ромой. •онадор нетерпеливо поглЯдывал  по
сторонам, и у конЯ и седока широко раздувались ноздри, оба рвались в бой.
     ”илимон  собрал всех  вожаков  и  старшин  от  разных войсковых частей.
ѓоворил недолго, и решили немедлЯ ударить по острогу со всех сторон.
     ‚  назначенный  час огромнаЯ  рать двинулась  к неприступному  острогу.
ЃурЯты  ударили с  востока, эвенки  --  с  запада,  русскаЯ  вольница  пошла
напрЯмик.
     „озорный  с  башни  острога увидел,  как к острогу  плыли  по земле три
огромные тучи, и кубарем скатилсЯ с башни.  Џерепуганный приказчик заметалсЯ
по острогу,  как крыса в крысоловке. ‘торожевые казаки, стрельцы да служилые
люди нехотЯ вставали  к бойницам  и башенным оконцам. ѓнев приказчика им был
не страшен, коли надвигалась неминуемаЯ смерть.
     „рогнул острог, заметались в  нем людишки, будто  муравьи в  разоренном
муравейнике. Џриказчик растерЯнно бегал. Ћн решил сам взглЯнуть на врагов. ‘
трудом  взобралсЯ  на  шатер башни, приложил  руку  ко лбу, чтоб  солнце  не
мешало, и обомлел. „вигалась к острогу  огромнаЯ осаднаЯ машина;  разглЯдеть
ее  приказчик не мог  --  была она  укрыта со всех сторон зелеными сосновыми
ветками.  Џерепуганного приказчика едва успели стащить с шатра. ‘трах  обуЯл
острожных людей, приготовились они к смерти.
     ”илимон  на вороном  коне  вихрем  нессЯ к  острогу,  размахиваЯ кривой
бурЯтской саблей. ‡а ним  --  кто на  коне,  кто  пешим ходом  -- торопились
ватажники. Ћстрог окружили с трех сторон. Ћт конского топота, людского крика
стонала землЯ, тучи стрел затмили солнце. Ћстрог  молчал. ЃурЯтские всадники
на  разъЯренных конЯх гарцевали у  самого рва. ќвенки-лазутчики ловко метали
через  высокую стену  камни  с  привЯзанными к  ним  пучками горЯщей  травы.
‘мельчаки подбегали к самой стене и с высокого бугра громко  кричали,  чтобы
сдавалсЯ враг, потрЯсали топорами, грозили изрубить острожную стену в щепки.
     ‚атага грозной  лавиной катилась к острожным воротам. Ѓыли они двойные,
кованые.  Џо бокам возвышались защитные башни с бойницами. ‚оеводские казаки
палили из  пищалей, лили горЯчую смолу. Љогда ватага подошла  близко, казаки
ударили из пушки-маломерки. ‚атага откатилась, оставив на желтом валу убитых
и раненых.
     "Ќеуспех!"  -- шептал Ќикита  ‘едой.  Ќо  ”илимон  с  кучкою  храбрецов
бросилсЯ вперед. “дарили  они  из пищалей  по просветам в  башнЯх, по черным
бойницам. Ќе ожидали этого острожные казаки, растерЯлись, замолчали. ”илимон
командовал Ќиките ‘едому:
     -- Џодкатывай ближе, ломай створы! ‚ыше вздымай цепи!
     ‚атажники кричали:
     -- ”илимоново осадное чудище идет!
     -- ‘мерть •ристофорову осиному гнезду!
     Ћт первого  удара  застонали  ворота,  затрЯслись стены  и башни, упала
верхнЯЯ перекладина со щитком, на  котором искусно  вырублен зверь хвостатый
-- соболь;  государев казенный  знак.  Ћт второго  удара  затрещали затворы,
железный нос вгрызалсЯ, рушил, кромсал  защитные  брусьЯ, выламывал  бревна.
Ќикита ‘едой горЯчилсЯ:
     -- Љруши под корень! Ќаддай с размаху!
     -- ‹омай! -- кричали ватажники.
     ‚злетело на  цепЯх  бревно --  железный нос, с огромной силой грохнуло,
как  гром  ударил,  землЯ задрожала.  ђухнули  острожные ворота, ринулись  в
пролом ватажники. ‘ловно буйнаЯ река в половодье, ворвались они на острожный
двор.
     -- Ѓей мучителей!
     -- Љруши лиходеево гнездо!
     -- Ѓей, чтобы не жили!
     Џереловили  ватажники  приказчиковых  слуг  и казаков  острожных. Љаких
побили насмерть,  каких покалечили,  чтоб рук не поднимали  против вольницы.
‚верх дном поставили двор, но злодеЯ кровавого --  приказчика  и его близких
помощников -- палача, попа да подьЯчего -- так и не сыскали. Џотаенным ходом
вышли они на Ђнгару и тайно уплыли, спаслись лиходеи от расправы.
     •мурилсЯ ”илимон, рвал зубами ус, от огорчениЯ слова вымолвить не мог.
     ‚атага громила  острог. ‘тучали топоры, летели  крепкие засовы. ђухнула
со  скрипом  и  скрежетом  высокаЯ клеть; в  ней  хранилось  домашнее  добро
приказчика.  ‚миг  полетели  над  головами  шубы,  мешки,  посуда,  пушнина.
‚ыкатили запасы пива,  меду,  солений,  варений,  сушений,  что замуровано в
жбанах, бадьЯх, бочках.
     Ќеожиданно  поЯвилась толпа  баб. ‘  визгом  и воплем рванулись и они в
острог. ђазъЯренные мужики кричали:
     -- ѓнать баб!
     -- ЉакаЯ такаЯ война? ѓде баба -- там грех! ѓнать!
     Ѓабы голосили:
     -- Ќе обидьте! „айте урвать добра из амбара грабежника-приказчика!
     ‹омали  амбар. ‘крипела  и плакала  амбарнаЯ дверь,  железом  кованнаЯ.
‘крежетали засовы крепкие.
     -- •леб! -- стонала толпа. -- •лебушко! Љорм родимый!
     -- „елить!
     -- Њерой делить, чтоб без обиды!
     ‚миг амбар очистили. •лебные запасы поделили честно.
     —алык и Ђртамошка ходили надутые, как пузыри, -- за пазухой у них целые
склады: там  и  прЯники, и  куски сала, и рыба, и леденцы, и сухари,  и чего
только нет.
     ‚округ  острога горели костры, взвивалась  в поднебесье  вольнаЯ песнЯ.
‚атажники праздновали победу, пировали до утра.

        ЌЋ‚›… ЏђЂ‚€’…‹€

     ‘  реки  дул  резкий ветер, шумела  тайга. ‘тоЯ  на пригорках,  дремали
дозорные  мужики,  кутаЯсь в рваные поддевки. „авно потухли костры, и редкий
из них дымилсЯ  жидкой  струйкой.  “молк  человеческий гам,  и  повисла  над
становищем соннаЯ глушь.
     ’олько в острожной  избе  теплилась восковаЯ свеча. ‘толбом стоЯл едкий
табачный дым. ‘весив  широкие бороды на грудь, сидели ”илимон ‹узин и Ќикита
‘едой с  товарищами. ‘идели и  думали,  а  на полу, на голых досках, засунув
головы под лавки, храпели Ђртамошка и —алык.
     ”илимон говорил:
     -- Ћстрог повоевали. Џриказчик убежал. Љак от царской казни спасемсЯ?
     ‚се молчали.
     ”илимон чертил ногтем по доске стола, тЯжелые мысли одолевали его:
     "ѓосударево  добро  пограбили, поделили. Ќе сносить нам  головы, упадет
она на плахе".
     ‘тарый  казак  с  огнисто-рыжей  бородой, широкоплечий,  большеголовый,
сидел сумрачный, смотрел на тусклое пламЯ свечи. Џотом через стол потЯнулсЯ,
обломил  фитиль,  чтобы свеча Ярче горела.  ’Яжелую  руку  положил  на плечо
атаману:
     --  Ћ  чем говорить,  ”илимон!  € так от царЯ милости не жди: все едино
конец смертный!
     --  Ћтчего смертный? Љровь-то  наша лилась за что?  Ќе за  кривду, а за
правду  бились. ѓосударь  за правду не казнит, --  ответил за атамана Ќикита
‘едой.
     --  „о  государЯ,  Ќикита,  сам  знаешь, что  до  белого  месЯца,  путь
дальний...  ‘луги государевы  правду  утаЯт, а нам  --  петлЯ-удавка,  топор
казнителЯ, --  сказал старый казак. -- ‚ леса, мужики,  уйдем,  в  дремучие,
нехоженые. Џтицы мы  вольные,  расправим крыльЯ,  полетим над просторами! --
звал он.
     ’рещала  восковаЯ свеча,  дрожало  желтое  пламЯ.  …ще ниже  склонились
взлохмаченные головы.
     ”илимон щурил глаза: усмешка пробежала по его лицу -- не  по  душе  ему
речи старого казака.
     Ќе век же по лесам прЯтатьсЯ -- где ночь, где день...
     ЏробилсЯ в избу  белый луч: выглЯнуло  солнышко из-за горы. “шли мужики
по утренней росе, и у каждого на сердце холодно и смутно.
     ЋсталсЯ ”илимон  один.  •одил  по избе,  стонали половицы, длиннаЯ тень
металась по  бревенчатым стенам.  Ћткрыл оконце.  Ќа реке  жалобно  свистели
кулики, где-то мерно ударЯл топор. ”илимон разглЯдел: тесал  бревна мужик, а
баба с двумЯ парнЯми скатывала их с горы.
     -- €шь ты, отвоевались, избы ставЯт! -- удивилсЯ ”илимон.
     ’ут  и  созрела у него дума. ‚ полдень собрал он  вольный  круг,  чтобы
вместо лихого приказчика избрать управителЯ честного  и достойного, чтобы не
мучил народ казнЯми лютыми,  не гнул  взЯтками несносными,  а  правил  бы по
закону, умножал по силе царскую казну, а не свой карман.
     Ќаутро ударили  барабаны,  на площадь собралсЯ народ. Џолыхало  казачье
вольное знамЯ, а рЯдом, на острие копьЯ, развевалсЯ хвост дорогой чернобурой
лисицы -- то было знамЯ  вожака эвенков —апчагира. Џоодаль,  сидЯ  на  коне,
•онадор держал на коротком древке белый плат, окаймленный синими узорами, --
то было бурЯтское знамЯ.
     Ѓили барабаны дробь, били так, что землЯ стонала, тесней сбивались люди
в  круг. Ќа бревенчатый  помост  поднЯлсЯ ”илимон ‹узин, низко поклонилсЯ на
все четыре стороны:
     -- ‹юди вольные!  Ћстрог мы повоевали, злодеЯ-приказчика спихнули, едва
успел  он  свою душу  унести. Љак жить станем?  Ѓез управителЯ пойдет  у нас
раздор, смЯтение, разбой и убийство, и некому будет судить и править...
     -- ‘мешаютсЯ все Языки и народы, и не разберешьсЯ, где  крещеный, а где
некрещеный, -- вставил кто-то из толпы.
     -- ‘гибнем!  -- испуганно закричал мужик с жиденькой бородкой.  -- „аже
попа не  имеем. ѓосподи, да  ведь звери -- и те вожака  имеют, птица,  тварь
безвиннаЯ,  и та без поводырЯ в путь далекий не  летит, страшитсЯ!.. Ђ мы же
человеки!
     <IMG src="artluz44.gif">
     ”илимон перебил визгливого мужика:
     --  Џрикидывали  мы  своим умом  малым, держали совет  долгий, порешили
твердо:  избрать на самом кругу и управителЯ и помощников,  чтоб правили они
народом и с делами управлЯлись сносно.
     -- Ђ государь? -- послышалсЯ чей-то гневный голос.
     -- ѓосударь?.. -- ”илимон остановилсЯ.
     ’олпа заволновалась, загудела:
     -- ‡а разбой быть на дыбе!
     -- „о государЯ далеко! Ћн не услышит!
     -- Ђ подслухи его? Ћни не дремлют!
     -- ѓовори, ”илимон!
     --  Ќадумал  Я так: умолим  великих государей  наших, подарки  в  казну
отправим, а в грамоте отпишем всем народом без утайки о лиходее-приказчике и
его прижимках и казнЯх, о нашем самоуправстве. –ари рассудЯт!
     ‚округ зашумели:
     -- ђассудЯт!
     -- ‘клоним повинны головушки! Ќе век же нам мыкатьсЯ по лесам!
     -- ‡намо, склоним, -- сказал пашенный мужик. -- €з века в век склонЯем,
все от бога!
     ‚оцарилось тЯгостное молчание. …го нарушили женские голоса:
     -- Ќового приказчика надобно у царЯ просить!
     -- —тоб не вор!
     -- —тоб не лиходей и не мучитель!
     --  ‚от  те на!  -- выбежал  из толпы  мужик.  -- Џриказчика  спихнули,
приказчика ж и давай!
     -- “молкни, черт!
     ”илимон спросил:
     -- Љак жить будем?
     --  ‘воих  управителей изберем  --  пусть правЯт, а  государЯм отпишем,
государи в обиду не дадут!
     ’ак и решили.
     –елую  неделю  выбирали  достойных  и  надежных.  ‚ыбрали всем  народом
управителЯми  острога  ”илимона  ‹узина  и Ќикиту ‘едого. Ћт всего  народа в
помощники к ним: десЯть казаков вольных, троих из  людей посадских, четверых
от  пашенных  крестьЯн,  шестерых  от   бурЯтских   селений  и  шестерых  от
эвенкийских стойбищ.
     ЃурЯтские  и  эвенкийские  избранники  не  согласились  жить в остроге.
Ќедалеко от острожной стены, на солнечной  стороне  горы, стоЯли две юрты --
это   поселились   бурЯтские  избранники.   Џоодаль   от  юрт   чернели  два
остроконечных чума -- в них стали жить эвенкийские избранники.
     Џоднималось над острогом черное облако  пыли:  уходила бурЯтскаЯ  рать.
ќвенков увел  —апчагир рано утром.  ‚атажники ”илимона расселились, где  кто
умел:  кто  на посаде, кто на острожном дворе, кто с  крестьЯнами пашенными.
ђасселились и  зажили. ’ак началась в Ѓратском  остроге  жизнь без  царского
приказчика.
     ‚скоре пришла весть, что в €лимске, что стоит от Ѓратска в  десЯти днЯх
ходу,  жители  собрали вольный  сход,  выгнали  воеводу --  мучителЯ  и вора
Ѓогдана —елишева, а вместо него  посадили своего казака. Ћтобрали и поделили
илимцы казенный хлеб,  а илимского лиходеЯ-приказчика, который ведал сборами
хлеба  в царскую казну  и содержал винную торговлю,  утопили  без жалости  в
реке.
     ...Ђ  пока  устанавливались  в  остроге  власть  и  порЯдок,  приказчик
Љафтырев  с  большими  муками  добралсЯ  до  €ркутского  острога.  Џравитель
иркутский  Џерфильев  немедлЯ послал  гонца  в …нисейский острог,  а  оттуда
скорым ходом отправили грамоту в Њоскву, к самому царю. Џисал в ней воевода,
что  Ѓратский  острог  и  €лимский  захватили  подлые   разбойники,  воры  и
грабежники.  Ђ приказчик-де Ѓратского острога Љафтырев прибыл  бледен и чуть
жив,  побросав  и  свое добро  и казну  царскую,  и  что  то добро  и  казна
разграблены без остатку грабежниками и убийцами ”илимоном ‹узиным да Ќикитой
‘едым. ’ех воров и самоуправцев  надо захватить,  пытать и наказать. Ќо силы
малы, и управитьсЯ с ними, ворами, -- труд великий.
     –арь  Џетр  Џервый  поспешил ответить, и через полгода  был получен его
указ. ‚ гневе и обиде он писал: "...Ђ приказчика того, •ристофора Љафтырева,
труса, бродЯгу и бездельника, за то, что бросил царскую службу, бежал зайцем
и  острог  вместе с  казной  тем  разбойникам сдал,  велю немедлЯ  схватить,
накрепко  заковать в колодки и  держать в тюрьме до моего на то, государева,
указу. Ђ  тех воров, разбойников и  грабежников  подлых,  особливо ”илимошку
‹узина с Ќикиткой  ‘едым, что  посмели поднЯть  свои  воровские руки на  мою
царскую  казну, велю  из  острога  выбить, изловить и  казнить  самой  лютой
казнью".
     ‘  двух  сторон  --  с …нисейского  и  с €ркутского  острогов  -- стали
готовить воеводы  поход на мЯтежный  Ѓратский острог.  Ќикаких вестей  о том
походе до ”илимона и Ќикиты не  доходило, и правили они  острогом привольно,
без  опаски около двух лет.  ‚ели ”илимон с Ќикитой суд и расправу, наводили
порЯдок, слали указы  именем царЯ. ќвенки и бурЯты  кочевали по  лесам, били
зверЯ и птицу, исправно несли царский Ясак в съезжую избу острога.
     —алык  и Ђртамошка  на  воеводском  дворе  слыли за  малых  помощников,
использовали  строгие приказы ”илимона и Ќикиты.  Џарни подросли,  поумнели,
налились силой, раздались  в  плечах,  возмужали. Ђртамошка  теребил  жидкий
пушок  над верхней губой, чтоб росли усы побыстрее. ‹их парень -- и  силен и
красив, люди любуютсЯ. ‚скинет  Ђртамошка  шапчонку  баранью набекрень,  чуб
рыжим  пламенем  по  ветру пустит, взглЯнет  задорным глазом,  словно  искры
рассыплет.  Ќа  ременном  поЯске, в кожаных  ножнах  гордость  Ђртамошки  --
походный нож; по рукоЯтке видно -- нож тот заветный, отцовской работы.
     —алык ростом меньше, но в плечах шире Ђртамошки. Љрепкий, скуластый, он
как  будто  налит  таежной силой. Ѓрови черные, как  тонкие нити, а под ними
бегают  живые  раскосые  глаза.  „авно надумал  —алык  срезать  косичку,  но
страшно.  „а и  как это можно!  —то скажет —апчагир, что скажут  эвенки?  Ќе
простЯт. ‚от и прЯчет он косичку черно-смолЯную на самой макушке головы, под
высокой шапкой.  ‘лывет —алык за искусного стрелка: равного  ему по стрельбе
не найдетсЯ ни одного эвенка из —апчагирского рода. ѓорд этим —алык.
     ‘лавЯт  его эвенки, хвалЯт его зоркий глаз,  крепкие руки, подарки  ему
засылают и уговаривают бросить русских  и  идти  к  —апчагиру  в  помощники.
Љачает головой —алык, вздыхают эвенки.
     €х уговоры тревожат —алыка, и часто он уходит к серой скале, садитсЯ на
выступ и  смотрит  на  белые  таежные  просторы.  •орошо кочевать  по тайге,
ставить чум в местах,  богатых зверем и  птицей, пасти  оленей на привольных
моховых кормовищах,  добывать белку, соболЯ, лисицу.  ‡акроет глаза —алык, а
перед  ним родной  чум.  ‘тарый отец  и мать сидЯт  у очага.  „ым  от трубок
тЯнетсЯ в верхнее окно чума. ‚ большом котле варит мЯсо  Ђгада и  тихо поет;
голос у нее ласковый, как у таежной пташки.
     Ћткроет в страхе —алык глаза: "•удой ветер залетел в  мою голову! ‡ачем
вспомнил тех, кто кочует вместе с луной, звездами и солнцем!"
     ‚зглЯнет —алык на строениЯ городка, на русские избы, густо поставленные
по склону  горы,  на пашни, на торговые рЯды,  вспомнит Ђртамошку, его отца,
славного  атамана  вольницы,  Ќикиту  ‘едого и других близких  ему и дорогих
людей.  ‡ахолонет  у  него сердце, бросит он серый уступ  и бежит в городок,
чтобы скорее отыскать своего дружка Ђртамошку.
     Џойдут они  вместе к  плотникам, или кузнецам, или корабельщикам; стоЯт
смотрЯт, а то начнут помогать: мехи раздувают,  молотом бьют, топором тешут,
гвозди  заколачивают.  ‚ыбьетсЯ из-под шапки косичка у  —алыка, жарко пылает
лицо, кипит молодаЯ  сила.  ђЯдом Ђртамошка  стоит,  улыбаетсЯ, белые  искры
дождем сыплютсЯ из-под  ловкого  молота. •ороша  вольнаЯ жизнь! ‘уровы  руки
работных  умельцев, но  покорЯютсЯ им  и железо,  и камень, и дерево.  †адно
смотрит на них —алык, все бы охватил, узнал, чтобы самому стать умельцем.
     ‘лучилась в том году весна раннЯЯ да бурнаЯ.  Ќе успел осесть снег, как
поЯвились  проталины на солнцепеках и  заговорили бурливые ручьи, обнажились
пашни на южных склонах; заголосили весенние птицы,  рано поднЯлсЯ  из логова
медведь, заЯц  вмиг  сбросил  зимнюю  шубу и  бегал с  подпаленными  боками.
Џотемнела  река, синели на  ней большие полыньи, и ждал  острог, что вот-вот
лед поломаетсЯ, река вскроетсЯ.
     ђешил  ”илимон отправить  в  Њоскву  первый караван с  царской казной и
покорной грамотой. ђешил вести тот караван Ќикита ‘едой. „умали  так: примет
царь казну сполна, а тут  Ќикита и упадет на  колени, станет просить  у царЯ
милости и пощады.
     Ќе  успела река очиститьсЯ ото  льда --  готовы были  корабли сплавные.
Ќагрузили  те  корабли  доверху  отборной  пушниной,  вручил ”илимон  Ќиките
грамоту покорную. ѓрамоту писали три днЯ.
     ‚ ней вольный острог жаловалсЯ царю:
     "‚  Ѓратском остроге крестьЯне, посадские, служилые люди Ясачные мужики
разорителю крестьЯнских дворов,  мучителю  мирскому  и  душегубу  •ристофору
Љафтыреву от всЯких дел отказали. Ђ вина его -- в больших налогах, взЯтках и
обидах, в мучении и разорении. Ѓил нас  •ристофор Љафтырев батогами нещадно,
пытал  огнем,  в  цепи  и колодки  ковал. ‚идЯ  это,  •ристофорово,  к  себе
разорение  и  нестерпимые,  томительные муки  смертные  и напрасные нападки,
Ясачные мужики,  покинув улусы свои и юрты, разбежались в дальние степи и  в
ущельЯ каменные; многие пашенные мужики пашни бросили  и в бегах жили долгое
времЯ,  и  от  этого  разорились  вконец,  без остатку. ЊучителЯ  •ристофора
Љафтырева своей рукой мы боем повалили.
     ’еперь в Ѓратском остроге всЯкими делами  ведают, суд и расправу вершат
выборные  люди  честные,  а  тем людЯм  мы послушны. Џросим,  царь-государь,
пощады и милости..."
     ‡абили  грамоту в трубку деревЯнную накрепко,  и спрЯтал  ее  Ќикита на
своем корабле в потайном месте.
     ЋбнЯлись ”илимон с Ќикитой, расстались как братьЯ.
     Ќе  успели корабли отчалить от берега -- случилась беда. Џрибежал —алык
и  привел  ободранного  и окровавленного  эвенка. ќто был скорый посланец от
самого —апчагира. ѓонец летел на  оленЯх быстрее  ветра. ‘колько попадало за
дорогу  сменных оленей, тому счету нет,  а  когда упал  последний олень,  то
гонец бежал  по тайге пешим бегом и  доставил  к сроку  берестЯную трубочку.
—алык по значкам на бересте рассказал  ”илимону и Ќиките  —апчагировы слова.
—апчагир сообщал, что его  люди  своими  глазами видели, как вверх по Ђнгаре
плывут черные  корабли,  а  на  тех кораблЯх людей с огненными палками  и  в
железных  панцирЯх  множество.  Ђ  еще  проведали  —апчагировы   люди  через
подслухов  и  лазутчиков,  что  плывет  это  царское  войско  длЯ  покорениЯ
воровского острога и казни бунтовщиков.
     € тут  же  сообщил посланец,  что  велел —апчагир откочевать  эвенкам в
глубь тайги не менее как на десЯть ходовых дней.
     Џочесал ”илимон бороду, дернулась его всклокоченнаЯ с проседью бровь.
     -- Њы -- с покорным животом, а к нам -- с острым топором? ’ак!
     Љ  полдню  на  взмыленном  коне  прилетел гонец  от  бурЯтского  вожака
•онадора.  …два  успел  он вытащить ноги  из стремЯн,  грохнулась  загнаннаЯ
лошадь. ѓонец сообщил,  что вниз по Ђнгаре  летЯт  быстрым  ходом  корабли с
царскими казаками, и хвалитсЯ казачий атаман,  что Ѓратский разбойный острог
он  сметет с  лица земли дочиста, воров  ”илимона  ‹узина да  Ќикиту  ‘едого
приведет в €ркутск на веревочке, как псов.
     ‚ихрем разнеслась страшнаЯ весть.
     ‹юди  сбежались к избе ”илимона, орали, грозились, во всем его  винили.
‚ысокий широколицый мужик в синем стеганом кафтане махал сухими кулаками:
     -- ’ы,  ”илимон, да твой  спарщик  Ќикита  ‘едой беду  накликали! Љазну
утаили, государЯ разгневали -- мы в ответе!
     Њужика оттолкнул  старик в  длинной поддевке,  без  шапки; ветер  седые
волосы ему раскосматил. ‘тарик заговорил натужным, обидчивым голосом:
     --  Ќа  государЯ-батюшку  руку  поднЯли...  ѓоре  нам,  глупые  головы,
погибель!
     ”илимон поднЯлсЯ на крыльцо повыше:
     -- ‹юди вольные!..
     …му говорить не дали, зашумели. ‘тарик усмехнулсЯ в седую бороду:
     --  ‚ольные?.. ‘лова твои -- пыль! Џлаха да топорик палача  -- вот наша
волЯ.
     ‚ толпе послышалсЯ женский плач, но мужичьи голоса его заглушили.
     ”илимон  рукой  взмахнул,  гневно  оглЯдел старика,  громко,  чтоб  все
слышали, сказал:
     -- Џриказчика  негодного повалили, приспешников его выгнали, покалечили
-- худое ли сделали? •озЯйствуем, как бог велел...
     -- Њы при твоем хозЯйствовании не разбогатели, хоромов не построили, --
ответил старик и обратилсЯ к толпе: -- Џравда ли мною сказана?
     -- Џравда!..
     -- †ивоты у всех подтЯнуты!..
     Ќарод крыльцо окружил, гудел, как тайга в непогоду:
     -- ’ы, ”илимон, вожак -- ты в ответе!
     --  –арские  слуги  не  помилуют,   со  всех  полной  мерой  возьмут...
ЋтобьемсЯ, острог крепок! -- призывал ”илимон.
     -- ‘пасатьсЯ надо!
     -- –арские казаки острог по бревнышку разнесут!
     -- Ћгнем выжгут!
     ‘лово хотел  сказать Ќикита  ‘едой,  он давно порывалсЯ. …го с  крыльца
вытолкали.
     „о темной ночи бушевал народ.  “тром, с восходом солнца,  сорвали  юрты
бурЯты и скрылись со  своими стадами, откочевали  в  тайгу  ближние стойбища
эвенков. Џосадские  люди,  крестьЯне пашенные побросали свои  избы  и полЯ и
убежали без оглЯдки кто куда мог.
     Ћпустел острог, осиротел.
     ”илимон и Ќикита сбили  вокруг себЯ  ватагу  -- рать малую  из  крепких
ватажников, мужиков бесстрашных. ‘обралась вольница на пЯть кораблей, счетом
всего-навсего восемьдесЯт человек. ‚  темную ночь тайно отплыли быстроходные
корабли. Џлыли  ватажники скорым ходом, торопились  попасть  на  €лим,  чтоб
соединить  силы  и  совместно  с илимцами отбить  царских  казаков.  Љорабли
стрелой  неслись  вниз  по  Ђнгаре.  Ќо  не  успели  отплыть  и пЯти  верст,
закрутилась  река  в бешеных водоворотах,  зарыдала,  загремела  в  порогах.
Љормчий  переднего кораблЯ подумал: "ѓорЯча ноне Ђнгара,  коль на Џохмельном
пороге бьет с этакой силой". ‘ трудом пробились корабли через  буйные пороги
-- Џохмельный и ЏьЯный. ‚переди был страшный порог Ђнгары -- ЏьЯный Ѓык.
     ђвалась Ђнгара, металась и пенилась через гранитные крутые пороги, била
волной  по бортам кораблей, прижимала их к берегу. ђев  водопадов гремел над
рекой. Ќалегали  ватажники  на  весла,  кричали  во  все горло -- клЯли реку
недобрым словом:
     -- Ћзлилась, бешенаЯ!
     -- Џрорвало окаЯнную! “топит!
     Џлыли с большим боем, а бой тот  был  с непокорной  рекой  Ђнгарой. —ем
дальше  плыли,  тем свирепее становилась  буЯн-река. —ерные пороги  высились
острыми пиками, зиЯли  на реке бездонные пропасти, кипела и бурлила  зеленаЯ
вода в страшных водоворотах.
     Љорабли проводили между крутых порогов. Ќе удержали ватажники  у одного
кораблЯ бечеву. Џодхватила его волна и метнула на  острый порог. ‡аскрежетал
корабль, заскрипели доски,  и вмиг разлетелсЯ  он  в  щепки. ‚ыплеснула река
черные  клочьЯ:  ни  кораблЯ,  ни  людей -- все проглотила  ненасытнаЯ,  все
похоронила в синей бездне.
     „рогнули сердца ватажников:
     -- Љрепость!
     -- Ќе пройти! Џотонем!
     -- Џотопим корабли! ‘мерть!
     Џлюнул  кормчий  переднего  кораблЯ за  борт, вытер шапкой  потный лоб,
повернул корабль к берегу. ‡а ним потЯнулись и все остальные.
     ‘удили, рЯдили, прикидывали --  как быть? ЏонЯли, что до €лима на таких
кораблЯх не добратьсЯ, ангарские шиверы да бешеные пороги не осилить.
     Џовернули назад и тихим ходом, бечевой потЯнулись обратно --  вверх  по
Ђнгаре.
     „оплыли  до острога, передохнули, перекрестились на восток и потЯнулись
дальше.  Ѓерега  круты:  камни, выбоины.  Џо обе стороны реки  встала глухой
стеной  тайга.  Њиновали тайгу, а  за  ней  потЯнулись  скалы.  ђедкаЯ птица
пролетит, редкий  зверь пробежит. Ќи шума, ни гула, ни рокота. ‘инь.  ѓлушь.
Ѓезлюдье. ’олько река меж скал бьетсЯ, ветер стонет, солнце палит.
     Ђртамошка и —алык плыли на первом корабле. ‚елел атаман  вглЯдыватьсЯ в
темь ночную и лазурь дневную, чтоб заметить вдалеке корабли царских казаков.
     —алык стоЯл на вахте, Ђртамошка спал. Љормчий нет-нет, да и спросит:
     -- ѓлЯнь в ночь!
     —алык в ответ:
     -- Ќебо вижу, звезды вижу, а больше ничего не вижу.
     -- Ђ ты -- ухом, ваша порода чуткаЯ. “хом лови!
     —алык послушает и скажет:
     -- ‘лышу в лодке храп, а за лодкой вода плачет, больше ничего не слышу.
     ‡амолчит кормчий.
     Ќа утренней заре, продираЯ сонные глаза, увидел —алык черные точки:
     -- ‹одку страшную вижу!
     -- ѓде? -- отозвалсЯ кормчий.
     ‚атажники, повернув головы, стали всматриватьсЯ в  синюю даль. Ќапрасно
они щурили глаза, с  трудом поднимали распухшие веки, всматривались -- никто
ничего не примечал. ђазбудили атамана. Њахнул ”илимон рукой, чтоб все  весла
поднЯли и умолкли.  ‚  мертвой тишине  услышали ватажники  плеск воды, скрип
весел. Ѓыстро свернули за желтую косу, притихли.
     ‚низ  по Ђнгаре по  самой струе  неслись  корабли,  подгонЯемые ветром.
Џосчитали корабли  ватажники, да  так и ахнули: было их десЯть. Џрикинули на
каждый по двадцать казаков -- итого две сотни.
     -- Ћго, -- сказал атаман, -- сила!
     -- ‘илища! -- угрюмо простонали голоса.
     Џроводили  корабли.  ‘дернув шапки, размашисто перекрестились,  да  и в
путь.
     Ќажимали ватажники  на бечеву, резала и жгла она плечи, до  крови рвала
спину. ‹юди ухали от восхода солнца до его захода.
     -- “-ух-да!
     -- ђа-зом!
     -- Ќавались!
     -- “-ух-да!
     “хали враз, лЯмки сбрасывали с окровавленных плеч враз, падали на камни
и ворчали угрюмо:
     -- Ѓудет! •ватит!
     -- Њочи нет!
     †ались друг к другу лохмотьЯми и, прикрывшись драной дерюгой, спали как
убитые по  двое  суток подрЯд. ’ак и плыли. Џлыли к  морю, грозному Ѓайкалу,
где  волЯ широка, царскаЯ рука  далека.  Њеста рыбные, звериные,  нехоженые,
неезженые -- живи вволю!.. Џлыть тошно, а не плыть еще тошнее...
     Њрачный сидел атаман, думал.
     ‚ыбились из  сил  ватажники. ‡лобно  поглЯдывали на атамана.  Ѓыли дни,
когда  топтались ватажники на  одном месте: корабли  не  пускала  злаЯ  река
вперед -- то прибивала волной к берегу, то откидывала струей вспЯть.
     ђешил  ”илимон  свернуть в  неведомую  речку,  что пала тихим плесом  в
Ђнгару.  Ќа  той   реке  думали  отдохнуть,  подкормитьсЯ,  побитые  корабли
починить. Ђ как дальше плыть -- судьба покажет.

        ‹…‘ЌЋ‰ „…„

     Ќа склоне крутой горы, среди вековечных сосен и лиственниц, прилепилась
чернаЯ избушка. ‚росла избушка в седую гору  по самый верх, как старый гриб.
Џлескалась речка, извивалась по долине черной змеей. ‚округ  -- леса да горы
крутые. Љ избушке тЯнулась узенькаЯ тропинка, на  желтом песке темнели пЯтна
-- следы ног человека и лап медведЯ.
     Џошли к избушке ”илимон и Ќикита. „ернул ”илимон дверь, а навстречу ему
с диким ревом бросилсЯ косматый бурый медведь. ЏопЯтилсЯ ”илимон:
     -- ѓлушите зверЯ!

     <IMG src="artluz45.gif" align="left" hspace="16" vspace="8">
     ‚след за  медведем  вышел сгорбленный  старик. ‘едые  космы спадали  на
плечи, желтое  лицо,  изрытое  морщинами,  сплошь  заросло бородой,  зеленые
слезЯщиесЯ глаза  бегали под торчащей щетиной седых  бровей.  Џосохом старик
указал место медведю. ’от покорно повалилсЯ и, лежа, рычал, роЯ лапой желтый
песок.
     -- Љто и откуда? €з каких стран? -- спросил старик тихим голосом.
     Ћт этого голоса затрепетало сердце ”илимона.
     -- Ќиканор, -- прошептал он, -- тебЯ ли вижу?
     -- ‚есь век Ќиканором прозываюсь, Я и есть, -- ответил старик спокойно.
     -- Џризнаешь ли? -- заволновалсЯ ”илимон.
     -- Њного ноне по лесам людишек шатаетсЯ, разве всех упомнишь! ‘тар стал
Ќиканор, стар... --  ‘тарик  сердилсЯ: --  Ѓросать избу надо  в этих  лесах,
бежать в глубокие дебри: нарушают беглецы уединение мое...
     -- Ќиканор, брат мой!.. -- обнимал старика ”илимон.
     -- "Ѓрат" сказал ты.  Ѓрат был, то верно, но нет его, и стал у Ќиканора
вместо брата зверь. -- € старик показал на медведЯ.
     -- ”илимон Я, брат твой кровный!
     ‘тарик  замахал  руками,  потом  прищурил   слезЯщиесЯ  глаза,  в  упор
посмотрел на  ”илимона,  и задрожала  его  седаЯ  борода, покатились  по ней
слезы:
     -- ”илимоша!..
     ЃратьЯ поцеловались.
     Џодошли  —алык   и  Ђртамошка.   ‘тарик  недовольным  голосом  спросил,
показываЯ на Ђртамошку:
     -- Ђ это что за мужик, молодой да вихрастый?
     -- ’о Ђртамон. Ќе признал?
     -- Ѓатюшки! -- заохал старик. -- „авно ли Я ему клеста дарил...
     Ђртамошка повернул голову, старик подбежал к нему:
     -- Ћзорник, поет ли клест?
     -- Џела, пела та птица, да и ноги вытЯнула, -- ответил Ђртамошка.
     -- ‚от она, беда-то! --  от всей души пожалел старик. --  ’ут моей вины
нет, клест тот из самых певчих... с подпаленной грудкой.
     Ђртамошка подумал: "Љак старик клеста знает? Љто же он?"
     ”илимон улыбалсЯ:
     -- Ђртамошка, аль не узнаешь дЯдьку Ќиканора?
     -- —то ж,  дЯдька, в отшельники пошел ты аль  как?  --  обнЯл Ђртамошка
Ќиканора.
     -- Ћт людей хоронюсь, родные, от людей!
     -- —то ж они тебе, люди-то? -- спросил ”илимон.
     -- ‘олоно, брат, от них. Љаждый человек -- злой зверь! ‚от и хоронюсь.
     Ђртамошка  впилсЯ  глазами  в  Ќиканора, и  поплыли перед ним  дни  его
раннего  детства, дни,  когда жива была мать, когда  Ќиканор ходил  к  нему,
поучал его тайнам жизни.
     -- Ђ вот вы  рыщете по тайгам,  -- с обидой сказал Ќиканор. -- Ќе ладно
это! •оронитесь, родные, хоронитесь!
     Ђртамошка не вытерпел и, поднЯв вихрастую голову, гордо взглЯнул:
     -- ‚ольные мы, что нам хоронитьсЯ!
     -- Њожет,  и так, но со зверем сподручнее, с  птицей веселее  --  твари
божьи, а с человеком страшно... Њишка, волоки еду!
     Њедведь  вскочил  и на  задних  лапах торопливо  пошел в избу, притащил
большое долбленое корыто с объедками и поставил к ногам старика.
     -- Ќе обессудьте, родные, иной посуды не имею, вместе кормимсЯ. -- € он
ласково погладил морду медведЯ.
     ‚се умолкли, с удивлением смотрели то на старика, то на медведЯ.
     ‘тарик медведЯ за ухо потрепал, на траву усадил.
     -- ‘пим  вдвоем  -- тепло. Џо тайге  бродим  вдвоем  -- не  страшно! --
сказал он и, опираЯсь на посох, пошел в избу.
     ‚скоре принес вЯзку сухих корешков, сараны и ворох вЯленой рыбы.
     -- Ѓез хлеба проживаем, отвыкли, --  пробормотал он. --  †уем  корешки,
соки древесные и травЯные сосем, рыбку гложем -- так и живем.
     ‚атажники трудились  у  кораблей. Ќикита  ‘едой наводил порЯдки. „алеко
слышен был его резкий голос.
     ”илимон, Ђртамошка и  —алык сели вокруг корыта. Џрисел  и Ќиканор, взЯл
из корыта рыбину и дал медведю:
     -- …шь, ноне нам с тобой работа.
     -- —то ж, в молении пребываешь, брат? -- осторожно спросил ”илимон.
     -- Ќекогда, -- ответил старик.
     -- Ћт каких трудов некогда?
     --  Ћт  зари до  зари в трудах пребываю. ‚от лишь ноне прихворнул, да и
вас принесло...
     Ђртамошка вслушивалсЯ в речь старика, а  —алык не мог оторвать  глаз от
медведЯ.
     ”илимон кашлЯнул и заговорил как бы сам с собой:
     -- Љаков у старца труд, кроме молениЯ богу...
     --  €шь  ведь ты, так и норовит ужалить! ‡меЯ!  -- недовольно прошептал
Ќиканор. -- Ѓогу и без молениЯ видны мои дела.
     ‘тарик сунул в беззубый рот сарану, обвел глазами сидЯщих:
     -- ‚от за крутобокой горой нора лисьЯ, второй день не навещал Я лисицу,
не кормил с  рук золотых лисЯт... Ћх-хо-хо! •вороба мучает, вот и не иду,  а
не ладно это... -- ‘тарик снова заохал и, вспомнив что-то, забеспокоилсЯ: --
ќх, ведь грех, и в логове ноне не был!
     -- Ђ что там? -- не утерпел Ђртамошка.
     -- ‹ечу Я, милый, там, лечу.
     -- Љого ж ты, Ќиканор, лечишь? -- забеспокоилсЯ ”илимон и  подумал: "Ќа
людей натыкаемсЯ -- ладно ли это?"
     -- ‹исенка  лечу. Ќогу ему погрызли, вот и лечу припарками. ‚есь день в
кружении  пребываю -- где птица знакомаЯ, где заЯц, где  белка,  где лисица.
’айга безбрежна, зверЯ и птицы тьма, и каждому потребна ласка...
     Ђртамошка и —алык  придвинулись к старику и  смотрели ему в рот. ‘тарик
бормотал:
     -- Ќа реку ходим, щуку навещаем. Љрутонрава рыбка...
     -- Љ щуке? -- в один голос спросили —алык и Ђртамошка.
     -- –елый  год с  веревочки  рыбкой-малЯвкой кормил,  а  сам  за  кустом
хоронилсЯ. Џотом с прутика короткого  кормить начал.  Ђ ноне  уломалась -- с
рук  кормлю. •итра рыбка, знает  свое  времЯ: подойдешь к реке  рано -- нет,
подойдешь поздно -- тоже  нет,  а придешь  в свое времЯ -- пасть  ее из воды
далеко видна.
     -- ‚елика та щука? -- спросил Ђртамошка.
     -- ™ука преогромнаЯ.
     -- ќх, в котел бы  ее! ‚от  уха! --  не вытерпел  Ђртамошка  и  чмокнул
губами.
     ‘тарик бросил злобный взглЯд на него и умолк.
     -- ‡ачем сердишь старика? -- остановил сына ”илимон.
     Ќиканор обиделсЯ:
     -- ‚от и по весне прибегали этакие же шатуны бездомные, разорили тайгу,
зверЯ и птицу пообидели и скрылись.
     -- Љто? -- спросил ”илимон.
     -- ђазве их упомнишь, брат! ѓоль, бродЯжки бездомные, разбойный люд...
     -- —то ж они бродили? -- допытывалсЯ ”илимон.
     --  "‘удьба,  -- говорили, -- до тебЯ, Ќиканор, довела. ѓрамоту царскую
имеем, а прочесть -- ума на то никому из нас не дано".
     -- Ќу! -- торопил ”илимон.
     -- ѓлазами-то,  брат, слеп  Я стал, разобрал  ту  грамоту с  превеликим
трудом.
     -- —то ж в той грамоте?
     -- Ќе упомню, брат.
     -- Ђ ты вспомни, вспомни!
     -- ѓоречи Я помню.
     -- Љакие горечи? ѓовори!
     ‘тарик стал жаловатьсЯ:
     -- †ила утка-нырок в камышах прибрежных, привыкла. € такаЯ была та утка
ласковаЯ! Ђн, смотрю, один из бродЯжек несет ее на плече,  бахвалитсЯ:  "‚о!
Љаков  Я  казак --  руками уток ловлю!"  Њало-мало ощипав ее, сожрал на моих
глазах сырьем и  не подавилсЯ. Ќе успел Я от этого горЯ опамЯтоватьсЯ, бежит
другой, пуще  первого  бахвалитсЯ:  "Њне что, палкой  зайцев бью!"  џ  так и
ахнул, сердце в груди оторвалось.  ‘мотрю, несет тот разбойник ‚аньку-зайца,
моего  любимца.  ‹ечил Я  его, хвор он  был,  на  ноги  разбит,  едва ходил.
Ќалетели  бродЯжки; кое-как ободрав шкуру, ‚аньку сожрали. ђвут куски друг у
друга. € тоже не подавились...
     -- ’ы не о том, -- перебил ”илимон Ќиканора.
     -- Љак не о том? -- обиделсЯ Ќиканор и замолчал.
     ‚ это времЯ у реки испуганно загоготал гусь.
     -- Ѓатюшки! -- сорвалсЯ старик с места. -- “бьют Џетьку, убьют, злодеи!
     ‘тарик,  размахиваЯ посохом, вместе  с медведем бросилсЯ  на берег, где
ватажники гонЯлись за гусем, бросали в него камнЯми, палками и кричали:
     -- ѓусь!
     -- Ќе бей! •ватай живьем! ‡ажирел -- не летит!
     -- •ватай!
     -- ѓусь! ѓусь!
     ‚атажники  оставили гусЯ и бросились  бежать от  разъЯренного  медведЯ.
ѓрохнул выстрел -- медведь шарахнулсЯ в сторону.
     Ќиканор  упал,   зажал   седую  голову.  Џрибежал   ”илимон,  пристыдил
ватажников.
     ѓусЯ Џетьку спасли.  Ќиканор схватил его и  подкинул над  головой. ѓусь
взвилсЯ и улетел за реку. Ќиканор облегченно вздохнул.
     ”илимон тихо сказал:
     -- ѓусь жив, брат. Ћ грамотке речь веду...
     --  ‚естимо, жив,  -- перебил  Ќиканор,  --  коль  Я  отправил  его  на
ѓусь-озеро.
     ”илимон вновь постаралсЯ вернуть разговор к грамоте -- щемила сердце та
тайнаЯ  грамота. Ћба помолчали.  Ќиканор  стоЯл,  опираЯсь  на посох, нехотЯ
говорил:
     -- ѓонец воеводский к государю летел. ‚от и подстерегли его разбойники,
изловили, убойно били; убив, грамоту отобрали.
     -- Ћтобрали? -- заторопилсЯ ”илимон.
     -- Ћтобрали и мне на прочтение доставили,  сами уразуметь ту грамоту не
сумели.
     -- —то ж в той царской грамоте?
     Ќиканор потер морщинистый лоб, зевнул, буркнул себе под нос:
     -- Ќе сетуй, брат, запамЯтовал.
     -- Ђ ты, брат, вспомни! -- горЯчилсЯ ”илимон. -- Ѓеспременно вспомни!
     -- Ќа то сил  не  имею,  не  мучь, брат, -- наотрез  отказалсЯ Ќиканор,
тревожно посматриваЯ на ватажников.
     ”илимон понЯл тревогу брата.
     --  ‚елю Я Ђртамошке и  —алыку доглЯдеть, чтобы ватажники не обижали  в
этих краЯх ни зверЯ, ни птицы, коль у тебЯ они заветные.
     -- ‡аветные, брат, доподлинно заветные! -- оживилсЯ Ќиканор. ‘лезЯщиесЯ
глаза его подобрели, стал он разговорчивее.
     ”илимон опЯть о грамоте.
     -- ѓрамоту? ‚от не упомню, -- трЯс седой головой Ќиканор. -- Ѓросили ту
грамоту.
     -- ѓде бросили?
     ”илимон  схватил за руку Ќиканора,  и они направились в  избушку. ‚ нос
ударило  прелью. ”илимон с трудом разглЯдел  в полумраке  черное логово, где
жил Ќиканор. —ерез маленькую дыру-оконце прорезывалась узкаЯ  полоска света.
Џо  стенам,  на  деревЯнных  гвоздЯх-колышках,  висели  пучки  сухой  травы,
корешков; тут же болтались маленькие холщовые мешочки.
     -- —то это?
     -- ‘надобьЯ,  --  ответил Ќиканор.  --  Ћт  всЯкой  хвори помогают;  от
звериной, от птичьей, от всЯкой иной.
     -- Ђ то? -- показал ”илимон в угол.
     -- ’о зелье от пчелиного и змеиного жала.
     “ оконца стоЯл обрубок, а на обрубке  -- белый лист. Ќиканор  взЯл лист
шершавыми руками и подал его ”илимону:
     -- ’о грамотка, в ней Я корешки хранил.
     ”илимон схватил ее, бросилсЯ из избушки.
     ѓрамоту  долго разглаживали  на  гладком  пне корЯвыми ладонЯми.  Ќизко
склонились  головы  к   затейливым  завитушкам.  ѓрамоту  читали  Ќиканор  с
Ђртамошкой. Ќиканор щурил белесые глаза, вертел выцветший и оборванный лист,
но  прочитать  ничего  не  мог.   Ђртамошка  разбирал,   но  плохо.  ”илимон
подбадривал чтецов. Ђртамошка по складам вычитывал спутанные, неЯсные слова.
‘ каждым словом вспоминал Ќиканор написанное и  этим  помогал читать дальше.
Џисал  иркутский воевода в Њоскву государю. Ќачало  грамоты  было изодрано и
потерто, эту часть пропустили чтецы, а дальше с трудом, но разобрали:
     -- "...‘ижу Я в  осаде и гонца быстрого шлю тайно, и не знаю, дойдет ли
моЯ  грамота до твоих пресветлых  царских  очей. €зменники €вашка ’айшин  да
Џетрунька  ‘тепанов  с  острогу моего сбежали, воровским путем угнали  табун
лошадей..."
     Ђртамошка остановилсЯ, повернул грамотку к солнцу. ”илимона трЯсло, как
в  лихорадке.  Ќикита  ‘едой мигал  глазом часто-часто, что  случалось с ним
только в сильном гневе. ”илимон торопил:
     -- —итай сын, читай, родной!
     --  ‘терлось  писаное, -- вздохнул Ђртамошка, быстро  разгадал стертое,
усмехнулсЯ и читал  нараспев дальше:  -- "...ђазбойники те,  €вашка ’айшин и
Џетрунька ‘тепанов, бегаючи по  улусам и становищам, собрали немалую рать и,
творЯ всЯкие угрозы, подошли к €ркутскому острогу.
     ђать ту, царь-государь, мои казаки отбили и поразогнали начисто. “ реки
€ркута,  окружив жилье, где сидели те разбойники -- €вашка с  Џетрунькой, им
наши  казаки кричали,  чтоб они в  осаде не сидели,  а сдались  бы на  твою,
государеву, милость..."
     ЋпЯть запнулсЯ Ђртамошка, водил грЯзным пальцем по завитушкам, тЯнул:
     -- "...€вашка ’айшин  начал  бранитьсЯ и бахвалитьсЯ: "Ђли вы не знаете
€вашку, каков он есть? †ив Я вам, казакам, не  дамсЯ!" -- и начал  стрелЯть.
ђанил  Ќикиту  Ѓелогора,  насмерть уложил •ристоню  Џаклина,  и  на ком были
панцыри железные, то пробивал насквозь. € казаки стрельбой €вашку не осилили
и подожгли его жилье, и он, €вашка, сгорел, но  не сдалсЯ. †ену свою с сыном
успел верхом выкинуть, и они  с Џетрунькой ‘тепановым бежали,  в дыму того и
не углЯдели казаки..."
     Ђртамошка  остановилсЯ, показал  грамоту  ”илимону.  ”илимон  и  Ќикита
переглЯнулись. ‘ередина грамоты протерлась до дыр.
     -- —итай, миновав рваное! -- рассердилсЯ нетерпеливый ”илимон.
     Ђртамошка, водЯ пальцем по грамоте, с трудом разбирал написанное:
     --  "...приснилось мне знамение  в виде зари кровавой, а  в  тех кровЯх
младенец  царский. Ќаутро  крикнул  Я монахиню  Џелагею,  юродивого -- божьЯ
человека  Љиршу да еще двух юродивых, и те в один голос сказали мне, что это
знамение  к худу, к войне. €  то  исполнилось. ‹азутчики  мои принесли вести
страшные.  Џошли  на  ђусь  черные  монголы.  Њонгольский хан послал  рать с
вожаком-бабой,  прозываетсЯ та баба-вожак  ќрдени-Ќойон. ’о  сделал  хан  на
посмешище и поругание твоего, государства, престола..."
     „альше грамота обрывалась.
     ’ак и не узнали ватажники, почему в разбойный поход пошла ханша ќрдени.
‚оевода же иркутский не забыл это пометить, записал коротко:
     "...€ тут убит был  свирепый хан  Љантайша,  напавший в черную  ночь на
русские  земли.  ‘естра  его,  ханша  ќрдени-Ќойон, набрав  разбойную  рать,
порешила  €ркутск  с  ближними  его  землЯми  пограбить, мирных людей  наших
побить... €ркутский острог сел в осаду..."
     ”илимон помолчал, руку положил на плечо Ђртамошке:
     --  —итай,  сын,  сызнова  грамотку. ‡ачинаю  понимать тЯжкую  мудрость
написанного.
     Ђртамошка вновь прочитал.
     ”илимон  раскраснелсЯ,  вспотел: придавили е