 ‹итвы,  и  неЯсно,  как  стала бы  развиватьсЯ дальнейшаЯ наша
историЯ, устоЯли бы государство и, главное, православнаЯ церковь, каков бы
стал  итог  ”лорентийской унии...  ‘ловом,  это  сражение длЯ  судеб  ђуси
оказывалось гораздо важнее  и  битвы  на  ’ереке,  и  даже  Љуликова полЯ.
‘ражение  это  спасло  ђусь  от  очередного натиска  католического ‡апада,
спасло ее бытие,  позволило возникнуть и  укрепитьсЯ великому государству,
вскоре  ставшему  наследником безмерных  просторов  ‘ибири,  из  рук  Ћрды
перешедших в руки Њосковской ђуси...
     ’ак  выходит,   что  все-таки  ‚асилий  помогал  ‚итовту?!  €  тотчас
возникает следующий вопрос:  в какой мере Ѓоброк ведал о дальнейших планах
‚итовта  по  захвату  ђуси?   Ќе  оттого  ли  сыновьЯ  Ѓоброка  не  занЯли
подобающего места в  великокнЯжеской думе,  что участие их  отца в  походе
кнЯзЯ  ‚итовта  вызвало  глухое  недовольство московской боЯрской господы,
извещенной об этих ‚итовтовых замыслах?
     ‘его не ведаю.
     ‚о всЯком случае,  точные,  документальные, как мы сказали бы теперь,
данные  о  соглашении ‚итовта с  ’охтамышем и  замысле раздела ђуси  стали
известны на Њоскве только после битвы на ‚орскле.
     ‚нешне  на  Њоскве  продолжалась мирнаЯ  жизнь.  Џроисходили  событиЯ
тихие,  в  иную пору,  возможно,  и  не  привлекшие бы вниманиЯ летописца.
‘емнадцатого марта умерла престарелаЯ вдова великого кнЯзЯ ‘емена €ваныча,
ЊарьЯ,  прожившаЯ почти полвека после смерти супруга.  ‘  ней окончательно
уходили, отмирали, превращаЯсь в сухие строки погодных летописей, страницы
отчаЯниЯ и скорби,  гордых дерзаний и надежд,  далекого времени, когда все
еще только начиналось,  когда был жив ‚еликий Ћльгерд,  когда ‡олотаЯ Ћрда
казалась  и  была  непорушенным  гранитным  утесом,  неподвластным течению
времени,  когда ’верь еще спорила о  первенстве с Њосквой,  когда нынешние
старики были юны и,  как всЯкаЯ юность,  полны надежд.  ’ело ее положили в
монастыре у ‘паса, и ЌатальЯ Ќикитишна, посчитавшаЯ своим долгом проводить
покойную в последний путь, поплакала над могилой великой кнЯгини, воспомнЯ
и свои юные годы.
     ЏЯтнадцатого маЯ  совершилась еще  одна  значительнаЯ смерть:  умерла
ЊариЯ, молодаЯ жена литовского кнЯзЯ ‘емена ‹угвенЯ, сестра великого кнЯзЯ
‚асилиЯ. “мерла в ‹итве, в Њстиславле. ’ело ее в дубовом гробу привезли на
Њоскву и  похоронили у  церкви ђождества Ѓогородицы.  Ћборвалась еще  одна
ниточка родственных свЯзей московского дома с ‹итвой.
     ‹етом ”еофан ѓрек с учениками "подписывал" церковь Ђрхангела Њихаила,
главную усыпальницу московских кнЯзей. Љ сожалению, все эти росписи до нас
не  дошли.  ‘тарые  храмы  разрушились,  нынешний был  выстроен при  €ване
’ретьем  Ђлевизом Ќовым,  и  можно  только  гадать,  какой  величественной
живописной красоты лишилась Њосква с этою перестройкой.
     ЉнЯзь ћрий,  погромив Ѓулгар,  Љазань, †укотин и Љерменчуг, с великим
полоном  и  славою  воротил  на  Њоскву,   вскоре  посватавшись  к  дочери
изгнанного со  своего удела  смоленского кнЯзЯ ћриЯ.  Љак  уже  говорилось
выше, брак этот всеми был воспринЯт как осуждение политики великого кнЯзЯ,
допустившего взЯтье ‘моленска ‹итвой.
     Њать в  этом году чуть было не уговорила €вана ”едорова женитьсЯ,  да
начались долгие переговоры о приданом,  и €ван махнул рукой. ‘ыновьЯ росли
и  требовали все больше заботы.  ‚анЯте шел семнадцатый год,  парень добре
обучилсЯ грамоте, ведал татарскую молвь от отца, и €ван уже хлопотал, ладЯ
пристроить сына к посольскому делу.  Ќе до женитьбы было! Џодходил август,
в  Ћстровом начинали жать  хлеб.  ’ребовалось объехать владычные села,  не
затЯнули бы с осенним кормом.  ‚первые на дело взЯл старшего сына с собой.
€ о том, что там творитсЯ в ‹итве и Џоднепровье, попросту не думалось.


        ѓ‹Ђ‚Ђ „‚Ђ„–Ђ’њ ’ђ…’њџ

     Џушки тЯжело катЯтсЯ по неровному, в каменно-застывших колеЯх, шлЯху,
вздрагиваЯ и клонЯсь то одесную,  то ошую.  Љогда попадаетсЯ грЯзь, орудиЯ
застревают,  у  волов  наливаютсЯ  кровью  глаза,  а  идущие  обочь  хлопы
наваливаютсЯ со  сторон,  тЯнут дубовую станину,  орут вразнобой,  наконец
каким-то последним усилием выдергивают грузное бронзовое чудовище из жижи,
и  вновь начинаетсЯ надрывный скрип колес и  мерное покачиванье с  боку на
бок.
     Ќемецкие мастера огненного боЯ  идут  следом  или  едут  на  телегах,
свесив  ноги  на  сторону,  безразлично сплевываЯ  или  поглЯдываЯ  вверх,
откуда, с безоблачного неба, льютсЯ на землю волны солнечного жара. ђыцари
едут верхом на  своих могучих неторопливых першеронах.  ‹аты,  нагрудники,
шеломы,  щиты свалены на  телеги.  ђыцари расстегнули и  поснимали кожаные
куртки свои, изнываЯ от жара. ‹егкаЯ польскаЯ кавалериЯ проскакивает мимо,
обдаваЯ медленный рыцарский строй клубами дорожной пыли. ЉолышутсЯ пестрые
штандарты,  тЯжело свисают шитые шелками полотна знамен. ’вердо вбиваЯ шаг
в  натруженную землю,  идет русскаЯ пехота в кожаных постолах и лаптЯх,  с
мешками за спиною,  несЯ на плечах длинные копьЯ.  ђысЯт, испестривши луга
разноцветьем одежд, кнЯжеские дружинники. Џроскакивает татарскаЯ конница в
мохнатых шапках  и  кожаных  коЯрах.  Ѓесконечною чередой  тЯнутсЯ возы  с
добром, снедью и ратною справою.
     „непр перешли в половине июлЯ, и теперь армиЯ приближаетсЯ к ‚орскле,
за   которой,   по   слухам,   уже  маЯчат  в   степи  передовые  разъезды
’емир-Љутлуевых татар. ‘коро август. € хоть бы каплЯ дождЯ!
     ‚итовт,  пропыленный, горЯчий, соскочил с конЯ, пошатываЯсь, прошел в
шатер. Џисец ждал с ворохом грамот в руках. ‚итовт, усевшись на раскладной
холщовый стулец,  срывал печати,  разворачиваЯ свитки,  бегло  проглЯдывал
деловые бумаги.  ’ут же отдавал приказаниЯ. Џисец костЯным писалом отмечал
на  вощаницах,  что  надобно содеЯть тотчас,  что можно отложить до  утра.
Џовар ждал почтительно,  когда кнЯзь покончит с делами. (‚ серебрЯной мисе
под  крышкою булькала только что  снЯтаЯ с  огнЯ  уха.)  “следив мановение
кнЯжеской длани,  стремглав подал кубок воды с лимоном.  ‚итовт выпил,  не
отрываЯсь от грамот.  Ќа умолЯющий взглЯд повара отмахнул рукою: пожди! €з
Љракова писали,  что  порох и  Ядра длЯ тюфЯков уже посланы,  а  рыцарский
отрЯд великополЯн задерживаетсЯ и  врЯд  ли  вообще поспеет к  бою.  ЉнЯзь
выругалсЯ вполголоса по-русски:  "Џривыкли моими руками жар  загребать,  а
как до дела..." Џоследнюю грамоту, перевЯзанную черной лентой, писец подал
со значением.  ‚итовт взглЯнул на печать,  вздрогнул. ЏоднЯл покрасневший,
иссеченный ветром взор.  Ќе  разворачиваЯ грамоты (уже  знал,  что  ничего
приЯтного себе там не узрит), подозвал повара. …л быстро, не вникаЯ. Њолча
отбросил тарель и лжицу,  вытер рот поданным рушником,  посидел, прикрывши
глаза. ђешившись, махнул повару: выйди! ђванул льнЯной шнурок, пропущенный
сквозь серебрЯную печать.  ѓлЯнул,  побледнел, воротилсЯ к началу грамоты,
перечел медленно, шевелЯ губами. Љраковский замковый капеллан по поручению
епископа  и   королЯ  ‚ладислава-џгайлы  сообщал,   что  королева  џдвига,
разрешившись девочкою, умерла от родильной горЯчки семнадцатого числа июлЯ
месЯца, на второй день после того, как войска перешли „непр.
     Џисец  ждал  с  писалом  в  руке.  ‚итовт  отмотнул  головою.  Џисец,
вглЯдевшись, понЯл, пЯтЯсь, исчез из шатра.
     …ще недавно,  когда џдвига удерживала польских рыцарей,  не  даваЯ им
присоединитьсЯ к войску ‚итовта,  он рвал и метал,  сдерживаЯ себЯ,  писал
королеве:  "џ обеспечил навсегда мир и  независимость ‹итвы от меченосцев.
’еперь  Я  должен  освободить и  остальных христиан от  притеснений других
притеснителей...  Ѓог  да  поможет  правому  делу!"  ќта  грамота  и  этот
спокойный тон дались ему в  то времЯ с  трудом.  ‘ большим наслаждением он
изругал бы  џдвигу последними словами...  Љоролева!  €  теперь,  когда она
оказалась просто  женщиной,  подверженной всем  каверзам женской  природы,
когда она, к счастью длЯ него, ‚итовта, не сумев родить наследника џгайле,
умерла,  он почувствовал вдруг странную пугающую пустоту...  ѓде ты? Љак с
тобою спорить теперь?  џдвига долго не могла забеременеть.  Џо Љракову уже
поползли слухи о порче.  Љогда понесла,  сама обрадовалась несказанно,  но
беременность переносила тЯжело,  с  рвотою  и  обмороками...  ‚итовт сидел
пригорбЯсь, продолжаЯ сжимать в руках плотный лист итальЯнского пергамена.
ЌежданнаЯ щекотнаЯ слеза скатилась по  его щеке.  ‹юбил ли  он џдвигу?  ‚о
всЯком случае,  никому,  ни  жене  Ђнне,  ни  даже дочери ‘офье никогда не
говорил об этом...  € теперь, с ее смертью, все невероЯтно усложнЯлось длЯ
него   в   польско-литовских   делах.    —то   надумает   совершить   ныне
непредсказуемый џгайло?  ‚овремЯ он  успел  получить от  џдвиги  право  на
польский  престол  после  ее  возможной смерти!  џгайле  опЯть  несказанно
повезло!  ‘кользом прошло:  не сорвалсЯ бы теперь весь поход...  „а нет! “
џгайлы не хватит ума покумитьсЯ с ’емир-Љутлугом!
     ‚итовт  поднЯл  голову,   поглЯдел  слепо.   Џисец,  угадав  движение
господина, тотчас всунулсЯ на поглЯд.
     - ‘пытко  извещен?  -  вопросил  ‚итовт.  Џисец  отрицательно помотал
головой. ‚итовт протЯнул ему грамоту, сказал хрипло, не сумевши справитьсЯ
с голосом: - €звести!
     Ћн прикрыл глаза. „а, видел, видел ее огрузневшей, с пЯтнами на лице,
но  представить ее  себе  мертвой все  одно не  мог  и  мысленно продолжал
спорить с нею,  упрекаЯ за несвоевременную смерть. Џродержалась бы хотЯ до
его  возвращениЯ из  похода!  ѓорько улыбнулсЯ -  зачем  это  ему  теперь?
Љотиное,  слегка  обрюзгшее лицо  ‚итовта  дернулось в  кривой,  нехорошей
улыбке.  Ћн все-таки любил џдвигу.  ’еперь может признатьсЯ в  этом самому
себе: да, любил! Џонимает ли хоть џгайло, что он потерЯл вместе с џдвигою?
     ‚итовт сидел сгорбЯсь,  смеживши очи. € картинами проходило перед ним
его  трудное прошлое:  союзы с  немцами;  двукратный штурм ‚ильны;  гибель
детей,  €вана и  ћриЯ;  труднаЯ война со ‘киргайлой,  которого он в  конце
концов содеЯл другом себе;  разгром „митриЯ-Љорибута...  „а, он взЯл тогда
„руцк,  Ћршу,  ‚итебск,  сдавшийсЯ под гром пушек,  взЯл †итомир и  Ћвруч.
‘киргайлу  он  тогда  посадил  в   Љиеве  вместо  ‚ладимира  Ћльгердовича.
‘киргайло тоже был Ћльгердович.  Џо  его приказу ‘киргайло взЯл —еркассы и
‡венигород,  отобрав эти города у ордынцев.  ‚ Љиеве его отравил Љиприанов
наместник,  ”ома €зуфов.  ‘киргайло умер на  седьмой день.  •отЯ возможно,
никакого отравлениЯ и  не  было...  ‚о  всЯком случае,  Љиприану он обЯзан
многим,  ежели не  всем.  Ќо Љиприану надобно,  чтобы он,  ‚итовт,  принЯл
православие,  а это значит,  навсегда потерЯть Џольшу, что особенно опасно
теперь,  после  смерти џдвиги...  "‡ачем ты  умерла,  не  дождавшись моего
возвращениЯ из  похода!"  -  прошептал он с  надсадною болью.  “мерла.  Ќе
дождалась!  Ќи  перед кем не желал он так похвастатьсЯ своей победой,  как
пред нею, џдвигою. "€ ты умерла!"
     џдвигу он, кажетсЯ, убедил, что ‘киргайло должен был умереть. џдвигу,
но  не  џгайло!   џгайло  теперь  будет  искать,   кого  из  Ћльгердовичей
противопоставить ему,  ‚итовту.  ’очнее, уже нашел. ќто будет ‘видригайло.
Ѓудет и  есть!  Ќет,  пока  он  не  станет королем ‹итвы,  самостоЯтельным
независимым володетелем ‹итвы и ђуссии...
     ‚итовт подымает голову. ѓлаза его загораютсЯ гневом.
     - Љто там?  -  громко спрашивает он, намерЯсь воспретить чей бы то ни
было приход.
     - ЉнЯзь  „митрий  Њихалыч  Ѓоброк,   до  твоей  милости!  -  отвечает
придверник.  ‚итовт рывком встает на ноги.  ЏодтЯгивает поЯс.  †естом дает
понЯть холопу, чтобы накрыл стол и выставил угощение. Џроизносит резко:
     - Џроси!
     Ѓоброк один из немногих,  кому он не волен отказать в приеме,  что бы
ни случилось и кто бы ни умер в Љракове.
     ‚итовт  стоит.  „вое  холопов  возЯтсЯ,  накрываЯ  раскладной столик.
‚ыставлЯют  серебрЯную  и  золотую  посуду,  чары,  стеклЯнные  оплетенные
кувшины с темным вином, мисы и судки с заедками.
     Ѓоброк,  высокий,  сухой,  вступает  в  шатер.  ‘лышно,  как  звЯкают
стремена, как топочет удерживаемый стремЯнным конь.
     - “мерла  королева?  -  спрашивает Ѓоброк.  ‚итовт  склонЯет  голову,
указывает кнЯзю на  холщовый стулец.  Ѓоброк садитсЯ,  медленно распрЯмлЯЯ
длинные ноги. †естом отстранЯет поданную было чару.
     - џ приехал к тебе говорить, кнЯзь! - выговаривает он значительно.
     "ѓоворить Я хотел бы не с тобою,  а с ‚асилием!" - почти догадываЯ, о
чем пойдет речь,  мысленно возражает ‚итовт, но не произносит ничего, лишь
склонЯет голову и  кивком удалЯет слуг вон из шатра.  ‘луги ‚итовта готовы
за него в огонь и в воду,  и все же серьезные речи он предпочитает вести с
глазу на глаз. € так џгайло слишком многое узнает от своих слухачей!
     - џ слишком поздно узнал,  - начинает Ѓоброк без всЯкого предисловиЯ,
- то, о чем ныне толкует весь ратный стан!
     - „оговор?
     - „а!   -   жестко  подтверждает  Ѓоброк.   -  „оговор  с  ’охтамышем
предусматривает,  оказываетсЯ,  что хан,  в случае победы,  передает ‹итве
весь русский улус!  џ пришел к тебе,  кнЯзь Ђлександр,  дабы подтверждение
этих слухов услышать из твоих уст.  Ќе ведаю, как к тому отнесетсЯ великий
кнЯзь ‚асилий,  но  Я  не  намерен продавать родину и  завтра же возвращаю
вверенную мне дружину на ђусь.
     ‚итовт смотрит на  него остановившимсЯ мерцающим взором.  Ќа какой-то
неуловимый миг им  овладевает бешенство:  схватить,  скрутить,  немедленно
казнить  этого  гордеца,  осмелившегосЯ так  говорить  с  самим  ‚итовтом!
‘держивает себЯ.  ђусь не ‹итва,  там все иначе. Ќа ђуси даже простолюдину
не прикажешь вешатьсЯ, тем паче великому боЯрину и кнЯзю, каковым ЯвлЯетсЯ
Ѓоброк.  ‘тоит схватить кнЯзЯ,  и  завтра же  возмутитсЯ всЯ  его  русскаЯ
дружина.
     Ѓоброк   видит   мгновенную  вспышку   Ђлександра-‚итовта,   понимает
невольное движение кнЯжеской руки,  потЯнувшейсЯ было к оружию.  Ќо сам не
делает и движениЯ. •олодно ждет ответа.
     - ’ы  готов  терпеливо  выслушать менЯ,  кнЯзь?  -  спрашивает ‚итовт
глухо.  Ѓоброк молча,  чуть заметно, склонЯет голову. ‹ицо его, на котором
не дрогнул ни один мускул, сумрачно и спокойно.
     ‚итовт  легким  наклоном головы  предлагает Ѓоброку  осушить  налитую
чару.  Ѓоброк чуть заметным отрицательным движением отказываетсЯ.  Џока он
считает ‚итовта врагом,  он не станет ни пить, ни есть в его шатре. ‚итовт
краснеет,  и слава Ѓогу,  что в шатре темно -  солнце уже село, а свечи не
зажжены, и Ѓоброк не видит его смущениЯ.
     - ’ы ведаешь,  -  говорит ‚итовт, - что покойный „митрий ладил отдать
дочь за џгайлу?  -  Ѓоброк знает это,  склонЯет голову и  молчит.  -  Ѓыли
составлены  начерно  два  договора,  -  продолжает Ђлександр-‚итовт.  -  Ћ
будущей свадьбе и  о том,  что ‹итва принимает православие и переходит под
руку великого кнЯзЯ владимирского?
     Ѓоброк молчит.  ‚  тех переговорах он сам принимал участие,  вместе с
Ђндреем  и  „митрием Ћльгердовичами.  ’огда  еще  великаЯ  кнЯгинЯ “льЯниЯ
отнюдь не мыслила о католическом крещении своего сына.
     - ќтого не получилось!  -  твердо продолжает ‚итовт.  Ћн оправилсЯ, и
голос его крепнет.  - Ќо ежели бы получилось? …жели бы сейчас ‹итва и ђусь
составлЯли одно могучее государство?!
     ‚итовт  вскакивает,  делает  несколько  легких  шагов  вглубь  шатра,
поворачиваетсЯ к  Ѓоброку.  ‚  сумраке  круглое  лицо  его  глЯдитсЯ белым
пЯтном, говорит почти весело:
     - ‡наешь,  кнЯзь!  ‘проси менЯ кто-нибудь другой, и Я ответил бы ему,
что договор с ’охтамышем мало что значит, так же мало, как и сам ’охтамыш,
не выигравший за всю жизнь ни одного сражениЯ, что договор этот согласован
с  кнЯзем ‚асилием и  весь  его  смысл -  освобождение ђуси  от  ордынской
власти,  да,  да!  €  все это было бы  верно!  Џочти...  Ќо тебе,  „митрий
Њихалыч,  Я поведаю то,  чего не сказал бы никому другому... ‘кажи, кнЯзь,
способен ‚асилий „митрич возглавить силы  ‹итвы  и  ђуси  и  повести их  к
победе над Ћрдою и Ћрденом?!
     Ќаступает тишина, и в тишине твердо звучит голос Ђлександра-‚итовта:
     - ‘пособен Я!  џ  остановил немцев,  не имеЯ в руках ничего или почти
ничего! џ отодвинул џгайлу от власти в ‹итве! ‘амостоЯтельнаЯ ‹итва и ђусь
должны  составить единое  государство,  которое только и  сможет сокрушить
Ћрду и раздавить немецких рыцарей!  ’охтамыш надобен мне и тебе,  ежели он
отказываетсЯ от ђуси в  мою пользу!  ќто и будет то,  чего добивались и не
добились вы в  битве на „ону.  џ избавлЯю ђусь от ордынского Ярма!  ЉнЯзь!
Џовторю то,  что уже говорил ‚асилию:  мои мальчики убиты немцами,  у менЯ
нет наследников, кроме ‘офьиных сыновей, моих внуков. Ќет и не будет! Ќо Я
тот единственный, кто может ныне объединить и возглавить силы всей великой
ђуси  и  ‹итвы!  Ќе  ‘игизмунд,  погрЯзший в  разврате и  позорно разбитый
турками под Ќикополем,  не џгайло,  способный лишь пировать, да охотитьсЯ,
да  еще  строить козни  своему братаничу!  €  ни  кто  другой из  нынешних
европейских государей!
     „а, Я приводил немцев, в тЯжкий час заложив им всю †емайтию за триста
тысЯч золотых,  с немцами брал штурмом ‚ильну,  но ныне ‹итва моЯ!  „а,  Я
помогал џгайле  против ЂндреЯ Ћльгердовича,  против смолЯн,  -  но  теперь
здесь,  в Џодолии,  моЯ власть, и ‘моленск - мой, и смоленские кнЯзьЯ идут
со мною!  Ќеужели ты, знатный воин, исхитренный в делах власти, не видишь,
что  наше  величие  невозможно  без  единой  твердой  власти,  которой  бы
подчинились все!  Ќеужели ты  предпочтешь,  чтобы на  этой великой равнине
по-прежнему  изгибала сотнЯ  мелких  кнЯжеств,  уЯзвлЯющих друг  друга  во
взаимной грызне и бессильных противу властных соседей? —то же тогда станет
с  ђусью и  что  станет с  ‹итвой?  Ќе  мыслишь ты,  что  и  Љрым,  и  все
Џричерноморье вскоре попадет в  руки  турок,  что  лЯхи покорЯт —ервонную,
Ѓелую и  —ерную ђусь,  что немецкий Ћрден поглотит и ‹итву,  и Ќовгород со
Џсковом,  а там устремит и далее,  что на ‚олге усилитсЯ та же Љазань, что
вы  сами  станете лишь  ежегодно разорЯемым пограничьем между  чуждыми вам
великими державами,  и  не  только освЯщенное православие,  но и  сам Язык
русский исчезнет в  пучине  времен?!  Џочему вас  не  смущает власть диких
степнЯков, а смущает власть образованного ‡апада?!
     ѓолос ‚итовта смолк на самой высокой ноте, после чего в шатре настала
обморочнаЯ тишина.
     Ѓоброк молчал.
     - ‚ыпей,  кнЯзь!  - примирительно произнес ‚итовт. - ‚ыпей и не уходи
от менЯ!
     Ѓоброк пошевелилсЯ на стульце. €зрек после долгого молчаниЯ:
     - •орошо.  Њы  поговорим об этом после сражениЯ!  -  Ћн поднес чару к
губам,  только-только пригубив,  и  отставил в  сторону.  -  € вот еще!  -
сказал.  -  Ћдолеть татар будет зело не  просто.  џ  боюсь,  ибо кнЯжеские
дружины идут поврозь,  и в час битвы сумеют ли стать единым полком противу
врага?
     - џ верю в пушки!  - возразил ‚итовт. - ‘ пушками Я брал ‚ильну, брал
‚итебск и  иные грады.  Џушки способны разметать любой конный строй.  ‚ерь
мне, кнЯзь, мы победим!
     Ќичего не отмолвил Ѓоброк. ‚стал, голенастый, сухой, прЯмой и старый.
Њолча пошел к выходу из шатра.
     ‚итовт вышел вместе с ним. •олопы в шатре возжигали свечи.
     - Џрости, Ђлександр! - высказал Ѓоброк, уже сидЯ в седле.
     - €  ты  прости,   „митрий  Њихалыч!  -  отмолвил  ‚итовт  как  можно
сердечнее.

     ‚аська  в  эту  ночь  лежал,  завернувшись в  свой  мелкостеганный из
верблюжьей шерсти халат,  глЯдел в  темно-синее небо  на  звезды и  думал.
Ѓек-џрык останавливал своих в  стороне от главного стана армии,  там,  где
были  невытоптанные травы  длЯ  коней и  свежаЯ вода.  ‘треноженные лошади
глухо  топотали во  тьме,  изредка гортанно перекликалась сторожа.  ’онкий
серп  молодого рогатого месЯца  неслышно выполз из-за  облачка,  осеребрил
недвижные замершие листьЯ  ракит,  притушив влажное  переливчатое мерцание
звезд.
     ‚от они разобьют ’емир-Љутлуга, вернутсЯ в разгромленный ‘арай. Ќо ни
’емир-Љутлуг,   ни  €дигу  не  смирЯтсЯ  с   поражением.   ЋпЯть  начнетсЯ
бесконечнаЯ степнаЯ война,  выжженные пастбища,  подыхающий от  бескормицы
скот... Ђ на ђуси затеетсЯ грызнЯ с ‚итовтом... Ѓыл ли какой толк от того,
что он повестил €вану ”едорову во времЯ последней встречи в Љрыму?  —то за
кнЯзь ‚асилий „митрич,  коему ‚итовт приходитсЯ тестем?  €ли махнуть рукой
на них всех и податьсЯ в ‘ибирь,  куда-нито за €ртыш,  окончательно забыть
родину,  забратьсЯ в  леса,  найти  себе  узкоглазую жену,  пасти овец  на
склонах ЂлтаЯ...  €ли все-таки воротить в ђусь?  Ѓек-џрык ладит женить его
на  какой-то  своей  не  то  племЯннице,  не  то  троюродной внучке и  тем
окончательно привЯзать к Ћрде... Ћглану нужны хорошие воины. Ђ он, ‚аська,
умеет ли что-нибудь кроме ратного дела,  которым занимаетсЯ,  почитай, всю
жизнь?  ‘ чем он придет к своему брату, что будет делать в глухой деревне,
затерЯнной в заокских борах?
     ‚  конце концов у  него от всех этих мыслей закружило голову.  Ќичего
нельзЯ решить,  пока не состоЯлось сражение,  и,  верно, и не надобно ныне
ничего решать!  €ван говорил когда-то, еще в ‘арае, что он, ‚аська, мог бы
поступить в кнЯжескую дружину или стать толмачом...  Ћн вздыхает,  плотнее
закутываетсЯ в  халат.  •рупают сочной травою кони.  ‹уна  плывет парусною
лодкою среди мерцающих звезд. Љусты в предутрии оделись тишиной и туманом.
‹ишь издали,  со стороны ратного стана,  по-прежнему доносит звуки песен и
веселые клики: неутомимые шлЯхтичи продолжают гулЯть вплоть до утра.


        ѓ‹Ђ‚Ђ „‚Ђ„–Ђ’њ —…’‚…ђ’Ђџ

     ’атары  показались  на   той  стороне  ‚орсклы,   справа  от   тЯжело
движущегосЯ русско-литовского войска. ‘перва - отдельными разъездами. €ные
всадники  вихрем  проносились по  самому  берегу,  с  гортанными выкриками
подбрасываЯ и  ловЯ на скаку легкие метательные копьЯ;  постепенно густеЯ,
посверкиваЯ шеломами и чешуей кольчуг,  они сливались в полки, занимаЯ все
пространство до окоема.  ђдели на солнце крытые узорным шелком,  стеганые,
красные,  с  железным  подбоем  монгольские панцири,  прозванные  на  ђуси
тегилеЯми.  ѓлухой  топот  многочисленной конницы  и  тЯжелый  душный  жар
десЯтков тысЯч коней и всадников доносило аж сюда, на правый берег реки, и
литовские кони,  натЯгиваЯ поводьЯ,  начинали ржать и рыть копытами землю.
џснело,  что  они  сблизились уже не  с  передовыми куренЯми,  а  с  самим
’емир-Љутлугом, с его главною ратью.
     ‹итовскаЯ сторожа уже не  по  раз совалась в  воду,  кони съезжали по
обрыву  берега,  фыркаЯ,  плюхались  в  воду,  плыли,  не  обретаЯ  брода,
заворачивали назад.
     ‚итовт,  удерживаЯ поводьЯми скакуна, щурЯсь, смотрел с обрыва на тот
берег.  Љ нему то и дело подъезжали воеводы, стремглав мчались с приказами
вестоноши,  подгонЯЯ отставших.  ђать,  почти месЯц бредущаЯ по  колеистым
степным  шлЯхам,  стЯгивалась,  ощетиниваЯсь копьЯми  и  остриЯми шеломов.
ђыцари надевали свои  бочкообразные нагрудники,  поножи,  наручи,  шеломы,
знаменосцы  подымали  штандарты,  разворачивали знамена,  в  воздухе  плыл
вибрирующий призывный медный голос боевых труб.  ЏешаЯ рать  смыкала рЯды,
четче   печатала  шаг,   ратников  уже   охватывало  лихорадочное  веселье
предвестиЯ боЯ.
     ‘коро  вокруг  ‚итовта столпились воеводы полков:  оба  Ћльгердовича,
Ђндрей и  „митрий,  Љиевский кнЯзь €ван,  оба Љорибутовича,  Џатрикеевичи,
Ѓоброк,  ‘пытко, ‘ендзивой Ћстророг, €ван ћрьич Ѓельский, џн ѓловач, Џавел
™урковский,  командир отрЯда  немецких рыцарей  рагницкий комтур  Њарквард
‡альцбах с  двумЯ  подручными,  ѓлеб  ђюрикович и  иные.  ‚оеводы  шумели,
перебиваЯ друг  друга,  полЯки  заспорили с  немцами,  следует  ли  тотчас
переходить реку или идти дальше, выше по течению, отыскиваЯ удобные броды.
     ‚итовт продолжал вглЯдыватьсЯ в движущуюсЯ громаду татарской конницы,
по  ползущим бунчукам отыскиваЯ вражеских воевод,  впервые почуЯв  смутную
тревогу за  исход близкого сражениЯ.  Ћба войска продолжали двигатьсЯ,  но
если  литовское тЯжко ползло,  вздымаЯ пыль,  то  татарские полки,  словно
пролитаЯ ртуть, легко переливались по равнине.
     ‚итовт  нервничал,   но   не   посылал  герольдов:   сожидал,   чтобы
’емир-Љутлуг первым начал переговоры.  Ќизило солнце.  ‚от  его  последние
багрЯные лучи прошли над землей,  зажгли Яркою зеленью истоптанные травы и
багрЯным огнем гнедые бока коней,  погорели и  смеркли,  оставив на окоеме
одинокое  золотое  облачко.  ’емнело,  ратники,  останавливаЯсь,  начинали
разоставлЯть шатры,  окружали стан телегами,  свЯзанными железными цепЯми.
’охтамыш на  этот  раз  приблизил своих вплоть к  литовскому стану.  ‚доль
берега рассыпалась коннаЯ сторожа.  €ные спали, не снимаЯ кольчатых рубах.
Љоней не  расседлывали,  лишь ослабили подпруги,  вынув из пасти удила.  ‚
темноте южной ночи загорались далекие костры,  и  по числу костров воеводы
той и другой ратей старались понЯть, сколько же войск у противника.
     ’емир-Љутлуговы послы показались на утро.  (Ѓыло шестое августа.)  Ќа
самом  рассвете кучка  всадников под  бунчуком остановилась у  самой воды,
выкликаЯ литовских воевод.  ‘коро их кони стали, осторожно подымаЯ копыта,
опускатьсЯ в воду. Џлюхнулись, поднЯвши фонтаны брызг, и поплыли наискось,
пофыркиваЯ.  ‚садники поводьЯми подымали головы коней над  водою.  „вое из
них  переплывали реку форсисто,  стоЯ на  седлах,  и  поднЯлись на  правый
берег, почти не замочив цветных сапог.
     ‚итовт сидел в шатре за раскладным стольцом и,  хмурЯсь,  перечитывал
уже,  кажетсЯ,  в четвертый раз прежний ультиматум ’емир-Љутлуга, когда-то
принЯтый им за выражение безмерной татарской гордости, а ныне показавшийсЯ
даже и вполне умеренным. ’емир-Љутлуг писал: "‚ыдай мне беглого ’охтамыша!
Ћн мой враг,  не могу оставатьсЯ в покое, знаЯ, что он жив и у тебЯ живет,
потому что изменчива жизнь наша:  нынче хан, а завтра беглец, нынче богат,
а завтра нищий,  нынче много друзей,  а завтра все враги. џ боюсь и своих,
не только что чужих,  а  хан ’охтамыш чужой мне и враг мой,  да еще и злой
враг! ’ак выдай мне его, а что ни есть около его, то все тебе!"
     “льтиматум этот  ‚итовт  отверг  сразу,  ибо  выдача  ’охтамыша разом
разрушила бы  все его дальние замыслы.  Ќо теперь в  сознание его проникла
скользом  нехорошаЯ  мысль:   а   может  быть,   договариватьсЯ  стоило  с
’емир-Љутлугом? Ѓыть может, ежели он отказалсЯ бы от русского улуса в его,
‚итовтову пользу...
     Џо-прежнему гладкое,  без  морщин,  желтоватое лицо монгольского хана
прЯталось в  глубине шатра,  за  спинами ближайших сподвижников литовского
кнЯзЯ.  Љогда-то  давным-давно разбитый ханом “русом ’охтамыш так  же  вот
ждал  своей участи в  шатре ‚еликого ’имура,  а  послы “руса требовали его
выдачи.
     "џ не выдаю своих друзей!" - хмуро ответил тогда ‚итовт на требование
’емир-Љутлуга.  Ћн  и  сейчас ответил бы  то  же самое,  и  все-таки...  €
все-таки разбитый ’имуром,  потерЯвший трон, не выигравший за всю жизнь ни
одного сражениЯ ’охтамыш был безопаснее ’емир-Љутлуга!
     ‚итовт прЯчет клЯтую грамоту, подымает голову. ‚водЯт послов.
     ’атары кланЯютсЯ. ЏодносЯт подарки. ѓлавный из них, оправлЯЯ негустую
бороду,  подает грамоту и говорит громко, по-русски, как бы повторЯЯ слова
хана:
     - ‡ачем ты на менЯ пошел?  џ твоей земли не брал,  ни городов, ни сел
твоих не грабил, Я снова предлагаю тебе мир!
     Ќа войлочный ковер перед ‚итовтом кладут, слегка развернув, увесистый
сверток золотой персидской парчи,  ставЯт серебрЯные,  украшенные бирюзой,
узкогорлые сосуды, кладут отделанную рубинами хорезмийскую саблю.
     ‚итовт,  начинаЯ  говорить,  тщательно  изображает гнев.  Ћн  требует
полного подчинениЯ себе татарского хана,  выплаты даней и  прочего.  Џослы
выслушивают его на удивление сдержанно,  приглашают ‚итовтовых посланцев в
свой  стан,   обещают  передать  ’емир-Љутлугу  все   требованиЯ  великого
литовского государЯ,  намекаЯ,  что хан склонен будет их принЯть. ‚инЯтсЯ,
что  не  могут сразу,  без  повелениЯ своего хана,  дать  литовскому кнЯзю
удовлетворительный ответ.  ‚итовт гордо  отпускает послов.  Ћн  не  ведает
главного,  того,  что  ’емир-Љутлуг ожидает подхода войск  €дигу и  потому
только затЯгивает переговоры с литвином.
     ‚  стан ’емир-Љутлуга на  другой день отправлЯютсЯ ‘пытко,  ‘ендзивой
Ћстророг  и  каштелЯн  литовского великого  кнЯзЯ.  Ћни  везут  требованиЯ
‚итовта: признать его власть, назватьсЯ младшим братом литовского великого
кнЯзЯ,  выплачивать дань,  на  деньгах ставить его,  ‚итовтову,  тамгу,  и
прочаЯ, и прочаЯ. Ћ ’охтамыше пока нет и речи. ‚озвращаютсЯ они довольные,
пьЯные,  с  целым стадом скота -  коней,  быков и  баранов.  ’емир-Љутлуг,
похоже,  готов не только дарить воевод, но и кормить все литовское войско,
лишь бы договоритьсЯ подобру-поздорову. Љое у кого ЯвлЯетсЯ мысль, что они
и  вправду  смогут  обойтись  без  боЯ.   Ћднако  с  утра  литовский  стан
подымаетсЯ,  свертывает  шатры  и  продолжает медленное  движение  вперед,
выискиваЯ  броды.  ’атарскаЯ же  рать,  зыблЯсь,  сжимаЯсь  и  разжимаЯсь,
движетсЯ вослед литвинам,  не  обгонЯЯ,  но  и  не  отставаЯ от медленного
перемещениЯ литовских дружин.
     Џослы  привозЯт  ответ  хана,   его  жалобы  по   поводу  того,   что
христианское войско продолжает двигатьсЯ вперед,  и обещание исполнить все
‚итовтовы требованиЯ,  лишь бы он не разорЯл ордынских владений и сохранил
престол за  ’емир-Љутлугом.  Џослы снова привозЯт дары,  пригонЯют скот на
прокорм литовского войска. ‚итовт сбит с толку, он не ведает, что вершить.
’ем паче - броды найдены, подтЯгиваетсЯ артиллериЯ, тюфЯки и пищали готовы
к бою, но - надобен ли бой?
     ’емир-Љутлуг сообщает очередным кнЯжеским послам,  что готов на  все,
он уже не поминает о ’охтамыше,  он уже согласен отступитьсЯ от власти над
всем  правобережьем ‚олги  и  Љрымом,  он  готов  признать ‚итовта старшим
братом,  готов выплачивать дань серебром и скотом,  да, по существу, уже и
начал это делать,  потому что блеющие и мычащие стада скотины, что гонЯт и
гонЯт в литовский стан, больше схожи с данью, чем с обычными подарками при
посольских переговорах.
     ‘пытко из  Њельштына,  ставший полномочным послом Ђлександра-‚итовта,
привозит,  после очередной встречи с ’емир-Љутлугом, просьбу подождать три
днЯ.  ђанее,  де,  хан попросту не  в  силах известить всех своих беков и,
главное,  склонить их к выплате дани.  ‘ебе ’емир-Љутлуг оставлЯет едва ли
не  одно лишь право на престол в  заволжской Ѓелой Ћрде.  Ќелепо при такой
ханской уступчивости рвать  переговоры и  переходить к  боевым  действиЯм.
Ћльгердовичи,  „митрий с  Ђндреем,  нервничают.  Ќеспокоен Ѓоброк.  ‘тарый
полководец не  верит ’емир-Љутлугу,  но татары стоЯт табором спокойно,  не
пытаютсЯ уйти или  зайти в  тыл  русско-литовскому войску,  придратьсЯ как
будто не  к  чему.  ’ем  паче,  польские паны  уже  торжествуют бескровную
победу,  пьют и напропалую хвалЯтсЯ,  обещаЯ, в случае нужды, размазать по
степи всю эту вшивую сволочь и рвань.
     ђЯдовые ратники,  гонЯЯ  коней  на  водопой,  весело переругиваютсЯ с
татарами, в свою очередь приводЯщими лошадей к водопою. Ћтдельные храбрецы
доезжают аж до середины реки,  кричат по-татарски и по-русски,  подзуживаЯ
друг друга. ’атары достают луки, шуточно грозЯтсЯ подстрелить дерзкого, но
не стрелЯют, все оканчивает на словесной перебранке. ‚ода дробитсЯ тысЯчью
брызг,  сверкает на  солнце.  ‹енивые облака наползают на  окоем и  тают в
молочной голубизне.  ‘  мирного неба  льетсЯ  песнь  невидимого жаворонка.
ЉрестьЯне припутных деревень,  не убежавшие в днепровские плавни, начинают
украдом  жать  хлеб,   готовый  вот-вот   осыпатьсЯ.   „ревнЯЯ,   ежегодно
повторЯемаЯ сельскаЯ страда  кажет  им  куда  важнее страды ратной,  грубо
вторгшейсЯ в мирные труды земледельца.
     ‘тепным  разливом вспыхивает алое  золото  вечерней зари.  Ћтгорев  и
угаснув,  подобные легкому дыму, истаивают далекие облака. ‚еличественнаЯ,
полнаЯ разговорами звезд синЯЯ ночь подымаетсЯ над  спЯщим станом.  ‚дали,
за рекою,  мерцают,  окутываЯсь едким кизЯчным дымом,  татарские костры. €
еще  дальше,   за  кострами,   за  краем  стана,   невидимый  ‚итовту  хан
’емир-Љутлуг,  спешившись и  припавши к  земле (нукеры держат за повод его
конЯ, почтительно отступив), слушает степь. Ћн содеЯл уже все, что мог, он
только что не начал сдавать оружие ‚итовту,  и сейчас лежит, припавши ухом
к земле,  и слушает,  расцветаЯ улыбкой.  ‡емлЯ едва заметно,  чуть слышно
гудит.  ‡вук не  сильнее комариного писка,  но опытное степное ухо хана не
ошибаетсЯ: издали подходЯт к нему на помощь долгожданные тумены €дигу.
     €з утра река еще повита туманом, с татарской стороны доноситсЯ резкий
гортанный  крик.  ‹итовские  сторожи  спускаютсЯ к  самой  воде,  слушают.
ЏереглЯнувшись,  рысЯт к шатру ‚итовта,  медлЯт,  не ведаЯ, будить или нет
великого кнЯзЯ.  Ќо ‚итовт уже встал,  он выходит,  щурЯсь.  Ћслепительный
краешек солнца уже вылез из-за окоема, словно слиток расплавленного золота
лежит,  все  увеличиваЯсь,  на  краю степи.  ЉнЯзь выслушивает вестоношей,
прикусивши губу,  взлетает в седло.  ‘тремЯнный,  только-только разлепивши
глаза,  поспешает следом.  ’уман течет вниз по реке, и кажетсЯ, что это не
туман,  а  сам противоположный берег тихо движетсЯ,  проплываЯ мимо,  и на
этом,  почти невидимом берегу,  утонувши по конские черева в белом тумане,
стоит одинокий всадник,  коренастый,  крепко сидЯщий в красном монгольском
седле,  украшенном серебрЯными умбонами.  ‚садник немолод,  у  него вислые
тонкие усы. ‡авидЯ ‚итовта, он широко улыбаетсЯ, машет шапкой, подъезжаЯ к
самому обрыву берега.
     - ‡драсстуй,  коназ! - кричит он по-русски. Ћни встречались в Љрыму и
разом узнают друг  друга.  ‚итовт тоже  подъезжает к  самому урезу берега.
Џеред ним €дигу,  с которым он и воевал,  и союзничал,  который выбил-таки
’охтамыша из Љрыма,  заставив убратьсЯ в  Љиев,  под крыло к ‚итовту.  Ћни
стоЯт по двум сторонам реки,  текущей меж ними точно белое молоко, и €дигу
широко улыбаетсЯ, словно встретив старого друга.
     - ЉнЯзь храбрый! - громко говорит он, и голос отчетисто раздаетсЯ над
молочной рекой и еще не проснувшимсЯ станом.  - Ќаш хан не мог не признать
тебЯ старшим братом,  так как ты старее его годами, и это справедливо! Ќо,
в свою очередь,  ты моложе менЯ,  старца!  Џосему будет правильно, если ты
изъЯвишь  мне  покорность,   будешь  моим  сыном,  обЯжешьсЯ  платить  мне
ежегодную дань и на деньгах литовских станешь чеканить мое знамЯ!
     ‚итовт цепенеет,  весь  наливаЯсь бурою кровью,  до  боли  закусывает
губу.  Ќичего не  отмолвив улыбающемусЯ татарину,  резко вздымает конЯ  на
дыбы,  поворачивает и  наметом скачет назад,  весь в  жару стыда и позора.
’отчас! Ќемедленно! Џодымать войска и переходить реку!
     ‡десь источники разноречат друг другу. ‘ходЯтсЯ они лишь в одном, что
битва  произошла двенадцатого августа.  ЌеЯсно,  однако,  началась ли  она
тотчас после глумливого предложениЯ €дигу или были еще переговоры,  теперь
уже с литовскими послами.  Џо-видимому,  были.  ‚о всЯком, случае так вот,
вдруг и  сразу,  бросить на  татар неготовое к  тому  огромное войско было
нельзЯ.  Ќадо думать,  что по  крайней мере один день ушел на подготовку к
бою,  и именно в этот день произошла знаменательнаЯ встреча €дигу (…дигеЯ)
со  ‘пытком  из  Њельштына,   а   разговор  €дигу  с  ‚итовтом  состоЯлсЯ,
следовательно,  накануне,  то есть одиннадцатого числа.  ‘огласно польским
источникам,  армии  еще  три  мили  шли  вдоль  ‚орсклы вверх по  течению,
отыскиваЯ удобное длЯ  переправы место,  что  должно было  происходить уже
после срыва переговоров.
     ‡аметим и  то,  что и обманутый ‚итовт,  и его полководцы должны были
понимать,  что €дигу прибыл не один,  а с армией, и силы татар, тем самым,
значительно  увеличились.  Џопробовать договоритьсЯ с  неприЯтелем в  этих
условиЯх было совершенно необходимо.  Џереговоров,  тем паче,  требовали и
Ћльгердовичи,  и Ѓоброк,  и сам ‘пытко из Њельштына,  краковский воевода и
владетель едва  ли  не  всей  Џодолии,  коего ‚итовт и  отправил со  своим
каштелЯном и несколькими панами во вражеский стан.
     ‘пытко,  подражаЯ татарам,  переправилсЯ,  стоЯ  в  седле.  Љонь  шел
бродом,  и  стремена с тебенками купались в текучей воде.  ‘муглые степные
воины  с  уважением  огладывали  польского,  разодетого  в  белый  кунтуш,
отделанный серебром, пана, столь ловко управлЯющего конем.
     ‚есь татарский стан шевелилсЯ,  строились и  скакали куда-то  ведомые
сотниками отрЯды  степных богатуров,  посверкивали брони  и  начищенные до
блеска зерцала кольчуг, пластинчатых панцирей, куЯков и стеганых тегилеев,
в  свою очередь покрытых по  плечам пластинами железа.  Џочти на всех были
плоские восточные шеломы-мисюрки,  у многих прикрытые сверху, скорее всего
от  жары,  остроконечными татарскими мохнатыми  шапками.  Џроезжали сплошь
укрытые  пластинчатой  броней  и   в  железных  намордниках  кони  тЯжелой
ордынской конницы.  Џод  шеломами окольчуженных богатуров застыли в  раз и
навсегда заданной улыбке железные маски, прикрывающие лица воинов целиком,
кольчатые ожерельЯ шеломов  падали  на  плечи,  пластинчатые стальные юбки
спускались до  самых  колен,  в  свою  очередь  прикрытых узорным железом,
сверкали  отделанные серебром  булатные  наручи  -  как  и  подступитьсЯ к
такому!  Љруглые,  легкие,  в  отличие  от  тЯжелых  рыцарских,  татарские
плетенные  из  прутьев  щиты,   -   иные  крытые  тисненой  кожей  и  Ярко
расписанные,  -  сиЯли  начищенною сталью  умбонов,  из  колчанов  торчали
оперенные  концы  красных  монгольских  стрел,   тЯжелые  сабли,   иные  с
расширением на конце лезвий,  боевые ножи,  кистени и  шестоперы свисали с
седел,  подрагивали узкие наконечники боевых копий,  укрепленных за правым
плечом  и  у  ступни  каждого  воина,   копьЯ  были  снабжены  крюком  длЯ
стаскиваниЯ противника с  конЯ,  колыхались над шеломами соколиные перьЯ и
кожаные парные монгольские лоскуты,  которые будут реЯть по  ветру,  когда
конь  пойдет  скачью,  -  и  ‘пытко,  оцениваЯ сблизи достоинства степного
доспеха,  в  свою очередь испытал смутную тревогу,  приметив к  тому,  как
организованно и четко воины €дигу выполнЯют приказы своих сотников.
     “ походной юрты €дигу были подвернуты полы.  ‡наменитый эмир не любил
жары,  да,  видимо,  не любил и роскоши, во всЯком случае в боевом походе.
Љроме плотной войлочной кошмы да нескольких полосатых,  набитых верблюжьей
шерстью тюфЯков, которые прислуга свертывала, собираЯсь торочить на коней,
в  юрте  не  было  ничего  лишнего.  Ћружие,  приготовленное к  бою,  было
развешано прЯмо на деревЯнном каркасе хрупкого степного шатра,  и €дигу не
сразу нашел, куда и на что посадить литовских послов.
     ‘лова были Явно лишними тут,  но  ‘пытко все-таки попыталсЯ уговорить
€дигу,  выставлЯЯ ему  на  вид  ненадежность степного тыла.  (ѓлаза €дигу,
когда он говорил это,  сверкнули,  и  ‘пытко,  -  бывают мгновениЯ,  когда
тайное  понимаетсЯ без  слов,  -  понЯл  его  сразу:  затем,  мол,  они  с
’емир-Љутлугом и  пришли к  „непру,  чтобы не дать возможности сторонникам
’охтамыша ударить им в спину!)
     €дигу  выслушал послов,  сидЯ  на  конских  седлах,  покрытых кошмою,
поднЯл на ‘пытка свой умный,  пронзительный взор. Ћн уже не смеЯлсЯ, как в
давешнем  разговоре с  ‚итовтом.  Љоротко  повторил  свои  требованиЯ,  не
усугублЯЯ их,  но и не отказываЯсь ни от чего.  Џочему-то хан ’емир-Љутлуг
отсутствовал при этом разговоре. (‘пытко не ведал, что ратники хана вместе
с  самим ’емир-Љутлугом уже покинули стан,  готовЯсь к  обходному маневру,
излюбленному монгольской ратной традицией.)
     ЏринЯть требованиЯ €дигу было,  разумеетсЯ,  невозможно.  ‚се встали.
‘путники ‘пытка вышли из шатра.
     - Џодумай,  ака!  -  повторил ‘пытко.  -  Ѓыть  может,  мы  сумели бы
обойтись без битвы, не нужной никоторому из нас!
     - Џрощай,   кнЯзь!   -   отмолвил  €дигу.  ЉакаЯ-то  невидимаЯ  искра
проскочила меж ними, искра взаимного уважениЯ, подчас опрокидывающаЯ злобу
политической вражды. - Љак бы там ни было, - домолвил €дигу, прихмурЯсь, -
не  советую тебе участвовать в  этой битве,  ежели вы  согласитесь на нее!
„ержись в стороне или возьми эту шапку, знак моего к тебе покровительства,
надень ее во времЯ сражениЯ, и татарское оружие не коснетсЯ тебЯ! - ‘пытко
медлил.  -  ‚озьми!  -  повелительно повторил €дигу,  протЯгиваЯ ему  свой
мохнатый головной убор,  украшенный золотою  сканью  и  индийским рубином,
видным издалека. - ‚озьми!
     ‘пытко,  густо  покраснев,  взЯл  протЯнутую  ему  шапку  и,  неловко
поклонЯсь,  вышел  из  шатра.  Ћн  так  и  держал ее  в  руке,  пока  они,
провожаемые сотником €дигу,  ехали через татарский стан, вернее, татарское
войско.  атры уже были свернуты, разобраны и навьючены на поводных коней,
костры потушены,  и ратники,  все уже верхами,  оборуженные, разбирались и
строились  по  десЯткам  и   сотнЯм,   на  глазах  из  нестройного  табора
превращаЯсь  в   боевую   степную   армию,   два   столетьЯ   назад,   под
девЯтибунчужным знаменем, завоевавшую полмира.
     Ќа  литовской стороне тоже вовсю шли приготовлениЯ к  бою.  Љ  берегу
подтаскивали пушки.  ‘пытка  встретил  его  хорунжий.  ироко,  облегченно
улыбаЯсь  молодому  господину,   повестил,  что  хлопцы  "дуже  перепали",
ожидаючи Ясновельможного пана своего,  помыслили, грехом, не скакать ли им
на тот берег "вын