й,  в
Ћхотском,  делать?  ѓилЯки-то еще хуже наших Якут!..  „а с детьми, как
пойдут,  как устроишь?  Џодумал об этом деле,  ваше высокородие? ‚ год
враз  загубишь красоту,  а потом кручинитьсЯ будешь всю жизнь,  что не
сберег!
     - Џолно,  Џавел ‘еклетеич,  пороть дурное,  - вмешалсЯ хозЯин,  -
посмотри на мою Њарию Ќиколаевну:  и она жива,  и дети,  слава богу. €
менЯ,  как видишь,  спасла.  Ђ такаЯ же, поди, хрупкаЯ была, как и эта
барышнЯ!
     - ’воЯ-то  кнЯгинюшка  горЯ  немало  с  тобою нахлебалась,  что и
говорить, а лебедушкой-красавицей до сих пор осталась, верно. Ђ как ты
думаешь,  ежели  бы  всего этого не пришлось пережить,  неужто хуже бы
стала?  € первенца-то не потерЯла бы,  чай...  Ќу, а что бы ты сказал,
ежели бы она да не выдержала?
     ‚олконский нахмурилсЯ.
     - Ђ  по-моему,  так:  с собой,  как хочешь поступай,  ты сам себе
владыка, а жену тебе, богом данную, побереги.
     Ќевельской вышел  искать  Љатю.  Ќашел  он  ее  на половине Њарии
Ќиколаевны в тот момент,  когда,  не видЯ,  что он вошел, она обнимала
‚олконскую, ласкалась к ней и взволнованно говорила:
     - ‚се это хорошо,  но ответьте мне, милаЯ, голубушка, как всегда,
прЯмо и честно: если бы длЯ вас повторилось то же самое несчастье и вы
знали бы о всех предстоЯщих мучениЯх,  как бы вы поступили второй раз,
теперь?
     ЊариЯ Ќиколаевна не отвечала.
     - Ќу,   милаЯ,  ну,  скажите!  -  просила  ЉатЯ,  уже  заметившаЯ
Ќевельского, стоЯвшего в напрЯженном ожидании ответа Њарии Ќиколаевны.
     - џ  поступила  бы  так  же,  -  тихо,  но  твердо ответила ЊариЯ
Ќиколаевна, уже отбиваЯсь от напавшей на нее сиЯющей Љати.
     - ‚ы  слышали,  милостивый государь?  - притворно строго спросила
ЉатЯ, нахмурив брови и оборачиваЯсь. - Ќу вот!
     Џоложение ѓеннадиЯ  €вановича,  твердо  решившего оставить Љатю в
€ркутске,  стало затруднительным,  тем более что  он  вполне  разделЯл
рассуждениЯ   "гадкого   старика",  как  окрестила  его  ЉатЯ,  теперь
почувствовавшаЯ под ногами почву.  €з  женщин  Ќевельского  продолжала
поддерживать  одна  генерал-губернаторша.  Ќа  это  скромнаЯ  и всегда
сдержаннаЯ ЉатЯ решилась сказать, что она рассуждает, как избалованнаЯ
француженка,  и что ее,  по-видимому,  напугало трудное путешествие на
Љамчатку и ЂЯн,  но что русские женщины рассуждают иначе и  едут  сюда
теперь за ссыльными мужьЯми сотнЯми.
     ќта новаЯ тема  -  как  именно  должна  поступить  ЉатЯ  -  стала
злободневной, перебросилась и в девичий институт. ЌеделикатнаЯ публика
утомлЯла жениха и невесту расспросами. €нститутскаЯ молодежь стоЯла на
стороне  Љати.  ЉатЯ  превратилась в героиню и тут же почувствовала на
себе тернии славы:  огласка заставила отказатьсЯ  от  тихой,  скромной
свадьбы.
     Џодходила страстнаЯ неделЯ. Ћт Љати Ќевельской узнал, что к этому
времени,  как и ежегодно,  в €ркутск съедутсЯ окрестные декабристы под
предлогом  говениЯ  и  встречи  пасхи.  ’акой  предлог   длЯ   приезда
действовал  у властей безотказно.  ЉатЯ смеЯлась,  рассказываЯ,  что в
свое времЯ получил разрешение на приезд и католик ‹унин и атеист  Џетр
€ванович Ѓорисов.
     - ‡ачем  им  эти  съезды,  могущие  повредить   им?   -   спросил
Ќевельской.
     - Ћни таким образом подводЯт итоги своей деЯтельности  за  год...
ќто  очень  важно,  -  добавила  она,  видЯ  удивленное  лицо ѓеннадиЯ
€вановича,  - так продолжаетсЯ и даже крепнет между  ними  свЯзь.  Ћни
проводЯт  съезды  в  виде  дружеской беседы,  но к ней готовЯтсЯ,  и в
зависимости  от  того,  кто  присутствует  из  посторонних   случайно,
домашнЯЯ  беседа принимает тот или иной характер.  ‘вои,  домашние,  в
случае присутствиЯ посторонних,  стараютсЯ по возможности отвлекать их
салонными разговорами.
     - Ћ чем же они говорЯт?
     - Ђ  вот придешь сам невзначай,  узнаешь,  тебЯ они стеснЯтьсЯ не
будут... ’ы после исполнениЯ поручений на положении своего.
     - Љого же ждут в гости?
     - Ќемногих  -  рЯды  редеют  на  глазах:  Ѓорисовы,  оба  Џоджио,
’рубецкой,  Њуханов  да  Ѓесчаснов...  Њожет,  кто-нибудь еще пожалует
неожиданно и издалека, это бывает.
     ‘ъезд состоЯлсЯ в среду...
     ЊариЯ Ќиколаевна разрешила Ќевельскому прийти Якобы  случайно,  а
Љатю просила в этот вечер разливать чай.
     ‘ергей ѓригорьевич вошел в гостиную с обоими Ѓорисовыми, ведЯ под
руки  и слегка подталкиваЯ упирающегосЯ больного ЂндреЯ €вановича.  €з
братьев ѓеннадий €ванович знал до сих пор только Џетра, так как Ђндрей
в €ркутске никогда не бывал.
     Њимоходом поздоровавшись   с   Ќевельским,   Ђндрей   тотчас   же
освободилсЯ из-под руки ‚олконского, отошел в сторону и одиноко уселсЯ
в уголке,  уставивши в одну точку свой  грустный  неподвижный  взглЯд.
€здали  он  казалсЯ  угрюмым  и  даже злым.  Љое-как подстриженные усы
торчали,  немного спускаЯсь к уголкам рта  плотными  щетками.  „линный
черный  сюртук  делал  ЂндреЯ  похожим на провинциального лютеранского
пастора,  а отсутствующий взглЯд и тоскующаЯ  поза  невольно  вызывали
вздох сожалениЯ об этой бессмысленно загубленной жизни:  "механхолиЯ",
определил когда-то ‚ольф, врач-декабрист, неизлечима. € действительно,
она заметно усиливалась.
     Њаленький сухощавый   Џетр   €ванович   Ѓорисов   был    известен
Ќевельскому,  как  один  из творцов,  организаторов "Ћбщества славЯн",
педагог и знаток забайкальской флоры.  Џрекрасный рисовальщик,  он без
устали  зарисовывал  ее представителей и составил выдающийсЯ гербарий.
Ѓудучи убежденным демократом,  он хорошо понимал важность  объединениЯ
единомышленников  независимо от их социального положениЯ и заботилсЯ о
сближении славЯн с ‘еверным обществом.  ‚ ‘ибири  он  сначала  дичилсЯ
‚олконских, потом подружилсЯ и стал неизменным почитателем и искренним
другом их, а через них - и ’рубецких.
     ‘транно было  видеть  этого  некрасивого,  маленького  и упорного
атеиста,  воспитанного на сочинениЯх  ‚ольтера,  ѓельвециЯ,  ѓольбаха,
рЯдом с великаном ‚олконским. Ѓольшие вдумчивые глаза его, искрившиесЯ
безграничной добротой и прЯмодушием,  не забывались. ЌежнаЯ доверчиваЯ
улыбка,  часто  расцветавшаЯ  на  лице,  чудесно  преображала его:  он
становилсЯ вдруг  обаЯтельным  и  близким,  а  обиженнаЯ  складка  под
короткими усами молодила.
     ‚ политике он отрицал пользу военных насильственных  переворотов,
доказываЯ, что они ничего не имеют общего с революциЯми.
     - Љак мало стало нас!  - сказал он с грустью ‚олконскому, пожимаЯ
руку поднЯвшемусЯ при их приближении Ќевельскому.
     Ќе успел он получить от Ќевельского ответа на вопрос о  делах  на
Ђмуре  и  дальнейших  его  предположениЯх,  как  в  гостиную  вкатилсЯ
жизнерадостный  и  шумливый  Њуханов,  расправлЯЯ  на  ходу   длинные,
пушистые, когда-то огненно-рыжие, а теперь серые седые усы.
     - Ђ Я ехал сюда и думал:  а вдруг встречусь с Ќевельским? џ давно
этого  желал,  но как-то не везло - уж очень быстро вы проскальзываете
мимо наших мест, - любезно заговорил он густым басом, мало подходившим
к  его  фигуре,  и  энергично  трЯс  руку  опешившего  от  неожиданной
стремительности Ќевельского.
     - џ,  знаете,  - сказал он,  - что думаю?  ‚ам,  пожалуй, было бы
неплохо взЯть нас к себе в поселенцы...  ‚ам бы веселее  было,  а  нам
потеплее - у нас тут уж очень холодно.
     - Џолно запугивать,  Џетр Ђлександрович,  он от твоих  поселенцев
сбежит:  что ему делать с такими курилками, как мы? - снова закартавил
великан ‚олконский. - Њы ведь только "жив курилка, еще не умер", а ему
люди  нужны  с  огнем  и верой в дело.  ’ы,  Џетр Ђлександрович,  - он
опасливо оглЯнулсЯ во все стороны и поЯснил, - смотрю, нет ли дам - ты
когда родилсЯ?
     Њуханов сверкнул своими  карими  живыми  глазами,  высоко  поднЯл
голову  на  ‚олконского,  показываЯ  свой круглый,  смешно раздвоенный
подбородок,  и,  приподнЯвшись на цыпочки,  доверительно сказал,  тоже
оглЯдываЯсь:
     - ‚ тысЯча восьмисотом...
     - Ќа  целых  пЯть  лет  наврал,  -  смеЯсь,  объЯснил  ‚олконский
Ќевельскому и,  нахмурившись,  приложил ко лбу указательный палец. - ‚
этом что-то кроетсЯ.
     Ђ дело  в  том,  что  Њуханов  собиралсЯ  женитьсЯ  на  иркутской
классной  даме  „ороховой,  и  жениховство  его  длЯ  иркутЯн  уже  не
составлЯло тайны.
     ‡а Њухановым  поЯвилсЯ редкий у ‚олконских гость,  Ѓесчаснов,  из
близкого от €ркутска села ‘моленщины.  Ћн точно сорвалсЯ  с  картинки:
щеголь времен восстаниЯ декабристов - моднаЯ прическа,  бачки начесом,
высокий снежной белизны воротничок и искусными складками расположенный
большой  галстук,  покрывавший  всю  грудь.  •орошо схваченный в талии
сюртук покроем напоминал пушкинский.
     ЏодтЯнутый и  холеный  Ѓесчаснов  крепко  держал себЯ в руках и в
свои сорок восемь лет казалсЯ совсем молодым.
     ‹егкое замешательство,  вызванное  поЯвлением  Њарии  Ќиколаевны,
помешало Ќевельскому сразу заметить приезд  особенно  интересного  длЯ
него   ‘ергеЯ   Џетровича   ’рубецкого,  этого  знаменитого  диктатора
восстаниЯ,  устранившегосЯ от командованиЯ войсками и своим поведением
внесшего  сумЯтицу  в  организацию.  Ќевельского  удивлЯло,  как могли
остальные простить это ’рубецкому и не приписывать ему  всей  вины  за
провал дела...
     •удой, высокий, сутуловатый, с неправильно вытЯнутым овалом лица,
с  высоко  и  узко  посаженными  глазами  и  длинным-предлинным носом,
опущенным  к  широкому  рту...  ‘тарость  и  седина  -  ему  было  лет
шестьдесЯт - правда, как-то сглаживали эту некрасивость, но всей своей
фигурой он выражал то,  что менее всего подходило под представление об
образе  диктатора,  - полное отсутствие признаков сильного характера и
воли.
     Ћсклабившись, он обнажил малокровные десны и некрасивые,  кривые,
хотЯ хорошо сохранившиесЯ длинные желтые зубы и холодно протЯнул  руку
Ќевельскому.  Ћсведомившись, надолго ли прибыл он, ’рубецкой тотчас же
обратилсЯ к хозЯйке, отвечаЯ на ее вопросы о жене и дочерЯх.
     ‘транные чувства  обуревали  Ќевельского,  когда  он  смотрел  на
’рубецкого и перебирал в  уме  событиЯ  14  декабрЯ:  конечно,  выбрав
’рубецкого,  ђылеев и другие декабристы совершили роковую ошибку.  Ћни
были  введены  в  заблуждение  проЯвленной   им   незаурЯдной   личной
храбростью  в рЯде кровопролитнейших боев и безукоризненным поведением
во всех общественных делах. Ќикому не могло тогда прийти в голову, что
этот  же  человек  готов бежать куда угодно от одной мысли о возможном
пролитии крови близких ему людей и что он скорее предпочтет смерть длЯ
себЯ.  Џриговорен он был к отсечению головы. "Џомилование" - каторжные
работы и ссылку - принЯл безропотно и весь ушел в религию и мистицизм.
Ћт   религиозного   помешательства   спасла   его  своей  нравственной
поддержкой приехавшаЯ почти одновременно с ‚олконской жена.
     Ќевельской смотрел  на  него  с  чувством  какого-то  сожалениЯ и
протеста здорового  человека  против  нравственного  калеки,  которого
почему-то считают нормальным и здоровым.
     Ќа приглашение Њарии Ќиколаевны к чаю ‚олконский спросил:
     - Ђ Џоджио не подождем?
     - Џоджио давно в столовой и напропалую  любезничает  с  Љатей,  -
усмехнулась она, лукаво сверкнув глазами в сторону Ќевельского, - этот
старый итальЯнский любезник просто становитсЯ опасным.
     Ќаправились в  столовую,  ‘ергей  ѓригорьевич  подошел  к  Ђндрею
Ѓорисову и протЯнул руку.  Ђндрей  встал  и  беспрекословно  пошел  за
‚олконским,  как автомат,  ничего не видЯ перед собой широко открытыми
немигающими глазами.
     „линные, спускающиесЯ  книзу  белые  как  снег  волнистые  волосы
Џоджио и холенаЯ борода живописно оттенЯли  тонкие  итальЯнские  черты
лица.  Ћн был в ударе и вел оживленную беседу, стараЯсь вызвать улыбку
на лице у Љати, смущением которой откровенно любовалсЯ. ‚идЯ это, ЉатЯ
старалась  укрытьсЯ  за  большим пыхтЯщим самоваром,  но это удавалось
плохо, и она застенчиво краснела. Џоджио встал навстречу к подходЯщему
к  нему  от Љати Ќевельскому,  помахал рукой в сторону Џетра €вановича
Ѓорисова,  подаваЯ знак глазами на место около  себЯ,  протЯнул  через
стул  левую  руку усаживающемусЯ ‚олконскому.  ЊариЯ Ќиколаевна занЯла
место наискосок от Љати,  против Џоджио, и, взглЯнув на него, покачала
укоризненно головой.  ‘есть около себЯ предложила Ќевельскому. ђЯдом с
ним, по левую сторону, уселсЯ больной и безразличный ко всему Ѓорисов,
дальше Њуханов,  а в конце стола против самовара занЯл место сумрачный
’рубецкой.
     ЋглЯдываЯ гостей, ‚олконский сказал:
     - Ќу вот,  еще один,  двадцать пЯтый годик минул...  Ќе знаю, как
вы,  Я признал эту новую мать - ‘ибирь и думаю,  что она,  несмотрЯ на
строгость и суровость,  проЯвила по отношению к нам во всей силе  свое
отзывчивое и доброе сердце. џ ее полюбил.
     - ‚олконский,  чего доброго,  совсем не пожелает уехать отсюда, -
насмешливо прибавил Њуханов, поглаживаЯ усы.
     - ‚ы изволите шутить,  мосье, - возразил Џоджио, - а перечтите-ка
по пальцам, что она нам дала.
     - џ вам перечту,  что она у нас отнЯла,  хотите? - предложил Џетр
€ванович и отогнул палец. - ‚о-первых...
     - Џоложим, это не она, а кто-то другой, - мрачно изрек, ни к кому
не обращаЯсь,  ’рубецкой,  - но и тот только орудие в руках божьих. ‚ы
мало об этом думаете,  господа,  а Я,  оглЯдываЯсь на  прошлое,  прЯмо
скажу,  что промысел божий оградил нас и наши души от пагубы той жизни
и  скверны,  котораЯ  именуетсЯ  "блестЯщей  карьерой".  џ  благодарен
провидению  за  сотворенную  им  длЯ  менЯ  семейную  жизнь,  за  моих
прекрасных детей.
     - ’ем лучше длЯ вас, - продолжал Ѓорисов, - но не длЯ всех нас. “
нас отнЯли самое дорогое - наше свЯтое дело. ќтого не вернешь никакими
провидениЯми.
     Ќикто, кроме  Ќевельского,  не  обратил  вниманиЯ,  как  тихонько
вошедшаЯ   горничнаЯ,   близко   наклонившись   к   Њарии  Ќиколаевне,
скороговоркой сказала ей несколько слов и  удалилась.  ‡а  ней  быстро
поднЯлась и вышла ЊариЯ Ќиколаевна.
     - џ думаю,  - примирительно ввЯзалсЯ в разговор  ‚олконский,  что
истина между нами где-то посредине.  Њы охотно обвинЯем других, а себЯ
критикуем весьма редко.  Ќикто  ничего  у  нас  не  отнимал,  мы  сами
уступили то драгоценное, что нас в жизни окрылЯло. Ќо Я не раз задавал
и задаю себе вопрос:  а как прожил бы Я,  если бы  можно  было  начать
жизнь снова?  „а,  наши убеждениЯ привели всех,  и менЯ в том числе, в
верховный  уголовный  суд,  на  каторгу  и  пожизненное  изгнание.  Ќо
клЯнусь, ни от одного слова своего и сейчас не откажусь!
     Ћн замолчал и в изнеможении откинул назад голову на спинку стула.
     - ‚олконский,  успокойсЯ, - раздалось со всех сторон, - мы те же,
не изменились, ты не одинок.
     ‘лова ‚олконского   рассеЯли   опасениЯ  Ќевельского:  декабристы
сохранили себЯ. Љак хорошо! Ћн забыл, а теперь вдруг вспомнил о Љате и
поймал  ее  все  еще  восторженный  взглЯд,  который  она не сводила с
‚олконского.
     Џо столовой  бледнаЯ и Явно взволнованнаЯ прошла ЊариЯ Ќиколаевна
и вполголоса сказала мужу:
     - ‚ыйди, там письмо от ‹унина.
     - Ћт  ‹унина?  -  воскликнул  Џоджио,  покачнувшись  и   тут   же
опустившись на пол.
     - †ив? - вскочил Ђндрей Ѓорисов.
     ‚се бросились к Џоджио - он был в обмороке, однако тут же очнулсЯ
и, виновато улыбнувшись, сказал:
     - €звините,  Я  так  взволнован  - ведь это голос с того света...
Ќеужели он жив? Ќе может быть!
     ‘толпились у входа в столовую.  ‚переди - поддерживаемый под руки
Џоджио.  Ќавстречу  быстро  шагал  ‚олконский,  разворачиваЯ  на  ходу
какую-то  грЯзную  длинную  трЯпицу и стараЯсь вынуть из нее бумажный,
склеенный ржаным хлебом пакет. Ќа пол высыпались крошки хлеба.
     - ‚от,  -  сказал  ‚олконский,  торопливо  занимаЯ  свое место за
столом, и осторожно начал вскрывать столовым ножом пакет.
     - Љак? Ћткуда? - раздались нетерпеливые голоса.
     - Љаторжник-поселенец из ЂкатуЯ,  - объЯснил ‚олконский, - хранил
письмо шесть лет... Џотом расскажу подробнее. ‚ыслушаем и его самого -
он прислуживал ‹унину последние два года.  џ отправил его отдохнуть  -
он пробиралсЯ пешком.
     €з разрезанного  пакета  на  скатерть  посыпались  листки  бумаги
различного  формата  и  цвета,  исписанные карандашом,  углем и чем-то
бурым.  ‘грудившиесЯ поближе гости невольно  решили,  что  перед  ними
послание, писанное кровью.
     ‡ахвативши обеими   руками   опущенную   над   листками   голову,
‚олконский старалсЯ вглЯдетьсЯ в кривые каракули знакомого почерка, но
слезы застилали глаза.
     - Ќет,  не могу,  - выговорил он через силу,  - разберись ты, - и
осторожно передал листки Џетру  €вановичу  Ѓорисову,  а  сам,  уже  не
скрываЯ слез,  продолжал всхлипывать, прикрываЯ глаза носовым платком.
‚прочем,  плакали все:  плакала ЊариЯ Ќиколаевна,  смотрЯ прЯмо  перед
собой   глазами,  полными  слез,  открыто  плакала  ЉатЯ,  забывшаЯ  о
самоваре,  и громко сморкалсЯ Џоджио,  не замечаЯ уже соседства  Љати.
Ќизко опустив головы, отворачивались от соседей остальные, кроме снова
ставшего неподвижным ЂндреЯ.  Ќевельской,  сжав губы,  тоже сидел,  не
шевелЯсь,  потрЯсенный таким проЯвлением чувств присутствующих к давно
ушедшему из мира другу.
     Ѓлижайший адъютант   наместника  в  Џольше  ‹унин  пользовалсЯ  и
доверием и благоволением Љонстантина.  Џоследний,  однако, хорошо знал
нрав  своего  брата  и,  получив  из  Џетербурга требование об аресте,
вызвал ‹унина и, вручаЯ ему заграничный паспорт, сказал:
     - “езжай немедленно.
     ‹унин поблагодарил и, возвращаЯ паспорт, твердо ответил:
     - џ разделЯю их убеждениЯ, разделю и наказание.
     ‹унина хорошо знали все,  но лучше всех ‚олконские - и старшие  и
дети  Ћн  ЯвлЯлсЯ  трибуном декабристов и строгим прокурором ЌиколаЯ и
его  опричников.  …го   бичующаЯ   сатира,   преподносимаЯ   в   самой
безукоризненной  форме в письмах к сестре,  в правильном расчете,  что
прежде адресата  их  прочитают  глава  жандармов  и  царь,  беспощадно
хлестала  непрошеных  чтецов  прЯмо  в  лицо.  Ќо  до  того как письма
попадали к ним,  они размножались и ходили по рукам, поддерживаЯ огонь
непримиримости.
     Ђфоризмы заучивались,  как молитвы,  наизусть...  Ќе трудно  было
предвидеть  конец:  по  личному  повелению царЯ,  после тщательнейшего
обыска,  лишенный решительно всех вещей и в первую голову книг,  ‹унин
был переведен в Ђкатуйский рудник в "одиночку",  без права встречатьсЯ
с кем бы то ни было.  Њестопребывание его  официально  было  объЯвлено
неизвестным.
     € тем  не  менее  и  оттуда  он  ухитрилсЯ  переслать  ‚олконским
несколько писем, предназначенных, конечно, длЯ всех...
     "ѓосударственный преступник ‹унин умер  скоропостижно  3  декабрЯ
1845 года", - доносили царю.
     Ќи Ѓорисов,  ни Џоджио,  к которому перешли листки ‹унина,  не  в
состоЯнии были прочитать ни одного слова.  ‚олконский взЯлсЯ разобрать
их понемногу...  ђазошлись молча.  ’ак расходЯтсЯ с  кладбища  родные,
бросив последний взглЯд на дорогую могилу.

        18. ‘‚Ђ„…ЃЌЋ… Џ“’……‘’‚€…

     Ќевельской в €ркутске зажилсЯ:  в этот год пасха приходилась на 8
апрелЯ,  и венчатьсЯ можно было на "красной горке",  не раньше  16-го.
‘тали  навещать  привычные тревожные мысли о вскрытии Ђмура,  о начале
навигации и брошенном в Џетровском Ћрлове, об уехавшем по зимнему пути
в џкутск Љорсакове длЯ подготовки заселениЯ тракта џкутск - ЂЯн.
     ’Яжело было   смотреть   на   ссоры   и    дрЯзги    заместителей
отсутствующего  Њуравьева.  Ћни распоЯсались еще во времЯ его болезни,
теперь же оспаривали друг у друга первенство.
     Ѓлизость к   дому   ‡ариных  поневоле  вводила  прЯмолинейного  и
брезгливого к интригам и подвохам Ќевельского в их  атмосферу.  Ѓедный
‘труве   вертелсЯ   ужом  между  враждующими  сторонами,  улаживаЯ  их
столкновениЯ.  ЌеугомоннаЯ  кипучаЯ   натура   Ќевельского   требовала
движениЯ, дела - начало навигации было не за горами.
     —уткость Љати тотчас же заставила  ее  почувствовать  перемену  в
настроении жениха, несмотрЯ на все его усилиЯ скрыть свои переживаниЯ.
"‡аскучала" и ЉатЯ...
     €збраннаЯ Љатей  длЯ венчаниЯ ЉрестовскаЯ церковь поражала своими
громадными размерами.  ‡десь  хоронили  знатных  иркутских  горожан  и
крупных чиновников.  –ерковь стоЯла на отлете, в самом конце ‡аморской
улицы, почти за городом.
     - —то за выбор? - удивлЯлись знакомые.
     - ‹юблю!  Ћттуда вид на окрестности красив,  да  поменьше  народу
будет  -  не  захотЯт  тащитьсЯ  за  город,  - смеЯсь,  объЯснЯла ЉатЯ
Ќевельскому свою причуду.
     Ћднако ни мороз, ни пронизывающий ветер и слепЯщий снег никого не
остановили.  Ѓитком набитаЯ церковь  не  вмещала  народа.  ’олпы  его,
освещаемые   колеблющимисЯ   кострами   разбитых   смолЯных  бочек,  и
бесчисленные возки и  сани,  наседающие  друг  на  друга,  беспокойные
лошади,  беготнЯ  осипших  от  крика  кучеров  и  Ямщиков  -  все  это
представлЯло кипЯщий клубок.
     - ‚идишь,  как хорошо! - показала счастливаЯ и гордаЯ ЉатЯ, глЯдЯ
с паперти на волнующеесЯ море людей у их ног.
     - “ра-а!..
     - ќто тебе за Ђмур!  - сказала она. - ’еперь можешь понЯть, как к
тебе   относЯтсЯ   сибирЯки!   ’ы   длЯ   них   легендарный  богатырь,
отвоевывающий у  каких-то  темных  сил  близкий  их  сердцу,  овеЯнный
темными сказаниЯми Ђмур...  џ это знала... Я предвидела... и этого так
хотела! Љак мне хоте...
     ЉатЯ не  успела  кончить,  как  вместе  с Ќевельским очутилась на
руках толпы людей,  которые донесли их и опустили у  раскрытых  дверец
генерал-губернаторской кареты. Ќесмолкаемое "ура!" долго еще слышалось
позади освещенной фантастическим заревом церкви.
     Џрием гостей у генерал-губернатора заставил принести поздравлениЯ
молодым буквально все чиновничество и купечество. ѓенерал-губернаторша
гордилась:  и  ужин  и  бал  удались  на  славу,  и только падающие от
усталости  музыканты  заставили   танцующих   вспомнить   об   отдыхе.
ђазъехались уже при Ярком солнце неожиданно погожего после бурной ночи
утра.
     „лЯ молодых начались трудные дни:  прием у ‡ариных,  шумный бал с
живыми картинками у ‚олконских,  бал с ночевкой и бешеным катанием  на
лошадЯх,   собаках  и  оленЯх  за  городом  у  ’рубецких  и,  наконец,
двухдневный  бал  у   наследников   покойного   иркутского   оригинала
миллионера  …фима  Ђндреевича  Љузнецова,  скоропостижно умершего и не
успевшего насладитьсЯ  ласкающим  слух  титулом  "превосходительство":
запоздало   производство.   ќтот   оригинал  и  честолюбец  в  течение
нескольких лет успел пожертвовать полтора миллиона рублей на  создание
и  содержание  учебных  заведений,  украшение любимого города и разные
другие дела.  ѓордЯсь ђоссией,  он  болезненно  переживал  амурские  и
другие  злоключениЯ Ќевельского и Њуравьева.  Џеред энергией Њуравьева
он преклонЯлсЯ, а Ќевельского боготворил.
     - Ќе  сдавайсЯ,  ѓеннадий  €ванович,  - говаривал он Ќевельскому,
когда тот сетовал,  что на парусных судах трудно исследовать  узкие  и
извилистые  протоки  лимана.  - Џароходы нужны?..  ‘то тысЯч на первое
времЯ хватит? Ќе хватит, дам больше!
     Ќаследники приуныли  было,  видЯ,  как  быстро тает ожидаемое ими
наследство,  а старик не унималсЯ и  с  нетерпением  ждал  известиЯ  о
благополучном  окончании  дела  Ќевельского,  чтобы  достойно отметить
успех, но, увы, не дожил. Џосле его смерти наследству больше ничего не
угрожало...
     - ѓлубоко скорбЯ о преждевременной смерти любимого батюшки  моего
…фима Ђндреевича,  - говорил,  всхлипываЯ,  пьЯненький,  уже немолодой
сын,  дождавшийсЯ,  наконец,  отцовских денег, - мы, дети незабвенного
родителЯ,  знаЯ,  как  он  уважал  и  любил  капитана  первого ранга и
кавалера ѓеннадиЯ €вановича Ќевельского,  почли за  счастье  пойти  по
стопам  любезного  папаши  и  свЯто  выполнЯем  его волю:  мы оформили
передачу на построение первого парохода на Ђмуре ста  тысЯч  рублей  и
сверх  сего  еще пЯтидесЯти тысЯч на строительство малого,  но мощного
парохода длЯ исследованиЯ протоков лимана...  - ’ут  он  вскрикнул:  -
Њузыканты! ’уш! - и торжественно передал Ќевельскому обЯзательство при
громких рукоплесканиЯх публики.
     Љак оказалось на следующий день,  обЯзательство было написано еще
покойным Љузнецовым и составлено на имЯ Њуравьева!  ѓеннадий  €ванович
смеЯлсЯ:
     - •орошо,  что не скрыли письма,  а ведь могли...  ’еперь  же  мы
войдем в Ђмур на буксире двух пароходов!  “ра!  - € он,  обнЯвши Љатю,
вальсировал по комнате и по-мальчишески вскрикивал: - Ћго-го! “ра!
     „о Љачуга,  что  в  двухстах  пЯтидесЯти верстах от €ркутска,  на
‹ене,  приходилось ехать по тракту на  лошадЯх.  ѓеннадий  €ванович  с
Љатей  часто  выезжали  из  города  верхом  посмотреть,  как подсыхает
дорога,   да,   кстати,   постепенно   закалЯтьсЯ   длЯ   предстоЯщего
путешествиЯ. —ерез неделю поездки в сорок-пЯтьдесЯт верст уже казались
Љате прогулкой.
     - ‚от  видишь,  ѓенЯ,  как  хорошо  вышло,  - усмехаЯсь ему своей
открытой улыбкой и блестЯ зубами, говорила она, - Я окрепла, втЯнулась
в  верховую  езду и теперь никакой дороги не боюсь,  особенно с тобой.
Џодумай,  как бы ты теперь волновалсЯ,  если бы  не  было  этих  наших
упражнений!  ‚едь  вследствие  грЯдущего переезда дЯди в Љурск мне все
равно пришлось бы либо уехать с ними и видетьсЯ с тобой два-три днЯ  в
году, а то и в два года, либо прозЯбать одной-одинешенькой в €ркутске,
думаЯ дни и ночи о тебе и волнуЯсь.  ’акую ты готовил мне жизнь? € это
по-твоему любовь?
     Ћднако желанный день отъезда превратилсЯ в день слез. Ќе рассеЯла
их и веселаЯ скачка вперегонки с провожавшими. ‘правитьсЯ с собой ЉатЯ
не могла до самого Љачуга. Ћтсюда предстоЯло плавание по течению тихой
‹ены до самого џкутска "в челноке". ’ак по крайней мере уверЯл ее муж.
     "—елнок", однако,  на  самом   деле   оказалсЯ   целым   кораблем
невиданной на ‹ене формы, с обширной каютой "длЯ нашей семьи".
     - –арствуй! - сказал ѓеннадий €ванович, вводЯ туда Љатю.
     - Љогда же ты успел построить корабль? - удивилась ЉатЯ.
     - џ не строил, а только чертил. ‘егоднЯ он получает имЯ "ЉатЯ".
     Ќачалось плавание.
     Њолча, пугливо прижавшись к мужу,  ЉатЯ подолгу  всматривалась  в
отвесные  стены  страшных  черных  обрывов,  ронЯвших в воду громадные
зазубренные каменные глыбы. —ерные скалистые обрывы сменЯлись красными
песчаными   и   желтыми   известнЯковыми.  Џолные  угрюмой  красоты  и
таинственности,  покрытые могучей спокойной  лиственницей  и  боЯзливо
трепещущей осиной,  они пугали своим загадочным молчанием и безлюдьем.
‚ременами казалось, что редкие скаты гор изрыты пещерами, таЯт в своем
сумраке каких-то великанов.
     ‘тановилось все   холоднее    и    ветренее.    ‘ердитые    волны
разбушевавшейсЯ реки бросали суденышко из стороны в сторону,  то грозЯ
вышвырнуть его с размаху на  берег,  то  вдребезги  разбить  о  хмурые
мокрые  отвесные скалы.  ЏеремогаЯ тошноту,  ЉатЯ выходила на палубу и
часами,  не сводЯ  глаз,  любовалась  ледЯным  спокойствием  мужа,  не
сходившего с мостика,  а подчас берущего в свои руки штурвал.  Ћна уже
не боЯлась проносЯщихсЯ мимо,  чуть не  вплотную  к  бортам,  каменных
зубчатых  загородивших  реку  "щек"  и  похожих на усеЯнную громадными
булыжниками  мостовую  порогов,  прикрытых  бешеным  бурлЯщим  потоком
ледЯной воды. ‘ таким, как ее ѓенЯ, не страшно!
     Ђ погода портилась и портилась,  и сквозь завесу дождЯ и  мокрого
снега,  при  вое злобного и холодного ветра,  с каким-то остервенением
срывающего гребни  с  высоких  волн  и  изо  всех  сил  бросающего  их
пригоршнЯми то в лицо, то в спину рулевого, ничего не было видно: ни с
палубы,  ни в круглые иллюминаторы каюты.  Ќи писать,  ни  читать,  ни
спать...  ‘  палубы,  куда  ЉатЯ  все  же  времЯ  от времени старалась
пробратьсЯ,  "он" стал гнать.  € гонит как-то  необычно  повелительно,
пожалуй,  даже грубо. Ћставалось молчать и плакать. Ѓлизкий уже џкутск
казалсЯ каким-то желанным раем.
     ‹ена была  еще  в  разливе  -  море  воды!  Ђ  шли  они почему-то
крадучись,  спустили все паруса,  кроме маленького треугольного.  ЉатЯ
негодовала:  почему "он" не торопитсЯ?  ’ут-то есть где разгулЯтьсЯ, а
"он" становитсЯ все осторожнее  и  осторожнее  и  уж  совсем  перестал
сидеть   с  нею:  придет,  посмотрит  отсутствующими  глазами,  как-то
рассеЯнно обнимет и опЯть на палубу, - тЯжело и обидно... ђешилась:
     - Џочему   спустили   паруса,  когда  ветер,  кажетсЯ,  верховой,
попутный?
     Ќевельской с удивлением посмотрел на Љатю.
     - Љапитаны,  когда им  задают  подобные  вопросы,  молчат  -  они
считают их неделикатными, господин адмирал!
     - ЋбъЯснитесь все-таки, капитан, - стараетсЯ она попасть в тон, -
перед вами слабаЯ женщина, котораЯ доверила вам свою жизнь!
     - ‚от это-то и  заставлЯет  капитана  быть  особенно  осторожным.
Ќаклонитесь  над  бортом  и  всмотритесь:  мы несемсЯ над затопленными
кустами и лесами,  и,  если судно наскочит на  что-нибудь,  оно  может
пропороть днище или повернутьсЯ боком и опрокинутьсЯ.  Њы мчимсЯ не по
руслу,  а по бесчисленным протокам около џкутска,  летом просыхающим и
зловонным.  џ  ищу  фарватера  и  пока  не нахожу...  ‚ы удовлетворены
ответом, господин адмирал?
     - „а.
     џкутск насмешил Љатю церемонными приемами,  на  которых  пришлось
играть  роль  солидной  дамы,  и  тронул до слез заботливостью недавно
приехавшего Њиши Љорсакова:  он приготовил длЯ Љати "качку" - гамак на
длинных жердЯх, прикреплЯемых к гуськом идущим лошадЯм.
     ‘тало чувствоватьсЯ утомление,  а впереди еще больше тысЯчи верст
по  горам  и  лесам!  “томилсЯ и Ќевельской и,  устроивши дневные дела
далеко растЯнувшегосЯ каравана,  спал в качке как убитый.  Љатю в  ней
укачивало, и она трЯслась в седле.
     ‘рываЯ ветки,  ЉатЯ  безнадежно  щекотала  сонного,  но  зато  на
привалах  сама  без чувств валилась на землю и,  пригревшись у костра,
засыпала без ужина до утра.  ђассказы о ночных посещениЯх и  проделках
медведей  были  уже  только любопытны и смешили:  медведи стали как-то
ближе - своими, и встреча с ними не пугала.
     Џрошло три  недели  -  цель пути,  Ћхотск,  маЯчил перед сонными,
усталыми глазами.  ѓеннадий €ванович озабоченно поглЯдывал на небо,  -
во  всю  мочь  развернулась  весна:  звенели ручьи,  с зарей в туманах
стонало,  свистело, трещало и гулко хлопало крыльЯми пернатое царство.
„нем  немилосердно  припекало солнце,  ночью хрустел под ногами ледок.
ЉатЯ покачивалась в седле и,  крепко стиснув  зубы,  стараЯсь  владеть
собою,  безучастно  смотрела  на  оживающую  природу.  Ќаморщив  лоб и
насупив брови,  она не  могла  прогнать  неотвЯзно  сверлившей  мысли,
выдержит ли она до конца пути. ‘ отчаЯнием вспоминала уютный €ркутск и
свое упрЯмство и раскаивалась и мучилась,  видЯ, как озабочен муж, как
притихли   спутники.   Џо   ночам  била  их  лихорадка  -  приходилось
сознаватьсЯ в том, что и она не только обессилела, но и захворала.
     ‘о страшных крутых высот „жугджура ее,  уже в бреду,  спускали на
руках.  ѓеннадий €ванович растерЯлсЯ и считал ее погибшей,  а  себЯ  -
виновником  ее  смерти.  Џеред ним живым укором вставал старик с сивой
бородой,  напророчивший ему несчастье. Љараван еле двигалсЯ. ‘уровый и
неуютный Ћхотск казалсЯ несбыточным счастьем...
     Љатю несли  на  качке  люди,  сами  выбившиесЯ  из  сил.   Ќесли,
взбираЯсь   по  мокрым  крутым  скалам,  и  спускались  по  крутизнам,
прислушиваЯсь иногда к бреду и стонам.
     Џоследний привал  пришлось  сделать  в виду Ћхотска,  на открытом
сухом месте.  ’ихо поставили люди расседланную качку на козлы и  молча
отошли,  косЯсь на низко склонившегосЯ над ней ѓеннадиЯ €вановича.  Ћн
осторожно снЯл наброшенное на мраморное  лицо  покрывало  и  дрожащими
руками старалсЯ нащупать на крестообразно сложенных,  как у покойника,
руках пульс, но не сумел...
     Ќеосторожное движение - и ослепительный горЯчий луч больно ударил
по зажмуренным глазам. џсно затрепетали синеватые прозрачные веки.
     - †ива!..
     Ћн схватил Љатину голову и,  пристально всматриваЯсь, приблизил к
себе.  ѓлаза открылись,  и зашевелились губы.  Ѓред?..  Ќет,  ѓеннадий
€ванович Ясно услышал:
     - ѓенЯ, Я длЯ тебЯ оказалась обузой! Џрости! - и поднЯвшиесЯ было
веки опЯть сомкнулись.
     ѓеннадий €ванович опустил голову.  „а,  жизнь,  которую он создал
длЯ этой хрупкой женщины,  оказалась ей не под силу,  - он сгубил  ее,
любимую...
     Ќо спустЯ три часа,  когда усталые  люди  приостановились,  чтобы
сменитьсЯ,  не  отходивший  ни  на  шаг от качки Ќевельской неожиданно
услышал вопрос:
     - Ќеужели подходим к Ћхотску?  - и протЯнувшаЯсЯ вверх рука легла
на его волосы.  ЏокрываЯ бледные холодные руки поцелуЯми,  он старалсЯ
согреть  их,  а  она шептала,  что не больна,  а просто обессилела,  и
улыбнулась.
     - “видишь!
     € ЉатЯ сдержала слово:  через три днЯ на  палубе  любимого  мужем
"Ѓайкала",  легко  опираЯсь  на  его  руку,  она хлопотала о том,  как
удобнее устроить прибывших на нем сюда жен пЯти казаков,  и следила за
погрузкой  случайно приобретенной в Ћхотске полной обстановки спальни,
столовой и даже будуара,  не хватало только клавикордов,  без  которых
будет  трудно записывать песни.  ‚прочем,  было не до них:  из ЂЯна не
прибыл навстречу кораблю "Ћхотск".  Ћн должен был доставить из ЂЯна  в
Џетровское  снарЯжение  длЯ экспедиции и товары ђоссийско-Ђмериканской
компании длЯ торговли и сближениЯ с  туземцами.  Ћтсутствие  "Ћхотска"
тревожило.  Ќевельской нервничал и снова раскаивалсЯ, что слишком рано
бросил на произвол судьбы „митриЯ €вановича Ћрлова.
     ’ревога росла.   "Ћхотска"   ее   оказалось  и  в  ЂЯне...  ‡десь
распространились слухи,  что Џетровское зимовье  разграблено,  а  люди
убиты. Џриходилось причислЯть к жертвам ограблениЯ гилЯков и "Ћхотск".
ЉатЯ почему-то почувствовала  себЯ  виновницей  всех  этих  несчастий,
притихла и молча сидела в углу, прислушиваЯсь к гаданиЯм мужчин о злой
участи  неутомимого  Ћрлова  со  всем  семейством,  людей  только  что
открытого   российского   Ќиколаевского  поста,  с  трудом  созданного
Џетровского зимовьЯ и бесследно исчезнувшего кораблЯ.
     ‚ ЂЯне   было  шумно  и  тесно,  но  не  весело.  Ќеприступный  и
молчаливый доктор  Ћрлов,  робевший  перед  Љатей  приказчик  компании
Ѓерезин,   застенчивый   штурман  ‚оронин,  топограф  тегер,  безусый
двадцатилетний лейтенант ЃошнЯк,  солдаты и казаки экспедиции с женами
и  детишками...  ’щетно  пыталась  ЉатЯ  разговорить мрачного доктора,
вытЯнуть из него какие-нибудь предположениЯ  и  планы  о  его  будущей
работе среди туземного населениЯ.
     - Ќе  трудись,  -  смеЯлсЯ  Ќевельской,  -  он  вроде   каменного
пограничного  столба,  выдуманного  Њиддендорфом:  ничего  не говорит.
‡аймись остальными.
     Ќа ЃошнЯка доктор поглЯдывал недружелюбно и косо:
     - Џетербургский, едва вылупившийсЯ из Яйца цыпленок!
     Ќедоверчиво поглЯдывал на ЃошнЯка и Ќевельской.
     ђешили обойтись как-нибудь без "Ћхотска".
     ‘тоЯвший на  Якоре  компанейский  барк  "елихов"  помог  кое-как
разместитьсЯ  по-новому  и   погрузить   все   годовое   снабжение   и
компанейские   товары.   Ќевельской   стал   приглЯдыватьсЯ   к  новым
подчиненным.

        19. ЌЂ Џ…’ђЋ‚‘ЉЋ‰ ЉЋЉ…

     ‚ непроницаемом тумане  гремели  невидимые  цепи,  хлюпала  вода,
откашливались  и  топали  по  звонкому  настилу палубы невидимые люди.
"Ѓайкал" и "елихов" становились на Якорь.  €з предосторожности решили
пока не давать о себе знать на берег.  ђазгадку исчезновениЯ "Ћхотска"
и мертвого молчаниЯ Џетровского поселениЯ откладывали до утра.
     Џлотный утренний  туман  по-прежнему  не  позволЯл  осмотретьсЯ и
определить,  где именно  находЯтсЯ  корабли,  а  проглоченный  туманом
пушечный  выстрел,  не  подхваченный  обычным  звонким  эхом,  казалсЯ
зловещим предзнаменованием.  Љ полудню потЯнул холодный ветерок, туман
поредел,  но  только стали подтЯгиватьсЯ шаг за шагом к берегу,  чтобы
предпринЯть рекогносцировку,  как налетевший шквал поднЯл "елихова" и
бросил на мель. Ќедобросовестно, кое-как сколоченный в Ђмерике корабль
тотчас потерЯл всю носовую обшивку и,  раскачиваемый  боковой  волной,
тут же стал тонуть.
     …ще один  выстрел  разорвал  тишину,  но  ответа  по-прежнему  не
последовало.  ‘ "Ѓайкала" и "елихова" торопливо спускали шлюпки: надо
было спасать сбившихсЯ в кучу людей,  с  ужасом  взиравших,  как  вода
подступала к самой палубе.  †енщины молились,  держа на руках ребЯт, и
взывали о помощи.  Љ берегу,  к воде, спешили и махали руками какие-то
звероподобные  люди.  “спокоительные  слова  морЯков  не  действовали,
"Ѓайкал",  не рискуЯ собой,  не смог подойти поближе... —ерез минуту и
он  очутилсЯ на мели.  ‚етер крепчал,  а перехлестывающие через палубу
волны слизывали с нее и сбрасывали в  воду  сложенный  под  брезентами
скарб...
     Ќелепо и медленно переваливаЯсь тонкими кривыми ножками с резными
спинками,  плыли стульЯ, кресла, нырЯл почему-то одним боком диван, из
раскрывавшихсЯ  и  снова  захлопывавшихсЯ  дверок  сыпались   в   воду
безделушки,  флаконы,  портреты  в  рамках,  белье,  показывали мокрые
блестЯщие спины свернутые ковры и тут же тонули...
     ‡астывшими, непонимающими  глазами  смотрела ЉатЯ на гибель своей
мечты устроить здесь,  в лесах и болотах,  культурный уголок...  Џотом
как-то внезапно очнулась,  встрЯхнула головой, поманила поближе к себе
сгрудившихсЯ неподалеку женщин и неожиданно спокойно сказала:
     - Ќе бойтесь,  Я без вас,  дорогие мои,  не сойду! ‘ейчас подадут
нам шлюпки.
     Џодбежавшие женщины обступили ее, обнимали колени, умолЯли спасти
детей.
     - џ  не  сойду!  -  вскрикнула она в ответ офицерам,  требовавшим
сесть в шлюпку.  - ‚от!  -  и  повелительным  жестом  она  указала  на
женщин...
     ‘мешавшиесЯ от неожиданного отпора офицеры повернули назад.
     Џогрузка людей  с  "елихова"  на "Ѓайкал" шла успешно,  но волны
работали над разрушением "елихова"  еще  успешнее:  страшно  было  за
судьбу годового продовольствиЯ экспедиции...
     - ‚аша супруга сходить не хочет!  - доложил  Ќевельскому  капитан
"елихова" Њацкевич.
     - —то-о!  -  заорал  тот,   как   ужаленный,   и,   не   прерываЯ
распорЯжений, приказал: - ‚озьмите силой!
     —ерез минуту  барахтавшаЯсЯ  в  сильных  руках   и   оскорбленнаЯ
насилием ЉатЯ была брошена в лодку.  Ћна задыхалась от негодованиЯ, но
скоро успокоилась,  когда увидела спасенных женщин,  теперь  дрожавших
уже за судьбу оставшихсЯ на "елихове" мужей...
     - Њой муж тоже там, вместе со всеми! - успокаивала ЉатЯ плачущих.
- ’ам не опасно.
     ‹юди на  берегу  оказались  гилЯками,  соседЯми  Џетровского,  до
которого не дошли десЯток верст.
     Ѓарк разгружали  несколько  дней.  ‡начительнаЯ   часть   запасов
погибла...
     Ќа Џетровской кошке все оказалось благополучно - Ћрлов просто  не
слыхал выстрела.  Ќа ЯкорЯх на рейде,  стоЯл русский корвет "Ћливуца",
командир которого ‘ущев бросил тотчас на спасение "елихова" весь свой
экипаж...
     €зогнувшаЯсЯ длинной дугой, нырнула в море песчанаЯ унылаЯ кошка.
’ри  бревенчатых  домика  длЯ  нескольких  десЯтков  человек  команды,
офицеров и семьи Ћрлова.  Ќи кустика кругом,  ни травинки. Љошку резко
отрезала  от  остального  мира  плотнаЯ  стена  угрюмого и безмолвного
векового леса.
     - € это все?
     ЉатЯ присела на невыкорчеванный мокрый пень, сгорбилась и поникла
головой.   Њинут   через   десЯть,   однако,   справившись   с  собой,
сосредоточеннаЯ,  прЯмаЯ, высокаЯ и величественно красиваЯ, она прошла
в  казарму  устраивать  семейных.  Ќе  выплакавшие  всех  слез женщины
продолжали всхлипывать,  уткнувшись носами в уцелевшие подушки, теперь
уже  о  погибших в море кастрюльках и сковородках.  Ќекормленые ребЯта
пищали.
     - Џолно,  душечки, плакать! ‚сем тЯжело!.. ЋбживемсЯ, да еще как!
- раздалсЯ бодрый голос Љати.  - „авайте  устраиватьсЯ  как-нибудь.  Ђ
прежде  всего  накормим  ребЯт.  Њолоко  не  пропало?  „авайте обсудим
вместе, как и что делать дальше.
     - Ќе чаЯли мы никак,  не гадали! - раздались голоса. - Њы думали,
заживем на раздолье! Ђ тут на тебе - ни кола, ни двора!
     - ‘ами будем устраиватьсЯ,  как захотим. Ќу, давайте прежде всего
молоко...  “ нас всего три коровы;  потребуем  по  три  кружки  каждой
матери на детку! €дет?
     - Ђ остальное?
     - Ћстальное - больным, когда случитсЯ, и слабым. Џравильно?
     - Џравильно, - повеселели женщины.
     - Њолочное хозЯйство от мужчин отберем. Љто возьметсЯ за молочное
хозЯйство?
     - Ђграфена €вановна, - дружно заЯвили все.
     - ’еперь квартира.  ѓде  тут  поставить  перегородки  и  устроить
кухню? Ћбщей кухней будет ведать стрЯпуха, при ней кухонный мужик.
     - Ђ ты? - раздалсЯ чей-то робкий голос.
     - џ?..  “ менЯ тоже орава не малаЯ:  тут не то что накормить, это
пустЯки, тут одной штопки бельЯ не оберешьсЯ.
     “влекшись своими разговорами, не видела, как тихонько подошел и в
изумлении остановилсЯ ѓеннадий €ванович:  вместо шаловливой Љати перед
ним   стоЯла   зрелаЯ   женщина   -  хозЯйка,  умевшаЯ,  когда  нужно,
распорЯдитьсЯ,  устроить.  ‚от она какаЯ!  € откуда у нее эти русские,
простые слова?
     - џ   ненадолго,   -   сказала   женщинам   …катерина   €вановна,
поворачиваЯсь к мужу,  - управлЯйтесь тут поживее. “блажу своих, зайду
еще, потолкуем об огороде.
     - ‚от что,  - тотчас же заговорила она пораженному мужу, - пришли
нам,  голубчик,  сегоднЯ в казарму плотника  поставить  перегородки  и
засади его