закрыли своим сиЯнием пышную залу,
малахитовые колонны, мозаики ћстиниановых побед, всю вселенную! ЊгновениЯ
бежали, а мне хотелось, чтобы они остановились. Љак сладко было стоЯть и
смотреть на Ђнну!
Џрислужница, красиваЯ девушка с лукавыми глазами и румЯнцем на щеках,
поймала котенка и принесла госпоже. ’огда лицо сестры василевсов озарилось
смущенной улыбкой.
- Џорфирогенита! - опЯть воздел ручки евнух. - Џристойно ли твоей особе
находитьсЯ в сем месте?
Ђнна ничего не ответила, еще раз взглЯнула на менЯ, повернулась и ушла,
наклонЯЯ голову с женственным изЯществом, как бы говорЯ этим жестом: "Ђх,
не докучайте мне вашими скучными правилами! џ знаю, что делаю!"
Ћна скрылась за малахитовыми колоннами, с нежностью прижимаЯ к своей
груди котенка.
Џрошло еще мгновение, и Ђнна растаЯла, как видение. ’ак два кораблЯ,
затерЯнные в пустынном море, вдруг встречаютсЯ в один прекрасный день и
расходЯтсЯ навеки. умЯт снасти, волнуетсЯ беспокойнаЯ стихиЯ, а корабли
неумолимо удалЯютсЯ друг от друга. “меньшаетсЯ их величина, и корабельщики
с волнением смотрЯт вслед уплывающим товарищам. Ќо Я не знал, что отныне
жизнь моЯ до конца дней свЯзана с судьбою Ђнны.
- ‘корей! ‘корей! - торопил папий. - Љак бы нам не опоздать к выходу.
‚асилевс шествовал, облаченный в пурпур и в голубой дивитиссий, несЯ
бремЯ жемчугов на золотой хламиде. Џрепозит уже возложил на его чело
диадему императоров. Џод сводами гремели слова древнего латинского гимна:

Annos vitae...
Deus multiplicet feliciter...

Ћбширной залой „афны, Ђвгустеоном и Ћктогоном, ’риклином кандидатов,
залой „евЯтнадцати экскувиторов, мимо икон, триумфальных мозаик,
светильников и знамен, со свечой в руке, в облаках фимиамного дыма, в
ропоте восторженных голосов и под музыку органа василевс шествовал в
‹ихны. Ћсобый чин, посланный патриархом, возвестил василевсу, что
приближаетсЯ малый выход. ‚доль шествиЯ рЯдами стоЯли воины. –еремониарии
с позолоченными жезлами в руках вводили в залы магистров, патрикиев и
стратигов. ‚ремЯ от времени слышалсЯ густой голос препозита:
- Џовелите!
ествие приближалось. ‚ следующей зале, которую называют Ћнопод,
полагаетсЯ находитьсЯ друнгарию городской стражи, друнгарию императорских
кораблей и спафариЯм, на обЯзанности которых нести оружие василевса. “же
слышен был волнующий шорох башмаков о мраморные плиты. € вдруг мы увидели
над толпою пурпуровый балдахин, на котором покачивались пышные страусовые
перьЯ, розовые и белые. Џеред василевсом несли жезл ЊоисеЯ, чтобы пасти
народы, и крест Љонстантина, чтобы просвещать вселенную истинной
христианской верой. “же присоединилсЯ к шествию со своими скрибами и
нотариЯми заведующий письменной службой во дворце, оруженосцы и другие
дворцовые чины. ‘иленциарии в нужное времЯ поднимали свои жезлы, сделанные
из палисандрового дерева, с серебрЯными шарами, и тогда восстанавливалась
тишина и люди с удвоенным вниманием ждали торжественной минуты. ђаздавалсЯ
медленный, тЯжкий голос препозита:
- Џовелите!
‚ ответ на возглас василевс благословлЯл свечой присутствующих...
‡ахватывало дыхание от этой пышности и великолепиЯ. €з ’риклина
„евЯтнадцати экскувиторов уже несли древние, покрытые римской славой
велумы. Ћдни из них были увенчаны золотыми статуэтками ”ортуны, другие -
серебрЯными орлами или раскрытой в благословении рукой, приносЯщей счастье
на полЯх сражений. ‡а римскими орлами следовали пышные знамена
протекторов, так называемые драконы и лабарумы.
Џодчиненные хранителЯ императорской печати запели латинский гимн.
Ћкруженный синклитом и воинством, с лабарумом Љонстантина над головой, в
сиЯющей диадеме, с которой свешивались жемчужные нити, особенно оттенЯющие
суровость лица ‚асилиЯ, император показалсЯ наконец в ’рибунале народу.
‡десь его приветствовали представители партии ѓолубых. ‚еликий
доместик, обернув руку полой белой хламиды и обратившись лицом к
василевсу, трижды медленно осенил его в воздухе широким крестом. ‘ливаЯсь
с музыкой органов, хоры пели:

Annos vitae...

Џод сводами гремел хорал:

ЊногаЯ лета!
ЊногаЯ лета тебе,
Ђвтократор ромеев,
‘лужитель господа...

ќпарх и все, кто зависел от него, а также множество народа,
представители различных ремесел - свечники, серикарии, торговцы рыбой,
водоносы, виноградари из долины ‹икоса, каменщики, булочники, корабельщики
- и находившиесЯ в те дни в городе иноземцы подхватили торжественный
напев.
‚еликий доместик еще раз поднЯл руку длЯ крестного благословениЯ.
•ор пел:

‚зирайте, как утреннЯЯ звезда восходит
и затмевает свет солнца!
‘е грЯдет ‚асилий, бледнаЯ смерть сарацин...

Њелодично и четко звЯкали кадила, взлетаЯ в воздух на тонких серебрЯных
цепочках. ‚переди лежал усыпанный цветами путь в храм св.‘офии. ‚асилевсу
еще предстоЯла длительнаЯ церемониЯ каждениЯ престола и прикладываниЯ к
св.Љладезю, к тому самому, у которого •ристос беседовал с евангельской
самаритЯнкой. ‘вЯщенные камни перевезли в храм из ‘амарии. Џотом следовало
целование любви с патриархом и другие обрЯды. џ их знал наизусть...
џ шел, по своему новому званию, совсем близко от василевса, и мне было
грустно, что среди присутствующих на €пподроме уже нет моего отца. Љак
рады были бы они с матерью, видЯ такое возвышение сына!
‚ св.‘офии насыпали в кадило фимиамные зерна, чтобы благочестивый
император мог совершать в алтаре каждение престола. ’олпы народа - ѓолубые
и ‡еленые, Љрасные и Ѓелые - поочередно приветствовали василевса кликами.
’рудно было представить себе что-нибудь более величественное, чем это
зрелище. “ менЯ в сердце был праздник, но среди орлов и лабарумов
неотступно сиЯли глаза Ђнны! џ понЯл, что теперь не будет длЯ менЯ покоЯ
на земле до конца дней, что дромоны и огонь Љаллиника и оружие фем
существуют только длЯ того, чтобы служить ей.
‚ тот день была ’роица. ‘вЯщенный гимн, положенный длЯ этого праздника,
начиналсЯ так:

„а возрадуетсЯ всЯ вселеннаЯ, ибо победа
€ радость царствуют у ђомеев... ‘лава богу,
‚енчавшему тебЯ на наше спасение...

‚ этот момент с василевса снимали одну диадему и надевали другую, еще
более пышную. ‚озложив ее, патриарх вручал императору просфору и пузырек с
благовонным розовым маслом, а от него получал в дар пурпуровый мешок с
золотыми монетами. ‚се имело свой смысл и значение. ‹ор означал
погребальные пелены, крест на скипетре - победу над адом, акакиЯ, или киса
с землею, - смертность человека, обертывание ног льнЯной материей, как это
в обычае у поселЯн, и расшитаЯ золотом обувь - смирение и блеск империи...
‚прочем, мне скоро пришлось покинуть шествие, потому что менЯ ждали в
гавани самые неотложные дела в свЯзи с оснасткой кораблей и приготовлением
к отплытию. Ѓросив последний взглЯд на василевса и как бы испросив его
позволениЯ, Я незаметно вышел из рЯдов патрикиев, и когда пробиралсЯ
сквозь толпу к тому условленному месту, где менЯ должен был ждать с мулом
слуга, Я вдруг увидел среди любопытных стихотворца €оанна ѓеометра. Ћн уже
несколько лет тому назад покинул ‘вЯщенный дворец и удалилсЯ в ‘тудийский
монастырь, где принЯл монашеский сан. ’еперь он был не в красной хламиде,
а в черном одеЯнии, и борода его стала длинной и запущенной. Ќо €оанн с
видимым интересом смотрел на шествие.
- ‡дравствуй, отче, - сказал Я со всем возможным уважением. - Ќе правда
ли, какое великолепие?
€оанн горестно покачал головой.
- Ћпиши все это в звучных стихах!
Ќо он ответил:
- џ уже не пишу о земном. ’ы говоришь - великолепие... Ќо посмотри
вокруг себЯ со вниманием, и ты увидишь рубища и бедность.
џ последовал его совету и окинул взором толпу, что была передо мной, и
мое праздничное настроение во мгновение ока растаЯло. џ действительно
увидел тысЯчи беднЯков, вероЯтно пришедших сюда в надежде на бесплатную
раздачу хлеба и вина. ‡а пурпуром и парчой царственных одеЯний, за шелком
знамен и дымом кадил Я не заметил их раньше.
"’ы испортил мне радость сегоднЯшнего торжества", - хотел Я сказать
поэту, из смирениЯ облачившемусЯ в монашеское одеЯние, но он уже исчез в
толпе.

ќто происходило в те дни, когда пал •ерсонес...
Ќекоторое времЯ ушло на приготовление к отплытию в Џонт. Ќеобходимо
было спешить, а драгоценное времЯ приходилось тратить на препирательства с
медлительным префектом арсенала, на волокиту и переписку с великим
доместиком. Ћказалось, что ничего не было готово - ни сосуды с огненным
составом, ни метательные машины. Ѓольшинство кораблей было в руках ‚арды
‘клира, не хватало рабочих рук, чтобы приготовить состав Љаллиника, и
‚асилий не знал предела своему гневу. Њногие в те дни были наказаны и
ползали, как побитые псы, у пурпурных кампагий василевса.
“ менЯ не было ни одного свободного часа. Ќа рассвете Я уже отправлЯлсЯ
в порт, к ‚лахернам, где смолили корабли. ’ам стучали молоты и топоры,
пахло смолой, коноплей, холстом новых парусов. ‘ божьей помощью наш флот,
вопреки всем препЯтствиЯм, снарЯжалсЯ в путь, и Я с удовольствием глЯдел
на громады дромонов, на которых возможно поместить значительное число
воинов и два рЯда прикованных цепЯми гребцов.
Ќа носу и на корме таких судов возвышаютсЯ башни, откуда лучники мечут
стрелы. Њачты стоЯли, как непоколебимые дубы. Ќа хеландиЯх - кораблЯх
меньшего размера - уже были установлены и прикрыты кожами от любопытных
глаз соглЯдатаев медные трубы длЯ метаниЯ греческого огнЯ, как варвары
называют состав Љаллиника. џ взирал на корабли и спрашивал себЯ: неужели
может погибнуть в море подобное искусство человеческих рук?
‚ Њангале, как называют в Љонстантинополе арсенал, у ворот днем и ночью
стоЯла неусыпнаЯ стража - там хранились оружие и всЯкого рода военные
припасы. ‚ низких помещениЯх со сводчатыми потолками пахло невыносимой длЯ
дыханиЯ серой. ѓлухонемые рабы (им отрезали Языки, чтобы они не могли
выдать тайну ромеев врагам) толкли в огромных каменных ступах секретные
составы, растирали на ручных мельницах селитру, доставлЯли сосуды с горной
смолой. ‹ишенные в молодости Языка, они здесь быстро глохли и не слышали
грохота медных пестов о каменные ступы. Љак в безмолвном аду, они готовили
длЯ василевса огонь Љаллиника, а по ночам им не давал спать мучительный
кашель, и жизнь их была недолговечной.
Љуратор арсенала €гнатий Ќарфик, армЯнин по происхождению, бледный
человек с черной бородой и охрипшим от зловредных испарений голосом, даже
ко мне относилсЯ с недоверием. Џуще всего он хранил тайну огнЯ Љаллиника.
Ќо у менЯ был пропуск в арсенал, и, ЯвлЯЯсь туда по повелению василевса, Я
узнал этот состав. ‚ него входит сера, селитра, древесный уголь и горнаЯ
смола в строго определенных количествах. „остаточно на одно измерение
нарушить пропорцию - и огонь уже не будет приносить вреда. Ћднако ни
одного слова Я не могу прибавить к сказанному.
“достоверившись, что работы в Њангале идут полным ходом, Я отправилсЯ к
великому доместику, чтобы узнать, как обстоит дело относительно тех
воинов, которых Я должен был взЯть на корабли. …всевий Њаврокатакалон,
обжора и стЯжатель, медлил, вздыхал и жаловалсЯ на болезни.
- Џоменьше бы думал о брюхе, - говорил Я ему.
Ќо он отвечал, отдуваЯсь после еды, ковырЯЯ в зубах зубочисткой из
гусиного пера:
- ‚се будет во благовремении. ‘удьба наша в руках господа. Џокров
богородицы охранит нас вернее всех стен и кораблей.
‘амые неприЯтные разговоры приходилось вести с Ђгафием -
государственным казначеем, от которого во многом зависело получение
денежных средств длЯ нашего предприЯтиЯ. ‚ противоположность …всевию, он
был худ и суетлив. ќтот способный на всЯкое зло интриган, возомнивший о
своем уме и весьма завистливый человек, с низким недоброжелательством
смотрел на мое возвышение и вредил при всЯком удобном и неудобном случае.
Љ счастью, василевс обратил в прах все его происки и сослал его на остров
•иос, когда обнаружилось, что отчеты государственной сокровищницы не
соответствуют действительности. Џринимал участие в подготовке экспедиции в
’аврику также €сидор Ђнтропон - логофет дрома, по своей должности ведавший
сношениЯми с иностранными государствами и варварами, хотЯ он и был
ничтожеством, - но с ним имел дело магистр ‹еонтий •рисокефал, а не Я.
“ менЯ было достаточно забот и без логофета. –елыми днЯми Я металсЯ из
‚уколеонфа в арсенал, из арсенала во дворец, а оттуда снова в порт, едва
успеваЯ проглотить кусок хлеба, как будто бы Я был не патрикий, а простой
поденщик. ‚асилий мне говорил:
- Ѓей их жезлом! ‘окруши их, но не медли!
Ќо однажды он сердито посмотрел на менЯ и постучал пальцем по
мраморному столу.
- Њне известно о тебе... —итаешь стихи и диалоги Џлатона. Ќе до стихов
теперь. Ќогами растопчу риторику „емосфена и силлогизмы ЂристотелЯ! Ѓрошу
в огонь легкомысленные произведениЯ поэтов! Њне нужны воины, а не музы!
‡акрою школы, усмирю болтунов, но научу ромеев сражатьсЯ! ’русливых псов,
возвращающихсЯ на свою блевотину!
€ Я заушал, грозил ссылкой на острова или темницей, не знаЯ покоЯ ни
днем, ни ночью. Ќо иногда вдруг представлЯл на мгновение залу малахитовых
колонн, сиЯющие глаза Ђнны - и останавливалсЯ, прерываЯ речь на полуслове.
- —то с тобой? - спрашивали менЯ.
- Ќичего.
‹юди многозначительно покашливали и переглЯдывались. Ђгафий уже шипел,
нашептывал что-то влиЯтельным друзьЯм, - змеЯ, ползущаЯ у ног господина.
„аже Ќикифор Љсифий, с которым Я в те дни делил труды, по-дружески спросил
менЯ:
- —то с тобою, патрикий? ‘транный ты человек! Њуж, наделенный крепостью
в мышцах и разумом, осыпанный милостЯми благочестивого, а презираешь
радости жизни. „ругие имеют жен, потомство, приобрели имениЯ, а ты тратишь
средства на переписку книг, как будто они могут заменить человеку земные
блага. Џочему ты не хочешь быть таким, как все?
- ‚ книгах и есть настоЯщаЯ жизнь.
Ќо Ќикифор неодобрительно относилсЯ к моему поведению.
- Ђ вчера тебЯ опЯть видели с этим агарЯнином. Ќеприлично!
- ‘ ‘улейманом?
- ‘ ‘улейманом.
- ‚ чем же дело?
- —то тебе надо от этого врага христиан?
- Њы беседовали с ним о путешествиЯх. ‘улейман хорошо знает греческий
Язык, любит ЂристотелЯ. Ћн рассказывал мне о „амаске и €ерусалиме. „аже об
€ндии. ќто - путешественник, астроном, любитель красивых вещей. Ћн как-то
сказал мне, что мы плохие наследники Џлатона. Ќо на это Я ответил, что мы,
однако, блестЯще разрешили проблему купола... ‘улейман в юности совершил
путешествие в страну шелка. ’ам живет странный народ, отличающийсЯ
необыкновенной вежливостью, и очень мудрый.
Љсифий смотрел на менЯ как на безумного.
- ‚се-таки он враг. ’ебе лгут, а ты внимаешь подобным вещам, - сказал
он, и Я понЯл, что не стоит метать бисер перед свиньЯми.
ђаботы по оснастке и вооружению кораблей приближались к благополучному
окончанию. Ћднажды Я был в порту, наблюдаЯ за смоловарами. ЋпЯть ЯвилсЯ
Ќикифор Љсифий в сопровождении каких-то иноземцев. џ старалсЯ припомнить,
где Я их видел. Џотом вспомнил. ќто было во времЯ шествиЯ в ’рибунале.
Ћдин из них, юноша с красным пером на шлЯпе, похожей на колпачок, сказал
тогда своим соотечественникам по-итальЯнски, очевидно по поводу наших
воинов: "Ћружие у них плохой ковки и легковесное. Ѓольше знамен, чем
копий..."
ЏодойдЯ ко мне, Љсифий шепнул:
- ќто латынЯне, прибывшие из ”лоренции по ’орговым делам.
€тальЯнцев было трое. ‘амый молодой из них. ‹ука ‘форти, происходил,
вероЯтно, из патрицианской семьи. Ћн был в зеленой тунике и в черном
коротком плаще. ѓолени его были обтЯнуты, как у плЯсуна, сырыми тувеЯми, а
на ногах прихотливо загибались острые носки желтых италийских башмаков. Ќа
поЯсе у него висел кошелек из черного шелка, полный серебрЯных монет, как
потом Я узнал. ЊаленькаЯ чернаЯ шлЯпа с красным длинным пером довершала
этот красивый, но не очень благопристойный длЯ наших глаз нарЯд. ‘форти
был молод, румЯн, беззаботно улыбалсЯ среди чужих людей, красивый юноша с
черными кудрЯми до плеч. Џо всему было видно, что это расточитель
отцовского богатства, блудный сын. Ћстальные двое были значительно старше
его и одеты не так нарЯдно, но с такими же кошельками у поЯса. Ћни были
купцы.
ћноша снЯл шлЯпу и непринужденно поклонилсЯ мне. Љсифий смотрел на него
с таким видом, как будто гордилсЯ своим гостем.
џ стоЯл на потрепанном коврике, который мне постлали на грЯзном помосте
пристани, патрикию и друнгарию императорских кораблей. Ќа моих плечах была
стараЯ хламида, которую не жаль было носить в порту, где всегда можно
испачкать одежду смолой. Ќе до красоты было в такое времЯ! ЊенЯ занимали
государственные заботы. џ наблюдал, как корабельщики смолили огромный
корабль. Ћн называлсЯ "†езл Ђарона".
Љсифий, любитель греховного времЯпрепровождениЯ, бывавший в €талии,
хорошо знавший тамошние обычаи, тихо сказал мне:
- Ќадо показать гостЯм наши злачные места. Ћни люди молодые и не
откажутсЯ от чаши вина.
‘форти слышал его слова и улыбалсЯ. ‚еликолепные зубы его сверкали.
- Џойдем сегоднЯ в ‡евгму, €раклий, - предложил Љсифий.
џ отстранил его рукой.
- Љак тебе не стыдно думать о подобных вещах! € в такое времЯ! ‚ нашем
ли звании посещать кабаки? Џредоставь это грубым корабельщикам...
Ќо дьЯвол бродит не в пустынных местах, а во дворцах, поблизости от
церквей и монастырей, там, где высокие помышлениЯ.
Љогда стемнело, мы надели плащи с куколЯми и, как воры, пробрались в
запретный квартал, над воротами которого сохранилась статуЯ Ђфродиты.
‡десь часто происходили драки, убийства и ограблениЯ.
- ‘юда, сюда! - показывал нам путь Ќикифор Љсифий, очевидно хорошо
знавший эти места.
ЌагибаЯсь, мы вошли в низкую дверь какой-то таверны. ‚ помещении пол
был густо посыпан опилками. —адили вонючие светильники. ‘амого
разнообразного вида люди - корабельщики и наемники дворцовой стражи,
гулЯки и портовые грузчики - сидели за столами и пили вино из глинЯных
чаш. €м прислуживали растрепанные женщины. ‘муглые, белокурые, рыжие,
толстухи и худощавые, на все вкусы. Ћни охотно смеЯлись.
Њы уселись за свободный стол, с которого одна из женщин лениво смахнула
трЯпицей остатки пищи и хлебные крошки. Њне показалось, что эти глаза Я
тоже видел однажды, но не мог припомнить, где и когда. Ћна равнодушно
молчала, глЯдЯ куда-то в сторону, пока мы требовали принести нам хорошего
вина. Ђ потом, не произнесЯ ни единого слова, ушла, и в ее худобе было
что-то трогательное, хотЯ это была блудница, каких тысЯчи в портовых
кварталах.
‘таруха, только что подсчитывавшаЯ медные монеты, подошла к Љсифию и
стала ему о чем-то шептать.
- ’аких красавиц и у багдадского калифа нет, - сказала она в заключение
и прищелкнула Языком.
- Џотом, потом! - отмахнулсЯ от ее назойливых предложений Љсифий, с
опасением поглЯдываЯ на менЯ. - ‘начала пусть нам подадут вина. € не
какую-нибудь кислЯтину, а из старой амфоры.
- ‹адно, - согласилась старуха.
џ знал, что мой друг был легкомысленным человеком и любил всЯкого рода
приключениЯ. Њолодые итальЯнцы тоже с любопытством осматривали помещение и
находившихсЯ в нем людей. †енщины, оценив молодость и богатый нарЯд
иноземцев, умильно им улыбались. ‘удЯ по всему, ‘форти понравилась полнаЯ
белокураЯ женщина с серыми и как бы сонными глазами. ‘вои обильные волосы
она стЯнула красным платком. ‘форти попробовал завЯзать с нею знакомство,
что было нетрудно сделать, но Љсифий остановил пылкого юношу:
- ‘начала выпьем вина.
€тальЯнец покорилсЯ, осушил, не отрываЯсь, кубок, хотЯ и поморщилсЯ.
- —то за манера подмешивать в вино вонючую смолу!
- ќто полезно длЯ здоровьЯ, - поЯснил Љсифий.
- Ќо отвратительно на вкус.
- „а, - заметил один из купцов, по имени Њарко, тот, что был, кажетсЯ,
самым рассудительным среди них и скромным по своим выражениЯм, - если
говорить откровенно и никого не обижаЯ, то мое небо не привыкло к таким
напиткам.
- Ђ рыбный соус! - поднЯл обе руки Ѓенедетто, второй купец, полный
человек с бритым желтоватым лицом и тЯжелыми веками. - ‚аша кухнЯ
наполнЯет зловонием весь город. Љак вы можете есть такую гадость? Ќас
угощали у эпарха - баранина в рыбном соусе, с чесноком и луком!
- “ вас тоже любЯт острые приправы, - отозвалсЯ Љсифий. - Ќо это еще
ничего, а вот жить у нас действительно скучновато. •орошо в €талии!
Њузыка, за столом пьют вино, и тут же сидЯт синьоры! Љрасавица бросает
цветок с балкона, и влюбленный юноша прижимает его к устам. Ђ у нас
женщины томЯтсЯ, как в тюрьме, в гинекеЯх. ‘кучнаЯ жизнь! Џлети свистЯт в
воздухе. ‡а любую вину - ослепление... € еще падение ниц, ползаешь у
пурпурных башмаков...
- ‘мотри, не ослепили бы тебЯ за такие речи, - предостерег Я друга.
- Џлети и у нас свистЯт, - рассмеЯлсЯ Њарко.
- Њожет быть, длЯ смердов, а не длЯ людей благородного званиЯ, - сказал
Љсифий и потыкал в воздухе пальцем.
Њолодой итальЯнец, которого звали ‘форти, уже выпил несколько кубков
вина. ‚ино было крепкое, с острова •иоса, и юноша опьЯнел. ‘тукнув кулаком
по столу, он надменно заЯвил:
- Ќикто не посмеет у нас ударить плетью человека благородного
происхождениЯ!
Њарко, очевидно, более здраво смотрел на вещи и пожал плечами:
- ‚сЯкое бывает.
- Њы терпим многое, - заметил Я, - потому что служим великой цели. ‚от
почему мы переносим лишениЯ и сражаемсЯ с мечом в руках.
- ‚ам псалмы петь, а не носить меч! - разразилсЯ пьЯным смехом ‘форти.
- ‡олотом и лукавством вы поднимаете на свою защиту варваров, воюете
оружием наемников.
Љсифий нахмурилсЯ, а мне пришло в голову, что не так уж далек ‘форти от
истины.
- Џоражали и мы полчища сарацин, варваров, лангобардов и прочих, -
сказал Љсифий.
- Џоражали греческим огнем, - не унималсЯ юноша, - а попробуйте
сразитьсЯ с варварами в открытом поле! ‚ам не устоЯть против их натиска, и
вы побежите, как овцы.
Љсифий вскочил и с ненавистью посмотрел на ‘форти. ђазговор готов был
превратитьсЯ в пьЯную ссору. Њы и заметить не успели, как вино отуманило
наши головы. Љсифий кричал:
- Ќе важно, какими способами добываетсЯ победа - оружием или хитроумием
логофетов!
- ‚ажно, ради чего проливаетсЯ кровь, - поддержал Я его.
- ђомеи проливают ее ради истинных догматов. Њы - ромеи, что значит
римлЯне! - наступал Љсифий на итальЯнца.
‘оседи, корабельщики или люди из предместий, тоже готовы были вмешатьсЯ
в драку. ђаздавались выкрики:
- ‹атынЯне! ЏричащаютсЯ опресноками!
- Љакие вы римлЯне? - не уступал итальЯнец. - ‚ы греки. ќто мы римлЯне,
и наш господин есть император свЯщенной ђимской империи!
- ‚ы не римлЯне, а франки, ломбарды, саксы. ’о есть варвары. ђим
находитсЯ в запустении. Ќа форуме бродЯт козы. џ видел. ‚сюду развалины и
полынь. € у вас неправильно совершают крестное знамение.
- Ђ вы совершаете великий выход против солнца! Ћт вас все ереси.
- ‚ы же будете гореть в геенне огненной.
- ќто вам придетсЯ в аду щелкать зубами, глЯдЯ, как мы наслаждаемсЯ в
раю. ‚аш патриарх носит палий по милости папы. Џожелает римский папа...
- Ќу, заткни глотку, молокосос! - не выдержал Љсифий и схватил молодого
итальЯнца за одежду. - ‘кажу одно слово кому следует, и тебЯ бросЯт в
темницу за оскорбление величества и патриарха.
- ѓерои! - издевалсЯ ‘форти. - ‹юбому варвару продают своих принцесс!
Ћчевидно, он намекал на переговоры с русским кнЯзем. Ћб этом говорили в
порту, на рынках и в тавернах.
- ќтого не будет! - воскликнул Я.
- Ђ болгарам вы разве не отдали дочь •ристофора?
- ‚о-первых, - пыталсЯ Я спорить, - дочь •ристофора не была
Џорфирогенитой. ‚о-вторых...
- ‚о-вторых, все вы лжецы...
џ был пьЯн, как последний корабельщик. ЋбнЯв голову руками, Я сидел за
столом в каком-то блаженном забытьи и не находил слов, чтобы достойно
ответить заносчивому мальчишке. —то ему известно о римлЯнах. ђазве он
может понЯть величие нового ђима?! Ќе станет нашего града, и на земле
наступит мрак.
ЏрислушивавшиесЯ к ссоре простолюдины окружили нас толпой. Љакой-то
пьЯненький человек с красным носом, судЯ по внешнему виду скриба или
церковный прислужник, подзадоривал огромного рыжеусого наемника:
- Љак можешь ты терпеть такую хулу на ромеев! Џойди и ударь его твоей
десницей!
Њарко, по-видимому очень осмотрительный человек, пыталсЯ успокоить
ЉсифиЯ и ‘форти, готовых пустить в ход кулаки. ЋпытнаЯ в таких делах
трактирщица тоже принимала меры, чтобы предотвратить драку: она видела,
что мы не простые корабельщики, и с нами были иностранцы, а повреждение
тела в подобном случае могло вызвать неприЯтности. Ћна что-то шептала
своим девчонкам, показываЯ на нас пальцем. ЏолнаЯ белокураЯ женщина
подошла и обнЯла за шею ‘форти.
- Љ чему эти пустые споры, юноша! - привлекла она его к себе.
…е короткаЯ одежда оставлЯла обнаженными белые, нежные ноги. Ћна была
голубоглазаЯ и с синеватым румЯнцем на щеках. ’акие женщины приезжают к
нам из страны франков.
Љсифий тоже улыбалсЯ ей. Ќо итальЯнский юноша не хотел уступить,
отталкивал спафариЯ, плакал пьЯными слезами. џ смотрел на эту суету
угасающими глазами и шептал:
- Ђнна! Ђнна!
Љо мне подошла служанка, подававшаЯ вино, почти девочка, смугловатаЯ, и
эта смуглота оттенЯла блеск ее зубов. Ћна отличалась худобой, и в ней
ничего не было привлекательного, но ее огромные глаза и ресницы мне что-то
напоминали.
- Ђнна! Ђнна! - повторЯл Я.
- —то ты говоришь? - удивилась она. - ЊенЯ зовут не Ђнной. Њое имЯ -
’амар.
- ’амар означает на каком-то Языке пальму. ’амар!..
Њне было грустно от вина и оттого, что Я губил свою душу, оттого, что
уже, видимо, не было никакой надежды на спасение. Љазалось, что опьЯнение
снЯло с менЯ все то, что опутывало менЯ в ромейской жизни. ’оненькаЯ ’амар
напоминала мне о прекрасных глазах Ђнны. ‚округ шумели и горланили пьЯные.
Ѓрошенный кем-то в драке кувшин с грохотом ударилсЯ в стену и разбилсЯ на
мелкие черепки. џ слышал, как ’амар сказала буЯну:
- Ћсел!
Ќо, обращаЯсь ко мне, прибавила шепотом:
- ‡десь длЯ тебЯ не безопасно. Џойдем со мной!
Џод утро Я покинул ’амар. Љсифий и итальЯнцы исчезли. Ќо Я не стал
разыскивать их, вышел на улицу, оглЯделсЯ, как вор, по сторонам и быстро
направилсЯ домой.

Џосадив на корабли шестьсот воинов - это было все, что мог дать мне
великий доместик, - погрузив военные припасы, сосуды с огнем Љаллиника и
двенадцать тысЯч медимнов пшеницы на тот случай, если бы оказались пустыми
зернохранилища осажденного города, и вознесЯ хвалу господу, сотворившему
небо, землю и морские пучины, мы поднЯли паруса и проливом ѓеоргиЯ вышли в
Џонт ќвксинский. —етырнадцать дромонов, семь хеландий и два торговых
кораблЯ, приобретенных у генуэзских купцов, отплыли на одоление врагов.
Ќас провожали напутственными речами и благословениЯми. Ќакануне
отплытиЯ василевс принЯл менЯ втайне и разъЯснил, как Я должен был
поступить во всех вероЯтных случаЯх. Џришел на пристань, чтобы пожелать
мне счастливого пути, и „имитрий Ђнгел. ‚ минуты расставаниЯ, весь в мире
своих мечтаний, он говорил мне что-то о споре с маститым стихотворцем
€оанном ѓеометром, но Я пропустил его слова мимо ушей, так как был занЯт
более важными делами. ‚ лицо нам уже веЯл морской ветерок. Ћзаренный зарей
купол ‘офии, розоватый и совершенный по форме, стал медленно уплывать в
облака. Ћдна за другой скрывались крепостные башни; церкви, сады и
дворцовые зданиЯ плыли мимо и кружились за кормой.
‘облюдаЯ всЯческую осторожность, корабли медленно прошли мимо
„иплоциониЯ, и вдруг свежий ветер Џонта наполнил упругим дыханием огромные
красные паруса.
џ находилсЯ на головном корабле "„венадцать апостолов". Ќа корме
трепетала пурпурнаЯ хоругвь с изображением богородицы - охранительницы
города Љонстантина. Ќад ее главой сиЯл полумесЯц со звездой внутри - знак
Ђртемиды-звероловицы, богини луны. Ћднажды она спасла ‚изантию от
нашествиЯ ”илиппа, и в благодарность жители назвали в честь богини залив
‡олотым ђогом.
ђЯдом со мной на помосте стоЯли мои спутники - магистр ‹еонтий
•рисокефал, с которым не разлучала менЯ судьба, и протоспафарий Ќикифор
Љсифий. џ упросил послать этого воина в •ерсонес, чтобы заменить менЯ в
случае, если мне суждено было погибнуть преждевременно.
Љорабельщики грубыми голосами нестройно затЯнули: "ѓосподи, помилуй!
ѓосподи, помилуй!"
Џозади шли в походном порЯдке остальные суда, напоминаЯ стаю гигантских
птиц. ‚ ответ на наши молитвы оттуда тоже доносилось церковное пение.
‘ледуЯ за кормой моего дромона, величественные корабли один за другим
огибали пустынный мыс. Џервым сделал широкий поворот "†езл Ђарона", за ним
последовали "‘вЯтой €ов" и "Џобедоносец ђомейский". Ћстальные скрывались в
утреннем тумане.
’ак плыли мы два днЯ и две ночи.
‚ пути мы часто беседовали с магистром ‹еонтием и Ќикифором о
трагическом положении в мире. ‹еонтий, поседевший на ромейской службе,
хорошо знал состоЯние дел в ’аврике, ‘кифии и соседних странах. ‚сего год
тому назад он возглавлЯл посольство, отправленное в тЯжелую минуту к
русскому кнЯзю. ЏройдЯ пороги и избежав опасности со стороны кочевников,
магистр ‹еонтий поднЯлсЯ по Ѓорисфену в Љиев, который хазары называют
‘амбатом, подсчитал силы руссов, осмотрел их города и склады товаров, и
теперь мы с большим интересом расспрашивали магистра о его путешествии,
кнЯзе ‚ладимире и •ерсонесе.
‚ данное времЯ этот город сделалсЯ центром мировых событий и поэтому
был главной темой наших разговоров. ‚ существовании ромейского государства
•ерсонес всегда играл огромную роль. Ћтсюда мы получаем в большом
количестве дешевую соленую рыбу, которой кормитсЯ бедное население
столицы, соль и необходимых длЯ наших войск коней. •ерсонес ЯвлЯетсЯ
местом, где скрещиваютсЯ торговые пути из Ђзии в ‘кифию, а из ‘кифии к
берегам Џонта. ќтими путЯми с необыкновенной предприимчивостью пользуютсЯ
русские, хазарские, греческие и даже сарацинские купцы. ‹адьи, караваны
верблюдов или запрЯженные медлительными волами повозки везут в •ерсонес
самые различные товары. €з глубины Ђзии сюда доставлЯют шелк и индийские
специи, особенно перец, а потом переправлЯют в Љонстантинополь или на
‡апад. Ћтсюда важнаЯ торговаЯ дорога лежит в Љиев, в другой славЯнский
город - ”рагу, где много каменных зданий, в ‘аксонию и города на ђейне. Ќа
обратном пути торговцы останавливаютсЯ в ‘амакуше или поднимаютсЯ по
’анаису в •азарский город, где среди шатров из верблюжьей шерсти стоит
дворец кагана, платЯт ему десЯтину и проникают в •азарское море. Џереплыв
его, они выходЯт на персидский берег, грузЯт товары на верблюдов и
доставлЯют в Ѓагдад меха. €з Ѓагдада они везут в ‘кифию цветные материи,
финики, сушеные смоквы и рожцы.
Ќо в последние годы этот вековой кругооборот золота и товаров
превращаетсЯ в хаос. ‚ необозримых степных пространствах передвигаютсЯ
огромные орды кочевников, ищущих новых пастбищ и лучшей участи. Ќомады не
сеют и не жнут, а разводЯт крупный и мелкий скот и питаютсЯ мЯсом и
молоком животных, а из шкур изготовлЯют огромные повозки, в которых они
передвигаютсЯ с женами, детьми и рабами и со всем домашним скарбом. †изнь
их полна перемен и движениЯ, и иногда Я спрашиваю себЯ: не счастливее ли
они нас, запертых в каменных городах?
Љочевники часто нападают на купеческие караваны - поэтому торговлЯ в
последние годы терпит большой ущерб, и в свЯзи с этим беднеют приморские
города. ЏонимаЯ важность торговых сношений с греческим миром и с Ѓагдадом,
‚ладимир прилагает все усилиЯ, чтобы сделать степные пути безопасными. …го
владениЯ огромны и полны богатств всЯкого рода. Ќа берегах русских рек
стоЯт многочисленные города, где живут искусные ремесленники. ђусские
пахари сеют жито или пшеницу, охотники занимаютсЯ звериными левами, а
бортники ищут в лесах мед диких пчел. Ќо знатные люди промышлЯют
торговлей, однако приобретают и села, и смерды обрабатывают их нивы.
‚ зимнее времЯ, когда замерзают реки и установившийсЯ санный путь
позволЯет привезти в Љиев меха с погостов „ревлЯнской земли и других
областей, он собирает дань, продает меха и на эти деньги содержит воинов.
Ћ том, что происходит в русских лесах и болотах, мы отчасти знаем из
описаний Љонстантина ЃагрЯнородного, хотЯ сведениЯ эти в значительной
степени устарели.
‚от что писал об этом царственный автор.
‚ месЯце, который называетсЯ сечень, прекрасные северные леса
наполнЯютсЯ стуком секир. ќто жители тех областей - кривичи, лутичи и
остальные славЯне - рубЯт в зимних рощах деревьЯ, главным образом ивы и
липы, так как они легче поддаютсЯ обработке, и выдалбливают из них
однодревки, как руссы называют изготовленные из одного ствола лодки. Ђ
когда начинаетсЯ таЯние снегов и освобождаютсЯ ото льда реки, они выводЯт
эти утлые челны в ближайшие заводи. Ќо так как эти реки впадают в
Ѓорисфен, то возможно провести водою однодревки до Љиева, где лесорубы
продают их местным купцам, которые снимают со старых, пришедших в
негодность ладей весла, мачты, кормила, железные уключины и другие снасти
и снарЯжают купленные однодревки. ‚ месЯце, когда уже поют кузнечики,
купцы плывут до города ‚итичева, а оттуда, когда соберутсЯ все ладьи,
отправлЯютсЯ через пороги в Џонт ќвксинский и, укрепив свои неустойчивые
ладьи досками или свЯзками сухого тростника, поставив мачты и поднЯв
паруса, бесстрашно плывут в Љонстантинополь.
Ќо не всегда они были мирными гостЯми. Ќеоднократно, подобно хищным
волкам, руссы спускались на тысЯчах челнов в Џонт, разорЯли Ђмастриду,
поЯвлЯлись даже под самыми стенами ЉонстантинополЯ, как это было,
например, в дни Ћлега, и тогда приходилось откупатьсЯ от них золотом.
Ћднако с помощью мидийского огнЯ ромеи обычно отражали варваров, а бури
топили их неприспособленные длЯ морского плаваньЯ ладьи. Ќо вот теперь
снова народы с изумлением повторЯют имЯ ‚ладимира.
‹еонтий рассказывал нам о нем любопытные подробности. ЉнЯзь был сыном
‘вЯтослава, того скифского героЯ, с которым сражались ‚арда ‘клир и €оанн
–имисхий, как мы рассказывали в свое времЯ. ђусский герой погиб на порогах
во времЯ предательского нападениЯ кочевников. Ћни оковали его череп
серебром и сделали из него чудовищную чашу, из которой пили во времЯ пиров
хмельное молоко степных кобылиц. Њатерью ‚ладимира была, по слухам, некаЯ
женщина по имени Њалуша, прислужница Ћльги. Ћ приеме Ћльги, замечательной
и мудрой правительницы, приходившейсЯ ‚ладимиру бабкой, Я читал в "Љниге
церемоний", и о ней существует много легенд, вроде хитроумной истории о
том древлЯнском городе, который она сожгла, взЯв с горожан дань по голубю
и воробью от дома, чтобы привЯзать к их хвостам зажигательный состав и
таким образом сжечь непокорный город, так как птицы возвратились в свои
гнезда.
Џод свист ветра в корабельных снастЯх магистр рассказывал нам о
событиЯх, которые совсем недавно происходили в ‘кифии, как мы привыкли
называть страну руссов. Ћсторожный, ненавидЯщий латынЯн и опасавшийсЯ
варваров, магистр не без тревоги говорил о планах ‚ладимира. Њы
спрашивали:
- Ќе от латынЯн ли принЯл крещение русский кнЯзь?
- ‘ какой целью посылает римский папа посольство в Љиев?
Њагистр ничего не мог ответить на эти вопросы.
†изнь ‚ладимира была полна превратностей. Џосле ‘вЯтослава, погибшего
на Ѓорисфене, осталось три сына. џрополк сидел в Љиеве, Ћлег - в дикой
стране древлЯн, ‚ладимир - в богатом и торговом городе Ќовгороде, в
котором было много варЯгов.
„альнейшие событиЯ разыгрались таким образом. џрополк пошел войной на
Ћлега и захватил его земли. Ћлег погиб. ќто происходило в Ћвруче. Ћлега
столкнули с моста в ров, когда он хотел спастись в городе, и его задавили
трупы коней и людей. џрополк заплакал, когда нашли тело брата, и сказал
варЯгу ‘венельду, уговорившему его на войну: "ќтого ты хотел?"
ЋпасаЯсь за свою участь, ‚ладимир бежал в страну Ћлафа, чтобы
навербовать там большой отрЯд варЯгов, используЯ золото, которое собрали
длЯ него новгородцы. ‚ернувшись с наемниками в Ќовгород и вооружив большое
новгородское войско, он напал на Џолоцк. ‚ Џолоцке правил ђогвольд.
‚ладимиру хотелось взЯть в жены его дочь ђогнеду, просватанную уже за
џрополка.
Ћтец красавицы заперсЯ в городе и сказал:
- Ќе боюсь новгородских плотников!
Ђ на предложение выйти замуж ђогнеда ответила с городской стены:
- Ќе хочу развЯзывать обувь у сына рабыни!
“ руссов существует обычай, по которому в первую брачную ночь жена
развЯзывает ремни на обуви мужа, чтобы показать свою покорность его воле.
‘лушаЯ ‹еонтиЯ, Я представлЯл себе эту необузданную скифскую любовь,
дикую страну, где шумЯт дубы и кукуют кукушки, белокурую красавицу на
бревенчатой стене, а под стеной новгородский лагерь и звон гуслей - и
понимал, что это совсем другой мир, чем наше ромейское государство, и что
страсти пылают здесь, как в трагедиЯх ‘офокла.
‹юбовь ‚ладимира или, вернее, новгородское войско оказались сильнее
городских укреплений. Џолоцк был взЯт, ђогвольд зарублен, а гордаЯ девушка
развЯзала обувь у сына Њалуши. ‡атем двинулсЯ ‚ладимир с „обрыней на
џрополка, которому изменили собственные воеводы, осадил брата в ђодне, и
во времЯ осады в этом городе людЯм было так тЯжело, что у руссов до сего
днЯ существует поговорка: "•удо, как в ђодне". џрополка убили мечами два
варЯга, ‚ладимир сделалсЯ единовластным господином ђусской земли.
Ќо он не успокоилсЯ на этом, воевал с лЯхами, присоединил к своим
владениЯм многие города у подножиЯ Љарпат, ходил войной на восточных
болгар. ‚ своих походах воинов он переправлЯл на ладьЯх, а конницу,
котораЯ играет все большую и большую роль на полЯх сражений, водил
берегом. Џотом он помогал дунайским болгарам в войне против ромеев. ’еперь
осадил •ерсонес.
Ѓеременную жену џрополка, гречанку родом, ‚ладимир взЯл себе ради
красоты ее лица. Ћна родила сына, которого назвали ‘вЯтополк. Ќо у
‚ладимира было много других жен и наложниц, и по женолюбию, рассказывал
‹еонтий, это был второй ‘оломон.
Џогода была тихаЯ, на море почти не наблюдалось волнениЯ. Љорабельщики
расстилали на помосте ковер, и мы беседовали о судьбах мира. Ћбычно моими
собеседниками были магистр ‹еонтий, Ќикифор Љсифий и библиотекарь
херсонесского епископа, монах ”еофилакт, великий книголюб, кроткий
человек, испортивший свое зрение чтением и перепиской книг. Ћн был
застигнут событиЯми в Љонстантинополе, но, опасаЯсь за библиотеку,
воспользовалсЯ удобным случаем и бесстрашно возвращалсЯ в осажденный
город.
‹еонтий, сложив руки на животе, говорил:
- ‚се человеческие дела имеют своим побуждением выгоду. ‡олото - кумир
всех людей. Ћно не знает ни границ, ни религии. ‘егоднЯ оно в
золотохранилище василевса, завтра в руках у хазарских каганов, потом в
Ѓагдаде. ќто оно заставлЯет людей вставать на заре, отправлЯтьсЯ в дурную
погоду в дальний путь, где человека, может быть, поджидают разбойники и
воры. Ќо золото необходимо государству. ‚от почему так тЯжки налоги.
Љсифий смеЯлсЯ от души:
- „а, что касаетсЯ налогов, то их у нас немало.
‚ ответ ”еофилакт стал загибать пальцы:
- Џоземельный, подушный, подымный, мытный, налог с пастбищ, налог на
скот, на пчел...
Ќо пальцев не хватало, и он прекратил подсчитывать.
- ‡олото - двигатель торговли и государственной машины. ‚се остальное -
химеры, - произнес с горькой усмешкой ‹еонтий. - ’акова жизнь, и на песке
нельзЯ строить зданиЯ...
џ вспомнил, с какой настойчивостью собирает деньги в государственную
сокровищницу ‚асилий, но не выдержал и прервал магистра:
- ’ы, конечно, прав, такова жизнь... Ќо есть нечто более высокое, чем
золото, расчеты торговцев и нажива.
‚спомни, сколько раз ромеи проливали кровь ради высоких целей. —итай у
ѓеоргиЯ Ђмартола, какаЯ радость овладела сердцами людей, когда удалось
вырвать из рук неверных хитон •риста! ’олько тот народ достоин славы,
который ставит перед собой великие задачи, а не заботитсЯ о брюхе.
‹еонтий поморщилсЯ.
- ’ы, может быть, прав, но если покопатьсЯ хорошенько, то всюду ты
найдешь стремление к пользе.
”еофилакт, бородатый, как древний мудрец, произнес с печалью:
- Ѓогатые думают о наживе, строЯт дворцы, а беднЯки умирают от голода.
- Љак же обойтись без купцов? - простодушно заметил Љсифий. - “ одних
есть рыба и нет соли, чтобы ее посолить, у других есть бобы, но нет
горшка, чтобы сварить пищу...
”еофилакт перебил его:
- Џосмотрите, что творитсЯ в мире. Џомните, у €оанна ѓеометра:

‚есь урожай погиб на поле,
Љак уплатить теперь мой долг
†естокому заимодавцу?
Љак прокормлю детей, жену?
Љто подати теперь внесет
‚ сокровищницу василевса?

џ знал эти стихи - они назывались "Ќа разлуку с родиной", в них
стихотворец изображал страданиЯ бедных и угнетенных.
”еофилакт говорил.
- ‘борщик податей, пользуЯсь простотой поселЯнина, берет с него
неполагающиесЯ фоллы, и люди ослепли от слез.
ЏодпираЯ голову, тЯжелую от сомнений, Я не знал, что ответить
”еофилакту. ‹юди уходЯт в тихие монастыри, чтобы спасать душу постом и
молитвами. “йти туда? Ќо не значит ли это покинуть в трудную минуту
василевса и товарищей по оружию? Ќет, будем тЯнуть Ярмо, пока хватает сил.
џ знаю, не так-то легко сделать мир справедливым и удобным длЯ житиЯ.
Џусть жадные думают о наживе, а раболепные ползают на брюхе! Љогда-нибудь
и их поразит гнев небес.
- Ќе ради временных благ мы страдаем, а длЯ того, чтобы небеса озарили
светом землю, грубую и жалкую, - сказал Я.
- ’ы начиталсЯ Џлатона, мой друг, - заметил магистр.
- Ќаша цель - преуспевание ромейского государства. ЌельзЯ без страданий
служить великому делу...
- Ђ где же завещаннаЯ нам милость к падшим и убогим? - спросил с мЯгкой
улыбкой ”еофилакт.
“ менЯ закипало на сердце.
- Џусть страдают! - крикнул Я. - ‘ейчас не до страждущих. ’ы видишь,
все рушитсЯ у нас под ногами. ‘ама землЯ колеблетсЯ. ‹юди жрут, спЯт,
удовлетворЯют свои естественные надобности и воображают, что они венец
творениЯ.
- †естокое сердце у тебЯ, патрикий, - покачал головой ”еофилакт.
- Ђ почему они не хотЯт оторватьсЯ от корыта? Џочему они не хотЯт стать
в наши рЯды? ’олько воины в эти дни достойны преклонениЯ. Џомнишь, Ќикифор
”ока требовал от церкви, чтобы были причислены к лику свЯтых все павшие на
поле брани? …му отказали. Џатриарх говорил, что среди павших могут быть
грешники и даже еретики. Ђ по-моему, кровь воина смывает все грехи и все
заблуждениЯ. Џодвиг его, отдавшего свою жизнь за других, выше, чем молитвы
епископа. ‘лишком высока цель, за которую они умирают.
- ЉакаЯ цель? - спросил тихо ”еофилакт.
џ не привык принимать участие в спорах, был плохим диалектиком и не
знал, как высказать словами то, что Я чувствовал всем своим существом.
”еофилакт ждал ответа. џ ему сказал:
- Џонимаешь? Њы страдаем, чтобы на земле не угас светильник.
- ‘ветильник есть церковь, - с убеждением ответил монах.
- Ќе только церковь, но и другое. „иалоги Џлатона, которые ты сам
читаешь тайком от епископа. Ђ разве ты не будешь жалеть, если погибнет в
•ерсонесе твоЯ библиотека?
џ затронул больное место у собеседника. ’еперь лицо его выражало
беспокойство.
- ’ы думаешь, книги могли погибнуть?
- ‚се может быть, когда свирепствует война.
- Љакие книги! - схватилсЯ руками за голову ”еофилакт. - "естоднев"
‚асилиЯ ‚еликого! ‘ изумительными украшениЯми! ‡олотом и красками.
"’рактат о постройках" и "’айнаЯ историЯ" ЏрокопиЯ Љесарийского... Џавел
‘иленциарий, воспевший красоты ‘офии... ”укидид и Ђристотель...
- Ђ Џлатон?
- …сть и Џлатон и Џрокл...
- ‚от видишь! Џогибнет государство ромеев, и некому будет защищать
твоего Џрокла...
Њагистр ‹еонтий с его обычной улыбочкой произнес:
- Њы погибнем, но будут другие светильники на земле. “ тебЯ много
гордыни, €раклий. ‚спомни, какие государства погибали. ‚сему свой черед.
- € никого не хочет пожалеть патрикий, - прибавил монах.
- Ђ они нас жалеют, когда мы погибаем? - ответил Я ему.
Љак обычно, разговор снова вернулсЯ к рассказам о ‚ладимире. ЊенЯ
удивлЯло, как мог этот непросвещенный человек, варвар, может быть еще
совсем недавно приносивший человеческие жертвы своим скифским богам,
совершить предприЯтие, начатое им с таким успехом. Ѓиблиотекарь ”еофилакт
рассеЯл мои недоумениЯ.
- “ вас в константинопольских оффициЯх имеют довольно смутное
представление о стране руссов. ‚ас интересует только, какую пользу вы
можете извлечь из их оружиЯ. Ђ Я родом из •ерсонеса, где по торговым делам
бывает много руссов, сорок лет прожил в этом городе, отлично знаю
пресвитера Ђнастаса, который переписывал книги длЯ богатых русских купцов,
принЯвших крещение. ‚ епископской библиотеке хранитсЯ Џсалтирь, написанный
русскими письменами. ‘ам ‚ладимир читает книги. Џодумай: как мог бы
властитель такой обширной страны править многими народами, издавать законы
и заключать договоры, не знаЯ грамоты? “же его бабка была христианкой и
собирала книги, и Я своими собственными глазами видел, как русские
торговцы мехами и перцем заключают в •ерсонесе торговые сделки в
письменном виде. ‚ Љиеве - тысЯчи иноземных купцов, из многих стран, и там
отлично знают о Љонстантинополе, •ерсонесе, Ђни и других городах и любЯт
слушать рассказы странников. ђусские торговые люди охотно совершают
путешествиЯ вплоть до Ѓагдада и не уступают никому в производстве оружиЯ
или украшений, но еще не научились строить каменные зданиЯ, так как их
страна обильна лесными материалами.
ќтот человек говорил убедительно и разумно, и Я с удовольствием слушал
его.
Ќикифор Љсифий, потЯгиваЯсь и собираЯсь отойти ко сну, сказал:
- •отел бы Я знать, что происходит сейчас под стенами •ерсонеса...
Џо словам ”еофилакта, русскаЯ страна переживала в настоЯщее времЯ
большие перемены. Џервоначально ‚ладимир пыталсЯ возвысить древних
славЯнских богов и укрепить веру в них, поставив недалеко от своего дворца
идолов и приносЯ им жертвы. Ќо вскоре его внимание привлекли к себе другие
боги. Џо этому поводу ходЯт любопытные рассказы. ѓоворЯт, что русского
кнЯзЯ пытались склонить в свою веру болгарские мусульмане с реки Љамы и
будто бы описание магометанского раЯ с гуриЯми весьма понравилось
женолюбивому кнЯзю, но, узнав, что закон Њагомета запрещает вкушать вино,
он ответил болгарам: "ђуси есть веселие пити!" ‚ластелины хазар уже давно
принЯли иудейскую веру. Ѓудто бы пытались и они обратить ‚ладимира в
иудейство. Ќо он отверг и это, так как иудеи находЯтсЯ в рассеЯнии. ‡атем
Якобы кнЯзю пришлось беседовать с греческим философом, который рассказал
ему историю сотворениЯ мира, жизнь и страданиЯ •риста и в заключение
показал картину ‘трашного суда, на которой были красочно изображены
праведники, идущие в светлый рай, и грешники, претерпевающие ужасные муки
в аду, и будто бы эта картина произвела на кнЯзЯ сильное впечатление, что
вполне возможно, так как у варваров есть что-то от детей.
Ѓыли, вероЯтно, у русского кнЯзЯ и более веские соображениЯ, которые
склонЯли его к принЯтию христианства. Ћн не мог не видеть, что
христианскую религию исповедуют самые могущественные и богатые народы и
что Язычникам грозит участь остатьсЯ в стороне от мирового потока жизни.
Ћднако ‚ладимир советуетсЯ во всех важных государственных делах с
городскими старейшинами и боЯрами, и те сказали ему:
- ѓосподин, каждый хвалит свою веру. …сли ты хочешь узнать, какаЯ из
них самаЯ лучшаЯ, пошли разумных людей в разные земли, и пусть они
исследуют, какой народ достойнее поклонЯетсЯ божеству.
‚ладимир отправил послов. Ћни побывали в различных странах - у болгар,
у немецких католиков, даже в ђиме. Ќо больше всего им понравились храм
‘офии в Љонстантинополе и греческаЯ литургиЯ, которую длЯ них служил сам
патриарх. ‚еликолепие храма, богатые облачениЯ, убранство алтарей, красота
живописи и мозаик, благоухание фимиама и сладостное пение пленили
варваров. ‚ернувшись в Љиев, они рассказывали кнЯзю:
- Њы не знали, где находимсЯ, на небе или на земле. ‚сЯкий человек,
вкусив сладкого, не захочет горького. ’ак и мы. Ќе хотим иной веры, кроме
греческой.
‚споминаЯ роскошь ‘офии, Я охотно верил восторгу варваров.
Ќеобыкновенное волнение охватывает человека, когда он поднимает взоры к
куполу, наполнЯющему храм светом и воздухом, ибо ничего подобного этому
храму нет и не было на земле...
’ак мы плыли два днЯ и две ночи. Ќа третью ночь Я решилсЯ на смелое
предприЯтие. ЋтправлЯЯсь в ’аврику, мы не придерживались обычаЯ торговых
кораблей идти мимо Њесемврии, а затем вдоль мизийского берега, но по
выходе в Џонт повернули на восток, миновали ѓераклею и Ђмастриду, которую
мореходы называют оком Џафлагонии, и у мыса Љарамбиса пошли на полночь,
оставив землю за кормою.
Џеревал через Џонт ќвксинский совершаетсЯ определенным образом. Љак
известно было еще ‘трабону, особенность этого морЯ заключаетсЯ в том, что
на нем существуют неизменные зефиры, днем они дуют с морЯ на материк,
ночью - с берега в сторону морЯ. —тобы использовать эту особенность
природы, мы и повернули от берегов Џафлагонии ночью, чтобы плыть с
попутным ветром и дойти с его помощью до середины Џонта, где с
наступлением днЯ другой ветер продолжал бы нести нас в ’аврику. ђасчет был
точным и предусмотренным в мореходном трактате ЏтоломеЯ, но простые
корабельщики и воины, не знакомые с наукой о кораблевождении, оставлЯЯ
позади земную твердь и пускаЯсь в опасное плавание, трепетали за свою
жизнь. Ќе удалось выЯснить, кто был зачинщиком этого дела, но они
столпились в большом числе передо мной и вопили:
- ’ы погубишь наши души! Њолим тебЯ повернуть назад!
Љак умел, Я увещевал неразумных и доказывал им, что такое плавание не
представлЯет собой никакой опасности и что завтра же они увидЯт
противоположный берег Џонта.
Ќедовольные разошлись, но ворчали, что Я кудесник и веду корабли с
помощью магии, и слабодушные плакали, как дети.
Ќебо было в звездах. џ без труда находил среди них Ѓольшую и Њалую
Љолесницу. ЏроводЯ умозрительную линию по небу, Я определЯл ЏолЯрную
звезду. Ћна стоЯла над •ерсонесом и указывала нам путь. Ђ Я спрашивал
себЯ: что двигает моими поступками? Љорысть? —естолюбие? €ли помыслы о
вечном спасении? „аже наедине с собой Я не находил ответа, но мне
казалось, что Я, как вол, влеку некое Ярмо.
‚месте со звездами сиЯли глаза Ђнны, и Я не знал, несчастье или радость
Я нашел на земле, увидев эти глаза. џ потерЯл покой навеки. Ќо была
какаЯ-то сладость в беспокойстве, что овладело всем моим существом с тех
пор, как ее встретил, и Я готов был благодарить судьбу за свои муки.
Ќо мы уже приближались к цели нашего путешествиЯ. Ќочью все плывущие
стоЯли на помосте и со страхом смотрели на звездное небо. „умал ли Я,
изучаЯ астрономию в ’рапезунде, что это послужит мне на пользу длЯ
кораблевождениЯ?
џ тоже не сомкнул глаз, так как настроение на корабле было тревожное и
Я знал, что корабельщики всегда готовы к возмущению, и опасалсЯ
неповиновениЯ.
Ќочь казалась необычайно длинной. € хотЯ звезды вполне убеждали менЯ в
правильности взЯтого кораблЯми направлениЯ и ветер продолжал быть
благоприЯтным, на душе у менЯ было неспокойно.
‘ наступлением рассвета ветер, дувший нам в корму, стал ослабевать.
Ћднако Я знал, что с его помощью мы уже дошли до середины Џонта и что
скоро начнет дуть ветер, веющий в дневное времЯ в сторону ’аврики, и,
таким образом, мы благополучно будем продолжать наше плавание.
„ействительно, вскоре корабельщики увидели вдали узкую полоску земли и
возблагодарили небо за спасение, а пафлагонский берег как бы растаЯл в
тумане...
џ был в этот час в своей камере и услышал топот босых ног на помосте.
Ќа лесенке, что вела в мое помещение, вдруг показались сначала знакомые
желтые башмаки протоспафариЯ Ќикифора, потом поЯвилсЯ он сам и стал
кричать, наклонЯЯсь ко мне:
- Џоднимись скорее, виден берег ’аврики!
џ поспешил наверх в крайнем волнении. Љорабли пересекли Џонт! Ќа
помосте люди тоже волновались и указывали руками в ту сторону, где
находилсЯ •ерсонес. Ќекоторые влезли на мачты и кричали, что уже поЯвилсЯ
мыс Џарфений.
‡емлЯ медленно приближалась. Њы смотрели на нее с надеждой в сердце.
“же возможно было рассмотреть некоторые подробности береговых очертаний.
Џо-видимому в своем движении мы несколько отклонились на восток. Њожно
было предположить, что скалы, которые мы Явственно видели перед собой,
возвышались недалеко от гавани ‘имволов. •ерсонес должен был находитьсЯ
значительно левее. ѓорода еще мы не могли увидеть в утреннем тумане.
‚скоре остров Љлимента как бы поплыл нам навстречу. Њыс Џарфений далеко
выступал в море, и можно было разглЯдеть в утренней морской дымке
развалины на нем. ќто блистали мрамором колонны древнего храма
Ђртемиды-звероловицы, покровительницы •ерсонеса. Њожет быть, именно сюда
приплыли мореходы из ѓераклеи и с острова „елос и привезли свЯщенный
огонь, не угасавший в этом храме в течение веков. †рицей в нем была
€фигениЯ, дочь Ђгамемнона и Љлитемнестры. –арь поразил на охоте лань,
посвЯщенную Ђртемиде, и богинЯ послала ахейским кораблЯм безветрие, когда
они плыли под ’рою. Џрорицатель Љалхас настоЯл, чтобы в жертву принесли
дочь царЯ €фигению. Ќо богинЯ сжалилась над несчастной и заменила ее
ланью, а девушку унесла в облаке в ’аврику. ‡десь €фигениЯ перед
деревЯнной статуей богини умерщвлЯла корабельщиков, занесенных к этим
берегам бурей. ‡десь ее нашел брат Ћрест. —то сталось с нею? Ќекоторые
утверждают, что она до сих пор обитает где-то в полуночной стране вместе с
Ђхиллесом, ибо боги даровали им обоим бессмертие...
Ќевольно хочетсЯ улыбнутьсЯ подобным вымыслам. Ќо мое внимание уже
привлекли новые очертаниЯ берега. € вдруг мы увидели базилики и башни
•ерсонеса! ѓород стоЯл на возвышенном месте, обнесенный крепостной стеною.
Љогда наши корабли обогнули его с востока на запад, мы Явственно различили
вход в гавань и каменную лестницу, спускающуюсЯ к морю.
Ќо увы, мы опоздали! Ќад городом медленно поднималсЯ к голубым небесам
черный столб дыма. Ќаделенные пронзительным зрением мореходы спорили о
том, что горит. Џотом оказалось, что это догорали западные кварталы
города. ’ам жили главным образом ремесленники, земледельцы, виноградари, и
поэтому много было деревЯнных домов и бедных хижин, ставших легкой добычей
огнЯ, когда руссы стали пускать в город стрелы с паклей, пропитанной
зажигательным составом. ќтому они научились от кочевников, в свою очередь
перенЯвших такой способ боЯ из далекой хинской страны. ѓлЯдЯ на пожар, мы
понЯли, что прекрасный и сильный город, как его называли древние авторы, с
неприступными стенами, протЯнувшимисЯ на протЯжении шестидесЯти стадий,
уже во власти руссов.

Џока Я, подобно пророку „аниилу, обличавшему сильных мира сего,
препиралсЯ по поводу сосудов с огнем Љаллиника с …всевием
Њаврокатакалоном, с этим нерадивым и невежественным человеком, не умеющим
отличить йоту от ипсилона, пока Я разбивал козни интригана ЂгафиЯ,
готового всЯчески оклеветать менЯ перед василевсом, •ерсонес пал. Ћ
подробностЯх этого событиЯ Я узнал потом от монахов острова Љлимента и от
жителей ’аврического побережьЯ.
ђуссы приплыли к •ерсонесу от устьев Ѓорисфена, который на их Языке
называетсЯ „непр. Ћт реки до •ерсонеса триста миль. Ќа этом обширном
пространстве находЯтсЯ многочисленные озера и лиманы, где херсониты
вываривают соль. Ќа восток от города лежат многие другие селениЯ и
находитсЯ Ѓоспорский пролив. Ћн ведет в Њэотийское озеро, которое по
причине его величины называют также морем. ‚ упомЯнутое море впадает
множество полноводных рек. ќта область называетсЯ ѓотскими Љлиматами.
Џоблизости от нее обитают хазары и печенеги. —тобы эти варвары не нападали
на •ерсонес, приходитсЯ платить им ежегодную дань и брать у них
заложников. Њне приходилось видеть таких в Љонстантинополе. ‡аложники
ЯвлЯлись к нам пахнущие конским потом, но быстро перенимали греческие
нравы, и больше всего им нравилсЯ в городе ромеев €пподром, где они не
пропускали ни одного ристаниЯ, хотЯ подобные развлечениЯ бывают у нас все
реже и реже.
Љак менЯетсЯ лицо земли! Ќекогда •ерсонесу угрожала •азариЯ. Ќа берегу
Њэотиды стоЯли хазарские города, которые вели торговлю со степными
кочевниками. ѓотские Љлиматы платили дань кагану. Ѓывали случаи, что
хазарские принцессы выходили замуж за василевсов, пока хазары не
обратились в иудейство. ‘муглые красавицы привозили к нам азиатские
одежды, золото и дурные манеры. Ќо хазар со всех сторон теснили кочевники.
‚ царствование императора ”еофила хазарский каган €осиф обратилсЯ к ромеЯм
с просьбой прислать ему искусных строителей, чтобы поставить на ’анаисе
каменную крепость длЯ защиты торговых дорог от кочевников. ‚асилевс послал
известного протоспафариЯ Џетрону Љаматира с некоторым числом каменщиков.
’акое предприЯтие было к нашей выгоде, так как за строительство укреплений
возможно получить большие преимущества в торговле. Ќа обратном пути из
•азарии протоспафарий побывал в •ерсонесе, а по возвращении к василевсу
рассказал о положении вещей в ’аврике и дал совет не доверЯть херсонесским
архонтам и учредить в •ерсонесе фему. ”ема была создана. Џервым стратигом
ее был назначен сам Џетрона Љаматира. ’аврика, освободившаЯсЯ из-под
власти хазар, вошла в состав фемы под названием ѓотских Љлиматов. Ќо
могущество хазар погибало под русскими мечами. Љрепость, построеннаЯ
Љаматирой, вскоре была разрушена. ‘толица государства €тиль - восточный
город с дворцом кагана среди войлочных шатров, синагог, мечетей и базаров
- доживала последние дни.
Ћколо ста лет тому назад, когда в здешних местах побывал философ
Љонстантин, посланный в •азарию на прение о вере, на острове Љлимента был
построен небольшой монастырь. ‚ыбрав удобное место, мы бросили Якорь в
шестидесЯти стадиЯх от этого острова, и Я отправилсЯ в челноке с Ќикифором
Љсифием и несколькими воинами обследовать киновию. Љогда мы высадились на
берег, то понЯли, что здесь уже побывали варвары. Њонастырь был оставлен
монахами, и в скромной церкви, сложенной из античных плит или простых
камней, не было ни пениЯ, ни фимиамного дыма. ‘вЯщенные предметы, потиры и
Љадильницы, а также серебрЯный ковчег, в котором хранилась глава
св.Љлимента, исчезли. џ думал, что их унесли в безопасное место иноки, но
потом оказалось, что все это взЯли руссы, чтобы увезти в свой северный
город.
‚ бессилии мы грозили кулаками варварам, спускавшимсЯ из города и
собиравшимсЯ все в большем числе на берегу. Ќо, не желаЯ рисковать своей
жизнью, мы оставили остров и отплыли в сторону кораблей, так как было
необходимо не мешкаЯ обсудить на военном совете план действий.
ЋтправлЯЯ менЯ в путь, василевс, положив мне руки на плечи и глЯдЯ в
глаза, сказал:
- ’ы сделаешь все, чтобы оказать помощь осажденным. Ђ если •ерсонес
падет еще до твоего прибытиЯ, возвратись ко мне. ‚прочем, не отвергай
вырваров, коль скоро представитсЯ случай завЯзать переговоры. ‹еонтий
знает, о чем надо с ними говорить.
џ догадывалсЯ, какое тайное поручение было доверено магистру. ђечь шла
о том, чтобы ради спасениЯ государства отдать ‚ладимиру Џорфирогениту и
пойти на уступки по целому рЯду других вопросов.
’еперь в падении города сомневатьсЯ не приходилось. Ћдна из наших
легких хеландий побывала у самого берега, и корабельщики видели там
множество русских воинов, разорителей вертограда божьего. Ћни толпами
входили в городские ворота и вновь выходили из их, так как продолжали жить
за городской стеной, около церкви ‚лахернской богородицы, где были колодцы
питьевой воды и вдоль бухты тЯнулись каменные усыпальницы богатых
херсонитов. ‡десь руссы жили в шатрах и кое-как устроенных среди
виноградников шалашах из тростника, но дневные часы проводили обычно в
•ерсонесе, любуЯсь его зданиЯми и статуЯми и совершаЯ омовениЯ в термах,
до чего эти люди, как Я уже имел случай сказать, были большие охотники.
“же давно •ерсонес находилсЯ в упадке. …го разорЯли хазары и кочевники.
ђусские владениЯ были близко. Ќа севере они простирались до устьЯ
Ѓорисфена, а на востоке много руссов поселилось за Ѓоспорским проливом.
Џрочные городские стены, сложенные из желтоватого камнЯ, что дало повод
хазарам называть эту твердыню "†елтым городом", стоЯли нерушимо. Ќо воинов
в его ограде насчитывалось мало, и прославленные метательные машины давно
пришли в негодность, и около них не было опытных баллистиариев. †ители
•ерсонеса считали всегда, что они живут не в городе, а в темнице, потому
что за стенами было небезопасно. „аже некотораЯ часть собственно
городского населениЯ была варварского происхождениЯ. ‡десь насчитывалось
много пришлых людей и среди них даже руссов, которых забросили сюда
торговые дела или страсть к перемене мест. Ќо за последние годы в
•ерсонесе снова стала расцветать торговлЯ, и до таких размеров, что
потребовалось вновь учредить монетный двор, чеканивший свою собственную
серебрЯную и медную монету с монограммой василевсов. “вы, она уже не
отличалась тем искусством чеканки, каким славились древние херсонесские
драхмы. џ видел случайно одну такую драхму. Ќа ней была изображена
коленопреклоненнаЯ Ђртемида в коротком хитоне, поражающаЯ копьем оленЯ, а
на оборотной стороне - бодающий бык, атрибут ѓеракла, и, судЯ по чудесной
работе, можно было сказать, что чеканщик был большим художником.
“же за несколько дней до того, как варварские ладьи приплыли к берегам
’аврии, в •ерсонесе поЯвились беглецы с солеварен и рыбных ловов и
предупредили о грозившей опасности. ‘читаЯ, что необходимо принЯть меры
против предстоЯщего нападениЯ, стратиг ‘тефан ќротик, в распорЯжении
которого была горсть воинов, роздал жителЯм оружие из городского хранилища
и решил запереть ворота, надеЯсь, что руссы не обладают воинским
искусством осаждать укрепленные города. ѓлавные ворота выходили на север.
Ћни были укреплены четырехугольной башней, но почему-то справа, а не
слева, что позволило бы обстреливать неприЯтельских воинов при нападении с
той стороны, где у них нет щитов. Ќо проход был достаточно узок, чтобы в
этой каменной ловушке остановить нападающих, и, кроме деревЯнных ворот,
обитых медью, снабжен еще так называемой катарактой, или огромной железной
решеткой, опускаемой с грохотом в решительный момент.
‚ те дни только что расцвели миндальные деревьЯ, зазеленели лозы на
виноградниках и корабли смолились к открытию навигации.
Ћднажды на море показалось огромное количество русских ладей. Џотом
запылили дальние дороги, и ночью вспыхнуло зарево над каким-то захваченным
селением. ЏользуЯсь темнотой, русские челны проскользнули в гавань, и
здесь варвары в полной безопасности высадились на берег. Ќа востоке от
города высадка была произведена в гавани ‘имволов. ‘крипели возы, ржали
кони. ‚ русском лагере загорелись первые костры.
’у трагическую ночь херсониты провели без сна. –еркви были переполнены
молЯщимисЯ, а утром жители, стоЯ в безопасности на стенах, увидали
варваров. ђуссы подошли к городу на расстоЯние стрелы, но ничего не
предпринимали. ‘ удивлением они смотрели на каменные башни, которые
казались им огромными в сравнении с их жалкими бревенчатыми оградами. Ќи в
одном ромейском городе, кроме ЉонстантинополЯ и ‘алоник, не было таких
мощных крепостных укреплений. ‚ход в порт тоже был некогда защищен
высокими башнЯми и прегражден железными цепЯми, но теперь русские челны
свободно проникли в гавань и захватили там торговые пафлагонские корабли.
‚ тот же день ‚ладимир послал к стратигу пленных ромеев с предложением
сдать город. ‘тефан ответил отказом. †ители кричали руссам со стен:
- “ходите, пока мы вас всех не истребили! ‡найте, что скоро придут
ромейские корабли с воинами благочестивого!
‚арвары пытались разбить окованные железом ворота тараном, и эти глухие
удары тЯжко отдались в сердцах христиан, но скифов отогнали стрелами и
некоторых убили.
Ќачались тревожные дни осады. ‘ городских стен было видно, как в лагере
варваров горели костры, как они жарили под открытым небом туши быков,
пировали, пели гимны и поднимали роги с вином. Ќо скоро все вино было
выпито, и варварам стало скучно. ‚ городе же было достаточно соленой рыбы,
чтобы продержатьсЯ три года.
’огда ‚ладимир решил взЯть город, заваливаЯ ров землей и присыпаЯ к
стенам холм, чтобы по этой насыпи можно было поднЯтьсЯ на стены. ђусские
применЯют этот способ осады с древних времен. ‚прочем, не говорит ли
пророк €еремиЯ: "ђубите деревьЯ и возводите насыпь вокруг €ерусалима!"
ђуссы тоже валили в рвы все, что попадалось под руку, - камни, хворост,
лозы и даже туши животных.
‚оины ‚ладимира вели осадные работы неискусно: работали только днем,
под стрелами, а ночью уходили спать в лагерь. € херсониты, сделав под
стеною тайный подкоп, стараЯсь соблюдать тишину, уносили в кошницах землю
в город. Ќа городской площади с каждым днем все выше и выше рос землЯной
курган. “тром скифы просыпались, смотрели на город и не могли понЯть,
почему насыпь не может достигнуть крепостных зубцов. •ристиане в их рЯдах
говорили:
- ќто христианский бог помогает грекам!
Ќо ‚ладимир грозил:
- Ѓуду стоЯть под стенами три года, но возьму город!
Ћднако длЯ него нашлись в городе неожиданные союзники. ќто были варЯг
†адберн, служивший раньше в войсках русского кнЯзЯ, и пресвитер Ђнастас,
родом русс. ‚ сообщничестве с каким-то херсонитом, имЯ которого мне не
удалось установить, хотЯ по этому поводу Я и производил тайное
расследование, они решили войти в сношениЯ с ‚ладимиром. ќти достойные
секиры богоотступники пустили в лагерь руссов стрелу с посланием. ‚ нем
было указано, где проходили трубы подземного акведука и на какой глубине.
Ђнастас советовал ‚ладимиру разбить трубы и перенЯть воду, чтобы принудить
жителей сдатьсЯ по причине жажды.
џ отчетливо представлЯл себе, как это случилось.
Ќад сонным городом стоЯла звезднаЯ ночь. Ђнастас и его сообщник в
плащах с куколЯми пробрались по безлюдным улицам на городскую стену. ‚оины
на башнЯх спали, склонившись на копьЯ. ‚ тишине плескалось море.
ЏослышалсЯ взволнованный шепот. „рожащаЯ рука натЯнула тетиву тугого
лука...
‘трела оторвалась со свистом и полетела в ночную темноту, в ту сторону,
где был расположен лагерь варваров, на месте разоренного виноградника. Ћна
вонзилась в землю, затрепетала и осталась до утра на грЯдке с
растоптанными лозами, опереннаЯ птичьим пером, окованнаЯ железом легкаЯ
тростинка, символ страшного поворота в нашей жизни. Љазалось, не будь ее -
и стоЯли бы нерушимо крепкие стены ромейского города. Ќо одна обыкновеннаЯ
стрела повернула огромное колесо истории.
„ва человека, крадучись и прижимаЯсь к стене, спустились в город. “
Љентарийской башни они расстались и разошлись в разные стороны. Ђ утром
молодой варвар, потЯгиваЯсь после короткой ночи, увидел стрелу, поднЯл ее,
чтобы положить в свой колчан, и заметил кусок пергамена, на котором были
написаны непонЯтные длЯ него знаки. Ќе знаЯ, как поступить, он отнес
стрелу к своему кнЯзю. ЉнЯжеский белый шатер стоЯл среди оливковых
деревьев. Љакой-нибудь пленный ромей, которого держали в лагере длЯ
выполнениЯ различных работ, прочел руссам греческое письмо. Њожет быть,
оно даже было на русском Языке. Ќо почему в ту ночь Я находилсЯ там? ‚оины
не спали бы, если бы Я был начальником стражи в •ерсонесе!
Ђкведук шел с восточной стороны. Ќа расстоЯнии двадцати стадий от
города находилсЯ источник, из которого вода струилась по глинЯным
подземным трубам в херсонесские цистерны. Ќайти трубы по указаниЯм в
записке Ђнастаса большого труда не представлЯло.
‘ ужасом увидели херсониты, что вода перестала наполнЯть городские
водохранилища. ’еперь спасти их мог только василевс. Ќо напрасно они
смотрели в сторону Џонта - ромейские корабли не приходили.
Џрошло три днЯ. ‹юди в •ерсонесе стали походить на путников в
Ђравийской пустыне. †ители питались главным образом соленой рыбой и
невыносимо страдали от жажды. Ќе выдержав мук женщин и детей, они решили
сдать город.
Ќа городской площади хриплые голоса взывали:
- ‹учше смерть от секиры, чем от жажды!
—еловеческие голоса стали как рев зверей. ѓортани пылали.
- ‚оды! ‚оды! - умолЯли женщины.
Џлакали дети. Њычал скот.
Ђ варвары в лагере показывали херсонитам горшки с водою, выливали ее со
смехом на песок, и мукам христиан не было конца. „оведенные до крайности,
они произносили пересохшими устами слово "мир".
Ќо еще до переговоров скифы ворвались в город. Њногие тогда погибли.
‘тратиг ‘тефан ќротик был изрублен мечами. ‚сЯ ’аврика, ѓотские Љлиматы,
Љиммерий, ‹агира, Ќимфей и целый рЯд других селений были в руках варваров.
‚ •ерсонесе агора и базилика наполнилась варварскими голосами. Њы же
стоЯли в отдалении и не знали, что предпринЯть. Ђ надо было подумать о
судьбе плененного ромейского города.
‘ наступлением темноты решено было послать хеландию в гавань ‘имволов с
поручением спустить на берег лазутчиков. —тобы тайна огнЯ Љаллиника не
попала в руки врагов, Я велел снЯть с хеландии медные трубы и сосуды с
огненным составом, так как русские однодревки могли окружить наше судно и
захватить огнеметательные машины. ‚ полной тишине стройный корабль отошел,
и вскоре плеск весел затих в темноте.
‘ волнением мы ожидали его возвращениЯ. Ќичего не было видно во мраке
безлунной ночи. ’олько в стороне •ерсонеса поблескивали огоньки. Њожет
быть, то были огни лагерных костров. —асы казались столетиЯми. Ќикто в ту
ночь не ложилсЯ спать.
‚друг послышались крики. Њы понЯли, что это возвращаетсЯ хеландиЯ, а за
нею гонЯтсЯ русские ладьи.
џ отдал распорЯжение, чтобы корабли приготовились к бою. ‡атрубили
трубы. Љорабельщики поспешно поднЯли ЯкорЯ. ‹юди стали у огнеметательных
машин, зазвенело оружие. Џаруса надулись ветром, однако прошло некоторое
времЯ, прежде чем мы двинулись на помощь погибающей хеландии.
…е уже настигли враги. ‚ темноте трудно было рассмотреть, что там
происходит, но, судЯ по крикам, можно было предположить, что скифы
избивали корабельщиков. ‘тоЯвший впереди других корабль открыл огонь.
Ћслепительным светом блеснуло пламЯ и озарило высокие дромоны, черные воды
морЯ и там, откуда доносилсЯ шум сражениЯ, трепетавшую в агонии хеландию.
‘ ромейских кораблей раздались вопли негодованиЯ.
Ќикифор Љсифий заскрежетал зубами.
- ’еперь уже можно молитьсЯ о спасении их душ...
џ понЯл его. …динственное спасение в битвах с русскими однодревками
надо искать в огне Љаллиника. ‚ тот час, когда руссы поднимаютсЯ на
корабль, уже ничто не может противостоЯть их Ярости. Ћбодренные успехом,
опьЯненные легкой победой, скифские ладьи неслись на дромоны, рассчитываЯ
захватить нас врасплох.
Ќо трепещите, варвары, Я уже принЯл меры! ’актика морского сражениЯ
учит, что в таких случаЯх лучше всего построить боевую линию в виде
полумесЯца, чтобы охватить врагов железным кольцом. Ћднако в темноте
кораблЯм трудно было занЯть указанные им места. Ќапрасно Я кричал,
приложив ладони ко рту. „ромоны натыкались друг на друга, как неуклюжие
животные. Ќаконец с большим трудом они развернулись и выстроились
полукругом. „ва дромона Я отрЯдил длЯ охраны неповоротливых торговых
кораблей, нагруженных пшеницей.
Љорабль "„венадцать апостолов" находилсЯ за первой линией, чтобы мне
удобнее было управлЯть ходом сражениЯ. €ерею и диакону, которые
чувствовали себЯ в этой обстановке как в аду, Я велел служить молебен о
ниспослании победы. Ћни облачились в ризы и затЯнули молитву, но голоса их
прерывались от волнениЯ.
‘тоЯвший со мной на кормовой башне Ќикифор Љсифий шепнул:
- ‘лышишь, какого козла пускают? ‘траха ради иудейского!
- ‡амолчи, грешник, - ответил Я.
“же на кораблЯх ревели огнеметательные трубы. ‡вук, с которым огонь
вырываетсЯ из медного жерла, можно уподобить нечеловеческому вздоху
гиганта. ‹юдЯм казалось в темноте, что именно на их корабль несутсЯ
скифские ладьи, и они метали и метали огонь. ‚о мраке ночи поминутно
возникали столбы пламени. ЌесмотрЯ на ветер, в воздухе стоЯло удушливое
зловоние горЯщей серы.
„рожащими голосами свЯщеннослужители продолжали тЯнуть псалом, потом
умолкли. Њагистр ‹еонтий мучительно вдавливал в лоб пальцы, сложенные длЯ
крестного знамениЯ. Ћн страшилсЯ исхода сражениЯ. ќто было не его дело -
принимать участие в морских битвах.
€з мрака донеслись дикие вопли обожженных. „олжно быть, одна из
хеландий с помощью божьей удачно метнула огонь в какую-нибудь варварскую
ладью. ’ак воют люди, когда с них сдирают заживо кожу. †идкое пламЯ
причинЯло невыносимые ожоги, выжигало глаза, обваривало огромные куски
кожи. Ќичто так не чувствительно к страданию, как тонкаЯ и болезненнаЯ
кожа человека.
- †арко? ‚ другой жизни будет еще жарче! - кричал в темноту Ќикифор
Љсифий и рукоплескал.
‘ражение во мраке ночи можно было уподобить картине ‘трашного суда.
Ћгонь адскими Языками возникал в темноте и с треском горел на воде, как
неопалимаЯ купина. ’Яжкие вздохи труб наполнили воздух зловонием серы. Љак
громом небесным поражали мы варваров. ‚новь и вновь трубы изрыгали
всепожирающий огонь, а с хеландий метали в ладьи руссов глинЯные сосуды,
наполненные тем же горючим составом. Љогда такие горшки ударЯютсЯ о ладьи
и разбиваютсЯ, от удара состав Љаллиника воспламенЯетсЯ и вспыхивает
нестерпимым пламенем. ‘кифы корчились и выли, как грешники в геенне
огненной. Ќапрасно они бросались в воду, чтобы спастись от мучительных
ожогов. Ћгонь пылал и на воде, потому что его можно погасить только песком
или мочой. ‡атем к месту сражениЯ медленно подходил дромон, и лучники,
находившиесЯ на высоких кормовых башнЯх или в мачтовых кошницах, засыпали
освещенное пространство стрелами, убиваЯ врагов.
‘ мужеством отчаЯниЯ скифы еще раз сделали попытку овладеть нашими
кораблЯми. ’щетно! ‚сюду их встречал огонь. ’олько дромон "†езл Ђарона"
очутилсЯ в затруднительном положении. ‚етром его отнесло на несколько
стадий от того места, на котором действовали хеландий. „огадавшись, что на
этом дромоне нет губительных труб, варвары окружили его и, подсаживаЯ друг
друга, пытались взобратьсЯ на высокий корабль. ЏонЯв по крикам, долетавшим
с кораблЯ, что ему угрожает опасность, две хеландий кинулись на помощь. ‚
суматохе, разгонЯЯ огнем однодревки, с одной из хеландий метнули сосуд с
огненным составом на помост кораблЯ. ЏламЯ вспыхнуло с невероЯтной силой.
Љрики двухсот человек поразили наш слух. …ще мгновение - и "†езл Ђарона"
запылал среди ночи гигантским смолЯным факелом. Њы видели, как люди
бросались с корабельного помоста в море и погибали в черной воде...
“бедившись, что ничего нельзЯ сделать против ромейского огнЯ,
однодревки рассыпались в разных направлениЯх и ушли под покровом ночной
темноты. Љое-где еще догорали на воде Языки пламени. Ќо Я велел трубить в
трубу. ќто означало приказ прекратить битву. Ќеобходимо было беречь
драгоценный состав, и мы не преследовали врагов, чтобы не попасть в
западню.
’ак, заступничеством св.„имитриЯ, мы отбились от врагов, и Я еще раз
помолилсЯ об упокоении души раба божьего Љаллиника, который из
обыкновенной серы и безопасной селитры создал и дал в руки ромеев такое
страшное оружие.
Ќа востоке уже брезжил рассвет. Ќад водой возникал утренний туман.
’огда мы запели на корабле громкими голосами псалмы, благодарЯ небо за
спасение от врагов.
Ќо бесполезной была наша победа. Џроизвести высадку мы не могли, так
как на суше терЯли единственное свое преимущество над врагами - силу
греческого огнЯ. ‚ мгновение ока варвары смЯли бы моих шестьсот схолариев,
из которых многие были еще больны от непривычного морского пути. ’аким
образом, мы ничем не могли помочь плененному городу и кружились в море на
виду у •ерсонеса, иногда подходили на расстоЯние десЯти стадий к берегу,
вызываЯ на бой ладьи скифов, но наученные горьким опытом варвары не хотели
нападать на ромейские корабли. ђуссы стоЯли толпами на берегу и грозили
нам мечами и секирами. ќто ужасное оружие напоминало нам о том, какаЯ
участь ожидала бы нас, если бы мы вздумали расстатьсЯ с неприступным
убежищем кораблей.
ЋпираЯсь на перила помоста, Я смотрел в ночной мрак, и в голову мне
приходили самые различные мысли. Љакой отчет Я дам василевсу в том, что
произошло? ‘колько дней Я должен оставатьсЯ в этих водах? Џочему василевс
сказал мне, что в обратный путь мы должны пуститьсЯ только по указанию
‹еонтиЯ, после того, как он закончит переговоры с варварами?
Ќочь была темной, и небо усыпано звездами. ЊорскаЯ свежесть была
сладостна длЯ дыханиЯ. Џочему-то мне вспомнилсЯ рассказ Љонстантина
ЃагрЯнородного о ѓикии.
ќто произошло в глубокой древности. ‚ •ерсонесе в те годы градодержцем
был ‹амах, враждовавший с боспорскими царЯми. Ќо Ђсандр, царь Ѓоспора
Љиммерийского, сказал ему: "“ менЯ есть сыновьЯ, у тебЯ - дочь. Џусть один
из моих сыновей возьмет ее себе в жены, и тогда между нами воцаритсЯ
навеки мир". •ерсониты ответили: "Њы согласны взЯть в зЯтьЯ твоего сына,
но с условием, что он никогда уже не покинет наш город и не вернетсЯ в
Ѓоспор длЯ беседы с отцом. €ли он умрет в тот же час!"
‹амах по справедливости считалсЯ богатым человеком. …му принадлежало
много рабов и рабынь, многочисленный скот и имениЯ. „ом ‹амаха занимал
четыре квартала в городе и был расположен в том месте, которое херсониты
называют ‘усы. ’ам он пользовалсЯ отдельными большими вратами в городской
стене и четырьмЯ малыми, через которые возвращались с пастбищ его кони и
кобылицы, быки и коровы овцы и ослы, шли в предназначенные длЯ них стойла,
особые длЯ каждой породы скота. ‘ын Ђсандра приплыл в •ерсонес и стал
мужем ѓикии, дочери ‹амаха, а про прошествии двух лет старый ‹амах умер.
ѓикиЯ справила поминки и обещала, что каждый год будет повторЯть их с
такой же щедростью, предлагаЯ, чтобы все жители, с детьми и домочадцами,
угощались в этот день ее хлебом и мЯсом, рыбой и елеем, пили вино,
веселились и плЯсали. Ќо коварный муж послал сказать боспорцам: "Њы легко
можем завладеть городом. Џрисылайте мне тайно каждый месЯц по десЯть
вооруженных юношей". ’ак продолжалось в течение двух лет. Ѓоспорцы
небольшими отрЯдами проникали в город и прЯтались в подземных помещениЯх
дома. Ћбычно они приплывали в гавань ‘имволов, а оттуда ЯвлЯлись под
покровом ночной темноты в ‘усы, и боспорские рабы мужа ѓикии заботились о
них и приносили им пищу. •итрец решил, что во времЯ ежегодных поминок,
когда жители утомЯтсЯ от плЯсок и уснут, он выпустит юношей, и те перебьют
спЯщих и завладеют городом. Ќо однажды служанка, ткавшаЯ в гинекее лен,
уронила веретено, и оно закатилось в щель. —тобы достать его, ей пришлось
вынуть кирпич в полу, и тогда она увидела в подземелье множество воинов.
‘лужанка поведала обо всем госпоже, и та поспешила к городским старейшинам
и сказала им: "“ нас в доме творЯтсЯ подозрительные дела! ЏоклЯнитесь мне,
что похороните менЯ не за городской стеной, а в самом городе, и Я открою
вам важную тайну". ‘тарейшины поклЯлись. ’огда ѓикиЯ сообщила им о том,
что увидела служанка. ђешено было в день ближайших поминок сделать вид,
что никто ничего не знает, и веселитьсЯ, но пить не вино, а воду из
пурпурных чаш, и потом разойтись по домам. Ћднако не лечь спать, а снова
собратьсЯ с факелами и хворостом и, обложив горючим материалом дом ѓикии,
сжечь его и всех находЯщихсЯ в нем боспорцев.
Љогда все было готово и муж ѓикии, решив подкрепитьсЯ сном перед ночным
предприЯтием, уснул, она взЯла из ларца свои драгоценности и увела
преданных служанок. „ом подожгли, и когда боспорцы стали выскакивать из
огнЯ, херсониты перебили их и тем избавили город от грозившей ему
опасности. ‚ памЯть этого событиЯ в городе водрузили две позолоченные
статуи. Ќа одной ѓикиЯ была изображена в богатой одежде, рассказывающей о
коварном замысле мужа, на другой - сражающейсЯ с боспорскими юношами. Ќа
постаментах было начертано повествование о ее подвиге. Ќо чтобы проверить
нерушимость клЯтвы старейшин, ѓикиЯ сделала вид, что умерла. €
действительно, херсониты нарушили клЯтву и решили, что можно умершую
похоронить и за городскими стенами. ѓикиЯ встала из гроба и сказала: "ѓоре
тому, кто поверит херсониту!" †ители устыдились и поставили ѓикии еще одну
статую, на месте ее будущей гробницы...
Љак эта героическаЯ повесть не походила на наши скудные времена! Ќо
непостоЯнный характер херсонитов был передан в легенде достаточно точно...
Ќа следующую ночь снова ужас овладел корабельщиками. ‚о мраке
послышались крики:
- Џлывут руссы! ‘кифы нападают на нас!
‘ хеландии "‚еликомученица ‚арвара" полыхнул огонь. Ћднако тревога
оказалась напрасной. ‘кифов не было. Ќо при вспышке огнЯ можно было
увидеть в море ладью, котораЯ приближалась к кораблЯм, стоЯвшим в ту ночь
на Якоре у острова св.Љлимента. ‚ ночной тишине мы услышали диалог:
- Љто вы? - кричали с кораблей плывущим в ладье.
- Њонахи из киновии свЯтого Љлимента.
- Људа плывете?
- Ќа пепелище.
- ‘колько вас?
- ’рое.
„рожащие от страха монахи поднЯлись по веревочной лестнице на корабль
"„венадцать апостолов". Ћбманув бдительность скифов, они вышли с
наступлением сумерек из херсонесской гавани и пустились в опасное
странствие с целью достичь ромейских кораблей. €м хотелось посмотреть, что
осталось от монастырЯ на острове. Њонахов привели ко мне, и они упали на
колени.
- —то происходит в •ерсонесе? - был мой первый вопрос.
Ћни стали вопить, перебиваЯ друг друга:
- Џогиб •ерсонес! ђазорен прекрасный город! ‘кифы наводнили его, как
волны морские. Њногих жителей убивают... ‘тратиг погиб от русских мечей...
Ћт них-то Я и узнал о том, что произошло за последние дни в •ерсонесе.
Њонахи подтвердили, что некотораЯ часть города сгорела. Ѓазары были
разграблены, и в городе не осталось ни одной амфоры вина. ‚ладимир занЯл
со своими близкими дом стратига, и каждый день там происходЯт пиры. ђуссы
любЯт пить вино, может быть в свЯзи в суровым климатом своей страны. Ќо
кнЯзь запретил воинам осквернЯть церкви и наносить ущерб домам и имению
свЯщеннослужителей. џкобы епископ уже дважды совещалсЯ с кнЯзем. Њонахи
уверЯли нас, что на этих совещаниЯх речь шла не о чем ином, как о мирных
переговорах с василевсами.
„альнейшее подтвердило их слова. Ќа другой день утром мы увидели, что
из херсонесской гавани отплывает ладьЯ, украшеннаЯ коврами. ќто был
христианский корабль, потому что солнце поблескивало на его крестах и
хоругвЯх. Љ нашему удивлению, в ладье оказалсЯ сам херсонесский епископ
€аков с пресвитерами в золотых и серебрЯных облачениЯх. ‡аплаканный
мальчик держал в руках икону богородицы. „иакон брЯцал кадилом. ‡а
свЯщенниками стоЯли скифы в красных и голубых плащах, но без оружиЯ. ‘удЯ
по одежде, это были знатные воины, посланцы кнЯзЯ. Њы смотрели на них
изумленными глазами и не знали, что все это значит. Џоразительны были
красота этих людей, их спокойствие, их мощь и соразмерность всех членов.
Џрежде чем ладьЯ пристала к "„венадцати апостолам", Я успел надеть на
себЯ воинские доспехи - панцирь, поножи и меч - и накинул на плечи вышитый
золотыми орлами черный сагий. ‹еонтий тоже надел присвоенную его званию
белую хламиду с золотым тавлием.
Љорабельщики, свесившись за борт, с любопытством смотрели на приплывших
в ладье. …пископ держал в руках дикирий и трикирий и крестообразно осенЯл
ромейский корабль. ‘вЯщенники пели стихиры. ‚ысокий, взволнованный голос
мальчика звенел в хоре гнусавых басов. …пископ был тучным человеком, с
лицом, заросшим до глаз черной бородой. €подиаконы, повЯзавшие себЯ
крест-накрест орарЯми, казались в сравнении с ним пигмеЯми.
‘транно менЯетсЯ жизнь, когда военные обстоЯтельства вдруг нарушают ее
мирное течение. Џодобное зрелище не могло бы представитьсЯ и во сне. Ќо Я
собственными глазами видел, как епископ в сиЯющем облачении, с осыпанной
жемчугами митрой на голове поднималсЯ на корабль по веревочной лестнице, а
корабельщики протЯгивали ему с помоста мозолистые руки, предлагаЯ сыновью
помощь. ‘лабосильный иподиакон поддерживал его, как будто бы он мог
справитьсЯ с тЯжестью огромного архиерейского тела. ‡а епископом поднЯлись
на корабельный помост остальные. ‚округ расстилалось сиЯющее море. ‘олнце
ослепительным шаром всходило над головой. ‚дали были видны на херсонесском
берегу городские желтоватые башни. —ерные ромейские корабли неподвижно
стоЯли на Якоре.
Ќа помосте постлали красный ковер. Њы встали на него, ‹еонтий и Я: он -
представитель гражданской власти, Я - воинской. ‡аспанный Ќикифор Љсифий
поспешно застегивал фибулу хламиды. Ќас окружали схоларии в панцирЯх из
медной чешуи.
…пископ тЯжко дышал. ЋпираЯсь на посох, иерарх молча стоЯл перед нами и
смотрел мученическими глазами на ромейских воинов. Њы тоже молчали, потому
что он прибыл на корабль в сопровождении врагов христиан. Ќаконец епископ
скосил глаза на восковую табличку.
- ‚о имЯ отца, и сына, и свЯтого духа... Џриветствуем прибытие ромеев в
сии воды. „а продлит господь дни христолюбивых василевсов наших ‚асилиЯ и
Љонстантина, а над врагами дарует им победу и одоление и во всем благое
поспешение...
Ќебо сделало менЯ свидетелем величайших событий, ужасных войн,
несчастий и катастроф. Џри одной из таких катастроф Я присутствовал на
помосте "„венадцати апостолов". Ќеобычайное действо разыгрывалось перед
нами. ‚ладимир предлагал мир, обещал вернуть ромеЯм захваченный город и
всю ’аврику, предлагал помощь в борьбе с азийскими мЯтежниками, но
требовал соблюдениЯ обещаний, данных василевсами. Ћни ни длЯ кого не были
тайной. ‡а шесть тысЯч варЯгов против ‚арды ”оки василевсы обещали отдать
варвару руку своей сестры. ’еперь он требовал соблюдениЯ договора. ‚
противном случае угрожал, что пошлет воинов на „унай, сотрет с лица земли
несчастный •ерсонес.
Њаленькие глазки ‹еонтиЯ забегали. ќто не ночной бой, теперь он был в
привычной длЯ него атмосфере. “же его служители несли бронзовую
чернильницу, папирус и трости длЯ писаниЯ, как будто теперь что-нибудь
зависело от тростника, а не от меча. Ќесдержанный на Язык Ќикифор Љсифий
шепнул мне:
- уршит папирусом, как мышь.
Ђ мне казалось, что это только страшный сон. ‚от все рассеетсЯ, как
дым, и ничего не будет. Ќо все было по-прежнему. Њоре сиЯло. —ерные
ромейские корабли стоЯли на Якоре. €подиакон высыпал в море горЯчие
угольки из кадила. „умаЯ, что это пища, к ним подплыла стаЯ серебристых
рыбок.

Ќа другой день переговоры продолжались в •ерсонесе. Љак обычно, ими
руководил по всем правилам ромейской премудрости магистр ‹еонтий
•рисокефал. „ело было весьма ответственным. ’еперь Я понЯл, почему
василевс послал в •ерсонес этого опытного и ловкого человека. ‘ам Я со
своим вспыльчивым характером не был бы пригоден длЯ такого предприЯтиЯ.
‚стречи с руссами происходили в белом доме покойного стратига.
‚ладимир, окруженный самыми знатными воинами, руссами и варЯгами, сидел на
короткой и обшитой золотой материей скамье, на которой раньше восседал в
торжественные моменты стратиг ‘тефан ќротик. ЉнЯзь широко расставил мощные
колени, опираЯсь подбородком на тонкую, красивую руку. Џальцы его были
украшены перстнЯми. ќто была рука человека, взращенного в холе. Ќо на
кнЯзе была простаЯ белаЯ рубаха и такие же штаны с зелеными ремнЯми обуви.
Ћдин из воинов держал над его головой голубое знамЯ с изображением,
которое напоминало мне лилию. ЉажетсЯ, оно было знаком того рода, из
которого происходил русский кнЯзь.
џ смотрел на кнЯзЯ с большим любопытством. ќто был человек лет тридцати
пЯти, довольно высокого роста, стройный, с широкими плечами, но с тонкой
талией. Џод рубахой чувствовались сильные мышцы. “ него были голубые
глаза, над которыми нависали дуги густых рыжеватых бровей, и несколько
плоский нос. Ќа щеках играл легкий румЯнец. Љак и его отец, он брил
подбородок, но оставлЯл длинные усы. Ћни были у него такие же светлые, как
у ‘вЯтослава. Љопну русых волос не украшала никакаЯ диадема.
„а, это был русский герой, человек с жестоким сердцем, колебавший
теперь самые основы нашего государства. ‹ев „иакон доказывает, что один из
предков ‚ладимира - Ђхиллес. ’акое заключение историограф сделал потому,
что, подобно гомеровским мирмидонЯнам, руссы сражаютсЯ в пешем строю и что
у них мирмидонские погребальные обычаи. ‹ев убеждал менЯ:
- ‚спомни! Џодобно ‚ладимиру, Ђхиллес тоже был голубоглазым и русым и,
по мнению Ђгамемнона, отличалсЯ вспыльчивым характером. € разве не носил
он плащ с застежкой на правом плече, как это в обычае у руссов?
…ще Я заметил, что в левом ухе у русского кнЯзЯ была серьга. Ќо почему
он не хотел носить бороды, котораЯ так украшает мужа и христианина?
Ќенависть к этому человеку в те дни наполнЯла мое сердце до краЯ. Ќо
пусть она никогда не ослеплЯет мой разум и не ослаблЯет мое суждение.
Њы стоЯли перед ним полукругом - ‹еонтий, Я, Ќикифор Љсифий,
херсонесский епископ €аков со своими пресвитерами и нотарии - в ожидании,
когда нам предложат сесть. „лЯ ромеев были приготовлены скамьи, покрытые
красивыми материЯми, и когда мы расселись, ‹еонтий с привычной
торжественностью стал раскладывать на небольшом мраморном столе,
позолоченные ножки которого были сделаны в виде когтистых лап, письменные
принадлежности, папирус, копии договоров. Ћн улыбалсЯ, употреблЯЯ в речи
изысканные метафоры, которые казались мне в этой обстановке неуместными.
‚ладимира он называл то "новым Њоисеем", то "вторым Љонстантином", уверЯЯ,
что он "равноапостольный", ибо ныне выводит свой народ из Языческого мрака
и идолопоклонства в свет истинной православной церкви. Ђ еще не так давно
сам рассказывал нам, что русский кнЯзь ставил идолов на одном из киевских
холмов и недалеко от своего дворца устроил капище, где приносились богу
грома и молнии человеческие жертвы. € вот на наших глазах все менЯлось
теперь на земле.
Ќо напрасно плел магистр, лучший выученик Њагнаврской школы, сети
неопровержимых силлогизмов или ссылалсЯ на благоприЯтные длЯ нас параграфы
прежних договоров. Џобеда сделала варваров неуступчивыми. ‚ладимир
требовал руку Џорфирогениты. €ногда к его уху склонЯлсЯ пресвитер Ђнастас,
исполнЯвший роль переводчика, и что-то шептал ему, глЯдЯ преданными
глазами на нового господина. ‚ладимир сердито дергал ус, и Я понЯл, что
русский кнЯзь требует не только руки Ђнны, но целый рЯд привилегий и
отмены невыгодных торговых соглашений. Њало того - он хотел получить титул
кесарЯ, который давал бы ему право носить диадему с жемчужными
украшениЯми. ‘лава ромейского государства была еще высока, и варвары
считали, что только василевс полномочен раздавать такие награды. ‚друг
один из военачальников, уже старик с седой бородой, новгородец, по имени
‚елемир, сказал:
- ЉнЯзь, эти люди хитрЯт, как лисы. ‚еди нас на „унай!
‚ладимир нахмурил брови. ‹еонтий, плохо понимаЯ Язык руссов,
вопросительно посмотрел на менЯ. џ перевел ему фразу, и руки магистра
стали заметно дрожать.
Љакие унижениЯ приходилось испытывать ромеЯм! џ вспомнил, что писал
”отий, величайший из патриархов, об этом народе, называЯ руссов варварами,
и вот ныне они вознеслись на такую высоту. "Џомните ли вы рыданиЯ, коим
предавалсЯ город в ту страшную ночь, когда к нам приплыли варварские
корабли?"
‚ладимир сидел, подпираЯ рукой подбородок, задумчиво смотрел перед
собой. Ћн, казалось, ничего не слышал из того, что говорили вокруг. ‡а
кнЯзем стоЯли в своих живописных одеждах или белых варварских рубахах
воины, сподвижники его дел. “ некоторых была высокаЯ обувь из желтой или
зеленой кожи, у других ноги были перевиты ремнЯми. Њагистр шуршал
папирусом, разворачивал хартии, доказывал, что брак сестры василевсов даже
с таким блистательным владетелем нарушил бы все благочестивые традиции
‘вЯщенного дворца, а русские воины спокойно стоЯли и ждали, и видно было,
что они могут ждать еще тысЯчу лет. Љак сейчас Я слышу медоточивый голос
магистра ‹еонтиЯ:
- Џозволь тебе сказать, достопочтенный архонт, что блаженной памЯти
император Љонстантин ‚еликий оставил нам грозное и ненарушимое запрещение.
Ћно хранитсЯ на престоле христианской церкви свЯтой ‘офии и гласит, что
василевсы не могут заключать брачные союзы с народами, нравы которых не
сходны с ромейскими. Ћсобенно же возбранЯетсЯ роднитьсЯ им с не принЯвшими
свЯтое крещение. Љроме одних только франков.
Ђнастас перевел кнЯзю, и тот спросил:
- ‘проси у грека, почему кроме франков.
- Џотому, что сам великий Љонстантин был в родственных отношениЯх с
франкскими королЯми, - поЯснил магистр.
- Њы ни в чем не уступаем франкам! - сказал ‚ладимир.
- ‘овершенно согласен с тобой, достопочтенный архонт, - продолжал
‹еонтий, - вы даже превосходите их во многих отношениЯх, но таков
ромейский обычай. € нарушители его подвергнутьсЯ анафеме, то есть вечному
проклЯтию во всех ромейских церквах. ’ебЯ не должно оскорблЯть это.
‚асилевсы весьма хотели бы этого брака и считают родство с тобой большой
честью, но они вынуждены отвергнуть твое лестное предложение и не могут
поступить иначе. ‚едь несколько лет тому назад даже франкский король ѓуго
Љапет, сватавший Џорфирогениту, тогда еще отроковицу, длЯ своего сына
ђоберта, получил самый решительный отказ и, насколько мне известно, весьма
огорчалсЯ по этому поводу. ЏовторЯю, сие невозможно...
- Ђ когда им угрожала гибель, они считали это возможным? - тихо
произнес ‚ладимир, и Я увидел, что в гневе он был ужасен.
—ерез широкие окна, разделенные пополам изЯщными колонками, с улицы
доносилсЯ конский топот. ќто варвары, напоминавшие кентавров своим
искусством ездить верхом, вели лошадей на водопой.
Ќо зачем ‚ладимиру нужна красота Ђнны? - спрашивал Я себЯ. ђазве мало
было ему красивых рабынь и пленниц? •одили рассказы, что у него в Љиеве
был гарем и что в гареме вздыхают сотни наложниц и само место поэтому
называетсЯ ‚здыхальницей. Ќо, видно, ему захотелось теперь озарить свою
страну славой ромеев, породнитьсЯ с наследницей ђима, возвысить в глазах
народов темноту своего происхождениЯ. ќтого варвара вдруг обуЯла ревность
к христианской вере! €ли у него возникли в мозгу какие-то гениальные
планы? Њне передавали о его любопытстве к тому, что происходит в мире. …го
интересовали ђим, Ѓагдад, Љонстантинополь. Ћн расспрашивал
путешественников о нравах и обычаЯх чужих стран. џкобы огромные
впечатление производЯт на него рассказы о великолепии наших зданий, о
пышности ромейской литургии и ипподромных ристаниЯх.
…го ум и Ясность мысли необычайны. Љак орел, он окидывает умственным
взглЯдом огромные пространства и морские побережьЯ, не имеЯ перед собою
никаких путеводителей. Ћн взвешивает все обстоЯтельства и с необыкновенной
быстротой разбираетсЯ в хаосе современного политического положениЯ.
‚ладимир прекрасно понимает важность водных и караванных дорог, по которым
товары и золото совершают мировой оборот. Ћн отлично знает о всех
затруднениЯх, которые испытывало в данный момент ромейское государство, и
всегда искусно пользовалсЯ этими обстоЯтельствами. ‘ейчас он имел
возможность настаивать на своих требованиЯх, потому что за его спиной
стоЯли тысЯчи воинов, и магистр ‹еонтий не один раз вынимал красный
шелковый платок, чтобы утереть пот с чела. Ќо и в Љонстантинополе
догадывались, что перед ‚ладимиром стоЯт огромные трудности, свЯзанные со
все усиливающимсЯ передвижение кочевников.
‘ тех пор как Я стал принимать участие в государственных трудах, Я
постиг, насколько сложна мироваЯ политика. †ена скрибы, приготовлЯЯ длЯ
мужа скудную похлебку из соленой рыбы, или императорские кухари, сдабриваЯ
специЯми огромную рыбину к столу василевса, и не подозревают о тех
усилиЯх, которые приходитсЯ проЯвлЯть, чтобы получать своевременно это
богатство морей или обыкновенный кухонный перец.
Ќужны золото, воины, быстроходные дромоны, сосуды с греческим огнем,
чтобы охранЯть пропахшие специЯми караванные дороги. ’ребуютсЯ также
государственный ум правителЯ, накопленнаЯ веками мудрость ‘ената и все
хитроумие логофетов, чтобы сохранить на земле свет всемирной империи. €
вот в эти дни, когда колеблетсЯ мир, на арену истории выходЯт русские
племена. —то их толкает? Џочему они так Яростно стучатсЯ в наши ворота?
ЉакаЯ сила влечет их к южным морЯм? —резмерное число их или мечта о чем-то
прекрасном, чего еще никому до сих пор не удалось осуществить на земле?
’акие мысли приходили мне в голову, когда Я надевал торжественные
одеЯниЯ, собираЯсь на очередное собрание в доме стратига.
‘лужитель подавал мне с поклоном красный скарамангий. џ надевал его, и
эта длиннаЯ одежда сразу же отделЯла мое тело со всеми его слабостЯми от
внешнего мира. ‚месте с тем она защищала менЯ от холода и от всех влиЯний
атмосферы, а также от тех опасных эманации, что излучают люди и некоторые
животные. џ опоЯсывалсЯ, и мое тело приобретало в золотом поЯсе опору,
необходимую длЯ мужа во всех его предприЯтиЯх. Џоверх скарамангиЯ Я
набрасывал на плечи черную хламиду с вышитым на левой поле золотым орлом,
и эта одежда, украшеннаЯ серебрЯными бубенцами, указывала на занимаемое
мною в ромейском мире место. ‡олотаЯ цепь на шее и украшеннаЯ золотым
шитьем чернаЯ обувь, в которой Я мЯгко ступал по дворцовым лестницам и по
корабельным помостам, довершала мое одеЯние. “же не было жалкого тела,
подверженного недугам и страстЯм; оно укрылось в пышных складках материи,
в золоте инсигний. ќто шел не обыкновенный смертный, как всЯкий другой
человек, а друнгарий императорских кораблей и патрикий. Ѓубенцы
символизировали мою ревность в непрестанном труде. ‚сюду, куда бы менЯ ни
послала судьба, они возвещали тихим серебрЯным звоном о моей готовности
служить василевсу.
Љогда Я смотрел на Ђнну, Я видел только пышность ее одеЯниЯ и глаза -
выражение ее бессмертной души. Ђ все низменное и физическое было скрыто от
менЯ шелком, пурпуром и златотканой парчой. ’ак несовершенство и грубость
человеческой фигуры прикрывают красиво накинутым плащом. Ћдин плащ
называетсЯ "море", другой - "орел", в зависимости от его покроЯ и складок,
но смысл всЯкого одеЯниЯ один и тот же: во-первых, укрыть нас от холода и,
во-вторых, отвлечь наши мысли от плотского.
Њы ЯвлЯлись на переговоры красиво одетыми, с высоко поднЯтыми головами,
благоухающие духами и розовым маслом. Ќо сердца наши не были спокойны.
„ромон "„венадцать апостолов" стоЯл на Якоре в порту, как униженный
проситель.
’рудно было в таких условиЯх сохранить твердость духа и быть
неуступчивым, хотЯ в доме стратига велись только предварительные
переговоры, а участь Ђнны должна была решитьсЯ в ‘вЯщенном дворце. Ќо Я
понЯл, что благочестивый, вручаЯ мне судьбу ромейских кораблей, еще
большие полномочиЯ дал магистру ‹еонтию •рисокефалу. ‚прочем, все уже было
решено историей. ’орговлЯ, которую вели за красоту Џорфирогениты, была
последним актом нашей трагедии. Ћднако странно звучало длЯ менЯ ее имЯ,
произносимое в этой сводчатой зале во времЯ переговоров, в присутствии
скифов, предлагающих за нее рыбные промыслы и солеварни.
ел третий день переговоров. Њагистр пыталсЯ выиграть времЯ, шуршал
папирусными свитками. ‚друг ‚ладимир встал, подошел к столу и, водЯ
пальцем по строкам злополучного договора, сказал:
- ‡десь написано все, в чем василевсы обЯзались перед нами и клЯтвенно
обещали выполнить. ‚ремЯ не терпит. €ли вы выполните все условиЯ, или мы
идем на „унай и вместе с болгарами уничтожим ваше царство навеки.
- Ђ как же ты обещал возвратить василевсам •ерсонес? - уже просительно
сложил руки магистр.
- Љогда прибудет сестра царей, Я возвращу вам город.
“ менЯ пересохло в гортани, а ‹еонтий тЯжело вздохнул и еще раз вынул
красный шелковый платок. ѓлаза его забегали как бы в поисках предлога, за
который можно было бы ухватитьсЯ, чтобы с новой энергией продолжать
препирательства. Ќо ухватитьсЯ было не за что. ‚округ стоЯли равнодушные к
его риторике варвары, а на улице шумели собравшиесЯ под окнами дворца
толпы воинов.
- Ћ чем они? - спросил менЯ шепотом магистр.
џ перевел:
- Ћни кричат, что надо убить греков.
- ‚ каких выражениЯх?
- "‘мерть лукавым грекам! ‘лава нашему Ясному солнцу!"
‹еонтий вздохнул и со сладкой улыбочкой произнес:
- Ќам нечего прибавить к тому, что мы изложили. Ќо наши переговоры
требуют утверждениЯ благочестивых василевсов...
Џосле благополучного окончаниЯ прений был устроен пир. ‚ той же самой
обширной зале со сводчатым потолком, где мы боролись за участь
Џорфирогениты, по обычаю руссов пол был посыпан соломой, а длинные столы
завалены Яствами. ‡а ними сидели в белых рубахах самые знаменитые воины
‚ладимира. Ћружие они сложили у стен, так как никогда с ним не
расставались. Ћтроки, прислуживавшие старшим воинам, приносили огромные
куски жареного мЯса и сосуды с вином.
ќтот пир не был похож на благочестивые трапезы христиан, с пением
псалмов и чтением житий свЯтых и мучеников. ђуссы ели с большим аппетитом,
смеЯлись, разрывали мЯсо пальцами или отрезали куски ножами, и отроки едва
успевали наполнЯть кубки вином. Ќадо сказать, что все было благопристойно
и полно веселиЯ, но мы сидели за столом как приговоренные к смерти.
Њолодой русский военачальник, по имени ‚сеслав, один из немногих
знавших наш Язык, усердно угощал менЯ.
- Џей, грек, - ведь теперь мы братьЯ! ‚чера менЯ крестили в церкви.
Џринесли туда огромный сосуд. ѓоворЯт, в нем совершала омовениЯ дочь
стратига. ’рижды Я окунулсЯ. Ќеужели достаточно трех омовений, чтобы
попасть после смерти в рай? Ђ что такое рай? ‘транно! Ђ знаешь, какое Я
теперь ношу имЯ? €лиЯ. ѓоворЯт, что так зоветсЯ христианский Џерун.
- Љак можешь ты сравнивать пророка с Џеруном? - возмутилсЯ Я.
- Њне все равно. џ стал христианином, чтобы сделать приЯтное кнЯзю. Ђ
вдруг ваш свЯщенник говорит правду? € существует ад и рай? ‘трашно гореть
в вечном огне...
џ неоднократно видел, с каким страхом рассматривали варвары картину, на
которой был изображен ад - муки грешников среди пламени, на которых
взирали с облаков праведники. ‚идно было, что и душа молодого варвара
потрЯсена. ‡а времЯ пира он не один раз обращалсЯ ко мне с недоуменными
вопросами. ќто было понЯтно. …му трудно было оторватьсЯ от старого и
привычного и постичь, что существует единый бог в трех ипостасЯх.
Ћн повторЯл в раздумье:
- Ћтец, сын и свЯтой дух...
Ќо пир, конечно, не место длЯ богословских бесед, и мы заговорили о
другом.
‚ладимир и его дЯдЯ, гигант с белокурой бородой, с мало подходЯщим длЯ
него именем „обрынЯ, что на Языке руссов означает "добрый человек", сидели
за общим столом со всеми и пили из одного турьего рога. ѓлаза кнЯзЯ
выражали Явное удовольствие. Џо всему было видно, что он большой любитель
всЯкого веселиЯ.
Ќасытившись, варвары пожелали слушать музыку. Ћтроки привели в залу
слепцов в таких же белых одеждах, расшитых на груди красными и синими
вышивками, как и у воинов. €х было трое, двое из них были стариками,
третий - совсем юным. Ћни сели и положили перед собою варварские арфы, на
которых множество струн. ђуссы называют их "гуслЯми". ‚ зале воцарилась
тишина. ’олько какой-то воин, выпивший вина в неумеренном количестве, икал
и тем нарушал торжественность ожиданиЯ.
Ќахмурив косматые брови, слепцы рванули сухими когтистыми пальцами
струны, и они сладостно зазвенели. ќти звуки необыкновенно приЯтны длЯ
слуха и напоминают музыку ќола. Ќекоторое времЯ старцы перебирали струны,
потом запели, и им вторил своим свежим голосом слепой юноша, стоЯвший
подле них и смотревший в потолок ничего не видЯщими глазами.
Ћни пели песню о том, как десЯть соколов настигали десЯть лебедей. Ќо
это были не лебеди, а струны, и не соколы, а десЯть пальцев певца...
‘лепцы пели о том, как Ћлег ставил свои ладьи на колеса и они двигались на
парусах по суше, как по морю, под стены ЉонстантинополЯ...
Ќекоторые воины плакали, слушаЯ пение. “ моего соседа, который вчера
стал христианином, тоже катилась слеза за слезой. Ћн мне сказал:
- ‚идишь этих старцев? €х ослепили греки после одного сражениЯ, когда
они попали в плен.
џ покашлЯл от смущениЯ в кулак и ничего ему не ответил.
ЋпьЯненный вином и музыкой, ‚ладимир подпер рукою голову и о чем-то
думал. ‚ своей ревности Я представлЯл себе, что он мечтает об Ђнне.
“ руссов нет гинекеев. “ них женщины не опускают глаз при встрече с
мужчинами и участвуют во всех общественных делах, открыто выражают свое
мнение на собраниЯх, а при случае даже сражаютсЯ рЯдом с мужьЯми и
братьЯми на городских стенах. Ћни также принимают участие в пирах. Ќо
русские жены были далеко.
Љ нашему ужасу, на пире поЯвилась дочь убитого стратига,
семнадцатилетнЯЯ девица, еще не успевшаЯ осушить сиротские слезы. …е
посадили за стол рЯдом с кнЯзем, простодушно ухаживали за ней и утешали, и
отрок принес ей серебрЯную чашу с вином. „рожащими руками заплаканнаЯ
девушка взЯла тЯжелый кубок, но отвернулась от него... ‘колько испытаний в
водовороте военных событий выпадает иногда на долю ни в чем не повинных
людей!
- Џей, греческаЯ красавица! - кричали ей воины.
ЏоЯвились другие женщины. ‘реди них были случайно ‘хваченные на улице
служанки, может быть похищенные из семейных домов добродетельные матроны.
Ќо много было также блудниц из портовых кабачков. Ћднако Я не заметил
никакого бесчинства. ‚оины пили с женщинами вино, дарили им ожерельЯ, с
необыкновенной щедростью сыпали им в пригоршни серебрЯные монеты.
Њой сосед говорил какой-то женщине, может быть жене местного торговца:
- Џолюби менЯ!..
‘праведливость требует отметить, что, по-видимому, красавица была не
прочь полюбить этого щедрого человека. Ќо некоторые воины под влиЯнием
вина готовы были схватитьсЯ за мечи, не поделив греческих поцелуев. ‚ зале
было шумно, и уже легкомысленные женщины смеЯлись пьЯным смехом. ’олько
слепцы, забытые всеми, сидели безучастно и смотрели незрЯчими глазами
куда-то вдаль, созерцаЯ среди вечной ночи свои величественные образы.
‚идЯ, что до нас уже нет никому дела, мы с Ќикифором Љсифием и ‹еонтием
•рисокефалом встали из-за стола и незаметно покинули собрание.
„орогой, когда мы пробирались по ночным улицам в порт, где нас ждал
дромон, Љсифий рассмеЯлсЯ и похлопал магистра по плечу.
- € с кем только наш достопочтенный магистр не сравнивал варвара! Љак
ты изволил сказать? Ќовый Њоисей! ђавноапостольный Љонстантин!
‹еонтий угрюмо молчал.
- …сли бы у менЯ были схоларии в достаточном количестве, - продолжал
Љсифий, - легко можно было бы перебить их всех на пиру.
Ќастала очередь торжествовать магистру. Ћбернувшись к спутнику, он не
без ехидства заметил:
- ‚ерю, что господь наделил тебЯ воинскими способностЯми, но сомневаюсь
в том, чтобы он отпустил тебе много ума. Џодумай сам! ’ы хочешь перебить
скифов... Ђ кто же тогда будет помогать благочестивому в его борьбе с
‚ардой ‘клиром и другими мЯтежниками? Ћбдумай это на досуге - может быть,
и поймешь со временем...
Ќе знаЯ, что ответить на это, Љсифий передразнивал магистра, подражаЯ
его елейному голосу:
- Љому уподоблю тебЯ? ‚торому Њоисею уподоблю! ‘ кем сравню твое
великолепие? ‘ великолепием ћстиниана...
Ћн выпил лишнее на пиру.
- ‘ кем ты его еще сравнивал, отец? ЉажетсЯ, с Ђхиллесом? "…ще уподоблю
тебЯ герою, разрушившему €лион". ’ак и сказал, клЯнусь свЯтым „имитрием
‘олунским... ‡олотые у тебЯ уста...
- Ћсел! - не выдержал •рисокефал. - Ќе клЯнись именем свЯтого!
- Џрекратите вашу ссору, - сказал Я, - лучше будем скорбеть, что мы
отдали Џорфирогениту варварам.
- Ђ по-твоему, лучше погибнуть ромейскому государству? - обратилсЯ ко
мне магистр.
- —то стоит государство, которое торгует женской красотой.
- ‡амолчи! - оборвал менЯ магистр. - ‡най свои корабли! Ђ остальное
поручено мне. ’ебе приличнее стихи писать, как „имитрию Ђнгелу, а не
заниматьсЯ государственными делами.
‚ эти дни Я успел хорошо познакомитьсЯ с городом. ‡а исключением
немногих сгоревших во времЯ осады кварталов, где еще пахло гарью пожарищ и
погорельцы не переставали рытьсЯ в развалинах, отыскиваЯ остатки своего
имущества, все сохранилось в неприкосновенности. Њощеные улицы, продольные
и поперечные, - некоторые из них спускались красивыми лестницами к морю, -
содержались в порЯдке и были снабжены водостоками. „ома в •ерсонесе
строЯтсЯ из камнЯ; они двухэтажные, покрыты красной черепицей и на улицы
обращены своими глухими стенами. ‚ход в такое жилище обычно со стороны
внутреннего двора, куда можно попасть через узкий переулок. Ќа площадЯх
стоЯт многочисленные церкви, общественные бани, а иногда и фонтаны, где
струи истекают из львиных пастей. ‡десь местные хозЯйки берут воду длЯ
приготовлениЯ пищи.
„вери часто полукруглые, с украшениЯми над ними или с выбитыми в камне
крестами, охранЯющими обитателей от козней дьЯвола. €ногда попадаютсЯ на
глаза цистерны, оставшиесЯ в городе еще со времен римского императора
”еодосиЯ.
Њы заходили с магистром ‹еонтием в церкви и базилики. Њногие были
переделаны из Языческих капищ. Ћсобенно мне понравилась древнЯЯ базилика
на высоком берегу морЯ. …е прежде всего видЯт мореходы с кораблей.
Њы перешагнули мраморный, стертый ногами молЯщихсЯ порог и вступили в
обширное, полное воздуха и света помещение. Ѓазилика это трехнефнаЯ, и на
каждой стороне ее стоЯт по одиннадцать мраморных колонн, украшенных
капителЯми с монограммами •риста, крестами и листьЯми аканта. Ќа колоннах
греческие надписи с именами благодетелей свЯтого храма. Ќо имена римские.
џ прочел: "‚алериан, сын ‚алериЯ". € дальше: "Њаркиан, сын ѓаЯ"... ќти
мраморные столпы как бы ведут мысли верных к абсиде, где совершаетсЯ
жертва. Џол в базилике из белых мраморных плит, а по бокам покрыт богатой
стеклЯнной мозаикой - черные круги по желтому фону, с белыми квадратами в
центре их пересечениЯ.
Ћсмотрели мы и достопримечательности храма. ‚ стену его вделана
мраморнаЯ плита, на которой изображен возлежащий муж с венком в руке, а
рЯдом с ним сидЯщаЯ в печальной позе женщина, с лицом, закрытым
покрывалом, и около нее мальчик-раб. Ќа камне надпись на плохом греческом
Языке гласит: "ѓосподи, помоги всему этому дому! Ђминь!"
ђЯдом с базиликой стоит крещальнЯ - небольших размеров строение с
основанием в виде креста. Џол здесь тоже мозаичный, с рисунком,
составленным из лоз с красными и черными гроздьЯми; в другом месте - из
кругов, в каждом из которых помещена птица, а в центральном круге павлин с
распущенным хвостом, как символ вечности.
Џосреди крещальни помещаетсЯ круглаЯ мраморнаЯ купель. Њы рассмотрели,
что вода в нее подаетсЯ по глинЯной трубе, а отсюда истекает в колодец.
„иаметр купели - восемь локтей.
Њы вышли из базилики и поднЯлись на городскую стену, чтобы полюбоватьсЯ
морем. Ћно было прекрасно в этот утренний час, а справа лиловели дивные
берега …впатории. Ѓазилика в Языческие времена была посвЯщена Ђфродите, и
трудно было бы найти в городе более соблазнительное место длЯ постройки
храма богини любви...
‚ центре города стоЯт другие храмы. Њногие из них с усыпальницами,
богато украшены мозаикой и стенной живописью. ќто - церкви „венадцати
апостолов, ‘офии, св.ЏрокопиЯ, св.€акова. Џоследний храм стоит на площади,
где в •ерсонесе происходит торг и где в те дни еще стоЯла квадрига на
триумфальной арке ”еодосиЯ. Ќа противоположной стороне площади расположены
термы, и однажды мы посетили их, чтобы омыть свои тела от дорожного праха.
ќто весьма древнее каменное здание, состоЯвшее из двух помещений: в
одном люди раздеваютсЯ, в другом совершают омовение. ђЯдом находитсЯ
пристройка с топкой, откуда в мыльню по трубам поступает горЯчаЯ вода и
раскаленный воздух, потребный длЯ вызываниЯ пота у моющихсЯ и согреваниЯ
бани в зимнее времЯ.
‚ бане, среди суеты, плеска воды и в облаках пара, мы познакомились с
человеком, которого в нагом виде трудно было чем-нибудь отличить от
простых смертных. Ќо в одеЯнии он оказалсЯ местным коммеркиарием, то есть
смотрителем мыта, и даже в сане спафарокандидата. …го звали ”отин. ‚
обЯзанности такого чина входит надзор за таможней, государственными
складами и хранилищами всЯкого рода, а также за податЯми натурой. ”отин
оказалсЯ очень любезным человеком и по нашей просьбе согласилсЯ показать
камень с прославленной присЯгой херсонитов. Њы шли по довольно широкой
улице, вымощенной плитами, чувствовали приЯтную легкость во всех членах
тела после бани и слушали нашего проводника. €граЯ присвоенной ему печатью
с изображением креста среди двух произрастающих лоз, он уверенно вел нас
по кривым переулкам к древнему храму, тоже некогда посвЯщенному
какому-нибудь Языческому ложному богу. Ќа маленькой площади росли три
огромных дуба. ‚озможно, что здесь некогда была палестра, судЯ по
выщербленным непогодою мраморным скамьЯм.
- ‚от мы и у цели нашего пути, - показал ”отин на мраморную плиту у
стены храма.
Њы склонились над нею, и ‹еонтий стал разбирать надпись, уже
пострадавшую от времени. Ћн читал ее вслух, и даже в его произношении
слова наполнили воздух аттической музыкой.
- "ЉлЯнусь ‡евсом, ‘олнцем, „евою, всеми олимпийскими богами, богинЯми
и героЯми, кои владеют городом, страною и укреплениЯми..."
Ћн остановилсЯ.
- ‚ чем дело? - спросил Я, тоже почтительно склонЯсь к плите, хотЯ она
была свидетельницей иных времен, когда люди еще не знали истинного бога.
- ‡десь запачкано голубиным пометом, - объЯснил ‹еонтий.
Џотом он стал читать:
- "ЉлЯнусь, что буду единодушен со всеми гражданами в защите
благосостоЯниЯ и свободы города и не предам •ерсонес, ни Љиркинитиды, ни
Џрекрасную гавань, ни другие укрепленные места, коими владеют херсониты,
ни варварам, ни эллинам, но буду охранЯть все это длЯ народа херсонитов и
не нарушу демократии..."
‹еонтий опЯть умолк.
- ЌельзЯ сказать, что современные нам херсониты достойны своих предков,
- рассмеЯлсЯ он.
”отин благоразумно поЯснил:
- ЊенЯютсЯ времена, и вместе с ними изменЯютсЯ обстоЯтельства.
Ћднако видно было, что клЯтва мало интересовала моих спутников. џ сам
дочитал ее текст:
- "€ не передам на словах ничего тайного ни эллину, ни варвару, что
может принести ущерб нашему городу, и никакого дара не дам и не приму ко
вреду его граждан, и хлеба, вывозного с равнины, не буду продавать нигде,
кроме как в •ерсонесе..."
”отин вдруг заторопилсЯ и покинул нас, может быть из бережливости не
желаЯ пригласить в свой дом чужих людей и потратитьсЯ на угощение, хотЯ мы
и были в этом городе представителЯми самого василевса, или действительно
будучи по горло занЯт мытными делами, и мы пошли прочь. ‹еонтий по
обыкновению зевал, устав от бани и прогулки, и по дворцовой привычке
прикрывал рот рукою. Ђ Я испытывал почему-то печаль, вспоминаЯ только что
прочитанные слова на камне, и на некоторое времЯ даже забыл о
действительности. ‘читаю, что Я истинный христианин. џ соблюдаю все
церковные правила. Ќо странно - каждый раз, когда Я читаю Языческого
философа, или смотрю на мрамор статуи, или просто касаюсь рукой древних
камней, мне почему-то становитсЯ грустно, и точно какаЯ-то зарЯ начинает
тогда мерцать мне во мраке. Ѓоюсь, что такие мысли греховны и их надо
всЯчески избегать...
ЌачинаЯ со следующего днЯ, мы стали готовитьсЯ к отплытию в обратный
путь. ‚ порту воины грузили на корабль, под наблюдением ЉсифиЯ, баранов и
хлебы, а мы с ‹еонтием, без слуг и без телохранителей, бродили по-прежнему
по улицам, и люди видели наше унижение. ‚ыход в море был назначен на
полночь, чтобы использовать благоприЯтный ветер, неизменно начинающий дуть
в этот час в сторону морЯ, поэтому у нас еще было достаточно времени длЯ
прогулок.
Ќа базаре толпились херсониты. ЊирнаЯ жизнь понемногу вступала в свои
права. “же кое-где открылись лавки, в которых руссы покупали материи и
женские украшениЯ, и торговец показывал им цену вещи на пальцах.
€ногда до нас долетали обрывки разговоров. Ќа главной улице города,
котораЯ называетсЯ Ђракса и вдоль которой с одной стороны шел водосток,
некий житель говорил слушателю, указываЯ на нас перстом:
- Џосланцы василевса. ‚ порту стоит ромейский корабль. Ђ прочие - в
гавани ‘имволов...
Ћднажды из толпы нам крикнули:
- Џредали нас варварам!
‚ группе людей, сидевших на ступеньках храма в ожидании, когда откроют
его длЯ богослужениЯ, шел оживленный спор.
- Љаган руссов принЯл крещение от латынЯн, - утверждал один из
споривших, - поэтому папа и присылает посольство из ђима.
- Ќе от латынЯн, а из рук нашего епископа Џавла, что сопровождал варЯга
Ћлафа в Љиев. ќто мне доподлинно известно.
- Ђ Я говорю, - вмешалсЯ третий, - что его крестили болгарские
пресвитеры.
- Ќе болгарские, а русские!
Њы торопились, времени у нас было мало, и нам так и не удалось узнать,
на чем порешили спорившие. ЊенЯ мучила жажда, и Я решил попросить воды в
первом же доме.
Ќа улице стоЯла тишина, потому что всЯ хозЯйственнаЯ жизнь происходит
на внутренних дворах, куда надо пройти узким переулком. Љогда мы вошли
через низкую дверь во дворик, мы увидели дом, каких сотни и тысЯчи в
•ерсонесе: он был в два жильЯ, к нему теснились пристройки, и под сенью
орехового дерева три курицы искали пищи под строгим наблюдением
черно-зеленого петуха с красным гребнем. ‚ углу молодаЯ девушка сидела на
корточках и молола на ручных жерновах пшеницу, наполнЯЯ воздух теплым
мучным запахом. Ћколо нее был врыт в землю глинЯный пифос, где хранилось
зерно. „верь в кладовку была открыта и позволЯла видеть амфоры с вином и
маслом. ’ут же была сложеннаЯ из кирпичей печь длЯ выпеканиЯ хлеба. Ќа
стене висела рыболовнаЯ снасть с каменными грузилами.
‚ дом вела каменнаЯ лестница, так как нижнее жилье было отведено под
столЯрную мастерскую, судЯ по стружкам у широкой дери.
џ приветствовал девицу, орудовавшую жерновами с таким прилежанием, что
звЯкало ее ожерелье из серебрЯных монет. Ћна была, очевидно, служанкой или
дочерью хозЯина. Љогда Я попросил ее дать мне напитьсЯ, она встала,
поправила рукой упавшие на лицо волосы, сверкнула черными глазами и
сказала просто:
- Џойдемте!
Њы с ‹еонтием поднЯлись за нею по наружной лестнице с перилами и
очутились в довольно низком и скромном помещении, отличавшемсЯ большой
опрЯтностью. ‘тены горницы были окрашены в розовый цвет, в углу висела
резнаЯ деревЯннаЯ икона с изображением трех ангелов под дубом Њамврийским,
а на полке была расставлена в порЯдке чисто вымытаЯ глинЯнаЯ посуда, в
которой обитатели дома принимали пищу. Ќа столе лежал каравай хлеба. Ќам
навстречу поднЯлсЯ благообразный человек. ЃелозубаЯ служанка объЯснила
ему, что мы просим напоить нас, и он велел ей исполнить наше желание.
„евушка побежала и тотчас принесла в кувшине немного тепловатой воды, а в
другом сосуде вино, и мы утолили жажду. —аша в форме древней патеры, без
ручки и ножки, была сделана из красноватого стекла, с надписью
по-гречески: "Џей и живи!"
’рубы акведука уже починили, и в городе снова было изобилие воды, но
наученные горьким опытом люди берегли ее, и служанка снова вылила остаток
питьЯ из кувшина в амфору.
- Џочему вы не отразили скифов и не дождались помощи от нас? - спросил
Я.
—еловек погладил степенно бороду.
- …сли бы варвары не разрушили акведук, мы не пустили бы Язычников в
город.
џвилась из другой горницы старуха с палкой в руке и прибавила, шамкаЯ
беззубым ртом:
- ’ри днЯ мы употреблЯли в пищу только соленую рыбу, а воды не было уже
ни капли. Ќечем было омочить Язык. †или как в аду... Ђ теперь что будет с
нами?
- Љакие настали времена! - сокрушалсЯ старик. - Ќе знаешь, будешь ли
дышать завтра земным воздухом...
џ поблагодарил еще раз за воду, пожелал людЯм благополучиЯ, и мы
покинули этот гостеприимный дом и спустились в порт. „ромон все так же
торжественно стоЯл в заветрии, ожидаЯ нашего возвращениЯ.
Ќа другой день к вечеру на корабль Явились †адберн, молодой
военачальник по имени ‚сеслав и еще два знатных русса, чтобы плыть в
Љонстантинополь. ‚ладимир поручил этим людЯм отвезти послание василевсам.
Ќад Џонтом ќвксинским садилось солнце, прекрасное, как в четвертый день
творениЯ. Џаруса медленно всползали на мачты. Љорабли один за другим вышли
из гавани ‘имволов. ЏользуЯсь благоприЯтным ветром, мы отплыли к
василевсу. ‡нала ли Ђнна, вышиваЯ в тишине гинекеЯ воздух длЯ церковного
потира или читаЯ стихи €оанна ѓеометра, что участь ее уже была решена? Ђ
мне хотелось броситьсЯ в море, на съедение рыбам. Ќичто не радовало менЯ в
тот день - ни солнце, ни возвращение в город ромеев, ни предстоЯщаЯ
встреча с „имитрием Ђнгелом. ‘ тЯжестью на сердце Я жил в этом
несовершенном мире, который сгорит когда-нибудь в мгновение ока за свои
грехи.

Њы совершили обратный путь без событий, достойных упоминаниЯ,
благоразумно не удалЯЯсь от берегов и не терЯЯ землю из виду, и
благополучно прибыли в Љонстантинополь.
Џервой новостью, котораЯ поразила нас, было известие о гибели хранителЯ
печати ‚асилиЯ. Њы узнали, что всемогущий евнух, державший в своих руках
все нити управлениЯ, чем-то разгневал благочестивого и без всЯкого
судебного рассмотрениЯ был смещен, сослан в отдаленный монастырь, где
вскорости и умер, не выдержав свалившихсЯ на него несчастий. „ом его был
разграблен городской чернью, а огромные имениЯ взЯты в пользу государства.
‚сего нескольких дней было достаточно, чтобы погибло такое могущество!
‘овершив то, что ему положено было совершить, и пройдЯ на земле
назначенное времЯ, евнух покинул этот мир, в котором столько людей он
сделал несчастными.
Ћдним из первых, кого Я встретил по возвращении в город, был „имитрий
Ђнгел. Ћн принадлежал к богатой и знатной семье. Ѓрат его был некогда
доместиком схол, другой брат - стратигом ЋпсикиЯ. Ђ он уклонЯлсЯ от
служениЯ во дворце или на поле битвы и проводил времЯ в ничегонеделании,
посвЯщаЯ свои дни чертежам трудноосуществимых храмов, крепостей и дворцов.
’еперь он носилсЯ с мыслью построить церковь, еще более прекрасную, чем
Ќеа, удивлЯющую мир совершенством своих линий. ‘отрЯсаЯсь от кашлЯ, он
говорил мне:
- Џонимаешь, мой друг! Ћбширный, наполненный воздухом атриум, в котором
шумЯт фонтаны. Ћчень много воды. ‚ода струитсЯ из бронзовых львиных
пастей, из клювов павлинов, из труб, из тюльпанов и лилий. Љолонны
окружают атриум мраморным лесом... Љупол... ах, если бы ты знал, какой
легчайший купол Я вычертил длЯ этой церкви! Ђ на сводах ее, среди пальм и
пасущихсЯ на лужайках агнцев, рано утром, на фоне золотых небес и розовой
зари, василевс поклонЯетсЯ •ристу, симметрично окруженный епископами и
патрикиЯми...
- Џрекрасно, - отвечал Я рассеЯнно.
- Ћ, это будет лучше, чем базилика свЯтого ‹уки, которую мы построили
недавно в ”окиде! Џрирода богата, но в ней много случайного. Ќадо собрать
все единичные положениЯ листьев, чтобы создать одно, составленное из
многих, совершенное, созданное дуновением умозрительного ветерка. ‹истьЯми
такого аканта Я украшу капители атриума. Ќадо, чтобы душа чувствовала не
движение грубого земного ветра, а дыхание небесного €ерусалима...
‚ другое времЯ Я слушал бы его с удовольствием, но теперь мой ум был
полон забот и огорчений.
- Ќадо, чтобы каменные стены покрылись лужайками райских цветов, чтобы
они заполнили скучное пространство кирпичной кладки...
Њне было не до цветов. Њолодой русский военачальник ‚сеслав, которого Я
привез из •ерсонеса, был поручен моим заботам. ђуссы с нетерпением ждали,
когда им будет позволено видеть василевсов.
Џрием послов состоЯлсЯ по традиции в Њагнаврской зале. ђади такого
случаЯ возлюбленный брат василевса даже покинул долину ‹икоса, где в те
дни начиналсЯ сбор винограда, что давало ему возможность любоватьсЯ
смуглыми прелестЯми поселЯнок, срезавших пурпурные гроздьЯ.
Ѓольшой дворец гудел, как улей. џ доставил туда в указанное времЯ
русских посланцев, и, задираЯ головы к золотому потолку залы, они с
удивлением осматривали в Џантеоне пышные мозаики побед. ‚ свою очередь и
руссы привлекали к себе всеобщее внимание, так как людЯм хотелось
взглЯнуть на покорителей •ерсонеса.
џвилсЯ препозит, ведавший приемом послов. Џодъемные механизмы тронов
были заблаговременно проверены, обильно смазаны маслом, чтобы по
возможности не скрипели. Њагнаврскую залу по обыкновению украсили
паникадилами, коврами и хоругвиЯми. “же курились кадильницы, наполнЯЯ
запахом благовоний залы и смежные помещениЯ.
‚арвары с удовольствием помылись в термах, потому что руссы весьма
опрЯтны. ‚последствии Я узнал, что у них в Ќовгороде, Џлескове, ‹адоге и
других северных городах большое количество бревенчатых бань, где в облаках
горЯчего пара они имеют обыкновение бить себЯ березовыми ветвЯми, чтобы
усилить выделение пота.
Њы подвели руссов к двери в тронную залу и еще раз напомнили им о
троекратном земном поклонении, без которого не могло состоЯтьсЯ торжество
приема. Ђдмиссионалий, придворный чин, на обЯзанности которого лежало
вводить послов, не скрываЯ своего удовольствиЯ, что принимает участие в
таком важном событии, отворил дверь и ввел руссов в зал. Ќо от зрелища,
которое должно было несколько мгновений спустЯ представитьсЯ их глазам,
скифов еще отделЯла пурпуроваЯ завеса. Ћна медленно стала раздвигатьсЯ, и
тогда они увидели василевсов, сидЯщих на низких золотых тронах. ‡аиграли
органы. ’акой музыки никогда не слышали грубые варварские уши.
Џеред тронами стоЯло позолоченное дерево, на ветвЯх которого сидели
птицы, сделанные из чистого золота и серебра, - павлины, соловьи, голуби и
орлы. Ќезримый механизм был приведен в действие. Џтицы запели
механическими голосами: трещал заводной соловей, кричали павлины,
ворковали голуби, клекотали орлы. Ћколо трона ожили два золотых льва.
‘прЯтанные в их телах пружины и мехи работали без заминки. †ивотные
раскрывали страшные пасти, рычали, высовывали Языки, били себЯ хвостами.
Џослы стоЯли растерЯнные, позабыв о всех наставлениЯх. Ћднако Я видел, что
все это не устрашает их, а только кажетсЯ любопытным.
- Џадайте! Џадайте ниц! - шептал Я.
Ќо они стоЯли, а в это времЯ механизмы уже поднЯли на некоторую высоту
подвешенные на цепЯх троны.
џ знал, что за стеной люди с огромным напрЯжением вращают скрипучее
колесо, приводЯщее в движение механизмы. ќто напоминало представление в
театре. џ наблюдал за руссами, так как мне хотелось знать, какое
впечатление производит на них это зрелище. ђуссы молча стоЯли.
Џотом Я расспрашивал их. Ћни говорили, что больше всего им понравилась
музыка.
- Ђ троны и рычащие львы? - спросил Я.
Ћни сказали:
- ђазве мы дети?
Ќовый возглас препозита и новое возвышение тронов. Џосле третьего
возгласа послы с удивлением увидели, что василевсы уже вознеслись, как на
небеса, под самые своды залы, витали там в клубах фимиамного дыма.
‘тратиги, доместики, патрикии, евнухи смотрели на пораженных
необыкновенным зрелищем варваров. ‚ глубине залы блистали оружием
протекторы и драконарии. Ћрганы ревели во всю силу гидравлических мехов.
”имиам туманил зрение.
Ќаконец музыка умолкла. Џослы все так же молча озирались по сторонам.
Ќикаких земных метаний! Њы с магистром ‹еонтием растерЯнно смотрели
друг на друга. –еремониал был нарушен. ‹еонтий мне шепнул:
- Ђ Ћльга? ђазве она не кивнула едва головой на приветствие августы?
Ќевежи!
Џрепозит, обернув руку полой хламиды, произнес традиционное
приветствие:
- Ѓлагочестивые василевсы ‚асилий и Љонстантин выражают радость по
поводу благополучного прибытиЯ послов их любимого брата во •ристе
‚ладимира в сей город...
џ перевел приветствие. ‚асилевсы сидели на тронах, как изваЯниЯ.
‚асилий был Явно недоволен. ‚ глазах Љонстантина мелькал лукавый огонек.
…му было смешно. Ќо уже клубы фимиамного дыма скрывали от взоров смертных
лица боголюбивых государей...
ЋбстоЯтельства торопили нас. ‘удьбы ромеев висели на волоске. Љак
хрустальный шар, вращалсЯ в руке ромейского автократора мир, порученный
его заботам. Ќо судьбе было угодно, чтобы именно Я отвез Ђнну варварам,
своими собственными руками вручил жестокому волку наше лучшее сокровище.
Ќикогда не забуду того черного в моей жизни днЯ, когда был назначен час
отплытиЯ в ’аврику. Љак убивалась Ђнна, покидаЯ гинекей, осыпаЯ поцелуЯми
близких! ‡ачем в ней расцвела нежным цветком смуглаЯ красота ”еофано!
‡ачем мы не уберегли ее! Ќо спросите сердце и разум: что было делать нам,
прогневавшим господа? Ќа „унае снова поднимались мизЯне и готовы были
вторгнутьсЯ в пределы фракийской фемы. ‚ Ђзии положение оставалось
катастрофическим, и мЯтежники могли каждый день получить помощь от
безбожных агарЯн.
Њне рассказывали, что Ђнна плакала, заламываЯ руки:
- ‹учше бы мне умереть, чем ехать в ‘кифию!
Љонстантин обнимал ее и плакал вместе с нею. ‚асилий в гневе теребил
бороду. Џо его суровому лицу тоже катились слезы, слезы сурового мужа,
редкие и драгоценные, как алмазы.
Љонстантин рыдал:
- Џрощай, сестра! Љак в гроб Я кладу твою красоту! „а не погубит тебЯ
гиперборейский климат!
‚ третий раз за короткое времЯ Я отправлЯлсЯ в далекое морское
путешествие. ‘нова поднимал парус старый корабль, выдержавший столько
бурь, снова поплыли мимо нас голубоватые берега.
‡а несколько дней до отплытиЯ Я беседовал с василевсом во внутренних
покоЯх. Ћн сказал:
- ’ы пересекал Џонт по звездам небесным. Ќо теперь ты пойдешь мимо
Њесемврии, вдоль мизийских берегов, как обычно плавают ромейские корабли.
ЌельзЯ испытывать провидение.
- ‚се будет, как повелит твоЯ свЯтость.
- ‚озьми лучший корабль, которому Я мог бы доверить такое поручение.
Џроверь внимательно снасти и паруса и выбери самых опытных корабельщиков,
на рвение которых ты можешь положитьсЯ. ђассчитай все заранее, чтобы не
было неприЯтных неожиданностей. Ќе упускай из виду никакой случайности.
‚се должно быть предусмотрено.
џ стоЯл перед ним, опустив глаза.
- Љакой дромон ты выбираешь длЯ Џорфирогениты?
- Џозволь мне взЯть "„венадцать апостолов". ќто крепкий корабль, хорошо
слушающийсЯ рулЯ и легко выдерживающий качку во времЯ бури. Џутешествие в
это времЯ года сопрЯжено с опасностЯми. Ќо на нем Џорфирогените будет
спокойно.
‚асилий развернул пергамен и стал просматривать корабельные списки.
‘косив глаза, Я увидел столбик названий:
"„венадцать апостолов"
"†езл Ђарона"
"Џобедоносец ђомейский"
"‘в.„имитрий ‚оин"
"”еодосии ‚еликий"
"„ракон"
"‘вЯтой €ов"...
Ћбмакнув тростник в золотую чернильницу (военнаЯ добыча, напоминание о
победе под Ђнтиохией), василевс с искаженным лицом вычеркнул из списка
"†езл Ђарона", уничтоженный пожаром у берегов ’аврики. —ернила были
пурпурного цвета.
‡а несколько месЯцев ‚асилий постарел на десЯть лет. ‚ его русой бороде
поЯвились в большом количестве седые волоски. ѓлаза василевса покраснели
от бессонных ночей, веки опухли.
- Џусть два других кораблЯ сопровождают Џорфирогениту до конца пути, -
прибавил ‚асилий.
’еперь три кораблЯ шли, не упускаЯ из виду берег. †ертва вечернЯЯ, Ђнна
плыла навстречу своей печальной судьбе.
‘ нею был магистр ‹еонтий •рисокефал, не в первый раз выполнЯвший
ответственные поручениЯ василевсов, и другой магистр, „ионисий ‘подион, а
также доместик …всевий Њаврокатакалон, митрополит Ђнтиохийский ”ома,
пресвитеры, и евнухи, и прислужницы. Ћни берегли сестру василевсов, как
драгоценную жемчужину. …внухи и дворцовые женщины (некоторые из них были
лоратные патрикианки) укутывали ее в шерстЯные одежды, оберегали от
непогоды и морского ветра, прЯтали от посторонних глаз. Ќо корабль не
гинекей. џ видел иногда по утрам, как Ђнна стоЯла на помосте с кем-нибудь
из своих женщин и смотрела на море. џ видел, как слезы туманили ее
божественное зрение. Љогда Я думал, что скоро руки варвара будут ласкать
эту смугловатую красоту, мое сердце сжималось от горЯ и ревности.
€ногда поднималсЯ на верхний помост боЯзливый …всевий Њаврокатакалон.
ђаскрыв, как некаЯ огромнаЯ рыба, рот, он озиралсЯ со страхом по сторонам,
не очень, должно быть, доверЯЯ прочности кораблЯ. ‚етер развевал его
пышную бороду, величием которой он так гордилсЯ на собраниЯх. Ќо теперь
ему было не до бороды. †алкими устами он шептал:
- Џогибнем мы, как фараон с колесницами, в пучинах...
Љак ничтожна человеческаЯ душа, когда она не обуреваема великими
страстЯми! ЉакаЯ забота этому человеку до прекрасного! Љак свиньЯм, таким
нужны не страшные небесные громы, не бури, а спокойное житие, корыто,
теплаЯ постель. Ќе героическаЯ стихиЯ морей, а грЯзнаЯ лужа... Љаким
грузом висЯт эти люди на рвущейсЯ к небесам душе. Ћни - плевелы,
засорЯющие поле с пшеницей господа, сорные травы, достойные быть
вверженными в печь. Ћни не холодны и не горЯчи и не способны ни на какое
прекрасное дело.
Љолесниц фараоновых и коней не было. ‡ато на корме, в деревЯнной
загородке, находились бараны, предназначенные в пищу корабельщикам во
времЯ долгого пути. Љаждый день приходил к ним с ножом кухарь, зверского
вида человек с ладанками и крестиками на волосатой груди, и резал одного
барана. Ћстальные покорно ждали своей очереди, пожираЯ припасенные длЯ них
сухие травы, не беспокоЯсь о завтрашнем дне. „лЯ них не было в мировом
порЯдке ни вечной жизни, ни славы, кроме славы наполнить пищей наши
желудки. ‡ато не дано им и страданий, которые испытывает человек. —ем
возвышеннее стремлениЯ человека, тем больше суждено ему вкусить печали.
Ћднажды Џорфирогенита стоЯла на помосте кораблЯ и смотрела на
взволнованное море. Љорабль покачивалсЯ на волнах, и снасти скрипели. Њы
уже повернули от мизийских берегов на восток и находились недалеко от
’аврики... ‘о всех сторон окружала нас морскаЯ стихиЯ, только слева,
вдали, виден был берег. Љроме Ђнны, никого на помосте не было. Ќасытившись
бараниной, люди отдыхали внизу. Љормчие стоЯли на кормовых веслах,
направлЯЯ ход кораблЯ, да сторожевой корабельщик высоко, в мачтовой
кошнице, пел псалом, чтобы не уснуть под мерное качание кораблЯ. Џаруса
прекрасно наполнились морским ветром. Љорабельщик пел:

Ѓлажен муж, не идущий на совет нечестивых...

„алеко позади, в мглистом тумане, шли другие два кораблЯ: "”еодосии
‚еликий" и "Џобедоносец ђомейский".
ѓлаза Ђнны были печальны. Ћт слез и бессонных ночей их красота стала
еще страшнее. Ћни были огромны, эти никогда не мигающие глаза. Ѓрови над
ними взлетали еще выше, придаваЯ что-то нечеловеческое бледному лицу. Ќа
нем отражалось внутреннее страдание. ќто была не обыкновеннаЯ смертнаЯ, а
дочь и сестра василевсов, котораЯ живет, повинуЯсь иным законам, чем
судьбы женщин в обычных домах.
Ќа черных волосах, разделенных пробором, не было ни покрывала, ни
диадемы, ни простой нитки жемчуга. „а жемчуга ли в морском путешествии?
ЏрижимаЯ руку к груди, а другой держась за веревочную снасть, в зеленом
шелковом одеЯнии, которое развевалось от ветра, Ђнна не отрываЯсь смотрела
на море. Ќикого около нее в эту минуту не было. ЋпасаЯсь, что разум ее мог
помутитьсЯ от горЯ, Я приблизилсЯ. ‚едь за бортом колыхалась страшнаЯ
стихиЯ.
Џочему мой Язык не прилип к гортани? Џочему Я не удержал своей
дерзости? Ќо, оглЯнувшись и видЯ, что никто не мог наблюдать за нами, так
как от корабельщика в кошнице нас скрывал парус, кормчие были на корме, а
гребцы под помостом, Я сказал:
- Џорфирогенита!
Ћна обернулась ко мне с удивлением.
ќто было страшнее, чем секиры руссов или стрелы болгар на поле
сражениЯ. џ чувствовал, что под моими ногами разверзаетсЯ бездна, готоваЯ
поглотить менЯ, корабль, весь мир. џ понимал, что погибаю. Ќо Я уже был
бессилен удержать свои чувства. ‚ эту минуту Я не боЯлсЯ ни гибели, ни
гнева автократора, ни вечных мучений. Ђнна поднЯла на менЯ свои глаза,
наполненные до краев изумлением.
‡адыхаЯсь от волнениЯ, Я стал говорить:
- ѓоспожа! џ вижу твои слезы. џ слышу, как ты плачешь по ночам. Љак
пес, Я брожу около тебЯ, никому не доверЯЯ. •очешь, Я направлю корабль к
берегам €верии? џ опытный мореходец. Њы дойдем туда в три днЯ. Ќикто не
догадаетсЯ ни о чем, пока мы не пристанем. ’ам ты найдешь безопасное
убежище. —то значат судьбы ромеев в сравнении с твоим счастьем?
Ђнна смотрела на менЯ как на безумца.
- —то ты говоришь? - прошептала она и сжала руки на груди, как
мученица. - —то ты говоришь? Ћпомнись!
- џ вижу слезы твои, госпожа, - упал Я на колени перед нею, - а с тех
пор, как Я тебЯ увидел, там, во дворце, в зале с малахитовыми колоннами, Я
ни о чем другом не могу думать, кроме тебЯ.
- Љогда ты видел менЯ?
- Џомнишь, ты бежала за котенком и смеЯлась?
- ’еперь Я вспоминаю. ќто был ты?
- ќто был Я.
Ђнна улыбнулась горько, всматриваЯсь в даль, может быть в тот гремевший
гимнами день, когда она беззаботно резвилась в гинекее.
- „а, теперь Я вспомнила. Џрипоминаю твое лицо. ‘колько у нас было
разговоров по этому поводу.
Ќе в силах сдержать своей страсти, Я припал к ее ногам, покрываЯ
поцелуЯми жемчужные крестики обуви. Ќо в это времЯ парус заполоскал,
прилип к мачте, и кормчие стали звать корабельщиков, чтобы подтЯнуть
снасти.
- ‚стань, встань! - ужаснулась она. - ’ы потерЯл разум...
џ встал. ’еперь мне казалось, что все случившеесЯ происходит как в
бреду. џ, простой смертный, волею случаЯ вознесенный до званиЯ патрикиЯ,
осмелилсЯ сказать такие слова сестре василевсов! џ уже чувствовал, как
расплавленный металл вливаетсЯ в мою гортань, сжигаЯ внутренности. ‚
голове мелькнуло: не пройдет и трех дней - и менЯ ослепЯт, забьют насмерть
плетьми или бросЯт в темницу и отлучат от церкви...
ѓрудь Ђнны вздымалась от сильного дыханиЯ. ‚етер играл зеленым шелком
ее длинной одежды.
‚ это мгновенье отворилась дверца камары, и оттуда показалось опухшее
от сна бабье лицо евнуха ђомана, бывшего папиЯ, а теперь куропалата,
которому василевс поручил свою возлюбленную сестру. џ услышал пискливый
голосок:
- ѓоспожа! ‘олнце приближаетсЯ к закату. Ћпасаюсь, что морскаЯ сырость
может повредить твоему здоровью. ‚немли твоему рабу и спустись вниз!
‡а евнухом прибежали прислужницы. Ћдна из них держала в руках белый
шерстЯной плащ. Ћна накинула его на плечи госпожи, и Ђнна, прижимаЯ плащ у
шеи тонкими пальцами, удалилась, а ветер раздувал белое одеЯние, как
крыльЯ голубЯ. Ћна была спасительницей государства ромеев, и красота ее
оказалась сильнее нашего оружиЯ и даже греческого огнЯ.
Љорабельщик пел псалом:

ЋхранЯет господь путь праведных,
€ путь нечестивых погибнет...

ѓолос у него был пронзительный и мерзкий, но пел он с увлечением,
вполне довольный своими музыкальными способностЯми.
Ђнна спустилась по ступенькам в темное чрево кораблЯ. ЏотираЯ руки и
позевываЯ, евнух подошел и с подозрением посмотрел мне в глаза.
- —то случилось, патрикий €раклий? ’ы, кажетсЯ, говорил с
Џорфирогенитой? Ћ чем же вы беседовали, хотел бы Я знать?
- ’ы ошибаешьсЯ, достопочтенный, - оправдывалсЯ Я и отстранЯл от себЯ
руками воздух.
- Ђ вот мы сейчас узнаем. ќй, любезный, - крикнул он корабельщику в
кошнице, - спустись-ка к нам с твоих небесных высот!
Љорабельщик прекратил пение, приставил ладонь к уху, чтобы лучше
слышать. …внух показал ему знаками, что надо спуститьсЯ на помост. Љогда
тот сполз с мачты, ђоман спросил:
- ’ы ведь видел, как патрикий разговаривал с Џорфирогенитой?
Љорабельщик замотал головой. ќто был человек с нелепой бородой, с
копной нечесаных волос, лопоухий. ‚ероЯтно, он опасалсЯ впутатьсЯ в
опасную историю и предпочитал все отрицать. ђоман махнул рукой, не надеЯсь
узнать что-либо от этого не сильного разумом человека. Љорабельщик снова
полез на мачту. Њгновение спустЯ опЯть послышалсЯ его мерзкий голос...
- —то за сладкоголосый соловей! - не выдержал евнух.
џ пошел к кормчим, делаЯ вид, что мне надо проверить направление
корабельного пути. Ќесколько корабельщиков лежали у кормовой башни и вели
разговор. Ћдин из них, с отрубленными в сарацинском плену ушами, над чем
всегда потешались его товарищи, рассказывал:
- ‚зЯли сарацины город. Џленили всех ромеев и решили их оскопить. Ќо
городские женщины возмутились. ЏриходЯт к сарацинскому эмиру и говорЯт:
"ђазве ты воюешь с женщинами?" - "Ќет, говорит, мы не воюем с женщинами".
- "’ак за что же ты хочешь наказать нас?"
Ћт хохота приЯтели хватались за животы.
Ќа девЯтый день путешествиЯ мы приблизились к берегам ѓотских Љлиматов.
Љогда сторожевой корабельщик увидел из кошницы башни •ерсонеса, Я велел
украсить корабли пурпуром и вывесить хоругвь с изображением пречистой
девы, хранившей нас среди опасностей. ‚се поднЯлись наверх. “тро было
свежее, но солнечное, радостное. ‚етер нес корабли в мЯгких и упругих
объЯтиЯх к •ерсонесу.
Ѓерег приближалсЯ с каждым мгновением. ‘тадиЯ за стадией уменьшалось
пространство между кораблЯми и землей.
- ‚от и миновали страшный Џонт! - радовалсЯ …всевий Њаврокатакалон.
- ‘лава €исусу •ристу во веки веков! - поддержал его митрополит, ни
разу не поднЯвшийсЯ на помост, проболевший все путешествие.
- € ныне, и присно... - перекрестилсЯ …всевий.
“же можно было отчетливо рассмотреть городские башни, вход в порт,
белые ступени спускающейсЯ к морю лестницы, запруженной народом. ‘ каждым
мгновением все выше и выше вырастали перед нами башни. Ќаконец мы тихо
прошли мимо их каменного величиЯ. Љормчие с искаженными лицами налегали на
кормила. Џаруса падали с мачт... ‚есла замерли...
‘ волнением мы смотрели на город. ’олпы народа ждали нашего прибытиЯ.
‘олнце блистало на крестах хоругвей, на серебрЯных украшениЯх огромной
иконы, покачивающейсЯ над морем человеческих голов, на золотых стихарЯх.
Ђнна стоЯла на корабельном помосте, в клубах фимиамного дыма, окруженнаЯ
магистрами, патрикиЯми и пресвитерами, ведомаЯ на заклание, оплаканнаЯ и
отпетаЯ. †емчужные нити свешивались с ее диадемы, колыхались у обезумевших
глаз. ‹ицо Ђнны было нарумЯнено, и это особенно подчеркивало ее бледность.
ѓлаза, глубокие и никогда не мигающие, уставились в небеса. ‘мываЯ румЯна,
по щеке катилась слеза. ‚ этот час она была подобна какому-то Языческому
божеству. Ђ на берегу хоры пели: "ѓрЯди, голубица..."
Ѓородатые и светлоусые воины, в остроконечных шлемах, но без оружиЯ,
стоЯли бесконечными рЯдами. ‚ладимир ждал свою невесту, прекрасную дщерь
василевса, совершившую ради него длительное и опасное путешествие.
Ћкруженный херсонитами, он как бы простирал к кораблю руки. ‘ его широких
плеч тЯжелой парчой свисала хламида, и драгоценные камни переливались на
аграфе. Ќа голове сиЯла золотаЯ диадема, положеннаЯ ему по сану кесарЯ. €
вот новаЯ €фигениЯ, превозмогаЯ слезы, едва-едва коснулась похолодевшими
устами румЯной щеки варвара, еще вчера приносившего человеческие жертвы
русскому ‡евсу, а ныне собиравшегосЯ приЯть вместе с этим цветком
императорских гинекеев царство небесное и, может быть, апостольскую славу.
‚олосы зашевелились у менЯ на голове, когда Я увидел на ногах варвара
пурпурную обувь, какой не подобает носить, кроме автократора ромеев и
повелителЯ Џерсии, ни одному человеку на земле. џ не знал, в чем горшее
унижение длЯ ромеев: в том ли, что мы отдавали ему ЃагрЯнородную дщерь
василевсов, или в этих пурпурных кампагиЯх?
‚округ смотрели на нас любопытные голубые и серые варварские глаза.
‹еонтий, всхлипываЯ, шепнул мне:
- Ќу что ж! “таим слезы и порадуемсЯ, что богохранимое государство
ромеев вышло невредимым из таких испытаний...

Љак в тумане ходил Я по улицам •ерсонеса в тот день, когда с
триумфальной арки императора ”еодосиЯ варвары совлекли вервиЯми бронзовую
квадригу - летЯщих в воздухе коней и героЯ, увенчанного остриЯми
солнечного сиЯниЯ. ‘ необыкновенным искусством они опустили на землю
огромную тЯжесть, не повредив прекрасного произведениЯ художника. Ќа
площади, отмахиваЯсь хвостами от насекомых, волы спокойно ожидали, когда
нужно будет тащить груз, как будто они стоЯли не на агоре, где народу
оглашали новеллы василевсов и постановлениЯ вселенских соборов, а перед
обыкновенной житницей. ‘оединенные попарно Ярмом, животные вытЯнулись
длинной вереницей, и великолепный серый вол в первой паре смотрел
выпуклыми глазами на красный плащ Ќикифора ЉсифиЯ. —удовищнаЯ колесница
была сбита грубо, но прочно. Џривыкшие перетаскивать свои ладьи через
катаракты, руссы двигали к ней тЯжелую квадригу, подкладываЯ на пути
круглые катки. Љвадрига медленно ползла, скрип катков оглашал воздух, люди
суетились вокруг нее, как муравьи около мертвого насекомого. Ќекоторые
обнажили себЯ по поЯс и в одних белых штанах, босые, как на страницах ‹ьва
„иакона, толкали крупы бронзовых коней. ‚ладимир, в ромейском плаще, в
обшитой мехом шапке, наблюдал за работой. Ћколо него стоЯл презренный
Ђнастас. џ слышал своими ушами, как он сказал варвару:
- Џовели литейщикам отлить голову по твоему подобию, поставь ее на
место кесаревой, воздвигни квадригу в твоем городе, и она будет века
возвещать людЯм о твоей славе. €бо металл не боитсЯ ни дождевой сырости,
ни зимы, ни времени.
‚ладимир крутил светлый ус, ничего не отвечаЯ. ’еперь он в самом деле,
может быть, воображал себЯ новым ”еодосием.
Ќаконец квадригу водрузили на колесницу. ‡ащелкали бичи. Ћпустив рога,
быки повлекли тЯжелый груз в порт, вздымаЯ пыль, с нестерпимым скрипом
варварских колес. Љвадрига непонЯтным образом медленно двигалась мимо
домов, и люди смотрели на нее и крестились. ‡релище было страшное и
непривычное длЯ человеческих глаз. ‚ порту добычу должны были погрузить на
ладью, чтобы везти по Ѓорисфену в Љиев. Љазалось, не было предприЯтиЯ,
которое не удавалось бы руссам.
‚ порту Я видел, как в ладьЯх лежали на ворохе соломы древние статуи,
может быть произведениЯ ‹исиппа или ЏраксителЯ, а рЯдом с ними хрупкие
вазы, богослужебные сосуды и хрупкие изделиЯ из стекла. Њолодые скифы
заботливо передавали из рук в руки амфору с благовониЯми. ЌагаЯ богинЯ
улыбалась на соломенном ложе, собираЯсь в далекий путь к северным
варварам. ђЯдом покоилсЯ бронзовый Ђхиллес. ‹опоухий ослик нес по обоим
бокам тугого лохматого брюха кошницы, набитые книгами и свитками писаниЯ.
Џереговоры были закончены, и руссы собирались в обратный путь. ‚первые их
кнЯзь клЯлсЯ в тексте договора не мечом, не Языческими богами, а ’роицей.
Џеред отъездом руссы ходили толпами по городу, в котором снова кипела
торговаЯ жизнь. †адность заставлЯла торговцев открывать разграбленные
лавки, вытащить на свет припрЯтанные товары. ЋпЯть на ѓотской улице
запахло миррой и мускусом, а на ступеньках базилик поЯвились продавцы
крестиков, четок и восковых свечей. ’олько виноторговцам не было чем
торговать - вино было выпито до капли, а нового запаса еще не успели
подвезти. Ќо уже доставили из •азарии полосатые материи, женские украшениЯ
из серебра и бирюзы, золотые цепочки и разноцветную обувь. „аже менЯлы,
худые иудеи или жирные греческие скопцы, выползли из своих нор и звенели
монетами, взвешиваЯ на весах номисмы. Ќаграбленное золото текло рекой.
Ћдин раз Я видел, как по базару проезжал в сопровождении друзей
‚ладимир. ‚оины оставили свои торговые дела и кричали:
- ‘лава нашему прекрасному солнцу!
’ак можно было перевести эти клики на наш Язык с Языка руссов.
ѓородские дети бежали за кнЯжеским конем. €ногда ‚ладимир бросал им
пригоршнЯми серебрЯные монеты.
ЉнЯзь ликовал, и в глазах его можно было прочесть довольство. Ќа днЯх в
базилике св.Ђпостолов состоЯлась, по древнему ромейскому обрЯду, венчание
его с Џорфирогенитой. ‘колько было пышности и торжества, сколько было
сказано по этому поводу пустых и фарисейских слов! ‚енчание совершал
митрополит ќфесский и Ђнтиохийский, родом славЯнин, прибывший сюда
накануне со всей возможной поспешностью. „ва епископа кадили перед лицом
варвара, гремели хоры, мешки серебрЯных монет были розданы нищим и убогим.
‚ладимир добилсЯ всего, чего желал. Ќо во исполнение договора он
возвращал ромеЯм •ерсонес, все прилежащие к нему земли, рыбные промыслы и
солеварни, посылал на помощь василевсу новые отрЯды воинов.
‚ те дни в городе было много ромеев из ЉонстантинополЯ. Ћдни Явились
длЯ сопровождениЯ Џорфирогениты, другие - чтобы оформить договор и следить
за его исполнением, третьи - по торговым делам. Њожно сказать, что со мною
были все мои друзьЯ и враги: жадный и невежественный …всевий
Њаврокатакалон, интриган Ђгафий, назначенный по моей просьбе стратигом
ѓотских Љлиматов на место убитого ‘тефана Ќикифор Љсифий, магистр ‹еонтий
•рисокефал, которому было поручено сопровождать сестру василевса до Љиева
и убедитьсЯ в ее безопасности. „аже „имитрий Ђнгел был в •ерсонесе.
‚ладимир пригласил на службу многих художников, чеканщиков монет и
переписчиков. ‚оспламененный своими строительными мечтами, „имитрий тоже
пустилсЯ в далекую дорогу. ‘отрЯсаЯсь от кашлЯ - ужасный недуг не покидал
его, - „имитрий Ђнгел делилсЯ со мной своими проектами, набрасываЯ худыми
руками в воздухе округленность куполов, придумывал условную растительность
капителей.
- —тобы почтить север, Я возьму длЯ капителей не классический лист
аканта, как принЯто строителЯми, а листьЯ дуба, вырезанные с таким
изЯществом природой. ђезец запечатлеет в них трепет бореЯ, воздух степных
пространств. Џо условиЯм сурового климата окна придетсЯ сделать узкими и
скупо дающими свет. Ќичего! џ украшу их снаружи барельефами. ‚нутри
скудость света возместитсЯ размером храма, золотым фоном мозаик и
люстрами. Џобольше свечей! ‚оска в этой стране горы! Њы научим руссов
делать свечи...
“ него кружилась голова от грандиозных планов.
- ‚округ города мы построим каменные стены. Ѓашни должны быть высокими,
чтобы с них удобно было следить за передвижением кочевников. ‚ Љиеве
выпадает много снегу, и мы возведем на башнЯх высокие крыши, увенчаем их
длЯ украшениЯ фигурами зверей. Ќад городскими воротами мы установим
квадригу ”еодосиЯ с головой ‚ладимира.
- ’ебе не стыдно поднЯть руку на великого императора?
- Џодвиги ”еодосиЯ сохранит историЯ, а слава ‚ладимира только
возникает.
- Ќо где же ты возьмешь камень длЯ таких построек?
- Љамень? ‚се предусмотрено. ’ы знаешь, как строил в •азарии патрикий
Џетрона Љаматира?
- Ќе знаю.
- Љогда он прибыл с помощником на берега ’анаиса, то увидел, что в этой
стране нет ни извести, ни камнЯ. ’огда Љаматира построил огнеобжигательные
печи и стал делать кирпичи. €звесть он заменил речной галькой, размолотой
в порошок на мельничных жерновах. ’ак будем строить и мы.
џ смотрел на него с завистью. ‘колько огнЯ было в этом болезненном
человеке!
€ногда мы собирались у ‹еонтиЯ •рисокефала, обсуждаЯ событиЯ. Ѓольше
всего на таких собраниЯх говорили о ‚ладимире. ‚опросы и новости о нем
сыпались со всех сторон.
- ‚ладимир принимал сегоднЯ послов из ђима. Ќе знаете, что пишет ему
римский папа?
- ‚ладимир расспрашивал сарацинских купцов о €ерусалиме.
- ‚ладимир осматривал ромейские корабли и любопытствовал об их
устройстве.
- Ќе думает ли он посетить Љонстантинополь?
‘лучалось, что к нам ЯвлЯлсЯ пресвитер Ђнастас и сообщал о том, что
делаетсЯ в доме бывшего стратига.
‚ тот вечер он тоже принимал участие в нашей беседе. Њагистр ‹еонтий
увивалсЯ около него, пытаЯсь пронюхать о планах скифов. Ќа рынке ходили
слухи, что тысЯчи русских воинов отплыли прошлой ночью в ладьЯх в
неизвестном направлении. Људа? Њы терЯлись в догадках. Ќо Ђнастас был нем
как рыба, хотЯ в глазах его Я читал скрытое торжество.
‚друг вошел Ќикифор Љсифий, взволнованный и мрачный. Њы посмотрели на
него.
- ‚ладимир занЯл ’аматарху! - сказал он.
Њногие вскочили со своих мест. Њагистр схватил его за плечи.
- ’аматарху? ќтого не может быть!
Ђнастас-тоже встал, потЯгиваЯсь с притворной зевотой.
- ‚ремЯ отойти ко сну...
Ќо мы обступили его со всех сторон, требуЯ объЯснений:
- —то это значит?
- ‚ы предали нас!
Ђнастас развел руками:
- —то вы, отцы! ‚олноватьсЯ причин нет. —ем вы недовольны? ‘облюден
договор во всех подробностЯх или не соблюден? ‘облюден. Џолучаете вы
•ерсонес в свое владение? Џолучаете. Џосылает кнЯзь варЯгов на помощь
василевсам? Џосылает. ‚озвращает он вам солеварни и рыбные ловли?
‚озвращает. Ћ ’аматархе же в договоре никаких упоминаний не было...
’аматарха лежала по ту сторону Ѓоспорского пролива. ќтот город, очень
важный в торговом и военном отношении, был населен скифами и всЯким
торгующим людом, среди которого было много руссов. ѓород никому не
принадлежал, как-то управлЯЯсь в своей вечной анархии. ’еперь ‚ладимир
тайно переправил туда воинов и наложил на город тЯжелую руку. Њы понимали,
что, обладаЯ ’аматархой, он всегда может, даже не имеЯ военных сил в
•ерсонесе, оказывать давление на нашу политику в ’аврике. ’ам он оставил
как бы свое око, которое могло наблюдать за ’аврическим берегом. ‚арвар
обошел наших проницательных магистров. „оговор соблюден, но над •ерсонесом
на вечные времена повисла в воздухе русскаЯ секира.
Ђгафий, писавший текст договора, частыми ударами кулака стучал по
столу, скрипЯ зубами от злости. ‹еонтий •рисокефал, сжимаЯ голову руками,
бегал из угла в угол, бормоча непонЯтное.
- Џраво, вам нет причин волноватьсЯ, отцы, - успокаивал Ђнастас. -
’аматарха никогда не принадлежала ромеЯм. ‡ачем вам этот город? Ђ каган
(иногда русского кнЯзЯ называют здесь каган, в подражание хазарам, и менЯ
не удивит, если его скоро станут называть василевсом) нашел там своих
людей, бежавших от его суда и не желающих платить судебной пени,
беспокойных бродЯг и непокорных всЯкого рода.
- џ понимаю твою игру! - многозначительно поднЯл палец ‹еонтий.
Ђнастас приложил ладони обеих рук к груди и сказал:
- ‚ерьте, что мы теперь с ромеЯми как братьЯ. ‚се ваши торговые права в
’аматархе будут сохранены.
“же ничего нельзЯ было изменить в нашем незавидном положении.
Џорфирогенита была в руках варвара. Ћ ’аматархе же хитрые, как змеи,
магистры не подумали во времЯ составлениЯ договора.
- …сли бы вы знали, отцы, какие у нас замыслы! - потирал руки Ђнастас,
радуЯсь, что он тоже принимает участие в составлении этих грандиозных
предприЯтий.
- ѓосподь низринет вознесшихсЯ...
- ‚се в руках всевышнего. ќто ты справедливо сказал. Ќо наш царь...
- Љесарь, - поправил его наставительно магистр ‹еонтий.
- –арь! - упорствовал Ђнастас.
- Љесарь! - воскликнул магистр и даже вскочил со скамьи.
- –арь! - не уступал свЯщенник и поднЯл вразумительно палец.
Ќикто больше не возражал ему. ‚прочем, Ђнастас сказал в духе
примирениЯ:
- –арь, кесарь, кнЯзь - какое это имеет значение? ‚ажнее, что ‚ладимир
обладает великим умом. ќто мудрый правитель. Ђ всЯкий мудрый правитель
побеждает врагов, но предпочитает мир войне, объединЯет народы, а не
разделЯет их, собирает в житницы, а не расхищает, любит мирную торговлю,
обо всем помышлЯет и заботитсЯ о том, чтобы поселЯнин получил пользу от
своих трудов. …сли бы вы знали, какие замыслы у него! Ћн хочет строить
школы и академии, перекинуть мосты через реки и устроить дороги, чтобы
укрепить наше обширное государство. Ћн хочет знать, как живут люди в
других странах, отправлЯет посланцев в ђим, €ерусалим, Ѓагдад, Ђни,
Ђлександрию, и путешествующие рассказывают ему обо всем, что они видели и
слышали в этих городах. —его вы хотите от него? ‘ греками он живет в
дружбе, с болгарами заключил вечный мир. Њы не нарушим его, пока не будет
камень плавать, а хмель - в воде тонуть. Ђ когда это будет? Ќикогда. Ћн не
гордец, хотЯ породнилсЯ с ромейскими василевсами. ‘амых простых людей он
делает участниками своего совета. ’ак поступил он, например, с џном
ЉожемЯкой, сыном бедного человека. –еркви он отдает десЯтую часть от своих
имений. Ќет, ему надо помогать по мере сил, ибо он доброе творит длЯ
народа...
Ћн подошел к магистру, сел рЯдом с ним на скамью и зашептал:
- Џродайте нам тайну греческого огнЯ! ’ысЯчи номисм за один медный
снарЯд длЯ огнеметаниЯ! ѓоры мехов за один горшок состава! Ќаучите нас,
как приготовлЯетсЯ сей огонь! —то вы хотите за него?
Њы содрогнулись. џ с радостью вспомнил, что на ромейских кораблЯх, что
стоЯли в херсонесском порту, не было ни одной огнеметательной машины, ни
одного сосуда с огненным составом Љаллиника. Џо приказанию василевса их
оставили предусмотрительно в Љонстантинополе. Џусть попробуют узнать тайну
ромеев!
‹еонтий замахал на него руками:
- —то ты говоришь! Ќам и самим неизвестна тайна приготовлениЯ огнЯ.
„аже сам василевс или патриарх, если бы они выдали эту тайну чужестранцам,
врагам или кому бы то ни было, подлежат анафеме и смерти...
Ђнастас встал, Явно разочарованный.
- †аль, - сказал он. - Ќам это пригодилось бы в борьбе с кочевниками.
- Ќичего мы не можем сделать, - ответил ‹еонтий, - рады бы услужить
вам.
- ‘мотрите, - погрозил пальцем пресвитер, - не прогадайте! ‘омнут нас
кочевники - будет плохо и вам. Њы можем защитить вас от врагов, а без
нашей помощи вы не охраните ромейское государство. Љакие вы воины!
- Џобеды не покидали нас! - сверкнул глазами Ќикифор Љсифий.
- ‡наю, кто стЯжал вам победы! - не уступал Ђнастас. - ђазве дело в
победах? “ нас тоже были победы. ’ысЯча русских воинов разгромит все ваши
гетерии, только пыль подниметсЯ облаком! Ќа „унае руссы сражались с ничем
не прикрытой грудью, нагие, бросив щиты и сорвав с себЯ рубахи, и
побеждали ваших закованных в железо катафрактов. „айте нам железо и
греческий огонь. ‚от этого нам и не хватает. Ќе хотите дать - сами
возьмем! Џостроим корабли, мечущие пламЯ!
Ћн прибавил:
- ’олько бы нам не помешали обстоЯтельства...
Џодумать только! „авно ли он упоминал в молитвах за литургией
благочестивых ромейских государей и христолюбивое воинство, а теперь "мы"
и "нам"!
- Ќе будьте близорукими, ромеи! - взывал он. - ‚едь теперь мы ваши
союзники. Ѓудем помогать друг другу! €ли - смотрите! Ќе так уж трудно
переплыть Џонт!
‚ дверЯх, обернувшись к нам, он сказал:
- Џрощайте, отцы...
’олько один раз имел Я случай взглЯнуть на Ђнну. Ќаши корабли должны
были вернутьсЯ в Љонстантинополь. Ќа них возвращались домой ромеи,
провожавшие Џорфирогениту в ее путешествии. ‘опровождать ее до Љиева
остались только прислужницы, мы с ‹еонтием •рисокефалом, „имитрий Ђнгел,
свЯщеннослужители и наши писцы. Ќа кораблЯх отплывали также в
Љонстантинополь варЯги, поступившие на службу к василевсам. ЊенЯ посылали
в Љиев, как знающего Язык варваров. Џо поводу варЯгов ‹еонтий говорил мне
на ухо:
- ЉажетсЯ, ‚ладимир весьма не прочь отделатьсЯ от этих разбойников.
‚озможно, что и в самом деле ‚ладимир не питал особой нежности к
скандинавским наемникам, с которыми у него всегда было много хлопот. Ќо он
ЯвилсЯ вместе с Џорфирогенитой в порт в день отплытиЯ, чтобы пожелать
ромеЯм и варЯгам благополучного плаваниЯ. ‚едь как-никак они отплывали к
братьЯм нежно любимой супруги.
ЉнЯзь шел с Ђнной под пурпуровым навесом, который держали на тростЯх
четыре мальчика в серебрЯных стихарЯх. ‚переди шествовали епископы и
многочисленные пресвитеры. Њножество народу направлЯлось по узким и
холмистым, но мощеным улицам в порт, где корабли были уже готовы поднЯть
Якорь. џ видел, как Ђнна сходила по крутому спуску, осторожно ставила
маленькую ногу в обшитой жемчужинами обуви на грубые камни дороги. Љовры
постлать на пути шествиЯ не догадались или не имели времени. ‘ застывшей
улыбкой на лице Ђнна спускалась с камнЯ на камень, и над ее головой
покачивались розовые страусовые перьЯ пурпурного навеса.
Љорабли один за другим поднЯли паруса, медленно вышли из гавани в море.
‚низу сиЯл уже почерневший от непогод Џонт. ‚олны разбивались о берег.
‚арЯги на кораблЯх, хлебнув вина, размахивали мечами и секирами, что-то
кричали оставшимсЯ на берегу - должно быть, обещали сокрушать врагов и
побеждать. ‚ладимир с довольной улыбкой смотрел им вслед. Џусть уплывают!
‡ачем ему эти беспокойные люди, когда у него сколько угодно смелых и
послушных воинов! Ђнна стоЯла рЯдом, бледнаЯ, как всегда, и взволнованнаЯ.
Ћна с грустью смотрела на корабли, уплывающие к братьЯм. ѓлаза ее никогда
не мигали, такие же огромные и глубокие, как глаза на церковных
изображениЯх. Ќо было что-то новое в ее лице. Љак будто бы оно было
опалено каким-то внутренним огнем. ѓубы ее запеклись, припухли, под
глазами легли голубоватые тени. ‚се было понЯтно - впервые страсть
прошумела над нею и опалила эти уста.
- ’Яжкое бремЯ мы несем... - не выдержав, сказал Я сквозь зубы.
- —то с тобой, друг? —ем ты опечален? - спросил Ќикифор Љсифий. - Ќе
хочешь ли и ты вернутьсЯ вместе с ними?
- Ѓудем и мы так.
- “ж не оставил ли ты в городе какой-нибудь вдовицы? - намекнул он на
вдову логофета.
- Џатрикию €раклию надо обзавестись очагом, - вздохнул ‹еонтий, -
нехорошо быть человеку одному...
џ вспомнил лицо его последней, еще не выданной замуж дочери, унылой и
преждевременно увЯдшей.
Љорабли удалЯлись. ѓолоса воинов затихали. —айки с криками кружились
над портовыми башнЯми.
—то Я мог сказать друзьЯм? “ менЯ не было ни жены, ни любовницы.
”елицитата, вдова покойного логофета, принимавшаЯ тайно менЯ в своей
увешанной иконами опочивальне, ничего не вызывала в памЯти, кроме
отвращениЯ. ѓрузнаЯ женскаЯ плоть, вскормленнаЯ жирными пирогами. ’амар? џ
старалсЯ не думать о ее смуглом теле, с которым в моей жизни были свЯзаны
такие греховные воспоминаниЯ. Ќе один раз Я пробиралсЯ тайком в квартал
‡евгмы, в тот грЯзный лупанар, где обитала ’амар. џ приходил, закрыв лицо
куколем плаща. ‘таруха шамкала:
- „евочка уже вспоминала сегоднЯ про тебЯ. ѓоворит: "—то-то не приходит
мой патрикий?"
- Ћткуда тебе известно, что Я патрикий?
- •м... Љорабельщики сказали.
Џосле этого Я не ходил туда. …ще много дней Я содрогалсЯ, вспоминаЯ
смугловатые маленькие перси ’амар. Ќо Я бежал из этого непотребного места,
оставив ее на произвол судьбы.
Џочему она плакала, целуЯ менЯ? ‘трашно жить в нашем мире! Њожет быть,
Я оставил там сестру свою? Ќе такие ли у нее глаза и ресницы, как и у
другой? Џочему же одна в пурпуре, а эта продает свои ласки за медную
монету? Ћбеим господь дал бессмертные души, а судьба у них не одна...
Њы возвращались из порта усталые и хмурые. Ќад толпою все так же
покачивалсЯ пурпурный навес. Ќа завтра было назначено оставление
•ерсонеса. Ђнна уезжала в холодную страну гипербореев.
Ќа другой день, на рассвете, Ђнна поднЯлась на малый корабль,
украшенный сарацинскими коврами, который должен был доставить ее в Љиев.
Ќа других ладьЯх ‚ладимир увозил военную добычу, статуи, мощи св.”ивы,
ковчежец с нетленной главой св.Љлимента. Ћстанки его покоились в ђиме,
глава досталась руссам. Ћни поделили с ђимом драгоценное сокровище.
‘олнце сиЯло трагическое и ослепительное. Џаруса всползали на мачты,
наполнЯлись дыханием понтийского ветра. ‘реди радостных кликов, мычаниЯ
волов, ржаниЯ коней и криков верблюдов русы покидали город. Ђнна стоЯла на
помосте кораблЯ тоже готоваЯ оставить навеки ромейские пределы. џ опасалсЯ
за нее. ђазве не мог суровый скифский климат погубить ее взлелеЯнную в
пурпуре красоту? Ќо странно - мне показалось, что ее глаза блистали
счастьем...

Џутешествие наше напоминало переселение народа - такое множество людей,
коней, ладей, волов двигалось в гавань ‘имволов, чтобы плыть к устью
Ѓорисфена. ђусскаЯ конница, брЯцаЯ оружием, ушла вдоль берега. Њного
воинов осталось в ’аматархе. Љогда из •ерсонеса удалилсЯ последний варвар,
стратиг Ќикифор Љсифий велел запереть городские ворота. ‘ продолжительным
скрипом затворились огромные створки, тЯжко обитые железом. ‚ течение
многих месЯцев ворота не запирались, и всЯкий мог в любое времЯ входить в
город или уходить из него, и ворота с большим трудом удалось повернуть на
заржавевших упорах.
џ был одним из последних покинувших •ерсонес и наблюдал все это, когда
мы попрощались с Ќикифором, и Я пожелал ему счастьЯ на новом поприще.
Џотом нас разделила стена. Џосле пронесшейсЯ бури в городе наступила
страннаЯ тишина. •ерсонес снова стал жить куплей и продажей...
’еперь мы с магистром ‹еонтием должны были сопровождать Џорфирогениту в
далекий гиперборейский город, как пленницу. •уже! Љак погребенную при
жизни.
Џрошло десЯть дней с того часа, как мы покинули •ерсонес. ЋгибаЯ мысы,
мы приплыли к острову ѓеоргиЯ, где ‚ладимир, невзираЯ на ропот недовольных
Язычников, хотел срубить свЯщенный дуб, которому поклонЯлись руссы с
незапамЯтных времен. ‚ течение часа раздавалсЯ железный звон секир,
рубивших гиганта. Ќо воины упросили оставить дерево расти на земле, и оно
не рухнуло, хотЯ в новом христианском мире длЯ него уже не было места. Ќа
широких ветвЯх дуба вили гнезда многочисленные птицы, теперь они кружились
над ним с печальными криками.
Џотом мы поплыли вверх по Ѓорисфену. Ќа одной из ладей, украшенной
коврами, ехала в далекое изгнание Џорфирогенита. Ќа другой стоЯла
квадрига, снЯтаЯ с триумфальной арки ”еодосиЯ. ‚ остриЯх солнечной короны
триумфатор все так же невозмутимо держал в руках бразды, а кони навеки
застыли в прекрасном полете, сгибаЯ в воздухе легкие ноги.
Ћт Љрарийской переправы, где река Ѓорисфен не шире константинопольского
€пподрома, мы стали подниматьсЯ к порогам, как русы называют катаракты.
Љонница шла берегом, готоваЯ отразить кочевников, которые нападают
неожиданно, пускают тучи стрел и снова исчезают в степных пространствах,
чтобы вернутьсЯ в благоприЯтную минуту и пустить в ход свои страшные
кривые мечи.
Ћднажды мы услышали вдали глухой шум падающей воды. ќто и были с такой
точностью описанные ЃагрЯнородным автором пороги.
Њы восходили все выше и выше по реке, и мимо бесконечной лентой
двигались покрытые густою растительностью берега. €ногда плакучие ивы
опускали к самой воде свои печальные ветви, иногда на берегу зеленели рощи
дубов, откуда к нам прилетали лесные запахи. ‚ воздухе слышалось пение
бесчисленных птиц. ’репетали в лазури жаворонки, свистели дрозды и
скворцы, ворковали горлинки, стучали дЯтлы. ѓоворЯт, что весною здесь
щелкают по ночам и рассыпают бисер соловьи.
Џорой на многие тысЯчи стадий тЯнулись ровные пространства, покрытые
серебристой и странной длЯ наших глаз травой, котораЯ при малейшем
движении ветерка колыхалась, как море. ‚се было иным на берегах Ѓорисфена,
чем у нас, - растительность, воздух, полный незнакомых ароматов, даже
самое небо.
Ћт Љиева нас отделЯли семь порогов. Џервый называетсЯ "Њалым", так как
проход через него наименее труден. ‡десь русские покидают ладьи, оставлЯЯ
в них только груз, и, нагие, нащупывают ногами дно, чтобы ладьи не
наткнулись на какой-нибудь подводный камень. ‡атем они толкают лодки через
это опасное место. ирина этого порога равна приблизительно тому зданию, в
котором василевсы упражнЯютсЯ в конной езде.
‚торой носит название "Ѓурление воды", и река образует здесь страшный
водоворот. ‡а камнЯми третьего порога стоит тихаЯ заводь, кишащаЯ
множеством рыб. ‚арвары ловили их сетЯми, а потом варили на берегу
водЯнистую похлебку, заправив ее солью, лавровым листом и перцем.
Ћтсюда руссы поднимаютсЯ к четвертому порогу, который называетсЯ
"Џеликан", потому что в его утесах в большом количестве гнездЯтсЯ эти
прожорливые птицы. ‡десь нападают на путешественников кочевники, и этот
порог очень труден длЯ перехода. ђуссы вытаскивают здесь ладьи ни берег и
волокут их по земле, а легкие лодки несут на плечах на протЯжении
пЯтидесЯти стадий. Џлавание это - многострадальное, трудное и страшное
предприЯтие.
ЏЯтый порог носит название "ум". ‚ода его производит ужасный грохот,
за которым трудно слышать людскую речь. естой называетсЯ "Ћстров".
‘едьмой, за которым уже лежит свободный путь в Љиев, руссы называют "Ќе
спи!".
Џомню, как Я сидел однажды на берегу варварской реки, под сенью русских
дубов, и, раскрыв книгу €оанна ѓеометра, пыталсЯ читать стихи, но не мог
насладитьсЯ ими. Џеред глазами стоЯли событиЯ последнего времени. Њорское
сражение у берегов ’аврики и пылающий во мраке корабль... Џадение
•ерсонеса... Џутешествие Ђнны... Њои безумные слова о любви... џ пыталсЯ
читать стихи, написанные с такою любовью к бедным и обиженным судьбою, но
менЯ отвлекали крики руссов, падение воды, наполнЯющие воздух непрерывным
шумом, и всЯ необычайнаЯ обстановка переправы через порог.
‚ этом месте порог представлЯет собою скалистый гребень. ‚ода
низвергаетсЯ со скал бурным водопадом, и воздух полон сырости от
мельчайших водЯных частиц, создающих радужное сиЯние. ‘трашно смотреть,
как воднаЯ стихиЯ обрушиваетсЯ на камни и ревет в узких проходах среди
скал.
‘кифы выгрузили товары, вытащили на берег челны и каким-то чудом снЯли
квадригу ”еодосиЯ с ладьи. Ќебольшие ладьи они поднЯли на плечи и понесли
вдоль берега, нагибаЯ головы, как атланты. Џод большие ладьи руссы
подкладывали катки и волокли их, как обыкновенные повозки. ’ак же они
поступили и с тЯжкой квадригой. Џолуголые люди тЯнули эту огромную тЯжесть
и выкрикивали метрические слова, чтобы соразмерить и согласовать общие
усилиЯ. џ видел, как напрЯгались мышцы на обнаженных спинах и на мощных
руках. ‚ыгибаЯ сильные выи, руссы иногда топтались на одном месте, не
будучи в силах сдвинуть квадригу, потом с криком делали еще одно усилие и
продвигали груз на один локоть. ‚ это времЯ другие подкладывали новые
вальки, и квадрига медленно ползла вперед. € все так же невозмутимо
улыбалсЯ триумфатор, протЯнув перед собою руки, в которых уже не было
бронзовых лент, изображавших бразды, так как в пути они пришли в
негодность и оборвались.
Љонница ушла далеко в поле. Ћттуда к реке прилетал степной ветер,
пахнувший травами, мЯтой, горьковатым запахом полевой полыни.
Ќа берегу росли дубы, и над ними часто пролетали лебеди. ‚оины пускали
в них стрелы, и пронзенные птицы падали на землю, широко раскинув огромные
крыльЯ. ‚ладимир в голубом воинском плаще, скрестив руки на груди,
наблюдал за этой забавой.
џ сидел на камне под прибрежным деревом, с раскрытой книгой €оанна
ѓеометра в руках, и смотрел на быстрое течение воды, символизирующее у
поэтов бренную человеческую жизнь, на голубоватые дали, и взглЯд мой легко
представлЯл в темной листве дуба желуди, творимые природой осенью с таким
изЯществом, но служащие пищей свиньЯм. Ћднако всюду глаза мои искали
‚ладимира.
Ћ чем он думал в эти минуты? ‚споминал запекшийсЯ от поцелуев рот Ђнны
и ее нежные руки? ‘колько любовниц он целовал по праву победителЯ! ‘муглых
пленниц из шатров, сделанных из верблюжьей шерсти, сероглазых славЯнских
дев, холодных варЯжских дочерей, черноглазых хазарок, христианок из
•ерсонеса... —ем была длЯ него женщина? „обычей войны. Ќо, увидев наши
преклонениЯ перед Џорфирогенитой и услышав почтительный шепот ромеев в ее
присутствии, он понЯл, что Ђнна не такаЯ, как другие. ЉнЯзь смотрел на нее
любЯщими глазами, и она улыбалась ему в ответ с нежностью. Ќеужели она
забыла в его объЯтиЯх о ромейской гордости?
Њы только что перешли последний порог. Ќиже по течению еще был слышен
его шум, похожий на отдаленный ропот морЯ. ‹адьи стоЯли у берега,
уткнувшись птицеобразной грудью в песок. ‚ечернее солнце уже покрывало
речные струи пурпуром. Ќа фоне заката отчетливо застыли в воздухе черные
кони квадриги, и их тонкие ноги, красиво согнутые в легком порыве, бросали
в пространство восемь подков, и было видно каждое острие на солнечной
короне героЯ. Ќа берегу дымились костры, на которых руссы жарили добычу
лесной охоты - огромных черных вепрей. ‡апах жареного мЯса мешалсЯ с
дымом, с вечерней свежестью воды. Њимо прошла группа воинов со смехом
простодушных людей. Њне рассказывали, что, оставлЯЯ свой дом, они никогда
не запирают дверей на замок и оставлЯют на столе хлеб и молоко, чтобы
случайный путник, постучавшийсЯ в дверь в их отсутствие, мог утолить свой
голод. Њне приходило в голову, что это, может быть, и есть тот золотой
век, о котором мечтает человечество. џ уже не был юношей и знал, что всюду
есть страданиЯ и заботы о насущном хлебе.
Џодперев рукой голову, откинув полы простого дорожного плаща, который
мне посоветовали взЯть в далекий путь в •ерсонесе, Я сидел на круглом
камне и смотрел на полуголых воинов, напоминавших мне тех варваров,
которых Я случайно видел в далеком ђиме на какой-то колонне. Ћни рассекали
туши животных, чтобы приготовить ужин. ‹иства дубов была в слоистой
голубой дымке от костров. Љогда мой взор находил на реке небольшой
ромейский корабль, доставленный с такими усилиЯми в русские пределы, Я
отворачивалсЯ, чтобы не терзать себЯ. Ќа том месте, где стоЯла хеландиЯ,
на берегу были разостланы ковры, и ‚ладимир сидел рЯдом с Ђнной,
окруженный друзьЯми, с которыми он делил сражениЯ и пиры. Џо заведенному
обычаю они пили вино из рогов или глинЯных чаш. ‘лепцы, те самые, что пели
во дворце стратига, опустив на грудь седые бороды, перебирали струны
гуслей. ‚ тихом вечернем воздухе до менЯ Явственно доносилсЯ звон струн,
голоса, бульканье изливавшегосЯ из сосуда вина. ‚ладимир крикнул лирникам:
- ‘пойте нам песнь про синий „унай!
‘лепцы рванули струны... ЉнЯзь слушал их, закрыв глаза, позабыв о
турьем роге, который друзьЯ предлагали ему осушить. Љогда слепцы начали
строфу о великом русском герое, всю жизнь мечтавшем о синем море, о
далеких странах и южных плодах и погибшем где-то недалеко от здешних мест,
на берегах Ѓорисфена, ‚ладимир опустил голову. Ђнна смотрела на него
сострадающими глазами, как будто она была не Џорфирогенита, а самаЯ
обыкновеннаЯ женщина, стирающаЯ на портомойне одежду своего мужа.
Ќа широкой реке стоЯла необыкновеннаЯ тишина, нарушаемаЯ только шумом
далекого порога. “гомонились птицы. ‘ильнее запахло речной сыростью.
„алеко в степЯх ржали скифские кони. ‚ этой тишине особенно звонко
рокотали струны и звучали голоса слепцов. Ћни пели:

’огда ‘вЯтослав воззрел на солнце,
‚ последний раз вздохнул он и рухнул, как дуб...

Џроходивший мимо пресвитер Ђнастас сказал мне по-гречески:
- Џатрикий чтением услаждает душу?
џ не пожелал ответить ему и отвернулсЯ. ‚ид этого изменника был мне
ненавистен. Ќо Ђнастас продолжал:
- Љнижные слова утешают нас среди горестей...
- Љаких горестей? - не выдержал Я.
- ђазве мало огорчений выпало на долю ромеев в последние годы?
- ђомеи непобедимы, - сказал Я, - а тебЯ, предавшего христиан, ждет
геенна огненнаЯ.
Ђнастас постучал пальцем по лбу.
- ђомеи хитры, как змеи, но разум их мал. Џочему ты, ослепленный
злобой, называешь менЯ предателем? џ не предатель, а служитель ђусской
земли.
ЏользуЯсь надежной защитой от кочевников, вместе с русскими воинами в
Љиев направлЯлись из •ерсонеса и других таврических городов многие купцы.
‘реди них был иудей по имени Ђвраам. Ћн ехал с тремЯ сыновьЯми в Љиев по
торговым делам. •отЯ он был израильтЯнином, но Я не пренебрегал беседами с
человеком, видевшим столько на земле, и расспрашивал его о стране
‚ладимира.
- ‘лавЯн много, как песчинок на морском берегу, - говорил Ђвраам, -
если найдетсЯ человек, который объединит их и положит конец их распрЯм,
они будут непобедимы.
Џо обычаю хазарских купцов Ђвраам носил меховую шапку, длинный кафтан,
опоЯсанный пестрым платком, широкие штаны. Ѓорода у него была как у
библейского патриарха.
- “дастсЯ ли это ‚ладимиру? - спросил Я.
Ђвраам пожал плечами.
- Ќикому не известно, какаЯ судьба приготовлена длЯ руссов. •азары
рассказывают, что первого русского воина родила псица, оттого-то они и
бросаютсЯ с такой Яростью на врагов. ‘трашные люди! Џосмотри на эти мышцы!
Љто может противостоЯть такому народу? Ѓыла •азариЯ, страна, полнаЯ
золота, и нет теперь •азарии. Ђ они - как песок морской. ‘егоднЯ
неприЯтель сожжет их город, а завтра они построЯт новый. Ћни неуЯзвимы в
своих огромных пространствах.
ђассказ о собаке поразил менЯ. ‚ свое времЯ Я читал, что первого ромеЯ
вскормила волчица. ‘овпадение или подражание?
џ снова пошел к тому месту, где пировали воины, хотЯ в последнее времЯ
избегал вина по причине слабого здоровьЯ. ‘лепцы кончали песню:

Ќе забудем мы твоих великих дел,
’воих трудов за ђусскую землю...

ђусскаЯ землЯ! Ћткуда она родилась в этих пространствах? Ћткуда
возникла громоподобнаЯ музыка этого нового мира? €з ледЯного небытиЯ? “вы,
мы не внимали, мы проглЯдели, а теперь уже ничто не может остановить бег
истории!
Ќочь путешественники провели под открытым небом, одни - на берегу,
другие - в ладьЯх, завернувшись в плащи и овчины. Ќад Ѓорисфеном стоЯли
звезды. ‚ прибрежной роще фыркал какой-то дикий зверь. џ решил провести
ночь в ладье. Ћна покачивалась на воде, как колыбель, но Я не мог уснуть,
хотЯ долгое путешествие утомило менЯ. ‚се было спокойно вокруг. € один раз
Я услышал с той стороны, где стоЯла ладьЯ ‚ладимира, счастливый женский
смех.
ђЯдом со мной лежал магистр ‹еонтий. Ѓыло нелегко в его годы
предпринимать такое утомительное путешествие. Ќо он мужественно переносил
все тЯгости, выполнЯЯ волю благочестивого. Џод другой овчиной кашлЯл
„имитрий Ђнгел. ‘лышно было, как иногда в воде плескались огромные рыбы.
—увствуЯ, что мне все равно не уснуть, Я стал перебирать в памЯти
событиЯ и картины путешествиЯ. Ћно было странно, как сон. ‚епри,
выбегающие из дубовых рощ на водопой к реке, горы рыб, уловленных сетЯми,
квадрига, ползущаЯ на катках по берегу Ѓорисфена!
Ѓольше всего мой ум занимал ‚ладимир. ЉнЯзь стоЯл передо мной как
живой. ќтот человек может решитьсЯ на самое трудное, обратить свою страну
в христианство, пойти войной на Љонстантинополь. Љазалось, ничего нет на
земле, что могло бы остановить его. ‚ его голубых глазах пылала прекраснаЯ
решимость. ‘ каким искусством он обошел все козни наших хваленых
магистров! € есть в нем какаЯ-то завиднаЯ легкость, великодушие. џ слышал
однажды, как он говорил на пиру:
- —то мне серебро! ‘еребром Я не куплю себе друзей, а с ними найду
достаточно серебра и золота. Ќе пейте из рогов и глинЯных клубков, а пейте
из серебрЯных чаш!
Џо его приказанию отроки принесли из ладей серебрЯные чаши, и кнЯзь
дарил их воинам. ‚ тот вечер пировали до полуночи. џ с большим трудом
добралсЯ с магистром и „имитрием Ђнгелом до своей ладьи, хотЯ тайком и
выплескивал вино из чаши на землю. Ђ ‚ладимир, как будто бы и не было
пира, потребовал конЯ и уехал в ночное поле. ‘ ним отправились другие
воины. Љогда взошло солнце, они вернулись, звенЯ оружием, пахнущие зверем,
росой, конским потом.
‘нова мы двинулись в путь, и опЯть мимо поплыли блаженные берега
Ѓорисфена. ‚ладимир спешил вернутьсЯ в Љиев, торопились и гребцы,
стосковавшиесЯ по оставленным семьЯм. “же руки их покрылись мозолЯми, но
они неустанно гребли, и мускулы играли на обнаженных спинах.
Ѓыла последнЯЯ остановка в пути на ночлег. Џо обыкновению руссы развели
костры, чтобы приготовить пищу. Љак всегда, ‚ладимир куда-то ускакал со
своими воинами. џ видел, как серый в Яблоках конь, перебираЯ высоко ногами
и выгибаЯ шею, взбиралсЯ боком на береговую кручу и ветер развевал его
белую гриву. „линный меч брЯцал о позолоченное стремЯ. ѓрызЯ удила, конь
побеждал крутизну. ‚ероЯтно, они отправились на очередную звериную охоту
или разведать, все ли спокойно в полынных степЯх.
Ђнна сошла на берег со своими патрикианками и греческими прислужницами.
“томленные путешествием, ее приближенные женщины с радостью ступили на
берег, бродили у воды, лукаво переглЯдываЯсь с северными воинами.
џ стоЯл у дуба, когда Ђнна проходила мимо. Џод ее зелеными башмачками
хрустели камешки. “ менЯ сильно забилось сердце.
- ‡дравствуй, патрикий, - сказала она тихо, и в ее глазах мелькнул
женский огонек.
Ћна очень изменилась за последние дни, стала радостной и спокойной, и
грудь ее дышала мерно и глубоко.
Џорфирогенита улыбнулась мне. Њожет быть, она вспомнила о моих безумных
словах во времЯ путешествиЯ в •ерсонес.
џ поклонилсЯ ей, как положено высокому званию Џорфирогениты, и сказал:
- ‘коро мы прибудем в Љиев, госпожа. Џо прибытии в этот город мы
оставим тебЯ и возвратимсЯ в ромейские пределы. Џовели рабу твоему!
џ осмелилсЯ взглЯнуть на нее. …е лицо было похоже на неправдоподобный
сон. ЌарушалсЯ благочестивый порЯдок жизни. ‚от дочь василевса не в
благоговейной тишине гинекеЯ, а на берегу древней реки руссов, и Я,
простой смертный, обращаюсь к ней с докучными словами!
‹истьЯ дуба прошелестели от прилетевшего ветерка. Ђнна глубоко
вздохнула. “же вокруг веЯло северной свежестью. € вдруг она прошептала:
- Љак хорошо здесь!
Ќоздри ее трепетали. “вы, ЃагрЯнороднаЯ променЯла славу ђима на
скифское царство, а сердце ее веселилось. Ћна опЯть улыбнулась и закрыла
на мгновение глаза. ‚спомнила руки кнЯзЯ, ласкавшего ее смуглые плечи?
…два взглЯнув на менЯ, она пошла дальше, кивнув мне головой.
Ћт ладей ко мне приближалсЯ Ђнастас. Ќе желаЯ встречатьсЯ с ним, Я
отошел. Ќо пресвитер крикнул:
- “стал, патрикий? ђомеи привыкли к мЯгкому ложу.
Ќе глЯдЯ на него, Я ответил:
- ‡а тридцать скифских сребреников ты продал христиан.
Љ счастью, ко мне спешил „имитрий Ђнгел. “ставший от путешествий,
больной, но с необыкновенной жадностью воспринимавший все новое, он был
взволновал открывшимсЯ ему миром.
- ЉакаЯ прекраснаЯ река! Љакое обилие рыбы! „умал ли Я, когда читал у
ЃагрЯнородного о Ѓорисфере, что поплыву по его водам?
- Љ чему все это, „имитрий, когда на душе так печально?
- ‚ыпей чашу вина или вспомни что-нибудь забавное. Ќет, как благодарен
Я небесам, что посетил русский мир! Љакие храмы Я построю в Љиеве! ‘колько
здесь богатства, скота, меда, мехов, золота!
Ћн был прав. Ќа берегах этой реки цвела жизнь, полнаЯ изобилиЯ. Ќад
ђусской землей веЯл совсем иной воздух, чем на наших форумах. ‘ какой
радостью вдыхала его Ђнна! Ђ мне был милее наш строгий ромейский мир с его
канонами и правилами, литургиЯми и церемониЯми. Ћн был совершенен, как
купол ‘офии, и в центре его сиЯл василевс, хранитель вселенских соборов.
ђусский воздух был не длЯ менЯ. Ћн волновал, манил в туманные дали, где
сероглазые девы пели грудными, теплыми голосами и среди полынных полей
ржали скифские кони.
‚ одно раннее утро, когда еще стлалсЯ над рекою туман, мы приплыли в
Љиев. Џоследний переход руссы гребли даже ночью, потому что сгорали от
нетерпениЯ увидеть поскорее родные очаги. Џротерев глаза, мы рассмотрели
на высоком берегу странный бревенчатый город. Ќа землЯных валах стоЯл
частокол. Ќад ним занималась холоднаЯ гиперборейскаЯ зарЯ.
- Џроснись, магистр, - разбудил Я ‹еонтиЯ, - вот и конец нашего
путешествиЯ.
Џосле сна утренний воздух леденил кровь. ЉутаЯсь в плащ, магистр
отогнал сонные видениЯ и стал шептать положенную молитву. ’ак он начинал
свой день; даже совершенно изнуренный путешествием, он не забывал об этом.
Ђ Я с любопытством смотрел на легендарный русский город. Ќад стрехами его
домов поднимались утренние дымы. Ќа берегу нас ждали толпы народа, а из
раскрытых настежь ворот в приземистой бревенчатой башне выбегали все новые
и новые толпы и устремлЯлись к реке.
‹адьи с разбегу приставали к берегу, и воины, по колено в воде,
вытаскивали их на песок. ‹юди весело перекликались по поводу
благополучного прибытиЯ. ‚оины бросали из ладей на землю охапки материй,
оружие, одежду.
’ысЯчи женщин сбегали с горы с радостными криками. Ћни были в белых
рубахах, расшитых узорами около шеи и на рукавах, и в разноцветных
сарафанах. Ќа шее у них звенели ожерельЯ из серебрЯных монет или зеленые и
синие бусы, у которых был какой-то особенно радостный вид. ЊужьЯ, братьЯ,
сыны протЯгивали им навстречу руки.
‘реди шума и радостной суеты воины вручали женам подарки. Ћдин
развернул перед возлюбленной вышитую грифонами материю, и она стыдливо
отворачивалась от подарка, как будто бы страшась той награды, которую от
нее потребуют. „ругой показывал жене шитые жемчугом греческие башмачки, и
жена с восхищением смотрела на них, сжимаЯ руки. Ќо не всем суждено было
вернутьсЯ. ‘таруха плакала, обнЯв голову руками. „олжно быть, сын ее
осталсЯ в ромейской земле. ЊолодаЯ женщина с лицом необыкновенной
нежности, увешаннаЯ бусами и монетами, заламывала руки, билась в рыданиЯх
на земле, а седоусый воин, хмурЯ брови, держал перед нею в руках меч
убитого мужа, его секиру, обшитую мехом шапку. ѓлЯдЯ на мать, дети кричали
и размазывали кулачками слезы. Ђ рЯдом другаЯ женщина прижимала к груди
высокого воина, и тот смеЯлсЯ и обнимал ее обезумевшую от счастьЯ,
растрепанную голову. „альше еще одна царапала лицо ногтЯми, срывала с себЯ
ожерельЯ.
Ћна сидела на берегу и точно на поле битвы, точно над милым телом сына
причитала:

’емный лес к земле клонитсЯ,
Ќикнут травы от жалости...

Ќо здесь магистр приблизилсЯ ко мне и со вздохом сказал:
- ‘коро расстанемсЯ с нашей голубкой навеки...
‚ порыве любви и радости женщины и быстроногие дети обогнали старцев,
которые с медлительной торжественностью спускались с горы с посохами в
руках, чтобы приветствовать кнЯзЯ по случаю его возвращениЯ. ќто были те
из кнЯжеских советников, которые из-за преклонного возраста не могли уйти
в поход. Ћни были в чистых белых одеЯниЯх, поверх которых некоторые
накинули синие или красные плащи, застегнутые на правом плече запоной. “
некоторых были серебрЯные бороды, у других длинные усы. ‘ большим
достоинством старцы приблизились к ‚ладимиру, обнимали и целовали его, как
сына, с отеческой любовью. Џотом с улыбкой смотрели на сестру василевса.
Ќо не падали перед нею ниц, так как этот народ полон гордости и ни перед
кем не склонЯет выю.

Љиев, представившийсЯ накануне нашему зрению в такой красоте, при
ближайшем ознакомлении оказалсЯ обыкновенным варварским городом с бедными
хижинами, наполовину вырытыми в земле и покрытыми тростником или соломой,
так как руссы усердно занимаютсЯ земледелием. ‚прочем, дома богатых людей
построены здесь из дерева, и особенно искусными плотниками у руссов
считаютсЯ жители Ќовгорода. Ћкошки в таких строениЯх скудны, небольших
размеров и обычно затЯнуты бычьим пузырем, пропускающим мало света, но
украшены наличниками, на которых резец изобразил птиц и зверей и
всевозможные узоры. Љак во всех северных городах, в Љиеве не знают
камнестроениЯ, потому что дерево в этой богатой лесами стране самый
удобный и дешевый строительный материал и жилища, построенные таким
способом, хорошо держат тепло, что очень важно, принимаЯ во внимание
суровый русский климат. ‡десь все делают из дерева - посуду и ложки, а
также возводЯт мосты и даже прокладывают мостовые и трубы длЯ воды и стока
нечистот. Ћднако на площади, которую называют Ѓабиным торжищем, стоит
посреди обширного двора кирпичное здание, с большой роскошью построенное
еще кнЯгиней Ћльгой, той самой архонтиссой, о которой писал Љонстантин
ЃагрЯнородный в книге о церемониЯх. Ќо, кажетсЯ, пока это единственное
каменное строение в городе, и даже христианскаЯ церковь, стоЯщаЯ под
горой, где мы помолились с ‹еонтием по приезде, построена из бревен, с
красивыми надстройками.
Ќа холмистых улицах Љиева дома построены в беспорЯдке, и каждый житель
селилсЯ так, как ему вздумалось, без общего плана. Ќекоторые жилища имеют
дымоходы, в других дым выходит наружу сквозь щели в соломенной крыше,
превращаЯ жилище в своего рода огромную курильницу. ’аким образом руссы
коптЯт подвешенные под стрехами куски говЯдины или медвежатины, жирных
гусей и пойманную в „непре рыбу. ђЯдом с жилищем за плетнем или загородкой
помещаютсЯ домашние животные. Ќа заре пастухи звонко играют на свирелЯх,
собираЯ скот, и выгонЯют коров и овец за городские ворота, где начинаютсЯ
превосходные луга.
Џо приезде в Љиев мы поселились с магистром ‹еонтием у „обрыни, в одном
из тех бревенчатых больших домов, которые руссы называют палатами, то есть
дворцами. Ќам отвели пахнущую деревом, опрЯтную горницу с зеленоватыми
стеклами в виде кружков в свинцовой оправе, с низенькой, обитой железом
дверью. ‚се убранство ее состоЯло из низкого, но широкого ложа с пышным
пуховиком и сшитым из беличьих шкурок покрывалом и деревЯнного стола на
четырех ножках. ‚ соседней светелке была приготовлена большаЯ чаша длЯ
умываниЯ, и во времЯ мытьЯ воду лила нам на руки из кувшина молодаЯ рабынЯ
с печальными глазами. Ќа спине у нее лежали две тугие черные косички.
‘ам хозЯин обитал в другом помещении, обставленном более богато и
увешанном дорогими персидскими коврами, с золотой и серебрЯной посудой на
столах. Џо всему было видно, что знатные руссы уже приобрели привычку к
роскоши и ценным вещам. ‚ доме „обрыни Я видел тЯжелые серебрЯные
подсвечники с восковыми свечами и в горницах часто курились аравийские
благовониЯ. …да у нашего хозЯина отличалась обилием. Ќо к пище подавали не
вино, которое здесь пьют только на пирах, а русский хлебный напиток,
сладковатый на вкус и приЯтно пощипывающий ноздри при питье. †ена „обрыни
была дороднаЯ, румЯнаЯ и светловолосаЯ женщина с золотым ожерельем на
очень белой шее. Ћба были рады, что Я изъЯснЯюсь на их Языке, и
непрестанно расспрашивали менЯ о том, как живут люди в других странах.
•озЯйку особенно интересовали одеЯниЯх наших лоратных патрикианок и
различные женские украшениЯ, а „обрынЯ больше любопытствовал относительно
торговли и военного дела, но тут Я остерегалсЯ сказать лишнее.
Ћднако мне пришлось побывать и в бедных хижинах, и Я имел неоднократно
случай наблюдать здесь бедность и недостаток пищи. ‘вое жилище небогатые
люди выкапывают прЯмо в земле, вынимаЯ также почву длЯ ступенек и скамей у
стены, и вырывают глубокие Ямы длЯ хранениЯ зерна и других продуктов. ‚ерх
своей хижины они строЯт из дерева или прутьев, обмазанных глиной, а крышу
покрывают соломой.
Ќа другое же утро, разбуженный свирелЯми пастухов, Я вышел из дому,
чтобы побродить по городу, и люди с любопытством смотрели на чужестранца,
и некоторые радушно приветствовали менЯ и желали доброго утра.
Џредварительно Я умылсЯ. Ћпустив длинные ресницы, все та же молодаЯ рабынЯ
лила мне воду на руки, и Я освежил лицо. Џотом девушка протЯнула мне
расшитое узорами полотенце. ЉраЯ его были украшены красными и синими
Џтицами по бокам широкого дерева. џ заметил, что у здешних людей есть
желание все свои вещи украсить узором или краской.
- Љак тебЯ зовут? - спросил Я рабыню.
- Ђзара.
џ понЯл, что так прозвали девушку хозЯева, когда ее привезли сюда после
какого-нибудь удачного похода в степи. џ сказал, что хочу есть, и она
принесла глинЯную чашу с молоком и кусок еще теплого пшеничного хлеба,
приЯтно пахнувшего подгоревшей мукой, и Я съел все это с большим
удовольствием.
‹еонтий еще спал, так как вчера налег на свинину за столом и всю ночь
страдал желудком, стонал и охал, а Я отправилсЯ в город, сгораЯ от
нетерпениЯ поскорее познакомитьсЯ со здешней жизнью.
ЋтправлЯЯ нас с ‹еонтием в далекое путешествие, василевс напомнил, что
нам надлежит не упускать никакого удобного случаЯ длЯ того, чтобы
разведать силы варваров, количество и способ изготовлениЯ у них оружиЯ и
получить прочие важные с военной точки зрениЯ сведениЯ. Џоэтому,
очутившись в городе, Я немедленно направилсЯ разыскивать кузницы и
домницы, в которых плавЯт металл. ‚ трактате "Ћ проводниках и лазутчиках"
подробно описываетсЯ, как надо собирать такие данные.
Њногое Я уже услышал от спутников во времЯ путешествиЯ по Ѓорисфену,
поэтому мне нетрудно было найти то, что менЯ интересовало. Џодобного рода
мастерские находЯтсЯ обычно у городских ворот, где в город въезжают возы и
конные путники и часто требуетсЯ кузнец, чтобы подковать конЯ или починить
повозку.
‚скоре Я действительно обнаружил около крепостного вала одну домницу.
Ћна была построена в закрытом помещении и, очевидно, принадлежала
сравнительно богатому человеку, потому что в его распорЯжении находилось
два помощника, из которых один, судЯ по всему, был рабского состоЯниЯ.
џ спустилсЯ по землЯным ступенькам в литейную и вежливо поздоровалсЯ.
•озЯин, занЯтый работой, повернул ко мне лицо и ответил:
- Ѓудь здоров и ты!
Ћдин из молодых помощников с любопытством рассматривал менЯ, а тот,
которого приходилось считать рабом по его жалкой одежде, все с тем же
ожесточением продолжал свой труд, беспрестанно и мерно разводЯ и сжимаЯ
рукоЯтки кузнечного меха. „омница была сделана из обожженной глины, в виде
закругленного наверху конуса, со стоками внизу длЯ отеканиЯ жидкого шлака.
Љак и везде это делаетсЯ, в такую печку закладывают слоЯми руду и
древесный уголь и силой мехов раздувают внутри большой огонь.
Љузнецам было не до менЯ. џ понЯл, что металл уже выплавлен и что
сейчас они приступЯт к выниманию железной крицы, и решил присутствовать
при этой операции. •озЯин взломал железным шестом верх печки и достал
оттуда клещами довольно большой кусок сплава, величиной с баранью голову,
а подручный не мешкаЯ положил эту крицу на наковальню, укрепленную на
огромном обрубке дерева, и стал бить по ней тЯжким молотом, наполнив
небольшое помещение железным грохотом и звоном.
џ все-таки спросил:
- ѓде же вы добываете руду?
•озЯин отер тыльной стороной руки пот со лба и неопределенно ответил:
- Ќа болоте, в папоротниках.
ироко улыбаЯсь, подручный добавил, оставив на минуту молот:
- ’ам, где медвежьи следы.
- ѓде зайцы и лисы бегают, - так же весело поЯснил хозЯин.
- Ђ правда ли, - спросил Я опЯть, - что руссы примешивают маленькие
куски металла в пищу длЯ гусей, и домашние птицы поглощают это месиво, и
Якобы в птичьих зобах металл обрабатываетсЯ таким образом, что приобретает
особую крепость и превращаетсЯ в чрезвычайно прочную сталь, из которой вы
куете свои знаменитые мечи?
•озЯин и подручный переглЯнулись.
- Њечи наши добрые, - уклончиво ответил старый кузнец, а подручный
рассмеЯлсЯ. ‚идимо, ни тот, ни другой не имели большой охоты открывать
свои тайны чужеземцу, догадавшись по моему выговору и одеЯнию, что перед
ними грек, и, может быть, даже приметив менЯ, когда мы вчера с кнЯзем
Явились в город.
‚сюду валЯлись лемехи, светцы, остроги, удила, секиры. ‡десь не только
добывали железо, но производили различные хозЯйственные изделиЯ. џ видел
потом русские мечи. Ћни двухсторонние и ничем не уступают прославленным
франкским, но имеют то преимущество, что поперечина на них опускаетсЯ с
обеих сторон, что дает возможность руке более свободно пользоватьсЯ
оружием, и Я подумал, что непременно надо будет сообщить об этой
подробности начальнику императорского арсенала.
Ќожны у русских мечей обычно сделаны из кожи или прочной материи,
набитой на деревЯнную основу, и богатые воины украшают их серебрЯными
наконечниками с красивыми узорами, изображающими прихотливые растениЯ или
зверей. ‚ одной из хижин Я наблюдал, как оружейник чинил такой меч. •ижина
его мало чем отличалась от других. ѓлинЯный пол и такие же стены, жалкое
оконце, очаг в углу, ручные жернова и еще кое-какие хозЯйственные
принадлежности и горшки. Ќо бросились в глаза многочисленные тигли, в
которых плавитсЯ металл, и каменные формы длЯ отливки различных женских
украшений. ’ут же лежал длинный меч в ножнах из зеленой персидской кожи,
покрытой серебрЯными блЯхами в виде звезд и розеток. ‡десь хозЯин работал
без помощников. Ќо около окошка сидела его дочь и, скромно опустив глаза,
вышивала убрус. џ посмотрел на узор. Ќа нем были все те же петухи по обеим
сторонам дерева и ладьи на море, изображенном волнистыми линиЯми. ‚ своих
сказках, или вот на таких узорах, или в песнЯх руссы часто вспоминают о
море, которое они неизменно называют синим. Њожет быть, девушкам, поющим
песни, рассказывали о нем молодые купцы и путники, побывавшие в
Љонстантинополе и •ерсонесе или в других греческих городах?
џ попробовал на ногте клинок и похвалил работу оружейника.
- ђусские мечи добрые, - сказал он ту же фразу, что и литейщик.
‚сюду встречали менЯ приветливо, если не были занЯты работой, и Я уже
неоднократно имел случай убедитьсЯ, что все это были сильные и
трудолюбивые люди. “меренный и даже холодный климат полнощных стран
благоприЯтствует крепости мышц, в то времЯ как обитатель юга более
отдыхает, чем трудитсЯ. ‡десь любЯт движение, плЯски и верховую езду.
ђуссы выносливы и быстры в передвижении и отличаютсЯ большой телесной
красотой. ‚ бою они не знают, что такое страх, и бросаютсЯ в самую гущу
врагов без всЯкой осторожности. €м также ничего не стоит подкрастьсЯ к
вражескому лагерю и взЯть неприЯтелей живьем. ‘ рабами они обращаютсЯ с
большой мЯгкостью и по истечении некоторого времени отпускают на свободу.
’еперь Я убедилсЯ, что и у руссов есть богатые и бедные; одни из них живут
во дворцах, а другие в жалких хижинах. “ них нет замков, и только в самое
последнее времЯ, рассказывали мне, богатые люди завели такие
приспособлениЯ, потому что опасаютсЯ за свои сокровища. ђусские жены и
девы славЯтсЯ целомудрием, и это засвидетельствовано рассказами многих
древних писателей.

Џервые дни по приезде в Љиев проходили в вынужденном безделье. Ќо Я
наблюдал, что в кнЯжеском дворце царила необыкновеннаЯ суета. Ћн стоит на
возвышенном месте и виден со всех сторон, и было заметно, что в ворота
широкого двора непрестанно входили и выходили плотники, несЯ длинные доски
на плечах, а рабы приносили лари, бочки и какие-то тюки. Њожет быть, Ђнна
устраивала и украшала свое новое жилище, где ей суждено было закончить
земные дни. џ частенько приходил на площадь перед дворцом, куда менЯ
влекла непоборимаЯ сила, и мне казалось иногда, что Я вижу в окне
мимолетный образ Џорфирогениты, но, вероЯтно, Я просто обманывал самого
себЯ. Љ кнЯзю нас с ‹еонтием не вызывали, а Ђнна как будто забыла о нашем
существовании, точно растаЯла в русском воздухе. Ћднако от „обрыни нам
хорошо было известно, что во дворце происходЯт важные совещаниЯ, на
которых присутствует рЯдом со своим супругом и Ђнна. ‘ам не знаю почему,
но мне было томительно и невообразимо грустно, когда Я представлЯл себе
Ђнну в этом совете, и Я был рад, когда однажды „обрынЯ сказал:
- ‡автра собираюсь в ЃудЯтин. ’ам опытные ловчие. Ћхота веселит сердце
мужа. ‚ будЯтинских займищах водЯтсЯ лисицы и лоси, а на воде бобры.
Џочему бы вам, друзьЯ, не поехать со мною?
‹еонтий со всЯкими благодарениЯми, которые он просил менЯ перевести
руссу точно, от поездки отказалсЯ, а Я с удовольствием отправилсЯ с
„обрыней и в сопровождении его вооруженных слуг на заманчивую охоту. Љак
выЯснилось во времЯ этого разговора, селение, куда мы направлЯлись,
принадлежало сестре „обрыни и матери ‚ладимира по имени Њалуша. ‚ свое
времЯ она была пленницей или рабыней у кнЯгини Ћльги и чем-то покорила
‘вЯтослава. „ругие же утверждают, что она происходила из рода того самого
древлЯнского кнЯзЯ Њала, город которого сожгла хитраЯ русскаЯ кнЯгинЯ. Ќо
когда Я уезжал, ‹еонтий отозвал менЯ в сторону и зашептал:
- ‘мотри, будь осторожен! ’ы едешь в дом, где господствуют темные силы.
Њне доподлинно известно от варЯгов, что мать кнЯзЯ чародейка.
- ЊенЯ охранит крест.
- Љрест - прибежище длЯ всЯкого христианина. Ќо не забывай, что в этих
темных лесах сильны демоны.
Ќаутро, когда еще только занималась за рекою зарЯ, мы сели на коней и
выехали шумною толпой из ворот бревенчатой городской башни, направлЯЯсь к
цели нашего путешествиЯ. “же приближалась осень. “тро было солнечное, но
прохладное, и над полЯми лежал ночной туман. Џо обеим сторонам дороги
далеко простирались сжатые нивы, и Я имел случай убедитьсЯ, что руссы
природные земледельцы. †нивье было покрыто скромными полевыми цветами - то
голубыми колокольчиками, то розовой повиликой, то мелкой ромашкой, - и на
нем паслись кое-где отары овец, вдруг передвигаЯсь с шорохом с одного
места на другое.
„орогой Я спросил „обрыню:
- Џочему вы не продаете пшеницу в •ерсонес?
- Џшеницу трудно вести через пороги. “ нас есть другие товары. Њеха и
воск. €ми выгоднее торговать.
„обрынЯ выражалсЯ короткими фразами, и по всему было видно, что это
очень властный и вспыльчивый человек, пользовавшийсЯ, говорЯт, некогда
большим влиЯнием на ‚ладимира, который не отличалсЯ храбростью, зато
обладал дальновидным умом и теперь прибрал к рукам даже этого неукротимого
человека.
Њы проехали мимо оврагов, поросших дубами, и спустились в долину,
однообразие которой нарушали только дубовые рощи и могильные холмы, на
вершине которых обычно стоЯли каменные статуи, сделанные очень грубо, но
производЯщие на путника большое впечатление своими резкими чертами и
выпученными глазами.
‚дали заголубели леса. „обрынЯ сказал мне, что там находЯтсЯ кнЯжеские
ловы. €ногда на пути попадались бедные селениЯ, пара волов, запрЯженных
Ярмом в неуклюжую повозку. ‚оздух отличаетсЯ здесь необыкновенной
прозрачностью.
Љогда мы переезжали вброд речку ‹ебедь и вода запенилась и зашумела под
конскими ногами, „обрынЯ показал рукой в сторону, и, взглЯнув туда, Я
различил в отдалении селение.
- Џредславино. ’ам живет ђогнеда.
’ак вот, оказываетсЯ, где жила эта женщина, о красоте которой говорили
даже в Љонстантинополе и, может быть, в ђиме. џ хорошо знал ее печальную
историю от руссов, с которыми совершил путешествие через пороги, и
почему-то испытывал жалость к этой гордой красавице, на голову которой
несчастьЯ сыпались, как из рога изобилиЯ.
‘олнце было уже довольно высоко над дубами, когда мы приехали в
ЃудЯтин, где „обрынЯ чувствовал себЯ господином. ќто был укрепленный
прочным бревенчатым частоколом замок с крепкими воротами в башенном
строении, напоминавшем воинское укрепление. Њы проехали с грохотом по
деревЯнному мосту и очутились на обширном дворе, в глубине которого
виднелсЯ дом с прихотливыми надстройками на крыше. ђЯдом стоЯла высокаЯ
башнЯ, может быть длЯ наблюдениЯ за тем, что творитсЯ на дороге и в
соседнем селе, где жили смерды, обрабатывавшие кнЯжеские полЯ. ’ут же были
расположены в беспорЯдке житницы и коровники, медуши и бани и еще какие-то
довольно жалкие строениЯ, в которых, очевидно, обитала челЯдь. “ ворот
никаких сторожей не оказалось, но на дворе к нам подбежал управитель,
одетый, как и все земледельцы, в домотканые штаны и длинную белую рубаху,
застегнутую у ворота. Ћн был в обуви, какую носЯт поселЯне, но в руке
держал палку. ‘реди оглушительного лаЯ псов, бросившихсЯ к нам со всех
сторон, управитель низким поклоном приветствовал господина, что менЯ
удивило, так как тут не очень любЯт гнуть спину.
- € ты здравствуй, - сказал „обрынЯ, остановив конЯ. - —то скажешь?
ѓлаза управителЯ выражали тревогу.
- Ќесчастье случилось!
- Ќесчастье? …сли бы меньше пил меда, то не было бы несчастьЯ!
- Ќочью захватили воров у скотницы.
- ‘колько их было?
- „вое.
- ђассказывай, кто!
- Ќеизвестные. Ћдного убили, а второй скрылсЯ.
џ знал, что по здешним законам в кнЯжеском владении вора можно
безнаказанно убить на месте преступлениЯ.
- Ђ еще что?
- “бежал холоп.
- Љакой холоп?
- ѓоразд.
- ђазбойник! - погрозил плетью в воздухе „обрынЯ.
џ не понЯл, кого он называл разбойником - скрывшегосЯ холопа или
управителЯ.
‚ доме Њалуши стоЯла какаЯ-то особеннаЯ тишина. Ќо на дворе уже
началась суета. џ видел, как поварихи бегали с ножами в руках за петухами,
улепетывавшими от них во всю прыть своих голенастых птичьих ног. ‚
ожидании обеда мы отправились с „обрыней осматривать хозЯйство. ‚сюду
пахло навозом, в загонах стоЯли коровы, свиньи и бараны, а в темных
конюшнЯх хрустели овсом кони и в темноте косили на нас лиловыми глазами.
‘обаки, утихомирившись, спокойно лежали на лужайке.
‡атем последовало посещение житниц, заваленных зерном, и пахучих медуш.
’ут готовили и хранили в кадЯх мед, весьма хмельной напиток. Ќо „обрынЯ,
изрЯдно хлебнув его из ковша, сказал, почмокав губами:
- Љрепче варите!
€ вытер рукавом рот.
Ќа дворе босоногаЯ девушка шла с кадушкой, полной серебристой рыбы.
“видев нас, она невинно-доверчиво улыбнулась. ‚ ее скучной жизни это было
событие, и она с любопытством оборачивалась на людей в красивых плащах.
Ѓлеснули ослепительные зубы. „евушка была очень хороша собой, круглолицаЯ
и с нежным румЯнцем на щеках.
„обрынЯ посмотрел вслед ее гибкой походке и спросил управителЯ:
- Љто она?
- Џотвора, дочь конюха Џуща.
- Џусть она после обеда придет постелить мне, - сказал „обрынЯ.
Љогда мы сидели в горнице и разговаривали и „обрынЯ рассказывал мне о
ђогнеде, пришел управитель и доложил, что смерды просЯт милости.
- Љто такие? - заранее нахмурил брови „обрынЯ.
- €з „убровы.
- —то им нужно?
- •отЯт видеть тебЯ.
„обрынЯ недовольно крЯкнул, поднЯл с кресла свое дородное тело и
направилсЯ на крыльцо, от нечего делать и Я пошел за ним.
Ќа дворе его дожидалась кучка поселЯн. Ѓелые полотнЯные рубахи с косой
застежкой на плече, такие же порты, на ногах обувь из лыка. Џочти у всех
косматые, нечесаные бороды, у других по неделе не бритые щеки. Ќекоторые
были в колпаках, другие простоволосые.
- Ќу, что скажете, труднички? - подбоченилсЯ „обрынЯ.
- Њилости просим у тебЯ, - покорно, но без раболепства сказал старший
из поселЯн. - Ќе можем уплатить долг. Џодожди до будущего года. ‘ам
знаешь, град побил ниву.
- ’огда отработать надо.
- Ћтработаем.
- ‚от и хорошо.
- †ито тебе будем молотить.
- ќто и мои холопы сделают. ‡емлю пахать будете.
ЏоселЯне опустили головы.
Ќо один из них, высокий и с копной непокорных рыжих волос, возразил:
- Ќе хочу на чужой земле за плугом ходить. ‹учше в разбойники уйти.
- ‘мотри, - сверкнул глазами „обрынЯ, - у моих конюхов длинные плети...
ѓоворить нам больше не о чем. „орЯдитесь с управителем. Ђ ты, рыжий, на
глаза мне больше не попадайсЯ!
Љогда мы снова вернулись в покои, все такие же безлюдные и наполненные
деревенской тишиной, „обрынЯ исчез, а Я из любопытства поднЯлсЯ по
деревЯнной скрипучей лесенке, чтобы посмотреть, что находитсЯ наверху. ’ам
оказалсЯ длинный переход, и одна дверь в нем была открыта. џ заглЯнул в
нее. ‚ горенке лежала на пуховом ложе длинноносаЯ старуха, с космами белых
волос и высохшаЯ, как лист пергамена в трактате о стихосложении. Ћна
лежала на куче красных и желтых подушек, положив на покрывало безжизненные
руки, и неподвижно смотрела прЯмо перед собой в одну точку, что-то шепча
по-старчески узким ртом. Ќа стенах висели пучки лекарственных трав, запах
которых чувствовалсЯ даже на пороге. џ догадалсЯ, что это была мать
‚ладимира, о которой народнаЯ молва передавала, что она занимаетсЯ
волшебством и водитсЯ с кудесниками. ’ак кончала в забвении свои дни
родительница гениального повелителЯ! ‘тараЯсь не производить шума, Я снова
спустилсЯ по лестнице.
“ ворот, озираЯсь по сторонам, золотоволосый отрок рассказывал мне о
Њалуше:
- ‚ молодости ходила по болотам и дубравам, собирала приворотные травы.
ѓоворЯт, это она своими чарами помогла сыну взЯть Љорсунь.
‡а обедом „обрынЯ, выпив большое количество меда, тоже
разоткровенничалсЯ и стал рассказывать семейные истории.
- ‚ те дни Я был посадником в Ќовгороде. ‘вЯтослав посадил џрополка в
Љиеве, Ћлегу дал древлЯнскую землю. ‚ладимиру ничего не хотел дать.
џ спросил, почему так плохо относилсЯ к своему сыну старый кнЯзь.
„обрынЯ уклончиво ответил:
- Ќе любил его. Ќо Я сказал новгородским мужам: "Џросите себе кнЯзем
‚ладимира". € они просили.
- € тогда он дал им сына в кнЯзьЯ?
- ‘казал: "Ѓерите".
џ представлЯл себе русского льва, которому были чужды всЯкие ухищрениЯ
и эта необыкновеннаЯ ловкость в государственных делах, способность видеть
за сто лет вперед, какой был наделен ‚ладимир, и Я понимал, что теперь
наступили иные времена. ’еперь мало было умениЯ вести воинов на смерть.
Џора легенд миновала. Ќа берегах Ѓорисфена и в далеком Ќовгороде родилось
русское государство.
Џосле обеда Я прилег отдохнуть, а вечером увидел, что за частоколом, на
лужайке, под стройными березами недалекой рощи, происходит какое-то
народное празднество. ’уда спешили из соседнего селениЯ юноши и девушки.
‘умрак уже падал на землю, и вдруг на лужайке заблестел огонь.
„обрынЯ в ответ на мои недоуменные вопросы сказал:
- €ли ты не знаешь, что сегоднЯ день жатвы?
Ќо Я не знал, что это за праздник.
- „евушки собираютсЯ с парнЯми, всю ночь водЯт хороводы и веселЯтсЯ.
„ействительно, до нас доносились звонкие девичьи голоса. „евушки пели:

ђадуйтесь, березы,
ђадуйтесь, белые,
Љ вам девушки идут,
Џироги несут...

џ выглЯнул в окно. Ќа лужайке, взЯвшись за руки, девушки медленно
водили хоровод вокруг костра, и на них смотрели молодые люди, точно
выбираЯ себе возлюбленную. „обрынЯ был чем-то недоволен, хмур, прекратил
разговор. Ђ Я решил посмотреть на эти игры, куда менЯ влекла сладостнаЯ
печаль. …е будили в моей душе девичьи голоса. ЋпЯть радостно звенело:

ђадуйтесь, девушки,
ђадуйтесь, красивые...

џ знал, что эти люди чтут Языческих богов, поклонЯютсЯ Џеруну и верЯт,
что во времЯ грозы он несетсЯ по небу в колеснице на огненных конЯх,
считают, что гром и есть грохот ее колес. ђуссы посвЯщают ему петухов,
возвещающих приход солнца, и дубы, которые он разит своими молниЯми. Ћни
украшают дубовые ветки вышитыми убрусами. Ѓог любви у них џрило, и вот,
оказываетсЯ, в честь этого бога солнца, любви и плодородиЯ они и
устраивали сегоднЯ игры и плЯски. ЌапоЯющаЯ землю дождем туча длЯ них
женское существо, питающее мир материнскими сосцами. Џерун соединЯетсЯ с
нею молнией, поэтому как огонь страшна любовь. Ћт подобных богов, по
мнению не просвещенных христианским учением людей, зависит погода, урожай
нив, счастье и благосостоЯние смертных. „обрынЯ объЯснил мне, что сегоднЯ
вечером решаютсЯ втайне многие брачные союзы. †атва была убрана, теперь
настало времЯ справлЯть свадьбы, как это в обычае делать после окончаниЯ
полевых работ у всех земледельческих народов.
Ќо вдруг песни умолкли. џ даже Явственно услышал женский плач. ‘омнений
быть не могло - песни сменились воплЯми. џ снова поспешил к воротам, у
которых здесь вечно толпились бездельники и лентЯи и могли рассказать мне,
что происходит на лужайке.
Љостер под березами догорал, оставленный девушками без всЯкого
вниманиЯ. Ћни уже не водили хороводы, а стоЯли кучками и о чем-то
оживленно переговаривались, припадаЯ друг к дружке головой на плечо.
Ќекоторые плакали, закрыв лицо рукавом вышитой рубашки. ‚се они были в
пестрых сарафанах, оставлЯвших открытыми пышные полотнЯные рукава.
- Џочему они плачут? - спросил Я какого-то человека, стоЯвшего у ворот,
может быть ночного сторожа, потому что в руках у него была крепкаЯ палка.
- Џотвора удавилась, - ответил он.
џ вспомнил милые девические глаза, которые сиЯли еще сегоднЯ утром, а к
вечеру погасли.

Ќезадолго до наступлениЯ сумерек прибыл гонец из Љиева, поспешно
привЯзал скакуна к железному кольцу, ввинченному в столетний дуб, росший
посреди двора, и ловко взбежал на крыльцо. ЊаленькаЯ, опушеннаЯ мехом
шапочка у гонца была лихо сдвинута на одно ухо и только каким-то чудом
держалась на голове. Ћн сообщил, что кнЯзь ‚ладимир завтра чуть свет
приезжает на охоту. —ас спустЯ, выпив ковш пенистого хлебного напитка,
посланец ускакал назад, в темноту наступающей ночи, и за его плечами плащ
развевалсЯ, как крыльЯ огромной птицы.
ЉнЯзь приехал на заре, в сопровождении друзей и охотников. ‘реди них
обращали на себЯ внимание два скандинавских Ярла, с трудом говорившие
по-русски. ЉнЯзь объЯснЯлсЯ с ними на их Языке. Ћхотники привели с собою
шесть борзых собак, присланных в подарок кнЯзю мусульманским эмиром из
далекого Ѓагдада. €х было отправлено десЯть, но четыре околели в пути. “
таких псов почти нет паха, зато необыкновенно мощнаЯ грудь и сердце
приспособлено длЯ неутомимого бега за зверем. „линные зЯбкие тела упруго
покачивались на длинных ногах, когда псари вели животных, и собачьи морды
были вытЯнуты вперед, как бы в поисках добычи.
‚ пути как-то случилось, что кнЯзь позвал менЯ. ќто было впервые, что Я
очутилсЯ с ним вместе не во времЯ переговоров, а в дружеской беседе. ЉнЯзь
расспрашивал менЯ по обыкновению руссов о василевсах, и о том, предаютсЯ
ли они с увлечением охоте, и каким образом охотЯтсЯ в нашей стране. џ
рассказал ему об охотничьей страсти Љонстантина, который часто
отправлЯетсЯ с прирученными барсами на диких ослов в окрестностЯх
Њесемврии. Ќо прибавил к этому, что ‚асилий, занЯтый ежечасно
государственными делами, не может посвЯщать времЯ охоте на зверей или птиц
и считает такое времЯпрепровождение пустым занЯтием.
- ’вой царь неправ, - сказал ‚ладимир. - Ћхота укреплЯет мышцы
человека. ‹овы дают меха, чтобы наполнить скотницу.
‘котницей у руссов называетсЯ государственнаЯ сокровищница, в которой
они хранЯт свои богатства, а богатство этой страны - меха.
Џотом речь зашла о Ярлах, ехавших позади. ЏомнЯ повеление василевса,
чтобы были принЯты меры длЯ приглашениЯ возможно большего количества
варЯгов на императорскую службу, Я спросил ‚ладимира, не будет ли он иметь
что-либо против, если Я переговорю в этом духе с Ярлами. ‚ладимир ответил
в Явном раздражении:
- ќто твое дело. џ в них не нуждаюсь. ‘егоднЯ они в Љиеве, завтра в
–арьграде, потом еще где-нибудь. “ менЯ теперь довольно своих воинов. Ђ с
варЯгами слишком много беспокойства. Њне нужны не разбойники, а люди,
которые просветили бы нас книжным учением. —ему доброму могут научить нас
эти бродЯги? Ђ между прочим, Я не видел людей более жадных до золота и
серебра, чем им подобные.
џ вспомнил некоторых этериархов и подумал, что он, пожалуй, не далек от
истины.
Џотом опЯть разговор перешел на Љонстантинополь, и ‚ладимир сказал, что
хотел бы повидать такой замечательный город.
- џ видел •ерсонес, и настанет день, когда наш город также будет
украшен каменными церквами и зданиЯми. Ќо сразу нельзЯ всего сделать.
- ‚асилевсы будут счастливы видеть тебЯ в своей столице.
- …сли они согласны принЯть менЯ как равного. Ђ дожидатьсЯ вместе с
просителЯми у ворот царского дворца Я не намерен. Њне рассказывала бабка о
ваших евнухах...
€оанн ѓеометр, бывший в те годы юным кандидатом, тоже говорил мне о
посещении Ћльгой ЉонстантинополЯ и о возмущении кнЯгини, когда ее
заставили прождать во дворце выхода василевса лишних полчаса.
’ак мы добрались до большой полЯны, на которой должна была произойти
охота. ‹овчие сказали нам, что олени скрывались в молодом дубнЯке. Ќе без
пререканий удалось в конце концов расставить охотников по своим местам.
Ћни были вооружены луками и стрелами. Џсари приготовились спустить собак.
Љогда был дан знак рогом, загонщики ответили трубными звуками и начали
выгонЯть из рощей зверей.
Ќе прошло и несколько минут, как на полЯну выскочило стадо оленей.
Џрекрасные животные остолбенели на мгновение, остановились как вкопанные,
повернув головы в нашу сторону, и потом рванулись, словно подхваченные
ветром, и понеслись по полЯне, через овраги и кустарник, ища спасениЯ от
страшной смерти.
Џсы с лаем кинулись за зверЯми, распластываЯсь по земле. ‚садники
помчались вслед за ними, и, увлеченный общим волнением, поскакал и Я, и
ветер свистел у менЯ в ушах, бил упруго в лицо, развевал плащ. Ћхотники
пускали в бегущих оленей стрелы, но они не настигали их.
Њожет быть, длЯ того, чтобы спасти свою подругу, один из оленей,
крупный самец с особенно ветвистыми рогами, вдруг метнулсЯ в сторону и
скрылсЯ в кустах. џ видел, что ‚ладимир повернул за ним, и так как Я в это
мгновение был ближе к нему, чем к другим, то тоже поскакал за старым
оленем.
…го рога мелькнули перед нами в листве. Њне показалось, что он
обернулсЯ и посмотрел на своих преследователей прекрасными и точно
обезумевшими от страха глазами. Њожно было различить его черную влажную
морду и трепетные ноздри. Ќо олень снова сделал огромный прыжок и
помчалсЯ, гордо закидываЯ голову, увенчанную царственными рогами.
’ак повторЯлось несколько раз. ‚ладимир и Я гнались за оленем, точно
зачарованные. Ќе рассуждаЯ, не отдаваЯ себе отчета, что едва ли наши кони
смогут загнать до последнего вздоха это легкое, как зефир, животное, мы
неслись по рытвинам и Ямам, мимо деревьев, ветви которых хлестали нас по
лицу, преодолеваЯ вместе с конЯми все препЯтствиЯ, возникавшие на пути, и
Я, летЯ за зверем, в каком-то восторге произносил вслух имЯ Ђнны.
Ћлень все так же грациозно и легко вел нас дальше и дальше, и казалось
чудесным, что эти тонкие ноги, вдруг выброшенные в молниеносном движении в
воздух, могут выдержать такое страшное напрЯжение.
џ мчалсЯ за ним и шептал:
- Ђнна! Ђнна!
Ќаши кони стали уставать и уже не с такой легкостью перескакивали через
поваленные бурей деревьЯ или колючий кустарник. € вот мы с досадой
увидели, что упускаем добычу.
Ћлень ушел. Љогда мы понЯли, что более нет смысла мучить коней, мы
остановились. ‘ железных удил на землю падала хлопьЯми желтоватаЯ пена, и
конские бока стали темными от пота. ‚ладимир был крайне недоволен
случившимсЯ. Њожет быть, он надеЯлсЯ похвастать перед Ђнной своей
охотничьей удачей? Њы прислушались. Ќекоторое времЯ был слышен отдаленный
лай собак, потом все затихло. ‚округ стоЯла торжественнаЯ тишина.
Њесто было глухое. ‘реди пустынных и диких полей, на которых увЯдала
осеннЯЯ трава, кое-где высились вековые дубы. …ще дальше начинались рощи.
Ќа горизонте синел лес. Ќигде не было видно ни жильЯ, ни стад, ни
всадников. Ќо вдруг за дубами послышались звуки рога. Њы повернули коней и
поехали в ту сторону.
‚ладимир, мрачный и молчаливый, ехал впереди на своем любимом вороном
коне, шедшем легко, но уже не изгибавшем гордо лебединую шею. “ кнЯзЯ
висел на бедре меч - на тот случай, если пришлось бы прикончить
затравленного зверЯ. Њожет быть, были у него и какие-нибудь другие причины
не расставатьсЯ с оружием. џ заметил, что рукоЯтка меча украшена Яхонтом
величиной с голубиное Яйцо. Џри мне тоже был меч, так как Я толком не
знал, с какими зверЯми нам придетсЯ иметь дело на охоте. …хать двум
всадникам рЯдом по узкой тропинке, шедшей среди дубов, было неудобно, хотЯ
по своему положению Я не мог бы этого сделать и на широкой дороге.
‘олнце уже склонЯлось к закату. “влекшись преследованием зверЯ, мы
забыли обо всем на свете, а теперь мне смертельно захотелось пить.
Ќеобходимо было найти ручей, но никаких признаков воды поблизости не было.
Ћставалось скорее соединитьсЯ с охотниками, так как отроки привезли на
охоту кувшины с медом и водой. ‡вуки рогов раздавались все в том же
направлении. Ќо длЯ того, чтобы поспешить на эти призывы, необходимо было
пересечь дубовую рощу, возникшую на нашем пути, и мы углубились в мир
бесшумных и как бы застывших в созерцании высоких и ветвистых деревьев.
ѓде-то печально стонала леснаЯ горлинка. ‚оздух был здесь упоительный.
Џахло грибной сыростью. €ногда до нас долетало благоухание того цветка,
который руссы называют ночной красавицей. Ћт этого запаха слегка кружилась
голова. Џорой солнце радужно поблескивало на лесной паутинке. €ногда Я
видел под дубом грибы, из которых в дни моего детства покойнаЯ мать варила
такую вкусную похлебку.
Њы ехали некоторое времЯ молча, по-прежнему кнЯзь впереди, а Я за ним,
и прислушивались, не журчит ли где лесной ручеек. ‘праведливость требует
заметить, что воду искал главным образом Я, так как эти люди, от кнЯзЯ до
последнего воина, отличаютсЯ необыкновенной выносливостью и легко
переносЯт всЯкого рода лишениЯ. ѓубы у кнЯзЯ пересохли, иногда он невольно
облизывал их Языком, но когда Я жаловалсЯ на огненную жажду, отвечал мне
равнодушным взглЯдом.
‚ голове у менЯ мешались самые разнообразные мысли, в которых на
мгновение возникал, образ Ђнны и вновь исчезал. џ думал то о ее будущей
судьбе, то о предстоЯщем возвращении к василевсу и еще о многом другом.
Ћднако мне в голову не приходило, что ‚ладимир был в этот час в моей
власти, если бы Я захотел убить его. „аже было странно, что этот, такой
осторожный и предусмотрительный человек решилсЯ пуститьсЯ в путь в
обществе чужестранца, без преданных телохранителей. ‚прочем, все произошло
случайно, и, кроме того, откуда он мог знать, что в моем сердце его имЯ
тесно переплелось с именем Ђнны?
„альнейшее совершилось в течение каких-то мгновений. ‚друг огромный
зверь молниеносно упал с придорожного дуба на круп кнЯжеского конЯ и
когтистой лапой вцепилсЯ в плащ ‚ладимира. Љонь поднЯлсЯ на дыбы, и Я
увидел повернутое назад лицо кнЯзЯ, искаженное от страха. Ћн изо всех сил
натЯнул поводьЯ и удержалсЯ на коне, сжимаЯ его бока ногами, но не успел
обнажить меч, висевший под плащом, и зверь уже готов был вцепитьсЯ ему в
шею. Ќо в это же мгновениЯ Я выхватил меч и поразил зверЯ, не помедлив ни
одной секунды и без всЯкого размышлениЯ. Љ счастью, Я был близко от
кнЯжеского конЯ, и мне не надо было тратить времЯ на то, чтобы
приблизитьсЯ к нему.
џ едва не поранил кнЯзЯ. ‡верь, рыжий, косматый, со странными
кисточками волос на ушах и с чудовищными усами, получил удар мечом и
бессильно повис, судорожно цеплЯЯсь одной лапой за плащ, а другой за
расшитый золотыми лозами бархатный чепрак, и потом рухнул на землю. Џлащ
был разорван, и такаЯ же участь постигла и драгоценный чепрак, но кнЯзь
осталсЯ невредимым, и его конь уже снова стоЯл на четырех ногах, дрожа
всем своим прекрасным телом и косЯ глаза на поверженного хищника.
Љак Я сказал, на все понадобилось только несколько мгновений. € когда
они пролетели, как стрела, мы посмотрели, тЯжело дыша, друг на друга и
после этого на зверЯ:
- ђысь! - сказал кнЯзь.
Ћт волнениЯ рот у него был судорожно перекошен. Ќо, видимо, кнЯзь не
считал нужным благодарить менЯ за спасение, уже почитаЯ себЯ отмеченным
перстом божьим. ђазве не долг каждого смертного охранЯть помазанников?
Ћднако он слез с конЯ, улыбнулсЯ мне и подошел к лежащему зверю. …го конь,
которого он держал на поводу, перебирал в крайнем возбуждении стройными
ногами, точно собиралсЯ совершить стремительный прыжок в пространство. Њой
серый в Яблоках только насторожил уши, - очевидно, это был боевой конь,
видавший виды.
- ђысь! - повторил кнЯзь, внимательно рассматриваЯ тушу зверЯ,
показывавшего в бесстыдной позе свое белое пушистое брюхо.
‡верь был почти таким же огромным, как барс. Њожно было считать от
головы до хвоста по меньшей мере шесть локтей. ‚сЯ морда его была в крови,
и от этого особенно хищными казались клыкастые зубы. Ќе имеЯ желаниЯ
замарать свою нарЯдную одежду и почитаЯ неприличным нагрузить добычу на
конЯ гостЯ, ‚ладимир произнес, снова улыбнувшись мне:
- Џришлем за ним отроков. Џоедем, патрикий! ’ы спас мне жизнь! ‘мотри,
что сталось с моим корзном.
џ был тоже взволнован происшедшим, и мое сердце все еще стучало, как
молот. ‚едь не каждый день происходЯт подобные вещи. Ќо, может быть, не
следовало бы в наше времЯ, когда человеческаЯ жизнь стала такой дешевой,
преувеличивать значение моего подвига.
Њы снова поехали по тропинке. џ уже вложил меч в ножны, и теперь другие
мысли приходили мне в голову. Ђ что, думал Я, если бы помедлить одну лишь
секунду? ‡верь вцепилсЯ бы в горло кнЯзЯ и прокусил его, и конь понес бы
всадника, разбиваЯ тело о дубы, и все было бы кончено, и никогда рука
‚ладимира не коснулась бы Ђнны... ‘пасло кнЯзЯ то обстоЯтельство, что
зверь не рассчитал прыжка и запуталсЯ когтЯми в прочной материи. ’олько
это дало мне возможность в мгновение ока обнажить меч, замахнутьсЯ и
нанести удар. Џоистине Я мог считать себЯ спасителем кнЯзЯ. Ќо мои чувства
и мое отношение к нему и Ђнне были такими сложными, так же как и моЯ
ответственность перед сестрой василевса, что Я не мог еще сообразить,
правильно ли Я поступил. —то скажет благочестивый, когда ему станет
известно, что Я спас от смерти ‚ладимира, разорителЯ ромейской славы? Ќо
разве он не был теперь супругом Ђнны? ‚о всЯком случае, Я знал, что иначе
поступить не мог. Љак бы в ответ на мои мысли кнЯзь обернулсЯ еще раз ко
мне, лицо его озарилось очаровательной улыбкой, котораЯ одинаково пленЯла
женщин и суровых мужей, и сказал:
- Ђ неплохо ты ударил его, друг! џ у тебЯ в долгу.
џ поспешил изобразить на своем лице полное достоинства спокойствие,
означавшее, что никакой благодарности в данном случае не требуетсЯ. Њы
были вместе на охоте, одинаково подвергались опасности, и Я тоже мог
очутитьсЯ в его положении, и Я был уверен, что кнЯзь тоже спас бы менЯ от
разъЯренного медведЯ или лютого барса. €ли смотрел бы, как Я погибаю, и не
пришел мне на помощь? ќтот правитель был полон длЯ менЯ загадок. „аже длЯ
малонаблюдательного человека было видно, что варварские навыки, жестокость
и необузданное женолюбие перемешались в нем со стремлением к великому. Ђ
как Ясно он смотрел в грЯдущее! Џомню, как во времЯ пути он сказал:
- ‘ –арьградом, с ђимом, с лЯхами, моравами или немцами мы договоримсЯ.
Ђ пока нам надо оградить наши нивы от кочевников. ‚от задача на многие
годы!
€ „обрынЯ, ехавший с другой стороны кнЯзЯ, подтвердил:
- ’ы сказал как мудрый правитель. Ќаши нивы обширны. Џусть спокойно
трудитсЯ на них смерд и несет пшеницу в наши житницы. ‡а это мы охраним
его от врагов.
џ вспоминаю, с каким вниманием рассматривал кнЯзь в •ерсонесе зданиЯ и
каменные храмы, статуи и мозаику, точно примеривал все это длЯ своей
столицы. “ него был врожденный вкус к прекрасным вещам. ѓлЯдЯ на квадригу
императора ”еодосиЯ, он покачал головой.
- ‹етЯт, как живые. € это запечатлела рука художника на вечные времена!
Ћстаток пути мы ехали молча. ‡вуки рогов приближались. ‚идимо, охотники
были обеспокоены отсутствием кнЯзЯ и разыскали нас в дубовой роще. Љогда
мы выехали из дубов на полЯну, то перед нами вдруг открылсЯ охотничий
лагерь. ’ам пылали костры, на которых жарили туши убитых зверей, лежали
уложенные в рЯд олени, вепри, дикие косули, зайцы и гуси. Љони были
привЯзаны к деревьЯм или вбитым в землю кольЯм.
‹юди вскочили с лужайки, где отдыхали от охотничьих трудов, и смотрели
на нас с тревогой и недоумением, видЯ разорванный плащ на кнЯзе. „обрынЯ,
сидевший на коне, помчалсЯ нам навстречу.
- ЉнЯже, - спросил он, осаживаЯ конЯ, - что с тобою приключилось? €ли
ты с конЯ упал? Љто тебе разорвал корзно? ‚ роще, видимо, еще продолжали
нас разыскивать, потому что там не умолкали глухие звуки рогов.
- Џить! - произнес кнЯзь одно только слово.
„обрынЯ крикнул отрокам, и двое из них побежали за водой, хранившейсЯ в
глинЯном кувшине в прохладном месте, под развесистой рЯбиной, уже покрытой
красными Ягодами.
“толив жажду, кнЯзь протЯнул сосуд мне. Џотом сказал, вытираЯ светлые
усы рукой:
- …сли бы не патрикий, мне было бы плохо.
- € чепрак разорван! - изумлЯлсЯ „обрынЯ.
- ђысь бросилась на менЯ с дуба. Ќо патрикий поразил ее мечом.
Ћтроки смотрели на нас широко раскрытыми глазами.
ЋбращаЯсь ко мне, ‚ладимир сказал:
- Љогда мы возвратимсЯ в город - лучший мех тебе, и в серебрЯных ножнах
меч, и конь, и золотаЯ чаша. ‚сегда пей из нее за мое здоровье.
џ, как приличествует в подобных случаЯх и ни на минуту не забываЯ, что
передо мною супруг Ђнны, данный ей волей небес, поклонилсЯ придворным
поклоном, касаЯсь рукою земли, и благодарил в немногих словах за щедрую
награду.
’урьи рога уже были полны пенного меда, который не казалсЯ мне теперь
варварским напитком, так как веселит человеческое сердце. Ќет ничего
приЯтнее, как вкусить зажаренного на вертеле под открытым небом мЯса,
когда усталость и свежий воздух служат лучшей приправой длЯ пищи. ‚прочем,
ловчие оказались неплохими кухарЯми, и мЯсо было сочным и чрезвычайно
нежным на вкус. Њы сидели на разостланном ковре и насыщались. Ќи на минуту
не умолкали разговоры и рассказы о сраженных оленЯх. ЉнЯзь был весел,
любезен и говорил мне лестные слова, а у менЯ, как обычно это бывает от
хмелЯ у людей, которые редко держат в руках чашу с вином, родилась опЯть
неисторжимаЯ, но приЯтнаЯ грусть. „обрынЯ обнажил мой меч, примерил его в
руке и похвалил дамасский черный клинок, хотЯ сказал, что длЯ него он
слишком легок. ‘квозь винные пары, которые очень быстро овладели усталым
телом, Я видел перед собой Ђнну, и мне казалось, что она благодарила менЯ
за спасение супруга. ђазве могло быть иначе? Ќе раб ли Я ее до конца своих
дней?
Џоев, мы отправились в обратный путь, и позади отроки везли добычу
охоты - вепрей и оленей. Ќа свежесрубленном шесте покачивалась туша рыси,
привЯзаннаЯ за передние и задние лапы. ЉлыкастаЯ морда трагически повисла,
и капельки крови падали иногда из разверстой пасти на дорогу. џ попросил
кнЯзЯ, чтобы он позволил мне увезти эту шкуру в Љонстантинополь.

‚ечером, едва Я вернулсЯ домой и хотел прилечь, чтобы отдохнуть после
всего, что пережил в тот день, и еще раз перебрать в памЯти все
подробности сцены под дубами, как ЯвилсЯ золотоволосый кнЯжеский отрок и,
сверкаЯ белыми зубами, объЯвил, что кнЯзь зовет греков на пир. ‹еонтий
закрЯхтел и стал жаловатьсЯ на недуги, но все-таки решил облачатьсЯ и
надел поверх домашнего хитона магистерский серебрЯный скарамангий и
красный плащ. џ тоже набросил на плечи присвоенную моему званию друнгариЯ
царских кораблей черную хламиду с вышитым на ней золотым орлом, красотой
которой Я некогда так гордилсЯ, а с летами понЯл, что блистающаЯ
украшениЯми одежда часто скрывает под собою печаль, душевную
неудовлетворенность и сомнениЯ. ’ак было теперь и со мной. ‚прочем, нам
ничего не оставалось, как поспешить на пир, потому что всем был известен
вспыльчивый и не терпЯщий возражений характер русского кнЯзЯ.
‚ тот вечер Я впервые побывал в кнЯжеском доме. Љонечно, по сравнению с
Ѓольшим константинопольским дворцом он представлЯл собою довольно скромное
здание, но возвышалсЯ среди хижин, как некий храм. ‚ первом зале, в
котором мы очутились, довольно обширном и украшенном фресками,
изображавшими всадников и охотников на туров и медведей, находились
кнЯжеские мечники, несшие охранную службу. Ћсобого вниманиЯ они на нас не
обратили, так как были занЯты рассматриванием какого-то меча, но один из
них охотно показал, как пройти в пиршественную залу. Ћна была значительно
больше первой, потолок ее поддерживалсЯ двумЯ рЯдами деревЯнных столбов, а
все стены покрыты прихотливой резьбой по дереву. Ћсвещение составлЯли
многочисленные свечи в железных паникадилах под потолком и факелы в углах,
стоЯвшие в светцах.
Ћдин стол находилсЯ на некотором возвышении, очевидно предназначенный
длЯ кнЯзЯ и его супруги, а три другие - внизу. ‡а ними уже сидели люди, а
другие гости все времЯ входили в залу, и среди этой шумной толпы суетились
отроки, заканчиваЯ приготовлениЯ к пиру. Ќа полу была набросана пшеничнаЯ
солома, тихо шуршавшаЯ под ногами, что придавало зале сельский вид. ’ак
было и на пиру в •ерсонесе, потому что таков обычай в северных странах.
Ќикого за кнЯжеским столом еще не было. џ спрашивал себЯ с волнением,
увижу ли сегоднЯ Ђнну.
‚се было просто вокруг: украшенные резьбой деревЯнные стены, накрытые
грубыми скатертЯми столы и длинные скамьи. Ћтроки ходили между ними и со
звоном ставили одну за другой тЯжелые серебрЯные чаши. Ќо, очевидно, и в
этом уже было новшество, потому что какой-то седоусый воин ворчал:
- ђаньше было просто. Џировали как братьЯ. ’еперь кнЯжеский стол в
стороне. Џосуда всЯкаЯ! Џриходилось мне бывать в –арьграде. ќто все оттуда
идет. ѓде кнЯзь?
Џриглашенные рассаживались на скамьЯх, стараЯсь сесть поближе к
кнЯжескому столу.
- Џодожди, скоро придет с царицей, - успокоил его один из них.
Ђнну здесь все называли царицей, а к новому титулу своего кнЯзЯ еще не
привыкли. Ќо, получив звание кесарЯ во времЯ бракосочетаниЯ, ‚ладимир стал
также называть себЯ царем, что было равно императорскому титулу и ЯвлЯлось
Явным нарушением самых основных положений ‘вЯщенного дворца. Ќо что мы
могли сделать с этими варварами, которые не признавали никаких традиций и
забавлЯлись титулами и инсигниЯми, как детскими игрушками?
џ подумал, что, может быть, и Ђнна старалась научить мужа ромейскому
этикету и придать жизни в киевском дворце некоторое благолепие. ЉажетсЯ, Я
не ошибалсЯ.
Ќекоторых из руссов, сидевших за столами, Я знал еще по •ерсонесу или
по совместному путешествию через пороги. Ќо вокруг менЯ было много и
незнакомых лиц, кнЯжеских мужей и старцев, не принимавших участиЯ в походе
на •ерсонес. ’ут собрались военачальники, мечники, вирники, кнЯжеские
дружинники. Ћдному было доверено хранение кнЯжеской печати, другой ведал
кнЯжескими конЯми, третий собирал мыто на торжище. ђЯдом со мной сидел
человек, в котором Я не мог не признать вкусившего от просвещениЯ. ‚
ожидании начала пира он первый обратилсЯ ко мне с каким-то вопросом, и Я
узнал, что это врач ‚ладимира, по имени €ванец ‘мер, изучавший медицину у
арабов и армЯн, родом половчанин. Њне везло на таких людей. …ще раз Я
встретил на своем жизненном пути человека, который много путешествовал,
бывал в €ерусалиме и Ђнтиохии, жил одно времЯ в Ђлександрии. Џопал он туда
чуть ли не по поручению кнЯзЯ ‚ладимира, который отличаетсЯ необыкновенным
любопытством и посылает всюду, в ђим и в Ѓагдад, своих людей, чтобы узнать
из их рассказов, как живут там люди. ‡а столом кнЯзЯ вообще сидело немало
иноземцев, торговых людей всЯкого рода и бродЯг. ’ак оно и должно было
быть в этом городе, где перекрещиваютсЯ торговые пути и куда со всех
сторон стекаютсЯ путешественники и наемники. ‘реди них Я узнал Ярла
‘игурда, сына ќрика, и его племЯнника Ћлафа, с которыми встретилсЯ на
охоте. Ѓыли тут и другие скандинавы, искатели золота и удачи в стране
руссов.
‚ зале было шумно от разговоров и смеха. Џотрескивали в паникадилах
восковые свечи. Џрисутствующие выражали нетерпение. Ќаконец ЯвилсЯ
„обрынЯ, и его засыпали вопросами. ѓде кнЯзь и царица? Џочему не начинают
пир? Џочему не подают вино? ‹юди кричали, что у них уже пересохло в горле.
„обрынЯ заЯвил, что кнЯзь сейчас поЯвитсЯ. „ействительно, вскоре вышел к
гостЯм и ‚ладимир. Ћн надел на этот раз лазоревый скарамангий и пурпурную,
вышитую жемчугом хламиду. Ћднако диадемы на его голове не было. ‡а ним
шествовала с большим достоинством Ђнна, в серебрЯном парчовом нарЯде,
опоЯсаннаЯ лором, но тоже без диадемы, простоволосаЯ, со сложной
прической, украшенной жемчужными нитЯми. Џотом мы увидели Ђнастаса в
епископском домашнем облачении, с множеством маленьких пуговиц на черном
длинном одеЯнии, и за ним пЯть или шесть приближенных женщин Ђнны, из
которых одна носила звание магистриссы, а две были лоратными
патрикианками. ‘ ними сел за стол „обрынЯ.
Њы с ‹еонтием встали, когда поЯвились ‚ладимир и Ђнна, и остальные
невольно последовали нашему примеру, хотЯ такое здесь, видимо, было не в
обычае. Ќо это выражение почтениЯ Явно понравилось Ђнне, потому что она
окинула пиршественную залу благосклонным взором, и мне показалось, что на
мгновение ее глаза остановились на мне. „обрынЯ велел, чтобы отроки начали
разносить Яства и питиЯ.
Љак всегда в таких случаЯх у руссов, столы были завалены мЯсом домашних
и диких животных. Ќа вчерашней охоте „обрынЯ затравил двух вепрей, отроки
- нескольких зайцев, а другие убили стрелами множество уток и гусей. Џища
была обильно приправлена перцем и какими-то ароматическими травами,
растущими на здешних полЯх. ‡а столом много пили из серебрЯных чаш и
окованных серебром турьих рогов, которые невозможно поставить на стол и
поэтому приходилось выпивать до конца, если человек не хотел обидеть
угощающего. Ќадо было проЯвлЯть очень много ловкости и лукавства, чтобы
уклонЯтьсЯ от этих потоков хмелЯ. ‹еонтий, человек скупой, даже скаредный,
не прочь был на чужих пирах съесть и выпить лишнее и потом хворал. џ
старалсЯ незаметно выливать вино, чтобы не опьЯнеть и не потерЯть Ясность
мысли и твердость воли, так как состЯзатьсЯ с руссами в этом предприЯтии
мне было не под силу.
“крадкой Я наблюдал за Ђнной. Џорфирогенита держала себЯ за столом с
большим достоинством, но Я заметил, что порой она улыбалась застенчиво
‚ладимиру и даже пыталась иногда коснутьсЯ его руки. —то же! Ћчевидно,
судьба ей ниспослала счастье! Џусть радуетсЯ и долго живет на земле!
ЊенЯ удивило, что на пиру было и несколько русских женщин. Ќекоторые
пришли во дворец со своими женами, брЯцающими ожерельЯми из золотых и
серебрЯных монет, а молодые воины кое-где сидели парами с девушками из
знатных семейств и, что менЯ особенно поразило, пили с ними из одной чаши.
‹юди ели в большом количестве мЯсо, отроки едва успевали наливать мед.
Џовсюду слышались веселые разговоры, шутки и смех. Џирующие часто
поднимали роги с приветствиЯми, обращенными к кнЯзю и Ђнне, пили за их
здоровье.
‹еонтий, уже совсем упившийсЯ вином, шептал мне:
- ђазве это христианский пир? Њногие из сидЯщих с нами христиане, но
что-то не слышно здесь благочестивых разговоров. ‘ам пресвитер Ђнастас
пьет вино, чревоугодничает и смеетсЯ вместе со всеми.
- Ђ ты?
- —то Я? џ - великий грешник.
- Ћн тоже грешник.
- Ќа Ђнастасе свЯщеннический сан.
Ќо странно - руссы, принимавшие свЯтое крещение, действительно
оставались такими же, как и раньше. Ћни по-прежнему любили мед, веселье,
музыку. ‹еонтий меда не пил, но когда отроки разносили вино, неизменно
подставлЯл чашу. Ћн не мог успокоитьсЯ:
- €ли взглЯни - вот юноша и девушка пьют из одной чаши. ђазве это
благопристойно? ђазве не требует самое обыкновенное благоприличие, чтобы
девица не посещала такие пиры?
‚прочем, женщины, которых Я видел вокруг себЯ, не походили на тех
девушек, что водили хороводы в ЃудЯтине и стыдливо закрывали лицо рукавом
вышитой рубашки, когда Я приближалсЯ к ним, чтобы посмотреть на их уборы.
‚ этом обществе жены знатных воинов чувствовали себЯ полноправными с
мужчинами, пили вино и принимали участие в шутках и разговорах. €х мужьЯ,
дружинники, как здесь называют приближенных воинов кнЯзЯ, отличаютсЯ
большой надменностью и за малейшее оскорбление готовы ударить соседа
чашей, рогом, даже мечом. “дар меча плашмЯ считаетсЯ здесь самым страшным
оскорблением, и за него провинившийсЯ платит по приговору кнЯзЯ двенадцать
гривен. ќто - огромное количество серебра, из которого можно сделать
паникадило.
Њой сосед, врач, училсЯ в далекой Ѓухаре, а также в Ђни - знаменитом
армЯнском городе, который он мне очень хвалил.
- ѓород стоит на реке Ђрпач, недалеко от горы Ђрарат. ’ам, как тебе
известно, остановилсЯ Ќоев ковчег после потопа. ЂрмЯнского царЯ зовут
Ђшот. Ћн построил в Ђни великолепный дворец, много общественных зданий и
церквей и обнес город каменной стеною...
Ќо Я слушал рассеЯнно. Њои взоры неизменно обращались к Ђнне. Ћна
милостиво разговаривала с приближенными женщинами, ела и пила и,
по-видимому, чувствовала себЯ на новом месте превосходно. Љакое ей было
дело, что у ее ног лежал человек, исполненный безнадежного поклонениЯ! „а
она, вероЯтно, и забыла уже о нашем разговоре на корабле, когда Я в своем
безумии предложил ей бежать к иверам, или почла менЯ за безумца. Љак Я уже
сказал, Я сам содрогалсЯ всегда при одном воспоминании о том утре.
‚рач показал мне на одного воина, которого звали џном, и рассказал его
историю:
- ђуссы много воюют с печенегами. Ћни строЯт города по реке ’рубежу и
реке ‘уле, чтобы защититьсЯ от неожиданных нападений кочевников. “ богатых
руссов огромные имениЯ, и они хотЯт спокойно собирать урожай. Ћднажды
поЯвились печенеги...
Њне и в голову не приходило, что „обрынЯ, этот жестокий и надменный
человек, великолепно играет на гуслЯх, как руссы называют арфу. …е
положили перед ним на столе, и он вдруг стал перебирать струны, и
присутствующие просили его петь, но „обрынЯ медлил выполнить их желание и
только перебирал струны, и под эту музыку врач рассказывал мне:
- Ћднажды пришли печенеги. Џеченежский великан выехал перед строем и
стал вызывать на единоборство какого-нибудь русского великана. Ќо такого
не оказалось. Џеченег уехал, дав сроку до завтра. ‚ладимир был огорчен.
‚ечером ЯвилсЯ к нему один старый воин и сказал: "џ вышел в поле с
четырьмЯ сыновьЯми, а самый юный осталсЯ дома. Ћн у менЯ кожемЯка. ‘
детских лет никто не может одолеть его. Љак-то в сердцах на менЯ сын
разорвал руками толстую воловью кожу. Џовели ему боротьсЯ с печенегом".
„обрынЯ по-прежнему перебирал струны, и они звенели, то уподоблЯЯсь
ручейку, текущему по камушкам, то звучали томительно.
- €спытали юношу, - рассказывал €ванец ‘мер. - „икого быка,
обезумевшего от раскаленного железа, џн схватил за бок, когда животное
бежало мимо, и вырвал у него кусок мЯса с кожей!
џ с изумлением посмотрел на скромного на вид воина, который в эту
минуту спокойно пил из чаши вино.
- Ќа другое утро печенег рассмеЯлсЯ, увидев невысокого ростом русса. ’ы
сам видишь - ничего примечательного в его наружности нет. Ќо это были
новые „авид и ѓолиаф.
- € что же?
- ђусс сдавил печенега и мертвым ударил его о землю.
‚идно было, как под рубахой у џна переливались железные мышцы.
- Ќу как там у вас, на ’рубеже? - крикнул ему белобородый старик,
раскрасневшийсЯ от вина.
- ‘тоит тишина, - ответил џн.
- Ђ помнишь, как мы рубились с печенегами под Ѓелгородом?
- Џомню, - ответил џн. - ‘лавное было времЯ.
- ђуссы не только строЯт города, - поЯснил мне врач, - но и выходЯт
далеко в степь встречать кочевников. ‚ степЯх важное значение имеет
быстрота передвижениЯ. Џоэтому руссы создали легкую конницу, вооруженную
саблЯми. …сли они настигают печенегов, происходит сеча, и тогда горько
плачут по убитым печенежские и русские жены.
- Ђ помнишь, џн, как мы печенегов в Ѓелгороде перехитрили?
- Џомню, - спокойно ответил кожемЯка.
‚идно было, что это был весьма известный среди воинов человек.
- Ђ как руссы перехитрили печенегов в Ѓелгороде? - спросил Я
всезнающего врача.
- Џеченеги неожиданно подошли к Ѓелгороду и осадили город, решив взЯть
его измором. ѓорожане погибали от голода. ’огда один старый белгородец
сказал: "Ќаскребите немного муки в закромах и поищите хоть малость меда".
†ители сделали, как он требовал, и вырыли по его указанию два колодца. ‚
один они поставили кадь с тестом, в другой - с медом. Џеченеги Явились
вести переговоры о сдаче. Ќо руссы показали им колодцы и даже дали меду
попробовать. Џеченеги попробовали и рассказали все своему кнЯзю. Ќочью
кочевники снЯлись и ушли в степи, потерЯв надежду взЯть город. ’аков сказ
про белгородский кисель...
‘едобородый воин - мне удалось рассмотреть, что одно ухо у него было
отрублено, должно быть печенежской саблей, - рассмеЯлсЯ, внимаЯ
рассказчику.
- ‚сего бывало. ’ри лета тому назад вышли мы с малой дружиной против
печенегов. …два успели уйти. Њы с кнЯзем под мостом укрылись. Џо бревнам
грохот от конской погони, а мы сидим и ждем своего конца. Ќо настала ночь
и нас своим крылом покрыла. ’ак мы и спаслись.
Њы сидели с ‹еонтием на почетных местах, предназначенных длЯ
чужестранных гостей, недалеко от кнЯжеского стола, и Я мог рассмотреть в
прическе Ђнны каждую жемчужину. ’ут же были посажены скандинавские Ярлы,
купцы из Њоравии и немецкого города ђегенсбурга и арабские купцы -
красивые смуглые люди с черными бородами; благоухающими розовым маслом, и
с голубой тенью под жгучими глазами. Ћни приезжают сюда за мехами из
Ѓагдада и даже Ђлександрии. Ћдин из них, по имени Њохамед, отлично говорил
на Языке руссов. •отЯ вера запрещает сарацинам употребление вина, но Я
слышал, как он сказал, поднимаЯ чашу и лукаво поблескиваЯ глазами:
- Џророк запретил пить сок от лозы, но он ничего не упомЯнул о меде...
Њохамед вообще был здесь душою общества, рассказывал руссам всЯкие
восточные истории. џ как сейчас слышу его медоточивый голос:
- ќто было в „амаске. €ли, может быть, в другом каком-нибудь городе. Љ
судье пришел человек с жалобой на соседа. ‚ чем он его обвинЯл? Ћн сказал:
"џ купил у соседа участок земли, чтобы построить дом, и когда стал рыть
почву, чтобы положить каменное основание, нашел в земле сокровище - тысЯчу
золотых диргемов. ‚ели соседу, чтобы он взЯл этот клад, потому что Я купил
только землю и монеты по праву принадлежат ему". Ќо второй возражал: "џ
продал ему землю, и, значит, все, что в ней содержитсЯ, - говорил он, -
принадлежит ему". ‘удьЯ стал думать, как разрешить эту тЯжбу. "“ тебЯ есть
сын?" - спросил он жалобщика. "…сть". - "Ђ у тебЯ, может быть, есть дочь?"
- "…сть", - ответил продавший участок, "Џусть они поженЯтсЯ, и отдайте им
диргемы", - решил судьЯ.
“ нас подобный рассказ вызвал бы хохот своей нелепостью, но руссы
отнеслись к поступку жалобщика и его соседа с одобрением и почли все это в
порЯдке вещей.
‘ловоохотливый Њохамед, который ценил, очевидно, славу рассказчика в
обществе, начал другую историю. џ понЯл, что это был неизвестный мне
вариант "Ђлександрии".
ђуссы прекратили разговоры, шум утих, и Я заметил, что сам кнЯзь стал
прислушиватьсЯ к словам рассказчика. ’олько Ђнна была погружена в свои
счастливые мысли, а ее патрикианки улыбались с видом красивых женщин,
которые уверены, что рано или поздно настанет и их час.
- „рузьЯ, Я расскажу вам теперь о подвигах и приключениЯх Ђлександра
ЊакедонЯнина и о всем, что он совершил на земле. ‚се это было записано
египетскими мудрецами, которые исследовали начало всЯкого существа,
живущего и прозЯбающего...
џ не раз читал эту книгу, полную всЯких небылиц, но неизменно
привлекающую к себе любопытство читателей. Њохамед, красиво двигаЯ
пальцами, украшенными золотыми перстнЯми, рассказал, как Ћлимпиада родила
необыкновенного сына. Ћн ЯвилсЯ на свет среди грома и молний, рыча львиным
голосом. Ђристотель обучал его звездочетству и магии. Љогда Ђлександр
вырос и стал царем, персидский владыка „арий послал ему мешок мака,
намекаЯ тем на множество своих воинов. ‚ ответ Ђлександр отправил ему
горсть перцу. ‚се это было мне хорошо известно, но и менЯ увлек звонкий
голос рассказчика.
Њохамед с видимым удовольствием перечислЯл войско Ђлександра:
- „вадцать пЯть тысЯч копейщиков, восемьдесЯт тысЯч лучников, двадцать
тысЯч меченосцев и сто железных колесниц.
Џотом начались странствованиЯ. Ђфрика, €талиЯ, …гипет и „амаск.
Ћкеан... ђека ’игр, река ѓанг... Ќо особенно напрЯжениЯ достигло внимание
слушателей, когда Ђлександр перевалил через горы ’ьмы и очутилсЯ в €ндии.
- Ђлександру пришлось воевать с народом, который сражаетсЯ в битвах с
помощью ученых слонов. Ќа каждом слоне была башнЯ, и в ней сидели
пЯтьдесЯт стрелков, метавших страшные стрелы. ‡десь Ђлександр встретил
мудрых людей. Ћни живут нагими и питаютсЯ только плодами. Ђлександр
спросил их: "‘кажите мне, кто мудрее всех?" - "‡вери". - "‚ чем господство
человека?" - был второй его вопрос. "“ вас - в войне, у нас - в мудрости и
в мире", - отвечали ему эти люди.
ЏодпираЯ головы руками, руссы слушали рассказ с затаенным вниманием.
Љогда кто-то попросил у отрока вина, юноша долго не откликалсЯ на его
призывы - так он был поглощен приключениЯми Ђлександра.
- Џотом Ђлександр перевалил другие снежные горы и очутилсЯ в стране,
где протекает река …вфрат. Ћднажды случилось, что царский птицелов поймал
несколько птиц, задушил их и хотел омыть в реке, и когда он опустил их в
воду, птицы вдруг захлопали крыльЯми, ожили и улетели, и тогда все понЯли,
что это райскаЯ река. ‚сЯкий, кто пьет эту воду, получает бессмертие.
Ђлександру предсказывал старец, питавшийсЯ ладаном и елеем, что он умрет
молодым, и царю очень хотелось напитьсЯ такой воды, но река исчезла. –елый
день искал он ее напрасно в пустыне и с печалью возвратилсЯ в Њакедонию.
џ пил чашу за чашей, и сквозь туман опьЯнениЯ до менЯ долетали слова
Њохамеда о подвигах Ђлександра:
- ’огда царь пришел в страну, где в лесах жили люди ростом в один
локоть, обросшие волосами и лающие по-собачьи. ‚оины Ђлександра стали
пускать в них стрелы, но они хватали их руками на лету, и македонское
оружие не причинЯло им никакого вреда.
џ слушал и думал, что жизнь и деЯниЯ Ђлександра могут служить длЯ нас
примером, что война - самое бесполезное и безумное занЯтие.
- Ђлександр не только путешествовал по горам и равнинам, но и спускалсЯ
в стеклЯнном сосуде на дно океана и там наблюдал различных рыб и чудовищ.
Ћднажды он построил ковчег, запрЯг его голодными птицами и, показываЯ им
кусок мЯса, заставил лететь к облакам. ќти птицы называютсЯ грифонами. Ћни
поднЯли Ђлександра на такую высоту, что весь мир представилсЯ ему в виде
шара, а океан стал подобен чаше...
Ќо тут пирующие почувствовали жажду, и снова зазвенели чаши.
‚ладимир тоже не выдержал и пересел к седоусым воинам, пил с ними
вместе из одного рога. ‚идно, он рассказывал что-то обо мне, потому что
взоры сидЯщих рЯдом с ним обратились в мою сторону, мощные руки поднЯли
рога, полные пенистого меда, и старые воины пили за мое здоровье. ‚друг
подошел ко мне отрок и сказал, что царица хочет говорить со мною. Ќе верЯ
своим ушам, Я посмотрел на Ђнну. Ћна улыбалась мне, печально склонив
голову набок. џ встал и приблизилсЯ к ее столу, поклонившись, как это
положено делать в ‘вЯщенном дворце. Ђнна сказала тихо:
- ‘пасибо тебе, патрикий €раклий!
ќто было все, и Я возвратилсЯ на свое место.

€з событий тех дней запомнилась мне также поездка в село Џредславино,
где горестно жила с сыновьЯми кнЯгинЯ ђогнеда.
Џо словам „обрыни, кнЯзь ‚ладимир отправлЯлсЯ туда длЯ переговоров со
своей бывшей супругой и велел передать мне о своем желании, чтобы и Я
принЯл участие в этой поездке. Њне трудно было понЯть, зачем Я понадобилсЯ
в таком семейном деле, но потом Я догадалсЯ, что мое присутствие
требовалось как лишнее доказательство, что к старому нет возврата.
Џредславино - красивое селение, расположенное на берегу поэтичной речки
‹ебедь, названной так, может быть, потому, что она во многих местах
изгибаетсЯ, как лебединаЯ шеЯ. Ќа возвышенном месте стоит кнЯжеский двор,
обнесенный дубовым частоколом, а посреди двора бревенчатый дом, окруженный
многочисленными хозЯйственными постройками. ‚о всем здесь была видна
домовитость и чувствовалсЯ строгий порЯдок.
Љогда мы через широко распахнутые ворота въехали во двор, Я увидел, что
какаЯ-то высокаЯ и белокураЯ женщина в белом плате на голове, повЯзанном
как диадема, кормила домашнюю птицу, бросаЯ курам и индейкам пригоршни
проса. „аже издали было видно, что у женщины породистые руки с длинными
пальцами, которые плохо вЯзались с этим прозаическим занЯтием, достойным
какой-нибудь ключницы или рабыни. ‡аметив въезжавших всадников, женщина
выпрЯмилась и с удивлением посмотрела на нас. Ќо когда мы подъехали к ней,
она нахмурила брови и произнесла, сурово оглЯдываЯ ‚ладимира:
- Ќе ждала гостей в такой час.
џ понЯл, что это и была ђогнеда.
- …сть нужда поговорить с тобой, - сказал ‚ладимир.
ђогнеда сказала:
- Ќе жду услышать от тебЯ что-нибудь хорошее.
Ћна повернулась и пошла в дом, а мы отдали коней подбежавшим отрокам.
Џо-видимому, у ђогнеды были свои собственные отроки, телохранители и
воины, преданные ей до гроба.
‚след за ‚ладимиром мы с „обрыней тоже направились к дому. Ќа ђогнеде
был простой красный сарафан, а белый плат на голове обшит золотой тесьмой.
Ќо даже в этом сельском нарЯде ее красота была примечательной. Ћна шла не
оборачиваЯсь, и ее полный стал грациозно колыхалсЯ.
Ќа крыльце дома стоЯл бледный мальчик, к моему удивлению - с книгой в
руках: подобные вещи видеть в этой стране приходилось не часто. Ћн был в
зеленом кафтане, подпоЯсанном красным кушаком, и в зеленых сапожках. Ќа
голове у него поблескивала парчой опушеннаЯ белым мехом шапочка. Њальчик
хмуро смотрел на пришедших, - может быть, мы помешали ему читать книгу.
- Ѓудь здоров, сын, - сказал ему ‚ладимир.
Њальчик ответил тихо, снЯв шапочку:
- Ѓудь здоров и ты.
ђогнеда быстро обернулась, чтобы посмотреть на эту сцену, и в глазах ее
на мгновение мелькнула нежность. Љ мужу? Љ сыну?
Њальчик тоже пошел вслед за нами, и Я заметил, что он был хром.
- Ђ где твои братьЯ, џрослав? - спросил кнЯзь.
- ‚ поле.
- Џоехали на лов?
- “ смердов оброк собирают.
- Љак жито?
- “родилось добро.
„аже с первого взглЯда было видно, что этот двенадцатилетний, судЯ по
росту, ребенок не по летам рассудителен и отличаетсЯ большим умом. “м
светилсЯ в его холодных не по-детски глазах. Ќа отца он смотрел как на
чужого, но был с ним обходителен. ’рудно было угадать, какие мысли
скрывались за этим высоким лбом.
Њы уселись за столом на тЯжких дубовых скамьЯх. ђогнеда положила белые
руки на столешницу и вопросительно смотрела на кнЯзЯ. Џотом, не обращаЯ
никакого вниманиЯ на присутствие „обрыни, как будто бы его и не было
здесь, сказала мне:
- Ђ тебЯ Я никогда не видала. ‚идно, ты из греческой земли?
- „а, он грек, - поЯснил ‚ладимир, - зовут его €раклий.
- Џривез царскую сестру на ђусь? - опЯть спросила она менЯ, зло блеснув
глазами.
Ћни у нее были удивительной голубизны. Џод их взглЯдом Я чувствовал
себЯ как бы свЯзанным, но объЯснил, что приехал в Љиев вместе с другими
сопровождающими царицу чинами.
ђогнеда вздохнула и сказала:
- ‘лышала.
џрослав стоЯл у стены, не снимаЯ опушенную мехом шапочку, и все так же
грустно смотрел на нас. Џо-видимому, его внимание особенно привлекала моЯ
одежда, покрой которой был длЯ него незнакомым.
- Џоведай, зачем приехал, - сказала ђогнеда, по-прежнему не обращаЯ ни
малейшего вниманиЯ на „обрыню, которого это мало смущало.
- ‘начала накорми гостей.
ђогнеда молча встала и ушла из горницы. ‚ероЯтно, чтобы распорЯдитьсЯ о
пище длЯ нас. ‚ладимир обратилсЯ к сыну:
- Ќа ловы ездишь?
- Ћдин раз ездил.
- Ќога мешает?
- Ќа коне Я не хромой.
Ќеожиданно длЯ себЯ Я попал в семью, в дом, полный трагических
воспоминаний. ЊенЯ даже удивлЯло, как осмелилсЯ войти сюда „обрынЯ и
смотреть ђогнеде в глаза. Ќи длЯ кого не было тайной, что это по его
наущению ‚ладимир так по-варварски обошелсЯ с ђогнедой и ее родителЯми,
когда взЯл Џолоцк. Ѓыло что-то затаенное в глазах ђогнеды, когда она
смотрела на кнЯзЯ ‚ладимира, и Я не мог понЯть, светилась ли в них
ненависть или пылала ревность и глубоко спрЯтаннаЯ любовь. Њне
представлЯлось, что это скрещиваютсЯ два меча в смертельной схватке,
потому что глаза ‚ладимира тоже выражали в эти мгновениЯ нечто сложное,
может быть тоже затаенную страсть. Ќо и ђогнеда должна была переживать
очень сильно все то, что случилось на ђуси. Ћна не ждала пощады, да и сама
никого не пожалела бы на своем пути.
‚ладимир продолжал разговор с сыном:
- ‘лышал, книжному чтению посвЯщаешь многие дни?
џрослав опустил глаза и ничего не ответил.
- Љакую книжицу читаешь?
- "‘казание о ‚авилонском царстве".
- Ќе приходилось читать. Џочитай нам немного. Џусть патрикий послушает
тебЯ.
џрослав в смущении смотрел в сторону.
- —то же ты не исполнЯешь волю отца? - резко обратилсЯ к мальчику
„обрынЯ.
џрослав вздрогнул, стал перебирать худенькими, детскими пальцами книгу,
раскрыл ее и, откашлЯвшись, прочел высоким, неустановившимсЯ голосом,
нарочито отделЯЯ одно слово от другого, первую страницу:
- "Ѓысть в царстве ‚авилонском царь Ђксеркс, славою и величеством
превыше многих великих царей. Њного лет в ‚авилоне процарствовав, имел он
в сердце своем такое правило: аще у кого у вельможи увидит одеЯние
красивое или у убогого рубище, то велел тех людей в лес изгонЯть, растущий
в дванадесЯти поприщах от града..."
‚ладимир напрЯженно слушал, подпираЯ рукой голову. Ћн воспринимал
чтение всем своим существом, потому что Я видел в его глазах жадное
внимание. џрослав читал медленно, спотыкаЯсь на некоторых словах, но эти
слова рождали здесь странные и не похожие на русскую жизнь образы.
- "Џусть там живут, - рек царь, - а если помрут, то кому печаль?" Ќо
родственники изгнанников приносили в лес еду длЯ своих близких и клали ее
на пнЯх. € вот умер однажды царь Ђксеркс. “слышав об этом, живущие в лесу
захотели вернутьсЯ в град и в пути обрели под деревом младенца, коего
питала своим млеком коза, а на дереве сидела вещаЯ сова..."
- Љакие бывают чудеса на земле! - не выдержал кнЯзь и доверчиво искал
взглЯдом сочувствиЯ у менЯ.
Ќо мальчик, сам уже увлеченный чтением, с нежным румЯнцем на щеках от
волнениЯ, продолжал:
- "€ нарекли младенцу имЯ Ќавуходоносор, ибо его нашли, и был тот
младенец ликом как лев..."
Џри этих словах ђогнеда вернулась в горницу, все такаЯ же суроваЯ и
печальнаЯ, и, прервав чтение, ‚ладимир сказал сыну:
- Ћставь нас.
Њальчик растерЯнно опустил книгу, испытующе посмотрел на отца и на
мать, задержалсЯ на мгновение, но не произнес ни слова и тихо вышел,
осторожно притворив за собою дверь, окованную железными разводами.
‚ладимир помолчал некоторое времЯ и сказал:
- ђогнеда, слышала, что случилось на ђуси?
- ‚се слышали.
- Ѓольшие перемены произошли на ђуси.
- Њожет быть, и так.
- ’рудно тебе это понЯть, ђогнеда.
- ’огда зачем ты говоришь мне об этом?
- ѓоворю потому, что новый век настал на ђуси и жизнь наша
переменилась.
- Ђ Я так мыслю, что все так же девушки поют на ђуси, пахарь
возделывает ниву и солнце всходит и заходит над миром.
- ‘олнце всходит и заходит. Ќо жизнь стала другой, и теперь и нам с
тобой надо жить по-иному.
- ‚ чем же перемена?
ђогнеда стоЯла перед мужем, скрестив руки на высокой груди. Ћна была
уже не молода и все же сумела каким-то чудом сохранить блеск в глазах,
золотистость волос и нежность щек. Љосы ее были закручены вокруг головы.
‚зглЯд ее глаз разил теперь, как холоднаЯ сталь.
‚ладимир повторил, точно не находЯ других слов:
- ‹юди стали другими и будут жить по-иному. •ристианин имеет одну
жену...
Ќо он не успел закончить фразу. ђогнеда подошла к нему и оперлась
руками о стол.
- —его ты хочешь от менЯ? ‡ачем ты пришел мучить менЯ и этих людей
привел? џ жила спокойно, а ты ЯвилсЯ - и мой покой исчез. •очешь хвалитьсЯ
передо мною твоей царицей? ѓрека привел в свидетели? —тобы он
засвидетельствовал твоей красавице, что Я уже не жена тебе больше? „лЯ
этого привел его в мой дом?
ђазгневаннаЯ женщина вызывающе смотрела на кнЯзЯ. Ћчевидно, она
отгадала затаенные мысли ‚ладимира, потому что он произнес растерЯнно:
- џзык твой как нож. Ќо Я хочу нечто сказать тебе.
- ’огда говори.
- ’ы истину сказала. Ђнна должна знать, что Я оставил все старое.
Џатрикий скажет ей об этом. –арица поможет мне в моем трудном предприЯтии.
Ћдно ее присутствие рЯдом со мной служит мне поддержкой. џ не хочу
ссоритьсЯ с ее братьЯми, греческими царЯми. “ менЯ большие планы. Ќо твоЯ
красота беспокоит Ђнну. Џоэтому возьми себе в мужьЯ кого-нибудь из моих
знатных и богатых воинов, и тогда мы расстанемсЯ с тобой как друзьЯ.
ђогнеда надменно закинула голову.
- џ тоже была царицей и не хочу быть рабой.
- ’воЯ волЯ, - сказал со вздохом кнЯзь.
Ћтворилась дверь, и отроки стали вносить Яства. Ќо обед был скучный,
никто за едой не сказал ни слова, и мне самому кусок не лез в горло. Џосле
обеда ‚ладимир прилег в соседней горнице. ‚оспользовавшись его сном,
пришла ђогнеда и смотрела на спЯщего. Џотом поднЯла нож, который она
прЯтала за спиной, и хотела ударить кнЯзЯ в сердце, но он проснулсЯ, так
как сон у него был чуткий, и отвел руку обезумевшей женщины.
Њы с „обрыней находились в соседней горнице. ‚друг послышались глухие
крики за бревенчатой стеной:
- Ћтроки! ѓде вы? €ли вы покинули вашего кнЯзЯ?
ђаздалсЯ топот ног на лестнице. Њы тоже поспешили на призывы ‚ладимира,
и в дверЯх, через головы отроков, Я увидел, что ђогнеда стоЯла у ложа,
заломив руки и глЯдЯ высоко над собою. „обрынЯ растолкал людей и подошел к
кнЯзю.
‚ладимир сидел на постели, опираЯсь о нее руками. Ћн был в белой рубахе
и бос. ђасстегнутый ворот позволЯл видеть золотой крест с частицей мощей,
который Ђнна надела на супруга еще в •ерсонесе.
Ћн спросил хрипло ђогнеду, тЯжело дыша:
- ‡ачем ты хотела убить менЯ?
- ѓорько мне стало. Ћтца моего ты убил и братьев. € теперь ты не любишь
менЯ. € сыновей своих не любишь.
- “йди, - произнес кнЯзь сквозь сжатые зубы, - и жди моего решениЯ.
Ѓез единого слова, закрыв лицо руками, ђогнеда удалилась, и мы
расступились перед нею, как перед роком.
ђешение кнЯзЯ было суровым.
- ‘кажите ей, - велел он отрокам, - чтобы она надела свое кнЯжеское
одеЯние, в каком она была в день свадьбы. € пусть ожидает своей участи на
богато убранной постели.
Њы не сомневались, что ‚ладимир прикажет убить ее ударом меча или
задушить. Ќо уже вернулсЯ с лова €зЯслав. ќто был шестнадцатилетний, не по
годам высокий юноша, с такими же огромными и красивыми глазами, как у
матери, стройный, как пальма. Ћна сказала сыну:
- Љогда войдет в горницу отец, ты обнажишь этот меч и скажешь: "ђазве
ты думаешь, что ты один здесь?" ќтим мечом сражалсЯ еще твой дед.
‚ладимир вошел в покой. ђогнеда, послушнаЯ его приказу, лежала в
парчовом одеЯнии. €зЯслав преградил путь отцу, и ‚ладимир отступил. ‚ это
мгновение отворилась дверь, и поЯвилсЯ џрослав, бледный как смерть. Ћн
припал к матери и сказал:
- Џоистине, мать, ты царица царицам и госпожа госпожам!
‚ладимир вышел, хлопнув в сердцах дверью...
Љонечно, Я ничего не видел этого, но мне обо всем подробно рассказал во
времЯ обратного пути „обрынЯ, доверЯвший мне все свои тайны. џ же
чувствовал себЯ тогда лишним в этой драме и вышел в сад, чтобы не дышать
душным воздухом предславинского дома. ќто был скорее огород, на котором
среди грЯд с капустой и огурцами росли отЯгощенные плодами Яблони. џ
сорвал одно Яблоко и откусил его. Џлод оказалсЯ сочным и пахучим, а
раскушенное нечаЯнно спелое зернышко - горьковатым, как миндаль.
‚друг Я заметил среди Яблонь џрослава. Њальчик сидел на камне и плакал,
закрыв лицо руками. џ подошел и сказал с участием:
- “спокойсЯ, дружок!
џрослав отнЯл от лица руки и сквозь слезы выкрикнул:
- ѓде же правда? Џочему он хотел убить ее?
џ подумал, что и ђогнеда, его мать, тоже покушалась на жизнь человека,
но вслух произнес:
- ’ы хорошо делаешь, что читаешь книги. Ћни облегчают человеческие
горести. џ сам поступаю так.
Њы еще побеседовали с ним о житейских делах, как будто это был не
двенадцатилетний юнец, а прошедший трудную школу человек. “спокоившись
несколько, он стал расспрашивать менЯ о Љонстантинополе, о василевсах и о
том, как живут люди в греческой земле. Џотом, по моей просьбе, повел менЯ
показывать свои книжные сокровища. Ћн объЯснил мне, что книги остались от
кнЯгини Ћльги. ‚ его горнице в окованном железом ларе Я увидел Џсалтирь,
"•ронику" ѓеоргиЯ Ђмартола, "Ђлександрию" и другие сочинениЯ. Њальчик
перебирал их с большой любовью...
Љогда мы потом, в сопровождении отроков, двинулись в обратный путь, Я
видел, что кнЯзь был в самом мрачном настроении. Џривыкший во дворце
трепетать пред гневом помазанников, Я с опасением поглЯдывал на ‚ладимира,
ехавшего далеко впереди, но руссы беспечно говорили о самых обыденных
вещах - об удачном улове рыбы в ‹ебеди, о покупке нового меча... „обрынЯ
рассказал мне во всех подробностЯх о том, что случилось под крышей
предславинского дома, и об участи ђогнеды.
- Љак поступают в подобных случаЯх с женщинами в греческой земле? -
спросил он.
—то Я мог сказать ему? џ подтвердил, что отравительниц или неверных жен
василевсы посылают в дальние монастыри на вечные времена. Ќо в Љиеве еще
не было монастырей.
ѓорькаЯ слава ђогнеды не давала мне покоЯ. Ќесколько дней спустЯ Я
узнал, что ‚ладимир хотел предать ее казни. џ спрашивал себЯ: неужели
причиной была ревность Ђнны? Ќеужели Џорфирогенита способна на такую
женскую жестокость? ќти событиЯ освещали ее образ новым, страшным светом.
‚ ее груди тоже билось неукротимое сердце, она была достойной сестрой
‚асилиЯ, никогда не щадившего врагов. Ќо от этих мыслей моЯ любовь к ней
не уменьшилась. Ќаоборот, Я понЯл, что живу в трагическом мире, в котором
простому смертному неоткуда ждать помощи, и что так будет со мной до конца
жизни.
‚ дело вмешались кнЯжеские советники. Ћни просили кнЯзЯ:
- Џожалей ђогнеду хотЯ бы ради маленького џрослава!
Ћб остальном Я узнал значительно позднее, от руссов, ЯвившихсЯ в
Љонстантинополь с очередным посольством. Ћни рассказали мне, что ‚ладимир
сослал ђогнеду в далекую область и построил ей там городок, который в
честь старшего сына назвал €зЯславлем. ‚ нем красавица кончила свои дни. Ђ
красоту этой женщины воспевали на пирах русские гуслЯры и скандинавские
скальды. …е сравнивали в песнЯх с лебедем, розовой зарей, цветущей
Яблоней. џ созерцал очарование Ђнны, читал рассуждениЯ о прекрасном
Џлотина и знаю, что такое красота. Љогда ђогнеда метала молнии из своих
голубых глаз на неверного супруга, она была подобна …лене ’роЯнской.
Ќедаром воспылала к ней ревностью Џорфирогенита.
€ногда, в одинокие, тихие вечера, Я вспоминаю образы, возникавшие на
моем жизненном пути, людей, которых Я встретил или с которыми делил хлеб и
дружбу или просто созерцал их жизнь и поступки. Њногих из них уже нет на
земле. Ќо все равно, живут ли они под солнцем или покинули жизнь, Я
общалсЯ с ними, и они сделали мое существование богатым впечатлениЯми.
Љонечно, в моем сердце уже не было места длЯ новой любви. Ќо и ђогнеда
нашла в нем пристанище не только благодарЯ своей красоте, но из-за
горестной своей судьбы. Ќедаром русский народ прозвал ее ѓориславной, что
на Языке руссов значит "дочь горЯ".

‘коро под этим Языческим небом должны были совершитьсЯ великие событиЯ.
џ проснулсЯ и услышал, что город наполнен гулом взволнованных человеческих
голосов, женским плачем и криками пререканий. Ќакануне мы узнали от
„обрыни, что на кнЯжеском дворе произошло столкновение между приверженцами
русских богов и христианскими воинами ‚ладимира. Џролилась человеческаЯ
кровь. Џоэтому Ђнна Якобы просила супруга, чтобы ради безопасности всех
ромеев, в том числе ‹еонтиЯ и менЯ, поместили на некоторое времЯ во
дворце, так как в раздражении Язычники могли поднЯть руку на ненавистных
им греком, и в глубине души мне была приЯтна такаЯ заботливость
Џорфирогениты, хотЯ Я отлично понимал, что это объЯснЯлось только ее
христианским чувством к ближнему. Ќо, как всегда снедаемый любопытством, Я
вышел на улицу, накинув на себЯ простой дорожный плащ, чтобы не привлекать
к себе вниманиЯ.
Ќароду в городе было много. ‚сюду слышались разговоры. џ направилсЯ по
улицам, если можно так назвать эти кривые переулки между построенными в
беспорЯдке хижинами, на городскую площадь. „о моего слуха донеслось:
- Ќашего кнЯзЯ околдовали греки!
„ругой человек грозил:
- Ќе отдадим на поругание светлых богов!
‘ветлоусый мужчина в высоком красном колпаке и в длинной белой рубахе
простодушно заЯвлЯл:
- Ќам все равно, Џерун или €лиЯ. ‹ишь бы хлеб был в житных Ямах.
Љрестись! Џочему же не сделать кнЯзю приЯтное!
‚озможно, что этот добрЯк уже был христианином. Џод горой стоЯла
деревЯннаЯ церковь, где собирались на молитву местные христиане и даже
греческие торговцы и путешественники, хотЯ богослужение в ней совершалось
на славЯнском Языке русским пресвитером.
‚ одном месте происходило уличное прение о вере. Ључка жителей и среди
них несколько женщин приступили к трем воинам, как можно было судить по их
плащам, застегнутым на правом плече, и мечам на бедре. Ћдин из них говорил
горожанам:
- ‚аши боги не боги, а дерево. ‘егоднЯ оно есть, а завтра сгниет. ‚аши
боги сделаны человеческими руками, секирой.
- Ђ кто гремит в небесах? - с отчаЯнием крикнула женщина с младенцем на
руках.
- ѓром гремит по воле божьей.
- Ќет, это Џерун гремит! €спокон веков было так.
- Џерун ваш - истукан. €стинный же бог - тот, которому поклонЯютсЯ
греки. Ћн создал небо и землю, солнце и звезды. Џотом сотворил человека и
дал ему бытие на земле.
џ удивлЯлсЯ умению этого случайного проповедника. Ћткуда были такие
богословские знаниЯ у простого воина? Ќо ЯростнаЯ почитательница Џеруна
выкрикнула:
- ‚аши боги намалеваны краской!
‚оин не нашелсЯ что ответить на такое утверждение и растерЯнно
переводил взглЯд с одного лица на другое. џ подошел и по возможности мЯгче
сказал:
- „обрые люди! •ристианский бог не намалеван. ќто только изображение,
символ, напоминающий о телесной оболочке •риста и свЯтых...
џ считал, что мой долг говорить так, и хотел обосновать свои слова, но
женщины вдруг закричали:
- “ходи, уходи! € без тебЯ тут не знаем, как быть...
Ћни были возбуждены происходЯщим и готовы на всЯкую крайность. ‚ глазах
у женщин можно было прочитать смЯтение, даже ужас перед тем, что
совершалось в те дни в Љиеве. ЉончалсЯ привычный уклад, рушились
верованиЯ, с которыми были свЯзаны счастливые детские воспоминаниЯ. Џерун
был жесток, но дарил им сильные радости любви, обильные жатвы и богатые
уловы рыбы. € они спрашивали себЯ, эти неразумные люди, будет ли и впредь
так продолжатьсЯ в русской жизни.
Ќо было Ясно, что ‚ладимир захотел восприЯть славу нового Љонстантина.
‹еонтий ликовал:
- Џоверь, патрикий, что это событие важнее длЯ нас многих побед,
одержанных на полЯх сражений.
Ћт „обрыни мы знали, что вопрос о всенародном крещении обсуждалсЯ на
кнЯжеском совете. Ќа одном из таких собраний присутствовали и мы с
‹еонтием. ‘тарейшины, опустив головы, слушали доводы Ђнастаса, но по всему
было видно, что им тоже трудно отрыватьсЯ от старой жизни. ‚прочем,
некоторые из них уже были христианами, хотЯ хранили свою веру в тайне.
Ћдин из старых воинов встал и сказал:
- ЉнЯзь, трудное ты предлагаешь нам дело. Ќо вот и бабка твоЯ Ћльга
жила в греческой вере. Ђ это была мудраЯ женщина. ‚идно, новаЯ вера лучше
старой...
ЊенЯ очень занимали русские боги. џ видел на острове ѓеоргиЯ свЯщенное
дерево Язычников. ‚ листве огромного дуба гнездились птицы, наполнЯЯ
воздух щебетом и хлопаньем крыльев. €долопоклонники считали, что в этом
шуме выражаетсЯ волЯ божества, и старались услышать в нем веление небес.
Љак малые дети, они ищут присутствиЯ божественных сил в таинственных
рощах, в тишине вековых лесов или там, где струЯтсЯ свЯщенные источники.
‚ладимир долгое времЯ тоже придерживалсЯ этих верований. †елаЯ
объединить свое государство в единой вере, он воздвиг капище недалеко от
города и поставил в нем идолов. Џо приезде в Љиев Я побывал там, хотЯ и со
страхом пришел на это проклЯтое место. ‚округ холма торчали на высоких
шестах конские черепа, побелевшие от дождей и солнца. Ћгромный плоский
камень изображал собой жертвенник; на нем жрецы приносили в жертву
животных и петухов, и мне казалось, что Я еще вижу на нем следы крови.
‹учшие куски мЯса они, само собою разумеетсЯ, брали себе, всЯкую требуху
сжигали на камне, остатки выбрасывали у подножиЯ холма, и ночью все это
поедали бездомные псы, и тогда суеверные люди считали, что жертва была
угодна богам.
Ќа почетном месте стоЯл Џерун - бог грома и молний, русский ‡евс. Ќа
огромном деревЯнном туловище, грубо сделанном секирой, была укреплена
серебрЯнаЯ голова, тоже отлитаЯ неискусно, а усы бога были из золота. Њне
показалось, что круглые глаза истукана смотрЯт на менЯ с дьЯвольской
злобой. ‚ кое-как вырезанных из дерева руках ложный громовержец сжимал
пучок молний. ‚месте со мной на холм пришли магистр ‹еонтий и „имитрий
Ђнгел. Њы с любопытством смотрели на кумиров, но мысленно отплевывались с
омерзением, так как на этом месте еще недавно приносились человеческие
жертвы.
Љ великому своему удивлению, мы увидели среди идолов и древнюю статую
прекрасного Ђполлона. ‘омнений быть не могло, перед нами был бог ќллады, и
отлитаЯ из бронзы, позеленевшаЯ от гиперборейских дождей статуЯ вызвала
восхищение „имитриЯ. Ћлимпийский бог держал в руках кифару, весь в помете
диких голубей, обитавших поблизости, на соседних дубах. ‘транно, что холм,
на котором находилось капище, здешние обитатели называли ‚олчьей горой,
точно знали, что один из эпитетов олимпийца - ‹икофрос, то есть убивающий
волков. Љаким образом попала эта статуЯ в скифскую глушь, мне выЯснить не
удалось. Ћднако напрасно искал он убежища в таких отдаленных пределах - и
здесь уже слышалось церковное пение.
’олько „имитрий восхищалсЯ:
- Љакие божественные пропорции!
Ђ магистр ‹еонтий, всегда строго блюдущий все, что касалось
христианской жизни, выговаривал ему:
- ‘пасение души важнее, чем пропорции человеческого тела.
„а, судьба сделала менЯ свидетелем многих необыкновенных событий. Ќо,
может быть, самым важным из них было низвержение идолов и крещение
русского народа.
€з разговоров с кнЯзем ‚ладимиром Я вынес убеждение, что его охватывает
порой беспокойство. Ѓезусловно, он видел и понимал превосходство мира
христиан, культурных людей, над прозЯбанием Язычников. †изнь греков, с
которыми он сталкивалсЯ, и тех руссов, которые побывали в Љонстантинополе
и принЯли христианскую веру, была несравненно богаче и сложнее, чем жизнь
какого-нибудь доителЯ кобылиц. Њало того - новаЯ вера казалась ему
необходимой, чтобы скрепить, как обручем, русское государство; он хотел
использовать ее в своих собственных целЯх. Ќо новые понЯтиЯ уже проникали
в русскую жизнь: любовь к ближнему, единый бог на небесах, историЯ
сотворениЯ мира, евангельскаЯ историЯ. Ђнна тоже пришла к нему из этого
мира. Ћт кнЯгини Ћльги остались во дворце книги, по которым она научила
внука читать. Џравда, его душу обуревали порой страсти, порой жизнь была
сильнее этих душеспасительных книг, неслась куда-то, как Ѓорисфен, со
всеми человеческими радостЯми и печалЯми, но в разговорах с Ђнной или с
этими лукавыми, но благопристойно улыбающимисЯ людьми, какими мы были в
его глазах, кнЯзю хотелось быть равным нам, жить с нами в одном мире,
говорить с нами на одном Языке. ‚ладимир не раз говорил мне, что ему очень
бы хотелось увидеть все эти чудесные города, о которых он слышал от
путешественников и своих посланцев. Ћдин варЯг говорил мне, что ‚ладимир,
спасаЯсь от џрополка, два года провел в ‘кандинавии и участвовал в
варЯжских набегах на землю франков и на €талию, но когда Я спросил его об
этом, он покачал головой.
Ћднажды, в припадке откровенности, он сказал мне на пиру:
- ’Янет менЯ в греческую землю. Ќо как покину такое хозЯйство, нивы и
звериные перевесы?
„а, он не мог противитьсЯ тому жизненному потоку, что увлекал ђусскую
землю к ее новой судьбе. †изнь, творившаЯсЯ вокруг истуканов с выпученными
глазами, не могла противостоЯть порывам ветра, дувшего с Џонта. ‚ладимир,
уже некоторое времЯ тому назад, подражаЯ многим своим воинам и юному
скандинавскому Ярлу Ћлафу, принЯвший христианство, неоднократно приходил
на холм, где стоЯло капище, смотрел на идолов и размышлЯл, и чем дальше,
тем больше соблазнЯла его полнаЯ прелести греческаЯ жизнь.
Ђ между тем бирючи, как здесь называют городских глашатаев, звали народ
ЯвитьсЯ на речку Џочайну, которой суждено было сделатьсЯ северным
€орданом. џ видел, что толпы людей спускались к реке. Њы тоже
присутствовали на торжестве, и Я наблюдал все собственными глазами.
Ќаступило солнечное утро. ‚есь берег был заполнен народом. Ћкруженный
знатными воинами и старейшинами, ‚ладимир вместе с Ђнной стоЯл на
разостланном на лужайке ковре. Ќа нем был золотой скарамангий и на плечах
пурпурнаЯ хламида, слишком щедро осыпаннаЯ жемчугом и излишне богато
вышитаЯ золотыми узорами, на которых с геометрической точностью
чередовались орлы и кресты. …ще вкус варвара не отличалсЯ большой
изысканностью, и все это можно было легко понЯть и объЯснить. Ќа голове у
кнЯзЯ сиЯла диадема с жемчужными подвесками у висков, или так называемыми
пропендулиЯми. Љак у василевса, корона была увенчана крестом. Џри каждом
движении кнЯзЯ подвески трепетали, вызываЯ любопытство киевлЯн. Ќа Ђнне,
одетой в белые и зеленые одежды, тоже была диадема, но без пропендулий. …е
стан обвивал лор. Љак в часы императорских выходов, отроки держали над
кнЯжеской четой навес, украшенный розовыми страусовыми перьЯми, и это
непривычное занЯтие, видимо, занимало русских юношей.
џ находилсЯ совсем близко около Ђнны и еще раз мог видеть подведенные
глаза Џорфирогениты и нежные румЯна на ее щеках, похудевших в последнее
времЯ от волнений. Ќичего особенного, на наш взглЯд, в этих женских
ухищрениЯх не было, но простодушные киевские женщины, никогда не видавшие
ничего подобного, смотрели на Ђнну со страхом, как на ожившего идола.
Ђнастас, епископ херсонесский €аков и свЯщенники стоЯли в сиЯющих
облачениЯх у самой воды и читали положенные молитвы. ђуссы садились на
землю, снимали обувь и входили в воду. •отЯ многие делали это Явно с
недовольным видом, особенно женщины, которые не удерживались от
ругательств, держа на руках плачущих младенцев. €х плач мешалсЯ с женскими
воплЯми. Ќо фимиамный дым тихо поднималсЯ из брЯцающих кадил к небесам, и
всюду Я видел любопытствующие, широко раскрытые глаза. ‚идно было также,
что руссы не понимали, что происходит с ними, но они не осмеливались
нарушить волю кнЯзЯ, за спиной которого стоЯли вооруженные мечами воины.
Џосле знаменательного событиЯ на площади перед дворцом был устроен
всенародный пир. ‚сЯкий желающий мог прийти сюда и есть мЯсо, хлеб, овощи
и пить хмельное питье. Ќа соседнем пустыре кнЯжеские кухари жарили на
кострах целых баранов и даже быков, варили в котлах похлебку из рыб, а
отроки едва успевали приносить из погребов мед и пиво. Ќикогда в жизни Я
не видел подобного! ‘ам кнЯзь, все в том же одеЯнии, но уже без диадемы на
челе, котораЯ, очевидно, с непривычки стеснЯла его, стоЯл на высоком
крыльце и улыбалсЯ народу.
„лЯ тех, кто не мог ЯвитьсЯ на пир по болезни, Яства развозили по
городу на повозках, и возницы громко приглашали желающих отведать
кнЯжеского угощениЯ. ‹еонтий подсчитал, что все это обошлось не в одну
тысЯчу милиариссиев. Ќо в Љиеве еще не было чеканных монет, а люди
рассчитывались кусками серебра, которые они рубили в установленном весе,
или мехами.
„аже на пиру не прекращалось прение о новой вере. Ќо колесо истории
повернулось безвозвратно. џ помню, что на том совещании, на котором Я
присутствовал, один из воинов рассказывал о своем посещении
ЉонстантинополЯ:
- Њы не знали, где находимсЯ, на небе или на земле.
ќто он изумлЯлсЯ патриаршему богослужению.
Љогда настроение на пиру поднЯлось, приверженцы новой веры бросились к
холму, где стоЯли истуканы, и повергли их на землю. Ђнастас кричал в
исступлении:
- ‘мотрите, вот идолы лежат во прахе и ничего не могут сделать в свою
защиту, ибо они дерево и металл, а не истинные боги!
Ќо женщины дико завопили, когда тЯжко рухнул и колодой покатилсЯ с горы
огромный Џерун.
—тобы лишний раз доказать народу бессилие старых богов, по повелению
кнЯзЯ истукана привЯзали к хвостам косЯка диких коней, и они далеко умчали
его в полЯ. Ќадругавшись над Џеруном, его бросили в „непр. Љумир
покачивалсЯ на воде и упрЯмо приплывал к берегу, и женщины кричали,
простираЯ к нему руки:
- ‚ыплывай, выплывай, светлый бог!
Ќо кнЯжеские воины отталкивали идола от берега, и, подхваченный
течением, он поплыл вниз по реке, к порогам, и вскоре скрылсЯ из виду.
Ћднако многие не хотели расстатьсЯ со своим ложным божеством, плакали, и
им казалось, что вот-вот загремит гром и молниЯ поразит нечестивцев,
поднЯвших руку на бога. Ђ впереди еще были страхи за урожай, за приплод
скота, за удачу на звериных ловах. ‚ простодушном человеке царит тьма, и
нужны годы, чтобы просвещение озарило его светом.

Ќо приближалсЯ день нашего отъезда в Љонстантинополь. ‘олнце находилось
уже недалеко от поворота к зиме. Ќочи становились прохладными, и звезды
высыпали на северном небе, как жемчуг. ‹истьЯ берез сделались золотыми. ‘
дубов падали на землю тЯжкие желуди...
Ќа реке стучали топоры. ’ам приводили в исправность ладьи, на которых
мы должны были пуститьсЯ в обратный путь. ‚ Љиеве собиралсЯ большой
торговый караван, чтобы успеть отвезти товары в •ерсонес под надежной
охраной до наступлениЯ зимы, и мы с ‹еонтием и другими ромеЯми решили
воспользоватьсЯ представившимсЯ случаем, чтобы поскорее вернутьсЯ к
василевсу, не дожидаЯсь весны. “же над головами пролетали стаи лебедей,
направлЯЯсь к Џонту. Ќочью было слышно, как высоко в небе музыкально
курлыкали журавли, крЯкали утки, гоготали гуси. Џтицы спешили уйти от
суровой зимы, и мы тоже страшились ее и поэтому ускорили отправление к
пенатам.
Џеред отъездом Я иногда бродил по городу, поднималсЯ на крепостной вал,
всходил по скрипучей лесенке на бревенчатую башню. ’ам, под высокой
крышей, где водились голуби и ласточки, среди балок и перекрытий, гудел
степной ветер. Ќо с башни открывалсЯ изумительный вид на величественный
Ѓорисфен, кативший далеко внизу свои широкие голубые воды.
Ќа том месте, где раньше стоЯли идолы, ‚ладимир велел построить
церковь. ќто поручил он „имитрию Ђнгелу. ’Яжело перенесший трудное
путешествие и страдавший от своего недуга, который еще больше усилилсЯ в
суровом климате ‘кифии, „имитрий таЯл, как свеча. Ђ его строительные планы
еще не были воплощены в действительность. ‚ладимир спешил с возведением
христианского храма. Ћб этом умолЯла его Ђнна, желавшаЯ слушать литургию.
Џоэтому требовалось построить хотЯ бы небольшую церковь с кафизмой длЯ
кнЯзЯ и Ђнны, где они могли бы молитьсЯ о спасении своих душ. Ќо строить
каменное здание было трудно. ‚ Љиеве еще не было опытных мастеров,
ощущалсЯ недостаток в камне и кирпиче. „имитрий искал способы ускорить
строительство.
€ногда Я приходил взглЯнуть на работы. Џоблизости, на берегу реки,
дымились обжигательные печи длЯ кирпичей, на которых ставили кнЯжескую
метку, каменщики прилежно тесали каменные глыбы, а другие строители
замешивали известь. “же приступили к возведению стен, присыпаЯ к ним
землю, чтобы каменщики могли подниматьсЯ все выше и выше по мере роста
зданиЯ. ѓреческий Язык мешалсЯ на строительстве с русским.
„имитрий печально улыбалсЯ.
- Ќачнем с малого. Ќадо сообразоватьсЯ с условиЯми здешнего климата.
ђуссы строЯт из дерева легкие и изЯщные башни. ’ак им хочетсЯ строить и из
камнЯ. —то ж, они быстро перенимают искусство возводить свод, а это самое
трудное в архитектуре. Ќо вскоре мы приступим к постройке большого храма,
которому позавидует любой город. џ украшу его фресками и мозаикой. Њы
выпишем художников из Ђфин. џ знаю их манеру. Ћни подражают древним
образцам, и поэтому наши епископы не дают им заказов, но здесь они будут
на своем месте. ’ы видел, как работают здешние серебрЯных дел мастера и
те, что украшают оружие? Ћбрати внимание! ‚ рисунке у них много наивной,
детской радости, близости к природе. Ќа оконных украшениЯх и на вышивках
убрусов они охотно изображают замысловатые узоры, а также зверей и птиц.
€ногда целые сцены. Ћни любЯт радовать свое зрение красками. Џоэтому Я
решил облицевать внутри церковь зелеными или голубоватыми изразцами.
‘наружи будут простые кирпичные стены, и человек, пожелавший бы удалитьсЯ
в храм от будничных забот, даже не будет подозревать о том, какаЯ красота
его ждет. € вдруг ему представлЯетсЯ красота мозаик, мрамор, паникадила!
ќто должно производить на людей большое впечатление, а нам нужно завоевать
варварские души...
ЏроверЯЯ точность возведениЯ стены, он держал в руке отвес, и свинцовый
грузик раскачивалсЯ на нитке от припадка его убийственного кашлЯ.
- •отелось бы построить что-нибудь грандиозное, прежде чем умереть, -
сказал он.
џ понимал его томление. ‘колько раз Я думал о том, что не стоит жить-на
земле ради маленьких дел. ’олько великие деЯниЯ могут оправдать смысл
существованиЯ. ‘частлив тот, кто в смертный час свой может сказать: "џ
трудилсЯ и творил". ‚прочем, каждый вносит свою лепту в строительство
прекрасного - зодчий, и простой каменщик, и тот, кто терпеливо замешивает
известь. Ќо церковь, которую строил „имитрий, представлЯлась мне в будущем
прекрасной.
„имитрий Ђнгел мог спокойно закрыть глаза: после него останутсЯ стихи и
церкви, которые он успел построить, несмотрЯ на свою молодость, и среди
этих церквей белый храм в ”окиде, не менее изЯщный, чем Ќеа в
Љонстантинополе, - с аркадами внутреннего двора и фонтанами, где вода
обильно и с прекрасным шумом изливаетсЯ из широко разверстых львиных
пастей. Њожет быть, он успел бы построить такой же храм и в Љиеве, если бы
не его болезнь. ЉнЯзь уже обещал Ђнастасу отделить десЯтину своих доходов
в пользу этого храма. Ђ что останетсЯ от менЯ? ѓорсть праха, который
развеет ветер, да недолговечнаЯ памЯть в сердцах друзей. Џо мере сил
трудилсЯ и Я. „ругие сидели у огнЯ, спали в теплых постелЯх, ублажали
чрево, а Я разделЯл с василевсом воинские труды и лишениЯ, его бессонные
ночи и опасности на полЯх сражений.
’еперь мне часто приходилось иметь дело с пресвитером Ђнастасом,
которого кнЯзь сделал первым русским епископом. џ в конце концов
примирилсЯ с этим человеком, увидев, с какой ревностью он трудитсЯ длЯ
просвещениЯ. Ќемедленно же по возвращении в Љиев из-под •ерсонеса ‚ладимир
решил, по его совету, устроить училище длЯ русских детей. Ќа совете, на
котором и мы с ‹еонтием принимали участие, Ђнастас объЯснЯл хмурым
старейшинам:
- Ќам нужны пресвитеры, умеющие читать свЯщенное писание. € не только
пресвитеры. ЃольшаЯ нужда в кнЯжеских слугах, которые могли бы писать
договоры с другими народами, переписывать судебники и книги длЯ чтениЯ и
духовного утешениЯ. ‚езде в государстве нужны люди, владеющие тростником
длЯ писаниЯ.
Ќо неразумные матери плакали, когда в дом приходили кнЯжеские люди и
отнимали детей от медовых лепешек длЯ книжного учениЯ. ќтим простодушным
женщинам казалось, что они терЯют своих детей навеки. Ћднажды во времЯ
своей ежедневной прогулки по городу Я зашел в школу. Ћна помещалась на
кнЯжеском дворе, в помещении, где сам Ђнастас, с лозой в руке, обучал юных
киевлЯн грамоте. „ети смотрели на учителЯ не без страха, но Я заметил, что
некоторые уже старались постичь книжную премудрость и крепко сжимали в
маленьких руках азбуку. џ спросил одного из них, белоголового мальчика с
горЯщими от волнениЯ глазами:
- Љак твое имЯ?
Ћн ответил:
- €лларион.
- •очешь ли вкусить учениЯ, €лларион?
Њальчик посмотрел куда-то далеко перед собою и ответил шепотом.
- •очу.
- “чись, €лларион. Ќо здесь еще не конец твоему учению. Џотом ты
поедешь в город Љонстантина и там постигнешь сладость риторики, и, кто
знает, может быть, ты сам будешь писать книги длЯ твоего народа!
Ќа коленЯх у €ллариона лежала азбука, привезеннаЯ, вероЯтно, из
Ѓолгарии. Ќа первую букву стих начиналсЯ так: "Ђз есмь червь..." Ќелегко
было детЯм этих гордых воинов перестраивать струны своей души и научитьсЯ
мыслить о бренности всего земного. ‚последствии Я убедилсЯ, что, помышлЯЯ
о смерти, варвары еще больше начинают ценить жизнь.
€лларион беззвучно шевелил губами, стараЯсь запомнить что-то. …го
детской душе было страшно в этих книжных странах, в которых она неожиданно
очутилась.
- Ђ как твое христианское имЯ? - спросил Я его соседа, мальчика с очень
любопытными глазами и такого же белокурого, как €лларион.
- €аков.
- „авно ли ты христианин?
- Ћт рождениЯ.
- Љто же твои родители?
- Ћтец мой воин.
- Њожет быть, твой отец крестилсЯ в Љонстантинополе?
Ћтрок недоумевающе смотрел на менЯ.
- ‚ –арьграде?
- Ќет, в Љорсуни.
џ присел рЯдом с ним на скамью и, вспоминаЯ безвозвратно ушедшие
школьные годы, слушал, как Ђнастас учил своих питомцев и наставительно
читал в "Ђлфавитаре":
- "Љогда добро плаваешь, паче всего помни о буре!"
„ети смотрели на него широко раскрытыми глазами. €х юные умы были полны
кипениЯ. Њир раздвигалсЯ перед ними до бесконечных пределов, до самого
синего морЯ, до греческих пределов, холмов €ерусалима, пальм …гипта...
—тобы не мешать больше учению, Я покинул школу, мысленно пожелав
отрокам успеха в науках.
‹адьи уже были готовы к отплытию, но поджидали каких-то замешкавшихсЯ в
пути древлЯнских торговцев, которые должны были везти в •ерсонес мед и
воск. ‘прос на эти товары неожиданно увеличилсЯ. Љак мне объЯснили, эти
товары добывались в области, богатой липами. ЌевероЯтное множество пчел
трудитсЯ там, и этот мед отличаетсЯ особенно ценными вкусовыми и целебными
качествами.
Џеред отъездом Я удостоилсЯ видеть Џорфирогениту. ‚ тот день ‹еонтий
•рисокефал со своими нотариЯми составлЯл список подарков, которые ‚ладимир
посылал в Љонстантинополь. Ђнна сидела рЯдом с супругом на скамье,
покрытой серебрЯной парчой. …пископ Ђнастас и ‹еонтий стоЯли у стола, на
котором лежали письма длЯ василевсов и дары - мешочки с драгоценными
Яхонтами, с Янтарем и жемчужинами. Ќа полу были навалены кучей меха черных
лис и соболей. Ќад ними суетились служители, увЯзываЯ товары в тюки. ‚се
было еще просто в этом варварском государстве. Ќесложен был и церемониал
прощаниЯ с Џорфирогенитой.
‹еонтий и Ђнастас тщательно записывали дары на папирусе и пересчитывали
каждую жемчужину. Ћдин из нотариев проверЯл предметы и тюки по списку.
‹еонтий •рисокефал высыпал жемчужины из очередного холщового мешочка,
держа его за концы, как за уши. Ћдна жемчужина прекрасной формы упала и
покатилась по полу. Ќотарий с зажегшимисЯ от алчности глазами поднЯл ее и
подобострастно протЯнул магистру. ‹еонтий стал считать жемчужины, с
опаской поглЯдываЯ на нотариЯ и шепотом проверЯЯ счет.
- ‡апиши, - сказал он, закончив подсчитываниЯ: - ’ридцать две жемчужины
средней величины.
Ќотарий обмакнул тростник в чернильницу.
Џриходили и уходили воины и отроки. ‚ помещении была суета. Ђнна сидела
с усталым видом. ‚ладимиру тоже стало скучно. Ћн спросил Ђнастаса:
- ‘коро ли вы кончите? Џоспешите, ведь есть и другие дела.
Њне тоже надоело это занЯтие. ’очно мы были в менЯльной лавке. Ќо Я
стоЯл и думал о своей жизни, спрашиваЯ себЯ мысленно, чем бы она была,
если бы моЯ судьба походила на участь тысЯч других людей. џ мог легко
представить себе это. ‘покойное существование, добродетельнаЯ супруга,
отпрыск какой-нибудь почтенной семьи, а вместе с нею имение и теплый
вместительный дом, где пахнет амброй и кипарисом, потом дети, утешение на
старости лет, и на склоне жизни краснаЯ хламида магистра или даже, может
быть, звание великого доместика...
Љогда все было закончено и списки проверены, мы стали перед
Џорфирогенитой, чтобы отдать ей последнее поклонение, как перед
покойницей, и пали ниц. ЏоднЯвшись, Я увидел, что лицо Ђнны стало
печальным. Ђ у менЯ мелькнуло в мыслЯх, что уже ничего не будет в моей
жизни, прошедшей в военной суете и одиночестве, кроме этих мук и
воспоминаний об этой разлуке.
Њы отступили на три шага и снова поверглись ниц. Ћпустив лоб к полу, Я
повторил про себЯ:
"Џрощай! Џрощай навеки!"
Ќо почему даже в минуту расставаниЯ моЯ душа испытывала нечто похожее
на блаженство? ‚ нашем ромейском мире, где все установлено незыблемо на
вечные времена, нельзЯ изменить судьбу человека. Ћдин рождаетсЯ во дворце,
другой - в хижине. Ќебо послало мне испытание неразделенной любви. Ќо Я не
ропщу. ќта мука была лучше, чем многие блага земные и довольство своим
существованием.
Ђнна все так же печально смотрела на нас, отбывающих в ромейские
пределы, оставлЯющих ее в стране скифов. Ђ Я мысленно говорил перед нею:
"Ѓлагодарю судьбу, что мне суждено было взглЯнуть на твое лицо, сказать
тебе несколько слов, услышать твой голос в ответ и очутитьсЯ в поле зрениЯ
твоих прекрасных глаз! Ѓлагодарю небо, что моЯ душа посетила этот мир в те
годы, когда и ты жила на земле, что Я ступал там, где и ты ступала,
молилсЯ в церквах, где и ты молилась! ‹егко могло случитьсЯ, что мы не
встретились бы в море жизни. Ћднако Я нашел тебЯ в земной суете, и мне
суждено было полюбить тебЯ!"
Ќа голове у Ђнны был белый убрус, который сжимало украшение в виде
золотой диадемы. €з-под краЯ зеленой шелковой одежды виднелись пурпурные
башмачки, усыпанные мелкими жемчужинами.
џ знал, что где бы мне ни суждено было умереть - на постели от болезни,
на поле сражениЯ от меча или на погибающем в буре корабле, - моЯ последнЯЯ
мысль будет о ней.
Ћтроки поднЯли свЯзки мехов, чтобы грузить их на ладьи. Ќотарий несли
под бдительным надзором ‹еонтиЯ мешочки с жемчужинами и золотыми солидами.
Њы тоже спустились к реке, чтобы узнать, готова ли наша ладьЯ к отплытию.
Њногие руссы выходили из хижин, чтобы посмотреть на греков, хотЯ в городе
всегда было много иноземцев. Њы спустились по крутому спуску к реке. Ќа
Ѓорисфене стоЯли ладьи, изгибаЯ высокие птичьи шеи с фантастическими
головами грифонов и зверей. Ќас должны были сопровождать, как мы
условились с ‚ладимиром, четыреста воинов под начальством моего старого
знакомца ‚сеслава. ‚ •ерсонесе уже поджидал посланцев василевса ромейский
корабль, чтобы увезти нас в Љонстантинополь. Ќадо было торопитьсЯ, так как
с приближением зимнего времени плавание в Џонте становитсЯ небезопасным.
Ќа другой день, на рассвете, мы тронулись в путь. ђека вздулась от
осенних дождей и бурлила. ‹адьи стремительно понеслись одна за другой вниз
по течению. џ поднЯл глаза, чтобы посмотреть на высокий берег. Ќа горе все
так же непоколебимо стоЯли бревенчатые башни. Ќа верхней галерее одной из
них можно было рассмотреть группу женщин. Њожет быть, это была Ђнна со
своими приближенными женщинами, поднЯвшаЯсЯ рано, чтобы посмотреть на
уезжающих к братьЯм? Ћдна из женщин махала голубым платом. Ћна желала нам
счастливого пути. Њожет быть, это Ђнна прощалась с нами в последний раз?
Ќо течение влекло нас с невероЯтной быстротой к порогам, и скоро Љиев
исчез в утреннем тумане. Њы были счастливы, что в точности выполнили волю
благочестивого, и теперь спешили, чтобы вовремЯ прибыть в Љонстантинополь
и дать отчет в том, что мы видели и слышали в стране руссов.

Ќемногое еще осталось прибавить к этой хронике. Љак волы, изнемогающие
под тЯжким Ярмом и отгонЯющие ударами хвоста злых насекомых, мы влекли
колесницу тысЯчелетнего ромейского государства. Ћна со страшным скрипом
двигалась медленно в темноте мировой ночи. ‚сюду царит мрак. ‘вЯщенные
холмы ђима представлЯют взорам путника руины, увешанные диким плющом, и
уже сделались прибежищем длЯ коз и невежественных пастухов. ”ранкские
бароны, точно разбойники, живут вместе с конЯми и псами в построенных из
необделанного камнЯ замках и даже не гнушаютсЯ нападать на торговые
караваны. ‹атинскаЯ церковь отошла от апостольских правил. € только в
ромейском государстве истиннаЯ вера не угасает, как вечный светильник, и
процветают художества. „аже в наши трудные времена живописцы Џанталеон и
Њена удивлЯют весь мир своим искусством, склонЯЯсь трудолюбиво над книгами
патриарха. Ќе будем предаватьсЯ отчаЯнию. ќллинские семена, посеЯнные на
русской почве, упали не на камень и в свое времЯ принесут обильную жатву.
Љак засохшаЯ землЯ жадно впитывает потоки дождЯ, так и варварскаЯ душа
жаждет, чтобы ее напоили книжные реки.
‚лекомый ненасытным любопытством ко всему, что происходит в жизни, Я
ЯвилсЯ однажды в мастерскую, где работали Џанталеон и Њена. ќто
происходило во дворце, в довольно низкой горнице со сводчатым потолком и
двумЯ широкими окнами. Ћколо них стоЯли наклонные дубовые столы. ‡а
ближайшим сидел Џанталеон, за другим - Њена. Ћколо художников можно было
видеть на полу и на скамьЯх множество глинЯных горшочков с красками. Љогда
Я вошел, Џанталеон растирал на мраморной доске киноварь, а Њена,
склонившись к столу, что-то чертил. џ произнес положенные в подобных
случаЯх приветствиЯ и подошел к художнику, занЯтому с кистью в руке. Ћн
улыбнулсЯ, смущенный тем, что кто-то будет наблюдать за его работой, или,
может быть, польщенный моим вниманием, но продолжал тщательно вырисовывать
кистью орнамент в виде виноградной лозы с геометрическим повторением
листьев и гроздий. ‚ этой рамке был изображен ‚асилий. џ сразу же узнал
его. Љоротко подстриженнаЯ борода, жесткаЯ и колючаЯ, пронзительные глаза
и впалые щеки. ‚ одной руке он держал меч, в другой - символическое копье.
„ва ангела венчали его диадемой, на которой был изображен каждый
драгоценный камень. “ подножиЯ василевса склонились плененные варвары и
мЯтежники. Љак Я сказал, сходство было большое, но в рисунке чувствовалась
сухость и одеревенелость, и василевс напоминал „имитриЯ ‘олунского, как
его изображают на иконах. € на других листах движениЯ людей были
свЯзанными, как бы застыли в одном, избранном этим живописцем мгновении.
- €звини менЯ, художник, - обратилсЯ Я к Њене, - но менЯ удивлЯет, что
ты удалЯешьсЯ от природы и не изображаешь предметы и людей так, как это
делает, например, ‹ука ‚лахерит. џ видел его картину, котораЯ называетсЯ
"„авид, пасущий свои стада". Џсалмопевец играет на лире, и короткаЯ одежда
не закрывает его мускулистые ноги. ќто голени юноши и пастуха, знакомого с
горными тропами. Ћколо „авида сидит муза и вдохновлЯет его. ‚низу другаЯ
женщина, с обнаженными сосцами, полными молока, символизирует плодородие,
а рЯдом с нею пес, слушающий музыку - так звери внимали некогда Ћрфею.
‘обака стережет овец и коз, пасущихсЯ на лужайке. Ќе кажетсЯ ли тебе, что
именно так надо воспроизводить мир и все, что мы наблюдаем в нем?
Њена прекратил работу и стал задумчиво поглаживать бороду, а Џанталеон,
с которым мы и раньше встречались, так как он украшал орнаментом некоторые
книги моей библиотеки, услышал разговор и поддержал менЯ:
- ‹ука подражает не только природе, но и древним образцам, в которых
столько жизни.
- ’ак в чем же дело? Џочему вы не берете их за образец? - удивилсЯ Я.
Њена вздохнул с Явным огорчением.
- Џочему ты вздыхаешь так горестно, Њена?
- Ќедавно Я выполнЯл одну работу длЯ патриарха. ‘вЯтейший заказал мне
украсить сочинение ”еофана Џродолженного. —итал ли ты эту книгу,
патрикий?.. —итал. ’ам есть такаЯ сцена. €мператор смотрит на корабль,
нагруженный пшеницей и елеем, которыми хотела торговать августа, без
ведома супруга и презрев свое высокое звание...
- Ћтлично помню.
- џ изобразил корабль, мачты, паруса, полные упругого ветра, и веселых
корабельщиков. ‚едь они всегда любЯт вино и приключениЯ. Ќа берегу Я
поместил императора. Ћн уперсЯ кулаками в бедра, так как был разгневан,
что его супруга занимаетсЯ торговыми предприЯтиЯми. Ђ патриарх взглЯнул на
рисунок и погрозил мне перстом.
- —ем же был недоволен свЯтейший?
- Џатриарх сказал: "‚ изображении важна идеЯ, а не земные подробности.
Љанон, а не воображение легковесного ума". Ћн негодовал, что Я изобразил
василевса не представителем божественной власти на земле, с золотым
сиЯнием вокруг головы, как у свЯтых, а обыкновенным человеком,
рассердившимсЯ на жадную жену. Њежду тем именно так изображали древних
героев "€лиады" или хитроумного мореплавателЯ ЋдиссеЯ, хотЯ он тоже был
царем.
Џанталеон передал прислуживающему мальчику доску с киноварью и
наставительно сказал:
- Џродолжай растирать краску! Ќо делай это медленно и равномерно, а не
рывками и без грубого нажима. ’акаЯ краска употреблЯетсЯ длЯ заглавных
букв и при рисовании пурпура и поэтому должна быть особенно хорошо
протерта.
†ивописец подошел к нам, может быть надеЯсь, что Я скажу что-нибудь
достойное внимание по поводу рассказа Њены, но мое положение обЯзывало
менЯ. џ не мог в присутствии малознакомых людей порицать патриарха, хотЯ и
не был согласен с ним, и, сказав несколько незначительных слов в похвалу
художников, покинул мастерскую.
Ќет надобности подробно останавливатьсЯ на событиЯх тех лет - они
общеизвестны. “помЯнем только о самом существенном, чтобы создать рамки
длЯ повествованиЯ. €так, с помощью руссов мы разгромили восстание ‚арды
‘клира, возглавившего надменных стратигов восточных фем, уже чувствовавших
себЯ в отдаленных областЯх независимыми государЯми, и смирили их гордыню.
Ћгромное число мЯтежников было убито, остальные рассеЯлись и скрывались,
как дикие звери, в лесах ’мола. ‘ам ‘клир попал в наши руки. Џленника
привезли к василевсу прЯмо из грохота битвы, даже не успев снЯть с него
пурпуровых кампагий, право ношениЯ которых он осмелилсЯ себе присвоить.
Џри виде мЯтежника, тучного и жалкого человека с мешками под глазами и
с трЯсущимисЯ от волнениЯ руками, ‚асилий воскликнул:
- € перед таким стариком мы еще вчера трепетали!
ЏомнЯ о прежних заслугах ‘клира, ‚асилий не предал его мучительной
смерти, а сослал в отдаленный монастырь. ’ам он мог до конца своих дней
предаватьсЯ размышлениЯм о своей бурной и полной превратностей жизни.
Њне запомнилсЯ разговор благочестивого со ‘клиром в час пленениЯ.
‘клир стоЯл перед ним и тЯжело дышал, будучи уже на склоне лет. “ него
было кровотечение из носа. ‚озможно, что кто-нибудь из наших воинов ударил
его по лицу. ‘клир вытирал кровь рукою и смотрел на пальцы с удивлением,
как бы пораженный, что он, проливший столько чужой крови, видит
собственную. Ћна запачкала ему седую бороду, одежду и панцирь. ‚асилевс
пронзительными глазами глЯдел на пленника, потом произнес с осуждением:
- Љонец, ‚арда? ’еперь уже никогда не услышать тебе шум битвы...
- Љонец, - прохрипел старик.
- —его бы хотел сейчас?
- ‘мерти... “стал безмерно...
- Ђх, ‚арда, ‚арда! …сли бы не ты, не пришлось бы мне унижатьсЯ перед
руссами. џ послал бы тебЯ защищать •ерсонес. ‘ твоим умом и пониманием
вещей и решитьсЯ на такое безумие - поднЯть руку на василевса! ’ы ведь
отлично знаешь, что только Я один способен вывести ромеев из затруднений.
“ менЯ все есть, а мои враги стремЯтсЯ к обогащению и власти. ‚оины,
уведите его!
‘клира увели. ’ри варЯга остались в его шатре, чтобы провести там ночь
и стеречь пленника. џ поднЯл парусиновую полу палатки, чтобы посмотреть на
мЯтежника при свете факела, который держал в руках один из моих
служителей. ‘клир сидел на земле, опустив руки. Џо дороге с него уже снЯли
кампагии, босые ноги старика, искривленные болезнЯми, были в грЯзи. ел
дождь. ‘клира так и вели без всЯкой предосторожности по лужам...
’ак кончилась деЯтельность Ѓарды ‘клира. ’ак изливаетсЯ в небытие
быстротекущее времЯ.
Џокончив с мЯтежом на востоке, ‚асилий все свое внимание обратил на
запад, где надлежало предотвратить опасность, грозившую со стороны болгар
и богомилов.
„вадцать пЯть лет жизни василевса прошли в непрестанных походах.
‚асилий металсЯ, как лев, заключенный в клетку, двадцать пЯть лет не
снимал панцирЯ. Љогда положение становилось невыносимым, выступал
шеститысЯчный отрЯд варЯгов, присланный ‚ладимиром, и тогда эти тысЯчи
мечей обрушивались на врагов. ’ак серпы жнут пшеницу в дни знойной жатвы.
„авид Ђрианит и Љонстантин „иоген опустошили Џелагонию. ’ретьЯ часть
военной добычи была отдана варЯгам, две другие поделили между собою
василевс и ромейские воины.
‘колько битв, сколько горЯщих городов встает в моей памЯти! ЉасториЯ и
‹арисса, „иррахий и ‚ерреЯ...
‚ один знаменательный день мы получили из осажденного болгарами
„ористола на „унае послание от сына патрикиЯ ”еодота €вира. Њы стали
поспешно собиратьсЯ в поход и вскоре осадили ‘етену, где находились
житницы царЯ ‘амуила. ‚раг уже чувствовал, что его силы иссЯкают. ‚
распорЯжении ‚асилиЯ были многочисленные наемники, золото, воины фем и
непобедимые гетерии "бессмертных". ‘ражатьсЯ с таким могуществом было
трудно, и драма приближалась к развЯзке.
€юнЯ пЯтнадцатого днЯ, третьего индикта, 6522 года от сотворениЯ мира
благочестивый вновь повел нас на врагов. ‚оины пошли за ним с пением
псалмов и рукоплесканиЯми, потому что смерть воина на поле сражениЯ
подобна смерти мучеников. ’ак мы двинулись в неприступные горы Њакедонии.
‚здымаЯ пыль на дорогах, впереди гарцевала конница мужественного и
осторожного ”еофилакта ‚отаниата. ‡а нею шли воины фемы Ћптиматов и
испытанный в сражениЯх отрЯд варЯгов. џ с изумлением смотрел на этих
воинов.
Љонюхи вели попарно коней василевса. Ђрабские и каппадокийские жеребцы,
покрытые пурпуровыми чепраками с вышитыми на них орлами и крестными
знаками, танцевали от полноты жизни. Ќа поводах у псарей рвались в поле
борзые. Ќад челками коней трепетно покачивались розовые и белые страусовые
перьЯ.
‚асилий ехал верхом, в простом воинском плаще, под которым блистал
панцирь. Љак изменилось его лицо за эти годы! Ќо запавшие от бессонных
ночей и огорчений голубые глаза и гневно поднЯтые дуги бровей по-прежнему
выражали непреклонность воли. Ѓорода василевса поседела, на лице легли
морщины. ђади спасениЯ ромеев он с одинаковым терпением переносил зной
сарацинских пустынь и стужу фракийских зим.
Џо-прежнему висел в воздухе купол св.‘офии, символ небес на земле. Љак
орлица, он укрывал своими крыльЯми всю нашу жизнь. Ќо в страшное времЯ
жили христиане. “же нечестивые агарЯне завоевали гроб •риста, уже
ускользали из рук василевса наши дивные владениЯ в €талии, и со всех
сторон ромеев теснили враги. ‚асилий решил сокрушить Ярость болгар, чтобы
развЯзать себе руки длЯ военных действий в других концах государства. џ
вспоминал стихи €оанна ѓеометра:

ђычи, о лев!
Џусть прЯчутсЯ лисицы в норы,
“слышав твой могучий рев...

Џоэт написал пророческие стихи! ‘колько раз рычал наш лев, и враги
прЯтались в свои трущобы. ‘амуил укрылсЯ в горах. Ќо будем справедливы
даже к врагам. Ќе трусливаЯ лисица прЯталась в Ќемице, а воин, тоже
львиной породы, жестокий соперник василевса. Љогда раздавалсЯ среди горных
вершин его голос, стены нашего города содрогались. ‚ыходили на
единоборство два титана. Ќо силы их были неравными. “ одного было
множество воинов, коней и камнеметательных машин, у другого - отрЯды плохо
вооруженных поселЯн и пастухов, хотЯ и готовых умереть за свою свободу,
однако еще не постигших, что в единении сила.
Њы продвигались по разоренной стране, мимо селений, покинутых жителЯми,
среди которых было много манихеЯн. Ќепостижимо было, как могли
существовать люди в такое звериное времЯ. Љазалось, что на людей
низринулись с небес все воображаемые несчастьЯ. ‚сюду, куда ни падал взор,
видны были пепелища, руины, оставленные пахарЯми нивы, и стаи черных птиц
кружились над трупами людей и раздутыми тушами животных.
Ќаступали сумерки. ѓолубые горы стали совсем темными, подул холодный
ветер. ‡азвенели трубы, подаваЯ воинам знак остановитьсЯ и готовитьсЯ к
ночлегу. ‚озы перестали скрипеть. џ стал осматривать местность, чтобы
выбрать подходЯщую полЯну длЯ лагерЯ. Ќо место было неблагоприЯтное длЯ
возведениЯ лагерЯ: с обеих сторон возвышались горы, а у дороги лежало
селение, превращенное пожаром в груду углей и пепла. Ќеизвестно было, что
сталось с его жителЯми. ‚ероЯтно, несчастные спрашивали судьбу, за что
обрушились на них такие испытаниЯ, и не находили ответа.
‚асилий осторожно сошел с конЯ. Љонюх поцеловал ему руку, принимаЯ
позолоченный повод. ‚асилевс сказал:
- ‡десь ждет нас отдых.
Ѓыло отдано распорЯжение ставить шатры. ‡апахло привычным длЯ менЯ
дымом лагерных костров. ЏринЯв положенные меры предосторожности, воины
приступили к изготовлению пищи. Ќо вежды их смыкал свинцовый сон. Џоложив
на землю щиты, служившие им в походе постелью и подушкой, христолюбивые
воины уснули. ’олько в шатре василевса еще долго блистал огонь
светильника.
Љогда на востоке занЯлась зарЯ, нежнейшаЯ, как роза, мы снова двинулись
в путь, оставив после себЯ золу костров, обглоданные кости и конский
навоз. ‚ойска шли с большой осторожностью, и в дороге было времЯ подумать
о многих вещах.
Ћднажды наши воины схватили в придорожной роще лазутчика. Џод плетьми
он созналсЯ, что его прислал ‘амуил. …му было поручено разведать о
численности наших сил. Ќа допросе выЯснилось, что соглЯдатай - богомил. џ
пошел посмотреть на него.
…ретик лежал на земле, истерзанный, в жалких лохмотьЯх, сквозь которые
просвечивало худое и грЯзное тело. ‘удЯ по его виду, это был поселЯнин,
еще не старый человек, „ва воина, стерегшие его, играли в кости и
переругивались между собою, третий занималсЯ починкой обуви, пришедшей в
негодность во времЯ переходов по щебнистым горным дорогам. џ спустилсЯ в
погреб и склонилсЯ над пленником.
- ’ы богомил? - спросил Я.
Ћн ничего не отвечал.
- ‚ кого ты веруешь? - опЯть задал Я вопрос.
Џленник продолжал лежать, не отвечаЯ мне ни единым словом, и только
стонал, когда делал какое-нибудь движение.
- ‚ кого ты веруешь - в дьЯвола или в бога?
Ћн перестал стонать, повернул ко мне лицо, все в ужасных кровоподтеках,
и с невыразимым страданием произнес пересохшими губами:
- Ќе мучай менЯ перед смертью.
- ’ы умрешь, когда придет твой час. Ќо покайсЯ перед концом жизни. …е
ты уже погубил. ‘паси хотЯ бы свою душу. Ћтрекись от дьЯвола!
- ќто вы служители дьЯвола, - вдруг дерзко прошептал он, - заковали
бога в серебро и золото, опьЯнили себЯ Языческим фимиамом, подобно
идолопоклонникам...
- Љак ты осмеливаешьсЯ произнести подобное?! - в гневе воскликнул Я. -
’ы лжешь!
- Ќет, Я говорю истину. ‚ы живете в мире сатаны, а мы вздыхаем по
другой земле, созданной не сатаной, а богом длЯ счастьЯ всех людей, бедных
и богатых.
- ’ы еретик, - сказал Я. - ‚ писании сказано, что мир был создан в
шесть дней, а падший ангел низринут с небес. Ћн ничего не творил, а только
разрушал.
- Ђ Я верю так, как нас учил отец €еремиЯ.
…ретик поднЯлсЯ с трудом на локте и продолжал, глЯдЯ на менЯ
лихорадочно блестевшими глазами:
- ‚се видимое - землю, растениЯ, камни, человека - создал сатана.
Џоэтому мир и погибает, как в блевотине. Ќе мог бог создать такой
мерзостный мир!.. Ѓоже мой, как Я страдаю!
Ћн погладил лицо рукой и умолк.
‚оины по-прежнему метали кости и ссорились, так как один из них
предполагал, что товарищ обманывает его. ’от, что чинил башмак, с тупым
видом смотрел то на менЯ, то на пленника, которого он стерег.
„ва мира! Ћдин - созданный сатаной, другой - богом. ‚ этом воззрении
чувствовалось нечто от платоновской философии, от учениЯ гностиков. ‚
каком мире жил Я сам? џ вспомнил пышное, горЯчее тело ”елицитаты, с
которой у менЯ была встреча в жизни, ее полные руки, разгорЯченное любовью
дыхание. Ђ красота ‡ои, любившей менЯ в ’рапезунде, когда Я был поглощен
звездами, или печальнаЯ любовь …впраксии, пошедшей ради менЯ на
прелюбодеЯние, худоба ’амар, случайно встреченной в константинопольском
предместье? „ругие тени проплывали передо мною. Ќеужели все это только
тлен и гниение? €ли красота другой, облеченной в пурпур? ‚прочем, чем же
отличаетсЯ тело августы от простонародной женщины? ‡начит, все зависит от
того, какими глазами мы смотрим на женскую красоту, на мир. Ќо откуда у
этого невежественного по внешнему виду человека такие сложные
представлениЯ о мире? Њир наш создан дьЯволом? “ менЯ мороз пробегал по
коже. Њир, наполненный церковным пением и фимиамом!
Ќа шестой день мы подошли к болгарским засекам. ‡а ними лежали
плодородные долины ‘тримона, цель нашего похода. Ќепреодолимые трудности
еще ждали впереди на нашем пути. Ќо василевс пылал огнем мщениЯ. ќтот
человек незначительного роста и мало чем примечательный по внешности
обладал душою героЯ.
Џеред нами одна за другой вставали горы. ‚зираЯ на эти неприступные
кручи, мы думали со страхом о предстоЯщем сражении. Љак птенцы во времЯ
бури, мы окружали ‚асилиЯ и шептали молитвы. ‡десь были все делившие с ним
в течение стольких лет опасности воинских трудов: Љонстантин „иоген,
‚асилий ’рахомотий, ”еофилакт ‚отаниат, „авид Ђрианит, ‹ев Џакиан, Ќикифор
Љсифий, ставший некоторое времЯ тому назад доместиком, и поседевшие на
войне Ќиколай Ђпокавк и Ќикифор “ран, руки которого уже дрожали от бремени
лет. ‘ нами не было ‚арды ‘клира, великого тактика. Ќо не было также и
многих сребролюбцев и лизоблюдов. Ќад нами проносилась бурЯ истории, ее
тЯжкие крыльЯ потрЯсали воздух, и этим льстецам нечего было делать в
македонских ущельЯх.
Џеред тем как повести фемы на врагов, ‚асилий взЯл из моих рук трость и
стал чертить на песке план сражениЯ. Њы обступили его со всех сторон.
‘тарик Ќикифор “ран тоже смотрел воспаленными глазами на линии,
начертанные на песке, и бормотал:
- ђазве возможно все предвидеть? ‡ахочет господь и ангелов пошлет...
Љсифий толкнул его локтем.
- Џомолчи, отец!
‚асилий поЯснЯл:
- ‡десь расположены засеки... ‡десь течет ‘тримон... Џо этой дороге
пройдут воины...
Ќикифор “ран внимательно слушал, распустив по-старчески влажные губы,
но видно было, что он не улавливал мысль василевса. ќто был представитель
старой тактики, когда на полЯх сражений больше всего ценилсЯ сильный
лобовой удар, а не охват левым или правым крылом.
Љ сожалению, в гористой местности конница "бессмертных" оказалась
бесполезной. ќти закованные в железо всадники не могли продвигатьсЯ по
узким тропам. ‚сЯ надежда была на пеших воинов. Џриходилось использовать
опыт армЯнской войны и сделать попытку обойти засеки, одновременно
поднимаЯсь на кручи перед лицом врага, хотЯ это движение и было свЯзано с
большими потерЯми. Ќо, взволнованный своими соображениЯми, ‚асилий сказал:
- Џриступите!
Џо знаку трубы перваЯ фема пошла на верную смерть. „ругие фемы должны
были произвести обход, но наткнулись на упорное сопротивление болгар и
отхлынули назад, несЯ большие потери. –арскаЯ власть подобна секире,
лежащей у корней древа. –арь волен посылать людей на гибель. Џусть будет
так, как он нашел нужным сделать, хранитель постановлений вселенских
соборов и защитник сирых и убогих. Ќе напрасно его возненавидели владетели
богатых имений.
‘ражение на засеках разгоралось. Ѓолгары обрушили на головы ромеев тучи
стрел и сбрасывали заранее приготовленные камни. ‘ила их падениЯ с горы
невероЯтна. Ћгромные глыбы, неуклюже вращаЯсь, сокрушали человеческие
кости, как былинки. ‚ воздухе стоЯл гул криков и стонов. ‚асилевс тронул
конЯ рукой и подъехал к месту битвы. Њы последовали за ним.
ѓлазам нашим представилось ужасное зрелище. ‹юди с перебитыми ногами
сползали с воем с горы и умолЯли о помощи. ’ела убитых лежали сотнЯми. ‘
засек на нас летели со свистом стрелы. •ристолюбивых воинов уже готово
было охватить смЯтение - настолько неприступными представлЯлись эти горы.
Ѓолгары с мужеством отчаЯниЯ защищали свою свободу, свои очаги и
житницы. ‚ысоко над валом мы увидели вдали ‘амуила. ‚етер развевал его
бороду. Ћн что-то кричал воинам и показывал рукой в нашу сторону.
- Ќе в человеческих силах взЯть подобные высоты, - качал головой “ран.
‚асилевс услышал и взглЯнул на старика орлиным взглЯдом. “ нас замерли
сердца. Ќо благочестивый ничего не сказал.
- ђазреши мне сказать тебе нечто, - приблизилсЯ к василевсу “ран и стал
ждать.
- ѓовори, - был ответ.
- Ќе губи ромеев, благочестивый! —то будет с нами, если болгары
спустЯтсЯ вниз? Ќам не выдержать их напора. ’ы ведь знаешь, воин,
спускающийсЯ с горы, равен трем воинам на равнине.
‚асилий гневно теребил бороду, глЯдЯ вперед с таким видом, точно он
ничего не слышал.
Ќесколько раз ромеи пытались взойти на гору, и каждый раз болгары с
большими потерЯми заставлЯли нас скатыватьсЯ вспЯть. ‚ четвертый раз
ромейские воины почти дошли до гребнЯ, но варвары снова сбросили их вниз.
Џотери наши были очень велики. ђомеи уже начинали роптать, ложились на
землю, так как у них не хватало дыханиЯ, и некоторые бросали в отчаЯнии
оружие: и таких на месте расстреливали безжалостно стрелами. ’олько такими
мерами можно было заставить воинов подниматьсЯ на убийственные кручи. Ќи
длЯ кого не тайна, что это сражение мы выиграли только благодарЯ
случайности, но отчасти и вследствие огромного напрЯжениЯ всех наших сил.
Ќа другое утро смертоубийство возобновилось. Њы со страхом смотрели на
василевса. ’огда к нему приблизилсЯ Ќикифор Љсифий, доместик схол:
- Џовели рабу твоему...
- ѓовори, - бросил ‚асилий.
- Џозволь мне взЯть отборных воинов, пастухов по роду своей работы, и
попытатьсЯ пробратьсЯ с ними горными тропами в тыл врага. ‡а ночь мы
успеем обойти горы.
Њы стали ждать ночи. Џод покровом темноты, прикрытые ею, как плащом
свЯтого „имитриЯ ‘олунского, Ќикифор и его воины пошли в обход горы
Ѓеласицы. ЏробираЯсь сквозь тернии, над зиЯющими пропастЯми, переходЯ во
мраке страшные высоты, терЯЯ людей в бездонных провалах, Љсифий медленно
всходил, подобно новому ѓаннибалу, на вершины.
Ќа рассвете, когда только занЯлась зарЯ, ‚асилий снова начал битву. €
вот мы заметили, что в рЯдах врагов происходит большое движение. „о нас
донеслись крики:
- Ѓегите! ђомеи окружают нас!
’огда мы понЯли, что это Ќикифор Љсифий вонзил, как ромейский орел,
когти в тело жертвы. Ѓолгарские воины оставили в замешательстве засеки и
метались в горных ущельЯх, не знаЯ, с какой стороны последует нападение.
‚асилий, сиЯющий, как в пасхальный день, кричал экскувиторам, которых вел
в битву патрикий ”еофилакт ‚отаниат:
- Џоражайте врагов, экскувиторы, поражайте!
€, не выдержав, сам помчалсЯ впереди воинов в гущу сражениЯ.
“жасное избиение врагов продолжалось весь день. ‘ам ‘амуил едва не
попал в наши руки. Ќо мужественный сын бросилсЯ к отцу на помощь и вырвал
его из когтей смерти. ЏонимаЯ, что в этом сражении уже нельзЯ ждать
возврата воинского счастьЯ, ‘амуил покинул поле битвы и с остатками своих
отрЯдов скрылсЯ в наступающей темноте. Ћн нашел прибежище за неприступными
стенами Џрилепа. Ћпустошив все вокруг, ‚асилий не решилсЯ преследовать
врагов, так как опасно нападать на раненого медведЯ в его берлоге.

ќто был еще не конец. Ќа другое утро взошло солнце, осветившее красоту
мира, а василевс запЯтнал свою победу неслыханной жестокостью. Џо его
приказанию пересчитали пленников. €х оказалось четырнадцать тысЯч человек,
многие из которых были ранены в сражении. Џленных загнали в ущелье, чтобы
безопаснее стеречь.
Џотом мы увидели страшные приготовлениЯ к казни. Ќа соседней равнине
были зажжены костры, на которых войны стали обжигать заостренные кольЯ и
раскалЯть на огне железные прутьЯ. Љогда все было готово, схоларии
извлекли из теснины несколько безоружных пленников и повели к кострам. „лЯ
несчастных готовилось нечто ужасное, но они еще не знали о том, какаЯ их
ждет участь, и покорно шли, куда им было приказано. € вот нечеловеческий
вопль огласил равнину. ’о ослепили первого пленника.
Ћслепленный билсЯ на земле, умолЯл о смерти, царапал ногтЯми лицо,
залитое кровью из глазниц, а потом стал на колени и простирал руки к
небесам, как бы взываЯ к ним всем своим страданием. Ќо уже к кострам
тащили других варваров. „аже закаленные в битвах воины боЯлись за свой
разум при подобном зрелище.
’ысЯчи слепцов, ползающих во прахе, вопли, стоны, кровавые глазницы, а
над всем этим каменное лицо ‚асилиЯ. џ отвел глаза в сторону и не смотрел
на него. Џусть он даст ответ в этом на последнем суде, а моЯ христианскаЯ
душа не могла приЯть такую жестокосердость. ‹ицемеры! Њы произносим в
церквах проповеди о милосердии, а сами способны на всЯкую жестокость и
коварство, когда дело касаетсЯ нашей выгоды.
„огадавшись о том, что происходит на равнине, пленники в ущелье
заволновались. ‚ ответ на вой ослеплЯемых раздалсЯ рев запертых в теснине,
как звери в клетке, тысЯч людей. Ћни бросались на стражей, предпочитаЯ
умереть, чем потерЯть зрение. Ќекоторые погибли от меча, а прочих смирили
и повлекли к кострам.
Џо повелению василевса, на каждых сто ослепленных одному пленнику
оставлЯли один глаз, чтобы кривые могли привести товарищей к ‘амуилу и
поразить его сердце ужасом. ‘трашными вереницами, цеплЯЯсь друг за друга,
ведомые одноглазыми поводырЯми, слепцы пустились в путь по трудным горным
дорогам. Ћни спотыкались с непривычки, падали, плакали кровавыми слезами,
проклинаЯ немилосердные небеса, допустившие такое злодеЯние. Њногие
погибли в пути или уморили себЯ голодом, других разорвали волки. Ћстальные
с трудом добрались до болгарских селений. †ители выходили на дорогу и
выносили слепцам воду, козье молоко и всЯкую пищу, утешали несчастных, а
ведь эти люди напоминали им о проигранной войне. Ђ когда слепцы пришли
наконец в Џрилеп и наполнили весь двор перед дворцом ‘амуила, старый лев
заплакал. ’ысЯчи слепых взывали к нему:
- ‘амуил! ‘мотри, что сделал с нами ‚асилий! Ћтомсти ему за наши муки!
’ысЯчи глаз, с такой радостью взиравшие на мир, погасли навеки...
Ѓолгарскому царю дали чашу с водой. Ћн сделал несколько глотков и
выронил ее из рук. –арь уже не мог отомстить. „ни его были сочтены. Ћн
ждал поЯвлениЯ страшного врага на ложе смерти, но ‚асилий опасалсЯ войти к
нему в берлогу. Ђ сын сказал отцу:
- Ќе скорби! ‘ильных духом испытаниЯ только закалЯют. ‚асилий умрет, и
много других василевсов придут царствовать и снова уйдут в небытие, а
болгарский поселЯнин по-прежнему будет пахать свое поле и македонский
виноградарь возделывать лозы...
Џогруженные во мрак вечной ночи слепцы вспоминали гору Ѓеласицу, где
они сражались за свободу, а в мире по-прежнему сиЯло солнце, козы прыгали
по горным крутизнам и на виноградниках наливались тЯжкие гроздьЯ. Ќо разве
мы сами не слепцы? ’ьма покрывает нашу землю, полЯ заглушаютсЯ сорными
травами, и волки поЯвлЯютсЯ в предместьЯх некогда цветущих городов.
Џосле победы, не опасаЯсь больше нападений со стороны потрЯсенных
врагов, ‚асилий совершил со своими военачальниками, воинами, конЯми и
мулами паломничество в ќлладу, чтобы возблагодарить в превращенном в
христианскую церковь Џарфеноне деву Њарию, охранЯющую своим покровом
ромейское государство.
Џомню, что во времЯ этого пути Я задержалсЯ в каком-то селении. Џока
слуги поили моих коней, Я присел у колодца и слушал разговоры поселЯн.
ЏринимаЯ менЯ в сером дорожном плаще за обыкновенного воина, они не
стеснЯлись и рассказывали о своих делах. ќто были люди, которые в
прошениЯх называют себЯ обычно убогими. Ћдетые в рубище, с ногами,
обмотанными грЯзными трЯпицами, они почесывали времЯ от времени
заскорузлыми руками косматые головы и с любопытством слушали, о чем
рассказывали проезжие люди, видавшие столько городов на земле.
“ колодца, где длЯ водопоЯ животных был использован древний саркофаг из
розового мрамора, с амурами и гирлЯндами мирта, сидел монах, бородатый и
тучный человек. ђЯдом с ним, опираЯсь на дорожный посох, стоЯл какой-то
путник в плаще из грубой материи. Њонах шарил в сумке и показывал
изумленным пахарЯм различные костЯшки.
- ќто, - заЯвил он торжественно, веером распускаЯ черную бороду, - зубы
великомученицы Џульхерии. Џомогает при зубной боли и других болезнЯх.
’ридцать восемь зубков осталось.
ЏоселЯне стали креститьсЯ, взираЯ на свЯщенные реликвии. Ћднако один из
них, весьма словоохотливый и, видимо, более смышленый, чем остальные,
усомнилсЯ:
- ’ридцать восемь зубов! Ђ ты не обманываешь нас, почтеннейший? Ћткуда
у человека, даже великомученицы, может быть столько зубов?
‡ахваченный врасплох, инок растерЯлсЯ, но попыталсЯ выпутатьсЯ из
затруднительного положениЯ:
- ќто же зубы мученицы! ‡ахочет господь - у благочестивого человека и
сто зубов вырастут. ‘казано: "‚ерьте - и по вашему хотению сдвинутсЯ
горы".
- Ќасчет гор, может быть, и так, а с зубками как-то неловко получаетсЯ,
- продолжал сомневатьсЯ доморощенный скептик, почесываЯ голову.
- ’огда приобрети волосы младенцев, убиенных нечестивым €родом в
‚ифлееме. Џо пЯть фоллов за волос, - предложил монах.
Ќедоверчивый снова почесал в затылке.
- ‚олосики-то как будто длинноваты длЯ младенцев...
- ‡начит, выросли.
- Њладенцы?
- Ђ ты не из богомилов будешь? - угрожающе спросил монах.
- Ќет, мы чтим свЯтую православную церковь, - растерЯнно ответил
поселЯнин и раскрыл рот от страха.
Ќо, почувствовав, что на этот раз он пересолил, рассчитываЯ на крайнюю
доверчивость простых людей, монах стал поспешно собирать свои сокровища.
Џутник спросил его:
- €з какого монастырЯ, свЯтой отец?
- €з монастырЯ свЯтого ѓеоргиЯ под Љоринфом. Ќо убежище наше разрушили
враги, и иноки скитаютсЯ теперь по всей стране. Љто занимаетсЯ торговлей,
кто продает крестики и другие свЯщенные предметы. ‚от и Я брожу из одного
селениЯ в другое в поисках пропитаниЯ. Ќо отрЯхаю прах сего поселениЯ от
ног своих, ибо здесь обитают павликиане и манихеи.
Њонах ушел, и пахари со страхом смотрели ему вслед, очевидно опасаЯсь,
как бы его проклЯтиЯ не принесли им несчастье.
ЏродолжаЯ прерванный разговор, путник спросил словоохотливого
поселЯнина:
- ‡начит, и вам плохо живетсЯ на земле?
- ‘уди сам, милостивец: как можно жить в довольстве бедным и убогим? Њы
платим подати - житную и зевгаратикий, то есть за упрЯжку волов. Џотом
подымнаЯ, по три фолла с дыма. …ще пастбищнаЯ - энномий. „а десЯтина меда,
приплода свиней и овец. „а еще подушнаЯ подать...
- ‡а право дышать воздухом, - горько сострил другой поселЯнин, с седою
бородой.
- ‚от именно, что за воздух. —то наша душа? ‚оздух! Ђ если случитсЯ
землетрЯсение, опЯть надо платить. Ќа возведение стен. „а еще погонное
сборщику за ногоутомление...
- „а, податей у нас немало, - вздохнул путник.
- ‚от так и живем. Ћслепли от слез.
ЏоселЯнин продолжал:
- Ђ что на земле творитсЯ! ђассказывали воины, василевс четырнадцать
тысЯч людей ослепил.
- ’ак им и надо, еретикам, - произнес путник.
- „а ведь они такие же люди, как и мы с тобой, - возразил, к моему
изумлению, поселЯнин. - ‹учше убить человека. Љак же они будут теперь
пахать свои нивы?
- ќто, конечно, так, - согласилсЯ путник.
- Ђ куда ты направлЯешь стопы? - спросил его поселЯнин.
- ‚ ‘олунь. Ћттуда двинусь на гору Ђфон и там буду спасать грешную душу
в монастыре.
- Ђ вклад у тебЯ есть?
- Њожет быть, и есть, а может быть, и нет его, - осторожно ответил
путник.
- ’ак, - опЯть почесалсЯ словоохотливый пахарь. - ‡начит, ты покинул
жену и дом?
- †ена у менЯ умерла в прошлом году.
- Ђ дети?
- € дети погибли от морового поветриЯ.
- Љем же ты был раньше?
- Џахарем, как и ты.
- € оставил свою землю?
- Ћставил. Ђ дом и имущество продал богатому соседу.
- ’ак... Ђ кто же будет пахать землю, если все мы в монастыри
разбредемсЯ?
- „уша важнее всего.
- ќто ты истину сказал, друг, - промолвил поселЯнин. Ќо видно было, что
он размышлЯл, глЯдЯ себе под ноги, и в чем-то сомневалсЯ.
џ более внимательно оглЯдел поселЯнина. “ него было обыкновенное
деревенское лицо, огрубевшее от дождей, солнца и ветра. Ќад низким лбом
поднималась копна рыжих нечесаных волос. Ќос у него был длинный, и на
подбородке росла жиденькаЯ бороденка. ‚ероЯтно, покосившаЯсЯ хижина у
дороги принадлежала ему, так как бедно одетаЯ женщина, стоЯвшаЯ на пороге,
кричала оттуда:
- Ђлексей, иди есть похлебку!
Ќо он махнул в ее сторону рукой и продолжал разговор:
- ЌепонЯтно.
- Ћ чем ты говоришь? - не сообразил путник.
- ‡емельный участок принадлежал тебе по праву?
- Џринадлежал мне по праву.
- € ты продал его?
- Џродал.
- € волов?
- € волов.
- …сли бы у менЯ была своЯ землЯ! Ђ то мы сеем и жнем на господской
земле, - сказал поселЯнин.
- Џарики?
- Џарики.
- ‘колько же берет господин?
- Ћтдаем половину с жатвы и приплода.
- ќто много. „овольно было бы владельцу и трети.
- Ќелегко жить на свете беднЯку, - сказал поселЯнин.
- ’рудно.
- †елаю тебе счастливого пути, - сказал на прощание поселЯнин и
поплелсЯ в хижину.
Џутник тоже двинулсЯ в дорогу, остальные стали расходитьсЯ. Ћдин из
моих служителей сказал мне почтительно, с презрением глЯдЯ вслед
поселЯнам:
- ђазве они способны что-нибудь понЯть?
‘амих себЯ слуги богатых господ мнЯт способными понимать самые сложные
вещи. €м известны все константинопольские сплетни и тайны императорской
опочивальни. Ѓогатых они почитают, подражаЯ порокам своих господ, и живут
подачками и воровством, а бедных презирают.
џ вскочил на конЯ, хотЯ и не с той уже ловкостью, как в молодые годы, и
поскакал туда, где слышались приветственные клики. ‚оины и повозки
двигались непрерывным потоком на юг. ‚переди, подобно отдаленному грому,
слышен был глухой рев человеческих криков. ќто воины приветствовали
василевса:
- ЊногаЯ лета, автократор ромейский!
‘трашно было подумать о том, что мог переживать в эти часы победитель.
Ћн достиг своей цели, сломил упорство врагов, наполнил государственную
сокровищницу золотом и раздвинул пределы государства до …вфрата. Ќо разве
может быть человек уверенным в том, что все останетсЯ так, как он устроил
на земле? ‚едь все в мире непрочно и подлежит непрестанному изменению, как
учили древние философы. ‚черашнЯЯ победа может сменитьсЯ поражением, и
надо быть бдительным каждое мгновение.
Њы дорого заплатили за свою победу. ‹учшие пали на поле битвы. “же не
было с нами ставшего мне братом Ќикифора ЉсифиЯ, погибшего с мечом в руках
на горном перевале. ђЯдом с ним упали ‚отаниат и Ђпокавк и многие другие.
Ќо те, кому еще суждено жить, быстро забывают ушедших. џ уже думал о том,
как теперь по-другому устрою свою жизнь.
џ нашел василевса на перекрестке двух дорог. Џод сенью ромейских
знамен, сидЯ на коне, он смотрел на проходившие войска, а воины
приветствовали его криками и рукоплесканиЯми. “ ‚асилиЯ был вид больного
человека, борода его стала совсем седой за эти дни, и глаза еще глубже
запали.
џ пробралсЯ к сопровождавшим василевса лицам, увидел среди них ‹еонтиЯ
Ђкрита и направил конЯ к нему, так как этот человек крайне интересовал
менЯ.
Ђкрит был стратигом …вфратской фемы. …го вызвали недавно в
Љонстантинополь длЯ доклада, но событиЯ задержали стратига, и неожиданно
длЯ самого себЯ он очутилсЯ в Њакедонии. ‚прочем, он выражал по этому
поводу свое полное удовлетворение. ќто был красивый и надменный человек,
осмеливавшийсЯ давать советы самому василевсу. —ерную бороду он красиво
завивал, по восточному обычаю, и душил амброй, а поверх положенного по
званию стратига красного плаща носил еще сарацинское покрывало, завЯзанное
под подбородком, и, кроме меча на бедре, у него висел спереди кривой
кинжал, усыпанный драгоценными камнЯми. ‘едло и уздечка его конЯ тоже были
устроены по-восточному, с различными украшениЯми и золотыми кистЯми.
‘начала мы косились на такое убранство, потом привыкли. ‚асилевс тоже
посмотрел на нарЯд Ђкрита с недовольным видом, но ничего не сказал.
‘тратиг начальствовал пограничной фемой, его родственник стоЯл во главе
•арсианской фемы, и, вспоминаЯ неприЯтности с ”окой и ‘клиром, ‚асилий не
хотел ссоритьсЯ с этим влиЯтельным вельможей. ђассказывали, что у ‹еонтиЯ
Ђкрита в Љесарии был великолепный дворец с садами и водоемами, с павлинами
на лужайках и с персидскими благоуханными розами. ‘ юных лет он сражалсЯ в
Љаппадокии с сарацинами и, еще будучи юным спафарием, влюбилсЯ в дочь
стратига ѓеоргиЯ „уки и похитил ее, чтобы женитьсЯ на ней, при самых
необыкновенных обстоЯтельствах. Њожет быть, это его жизнь, полнаЯ военных
событий и любовных приключений, вдохновила автора романа о „ивгенисе,
которым в наши дни стали зачитыватьсЯ в Љонстантинополе. —еловек, полный
страстей, он в то же времЯ был способен на нежные чувства, сравнивал
женщину то с розой, то с голубкой и любил книги. Ќа почве книголюбиЯ мы и
завЯзали наше знакомство.
Љогда Я подъехал к нему, он приветливо улыбнулсЯ и спросил:
- ‘кажи, патрикий, какое отношение имеет к тебе ‘имеон Њетафраст?
џ объЯснил, что моим отцом был скромный табулЯрий в предместье св.Њамы,
а не этот прославленный писатель, который жил в прекрасном доме, со
множеством слуг и серебрЯной утвари, диктуЯ свои произведениЯ скорописцам,
чтобы потом каллиграфы могли переписывать их с красивыми заглавными
буквами на пергамене.
- џ не любитель его елейных сочинений, говорЯ между нами, - рассмеЯлсЯ
Ђкрит и показал очень белые зубы. - Ќо моЯ возлюбленнаЯ супруга очарована
его стилем, соответствующим величию предмета. ‚прочем, надо сказать, что
он достаточно красноречиво описывает жестокость тиранов и мудрость, с
какой отвечали им мученики.
•отЯ Ђкрит почти не знал менЯ, но выражалсЯ без стеснениЯ и совершенно
независимо и жену свою вспоминал с нежностью влюбленного юноши. Ђ наши
магистры и доместики смотрЯт на своих жен как на служанок.
џ спросил его, желаЯ вызвать на откровенность:
- €так, твоЯ супруга изволит читать ‘имеона Њетафраста?
- ‘ большим увлечением. ‹ично Я предпочитаю диалоги вроде "”илопатриса"
или романы о приключениЯх счастливых любовников.
- Ќо достойно ли это твоего высокого положениЯ? - вежливо спросил Я
его.
- Ќад житиЯми свЯтых Я засыпаю. “ нас там, на …вфрате, и в •арсианской
феме, совсем другаЯ жизнь, чем здесь, - ответил он, смеЯсь. - ‚ы привыкли
посещать храмы, нежитьсЯ в теплых постелЯх, а мы проводим жизнь в
непрестанных пограничных столкновениЯх с сарацинами или в борьбе с
апелатами, как у нас называют разбойников, скрывающихсЯ в горах. € чтение
у нас не церковного характера, а такое, которое услаждает душевные
чувства. Њы любим веселые пиры, вино, женщин, войну. Џриезжай ко мне,
патрикий, в Љесарию, и ты увидишь, как приЯтно мы живем.
џ обещал ему, что при первом же удобном случае воспользуюсь его
приглашением. Ѓез знакомства с ‚остоком жизнь моЯ была бы не полной.
- Ќо разве не ЯвлЯетсЯ женщина орудием соблазна? - с улыбкой спросил Я,
даваЯ ему понЯть, что Я отнюдь не согласен с этим.
- Ћрудием соблазна? - переспросил он.
- Џо крайней мере так учат нас отцы церкви.
- Њожет быть, женщина и орудие соблазна, - в тон мне ответил Ђкрит,
показываЯ тем самым, что понЯл мою иронию, - но пусть они соблазнЯют менЯ
до конца моих дней. †енщина создана длЯ любви. ‚се в ней гармониЯ и нега.
- Ђ что такое, по-твоему, любовь?
Ђкрит задумалсЯ на мгновение и сказал:
- ‹юбовь - обладание.
Љак это было не похоже на мои чувства к Ђнне и на историю моей любви к
ней!
Ќаша беседа прервалась тогда, потому что василевс прислал к Ђкриту
спафариЯ, сообщаЯ, что желает с ним о чем-то посоветоватьсЯ, но Я
некоторое времЯ размышлЯл над этим разговором. Џотом мне пришли на ум
простодушные слова поселЯнина у колодца, и в моей памЯти возникло страшное
лицо богомила. џ решил, что по возвращении в Љонстантинополь воспользуюсь
первым же представившимсЯ случаем, чтобы просить василевса отпустить менЯ,
и тогда посвЯщу жизнь писанию книги о своей судьбе. ‚есьма заманчиво было
и предложение Ђкрита. Ќо не пристойнее ли христианину совершить сначала
трудное путешествие в €ерусалим, к гробу •риста, чем скитатьсЯ в поисках
развлечений? Ќа душе у менЯ было грустно, но спокойно. ‘трасти угасали.
Ћбраз Ђнны представлЯлсЯ мне теперь как смутное видение, как сон,
приснившийсЯ среди земной суеты. ‚се проходит в жизни человека, как дым.
Ќезадолго до начала событий в Њакедонии возвратилсЯ из Љиева отвозивший
туда дары патрикий Љалокир. Ћт него Я услышал о переменах в северном
городе. ’ам уже возвышались прекрасные каменные церкви. ‚ одной из них,
украшенной мозаиками и золотом, которую зовут „есЯтинной, он видел
мраморную гробницу. ђезец каменотеса украсил ее пальмовыми ветками и
крестами. ‚ ней покоилсЯ прах Ђнны, закончившей свой земной путь. Љалокир
показывал мне золотую монету русской чеканки. Ќа ней был изображен
‚ладимир в одеЯнии василевса, и Я еще раз удивилсЯ его надменности. Њожет
быть, настанет день и мне представитсЯ случай снова совершить путешествие
через пороги и поклонитьсЯ гробу той, которую Я любил. ’ам же лежал в
скромной могиле, поросшей злаками, „имитрий Ђнгел, подаривший менЯ своей
дружбой и участвовавший в строении киевских церквей. ’ам жила ЊариЯ, дочь
Ђнны.
‘трЯхнув груз воспоминаний, Я поспешил вместе с другими за василевсом.
‚округ нас пробуждалась природа. Џосле стольких страшных лет пахари снова
выходили на поле, и быки тащили благодетельные плуги. †изнь неистребима, и
невозможно никакими жестокостЯми остановить ее.
€з окрестных селений на дорогу выходили толпы народа, чтобы посмотреть
на наше триумфальное шествие, на блистающее оружие ромейских воинов, на
императорских коней, покрытых пурпуром, но Я слышал, как люди в ужасе
шептали:
- Ѓолгаробойца! Ѓолгаробойца!
‚асилиЯ, возможно, будут прославлЯть в веках историки, но простые
пахари не могли восхищатьсЯ его жестокостью, хотЯ бы совершенной и над
врагами, и это преступление не только не поколебало болгар, но еще больше
укрепило их душевные силы.
‚ременно враги были сокрушены. ‹еонтий Ђкрит одобрЯл ослепление
варваров, считаЯ это печальной необходимостью. Ђ мое сердце впервые не
наполнЯлось при слове "победа" ликованием. Џосле того, что Я видел и
пережил, достаточно было нескольких фраз, случайно услышанных у дорожного
колодца, чтобы чаша переполнилась до краЯ. ’акаЯ жизнь не может
продолжатьсЯ до бесконечности. ђазве не мечтали лучшие умы человечества о
золотом веке? Њожет быть, мои дни пресекутсЯ еще задолго до этого
счастливого времени, но настанет день, когда люди перекуют мечи на орала и
народы станут жить между собою в мире.

Џариж - Њосква, 1937-1958

‘‹Ћ‚Ђђњ ЊЂ‹Ћ“ЏЋ’ђ…Ѓ€’…‹њЌ›• ‘‹Ћ‚

Ђбсида - полукруглаЯ пристройка в церковном здании.
Ђвгуста - титул византийской императрицы.
Ђвтократор - самодержец.
ЂгарЯне - библейское название арабов, ведущих свое происхождение от
Ђгари, рабыни Ђвраама.
Ђгора - в греческих городах главнаЯ площадь.
Ђкант - южное растение, широкий лист которого используетсЯ в качестве
архитектурного орнамента.
Ђквилон - сильный северный ветер.
Ђксиос - церемониальный возглас, означающий "достоин".
Ђрхонт - в древней ѓреции высокаЯ выборнаЯ должность, позднее титул,
соответствующий владетельному кнЯзю.

Ѓаллистиарий - воин, обслуживающий баллисту, метательную машину.
Ѓогомилы - секта, названнаЯ по имени ее основателЯ, болгарского
свЯщенника Ѓогомила.
Ѓорей - северный ветер.

‚асилевс - титул византийского императора.
‚асилики - название византийского сборника законов.
‚ирник - судебный чин древней ђуси.

ѓетериарх - см. этериарх.
ѓетерии - см. этерии.
ѓинекей - часть византийского дома, отведеннаЯ длЯ женщин.

„ивитиссий - верхнЯЯ параднаЯ одежда византийских императоров.
„оместик - военачальник.
„раконарии - знаменосцы, так как византийские знамена имели иногда вид
дракона.
„ромон - военный корабль.
„рунгарий - командующий византийским флотом.

€ндикт - период в пЯтнадцать лет в византийском летоисчислении.

Љамора - зала небольших размеров.
Љампагии - башмаки пурпурного цвета, присвоенные императору.
Љандидат - низшее придворное звание.
Љарруха - повозка.
Љвады - германское племЯ, с которым воевал Њарк Ђврелий.
Љератий - мелкаЯ монета.
ЉиновиЯ - скит, монастырь небольших размеров.
Љомит - первоначально - сопровождающий, позднее византийский придворный
чин.
Љорзно - плащ знатных людей в древней ђуси.
Љуропалат - высокое придворное звание.

‹авзиак - один из залов Ѓольшого константинопольского дворца.
‹егаторий - византийский чиновник, выполнЯвший полицейские обЯзанности
в Љонстантинополе.
‹огофет дрома - должность, соответствующаЯ нашему министру иностранных
дел.
‹ор - облачение в виде длинной и узкой пелены, присвоенное высшим
византийским чинам.

Њагистр - высокое придворное звание в ‚изантии.
Њанихеи - религиознаЯ секта, ведущаЯ свое начало от Њанеса, жившего в
III веке нашей эры.
Њедимн - мера веса, около 50 килограммов.
Њилиариссий - серебрЯнаЯ монета.
Њодий - мера веса, около 8 килограммов.

Ќимфей - место, посвЯщенное нимфам, обычно фонтан, украшенный статуЯми.
Ќовелла - название законов, изданных императором ћстинианом: новелла
такаЯ-то.
Ќомисма - золотаЯ монета.

Ћнопод - один из залов Ѓольшого дворца.

Џалестра - общественное место длЯ гимнастических упражнений в древнее
времЯ.
Џавликиане - христианскаЯ дуалистическаЯ секта.
Џаллий - верхнее облачение патриарха.
Џарики - крепостные в византийскую эпоху.
Џатрикий - высокое придворное звание.
Џатрикианка лоратнаЯ - патрикианка, имевшаЯ право носить лор.
Џаракимомен - спальник, потом - министр двора.
Џифос - большой глинЯный кувшин.
Џоручи - принадлежность императорского и свЯщеннического облачениЯ,
чтобы придерживать широкие рукава.
Џорфирогенит - рожденный в Џорфире, то есть во дворце Љонстантина I из
красного порфира.
Џрепозит - высокаЯ должность в византийской администрации.
Џротасикрит - начальник императорской канцелЯрии.
Џрохирон - название византийского сборника законов.

ђомеи - римлЯне в греческом произношении. ‚ официальном Языке и в
литературе византийские греки называли себЯ римлЯнами.

‘ерикарии - ремесленники шелковой промышленности. ‘ерика - Љитай.
‘илентий - тайное заседание сената.
‘иленциарий - церемониймейстер, на обЯзанности которого было
поддержание тишины во времЯ церемоний.
‘инклит - сенат.
‘карамангий - длинное парадное одеЯние византийских чиновников,
особенно пышный скарамангий носил император.
‘кифы - древний народ, обитавший на северном берегу —ерного морЯ;
византийцы обычно так называли русских.
‘олид - золотаЯ монета.
‘пафарий - придворное звание.
‘пафарокандидат - придворное звание.
‘холарии - воины схол (гвардейских частей).

’иун - управитель кнЯжеского имениЯ.
’увии - узкие штаны.

”ема - область и ее ополчение в ‚изантии, заменившие прежний римский
легион.
”ибула - застежка.
”олл - мелкаЯ меднаЯ монета.

•еландиЯ - военный корабль.
•иротониЯ - посвЯщение.

ќпарх - губернатор ЉонстантинополЯ.
ќтериарх - начальник этерии.
ќтериЯ - отрЯд дворцовой гвардии.
ќкскувиторы - воины отборных воинских частей.

џрл - скандинавский титул, соответствующий графу.
Last-modified: Fri, 08 Sep 2000 08:05:14 GMT
Ћцените этот текст: