ь с ним лично!
   - ‡автра мы будем у него! - решительно предложила Њатильда.
   Ќа другой день она Явилась в приемную президента. Џринцесса  де  Њонфор
не умела ждать  и,  подойдЯ  к  адъютанту,  молоденькому  офицеру,  что-то
прошептала ему. ’от мгновенно вытЯнулсЯ и важно провозгласил:
   - Џринцесса Ѓонапарт, пожалуйте!
   Ћн распахнул перед нею дверь, и они вошли  в  большой  светлый  кабинет
президента. Ќавстречу им поднЯлсЯ высокий военный; Ђнатолий  узнал  в  нем
‹уи-Ќаполеона. Ќе случайно над его головой в форме груши потешались на все
лады в народе. ќто  характерное  продолговатое  лицо  сразу  запоминалось.
‚ыглЯдело оно усталым, желтоватым, усы были фатовски  закручены,  торчали,
как два шпилЯ. Џод утомленными глазами - большие,  в  морщинках  мешки.  “
этого человека было сложное и тревожное прошлое. ‹елеЯ мечты о  троне,  он
долго скиталсЯ по Ђмерике, оставив там о себе незавидное  воспоминание,  в
‹ондоне он снисходил до грЯзных трущоб...
   Ћднако  „емидов   весело   улыбалсЯ   идущему   навстречу   президенту.
‹уи-Ќаполеон принЯл это за учтивость и внимательно оглЯдел ЂнатолиЯ.
   - ‚ы превосходно выглЯдите, и Я начинаю ревновать к вам мою  кузину!  -
галантно сказал он.
   - ’еперь поздно; мы не сошлись характерами,  но  остались  друзьЯми!  -
спокойно ответил Ђнатолий.
   Џрезидент взЯл „емидова под руку и прошелсЯ с ним вдоль широких окон, в
которые вливались потоки солнечного света. ‡десь он показалсЯ Ђнатолию еще
старше и изношеннее: у губ лежали продольные глубокие морщинки,  усы  были
слегка подфабрены.
   - ‚ам, наверное, кузина сообщила о моей просьбе... - начал ‹уи-Ќаполеон
и смутилсЯ.
   - џ помогу вам! - решительно сказал Ђнатолий. -  †ивЯ  столько  лет  во
”ранции, Я считаю себЯ французом и мечтаю о монархии!
   Џрезидент жадно схватил руку ЂнатолиЯ и крепко пожал ее.
   - ‚ы благородный человек! џ не забуду этого! Ќо до монархии еще  многое
предстоит сделать! Ћб этом - молчание! - Ћн приложил палец к губам.
   Њатильда бесцеремонно вмешалась в беседу:
   - ‹уи, надо полагать, что вы договорились.  ‚се  остальное  Я  беру  на
себЯ!
   - „а, да! - поспешно согласилсЯ он. - Њедлить нельзЯ!
   ‘ан-„онато взглЯнул на Њатильду, она всЯ горела нетерпением.
   - Ђнатоль, идемте и будем действовать! - поднЯлась она и, шумЯ платьем,
повлекла „емидова из кабинета.


   2 декабрЯ 1851 года ‹уи-Ќаполеон  совершил  государственный  переворот,
разогнав законодательное собрание и  захватив  в  свои  руки  всю  полноту
власти. —ерез год, 20 декабрЯ 1852 года, он провозгласил себЯ  императором
Ќаполеоном III. ‘разу вокруг него поЯвилась  пышнаЯ  свита.  Ћкружающие  и
близкие ему люди только и мечтали о камергерских ключах, парадных мундирах
придворных шталмейстеров и палатных мэров. ђоскошь увеличивалась с  каждым
днем и принимала форму  повальной  болезни.  Ќачались  нескончаемые  балы,
охоты, спектакли, маскарады, увеселительные поездки, и принцесса  Њатильда
принимала в них самое деЯтельное участие. „воюродный брат, император,  был
влюблен в нее. Ћна не скрывала этого перед Ђнатолием. ‚стречаЯсь с  бывшим
мужем в салонах,  Њатильда  сентиментально  поверЯла  ему  свои  сердечные
тайны:
   - Ђх, Ђнатоль, он воркует со мной, как голубок!
   …й шел тридцать второй год, и когда она улыбалась, вокруг  глаз  и  губ
поЯвлЯлись едва приметные морщинки, очарование молодости угасало.
   €мператор и в самом деле уделЯл ей много вниманиЯ: он присвоил ей титул
императорского  высочества  и  заказал  отчеканить  пЯтифранковые  золотые
монеты с ее  именем.  Ќа  выходах  она  поЯвлЯлась  вместе  с  Ќаполеоном.
Њатильда напомнила ему об услугах „емидова, и тот был  принЯт  во  дворце.
ЏредстоЯл обычный придворный  бал;  залы  постепенно  наполнЯлись  знатью,
блестели  мундиры,  сверкали  атласные  плечи  дам,  сиЯние  исходило  при
движении их головок. ‚ залах стоЯл легкий непрерывный шум, пробегал легкий
интимный шепот. Џочтенные люди с лентами и орденами  расхаживали  с  видом
неприступной строгости. € вдруг все пришло в движение: в распахнутой двери
поЯвилсЯ император.  Њатильда  немедленно  увлекла  за  собой  ЂнатолиЯ  и
представила государю. •отЯ „емидов хорошо знал  всю  закулисную  игру,  но
сейчас, в дворцовом зале, окруженный свитскими, Ќаполеон III показалсЯ ему
представительнее, чем при  первом  свидании.  ‚осхищенный  перевоплощением
его, „емидов льстиво воскликнул:
   - ‚аше величество,  менЯ  привело  сюда  единственное  желание  увидеть
настоЯщего монарха, и Я его увидел!
   €мператор улыбнулсЯ,  взЯл  ЂнатолиЯ  под  руку  и  повел  по  анфиладе
дворцовых зал.  Џозади,  в  приличествующем  отдалении,  следовала  свита.
‹уи-Ќаполеон тихо, укорЯюще сказал Ђнатолию:
   - ‚ы ошиблись, мой друг! —тобы видеть монарха, вам надо снова вернутьсЯ
в ђоссию или хотЯ бы в Ђвстрию! ‡десь Я могу вам показать даже не  королЯ,
а только главу правительства. Ђвгуст владел всем  миром,  Љарл  ‚еликий  -
всей …вропой, Я же только стараюсь владеть сам собою, - и то мне не всегда
это удаетсЯ. ‹юдовик —етырнадцатый говорил: "ѓосударство - это  Я!.."  Њне
же приходитсЯ убеждатьсЯ, что государство -  это  все:  печать,  министры,
чиновники министерств, уличнаЯ толпа, последний оборванец, бегущий вон там
на площади, - словом, весь свет, кроме менЯ одного...
   Ћн был чем-то раздражен и в запальчивости продолжал:
   - ‘тараЯ вывеска "Љороли ”ранции" еще осталась, но товару в лавочке уже
нет, и поверьте: через каких-нибудь сто лет у  нас  будут,  как  теперь  в
…гипте, показывать только мумии королей!
   „емидов посмотрел на его желтое, одутловатое  лицо  с  тонкими  шпилЯми
вытЯнутых усов, и ему стало жалко этого человека.
   "„а, ему далеко до королей ”ранции! Њещанин, серенький мещанин!" -  зло
подумал Ђнатолий, но улыбнулсЯ:
   - ‚аше величество, вы сегоднЯ злы.
   - …сли и зол, то  на  себЯ!  -  громко  ответил  ‹уи-Ќаполеон  и  вдруг
спросил: - €нтересуют ли вас спиритические сеансы? “ нас  сегоднЯ  вечером
будет знаменитый ћм. ЋбЯзательно приезжайте...
   -  Ѓлагодарю!  -  учтиво  поклонилсЯ  „емидов  и  отступил,  увлекаемый
Њатильдой. ‘вита приблизилась к Ќаполеону, и  он  удалилсЯ  во  внутренние
покои дворца...


        8

   Ќа западной окраине неба, над ельником, пылало  зарево  пожара.  Ђврора
Љарловна с  тревогой  смотрела  в  окно.  Ќа  фоне  заалевшей  ночи  резко
рисовалось черное грузное здание завода, его высокие трубы, низкие  склады
и горы углЯ. Џозади хозЯйки стоЯл управлЯющий пан Љожуховский.  Њаленький,
приземистый, с  длинными  нафабренными  усами,  он  по-кошачьи  недовольно
фыркал, шумно сопел и, весь наполненный злобой, настаивал:
   - ЊоЯ госпожа, цо робЯт тыи злодеи! Ќепременно то  Љашкин  подпалил!  Ђ
кому же иначе? ‡асечь собаку потребно!
   Ђврора Љарловна горестно вздохнула:
   - Ђх, Ђнтон €ванович, надо поосторожнее с народом. †аль заимки,  убыток
немалый. Ќо что делать, если кругом взбаламутились люди?
   - Љрепостному быдлу плети потребны! Ќа то  холоп,  чтобы  его  стегали!
Љабы мне волю, Я бы их  поучил!  -  с  нескрываемой  ненавистью  заговорил
шлЯхтич.
   - ‚ы все горЯчитесь, а теперь жить надо  иначе.  Љруто,  но  умно  надо
наказывать раба!  ‚  этом  краю  опЯть  становитсЯ  страшно.  Ќе  за  себЯ
волнуюсь, а за сына! - с грустью сказала вдова.
   - Ђх, моЯ обожаемаЯ пани, нынче и съехать некуда от сих  ворогов!  Људа
податьсЯ, если всЯ ђоссиЯ вот так, как в котле, кипит. Љрепостные только и
ведут речь о воле. •м! - Ядовито ухмыльнулсЯ Љожуховский. - ЊоЯ бы власть,
Я б показал им волю!
   Ђврора Љарловна оторвалась от  окна,  подошла  к  старинному  креслу  и
устало опустилась в него.
   - Ђнтон €ванович, на сердце у менЯ что-то  неспокойно,  -  пожаловалась
она. - ‚от так бывает перед бедой...
   - —то вы, что вы,  моЯ  пани!  ‚се  пойдет  по-хорошему.  Ћт  веку  так
повелось: холопы дурЯт, а паны плетью их за это учат!
   •озЯйка замолчала. ‡арево над лесом постепенно  угасало,  и  в  комнате
сгущалась тьма.
   - ‘покойной ночи! - тихо сказала вдова управителю, и тот понЯл, что ему
пора уходить.
   „емидова осталась одна. ѓнетущаЯ тоска охватила  ее,  молодую  женщину.
‚сем своим существом она чувствовала, что  здесь,  на  Љамне,  на  заводах
поднимаетсЯ новаЯ страшнаЯ сила - просыпаютсЯ от вековой  спЯчки  работные
люди. ‘тановилось жутко среди этого житейского бурного морЯ.
   ‡аводчица  не  ошиблась.  ‚о  всем  расчетливаЯ  и  холодно-рассудочнаЯ
женщина, она понимала, что наступают тревожные дни. ‚  народе  родилась  и
вынашивалась заветнаЯ мечта о воле. —ерез Љаменный ЏоЯс  пролегал  гулевой
‘ибирский тракт, по берегам Љамы и ‚олги без конца шли,  утаптываЯ  тропы,
поливаЯ их соленым потом, бурлаки. €з конца в конец по всей русской  земле
разносили они слухи и толки о воле. „а и прошлое еще не было забыто. €  на
‘ибирской дороге и среди  берегового  бурлачества  крепка  была  в  народе
памЯть о временах Џугачева. ‘амое опасное было в том, что  все  крепостные
были твердо уверены, будто цари не раз милостиво давали  волю  крепостным,
да баре и попы прЯтали ее, и не доходила она до народа.
   "Џрав пан Љожуховский, надобно  изловить  смутьЯна  Љашкина  и  отменно
высечь его. „а так, чтобы о воле забыл! - с ожесточением  подумала  Ђврора
Љарловна. - € в самом деле, где это видано, чтобы руки опускать? Ќе все же
мужики против барства. ‚от хоть “шков, -  первый  пойдет  против  Љашкина!
‘ловить, схватить злодеЯ!"
   ‡арево погасло. ‚о  всем  теле  вдова  ощущала  гнетущую  тЯжесть.  Ћна
поднЯлась и со скорбным лицом пошла в спальню, легла в постель, но сон  не
приходил. ‚стревоженнаЯ „емидова твердо решила  утром  послать  вершников,
сильных и крепких слуг, и отыскать смутьЯна...
   Ќо  пришло  утро  и  принесло  еще  более  тревожную  весть.  ѓонец  из
…катеринбурга сообщил о неожиданной смерти царЯ ЌиколаЯ Џавловича. Љто мог
ожидать ее? ‚сегда здоровый, крепкий, он вдруг простудилсЯ, и менее чем  в
неделю все было кончено. ‘мерть наступила  так  внезапно,  что  немедленно
после кончины царЯ по столице пополз слух о том, что Ќиколай был  отравлен
его доктором Њандтом, другие таинственно передавали, что он сам отравилсЯ.
Ћснованием к подобным легендам послужили военные неудачи под ‘евастополем.
ЌесмотрЯ на  геройство  и  самоотверженность  русских  морЯков  и  солдат,
ЉрымскаЯ война была проиграна из-за тупости и ограниченности  царЯ  и  его
министров. Ћбщество находилось в сильно угнетенном душевном состоЯнии, все
скрыто ненавидели николаевский режим, и царь это чувствовал.  …ще  до  его
роковой болезни по Џетербургу ходила молва о том,  что  певчие  Љазанского
собора во времЯ богослужениЯ, по какой-то непонЯтной  ошибке,  запели  при
возглашении многолетиЯ императору "вечную памЯть". ‘реди  простого  народа
передавали рассказ о том, что на  шпиль  маленького  бельведера  на  крыше
‡имнего дворца, как раз над царской комнатой, уселась  неизвестнаЯ  чернаЯ
птица и целый день кричала зловещим голосом, предрекаЯ смерть.  Њнительный
и трусоватый Ќиколай впал в уныние, и это мрачное настроение  не  покидало
его до могилы.
   ‘лушаЯ сообщение, хозЯйка  и  шлЯхтич  смотрели  на  вестника  глазами,
полными слез.
   - Ѓоже мой, он был у дворЯн настоЯщий и крепкий защитник! - с  тревогой
в голосе воскликнула Ђврора Љарловна. - Љак мы будем без него?
   ЌесмотрЯ на утешениЯ, она грустно опустила голову  и  проплакала  целый
день.
   Њимо окна, тЯжело склонив голову, хмуро проходили в  церковь  работные.
‘едовласый свЯщенник со слезами оглашал народу скорбное известие, но  люди
угрюмо молчали, глубоко скрыв свои настоЯщие чувства.
   ‚месте с крепостными заводчица молилась за  царЯ.  …е  спокойные  карие
глаза пристально разглЯдывали понурых рабочих.
   "Њожет, эта потерЯ и их сломит!" - с надеждой думала она.
   Ђ  в  это  времЯ  на  паперти,  окруженнаЯ   плотной   толпой,   убогаЯ
старуха-побродимка тихим напевным голосом вещала людЯм:
   - Њилые вы мои соколики,  отошел-умер  царь-батюшка  Њиколай.  “мер  от
лихих тЯгот, на своем хотел поставить, да не вышло! € ноне  едет,  едет  к
нам другой царь Њихаил, и думка одна у него: хочет он извести всех бар  на
русской земле. € везет новый царь-государь с собой золотую книгу и  дарует
ее всему честному крестьЯнству - всем мужикам, у кого мозолистые руки. Ђ в
этой  книге  написано  простому  народу:  всю  землю  царь  Њихаил  отдает
исконному пахарю-крестьЯнину в вечное владение, а помещикам  не  оставлЯет
ничего. € будет  вскоре  волЯ-волюшка  на  всей  русской  земле.  €  будет
тогда...
   - —его брешешь, стараЯ кикимора!  Џогоди,  ведьма!  -  прервал  старуху
властный голос.
   ќнергично расталкиваЯ мужиков локтЯми, из толпы вышел плотный,  круглый
пан Љожуховский. ‡а ним выступала бледнаЯ и строгаЯ хозЯйка завода.
   - —то за паскудные речи ведешь? - суровым голосом спросила у побродЯжки
Ђврора Љарловна, не выдержала характера и сорвалась: -  ‡абрать  брехунью!
Џлетей, плетей ей!
   - Ќе горЯчись, барынЯ! Ќе на всЯкого человека можно  плеть  поднЯть!  -
сказал ей высокий костистый старик. Ћн бесстрашно смотрел госпоже в глаза,
и его сухое загорелое лицо было полно решимости.
   - Ђ ты откуда бралсЯ, такаЯ  заступа?  -  взбешенно  закричал  шлЯхтич.
ђысьи глаза его сузились от злости, и он протЯнул руки к старику. - € тебЯ
заодно плетью отстегаем!
   - Њолод и горЯч больно! ‘амолюб не в меру!  -  с  достоинством  ответил
старик. - ЏоглЯди, на небе играет свет-солнышко! ђазве упрЯчешь его? Ќикак
грЯзными руками не схватить; так и матку-правду ни плетью не  забьешь,  ни
тюрьмой не скроешь!
   ‚ жилистом, крепком теле деда, в  его  загорелых  до  черноты  руках  с
огрубелыми  пальцами,  в  мускулистых  и  прочных  ногах  чуЯлись  сила  и
упрЯмство.
   - ’ы у менЯ смотри! - пригрозил ему управлЯющий и заорал: -  ‘тражники,
забрать эту побродЯжку!
   Џолицейщики бросились к старухе. Њужик неустрашимо хотел  ее  защитить,
но седаЯ женщина остановила его.
   - Ќе мешай им! Ќе страшны мне супостаты!  -  выкрикнула  она,  и  в  ее
старческих глазах, как под неостывшей золой, сверкнул огонек.
   Ќищебродку потащили на барский  двор  и  отхлестали  плетЯми.  €збитую,
измученную, ее выбросили на дорогу.
   - €ди-бреди куда хочешь, вот тебе и волЯ! - насмешливо сказал ей  вслед
шлЯхтич.
   „о позднего вечера она лежала в  забытьи,  и  только  шедшие  с  работы
заводские поднЯли старую и унесли в поселок.
   Ќо и расправа со смутьЯнкой не принесла Ђвроре Љарловне покоЯ. ‚сю ночь
тревожно бродила  она  по  старым  демидовским  хоромам,  прислушиваЯсь  к
подозрительным шорохам и к шуму  ветра  в  парке.  Ќад  демидовским  домом
высоко стоЯл месЯц. ЌарушаЯ гнетущую тишину,  на  каланче  древний  сонный
сторож двенадцать раз ударил в колокол. ѓлухие звуки пронеслись над прудом
и лесами и замерли. Ѓелесоватый туман наползал с водной глади и тЯнулсЯ  к
деревьЯм и кустам, развешиваЯ на них свои серые космы.  ’олько  под  утро,
когда стал нарастать  птичий  гам  и  щебет,  Ђврора  Љарловна  постепенно
успокоилась и уснула...
   Џрошли недели, на престол  вступил  Ђлександр  II.  „емидова  вздохнула
свободнее и призналась шлЯхтичу Љожуховскому:
   - ЃоЯлась Я, чтоб опЯть не повторилась ‘енатскаЯ площадь... ‚се  сердце
изболелось...
   - ’о пустое, моЯ вельможнаЯ пани, новому не обратитьсЯ  вспЯть.  ’ак  Я
полагаю, все сейчас пойдет к наилучшему!
   Ќапрасно утешал себЯ так Ђнтон €ванович - слухи о воле среди народа  не
прекращались. Ћни росли, ширились. „овелось шлЯхтичу Љожуховскому побывать
по делам на  ћрюзанском  заводе,  и  там  владелец  ‘ухозанет  усилил  его
тревогу. ‡а доброй настойкой, среди приЯтной беседы  об  Ђвроре  Љарловне,
хозЯин вдруг таинственно сообщил:
   -  €  среди  дворЯнства  ходит  слух,  что  освобождение   крестьЯнства
возможно. ‚есь вопрос только, на каких условиЯх?
   - Ќеужели его императорское величество обидит дворЯнство и  заводчиков?
Ѓыть того не может! - убежденно сказал шлЯхтич.
   - Ѓезусловно! - согласилсЯ ‘ухозанет. -  Ќа  это  рассчитывать  русской
черни не приходитсЯ. - Ћн пододвинул графинчик  с  вином  и  предложил:  -
Џейте во здравие. Њы еще покнЯжим!..


   Ђврора Љарловна давно поджидала  из  Њосквы  старую  овдовевшую  тетку.
‚ыписала она старуху не из жалости к ней, а потому,  что  тетка  прекрасно
знала иноземные Языки, и „емидова  решила  приставить  ее  учительницей  к
сыну.
   ѓостью привезли  в  разбитом  рыдване  и  устроили  в  горнице.  Ђврора
Љарловна сгорала от нетерпениЯ  узнать  московские  новости.  Ћна  усадила
старушку за стол, поднесла ей чашку душистого кофе и  ждала  ее  речей.  “
гостьи были темные брови,  большие  пытливые  глаза,  некогда  голубые,  а
теперь выцветшие. Ѓольшой тонкий нос, заостренный подбородок придавали  ей
сходство с хищной птицей. ‚се лицо ее было  изрезано  мелкими  морщинками,
густо белела пудра, на щеках алел грубо намалеванный румЯнец.  ‘таруха  не
торопилась, медленно пила кофе и хитро поглЯдывала на племЯнницу.
   - Ђ ты все еще хороша, моЯ козочка! - тихо заговорила она. - €  цветешь
и живешь хорошо. „а хранит тебЯ бог, что вспомнила  обо  мне.  ‚от  одного
боюсь - скукоты. Ѓез мужского глаза погибнешь тут!
   - —то вы, тетушка, мы ведь вдовы, не до этого  нам  с  вами!  -  потупЯ
глаза, запротестовала Ђврора Љарловна.
   - Ђх, милаЯ, мы, женщины, не можем жить без галантов!  „а  вот  времена
пошли какие! Ѓоюсь, что все с ума сошли и с волей придет утеснение...
   - ‘ какой волей? —то за вести? - встревожилась „емидова.
   - „а то вести не мои; герольды  на  коронации  в  Њоскве  рассказывали,
грамотки кидали о воле...
   - —то вы, что вы! „а разве ж  это  может  быть?  -  устрашилась  Ђврора
Љарловна.
   - Ќе знаю, как и сказать. ‚от  только  послушай,  милаЯ,  как  было!  -
вкрадчивым голосом начала старуха. - ‚  тот  денек  иду  Я  по  просторной
площади, и вдруг со всех сторон точно плотину  прорвало.  Ќарод  ото  всех
краев, словно  вода  в  половодье,  нахлынул.  ’ут  поЯвились  герольды  в
золотистых одеждах, с орлами на спинах, с трубами. € стали они трубить,  а
из парчовых сум выкидывать в народ небольшие листочки. ‚етер подхватил  их
и понес, а народ-то заметалсЯ за ними, будто за сотенными.  ‘хватит  один,
десЯть на него набрасываютсЯ, опрокидывают, барахтаютсЯ в куче, рожи  друг
дружке царапают, пальцы ломают, да и  порвут  в  остервенении  бумажку  на
клочки. –елаЯ редко кому и досталась. ‘ама видела, моЯ золотаЯ,  как  один
мужик с расквашенным носом схватил  на  лету  бумажку,  засунул  в  рот  и
проглотил. ’олько бы ему досталась!.. €зволишь видеть, моЯ  милаЯ,  кто-то
среди черни слух пустил, что царь перед коронацией  дает  волю  мужикам  и
кому удастсЯ  поймать  бумажку  или  хоть  краешек  ее  ухватить,  тому  и
вольнаЯ... ’олько, конечно, все это не  так!  Ќикому  никакой  воли  и  не
обещали!..
   - Ђх, боже мой! - схватилась рукой за сердце  заводчица.  -  Ђ  ведь  Я
думала, что и на самом деле это правда! Ќапугали вы менЯ!
   - Џравда не правда, а народ такой, - раз надумал, то и ждет,  чего  ему
хочетсЯ. ЏугатьсЯ тебе, моЯ золотаЯ, нечего. Ќикакой воли  не  будет!  ‚се
как было, так и пойдет...
   € хотЯ глаза старухи добродушно улыбались, а за окном  светило  нежное,
радостное солнце и так тихо было кругом, все же на сердце Ђвроры  Љарловны
не было обычной радости. Ћна сидела молчаливаЯ и притихшаЯ.
   ‘таруха грустно покачала головой.
   - Ђх, милочка моЯ, тебе ли в таких годах кручинитьсЯ! - Ћна  припала  к
плечу племЯнницы и захихикала: -  Џогоди,  найдутсЯ  счастливчики,  только
помани, вот и тоска уйдет...
   Љачнув головой, она многозначительно посмотрела на вдову и улыбнулась.
   ѓром загремел совершенно неожиданно и невдалеке: невеселые вести пришли
с ћрюзанского завода. ‚  августе  работные  этого  завода  отправились  на
покосы, и к ним ЯвилсЯ бежавший из ’агила бойкий и скорый на слово  ‘тепан
Љашкин. Ћн с неделю скрывалсЯ  у  косарей  в  балаганах  и  побудил  их  к
неповиновению заводской конторе. ‘метав стога, народ разбрелсЯ  кто  куда.
ЉрестьЯн ждала работа на рудниках  и  дровосушилках,  а  они  ударились  в
соседние уезды в поисках хлеба. „ело  принимало  грозный  оборот;  главный
приказчик Ђбаимов,  хмурый,  тЯжелый,  с  волчьими  глазами  мужик,  решил
примерно наказать возмутителей. ‚месте со стражей он поймал двух сбежавших
с завода, жестоко высек их, а на другой день  от  поджога  запылали  синим
пламенем  угольные  сараи.  ђаботные  не  бросились  тушить  их.   Ђбаимов
суетилсЯ, угрожал, ругалсЯ, но никто и пальцем не шевельнул, чтобы  помочь
приказчику. Ѓородатый угрюмый рудокопщик долго  и  пристально  смотрел  на
веселый огонь и как бы между прочим задумчиво сказал:
   - Џогоди, доведешь до того, что самого в жаровню  сунут.  Ќе  грех  бы,
супостата!
   Ђбаимов от слова до слова услышал сказанное горщиком, потемнел и, сразу
прикусив Язык, незаметно скрылсЯ с пожарища. ‡асел он в конторе за крепкой
дверью с железными запорами. Ќесколько дней не показывалсЯ людЯм на глаза:
понЯл, как опасно сейчас раздражать работных. ЃеспокоилсЯ он не  напрасно:
все приписные его ненавидели, и недаром! ‚месте с генералом ‘ухозанетом он
довел работных до невыносимо тЯжелого положениЯ; оба не щадили ни  малого,
ни старого, ни больного. Њинувшей  осенью,  когда  задували  пронзительные
северные ветры, приказчик выгнал всех на  возведение  плотины.  Ѓеременные
женщины и матери с грудными ребЯтами тоже должны были выполнЯть урок, а  в
расплату многим  достались  плети.  „ве  женщины  после  каторжной  работы
скончались в родовых муках. ‚споминаЯ обо всем этом, приказчик думал  лишь
об одном, как бы поживу-поздорову унести ноги с завода. ‚ ‘анкт-Џетербурге
у генерала €вана ‘ухозанета работал старшим  конторщиком  его  тесть  Џетр
Џомыкалов. Љ нему и написал 28 маЯ 1858 года  письмо  Ђбаимов,  в  котором
сообщал:
   "‚ нонешнее времЯ очень трудно стало  управлЯтьсЯ...  Њужичье,  дураки,
ничего не понимают, и как до сих пор живут на цепи, то и желают сорватьсЯ,
как обыкновенно срываютсЯ цепные собаки и на воле не могут  набегатьсЯ.  Ђ
как уже из зла ко мне были зажиги  [поджоги],  то  боюсь,  как  бы  вместо
подкладки огнЯ под угольные сараи не подложили огнЯ в людей...  ‡ажигатели
же все около менЯ, и  прошлогоднЯЯ  искра  не  погасла.  ‚от  причина,  по
которой Я боюсь этой обЯзанности как огнЯ и почту себЯ  в  награду,  ежели
генерал освободит менЯ..."
   Џисьмо благополучно дошло до места назначениЯ, попало в  руки  старшего
конторщика Џомыкалова, а от него и самому ‘ухозанету.
   ѓенерал в весьма сильном раздражении прочел  просьбу  приказчика,  лицо
его стало багровым и, не откладываЯ дела, он зло и сердито  написал  ответ
Ђбаимову:
   "Ђх ты, безалаберный мужичишка, хвастун, пустомелЯ, не вы и не ты, а  Я
тружусь, как на цепи привЯзанный, и всегда  рад,  всегда  с  удовольствием
хочу служить вам примером трудов и усердиЯ, с седою головою, не тебе чета,
молокососу. Ћднако в 33 года не могу похвастатьсЯ, что искоренил воровство
и пьЯнство и что привел вас в порЯдок. Ђ  ты,  ленивец,  болтунишка,  едва
показываешьсЯ при работах, иногда только в пЯть  часов  вечера,  и  смеешь
говорить  о  благоприЯтных  обстоЯтельствах,  будто  тобою   устроенных...
‘рамец! ’ы живешь помещиком  и  смеешь  говорить:  "Ћтслужил,  слава  тебе
господи!"
   Ќе мужичье дураки на цепи, а вы, грамотеи, мошенники, пьЯные и ленивые.
‚ам тошно, что вас  хотЯ  не  на  цепи,  однако  же  на  шнурке  понемногу
притЯгивают к ответственности и  работе.  ‚ам  тошно,  что  удерживают  от
разврата и не дают вам воровать вдоволь, как в старину бывало. Ќе  мужики,
а вы желаете сорватьсЯ и на воле беситьсЯ, но высочайшаЯ волЯ  вам  гласит
другое: "‚сем оставатьсЯ в совершенном повиновении к установленным властЯм
и в спокойствии  ожидать  решениЯ,  которое  тогда  последует,  когда  все
обсуждено и государем утверждено и обнародовано будет.
   ‡ажиги были не от  мужиков,  а  от  твоей  братии  грамотеЯ,  от  вашей
безбожной и злой зависти друг против друга".
   Џолучив генеральскую отповедь,  старший  приказчик  ћрюзанского  завода
распалилсЯ Яростью и, чтобы облегчить сердце, решил  поприжать  приписных.
‘о стражниками он объехал лесные  курени  в  надежде  изловить  зачинщиков
возмущениЯ  среди  рабочих.  ‚  одном  лесном  шалаше  он  застал  спЯщего
человека.  ‘тражники  схватили  его  и  свЯзали  руки.  Ђбаимов  узнал   в
задержанном землекопа Љашкина.
   - Ђга, попалсЯ, сокол! Ќу, погоди, разберемсЯ с тобой!
   Љашкин хмуро посмотрел на приказчика  и  промолчал.  Ћднако  от  одного
взглЯда работного Ђбаимову  стало  не  по  себе.  Ћкруженный  стражниками,
пойманный был доставлен на завод и заключен в подвал.  ‚  тот  же  день  с
завода в демидовскую вотчину поскакал  нарочный.  Џан  Љожуховский  сильно
обрадовалсЯ,  когда  узнал  о  Љашкине.  Ћн  выслал  трех  конных,   чтобы
непокорного  работного  доставили  в  ’агил.  ‘пустЯ   неделю   тагильские
полицейщики вернулись унылые и раздосадованные. Ћказалось,  что  проворный
Љашкин перерезал веревки и сбежал по дороге  в  дремучем  лесу.  ‡аметалсЯ
Ђнтон  €ванович,  беспокойные  думы  не  оставлЯли  его  ни   на   минуту:
несомненно, Љашкина освободили его сообщники: "Ќо где они?" -  со  страхом
размышлЯл пан Љожуховский.
   Џока гроза шла стороной, он не беспокоил Ђврору Љарловну. Ћднако спустЯ
немного времени волнениЯ начались на самом Ќижне-’агильском  заводе,  и  -
кто бы мог подумать - среди кержаков! €здавна повелось так, что „емидовы с
охотой брали на заводы староверов. ‘пасаЯсь  от  царского  и  полицейского
притеснениЯ, кержаки бежали на российские окраины: в Џоморье, на  „он,  но
больше  всего  в  уральские  леса  и  горы.  Џо  милости   приютивших   их
горнозаводчиков, кержаки строили свои часовни, молельни, а в глухих  чащах
- даже скиты. Ќикита „емидов - основатель заводов - деловито рассуждал:
   - Џусть стараютсЯ на благо моих заводов, а как  богу  молЯтсЯ,  это  их
дело!
   …ще при  внуке,  Ќиките  Ђкинфиевиче,  богатый  кержак  ђЯбин  построил
часовню в Ќижнем ’агиле. “грюмые и замкнутые староверы, сохранЯЯ старинные
повадки и одежды, истово молились старописанным иконам, служили по древним
книгам.
   Џермскому православному архипастырю не по душе пришлись такие вольности
раскольников, - было отдано  распорЯжение  кержацкую  молельню  закрыть  и
передать единоверцам.
   ‘тарообрЯдческий наставник отец Ќазарий собрал свою паству  на  околице
и, потрЯсаЯ посохом, возопил:
   -  ‚от  коли  и  на  Љамень  антихрист  добралсЯ!  —то  будем   робить,
православные?  Љидай  заводишко,  уйдем   в   мать-пустыню!   Џобредем   в
Ђлтай-горы, там еще есть юдоль длЯ наших молитв!..
   Љожуховский с полицейскими налетел на мирЯн и разогнал  их.  ‚  тот  же
день он послал гонца в …катеринбург, в ѓорное управление, просЯ помощи.
   —ерез несколько дней на завод прибыл подполковник жандармского  корпуса
†адовский, с ним чиновники, и решили приступить к опечатыванию часовни.
   —тобы обезопасить себЯ, Љожуховский к тому  времени  отправил  наиболее
строптивых кержаков на лесные и горные работы. ‘тароверские чтецы и  певцы
покинули часовню. ‘ледом за ними управитель нарЯдил в рудники  и  тридцать
кержачек, которые больше всего подстрекали народ на  околице.  „лЯ  пущего
внушениЯ всех старообрЯдцев вызвали к храму, вынесли им древнее  евангелие
и заставили начетчика громогласно зачитать по старопечатному тексту  стихи
из главы тринадцатой посланиЯ апостола  Џавла  к  римлЯнам  о  повиновении
"властЯм предержащим".
   Љержаки чинно встали на колени, били  земные  поклоны  и,  с  умилением
слушаЯ чтение, каЯлись в грехах. †андармский подполковник многозначительно
переглЯнулсЯ с управлЯющим,  -  на  лице  офицера  блуждала  самодовольнаЯ
улыбка. ‚се шло тихо и мирно. „оволен был и пан Љожуховский.
   Ђврора Љарловна  вышла  на  балкон  и  издали  наблюдала  за  покаЯнием
кержаков. Ћни истово крестились.  ‹егкий  ветер  шевелил  косматые  бороды
старообрЯдцев, цветные сарафаны и платки женщин. Ќад заводом  простиралось
голубое небо. Ѓлижний лес и липы в парке дышали утренним светом, теплом  и
медовыми запахами. —иновники стали  опечатывать  часовню.  €  вдруг  среди
осиЯнной солнцем мирной идиллии заголосили-закричали заводские женки.  Ћни
упорно сопротивлЯлись действиЯм властей, - их гнали из часовни, но они  не
шли. ‘тарцы и женщины легли на пол и зашлись в крике. ‘едовласый наставник
Ќазарий взошел на возвышенное место и, поднЯв крест,  с  горЯщими  глазами
фанатика истово кричал:
   - ЏроклЯты! ЏроклЯты! Ђнтихрист грЯдет!
   Џолицейщики хотели стащить его, но он отбивалсЯ медным крестом,  плевал
им в лица и проклинал. †енки голосили, их хватали и на руках  выносили  из
часовни, - они опЯть возвращались. Ћткуда только у них сила  бралась!  Ћни
царапались, кусались. Ќемало досталось полицейщикам,  пока  они  вытолкали
женщин из  храма.  Ќо  и  на  паперти  те  продолжали  бесноватьсЯ.  ’огда
управлЯющий отдал наказ приказчику, а сам с жандармом отошел в сторонку. ‘
громом влетела на площадь пожарнаЯ команда и пустила из насоса тугую струю
воды, перемешанной с сажей.
   Џотоки воды низвергались на озлобленных людей, опрокидывали их, били  в
лица,  по  которым  стекала  грЯзь.  ‘реди  всего  этого  копошащегосЯ   и
беснующегосЯ люда один старец Ќазарий непоколебимо стоЯл и взывал:
   - Ѓратие, сестры, примите поношение и муки!..
   Ђврора Љарловна поморщилась.
   "ЉакаЯ мерзость! Ќе могли лучшего придумать!" - недовольно подумала она
и  послала  горничную  девку  прекратить  свалку,  а   господина   офицера
пригласить в покои длЯ делового разговора.
   Џо требованию хозЯйки пожарные немедленно  покинули  место  схватки,  а
приглашенный жандарм ЯвилсЯ к госпоже и был любезно принЯт ею.
   Џодполковник  †адовский,  пленившись  красавицей,  не  сводил   с   нее
восхищенных глаз. Ђврора Љарловна сидела напротив гостЯ,  скромно  потупив
взор. ЏридворнаЯ  прелестница  догадывалась,  что  произвела  на  жандарма
приЯтное впечатление. Ћна угадывала по его умильным глазам, по  склоненной
голове, что этот пожилой, лысоватый офицер с оловЯнными  глазами  навыкате
польщен приглашением и ждет авансов. Ќо хозЯйка держалась строго и ровным,
приЯтным голосом заговорила:
   - џ прошу вас оставить им часовню.
   †андарм пожал плечами.
   - Џомилуйте, но это  невозможно!  Ѓог  знает  что  скажут  в  губернии.
Ђрхиерей будет весьма недоволен.
   €з-под черных ресниц заводчицы блеснул умолЯющий взглЯд:
   - ђади менЯ! Ђрхиерей далеко, в Џерми, а Я здесь одна, беднаЯ вдова, на
заводе. Њы можем остатьсЯ без работных!
   - Ќе знаю, как и быть,  -  заколебалсЯ  под  взглЯдом  Ђвроры  Љарловны
гость.
   - Џослушайтесь менЯ, и все будет хорошо!  -  придвинулась  она  к  нему
поближе.
   Џодполковник  растаЯл,  его  лоснЯщиесЯ  жирные  щеки   порозовели   от
удовольствиЯ, он склонил перед хозЯйкой голову.
   - „лЯ вас Я готов на все! Ќо почему вы вступаетесь за возмутителей?  Ќе
понимаю! - Ћн пожал плечами.
   - Ђх, боже мой! - с жаром воскликнула „емидова. - Џоймите, ну какие  же
это возмутители? Ћни взвыли только потому, что им запретили молитьсЯ на их
старые иконы. Љому это мешает? - Ћна придвинулась еще ближе,  так  что  он
почувствовал  ее  дыхание.  Љровь  прилила  к  голове  жандарма,   но   он
внимательно слушал ее, пожираЯ глазами. ‡аводчица продолжала:
   - Ќам кержаки не страшны. Ќе троньте их икон, и они успокоЯтсЯ.  ЊнитсЯ
мне, господин офицер, что не от них беда придет.  Љержаки  за  наставников
держатсЯ, а наставники тЯнут назад, к старому!
   - Љто же тогда опасен? - удивилсЯ жандарм.
   - Ћпасны другие люди. ‚глЯдитесь, что творитсЯ с работными.  €х  словно
подменили, они стали другими людьми. ќти холопы опаснее всего, так как они
решительнее. Ћни не о боге  думают,  а  о  жизни,  и  нас  ненавидЯт.  Ћни
страшны!
   - „а, вы правы! - с грустью согласилсЯ подполковник. - €х решительность
может привести к пугачевщине, если дать им волю!
   Ђврора Љарловна стала строгой, холодной, пожаловалась жандарму:
   - Ѓоюсь подумать... Џрошу вас, не трогайте кержаков...
   Ћни долго сидели за чайным  столом.  •озЯйка  приветливо  ухаживала  за
гостем, а он не сводил глаз с ее тонких красивых рук. Ќабравшись смелости,
он взЯл теплые пальцы красавицы и приложилсЯ губами к ним.
   - Џоможете? - просЯще посмотрела на офицера Ђврора Љарловна.
   - џ счастлив, весьма счастлив, и все будет по-вашему...
   †андарм и чиновники уехали из ’агила на другой день.  —асовнЯ  осталась
неопечатанной. ‘тарец Ќазарий, вызванный „емидовой в хоромы, поклонилсЯ  в
ноги заводчице. Џахло от него ладаном и тленом.
   - ‘пасибо, барынЯ.
   - ‚стань, отец! - властно сказала  хозЯйка.  -  ‘кажи-ка,  довольны  ли
ваши?
   - џ-то и женки премного довольны, барынЯ. Ђ молодые - кто их  разберет?
Ћни сказывают, что не часовнЯ, а волЯ нам потребна! Ћх, грехи наши тЯжкие!
- сокрушенно вздохнул он и потухшими  глазами  выжидательно  посмотрел  на
Ђврору Љарловну.
   Ћна сердито свела брови над переносьем и ответила ему жестко:
   - €ди и скажи своим, чтобы эти  прельстительные  мысли  оставили.  Ѓиты
будут. €ди с богом, старик! - Ћна отвернулась и ушла в свои покои.


   Њежду тем слухи о близкой воле не прекращались. ‚озвращаЯсь с  Ярмарок,
с базаров и богомолий, крестьЯне привозили все новые вести.  ‘казывали  на
постоЯлых дворах проезжие, что царь давно послал грамоты о воле в бочках с
икрой, но помещики и  заводчики  пронюхали  про  эту  тайность  и  грамоты
выкрали, а икру слопали за угощением. •одили среди народа слушки, что царь
вызвал к себе верных людей, заставил их поклЯстьсЯ на кресте в верности  и
вручил им длЯ народа золотую строку о воле. Ќо господа пронюхали и про эту
тайность, секретных царских посланцев схватили, обыскали,  золотую  строку
отобрали, а вестников заковали в кандалы - да в острог, за каменные стены!
Џодозревали и попов и полицейских в том, что они утаили царскую грамоту от
народа. ‘реди крепостных все больше и больше росла уверенность в том,  что
вот-вот придет волЯ. Ћднажды в тагильской церкви после обедни  люди  долго
не расходились и чего-то ждали. ‘вЯщенник обеспокоенно спросил прихожан:
   - —то же вы не расходитесь?
   - Ђ мы ждем, отец, когда грамотку о воле зачтешь!
   Џоп побледнел, испуганно замахал рукой:
   - —то вы, что вы! Џобойтесь господа бога, с чего такое взЯли? Ќе верьте
льстивым посулам смутьЯнов!
   - ’о не посул, отец €ван, - сказал сероглазый старик. - ‘воими  глазами
видели, как волю провезли из “фы в Џермь на тройке. џмщики сказывали,  что
в Љазани царскаЯ грамота о воле давно получена.
   - ’ы что пустое мелешь! - прикрикнул поп. - ЉакаЯ тебе  волЯ?  „умаешь,
что лучше заживешь?
   - Ѓог весть, - покорно согласилсЯ старик. - —то-то еще будет впереди  -
неизвестно, а может, хуже! - € вдруг, трЯхнув бородой, лукаво улыбнулсЯ: -
Ќет, хуже не будет; да мне,  дрЯхлому,  спитсЯ,  а  одним  оком  взглЯнуть
хочетсЯ на волю! ќх, дорогой! - закончил он мечтательно.
   - ’ы лучше помалкивай об этом! - пригрозил свЯщенник.  -  ‘ам  подумай,
длЯ чего тебе волЯ? Ќу что ты с ней будешь делать?
   ‘тарик не унЯлсЯ; внушительно посмотрев на попа, рассудительно сказал:
   - Љак что? “волЯт-то с землей, пахарем буду! ђуки мои  стосковались  по
сохе...
   Њрачным свЯщенник вышел из храма и побрел в демидовские  хоромы.  —ерез
горничную девку он  попросил  доложить  о  нем  госпоже.  Ђврора  Љарловна
принЯла его приветливо, усадила в глубокое  кресло  и  приказала  принести
наливки. ‘таричок пригладил седенькую голову,  со  вкусом  осушил  чару  и
крЯкнул от удовольствиЯ.
   - Џремного благодарен, ваше сиЯтельство; по жилам так  и  побежало.  Ќе
осуди, милостиваЯ, грешный Я человек, люблю  пригубить,  -  и,  не  ожидаЯ
приглашениЯ, осушил вторую, а за ней и третью чарку.
   ’олько после  утолениЯ  жажды  свЯщенник  вспомнил  о  деле  и  поведал
заводчице:
   - Њатушка ты наша, милостивица, слухи-то неблагонадежные ходЯт: о  воле
мужики толкуют!
   Ђврора Љарловна построжала, хрустнула  пальцами,  лицо  ее  омрачилось.
Џопик перепугалсЯ: "Ќе в себе барынька. ђасстроилась  от  недоброй  вести;
чего доброго,  пожалуй,  и  выгонит,  наливки  не  допью!  ќх,  и  крепка,
окаЯннаЯ!" - покосилсЯ он на графинчик.
   Ћднако „емидова овладела собою и сказала гостю:
   - ‘лухи те отчасти верны, отец  €ван.  ‚  столице  собралсЯ  комитет  и
толкует об освобождении холопов. ‚едомо тебе, что в  Џерми  ныне  заседает
особый дворЯнский комитет по сему  вопросу  и  на  обсуждение  выехали  по
нашему избранию заводчики. € будем мы добиватьсЯ своего, чтобы земли  свои
сохранить, и заводы наши не стали, и нас не обидели.
   Ђврора Љарловна говорила свЯщеннику  правду.  ‚  Џерми  на  самом  деле
заседали крепостники-заводчики, которые заботились о своих интересах.  Ћни
настаивали, чтобы горнозаводских крестьЯн  освободили  без  земли  или  по
крайней мере отвели каждому такой надел, чтобы и привЯзать его к  месту  и
заставить идти на заводскую работу. ЋбойдЯ землей работных, владельцы  тем
самым создавали резервную трудовую армию...
   Њеж тем  свЯщенник  воспользовалсЯ  случаем,  и  пока  Ђврора  Љарловна
объЯснЯла ему замыслы заводчиков, допил наливку. ‘окрушенно оглЯдев пустой
графин, он поднЯлсЯ.
   - „а будет благословен дом сей! - провозгласил  он  и  вдруг  пьЯненько
захихикал: - ќто весьма разумно - дать холопу  такую  волю,  чтобы  она  в
неволю обратилась!
   ‡агребаЯ большими Яловичными сапогами, голенастый  иерей  прошел  через
обширный зал.
   - Ћх, лепость какаЯ; боже праведный, как живут люди! - вздыхал он.
   …го глаза обежали по богатому убранству хором: по мраморным богинЯм, по
бронзе и шелковым драпировкам. ‚ своей изношенной, много раз латанной рЯсе
поп показалсЯ заводчице жалким и убогим...
   Ќа исходе зимы  в  ’агил  прискакал  нарочный,  который  привез  важную
бумагу. €справник в присутствии свЯщенника вскрыл пакет, и в нем  оказалсЯ
манифест, подписанный царем еще 19 февралЯ 1861 года.
   €ерей несколько раз вслух перечитал его от первой до последней строки.
   - ‹учшего и не придумаешь! - удовлетворенно покрутил он  тощей  длинной
шеей.
   - –арское слово - умное слово! - внушительным басом сказал исправник. -
’ебе, отец, завтра в церкви придетсЯ сию грамоту огласить. ’акое дело  без
молебна не обойдетсЯ.
   Џоп прослезилсЯ.
   - ѓосподи боже мой, дожил-таки аз, грешный раб твой, до  такой  минуты.
Ћповещу народу моему такую благую весть!
   ‘позаранку зазвонили во все  колокола.  —то-то  тревожное  и  радостное
чувствовалось в благовесте. ‘о всех концов ’агила сбегалсЯ народ. Џришли и
молодые и старые; вековуньи древние старухи  -  и  те  с  печи  сползли  и
добрались  до  церкви,  чтобы  услышать  о  воле.  ‘лово  это,  радостное,
крылатое, облетело все уголки и было у всех на устах.
   - ‚олЯ... волЯ... волЯ...
   –ерковь до отказа наполнилась народом. Ќа паперти  толкались  и  тщетно
пытались попасть в храм  опоздавшие.  Љто  только  не  пришел  сюда!  „аже
кержаки - двоеданы  [платЯщие  двойную  подать],  не  боЯсь  осквернитьсЯ,
Явились в никонианский храм. ‚переди  особой  группой  выпирали  заводские
управители во главе с паном Љожуховским. ЏривлекаЯ внимание  прихожан,  на
возвышении стоЯла, смиренно склонив голову, Ђврора  Љарловна.  „альше  шли
полицейские, приказчики,  нарЯдчики,  повытчики,  а  среди  них  выделЯлсЯ
Љлиментий “шков. Ћн высилсЯ среди сыновей, как дуб  на  юру.  ‚ыглЯдел  он
строго, мрачновато.  ‚  мозгу  его  проносились  обидные  мысли.  "‘колько
старалсЯ Я, чтобы добыть волю, - огорченно  думал  он,  -  а  она,  глЯди,
зимогорам даром  достанетсЯ!  ќх  ты,  что  только  робитсЯ!"  €,  заметив
землекопа, побагровел: "ѓлЯди, что за притча! € Љашкин тут. ‚от окаЯнный!"
   ‡емлекоп Љашкин действительно притаилсЯ  среди  заводчины.  ‘тоЯли  тут
горщики-рудокопы,  сутулые,  изъеденные  ревматизмом,  черномазые  жигали,
прибревшие издалека,  из  лесных  куреней.  џвились  в  церковь  катали  с
длинными жилистыми руками и заводские женки - коногоны и дробильщицы руды.
‚се пришли сюда, чтобы послушать заветную золотую строку о воле. ‘ глубоко
проникновенным  чувством  молились  люди,  ожидаЯ   радости.   "Ќаконец-то
дождались светлого денечка!" - думалось каждому.  Њолебствие  продолжалось
долго, - на что терпеливы кержаки, а уж и те стали переминатьсЯ с ноги  на
ногу от усталости. Џосле томительного ожиданиЯ отец €ван взошел на  амвон,
водрузил  очки  на  длинный   сизый   нос,   развернул   грамоту,   истово
перекрестилсЯ и громогласно начал  читать.  ‘лова  манифеста  торжественно
зазвучали под сводами храма. ‘вЯщенник читал долго,  с  упоением,  но  чем
больше он углублЯлсЯ в манифест, тем тревожнее становились лица  работных.
ђадость поблекла, кто-то не к месту  раскашлЯлсЯ.  Џоп  сердито  посмотрел
из-под очков, отыскиваЯ нарушителЯ  благолепиЯ.  Ќе  найдЯ  виновного,  он
чуть-чуть подалсЯ вперед и продолжал читать манифест. ‚озвысив  голос,  он
огласил последние слова его: "Ћсени себЯ крестным знамением,  православный
народ!" - и оглЯнулсЯ. ђедкие работные крестились, а  среди  толпы  кто-то
вдруг дерзко вымолвил:
   - ‚от так волЯ!
   ‚ голосе прозвучала ЯвнаЯ насмешка. ‘вЯщенник спешно закончил чтение, и
по церкви прокатилсЯ легкий гул. “шков  оглЯнулсЯ  и  увидел  черноглазого
Љашкина. ‘тепан что-то жарко шептал соседу. "€ откуда опЯть шишига взЯлсЯ?
‘мутьЯн!" - на